– Жарко сегодня, – произнесла Айрин на немой вопрос Дэниела, поняв его мысли только по взгляду, который он бросил на нее, когда она вышла из своего номера в крошечной гостинице в Тоскане. На ней были светло-голубые джинсовые шорты, вполне приличной длины, – по ее оценке, так как не только закрывали попу, но и спускались ниже сантиметров на десять-пятнадцать. Белая майка с коротким рукавом, кружевные кожаные сапожки и джинсовый рюкзак.

Отель Санта Катерина, расположенный в центре Сиены – маленькая гостиница, обладающая удивительным очарованием. Увитые розами стены и балконы. Засыпанные гравием дорожки, маленькие столики в садике около отеля. Деревья и цветы в кадках. Сохранившаяся за столетия каменная кладка. Старинная мебель – деревянные комоды, обитые тканью стулья, кровать с цветочным узором. Деревянные потолки с выступающими балками. Даже ванна – на ножках. Все это создавало ощущение дома, в котором ты живешь по выходным, сбегая от суеты большого города, его сложностей и проблем.

Стоял самый прекрасный сезон – уже спала удушающая летняя жара, но еще не пошли дожди, превращая округу в унылый, серо-дымчатый пейзаж, когда порой из-за тумана не видно всех прелестей этого места, и потому желающих посетить город было довольно много.

Но несмотря на это, им каким-то чудом досталось два смежных номера в гостинице, хотя, задумывая поездку в это время, никто на подобное не рассчитывал.

Между номерами была дверь и Айрин весь прошлый вечер, вернувшись с прогулки по городу и приняв душ, сидела в номере Дэниела и чертила карту местности на листе бумаги, поедая купленные неподалеку в лавке удивительно вкусный сыр, помидорки и хлеб, поливая его оливковым маслом.

Для Дэниела она соорудила бутерброды с прошутто и салями, немало удивив его своей способностью готовить даже из продуктов, продаваемых на другом континенте. Когда он озвучил данную мысль, ее это немало позабавило, и она ответила, что продукты везде практически одинаковы, только вот еду готовят из них разную. И обещала дать ему почитать из своей библиотеки книгу о кухнях разных стран.

Они приехали сюда из аэропорта во Флоренции на такси, заселились в номер, оставив вещи, и сразу отправились купить что-то к ужину. Поездка по живописным дорогам Италии была совсем не утомительна. Многочисленные поля, кое-где уже убранные, и бескрайнее небо над ними составляли удивительный пейзаж. И навевали мысли о бесконечности существования всего окружающего. Шли года, менялись правители и люди, жившие в этих местах, а это удивительное бездонное небо, зеленые холмы и деревья, стремящиеся ввысь, кирпичные дома и фермы, казалось, были здесь всегда. И будут существовать еще много и много лет.

Еще больше Айрин утвердилась в этой мысли, гуляя по Сиене. Город, сохранивший свой облик с 14 века, был таким оплотом стабильности, что хотелось затеряться среди его узких улиц. Стены домов, видевшие несколько поколений жителей. Каменные дворики с кадками цветов. Черепичные крыши, белье, развешанное между домами и отсутствие машин. Все это переносило на много веков назад и делало поездку похожей на сказку. Сказку, отправившую их в прошлое. Да такое далекое, что даже самые взрослые жители этой местности уже и забыли, как это было.

Когда уже почти стемнело, они оказались над южным въездом в город – воротами Камоллиа, как гласил путеводитель. Айрин подняла голову вверх и увидела над ними надпись, по латыни. Пара минут – и переводчик сообщил ей ее смысл.

– «Больше, чем ворота. Сиена открывает тебе свое сердце», – огласила она Дэниелу результат.

– Неудивительно, – ответил он. – Сиену считают сердцем Италии.

– Вот как? – чуть удивленно ответила она. – Не знала.

– Но ты и не должна была, согласись. Италия должна больше дать архитектору, чем юристу, – рассмеялся он.

– Я бы поспорила, но не стану, – она чуть улыбнулась.

– Недостаточно аргументов?

– Нет, просто нет настроения. Здесь слишком красиво, чтобы тратить время на какие-то споры.

– И все же?

– Италия – территория Римской империи в прошлом. Многие их нормы права перешли в современность. В измененном виде, конечно, – начала она лекцию с самым серьезным видом. Даже поправила невидимые очки на переносице.

– Сдаюсь, сдаюсь, – Дэниел покачал головой. – Ты права. Для такой красоты это слишком серьезные разговоры.

– Что ты, это очень занимательно, неужели не хочешь услышать продолжение?

По ее голосу он понял, что она подтрунивает над ним, а потому ответил:

– Если только ты не хочешь услышать лекцию о том, как много эта страна дала для развития архитектуры.

– Пожалуй, не сейчас, – она качнула головой. – Лучше продолжим осмотр этого романтичного места.

– Да, удивительный город, – улыбнулся Дэниел. – Не зря он включен в список всемирного наследия ЮНЕСКО.

– Бывал здесь прежде? – поинтересовалась Айрин.

– Нет, – Дэниел покачал головой. – И в Италии тоже путешествовать не довелось. Но всегда хотел.

– Благодаря мистеру Вандерингу и мистеру Брауну у тебя есть такая возможность, – чуть улыбнулась Айрин.

– Разве мы не должны начинать поиски?

– Должны. Но мы провели целый выходной в поездке в Дангоннон, хотя мистер Браун ясно дал понять, что можно отдохнуть в это время с семьей. Так что сейчас имеем полное право делать то, что нам хочется. Да и вечер ничего не решит. Мы должны постараться воскресить в памяти этих людей слишком давние события, чтобы одни сутки имели существенное значение.

– Как скажешь, – улыбнулся Дэниел, – ты же руководитель этой маленькой экспедиции. Мистер Браун ясно дал это понять.

– Обещаю быть не строгим начальником.

– Обещаю быть хорошим подчиненным.

– О, тогда я должна пообещать что-то еще, – улыбнувшись, сказала Айрин.

– Вот как? И что же? – Дэниел удивленно вскинул бровь.

– Что начальником я буду только в тот момент, когда наше путешествие касается поисков следов мистера Вандеринга или его семьи.

– Отчего же? Разве тебе не нравится руководить?

– Только не в обычной жизни. И потом, я старомодна. И считаю, что у мужчины в жизни должна быть главенствующая роль, – серьезно произнесла Айрин.

– Опасная мысль.

– Возможно. Но у нее есть продолжение. Главенствующая роль должна быть только у того мужчины, которому хочется подчиниться.

– Тебе встречались такие мужчины? – Дэниел хотел прямо спросить, является ли он таким мужчиной, но не решился. А теперь мучился, не зная, даст ли Айрин тот ответ, ради которого и задавался вопрос.

Но она не заставила себя ждать и, лукаво улыбнувшись, произнесла:

– По-моему, я ясно дала понять, что в нашей поездке я хочу руководить только, когда это велел мне делать мистер Браун и только когда это касается наших поисков, – она рассмеялась и, вдруг повернувшись в сторону ворот, взяла его за руку. – Идем, а то и этот свободный день пройдет впустую. И мы так и не увидим красот Сиены.

Она потянула его за собой, через ворота, вглубь городских кварталов, в центр города. Туда, где, цепляясь последними лучами за крыши домов, садилось солнце.

За пару часов, оставшихся до сумерек, они осмотрели весь город, купили еды и подумали о планах поиска.

И все это благодаря поведению Айрин, с легкостью смотревшей на это занятие, так что их задание напоминало обычную увеселительную поездку с необременительным поиском кого-то из дальних родственников, когда тебя не заботит результат, и ты просто посещаешь разные места, и в этом путешествии, от нечего делать, можешь заглянуть к кому-то из троюродных тетушек, с которыми вы не виделись сто лет и не особо жаждете увидеться, если бы не обещание маме, что вы поищите ее и завезете банку земляничного варенья, если будете проезжать мимо. Дэниел и думать забыл, к чему все на самом деле может привести, если они не найдут этого человека.

И даже последующие посиделки в его комнате с планированием дальнейших поисков не сбили его романтичный настрой.

Айрин давно уже ушла к себе в номер, а он все еще стоял и смотрел через окно номера на ночной город со спящими улочками и домами, утаившими за своими дверьми все дневные заботы, покрытый мглой, словно покрывалом. И был не в силах вырваться из наваждения этого места. Он очень живо представлял, как менялись люди, их жизнь и заботы, а город все стоял и стоял, и не думая меняться вслед за ними. Будто понимая, что в жизни есть вещи, которые должны оставаться незыблемыми.

Оказавшись в номере, Айрин приняла душ и улеглась в постель. Но ей не спалось, – что удивительно, учитывая, сколько всего случилось за день. Видимо, прожитые эмоции, подаренные красотой города, в котором они находились, прогнали сон в неведомые дали.

А ведь было уже достаточно поздно, когда они вернулись с прогулки. Даже если не брать в расчет время, потраченное на планирование поисков.

Она вдруг вспомнила, как когда-то они с Дэниелом тоже бродили вдвоем по ночному городку, но только это было много лет назад.

Она уже училась в старших классах – последний год перед выпускным – и по неведомому стечению обстоятельств танцевальные конкурсы закончились раньше экзаменов в школе. До следующего выхода на паркет был почти месяц и им оставались только тренировки. Но так как все танцы были отрепетированы, а программу менять они собирались только к новому учебному году, у Айрин образовалась масса свободного времени. Да и у Райана тоже, как она полагала. Да, пусть завтра должен был состояться экзамен, но к нему надо уже было все выучить загодя, считала она. А сегодня ей хотелось отметить победу, и потому она просто жаждала отправиться в кинотеатр под открытым небом на новый фильм.

Но Райан упорно твердил, что ему нужно еще раз повторить материал. Они повздорили. Не сильно, но все же.

Айрин вышла из его комнаты недовольная и собиралась отправиться домой тем же путем, что и пришла – через окно в комнате Дэниела.

Тот не спал и, заметив ее настроение, спросил:

– Что-то случилось?

– Твой брат – заучка-ботаник.

– Не замечал…

– Поверь мне. Именно он и есть.

– Чем же заслужено это прозвище, позволь узнать?

– Раз ты не замечал, то и знать тебе незачем, – категорично ответила Айрин.

– Не слишком хочется услышать такое в свой адрес… – Он чуть не добавил «от тебя», но вовремя промолчал, и продолжил, добавив в голос сарказма: – Поэтому мне нужно знать, что же такого он натворил, чтобы не повторить его «ошибок».

