— Подождите! Вы что его так просто отпустите? Он же взяточник! — воскликнул Неклюдов.

— А что Вы хотите? Деньги он вернул, а дело сдаст другому следователю — сказал Майор.

— Скажите, а Вам не стыдно продавать свою родину? — сказал Неклюдов, обращаясь к следователю.

— Стыдно? Почему мне должно быть стыдно? Когда моя жена заболела раком — никто и пальцем не пошевелил, чтобы ей помочь. У вас куча денег, а мне пришлось выкручиваться самому.

— Может, хватит врать? Ваша жена умерла пять месяцев назад, а счёт вы открыли четыре месяца назад, когда она уже была мертва. Вы просто прикрылись её именем! — сказал майор.

— Да. Я всю жизнь отдал государству. Я верой и правдой служил своей стране, но когда помощь понадобилась мне — государство от меня отвернулось.

— Именно поэтому Куракин Вы решили один раз предать, немного заработать на старость? Компенсировать то, что родина Вам не додала и посадить невинных людей. Обвинить их в чудовищных преступлениях и пусть сидят! Разве не в этом был план?

— Думаете, их так легко посадить? Посмотрите на них! У него костюм стоит дороже, чем моя годовая зарплата! — сказал он, кивая на Круглова.

— Обожаете считать деньги в чужом кармане? — спросил его Круглов.

— Неважно. Деньги я вернул, теперь можете делать что хотите.

— Капитан проводите следователя в управление — распорядился майор.

Следователь с майором вышли из кабинета.

— Условный срок? Вы что так просто его отпустите? — спросил Неклюдов у майора.

— А вы думаете всё так просто? Наши враги должны думать, что следователь продолжает работать на них. Когда они поймут, что это не так — будет слишком поздно.

— Именно поэтому Вы заставили следователя перевести деньги именно сейчас?

— Да. Мы создадим легенду, что его шантаж получился. Купим на его имя фиктивную квартиру, гденибудь в Париже. Забьём её одеждой и мебелью. В общем, создадим иллюзию роскошной жизни.

— Четыре месяца? Вы сказали, что счёт он открыл четыре месяца назад. То есть счет, он открыл после смерти моего брата. Они что заранее знали об этом? — спросил я.

— Это всего лишь версия, но мы полагаем, что так оно и есть. Они знали, что после убийства Вашего брата будут выборы нового генерального директора. Скорей всего они готовили теракт к этим выборам и одновременно купили следователя.

— Черт! — выругался я.

— Сволочи! — крикнул Круглов.

Неклюдов ничего не сказал, а только снова крепко сжал челюсти.

— Послушайте майор! Они наши враги. Они уже провели два теракта, но на этом не остановятся. Они будут пытаться снова и снова, пока всех нас не убьют. Нужно сделать всё, чтобы их разорить!

— Разорить? Как Вы себе это представляете? Это другая страна, другое законодательство.

— Я неплохо бегаю и стреляю. Может это както поможет?

— Нет. Не поможет. У нас в службе много работает тех, кто хорошо бегает и стреляет. Здесь надо действовать другими методами. Если мы их свяжем с терактами, тогда им не отвертеться. Здесь Вы будете гораздо полезнее, чем рядовой боец нашей службы.

— Жаль. Я думал, что смогу Вам пригодится.

— Ещё понадобитесь. Вот вступите в наследство, тогда и посмотрим, что можно сделать.

— Спасибо Вам за помощь с этим следователем — сказал Круглов.

— Не за что. Это наша работа. У Вас больше нет никаких вопросов?

— Нет. Ничего.

— Ладно. Если чтото появится новое — будем на связи — с этими словами майор попрощался и вышел из кабинета.

— Я тоже пойду, если я Вам больше не нужен — сказал адвокат.

— Конечно, можете идти.

Адвокат вышел из кабинета.

— Странное какоето чувство. Мы вроде победили, но победителем я себя не чувствую — сказал Круглов.

— Мы выиграли сражение, но не войну. Враг попрежнему хитёр и коварен, и попрежнему вынашивает планы нашего убийства — сказал Неклюдов.

— Надо выпить. Хоть какаято хорошая новость — сказал Круглов и принёс литровую бутылку коньяка.

— Я пить не буду! — запротестовал я.

— Почему? Ты же теперь не спортсмен, режим соблюдать не надо. Тем более у меня хорошая новость для тебя.

— Какая новость?

— Выпьем по 50 грамм — скажу.

— Это явный шантаж. Ладно, если только по 50 граммов.

Круглов разлил коньяк по бокалам.

— За промежуточный успех — сказал Круглов и опрокинул коньяк себе в рот. Мы последовали его примеру.

— Я заказал обед. Сейчас его сюда принесут.

— Ну что там за новость?

— Суд признал запись подлинной. Скоро ты вступишь в наследство.

— Скоро — это сколько?

