К Руту за океан

В жизни людей, незаурядных по натуре, бывают периоды, в которые особенно ярко проявляется характер, раскрывается их общественная значимость. В жизни Титова одним из таких периодов стала поездка в США.

Мысль поехать в эту самую развитую из всех капиталистических стран мира возникла у Титова не случайно. Ему хотелось собственными глазами увидеть промышленное пчеловодство, самому поработать на крупных американских пчеловодных фермах, во всех тонкостях освоить принятую там высокопроизводительную технологию, а потом вернуться домой и здесь, на родине, воспользоваться ею. Решение было подсказано духом времени, возрастающим интересом к промышленным методам ведения хозяйства.

Бурное развитие капитализма в России, пропаганда рациональных приемов пчеловодства, начатая А. М. Бутлеровым и принявшая широкий размах, обширная информация о зарубежном пчеловодстве и особенно достижениях американских промышленников отразились на состоянии русского пчеловодства на рубеже двух веков.

Даже в глухих лесных селениях Вятской губернии энтузиасты пчеловодства И. Е. Шавров, С. К. Красноперов и другие успешно внедряли рамочные ульи, распространяли передовые приемы через всевозможные курсы, образцовые пасеки, выставки, местную периодическую печать. Вот такие пчеловодные курсы, организованные Красноперовым при Нартасской сельскохозяйственной школе, где была учебная пасека и мастерские по изготовлению вощины и ульев, посещал уржумский крестьянин Абрам Титов. Способный молодой человек вскоре стал заведовать крупными пасеками местного землевладельца.

В 1897 г., когда в Уржумском земстве учредили должность разъездного пчеловода, он занял ее. Деловой и энергичный земский пчеловод давал заказы местным кустарям на дымари, лицевые сетки, кормушки, медогонки, ульи, рамки и снабжал ими пчеловодов, организовал собственную показательную пасеку и обучал на ней крестьян рациональному пчеловодству, на паях купил вальцы Рута и наладил производство искусственной вощины, которую рассылал потом почти во все концы России. Это была самая дешевая в то время вощина.

Титов видел, как изменялось, обновлялось и перестраивалось пчеловодство, как охотно тянулись за советами и знаниями люди, понявшие, что без этого теперь уже невозможно успешно вести дело. Но он знал и другое: как далеко вперед ушли американские пчеловоды, о достижениях которых много писали русские пчеловодные журналы.

Смелая, очень смелая мысль поехать в США овладела им. Не остановили вятского крестьянина ни скромные средства, на которые он мог рассчитывать, ни даже незнание иностранного языка. Друзья, горячо разделявшие решение Титова, помогли деньгами.

И вот Абрам Евлампиевич в Петербурге у Геннадия Петровича Кандратьева. Редактор «Вестника иностранной литературы пчеловодства», конечно, лучше других знал мировое пчеловодство, особенно американское, был в личной дружбе, поддерживал письменные и деловые связи со многими выдающимися зарубежными пчеловодами. Титов, естественно, надеялся на его помощь.

Целый вечер провели они вместе, обсудили цель и маршрут поездки, набросали рекомендательные письма. Кандратьев был поражен начитанностью своего собеседника, его умом, решительностью и высокими устремлениями служить обществу. Ради этого он по доброй воле надолго оставлял семью, хозяйство и один, не зная ни слова по-английски, отправлялся в длительное и небезопасное путешествие. В Титове Геннадий Петрович увидел новый тип русского пчеловода, сформировавшийся благодаря усилиям выдающихся просветителей, к которым по праву можно было отнести и самого Кандратьева.

«Я был бесконечно счастлив, — признавался он потом, — что Василий Михайлович Изергин (В. М. Изергин принял от Г. П. Кандратьева редактирование «Вестника иностранной литературы пчеловодства». — И. Ш.) свел меня с Титовым...»

Было решено направить Титова к швейцарцу Э. Бертрану, от которого, по словам Кандратьева, шли лучи «ко всем светилам пчеловодства и по этим лучам к кому угодно доберешься». С рекомендательным письмом Кандратьева в декабре 1902 г. Титов покинул Петербург.

Поезд помчал его в Женеву. Впервые оказавшись в чужих краях, Титов не отрывался от окна, мысленно отмечая в увиденном все, что касалось пчеловодства. В горах Швейцарии он обратил внимание на небольшие пасеки на склонах гор, состоящие из рамочных ульев системы Дадана или подобной ей, попадались пчельники, как ив России, из неразборных колод с соломенными колпаками. И здесь уходило в прошлое старое пчеловодство. Нередко по сторонам дорог встречались павильоны, которые он видел впервые, — их на родине ни у кого не было. Очевидно, на зиму здесь пчел не убирали в помещения. Судя по многочисленности пасек, пчеловодство занимало не последнее место в сельском хозяйстве этой страны.

Знаменитый Эдуард Бертран, редактор швейцарского пчеловодного журнала, известный во всех странах мира как автор классического труда «Уход за пчелами» (в переводе Кандратьева он был издан и в России), встретил Титова приветливо, но с нескрываемым любопытством. Любезный хозяин, объяснявшийся с гостем через переводчика, помог Титову дельными советами, дал точные сведения о лучших американских пасеках, снабдил рекомендательным письмом к Руту, своему большому другу, которого убедительно просил помочь «симпатичному русскому господину». Для Титова это было очень важно, хотя у него в руках были и другие ходатайства и отношения.

Не теряя ни минуты, заторопился он во Францию на первый же отходящий в Америку пароход.

«Мое путешествие, — сообщал потом Титов в своем первом письме домой, — совершилось благополучно, хотя и не без приключений. 31 января высадился в Нью-Йорке, где пробыл три дня. Завтра буду у Рута».

Титов давно мечтал попасть к Амосу Руту — ведущему пчелопромышленнику США, владевшему не только крупными пасеками, оборудованными по последнему слову науки и техники, но и заводами, где изготовляли ульи и другие первоклассные предметы пчеловодства, завоевавшие мировой рынок. То же настоятельно советовал ему и Бертран.

С помощью добровольных переводчиков Титов представился Руту, изложил цель своего приезда. Желание его исполнилось: он был принят в качестве практиканта. Случилось так, что Титову сразу пришлось заняться племенным делом и технологией промышленного матководства.

В США разводили пчел итальянской породы, которую считали лучшей. Преимущество итальянок перед местной породой, ранее завезенной переселенцами из Европы, по продуктивности и другим качествам было установлено в самых разных условиях климата и взятка, поэтому золотистые итальянки повсеместно энергично вытесняли темных пчел. Но американцы уже пользовались и помесями, которых получали от скрещивания чистокровных итальянских маток с местными трутнями темной породы. Эти матки давали пчел-полукровок, обладавших по сравнению с чистокровными итальянскими, не говоря уж о местных, очень высокой продуктивностью.

На матковыводных пасеках получали улучшенных маток новой так называемой красноклеверной породы, выведенной селекционерами путем отбора и подбора производителей. Эти матки пользовались у пчеловодов особым спросом. Слава о них распространилась далеко за пределы страны. Тысячи маток новой породы экспортировались в Англию, Францию, Германию и другие европейские страны.

Американские итальянки, по словам Титова, «ужасно заинтересовали» его. В большом количестве их получали и на матковыводных пасеках-питомниках Рута, где племенное дело было поставлено на научную основу и исключительно большое внимание уделялось подбору и качеству производителей.

