Расширенное заседание Генерального штаба вооружённых сил Объединения. Штабной сверхтяжёлый линкор «Звезда Союза».

— Повторяю! Как, вы могли так бездарно провалить оборону базы в системе «Дронсул», — в очередной раз сорвался на крик представитель Совета Никотауш, — пусть доложит разведка, почему не установили, не предупредили, что у противника появилось новое оружие, выводящее все наши системы обороны с одного применения.

С места встал начальник военной разведки.

— Сведения, что противник ведёт разработки новых систем вооружения, в подразделение поступали, но по нашим данным они только на стадии теоритических изысканий. Никаких опытов, действующих образцов установить или обнаружить имеющими средствами не было возможности. По нашим данным корабли дальней и сверхдальней разведки Акхнов в настоящее время активно исследуют соседние Галактики. Можно предположить, что этот прорыв в технологии вызван активизацией исследования соседствующих пространств.

— Что было предпринято для предупреждения их действий? — немного успокоившись, спросил представитель Совета.

— Нами, — продолжил начальник военной разведки, — совместно с военно-космическим флотом направлены в разные сектора корабли разведки. Связь с ними потеряна.

— Что с перспективным вооружением, как бороться с новой угрозой от Акхнов? — задал очередной вопрос Никотауш.

— Разрешите мне, — с места встал руководитель научного сектора доктор Стреног, — противодействие разработкам противника, выводящим из строя всю, абсолютно всю немеханическую начинку оборудования, вооружения, автоматику машин и механизмов, даже находящуюся под, казалось бы, надёжной защитой от внешнего воздействия, в настоящее время найти не удалось. У нас нет образца вооружения противника для проведения опытов и составления технико-тактических характеристик и параметров производимого воздействия.

После не продолжительной паузы доктор Стреног продолжил.

— В настоящее время могу рекомендовать только одно — использовать как альтернативу машины, механизмы, оружие и технику, основанную на механическом принципе.

Воцарившуюся в зале тишину нарушил Никотауш.

— Вы хотите сказать, что нам необходимо отказаться от электроники? — не скрывая своего удивления, уточнил председатель Совета.

— Не совсем так, — под молчание всех окружающих начал говорить доктор Стреног, — необходимо отказаться от электричества.

Тишина в зале стала абсолютной. Слышно не только шум биения сердца, но и как бурлит и течёт в собственных венах и артериях кровь.

— Это не приемлемо! — резким тоном начал Никотауш, — как вы только могли додуматься до такого! Вернуться на тысячелетия назад, в эпоху пороха, паровых машин. Это абсурдно! Это…, это не возможно! Как же флот, как все наши тысячелетние достижения! Как же прогресс, в конце концов!

После не продолжительных дебатов представитель Совета Никотауш подвел итог: «Я не могу принять такое решение единолично, предложение будет доведено до Совета Объединения. Сейчас необходимо разослать директиву во все планетные системы, с указанием, в кратчайшие сроки провести инвентаризацию: вскрыть склады, музеи, частные коллекции и установить количественный и качественный состав всего того, что подпадает под определение „механическое“. Установить, что может быть нами использовано в военных целях. Поднять архивы с чертежами. Научному блоку совместно с разведкой: активизировать работу и в кратчайший срок найти метод противодействия оружию Акхнов».

— Следующий вопрос: каковы потери и ситуация на «фронтах», — Никотауш обратился к начальнику Генерального штаба вооружённых сил Объединения.

— Ситуация сложилась следующим образом, — начал доклад начальник Генерального штаба, — общие потери при обороне базы в системе «Дронсул» составили двадцать шесть человек, из них двадцать четыре погибли в момент появления противника. Двое бойцов, проводивших плановый осмотр систем визуализации, после отказа всех систем базы были унесены в открытый космос. Спасти их не удалось. Всех пилотов и бойцов, находившихся в обездвиженных кораблях и капсулах, подняли на борт базы. Индивидуальные и стационарные системы жизнеобеспечения работали без сбоя. Они работают на иных — химических принципах. После неожиданного ухода противника от базы её работоспособность полностью восстановлена. Также числится «пропавшим без вести» один космодесантник.

— Как так «пропал без вести», — возмутился Никотауш, — идентификационный код, индивидуальный маяк, ИМЖП наконец, что всё вышло из строя? Или он дезертир? При каких обстоятельствах пропал?

— В составе семнадцатой роты, — продолжил доклад адъютант, — боец, на военно-транспортном корабле двигался на военно-тренировочную базу «Гессор» в системе «Дронсул». При нападении корабль ушёл на запасную орбиту у планеты «Дранга». После атаки превосходящих сил противника были выпущены и сработали индивидуальные боевые и спасательные капсулы. Орбитальные и планетарные системы обнаружения зафиксировали появление на орбите двух крейсеров Акхнов, а так же высадку десанта на планету. Личный состав роты частично блокирован, но боестолкновения с противником не было. Акхны после эвакуации десанта сняли осаду с базы и быстро покинули звёздную систему в неизвестном направлении. Личным составом гарнизона планеты проведена спасательная операция и все, кроме одного космодесантника обнаружены и спасены.

— Может он в плену? — задал вопрос один из военных.

— Это невозможно. Во всех предыдущих случаях пленения, пленный боец, был в скафандре. Система жизнеобеспечения, питания, регенерации, в том числе оказание медицинской помощи противником, как и нами, проводилось по средству предоставления сменных блоков и замены расходных материалов. Создавать на ограниченном пространстве корабля иную среду обитания с иными требованиями к функционированию организма признано было нецелесообразным. Это показывают и бывшие в плену у противника наши солдаты. Скафандр космодесантника со всеми вещами, выведенной из строя платформой, обнаружен в тридцати километрах от маяка общего сбора. Выжить более нескольких суток общего времени, без скафандра в агрессивных условиях, которые на планете невозможно. Хочу отметить, что при осмотре места исчезновения установлено, что космодесантник принял бой с противником. Имеются следы боестолкновения, возможно смог кого-то ранить. Но его тело до настоящего времени не обнаружено. Сигналов бедствия или сообщения о гибели носителя от ИМЖП не поступало.

— То есть вы хотите сказать, что один наш солдат перепугал настолько противника, что Акхны бежали из звёздной системы в неизвестном для нас направлении? — не сдерживая своего раздражения, сказал Никотауш, — установили личность космодесантника?

— Установили, — продолжил адъютант, — это Ирвис Джокаевич, уроженец Землянухи. Биологических тридцать семь лет. Во время подписания контракта сменил имя на Арсений Трубач, записан как Арст с планеты Землянуха… По поводу причины, почему Акхны покинули, фактически без потерь захваченную звёздную систему, у нас ясности нет, — он сожалеюще развёл руками.

В зал вошёл курьер связи и направился к представителю Совета и начальнику Генерального штаба. Устно, что-то доложив, оба быстро поднялись и вышли. В зал стали входить посыльные с донесениями. По залу стал разноситься нарастающий гул.

* * *

Где-то, пока неизвестно где.

Арст очнулся от головной боли. Глаза не открывались. Последнее, что помнил, что он двигался на платформе на сигнал маяка. Оставалось чуть больше половины пути, как вдруг платформа резко стала падать вниз, скафандр повреждён, его заклинило, и он упал на поверхность планеты. С большим трудом удалось освободить руку из повреждённого скафандра и самостоятельно снять его полностью. Было жарко. Когда огляделся, то увидел приближавшихся со всех сторон противников. Они брали в кольцо.

Отыскал в обломках обычный нож, так как все остальное оружие не работало. В другую руку взял обрубок конечности скафандра и приготовился к бою. К нему приближались со всех сторон. Противник облачён в скафандры и его «оружие», как понимал, серьёзных повреждений нанести не сможет. Но не сдаваться же без боя! Если есть возможность биться, надо драться! Может быть, удастся пробить лицевую маску, а так и смотришь — повезёт, заберёт на тот свет с собой одного «чешуйчатого».

Один из противников вышел вперёд и чуть вырвался из строя. Резким рывком, благо сказывалась пониженная сила тяжести, удалось преодолеть разделяющее расстояние. Левым полуоборотом к противнику с зажатым обратным хватом ножом в левой руке и отведённой назад правой рукой, в которой был обрубок руки скафандра, нанёс резкий размашистый удар правой рукой, целясь в лицевой щиток скафандра противника. И сразу добавил боковым левым ударом, наотмашь, целясь в область глаз противника. И всё погасло. Больше ничего не помнил.

