Переговоры были успешными. Я понимал, что Кайдановский не сможет отказаться от столь щедрого предложения. Так и получилось. Он позвонил через два дня и согласился на все мои условия. Через три недели состоялось голосование по закону о «человеческих клетках». Закон был принят в нашу пользу большинством голосов. Кайдановский получил от нас деньги и начал готовится к выборам президента. Строительство предприятий шло полным ходом, не смотря на протесты религиозных деятелей. Осталось организовать предприятие «биосинтез» и назначить Вольфа во главе.

— А почему я? — сказал Вольф и удивлённо уставился на меня.

— Да почему он? — спросила Марта.

— Сейчас он владеет компанией «Консанта». Она занимается производством продуктов питания. Наши заводы биосинтеза тоже будут заниматься производством продуктов питания. За технологиями биосинтеза будущее. Для этих заводов не нужны огромные посевные площади. Там не нужно ничего пахать или сеять. Значит, эта технология рано или поздно завоюет весь мир. То есть сейчас мы её опробуем в России, а потом начнём распространять по всему миру. Тогда «Консанте» придётся уйти и уступить место «Биосинтезу». Это может произойти в двух случаях. Либо «Биосинтез» вытеснит «Консанту» с рынка, либо «Консанта» сама будет внедрять технологии биосинтеза, а потом компания «Биосинтез» просто купит «Консанту». Для меня предпочтителен второй вариант, всётаки мы родственники. Так ведь племянник?

— А ты уверен, что я захочу продавать компанию?

— Технология биосинтеза потребляет очень большое количество энергии. А мои компании «Солнечная энергия» и «Лунная энергия» являются мировыми производителями энергии, так что конкуренции ты не выдержишь. Мои товары будут просто дешевле. Кроме того если ты хочешь самостоятельности, то у тебя не будет бесплатного доступа к технологии продления жизни. Тебе придётся платить за замену тела по 100 миллионов кредитов. А твой рак может вернуться в любой момент. На замену тела уже есть длинная очередь. Тебе придётся встать в конец очереди. Но всё это будет, если ты не захочешь принять моё приглашение и не станешь генеральным директором «Биосинтеза». Если ты согласишься, то всё останется как прежде.

— Зачем ты шантажируешь моего сына?

— Марта! Это не шантаж, а предложение работы. Если он такой самостоятельный, то пусть сам принимает решение. А если он согласиться, то всегда будет под нашим присмотром. Кроме того он сможет выручить хорошие деньги, а не отдаст компанию за бесценок.

— Соглашайся сынок! Это очень выгодное предложение! — сказала Марта.

— Хорошо я согласен дядя Миша, но Вам придётся выкупить «Консанту» за очень хорошую цену.

— Сторгуемся. Ну, что по рукам? — сказал я, протягивая руку.

— По рукам — сказал Вольф, пожимая мою руку.

Через полгода после начала строительства первых заводов была организована компания «Биосинтез». Я назначил Вольфа генеральным директором. Пока она лишь производила биологические ткани для аватаров. Производство тканей, материалов и продуктов питания решено было начать после выборов президента.

Всё шло своим чередом. Профессор Куракин за полгода сделал пятнадцать капсул для автаров. Я не понимал, зачем так много, а потом Роман мне всё объяснил.

— Нам нужны резервные аватары.

— Ты о чём?

— Как о чём? О продлении жизни разумеется! Вот смотри. Твоё тело находиться в «вечной капсуле». В это самое время ты управляешь «вечным» аватаром. Потом в один ужасный момент, с твоим аватаром случается неприятность. Его убивают, уничтожают, либо он заражается смертельной болезнью. То есть его уже нельзя использовать. И что ты тогда будешь делать?

— Вылезу из капсулы и буду сам всё делать.

— А может твои враги этого и ждут? Твои враги уничтожили аватара, и теперь точно знают, что перед ними ты смертный человек, а не аватар. То есть теперь тебя можно убить! И что они сделают? Они скорей всего тебя убьют!

— Но я сделаю другого «вечного» аватара и снова лягу в капсулу!

— А до тех пор, пока тебе будут делать нового аватара — ты уязвим! Ты же не будешь сидеть и прятаться, пока пройдёт несколько дней или даже недель? Ты будешь жить обычной жизнью, к которой ты привык. И именно на этом сыграют твои враги.

— И какой выход ты видишь в этой ситуации?

— Всё просто — надо сделать резервного аватара. Если уничтожат твоего основного аватара, то на его место придёт резервный. Замена произойдёт практически мгновенно, и никто ничего не заметит. Но нельзя просто сделать аватара и оставить его в покое. Без движения в теле аватара, также как и в теле человека начнутся необратимые процессы деградации. Нельзя просто заставить аватара двигаться. Тогда будет риск столкновения двух аватаров. Если это произойдёт, то все узнают твою тайну, и поймут, что ты используешь аватара. Кроме того аватара надо постоянно кормить. Именно поэтому легче всего сделать резервного «вечного» аватара и поместить его в резервную «вечную» капсулу. А эту капсулу поставить рядом с капсулой, где будет находиться твоё тело. Тогда мы будем точно уверены, что с этим автором ничего не случиться, и он не столкнётся с твоим основным аватаром. А если твой основной аватар будет уничтожен, то мы достанем резервного аватара из капсулы, и никто даже не заметит подмены. Твои враги ничего не заподозрят, и ты будешь в безопасности!

— Здорово! Даже я ничего не мог придумать лучше!

— Я же отвечаю за твою безопасность. Я в первую очередь должен думать о резервах.

— Всё правильно. Только с нами может случиться всё что угодно, а я не смогу один управлять компанией.