Айрин взглянула на него недовольно. Да, она уловила в голосе Дэниела оттенок недоверия относительно того, что его брат может хоть немного соответствовать этому определению. И прекрасно слышала, как им было произнесено слово «ошибок» – понимая, что ни о каких всамделишных промахах Райана речь не идет. Дэниел догадался, что прозвище было дано ею просто оттого, что она не получила желаемого, – в шутку, а не со злобой.

И этой догадкой, и своим спокойствием, да еще смешанным с сарказмом, он жутко раздражал ее. Особенно, когда она и сама злилась. Только вот через несколько минут такое его поведение приводило к поразительным результатам. Она успокаивалась и сама начинала веселиться над ситуацией.

– Не хочет пойти со мной в кино, говоря, что завтра экзамен, – спокойно ответила она Дэниелу.

– О да, это очень страшный грех, – рассмеялся Дэниел, и Айрин сама улыбнулась. – А завтра экзамен?

– Да, но все уже нужно было выучить. Давно. И он выучил. Мы вместе все повторили!

– Тогда в чем же дело?

– Подозреваю, что он банально устал и ему лень тащиться куда-то. Как старый дед. Ворчал, что нужно выспаться… – Айрин искоса посмотрела на него.

– Хочешь, я пойду с тобой? – вдруг спросил Дэниел.

– А давай!

Она была так рада, что он не отказал, что даже забыла спросить, а нет ли у него каких-то планов. Встречи с девушкой – он тогда начал отношения с Изабель – или того же экзамена, например. Она просто обрадовалась, что у нее появилась компания, согласная разделить с ней радость от победы в танцевальном конкурсе сегодня днем и отметить ее. Да и фильм посмотреть хотелось. Сегодня премьера, и она наверняка будет первой из класса, кто увидит его.

– Тебе понравится, – добавила она, заметив вдруг, что улыбка Дэниела гаснет. Решила, что он может внезапно передумать.

И ей было невдомек, что в тот момент в его голове мелькнула мысль вовсе не о том, чтобы придумать причину не посещать кинотеатр. Вот в чем в чем, а в том, что ему понравится, Дэниел даже не сомневался. Пойти с ней вдвоем в кино – об этом можно было только мечтать. Только ему придется приложить немало усилий, чтобы держать себя в руках и не поцеловать ее. Обнимались они достаточно часто – когда она радовалась или грустила. Или когда ей было страшно. И, делая это, Айрин повторяла, что он ее лучший друг. Так что за то, что она подумает что-то не то, когда он ее внезапно обнимет, можно было не волноваться. А вот поцелуи – совсем иное.

– Я только возьму куртку, – быстро произнес он, чтобы закрыть себе все пути к отступлению.

Фильм был интересный, он сам сказал ей об этом после первых минут, так что она перестала переживать, что вытащила его в ночь неизвестно куда.

Но она даже не подозревала, о чем он тогда промолчал – что больше фильма Дэниелу понравилось, что это был кинозал под открытым небом: они захватили из дома одеяло и сидели рядом – не столько от того, что оно было небольшим, сколько от того, что Айрин замерзла и он поделился с ней курткой. И весь фильм они просидели, накрывшись ею вместе.

Айрин и не подумала одеться теплее, предлагая ему эту поездку, забыв от радости, что он водит мотоцикл. У Райана была машина – старенький «Форд», доставшийся ему, когда дедушка купил себе новую. А у Дэниела, как более младшего, в тот момент появился всего лишь видавший виды мотоцикл, который частично оплатили ему родители, а частью он скопил сам, работая. Он, конечно, переживал по этому поводу – машина была солиднее.

Она не знала, но все переживания закончились в тот момент, когда Айрин села к нему чтобы добраться, опаздывая на очередную репетицию – Райан в тот момент уже уехал в зал, не посещая углубленных уроков истории, а она осталась в школе на занятиях. В тот день Дэниел был по-настоящему рад, что водит мотоцикл, потому что она обняла его, прижавшись к спине. И еще при этом похвалила его мускулы – не зря он проводил время в зале. Да еще порадовалась, что ездить на мотоцикле гораздо удобнее – больше возможностей для маневра в отличие от машины, которой нужно больше места, чтобы проехать.

Фильм закончился не слишком поздно, но она проголодалась и попросила Дэниела покатать ее по городу. Они побродили по парку, в котором было еще довольно много гуляющих парочек, зашли в кафе – поесть мороженого. Встретившиеся знакомые удивленно смотрели на них, а потом еще какое-то время пытались выяснить, какая размолвка у них произошла с Райаном, что она решила пойти на свидание с другим. Смешные!

Она улыбнулась этим воспоминаниям из юности как чему-то очень теплому и хорошему. И, закрыв глаза, моментально заснула.

Но все было вчера. А сегодня Айрин была чрезвычайно собрана и стояла перед Дэниелом, собираясь найти хоть что-то, что прольет свет на исчезновение мистера Вандеринга или подскажет, где искать членов его семьи. У нее не получилось вечером определить расположение дома Контандино, как она ни старалась. Единственное, что удалось – примерно определить несколько мест, где он теоретически мог находиться. И вот сейчас она намеревалась отправиться в местный музей, потом в мэрию, а если не повезет – в местный собор. Можно было бы, конечно, объехать округу в поисках чего-то подходящего и поспрашивать местных жителей. Но вряд ли из них кто-то так хорошо говорил по-английски, чтобы им удалось внятно объяснить то, что они и сами-то понимали с трудом.

– Ты думаешь, это подходящий наряд, чтобы посетить все те места, что мы сегодня планировали? – не выдержал Дэниел, вернувшись к злополучным шортам, которые она надела утром. По его мнению, следовало выбрать что-то более строгое, подходящее для общения с представителями мэрии. – Все же мы представляем целую корпорацию, – решился добавить он.

– Нам пока не дали официального разрешения на просмотр архивов, несмотря на запрос, – ответила Айрин. – И я думаю, причина в том, что он был сделан слишком поздно. Только в тот момент, когда мы уже летели в самолете. А следовало отправить его тогда, когда я об этом просила – в течение часа после разговора с мистером Брауном, как я позвонила из Данганнона и дала указания своему департаменту.

Когда она говорила это, то выглядела так, что даже ее наряд не помешал Дэниелу определить – перед ним стоит начальник отдела огромной корпорации, и подчиненные точно получат выговор за то, что так плохо исполнили ее указания.

– И ты решила отомстить таким образом? Одевшись как туристка? – решил он немного охладить ее пыл. Не хотелось бы ему оказаться на месте ее провинившегося сотрудника. Его все больше поражал этот контраст ее поведения. Дома, со своими близкими и друзьями, она была совершенно другой – легкой, смешливой, не думающей о завтрашнем дне, где-то даже глупенькой девушкой.

– О нет. Хотя я и собираюсь при возвращении выяснить причину такой задержки. Но я рада, что ты оценил мой наряд.

– Вот как? И ты думаешь пойти переодеться?

– Отнюдь. Я как раз и преследовала эту цель – выглядеть как обычная туристка. Раз у нас нет официального разрешения, попробуем добиться своей цели частным путем. Тебе тоже следует сменить наряд… – И критическим взглядом Айрин осмотрела его белую рубашку, черные брюки и черные же ботинки.

И успокоилась только тогда, когда он надел шорты, кроссовки и невесть как оказавшуюся в его шкафу майку с коротким рукавом и надписью «с любовью, Италия» – несомненно купленную Айрин и принесенную в его номер. Поразительно, но по размеру она подошла идеально, чуть обтянув мышцы рук и плеч – результат тренировок в зале. Так, как он обычно и носил. И ему оставалось только изумляться ее наблюдательности.

Удивительно, но план Айрин сработал. В музее, в который они отправились после переодевания, она сначала долго разглядывала экспонаты. Потом начала задавать вопросы седовласому служителю, выразив крайнюю заинтересованность историей этих мест и прошлым ее жителей. И тот с радостью не только рассказал, что знал, но и показал все карты, что имелись. И даже отвел к своим знакомым, таким же седовласым старичкам, которые с удовольствием поделились всем, что вспомнили.

Им удалось припомнить и то, что они что-то слышали от своих дедов о доме, где жил мистер Вандеринг и ферме семьи Контандино. И показали даже то место, где могло бы находиться их поместье. А Айрин и Дэниелу только осталось мысленно поражаться, как эти люди помнят о человеке, не являющимся их родственником.

И когда вечером на электронную почту Айрин пришло разрешение от местной мэрии ознакомиться с документами, находящимися в архивах и связанными с семьей Контандино, переправленное сотрудниками Мэджик Индастриалс, Айрин и Дэниел уже знали, где искать. И поход в учреждение стал для них простой формальностью.

На вопрос Дэниела, не следовало подождать всего лишь до утра и не предпринимать целую кампанию по поискам, Айрин ответила, что не привыкла сидеть без дела. И что они сэкономили целый день, так как в музей она все равно планировала посетить, чтобы собрать всю имеющуюся информацию. И еще не факт, что ответ на запрос был бы положительным и пришел так быстро. Из всего этого потока причин Дэниел выбрал только одну, ту, которая, по его мнению, и являлась правдой – Айрин не любила сидеть без дела.

Полученные сведения сужали их поиски до двух мест, в которые они и собирались наведаться на следующее утро, проанализировав полученные из разных источников данные. Благо за два первых дня, прошедших с их приезда, музей и архив мэрии были ими уже осмотрены.

Вечером они отправились поужинать в одном из ресторанчиков близ отеля и спустились в холл. Дэниел предложил один из них, расположенный в старинном особняке с красивыми цветами перед входом, а самое главное – недалеко от их жилища, – как раз то, что нужно после напряженного дня. И Айрин с радостью согласилась. Она пока не понимала – как, но этот мужчина всегда угадывал ее настроение: куда и когда она хочет пойти или что сделать. Или просто их желания постоянно совпадали?

Но это положение вещей ее абсолютно устраивало – так приятно отдать инициативу в таких вещах, – не глобально важных, но в тоже время существенных, так как они влекли за собой создание определенного комфорта и образа жизни. Соглашаться на что-то гораздо интереснее, чем постоянно брать инициативу в свои руки. Тем более что собеседник может предложить то место, о котором совсем и не думаешь.

