Сейчас Туй сам протянул свою сумку Маклаю.
- Смотри, - сказал он.
В сумке и в самом деле была целая куча преинтересных вещей. И каменные ножи, и раковины, и скорлупки молодых кокосовых орехов, и заострённые с одного конца кости, и гвозди, когда-то подаренные Маклаем.
- Что ты делаешь с этим? - спросил Маклай и показал на раковину с острым краем.
- Я ем кокосы.
- А этим?
Туй повертел длинную скорлупку: - Ем кокосы.
- А этим?
- Этим я разбиваю кокосы. Это очень хороший донган. Я его сделал из кости свиньи. А это шелюпа. Это кость кенгуру.
- А что ты делаешь шелюпой?
- Ем кокосы. Маклай засмеялся:
- А этим шилом ты тоже ешь кокосы? «Шилом» была длинная и острая кость. Туй отрицательно покачал головой.
- Вот, - сказал он и привлёк поближе одного из папуасов. - Видишь, какая рана? Плохая рана. Чёрная рана. В ране мухи. Этим я вынимаю мух. В ране бывают колючки. Тогда я этим вынимаю колючки.
И Туй гордо посмотрел на Маклая.
Но Маклай уже не слушал его. Он внимательно осматривал страшную, гноящуюся рану папуаса. Под коленом была опухоль. Маклай легонько надавил её. Папуас скрипнул зубами и задрожал.
- Ульсон! - крикнул Маклай. - Дайте мне карболовой воды и бинтов.
- Ты хочешь ему сделать новую кожу? - спросил Туй. - Новая кожа - это хорошо. Ауэ!
Маклай промыл рану и перевязал её марлей.
- У кого ещё есть раны? - спросил он.
Один из папуасов подтолкнул вперёд своего сына. Мальчик упирался и отворачивался от Маклая. Ноги, искусанные насекомыми и исцарапанные о колючки, сочились гноем и кровью.
Мальчик закатывал глаза и жалобно хныкал.
Маклай потрепал его по голове и сунул ему в рот карамельку, случайно завалявшуюся у него в кармане. Жёлтенькая бумажка с надписью: «Лимонная. Жорж Борман» - слетела с крыльца и, покружившись, сёла на ветку куста. Мальчик сосал карамельку и следил за полётом бумажки, похожей на бабочку. Он успокоился. Забинтованным ногам сразу стало легче. Мальчик потянул отца за руку и улыбнулся. Отец громко засмеялся. Он положил руку на плечо Маклая и приблизил своё лицо вплотную к его лицу.
- Ауэ! Ауэ! - выкрикивал он. - Человек с луны делает хорошо! Человек с луны - хороший человек.
- Ауэ! Ауэ! - вторили ему и другие папуасы. Отец мальчика оглянулся вокруг. Потом вдруг
решительным жестом он снял с шеи ожерелье и быстро надел его на шею Маклаю.
Одобрительный гул прокатился по толпе папуасов.
- Поздравляю, - сказал сзади Ульсон. - Вот теперь и вы вроде папуаса.
Но Маклай не смеялся. Он смотрел в глаза папуаса и чувствовал, что смотрит в глаза друга.