Ну, - произнес доктор Блессинг рано утром, будя спящего на диване человека, - я очень рад, дорогой мистер Кавендроп, что могу сообщить вам приятную новость. Моя служанка достоверно узнала, что засада снята!. Вы можете спокойно вернуться домой и высмеять брата вашей невесты. Вы можете отрицать, что были у меня. Но рекомендую вам, дорогой сэр, следить за своим здоровьем и систематически обращаться ко мне!

- О! Буду счастлив! - пробормотал спящий джентльмен, сбрасывая с лица одеяло и обнаруживая веселую, круглую рожицу Боба Друка. - Вы оказали мне столько услуг, что если б я даже сию минуту заболел и лечился у вас но гроб моей жизни, и то, сэр, я не отблагодарил бы вас достаточно.

- Ш-ш! - мягко шепнул доктор. - Ни слова об этом. Одевайтесь, сэр.

Друк не заставил себя просить и через десять минут был готов. Но, когда он протянул своему спасителю руку, тот лукаво улыбнулся и указал ему на стул:

- Еще минуточку, мистер Кавендроп. Может случиться, что враги вас все-таки затравят. Вывали случаи в моей практике, когда недоброжелатели со стороны невесты или жены прибегали к печатной огласке. В этом случае, сударь, вам поможет вот это свидетельство.

Тут доктор Блессинг написал что-то на бумаге и торжественно протянул ее своему пациенту:

- Я осмотрел вас, сударь, и не нахожу в настоящую минуту ничего подозрительного… Эта бумага удостоверяет вашу полную и медицински подтверждаемую пригодность для брачного сожительства. Берите ее, и да сохранит вас судьба от ваших врагов!

Через полчаса Боб Друк, счастливо избежав всяких встреч с полисменами, прибыл, в омнибусе на пристань, а через два часа он уже катил в Гамбург. Но эта был не оборванный и загнанный Боб Друк, со штанами майора Кавендиша вокруг пояса. Он одет джентльменом, обзавелся парой рыжих бак, принял: вид симпатичного шотландского сквайра, а так как в Шотландии недолюбливают не только чужие брюки, но и свои собственные, -Боб Друк спрятал драгоценную peликвию Кавендиша в ручной чемодан. В Гамбурге он пересел с парохода, на поезд.

Не доезжая моста через знаменитую гаммельштадтскую трясину, прославленную гибелью майора, Боб Друк взял свой чемоданчик и проследовал во всю длину международного вагона к тому куне, которое обычно занимает проводник.

- Том, дружище, это я! - шепнул он, постучавшись. - Менд-месс, Том!

Дверь медленно приоткрылась. В нее выглянул белобрысый тощий немец с Чахоточными глазами, отнюдь не похожий на веселого Тома-трубочиста.

- Вам что надобно? - осведомился он угрюмо. - Если вы ищите прежнего проводника, так обращайтесь не сюда, а в гаммельштадтскую тюрьму. Он сегодня ночью арестован!

С этими словами немец желчно захлопнул дверь. Друк побледнел от неожиданности. Том арестован! Едва дождавшись остановки, он спрыгнул на платформу Гаммельштадта и оглянулся вокруг. Под вокзальными часами сидел унылый торговец спичками. Друк подошел к нему, размахивая чемоданом.

- Дайте-ка спички! - пробормотал он, бросая ему медяк.

Человек молча вынул спичечную коробку, пристально посмотрел на покупателя и протянул ее. вместе с клочком бумаги. Друк - сунул коробку с бумажной в карман, отошел в сторону, закурил, не торопясь развернул - бумажку… Чёрт возьми! Это была телеграмма Тома. Ехать к Сорроу нельзя!

Друк взмахнул своим чемоданчиком и вошёл в буфет. Здесь он заказал себе шотландскую селедку, шотландское виски, шотландский бифштекс и уселся, как можно выше надрав ноги, покрытые шотландским пледом. Между тем продавец спичек, подкинув свой товар на плечи, поплелся к выходу и, видимо по рассеянности, забрел в телефонную будку, где пробыл не больше минуты.

- Сколько следует? - с сильным шотландским акцентом добивался Боб Друк у вокзального кельнера. - Селедка - раз, виски - раз, два раза, три раза, и бифштекс раз!

Пока кельнер высчитывал, за столик, Друка с шумом опустился новый пассажир.

- Очень хорошо, сударь, очень хорошо! - произнес он одобрительным голосом. - Видать, что вы прямо из Шотландии, и к вашему ассортименту, можно сказать, не достает только шотландского брака. Впрочем, может быть, и он у вас не за плечами?

С этими словами незнакомец подмигнул и подморгнул Бобу так выразительно, что тот сразу узнал в нем Сорроу.

- Насчет твоей наружности - тоже не плохо, - ответил он, не меняя позы, - только малость криво подклеил усы. Выпей-ка, старичина, со мной стаканчик, да сообщи, что у вас за странности? Почему арестован Том? Не заезжала ли к вам… гм… гм… одна молодая особа?

- Все по порядку, мистер Мак Друк, все по порядку! - весело ответил Сорроу. - Ты заслужил, чтоб сообщить тебе самую приятную новость, какую только я приберет. Чистая работа, парень. Союз будет доволен тобой. А теперь вставай-ка да идем на перрон, так как я слышу гуденье экспресса, а для нас с тобой закуплены хорошенькие места до Константинополя.

- Как?!

- Ну да, мы едем в Константинополь, И собака едет с нами в собачьем вагоне, на этот раз, я надеюсь, безо всяких окаянных прыжков. А из Константинополя мы полетим прямехонько на Ковейт.

Боб Друк не стал больше расспрашивать, но проявил несносную растерянность и нерешительность. Несмотря на гудки, суматоху, торопливость Сорроу, он сбегал на почту и телеграф, отправил несколько спешных телеграмм одному адресату, но в самые разные города, и наконец, запыхавшись, уселся против Сорроу в купе второго класса, по видимому очень мало утешенный предстоящим путешествием.

- Ну, Сорроу, - уныло пробормотал он, озираясь на свой чемодан, - я везу с собой штаны нашего майора. Они будут хорошей понюшкой для Небодара, если только библейский пес доберется живым до Месопотамии. Еще, старина, я везу с собой две приметы майора, по которым можно, как коня по копыту, узнать этого интригана прямехонько по задней ноге. Но, скажи мне, была ли у вас, гм… гм…

- Не волнуйся, дружище, - ласково ответил Сорроу, положив руку на плечо Боба с самым неподдельным уважением, - я понимаю упреки твоей совести. Я понимаю, парень, что нелегко было надувать эту божью букашку со всеми ее кудряшками и рисковать своей холостой жизнью ради пользы дела.

- Что-о?! - протянул Боб растерянным голосом.

- Ну да, парнюга, не легко сидеть на иголках, не знаючи, как отвязаться от непрошеной невесты. А потому знай-ка, что я успел-таки выпотрошить твоего тестя до последней буквы и смогу отыскать майора Кавендиша, пожалуй, и без Небодара. Что до твоей невесты, Друк, девочка отлично устроилась в тюрьме с папенькой и Томом загримированным под тебя.

Друк вскрикнул, вскочил и отчаянно уставился на Сорроу.

- Ну да, парнище, чего ты пугаешься? Том-то ведь живехонько разочарует ее, и не пройдет и суток, как она сама вернет ему данное тебе слово и освободит тебя, бедняга этакий, от всякой семейной ответственности на этом и на том свете!