В холле отеля уже была парочка туристов – супружеская пара примерно их возраста. Как Айрин поняла из разговора, они были женаты уже несколько лет и, оставив детей на няню, улетели в запоздалое свадебное путешествие в Италию.

– Куда отправимся? – спросил мужчина.

Девушка вздохнула. По выражению ее лица было видно, что она постоянно слышит подобный вопрос.

– А куда ты хочешь? – устало отозвалась она.

– Я не знаю. А ты?

– Можно поездить по окрестностям – в округе много приятных городков.

– Не хочу, – протянул мужчина.

– Тогда, возможно, погуляем по городу?

– Мы уже все видели… да и жарковато для прогулок между каменных стен.

– Флоренция? Море? Мы могли бы доехать до побережья и немного поплавать.

– Это далеко, – голос мужчины становится все больше похож на голос плаксивого ребенка.

– Я тебе уже много чего предложила, выбери хоть что-нибудь! – было видно, что женщине порядком надоел этот бессмысленный разговор.

– Вдруг предложу, а тебе не понравится!

– Но ты бы мог предложить хоть что-то! А потом уж мы решим.

– Реши все сама.

Было видно, что женщина не слишком довольна этим ответом. Айрин была удивлена, как молодой муж может так ошибиться – по всему было понятно, что его жене хочется какой-то инициативы со стороны мужчины. Разве он не видит, его супруга жаждет хоть иногда отдавать бразды правления в руки мужа, а не взваливать принятие решения только на свои плечи!

– Мы же приехали сюда для того чтобы хоть что-то увидеть, так ведь? – начала та задавать наводящие вопросы. – Полежать мы можем и дома. В тоже время и на Средиземное море хотелось бы взглянуть…

– Тогда давай совместим одно с другим?

– Сначала доберемся до побережья, а потом решим, да?

Мужчина кивнул в ответ. И Айрин увидела, что девушка выдохнула.

Она не понимала, зачем муж так ведет себя – видит ведь, что жена желает, чтобы он сам решил хоть что-то.

Айрин давно осознала, что она из тех девушек, которым было бы приятно, если бы ее пригласили куда-то на свидание, выбрав способ времяпрепровождения самостоятельно. Да, конечно, существовал определенный риск, что собеседник отдаст предпочтение не тому месту, но ведь всегда можно отказаться. Или просто уйти. Только вот не все воспримут это адекватно. Айрин предполагала, что такой муж, как этот, будет канючить, что получилось не по его замыслу. Вот с Дэниелом таких промахов не случалось. Видимо, их вкусы часто совпадали потому, что они выросли в схожих условиях, с семьями, имеющими одинаковые ценности. Удивительно только, что с Райаном у них было гораздо больше различий…

Она вдруг вспомнила об одной своей мечте. Интересно, а способен ли Дэниел для своей девушки сделать что-то похожее? Райан – точно нет.

Айрин иногда грезила, что однажды ее «принц» позвонит утром в дверь и скажет, что они улетают в путешествие. И что он уже отпросил ее с работы и все решил с текущими делами. И даже не только купил билеты и забронировал отель, но и распланировал каждый день их отдыха.

И не будет ни мучительного выбора места, ни времени, когда стараешься всем угодить, учесть чужие увлечения. Она просто соберет чемодан, сядет в самолет или автомобиль и отправится далеко-далеко. И будет ходить по интересным местам, внимая экскурсоводу. Или лежать на пляже, слушая мерный шум волн и плавать в море или океане. А вечерами гулять по пирсу и, обнимаясь, смотреть на звезды и болтать обо всем на свете.

Да, как все-таки важно найти человека, желания которого совпадают с твоими…

Но то были лишь воздушные замки, а сейчас у нее было важное и срочнее задание от генерального Мэджик Индастриалс, и она не могла не выполнить порученного. Да, она тысячу лет не была в отпуске. Точнее, вообще никогда не была, если исключить поездки в школе. Поступив в университет, летом всегда работала. А потом, даже закончив учебу, не могла себе позволить отдохнуть – все боялась, упустит что-то важное. Хорошее место или новую должность.

Она и сейчас не расслаблялась ни на минуту и не забывала о деле – даже когда гуляла по городу. Да, делала вид, что не думает о работе. Но только чтобы дать Дэниелу отвлечься. Однако ее мысли всегда были заняты поисками.

И только места, где они находились, чуть скрашивали ощущение постоянной необходимости действовать.

Нет, она определенно за отношения, в которых мужчина играет главенствующую роль.

Утром следующего дня Айрин постучала в дверь номера Дэниела. В девять утра. Не учитывая тот факт, что девять утра в Тоскане были совсем не тем же самым в Нью-Йорке. Но, по счастью, он был уже готов к путешествию по горам, а не едва только открывал глаза и раздумывал о том, принять ли сначала душ или позавтракать.

Айрин была во всеоружии – не только одета, но собралась с мыслями и наметила план дальнейших поисков. И Дэниел решил, что если бы он сам лично не видел, как она ест, то решил бы, что это не девушка, а робот, не знающая, что такое сон и еда.

На Айрин была темная майка, кроссовки и да – опять те же шорты. Той же самой длинны, заставлявшей его постоянно одергивать себя, чтобы не смотреть на то, что было ниже этого предмета одежды. Дэниел уже стал подумывать, что ее просто сковывают офисные рамки, потому она отрывается, пока только возможно. Только длина шорт предполагала слишком много открытых мест, и он уже не знал, куда деваться от этого зрелища длинных стройных ног.

– В горах небезопасно, можно пораниться обо что-то, – словно в никуда произнес он.

– Не очень-то и большие там горы, – в тон ему ответила Айрин. – Но если мы продолжим обсуждение об опасностях пути, то никогда туда не доберемся.

Она почти бегом спустилась вниз по лестнице и открыла дверь в раскаленные сентябрьским зноем окрестности. По неведомой причине, как только они приехали, стало действительно жарко, что заставляло старожилов качать головой и вспоминать, когда последний раз было такое палящее начало осени.

Дэниел спустился следом.

– На чем поедем? – Айрин оглядела округу, но поблизости не было ни одной машины.

– На этом. – Голубая «Веспа» стояла у самого входа и Дэниел оседлал ее. – Давно мечтал поездить на таком.

Еще утром, пока Айрин спала, он взял ее в прокате. Давно хотел покататься на подобном. Думал разбудить девушку и спросить ее мнение по этому вопросу, но потом передумал. Даже если она не придет в восторг, утром, когда они соберутся ехать, у нее не будет выбора, если захочет попасть на место назначения побыстрее. Ведь на то, чтобы снять машину, нужно время. Но на его удивление, Айрин не стала возражать и лишь улыбнулась.

– Могла бы и сама догадаться, – произнесла она и села позади него, поставив ноги на ступеньку и обхватив его руками. – Поехали.

Полчаса спустя, оставив «Веспу» внизу, они взбирались по каменистой тропинке в гору недалеко от Сиены – туда, где по расчетам Айрин должен был находиться дом Уберто Контандино или то, что от этого дома осталось. Мотоцикл не смог бы подняться по такой крутой, практически незаметной среди камней и травы тропинке, а вот Айрин бодро шагала вверх, маяча перед Дэниелом стройными ногами. И да – подтянутой попой. Он даже стал гадать, не продолжает ли она заниматься танцами. Хотя при ее ритме жизни это было бы практически невозможно.

– Пришли! – Айрин уже была на самой вершине и оглядывала округу. Через пару секунд ее взгляд остановился в одной точке.

Дэниел поднялся следом и только тогда заметил, что привлекло ее внимание – на некотором расстоянии от них, не более чем в пятистах метрах, располагались развалины старого дома. Крыша кое-где отсутствовала, но стены сохранились довольно хорошо.

– Это может быть опасно, я подойду поближе и посмотрю, можно ли войти внутрь.

– Хорошо, – Айрин кивнула.

– Возьми меня за руку.

Он произнес это машинально, больше от того, что ему вдруг захотелось физически ощутить ее присутствие, а не затем, что в этом действительно была какая-то необходимость. Гора была не такой уж и крутой. Но Айрин, на удивление, молча выполнила его просьбу, обхватив своей ладонью его.

Они спустились к дому и оказались перед входом. Двери не было. Дэниел все еще держал Айрин, не в силах отпустить. Но это было уже не совсем прилично, потому что они стояли на ровной поверхности. Он сделал шаг, разжав руку. Но вдруг Айрин снова обхватила его ладонь и приблизилась к нему вплотную.

– Не отпускай меня, – произнесла она ему на ухо, и от ее голоса у него мурашки пробежали. Интересно, что бы сказал Райан, если бы увидел их сейчас. – Я не архитектор, чтобы не бояться заходить в заброшенные дома. Я боюсь мышей и всяких насекомых. А еще змей.

«Как по-девичьи», – подумал Дэниел. Но кивнул, подтверждая, что будет оберегать ее.

Они оказались вдвоем на пороге, и Дэниел поразился, как все внутри сохранилось. Максимум, на что он рассчитывал – это то, что в доме не будет слишком много камней от частично развалившихся стен и земляной пол – доски-то наверняка успели прогнить.

Но дом выглядел удивительно хорошо. Вон печка, вот окна. Там остатки каменной перегородки, видимо, отделяющей спальню от гостиной. Правда, все немного разрушенное, но чем именно это было когда-то – угадывалось хорошо.

Они сделали еще пару шагов, и Айрин внезапно отпустила его руку, поняв, что бояться нечего. А Дэниел стал втайне грезить, чтобы откуда-то выскочила мышка. Не для того, чтобы напугать Айрин, а чтобы снова почувствовать тепло ее руки.

– Могу вам чем-то помочь? – произнес по-итальянски голос от двери.

Они обернулись и увидели стоящего у входа молодого мужчину. Зелено-серые темные брюки и такого же цвета рубашка, грубые ботинки. Он был одет как типичный крестьянин. Да и выгоревшие на солнце волосы, смуглая, грубая кожа на лице и руках говорили о том же.

– Вы говорите по-английски? – ни на что особо не надеясь, спросила Айрин.

– Вам чем-то помочь? – повторил вошедший уже по-английски.

– Это дом семьи Контандино? – осведомился Дэниел.

– Да, это так. Только не само поместье, если вы это имеете в виду, – отозвался пришедший.

– А что же?

– Дом, в котором мы находимся, стоит на окраине владений. Усадьба и ферма расположены чуть дальше.

– Вы что-то знаете о доме и жившей тут семье? – снова задал вопрос Дэниел.