Титов вскоре отправил по почте в Россию двух маток-итальянок американской селекции. Ему хотелось испытать их на родине, где, как он считал, с породами не все обстояло благополучно. «Нам надо искать лучших, самых продуктивных пчел. Уклоняться от налагаемой обязанности, — писал он, — было бы грешно и, пожалуй, стыдно».

Опыт пересылки маток из Америки в Россию был первым и пока единственным в истории пчеловодства. Ему Абрам Евлампиевич придавал особое значение. Он видел, какие масштабы приняла пересылка маток в США, какую выгоду приносило это пчеловодам-промышленникам — и тем, кто их производил, и тем, - кто покупал. В специализации пчеловодных хозяйств, одних — на массовом производстве маток, других, которые потребляли этих маток, — на производстве меда, русский пчеловод усматривал важнейшую особенность промышленного производства США. Без такой специализации он уже не мог себе представить завтрашнего дня пчеловодства России.

Матки, посланные в Петербург, в адрес редакции журнала «Вестник иностранной литературы пчеловодства», дошли благополучно. Но Титова все-таки интересовало их состояние после длительной транспортировки, число погибших в пути пчел-проводниц, количество оставшегося несъеденным корма, подсадка в семьи — вопросы очень важные при пересылках вообще, а сверхдальних — особенно.

Способ почтовой пересылки маток, которым успешно пользовались американцы, был отработан ими до совершенства. Это касалось не только конструкции пересылочной клеточки — портативной и удобной, в которой было предусмотрено все необходимое для жизни матки в пути. Матку обязательно пересылали вместе с рабочими пчелами. Они ее кормили, в их окружении она чувствовала себя нормально. Матку и пчел снабжали полноценным кормом — канди, в состав которого входил мед и толченый сахар. Довольно густая питательная масса хорошо удерживалась в кормовом отделении. Корма хватало на длительный срок. В России в это время маток по почте продолжали пересылать в небольших семейках на сотах с медом.

 

Клеточка, принесшая славу

Титову не раз приходилось самому упаковывать и отправлять большие партии маток заказчикам в другие штаты и страны и получать в отличном состоянии их из Италии. Кстати, при выписке племенных маток для себя Рут вместе с заказом высылал в Италию свои клеточки, уже заправленные кормом и даже с напечатанными адресами. Это не только ускоряло пересылку, но и устраняло случайности, гарантировало сохранность маток.

Но подсадка маток в семьи продолжала оставаться трудоемкой и не всегда надежной. Американские пчеловоды пользовались двумя клеточками: одной цилиндрической, предложенной Стэнлеем, — при выводе маток (в нее помещали зрелый маточник), другой миллеровской — непосредственно для подсадки в гнездо семьи. Переселение матки из одной клеточки в другую, в особенности когда маток было много, требовало очень больших затрат времени и терпения. Случались и неудачи. Титов, работая рядовым пчеловодом на матковыводных пасеках Рута, сам испытал все эти неудобства. Целесообразнее, казалось, совместить клеточку-инкубатор с клеточкой для подсадки. Тогда вышедшую из маточника матку без каких-либо затрат труда можно было бы дать безматочной семье.

Такую маточную клеточку и изобрел Абрам Титов. Он сообщил об этом своим соотечественникам в статье «Способ подсаживания маток в безматочные семьи и удобная для этого клеточка», написанной специально для пчеловодов России и опубликованной в «Вестнике иностранной литературы пчеловодства». «Скомбинированная мной клеточка, — писал автор, — была в 1903 г. практически применена на пасеках Рута и К° и найдена самой удобной, и с настоящего 1904 г. на пасеках Рута будут употребляться клеточки только такого устройства».

Клеточка Титова, как ее стали называть в США, а потом в России и во всем мире, предполагала использование самого распространенного среди американских пчеловодов, надежного и практичного способа подсадки маток с помощью корма. «Я лично применял его минувшим летом на пасеках Рута в нескольких тысячах случаев, — писал Титов, — и потому с совершенной уверенностью могу рекомендовать его русским пчеловодам как один из верных способов подсаживания маток».

Сущность этого способа состоит в том, что матку из клеточки в гнездо выпускает не пчеловод, а сами пчелы. Вот как это происходит. Заключенную в клеточку матку вносят в улей и оставляют там до тех пор, пока она не приобретет запаха семьи и пчелы через сетчатые стенки не вступят с ней в контакт. Отверстие в деревянной колодке клеточки заполняют кормовой массой — канди. Пчелы, поедая ее, постепенно очищают отверстие и выпускают матку. Кстати, над своим освобождением трудится и матка. Когда канди остается мало, головка матки встречается с головками пчел, устанавливаются кормовые связи, которые сближают пчел с маткой. Первыми вступают в контакт с ней пчелы с наполненными медовыми желудочками, а они, как известно, спокойнее и миролюбивее обычных. Все это и определяет благополучный прием матки семьей. Если матку в клеточке нужно продержать более суток, то под металлическую пластинку с отверстием подкладывают кусочек мягкой бумаги. Или отверстие с кормом закрывают пластинкой наглухо и только после определенного срока (через два-три дня) открывают доступ пчелам к канди.

Изобретение Титова было высоко оценено американскими пчеловодами. «Вот вам простой русский крестьянин!» — восторгался профессор Филлипс, а Рут назвал его одним из самых деятельных и искусных своих пчеловодов.

Титову, бесспорно, хотелось, чтобы клеточкой как можно скорее воспользовались пчеловоды России. Сразу же после ее испытания он выслал образец в Вятку в мастерскую пчеловодных принадлежностей для массового изготовления. В том же 1904 г. в русских пчеловодных журналах было напечатано объявление о том, что желающие могут выписать из Вятской губернии «новые маточные клеточки Титова по цене за штуку 15 копеек...».

Пчеловоды России получили, как тогда говорили, превосходный «снаряд», который, как известно, не потерял своей ценности до сих пор.

Матковыводное дело интересовало Титова и с технологической, и с коммерческой стороны. Он собирал сведения о реализации маток внутри США, рассылке в разные страны мира, выписке их из Европы, изучал организацию торговли, связи поставщиков и потребителей. Опыт американских промышленных матководов был в этом отношении поучительным, и им следовало воспользоваться.

Деловые качества Титова позволили Руту уже в конце первого года работы практиканта доверить ему заведование всеми матковыводными пасеками компании. В этой должности он оставался до возвращения на родину.

Абрама Евлампиевича очень занимало промышленное медово-товарное пчеловодство, для ознакомления с которым он посетил немало крупных пчеловодных хозяйств и фермерских пасек в Огайо, Калифорнии и других штатах. Он путешествовал по США, как сообщал в одном из писем, «для того, чтобы увидеть разницу в способах ведения там пчел». И несмотря на эту разницу (она определялась медосборными условиями и мастерством пчеловодов), всюду на промышленных пасеках пчел содержали в ульях Рута на рамку Лангстрота.

Американские пчелопромышленники считали очень прибыльным делом перевозки пчел по стране. Титову тоже пришлось кочевать с пасеками Рута в далекую Калифорнию и основательно изучить технику перевозки ульев по грунтовым и железным дорогам, в равнинных и горных местностях.

