Очнулся он уже в трясущемся кунге.
Состояние – словами не описать. Каждая мышца, каждое волоконце болело адски. Голову словно тугим обручем стиснуло, да еще и в висок саморез завинчивают… Справа снизу, под ребрами, отчетливо ощущался здоровенный тугой ком печени, слева – еще один комок, селезенка. Легкие горели, будто сквозь них под давлением прокачали кубометров пятьсот кислорода… А еще ломило правую руку от самого плечевого сустава и до запястья, и каждый удар сердца отдавал в кончиках пальцев тупой пульсирующей болью.
– Ааааагррхх… – Данил, не открывая глаза, вздохнул – и закашлялся, горло словно наждачкой продрало. – Воды… дайте… мать вашу… есть кто?..
Он с трудом разлепил веки и увидел спешащего к нему Хирурга. Тут же, в болтающемся кунге, сидели и остальные: Букаш, Тундра, Маньяк, Паникар, Батарей, Немой… и две фигуры, комично смотрящиеся на фоне друг друга – щуплый мелкотравчатый китаеза и здоровенный, занявший четверть кунга, Леха Шрек.
Добрынин, откинувшись назад, испустил долгий-долгий вздох облегчения. Все-таки живы, сукины дети! Словно камень с души упал!
– Давай, командир, поднимайся. Сейчас… – Хирург подхватил его под плечи, помог принять вертикальное положение, протянул кружку. – На вот, пей. Я тебе вколол кой-чего из запасов Братства. Богато у них поживились!.. Я медицины затарил полный рюкзак, да какой!.. Витамины всякие, адреналин, транквилизаторы… боевая наркота… Пей. Щас полегчает.
– Ну что, курилки… – привставая со скамьи, глядя поверх кружки на растянувшиеся от улыбок физиономии парочки, ухмыльнулся во весь рот Добрынин. – Нашел-таки я вас! Нашел! Где ж это вас носило?! Почему на встречу к дому старика не вышли?..
– Разминулись мы, похоже, – улыбаясь, ответил Ли. – Мы-то заплутали сначала немного. Крюк большой дали, забрали западнее. Хорошо – местные подсказали. Пока искали, да пока назад шлепали… Дней пять наверно добирались… а может шесть… И, похоже, после тебя уже к дому старика подошли. Ждали двое суток. Потом уже сниматься было решили – но тут не повезло нам. Это я проворонил, – китаец криво ухмыльнулся. – Братство ночью подошло. Совсем неожиданно. Вдруг на тракте огней куча – мы и оглянуться не успели, как они возле дома уже, и разведка на квадрах в округе шныряет. Взяли нас…
– …тепленькими… – кивнул Добрынин.
– Тепленькими, – поддакнул Ван.
– А дальше что?
Китаец развел руками.
– А дальше все. Дальше нас в этот самый «уазик» – и до самого этого времени мы в нем и путешествовали. Мне-то ладно… я мелкий. А вот Шрек – как в гробу жестяном. Ни во весь рост выпрямиться, ни потянуться… На улицу всего раз выводили, перед сном. С-с-суки… Хорошо хоть утром ведро давали… Мы уж сами не чаяли, когда до базы ихней доберемся!..
– Сами ждали уже, когда… – вставил Леха.
– Досталось вам… – покачал головой Данил.
– Да и не говори… Ладно. Все позади. Веришь, Дан: так рад твою лысую башку видеть – прямо слов нет!
Пацаны, помалкивающие и внимательно прислушивающиеся к разговору, загоготали. Все они были из младшего поколения, а старших в Убежище уважали. Того же Шрека – за габариты, силу и незлобивость, за тот самый случай с миксером… Ну а Вана – за легендарные снайперские умения. И потому сейчас, среди своих, снова действовало правило, внушенное Родионычем – в разговор старших не лезть, пока не спрашивают.
– Ну, я тоже рад вас видеть, – ухмыльнулся Добрынин. – Видишь вот – целую погоню за вами снарядили. И кстати!.. – он вдруг, опомнившись, вопросительно поглядел на ребят. – С Хасаном-то что? Взяли его?!
