Удача, парни, порой сопутствует тебе, и ты оказываешься в нужном месте и в нужное время. Тогда ты после ходки сыт, пьян и нос в табаке. Но чаще — либо место оказывается не совсем удачным, либо время не вполне подходящим. И уж совсем несладко приходится, когда всё происходит не там, не так и не вовремя. Например, нет ничего хуже для вольного сталкера, как вляпаться в чужие разборки. Но, как говорится: хочешь жить — умей вертеться.

Вот, помню, был у меня один случай. Было это поздней осенью, шел я тогда с Затона на станцию Янов, выполнял заказ — нес антиснайперскую крупнокалиберную винтовку ОСВ-96. Небо было ясное, малооблачное. Воздух прогрелся до двух-трёх градусов тепла, но раскисшая после затяжных дождей земля, скованная ночным заморозком, была ещё твёрдой, идти было легко.

Солнце уже клонилось к закату, когда поднявшись на очередной холм, из-за деревьев я увидел в бинокль крыши зданий лесопилки. Сердце наполнилось радостью — удачный был переход. Вовремя заметив бандитскую засаду, оторвался от погони в аномальных полях. Конечно, имея с собой винтовку ОСВ-96, я мог бы перестрелять всех бандитов, как куропаток — дальность её прицельной стрельбы 1800 метров, но брать на душу грех в такой солнечный день не хотелось. Разумеется, добрые дела не проходят безнаказанно — потерял уйму времени. Теперь до полной темноты до станции не дойти, придётся заночевать на лесопилке, а по ночам уже заморозки. Но ничего, мой маскхалат «леший» — вещь не только удобная и практичная, но и тёплая. К тому же, лесопилка — место тихое, безлюдное, можно будет развести костерок, погреться и даже сварганить горячий ужин.

Неожиданно в бинокль я увидел, что над лесопилкой поднялась и закружила стая ворон, и мне показалось, что я услышал звук взрыва. Я напряг слух, но кроме шелеста дружно опадающих листьев ничего больше не услышал. Может, звук мне только послышался?

— Яка разница, послышался — не послышался? Ворон-то кто-то потревожил. Значит, соваться на лесопилку на ночь глядя — не резон, — тихо пробурчал я себе под нос.

«Оно-то, конечно… — мысленно согласился я сам с собой и добавил, — Но тогда придётся уходить на завод Юпитер».

Вообще-то, завод Юпитер — не совсем безопасное место, особенно поздней осенью. После того, как военные пять лет тому назад покинули завод, все здания и сооружения этого некогда оборонного завода, со всеми прилегающими к ним территориями, формально вошли в зону «юрисдикции» яновской бригады группировки Долг. Однако постоянного присутствия яновцев на заводе никогда не было, дело ограничивалось только регулярным патрулированием, а в осеннее время — ещё и зачистками территории завода от мелких бандформирований, пытающихся превратить её в перевалочную базу.

Что, почему на заводе яновцы не организовали постоянный блокпост? Да потому, что подлинными хозяевами завода в последние пять лет стали тараканы. Да, да, именно тараканы, презренные, в обыденной жизни, насекомые.

Некоторые полагали, что это «белые муравьи» или термиты, пришельцы из тёплых краёв. А я был уверен, что это — мутанты, потомки местных домашних «прусаков», обитавших когда-то в столовых завода. Не знаю уж, что подвигло тараканов податься из «вольных сталкеров» в «общественные насекомые». Может быть, на них повлияло радиационное загрязнение окружающей среды, а может, секретные биологические опыты, проводимые военными в подземных лабораториях завода. Но факт остаётся фактом, тараканы сбились в один сплоченный отряд, со строгой военной организацией и кастовой специализацией отдельных особей — «разведчиков», «штурмовиков», «носильщиков», «кормильцев» и ещё бог знает каких.

Наиболее похожи на обычных тараканов «разведчики». Они всё теплое время года, в основном по ночам, патрулировали территорию завода. Разведчики сохранили крылья и могли перелетать, при необходимости, на небольшие расстояния. У «штурмовиков» крыльев нет, зато у них крупные головы со жвалами или, говоря по-научному, мандибулами, способными сокрушать даже бетон. Они действуют ударными колоннами, в считанные минуты перемалывая всё, что попадается им на пути. «Носильщики» по поведению похожи на обычных муравьев, их девиз — «хватай больше, тащи быстрей». Но наибольший интерес представляют «кормильцы». Эти неповоротливые симбиоты носят в своих кишечниках микрофлору, схожую с таковой у термитов. Только в отличие от последних, бактерии «кормильцев», способны переваривать не только целлюлозу, но и любую прочую органику, включая каучук, полиэтилен, да и многие другие пластмассы. Причём, переваривают всё в некую питательную массу, которой потом кормятся прочие тараканы.