– Знаю ли… – протянул человек. – Можно и так сказать. Да, я хорошо знаком с этой семьей. А вас интересует что-то определенное?

– Мы бы хотели выяснить, кто владельцы и как они жили? Жив ли кто-то из них? – пояснил Дэниел.

– О да, живы. Но что можно о них рассказать – вот вопрос… Семья как семья. Занимаются хозяйством, растят детей.

– А не слышали ли вы что-то о мистере Винде Вандеринге или его родственниках? Он как-то связан с Контандино? – вдруг спросила Айрин.

– Вы сейчас стоите в его доме, – произнес незнакомец.

– В его доме? – не поняла Айрин.

– Он построил его. Взял в аренду землю у семьи Контандино, а потом жил тут. Давно, правда. Но он был затворником, знаете, ни с кем кроме Контандино и не общался.

– А что это был за человек? – спросила Айрин.

– Да странный такой. Ни друзей, ни семьи, хотя немолодой уже. Работал всюду понемногу. Был кораблестроителем, потом ходил моряком. Здесь вот взял в аренду клочок земли и занимался земледелием. Знаю, что он однажды он сел на корабль и отплыл в Америку. А что было после – мне неизвестно. Поговаривали, что там он простроил дом, да так и остался жить. Семьи у него никогда не было, насколько я знаю. Это все. А что хотите от него вы?

– Мы собираем сведения о людях, одними из первых населивших Америку, пишем книгу, – быстро произнесла Айрин. – А здесь жил кто-то после? В этом доме.

– Удивительно, но нет. Многие жилища меняют хозяев, но этот так и остался верен тому, кто его построил. И никто не смог его ни изменить, не переделать. Удивительный дом. И очень необычный, судя по виду и планировке.

– Правда? – Дэниелу показалось, что мужчине есть, что добавить. – А мне кажется, что раньше только такие и строили. Сейчас, конечно, предпочитают что-то современное…

– Так-то оно так, только есть одна интересная история…

– О, мы с радостью выслушаем вас, – проникновенно произнесла Айрин.

– Моя семья живет тут давно. Этот дом – на окраине наших владений. После отъезда Вандеринга дом хотели продать, но так и не нашли нового хозяина. Поговаривали, что на доме какое-то заклятие. И кто побывает тут, сам себя уже не помнит.

– Вот как! – выдохнула Айрин.

– Не знаю ничего о влиянии этого заклятья на девушек, а вот мужчины, можно сказать, с ума сходят.

– Что вы имеете в виду? – спокойно спросил Дэниел и вдруг почувствовал, как Айрин схватила его за руку, словно пытаясь защитить от чего-то неведомого.

Дэниел не верил ни во что подобное, но жест Айрин был ему безумно приятен.

– Да поговаривают, что младший из семьи этих Контандино, Уберто, – продолжил незнакомец, а Айрин сжала руку Дэниела сильнее, услышав знакомое имя, – часто захаживал в этот дом и разговаривал с хозяином. А потом поддался его чарам и тоже захотел стать мореплавателем.

– Но что в этом плохого? – спросила Айрин и голос ее чуть задрожал. Дэниелу даже пришлось ободряющее посмотреть на нее. – Возможно, этот Уберто нашел свое призвание.

– Да какое же это призвание, если он должен был, как и его отец, возделывать землю и кормить скот? А не бегать по морям на утлом суденышке в поисках приключений. Не говорите глупостей, девушка! – вскипел незнакомец, но продолжил: – Это не самое страшное. Все окончилось весьма плачевно.

– Он утонул? – спокойно спросил Дэниел. Ему не нравилось, что этот странный человек пугает Айрин почем зря.

– О нет, что вы… хотя было и это. Но гораздо позже. Он влюбился. В девушку. – Дэниел почувствовал, как рука Айрин ослабила хватку. Видимо проклятие в виде перспективы любви для вошедших сюда мужчин не сильно волновало ее. – И все бы ничего, только вот более неподходящей партии и придумать нельзя. Она была не из местных. Он встретил ее где-то в дальних странствиях. В Новом Свете, кажется. Темная кожа и темные волосы! Бразилия! Дикая страна. И он даже посмел привезти ее знакомиться с родителями! Каков нахал!

– Он нашел свою любовь, в этом нет ничего плохого, – осторожно произнесла Айрин.

– Любовь! – вознегодовал мужчина. – Да что вы знаете о любви! Его любовью должна была быть эта земля. Труд на ней. Он должен был жениться на одной из местных и не выдумывать себе какие-то сказки. Конечно, семья не приняла ее. И поставила перед выбором – или они, или она.

– И что же? – Айрин задала этот вопрос, изначально зная ответ.

– Они выгнали и его, и ее, и сказали больше не появляться в этом доме. Так они и уехали восвояси ни с чем. Да и нечего было рассчитывать! Не такой уж отец и дурак, чтобы дать ему денег.

– А он просил денег? – осведомился Дэниел. Он все больше чувствовал, что никакой симпатии к говорившему не испытывает, а вот Уберто, напротив, вызвал в нем уважение – решиться на такое ради любви способен не каждый.

– Просил! А то как же! Знали бы вы этого пройдоху Уберто! Думаю, для этого все и затевалось. Хотел построить дом, там, в Новом Свете. И просил у отца денег взаймы. Можно подумать, что когда-нибудь вернул бы долг! Уехал за тридевять земель и ищи-свищи. Я так отцу и сказал! Нечего потакать бездельникам! Хочет работать, пусть работает здесь, под присмотром родителей. И женится, на ком сказали.

– Но он же работал… – нерешительно сказала Айрин. Дэниел вообще не узнавал ее. Из всегда твердой и сильной характером девушки она вдруг превратилась в нежное создание. Италия как-то странно повлияла на нее.

– Конечно, верь ему! Кто видел эту его работу! Врал еще, что скоро станет капитаном корабля и отдаст отцу все деньги. Но я вам так скажу: нечего придумывать себе всякие сказочки! Про любовь и всякие такие глупости. Еле уговорил отца не верить ему. Да и как оказалось – прав был. Погиб Уберто в одном из своих походов. А если бы отец тогда ему денег дал, что бы было? Сгинули бы наши сбережения в неизвестном направлении. А все этот незнакомец! Как я тогда противился, когда ему дали дозволение жить тут! А вот нет ты, поди, никто не послушал. А все беды-то от него и получились! Послушались бы меня, и не было бы ничего.

Айрин была категорически не согласна с этим странным человеком. Мало того, что он не верил в любовь, так еще и выглядел ненормально. Одежда, в которой давно никто не ходит. Чудаковатая речь. И как он витиевато умеет изъясняться по-английски, хотя по виду – чистый итальянец. Вдобавок ко всему в середине их разговора солнечный свет, проникающей сквозь щели в доме, упал на него, и Айрин не увидела тени, отбрасываемой этим человеком. Потому-то она и вцепилась в Дэниела, хоть это было и не совсем прилично. Оставалось надеяться, что Дэниел не подумал ничего дурного.

– Почему вы полагаете, что он не отдал бы их, если б с ним не произошла такая трагическая случайность?! – горячо произнесла Айрин.

– Отдал, а то как же! Небось, придумал бы сказочку про свою гибель.

– Так же нельзя! – возмутилась Айрин. – Почему вы не верите в людей, в любовь?

– Мне больше не о чем с вами разговаривать. Я пойду, работы много, – произнес незнакомец недружелюбно, а потом добавил: – Если вы мне не верите, спросите кого угодно. Все подтвердят слова Бернардо Контандино.

И, даже не кивнув им на прощанье, исчез в дверном проеме.

Айрин и Дэниел проводили его взглядом.

– Странный человек, – протянула Айрин.

– Почему? – спросил Дэниел.

– Сначала был так мил, а потом вдруг изменился… – Она не хотела говорить о других неестественностях незнакомца, замеченных в ходе разговора, чтобы Дэниел не посчитал ее сумасшедшей. – А еще его имя! С такой знакомой фамилией. Хотя, это может быть просто совпадение.

– Все по-разному воспринимают людей с точкой зрения, отличающейся от их собственной. Ты не поддержала его позицию, поэтому что удивительного в том, что он так отреагировал?

– Не обязательно у всех должны быть схожие мысли. Я же спокойно воспринимаю, если кто-то со мной не согласен.

– Но все люди разные, Айрин. Я тоже спокойно отношусь к оппонентам. Каждый имеет право на свое мнение. Даже в таком вопросе как относиться к точке зрения других людей.

– Думаю, ты прав, – Айрин кивнула. Ей не хотелось сейчас спрашивать Дэниела о других необычностях незнакомца, а потому они по ее просьбе еще раз осмотрели это жилье и вышли под горячие лучи полуденного солнца.

– Нужно найти дом, про который он говорил, – произнес Дэниел. – По словам этого человека там еще живут родственники Уберто Контандино. Возможно, они смогут нам помочь. Кроме того, этот человек говорил про какого-то Бернардо с той же фамилией. Конечно, всегда сохраняется вероятность, что он имел в виду себя, и это его зовут Бернардо Контандино.

– Но так странно говорить о себе в третьем лице… Если бы он сказал, что все могут подтвердить его слова, было бы понятно. А так… как-то странно. Но ты прав, дом найти необходимо.

Айрин все еще обдумывала увиденное. И чем больше она размышляла, тем больше ей становилось не по себе. И сейчас она была бы рада любому предложению сделать хоть что-то, лишь бы только не стоять, топчась на месте, у этого дома.

Они проехали в поисках фермы в радиусе нескольких километров от этого жилища, но ничего. Никто не слышал о такой семье и где находилось их поместье, не знал.

– Удивительно, правда? Куда могла исчезнуть целая усадьба? Неужели незнакомец солгал нам, говоря о том, что Контандино живут где-то неподалеку. Я уже не знаю, чему и кому можно верить, – произнесла Айрин.

Они сидели в небольшом кафе на окраине Монтальчино и поглощали суп из фасоли, жареные на решетке грибы и пасту с томатами, розмарином и козьим сыром. И пили удивительно вкусный кофе. Они умудрились доехать сюда в поисках дома Контандино, о чем Айрин абсолютно не жалела – очень уж красивым был путь.

– Но архивы говорят, что поместье было. И эта семья жила в здешних краях. Только вот сейчас никого нет… так что в этом наш незнакомец ошибся. А возможно, он имел в виду каких-то их родственников Контандино, носящих другую фамилию. Поэтому мы никого не можем найти, – ответил ей Дэниел.