Очнулся только сейчас с больной головой, сухостью во рту и полной дезориентацией. Надо открыть глаза и осмотреться. Осторожно пошевелив конечностями, убедился, что переломов нет. Плечевые мышцы и левая нога болели, но это было несерьёзно. Дышать легко. Ребра не сломаны. Только темнота пугала. Если он в госпитале у «своих», то там свет равномерный, приглушенный, но никак не темнота, даже в «ночное время». С усилием воли открыл глаза. Сумеречная темнота не пропала. Потолок, небо не просматривается. Осторожно перевёл тело в вертикальное положение. Голова закружилась. В сидящем положении осмотрелся. Прямо перед взором оказалась стена из неизвестного материла, на ощупь тёплая и шершавая. Повернувшись на пол-оборота, обнаружил себя сидящим на возвышении над полом в окружении, как не сразу догадался постельных принадлежностей: одеяла, подушки. Было жёстко, но не «голые доски». Медленно, по нарастающей стало усиливаться освещение. Спустив ноги на пол, оказался достаточно низко от возвышения, которое наверно правильно было бы назвать кроватью, осмотрелся внимательней.

Помещение примерно три на четыре метра, стол, два стула, пустой шкаф и три углубления в стене в виде ниши. Возвышение, которое заменяет кровать. Санузел. Не поленился, пошёл его опробовал. Стены и потолок равномерно серо-зелёного цвета. И справа от кровати большое в полстены зеркало. Посмотрел в него и испугался увиденному. На меня смотрел очень худой, одетый в полевую атмосферную тренировочную форму без знаков различия босой человек. Его пепельно-белые волосы растрёпаны, лицо красноватого оттенка, как от непродолжительного, но активного загара. Глаза смотрели долгим, немигающим взглядом…

Очнувшись от наваждения, понял, что вижу себя. Но от того, как сам себя помнил, ещё с момента прибытия на вербовочный пункт, осталась только «тень» и этой «тенью» был «я». С осознанием этого уселся на стул. В мыслях было что-то непонятное, что — то такое, что не описать словами. Это и горечь утраты «себя самого», и непонимание заточения, и множество вопросов, ответы на которые не смог найти.

Сколько просидел на стуле, смотря в одну точку сказать, не могу. Время слилось в одно мгновение. Из этого состояния вывел шум открывающейся ниши. На ней оказалось две тарелки и стакан-термос. В одной тарелке крутое варево, не знаю сублимированное или натуральное, но на вкус как суп-харчо. Такое же острое и сытное. На второй два «картофельных» шарика. Осмотрев все это «богатство» понял, что приборов-то, чем кушать-то, и нет.

Переставив содержимое на стол. Ещё раз огляделся. Нет, не ошибся — ни ложки, ни вилки, ни палочек, ни чем ещё можно принять пищу в районе видимости нет. От вида и запаха съестного очень захотелось кушать. Набравшись смелости, не выдержал и выкрикнул, обращаясь в потолок.

— Мне руками кушать? Или все-таки ложку, вилку дадите?

Время шло, а приборов неизвестные, так и не передавали. Я уже думал, что они издеваются. Проверяют мою реакцию. Но к пище, как бы я не хотел кушать, не притронулся. Пошёл в санузел, разделся по пояс, обмылся. Помыл голову. Вода была приятная, даже тёплая. Но пить её не решился. Отравить то меня не отравят, раз вылечили и пытаются кормить, но дизентерию подхватить при таких обстоятельствах не хотелось.

Опять зашумели створки ниши и в ней оказались большая ложка раза в два больше обычной, и вилка с двумя зубцами угрожающих размеров. Ей только мясо снимать с огня. Недолго думая приступил к трапезе. Когда кушал, пришла хорошая мысль, что приборы отдавать назад не надо. Вилку можно использовать как оружие. Как говорится «ножа не бойся, а бойся вилки — один удар, четыре дырки». Тут уж не четыре, а две, при хорошем стечении обстоятельств, можно обеспечить.

В этот «день» со мной никто не вступал в контакт. На попытки завязать разговор, никакой реакции. Ни ответов на вопросы, ни реакции на чтение параграфов устава, ни на похабные частушки, незнакомый, или незнакомые «благодетели», не реагировали. Когда стало угасать освещение, взобравшись на «кровать» уснул.

* * *

Звёздная система «Проктор». Планета «Кросул». Расширенное заседание Совета Объединения.

— Неделю назад, — продолжил свой доклад представитель Совета Никотауш, — от Акхнов поступило предложение о перемирии на срок шесть месяцев. Не дожидаясь нашего ответа, они отвели свои вооружённые силы от векторов соприкосновения с нашими войсками. Каких-либо активных, широкомасштабных действий с их стороны не предпринимается до настоящего времени. Уважаемые представители Совета, они ждут нашего ответа. Окончательный срок истекает уже скоро. Необходимо именно сегодня и сейчас принять решение.

— Пусть доложит приглашённый начальник Генерального штаба, — перебил его Председатель Совета Самукш, — какова ситуация на «фронтах» и обрисуйте «в двух словах» стратегическое положение дел в настоящее время.

— Ситуация на «фронтах» противоречивая, — начал поднявшись с места начальник Генерального штаба, — после внезапной атаки на военно-тренировочную базу «Гессор», в ходе которой мы не смогли ничего противопоставить противнику, он отвёл основные силы в свои сектора и обеспечил полную, непроницаемую оборону уже занятых звёздных систем. Неделю назад, практически все боевые подразделения противника сосредоточились или на границе секторов, или в глубине обороны противника. По данным разведки, противник активно исследует пространство за пределами нашей Галактики. Проводится переоборудование, модернизация кораблей.

— Скажите, — перебил доклад Председатель Совета, — противник может использовать время для усиления своей армии и флота?

— Уважаемый Советник, — обратился к нему начальник Генерального штаба, — больше недели назад, противник фактически без потерь с его стороны, блокировал одну из самых оснащённых орбитальных баз, находящихся сейчас у нас в строю. По не выясненной до настоящего времени причине он отказался от штурма или ликвидации базы. Затем от противника по открытому каналу связи поступило предложение о перемирии. Во время переговоров с Акхнами присутствовал я, как начальник Штаба и Советник Никотауш. По мнению разведки, аналитиков, научного блока и моему личному мнению у противника в настоящее время уже есть силы и средства для уничтожения нашей группировки войск. Им перемирие не нужно, если они не затевают более долго идущую игру.

Повисло недолгое молчание, которое нарушил один из членов Совета.

— Сколько времени нужно для организации противодействия новому оружию Акхнов?

— По мнению экспертов, для установления характеристик и выработки методик противодействия уйдёт не меньше нескольких месяцев, самый реальный срок полгода, — с места ответил начальник Генерального штаба, — принципы, на которых действует оружие, выводящее все немеханические боевые системы, до настоящего времени не ясны…

После непродолжительного обсуждения, решение о перемирии с Акхнами поставлено на голосование членами Совета и принято большинством голосов. О чем тут же направлено соответствующе уведомление Акхнам и даны указания в войска. Кроме того, принято решение за это время активизировать работы в новых направлениях науки и техники. Провести инвентаризации имущества, складов, архивов. А также направить экспедиции в соседние Галактики.

* * *

Звёздная система «Проктор». Планета «Кросул».

После долгого, затяжного рабочего дня Председатель Совета Самукш сидел в своём любимом кресле и смотрел на огонь. Он любил смотреть на огонь. Тепло, распространяемое пламенем, передавали приятные ощущения по всему телу. Танец мерцающих языков очаровывал и придавал бренность всему сущему. Мерное потрескивание поленьев успокаивало. Он устал. Целых сорок лет Самукш состоит в Совете Объединения, из которых шестнадцать, является его Председателем. На время войны не решились переизбирать нового Председателя Совета. Тем более дела, как на «фронте», так и в гражданской сфере, шли до настоящего момента, без особых осложнений.

Самукш сидел в кресле и придавался воспоминаниям. Очень давно, он, ещё совсем молодой, прибыл в столицу Союза. Хотел посвятить свою жизнь служению государству, которое ему — выходцу из интерната не дало сгинуть после смерти родителей, дало образование и путёвку в жизнь. Да, ему повезло. Во время работы в государственном учреждении на средне-руководящей должности его заметил тогдашний член Совета и взял в помощники. Занимался Самукш социальной сферой и в свою заслугу мог записать действующую «пенсионную» систему и социальное обеспечение. Эта работа ему нравилась. Детей иметь не мог. Даже современная медицина с его прорывами не смогла ничего сделать. И Самукш был один. Именно в те давние времена он и принял для себя решение — все свои силы и умения направить на благо граждан Объединения. Это звучит пафосно и откровенно политизировано, но для него это именно так.

В политических играх Самукш с самого начала карьеры не участвовал, оставался верен себе и когда его уже опытного деятеля отправили в отдалённый сектор Союза, только что вошедший в Объединение, то он, не раздумывая направился работать. Именно работать, а не как думали остальные — добиваться места в Совете.