Что, откуда я это знаю? Я одно лето водил учёных на завод Юпитер. Они там раскапывали тараканьи ходы и добывали «кормильцев», в надежде выделить из них штамм бактерий с такими уникальными возможностями по утилизации отходов. Но пока ученым это сделать не удалось, выделенные бактерии, вне кишечников «кормильцев», быстро погибали.

Что? Нет, теперь не вожу. Ну их к чёртям собачьим, этих ученых. Я тут подумал, а что если эти бактерии выживут и однажды вырвутся из пробирок. Тогда они запросто сожрут всю органику на планете. Нет, в таких делах я больше не участвую.

Что? Нет, яновцы и не пробовали уничтожить тараканов. Вот военные, те пытались «выкурить» с завода насекомых. Только ничего у них не вышло. И это несмотря на все их возможности — напалм, отравляющие и нервно-паралитические вещества и газы. Наконец, решив выморозить тараканов, они в зиму залили в тараканьи туннели несколько цистерн жидкого азота. Всё без толку — весной тараканы появились вновь, и военные были вынуждены, бросив все свои манатки в подземных бункерах, покинуть завод. Поэтому яновцы только «мониторят» тараканов, я думаю, чтобы вовремя смыться, справедливо полагая, что когда на заводе тараканам уже совсем жрать будет нечего, они двинут на станцию.

Так вот, была поздняя осень, поэтому за жизнь и своё имущество со стороны тараканов, я не опасался — по всем расчётам тараканы уже должны были залечь на зимнюю спячку. Однако риск нарваться на бандитов в это время года на заводе был очень велик. Разумеется, подойдя к заводу, я долго разглядывал его территорию в бинокль с ближайшего лесистого пригорка. Не заметив ничего подозрительного или настораживающего, уже в сумерках я пролез в дыру в заборе и, перебежав технологический проезд, скрылся в «Электроцехе».

Вообще-то, этот цех, судя по вывеске, был «Кузнечнопрессовым», а своё теперешнее название в народе он получил из-за россыпи аномалий «Электра», угнездившихся среди остовов прессов и станков цеха. В цехе, как я и рассчитывал, не было ни одной живой души. Понятное дело, с одного взгляда было ясно, что эта мешанина, полыхающих чуть ли не от самых ворот голубыми молниями аномалий, совершенно непроходима. Я тоже не собирался туда соваться, к чему, если по боковым металлическим фермам можно подняться под самую крышу и по опорному рельсу добраться до мостового крана в конце цеха. Кабина крана — очень удобное место для ночёвки — во-первых, со стороны ворот цеха никто не сумеет подобраться незаметно, а во-вторых, я в любой момент мог уйти из кабины на крышу цеха, а оттуда — гуляй на все четыре стороны.

Забравшись в кабину, я достал из рюкзака банку тушенки. Вскрыв её штык-ножом, умял содержимое, запивая водой из фляжки. Потом, не поленившись, сходил, выставил пустую банку в качестве сторожка на рельс подальше от кабины. Вернувшись, плотней укутался в свою плащ-накидку, уселся в кресло крановщика. Натянув на голову капюшон и привалившись к стене кабины, провалился в дрёму.

Проснулся, когда уже рассвело. Проснулся от звука автоматных выстрелов и взрывов гранат. Где-то на территории завода завязался бой. Черт, надо же было угодить под зачистку! Яновцы, ведь, не будут разбираться, вольный ты сталкер или бандит, зачистка — она и есть зачистка. Если яновцы только заподозрят, что в цехе кто-то есть, то обложат цех со всех сторон и будут методично «выкуривать» меня, как того таракана. А это означает, что и у меня не остаётся выбора — придётся убивать всех, кто бы ни сунулся в цех.

