Тихо дышал во сне океан. Звезды своим сиянием ослепляли, радуя душу правоверного великими чудесами, на которые так щедр Аллах всесильный и всемилостивый. Увы, против течения, что соединяло берега острова пряностей с древней землей Канагава, плыть оказалось неизмеримо тяжелее. Но боги, которые некогда мешали Тилоттаме покинуть пристанище, сейчас сменили гнев на милость.

Один день перетекал в другой, с неторопливостью слагаясь в недели. Долгие беседы, которые вели на палубе «Смелого» Бедр-ад-Дин и Тилоттама, помогали обоим скрасить вынужденное безделье.

И вот наступил день, когда берега острова царя аль-Михрджана показались вдали. С замиранием сердца ждал Бедр-ад-Дин того мига, когда наконец сможет он изловить крылатого коня.

«Но если маги ошибаются? Что будет, если ни упряжь, ни седло не смогут смирить гордый нрав волшебного животного? Что тогда делать мне?»

Должно быть, мудрец Тети догадывался о тревогах, которые измучили душу юноши. Но решил промолчать.

Совсем иначе вела себя Тилоттама. Видимо, долгие годы суровой жизни в стране Канагава стоили ей многих сил. И сейчас, окунувшись в негу ничегонеделания, она один за другим сбрасывала с себя эти годы лишений. Мудрая женщина словно молодела. Разглаживались морщинки, что пролегли в уголках ее прекрасных губ, ярче сияли глаза, теперь широко раскрытые навстречу океанским волнам и ясному небу.

Вот потому она первой и заметила черную точку высоко в небе. Сначала Тилоттама приняла ее за птицу, что кружит над берегом. Но потом поняла, что птица не может быть так велика.

– Уж не сказочная ли это птица Рухх из легенды? – спросила она себя.

И вскоре убедилась, что никакая легенда не может быть столь прекрасна, как обыкновенная жизнь. Ибо в сторону «Смелого», свободно распластав в воздухе изумительные крылья, спускался с небес крылатый конь.

– О Аллах великий! Как щедр ты в своих дарах, позволяя простым людям увидеть тайны, некогда скрытые за завесой легенды! – почти простонал и Бедр-ад-Дин, выбежавший на палубу: – Это они, добрый мастер! Это крылатые кони царя аль-Михрджана! Мы приближаемся!

Слезы блестели на глазах горбуна. Тилоттама с удивлением поняла, что все эти долгие дни странствий почти не замечала ни уродства, ни изогнутой спины своего спутника. Ибо разум юноши оказался столь пытлив, а жизнь Тилоттамы столь богата знаниями и событиями, что всегда находилась тема для долгой беседы.

Волшебный конь, почти не шевеля крыльями, совершил несколько кругов вокруг корабля и растаял в высоком полуденном небе.

– Что ж, моя прекрасная гостья! Вскоре мы узнаем, так ли сильна магия, которую нам даровала земля страны Канагава.

– О да, и сколь сильно мое искусство.

«Смелый» входил в порт. И вот вскоре крутые бока парусника заскребли о причал. Бедр-ад-Дин оставался на палубе, не решаясь сделать ни шагу. Ибо вскоре должно было случиться нечто, что заставит его душу петь от счастья или рыдать от боли несбывшегося желания. Молчала и Тилоттама. Она тоже не ведала, что принесет ей следующий миг.

И в это мгновение зазвенели изрядно поредевшие монеты в кошеле на поясе Бедр-ад-Дина – мудрец и маг Тети пытался ободрить своего юного друга.

– Да будет так. Не надо мешкать, ибо промедление нам ничем не поможет.

И Бедр-ад-Дин в своем дневном обличье начал медленно спускаться по сходням. Да, каждый шаг в нем выдавал и нерешительность и боязнь. Но в душе юноши нарастало злое упрямство.

«Неужели, о Аллах всесильный, какая-то дрянная джинния способна помешать мне жить своей жизнью? Неужели не смогу я перебороть ее злые чары? Что значит ее никчемное проклятие по сравнению с помощью многих людей, дарующих мне знания, опыт, умения и свои силы?»

