Утро следующего дня выдалось удивительно мрачным. Собирался дождь, и в воздухе все сильнее ощущались признаки близкой зимы. Для Хасиба, жителя куда более знойных мест, было уже и вовсе холодно. Но даже Кара, опытная странница, ежилась. А после одного из резких порывов ветра чуть ворчливо проговорила:
– Надо выбираться побыстрее отсюда. Иначе мы тут застрянем до снега.
– До снега, уважаемая? – переспросил Хасиб. – Откуда в этих местах взяться снегу?
– Поверь, малыш, даже если здесь и не будет снега, погода останется отвратительной долгих три, а то и четыре месяца…
Хасиб лишь кивнул, ибо сейчас уже было и зябко и удивительно неуютно. Но Кара продолжала с ворчанием пробираться через лабиринт узких улочек, и юноше ничего не оставалось, как поспевать за ней.
Вскоре показалась и цель их недолгого путешествия. Дом и в самом деле был необыкновенно стар. Хасибу даже не понадобилось вспоминать все, что он узнал о законах, по которым возводится здание (о, сколько еще полезных уроков, выученных некогда благодаря настойчивости учителя, ждали в разуме Хасиба своей очереди!). Этот дом был построен настолько давно, что всякая память о строителях истерлась в песок. Но стены были все так же просты и толсты, каменные балки все так же надежны, а крыша все так же плотна и непроницаема для стихии.
– Какое удивительное сооружение, – пробормотал Хасиб, рассматривая стену. Он оперся на каменную кладку и поразился тому, как плотно подогнаны камни друг к другу. – Да, это настоящая крепость, а не дом.
– Входи, мальчик, сейчас здесь совсем пусто. Зухра забрала детей и переселилась к своей матери до тех пор, пока тайна пляски и стонов ее дома не будет раскрыта.
– А где же хозяин? Он позволит нам бродить по его жилищу?
– Говорю же – здесь никого нет. Почтенный ткач не высовывает носа из своей мастерской, а дети все у бабушки в гостях.
– Да будет так.
Хасиб был так высок, что ему пришлось чуть наклонить голову, чтобы войти в двери дома. Шаги гулко отдавались от стен, и юноша в который раз подивился работе мастеров, столь давно и столь надежно сложивших это жилище. Как только дверь за Карой и Хасибом закрылась, сразу стало необыкновенно тихо.
– Да здесь можно не только зиму пережидать! – пробормотала Кара.
– О да, почтеннейшая. А теперь прислушаемся: мне нужно понять, что имела в виду почтенная хозяйка, говоря о пляске камней.
Старуха-цыганка замолчала. Она была более чем довольна, что ей удалось к поискам тайны привлечь такого сильного союзника. И потому, что великий Саддам был его учителем, и потому, что некая печать магии лежала на челе самого юноши, и потому, что сон, которого Кара не смогла истолковать, яснее ясного говорил о непредсказуемом будущем и удивительных умениях Хасиба.
Предмет же размышлений старой цыганки почти неслышно ходил от комнаты к комнате и, стараясь встать точно в середине каждой, несколько долгих минут к чему-то прислушивался. Лицо его было сосредоточенным, почти угрюмым, и двигался он так, словно боялся вспугнуть даже тень.
Старая Кара, стараясь ступать так же неслышно, шла за ним, удивляясь странным действиям юноши и его сосредоточенности. Внезапно Хасиб обернулся к ней и приложил палец к губам.
– А теперь замри, старуха, – почти неслышно прошептал он.
Несколько долгих минут было тихо. А потом уже и Кара смогла различить звуки ударов, которые доносились откуда-то снизу.
– Да мы здесь не одни, – пробормотала старуха.
– И это точно не магические силы… Я готов спорить на собственный тюрбан, что в доме орудуют самые обыкновенные воры.
– И никакого колдовства в ночь новолуния? – В голосе старухи звучало невольное разочарование.
– Никакого, даже самого крошечного колдовства. Эти стены не поддались времени и ветрам. Никакое колдовство, согласись, не может соперничать с непобедимым временем… Ну что ж, пора посмотреть, кто и, самое главное, зачем выгнал из дома почтенную женщину и ее троих детей.
Все так же, почти неслышно, юноша прошел по всему этажу и наконец нашел ступени, что вели вниз.
– Тут огромный подвал, – прошептал он на ухо цыганке. – Звуки доносятся отсюда.
В подтверждение его слов они услышали еще один удар, потом вдруг девичье ойканье, а потом и неразборчивый говор.
Хасибу уже становилось скучновато. Он-то рассчитывал на волшебные чудеса, летающих по дому призраков, стоны и всхлипывания, доносящиеся из стен. А все оказалось куда проще и неинтереснее. Но начатое дело следовало довести до конца, и потому юноша продолжал красться по подвалу к самому дальнему углу. Вот еще один поворот и…
И глазам старухи-цыганки и балаганного фокусника предстало удивительное зрелище. На полу, рядом с отброшенной киркой, сидела молоденькая девушка и горько плакала, а рядом с ней на коленях стоял юноша чуть старше ее и пытался ее успокоить.