— Год, может полтора. А вы не боитесь делиться со мной такими новостями? — спросил Неклюдов.

— Честно говоря, я считал Вас представителем «Лунной энергии», но сейчас, когда они лишили Вас ног, я так больше не считаю.

— Спасибо за доверие. Вы доверяете мне и это хорошо, но совсем недавно мы были конкурентами за пост гендиректора. Сейчас Вы уже не боитесь конкуренции от инвалида?

— Я в Вас ошибался и признаю ошибку. Мы должны действовать вместе, чтобы победить «Лунную энергию».

В это время в кабинет зашли официанты и стали накрывать на стол.

— Что Вы задумали Круглов? — спросил Неклюдов.

— Мне тут попалась одна видеозапись. Предлагаю Вам её оценить — сказал Круглов и нажал кнопку на пульте телевизора.

На экране появился мужчина средних лет. Он был одет в белый халат. На лице были очки. Мужчина начал говорить.

— Здравствуйте! Сегодня я готов Вам представить новую технологию. Технологию Аватаров! «Кто такой аватар?» — спросите Вы. Это Ваша точная копия. Мы берём Ваши клетки, совсем чутьчуть, и создаём аватара. — С этими словами он раздвоился.

После этого Вы можете управлять аватаром, погружаясь в специальную капсулу — он лег в капсулу и закрыл крышку.

Зачем создавать аватара? — Спросите Вы. И я Вам отвечу: «Аватар необходим тем, кто не хочет или не может двигаться». Если Вы человек с ограниченными возможностями, то Вы можете смело использовать аватара. В этом случае Вам нет нужды бояться, что окажешься в беспомощном положении. Связь аватара с капсулой очень хорошая, поэтому Вы всегда будете испытывать те же чувства, что и испытывает аватар. Хотите испытать нечто экстремальное? Прыгнуть с парашюта, или сплавится по опасной горной реке? Аватар Вам в этом поможет. Теперь для Вас нет никаких препятствий. Вы сможете испытать всю гамму чувств, даже не выходя из капсулы. Ну чем не выход из положения? Это новая возможность для каждого из Вас!

Мы сидели как оплёванные. Я явно не ожидал такого поворота событий.

— У него лицо слишком знакомое — только и произнёс Неклюдов.

— Всё верно — это Вениамин Корольков, один из учеников Геннадия Маслова.

— То есть они убили профессора и украли нашу технологию?

— Да!

— Давай по порядку. Сначала они шантажировали профессора Маслова, чтобы он сделал им аватара. Потом они убили Маслова вместе с Сергеевым, чтобы обрушить акции нашей фирмы. Потом они вышли на Куракина с его больной женой и взяткой склонили его к сотрудничеству. Далее они организовали и провели теракт на Луне, в результате которого умерли четыре человека. А потом они украли у нас технологию, производства аватаров, взяв себе ученика профессора Маслова. Я ничего не упустил? — спросил Неклюдов.

— Да. Всё так и было.

— Это просто запредельная наглость! — только и смог выговорить я.

— Они бы не стали делать этот рекламный ролик, если бы были уверены, что у Куракина ничего не выйдет. Значит, Куракин точно знал, что у него ничего не получится! Тото он так легко согласился! Я лично придушу этого гада! — воскликнул Неклюдов.

— Я бы этого не делал — возразил Круглов.

— Почему?!

— С его женой тоже не всё чисто. По почте она получила посылку с косметикой. Там были радиоактивные вещества. Она получила серьёзное отравление, долго лечилась, сначала в России, потом в Германии, потом в Израиле, но так и не смогла вылечиться и умерла.

— Они всё продумали с самого начала. Этот план был разработан, чтобы разрушить нашу компанию.

— Но мы вышли из положения, когда распродали свои запасы гелия3 и объявили о телепортации. Их клиенты хотят покупать гелий3 у нас, так как у нас цены в два раза дешевле. Они на грани разорения. Заявление о производстве аватаров — это жест отчаяния. Тем самым они косвенно подтверждают, что причастны к гибели Сергеева и его семьи.

— Чтото я не видел этой рекламы по телевизору.

— Этот ролик сняли на студии, но в эфир пока не пускали. Мне прислал его знакомый режиссёр.

— Когда они собираются пускать его в эфир?

— Через три месяца. Сейчас идёт активная подготовка к рекламной компании.

— Им надо помешать! Надо обвинить их в краже технологий. Надо раздуть такой скандал, что никто не сможет у них ничего купить!

— Ничего не выйдет.

— Но почему?!

— Эти технологии секретные! Мы их не патентовали! Мы не сможем доказать, что их у нас украли!

Повисла долгая тягучая пауза.

— Надо выпить и обсудить, что делать дальше — наконец прервал паузу Круглов и разлил коньяк по бокалам.

— За что пьём? — спросил Неклюдов.

— За победу! — ответил Круглов.

— За какую победу? — не понял Неклюдов.