Годы шли и, только что вошедшая в Объединение звёздная система, стала одной из самых развитых в социальном плане. Много воды утекло с того времени, было и плохое и хорошее, но всё не упомнишь. Теперь война с Акхнами. Они же были в Объединении, стояли у его основания много сотен лет назад. Что-то пошло не так. Акхны неспроста запросили перемирие, они что-то затевают, готовятся к чему-то. Или знают то, что не хотят говорить.

Из раздумья Самукша вывел голос Никотауша, тихо вошедшего в помещение.

— Советник, не потревожил?

— Присаживайся Никотауш, у тебя что-то срочное?

— Я не знаю с чего начать. На Совете не решился огласить эту информацию.

— Начинай по порядку. А там может, и поймём в чём дело. Если не вдвоём, то ещё людей соберём, — усмехнулся Самукш.

— Акхны бегут из Галактики, — выпалил на одном дыхании Никотауш.

Повисла небольшая пауза.

— Они собирают всё ценное: ресурсы, технологии, знания, — продолжил Никотауш, — и направляют всё в соседнюю Галактику. По данным разведки ушло уже два каравана тяжелых транспортных кораблей с пассажирами. Это похоже на бегство.

— Выяснили причину, почему противник производит эвакуацию? — удивлённо спросил Самукша, — отправили за ними наши корабли?

— Ни узнать причину, ни проследить их конечную цель, пока не удаётся.

— Странно всё это, — задумчиво произнёс Председатель Совета, — грядут большие перемены, а мы не знаем какие, и к чему готовиться. На следующем заседании Совета объяви эту новость. Будем думать вместе. Ещё что то?

— Есть один поразительный случай, который не вписывается в общую картину, — начал Никотауш, — военные аналитики и аналитики Совета отмечают нелогичность действий Акхнов, хотя мы все знаем, что наш самый лучший аналитик, едва сравнится с середнячком «чешуйчатых». Нападение на базу «Гессор» было для нас внезапным и не прошло нескольких часов, как она вся была блокирована. Два крупных боевых корабля противника выходят из ордера и уходят к соседней планете, где проводят десантирование, блокирование гарнизона и опять уходят уже вместе со всей атакующей эскадрой. На этой планете потерь с нашей стороны нет, по крайней мере, срабатывания ИМЖП не зафиксировано. Пропал один боец — космодесантник. Один из наших молодых аналитиков считает, что вся операция в звёздной системе проведена противником для его захвата.

— Кто этот аналитик? — не скрывая раздражения, спросил Самукш, — он объяснил свои выводы, обосновал фактами?

— Это мой племянник, — тихо сказал Никотауш, — он только поступил на службу в военную разведку в качестве аналитика. И все расчёты, и анализ делал на основании той информации, которая у него была. Официально не проводились параллели в данном ключе. Это его личная инициатива.

— Так почему ты докладываешь мне об этом…, этом домысле?

— Его выводы были убедительными, и я решил высказать его вам в неофициальной обстановке, без доклада перед Советом.

— Ладно, хорошо, — уже официально продолжил Самукш, — дай указание нашим специалистам проверить, сравнить информацию. О результатах доложишь через неделю.

Никотауш вышел и Самукш остался один. Языки пламени в камине всё также извивались, показывая причудливые фигуры фееричного танца огня.

* * *

Военно-тренировочная база «Гессор».

Самал сидел в столовой и принимал пищу. После дежурства в карауле полагался выходной от подготовки и всяких будней космодесантника. Его брат Рамал отсыпался. Он не смог его поднять даже на обед.

После провала обороны базы её спешно модернизировали, усиливали. Радовало только одно, что объявленное перемирие с Акхнами пошло на пользу уже уставшим от рутины войны солдатам. Рядом за столик подсел их командир взвода Кристис. И тогда Самал не выдержал и спросил: «Командир, о Арсте ничего не слышно? Он погиб?»

— И ты туда же, — резко ответил Кристис, — меня уже со всех сторон затаскали с этим Арстом… Сбежал он, сгинул, улетел в центр Галактики.

— Но…

— Два наряда вне очереди!

— Но, я только что сменился, — вытянувшись по стойке «смирно» стал возмущаться Самал.

— Отставить. После приёма пищи поступаешь в распоряжение научной роты. Им что-то помочь надо, — уже чуть успокоившись, сказал лейтенант, — обратишься к майору Вэнгеру. Маршрут скинул на коммуникатор.

«Эх, язык мой — враг мой, а хотел к связисточкам сегодня сходить», — подумал Самал и, закончив приём пищи, пошёл по маршруту, проложенному коммуникатором.

Идти предстояло долго. Научная рота, или как их «за глаза» называли «чистюли», располагалась на другом уровне базы в противоположном от дислокации десантников секторе.

Весь путь Самал укорял себя за несдержанность. Всегда так. Он может найти себе «приключение» на свои конечности в самых неожиданных местах. Нет бы, как брат, который в каждую свободную минуту изволит спать…

— Майор Вэнгер, — обратился к старшему по званию Самал, — космодесантник Самал по приказу командира взвода прибыл в ваше распоряжение.

— Проходите рядовой, поступите в распоряжение опытной группы, они вам всё расскажут. Краснов, — обратился к недалеко стоящему человеку майор, — космодесантник поступает в ваше распоряжение. Объясните, что от него требуется.

К Самалу подошёл на вид молодой, не только для военного, но тем более для «чистюли» парень. С одного взгляда на него можно сказать, что он тяжелее коммуникатора ничего в своей жизни не поднимал. Такой хлюпкий, неказистый с длинными, тощими руками и крючковатым носом.

— Пойдёмте со мной, будем работать в моей лаборатории, — и быстрым шагом направился по коридору.

Самал с трудом успевал за быстрым, уверенным шагом «паренька».

Лаборатория оказалась обычным кабинетом, заставленным коробками, ящиками, и всяким ещё непонятным для Самала оборудованием. Только одно сильно удивило. Это женщина, даже нет, не так, а Кра-Си-Ва-Я девушка встретила их на пороге лаборатории. На вид ей до тридцати, хотя все сейчас, после проведения процедур «остановки старения» выбирали примерно этот возраст — около тридцати лет женщины и тридцать-тридцать пять мужчины. Определить «на глаз» точный биологический возраст очень проблематично.

— Амала, — начал говорить Краснов, — покажите нашему помощнику, что и куда надо поставить, переставить, поднять и отнести. Сегодня он в нашем распоряжении и всю организационную работу надо выполнить. Завтра, после настройки аппаратуры начнём эксперименты. А я пока свяжусь с военными и попрошу присылать нам тех, с планеты «Дранга».

— А что там, на планете, мне тоже приходилось там бывать, — не отрывая глаз от девушки, спросил Самал.

— Вы подверглись излучению на планете? Вы были в той группе, которая совершила посадку во время нападения? — не скрывая своего удивления, спросил Краснов.

— Да, я со своим подразделением был там. После посадки у меня заклинил скафандр, и я простоял столбом почти шесть часов, пока меня не извлекли, — чуть смущаясь, ответил Самал.

— Очень интересно, очень, — потирая ладони, сказал Краснов, — тогда позвольте представиться, я академик Краснов и не смотрите на мой внешний вид такими удивлёнными глазами. После процедуры ОС, что-то пошло не так и меня заморозили примерно, — он закатил глаза и продолжил, — даже уже не помню когда и на сколько лет. Вывели из криогенного сна, когда смогли разобраться, что произошло тогда во время процедуры ОС, но побочный эффект всё-таки остался. И выгляжу я не совсем презентабельно.

— Кстати, познакомьтесь, — продолжил академик, — это Амала, моя внучка.

— Рядовой Самал семнадцатая космодесантная рота, — с ещё большим удивлением представился Самал. Его глаза смотрели то на академика, то на Амалу.

— Ну что ж, давайте вы нам все-таки поможете расставить всё это, — академик обвёл руками, заставленное помещение, — по местам, и тогда уж моя группа приступит к изучениям сложившегося феномена. Военные свою версию отрабатывают, а я попробую доказать свою гипотезу.

Работа у Самала двигалась споро. И силушкой от рождения он не обделён, и проявить себя перед красивой девушкой уж очень ему хотелось. Но всякий раз, когда их взгляды встречались, или приходилось общаться стоя рядом друг с другом, он как-то робел, краснел и не находил, что такого заумного сказать.

Когда работа вся сделана. Приборы распакованы, установлены, лишнее вынесено на склад, Самал, переминаясь с ноги на ногу, стоял у выхода из лаборатории и искал причину как бы ещё раз поступить в распоряжение академика, то есть встретиться и увидеть Амалу.