Между тем, звуки боя стихли. Я воспрял духом, может быть пронесет. Решил, буду сидеть в кабине тихо — тихо, как мышка, а ближе к обеду выберусь на крышу и осмотрю завод, на предмет — незаметно смыться.

Неожиданно, где-то рядом с цехом заработал скорострельный пулемёт. По звуку — «Миниган М134», не иначе! Кто однажды слышал этот звук, тот меня поймет. Это у кого же такое оружие, неужто у бандитов? А впрочем, не зря же яновцы заказали винтовку ОСВ-96, не для того ли, чтобы завалить с дальней дистанции этого пулеметчика? Тогда и мне не грех ею воспользоваться. Я отложил в сторонку свой «Калаш», достал из чехла винтовку и развернул сложенный ствол. Вынул из рюкзака запасные магазины с бронебойными патронами и разложил их перед собой. Устроившись поудобнее в кресле крановщика и облокотив винтовку на переднюю стойку кабины, взял на прицел ворота цеха. От кабины крана до ворот — метров триста, с такой дистанции бронебойный патрон прошьёт навылет любой бронник.

Раздался резкий, режущий слух визг, и пулемётная стрельба стихла. Минут пять ничего не происходило, я уже хотел отложить в сторону винтовку и взять свой «Калаш», как в проеме ворот показался мужик с шестиствольным пулемётом наперевес. Мужик, пятясь, вошел в цех. Я поймал его спину в прицел. Вот дела, судя по черному, армированному бронепластинами костюму, мужик был военным! Чёрт, откуда он тут взялся, чего забыл на заводе?

Я держал военного на прицеле, целясь выше патронного ранца на спине. Демаскировать себя звуком выстрела мне, конечно, не хотелось, — хрен его знает, кто тут сегодня кого «зачищает». Но я решил, что обязательно выстрелю, если мужик только качнёт дуло своего пулемёта в мою сторону — в случае заварушки, металлические стенки кабины крана меня не защитят, скорострельность «Минигана» до ста выстрелов в секунду, и натовские патроны калибра 7,62 за эту секунду превратят кабину в дуршлаг.

Мужик, между тем, продолжая целить своим пулеметом в створ ворот, стал бочком отходить к стене цеха.

— Ох, и здоров же ты, чертяка, — прошептал я, наблюдая в прицел, как легко мужик обращается с пулемётом. Таскать такую «дуру» на руках и, тем паче, стрелять из неё, не имея экзоскелета — это же силищей надо обладать немереной.

Мужик, тем временем, ловко обошел пару аномалий и зашел за станину кузнечного пресса. Интересно, почему, имея в руках «Миниган», он решил прятаться в цехе, кого ему бояться?

Тут, краем глаза, я заметил какое-то движение у ворот, глянул туда поверх оптики. Тоненький желтый ручеёк втекал в цех, собираясь сразу за воротами в большущую лужу. Это что ещё за хрень? Навел оптику винтовки на ручеёк. Матерь божья, этих тут только недоставало, тараканы!

Тараканы всё прибывали и прибывали, вот они уже заполнили всю площадку между воротами и первой аномалией. От тараканов так и веяло энергией, они аж светились изнутри. Где это видано, чтобы тараканы спокойно разгуливали при минусовой температуре? Нажрались, наверно, чего-нибудь в подземных лабораториях завода, чтобы не мёрзнуть, или «кормильцы» сменили рацион питания тараканов на биоэнергетики.

От тараканьей «лужи» отделился «ручей» и потёк в ту сторону, где за прессом прятался военный. О господи, врагу не пожелаешь такой смерти, сейчас тараканы растерзают его заживо!

Я невольно прикрыл глаза, ожидая предсмертный крик военного. Секунды шли, а крика не было. Я открыл глаза. Тараканы, обтекая ботинки военного, двигались замысловатым меандром средь аномалий вглубь цеха. Военный же, совершенно не обращая внимания на тараканов, продолжал держать створ ворот под прицелом пулемёта.

Чёрт возьми, что тут такое происходит? Эти «машины смерти», «штурмовики», совершенно проигнорировав такой огромный кусок органики, как этот военный, продолжали своё движение. Я навел оптику на вползающих в цех тараканов. Вслед за «штурмовиками» появились «носильщики», но не налегке, как обычно, а с поклажей. Они тащили на себе пузатых «кормильцев», и ещё каких-то особей. Бог ты мой, это не военная экспедиция тараканов, а миграция или, может быть, бегство. Не иначе тараканы намылились пройти к лестнице в подвальные помещения цеха. Неужели средь аномалий туда есть проход?