— Вы же ещё не выслушали моего предложения! Я нашел способ, как им ответить! — сказал Круглов.

— Тогда выпьем! — сказал я, поднимая стакан.

Мы чокнулись и выпили.

— И что за способ Вы предложите?

— Нам надо начать самим производство аватаров!

— Что? — не понял я. Мне показалось, что я ослышался.

— Мы будем сами делать Аватаров! — воскликнул Круглов.

— Да Вы с ума сошли! Именно изза аватаров убили моего брата!

— Да послушайте! Они причинили нам очень много зла, и они не остановятся! Они будут пытаться снова и снова, пока не убьют всех нас. Единственный способ их победить — это их разорить! Если мы будем производить аватаров, то создадим им конкуренцию. Они будут терять деньги, пока не потеряют ВСЁ! Нам необходимо их разорить!

— А ведь он прав! Уже сейчас, они испытывают серьёзные проблемы! Они теряют рынки! Мы должны продолжать давить! Если мы не остановимся, то разорим их! Если мы это сделаем, то они просто исчезнут! Тогда не будет больше никакой угрозы! Убийства прекратятся, и мы будем спокойно ЖИТЬ! — сказал Неклюдов.

— Разве нет другого способа? — упорствовал я.

— Какого другого? Ты же слышал майора. Это другая, страна, другое государство, которое защищает «Лунную энергию». Мы никак не сможем повлиять на эту компанию! Единственный выход — это их разорить. Производство аватаров — это отличный способ добить их раз и навсегда.

— Хорошо. Я согласен.

Как заключается сделка с дьяволом? Да именно так! Руководствуясь самыми добрыми намерениями, мы идём на сделку со своей совестью. Мы считаем, что этот путь самый верный, и мы не совершаем ошибки. Мы не пытаемся всё просчитать, чтобы представить последствия своих поступков, а потом когда понимаем, что совершили ошибку, уже ничего не можем поделать.

— Прекрасно! За это надо выпить! — воскликнул Круглов. Он снова налил бокалы и подал нам.

— Теперь мы их попросту уничтожим! — сказал он, и опрокинул коньяк в рот. Мы последовали его примеру.

— Вы так радуетесь, будто уже всё решено. Ещё необходимо решение совета директоров — сказал Неклюдов.

— А разве мы не совет директоров? У Сергеева 25 процентов акций. Пока он не вступил в наследство, поэтому его голосами распоряжаюсь я. У меня 15 процентов голосов. У Вас 13 процентов голосов. Вместе это 53 процента голосов. У нас большинство.

— Этакий малый совет директоров? А Вы хитрец Круглов. Ято, думаю, зачем Вы собрали нас всех вместе? Явно не для того, чтобы устроить публичную порку следователю. А это был хитрый план, чтобы начать производство аватаров. И Сергеева Вы не зря уговаривали, чтобы он, вступив в права наследования, не изменил своего решения. Именно поэтому Вы устроили этот обед и поите нас дорогим коньяком.

— Вы меня раскусили! Я действительно к этому готовился. Но согласитесь — это хороший способ победить нашего врага.

— Согласен. Я зря воевал за кресло генерального директора — это было на руку нашим врагам. Теперь, когда мы вместе — горы можем свернуть!

— Точно! За это надо выпить! — Сказал Круглов, наполняя бокалы.

Алкоголь ударил нам в головы, речь стала боле громкой.

— Я не понимаю, почему они хотят нас убить! Вернее понимаю, что мы конкуренты и всё такое, но почему такая жестокость? Это не укладывается в голове — сказал я заплетающимся языком.

— «Любой капиталист пойдёт на любое чудовищное преступление за 300 процентов прибыли» — не помню, кто сказал, помоему, Ленин — сказал Неклюдов.

— А разве мы не капиталисты? Разве мы не считаем прибыль? Но мы не идём на такие преступления!

— Потому что мы другие!

— Какие другие? — не понял Круглов.

— Лучше чем они! — воскликнул Неклюдов.

— Чем лучше?

— Мы не такие жестокие.

— Правда, что ли? Мы живём в России. Мы постоянно вели жестокие войны. И после этого мы не будем жестокими?

— Мы никогда не нападали первыми!

— И это неправда! Да большую часть нашей истории мы вели оборонительные войны, но это не значит, что мы ни разу ни на кого не нападали.

— Вот именно! Мы всегда вели оборонительные войны!

— Не всегда. Но мы действительно часто оборонялись, но это и неудивительно. Сначала мы захватили огромную территорию, потом нам надо было эту территорию удержать. Но это не значит что мы чемто хуже или лучше других — все так делали.

— Нет! Мы не захватывали территории, мы их присоединяли!

— А есть какаято разница?

— Конечно! Мы не вырезали коренные народы, как это делали американцы с индейцами. Они все остались!

— Остались? А много ли осталось малых коренных народов? Сколько их вымерло?