— Что ж молодой человек, — обратился к нему академик, — мы с вами быстро управились, я грешным делом думал, что и завтра придётся возиться с установкой по местам приборов. А так, я смогу начать исследования уже завтра, как только проведу проверку и настройку оборудования. У вас есть задания на завтра?

— Нет, на завтра распорядок дня до нас ещё не доводили, — ответил Самал.

— Понятно. Я попрошу вашего командира, чтобы вы с ещё тремя сослуживцами, бывшими на «Дранге», после обеда прибыли к нам. Вас это устроит? Будете помогать мне вести учёт. Если вы согласны, конечно.

— Хорошо, я согласен, — скрывая радость, сказал Самал. И широко улыбаясь, пошёл в своё крыло.

Прибыв в расположение Самал доложив командиру о прибытии, пошёл в свой кубрик. Застал там брата Рамала, который как он понял, только проснулся и, принеся из столовой что-то съестное, хоть это и было запрещено, вознамеривался позавтракать, или поздно поужинать, это смотря с какой стороны посмотреть.

— Где ты был брат, опять ходил к связисточкам? — спросил у него Рамал, — и почему не принёс ничего пожевать? Самому пришлось идти в столовую, — печально добавил он.

Но Самал его не слышал, переодевшись в спортивную одежду, пошёл в спортивный зал, чтобы как-то перебить свои мысли об Амале, которые у него не выходили из головы всю дорогу.

* * *

Центральная звёздная система Акхнов. Хранилище Священных Таблиц.

Охош сидел в своём помещении и размышлял. «Предтеча», как предсказывали Священные Таблицы, появился, сомнений в этом нет. Он сейчас находился в соседнем крыле здания, а он, — Хранитель, никак не может узреть знак или какой-то сигнал, или подсказку к началу разговора с ним. Все анализы, расчёты и различные спектро-, свето-, звуко-, магнито- граммы сделаны. И откладывать начало общения ему удаётся всё трудней.

— Хранитель, — войдя в помещение, обратился один из его помощников, — все указания выполнены, результаты получены, введены в Священные Таблицы, именно он, кто сейчас у нас здесь, является «Предтечей», — помощник чуть склонил голову, — есть ещё какие указания?

— Да, я понял это, друг мой по Знанию, именно тот, кого мы искали находится у нас, и мне пришло время поговорить с ним, — вставая из-за стола, уставленного приборами, рукописными книгами и артефактами произнёс Охош, — пока будем идти, расскажи как он провёл последние дни?

— Хранитель, как вы знаете, его поместили в специально оборудованное, изолированное помещение со шлюзовой камерой. Микроклимат в ней соответствует требованиям жизнедеятельности «гладких». Питание разработано с учётом опыта пленных. Суточный цикл также используется стандартный для его вида. Всё время нахождения в одиночестве он сначала пытался выйти на контакт, затем после приёма пищи, просто спал. А когда, как мне кажется, ему это всё надоело, стал заниматься непонятными телодвижениями. Наши специалисты усмотрели в ней аналог нашей спортивной гимнастики. Больше никаких изменений в его поведении установлено не было.

— Военные приезжали? — осведомился Охош.

— Да, они пытались пройти к нему и допросить, но были отправлены к вам за дозволением, после этого ни военные, ни кто другой с просьбами, требованием доступа к нему не появлялись, — ответил помощник.

— Понятно, они до меня так и не дошли, — задумчиво произнёс Охош.

Идя по коридору к месту, где находился в плену «Предтеча» Охош всё больше рассматривал варианты дальнейшего развития событий. Как поведёт себя «Предтеча», что ему нужно, на чью сторону встанет. Столько много вопросов, а ответ зависит от какого-то человека, который с большой долей вероятности даже не представляет, кто он и что ему суждено.

С этими мыслями Охош подошёл к помещению, около которого была выставлена охрана из его помощников. Конечно, против военных или хорошо подготовленного отряда они не выстоят, но их задача была не в этом, а в том, чтобы ограничить доступ любопытных, пытающихся попасть в комнату наблюдения за самым ценным и важным заключённым, который когда бы то ни было, находился в Хранилище Священных Таблиц.

Охош вспомнил доклад одного из офицеров, который проводил захват. Его противник, оставшись один, умудрился покинуть скафандр и его сигнатуры, эмоциональный фон показывал, что будет драться до конца — не за свою жизнь, не за жизнь расы, не во исполнение приказа, а ради того, чтобы уничтожить больше врагов. И это пугало Охоша, такого безумства, по мнению как его самого, так и представителей всей его расы и представить трудно. В самых тайных, закрытых частях Священных Таблиц были упоминания о таком типе Сознания, но все, в том числе и он — Охош, считал, что это вымысел. В Галактике не может быть такого типа мышления, по определению, так как они бы не достигли нужного уровня развития, а погибли на начальной стадии. Всегда, при всех критических ситуациях — главное это сохранение и продолжения рода. Всё можно перетерпеть или смириться. Но «загнанный в угол» противник в практически безвыходной ситуации дрался не за себя, не за род, не за долг чести, а просто, чтобы убивать.

С этими мыслями они с помощником подошли к двери, вошли внутрь. Большую часть комнаты занимали многочисленные приборы. Во всю стену большой прозрачный экран, через который просматривалось, что происходило за стеной. Помощники, находившиеся в следящей комнате, поприветствовали Хранителя и уступили ему место у пульта переговоров. Переговорное устройство с устройством интегрального перевода. Так как речевой аппарат Акхнов и людей был не идентичным, то приходилось пользоваться автоматикой. Даже выучив язык противника, ответить с точностью, чтобы передать и не потерять смысл речи, не было физиологической возможности.

Через экран Охош видел, как невысокий, по меркам расы Акхнов, человек с пепельно-белыми волосами делал какие-то упражнения, стоя посередине комнаты.

— Добрый день, — удостоверившись, что ведётся запись и включён голосовой коммуникатор, произнёс Охош, — меня зовут Охош, я Хранитель Священных Таблиц.

— Ну, наконец-то, — буркнул под нос себе Арст, — а то уже от безделья я с ума сходить начал, — ещё тише произнёс он, прекращая выполнять отжимания.

— Кто вы и что вам от меня надо. Не знаю я никаких Хранителей, — уже громче произнёс Арст.

— Я, Хранитель Священных Таблиц Охош, — повторил Хранитель, — вы находитесь на центральной планете Акхнов, в её столице. Как к вам обращаться?

— Зовите меня Арст. Что с моими друзьями? Они погибли? Почему меня тут держат уже так долго?

— У вас много вопросов, Арст, но не на все я смогу ответить, нам надо с вами поговорить.

— Ну, так заходите и давайте поговорим. Что скрываться-то?

— Кто вы и откуда Арст? — проигнорировав явный вызов, спросил Хранитель.

— Я, Арст с планеты Землянуха, подписал контракт на военную службу и нахожусь на ней в настоящее время. Вы думаете, я вам, что-то могу рассказать секретное, раскрыть военные и государственные тайны? Так я всего лишь командир отделения и ничего не знаю.

— Есть методы, которые применив, раскроют все тайны. И мы уже знаем о вас всё или почти всё. Теперь необходимо выслушать вашу версию.

— Что с моими друзьями? Они погибли при спасательном десантировании? — настойчиво спросил Арст.

— Нет, они не погибли. Они все живы. Если это так важно для вас. Ещё могу сказать, что заключено перемирие, и боевые действия пока не ведутся.

— Что вам от меня нужно, если вы и так всё про меня знаете, если заключено перемирие, то верните меня назад, к моим… Они наверно меня ищут, а я тут прохлаждаюсь.

Разговор стал заходить в тупик и Охош искал повод перевести его в другое русло. Чтобы была возможность сразу не настраивать против себя собеседника.

— Для начала, я хочу рассказать вам то, что не учат «в школе» и не передаётся из поколения в поколения, по крайней мере, у вас, — начал Охош, — вы знаете, из-за чего началась война? Знаете об истоках Нашей расы? Начале Своей расы?

— Нет, а мне это надо знать? Мне достаточно, что есть в нашем общедоступном информатории.

— Логично, но послушайте, раз времени у нас с вами пока предостаточно.

— Ответьте ещё на один вопрос, что за Священные Таблицы вы охраняете?

— Не охраняю, а храню. Я их Хранитель. Это как раз связано с истоками нашей расы.