Энергия и трудоспособность русского пчеловода казались неисчерпаемыми и вызывали восхищение даже у американцев, людей деловых и предприимчивых. Загруженный до предела на основных работах, он успевал вести наблюдения за цветением растений, взятком, лётом пчел; систематически вел записи, составлял коллекции медов, восков, пчеловодных принадлежностей, литературы. Более сотни сортов меда, воска и их суррогатов насчитывалось в его коллекции. Кроме медов Америки, в нее вошли меда кубинские, ямайские, испанские и другие, которые могли представить научный и познавательный интерес для пчеловодов России. Он собирал материалы для книги об американском пчеловодстве, которую думал написать после возвращения домой.

Работая у Рута, который своей деятельностью определил направление развития пчеловодства в США и других промышленно развитых странах, Титов имел возможность общаться с известными американскими пчеловодами. К. Дадан, Ф. Бентон, Ч. Миллер поддерживали контакты с Рутом и участвовали в важнейших событиях пчеловодной жизни страны. Это обогащало, расширяло границы познаний русского пчеловода и одновременно давало возможность самому рассказать о пчеловодстве своей родины и том подъеме, который оно переживало.

На Международном конгрессе пчеловодов, состоявшемся в 1904 г. в США, Титов выступил с большим докладом о пчеловодстве России, который произвел очень сильное впечатление на слушателей.

«Мы вообще очень мало знали о способе ведения пчел в самом обширном европейском государстве, — писал А. Рут по поводу сообщения Титова. — Поэтому мы были до крайности удивлены, узнав, что занятие пчеловодством в России вполне доступно... Мистер Титов полагает, что нет во всем мире страны, где бы сбыт меда и воска мог быть так велик и где развитие пчеловодства могло бы достичь таких размеров, как у него на родине».

Искренне и горячо верил Абрам Титов в великое будущее пчеловодства России и готовил себя к тому, чтобы сделать для этого все возможное.

Более пяти лет пробыл Абрам Евлампиевич за океаном. После возвращения на родину он, естественно, хотел воплотить в жизнь идею перестройки пчеловодства России, придать его развитию промышленный характер. Наиболее подходящим краем для создания крупных коммерческих пчеловодных хозяйств и внедрения промышленных методов ухода за пчелами представлялась ему юго-западная часть страны.

Действительно, этот край исстари славился медом и воском, изобиловал пчелами и по праву считался колыбелью русского пчеловодства. Мягкий климат, богатая медоносная растительность, множество садовых культур, белой акации, каштана, просторы многоцветных заливных лугов по Днепру, Припяти и другим рекам — все это благоприятствовало занятию пчеловодством. Правда, со времени седой старины природные условия немало изменились. Однако медоносные угодья были еще достаточно велики, и при умелой организации производства, как полагал Титов, можно было рассчитывать на получение большого количества продукции.

 

Губернский инструктор

В апреле 1908 г. А. Е. Титов принял должность киевского губернского инструктора по пчеловодству. На пасеках губернии примерно четверть ульев были рамочными, в основном системы Левицкого и Дадана, что по тому времени считалось немалым достижением. В отдаленных же от центральной России районах по-прежнему безраздельно господствовала дуплянка. Хотя появились уже крупные помещичьи пасеки, пчеловодство продолжало оставаться побочным занятием при натуральном крестьянском хозяйстве и носило чисто любительский характер. На него смотрели как на подспорье, дополнительный источник продуктов питания и занимались с пчелами только в свободное от основных работ время.

Однако Титов считал, что, кроме назначения быть подсобной отраслью в крестьянском хозяйстве, пчеловодство в России должно развиваться в промышленном направлении и занять важное место в сельском хозяйстве страны, тем более что оно не требует больших затрат и быстро их окупает. Это был уже принципиально иной подход к вопросу. «Пчеловодство при умелом его ведении, — писал Абрам Евлампиевич, — по праву можно считать самой выгодной и доходной отраслью сельского хозяйства. Ни одно земледельческое или какое-либо другое занятие при одинаковых затратах труда, времени и капитала не может дать такого дохода, какой дает пчеловодство».

По его мнению, пчеловодство может подняться на уровень промышленного при условии его специализации, когда вся деятельность производителя будет сосредоточена только на пчеловодстве и оно станет давать основной доход. Специализацию, таким образом, Титов считал важнейшим условием ведения хозяйства.

«Уже наступает то время, когда пчеловодство должно быть специализировано, — утверждал он. — Задачей людей, избравших пчеловодство как специальность, будет поставить его на чисто промышленную почву и использовать те источники дохода, которые не могут быть использованы при пчеловодстве, ведущемся только как побочное занятие».

Воплощение в жизнь этой важнейшей задачи и была посвящена вся деятельность губернского инструктора — непосредственного организатора пчеловодного дела на местах.

Абрам Евлампиевич Титов

Хотя Абрам Евлампиевич не отрицал роли деловых людей, занимающихся разведением пчел с коммерческой целью (а таких было немало), в создании промышленного пчеловодства в России ведущее место он отводил пчеловодной кооперации — обществам, товариществам, компаниям. «Девиз — в единении сила — к пчеловодству одинаково применим, как и ко всякому другому делу, — писал Титов в одной из статей. — В одиночку человек часто не может противостоять простому микроорганизму, соединенными же силами можно бороться и побеждать даже стихию. В последнее время кооперативный дух широкой волной разлился по миру, проник во все без исключения страны, затронул все стороны потребностей человечества... результаты получились самые благоприятные. На кооперативное дело в пчеловодстве — устройство обществ пчеловодства, пчеловодных товариществ и т. д. нужно обратить самое серьезное внимание, его нужно развивать вширь и вглубь». Далее он говорил о том, что «при совместной работе можно урегулировать сбыт продуктов пчеловодства, избавить рынок от фальсификаторов, выхлопотать льготы и права и добиться издания необходимых законов».

Пчеловоды Киевской губернии постепенно начали объединяться и совместно направлять свои усилия на улучшение пчеловодного промысла. Правда, такие общества, членами которых состояли в основном небогатые крестьяне, нуждались первое время в материальной помощи, и им выделяли инвентарь, образцы рамочных ульев, вальцы для изготовления вощины, медогонки. При обществах основывались показательные пасеки. В перспективе общества могли превратиться в мощные кооперативные пчеловодные учреждения. Жизненность и полезность такого кооперирования уже были доказаны деятельностью кооперативных предприятий как в России, так и в других странах.

В сентябре 1909 г. Абрам Евлампиевич участвовал в конгрессе пчеловодов Болгарии и был приятно поражен хорошо налаженной пчеловодной кооперацией. В стране насчитывалось более 30 пчеловодных товариществ, объединенных в центральное общество. Это был еще один убедительный пример того, что успехи возможны лишь в результате совместных, солидарных действий, а не в одиночку.

К 1912 г. кооперативное движение пчеловодов, которое возглавил Титов в Киевской губернии, приняло довольно широкий размах. Девять обществ объединяло Киевское центральное общество пчеловодов. Оно приобрело большое число пчелиных семей и продавало их пчеловодам, взяло в свои руки заготовку меда и воска, распространяло прогрессивные приемы пчеловодства, снабжало пчеловодов пасечными принадлежностями.