– Как миленького, – подтвердил Батарей. – Вон Шрек его спеленал. Шлем содрал с него и по башке тюкнул…
– Ты это… Леха… череп-то цел у него? – не на шутку встревожился Добрынин. – Нам еще беседовать!
– Цел. Я осторожненько… – под хохот кунга прогудел Шрек, демонстрируя кулачище размером с ведро. – Я помню, ты говорил… Главное шлем отсоединить. Тогда можно заломать. Вот я и выдрал…
– Ладно. Проверим, – Данил прислушался к себе, ощущая, что снадобья Хирурга и в самом деле творят с организмом чудеса. Куда-то исчезла ломота в мышцах, рассосался ком в подреберье, и даже рука правая вроде бы поуспокоилась… – Много добра взяли?
– Да полно! – расплылся в улыбке Батарей. – Посчитали уж, пока ты тут валялся! Два «бэтээра», квадроциклы, «Уралы» с кунгами, четыре грузовоза полностью технически исправных, только борта заштопать. Груз – оружие, броня, медицина… да там только патронов одних – по цинку на брата вышло! А еще цистерна с солярой, квадроциклы, БТР… У мужиков, что с нами пошли – глаза шальные!.. Такое богатство в руки свалилось, нежданно-негаданно!.. И – без потерь!
– Ко мне люди подходили… – добавил с усмешкой Паникар. – Слезно молят… если еще куда намылимся – первым делом сообщать. Люди будут. Главное, чтоб хабар такой же выручить. Или больше.
Добрынин ухмыльнулся. Да, по нынешним временам хабар серьезный выпал… В одиночку так не разживешься.
– Стрелка-то что, нашли?
– Пусто, – мотнул головой Батарей. – Засидка – да, была. Видно, загодя готовились. Дорога опять же заминирована. Не меньше двух мин стояло. Одной колеса «бэтээру» разворотило, второй – «Урал», который с кунгом… Потом еще – «монка» отработала, человек пять порвало… А вот стрелков, похоже, там двое сидело.
– Двое? Точно двое? – удивился Добрынин. – Чтобы вдвоем да на целый караван наехать?..
– Ну, по крайней мере так следопыт говорит. А еще говорит – это скорей всего человек Мамонова работал. Который Зоолог. Следы очень уж специфичные: один след от ноги, отпечаток ботинка на земле явно виден – а второй след от палки. А вторая пара следов – женские. Маленькая нога, размер тридцать шесть – тридцать восемь. Я не понял что к чему, но следопыт говорит – это точно женские следы, они ступню чуть по-другому ставят. И еще – вот планшет, этот самый, – Батарей перегнулся куда-то за сиденье и вытащил старый офицерский планшет. – Внутри бумаги, записи… Еще карта есть. Ворошить не стали – тебя ждет.
Данил в задумчивости поскреб подбородок. А ведь так и есть. Все к одному. Планшет – вот он. А еще – две мины, РПГ, «монки»… И Зоолог, который нагрузившись минами ушел из поселка, сославшись на срочное безотлагательное дело. Он это, кто ж еще… хоть и с напарницей. Но зачем ему караван атаковать? Свои счеты? И ведь как точно все совпало, как удачно… Мистика!
– Сюда его давай. Смотреть нужно, что там… Непонятно, почему Сергей его бросил. Второпях, что ли, сваливал?.. Непохоже… После РПГ мы уж подключились, до него никто из Братства не добрался…
– Да нет, добрался-таки, – помотал головой Батарей. – Но раньше. Еще до того, как мы подтянулись. Там на той стороне за насыпью два квадроцикла валяются. И тела. Четыре тела. Похоже, все же выслал Хасан разведку – но назад ее уже не дождался. Все четверо там полегли. Зоолог этот твой – круть. На деревяшке с четверыми расправился…
– Их же двое было…
– А!.. – отмахнулся Батарей. – Баба не в счет…
– Не знай, не знай… – покачал головой Добрынин, рассматривая планшет. Внутрь лезть не спешил. Планшет – что… Чужие секреты. Тут со своими бы разобраться! Сначала – майор! Вот кто его прежде всего интересует. – Ладно. Где там наш дорогой гость? Сюда его давайте. Вопросы к нему накопились.