— Очень давно, — продолжил Охош, — когда точно, сказать уже никто не может, наша раса пришла в эту Галактику из другой, далёкой Галактики. Что вынудило покинуть её останется тайной времён. Можно только предположить, что произошла катастрофа Галактического масштаба. Наша раса уже тогда могла передвигаться в пространстве со скоростью равной скорости нейтрино. Обосновавшись на выбранной планете, наши умы пришли к выводу, что некоторые основополагающие Законы мироздания в этой Галактике «работают» в ином виде. И нам пришлось начать всё с нуля. В то время и были созданы Священные Таблицы, которые передавались из поколения в поколение. В них записаны основные алгоритмы развития Цивилизаций, или в вашем понятии его называют Всеобщий Закон Всего…

— Не слышал о таком, — перебил его Арст, ему откровенно было неинтересно, но это лучше, чем сидеть без дела запертым в четырёх стенах и медленно начинать страдать от полноты.

— Именно так, ваша раса — Цивилизация ещё не достигла такого и вряд ли сможет достичь, — с грустью сказал Охош.

— Это ещё почему? — удивлённо спросил Арст, — я конечно в научной сфере не селён, но наши учёные достаточно «башковиты», чтобы не уступать вам.

— Времени осталось мало, очень мало. Каких-то, наверно, несколько десятков лет, а может и меньше… — ответил Охош.

— Почему? — спросил Арст и про себя подумал, что он как ребёнок постоянно спрашивает «как», да «почему», а ему не отвечают или отвечают, а он не может понять, и из-за этого возникает всё больше и больше вопросов.

— Согласно нашим Священным Таблицам в Галактику грядёт чуждое ей, что изменит её полностью и всё живое — разумное погибнет. Помочь это предотвратить, или указать путь для выхода из тупика можешь ты — «Посредник», — Охош в этом своём обращении умышленно указал одну из вероятных ипостасей константы: не «Предвестник» — «Предтеча», а — «Посредник».

Удивлению Арста не было предела. Он не знал, что ответить, просто присел на стоящий рядом стул, и уставился, на ставшее прозрачным «зеркало», через которое было видно сидящих напротив него Акхнов.

— Как я могу чем-то помочь, я же ничего не знаю и даже половины не понял, что мне сейчас сказали, — удручённо сказал Арст.

— Это понятно, что вам ничего не понятно. Но согласно нашим данным, подтверждённым расчётами, полученными с помощью Священных Таблиц, показаниям ваших сигнатур, образа мышления, эмоционального фона вы «не из этой Галактики». Вы видите, чувствуете, осознаете всё окружающее «по-другому» на непонятном, недостижимом для нас уровне, просто «по-другому».

— Хотите сказать, что я сумасшедший? — усмехнулся Арст.

— Такая версия была, — не стал скрывать Охош, — нам пришлось проверить и перепроверить все показания несколько раз. И мы пришли к выводу, что для вас это состояние мыслительной деятельности нормальное, то есть вы не сумасшедший, просто думаете «по-другому», видите этот Мир с иной, неизвестной…, точнее сказать не открывающейся для нас стороны.

— Точно в психопаты меня записали, — еле слышно сказал Арст.

— Ответьте на один вопрос, расскажите, как вы жили на Землянухе, у себя на родине? — продолжил Охош.

Арст задумался, а и вправду, он помнил хорошо себя только с момента, когда очнулся на пересылочном пункте. Помнил, как его обучали, помнил «распределение» в войска… и всё. О родителях, о том, что он с Землянухи, знал только из своей анкеты, и что ему говорили кураторы.

— Как вы попали в наш Мир, нам выяснить не удалось, но ты — это ты и, надеюсь, что многое, о чём нам стоит поговорить, — закончил Охош.

«Зеркало» осталось прозрачным и Арст увидел как Акхн, который разговаривал с ним, поднялся и вышел. Арсту ничего не хотелось, он сидел неподвижный и смотрел в одну точку. Теперь для него стало понятным, почему он так плохо сходился с окружающими, все их разговоры, проблемы, стремления казались ему «бренными». Хоть как-то понимали его, могли поддерживать разговор, да и вообще в их обществе он не чувствовал себя чужим это с двумя братьями — Самалом и Рамалом.

* * *

Координационный центр Исхода. Тяжёлый крейсер Акхнов. Совещание.

— Все мы знаем, что между нами и людьми заключено перемирие, — начал говорить Координатор, — за это время, нам необходимо, действуя согласно плану, выполнить очень много. В соседней Галактике обнаружено три пригодных для нас планеты. По этому вопросу подробнее пусть доложит Ахношт — начальник разведки.

— Именно так, Координатор и члены центра «Исход», — начал свой доклад Ахношт, — силами сверхдальней разведки установлены возможные векторы исхода. Отрабатывая эти направления, нами обнаружено в спиралевидной Галактике, числящейся в наших каталогах под названием «Змея», в седьмом рукаве скопление звёздных систем. Среди которых, на достаточно близком расстоянии, обнаружены три планеты, пригодные нам для жизни. Первая партия переселенцев ушла их осваивать.

— Хорошо Ахношт, — сказал Координатор, — все данные телеметрии состояния планет есть у каждого члена Центра. Об этом подробно не надо. Что вы можете сказать по поводу разумной жизни в той — новой Галактике?

— За время ведения разведки, наши корабли не встретили разумную жизнь в нашем понимании этого слова, но они ещё не добрались до центра Галактики, и исследовали малую толику пространства. Говорить об отсутствии или наличии Разумной жизни в Галактике «Змея» ещё рано. Но противодействия или какого-то иного конфликта зафиксировано не было.

— Тогда можно принять окончательным вариант «Исхода» на планеты Галактики «Змея», — подытожил Координатор. — Как обстоят дела с эвакуацией знаний, накопленных нашими поколениями? — обратился он к другому члену Центра.

— С учётом предшествующих поколений, — начал доклад один из членов Центра, — все знания, связанные с фундаментальной наукой, медициной, прикладными знаниями, переписываются на титановые таблички и зашифровываются, иногда простым, а связанные с военной сферой многократным кодом. Расшифровать их без определённого уровня знаний постороннему будет практически невозможно. Как запасной вариант готовятся крео-капсулы и представители нашей расы, как Хранители кодов и знаний, будут введены в состояние летаргии, и спрятаны в потайных местах родной Галактики, так и в Галактике «Змея». Это экстренный случай. Он рассчитан на одну десятую Галактического года. По истечению заложенного срока они, если не будут выведены из летаргии ранее, смогут самостоятельно восстановить величие расы Акхнов! — торжественно добавил оратор.

— Надеюсь, до этого не дойдёт, — сказал Координатор, — что с приходом в нашу Галактику чёрных? Их ещё наши учёные стали называть Вантабы.

— Всё верно, — поднялся с места учёный, — они почти абсолютно чёрные, поглощают весь спектр известных нам излучений. Мне, с одним из кораблей дальней разведки, удалось встретиться с ними и уйти живым. Вантабы представляют собой сгусток чёрного, бесформенного, даже нельзя сказать, что тела, скорее образования инородного пространства. Все попытки вступить в контакт, или как-то исследовать их потерпели неудачу. Времени на исследования очень мало. Они хоть и передвигаются медленно, но «отпочковавшиеся» сгустки производят хаотичные прыжки на расстояния в пределах звёздной системы и предугадать их «прыжок» невозможно. Всё, что Вантабы поглощают, больше в нашей реальности не появляется. По расчётам время у нас ещё есть, но с каждой минутой оно истекает. Нужны кардинальные меры, Координатор, — закончив говорить учёный, склонив голову, присел на своё место.

— Хранитель Священных Таблиц в курсе происходящего, — ответил ему Координатор, — он сейчас изучает «Предтечу».

По залу пошёл шёпот. Не все знали, что «Предтеча» находится у них на планете.

— Согласно утверждению Охоша — нашего Хранителя Священных Таблиц, — продолжил Координатор, — есть большая доля вероятности, что «Предтеча» это не Предвестник начала Великого Конца, как думали все мы до настоящего времени, а поводырь или вернее сказать «Посредник» в новом Начале Начал.

Зал затих. С древних времён, из поколения в поколение передавалось Знание, что появление «Предтечи» это предвестник Величайшей беды, катастрофы, после которой всей Расе Цивилизации Акхнов придёт конец, а тут вспыхивает такая Надежда.

* * *

Центральная Звёздная система Акхнов. Хранилище Священных Таблиц.

Арст сидел за столом и изучал передаваемые ему материалы, что-то понимал сразу, что-то оставлял, чтобы спросить у Хранителя. Эти несколько дней, прошли быстро. «Зеркало» теперь не затемняли, оно постоянно оставалось обоюдопрозрачным.

В комнату за «стеклом» вошёл Охош, и уселся в кресло.

— Вы меня звали Арст, — спросил Охош, — мои помощники сказали, что просили прийти.

— Да, Хранитель, просил, чтобы вы пришли. Я так и не могу понять, почему началась война между людьми и вашей расой, как понял из материалов, и того, что знал раньше, то Акхны состояли в Союзе и были одни из его основателей.