— Вот именно. Поэтому резервные аватары будут у меня, Артёма, Артура, Юджина, Вольфа и Марты. Если захочешь когото добавить в список — только скажи.

— Хорошо. Ты всё продумал. Теперь мы точно будем в безопасности.

— В относительной безопасности, пока ктото не узнает наш секрет.

— Это точно. А пока будем пользоваться своими основными аватарами.

К тому времени как профессор Куракин сделал капсулы, Антон Пухов, вырастил на станции новых автаров. Пришло время испытать эту технологию и прикоснуться к вечности. По случаю погружения в капсулы мы собрались в бункере и закатили пир.

— Дамы и господа! Сегодня наступает переломный момент в истории всей Земли! Мы становимся неуязвимыми и понастоящему бессмертными, пусть хоть на короткое время, но мы можем забыть о смерти. О том, что нас могут похитить, убить, покалечить, или заразить смертельной болезнью. Всё это для нас сейчас не важно. Важно, что сейчас мы сможем сосредоточиться на деле! Мы сможем изменить этот мир к лучшему. А если ктото встанет на нашем пути, то не беда. Его не надо убивать, не надо уничтожать, как это делал Круглов. Нет! Мы либо купим наших врагов, либо договоримся с ними, либо дождёмся, пока они умрут, ведь у нас есть бессмертие, и мы всё равно добьёмся своего! — сказал я тост и выпил бокал вина.

Все последовали моему примеру.

— Хорошие слова и это действительно важный день в истории человечества. Но мы вступаем на неизведанную территорию. Нам надо быть осторожными, чтобы не сойти с ума. Никто не знает, как это отразиться на каждом из нас. Я надеюсь, что мы сможем это преодолеть и привыкнем к этому состоянию! — сказал Артём, опрокидывая бокал вина.

— А я хочу выпить за мечты! Я простой человек, внезапно оказался в компании самых богатых и влиятельных людей мира! И теперь все мои мечты сбылись! Я стал среди Вас и теперь могу прикоснуться к бессмертию, да что там стать бессмертным! Так выпьем за то, чтобы наши мечты сбывались! — сказал Артур, выпивая своё вино.

— Прекрасные слова! Но я хочу сказать Вам пару слов. Если бы не Вы, если бы не замечательный коллектив учёных, то меня рядом с Вами просто не было бы! Я бы давно лежал в могиле, и ничто этого бы просто не было! Не было бы нас, не было бы наших детей. А то, что было, стало бы таким жалким и ничтожным, что не стоит упоминания! — сказал Вольф.

— А я хочу выпить за бессмертие! Наша жизнь коротка и мы искусственно её продолжили. Но ведь так было не всегда! Одно поколение сменяет другое поколение, и это и есть вечная жизнь! Так давайте выпьем за вечную жизнь, за наших детей! — сказал Марта.

— Профессор, а почему Вы не пьёте? — спросил я у профессора Куракина, скромно сидящего на краю стола.

— А сейчас я и не буду пить! Завтра у меня важный день! К нему я готовился десять лет своей жизни! Завтра я буду всех укладывать в капсулы! Я никогда не проводил столь длительный эксперимент, и, наверное, никогда не смогу повторить нечто подобное в своей жизни! Именно поэтому я должен быть абсолютно трезвым. А выпью я потом — ответил профессор.

— Когда же? Когда положите нас в капсулы?

— Нет. Когда поменяю своё тело на новое. А произойдёт это не раньше, чем я подготовлю своих ассистентов к работе с «вечными капсулами».

— Разве они ещё не готовы?

— Нет. Ещё пару лет исследований и накопления материала и они смогут меня заменить.

— Неужели всё так сложно? Как сказал господин Неклюдов — мы вступаем на низведённую территорию. Никто не знает, что произойдёт и как это будет. Но мы будем стараться подстроиться под эту ситуацию.

— Ваше заявление не внушает оптимизма. Мы же получаем бессмертие!

— Бессмертие — это эвфемизм. Нет ничего вечного. Вы умрёте тогда, когда Ваше физическое тело выйдет из строя. А когда и как это произойдёт, кто знает? Вы можете погибнуть в капсуле, либо во время очередной операции по смене тела. Вас может убить террорист, или скачок напряжения, который уничтожит капсулы или управляющий компьютер. Но даже если ничего этого не произойдет, то через сотни лет у Вас могут кончиться деньги, Вас достанут из капсулы, и Вы банально умрёте от старости. Но даже если ничего этого не произойдёт, и Вы сможете прожить сотни лет, то рано или поздно кончиться энергия, чтобы капсулы работали.

— Кончиться газ гелий3? Почему Вы так решили?

— Потому что всё заканчивается. Но даже если Вам хватит всего, представьте что произойдёт через сотни лет, когда ваших потомков будет тысячи, или даже десятки тысяч? Вы всех засунете в капсулы? И я говорю о сотнях лет! А что произойдёт через тысячи лет? Война за ресурсы между Вашими родственниками?

— А через миллионы лет Солнце превратиться в красного гиганта, и сожжёт всю жизнь на Земле, а через миллиард лет оно станет белым карликом, а солнечная система перестанет существовать. Всё это мы знаем. Зачем загадывать так далеко вперёд?

— А то, что это наше будущее. Сейчас только Вы погружаетесь в капсулы, чтобы продлить свою жизнь, а потом всё человечество погрузиться в них, потому что не будет хватать ресурсов. Тогда уже не будет никаких аватаров, потому что все ресурсы на Земле будут уничтожены. Люди будут жить в своём виртуальном мире.

— В матрице?

