Дождавшись, когда Ян Чжи переоденется в униформу официанта и сядет на велосипед со специальным багажником, Лю Юэцзинь взял свой велик и снова последовал за ним. Тактика его слежки изменилась. До этого он следил за вором с единственной целью – вернуть свою сумку, поэтому он мог припереть его к стенке в любой удобный момент. Сейчас же, попав в переделку, вор отправился на дело и в своих действиях стал непредсказуем. Соответственно, Лю Юэцзиню следовало ехать за ним по адресу, не имеющему никакого отношения к его сумке. Напасть на Синемордого Лю Юэцзинь теперь не осмеливался, ведь лысый Цуй вернул тому нож, и Синемордый снова заткнул его себе за пояс. Вместе с тем совсем прекратить слежку Лю Юэцзинь тоже не мог, ведь ему стольких трудов стоило отыскать вора. В общем, оставалось только одно – не спускать с него глаз, то есть ждать, пока он выполнит свое задание. Когда же все успокоится или, может, когда вор уже вернется в свое логово, Лю Юэцзинь придумает, как его поймать. Синемордый, облачившись в униформу официанта, сразу стал неузнаваем. Лю Юэцзиня, с одной стороны, мучили сомнения, куда и зачем он направился в таком виде, но, с другой стороны, он чувствовал, что при такой маскировке тут, наверняка, замышляется что-то серьезное. Неужели обычные воровские делишки требовали такого маскарада? Синемордый ехал не торопясь, поэтому пристроившийся за ним Лю Юэцзинь, которому сегодня доводилось догонять автобус, сейчас мог расслабиться. Когда вор поравнялся с мостом «Хунлинцзинь дунцяо», что в восточной части Пекина, он бросил взгляд на свои часы, после чего слез с велосипеда, хорошенько укрепил на нем термоящик с едой, а сам уселся на бордюр и закурил. Лю Юэцзиню пришлось подождать его, но на другой стороне моста. Затягиваясь сигаретой, Синемордый с каменным лицом смотрел на мимо идущих пешеходов и проезжающий транспорт. Время близилось к ночи, количество людей и машин заметно уменьшилось. Вдруг Синемордый, глядя на широкий проспект, тяжело вздохнул, потом что-то буркнул себе под нос и снова, опустив голову, затянулся. Как все это было знакомо и понятно Лю Юэцзиню: и этот вздох, и это бурчание под нос. Когда у него случались неприятности, он делал точно также: вздыхал, глядя куда-то вдаль, и разговаривал сам с собой. Как многое, оказывается, его объединяло с этим вором. Лю Юэцзинь вздохнул. И все-таки перед ним был вор, и Лю Юэцзиню срочно требовалось придумать, как его поймать и вернуть свою сумку. Выкурив сигарету, Синемордый снова тронулся в путь. Лю Юэцзинь последовал за ним. Они проехали семь светофоров вдоль проспекта, после чего повернули налево, потом, проехав еще три светофора, свернули в какой-то переулок. Миновав этот переулок, свернули в следующий. После узких улочек перед ними открылось обширное пространство – то был комплекс особняков. На улице уже совсем стемнело, вход в этот микрорайон украшал фонтан с двумя каменными львами, из пастей которых вырывались струи воды. Арка светилась разноцветными огнями, а под ней на каменном изваянии красовалась надпись: «Элитный комплекс «Бетховен»». Тут же у входа стояли два охранника в беретах и в псевдовоенной форме. Синемордый, который всю дорогу казался совершенно удрученным, увидав это яркое место, тотчас оживился. Лю Юэцзинь тоже внутренне собрался. Синемордый без всякой суеты подъехал к самым воротам. Лю Юэцзинь, спрятавшись за угол, остался наблюдать из переулка. Тем временем Синемордый вынул из кармана бумажку и стал показывать ее охраннику, что-то объясняя. Тот поднес к губам рацию, что-то сказал, после чего жестом разрешил Синемордому пройти на территорию. На входе Синемордый протолкнул велосипед вперед, потом снова его оседлал и поехал дальше. Сначала его силуэт еще можно было разглядеть, но постепенно он совсем пропал из виду. Лю Юэцзинь несколько заволновался, ведь он не знал, куда вор направится дальше. Намучившись, Лю Юэцзинь не мог так просто дать ему уйти. Разумеется, ему хотелось последовать за ним, однако он не мог придумать подходящего повода, чтобы тоже проникнуть в район особняков. Да и боялся он, что его раскусят и примут за вора. Поразмыслив, он все-таки решил, что какое бы дело вор не задумал, он его рано или поздно завершит и тогда наверняка выйдет через эти же ворота. Поэтому, пристегнув велосипед, Лю Юэцзинь присел на корточки покурить, терпеливо поджидая Синемордого. Затянувшись, он, в точности как Синемордый, сначала вздохнул, а потом сказал про себя: «Твою мать, черт-те что».

