Как приятно было после купанья, сидя на циновке прямо над плывущей внизу водой, пить легкое вино и грызть золотистые финики.

— Йохи, видел? — Камес кивнул на человека в придворной одежде, делающего с берега какие-то знаки.

— Сейчас… Только пирожок доем, — проворчал Йохи, начиная жевать вдвое медленнее.

Смысл этого оставался непонятным для Неферт, которую, впрочем, отвлекла Тети.

— А Вы умеете играть на систре?

— Нет, я не училась. — Это было неправдой. Неферт училась играть на систре, но можно сказать — не научилась, во всяком случае, ее игра вызывала ужас у госпожи Мерит. Выбранная тема разговора отнюдь не увеличила симпатий Неферт к Тети.

— Ой, Джед-Амен-инф-анх уплывает! — испуганно закричала Иффи.

Хеви и Камес наперегонки бросились в воду.

— Как же можно не учиться играть на систре? — продолжила Тети несмотря на то, что Неферт очень заинтересовалась погоней за крокодилом. — Ведь это такой пробел в образовании девушки! А почему Вас не обучали? А на лютне Вас обучали? На лютне Вы играете?

— А где Йохи? — спросила Неферт, обращаясь к Иффи.

— Ушел во дворец.

— А зачем?

— Так ведь послы из Куша, — просто ответила та. — Джафененра даст им аудиенцию.

— А что там будет делать Йохи?

Иффи взглянула на Неферт растерянно. В расширившихся глазах Тети вспыхнул подозрительный восторг.

— А что Вам не понятно? — спросила она.

— Зачем Йохи быть на приеме, который дает Джафененра? — сказала Неферт, неприятно ощущая, что разговор подвел ее к какой-то ловушке.

— Эй, идите сюда! — закричала Тети Камесу и Хеви, втаскивающим крокодила на плот. — Слушайте же! Только послушайте! Неферт спросила: «Зачем Йохи быть на приеме, который дает Джафененра»!!

Мальчики покатились от смеху. Тети, хлопая в ладоши, залилась, как пронзительный колокольчик.

— Замолчите! Замолчите сейчас же! — гневно сверкнув глазами, воскликнула Иффи. — Ну и что, что Неферт перепутала! Она ведь могла не знать моего брата в лицо раньше! На нем ведь не написано, что он бог! А смеяться и радоваться чужой ошибке невоспитанно и стыдно! Ясно?

Под навесом сделалось очень тихо.