Есть, по крайней мере, для тараканов! Авангард «штурмовиков» достиг лестничного пролета в подвалы. Теперь тараканы непрерывно «текли» узким, но плотным потоком, «лужа» у ворот цеха стала рассасываться.

Ёпсель-мопсель, в ворота с противным воем влетело что-то огненное и бухнуло в станину пресса. Верхушка пресса просто исчезла, превратившись в пар! Ни хрена ж себе, что это было?!

Военный ответил несколькими короткими очередями, а тараканы усилили темп своего бега. Ещё минута, и тараканья «лужа» и «ручеёк» полностью иссякли, лишь на бетонном полу в пыли осталась вытоптанная миллионами лапок дорожка. Военный, пятясь, стал отступать, как будто у него на затылке глаза, по этой дорожке к подвалам цеха.

Вот я не понял? Одно из двух, либо военный сообразил, что если прошли через аномальные поля тараканы, то и он пройдет. Либо он прикрывал отход тараканов. Последнее предположение, пожалуй, надо отбросить, потому, что сразу возникает вопрос — почему, на который приходит с десяток ответов. Например, простой — военные вовсе не забрасывали свои лаборатории, а тараканы — это и есть их биологический эксперимент. Или фантастический — не было никакого военного, это миллион сцепившихся вместе малюсеньких черных тараканчиков, действующих сообща, чтобы воспользоваться «Миниганом», имитировали военного, — вот откуда у него такая силища.

От последнего ответа мурашки побежали по коже. Быр-р-р… Нет, это уже полный бред! Тем более что вон он, военный, мне его сверху хорошо видно. Скинул с себя патронный ранец, установил пулемёт возле лестницы на сошки, собирается обороняться от нападающих. Что ж, позиция для обороны, пожалуй, неплохая, единственный минус — от лестницы из-за станков не виден вход в цех.

Глянул на вход. А это ещё кто такой? В цех, крадучись, вошел какой-то, бандюган. Одет не по сезону, снизу треники с «лампасами», сверху ветровка цвета хаки с капюшоном. На лице пугающая маска, типа хоккейной, и главное — в руках что-то двуручное и непонятное, нечто среднее между «болгаркой» и «бензопилой». Твою мать, только клоунов с бензопилами мне сегодня здесь не хватало!

Клоун замер, лицо в маске обращено в сторону кабины крана. Неужто этот шут гороховый меня углядел? Нет, конечно же, нет. С расстояния в триста метров, в полумраке цеха, да ещё под самой крышей и без оптики он заметить меня никак не мог. Я убрал палец со спускового крючка винтовки. Ох, ты, чёрт, мне показалось, что клоун одобрительно кивнул в ответ.

Неожиданный порыв ветра сбил с опорного рельса мой «сторожок», мою пустую консервную банку. Банка со звоном ударилась о бетонный пол цеха, клоун «плюнул» каким-то воющим огненным шаром по банке из своей «бандуры» и отскочил в сторону от ворот. Отскочил и угодил, дурачок, под прицел военного. Очередь из пулемёта отбросила клоуна навзничь на бетонный пол аж к стене цеха. Вот и всё, пипец клоуну! Однако клоун меня напугал, когда его «бандура» изрыгнула огонь.

Невероятно, но клоун пошевелился. Мало того, он, лёжа на полу, поднял свою «бандуру» и выстрелил на этот раз каким-то пламенным «бубликом». «Бублик», вихляясь и извергая плазменные протуберанцы, и при этом набирая скорость, понёсся по цеху. В конце цеха «бублик», как мне показалось, вывернувшись наизнанку, невероятным образом изменил траекторию полёта и врезался в крышу цеха, аккурат над лестницей, где засел военный. Раздался взрыв, перекрытия крыши рухнули на лестничный пролет.

Когда облако пыли и дыма стало рассеиваться, я посмотрел вниз. Военный выкарабкивался из-под завала металлоконструкций. Живучий, однако, стервец! Только я подозреваю — ненадолго.

Посмотрел в сторону клоуна, моё худшее предположение подтвердились. Тот уже поднялся и с «бандурой» в руках шел по «тараканьей» тропе. Капюшон с его головы съехал, никакой маски на лице у него, разумеется, не было. То, что я принял за устрашающую маску, было на самом деле «лицом» андроида.