— Именно так, — начал свой рассказ Охош, — не так давно, всего восемь поколений назад Акхны и люди были вместе. Вместе делали первые шаги в освоении Космоса, Галактики. Для этой цели организовали Объединение, цель которого распространение Разумной жизни по Галактике, но возникли некоторые осложнения, наши мозговые вычислительные мощности, да и тела были не приспособлены к сверхдальним межзвёздным перелётам. Решение, как нам показалось было предложено верное. Была выбрана планета с кислородной атмосферой, без признаков обитания разумной жизни. И на ней Объединение решило поставить эксперимент, цель которого создание нового вида разумных существ, чтобы они могли самостоятельно, без помощи машин, прокладывать маршрут в межзвёздном пространстве и выносили тяготы многолетних перелётов. Для этой цели нами отобраны три расы, схожие по генотипу и способные к межвидовому размножению. Первая раса — темнокожие обитатели горячего климата, своей родной планеты. Они выносливые, склонные к тяжёлому физическому труду, обладающие большой физической силой и выживаемостью. Вторая раса — белокожие, представители одной планеты, пережившие локальную катастрофу. Они обладали склонностью к анализу, математическому мышлению и были прирождёнными учёными и экспериментаторами, что в принципе, и погубило их родную планету. Третья раса — это трудолюбивые до фанатизма, скрупулёзные и педантичные исполнители.

На подготовленную планету доставили по пятьсот представителей каждой расы. Расселены и созданы им условия для жизни, — продолжал свой монолог Охош, — мы, совместно с членами координационного совета эксперимента следили за его ходом. Когда обнаружили, что на планете, которую мы выбрали, всё-таки была жизнь с зачатками разума, то ход эксперимента пришлось корректировать. Но не успели. Практически все представители первых поколений переселенцев истребили себя сами и откатились в развитии на многие тысячелетия назад, — с грустью добавил Хранитель, — тогда, координационный совет эксперимента, принял решение использовать зарождающуюся на планете Разумную жизнь в качестве исходного материала. И это, скорее всего, была ошибка. Оставшимся в живых была дана религия, каждому своя, но с одним изначальным, исходным кодом…

— Религия? — удивился Арст.

— Да, религия. Практически все Цивилизации и расы в своём развитии проходят через веру, религию…

— Но зачем, в чём разница?

— Зачем? Ответ на этот вопрос очевиден — для корректного вмешательства в эксперимент, — продолжил Охош, — а разница большая. Ответь мне, сколько будет один плюс один.

— Два, — не задумываясь, ответил Арст.

— Ты «веришь» в это, или «знаешь» это? — хитро спросил Хранитель.

— Я, знаю! — уверенно сказал Арст.

— Вот и особенность религии в этом. Религия состоит в постулате «Я — Верю». Все Цивилизации проходят этот период «Я — Верю», но верить можно и в абсурдные вещи, а нами в постулаты скатившимся в век дубины и первобытных, животных инстинктов, были даны общегалактические ценности.

— Так почему же началась война? — опять спросил Арст.

— Из-за нарушения чистоты эксперимента, — как бы ни слыша вопроса, стал говорить Охош, — вмешательство в исходные данные той, не учтённой разумной расы, которая была на планете изначально. Этот разумный вид оказался склонным к агрессии и самоуничтожению, стал превалировать над всеми типами разума, стал опасен для всего разумного в Галактике. Когда это выяснилось, тогда наши представители в Координационном Совете предложили прекратить эксперимент и уничтожить жизнь на планете. Но это решение не поддержали. Нами были предприняты попытки уничтожения эксперимента, но они оказались не удачными. Так и началась война между нами и Объединением.

— Что с той планетой сейчас? Они уничтожили сами себя?

— Нет, но всё ближе и ближе к этому. Они уже достигли достаточного уровня развития, чтобы преодолевать пространство в пределах своей звёздной системы, но их развитие искусственно сдерживается. Осуществляется противодействие к выходу за пределы звёздной системы и встрече с другими разумными существами, продвижению научного, философского и социального прогресса. Но это всё ненадолго. Они уже стоят на краю и от Конца, их отделяет один только шаг, так говорят Священные Таблицы, — Охош воздел руки вверх и сделал жест, открытыми ладонями, что в символике Акхнов означает Истину.

— Кто такие другие? Почему они идут сюда? — спросил Арст.

— Другие… Наши учёные их стали называть Вантабы, — они другие, чуждые нашей Галактики. Есть предположение, что у них иное Мышление, другие константы физических законов.

— В чём разница? Я не понимаю вас.

— У нас с вами один тип Мышления. Если не вдаваться в подробности и объяснить просто, то на конкретный поставленный вопрос, мы с вами сможем дать множество ответов «да» или «нет», но число ответов будет конечно. А Вантабы, могут на тот же поставленный вопрос ответить «да» или «нет» бесконечное число раз. Вот в чём основное отличие нас от них. Мы просто друг друга не понимаем, не можем вступить в контакт.

— Всё равно не понятно. А тот эксперимент, цель его разве не появление нового типа мышления?

— Верно, заметил. Есть только одно «но», с иными, чуждыми физическими константами любые действия Вантабов приводят к нарушению целостности пространства нашей Галактики. Трудно представить какими энергиями они оперируют, или на чём строится их физический мир, если он у них существует в нашем понятии. Они пришли сюда разрушать.

Арст задумался. Странно как-то всё это. Одна из старейших Цивилизаций и не знает, как противодействовать пришельцам.

* * *

Военно-тренировочная база «Гессор».

Самал уже, который день водил к академику группы бойцов из его подразделения для каких-то исследований. Он был назначен старшим группы, составил график прибытия, сопровождал их, вёл учёт, координировал действия, чтобы не создавать неудобства учёным.

Эта была рутинная работа, но ему это нравилось. Каждый день он встречался с Амалой, этой умницей — красавицей, но так толком заговорить, или тем более пригласить её куда-нибудь сходить, развеяться у него не хватало смелости. Оставалось ещё несколько дней и всё — он отбудет назад в расположение и займётся тренировками.

— Самал, теперь ваша очередь, с вас снимем показатели, — вывела его из раздумья Амала, — сегодня академик Краснов отбыл для доклада к руководству и оставил меня на хозяйстве, так что во второй половине дня больше никого не приводите. Сейчас с вами закончим и на сегодня всё.

С грустью на душе Самал полез в ложемент. Он уже много раз наблюдал, как его сослуживцы проходят тестирование и какие выходят после него: уставшие, измождённые, «выжитые как лимон», но не физическими нагрузками, а морально. Теперь это предстояло пройти Самалу.

Усевшись поудобней, он расслабился и неосознанно стал вспоминать начало своей военной карьеры. Посадку на корабль, встречу с Арстом, его первую операцию, проведённую совместно с лейтенантом, прибытие на «Гессор» и будни военного, в которых иногда случались приятные моменты, которых было не так и много. Ещё исчезновение Арста. Почему-то именно эта мысль сейчас не давала покоя ему.

Раздался зуммер. Самал открыл глаза.

— Самал, как вы меня слышите, с вами всё в порядке? — приятным, но беспокойным голосом спросила Амала.

— Всё нормально, что-то не так? Аппаратура не сработала? Всё быстро как-то произошло, да и ощущения, хоть и неприятные, но несильно, — начал говорить Самал.

— Аппаратура сработала штатно, но вот первичные полученные данные отличаются от всех. Необходимо провести дополнительное тестирование.

— Если надо, проводите, я не против, — ответил Самал.

Через час, после повторного исследования, Амала сидела за рабочим столом в окружении своих помощников. Самал расположился, напротив в кресле. Он не понимал, что происходит. Все громко разговаривали, о чём-то спорили, оперирую непонятными терминами, тыкали в свои коммуникаторы и не обращали на него внимание. Решив уйти по-тихому, Самал встал и направился к двери. Если нужен, то найдут, он так подумал.

— Самал, вы куда? — обратилась к нему Амала.

Застигнутый в врасплох, Самал не знал, что ответить и сказал первое, что пришло в голову: «Покушать бы. Обеденное время прошло, а я ещё не обедал».

Амала сидела и смотрела на него с удивлением. После небольшой паузы сказала: «Давайте устроим перерыв на обед, за это время рабочей группе подготовить свои предложения». И уже обращаясь к Самалу добавила: «Самал, вы не будете против, если вовремя обеда составлю вам компанию? У нас в секторе есть хорошее заведение и кормят там не как в солдатской столовой».