— Так это малые народы! А сколько крупных? Помимо русских, украинцев и белорусов, которых многие считают ветвью одного народа, есть очень большая татарская община. У них сохранилась своя культура, язык. У нас есть сотни других народов. Мы никого специально не убивали!

— А потвоему мы могли это сделать?

— Не понимаю о чём ты?

— Ну, вот смотри, мы могли бы убить всех татар?

— Не знаю.

— А я тебе сразу говорю, что нет.

— Почему?

— Потому что татары сами пришли на Русь! В тринадцатом веке Чингисхан привёл своё войско. Они захватили Русь. Они могли всех нас вырезать, но не сделали этого. Они решили оставить нам жизнь, чтобы собирать с нас дань. И князей они тоже не убили, хотя могли. Они их оставили, чтобы они собирали дань. И религию нашу они тоже нам оставили, хотя могли привить нам свою. А почему они так сделали? Да потому что они хотели собирать дань. У монголотатар были огромные территории, но вот после войны с Русью большая часть населения была попросту убита. Нужен был ктото, кто будет осваивать эту территорию, будет создавать продукты, ту дань, которую они будут собирать. Если никого не будет, то кто это будет делать? Это был чисто экономический интерес. Триста лет было татаромонгольское иго. Триста лет они собирали дань. Думаешь, за это время русские не мечтали вырезать всех татар? А татары не мечтали за это время вырезать всех русских? Конечно, мечтали! Но они не могли это сделать, по тем причинам, что я указал выше.

— Но ведь спустя триста лет, когда русские сбросили иго, разве они не могли всех убить? Они этого не сделали, потому что мы другие, мы не такие кровожадные, как американцы или европейцы.

— Чушь! Разве ты не понимаешь, почему это происходило? Иго было триста лет! За триста лет можно привыкнуть к чему угодно! У татар другая культура, религия, язык, чем у русских, но за триста лет мы к этому привыкли! Мы привыкли, что они являются нашими соседями. Привыкли к их обычаям, их культуре и языку, также как и они привыкли к нам! Мы терпели друг друга триста лет! Триста лет толерантности — такого опыта нет ни у одного народа мира.

— То есть экономика сделала нас такими?

— Экономика и география, или если угодно экономическая география, вот что сделало нас такими. Но если бы мы оказались в тех же условиях, что европейцы, когда приходилось сражаться за скудные ресурсы, и смерть одного — гарантировала выживание другого, мы стали бы такими же, как они.

— И что из этого должно следовать?

— А то, что мы не сильно отличаемся от европейцев или американцев. Все люди по своей сути одинаковые. Они хотят только одного — захватывать. А цель любого государства одна — экспансия! И чем больше государство, тем больше оно хочет захватывать.

— Но мы постоянно ведём оборонительные войны!

— Это различие в тактике, но оно не меняет главной стратегической задачи. А главная стратегическая задача — это экспансия.

— Нет. Тут явное противоречие! Как можно захватывать обороняясь?

— А как Россия постоянно присоединяла себе новые земли? Мы всегда действовали от обороны. Тем самым мы истощали ресурсы, постоянно атакующего противника. И когда его ресурсы иссекали — мы переходили в наступление. Именно так мы захватили бóльшую часть своих земель.

— Всё равно мы отличаемся от них! Мы не вели захватнических войн, мы не объявляли крестовых походов, у нас не было колоний!

— Но результат это не отменяет — мы контролировали и продолжаем контролировать огромную территорию. Более того если мы не будет постоянно когото захватывать, то это грозит нам потерей территорий и даже полного разрушения государства.

— Откуда такая уверенность?

— Это часть исторического процесса. Перед революцией мы перестали расширяться, а лишь пытались сохранить наши территории. Это привело к нарастанию внутренних противоречий и к распаду российской империи. Потом коммунисты стали собирать земли. Они снова стали вести экспансивную политику. Они снова захватывали новые земли, расширяясь на запад и восток. А когда они перестали расширяться. Когда они решили оставить всё как есть, то начали стремительно терять территории. Тоже сейчас происходит и с Российской Федерацией. Хочет она или нет — она ведёт экспансивную политику. Она влияет на своих соседей, затягивая их на свою орбиту. Это исторический процесс и его никак не избежать. Это экспансия направлена и наружу и вовнутрь. Это как гравитация, никто не сможет избежать её влияния. Да в России очень много народностей, да у них есть свои языки, да у них есть своя культура, но между собой они говорят порусски, они изучают русскую культуру и считают себя русскими.

— Россия — это большой плавильный котёл. Но ведь тоже можно сказать и об Америке. Там множество языков, верований, национальностей, но все они считают себя американцами.

— Вот именно! Везде работает один и те же законы, один и те же принцип. А все попытки найти в нас различия, попытки показать, что мы лучше других — это национализм, который очень легко может мутировать в фашизм.

— И о каком общем принципе идёт речь?