Майор, доставленный из соседнего грузовика, представлял собой жалкое зрелище. Спеленатый проволокой через все тело, как батон с колбасой, морда в крови, да и шея тоже, нос на сторону свернут, правый глаз заплыл, ухо порвано… Пацаны, похоже, не стеснялись в выражениях. Хорошо жив остался, шевелится, сука. А ведь могли и ухайдокать, в раж войти. Это запросто…
Как ни кипело внутри, как ни поднималось из глубины души звериное, как ни хотелось Добрынину вот прямо сейчас взять нож и отвести немного душу – но себя сдержал. И без того уже досталось майору, обработали знатно. Теперь главное – необходимую информацию из башки его вытащить.
Методы форсированного допроса – вещь, конечно, хорошая. Но с химией все же ни в какое сравнение не идет. Пытуемый, если хорошо эту науку знает – может информацию скрыть. О нюансах не сказать. Умолчать… На вопросы-то он отвечает, быстро и без задержек – но только на те, что его спрашивают. Прочее же за кадром остается. И ведь очень многое остаться может, целые пласты информации!
А вот химия – дело другое. Сыворотка правды достаточно часто использовалась спецслужбами различных стран в деле поисков истины. Скополамин, амитал-натрий, пентотал и прочие подобные к откровенности располагающие вещества. По свидетельству испытуемых, человек, получив дозу подобного вещества, впадал в состояние эйфории, этакой легкости бытия, повышенной речевой и двигательной активности. Вел себя благодушно и непринужденно, охотно и подробно отвечал на любые вопросы – это было отчасти похоже на состояние легкой степени опьянения, когда все вокруг кажутся очень милыми и добрыми существами, и непреодолимо хочется посекретничать, поделиться тем, что лежит на душе… Другое дело, что тогда это было противозаконно. Явное насилие над волей подследственного, нарушение этики и всяческих процессуальных норм дознания и тому подобная муть. На которую, кстати, спецслужбы частенько не обращали внимания.
Теперь же… Закона нет. А этические и моральные нормы к главарям Братства неприменимы.
Заветная бутылочка в багаже Добрынина дождалась своего часа.
– А… Данилушка… Здорово, колобок… – майор, хотя и был в раздолбанном состоянии, все же имел стойкость и мужество шутить. Серьезный мужик, такого пытками сразу и не расколешь… – Шустрый… И от бабушки ушел, и от дедушки… и от меня тоже уйти сумел…
– Держите его, чтоб не извивался… – скомандовал Данил. – Прольет бутылёк – придется до Мамонова терпеть. А у меня дикое желание поскорее с этим закончить. Шрек! Работай. Ребят, вы его самого держите, чтоб не извивался, а ты, Леха, правую руку. Чтоб без движения все было!
– Ты чо… сука… ты чего это удумал, гаденыш… – Хасан, углядев в руках у своего недруга шприц, попробовал дергаться – но держали его крепко. – С-с-сука… вон чего приготовил… тварь ты такая!..
– На счет тварей я бы попросил не распространяться, – пробормотал Добрынин, наматывая на руку майора жгут. – Сейчас укольчик сделаем – и сам все расскажешь. Тихо, спокойно, интеллигентно. Без крови и мучительств… Хотя очень хочется на ремни тебя порезать!!! – вдруг в бешенстве заорал он и, придвинувшись вплотную к Хасану, уперся взглядом в его незаплывший глаз. – Все расскажешь! Даже то, чего не спрошу!.. Все секреты Братства раскроешь, все планы! Думал – спасет тебя твой комбез? Не-е-ет… Надо было тебе сразу там же стреляться!
Хасан побагровел так, что Добрынин всерьез озаботился его жизнью. Мало ли… Хватит сейчас инфаркт – откачивай потом. Быстренько стянул жгут, нашел вену, воткнул иглу… Майор вновь попытался дергаться, вращая в бешенстве единственным здоровым глазом, брызгая слюной и ругаясь матерно сквозь зубы – но Шрек свою работу знал крепко, держал как в тисках. Данил медленно даванул поршень, пуская синьку по вене…
– Отпускайте его.