Радости и удивлению Самала не было предела. Это он хотел предложить такой неприступной внучке академика сходить с ним погулять по палубе, а тут вдруг она сама приглашает, да и ещё спрашивает его разрешения…

Они сидели в уютном кафе, обедали. Среди посетителей военных никого не было. Они явно сюда нечасто захаживали.

— Это заведение в основном для гражданского персонала и для учёных, таких как я, — на немой вопрос ответила Амала, — не волнуйтесь, здесь мы можем спокойно поесть и поговорить.

— Что-то с моими тестами не так? — робко спросил Самал.

— Трудно сказать, на первый взгляд результаты отличаются от всего того, что было раньше. Расскажите, о чём вы думали, что переживали во время тестирования?

— Я думал о своём друге Арсте, о том, как мы с ним хорошо начинали вместе. Как воевали, как отдыхали, как общались я, Арст и брат мой — Рамал. Ему кстати завтра по графику на тестирование приходить. Всё. Больше ни о чём подумать не успел, как-то всё быстро закончилось.

— Арст тоже находится на базе? Он в вашем подразделении?

— Нет, он исчез во время операции на Дранге. Больше о нём сведений не было, — грустно ответил Самал.

— Насколько я помню, в сводке не указывались потери на планете Дранга.

— Он не погиб, он просто исчез, — сказал Самал и тут же добавил, — вы тоже будете говорить, что такое невозможно, но это именно так. Нам командир запретил упоминать об этом случае, его и так во все инстанции вызывали, даже в Генеральный штаб. Но так ничего прояснить не смогли.

— Вы часто общались с этим Арстом?

— Мы с ним с самого начала, с момента следования на базу были вместе, я и брат. Арст был нашим командиром отделения. Хорошим командиром.

— Сколько воздействий вы пережили этого странного оружия Акхнов? — сменив тему разговора, спросила Амала.

— Я уже и не помню точно. Два или три раза и оба раза на планете. Это важно?

— Я пока не могу сказать определённо, но у вас есть изменения в мышлении. Ваша скорость восприятия обстановки и принятия решения хоть и незначительно, но выше известных до настоящего времени показателей. А ваша сопротивляемость внешнему воздействию совсем выходит за все рамки ранее изученного. Вы прошли только предварительные тесты, чтобы перенастроить аппаратуру. Основную программу исследований мы не запускали. Результаты уже были слишком не обычные.

Самал задумался. И причём тут Арст, его воспоминания. Может у него природа такая. Хотя он и не замечал за собой ничего такого сверхъестественного.

Вместе они вернулись в лабораторию. Все уже были в сборе и шумно что-то обсуждали. Самал прошёл на своё место и уселся в кресло в сторонке ото всех.

— К какому выводу пришли, какие есть мнения, — сразу спросила Амала.

— Если учитывать тот факт, — начал говорить один из ученых, — что время восприятия человеком окружающей обстановки равно 0,001 сек., а подопечный показал результат 0,0006 сек., что почти в два раза быстрее всех нас с вами, то можно сказать с уверенностью, что испытуемый живёт «в будущем» относительно нас с вами… Вызваны ли это изменения неизвестным излучением, под которое попадал исследуемый, или пройдён специфический курс обучения, или ещё что-то, пока трудно сказать. Нужно проводить дальнейшие исследования и желательно более углублённые.

— Я обрадую вас, коллега, — сказала Амала, — у него есть брат, который всё время находился с ним и прошёл тоже, что и он.

— Это замечательно. Как только вернётся Краснов, надо ему доложить об этом. Наши исследования с непонятным излучением, как не прискорбно признать, заходят в тупик, но данное открытие следует проверить как можно тщательнее. А пока Самал, я попрошу вас, составить подробную автобиографию с момента вашего рождения и, всё что помните.

— Есть моменты, которые я не могу раскрывать без разрешения моего командования, — возразил Самал, — ему не хотелось сидеть, вспоминать и записывать всё это.

— Да, да, конечно, я понимаю, — продолжил говорить один из учёных, — все эти вопросы будут улажены. Я лично запрошу у вашего руководства разрешение.

Самал не стал ждать, чем закончится дискуссия и, спросив разрешения, вернулся к себе в расположение раньше, чем обычно. Не стал говорить брату, что его ждёт завтра. Какие испытания. Пусть будет для него это сюрпризом.

Вечером того же дня в лабораторию вернулся академик Краснов. Он был раздражён и явно недоволен.

— Амала, внучка, — сказал академик, — что у нас тут происходит, почему никого нет, почему работа стоит, нам надо показать к следующему месяцу хоть какие результаты, а их нет.

— У нас тут, кое-что произошло, — начала Амала, — во время пробного тестирования и подстройки аппаратуры для проведения основных тестов у испытуемого обнаружены ярко выраженные превышения показателей мозговой активности. Вот результаты первичных и повторных тестов, — она протянула академику и по совместительству её деду инфо-носитель.

Уставившись в экран, Краснов сидел задумчивый и внимательно изучал показания, графики, диаграммы и делал пометки у себя в коммуникаторе. Сверив данные ещё раз, академик посмотрел на Амалу.

— Амала, это меняет дело, мы с нашей группой искали остаточное излучение или хоть какие-то намёки на характер произведённого воздействия. А нам в руки попали такие возможности. С этими данными мы сможем начать новую эпоху исследований возможностей головного мозга! — гордо заявил академик.

— Предположительно было трое, с примерно одинаковыми исходными данными, — начала Амала, — есть ещё брат Рамал, который придёт на исследование завтра и ещё один, Арст, который пропал во время операции.

— Эти данные получены при исследовании нашего куратора, который нам помогает?

— Да, у него.

— Про Арста я слышал, он исчез. Меня привлекали для консультаций по поводу работоспособности ИМЖП. Отсюда у меня возникла другая версия излучения. Хотя я её никому не высказывал, — начал говорить академик, — это, никакое не оружие, а побочный, так скажем эффект, от неизвестного нам рода излучений. Как электромагнитный импульс при взрыве ядерного оружия, так и это излучение, которое выводит из строя всю нашу электронику, так же всего лишь сопровождает основной, непонятный для нас, род воздействия. Но установить это пока невозможно. Остаточные явления не зафиксированы ни на людях, ни на технике. И это с прискорбием можно с точность, признать как факт.

На следующий день с утра вся группа академика Краснова была в сборе, ждала прихода испытуемых. После исследования показатели Рамала также зафиксированы показатели значительно выше средних, но всё же уступавшим данным Самала.

Согласовав предложение об их временном переходе в распоряжение академика, принято решение об их размещении в научном секторе. Им выделили жилую каюту, поставили «на довольствие» и стали мучить всякими экспериментами.

* * *

Где-то очень далеко.

Патрульный корабль Союза выполнял ежедневный облёт охраняемого пространства в очень отдалённом секторе, на границе Галактики. Действовало перемирие с Акхнами, и капитану корабля приказано не поддаваться на провокации, а в случае чего-то подозрительного или необычного, фиксировать происшествие и докладывать начальству.

Месяц подходил к концу, вахта команды заканчивалась. Скоро их сменит другой корабль. За всё время патрулирования ничего не обычного замечено не было. Несколько раз мимо проходили сверхдальние корабли разведки Акхнов, которые направлялись за пределы Галактики. Об этом было доложено руководству.

Капитан корабля Сергин изучал сводку данных, полученных за время его отсутствия на капитанском мостике. Капитан рад, что скоро он, и его команда сменится, и будет отдыхать. Тем более необходимо провести профилактический ремонт корабля. За время безделья он подготовил список работ, которые необходимо произвести техникам. Ничего необычного, простая проверка, замена расходных материалов и оборудования.

Прозвучал сигнал зуммера дальнего обнаружения. Сергин и его помощник — штурман Паринес повернулись к экрану радара. На нём, система обнаружения, после долгого «раздумья» идентифицировала цель. Им оказался корабль сверхдальней разведки Акхнов, который в первый день дежурства, отправился за пределы Галактики. С него поступал сигнал, который системой корабля был расшифрован как сигнал бедствия.

Приняв решение идти на сближение, капитан Сергин отдал приказ по кораблю: «Внимание! Боевая тревога! Всему личному составу занять места согласно боевому расписанию. Спасательной группе приготовиться к стыковке и проведению мероприятий на борту корабля Акхнов».

Максимально приблизивший на возможное расстояние, визуальные приборы корабля показали странную картину: разведывательный корабль Акхнов, представлявший собой ранее эллипсоид был «надкусан с одной стороны» и хаотично вращался с гаснущим ускорением. Никакие приборы и сенсоры не показывали «ничего», от слова «абсолютно» в той, невидимой части корабля — она была просто чёрной.

— Связист, — обратился капитан к помощнику, — установите связь с кораблём, нам надо пристыковаться и выяснить, что случилось. Готовьте предварительное донесение о случившемся. Спасательной группе подготовиться. Занять места в боте. Старт по готовности.

