Выбраться из трюма, против ожидания, оказалось несложно — люк был даже не заперт. Похоже, лейнинцы никак не рассчитывали, что пленники смогут выбраться из кристалла.

— Теперь куда? — гном, ежась на сквозняке, нервно оглянулся. — Слушай, ты же можешь, это самое… одежду из ничего?

— Из ничего — не могу, — отрезал некромант. — Могу из другой одежды.

— А из чего-нибудь другого?

Чародей задумался.

— В принципе, могу. Но за результат — не отвечаю.

Гарин почесал непривычно голый подбородок.

— Тогда, пожалуй, потерплю. До первого встречного.

* * *

В броню фургона звонко щелкнула пуля. Киркс, вздохнув, натянул шлем.

— Ну, чего вам?

— Не соскучился?

Капитан скосил взгляд на тоненькую газету бесплатных объявлений. За прошедшую неделю он прочел ее трижды, включая данные редакции. Учить объявления наизусть не хотелось, но выходить наружу хотелось еще меньше.

— Неа.

— А кушать неохота? — голос пирата можно было класть в чай вместо сахара.

— Спасибо, я сыт, — Киркс едва сдержал смешок — в кондиционере обнаружилась объемная канистра, сливное отверстие которой оказалось мастерски запрятано под козырьком от солнца. Градусов в жидкости оказалось преизрядно, и это позволило — при должной экономии — пребывать в приятном полузабытьи, совершенно забыв про еду. — Ох, сыт я…

— Сволочь, — злобно прочирикал динамик, и связь отключилась.

* * *

Корабль казался вымершим. Впрочем, освещение в коридорах работало, воздух вполне подходил для дыхания, а двери вполне исправно открывались.

— Где мы? — дроид попытался дернуться, но крепкие руки гнома удержали его на месте.

— Не так быстро, провод оборвешь, — Гарин поправил кабель питания привода грузового люка, который пришлось воткнуть в батарейный разъем. — Кстати, мы рассчитывали, что именно ты расскажешь, куда нас занесло.

— Сволочи, — холодно отозвался штурман, нащупав зверски покореженные разъемы — похоже, лейнинцы очень торопились обесточить мятежную технику. — Ну, это я им еще припомню.

— Друг, — гном осторожно потрогал взбешенного дроида за полированное плечо. — Так где мы находимся, а?

— Не имею ни малейшего представления. Когда меня выключили?

— Сразу после телепортации. В общем, ты не пропустил ничего важного.

— Значит, мы в обители Пресвятой Лейны, что очевидно. И, судя по интерьеру, я был прав — ее «чудеса» носят исключительно техногенный характер.

— Прав, прав, — некромант дернулся, словно его ударило током. — А я ошибался. Так ты выяснишь, куда нас занесло?

— Судя по оплетке кабелей… — дроид принялся перебирать пыльную «косичку» разноцветных проводов, — по износу металла, типу светильников, настилу на полу… Мы в отсеке «Тяжелая техника терраформирования», уровень номер три. А корабль, между прочим, называется «Звезда благосклонности», и, к слову, считается разобранным на металл при колонизации Лючии.

— Фантастика, — только и смог сказать гном. — Вот это опыт…

— Не опыт, а дата-кабель, — штурман, издав металлический смешок, показал другу синий шлейф, который дроид незаметно изъял из толстого пучка проводов, торчавших из раскуроченного косяка гермолюка. — А теперь я бы хотел выслушать ваши соображения.

— Технический телепорт для меня бесполезен. Следовательно, нам пора выбираться отсюда, забрать Скви из гостиницы, и отбыть… куда мы там собирались отбыть?

— Все не так просто, — дроид поерзал, пытаясь поуютнее устроиться на ребристом полу. — Полицейская сеть светится как новогодняя елка — наши визы аннулированы, а за наши головы объявлена изрядная награда. Грамотно, я бы не сделал лучше.

— Надеюсь, ты не будешь пытаться заработать лишний кредит, трезвоня о том, как нас найти?

— В этой ситуации такое поведение — неблагоразумно, — дроид бережно поправил силовой кабель.

— Что я слышу, — воскликнул гном, даже не стараясь скрыть иронию в голосе. — Ты отказываешься от денег! Слушай, а тебя точно вылечили? Или, может, перелечили?

Дроид издал жестяной смешок.

— Найди мне лучше батареи, друг. Если местный искин не врет — их можно отыскать в ремонтном доке. Триста метров по этому коридору, люк помечен желтой полосой.