Все. Готово. Теперь только ждать.
Впрочем, ждать долго не пришлось, эффект наступил спустя всего полминуты. Напряженное до предела тело Хасана вдруг разом расслабилось, голова брякнулась к плечу, зрачок закатился куда-то под лоб, оставив лишь мутное от лопнувших сосудов глазное яблоко… Майор вздрогнул всем телом, что-то пробормотал и затих.
– Готов что ли? – вопросительно глядя на командира, спросил Батарей. – Спрашивать можно?
– А я знаю? Никогда с этой штукой не работал, – пожал плечами Данил. – Э… Майор… Слышишь меня?
Лицо Хасана вдруг разом покрылось лихорадочным румянцем. Губы сложились в довольную улыбку, голова медленно откинулась назад и из горла вырвался глубокий блаженный вдох…
– Добрынин… поймал-таки… поймал… Что теперь?.. Знать хочешь? Много знать? Ты смотри, осторожнее с этим… меньше знаешь – крепче спишь… – и майор блаженно улыбнулся.
– Готов, похоже, – пробормотал рядом Паникар. – Командир, спрашивай!
– Да, давай, спрашивай… – поддакнул майор, поднимая голову и скользя взглядом по лицам столпившихся вокруг бойцов. – Пацаны… я что… я всё, со всей душой к вам… всё скажу, что хотите… нормальные вы ребята. Мне разве жалко? Забудем обиды, пацаны… мирно надо жить… друзья… братушки…
– Понеслась душа в рай, – пробормотал Данил. Дернул майора за рукав, обращая внимание на себя. – Слушай сюда, дружок! Где полковник Родионов? С вами он? На базе Братства? Предал он нас? О чем с ним договаривались? Какой был план?!
Хасан прыснул, захихикал мелким смехом…
– Нет, не с нами. У нас его нет. Сначала-то конечно, договор был такой… он уводит бойцов из Убежища, пускает нас внутрь… В общем – сдает это ваше Убежище полностью. А мы за это берем его в штат. Инструктором. Старость сытая и безбедная ему обеспечена. И вроде бы договорились… но он вдруг заартачился. Сразу нас в Убежище не пустил… отговорки какие-то пошли. Ну то есть там как получилось… Переговорщику нашему, который в Убежище был – отказали. Да, сам полковник вроде бы и попытался этот пункт договора выполнить, внес на совете предложение, чтобы наших бойцов в Убежище расквартировать – но не поддержали его. Против несколько человек высказались, из вашей администрации. Вроде того, пусть пока снаружи посидят… да, совместное дело делаем – но и осторожность не повредит. И хотя полковник мог спокойно без этого совета обойтись, своей властью наших бойцов внутрь пустить – но он этого вашего Германа послушал. Это я потом только понял, что совет просто для отвода глаз был созван, чтоб нашему человеку лояльность выказать… я-де, стараюсь, но вот видишь, как оно выходит… обчественность не желает вас внутрь пускать… Я-де готов договор выполнять – но тогда общественность неладное заподозрит… поэтому лучше пока не настаивать. Мы тогда у себя посоветовались и с этим согласились. Не нужно лишних подозрений… тем более что первый пункт все-таки выполнен – почти всех боеспособных мужиков на север Родионов услал. Это главное было, этим он нас обнадежил… мы-то думали, что сдает он нам Убежище… хотя и не так быстро, как хотелось – но сдает! Постепенно, поэтапно… А потом вдруг как-то так получилось – нет… Внутрь никого из наших так и не пустил… сам – ушел… Все-таки пришлось Убежище ковырять…
– Где же он сейчас?! – недоумение в голосе Добрынина было таким глубоким, что Хасан снова благодушно засмеялся.