— Да именно там. Но прежде чем это произойдёт, Вы должны сделать свой выбор и сделать его именно сейчас?

— Какой выбор профессор?

— Собираемся ли Вы говорить о «вечных капсулах» Вашим детям или нет. Если Вы это сделаете, то запустить цепь разрушительных событий, в результате которых Вы все будете мертвы. Потому что Ваши наследники рано или поздно убьют Вас и заберут себе эту технологию.

— А если мы ничего не расскажем им о капсулах?

— Это ненадолго отсрочит Вашу смерть, но они всё равно рано или поздно догадаются, о существовании капсул. Единственный способ продлить свою жизнь на века — это полная автономность. Вы создаёте устройство для производства автаров здесь в бункере, причём оно должно создавать тела при нулевой гравитации. Здесь же должен быть ядерный реактор, что проработает не одну тысячу лет. Он должен снабжать энергией и устройство для производства автаров и капсулы. Вот тогда у вас есть шанс.

— Ничего ведь этого нет! Нулевая гравитация недостижима на земле. Мы пробовали сделать, но так и не смогли. Мы решили, что легче построить космическую станцию и расположить устройство там, чем делать это на Земле. А реактора, который бы без перебоев смог проработать тысячу лет не существует!

— Ну, у Вас есть не один десяток лет, чтобы воплотить в реальность этот проект.

— И что будет, когда он воплотиться в жизнь?

— Всё просто. Вы инсценируете свою смерть, и создадите новых аватаров, не похожих на Вас теперешних. А самое главное — это принять нелёгкое решение, отпустить своих родных. Они будут рождаться и умирать. Они будут биться за технологии продления жизни, а вы ничего не будете делать. Вы просто будете стоять и смотреть, как они будут рождаться и умирать, как поколение будет сменять поколение, потому что для всего мира Вы будете мертвы. А если Вы решите вмешаться, если Вы проявите слабость и решите помочь, то все Вы будете уничтожены.

Все внимательно смотрели на профессора. Никто уже не улыбался и не пил. Праздник вдруг превратился в банальную пьянку.

— Почему Вы думаете, что наши дети нас убьют? Разве они не будут нас любить? Разве они не будут нам благодарны, что мы дали им жизнь? — спросил Вольф.

— А это не обязательно будут Ваши дети. Это могут быть ваши внуки, правнуки, праправнуки. Они не будут знать Вас лично и им уже будет всё равно, кто Вы и что сделали для их родителей. А на счёт того, что они Вас убьют, то в этом я ни капли не сомневаюсь. Вспомните мировую историю всех этих королей, царей, императоров. Их убивали родственники и близкие люди, те, кому они доверяли.

— Но это была борьба за власть! — сказал молчавший до этого Артур.

— А разве это не борьба за власть? Власть над смертью. Эта власть обеспечивает победу в эволюционной гонке за выживание. Любой, кто получает даже мнимое бессмертие, даже мнимое чувство превосходства над окружающими меняется. И это изменение зависит от характера человека. Если человек слаб духом, то человек готов проливать реки крови, чтобы получить это чувство превосходства.

— Так что теперь? Отказаться от этого? Затопить станцию в океане? — спросил Роман.

— Зачем? Технологии продления жизни — это путь прогресса. Если Вы уничтожите станцию, то рано или поздно она появится у других людей. Если Вы открыли ящик Пандоры, то его уже невозможно захлопнуть, как бы Вам этого не хотелось. Вам придётся принимать реальность такой, какая она есть.

— Тогда будем действовать по плану. Наши дети сейчас маленькие, и мы не будем им говорить о капсулах. Когда они вырастут, тогда и решим, стоит ли им сообщать об этом — сказал я.

— Извините, что испортил Вам праздник, но я должен был спустить Вас с небес на Землю.

— Не надо извиняться профессор. Это будет полезный урок для каждого из нас — сказал Роман.

— Расходимся по своим комнатам. Завтра нам предстоит погружение в «вечные капсулы» — сказал я.

Мы разошлись по своим комнатам. Марта долго ворочалась и не могла уснуть. Я не выдержал и включил свет.

— Что случилось? — спросил я.

— Я не понимаю. Почему я должна отказаться от тебя от Полины? Почему я должна всё бросить? — спросила она.

— Что бросить? — не понял я.

— Семью. Семья — это всё. Почему я должна от этого отказываться? Я так долго всё создавала, чтобы всё бросить?

— Помоему профессор всё объяснил. Пройдут сотни лет, прежде чем это произойдёт. И ты откажешься ни от детей, а от внуков, правнуков, праправнуков.

— Но я не хочу!

— А с чего ты взяла, что всё будет именно так? Профессор нагнал жути, но всё может сложиться подругому.

— Как подругому?

— Откуда я знаю? Завтра решим этот вопрос. Выспимся, как следует, и решим.

— Тогда давай спать.

— Спокойной ночи — сказал я, выключая свет.

Я успокаивал Марту, а на душе у меня было неспокойно. Получается, что вечная жизнь несёт кучу проблем. Если дать её всем, то планета начнёт страдать от перенаселения. Людям невозможно будет сделать карьеру изза несменяемости власти. И к чему это приведёт? Люди начнут убивать друг друга за скудные ресурсы. Именно поэтому бессмертие никогда не будет для всех. Им могут пользоваться только узкая привилегированная группа людей. Но даже в этом случае это не право, а какаято обязанность, повинность, которую необходимо нести. И одна из особенностей этой повинности — это отсутствие детей, либо отказ от них. Зачем тогда всё это? Жить просто ради жизни? Коптить небо, потому что я хочу, и буду цепляться за эту жизнь? Но без детей вся жизнь теряет смысл. Если я умру, то после меня ничего не останется. Нет! Эту проблему необходимо решить. Полина вырастет, и я ей объясню, что необходимо делать! Я же её отец и я смогу внушить ей любую мысль. А сейчас она ещё очень маленькая. Когда эта проблема, встанет в полный рост, пройдёт ещё очень много времени. А теперь действительно надо спать.

