Тоненькой струйкой стекает песок в стеклянных часах, вот уже образовалась воронка, а до этого маленький холмик под ней превратился в настоящую гору.

Вращая колесики, уходит вода в клепсидре. Тень от треугольника, воткнутого прямо в землю, тает весенним льдом и молча скачет по кругу. Разморенной на солнце змеей выпрямляется пружина, в зубчатых шестеренках едва трепещет жизнь и самая быстрая секундная стрелка замедляет вечный бег. На кристалле кварца от севшей батарейки с трудом различаются контуры цифр. Кончается период распада глубоко закопанных под землей атомных часов...

Последняя крупинка сквозь узкое горлышко полетела вниз, венчая собой гору; едва заметная капля застыла в сосуде; село солнце; расслабилась пружина, и неунывающая кукушка, сказав только первую часть положенного "ку-ку", замерла, полувысунувшись из своей норки. В окошке дат не успело прокрутиться колесико, и они остановились на середине. Ни одна, ни другая, а по обрывкам цифр трудно понять, что было... что будет. Потух кристалл кварца и, кажется, ничто не в состоянии вернуть жизнь этому ровному серому полю, да и была ли у него эта жизнь-то.

Но... тянется бесплотная рука, тянется сквозь города и континенты, сквозь планеты и системы, звезды и галактики. Откуда? Кто такой огромный и рука ли это? Клешня? щупальце? крыло?.. С благоговением наблюдают за ней те, кто видит. Бестелесный, тот, кому много тысяч лет, но который все равно неизмеримо моложе хозяина руки. Сидя в храме за каменным глазом, он в почтении склоняет несуществующую голову. И второй, у него есть тело, он занял самый верхний этаж замка, ему меньше лет, но все равно достаточно много.

А рука... Переворачиваются часы, наполняется клепсидра, восходит солнце, крутится ручка завода, подтягиваются гирьки, меняется батарейка или переродившийся элемент и вновь легко бежит песок, течет вода, мчится тень наперегонки со стрелками, заливаясь, поет свою песнь кукушка, мелькают цифры - время пошло.

Будто и не останавливалось.

Из далекой пещеры с загадочной установкой исчезают костюм-хамелеон и записка, словно и не было, а вместо них потирает руки в архивах высокий человек, глядя на древнюю табличку, украшенную глазом со звездообразным зрачком. Молодой мужчина переводит переключатели на 23 года назад и забирается в капсулу. Мерцает карта из шести расположенных гексаграммой звезд, и, конечно же, скачет раскрасневшийся мальчик на рыжем мохнатом звере по имени мардок...