– Вот чего не знаю – того не знаю. После того как мы вокзал долбить начали – дозор видел его на окраине города. У стоянки бронепоезда, там, у разрушенного моста… Мне докладывали… одного его видели, направлялся якобы в сторону войсковой части, что на горе стоит… Но туда его пускать нельзя было. Это наш объект, сколько уже за ним охотимся… Попытались его отловить – запетлял, ушел. Отстреливался, троих положил… А после… уже через два дня… снова видели. У вокзала. Вот тогда уже четыре патруля по нему работали… окружили, прижали к детсаду… Так он в детсад ушел – только туда ему путь и оставался. Послали за ним группу, пять человек… Пропали. Вошли внутрь – связь как отрезало. И назад уже не вышли… Не знаю… то ли полковник этот ваш и впрямь зверюга матерый – а то ли правда все, что нам прапор из войсковых о том детсаде говорил… В общем – нет его у нас. Я теперь думаю, свой какой-то интерес у него был. И договор с нами с его стороны был липовый. Не предатель он. По крайней мере – Братству он вас не предал.
У Добрынина от этих слов аж голова закружилась! Да… многое в поведении полковника не понятно! Но уж если сам твой враг говорит, что полковник чист… Уже одно это – радость великая! Злоба на Родионыча была, бешенство было, но где-то в самом уголке сердца тлела надежда, что все это – вранье! Не мог такой человек предать! Не таковский! Человек, который, считай, все Убежище на ноги поднял, не одно поколение сталкеров вырастил. Бессменный командир, Глава. Учитель.
Стыдно – врагу поверил! Просто – поверил на слово! Но ведь… и у него уважительная причина имеется. Предали их, оболгали – вот сгоряча и поверил! А оно оказывается совсем даже и наоборот – верен оказался полковник Убежищу. Как гора с плеч! Нет, врешь… можно еще верить людям на этом свете! Можно! Есть еще те, кто не обманет и не предаст!
– Я извиняюсь… – послышался из-за плеча голос китайца. – Слышь, майор? Ты мельком сейчас сказал, а я не совсем этот момент понял… А почему полковника нельзя было в часть пускать, что на Сазань-горе? И что значит – «ваш объект»?..
– А вы и не знаете? – продолжая плавать в блаженстве, улыбнулся Хасан. – Сколько лет рядом живете – и не в курсе до сих пор?..
– «Периметр» там, – жестом останавливая майора, ответил Добрынин. – Я после тебе расскажу. Ты смотри, как тут все складывается… Одно к одному!
– Складывается… – вдруг встрепенувшись, торопясь, взахлеб, зачастил Хасан. Под воздействием сыворотки правды он, словно маленький ребенок в разговоре с большим и важным дядькой, гордящийся тем, что он хоть и маленький, а знает так много, торопился вывалить сейчас все, что знал, любые данные, любые сведения… – Это наш объект!.. Ну как наш… Давно ищем!.. Их несколько по всей стране, в вашей местности нашли наконец-то! По крупице информацию собирали, с людьми разговаривали, архивы лопатили…
– Что за «Периметр» такой? – тронув Добрынина за плечо, из-за спины спросил Батарей. – Откуда знаешь?
– Неважно откуда, – отмахнулся Данил. – Нельзя им такую силу в руки дать. Если Братство возьмет «Периметр» – Паук кому угодно свою волю диктовать сможет. Ладно, этот момент я понял… С войсковыми у вас был договор?
– С войсковыми-то… Да, был. Овчаренков в Братство хотел влиться. Но только верхушкой. Там всего-то и было три-пять человек, кто знал… остальных в неведении держали… Что уж он им там навешал, какой лапши – это я не знаю… главное результат был такой же, как и в Убежище.
Добрынин в задумчивости кивнул. Да, по большому счету, он так и думал. Прапор и верхушка администрации. Они были в курсе. Остальные – нет.
– Почему мы? Почему Сердобск? Ведь маленький же городок! Из-за «Периметра»?
– Многое совпало… Задача была… – майор, спутанный вдоль и поперек, попытался пожать плечами – но вышло лишь какое-то конвульсивное движение. – Задача была. Времени в обрез и ресурсы ограничены… вы – как раз по пути. Нам на ходу пришлось людей набирать… корректировать сроки, планы, импровизировать, время нагонять… ты ведь беседовал с Профессором в коллекторе… – Хасан хихикнул. – Так беседовал, что мы его потом с трудом опознали… наверняка он тебе все сказал.
– Немного сказал, не было времени выспрашивать – но основное знаю… Ладно. Еще вопросик к тебе имеется… Координаты базы Братства! Какие?