Создание обществ пчеловодов помогло киевскому губернскому инструктору перейти к еще одному очень важному давно задуманному им делу — устройству промышленных пасек и в первую очередь пасек-питомников, которые поставляли бы хороших маток пчеловодам-практикам.

В то время селекция пчел почти не применялась. Русские пчеловоды в большинстве своем и понятия не имели о том, что в пчеловодстве тоже следует подбирать производителей, как и для получения потомства от других сельскохозяйственных животных. Зарубежные пчеловоды работали в этом направлении и неопровержимо доказали, какое громадное значение для увеличения доходности пасек имеет подбор родительских пар. Общие законы наследственности, действующие в животном и растительном мире, неоспоримы и для пчел.

Пасек-питомников в России не было. По предложению Титова, в 1911 г. Киевское губернское земство ассигновало на устройство матковыводного питомника довольно значительную сумму — 1204 рубля. Основали его в селе Борщаговке, купив 30 семей пчел. Для создания племенного ядра выписали чистокровных маток итальянской и кавказской пород. В том же году при непосредственном участии Абрама Евлампиевича, отлично владевшего матковыводным делом, от них искусственным способом вывели маток.

Племенных личинок переносили не на мед, а на их естественный корм — маточное молочко (желе). Титов советовал: «чем жиже желе, тем лучше». Соблюдалось и другое важное условие: «чтобы личинки были возможно моложе». Личинок брали из светлых сотов (это проще, чем из темных). Для спаривания маток сформировали нуклеусы (по три сота в каждом). Спаривались матки с местными трутнями. Из 60 полученных молодых плодных маток, которые давали помесных пчел, обладавших повышенной работоспособностью и продуктивностью, половину оставили в питомнике, остальных передали пчеловодам. Гетерозис начал служить и нашему пчеловодству.

Весной 1912 г. пасеку-питомник перевели в более удобное место — в Волошско-Мехеринецкую сельскохозяйственную школу, неподалеку от Казатина. Первый в нашей стране матковыводной питомник положил начало промышленному матководству.

Титов хорошо понимал, что ведение хозяйства на промышленной основе требует особой технологии. Если в любительском пчеловодстве, например, можно пользоваться любой системой улья (Левицкого на узковысокую рамку, Дадана или Рута), то для промышленного это совсем небезразлично. Улей становится не просто жилищем пчел, а в первую очередь средством воздействия на них, орудием труда пчеловода. Конструкция улья во многом определяет производительность этого труда. С такой точки зрения и смотрели на систему улья американские пчелопромышленники, когда решали, какую взять.

Улей Лангстрота — Рута привлек американских пчелопромышленников простотой и удобством в работе. В нем, кроме того, по словам Титова, «семьи хорошо усиливаются и хорошо перезимовывают». Эти особенности, как известно, для пчеловодства невозможно переоценить.

«В частности, улей на рамку Лангстрота нам нравится лучше, — признавался Абрам Евлампиевич и, подчеркивая его преимущества, добавлял: — В таких ульях главным образом и ведется хозяйство на промышленных пасеках Америки».

В Киевской губернии с приходом нового инструктора пчеловодства, естественно, начали распространяться ульи Лангстрота — Рута американского типа.

Заглядывая в завтрашний день пчеловодства страны, Титов не без основания утверждал: «Несомненно, что улей этот будет иметь в России большое будущее».

Точка зрения большого знатока промышленного пчеловодства на американский улей не могла не оказать влияния на русских пчеловодов, которые неохотно приобретали эту систему, так как мнения о ней высказывались самые противоречивые. Титов советовал мастерским пчеловодных принадлежностей начать массовое изготовление к улью Рута проволочных разделительных решеток.

Немаловажным звеном он считал и хорошую обеспеченность сотами, так как без большого их запаса невозможно успешно работать на крупных пасеках. «Пчеловод, сэкономивший копейку на вощине, теряет рубль на медосборе», — говорил Абрам Евлампиевич и советовал ставить магазины под мед за несколько дней до главного взятка, а не с началом медосбора, ведь запаздывание с постановкой магазинов приводит к недобору меда.

Титов рекомендовал содержать пчел на обильных кормах в течение всего сезона, и особенно весной при интенсивном выращивании расплода («матка кладет яички сообразно количеству находящегося в улье корма»). Большие запасы кормов — это, кроме того, и экономия труда пчеловода, который сможет тогда обслуживать большее число семей.

Задача крупного коммерческого пчеловодства — высокая доходность, а ее могут принести только сильные семьи. Значит, «слабые, бедные пчелою семьи не должны быть терпимы на пасеке, хотя бы они имели даже маток. Такие семьи не успевают усилиться к главному взятку и не только не дадут дохода, но, возможно, что даже не соберут себе запасов на зиму. Слабые семьи требуют еще больших забот и хлопот со стороны пчеловода, они нередко бывают причиной возникновения напада на пасеке».

Слабые семьи незачем оставлять и на зиму. Титов рекомендовал присоединять их к другим, а не исправлять за счет сильных. Это проще и экономически целесообразнее: «Все слабые семьи должны быть соединены по две-три вместе или же подсыпаны к какой-нибудь сильной семье».

Он предлагал конкретные и надежные способы. Соединять слабые семьи, по его мнению, лучше вечером, когда прекратится лёт пчел. Предварительно их нужно хорошо подкурить дымом, заставить набрать в зобики побольше меда, желательно сбрызнуть жидкой медовой сытой с примесью нескольких капель мелиссового или лимонного масла, запах которого действует на пчел успокаивающе. Для предосторожности матку на день-два можно запереть в клеточку. Пчел обеих семей лучше отряхнуть на сходни перед летком и дать им возможность вместе втянуться в улей.

Хорошие результаты дает окуривание пчел соединяемых семей дымом листового табака — способ очень простой и эффективный. Табачный дым на некоторое время одурманивает пчел, и в таком состоянии они мирно объединяются. «Жаль, — писал Абрам Евлампиевич, — что способ этот не применяется у нас в России, — в Америке он широко практикуется. На пчельниках Рута в Америке мне пришлось пользоваться им в сотнях случаев, и результаты всегда получались превосходные».

Тем, кто решил заняться промышленным пчеловодством, Титов посвятил специальную статью с практическими рекомендациями. В частности, он советовал при многократных кочевках отдавать предпочтение местностям с разнообразной растительностью. Размещая там свои пасеки, пчеловод может рассчитывать на продолжительный медосбор. При неблагоприятных погодных условиях, когда одни растения не дадут взятка, с других все-таки пчелы смогут что-то собрать, «так как не все растения одинаково поддаются различным метеорологическим влияниям».

Большой ущерб крупным пасекам могут наносить болезни, и особенно такие опасные, как гнильцы. Заразные болезни не только снижают продуктивность, но и опустошают целые пасеки. Автор статьи предлагал в этих случаях самые радикальные меры. Если гнильцовых семей мало, их нужно закурить и сжечь ульи: «Поступив так, пчеловод сразу отделывается от болезни, избегает многих хлопот и, быть может, этим спасает от гибели всю пасеку». Так делали и американцы. Если болезнью поражена большая часть пасеки, пчел следовало лечить, обратившись за указаниями и помощью к местному уездному инструктору по пчеловодству. Только проводимая в организованном порядке борьба с опасными болезнями могла закончиться успешно.