– Ты не заметил ничего странного в этом незнакомце? – вдруг спросила Айрин.

– Нет, а что? – насторожился Дэниел. Он еще помнил, как Айрин испуганно держала его за руку.

– Да нет, ничего, – она постаралась придать голосу беспечности, не решившись сказать правду. – Просто показалось. Итак, наш таинственный мистер Вандеринг жил сначала в Италии, потом – около дома наших родителей, в округе Скотт, а потом перебрался в Нью-Йорк, – поспешила она сменить тему.

– Только, вот, тебе не кажется удивительным, что, как выясняется, в Нью-Йорке он владел типографией, около дома родителей работал столяром, в Италии, по словам нашего нового знакомого, занимался земледелием, а до этого был моряком?.. Да еще и кораблестроителем, если опять же верить этому человеку.

– Ну а почему бы и нет, просто приспосабливался под ситуацию. Деньги-то нужны. А под конец жизни, скопив немного, открыл свою типографию.

Уж что-то, а род занятий мистера Вандеринга удивления в Айрин не вызывал.

– На то, чтобы овладеть умением, нужно время, – протянул Дэниел. – А судя по рассказам, любое дело, за которое он брался, получалось у него отлично. Сколько же ему было лет? В Италии он оказался уже зрелым мужчиной.

– Сейчас это не особенно важно. Некоторые люди живут долго. Да еще и остаются полными сил, – Айрин покачала головой. – А тебе не показалось странным, что сначала наш незнакомец сказал, что это дом, который построил мистер Вандеринг на окраине владений семьи Контандино, а потом вдруг упомянул, что это его владения?

– Ну тут-то все просто, – сказал Дэниел, – возможно, он купил ферму у семьи Контандино. А может быть, его владения по соседству, и эти земли являются краем и его владений, и семьи Контандино.

– Но мы не нашли ферму, сколько потом ни искали… – протянула Айрин.

– Просто не так задавали вопрос. Завтра утром еще раз поспрашиваем в городках рядом с Сиеной и объедем все церкви поблизости, вдруг что-то да получится.

– Да, так и сделаем… – Айрин волновало еще кое-что и она решила озвучить эту мысль Дэниелу. – Ты заметил одну странную вещь – центральную опору его дома? Я раньше нигде не видела такого в деревенских домах. Чтобы стояла колонна и подпирала свод.

– Может быть, он переделал дом из какого-то здания? С другим назначением? Или поставил опору, чтобы дом не упал?

– Нет, – покачала головой Айрин, – точно не опора – Вандеринг только что его построил. Незнакомец сказал это вполне определенно.

Дэниел задумался.

– А знаешь, мне это напоминает одну вещь… – медленно произнес он.

– Какую? – заинтересованно спросила Айрин.

– Мне показалось, этот дом был очень похож на палубу корабля. А колонна – словно центральная мачта.

– Точно, монетка под мачтой! – протянула Айрин. – Где-то я об этом читала… Тогда мы поймем, откуда он приехал в Италию.

– Что? – не понял Дэниел.

– Я заметила кое-что странное под этой колонной, когда мы осматривали дом. Подумала, что это нечто вроде шляпки большого гвоздя, который держит колонну. Но теперь понимаю, что ошиблась.

– Тебе не кажется, что мы идем не в ту сторону? – вдруг спросил Дэниел. – Нам нужно было понять, откуда этот человек приехал в Нью-Йорк и где может быть его семья. Откуда он прибыл, мы выяснили – это был Данганнон. Так зачем нам идти в обратном направлении? Так ли уж важно, где он был до этого?

– Возможно, узнав, где начало этой истории, мы выясним, где ее конец. Мы до сих пор не знаем, была ли у него семья. Не думаю, что нашему сегодняшнему знакомому можно верить. Посмотрим по церковным книгам. Быть может, найдем что-то. И нужно еще раз зайти в дом, хочу взглянуть на монетку. Поняв, откуда она, мы, вероятно, определим, из каких мест он прибыл в Тоскану. И попытаем счастье уже в другом городе, чтобы узнать, жив ли кто-то из его семьи, – добавила она, чуть помедлив.

Спустя час, выйдя из маленькой таверны, и расположившись на «Веспе», они катили в сторону развалин дома. Вокруг стояла тишина, нарушаемая только пеньем птиц, как бывает в послеполуденные часы, когда жара уже постепенно начинает спадать. В полях кое-где работали машины, собирая щедрый урожай. Ветерок колыхал листочки деревьев, вознесших кроны почти к самому небу, создавая удивительную по сочетаниям картину зелени на фоне золотисто-голубоватой выси.

В этот раз Айрин первой прошла в дом, легко ступая между камнями на полу. Все было на месте. И край монетки все так же блестел в лучах солнца внизу почти сгнившей деревянной колонны. Только сейчас, благодаря солнцу, которое сменило положение на небосклоне, были видны надписи на ней.

Вынуть ее и поднести к глазам, чтобы посмотреть поближе, да и просто прикоснуться рукой, Айрин не решилась. Она вдруг начала осознавать, что очень уж необычным был этот дом да и вся история, в которую они ввязались.

– Серебряная. И надписи странные, – сказала Дэниел, присев на корточки и взглянув на монету.

– Это по-русски! – Она опустилась на колени рядом с ним. – И она старинная. Ну это как раз неудивительно, учитывая, сколько дому лет.

– Что будем делать? Объедем Россию в поисках моряка-плотника-кораблестроителя, уехавшего в Италию? – усмехнувшись, спросил он.

– Думаю, погуляем немного в округе, а завтра поедем в церковь поблизости. Я видела ее, когда мы возвращались из таверны сюда. Возможно, нам удастся отыскать что-то в их записях.

Выйдя из домика, в котором, предположительно, много лет назад жил мистер Вандеринг, Айрин ощутила освежающее дуновение ветра и легкий запах цветов – вечер принес долгожданную прохладу.

Легко ступая, она спустилась вниз с горы, под которой стоял мотоцикл. Дэниел сбежал вслед за ней. На руле «Веспы» восседала бабочка небесного цвета, собирая и распрямляя крылышки.

Приход Айрин и Дэниела спугнул ее, и бабочка, раскинув невообразимой красоты крылья, улетела прочь. Айрин залюбовалась этим созданием, живущем в таком чудесном месте и имеющим возможность в любой момент посетить каждую из здешних красот, и немного позавидовала ей. Айрин захотелось так же, как она, увидеть все местные прелести, пока самолет вновь не увез их в неведомые дали. Сколько Айрин себя помнила, она всегда спешила, пыталась успеть все на свете. Но сейчас ей вдруг захотелось остановиться и ощутить все то, на что у нее не было времени.

– Прокатимся по окрестностям? Можем поближе посмотреть, где находится церковь или дом священника, или поговорим с людьми. Вероятно, кто-то да вспомнит о странном соседстве, – ни на что особо не надеясь, предложил Дэниел.

Но от следующих слов Айрин у него замерло сердце:

– Давай сегодня просто прокатимся. Погуляем, где-то поужинаем. Я никогда прежде не была в Италии, а все идет к тому, что скоро мы опять отправимся в путь.

– И куда же мы поедем? – спросил он.

– Куда скажешь. Италия, мотоцикл – это же просто мечта. – Айрин весело улыбнулась.

– Ты шутишь? – Дэниел был расстроен, но виду не показал.

– Нет… – Айрин на секунду задумалась и, словно что-то поняв, спросила: – Почему ты думаешь, я не могу тебе предложить просто погулять?

Дэниел подумал: «А действительно – почему?» Возможно, у Айрин с Райаном не все так радужно, как представляется окружающим. И они уже давно просто друзья. Провела же она тогда ночь в его спальне в доме родителей. А потом спокойно вышла из комнаты через дверь. И Дэниел, когда проводил ее в ту ночь и возвращался к себе, столкнулся с Райаном, стоящим у кухонного окна, выходящего прямо на крыльцо дома Айрин. И понял – Райан видел их. Видел и ничего не сказал. Или просто он полагает, что такая девушка как Айрин даже не посмотрит в сторону Дэниела? Но в текущей ситуации у Дэниела есть неплохая возможность выяснить это.

– Просто мы всегда работали, а тут вдруг ты предлагаешь пройтись. Это будет свидание? – он произнес последнее предложение как вопрос, но Айрин почему-то сделала вид, будто не заметила, что это был именно вопрос, а не утверждение.

– Как скажешь. Свидание так свидание, – весело произнесла она. И добавила: – Только имей в виду, никаких разговоров о делах. Так как это свидание, сегодняшний вечер объявляю свободным от работы.

«Веспа» несла их мимо полей, переливающиеся желто-зеленым в этот солнечный вечер. Между деревьев, раскинувшихся вдоль дороги. И аккуратных домиков, живущих своей, особой, только им известной, но счастливой жизнью.

Сан-Джиминьяно, Монтельпучиано, Монтериджиони, Кьянчиано-Терме, Пьенца, Сан Джимильяно, Кастеллина-ин-Кьянти. За этот вечер они объехали несколько городков, погуляв по их улочкам. Дома и церкви, таверны и парки, смешав в себе несколько эпох и направлений, причудливым ансамблем создавали неповторимую атмосферу тихого, уютного юга. Когда они гуляли по мощеным улицам, Дэниел несколько раз брал Айрин за руку, чтобы помочь подняться куда-то или спуститься. Хотя понимал, что оправдывает этой помощью желание лишний раз прикоснуться к ней. На удивление, она противилась и убирала свою ладонь, только когда он ее сам отпускал. А он все гадал – это удивительная магия места так действует на нее, или он действительно начинает ей нравиться.

Они поужинали в небольшой таверне – артишоки, жаренные в оливковом масле, рыба на гриле, зеленый салат. А потом еще и торт с каштанами. И Айрин заявила, что так наелась, что ей придется идти пешком до отеля, чтобы потрать хоть немного калорий. Но сказав это, села за ним на мотоцикл и обхватила руками, положив голову ему на спину.

От ее близости, нежных объятий и запаха духов у него закружилась голова. Она была рядом с ним, такая красивая и нежная. Смеялась над его шутками и шутила сама. Внимательно слушала его рассказы об архитектуре, пока они гуляли по улочкам и площадям. Вместе им было так легко и просто, как ему давно не было ни с кем. Тогда, много лет назад, когда они еще учились в школе, он даже не предполагал, что с ней может быть так легко и интересно. Тогда она просто нравилась ему, как может нравиться девочка мальчишке – без каких-либо причин.