— Командир, экипаж корабля Акхнов вышел на связь.

— Выведи сигнал на меня, — приказал капитан.

— С вами говорит помощник капитана корабля разведки дальнего космоса Ваашн, не приближайтесь к кораблю с разрушенной стороны, это опасно! — начал свой разговор Ваашн.

— С вами говорит капитан патрульного корабля Сергин. Что у вас случилось, какая помощь необходима?

— Случилась беда. Они уже близко, слишком близко. Нам нужна помощь в эвакуации оставшихся в живых членов экипажа. Нас всего четверо осталось и ещё необходима связь, нужно срочно передать доклад в Центр.

— Понятно, — ответил капитан Сергин, — эвакуация будет обеспечена. Наш бот скоро подойдёт к кораблю. Выходите в открытое пространство. Он вас в открытом космосе подберёт. Стыковка невозможна, сильное вращение, которое быстро погасить не удастся.

— Вас понял. У нас осталось три спасательные капсулы. В них выйдут трое членов экипажа. Я покину корабль последним в скафандре. Главное не приближайтесь с повреждённой стороны.

Спасательный бот удачно подобрал две отстреленные спасательные капсулы. Разместил их в своём чреве и стал ждать выхода оставшихся. Радар засёк отделение третьей спасательной капсулы. Определил её координаты и тут же она исчезла. Просто взяла и исчезла со всех диапазонов слежения.

— Капитан, — обратился к Сергину пилот бота, — потерял третью капсулу, свяжитесь с капитаном корабля Акхнов, узнайте, где она, может у него есть возможность отследить её и вывести на цель.

— Она погибла, — не дожидаясь дублирования вопроса, ответил Ваашн, — не тратьте время, оно дорого.

Удачно подобрав Ваашна, бот направился назад к кораблю. Капитан корабля Сергин успел передать своему начальству предварительную информацию о сложившейся ситуации и получил указание оказать помощь и как можно больше узнать о миссии Акхнов за пределами Галактики.

* * *

Штабной сверхтяжёлый линкор «Звезда Союза». Заседание Генерального штаба Объединения.

— Прошло пять месяцев с начала перемирия, — начал свой доклад начальник Штаба вооружённых сил Объединения адмирал Супран, — за это время нарушений или провокаций, как с нашей стороны, так и со стороны Акхнов не зафиксировано. Генеральным штабом составлен план дальнейшего развития событий. По данным разведки, противник сосредоточил свои силы у своих центральных планет. Большое количество кораблей проходят модернизацию, пополняют запасы и уходят на орбиту соседних звёздных систем. Создаются базы «подскока» с хранилищем не восполняемых запасов. Участились случаи ухода кораблей в неизвестном направлении. Проследить и установить их конечный маршрут, так до настоящего времени, не удалось. Это я вам говорю, начальник разведки, встаньте, доложите обстановку.

С места поднялся начальник разведки.

— Адмирал, — начал он свой доклад, — в настоящее время нами не удалось установить конечную точку следования кораблей противника. По нашим сведениям, они уходят с гражданским персоналом, материалами и всем необходимым для колонизации нового пространства.

— У нас в Галактике уже не осталось практически неизвестного пространства, — резко оборвал его начальник Штаба.

— Они уходят за пределы нашей Галактики, мы предполагаем, что и не в соседнюю с нами, а дальше.

— То есть Акхны нашли что-то, что заставило их просить о перемирии и начать осваивать соседнюю Галактику, — заметил один из членов Штаба.

— Такой вариант не исключён, — ответил начальник разведки, — ещё стоит отметить, что во время патрулирования окраин Галактики с нашим патрульным кораблём произошёл инцидент, о котором я вам докладывал. Ими поднят экипаж корабля сверхдальней разведки Акхнов, вернувшийся из-за пределов Галактики, корабль противника сильно повреждён неизвестным нам образом. Получив помощь, капитану корабля предоставлена связь, и затем уцелевшие члены экипажа были переданы Акхнам. Нам удалось скопировать сообщение. После расшифровки данных ясности в события они не добавили. Наши специалисты считают, что применён незнакомый нам способ шифрования или был подан заранее условный сигнал, означающий какое-либо событие, — закончил начальник разведки.

— Удивительно, и мы не знаем, что ожидать от противника в ближайшие месяц, два, — заметил начальник Штаба, — что с новым их оружием. Нашли методы противодействия, — обратившись к руководителю научного направления, сказал Супран.

— Адмирал, нами проведена обширная работа, проведено сотни экспериментов и исследований…

— Меня не интересует, что вы и, как и сколько проводили, мне нужен результат! — оборвал его на полуслове адмирал, — что мне докладывать Совету?

— В настоящее время мер, способных противодействовать воздействию на электронику, установить не удалось, — начал оправдываться учёный, — у нас нет образца источника излучения, по остаточным явлениям не удалось установить вид излучения, — удручающе закончил он.

— Как обстоят дела с неэлектронными видами вооружений, что есть на складах?

— Оружия и боеприпасов, как носимого, так и тяжёлого, и сверхтяжёлого обнаружено достаточное количество, чтобы вести активные боевые действия в составе до сотни армий в течение месяца, — ответил начальник тылового снабжения генерал Макруж.

— Хоть что-то радует, — тихо заметил кто-то из собравшихся.

— Удалось наладить производство некоторых видов вооружений, признанных перспективными для использования, как на планетах, так и в невесомости, — продолжил Макруж, — но перевооружение, переподготовка солдат идёт очень медленно. Их приходится учить пользоваться неэлектронным оружием, без систем самонаведения и автоматического управления. Это проходит медленными темпами. Отказ от беспилотных боевых систем приводит к тому, что приходится менять всю тактику ведения боевых действий.

— Скатываемся в яму. Скоро и до камней с палками дойдём, — совсем тихо сказал кто-то из присутствующих.

— Тишина в зале, — громко сказал адмирал, — у нас меньше месяца, а вариантов решения проблем как не было, так и нет. Что противопоставим противнику, если он пойдёт на нас всей мощью и ударит своим излучением? Совет дал указание, которое я сейчас доведу, — продолжил начальник Штаба, — нам предписано в срок до трёх дней, представить план эвакуации ценных ресурсов, людей, материалов, информации и всего необходимого в противоположный от Акхнов сектор Галактики. Необходимо разработать мероприятия, согласно которым в кратчайшие сроки смогли бы эвакуировать до десяти миллиардов человек со всем необходимым. Руководить разработкой данного плана назначается начальник подразделения особых операций генерал Стринов. Прошу оказывать ему полное содействие и необходимую помощь.

На этом совещание закончилось. После него осталось больше вопросов, чем ответов.

* * *

Генерал Стринов, действующий боевой генерал был удивлён данным ему поручением, тем более, что на предварительной встрече с начальником Штаба ни о каком для него «штабном задании» речь не шла. Эх, не зря он не любил бывать «при штабе». Генерал уже шёл по коридору в выделенную ему каюту, как прозвучал сигнал коммуникатора, вызывающий к начальнику Генерального Штаба.

— Проходите генерал, — сказал ему Супран, — присаживайтесь. Сейчас подойдёт начальник разведки, и я объясню, почему пригласил вас к себе.

— Все собрались. Теперь объясню поставленную задачу, — начал свои пояснения Супран, — официально для всех вы, генерал Стринов, будете разрабатывать план возможной эвакуации в пределах Галактики. Однако, вам будет необходимо скрытно, совместно с разведкой, подготовить возможность колонизации планет за пределами нашей Галактики. Основная ваша задача — это «сесть на хвост» Акхнам и установить, куда они уходят, что предпринимают, и самое главное, какова причина таких активных действий. Для этого, в помощь, приданы силы и средства военной разведки. Подчиняться будете непосредственно мне. Это связано с тем, что одобрения от Совета Объединения на активные действия в отношении Акхнов не получено. Так что, прошу вас, соблюдать максимальный режим секретности.

— Совет Объединения не в курсе? — удивлённо спросил Стринов.

— Совет в курсе того, что начали планировать переселение, — ответил адмирал, — но ваша основная цель, выяснить причину их действий. Ох, неспроста они начали это. Информации не хватает. Акхны, что-то знают, или нашли что-то, или предвидят что-то. У них же есть какие-то Священные Таблицы, по которым они планируют развитие своей Цивилизации…

— По нашим данным, — вступил в разговор начальник разведки, — у них сменился Хранитель этих таблиц. Он — это как самый главный аналитик у нас. Примерно с его вступлением на должность Хранителя, и стали происходить изменения в поведении Акхнов.

«Есть над чем задуматься», — подумал про себя Стринов.