— Вот, — Руслан Шабровски стоял посреди обширного помещения. Ультрамодным барельефом стены усеивали всевозможные экраны, шкалы, переключатели и датчики. — Сердце Ковчега — центр технического управления, говоря проще, хоть и не совсем верно — рубка.

Руслана, как инженера, как создателя распирало от гордости. Эммануил понимал его, понимал, но не разделял чувств. Вид механизмов, пусть и сверхсовременных, навевал на него скуку. Сколько себя помнил, его занимали люди, их мысли, мотивы, чувства, устремления.

— Подойди сюда, — Шабровски поманил его к одному из подмигивающих блоков в дальнем конце комнаты. — Ну подойди, подойди, он не кусается.

Эммануил послушно двинулся к Руслану.

— Гляди, — палец инженера указывал на тройку расположенных вряд лампочек. Первая из них весело подмигивала зеленым глазом. — Знаешь, что это?

Эммануил промолчал, так как вопрос относился к разряду риторических.

— Система жизнеобеспечения! — словно величайшую тайну, поведал инженер. — Ковчег рассчитан на пятнадцать тысяч пассажиров.

Эммануил поморщился — он предпочитал наименование — обитателей.

— С Земли на нем вылет пять тысяч человек. То есть, запас есть и запас достаточный. Как говорится — плодитесь и размножайтесь. Но с оглядкой. При достижении первой критической величины, человек за пятьсот до пятнадцати тысяч — назвать точную цифру не могу — дети, старики — различие обменных процессов — загорится оранжевый сигнализатор. — Палец переместился к соседней лампочке. Это сигнал — будьте на чеку. Но это еще не самое страшное. Вот когда засветится красный…

— Что будет?

— Я ж говорю — система рассчитана на пятнадцать тысяч человек, понятно — плюс-минус. По достижении критической массы… она начнет отказывать. Трудно сказать, что выйдет из строя в первую очередь: подача и регенирирование кислорода, перерабатывающие станции, батареи… одним словом, следите.

— Зачем ты мне это рассказываешь? Техникам говори.

— Им тоже, а как же. Однако я хочу, чтобы и ты знал.

***

И поднялся Лейб — муж известный умом и рассудительностью своею. И сказал: «Доколе будем препираться и спорить? Доколе будем бродить, как овцы по лугу, лишенные пастыря? Доколе Мать Церковь останется без главы, как сирота без родителей! Хватит, братья! Мы сделаем то, зачем пришли! И пусть Учитель наставит верных сынов своих!»

Летопись Исхода