Для коммерческого пчеловодства очень важна проблема сбыта продукции. От выгодной продажи меда и воска во многом зависит степень доходности промышленного предприятия.

Придавая экономике хозяйства особое значение, Титов решил ознакомиться с медовым рынком России и побывал в Москве, Петербурге, Рыбинске, Нижнем Новгороде, Выборге и других крупных торговых центрах. Он сразу увидел, что мед на рынках пользуется большим спросом, однако из-за неумения придать продукции товарный вид даже и при высоком качестве пчеловоды теряли почти половину ее стоимости. Продавцы не знали, как подготавливать мед к продаже и придавать ему привлекательный вид, как применять рекламу и расширять контингент покупателей, иначе говоря, им следовало научиться торговать. Только тогда сбыт продуктов будет выгоден для производителя их.

Главную роль в этом, по мысли Абрама Евлампиевича, должны сыграть общества пчеловодов, пчеловодные товарищества, артели, компании. Если они настойчиво и умело возьмутся за дело, то судьба медового рынка окажется в руках самих пчеловодов.

Так, в частности, было поставлено дело в Киевском центральном обществе пчеловодов. Мед в фирменном магазине продавали с этикеткой и пломбой общества, что гарантировало его высокое качество. Для популяризации меда покупателю бесплатно выдавали изданную обществом брошюру о пользе меда и его целебных свойствах. Все это сразу же повысило спрос на него.

Такая система реализации меда общественными пчеловодными организациями могла избавить рынок от фальсификаторов, наносивших ущерб пчеловодам и обманывавших покупателя. Всех, уличенных в фальсификации меда, Титов требовал привлекать к ответственности, как за мошенничество.

Крупные поставщики меда должны быть заинтересованы не только во внутреннем рынке, хотя он емок и спрос на мед стабилен, но и во внешнем, который может дать более значительные доходы. Ведь ни одна страна мира, кроме России, не имела такого исключительного разнообразия медов и таких возможностей для международной торговли. Хорошо налаженный экспорт меда может, как полагал Абрам Евлампиевич, «мелкую, побочную отрасль сельского хозяйства превратить в крупную самостоятельную промышленность».

Развивая эту мысль, он писал: «Наша страна при ее громадном пространстве земельных угодий, благоприятных климатических условиях и разнообразии медоносной флоры может смело занять первенствующую роль в снабжении продуктами пчеловодства тех стран, где для пчеловодства условия менее благоприятны и которые вынуждены ввозить ежегодно значительное количество меда из других государств».

Это был уже государственный подход к развитию пчеловодства России, которое могло бы, как и в глубокую старину, в больших количествах поставлять мед и воск в чужие земли.

Одной из главных стран, куда можно с выгодой экспортировать мед, Титов считал Англию и представил департаменту земледелия подробный доклад о сбыте меда в Англию, который способствовал расширению экспорта этого продукта.

Идею создания промышленного пчеловодства Титов настойчиво проводил на страницах журнала «Пчеловодный мир», который сам издавал и редактировал.

Русская пчеловодная периодическая печать была в то время (первый номер журнала «Пчеловодный мир» вышел в январе 1910 г.) довольно обширной — издавалось около десяти журналов. Потребность в ней пчеловодов, осваивающих рациональные приемы ухода за пчелами, была очень большой. Однако в выходящих журналах и книгах такие важнейшие вопросы, как развитие промышленного пчеловодства и пчеловодной кооперации, не ставились, а если и затрагивались, то поверхностно.

«Особое место в нашем журнале, — писал Титов в обращении к читателям, — будет уделено: 1) развитию крупного промышленного пчеловодства, 2) распространению кооперативных организаций и 3) ознакомлению с иностранным пчеловодством». Эта программа журнала была принципиально новой, оригинальной, отвечающей духу времени, интересам и задачам развивающегося пчеловодства.

Весьма полезным и нужным было и ознакомление русских пчеловодов с иностранным пчеловодством, особенно промышленным, так как многие приемы пчеловождения, которыми пользовались зарубежные пчеловоды, с большим успехом могли быть применены и в России.

На титульном листе «Пчеловодного мира», выходившего два раза в месяц, значилось: «Журнал прогрессивного пчеловодства». На обложке был помещен оригинальный рисунок, раскрывающий содержание журнала и символизирующей будущее пчеловодства России. Художник изобразил поднимающееся из-за горизонта солнце, в лучах которого виден глобус с территорией России и большое здание с надписью: «Школа». Возле нее пасека из рамочных ульев. На переднем плане ульи Рута и пчеловод в европейском костюме, а в правом нижнем углу седобородый старик-пасечник на колодной пасеке. Все это должно было символизировать новое, современное, и старое, уходящее.

На четырех языках (русском, английском, немецком и французском) напечатано название журнала, как бы указывая на то, что в нем найдут отражение успехи пчеловодов всего мира.

С первого номера журнала Титов повел курс практического пчеловодства. Он привлек к сотрудничеству выдающихся русских пчеловодов: А. С. Буткевича, П. Л. Снежневского, И. И. Кораблева, Н. Н. Брюханенко и других, разделявших взгляды издателя и направление журнала.

Изменить пчеловодство, сделать его современным, промышленным могли, как был убежден Абрам Евлампиевич, только сами пчеловоды. Дружной, настойчивой работой можно достигнуть поставленной цели. «Пчеловодное дело — это наше дело, дело самих пчеловодов, и нам необходимо взять его в руки, помогать самим себе». И неоднократно повторял: «Будем работать!».

Этот призыв звучал и вдохновлял пчеловодов России. Он был девизом всей жизни самого Титова.

Поражает широта деятельности губернского инструктора. Это и организация общества пчеловодства, и открытие школьных и образцовых пасек, и чтение лекций на пчеловодных курсах, и беседы в школах, волостных правлениях, сборных избах, на пасеках, где порой собиралось до двухсот человек. Кроме того, он участвовал в сельскохозяйственных выставках, посещал пчеловодов, выступал со статьями в земской газете, редактировал журнал. Вся эта созидательная работа и пропаганда основ рационального и промышленного пчеловодства требовали исключительной энергии, свежести мыслей, настойчивости.

«Организационное дело и работы на местах, — признавался он, — тяжелый и кропотливый труд». Однако труд первых русских инструкторов стократ окупался успехами, которые делало пчеловодство страны.

К началу первой мировой войны по числу кооперативных пчеловодных организаций, широте информации о рациональных приемах и богатству средств распространения пчеловодных знаний Россия вырвалась далеко вперед по сравнению со своими европейскими соседями. В стране насчитывалось более 200 пчеловодных обществ, издавалось 15 журналов. За очень короткий срок — с 1905 по 1913 г. — состоялось пять Всероссийских съездов пчеловодов, «...двигали русское пчеловодство, — писал А. Е. Титов, оценивая это время, — талант, энергия, бескорыстный труд и широкая личная инициатива отдельных лиц и общественности, взаимопомощь, коллективная работа всех пчеловодов, любящих свое дело».

За время мировой и гражданской войн пчеловодству, как и экономике всей страны, был нанесен урон. Но молодая советская республика в условиях жесточайшей разрухи и голода героическим усилием всего народа стала восстанавливать свое хозяйство.

Огромного труда стоило возродить пчеловодство, заново создать общества, товарищества, союзы, открыть мастерские по производству ульев, инвентаря и вощины, наладить просветительную работу среди пчеловодов.