А сейчас, когда он узнал ее лучше, то стал понимать, что его чувство не только не остыло, но стало больше и крепче. И держалось оно не исключительно на внешней привлекательности объекта обожания и всеобщего восторженного отношения к нему. Это было нечто большее, совершенно осознанное. И от этого на душе делалось еще легче, еще веселее.

Наверное, ему нужно было пройти весь этот путь, повстречаться со всеми своими девушками, чтобы понять, кто и почему ему нужен.

Что было бы тогда, много лет назад, если бы он решился сделать ей предложение, и Айрин ответила бы на него согласием? Что он предложил бы ей? Слепое обожание? Стал бы он тогда тем, кем стал сейчас? Добился бы и получил то, что имеет – профессию, которую любит, престижную работу и собственный проект? Или просто сидел бы дома, восхищаясь ее красотой, не в силах поверить, что она принадлежит ему. Превратился бы в ужасного ревнивца, потому что, не имея диплома и хорошего заработка, не понимая, что он многого стоит в этом мире, постепенно пришел бы к выводу, что это просто невероятно, что такая красавица не только обратила на него внимание, но и осталась с ним.

Он вспомнил, как она танцевала. Освященная прожекторами сцена, пары на паркете и она среди них – самая красивая, самая талантливая. Атласные бальные туфельки, короткое платье с вырезом на спине, ослепительная улыбка. Зазвучала музыка – Айрин сделала па и от этого движения ее спина под вырезом поднялась и опустилась вниз притягательной волной. И все замерли в восхищении. Да, тогда ее любили почти все мальчишки в школе. А сейчас эта красота сидит с ним на мотоцикле и прижимается щекой к его спине. И от осознания этого Дэниел улыбнулся.

Когда они приехали, он остался припарковать мотоцикл, а Айрин, не дожидаясь, удивительно легко, слегка пританцовывая, взбежала вверх по ступеням. И скрылась за дверью своего номера.

На следующее утро они отправились в Монтериджони, самый близкий городок к тому месту, где предположительно, жила семья Уберто Контандино, чтобы поговорить со священником. Церковь встретила их тишиной. Служба закончилась несколько минут назад, но прихожане уже успели освободить помещение, задав служителю свои вопросы и решив все дела.

Через витражи окон пробивался солнечный свет, оставляя цветные блики на полу и деревянных скамьях. Зажженные свечи, красивый алтарь. Время здесь словно остановилось.

Священник оказался тут же, за алтарем. Он без проблем принес им все имеющиеся церковные книги, и Айрин с Дэниелом начали искать информацию о мистере Вандеринге – все же именно он был их целью, а не Уберто Контандино. Но ничего стоящего внимания в отношении хозяина нью-йоркской квартиры в них не нашлось. Он не женился в это время и не заводил детей. И приехал сюда уже взрослым, так как запись о рождении также отсутствовала.

Но кое-что привлекло Айрин в книгах, и она поделилась этим с Дэниелом.

– Видишь эту запись? – спросила она, указав на ровную, написанную красивым подчерком строчку в книге.

– Вижу, – кивнул Дэниел. – А что такое?

– Человек, встретившийся нам вчера, назвал это имя – Бернардо Контандино. Он умер более двухсот лет назад.

– Может быть, он имел в виду тезку.

– После этой записи я не нашла никого под той же фамилией. И с тем же именем.

– Он может быть из других мест. Мы же не искали. Возможно, если мы зададимся этой целью, то где-то и отыщется запись о регистрации брака Бернардо Контандино или его детей. Или о собственности на какой-нибудь домик поблизости.

– А что если так зовут самого незнакомца? Тогда странно, что нет записи.

– Может так статься, что он живет далеко от этих мест и просто заметил людей в заброшенном доме и решил подойти.

– Он не похож на человека, который приехал к дому Вандеринга на краю поместья Контандино. Он точно пришел пешком. Все говорит об этом. И с чего это чужаку понадобилось узнавать, кто и что осматривает? Если он живет не рядом, то какой смысл интересоваться, что мы там делали? Мало ли… Пришли полюбоваться старинной архитектурой или вознамерились купить эту развалюху и осматривали будущую покупку. В любом случае все это очень странно. – Айрин задумалась и решительно произнесла: – Надо найти священника.

Она не стала слушать возражения Дэниела. И по тому, как вышла из комнаты, где они разместились с книгами, он вдруг понял, что сейчас она очень напоминает ищейку, напавшую на след. И если так происходит работа со всеми заданиями, то мистеру Брауну оставалось только позавидовать, какой сотрудник ему достался.

Дэниел тоже думал, что все это странно. Как бы он ни не хотел этого признавать, Айрин была права.

Священник нашелся в саду. Довольно молодой еще мужчина, он возился с ножницами, подрезая низкую ограду между домом и большим огородом, к нему прилегающим. Айрин спросила, не знает ли он что-то о людях с фамилией Контандино. На что получила радостный отклик и готовность рассказать об этом семействе.

– Контандино! Как же, наслышан. Моя семья живет в этом месте достаточно давно. Еще прапрадед купил в здешних краях дом и переехал в эту часть Тосканы. Занимался сельским хозяйством. А я вот стал священником. И мне посчастливилось получить приход в тех краях, где я родился и вырос. Еще ребенком я услышал их историю от своего отца. А теперь я и сам отец, и тоже рассказываю детям эту историю. Как сказку о том, что настоящая любовь способна преодолеть все испытания.

– И что же это за история? – заинтересованно спросила Айрин.

– О, все довольно обыденно для того времени, я думаю. Только сейчас мы воспринимаем это как нечто невероятное. От того, что в нашей жизни сегодня такого не происходит. Все стало проще, знаете ли, – границы стерты, расстояния теперь не проблема – самолеты, телефоны. Люди сделали многое, чтобы стать ближе друг к другу. Только в этом повествовании за душу берет не только ее непохожесть на сегодняшние реалии. Это же все случилось совсем недалеко – так что если кто-то желает, то может думать, что его родственник был лично знаком с участниками событий. От того история представляет такой интерес. – Священник чуть улыбнулся и начал свой рассказ: – Много лет назад жило в этих краях семейство Контандино. Мама, папа и четверо детей. Трое сыновей и одна дочка – красавица, самая младшая из них, Катерина. Ей всего семь было. Сыновья-то постарше – семнадцать, восемнадцать. И двадцать – самому старшему. Можно сказать, с нее все и завязалось. Был один из тихих весенних вечеров. Самое начало весны. К полевым работам еще не приступали, но уже начали готовиться к посеву – подбирали семена, смотрели, прогрелась ли земля. Да и за скотом ухаживали. В тот день, когда все началось, семейство уже готовилось ко сну – разыгралась гроза. Да такая сильная, какой не было несколько лет. И вот Катарина услышала стук в дверь. Тихий-тихий. Даже удивительно, как она расслышала его через шум дождя и ветра. И не только услышала, но и подбежала к двери и открыла ее. Она не ошиблась – в дверь действительно стучали. Это был человек, настолько промокший, что вода стекала с него ручейками, и не было ни одной сухой нитки на одежде.

Айрин слушала, затаив дыхание. Кажется, она уже поняла, что это был за человек, и даже догадалась, что было дальше. А священник продолжал:

– Винд Вандеринг, так его звали. Контандино не могли отказать ему в приюте. Положили спать и высушили одежду. В ту ночь они разговорились с отцом семейства. Синьор Вандеринг оставил службу и искал место, где бы он мог остаться. Построить дом, завести семью. И синьор Контандино любезно предложил ему участок на краю своих владений. За символическую плату. Чтобы Вандеринг поднял дом и обзавелся хозяйством. Знаете, сейчас говорят, что этот человек одурманил его. Но я думаю, не так это. Просто в те времена не было развлечений. Ни телевизора, ни радио. И синьор Контандино лелеял надежду получить отличного собеседника в лице Вандеринга, который много знал и много видел. А пока работы по строительству шли, поселили путника на сеновале. Благо наступило абсолютное лето, и проблем подобная ночевка не создавала. Тем более гость уверил, что привык к любым условиям. Новый жилец оказался рукастым малым, принялся за строительство и в конце лета закончил дом. Днем он работал на стройке, а вечера проводил в доме Контандино. И поражал семейство повестями о дальних странах. Младшему Контандино, Уберто, семнадцать исполнилось в то лето. Он больше всех увлекся рассказами странника. Да так увлекся, что стал каждую свободную минуту пропадать на стройке, сообщив отцу, что хочет помочь хорошему человеку побыстрее обрести собственный дом. А вскоре Уберто стал поговаривать о том, что мечтает уехать в дальние края, повидать мир. Пусть и простым моряком. А может, и встретить там свою любовь.

Священник замолчал, переводя дух, и оглядел пару перед ним.

– Я вас еще не утомил? – поинтересовался он.

– Нет, что вы, продолжайте. Это очень интересно, – ответила Айрин. – Все эти истории словно переносят нас на несколько веков назад. И ты лучше понимаешь людей. Как они жили и что чувствовали.

– Думаете, что-то изменилось с той поры? – прищурился священник.

– Только не это! – выдохнула Айрин, заставив улыбнуться и его, и Дэниела, обрадованного тем, что Айрин верит в любовь и возможность людей изменить свою жизнь.

– Ну а дальше все совсем просто, – кивнул каким-то своим мыслям священник. – Отец решил, что в Уберто говорит неопытность и молодость. Но согласие дал. Решил, что поиграет младший в странника, поплавает в море да и успокоится. Разрешил ему устроиться матросом на судно на пару месяцев, но потом – обязательно вернуться. И уж тогда решить, какую судьбу он для себя выберет. Рассчитывал, что поскитается сын, помается в незнакомых странах да с чужими людьми, и вернется к работе на земле, в родную Тоскану. Да только иначе все вышло.

Священник замолчал и глянул куда-то вдаль. Словно там, за горизонтом, он видел гладь моря и белеющие над ним паруса.

– И что же дальше? Вернулся Уберто, как обещал? – нетерпеливо спросила Айрин.