— Сильный пожирает слабого. Слабый может мнить себя кем угодно, но в глазах сильного — он всего лишь добыча. Естественный отбор в рамках государственной политики. Кем бы ты ни был, как бы ты не хотел сохранить свою индивидуальность, всё равно ты являешься жертвой обстоятельств. Общество постоянно давит на тебя требуя выполнять свои писанные и неписаные законы. Это правило справедливо и для каждого конкретного человека и для целых государств. Либо ты охотник, либо ты жертва, другого варианта просто не существует.

— Человек, человеку — волк. Так что ли?

— Вот именно. Это правило без исключений.

— Но почему так происходит? Почему идёт эта постоянная бесконечная война?

— Потому что это свойство человеческой натуры. Так в нас заложено эволюцией. Либо ты выживешь, сожрав другого, либо сожрут тебя.

— Без исключений? Думаешь и я такой же?

— А разве нет? Разве ты хотел оказаться в этом инвалидном кресле? Разве ты мечтал об этом? Разве ты не хочешь отмстить? — спросил он у Неклюдова.

— Хочу и обязательно отмщу! — ответил Неклюдов.

— А ты разве не хочешь отмстить, за смерть своего брата, и его семьи? Разве не хочешь их убить? — спросил Круглов у меня.

— Хочу!

— Вот видите! Мы все хотим одного и того же, потому что это свойство человеческой натуры! Это заложено в нас! — воскликнул Круглов.

— Гдето это я уже видел. Надо поискать! — сказал я и включил компьютер, стоящий на столе.

— Нашел! Вот что по этому поводу говорил английский психиатр Уильям Шекли: «Мы часто задаёмся вопросом, когда происходит громкое преступление: «Как человек мог это совершить? Как он мог изнасиловать убить или даже съесть свою жертву?» И не найдя ответа на этот вопрос сразу следует отрицание: «Это совершил не человек! Это совершил дикий зверь!» Но при этом мы не представляем себе никаких критериев человечности, также как нет никаких критериев нормальности. Как в этом разобраться? Я всегда считал и продолжаю считать, что нормальность — это поведение, связанное с продолжением и защитой своего потомства. Если поведение както отличается от этого, то это и есть ненормальность. И чем сильнее поведение будет отличаться от защиты и продления рода, тем более ненормальный будет человек. Именно этот критерий нормальности и диктует наше поведение, когда к одним и тем же антисоциальным поступкам мы можем относиться совершенно поразному. Например, убийство на войне — это нормально, как способ защитить свою страну, а убийство маньяка, ради сексуального удовлетворения — это ненормально, так как является уничтожением рода человеческого. Но почему маньяк по этому поводу не испытывает никаких угрызений совести? Почему он сам не ориентируется на критерий нормальности? Всё объясняется довольно просто. Каждый человек является персональной точкой отсчёта! То есть каждый сам для себя определяет нормальность или ненормальность тех или иных поступков.

Любой человек — это как нулевая точка отсчёта. Человек смотрит на других со своей системы координат. Это можно сравнить со шкалой на градуснике. Сам человек — это нулевая линия. Все кто выше этой линии — это люди, к которым человек хотел бы стремиться. Все кто ниже этой линии — это люди, которых человек презирает. На самой верхнее отметке шкалы находятся идеалы человека, те люди, которым бы он хотел подражать. На самой нижней отметке находятся те люди, которых бы он хотел убить, стереть с лица земли. Это правило справедливо всегда. Какой бы падший не был человек, какие бы низкие инстинкты им не руководили, всегда найдутся люди, которых он ставит ниже своего уровня. И наоборот, какой бы не был возвышенный человек, какими бы чистыми не были его помыслы, всегда найдутся люди, которых он ставит выше своего уровня. Всё это означает, что нет какихто жёстких рамок, определяющих поведение той или иной личности. Только законы общества под действием страха или боли могут контролировать человека. Убери у человека страх, и он начнёт убивать всех, кого он поставил ниже своей нулевой отметки» — процитировал я.

— И к чему ты это всё сейчас процитировал? — спросил Неклюдов.

— А я понял! Речь идёт о том, что все мы подвержены животным инстинктам. Нас ограничивает только правила, навязанные нам обществом.

— Но правила разные! То есть именно в этом наше коренное отличие — в правилах, навязанных нам обществом — сказал Неклюдов.

— Точно! Правила! — воскликнул я.

Наконецто мы пришли к общему мнению. Мы снова налили и выпили. Я крепко задумался.

— Законы. А ведь Вы правы! Их защищают законы! Мы не сможем сделать ничего по закону. Мы можем их только разорить, если конечно они не придумают ничего нового. Мы сможем их победить, только нарушив закон — сказал я.

— И что ты предлагаешь? Начать действовать их методами? — спросил Круглов.