На следующий день я погрузился в «вечную капсулу». Процедура получилась не из приятных. Сначала в меня засунули различные трубки, хорошо, что это проходило под местным наркозом, и я ничего не чувствовал. Потом меня погрузили в ванну и закрыли крышку. Я оказался внутри закрытой стеклопластиковой капсулы, при этом абсолютно беспомощным. Это вызвало у меня короткий приступ паники.

— Расслабься! Сейчас всё будет хорошо — сказал голос профессора Куракина прямо у меня в голове. После этого действительно чтото произошло, и мой мозг переключился. По телу растеклось приятное тепло. Возникло ощущение полёта. Перед глазами поплыли яркие цветные круги, которые стали сливаться в цветы необычных форм и размеров. В ушах зазвучала приятная спокойная музыка.

— Сейчас всё закончиться! — сказал профессор.

Я открыл глаза и сразу зажмурился от яркого света, бьющего в глаза. Я прикрылся рукой. Это Куракин светил мне в глаза.

— Вставай на ноги! — сказал он.

Я поднялся на ноги и оказался стоящим на полу в соседней комнате. Только сейчас я сообразил, что нахожусь в теле аватара. Я стал разглядывать свои руки и своё тело, как будто никогда его до этого не видел. А ведь я досконально изучил своего аватара!

— Как ощущения? — спросил он.

— Здорово профессор! Я даже не заметил никакого перехода. Когда я пользовался обычной капсулой, то чувствовал своё тело и тело аватара, а сейчас я вообще не чувствую своего тела. Как будто его вообще нет, только тело аватара.

— Значит, у меня всё получилось. Теперь Вы можете жить полной жизнью, не боясь, что умрёте. Следующий!

Все быстро прошли через эту процедуру. Мы собрались в комнате, соседней с комнатой, где стояли капсулы.

— Ну что дамы и господа — как самочувствие? — спросил профессор.

— Хорошо! Нормально! Отлично! — понеслось со всех сторон.

— Отлично. Приятной эксплуатации. Если возникнут какието проблемы, какието неприятные ощущения, то сразу сообщайте мне. Да и не забывайте, что аватары — это не роботы. Это такие же человеческие тела, что и Ваши. Они также могут испытывать недомогание, они также могут болеть, и им также нужна еда, чтобы двигаться. В общем, не забывайте заботиться о своих новых телах! — сказал он напутственную речь.

Мы все телепортировались, сначала на космическую станцию, а потом в Москву. Теперь можно было забыть о возвращении в бункер на долгие 20 лет. Пора было привыкать к новой жизни. Хотя ничего особенного в нашей повседневной жизни не произошло. Мы жили в тех же домах, вели тот же образ жизни, только стали бессмертными. Если об этом постоянно думать, то можно сойти с ума, а если не думать, то жизнь постепенно забивает всё новой информацией. Ты просто живёшь, забыв об этом. Впрочем, судьба всегда найдёт возможность об этом напомнить.

Мы, как обычно сидели в зале, для заседаний в здании головного офиса «Солнечной энергии» в Москве. Вольф заканчивал свой доклад о строительстве заводов биосинтеза в России. Я слушал его в полуха, понимая, что дела идут хорошо, и скоро мы приступим к выполнения следующего пункта плана, как неожиданно в зал ворвался Роман. Он был крайне возбуждён и ни слова, ни говоря, он подошёл к висящему на стене телевизору и воткнул в него флэшку. На экране появилось какоето мутное изображение. Это изображение постоянно дёргалось и дрожало. Наконец мы увидели человека. Человек был подвешен на руках на конструкции из палок. Камера стала увеличивать изображение и мы, наконец, смогли рассмотреть лицо человека. Он был сильно избит. Впалые щёки и осунувшиеся глаза явно указывали на недостаток питания. Я с трудом его узнавал, но это был Александр Круглов бывший генеральный директор компании «Солнечная энергия». К нему подошли какието люди в масках. Они разложили под его ногами костёр. Круглов стал биться и орать от боли. Правда мы ничего не слышали, запись была без звука. Наконец мучителям это надоело, и один из них выплеснул ведро жидкости на Круглова. Скорей всего это был бензин, так как после этого Круглов ярко вспыхнул. Тело, объятое огнём, подёргалось на верёвках и затихло. После этого верёвка перегорела, и тело упало на землю.

— Из комитета 315ти нам прислали урну с прахом, флэшку и вот это — сказал Роман, укладывая передо мной лист бумаги. Это была купчая на продажу акций «Лунной энергии», которую меня вынудили подписать.

— Чтото ещё? — спросил я.

— Посылку подписали пять членов комитета 315ти. Они просят помочь им с новыми телами.

— Хорошо. Поставь их в начало очереди.

— А что делать с этим? — сказал он, указывая на купчую.

— Сожги.

— С удовольствием.

Он взял лист бумаги и сжёг его в пепельнице.

— Вот и всё — сказал он, вытряхивая пепел из пепельницы.

На душе у меня было мерзко. Человек, который организовал убийство моего брата и убил ещё 315 человек, был мёртв, а мне не было от этого легче. Я бы предпочёл видеть его за решёткой раскаявшегося и молящего о пощаде. Но он был мёртв. Комитет нашёл и убил его, вернее это сделали родственники убитых им людей.