 

В редакции «пчеловодного дела»

В начале 1921 г. Абрам Евлампиевич Титов был назначен заведующим Измайловской опытной пасекой - старейшим пчеловодным центром России, где даже в те трудные годы не прекращалась научно-исследовательская и производственная работа.

Пчеловоды страны испытывали огромную потребность в централизованном руководстве, и в первую очередь в печатном органе, который помог бы им восстановить связи, наладить сотрудничество, объединиться, без чего невозможна организация совместной коллективной работы. Эту необходимость остро ощущал и Титов. «Наша первоочередная задача, — говорил он, — издавать небольшой бюллетень, посвященный деятельности Измайловской пасеки, в процессе подготовительной работы показалась нам слишком узкой. Русские пчеловоды нуждались в своем органе, и мы остались бы в долгу перед ними, если бы не использовали всех возможностей для того, чтобы такой орган создать».

В октябре 1921 г. вышел первый номер журнала «Пчеловодное дело», ставшего центральным органом пчеловодов. Издавали его Измайловская опытная пасека и Московское общество сельского хозяйства. Журнал включал материалы научно-исследовательского и практического характера, рассказывал о пчеловодной учебе и передовом опыте. Редактором его был А. Е. Титов.

С первых же номеров журнал ставил важные организационные вопросы, освещал острые проблемы теоретического и практического пчеловодства, или, как говорил его редактор, отражал «пчеловодную жизнь и пчеловодное дело в их важнейших проявлениях». Он оказал сильнейшее влияние на развитие пчеловодства страны.

С еще большей силой зазвучал призыв А. Е. Титова к объединению пчеловодов — организации обществ, товариществ, кооперативов. Кооперации в это время отводилась первоочередная роль в восстановлении и развитии народного хозяйства страны, в том числе и пчеловодства. Титов выдвинул программу пчеловодной кооперации и фактически возглавил это движение.

Кооперативные организации по пчеловодству, кроме создания крупных доходных пасек, должны были взять в свои руки всю организационную и хозяйственную деятельность пчеловодов — снабжать их ульями, инвентарем, вощиной, выступать в защиту прав и интересов пчеловодов, налаживать широкую просветительную работу по пчеловодству, создавать страховые медовые фонды на случай неурожайных годов.

На Первом всероссийском съезде представителей общественных и кооперативных организаций по пчеловодству, который состоялся в 1922 г., А. Е. Титов, в частности, особо подчеркивал необходимость иметь страховые подкормочные фонды, что, естественно, было под силу только пчеловодным организациям. Он советовал централизовать местные фонды и при необходимости передавать их из одного места в другое.

Кооперация могла отрегулировать и торговлю медом, сбить на него цены на рынке, монополизировать продажу. «Частному торговому аппарату, — писал Титов в одной из статей журнала «Пчеловодное дело», — можно и должно противопоставить кооперативный аппарат. Дело сбыта продуктов своего труда пчеловоды должны взять в свои руки». Притом нужен был гибкий, дешевый аппарат, оперативный в своих действиях.

И еще на одну чисто коммерческую сторону указывал автор статьи — технику и культуру торговли. Мед, предлагаемый кооперативами, должен быть не только доброкачественным, хотя это — первое условие, но и безупречным на вид. И это еще не все: требовалось, чтобы мед был дешевле, чем у частного торговца. Это привлечет покупателя, повысит авторитет пчеловодной кооперации, укрепит доверие к ней.

Изучать внутренний и внешний рынки, следить за ними, расширять их — без этого пчеловодной кооперации не обойтись.

Титов понимал, что только тогда кооперация справится с поставленными перед нею задачами, когда кооперативные идеи проникнут в сознание пчеловодов, станут их кровным делом. И только там, где будет создано достаточное число экономически сильных пчеловодных товариществ, можно организовать и областные объединения. После этого, считал Титов, «мы сможем иметь мощный жизненный Всесоюзный пчеловодный центр».

На основе кооперативного плана В. И. Ленина пчеловодная кооперация росла, развивалась и крепла. К 1926 г. в стране работало 878 пчеловодных организаций — артелей, товариществ, секций, союзов, обществ. В РСФСР создали Всероссийский союз пчеловодной кооперации — Пчеловодсоюз. Возглавляемый Титовым журнал «Пчеловодное дело» стал его органом.

Кооперативные пчеловодные хозяйства были, как правило, крупными, в лучших из них применяли ульи Рута и промышленную технологию ухода за пчелами. Здесь же устраивали мастерские и даже целые комбинаты, где изготовляли ульи, инвентарь, вощину.

В 20-е годы в стране уже появились коммуны, совхозы и другие коллективы, которые производили различную сельскохозяйственную продукцию. А. Е. Титов считал, что они должны заниматься и пчеловодством. Он одним из первых высказал эту мысль в докладе «О состоянии и нуждах пчеловодства СССР» на Всесоюзном совещании кооперативных пчеловодных организаций в 1925 г. С началом коллективизации сельского хозяйства пчеловодство настоятельно рекомендовалось и колхозам. Предполагалось иметь в них крупные, рентабельные, примерные для пчеловодов-любителей пасеки, где будут находить применение достижения науки и практики. Таким видел будущее общественного пчеловодства Титов — один из его организаторов.

 

На Измайловской пасеке

Абрам Евлампиевич знал, что для крупного промышленного пчеловодства нужны высококвалифицированные специалисты, владеющие передовой теорией и практикой пчеловодства, научно обоснованными приемами пчеловождения. Без хорошо подготовленных, прогрессивно мыслящих командиров производства невозможно было поднять пчеловодство страны на уровень важной отрасли народного хозяйства и сделать его промышленным. На своем собственном опыте убедился в этом Титов. «Надо расширить сеть инструкторов, — настаивал он, — обратить особое внимание на подготовку нового инструкторского персонала».

Измайловская пасека стала кузницей пчеловодных кадров и, пожалуй, всей передовой пчеловодной культуры СССР.

Инструкторские курсы, которые действовали на Измайловской пасеке еще до революции и готовили превосходных специалистов, теперь, с приходом Титова, оставаясь единственным в стране учебным заведением по подготовке пчеловодных кадров, значительно расширились. Программа их существенно изменилась и обогатилась, получив новое направление — промышленное пчеловодство. Появились ранее не преподававшиеся дисциплины—экономика пчеловодства, кооперация, бактериология, химия меда, пчеловодное оборудование.

Ведущий предмет — технику пчеловодства — вел сам Титов. Это по существу был курс технологии промышленного пчеловодства — первый и долго остававшийся единственным в нашей стране.

А. Е. Титов, умевший создавать и поддерживать творческую атмосферу, смог привлечь для чтения лекций и проведения практических работ лучшие пчеловодные силы страны.

Свои дипломные работы слушатели курсов посвящали важнейшим звеньям промышленного пчеловодства - системе улья, организации племенного дела, противороевым приемам, устройству комбинатов по производству ульев и пчеловодного оборудования при кооперативах.