— Я предлагаю использовать аватара! Только аватар сможет подобраться к ним! Только аватар сможет нарушить закон и ему за это ничего не будет! Можно пытаться снова и снова, пока я их всех не убью! — воскликнул я.

— А как ты собираешься это сделать? — спросил Неклюдов.

Я на минуту задумался. Я понимал, что надо действовать, но что при этом делать, не имел не малейшего понятия.

— Я не знаю — наконец пробормотал я.

— Я знаю! Надо обратиться к генералу ФСБ Смирнову! Он подскажет, что надо делать! — сказал Круглов.

Роман Смирнов внимательно смотрел на меня поверх очков. Это был толстый, лысый мужчина за пятьдесят. Когда я только встретил его, то даже не представлял насколько это хитрый человек. Он мог использовать в свою пользу всё что угодно, любую твою слабость или привязанность. С ним всегда нужно было держать ухо востро, потому что никогда не знаешь, что он задумал.

— То есть вы говорите, что его никак нельзя обнаружить? — спросил он внимательно глядя на меня.

— Именно так — ответил я.

— Но чемто он отличается? Вот Вы говорите, что делаете искусственного человека. Как его?

— Аватара.

— Аватара. Неужели нельзя найти в нём отличие?

— Внешне Вы не увидите никаких отличий. Аватар делается из живых клеток, поэтому нет никакой разницы между ним и человеком. То есть это и есть человек, только искусственно выращенный в лаборатории.

— А как его выращивают?

— Вы знакомы с процессом биосинтеза?

— Никогда не слышал.

— Биосинтез — это рост и деление клеток. Мы можем проводить его искусственно. Например, инсулин нельзя сделать химически. Чтобы его сделать берут живые клетки человека или животного и выращивают в питательной среде. После этого из этих клеток извлекают инсулин. Так в принципе можно вырастить любую клетку. Но создание человека — это высшая технология биосинтеза. Чтобы сделать аватара мы выращиваем клетки с помощью биосинтеза, а потом заправляем их в 3д принтер, где и печатаем. Сначала отдельные органы, потом всё тело.

— Так всё просто? Я думал, их клонируют?

— Проблема клонирования сильно преувеличена и не стоит даже упоминания.

— Почему?

— Потому что естественный клон человека — это его брат близнец. Но проблема в том, что он живёт и старится вместе с вами. Если вы захотите, поменяется органами с ним, то они идеально подойдут, но они не будут новыми. Вам необходимо заморозить Вашего брата близнеца, а потом когда вы состаритесь, разморозить и поменять свои органы на новые. То есть тем самым убить его.

— То есть совершить преступление?

— Конечно. Поэтому мы и печатаем органы на 3д принтере.

— Так гораздо лучше.

— Не совсем. Органы клона идеально Вам подойдут, и будут служить очень долго, а вот напечатанные на принтере очень быстро выйдут из строя.

— Насколько быстро?

— Мы смогли довести этот срок до трёх месяцев. При условии специального питания и приёма специальных аппаратов. После трёх месяцев органы клона начнут разлагаться и он распадётся.

— То есть?

— Откажется работать, потом протухнет и сгниёт, как обычный человеческий труп.

— Значит, и тогда мы не отличим аватара от человека?

— Конечно.

— Но он будет специально питаться, употреблять препараты.

— Не обязательно. В течение месяца можно не употреблять препараты и есть обычную пищу. А через месяц аватар выйдет из строя.

— За месяц можно таких дел натворить.

— Согласен.

— А как Вы сами отличаете их от остальных людей?

— Внешне — никак. При их производстве можно точно скопировать любой родимое пятно, бородавку или шрам. А вот внутренне. Их мозг практически точная копия мозга человека. Но есть главное — имплантаты. Они вживлены прямо в мозг. С их помощью и управляется аватар. Сигнал поступает по сотовой связи.

— Ага! Вот его уязвимое место! Отрубаем всю связь, после этого он не сможет работать!

— Сомневаюсь, что это поможет. Вопервых, имплантаты могут быть многоканальными. То есть если Вы перекроете один канал связи — они могут перейти на другой. Во вторых некоторые имплантаты могут имитировать типичное поведение человека. То есть аватар будет самостоятельно ходить, говорить, есть, пока не восстановится связь. Втретьих, это может спровоцировать взрыв бомбы, заложенный в аватара. Фактически — это идеальные террористысмертники.

— И этих аватаров делает «Лунная энергия» со штабквартирой в Лондоне?

— Да.

— Подкинули Вы нам проблем вместе со своим братом.

— Такая же технология есть и у нас. Мы можем противопоставить им своих автаров.

— Это конечно хорошо, но не всё так просто. Вы же понимаете, что возникнет множество юридических проблем. Если не будет закона, принятого Госдумой и подписанного президентом — нам вряд ли такое позволят. А он никогда такого не подпишет.

— А как, повашему, это воспримут наши религиозные деятели? Аватар поднимает серьёзные этические вопросы. Вы создаёте искусственного человека, что противоречит всем традиционным религиям!