— Там у меня в кабинете урна с прахом. Что с ней делать?

— Верни родственникам.

— Тогда они узнают, что он мёртв. Начнут задавать вопросы, откуда мы об этом знаем. Ктото проговориться про флэшку, и тогда пострадают его палачи. Затем мы рассоримся с комитетом 315ти, и вся наша пиар компания пойдёт прахом — сказал Роман.

— Что ты предлагаешь?

— Самим развеять прах. Родственники отреклись от него. Его никто не ждёт, так что лучше, если он будет считаться пропавшим без вести.

— И где развеять?

— Здесь, над Москвой. Поднимемся наверх и помянем. Всётаки когдато он руководил этой компанией.

— Тогда уничтожь флэшку. Никто не должен знать, что с ним произошло.

— Конечно.

Роман вытащил флэшку из телевизора, и сжёг её в пепельнице. Кусок железа и пластика горел неровным жёлтым пламенем и сильно коптил.

— Роман принеси урну. Артём возьми коньяк и стаканы. Встретимся у лифта — отдал я короткие распоряжения.

Все молча выполнили мои указания. Мы поднялись на лифте на самый верхний этаж и оказались на вертолётной площадке. Дул сильный ветер.

— Прощай Саша! — сказал Роман и высыпал содержимое урны в воздух. Ветер быстро подхватил пепел и унёс прочь.

— Выпьем? — спросил я.

— Нет. Сильно ветрено. Пойдём назад.

Мы спустились вниз на лифте и вернулись в зал для совещаний.

— Артём налей всем. Помянем.

Артём разлил коньяк по стаканам.

— Скажите чтонибудь — сказал я.

— А что говорить? Я его не знал — сказал Артур.

— Артём?

— Покойный был сволочью. Я знаю, что о покойниках либо хорошо, либо ничего. Но мне нечего сказать хорошего о нём. Он был упырём. Да и ещё он был талантливым организатором и упырём.

— Вольф?

— Я его тоже не знал, но благодаря технологии продления жизни, я сейчас говорю с Вами.

— Вот это да! Человек десять лет руководил этой компанией, а даже сказать про него нечего. И от него ничего не осталось, ни денег, ни собственности, ни наследников, даже могилы у него нет. Роман?

— А я считаю его дураком. Он жертва собственных амбиций. Он мечтал стать бессмертным, и всё себе забрать. А что в итоге получил? Сотни трупов, разрушенные семьи и ничего.

— Не глупость, а жадность. Всё себе в собственный карман. В итоге он всё потерял. Может, я скажу банальные слова, но нельзя быть таким жадным. Это до добра не доведёт — сказал Артём.

— Что будем делать дальше? — спросил Вольф.

— А ничего. Его нет, как будто никогда и не было. Будем жить дальше. Заседание окончено. Идите работать — сказал я.

Все ушли. В зале остались только мы с Романом.

— Что ты на всё это думаешь?

— А что тут думать? Комитет добрался до него и убил. Твоё решение рассказать миру о котельной оказалось верным, хотя я и хотел сжечь это проклятое место.

— Он умер, а на душе както не легче.

— Конечно. Твоего брата это не вернёт и семью его тоже.

— Я знаю. Надо его как можно быстрее забыть, как страшный сон.

Вечером я всё рассказал Марте.

— Я знаю, сколько горя он причинил тебе и твоей семье. А теперь они отомщены — сказала она.

— Я уже не хочу мстить. Раньше этого хотел, а теперь у меня новая жизнь. Мне это неинтересно. Лучше расскажи как дела у Полины?

— Она ничего не говорит, но уже всё понимает. Я думаю, что она скоро начнёт говорить.

— Ей только полтора года ещё слишком рано.

Внезапно раздался звонок. Телевизор включился, и на экране появилось взволнованное лицо Романа. Я нажал кнопку на пульте и появился звук.

— Шеф срочно приезжай, нужно твоё присутствие.

— Что случилось? — спросил я.

— Умерла Галина Петровна, мама Артура.

— Понял. Выезжаем.

— Не надо. Я заеду за Вами на своей машине.

Через пятнадцать минут мы вышли из особняка и сели в припаркованный автомобиль.

— Как это случилось? — спросил я, когда сел в машину.

— Сердечный приступ. Инфаркт. Артур вызвал скорую, но она приехала слишком поздно. Врачи констатировали смерть.

— А от чего сердечный приступ? Она не выглядела больной.

— Артур ей в красках рассказал о смерти Круглова. Не надо было ему смотреть это видео.

— Странно. Круглов умер, но продолжает убивать.

Мы приехали к дому Артура. Дом был обычный, девятиэтажный. Квартира, в которой они жили, была обычной двухкомнатной квартирой. Его мать лежала на диване в большой комнате. Сам он был в маленькой комнате. Он сидел на диване и тупо смотрел в одну точку.

— Артур как ты себя чувствуешь? — спросил я.

— Всё нормально, всё хорошо — сказал он, не отрывая взгляда.

— Как это произошло?

— Мы с ней разговаривали, а потом она схватилась за сердце и упала на пол. Я побежал за водой, а она уже мертвая лежит — он говорил спокойным голосом, как будто рассказывал, что ел на завтрак.

— Тело твоей матери сейчас заберут в морг. Ты останешься один. Может, поедешь с нами?

— Нет, друзья. Спасибо за заботу, но я останусь здесь. Смерть это всего лишь начало. Вы умираете, чтобы возродиться в более лучшем мире. Мама уже в лучшем мире и скоро мы все будем там.

— Не говори так. Тебе ещё жить и жить.