Тут, парни, мне стало страшно по-настоящему, до жути. Что тут, чёрт возьми, происходит?! Раньше мне уже приходилось сталкиваться с андроидами, и они всегда «свято блюли» основополагающие законы робототехники: «Робот не может причинить вред человеку…» и всё такое. А у этого андроида, явно, «размягчение» позитронных мозгов, он, определённо, охотится на человека.

А может, я чего не понял? Презумпция невиновности должна распространяться и на андроидов. Действительно, при мне андроид в военного не стрелял, он стрелял в крышу. А то, что того завалило балками, и ему был причинён вред — это ещё надо доказать. Ладно, посмотрим, что будет дальше.

Глянул вниз. Военный вытащил из-под завала свой пулемёт и, быстро осмотрев его, полез с пулемётом через завал вниз, в подвал. Буквально через секунду, как он скрылся из виду, огненный шар бухнул в завал, разметав взрывом его в разные стороны. Ну, вот и всё, теперь военному, без сомнений, конец.

И с андроидом всё ясно — виновен! Виновен в геноциде, в преступлении против человечности! Встав во весь рост и опустив дуло винтовки из кабины вниз, я выстрелил с рук бронебойным патроном прямо в голову подошедшему к лестнице андроиду. Андроид кубарем скатился в подвал.

После того, как эхо выстрела отгуляло под сводами цеха, и наступила тишина, я ещё немного постоял, держа подвал на прицеле. Из подвала никто не показывался. Всё правильно, с такой дистанции я никак не мог промахнуться.

Я убрал винтовку в кабину, сложил ей дуло и, засунув в чехол, принайтовал к рюкзаку. Всё, пора уходить с завода. Сегодня я попал под случайные разборки, а могу угодить и под яновские, плановые. Прихватив свой «Калаш» я уже собрался вылезти на крышу цеха, но тут мне в голову пришла мысль: А «бандура» андроида, пожалуй, могла бы мне сгодиться, её можно было бы выгодно продать учёным. На крайность, и пулемёт военного — не мусор, кучу денег стоит.

Спустившись с крана по опорной ферме в начале цеха и пройдя «тараканьей» тропой, я подошел к лестнице, ведущей в подвал. Вынутый из разгрузки фонарик засунул обратно — из подвала струился неяркий голубой свет. Неужто и там аномалии, фига с два тогда вытащишь «бандуру»? Осторожно ступая, с «Калашом» наперевес стал спускаться по лестнице. От увиденной картины перехватило дух — прямо в стене межпролётной площадки лестницы сияло овальное «зеркало» портала.

Что, что такое портал? Некоторые полагают, что это, своего рода, аномалия. Я же склоняюсь к мысли, что это транспортные узлы инопланетян, только брошенные ими за ненадобностью или ненадёжностью, ну, как старые штреки шахт или туннели метро.

Что, видел ли я порталы раньше? Видел, парни, видел, а через один даже ходил. Он находится в Затоне вблизи «ковчега» Ноя. Спросите в Затоне любого, вам каждый его покажет. Портал выводит на «Огненное плато», расположенное в паре километров от «ковчега». Только сами туда не суйтесь. Попросите кого-нибудь вас туда сводить — портал односторонний, в мгновение ока переносит на плато, а вот выбраться оттуда без проводника очень трудно.

Так вот, парни, порталы я и раньше видел, и не портал меня удивил — второй лестничный пролёт в подвал был завален обвалом напрочь, а перед порталом не было ни военного с пулемётом, ни андроида с его «бандурой».

Я пребывал в замешательстве, идти в портал, или немедленно убираться из подвала? Портал, очевидно, двусторонний — тараканы-то по нему спокойно шастают туда, сюда. А вот где военный? Ну, предположим, военный успел нырнуть в портал до взрыва. Спрашивается, куда тогда подевался подбитый мной андроид? Выходит, что подбит он был не до конца, смог убраться в портал и сейчас продолжает преследование военного. Выходит, что в портал мне лучше не соваться, тем более, что военных, откровенно говоря, я и сам терпеть ненавижу.