* * *

Шор, обозревая сияющий горизонт, возлежал на пушистом покрывале, и отчаянно пытался делать вид, что ему безумно нравится отдых. Получалось прескверно — старик уже забыл, когда последний раз проводил выходные дома.

Лючия действительно оказалась «комфортной для всех без исключения планетой». Цены на постой тут были совершенно людоедскими, но взамен получал все возможные блага — кроме тех, что противоречили «кодексу лейнинца», странной книжке, которая, похоже, определяла всю жизнь аборигенов, вплоть до самых мелочей. Как сказал швейцар в гостинице, гостеприимство считалось тут одной из главных добродетелей, и потому местные старались вовсю.

Что еще было занесено неизвестным автором в список добродетелей, оставалось неизвестным, но любопытство, похоже, считалось на Лючии смертным грехом — местные словно глохли и слепли, стоило Шору лишь намекнуть на «оплачиваемую разговорчивость». В принципе, такое поведение было понятно — тут отдыхали разные люди, и далеко не все — под своими настоящими именами, но до сих пор старик не встречал мест, где деньги «сверх счета» не оказывали бы нужного воздействия. Лючия стала первым исключением.

Помимо этого, Шора изрядно беспокоило отсутствие слежки. Насколько он знал, именно в таких местечках паслись тучные стада разведчиков всех мастей, ловящих в свои сети разнокалиберную рыбку. Старик лично заарканил трех контрабандистов, решивших после завершения операции расслабиться на пляжах Зонтага — мол, именно там их никто не станет искать. Тогда Шор взял их тепленькими — мафиози, растаяв от местных красот, даже оружие заперли в сейфе отеля, что сэкономило им немало зубов, отелю — деньги на ремонт, а спецназу — много нервов.

Сейчас же все было по-другому. В номере, даже после самой тщательной проверки, не обнаружилось ни единого датчика. Не нашлось даже паршивенькой видеокамеры, которую традиционно крепили над входной дверью — чтобы охрана отеля могла вовремя обезвредить залетного воришку.

— Ничего не понимаю, — Шор, вздохнув, кинул быстрый взгляд на барную стойку невдалеке и прищелкнул пальцами. Смуглый парень понимающе кивнул и повернулся к сверкающему хромом холодильнику — он уже успел привыкнуть к мрачному неразговорчивому старику, который пил исключительно красное пиво, на чай оставлял ровно пятнадцать процентов суммы и ни с кем не разговаривал.

— Ваше пиво, — над стариком нависла крепкая фигура в шафранной мантии.

— Спасибо, — старик, коротко кивнув, забрал у сектанта ледяную банку. Тем, кто знал Шора получше, этого было достаточно: «Шеф не в духе — лучше его не трогать». Впрочем, жрец был не столь искушен в физиогномике или, может, ему просто хотелось поговорить?

— Вы чем-то расстроены, — сектант, окинув взглядом жилистую фигуру Шора, уселся прямо на раскаленный песок. — Это неправильно — грустить на курорте.

— Это вас не касается, — старик, не торопясь, допил банку и отточенным движением отправил ее в мусорку у самой стойки.

— Наш долг — следить, чтобы нашим гостям было хорошо, — жрец и не думал уходить. — Еще?

Шор недоуменно моргнул. Это казалось чудом — только что в руках назойливого сектанта не было ничего, как вот она — банка «Рубина», его любимого пива! Холодная, вся в капельках конденсата, только и ждет…

— Если вы не возьмете его прямо сейчас, оно согреется, и я буду вынужден заменить банку, — терпеливо пояснил жрец. — Мои принципы запрещают поить наших гостей теплым пивом, — он скорчил забавную гримаску. — Только не на Лючии.

— Как интересно, — старик, забрав банку у сектанта, принялся ее осматривать, ища какой-нибудь подвох. Банка выглядела совершенно обычно — от зеленого колечка на крышке до слегка смазанной даты на донышке. Именно это убедило Шора в реальности происходящего — так случилось, что старик знал, отчего штамп так выглядел: именно в его порту разбился транспорт с новой техникой для пивзавода. Штамповальная машина оказалась повреждена меньше всего, и единственным дефектом, который остался от аварии, была чуть смазанная дата. Впрочем, даже это исчезло через месяц, когда подвезли запчасти.

— Лючия хранит массу интересного, — отозвался жрец, доставая из-под мантии еще одну банку. — И все это для того, чтоб вы могли себя чувствовать хорошо. А вы себя чувствуете плохо, и это меня угнетает. Я могу помочь вам?