– Вернулся. Да только не для того, чтобы остаться. Уберто приехал очень радостный и веселый, поведал про свою жизнь, про то, что плавал моряком, собрал денег, надумал жениться. Звал всех с собой. Но отец не ожидал такой развязки и был очень недоволен, что сын не желает более жить в Италии. А еще не понравилось ему, что Уберто выбрал в спутницы неизвестно кого. Какую-то чужестранку из неведомой семьи. И твердо сказал, что не даст Уберто своего благословения. Запретил даже думать обо всех этих путешествиях и о женитьбе на той девушке. И стал срочно подыскивать парню пару в Сиене и окрестностях, чтобы тот поскорее обвенчался и думать забыл о всяких глупостях. И представьте себе, нашел. Розэбель, дочь такого же, как Контандино, крестьянина, была чрезвычайно хороша собой. Темноглазая девушка с точеными чертами лица, тонким станом, густыми темными волосами – она сводила с ума всех окрестных парней. Все, кто знал ее, не могли устоять перед такой красотой. Многие сватались к ее отцу, да только он все отказывал. Каким чудом Контандино удалось уговорить отца Розэбель выдать ее замуж за Уберто – одному Богу известно. Но только старания оказались ни к чему. Старший Контандино, все обговоривший и решивший со свадьбой с отцом девушки, рвал и метал. Он не мог опозориться на всю округу, ведь отец Розэбель всем успел поведать, что со свадьбой все решено. Но Уберто был непреклонен. Ответил отцу, что за морем живет его любовь, и он не может остаться в Италии, зная, что его сердце далеко. Он любил другую и хотел быть с ней. Даже ценой вражды со своей семьей. А семья для итальянца, знаете ли, очень важна…

– А что же синьор Вандеринг? Какую сторону он принял? – затаив дыхание спросила Айрин.

– А синьор Вандеринг уехал раньше. Поняв, к какому раздору в семье привело его присутствие, собрал вещи и уехал. Только и прожил во вновь построенном доме пару недель – и все. Только думаю, не это было причиной его скорого отъезда.

– А что же? – с придыханием отозвалась Айрин.

– Если бы он не уехал, Уберто никогда бы не решился покинуть отчий дом. А это его подтолкнуло. И знаете, младший Контандино не прогадал. Нашел там, вдали, и новый дом и любовь. Хотя ему многим пришлось пожертвовать ради этого.

– А что же семья? – спросил Дэниел. – Так и не смирилась с его выбором?

– О, отец был вне себя, ругался, что приютил синьора Вандеринга. Катарина плакала, коря себя за то, что открыла дверь в ту ночь. Шутка ли сказать, родной человек уехал неведомо куда и неизвестно, что его там ждет. Но больше всех был недоволен Бернардо. Старший из сыновей. Ходил весь просто вне себя от ярости. Бранил Уберто последними словами, что тот оставил семью, не стал слушать отца, обрабатывать землю, жениться на Розэбель. Да только думаю, Бернардо сам мечтал о том, что сделал Уберто. Но слаб он был духом, чтобы отважится на такое приключение, вот и ругал Уберто на чем свет стоит, завидуя его решительности. Ну а дальше есть две версии развития событий.

– Две? – переспросила Айрин. По ее мнению, она была только одна. Счастливая, конечно.

– Да, – кивнул священник. – По одной Уберто так и не убедил семью принять его решение, его возлюбленную и отплыл один. В Бразилию, кажется. И больше не возвращался. Утонул в шторм, так и не добравшись до любимой… – На этих словах священника Айрин ахнула. Такой развязки она точно не ожидала. Потерять все в один миг! Но тот, словно не замечая ее реакции, продолжил: –А семейство, получив известие о гибели сына, продало ферму и уехало из этих мест.

– Красивая история, – сказала Айрин, – только немного грустная.

– Отчего же?

– Ему пришлось проститься с семьей, родителями, братьями и сестрой.

– Не нужно его жалеть, милая. Он испытал самое великое чувство на земле. Но вы не услышали вторую версию, – улыбнулся священник. – Я занимался этой историей. И следов семейства, конечно, не нашел. Но вот что интересно, мне удалось обнаружить запись о пассажирах одного корабля – маме, папе и двух детях: мальчике и девочке, с удивительно знакомой нам фамилией – Контандино. Приплывших из Бразилии в Италию. И знаете, думаю, что я могу с уверенностью сказать, что это был Уберто с семьей. Думаю, семья все же простила его спустя много лет. Потому что впоследствии появилась запись о том, что в Бразилию плыло уже больше членов семьи Контандино.

– И Бернардо? – спросила Айрин. – Он же был настроен против Уберто.

– Нет, Бернардо остался здесь, в Италии, так и не простив своего брата, исполнившего его мечту. Уехал, правда, из этих мест. Но из Италии никуда не выезжал. Поселился близ Флоренции, кажется. Но ходят слухи, что дух старшего сына, Бернардо, нередко встречается путешественникам в этих краях. Обычно просто смотрит и уходит, но иногда рассказывает разные истории о своей жизни. Только преувеличивает, говоря, что его семья и сейчас живет здесь. Это запись о нем вы принесли мне показать.

Айрин вдруг поняла, что вчера они видели именно этого Бернардо. Того, который так и не смог простить брату, что он выбрал такой не похожий на его путь.

И именно по этой причине они не смогли найти ферму Контандино – сейчас ее просто не существовало. Не только в округе, но и, пожалуй, во всей Италии.

– А вы не знаете, куда поехал Вандеринг? – спросила Айрин.

– Как же, знаю, – кивнул священник. – В Америку. Думаю, что-то из современных Соединенных Штатов.

– А откуда он прибыл? – задал вопрос Дэниел, не особо надеясь на ответ.

– И это подскажу. Россия. Что-то связанное с верфями, я полагаю.

– А можно еще один вопрос? – Айрин и самой казалось это безумием. Но не спросить она не могла. – Полагаете, этот Бернардо говорил по-английски?

– Нет, не говорил. Да и где ему было научиться, – священник покачал головой, все понимая, но не задавая лишних вопросов. А потом добавил: – Но ведь это было при жизни. А на что способны призраки – я не знаю… – И он улыбнулся.

Была почти ночь, когда они оказались у гостиницы. Подсвеченная неровным светом ночных фонарей, она казалась таинственным местом, уносящим далеко в прошлое. Айрин с Дэниелом поднялись по деревянной лестнице и остановились у номера Айрин.

– До завтра… – Она взялась за ручку двери и тут почувствовала, как Дэниел положил руку на ее свободную ладонь.

Она подняла на него глаза. И под этим взглядом бездонных серых глаз почувствовала, как у нее закружилась голова. Он притянул ее к себе, перенес руку на талию, и у Айрин тотчас же промелькнула мысль, что он сейчас поцелует ее. Все это так некстати… ей совсем не нужны любовные отношения. Только вот она вдруг внезапно осознала, что вряд ли оттолкнула бы его, сделай он это. Да, он явно неплохо владеет искусством обольщения и сейчас нацелился на нее. От скуки, видимо.

Но Дэниел не поцеловал ее. Чуть опустил голову и на ухо шепотом, от которого у нее по всему телу пробежали мурашки, произнес:

– Спокойной ночи.

И Айрин поняла, что сегодня не заснет. Она отворила дверь, вошла в комнату, закрыла ее и прислонилась к двери спиной. Что же она делает! Нет, так не пойдет… Она поддалась магии сегодняшнего дня и потеряла голову из-за этого мальчишки. И даже позволила бы ему себя поцеловать, реши он осуществить подобное. Так нельзя! У нее есть определенные обязательства и ей следует их выполнять. Ничего хорошего из данного поведения не выйдет. Тем более с таким повесой.

Она умылась и легла в кровать. Завтра нужно будет сказать Дэниелу, что все это было ошибкой, и она просит прощения за свое поведение. И только внутренний голос упрямо возражал ей, что это был не мальчишка, а мужчина. Мужчина, из-за которого можно сойти с ума.

Дэниел и сам не знал, зачем проделал все это. Вернее, нет – знал, только понимал, что делать этого с чужой невестой не следовало. Но видимо, велика их размолвка с Райаном, если Айрин не оттолкнула его и не устроила скандал. Возможно, дело близко к разрыву.

А раз так – у него есть шанс.

Утром он подошел к ней, когда Айрин сидела на завтраке в ресторанчике гостиницы и задумчиво мешала маленькой ложечкой уже остывший капучино.

– Доброе утро… – Он обнял ее за плечи, наклонился вплотную к ее уху и тихим, вкрадчивым голосом задал вопрос: – Как прошла ночь?

– Хорошо, – ответила Айрин, отстранившись от него настолько, насколько позволил столик, прекрасно понимая в этот момент, отчего теряли голову все те девушки, которые встречались на его пути.

Ее попытка отодвинуться не укрылась от Дэниела, но рук он не опустил.

– У тебя все в порядке? – задал он вопрос уже обычным голосом.

– Да, вполне. Если не считать того, что наши поиски замерли на одной точке, – более строгим голосом ответила Айрин. – А мы занимаемся бог весть чем.

Как только она произнесла это, то сразу почувствовала, как его руки освободили ее плечи от нежных пут. Дэниел сел за столик напротив нее и попытался взглянуть в глаза, которые она усиленно отводила. И он бросил эти попытки.

«Как хорошо, что не пришлось объясняться», – подумала Айрин. Дэниел все понял по ее холодному поведению и не стал задавать лишних вопросов и даже сам стал вести себя отстраненно.

«Все ясно», – мысленно выдохнул Дэниел. Вчера вечером, дойдя до своего номера, он стал мечтать, как все будет у них с Айрин дальше. Все эти милые ухаживания и свидания. Цветы и подарки. Все то, что он хотел дать ей много лет назад. Но сейчас эти мысли рассеялись как туман – Айрин это не нужно. Не нужны их отношения. Она сожалеет о той слабости, которую позволила себе вчера. Любовь всей его жизни постановила остаться верной Райану, он не может осуждать ее за это. А раз так, ему нужно уважать ее решение.

– Я хочу кое-что рассказать тебе, – сменила тему Айрин. – Вчера не решилась, а теперь думаю – нужно это сделать.

Она выдохнула и начала рассказ.

– Думаешь, вчера мы видели приведение? – спросил Дэниел с явным недоверием, когда она закончила.

– Ну все может быть, священник же сказал, что такое возможно.

– А ты не задумывалась, сколько же лет тому человеку, если он до сих пор числится жильцом в нашем доме? Я читал твои записи по этой теме и обнаружил нечто интересное. Ты опрашивала соседей, еще до расселения Мэджик Индастриалс, и один из жильцов дома сказал, что видел его всего лет двадцать назад в этой квартире в Нью-Йорке. – Дэниел внимательно взглянул на нее.