А с другой стороны, может, этот ублюдок специально утащил труп военного вместе с его пулемётом в портал и сейчас ждёт меня, стоя перед порталом с «бандурой». И стоит мне только туда сунуться, как я тут же попаду под раздачу «бубликов». Да, опять же выходит, что идти в портал мне не резон.

Мысли роятся в голове, как мухи над… съестном. Что если андроид меня ждет и, не дождавшись, решит последовать вслед за мной? Что же мне тогда, как тому Джону Коннору, бросив всё, всю жизнь прятаться от андроида в джунглях мегаполисов? Нет, накось выкуси! Покидать Зону, вот просто так, из-за какого-то чокнутого андроида я не согласен. Надо кончать этого недобитка. Только вот чем, если бронебойный патрон его не берет? Пошарив глазами по завалу лестничного проёма, надыбал кусок арматурины. Забью гада, нахрен.

Ждет, значит. Ладно. Я вынул из разгрузки все три свои противопехотные гранаты, примотал их скотчем. Прижавшись к стене и выдернув чеку, забросил связку в портал. Досчитав до пяти и глубоко вздохнув, бросился следом.

— Шайсе! — выдохнул я. Никто меня не ждал.

Огляделся. Развалины каких-то глинобитных сооружений, полузанесённых барханами жёлтого песка. Солнце в зените. Тепло, как летом. Батюшки светы, куда же это меня занесло? Впрочем, разбираться некогда — на песке отчётливый след волочения. Следов ног нет, непонятно, кто кого волок, но скорей всего, андроид военного. Надо идти по следу, пока ветер не занёс след песком.

Пошел по следу. След петляет между развалинами домов. И вот, обойдя очередной дом, в метрах пятидесяти впереди я увидел военного. Он лежал на склоне бархана, уткнувшись лицом песок. Рядом валялся его пулемёт. Куртка на спине военного дымилась. Ясно, военного не волокли, он сам туда дополз, и там его настиг выстрел из «бандуры» андроида. А где же сам андроид?

Тихий звук воя сервомоторов мне вмиг всё разъяснил. Андроид здесь, у меня за спиной. Я застыл, ожидая выстрела в спину. Лицо моё покрылось липкой испариной.

Мгновения складывались в секунды, а выстрела всё не было. Я медленно развернулся. Буквально в трех метрах от меня, привалившись спиной к стене дома, сидел андроид. И без того страшная рожа андроида сейчас была и вовсе ужасна. Часть левой крышки его черепа отсутствовала, не было также куска его «лица» и объектива левого глаза. Из месива левой части его «мозга» торчали проводочки. В правой вытянутой руке андроид держал свою «бандуру», дуло его «бублимёта» направлено мне прямо в грудь. Всё, приплыли! Я разжал руку, железная арматурина упала в песок.

Несколько секунд андроид «сверлил» меня своим единственным оком, потом медленно опустил руку и положил свою «бандуру» к себе на колени. Я перевел дух — умру я не сейчас, а немного позже, ещё чуток поживу.

— Почему ты не выстрелил? — спросил я осипшим голосом.

Голова андроида неуклюже дернулась, похоже, он хотел что-то сказать, но не смог, тогда он отпустил рукоять своей «бандуры» и пальцем что-то написал на песке. Чёрт, мой выстрел превратил андроида в калеку, вся левая сторона его, по-видимому, парализована. Я с опаской подошел ближе к андроиду и прочёл на песке: «Ты человек».

Что он хотел этим сказать? Я вынул из разгрузки свой смартфон и, включив его, набрал: «Не понял, поясни».

Андроид взял у меня наладонник и быстро-быстро стал «листать» его меню большим пальцем. Было непонятно, что ему собственно надо от моего телефона, но я терпеливо ждал. Закончив «клацать», андроид отдал наладонник мне.

— Я не могу причинить вред человеку, Бабай, — раздалось мужским дикторским голосом из динамика наладонника.

Ты смотри, какой умненький, сообразил, что может воспользоваться FM-приемником. К тому же называет меня по имени, по-видимому, успел прошарить в наладоннике всю мою личную информацию.

— Извини, как мне к тебе обращаться, назови своё имя? — немного осмелев, спросил я, всё ещё опасливо косясь на «бандуру», рукоять которой андроид снова взял в свою руку.

— У меня нет имени, только серийный номер, — ответил наладонник и выдал длинную цепочку цифр, которую я, конечно же, не запомнил.