— А может, не будем никому об этом сообщать? Ограничимся тайными операциями.

— Да Вы с ума сошли! Если эта информация просочится, то полетят головы! Меня они снимут в первую очередь.

— Понимаю. Надо решить этот вопрос.

— У вас очень крупная компания, есть филиалы во многих странах мира. Почему бы Вам не поместить их производство в стране более лояльных к аватарам?

— Согласен. Перенесём производство заграницу.

— Кроме того, как я понимаю — аватары довольно дороги. Как мы будем оплачивать Ваши услуги?

— Никак. Если будет идти речь о борьбе с «Лунной энергией», то мы возьмём все расходы на себя.

— Очень щедрое предложение с Вашей стороны.

— Глупо думать о деньгах, когда речь идёт о жизни смерти.

— Хорошо. Решите вопрос с производством и считайте, что мы договорились.

— Так просто?

— Ну, это сотрудничество будет неофициальным. Мы будем давать Вам задания — дальше действуйте сами, на свой страх и риск.

— Речь идёт об аватарах, поэтому вряд ли тут будет какойто риск.

После встречи с генералом — я снова встретился с Кругловым.

— У меня хорошие новости! Скоро ты вступишь в наследство и станешь владельцем большого пакета акций. Правда, если твои родственники не заявят никаких прав — сказал Круглов.

— У меня никого нет.

— Отлично. Скоро ты станешь самым богатым человеком на Земле.

— Что насчёт аватаров?

— Всё улажено. Знаешь сколько в тихом океане островов? Тысячи! На одном из них и будет расположен принтер.

— А где конкретно?

— Не важно. Главное, что для этого нет никаких препятствий.

— А что насчёт юридических вопросов?

— Всё решено! Я долго пытался втолковать местным, что мы собираемся делать, но они так и не поняли. А потом, когда я сказал, сколько буду платить — они сразу согласились. В общем, на острове будем собирать аватаров. Там же будем делать им легенду. Потом самолётом будем отправлять их по всему миру.

— А где буду находиться я?

— Ну, тут пришлось подумать. Если расположить капсулу в России, то тебя обвинят в использовании незаконной технологии. Если в Лондоне, то там тебя могут достать из службы безопасности «Лунной энергии». Решили остановиться на компромиссном варианте — капсулу расположим в Германии. Близко к Лондону, и там тебя точно врядли ктото будет искать.

— Германия? Я думал остаться в России.

— Нет, только не Россия. Здесь тебя будут искать в первую очередь. Ещё тебе надо придумать новую легенду. Надо чтобы ты меньше всего вызывал подозрения.

— Хорошо если так, то давай я буду американцем. Нет не так. Я буду богатым американцем!

— Подойдёт. Чтобы не вызывать подозрения ты должен жить один.

— Давайте арендуем, какой ни будь дом на отшибе.

— Дом не подойдёт. Любая полицейская проверка и они найдут капсулу. Нет надо чтото более уединённое. Замок! В Германии полно замков! Арендуем один из них. Забьём его продуктами. Горничные из агентства будут приходить раз в неделю и убираться. Лучше, чтобы тебя никто не видел. Тебе надо придумать имя. Какое хочешь?

— Давай, чтобы не путаться оставим прежнее — Майкл.

— А фамилия?

— Торн.

— Почему Торн?

— Раньше читал книгу Омен, там мне понравился главный герой. Его звали Демиан Торн. Вот и я буду Торн. Майкл Торн.

— Хорошо. Пусть будет Майкл Торн.

Так я оказался в Германии. Мне пришлось выучить два языка: английский и немецкий. Но, пожалуй, это самое лёгкое, что мне предстояло сделать. Мне нужно было научиться управлять аватаром.

Самолёт Владивосток — Москва приземлился в Домодедово. Из него вышел крепкий молодой человек с короткой стрижкой. Спустившись по трапу, он пересёк лётное поле и сел в припаркованную машину.

— Добро пожаловать в Россию! Я твой куратор — Алексей — сказал водитель, протягивая руку.

— Очень приятно — ответил молодой человек.

— Как ощущения Миша?

— Непривычно. Тело вроде моё и не моё. Всётаки мозг трудно обмануть.

— Ничего привыкнешь.

— Куда едем?

— На полигон. Надо проверить твои рефлексы.

Машина долго ехала по шоссе, потом свернула на просёлочную дорогу. Проехав по ней километров десять, она выехала на закрытый полигон и остановилась. Они вышли из машины, и пошли на стрельбище. На стрельбище их ждал военный, одетый в форму старшего лейтенанта.

— Знакомься Миша — это старший лейтенант Гатауллин. — сказал Алексей.

— Миша — сказал аватар и протянул руку.

— Равиль — сказал старший лейтенант, пожимая протянутую руку.

— Сначала проверим твою реакцию. С автоматом Калашникова знаком?