– Ну, уж это тебе Профессор должен был сказать… – бровь над левым, здоровым глазом Хасана изогнулась от удивления дугой. – Уж это…
– Говорил, – отрезал Добрынин. – Проверить хочу.
– Казахстан. Город Атырау, бывший Гурьев. Сорок семь градусов, семь минут, ноль-ноль секунд северной широты…
– …и пятьдесят один градус, пятьдесят три минуты, ноль-ноль секунд восточной долготы, – подхватил Добрынин. – Я эти координаты наизусть помню!
– Ну так и хорошо, что помнишь, – благостно улыбнулся майор… – Да, там база… Дом…
– Это твой дом, сука, – прошипел Данил, ухватив Хасана за воротник комбеза и рывком вздернув его со скамьи, так, что снова заныла рука. – А наш дом вы раздолбали!
– Раздолбали – так отстроим, – ответил майор, безвольной куклой оплывая на руках у Добрынина и безмятежно улыбаясь прямо ему в лицо.
– Вы Убежище собрались отстраивать… Я правильно понял?
– Все так. Нам «Периметр» нужен, его командные пункты… И не на один раз – а постоянно. Это – сила… И решено базу на месте вашего Убежища отстроить. Узловую точку! А потом не торопясь и горой заняться… И знаешь чего?.. Ты меня обратно посади… Ага, вот так, спасибо дорогой… Я тебе щас такое скажу – ты от удивления обделаешься… Верховный – он там… Понял?! Приехал на инспекцию. Заведено у него так. Объект очень важный и строится с его непосредственным участием. Приехал. Сам. И пробудет месяца три или даже четыре, пока не закончат и пока «Периметр» не вскроют… Ну, как тебе новости?..
Добрынин, второй раз ошарашенный в процессе разговора, внезапно почувствовал какую-то предательскую слабость в ногах. Он сделал шаг назад, не глядя нащупал рукой полку позади… ноги подломились и он мешком осел на нее. Это что же получается… Все? Близка развязка?.. Сознание вдруг залила какая-то спокойная уверенность… этакое удовлетворение, осознание того, что цель близка и что на этот раз он эту цель не упустит.
Пожалуй да… Вилась веревочка – да уж конец не далеко. Вот он Паук. Не за тридевять земель, а тут, неподалеку. Коля Паутиков, тварь мерзкая, погубившая родителей, друзей, Убежище… Прибыл на старое место, паутину плести. Круг замкнулся… отсюда он выполз – и сюда же вернулся, откуда все началось. И не один – целая бригада друзей-сотоварищей и прихлебателей с ним… Всех зачистить! Всех до единого! Чтобы ни одна тварь на главную базу ляпнуть не успела! Они должны исчезнуть, пропасть без вести – а те, кто сидит там, в Казахстане, должны помучаться неизвестностью, гадать, куда же разом, за месяц, исчезли две полные боеспособные бригады! И главный бандит заодно!
– Какими силами и средствами располагают?! Какая техника в наличии? Сколько людей? – пока Добрынин в легкой прострации сидел на лавке и пялился на пускающего слюнявые пузыри майора, к Хасану подступил Паникар. Ухватил самую суть, можно сказать. – Вооружение? Боезапас?!. Средства усиления?!.
– Да все имеется… Сказано же – Главный приехал! А значит и охрана соответствующая. Техники завались… один бронепоезд пришел, еще один ожидается. Танки, «бэтээры»… БМПТ тоже будут. По людям… сотни три человек – это только регулярных бойцов. И еще больше сотни на подходе. Обслуга… инженеры, строители… бабы… У нас даже бабы стрелять умеют, минимальная огневая подготовка обязательна для всех. Сотен пять наберется… Я в доскональности сказать не могу – Сам меня в свои планы не посвящал, – но человек пятьсот точно есть… а может и побольше.
– Поработать плотно придется, – Паникар обернулся к командиру: – В Пензе набирать планируешь?
– А где еще? Есть варианты?