В Сибирь и на Украину, в Центральные черноземные области и на Кубань, в Поволжье и на Дальний Восток уезжали окончившие Измайловку инструкторы-пчеловоды. Перед ними стояли большие и сложные задачи, но молодые командиры производства были во всеоружии. Для пропаганды передовых приемов пчеловодства, кроме способов, выработанных инструкторами в дореволюционное время, — лекций, курсов, выставок, учебно-показательных пасек, — теперь они могли широко пользоваться сельскохозяйственной печатью, просветительными учреждениями — кружками и клубами, поощрительными стимулами.

Немаловажное значение придавал Титов техническому оснащению Измайловской пасеки, служившей хорошей практической базой для слушателей курсов, наглядным примером для других, особенно крупных пасек, и делал для этого очень многое. Здесь под его руководством была построена мощная механическая мастерская по изготовлению ульев, пчеловодных принадлежностей и вощины. Находилась она в руках великолепных специалистов, выпускала продукцию образцового качества и в таком количестве, что могла удовлетворять заказы даже из союзных республик.

Исключительная популярность пасеки и ее большие успехи были обусловлены не только научной разработкой важнейших проблем практического пчеловодства и подготовкой специалистов, но и тесной связью с широкими массами пчеловодов и любителей природы. Здесь еще с XIX в. еженедельно проводились так называемые воскресные пчеловодные беседы, о которых знали почти во всей стране. С началом первой мировой войны беседы прекратились. А. Е. Титов их возобновил. В Измайлове — чудесном уголке Москвы с громадным лесопарком — в выходные дни отдыхали тысячи горожан. Тот, кто заходил на пасеку, мог посетить музей природы и пчеловодства или послушать интересные лекции о жизни крылатых тружениц и приемах ухода за ними. Лекции были исключительно популярны. Их охотно посещали рабочие и студенты, жители подмосковных поселков и крестьяне из соседних областей, начинающие пчеловоды и любители природы. Воскресные беседы давали слушателям много новых и полезных знаний о пчелах и современном практическом пчеловодстве, многих на всю жизнь сделали страстными пчеловодами.

Наряду с «Пчеловодным делом», в центре которого стояли проблемы крупного общественного пчеловодства, А. Е. Титов с 1926 г. начал издавать более популярный журнал — «Пчеловод-практик», рассчитанный на самого массового читателя — крестьянина и рабочего. Благодаря журналу пчеловоды осваивали основы рациональных приемов, становились грамотными пчеловодами, втягивались в пчеловодную общественную жизнь.

И здесь не отошел Титов от генеральной линии, выработанной для пчеловодства страны. «Мы считаем, — писал он, открывая журнал, — что наше пчеловодство может расти и развиваться только тогда, когда оно вступит на путь коллективного хозяйства. Разрозненные, мелкие, слабые хозяйства должны объединиться в мощные крупные кооперативные организации».

«Пчеловод-практик» убеждал своих читателей в необходимости объединения и внедрения в практику прогрессивных приемов.

В каждом номере печатались беседы А. Е. Титова. Темы их зависели от сезона года. Одна из таких бесед — «Зимовка пчел и уход за ними зимою» передавалась по Всесоюзному радио. Это была первая радиопередача по пчеловодству в СССР. С тех пор в интересах отрасли стали успешно пользоваться этим очень эффективным средством массовой информации — систематически на всю страну передавались лекции и даже целые радиокурсы по практическому пчеловодству.

От «Пчеловодного дела» ведет начало ныне издающийся научно-производственный журнал «Пчеловодство»

В своих публичных выступлениях А. Е. Титов учил передовым приемам и, что самое главное, важнейшим принципам современного пчеловодства. «Нам нужно не бороться с роением, когда оно уже возникло, — говорил он, в частности, в беседе на эту тему, — а не давать создаваться роевому настроению у пчел».

Своими ценными рекомендациями он помогал пчеловодам научиться искусственному выводу маток, подсадке их в семьи, уходу за пчелами после взятка, выбору системы улья.

В 1930 г. журналы «Пчеловодное дело» и «Пчеловод-практик» объединились в журнал «Коллективное пчеловодное дело». Абрам Евлампиевич в это время уже был приглашен работать в Госторгорганизацию, ведающую экспортом. Здесь он вплотную занялся разработкой вопросов, связанных с международной торговлей медом.

Титов, в частности, считал, что нужно осветлять меды, отбеливать их, так как светлые сорта на мировом рынке ценятся дороже темных и пользуются повышенным спросом. Фильтрацию медов, широко практиковавшуюся за рубежом, он советовал освоить и у нас, где получают очень большое количество гречишного, верескового, лесного и других темных медов. Они всегда стоили дешевле светлых только потому, что были менее привлекательны на вид. Для торговли с другими странами фильтрация меда, по словам Титова, «может иметь громадное значение».

В международной торговле медом Абрам Евлампиевич усматривал один из важнейших путей повышения удельного веса пчеловодства в народном хозяйстве страны, возможность оснащения отрасли новейшими техническими средствами.

Экспорт меда должен стать солидным источником национального дохода, считал Титов и сделал для этого очень много. Он изучал медоносную сырьевую базу страны и разрабатывал способы сортировки, обработки, стандартизации меда, его упаковки; выявлял емкость иностранных медовых рынков и намечал наиболее выгодные сроки поставки меда в другие страны, чтобы его можно было дороже продать. «Нужно отметить, — указывал он, — что сезон усиленной реализации меда на внешнем рынке начинается в сентябре и продолжается до конца марта; после этого времени почти в течение полугода медовый рынок испытывает затишье. Следовательно, мед должен быть собран, обработан и заброшен на иностранные рынки в самом начале осеннего сезона, иначе он останется нереализованным слишком долгое время, что вызовет излишние непроизводительные расходы в валюте».

 

Первый пчеловодный совхоз

Реконструкция пчеловодства на социалистических началах потребовала выявления районов с наиболее благоприятствующими развитию крупных пчеловодных хозяйств условиями.

Кроме Кубани и Алтая, большой интерес для организации промышленных пасек представлял Дальний Восток. На него и обратил внимание Титов. Он глубоко и тщательно изучил природные и экономические условия этого края. Поездки по Приморью и уссурийской тайге подтвердили, что естественные медоносные ресурсы Дальнего Востока огромны. Обширные массивы липы — первоклассного медоноса (а по сопкам и распадкам произрастало три ее вида) — делали медосбор не только сильным, но и продолжительным — с 5 июля по 1 августа. Кроме липы, главный взяток давали амурский бархат, леспеде-ца, серпуха, осеннее разнотравье. Много было и другой медоносной растительности. Развитию пчеловодства благоприятствовал мягкий и теплый климат. Дальневосточный мед охотно покупали на внутреннем и внешнем рынках. Вывод напрашивался сам: Дальний Восток может стать важнейшей сырьевой базой для промышленного пчеловодства.

А. Е. Титов выдвинул идею создания на Дальнем Востоке государственных специализированных пчелосовхозов промышленного типа и предложил свой проект пчеловодного совхоза на 10 тыс. ульев. Этим было положено начало новому этапу в развитии пчеловодства страны—организации крупных самостоятельных пчеловодных единиц, которые, как показала жизнь, себя полностью оправдали.

Только строительством таких мощных пчеловодных хозяйств можно было придать отрасли промышленный характер, наладить бесперебойное снабжение медом внутреннего рынка, снизить себестоимость продукции, разрешить проблему экспорта. Производство меда на экспорт выдвигалось Титовым как важнейшая задача промышленного пчеловодства.