* * *

В ремонтном ангаре оказалось невообразимо холодно. Высокий складчатый потолок зарос гирляндами сосулек, пол едва проглядывал сквозь наслоения матового льда, а широкие ворота в конце зала прикрывал могучий сугроб.

— Надо, — зубы гнома выдали барабанную дробь, — надо было одежду искать! А не б-б-бата…

— Так что ж ты не попросил, а? — хмыкнул некромант, ежась на ледяном сквозняке. Коридор уже полностью затянуло морозным туманом, и гном, взвыв, отскочил подальше от люка.

— Я туда не полезу, — Гарин скорчился на полу, который уже начала покрывать изморозь. — Что хочешь делай.

— Что хочешь, говоришь? — хмыкнул чародей. Гном сглотнул. — Ладно, не дергайся. Как выглядят эти твои… батареи?

— Без понятия, — Гарин начал медленно отходить подальше от двери в ангар. — Если б увидел — сразу узнал бы.

Колдун с горечью подумал, что зря в свое время не прослушал курс трансфигурации. Тогда умение превращать оппонентов в жаб, сусликов и прочих тихих животных казалось ему чрезмерно распространенным, а оттого недостойным элиты. Теперь он об этом жалел — идея превратить Гарина в полярную лису, а потом обшарить с ней промороженный насквозь отсек казалась ему невероятно соблазнительной.

— Ясно, — холод из открытой двери стал нестерпимым, и некромант с сожалением закрыл люк. — Предлагаю вернуться — что-то эти сугробы кажутся мне чересчур подозрительными.

* * *

Как-то незаметно разговор с сектантом становился все более и более задушевным. На столике в номере стояла уже целая батарея разнокалиберных бутылок с разноцветными наливками, а стоящий в углу объемистый мусорный бак, захваченный с улицы, уже до половины заполнился остатками разнообразной закуски.

— Третья догма гласит — Лючия является истинным домом для всех, — вещал жрец. Его речь ничуть не потеряла в качестве от обилия выпивки — разве что паузы между словами стали подольше.

— И потому вы держите такие цены? — Шор вспомнил цены на жилье, и его передернуло.

— Это проверка. Когда настанет Час спасения, в Колыбели укроются лишь достойные.

— Что за Час?

— Спасения, — сектант, выдохнув, выпил стопку бледно-розовой жидкости. — Он был предсказан.

— Не люблю пророчеств. Они никогда не сбываются, — старик обиженно надулся. — Сколько денег на это просадил…

— Да? — глаза жреца сверкнули. — Предсказатели не имеют благословения Матриарха, так что я не удивлен.

— А сами-то как? — хмыкнул Шор. Он обрадовался, как ребенок, уловив возможность подловить собеседника на противоречии. — Самим-то можно, нет?

— Никакой предсказатель не имеет благословения, — твердо отозвался сектант. — Прозревать будущее может лишь богиня. Именно потому она всеведуща.

— Как интересно, — отозвался старик. — И насколько далеко простирается ее всеведение?

— Он видит все, — убежденно отозвался жрец.

— Это все вопрос трактовки, — Шор, скорчив презрительную физиономию, пренебрежительно махнул рукой. — А как начнешь докапываться — то не так, тут не сходится, и получаем подгонку фактов.

— Седьмая догма гласит: если истина скрыта мраком неверия — дай неверному доказательства, какие он просит, — сектант гордо выпрямился.

— Ты сводишь меня к своим друзьям, те покажут мне ваши святые книги, якобы написанные вашей богиней — а на самом деле, творчески переработанные новости за прошлый месяц, так? Видел такое. Изобретательно, не спорю. Но не аргумент.

— Богиня сама предскажет тебе все, что захочешь, — четко сказал сектант. — Сама Пресвятая Лейна. Лично. Это тебя устроит?

— Девушка, в которую вселилась эта ваша «богиня»?

— Сама Лейна.

Шор почувствовал, как ему вдруг стало неуютно — словно в комнате резко похолодало. Потратив несколько лет на паранормальные опыты, он уверился, что окружающий мир вполне можно описать языком науки — но теперь ему давали шанс убедиться в обратном.

— Богов не бывает.

— Если истина скрыта мраком неверия — дай неверному доказательства, какие он просит. Ты пойдешь?

— Пойду? Да я не прощу себе, если откажусь!

* * *

Батареи нашлись в полукилометре от заваленного хламом трюма. Судя по целехоньким пломбам и особо усиленным переборкам, гном с некромантом попали на склад, который должен был остаться в целости даже после самого жесткого приземления.