Вариантов и впрямь больше не было. И тут еще нужно крепко подумать, чем людей агитировать и мотивировать. За идею никто не пойдет – или наберется лишь горстка понимающих, чем грозит общинам Пензы соседство с Братством. На этом и все. А остальные… а остальные и под Братством, случись чего, приспособятся.
– Ладно… – Данил устало прикрыл глаза и потер переносицу… – Прикинем еще, что да как… Меня теперь последний вопрос беспокоит. Где поезд? Поезд, который людей из Убежища забрал… Где он сейчас? Прибыл на базу или в пути?
– Нет больше бронепоезда, – майор, до сих пор такой безмятежный и даже какой-то весь лучезарный – вмиг помрачнел. – Паровоз, как от вокзала отошел – так и пропал со связи. В первый же сеанс на связь не вышел, что строжайше всеми нашими правилами и регламентами запрещено. Мы сразу поняли – случилось что-то… Мелкие группировки ему не страшны… и крупные, если заранее да без подготовки – тоже. Долбанут со всех бортов, да мимо проскочат и все. Значит – знал кто-то о маршруте. Знал – и засаду устроил…
– Кто мог знать?
– Да кто… Не знаю я. От вас, от Сердобска, есть два пути. Через Ртищево – очень крупный железнодорожный узел на юго-восток… и через Пензу. В обе стороны по расстоянию примерно одинаково… Паровоз с людьми Убежища пошел маршрутом через Пензу. Со связи исчез. Следом, сразу же, с перерывом в сутки, пошел второй бронепоезд… Первый поезд обнаружили на подходе к Пензе… станция Ардым. Раскуроченный вдребезги. Пустой.
– А люди?! С людьми-то что?! – встрял Ван Ли.
– Трупов много было… но все наши. Из ваших людей – ни одного… Я так понимаю – это уже кто-то пензенский похозяйничал…
– Отомстить хочется – аж мошонка чешется… – ввернул Батарей.
Хасан покивал.
– Конечно. А как иначе? Еще и поэтому Убежище восстанавливаем. Крупная база это будет, до Пензы – рукой подать. Нужно вызнать, кто такое сотворил – и наказать примерно. Чтоб другим неповадно было на Братство тявкать и тем более – руку поднимать.
Вот так так… Данил, услышав очередную новость, снова слегка оторопел. Что же получается? Люди из Убежища – здесь, в Пензе? Но где? И кто взял на себя смелость – и смог! – раздолбить вооруженный по самое не балуйся бронепоезд?! А ведь это сила по нынешним временам куда как серьезная! Сколько там на платформах было? Уж наверно крупного калибра вдоволь… Связываться – себе дороже!
– Откуда известно, что это пензенские поработали?!
– А кому еще?..
– И доказательства есть?
– Конечно нет. Какие доказательства, о чем ты… – усмехнулся майор. – Но сам подумай… тут крупных поселений поблизости не имеется. От Ардыма до Пензы – километров тридцать. Группировки в городе есть и крупные. Хотя, тут я вам точно не скажу, мы город досконально не проверяли и информации у нас мало. Сколько тут… Четыре группировки? Пять? Около того… До сих пор только с Сиплым работали, он глава одной из общин. Держит часть ветки от окраины до центра, но в центр уже не суется – с кем-то там у него конфликт… Мы ему таможенный сбор за проход платим – он поезд пропускает. Иногда, бывает, торгуем, причем цены – бросовые. Но на торговлю там только одиночки ведутся… А вообще – мы здесь пока тихо себя ведем, нам с Сиплым ссориться не с руки, чтоб потом путь себе не пробивать.
– Значит есть там и такие группировки, кому по плечу бронепоезд ваш завалить? – удивился Ван.
– Значит есть. Да вот хотя бы тот поселок, где на днях воду брали. А может и не в одиночку, вскладчину отоварили… но тогда это еще проще будет узнать, – лучезарно улыбнулся майор. – Бывают такие куски… откусить можно, а прожевать и проглотить – нет. Вот это как раз такой кусок для тамошних аборигенов. Ну да ничего. «Периметр» возьмем, Убежище отстроим – тогда и Пензой займемся. Сюда четыре ударных бригады достаточно будет. Полновесных, укомплектованных…
– А по следам что видно? Что ваши следопыты с собачками говорят?