– Ну, не плачь, малышка, это же просто царапина. Сейчас все пройдет. Ты веришь мне?
– Я верю только тебе, – сквозь слезы отвечала девушка.
Юноша наклонился и поцеловал плачущую девчушку сначала в один глаз, потом в другой.
– Ну вот, слезки уже не льются. И пальчик не болит. Потерпи, маленькая, осталось совсем немного!
– Ничего себе «немного»! Мы только одну стену проверили, да и ту не всю… И где же спрятано это проклятое сокровище?!
Хасиб прижался спиной к стене так, чтобы на него не падал пляшущий свет от факела, воткнутого в стену.
– Это не воры, – прошептал он на ухо цыганке. – И ты, конечно, ничего бы не поняла, если бы осталась наверху. Думаю, я бы тоже ничего не понял… Хотя и ожидал чего-то подобного.
– Ожидал?
– Я расскажу тебе об этом позже, хорошо? А сейчас давай выведем на чистую воду этих искателей сокровищ. Прошу тебя, помоги, ведь мы же с тобой все-таки циркачи, актеры.
Цыганка лишь кинула. Она еще ничего не понимала, но была полна решимости довести дело до конца.
Хасиб несколько раз очень громко вздохнул, потом застонал. А затем сделал несколько очень громких шагов, не двигаясь, впрочем, с места.
– Клад… Кто потревожил мой клад?… – взвыл он подлинным замогильным голосом.
Кара, едва не рассмеявшись, как девчонка, взглянула на юных воров, хотя, вероятно, их следовало бы все же назвать искателями сокровищ.
– Я же тебе говорила! – вскричала девчушка уже в полный голос. – Я тебе говорила и про старика, который тыщу лет назад зарыл здесь свой меч и золотые монеты! Ты мне не верил, глупец…
– Ну что ты кричишь… – зашептал ее спутник. – Если это настоящий призрак, он не должен появляться раньше ночи, а сейчас утро едва вступило в свои права.
– Глупец, – отвечая ему, замогильным голосом простонал Хасиб. – Нам, призракам, все равно, когда расправляться с ворами – днем или ночью, в новолуние или в часы затмений…
– Это он… – В голосе девушки зазвучал ужас. – И он говорит с тобой!.. Сам завоеватель всех земель… Только он один знает о новолунии…
– И ты знаешь, иначе не пугала бы мачеху, а спокойно спала бы себе до утра.
– Я боюсь… Уведи меня отсюда, скорее!
Сейчас девчушка уже кричала, и в крике этом не было и грана разума, а была лишь истерика.
– Малышка, но мы же ничего и не нашли… Как же мы сможем сбежать, если карманы наши пусты?
– Я боюсь! – кричала девушка. – Уведи меня отсюда, немедленно! Мне не нужны никакие сокровища!
Хасиб решил добавить масла в огонь и несколько раз протяжно провыл, шаркая ногами:
– Мой клад… Мой меч…
Юный искатель кладов не двигался с места. Должно быть, его не столь легко было испугать, как его подругу.
– Кто ты и что делаешь здесь? – наконец выговорил он, подняв голову вверх.
– Кто ты, глупый слизняк?! – демоническим хохотом разразился Хасиб. – Как смеешь ты тревожить меня, хозяина каждого камня и каждой травинки?
– Я тебя не боюсь, глупый дух! Ты ничего не можешь мне сделать! Я ищу твой клад, и я найду его!
– Не смей! – взвизгнула девчушка. – Не смей так разговаривать с нашим призраком! Он может все – иначе не появился бы здесь!
Юноша делано рассмеялся. Без всякого сомнения, ему очень страшно.
– Да ничего он не может, немощный пустой дух пустого места!
– Ах ты паршивец! – прошептал Хасиб. – Это я – пустой дух пустого места?! Ну посмотрим же!
Вынув из воздуха монетку, он подбросил ее вверх так, чтобы она ударилась сначала о потолок, а только потом упала к ногам насмерть перепуганной парочки.
– Я же тебе говорила, – посеревшими от страха губами прошептала девушка. – Это он, хозяин кладов и хранитель дома! Он все-таки пришел по наши души. Не надо было мне тебя слушать… Не надо!
– Но как же иначе нам было найти клад? Конечно, мы потревожили чей-то древний дух…
– Теперь нам надо сбежать отсюда как можно быстрее, – проговорила девушка, поднимаясь на ноги и прикидывая, как бы побыстрее оказаться наверху. – Теперь, когда дух проснулся, может случиться что угодно…
– Да что может случиться, глупая ты курица?! – в сердцах вскричал юный кладоискатель. И осекся, ибо говорить этого явно не следовало.