Синемордый не знал, что за ним следят. На душе у него скребли кошки, но не оттого, что его послали совершить кражу, а из-за личного несчастья, которое преследовало его последние несколько дней. Он никак не мог выловить ограбившую его банду из Ганьсу. Чем больше он копил свою злость внутри себя, тем сильнее давало о себе знать его мужское бессилие. Позавчера наедине с собой Синемордый еще мог привести в чувство свое орудие, но с женщинами у него уже ничего не получалось. А со вчерашнего дня Синемордый уже и сам оказался бессилен оживить своего друга. Для него это означало начало конца. Он переживал, что если прямо сейчас не найдет Чжан Дуаньдуань, то упустит драгоценное время, и тогда убивай кого-то или не убивай, пользы от этого уже не будет. И именно в это время брат Цао попросил обчистить особняк в элитном районе «Бетховен». Погрязнув в личных проблемах, Синемордый не мог думать ни о чем другом, кроме своего несчастья, тем более о кражах. Однако обстоятельства сложились таким образом, что ослушаться он не мог. Как бы то ни было, Ян Чжи был профессиональным вором, а быть профессиональным вором – то же самое, что быть профессиональным футболистом. Находясь вне игры, он мог переживать о чем угодно, но, ступив на футбольное поле, он тут же обо всем забывает и концентрируется на игре. Поэтому, едва Ян Чжи увидел перед собой целую застройку роскошных особняков с садами и парками, он, словно футболист, вышедший на сияющее в прожекторах поле, полностью собрался и телом, и духом. Это то, что отличает профессионалов от дилетантов. Именно максимальная концентрация позволяет отодвинуть на задний план все остальные проблемы, и на душе сразу становится легче. Поэтому стоило даже благодарить брата Цао за возможность хотя бы на время забыть о череде своих неудач. Для чего вообще становятся ворами? Для того чтобы забывать о своем горе. Как только Ян Чжи настроился на дело, желание своровать становилось все сильнее. Проезжая на велосипеде мимо особняков, он внимательно изучал их номера. Повернув раз семь или восемь, он, наконец, подъехал к местному клубу. Было уже совсем поздно, поэтому свет в окнах не горел. Миновав клуб, Ян Чжи слез с велосипеда и стал смотреть на номер следующего особняка. Он снова вытащил бумажку с планом и, удостоверившись, что на месте, подошел к дверям и нажал на звонок. Звонок прозвенел дважды, после чего дверь ему открыли. С порога до Ян Чжи донесся звон перемешиваемых костяшек от мацзяна, а также звук спорящих мужских и женских голосов. К нему вышел длинноволосый мужик в пижаме. Переступив за порог, он задрал голову и широко зевнул. Он зевал минуту с лишним, успев выжать слезы и сопли, прежде чем закрыл свою пасть. После этого он принялся разрабатывать шейные позвонки, издавая жуткие потрескивания; похоже, предыдущая партия мацзяна была долгой. Покончив со всем этим, человек, наконец, посмотрел на Ян Чжи. Тот уже успел войти в роль доставщика еды из ресторана. Простодушно взглянув на хозяина, он отрапортовал:

– Хозяин, все как вчера: восемь порций жареного риса и пять порций жареной лапши.

С этими словами он открыл прицепленный к багажнику термоящик и вытащил оттуда тринадцать коробочек с едой. Человек их принял, а Ян Чжи нашел счет и, подложив под него палетку, услужливо подсунул его вместе с карандашом. Клиент взял карандаш и, окинув Ян Чжи взглядом, вдруг спросил:

– Новенький?

Тот невозмутимо ответил:

– Напарник заболел, и хозяин послал меня.

Покупатель, ничего не заподозрив, расписался, а потом снова задрал голову и широко зевнул. После, прихватив коробочки, он вернулся в дом, звучно захлопнув входную дверь.