– По следам трудно понять… я сам думаю – ошибаются следопыты…
– Конкретнее давай, майор, конкретнее, – подбодрил Добрынин. По всему видать, действие сыворотки заканчивалось. Отвечал майор уже не так резво, задумывался несколько раз, словно пытаясь осмыслить, что же он такое рассказывает своему врагу. Еще пять, может быть десять минут – и в себя придет. – Что там следопыты нашли? Что говорят?
Майор пожевал губами, словно собираясь с мыслями.
– Говорят вот что… Работала небольшая группа. Человек тридцать, может чуть больше… Техники – минимум, пара броневиков. Там место такое… Станция маленькая, каменные дома вокруг… А вокруг – поля сплошные, ветка по открытой местности идет. Вокруг снайперов рассадили – следопыты нашли с пяток засидок на разных расстояниях… Есть которые на двухстах метрах, а есть и на километре… По всему полю кустики, овражки, небольшие рощицы рассыпаны. Очень грамотно выбрано. Снайперов по обе стороны, а штурмовая группа и пулеметы – вдоль насыпи со стороны станции ждали. Готовились…
– Тридцать человек поезд завалили? – усомнился внимательно слушающий Батарей. – Что-то не верится… Ну даже и сорок-пятьдесят… Ну пусть плюс пара коробочек… Нереально!
– Вот и я говорю…
– Засада, говоришь, была? – дернул за рукав Данил. – Ну, шустрее, майор, шустрее языком шевели!..
Майор неохотно кивнул.
– Мешок там был… Они с обеих сторон вдоль всей насыпи мин понаставили… Щедро насыпали, очень кучно! «Монки», «лягушки», ОЗМ… противотанковые… метров на сто и в несколько слоев. Часть пути разобрали. И как поезд в этот минный мешок втянулся, встал перед дырой – головной и тыльный вагоны подорвали. Тепловозы вниз кувыркнулись – а с ними и пара соседних вагонов, боевые платформы. Тут же БТР заработали, по теплушкам из тридцаток… Бойцы из теплушек полезли, врассыпную, под колеса залечь, периметр чистить – мины тут же и отработали. Всех с насыпи смело… пока очухались, в себя пришли, залегли – вторая очередь… Месиво! И пулеметами вдоль насыпи… да не один, штук шесть били. Все крупного калибра, длинными очередями… И с полей, с обеих сторон – снайпера долбят… им-то хорошо все видно – а их самих в гилли среди зелени, в овражках – не разглядишь… Ну и броневики тоже там покружили, расстреляли боезапас. Так и уложили весь личный состав. Потом уже тех, кто на боевых постах остался, внутри вагонов – тех гранатами выковыривали… Или просто вместе с вагоном подорвали… А теплушки – те, где люди ваши ехали, – их не тронули. Вскрыли и людей увели. И следы куда-то сюда, к Пензе тянутся. И кстати… – встрепенулся вдруг Хасан, – вот это самое место, где мы в засаду попали – оно от Ардыма не далеко. Я так думаю, натоптана у кого-то тропка в эту сторону.
Хасан умолк.
Добрынин задумчиво покивал, оценивающе поглядывая на него. Действие сыворотки заканчивается – вон как кривится и глаза пучит… Соображать начал. Вколоть, может, еще?.. Да нет, пожалуй, не стоит. Выговорился майор. Все, что нужно было, сказал. Сейчас от него толку мало – да и инструкций на этот счет Мамонов не давал. Не известно, какая реакция на вторую дозу будет. Как бы не сдох…
– Что с ним делать теперь, – обернулся к командиру Паникар. – Я так понимаю – все, что нужно было, мы от него получили. В расход?
– Нет. В расход всегда успеем, – покачал головой Данил. Откинулся на лавку, помассировал кончиками пальцев виски, готовясь к мозговому штурму… Да, подумать есть о чем. Пока еще башка ясная, варит хорошо после Хирурговой боевой наркоты, да информация свежая… – Понадобится еще. Запеленайте его, рот заткните – и в угол засуньте. И – все, пацаны, затихните. Подумать мне надо.