— Одежда! — Гарин нервно переступил с ноги на ногу, — Тут должна быть одежда!

— Вот и отлично, — чародей окинул подозрительным взглядом ряды совершенно одинаковых коробок. — Даже если не окажется батарей, не беда. Их можно будет раздобыть в том леднике.

— Я надеюсь, что они все-таки тут будут, — отозвался гном, покрываясь мурашками от одного воспоминания о промороженном насквозь ангаре.

— Тогда советую поискать. И поскорее. У меня такое чувство — чем скорее мы отсюда уберемся, тем лучше.

— Опять твои суеверия?

— Пока просто предчувствие, — колдун равнодушно пожал плечами. — Впрочем, если ты так настаиваешь, я могу раскинуть пасьянс.

— Так и сделаем, — гном принялся изучать надписи на коробках. — А я пока поищу здесь что-нибудь полезное.

— Ты же не веришь в суеверия.

— Не верю, — Гарин, поднатужившись, стянул с третьей полки увесистый контейнер. — Но если твои картишки лягут, как положено — это меня изрядно успокоит.

* * *

Шор последний раз взглянул в зеркало — там прихорашивался благообразный старичок, который всю жизнь лелеял мечту отдохнуть на Лючии. Сейчас, пожалуй, никто бы не опознал в добродушном пенсионере «железного Шора», который тридцать лет подряд наводил ужас на всех, кто хотел незаконно ловить рыбку в системе Зонтаг.

— Глаза, — раздраженно отозвался старик, вглядевшись в напудренное до неприличия лицо. — Глаза выдают.

Действительно, у скромного ветерана бумажного труда вряд ли мог быть такой взгляд — острый, просвечивающий собеседника до костей и заранее подозревающий его во всех возможных грехах. Впрочем, эта несуразность легко исправлялась очками. Шор аккуратно пристроил на нос пару пластмассовых кружков, сразу сделавших его похожим на слепого. Так было даже лучше — образ приобрел некий флер беззащитности и безвредности, совершенно утратив связь с реальностью.

В дверь тихо постучали.

— Да-да?

— Осмелюсь поторопить вас.

— Уже иду, — Шор отряхнул с блестящего пиджака едва заметные пылинки пудры и вышел за дверь.

Храм Пресвятой Лейны располагался на другой стороне площади. Величественное здание высотой добрых сто метров нависало над остальными зданиями, затмевая остальной пейзаж.

— Внушительно, — невольно прошептал Шор. Ему вдруг пришло в голову, что до сих пор он видел что-то подобное лишь на картинках.

— Это — Пятнадцатый храм из Двадцати, заложенный лично богиней, — сектант благоговейно закатил глаза. — Оттого он пользуется ее особой милостью. Оттого тут не испытывают недостатка в почитателях. Оттого…

— Сколько нам стоять в очереди? — старик мигом сообразил, что означает фраза «не испытывают недостатка в поклонниках».

— Мы будем стоять в первом ряду. Ваше горе сочтено достойным пристального внимания.

— Надо же, — Шор не смог сдержать усмешки. — И тут все равны, но некоторые равнее!

— Все не могут быть равны, — мягко отозвался жрец. — Это установлено богиней, которой никто не может быть ровней. Это же справедливо и для низших — всегда найдется кто-то более достойный, нежели прочие.

* * *

Потрошение склада заняло полчаса — за это время некромант успел сложить три пасьянса, из которых сошлись только первые два.

— Ты скоро там? — колдун, изрядно помрачнев, принялся тщательно тасовать колоду.

— Уже, — из-за стеллажей показался Гарин, затянутый в светло-серый комбинезон, украшенный добрым десятком странных нашивок.

— По-моему, мы опаздываем, — колдун шустро спрятал колоду в карман. — Нашел одежду?

— И одежду, и батареи, и кое-что еще, — гном потряс туго набитым баулом, по которому змеилась надпись «Плот надувной, 12 человек». — Понятия не имею, что это такое, но показалось полезным.

— Плот? — в голове некроманта промелькнула длинная лента из бревен, медленно ползущая вниз по реке.

— Там не было плота, — махнул рукой Гарин. — Только куча прорезиненной ткани, и все. А сумка хороша.

— Утянешь хоть?

— Никаких проблем, — гном, резко выдохнув, взвалил на спину сумку, став до неприличия похожим на муравья с грузом. — Ты что-то сказал насчет опозданий?

* * *

Батареи, несмотря на то, что оказались изготовлены еще в начале прошлого века, вошли в отсек идеально. Пробудившись, дроид схватился за голову.