– Вот как? Я что-то этого не помню. Все-таки мне действительно нужен был человек, способный взглянуть на поиски со стороны, я начинаю упускать что-то важное. Возможно, они видели его родственника и при этом полного тезку? А наш Вандеринг давно умер и никто не сделал запись об этом…

– Но вы не нашли сведений о его семье.

– Не нашли… – протянула Айрин и задумалась.

История принимала очень странный оборот. Да еще ее оплошность с Дэниелом! Зря она позволила себе зайти так далеко. Не хватало ей проблем с поисками – еще и это.

– Но я могу с уверенностью сказать только про Соединенные Штаты, – вдруг продолжила она. – Про то, что нет никаких записей в других странах, я не уверена. Поэтому-то нам и нужны эти поездки – разобраться во всем на месте. Конечно, по-хорошему, нужно было бы объездить весь земной шар, но время нам этого не позволит. А значит, остается двигаться туда, куда ведут нас пути.

Когда Айрин закончила эту мысль, зазвонил телефон Дэниела. Он взглянул на экран, вмиг став серьезным.

– Да, Изабель, – ответил он на звонок, гадая, имеет ли Айрин к этому отношение.

Но как только произнес имя звонившей, понял, что нет – на лице Айрин промелькнуло недоумение.

Изабель звонила ему ежедневно. Спрашивала, как у него дела, как прошел день – если звонила вечером. Или какие у него планы – если звонок приходился на утро. Она всячески пыталась быть милой, а Дэниел никак не мог отделаться от ощущения, что его оценивают. И делают с вполне определенной целью – определить, каков он будет в роли мужа: будет ли достаточно заботлив и щедр. Как полагал Дэниел, все остальное – есть ли у него жилье, машина, каков доход и даже планы на будущее – Изабель уже узнала. У его мамы.

Даже не спросив, занят ли он чем-то важным или нет, Изабель завела неторопливый рассказ о том, как она была в магазине одежды и перемерила кучу платьев. И все вокруг – и посетители, и продавцы – говорили, какая она в них красивая, какая у нее хорошая фигура и как ей все идет. Дэниел давно уже понял смысл этого рассказа – Изабель демонстрировала ему, какую жену он теряет, а ведь мог бы сейчас вместе с ней стоять в торговом зале и слушать, как всем нравится его выбор спутницы жизни. А потом купить все эти наряды и идти с ней рядом по улице, ловя восхищенные взгляды, когда она их наденет.

Она слушал и слушал, а в памяти всплывали картины. Вот Изабель на танцевальном конкурсе. Дуется, что не ей досталось первое место. Молча выходит из зала, обходя победивших и даже не поздравив их. Вот кидает помпон на скамейку, вылетев из группы поддержки за нежелание продолжать репетицию и повторять не получающиеся движения.

Она всем всегда казалась этакой тихоней. В надежде, что ее пожалеют. А получается, что просто гналась за славой, не желая что-то предпринять для достижения цели.

Думается, что и на него-то обратила взор, когда он получил работу в Мэджик Индастриалс. Проанализировала, так сказать, открывающиеся перспективы.

– Ты молодец, Изабель, – наконец отозвался он, поняв, что на том конце ожидают его реакции на рассказ. – Ты конечно очень красивая, и твой муж будет очень счастлив.

Вчера он сказал почти то же самое, услышав историю о походе в кафе с подружками и о том, что только она заказала и основное блюдо, и десерт. И все вокруг определено признали, что с такой шикарной фигурой она может себе это позволить. Но Изабель, похоже, ничуть не смутило повторение.

– О, это несомненно! – Ему даже показалось, что там кивнули, подтверждая правдивость его слов о счастье будущего супруга. – Когда ты собираешься в Ричмонд, Дэниел? Мы могли бы прийти в магазин вдвоем, и ты бы сам все увидел.

– Сейчас у меня дела, Изабель.

– А как только они закончатся, ты приедешь?

– Боюсь, что нет. Мне нужно на работу, в Нью-Йорк.

– А после? На выходных?

Дэниел мысленно вздохнул. Другая бы давно поняла, что он не хочет ее видеть. Но только не Изабель.

– Я не знаю, когда у меня получится вырваться. Слишком много работы… – протянул Дэниел.

– Но почему? Неужели ты не хочешь повидать меня? – голос Изабель стал чуточку плаксивым. Она всегда использовала это прием, когда не получалось добиться желаемого.

– Думаю, ближайший год у меня ни получится побывать дома в Ричмонде, – произнес Дэниел твердым голосом. – Извини, Изабель, мне нужно заняться делами.

И он опустил трубку.

– И что мы будем делать дальше? – задал вопрос Дэниел, нажав «отбой». – О том, что мистер Вандеринг поехал в Америку, мы знаем. И даже побывали там, где он жил сразу по приезду. Только его следов там нет.

– Попробуем найти что-то о нем в месте, откуда он прибыл в Тоскану – в России, – задумчиво отозвалась Айрин.

Она словно пребывала в оцепенении. Дэниел понимал, что она все слышала, но он не собирался утаивать от нее этот разговор, убавляя звук трубки. Скрывать ему было нечего. Ничего предосудительного он не делал. Наоборот, вел себя предельно честно, сообщая девушке правду – всеми способами показывал Изабель, что с ним у него ничего не выйдет. Если бы он был тем, о ком твердила ему недавно Айрин, непременно бы воспользовался бы ситуацией – уложил Изабель в постель и на следующий день забыл о ее существовании.

– И где же в России? – обреченно спросил Дэниел, понимая, что в Нью-Йорк они попадут не скоро. А он так хотел быстрее начать заниматься своим любимым делом – проектировать дома.

– Я вчера подумала и решила, что это будет Архангельск, – ответила Айрин.

– Почему? – Дэниел был удивлен.

– Знаешь, – протянула Айрин, – в том доме, который, как сказал священник, построил для себя мистер Вандеринг, я увидела необычную вещицу. Деревянную фигурку девушки в красивом длинном платье, сидящую на пенечке. И рядом с ней – молодого мужчины, играющего на дудочке. Среди тех развалин, что собой представляет это жилище, она на удивление хорошо сохранилась. Даже каменные стены строения не пощадило время, а эта фигурка будто вчера вырезана.

– Так что же удивительного? Возможно, дети, играя, принесли ее туда совсем недавно и случайно забыли.

– Нет, Дэниел, – Айрин задумчиво покачала головой. – Во-первых, это действительно старинный предмет, сделанный много лет назад. Хоть и не решилась взять ее в руки, уверенно могу сказать тебе это. И он точно был сделан в России, в Архангельске. Резьба по дереву – промысел тех мест. Я посмотрела в Интернете. А во-вторых, что-то я перестаю верить в случайности в нашей истории. В том числе – и в появляющиеся фигурки.

– Великолепно. Никогда не был в Архангельске. Когда вылетаем?

Дэниел усмехнулся. Права Айрин или нет, не так уж и важно. Он ничего не проигрывает. В случае ее ошибки они вернутся в Нью-Йорк; если она угадала – найдут то, что поможет их поискам.

И как бы то ни было, он обрел возможность еще несколько дней побыть с ней рядом. Видимо, небо сжалилось над ним и сейчас он получает все то, о чем мечтал многие годы.

– Сегодня вечером. Первым же рейсом, – ответила она.

– У нас уже есть виза и билеты? – больше утвердительно, чем вопросительно произнес Дэниел. Умение Айрин работать на опережение его давно не удивляло.

– Да, я попросила сделать визу еще в тот день, как мы нашли монетку. А билеты не проблема. Я пойду собирать вещи.

Она поднялась и почти бегом отправилась в номер. Пробудет там до самого отъезда в аэропорт, избегая ненужных встреч – нахождение рядом с Дэниелом грозило обернуться любовным приключением.

Да что с ней такое?! Не потому ли она так ревнует после каждого звонка, что боится потерять хорошего друга? Не оттого ли приняла сторону Изабель, что не видит с ее стороны угрозы? Понимает, что эта девушка не сможет вскружить ему голову. И способна сама завести роман, только чтобы избежать потери.

Нет, это не то, к чему она стремилась. Она хотела найти ему невесту. И кажется, в этом поиске слишком увлеклась анализом его достоинств, которым озаботилась для того, чтобы обозначить его будущей жене все те прелести, что ее ждут от совместной жизни с Дэниелом.

Только был во всей массе один существенный недостаток… он не умел строить долгие отношения. Да и с верностью, видимо, были проблемы.

За сегодняшний день Дэниелу позвонили и Изабель, и Кассандра, и даже таинственная Ангелика. И со всеми он довольно мило поговорил. Хотя, это, возможно, ничего и не значило, Дэниел всегда был приветлив с окружающими. Но обычная ли это любезность или за ней кроется что-то большее? И как далеко распространяется эта любезность? Только на разговоры или все обозначенные девушки успели побывать в его постели? Нет, Райан в этом вопросе определенно был более консервативен. И одновременно с несколькими не встречался. И в этом старший брат ей импонировал больше младшего.

Не слишком ли тяжелую ношу она на себя взвалила, решив, что сама отыщет претендентку на его руку и сердце? Тем более учитывая количество страждущих – помощь ему явно не требовалась.

Конечно, Дэниел не особо настроен на отношения с кем-то из звонивших, но кто даст гарантии, что у него нет кого-то еще?

Айрин полагала, что если найдет ему пассию, то будет ответственна за эту пару. А как она посмотрит в глаза будущей невесте, сосватав повесу? Ей непременно стоит показать ему, что на свете есть настоящие чувства и чего они стоят. В конце концов, кто, если не она, его давний друг?

Она найдет жену Дэниелу. Обязательно. Настоящую и единственную. Которую он полюбит так, что остальные для него перестанут существовать. Она точно этим займется. Сразу, как закончит с поисками загадочного мистера Вандеринга.

А пока будет держаться от него как можно дальше.

Поднимаясь в номер, Айрин вдруг задумалась над словами священника о том, что люди сделали все, чтобы быть ближе. Только вот, кажется, так далеко, как сейчас, две половинки не находились друг от друга никогда.

Невероятно трудно найти свою любовь в этом мире, а еще труднее остаться рядом с ней на всю жизнь, не поддавшись соблазнам окружающего мира.