Тут Ян Чжи перевернул бумажку со счетом, на обратной стороне которой была приклеена бумажка с очередной схемой: то был общий план всего микрорайона с особняками. Там же он увидел стрелки, ведущие от одного дома к другому. Ян Чжи сел на велосипед и, вместо того чтобы возвратиться к главному входу, стал прокладывать путь согласно указаниям стрелок, которые вели его все дальше вглубь. Дорожки здесь вихляли из стороны в сторону, то и дело поднимаясь в гору. В траве стрекотали насекомые. Проехав какое-то время, Ян Чжи заметил впереди искусственный водоем, на берегу которого устроились журавли. До него доносилось их курлыканье. Объехав водоем, Ян Чжи остановился перед стоящим на повороте особняком и посмотрел на освещенный фонарем номер дома. Он огляделся по сторонам и, не заметив никого, кроме курлыкающих журавлей, спрятал свой велосипед в траве рядом с тропинкой. Потом он достал из термоящика сумку и направился к обратной стороне дома. Там он вытащил из-за пояса проволочку, открыл с ее помощью окно и запрыгнул внутрь.

Это был очень большой дом, на глаз – квадратов пятьсот, не меньше, к тому же на первом этаже были высоченные потолки. Хотя освещения внутри не было, туда проникал свет от уличных фонарей, что в общих чертах позволяло разглядеть внутреннюю обстановку. В центре холла стоял бильярдный стол. Ян Чжи взял один шар и запустил по столу. Шар с тяжелым шуршанием покатился по сукну, однако ни лая собак, ни какого-либо другого звука в доме не послышалось. Ян Чжи удостоверился, что в доме точно никого нет, значит, люди из утиной лавки брата Цао его не обманули. Это его успокоило. Воровать можно по-разному: со спокойной и с неспокойной душой. Когда в доме никого нет – на душе спокойно, когда кто-то есть – тревожно. Когда воруешь у богатых – на душе спокойно, когда обирашь бедных – тревожно. Однако Ян Чжи не собирался задерживаться надолго. Иначе как он будет объяснять свое долгое отсутствие охранникам на входе? Хорошенько оценив поле деятельности, он тут же приступил к работе. Делая свое дело, Ян Чжи стал методично продвигаться от холла к кабинету, от гостиной к спальне, от туалета к кладовке, переходя с первого этажа на второй и со второго на третий. Ему часто приходилось обчищать квартиры, поэтому можно сказать, что он шел по проторенной дорожке. Выдвижные ящички, что размещались на виду, сразу можно было пропускать, а вот в глубине книжных шкафов, в кухонных столах или внутри диванов зачастую обнаруживалось что-нибудь совершенно неожиданное. В кладовке на втором этаже Синемордый нашел сейф; он был вмурован прямо в стену и прикрыт хозяйственным инвентарем. Взять сейф голыми руками Ян Чжи не мог. Потрудившись над ним минут двадцать, он, наконец, его вскрыл, и все хранившееся в нем семейное добро – деньги, украшения, драгоценности, часы, фотоаппарат, видеокамера, два новеньких мобильника и другое – все перекочевало в сумку Ян Чжи. По грубым подсчетам, уже одних только украшений и драгоценностей тут было достаточно, чтобы расплатиться по долгам с людьми из утиной лавки брата Цао. На этот раз он пришел не зря. Богачи для воров, что хорошие друзья. После этого ограбления в доме не было видно никаких следов беспорядка. Все осталось шито-крыто. Этим Ян Чжи отличался от других коллег по цеху. Собственно, в этом и состояло отличие мастера от дилетанта. Пока он обчищал этот особняк, ему попадались и чудные вещицы. Например, когда он рылся в стеллаже в библиотеке на первом этаже, то кроме пачки долларов, нашел там коробочку с лекарством для улучшения потенции. Это натолкнуло Ян Чжи на мысль, что хозяин дома, скорее всего, страдал от того же недуга, что и он сам. В общем, коробочку он припрятал за пазуху. А вот в спальне на третьем этаже между матрасами ему, кроме двух кредитных карточек, попалась коробочка с игривой расцветкой, в которой он к своему удивлению обнаружил фаллоимитатор. Эта находка его несколько озадачила, поскольку никак не вязалась с лекарством, которое он обнаружил на первом этаже. Этот аксессуар был Ян Чжи без надобности, поэтому он аккуратно вернул его на место. В кладовой за экраном батареи он, кроме шкатулки с ювелирными украшениями, нашел коробочку с визитками. Зачем прятать украшения, Ян Чжи еще мог понять, но вот для чего понадобилось проделывать это с визитками, которые, по сути, предназначены для раздачи? Любопытства ради он вытащил одну из карточек, но в темноте ему не удалось разобрать, что именно там было написано. Эти визитки оказались необычными по форме: стандартные визитки обычно распечатывались на прямоугольных карточках, а эти представляли из себя треугольники. Синемордому это показалось забавным, поэтому одну визитку он прихватил с собой, бормоча под нос: «Честные люди не занимаются темными делишками, оставлю-ка я это себе на память».