— Нет, я знаю. Её смерть — это знак свыше. Мы не должны отрицать смерть, иначе наша душа не сможет совершить переход и застрянет в этом мире.

Я понимал, что он сейчас в таком состоянии, что его невозможно будет переубедить. Я отошёл в сторону и подозвал Романа.

— Его нельзя оставлять одного в таком состоянии — сказал я.

— Я найду ему психолога. Он успокоит его — сказал Роман.

— Хорошо. Организуй похороны. Я всё оплачу.

— Сделаю шеф.

Галину Петровну похоронили через три дня на одном из московских кладбищ. Мы думали, что Артур восстановиться, но даже спустя месяц он так и не вышел на работу. Мы сидели в офисе, когда зашёл Роман. Он снова включил телевизор. На этот раз на экране был Артур. Он стоял на крыше здания и размахивал руками, при этом чтото крича.

— Что он кричит? — спросил я.

— Да всё тоже. Что смерть это всего лишь переход. Что её не надо бояться — сказал Роман.

— Это запись?

— Да. Двадцать минут назад он прыгнул со здания.

— Он что хочет умереть? Но он же аватар! Он не может умереть!

На экране Артур сделал шаг и полетел вниз.

— Чёрт! Что с ним такое? — спросил я.

— Психическое расстройство — ответил Роман.

— Я понимаю. Смерть матери.

— Нет. Смерть матери лишь триггер. Он с детства страдал психическим расстройством, поэтому его мать и стала психологом. Она помогла ему, и он разработал свою теорию. А сейчас он окончательно сошёл с ума.

— Но аватара нельзя убить!

— Я знаю. Что прикажете делать шеф?

— Вытаскиваете его из капсулы и помещайте в психушку. Для нас он в таком виде бесполезен.

— Даже бессмертие не может спасти от безумия.

— Это точно. Слаб человек.

Артура вытащили из капсулы и отправили в закрытую психиатрическую лечебницу. Дальше события шли своим чередом. До выборов оставалось два месяца, когда у нас в офисе раздался неожиданный звонок. Это был Кайдановский. Я включил звук.

— Здравствуйте Владимир Владимирович! Что Вы хотели? — спросил я.

— Что я хотел? Здоровья мне желают! А я не знал, что Вы такие мошенники — сказал возмущенно Кайдановский.

— Мошенники? О чём это Вы?

— О чём я? Вы меня обманули! Вы говорили, что Ваши заводы нужны, чтобы выращивать аватаров. А что в итоге оказалось? Что эти заводы нужны для производства всего на свете! Вы что думаете одни такие умные? У меня ведь есть и другие лоббисты. Они крайне недовольны.

— Подождите, но если этот завод будет производить всё на свете, то будут созданы новые рабочие места. Люди получат дешёвые, качественные продукты.

— А другие заводы разоряться и закроются! Тысячи людей останутся без работы! Нет! Я с Вами больше не работаю! Я верну Вам все потраченные деньги!

— Но нам нужны законы, а не деньги!

— Вы что не понимаете, что сорвали мне всю предвыборную компанию? Всё! Разговор окончен! — с этими словами он выключил связь.

— Что это было? — спросил я, у сидевшего рядом Романа.

— Не знаю, но скоро выясню. Одно можно сказать точно — гдето произошла утечка. Я обязательно выясню где.

Роману не пришлось долго искать. В одну из наших многочисленных лабораторий при заводе биосинтеза устроился специальный корреспондент одного из федеральных каналов. Он устроился под видом обычного лаборанта. И в этой лаборатории ему обо всём и рассказали. Роман принес видео и мы вместе с ним и посмотрели.

— А что здесь такое? — спросил корреспондент.

— Здесь мы разрабатываем технологии выращивания зерновых — ответил собеседник.

— Зерновых? Я думал, Вы экспериментируете с человеческими клетками.

— Нет, что Вы! Мы здесь искусственно выращиваем зерновые культуры.

— А зачем это нужно?

— Ну, вот смотрите. Что нужно сделать, чтобы вырастить пшеницу надо вспахать и засеять поле. Процесс этот небыстрый. Первый урожай можно собирать через 34 месяца. А с биосинтезом всё происходит намного быстрее. Что для нас самое ценное в зерновых? Зерно! Нам не нужно бросать семя в землю и ждать, когда появятся первые ростки. Нам не нужно ждать, когда сформируется колос и начнёт наливаться соками. Само зерно мы можем выращивать отдельно из стволовых клеток! Причём не надо ждать три четыре месяца! А что самое ценное в зерне? Клейковина! А она находится в зародышевой части зерна. Мы можем выращивать её отдельно! То есть мы можем вырастить зерно с заданными характеристиками в любом количестве, а урожай мы можем снимать два раза в день! Из зерна делается мука, а из муки делаются хлебобулочные изделия. Всё это будет производиться здесь на заводе.

— То есть и хлеб здесь будете выпекать?

— Конечно, здесь будет сделан полный цикл производства.

— А что здесь Вы исследуете? — когда они перешли в следующий зал.

— А здесь мы выращиваем крупы. Далее отдел, где занимаются овощами и фруктами. Представьте себе, персиковое дерево. Нужны годы, чтобы из семечка выросло дерево, способное плодоносить. А сейчас мы можем выращивать только мякоть плода без всяких косточек, причём урожай тоже будет два раза в день!

— Это сколько можно сделать компота?

— Компоты, варенья, джемы, повидло — всё это будет делаться здесь, и всё будет идти в готовую продукцию.

— А мясная продукция здесь будет делаться?

— Конечно! В основном для этого и строится этот завод. Соседний отдел будет заниматься производством мяса птицы, говядины, свинины, баранины, конины. Но с производством мяса возникли проблемы.