— Когда мы выберемся, надо будет провести профилактику. У меня начинается мигрень.

— Это плохо? — гном, прикрыв глаза, принялся ощупывать полированную поверхность шлема.

— Это признак того, что у меня внутри что-то перегорело, — штурман неуверенно поднялся на ноги. — Весьма оригинально сделано. Совсем по-человечески.

— Нам следует поторапливаться, — некромант с откровенной тревогой глянул в конец коридора. — Я чувствую.

— Нам стоит найти ближайший блок спасательных шлюпок. Одну из блока всегда оснащают гиперприводом. Местный искин уверяет, что все они на месте.

— Ага, как тот раз? — гнома передернуло. — Айсберг вместо ангара! По-моему, этот твой приятель слегка не в себе.

— Корабль старый. Возможно, часть датчиков уже не работает.

— Тогда где гарантия, что и шлюпки на месте?

— Нам надо торопиться, — колдун больно рванул Гарина за рукав. — Иначе мы пропали.

— Идем к шлюпкам. Никто же не мешает нам думать по дороге, верно?

* * *

Шор, не торопясь, шел к высоким мраморным ступеням, и его душу мало-помалу наполняло чувство чего-то необычного. Площадь затопил густой перезвон колоколов, и толпа, собравшаяся у входа, взорвалась аплодисментами.

— Вы — почетный гость, — шепнул жрец. — Идите вперед.

— Я иду, — в груди Шора медленно расцветала странная смесь радости, наслаждения и предвкушения. Он уже был готов поверить сектанту, и не хватало любой мелочи, чтоб окончательно стать для лейнинистов одним из своих.

— Я-вись, я-вись, я-вись! — толпа начала скандировать, и факелы на стенах принялись пульсировать в такт голосам, заливая площадь тысячами разноцветных вспышек.

— Идите вперед! — рука сектанта осторожно подтолкнула Шора вперед. — Сегодня ваш день. Вы — избранный!

— Я-вись, я-вись, я-вись!

Двери бесшумно сомкнулись за спиной старика, и в глаза ему хлынул ослепительный свет.

— Здравствуй. Ты ищешь ответ?

* * *

Под конец короткой прогулки путешественники уже бежали со всех ног. В первых трех блоках шлюпок не оказалось вовсе, а в четвертом от них остались только полуразобранные остовы.

— Я чую жизнь, — прошептал чародей и, схватив гнома за шиворот, метнул Гарина в темноту бокового коридора. Дроид метнулся следом.

— Что такое?

— Опасность, — некромант, кинув ошеломленного Гарина на пол, бросился сверху. Черная мантия накрыла их обоих, совершенно спрятав путешественников в тени. Штурман, озадаченно прогудев, вжался в темный угол, проклиная блестящую полировку. — Тише.

Секундой позже из основного коридора послышался лязгающий звук. Дроид подумал: не стоит ли запустить малый сканер, чтобы разобраться — что именно там лязгает, но мигом позже отказался от этой идеи.

— Сигма-три, Сигма три, прием, — послышалось из коридора, а через секунду раздалось невнятное шипение, в котором едва угадывалась членораздельная речь. Штурман знал — так звучат рации, когда оператор не хочет, чтобы его собеседника слышали дальше пары шагов.

— Понял, продолжаю прочесывание, — лязганье возобновилось, и в дверном проеме показался странный механизм — мотоциклетное сиденье, из-под которого торчала пара стальных лапок, похожих на куриные. Рядом с ним шел человек в синей мантии лейниниста.

Когда звуки наконец стихли, некромант устало сполз с гнома и сел прямо на пол, привалившись спиной к стене тупичка.

— Я чуть не задохнулся! — Гарин вперил в чародея возмущенный взгляд.

— А мог бы вообще сгореть, — холодно отозвался чародей. — Наш побег обнаружили.

— И что? Нам нужна всего одна шлюпка.

— Нет. Нам нужен телепорт. Тот, которым нас сюда забросили. Если мне не изменяет чувство времени — сейчас уже почти полночь. А, значит, мы сможем вернуться точно так, как и прибыли.

— Я бы предпочел шлюпку, — дроид издал озабоченное гудение. — Нас ищет вся полиция Лючии.

— Не привыкать, — некромант уже пришел в себя. — В ста метрах от нас — крупное скопление живых. Опасные живые миновали нас, и не смогут вовремя среагировать. Гарин?

— Да?

— Доставай свои полезные штуки. Думаю, для них — самое время.