Обойдя весь особняк, Ян Чжи затянул на сумке узел, закинул ее за спину и приготовился уже было уходить, как вдруг до него донеслось шуршание шин за окном. Он услышал, как машина остановилась, и кто-то стал шевелить ключом в замочной скважине. Дверь открылась, и послышались голоса, мужской и женский. Ян Чжи перепугался: его ведь заверили, что на даче никого не будет, а тут – нате вам. Про себя он выругался: «Твою мать, снова угодил в ловушку». Он открыл окно, задумав спрыгнуть вниз; окно как раз выходило на сторону озера. Однако расстояние оказалось приличным, три этажа здесь равнялись обычным пяти. Ян Чжи побоялся переломать ноги, но даже если он останется цел, его могли услышать. Он быстро вернулся в спальню третьего этажа, чтобы переждать момент, решив, что ускользнет, когда наступит затишье. Но как на зло хозяева стали подниматься наверх: сначала на второй этаж, потом на третий. И вот уже кто-то направился к спальне. Синемордый забеспокоился и засунул свою сумку в тумбу под телевизором. Не найдя подходящего места, чтобы спрятаться самому, он просто встал за портьеру. Тут дверь в спальню открылась, зажегся свет и Ян Чжи увидел, что в комнате появилась полная молодая женщина. На вид ей было лет тридцать с хвостиком. Едва войдя в спальню, она первым делом сбросила туфли на каблуках, затем на кровать полетели сумочка и мобильник, а после она начала раздеваться. Сняла блузку, юбку а после нижнее белье – в общем, не успел Ян Чжи и глазом моргнуть, как она осталась в чем мать родила. Полнота ее отнюдь не портила, у нее была белая, нежная кожа и аппетитная попка. Раздевшись, женщина направилась в ванную, прикрыла за собой стеклянную дверь и стала принимать душ. Матовое стекло не скрывало ее силуэта под струями воды. Ян Чжи от этого зрелища так и обомлел, он даже не заметил, как возбудился. Когда же до него дошло, он не мог сдержать своей радости. Ведь после того, как его напугали в постели, он уже и не надеялся на благополучный исход – только если выпустит пар, прикончив ту девицу. А тут, увидав в особняке совершенно незнакомую женщину, он снова обрел мужскую силу. Все-таки не зря он сюда пришел; и не столько из-за богатого улова, который позволял рассчитаться по долгам, сколько из-за того, что он, Ян Чжи, снова стал прежним, а это было куда важнее. Воистину, все в этом мире непредсказуемо. Порой ты ищешь выход и не можешь его найти, и вдруг, когда все надежды угасли, прямо перед тобой появляется заветный свет в конце туннеля. Пока Ян Чжи переживал свою радость, на кровати зазвонил мобильник. Ян Чжи снова перепугался и быстро прикрыл свое причинное место. Тут дверь ванной распахнулась, и обернутая полотенцем хозяйка подбежала к телефону. Так как окно находилось аккурат напротив ванной комнаты, шевельнувшаяся портьера тут же привлекла внимание женщины, которая увидела торчащие из-под нее ноги. На какую-то секунду она замерла, а после пронзительно закричала. Этот крик снова свел возникшее было возбуждение Ян Чжи на нет. Но теперь ему было не до того, поскольку на крик снизу тут же отозвались два мужских голоса:

– Что случилось?

На лестнице послышались торопливые шаги. Ян Чжи больше нельзя было стоять истуканом; он открыл окно и глянул вниз. На этот раз высота его не испугала, он перемахнул через подоконник и спрыгнул. Единственное, о чем он жалел, так это о сумке с наворованным добром, которую спрятал в тумбе под телевизором. И все же с пустыми руками он не ушел: прежде чем выпрыгнуть в окно, он нагнулся к кровати и схватил с нее дамскую сумочку. Вот что значит вор.