– Как ты назвал меня, Саид? – переспросила девушка. На миг она перестала быть испуганной малышкой, а в ее голосе слышался вполне взрослый и страшноватый даже для Хасиба яд.
– Прости, малышка… Я… Я хотел спросить, что же с нами теперь может случиться?
– Да что угодно, ишак! Мы ссоримся, хотя до этого не ссорились никогда. А через миг можем запросто лишиться рук, или ног, или головы… На нас может рухнуть свод этого вечного дома…
– А я говорю тебе, все будет хорошо… Надо только поискать у той, дальней стены…
– Надо как можно быстрее сбежать отсюда, упрямый осел! Сбежать, пока живы, и больше никогда не спускаться в подвал, забыть о том дне, когда мы узнали о кладе… Забыть и никогда не вспоминать…
– Но если мы так сделаем, мы же не сможем сбежать… У нас не будет денег. Нам и дальше придется терпеть своих глупых родителей, слушаться их глупых запретов…
Девушка приходила в себя. И хотя ее по-прежнему била дрожь, теперь у нее уже хватило сил, чтобы встать на ноги и начать осторожненько выбираться к по-прежнему раскрытому люку над лестницей в подвал.
– И пусть! – бормотала она, не пытаясь даже услышать возражений своего спутника. – Пусть я лучше останусь с отцом и мачехой. В конце концов, не такие они и плохие люди, вовсе не глупые… А братики мои… самые лучшие на свете братики…
Шаг за шагом девушка пробиралась вперед. Вот она прошла уже в паре шагов от успевших спрятаться Хасиба и Кары, вот уже свет факела освещает только ее спину, вот сильные ножки отсчитали все ступени лестницы наверх… Девушка исчезла. Юноша же продолжал по-прежнему сидеть на корточках под той же самой дальней стеной.
Хасиб подмигнул Каре, хотя вряд ли старуха могла разглядеть его лицо в тени от колонны.
– Клад… – вздохнул он. – Отдай мой клад… Внезапно мальчишка вскочил и закричал что было сил:
– Да кто ты такой?!
– Я – твоя смерть… Я хранитель сокровищ и тот, кто убьет любого, на них покушающегося… Уйди… Уйди, и ты останешься жив…
– Я тебя не боюсь! – глупым петушком воскликнул мальчишка.
И тогда Хасиб произнес слова из своего сна, слова, которые давно уже привык использовать как заклинание:
– Шуан-сси суас-си, суас-ассат…
И случилось истинное чудо. Стены отразили эти уже привычные для Хасиба звуки, отразили стократно. Теперь уже со всех сторон слышались шипение и тихий свист. Даже самому Хасибу стало не по себе. Но вот звуки стали затихать, а следом за ними из подвала сбежал и мальчишка, заливаясь слезами.
– Ну вот и все, – уже нормальным голосом проговорил Хасиб. – Тайны нет и не было. И нам можно исчезнуть из этого старого дома. А ты, мудрая гадалка, потом пошлешь смышленого мальчугана, чтобы он порадовал хозяев дома. Теперь, после твоих огромных усилий, дом вновь стал так же безопасен, как и был еще совсем недавно.
Старая цыганка лишь кивнула. Но в глазах ее плясал веселый огонек.
Отряхивая пыль с башмаков и кутаясь в плащ, Хасиб проговорил:
– Старая история. Старая как мир. Просто глупая девчонка захотела сбежать из родительского дома. Наверное, мудрые родители запрещали ей встречаться с этим молодцем… А может быть, сначала она узнала о старом кладе, который зарыт где-то в доме, а потом стала уговаривать своего дружка найти его и сбежать вместе. А может, все было и не так…
– Но при чем тут пляшущие и стенающие камни дома?
– Ну, это как раз понятно… Ведь дочь уважаемой повитухи в конце концов сгребла сыновей в охапку и сбежала из этого проклятого места. И теперь ее падчерица могла спокойно целыми днями искать это самое сокровище и не бояться ни настойчивых расспросов, ни укоров, ни скандалов, что она якшается с кем попало…
– Должно быть, все так и было…
– О, если бы все тайны решались столь же просто и понятно… – вздохнул Хасиб. – Сейчас довольно было медной монетки и старого заклинания. Где же взять такой же простой ключик, чтобы разгадать мои загадки?…
– Увы, мой друг, – отвечала цыганка, с удивительным проворством поспевая за широким шагом Хасиба. – Не думаю, что все загадки разрешаются так же просто. Но от всего сердца желаю, чтобы это было так.
– И я тоже, почтеннейшая, и я тоже.
Давно уже исчез из виду заколдованный дом, вскоре перед глазами должен был предстать и балаган. Но Хасиб шел, не замечая, казалось, ничего вокруг. Он вновь и вновь вспоминал эхо, которому неоткуда было взяться в тесных стенах старого подвала, эхо, которое напугало не только глупого мальчишку, но и его самого, Хасиба-фокусника.