— Какие?

— Вот смотрите. Мы берем кусочек мясной ткани у животного и помещаем в биореактор. Там мы получаем необходимое количество продукции. Но такое мясо не будет отвечать вкусовым требованиям. Оно будет совершенно пресное.

— Почему?

— Ну, вот как растёт мышечная масса у животного? Раньше мы брали живую корову и начинали её выращивать. Потом забивали и брали её мясо. Здесь нам не надо убивать животное. Мясо можно взять у живого животного. Это кстати должны одобрить защитники животных. Но у животного мясо растёт за счёт мускульных сокращений, а в биореакторе мышечная ткань не сокращается, поэтому и мясо получается совсем другим. Чтобы устранить эту проблему при росте ткани мы подаём слабые электрические токи, чтобы вызвать сокращение тканей. По такому же принципу мы будем выращивать мясо птицы и рыбу.

— Получается, Вы будете выращивать пищевые продукты.

— Мы создадим весь пищевой цикл от производства питательного бульона, до готовой продукции.

— Что за питательный бульон?

— Это здесь в соседнем цеху. Наденьте респиратор, там ядовитая атмосфера.

Они одели респираторы, и зашли в соседний цех. Там в большой ванне плавало что серое и вонючее. Собеседник корреспондента махнул рукой и они вышли из цеха, где снова сняли респираторы.

— Да, запах там не очень. А что это вообще было?

— Это первая ступенька цикла биосинтеза. Как раньше получали мясо? Корова ела траву. При переваривании трава усваивается и превращается в мясо. Здесь мы воссоздали этот процесс в промышленном масштабе. Мы берём траву, ветки, пищевые отходы и помещаем их в специальные ванны. Там они разлагаются с помощью пищевых бактерий, таких же, что и в наших желудках. При переработке вырабатывается метан. Он имеет стойкий запах и может вызвать отравление. Но при этой переработке мы получаем питательный бульон, которым кормим живые клетки. Из этих живых клеток мы и получаем пищевые полуфабрикаты. А уже из этих полуфабрикатов мы и делаем готовую продукцию. А всё что не смогли реализовать, мы снова перерабатываем в питательный бульон.

— То есть это замкнутый цикл?

— Да. Мы не производим никаких отходов, не убиваем животных и бережно относимся к окружающей среде. Нам не надо расчищать огромные территории под посевы. Не надо вносить удобрения, пестициды и гербициды.

— А где вы берёте материал для бульона?

— Главный материал — это листья и ветки. Также мы планируем собирать с домов пищевые отходы.

— А листья и ветки, где вы их берёте?

— Мы занимаемся уборкой территорий, подстрижкой травы, газонов. Это мы делаем и в городе и в сельской местности. Так мы аккуратно подстригаем деревья и траву и поля распахивать не надо.

— То есть вы и убираете территорию и делаете продукты питания?

— Конечно! Это технология, очень щадящая для окружающей среды.

— А как вы будете подстригать деревья и траву зимой?

— За это можно не беспокоиться. Всё это можно собрать и высушить заранее, то есть заготавливать сено на зиму.

— Скажите, а Вы планируете производить только продукты питания, или чтото ещё?

— Конечно, мы не ограничимся одними продуктами питания. Мы будем выращивать кожу, мех, хлопок, лён, чтобы делать одежду, опять же для этого не надо убивать животных. После того, как мы освоим рынок одежды, мы займёмся стройматериалами. В первую очередь это дерево. В биореакторе можно получать любые виды древесины, в любом количестве, в том числе и самую редкую и дорогую древесину. Из неё получается прекрасная мебель без использования металлических частей. Из железного дерева можно делать раму, а из бальзы сделать всё остальное, тогда мебель будет невероятно лёгкая и прочная.

Они перешли в следующий цех. Большие площади, около 500 квадратных метров были полностью заставлены какимто громоздким оборудованием. Одно из них стояло вдоль стены. Оно напоминало конвейер и тянулось метров на 20. Они прошли цех и зашли в соседнюю лабораторию.

— А здесь у нас отдел по исследованиям костного материала. Мало кто знает, но костная ткань самая лёгкая и прочная ткань на свете. Строительные плиты, сделанные из костной ткани в тысячи раз прочнее и легче таких же плит из железобетона. Технологии биосинтеза можно применять не только в строительстве, но и в машиностроении. Костную ткань можно использовать для создания рамы, а кожу носорога можно использовать для создания навесных элементов кузова. Такая машина будет легкой и прочной. Если же раму обтянуть кожей дельфина, то получится замечательная лодка.

— Получается, что технологии биосинтеза можно применять вообще во всех сферах человеческой жизни?

— Да раньше технологии биосинтеза применялись только в медицине. Там искусственно выращивают инсулин, кожу, для пострадавших при ожогах. Потом стали использовать эту технологию для производства автаров. А сейчас эта технология благодаря новым заводам станет широкодоступна и будет использоваться везде.

— Тогда последний вопрос: «Почему эта технология держится в секрете?» Ведь для всего мира Ваша компания строит заводы только для того, чтобы расширить производство автаров.

— Но это вполне очевидно. Наши технологии, после широкого внедрения войдут во все сферы человеческой жизни. Это означает, что мы создадим огромную конкуренцию производителям многих товаров и услуг в России. Они захотят закрыть эти заводы, чтобы убрать конкурентов. Но, так или иначе, за нашими технологиями будущее. Они намного безопасные, и экологически чистые.

— Спасибо Вам за столь откровенный разговор.

— И Вам спасибо, только держите всё это в секрете.

— А когда Вы собираетесь об этом рассказать?