Этажи в этом доме и вправду оказались высокими. Спрыгнув на землю, Синемордый хоть и не разбился, но ногу подвернул. Не обращая внимания на боль, он опрометью бросился вдоль озера. Сколько бы он ни бежал, а бесконечно тянувшаяся высокая стена, окружающая микрорайон, все не кончалась. Тогда Ян Чжи уцепился за ее верхушку и перебрался на другую сторону. Пока он спасался бегством, на него были нацелены расставленные вокруг озера видеокамеры. Поэтому, когда Ян Чжи попытался ускользнуть, на проходной раздался сигнал тревоги. Два дежурных охранника ринулись в погоню, один побежал внутрь, другой – на улицу. Оба держали в руках рации, через которые переговаривались и отдавали команды другим.

Оказавшись за пределами элитного района, Ян Чжи, вместо того чтобы бежать дальше, сначала спрятался за дерево. Дождавшись, когда охранник пробежит мимо, он прошмыгнул в переулок напротив и припустил что есть мочи. Однако, едва уйдя от охранника, он тут же напоролся на Лю Юэцзиня.

Лю Юэцзинь торчал в этом переулке уже больше часа и ни на минуту не сводил глаз с главного входа. Время шло, а Синемордый все никак не появлялся. Он решил, что тот уже и не выйдет или, может быть, уже вышел, но через какой-нибудь другой выход. Лю Юэцзиню было очень обидно, что он пас Синемордого целый вечер, а потом вдруг раз и потерял. Знай он об этом раньше, то схватил бы вора еще на улице с закусочными. Хоть при Ян Чжи и был нож, но если бы они начали драться в людном месте, то Лю Юэцзиню, возможно, кто-нибудь бы да помог. Следить – оно, разумеется, безопаснее, однако если упустишь объект из виду, то, считай, что все пропало. Пока Лю Юэцзинь прятался в переулке, он тоже успел вызвать подозрение. Совсем недавно мимо него проходил старичок. Заподозрив в нем вора, он даже устроил ему допрос. Лю Юэцзинь тут же выбрался из укрытия и, попросив у старичка закурить, объяснил, что просто ждет одного человека, который заехал в элитный район, чтобы доставить заказ из ресторана. Это была сущая правда, и старичок не отказал в огоньке, но прежде чем уйти, он еще раз одарил Лю Юэцзиня подозрительным взглядом. Уже отчаявшись дождаться Синемордого, Лю Юэцзинь вдруг услышал со стороны особняков звук сработавшей сигнализации. Увидав переполошившихся охранников, он и вовсе удивился. И тут, к неожиданной своей радости, он заметил бегущего прямо к нему Синемордого. Хотя он и не знал наверняка, что именно натворил Синемордый, но, судя по переполоху, того следовало хватать прямо на месте. Поэтому он громко закричал: «Держи вора!» Однако, помня про нож, Лю Юэцзинь не осмелился напасть на Ян Чжи. Синемордый, наткнувшись на Лю Юэцзиня, тоже застыл от удивления. Сначала он не сообразил, откуда возник этот тип и зачем нарывается на неприятности, но потом вдруг вспомнил, что до того как его ограбили, он сам обчистил этого человека. Однако сейчас ему было не до сантиментов, поэтому, увидав на пути Лю Юэцзиня, он решительно вынул из-за пояса нож. Не имея никакого намерения драться, он, угрожая оружием, просто обошел Лю Юэцзиня, после чего бегом устремился прочь. Лю Юэцзинь снова бросился в погоню. Синемордый, который подвернул ногу, не мог соревноваться в беге с Лю Юэцзинем, поэтому, заметив, что тот приближается, Ян Чжи изловчился и что было силы швырнул украденную сумочку ему в физиономию. Лю Юэцзинь такого никак не ожидал. И хотя сумка его не достала, а просто упала под ноги, он об нее споткнулся и повалился на землю. Он поднялся и собирался было продолжить погоню, но Синемордый уже успел свернуть в другой переулок и скрыться из виду. Казалось бы, уже приготовленная утка снова улетела у него из-под носа. Разумеется, Лю Юэцзинь расстроился. Но тут, услыхав шум со стороны главного входа в элитный район, он, опомнившись, возвратился в тот самый переулок, где Синемордый швырнул в него сумкой. Подняв сумку, Лю Юэцзинь тоже поспешил скрыться в одном из переулков.