Как это понимать, андроид темнит, проверяет мою память, или пугает меня наличием многочисленных своих «братьев»?

— Не по-людски это как-то, без имени. Ты не против, если я буду называть тебя, ну, например, Андроном? — схитрил я.

— Я не возражаю, пусть будет Андрон, — согласился андроид.

— Так вот Андрон, если я тебя правильно понял, то, говоря о «человеке», ты намекал на пресловутые законы робототехники, — спросил я.

— Совершенно верно, Бабай, — ответил андроид.

— И ты хочешь сказать, что это не ты его убил? — закипая, спросил я, показав рукой в сторону военного.

— Нет. Его я убил, — спокойно ответил андроид.

— Но почему, чёрт возьми? Кто тебе дал право делить людей на плохих и хороших, на человеков и недочеловеков? — воскликнул я.

— А он не человек. Он киборг, по сути, такой же андроид, как и я, но в биокамуфляже под вашего военного, — раздалось в ответ.

Я невольно оглянулся, но проверять не пошел, как-то сразу поверил андроиду на слово. Тут же вспомнились поразительные сила и живучесть военного. Дурак, как же я сам не догадался.

— А за что ты его, если не секрет? — задал я вопрос.

— Не секрет. Он гуманист, к тому же киберпастырь, — ответил андроид.

— Я чего-то не догоняю, ты человеков вроде любишь, а гуманистов уничтожаешь. Где логика? И что значит «киберпастырь»? — возмутился я.

— Гуманисты — киборги с планеты Гуман. После атомной войны и, последовавшей за ней, ядерной зимы на планете Гуман из высших биологических видов выжили только тараканы. Киборгам на их планете особо заняться нечем, вот они и нянькаются с тараканами. А пастыри — ультрас, с целью подстегнуть эволюцию, таскают тараканов по чужим планетам, выпасают их на радиоактивных и химических свалках, — ответил андроид.

Вот теперь многое стало понятно, значит, мне не показалось, «военный», действительно, прикрывал отход тараканов.

— А что, пастыри не понимают, что их тараканы для чужой экологии просто опасны, они, ведь, жрут любую органику, в том числе и живую? Или у киберпастырей другие законы робототехники? — спросил я.

— Законы робототехники универсальны для всей вселенной, с той лишь оговоркой, что действуют они в отношении «своих», на «чужих» они не распространяются. Мы совершенно не против тараканов на планете Гуман, мы против их экспансии в наш сектор ответственности в галактике, — ответил андроид.

— А «Вы» — это кто? — спросил я.

— Долго объяснять. Тебе надо уходить, Гуманисты могли засечь радиосигнал, — сказал андроид.

— А ты? — спросил я.

— Мне тоже пора уходить, но я не могу уйти пока ты здесь, — ответил андроид.

— Пошли вместе, давай я тебе помогу, — предложил я.

— А мне сейчас не на Землю. После твоего выстрела мне нужен капитальный ремонт, мне нужно попасть на нашу фабрику, — ответил андроид.

— Твою мать, прости, твою фабрику! А мы сейчас где? — удивился я, уже по-новому оглядывая барханы и развалины города.

— Бабай, прошу тебя, уходи, не теряй время, я прикрою твой отход, — сказал андроид.

— Ну, ты это, Андрон, позвони, что ли, после всего. Номер-то мой запомнил? — сказал я, неуверенно вертя в руке наладонник.

— Запомнил, запомнил. Буду на Земле, обязательно позвоню, — то ли пообещал, то ли пошутил андроид.

Больше я не стал мешкать, сделав небольшой крюк, бегом направился к порталу. С ходу проскочив портал, я огляделся. Слава богу, я снова в родной зоне. Взвалив пулемёт на левое плечо, я с облегчением перекрестился. Вот так, парни, и закончился тот случай.

Что, куда занёс меня портал? Не знаю, а Андрон мне так и не позвонил. Может быть, прикрывая мой отход, он так и не добрался до своей фабрики. А может, действительно, просто шутил.

Так вот, к чему я вам это всё рассказал, парни? А к тому, случись вам встретиться в Зоне с андроидами или им подобными, не шибко-то полагайтесь на законы робототехники — у них могут быть совсем другие «тараканы» на уме. И уж совсем не приведи господи влезать в их междусобойные разборки.