В ноябре 1929 г. в Спасском районе Владивостокского округа по проекту Титова приступили к организации пчеловодного совхоза. Проектом предусматривалась центральная усадьба хозяйства, на которой группировались главные и подсобные предприятия — ульевой и бондарный заводы производительностью 100 тыс. ульев и столько же бочек в год, лесопилка, воскозавод, мастерская по изготовлению вощины, электросиловая станция.

Необходимость в таких мощных предприятиях, по расчетам автора проекта, диктовалась двумя условиями: оторванностью Дальнего Востока от центра страны и потребностью в ульях, вощине и таре под мед всего края, который превращался в район промышленного пчеловодства. Все эти производства следовало наладить «на самых последних достижениях науки и техники».

На центральной базе совхоза предусматривались хозяйственные постройки, складские и подвальные помещения для хранения материалов, меда и других продуктов пчеловодства, гараж.

По проекту хозяйство имело в своем распоряжении трактора, грузовые автомашины и гужевой транспорт, необходимые для перевозок пчел к источнику продуктивных взятков.

Производственные единицы совхоза — пасеки. Размер их — 400—500 семей пчел. Такие крупные пасеки были рассчитаны на высокую производительность труда пчеловодов.

Лучшим ульем бесспорно признавался многонадставочный улей Рута. Его объем, вмещающий большое количество сотов, соответствовал взяткам и позволял получать мед высокого качества, пригодный для экспорта.

Титов считал, что на пасеках «для удобства работы» должна быть единая система улья. Разнотипность — враг промышленного пчеловодства. Кстати, улей Рута был хорошо известен пчеловодам Дальнего Востока еще до революции. В 20-х годах ульи Рута были широко распространены в европейской части России, на Алтае и Северном Кавказе.

Автор проекта разместил пасеки секторами — от 5 до 10 в каждом. Такое групповое размещение облегчало их обслуживание, помогало правильно организовать труд пчеловодов.

Производственная деятельность в совхозе должна была строиться по принципу узкой специализации — важнейшего условия промышленного пчеловодства. Кроме товарных пасек, планировались селекционно-ремонтные, задача которых — выводить и снабжать матками все производственные пасеки совхоза, а в дальнейшем и другие пчеловодные хозяйства Дальнего Востока. Во Владивостоке оборудовали специальную медообрабатывающую базу, куда должен был поступать мед от спецсовхозов, а также пчеловодных кооперативов, сельскохозяйственных артелей, пчеловодов-любителей.

Для подготовки техников-пчеловодов возникала потребность в учебном заведении—техникуме, который надо было открыть при совхозе. Это и предлагал Титов. Квалифицированные специалисты, писал он, понадобятся и в дальнейшем «для обслуживания тех новых мощных медовых совхозов, которые, как мы верим, начнут вырастать на опыте нашего совхоза и в других районах Дальнего Востока».

При Дальпчелосовхозе намечалось издание пчеловодного журнала. Совхоз-комбинат, таким образом, должен был стать центром всего Дальневосточного пчеловодства и оказать решающее влияние на развитие пчеловодства всей страны. И он был создан. Поражает стройность организационной структуры специализированного пчеловодного хозяйства, взаимосвязанность его звеньев, глубокое знание промышленного пчеловодства автором проекта.

В 1930 г. совхоз имел уже более 10 тыс. пчелиных семей. Первые 252 тонны меда, полученные им, были отправлены красным эшелоном в Москву в подарок рабочему классу столицы.

В 1931 г. число семей возросло до 17, 5 тыс., в 1932 г. — до 23, 4 тыс. В дальнейшем планировалось содержать 50 тыс. пчелиных семей. Это было самое крупное пчеловодное хозяйство в мире. В 1931 г. в Дальпчелосовхозе тиражом 1000 экземпляров вышел первый номер научно-практического журнала «Новое промышленное пчеловодство».

А. Е. Титов очень много сделал для превращения Дальнего Востока в район промышленного пчеловодства. Здесь с особой силой раскрылся его талант организатора, воплотились в жизнь идеалы, которым он отдал все свои силы и энергию.

На Дальнем Востоке начали создаваться новые пчеловодные совхозы. Вскоре было организовано объединение специализированных хозяйств — Приморский трест пчелосовхозов. По примеру Дальнего Востока в начале 30-х годов в Средней Азии организовали крупный пчелосовхоз, получивший потом имя академика И. А. Каблукова, в Кабардино-Балкарии — Кабардинский пчелосовхоз.

На Кубани начали действовать пчеловодные колхозы медового и разведенческого направлений, росли и укреплялись пасеки сельскохозяйственных артелей по всей стране.

Советское пчеловодство становилось на путь промышленного развития.

Ученые пчеловоды России

Очерки книги повествуют о замечательных русских и советских ученых, имена которых навечно вписаны в историю пчеловодства. Это А. М. Бутлеров — выдающийся теоретик и просветитель, его сподвижник академик И. А Каблуков, Н. М. Витвицкий — первый русский исследователь медоносной пчелы, Г. А. Кожевников — автор капитальных трудов по биологии пчелиной семьи, А. Е. Титов — организатор пасек промышленного типа, новатор и изобретатель. В книге раскрыт их вклад в теорию и практику пчеловодства, представляющий большую ценность и в наши дни.

ОТ АВТОРА

ЖИВОЕ СЛОВО ВИТВИЦКОГО

«Я охотник до пчеловодства...»

«Учитесь у пчел...»

«Решительное время» в пчеловодстве

«Если желаете разбогатеть от пчеловодства...»

«Лучше иметь мало, но самых благополучных ульев...»

Главная забота пчеловода

«Мы должны дорожить этого рода добром...»

«Я переезжал великие расстояния с пчелами...»

«У нас есть забытый капитал - пчелы...»

ВТОРОЕ ПРИЗВАНИЕ ВЕЛИКОГО ХИМИКА

Первые шаги в науке и пчеловодстве

В кругу передовых пчеловодов борьба за переустройство отрасли

Журналист и редактор

Пчеловодные выставки, общества

Разработка основ рационального пчеловодства

Теория и еще раз теория

Как избежать непредвиденных убытков

И у нас есть свои породы

В искусственном роении — большая польза

На пасеке — только сподручный улей

Нашлись средства и против гнильца

ИССЛЕДОВАТЕЛЬ МЕДА И ВОСКА

Ученик бутлерова

От плавучей выставки до всероссийской

Знакомство с зарубежным опытом

Тысячи анализов русских медов

Экспертиза воска

Изучение прополиса и пыльцы

В подмосковной деревне на пасеке

ОТКРЫТИЯ РУССКОГО БИОЛОГА

Неожиданный поворот в научной судьбе

Сколько пород пчел?

Под микроскопом пчела

Спор разрешает ученый

Эволюционная теория подтверждена

Загадка инстинктов пчел

Болезнь названа нозематозом

Исследователь и популяризатор

ОСНОВОПОЛОЖНИК ПРОМЫШЛЕННОГО ПЧЕЛОВОДСТВА

К Руту за океан

Клеточка, принесшая славу

Губернский инструктор

В редакции «пчеловодного дела»

На Измайловской пасеке

Первый пчеловодный совхоз

Источник:

Шабаршов И.А. 'Ученые пчеловоды России' - Москва: Колос, 1981 - с.176