— После выборов президента конечно.

Я выключил телевизор и обвёл всех присутствующих взглядом. Все угрюмо смотрели на телевизор.

— Как зовут этого героя? — спросил я, указывая на экран телевизора.

— Павел Кочергин, старший научный сотрудник компании «Биосинтез» — сказал Роман.

— Ну и как такое могло произойти? — спросил я, обращаясь к Вольфу.

Вид у него был растерянный и он явно не знал, что сказать.

— А я считаю, что он не виноват! — сказал Артём.

— В смысле, не виноват? Повашему Кочергин совершил доброе дело? Фамилия, какая говорящая «Кочергин», как кочергой нас всех по голове ударил — сказал я.

— Артём прав. У нас десятки лабораторий. В них работают десятки сотрудников. Утечка могла произойти где угодно — сказал Роман.

— Похоже, вы все не понимаете всей сложности стоящих перед нами проблем. Мы уже вложили в «Биосинтез» более 50 миллиардов кредитов. Мы потратили на предвыборную компанию 300 миллионов кредитов. Мы потратили на реконструкцию космической станции более 200 миллиардов кредитов. А ещё мы заняли денег в банке. Сколько мы заняли? — спросил я.

— Всего в разных банках мы заняли 250 миллиардов кредитов — ответил Артём.

— То есть мы построились на заёмные средства. А сейчас на нас нападут конкуренты, и плюс ко всему мы лишились главного лоббиста, который уже точно не сможет стать президентом. Что будем делать господа?

— Может, приостановим строительство? — спросил Вольф.

— Это невозможно. Заводы почти готовы и скоро приступят к выпуску продукции — сказал я.

— А может временно законсервировать заводы, пока всё не уляжется? — спросил Артём.

— А долги, тогда как отдавать? Станция начнёт приносить прибыль в лучшем случае лет через семь. А до тех пор фирма может разориться.

— Тогда надо идти вперёд. Надо предлагать людям свою продукцию. Она экологически чистая и дешёвая.

— Кому предлагать? У нас нет ни одного магазина. Мы создали полный цикл производства от материалов, до готовой продукции, а продавать нам это некому!

— Так давайте купим магазин, а лучше сеть магазинов. Что мало в России сетевых супермаркетов? — спросил Вольф.

— А Вы что не понимаете? Все торговые сети сейчас знают, что нам некуда девать готовую продукцию. Они заломят такую цену за свои посреднические услуги, что мы не сможем ничего продать. Да и свои сети они нам не продадут. Зачем резать курицу, которая несёт золотые яйца? — спросил Роман.

— Где Артур, когда он нам так нужен? Это же его гениальный план! — воскликнул я.

— Он в психбольнице. Нам придётся самим както с этим разбираться.

— Так что будем делать шеф? — спросил Вольф.

— Не знаю — ответил я.

— Другого выхода нет. Надо двигаться вперёд — сказал Роман.

— И что это значит?

— Шила в мешке не утаишь. Наши конкуренты знают, торговые сети знают, весь мир знает о наших планах. Надо собрать прессконференцию и честно рассказать, что мы собираемся делать. И там же в прямом эфире предложить свою продукцию торговым сетям.

— Тогда пресса выльет на нас ушаты помоев, а конкуренты вынудят закрыть заводы.

— Будем отбиваться, как можем. Наймём команду юристов. Другого выхода нет.

— Ладно, собирайте прессконференцию и свяжитесь с Кайдановским. Мне надо всё ему объяснить.

Домой я пришёл мрачнее тучи. Марта сразу заподозрила неладное.

— Что произошло? — спросила она.

Я коротко рассказал ей что случилось.

— Ну, ничего. Всё наладиться. Это просто такая чёрная полоса.

— Понимаешь. Это начало происходить после смерти Круглова. Тут волейневолей поверишь в мистику — сказал я.

— Он был садист. Он зубами держался за кресло. Но при нём фирма процветала. А сейчас мы погрязли в долгах. Я уже вижу, как мы, чтобы погасить старый кредит — берём новые кредиты и медленно погружаемся на дно.

— Ну откуда такие мысли? Мы сможем заработать на биосинтезе!

— Не сможем. Максимум что мы сможем наценить — это 1015 процентов. Остальное заберут торговые сети. А 1015 процентов — это только на поддержание производства, но никак не оплату по долгу.

— А остальной бизнес? «Солнечная энергия», «Лунная энергия» — разве они не дают денег?

— Их денег хватает только на оплату процентов по кредитам. Сам кредит мы платить не в состоянии. Остальные деньги уходят на реконструкцию космической станции.

— Тогда откажемся от реконструкции.

— Нельзя. Станция сжирает огромные деньги. Если мы не будем ничего вкладывать, то проект не будет приносить прибыль, и его надо будет срочно закрывать. Эх, нам бы ещё достать гденибудь миллиардов сто! Вот тогда мы смогли бы развернуться! А сейчас у нас нет даже пространства для манёвра!

— Ну и где ты достанешь эти сто миллиардов?

— Не знаю. Мы заняли у всех, кого только можно. А через пять лет нам надо будет отдавать основную часть кредита.

— Ну, вот видишь! У нас есть пять лет, а за это время ты найдёшь выход из положения!

— Боюсь, что за эти пять лет нас просто съедят конкуренты.

Не переживай! Всё ещё наладится. У нас были дела и похуже, но ты же находил выход из положения! Найдешь и в этот раз!

— Надо связаться с Кайдановским. Без своего лоббиста в Госдуме нам придётся закрыть заводы.

Ты обязательно с ним встретишься! Не может же он прятаться от тебя вечно?