— Конечно.

— Разбирать умеешь?

— Неполную разборку на НВП делал.

— Приступай — сказал Алексей и включил секундомер на своём сотовом телефоне.

Я разобрал, а потом собрал автомат.

— Минута. Неплохой результат для новичка.

— Я старался.

— Теперь проверим, как ты стреляешь. На огневой рубеж!

Я взял автомат и пошёл к огневому рубежу.

— Видишь мишени? Все он стоят на разном расстоянии. Попробуй поразить все. Начинай огонь с той, которая ближе к тебе.

Я взял автомат и зарядил его. После этого я перевёл его в одиночный режим стрельбы. Потом я стал поражать мишени одну за одной. В это время Алексей смотрел в бинокль на мишени. Я выпустил всю обойму и вопросительно посмотрел на Алексея.

— Хорошо. Иди на следующий огневой рубеж.

Я перешёл на новый огневой рубеж и зарядил новую обойму.

— Теперь будешь стрелять по бегущим мишеням — сказал Алексей и нажал на кнопку.

Мишени стали двигаться, а я начал стрелять, пытаясь по ним попасть. Получалось плохо. Я целился туда, где должна быть мишень, но всё равно не успевал. Потом я примерился и уже стал попадать. Я стрелял, пока не выпустил по мишеням всю обойму.

— Плохо — сказал Алексей, рассматривая мишени в бинокль.

— Реакция плохая. Эта модель аватара ещё довольно сырая. Следующая выйдет с новыми чипами, тогда быстродействие вырастет, и задержка не будет заметна — сказал я.

— Результат никуда не годится. Если начнётся бой, то будет задержка реакции. В этом случае аватар будет выведен из строя.

— Понятно. Будет ждать следующей модели.

— Хорошо. Тогда не жалко будет его убить.

— Может не надо этого делать?

— А что? Боишься?

В это время Равиль стал разводить костёр в мобильном крематории. Алексей подошёл к стоящему на земле квадрокоптеру и включил его. После этого он нажал клавишу на ноутбуке и квадрокоптер взмыл в воздух.

— Картинка хорошая можно начинать — сказал Алексей.

— Может, отложим? — спросил аватар.

— Отложим? Зачем?

— Я не готов!

— Глупости! Это всего лишь машина.

— Нет!

— Перестань бояться и иди к мишеням!

— Я не хочу! — сказал аватар.

— Ты передумал? Ну, тогда нет проблем! Можно сейчас всё это бросить. Не обязательно идти до конца. Давай прекратит наше сотрудничество! Закончим всё здесь и сейчас. Только второго шанса не будет. Если прекратим сотрудничество, то раз и навсегда. Больше вернутся, не получится! Так что решайся. Ты готов повернуться и уйти?

— Ладно.

— Что ладно?

— Я готов.

— Тогда иди к мишеням.

Аватар повернулся и зашагал к мишеням. Он прошел с десяток метров, а потом обернулся.

— Я… — попытался он чтото сказать, но не успел. Алексей поднял автомат и выстрелил. Пуля попала в левую ключицу. Алексей опустил автомат и выстрелил в правую голень аватара. После этого аватар рухнул на правое колено. Алексей выпустил три пули в живот аватара. Одежда сразу стала пропитываться кровью. Алексей прицелился и выстрелил в сердце. Я смотрел на Алексея и чувствовал, как пули прошивают моё тело. Алексей медленно подошёл к аватару и несколько раз выстрелил в голову. Я провалился в темноту и открыл глаза. Всё это походило на страшный сон, но я не спал. Я находился в капсуле для управления аватаром. Вдруг мною овладела паника.

«Меня же убили!» — подумал я. Я рывком открыл капсулу и вскочил на ноги. Я ощупал себя с ног до головы, но не было ни крови, ни ран. Я вздохнул с облегчением. Всётаки — это была смерть аватара, а не моя.

— Эй, Михаил! Ты там? Выходи на связь! — услышал я крики из соседней комнаты.

Я зашёл в соседнюю комнату. Там у меня находился большой компьютерный монитор. Он был включен. Там шла трансляция с камеры квадрокоптера и с камеры на ноутбуке.

— Да я тебя вижу.

— Как самочувствие?

— Как будто меня только что убили.

— Поговорим об этом?

— Нет, я в порядке.

— Хорошо. Теперь уничтожим улики.

Алексей вместе с Равилем, взяли тело аватара и закинули его в мобильный крематорий. После этого Равиль взял лопату и снял верхний слой земли, пропитанный кровью. Его он тоже закинул в мобильный крематорий. Я смотрел с камеры квадрокоптера как догорает тело аватара. У мены было странное чувство. Нет я не чувствовал, что меня убили, хотя выстрелы из автомата были довольно болезненные, но было чувство, будто я потерял невинность, перешёл какуюто невидимую черту, которую не стоило пересекать.