Куда она идет с этим мальчишкой?
Неферт вспомнила странный взгляд, брошенный на нее, когда она заговорила о ядах.
Неужели…
Дневной свет за спиной померк. Черная каменная лестница расширилась, бесконечно уходя в глубь земли… Так ли спускается душа к тем воротам, у которых стоит Тот?
На черный полированный камень внизу ложится неподвижный, холодно-розовый отблеск света.
Этот свет впереди был как лучи розовой небывалой луны. Так не светится живое пламя!
Он же все понял, этот мальчишка-жрец! Бежать обратно?! Нет, пожалуй, отсюда уже не убежать.
Ей остается идти вперед — делая вид, что она не понимает опасности… До тех пор, пока…
Мальчик шел впереди Неферт, словно указывая дорогу, хотя дорога была только одна.
Розовый свет стал ярче. Ступени кончились, и открылся низкий широкий коридор, также выложенный черными плитами. Взрослый человек мог бы достать здесь рукой до потолка.
Но что это за свет? В стенах коридора сияли овалы исполинских розовых опалов. Они непонятным образом светились — и при их холодном свечении из стен выступали барельефы. Один из них обратил на себя внимание Неферт. Он изображал трех сидящих павианов. Первый закрывал лапами глаза, второй зажимал уши, третий — рот. Неферт поняла его смысл — здесь начинались тайны Дома Тота.
Тяжесть низкого потолка заставляла невольно наклонить голову. Над барельефами тянулись столбцы священных изречений.
— Здесь обитает Тот, — произнес Птахмес негромко.
…Каким высоким оказался храм, мрак которого разрежало множество огней в светильниках из полупрозрачного розового камня!
Храм был вдвое выше, чем его видимая снаружи часть… Четыре ряда черных квадратных колонн, обращенные к статуе Ибиса, за которой открывался вход в тайную часть, терялись в высоте сводов…
Молодой человек лет шестнадцати — настолько можно было разглядеть в неровном свете розовых огней нес в обеих руках по большой связке книг.
— Птахмес, — негромко обратился он к провожатому Неферт, — кто сегодня дежурит?
— Мехи.
— А, этого никогда не найдешь, — проговорил юноша с досадой. — Мне нужны ключи от кабинета самого… Он же мне голову оторвет, если учебники не будут разобраны по-порядку.
— А там открыто, кажется, Усерехт, — шепнул Птахмес.
— Тогда ладно, — молодой человек скрылся в боковом приделе храма. Испытывая непонятное разочарование, Неферт сделала несколько шагов к
статуе бога.
Разве к божеству приближаются в смятении и злобе?
Какой ответ может дать ей бог, если она не знает толком сама, о чем хотела бы спрашивать Ибисоголового?
Она должна увидеть главного жреца его Дома.
Она увидит жреца. Но что дальше?
А еще сон, который надо придумать для этого разговора…
Сон?! Интересно посмотреть, какие глаза будут у этого отравителя, если Неферт попросит его истолковать сон, в значении которого жрецу будет весьма трудно усомниться?..
Сон о фараоне.
Неферт торжествующе улыбнулась.
— Да, — Неферт твердо посмотрела в глаза юному жрецу. — Он воистину дал мне благой совет.