«О да, мальчик мой, – услышал Бедр-ад-Дин голос Тети. – И заметь, эти люди ничего не просят взамен, отдавая бесценные крупицы золота знаний лишь потому, что ты в этом столь нуждаешься. Смелее, юный странник!»

Вот, наконец, и камни берега. Тропа привела Бедр-ад-Дина к лестнице, что соединяла дворец царя аль-Михрджана с портом. И здесь сам владыка острова крылатых коней встречал путника.

– Приветствую тебя, Бедр-ад-Дин, сын визиря Рашида! Успешно ли было твое странствие к берегам страны Канагава? Нашел ли ты то, что искал?

– О да, добрый царь! Я нашел и упряжь с удилами, и седло с богатой вышивкой. Более того, я нашел и мастера, который подарил мне знания о магии металла. А это само по себе стоит целой жизни.

– Да пребудет с тобой милость Аллаха, странник! Приветствую и тебя, удивительная гостья!

– Позволь, о царь, представить тебе великого мастера, что своими руками сковала волшебную упряжь для крылатого коня.

Царь поклонился в непритворном почтении.

– Да будет с тобой милость Аллаха, о мастер! Я прошу вас присоединиться к моей трапезе.

– Но, мой царь, разве не должны мы отправиться немедленно на поиски крылатого коня?

Аль-Михрджан рассмеялся.

– О нет, путник. Для того чтобы крылатый красавец дался в руки, над островом должны сгуститься сумерки. Тогда он сам найдет тебя – такое же сумеречное существо, подобное ему. Но до тех пор есть у нас немного времени, которое мы можем провести за приятной и поучительной беседой. Ибо нет в мире ничего сладостнее обмена мнениями и знаниями.

– Да будет так, о добрый царь. Я сочту это платой за охоту в твоих владениях…

Аль-Михрджан рассмеялся и жестом пригласил путников подняться на верхнюю террасу, где в этот дневной час были накрыты столы для пиршества.

– О Аллах всесильный! Да ты хочешь нас убить этими яствами!

– О нет, всего лишь побаловать. Ибо нигде в целом мире не найти столь же искусных мастеров, как мои повара, столь же трепетных музыкантов, как мои арфистки и столь же нежных напитков, как те, что созданы на склонах гор моего прекрасного острова.

За негромкой беседой о чудесах мира прошло время. И, как ни бесконечно долго тянулись минуты, все же часы пролетели, словно единый миг. Голубые тени легли на террасу, солнце из слепяще-золотого шара над головами превратилось с багровый и опускалось все ниже.

– Пора, о мой гость!

Бедр-ад-Дин с готовностью вскочил.

– Должно быть, мне надо будет уйти куда-то? Быть может, к тем горам, что видны на горизонте?

– О нет, мой юный друг, – проговорил царь. В свете поднявшейся луны перед царем пролегла длинная тропа. – Для этого тебе достаточно будет лишь пройти по этой аллее. Она приведет тебя на обширное поле для игр. И там крылатые кони сами найдут тебя. Вспомни мои слова – чудо не в том, чтобы изловить крылатого коня. Ибо это сделать легко. Чудо в том, чтобы смирить его, подчинить себе, не унизив жестокими ударами, которые лишь навсегда оскорбят благородное животное.

Бедр-ад-Дин поклонился царю, поднял с пола упряжь и седло и отправился по аллее.

– А мы с тобой, о мудрая гостья, насладимся зрелищем изумительного чуда, не вставая с мягких подушек.

Тилоттама благодарно взглянула на царя. «О боги, – подумала она. – Как удивительно складывается судьба. Некогда я доверилась лишь одному мужчине. Но жизнь разлучила нас. И я вынуждена была долгие годы искать и не находить пути, чтобы соединиться с ним. Но лишь только я решила, что судьба навсегда отказала мне во встрече с моим прекрасным Дайярамом, как появился этот удивительный зачарованный мальчик… И теперь я наслаждаюсь беседой с царем острова, полного невиданных чудес. А дальше меня ждет странствие, которое само по себе прекрасно и полно тайн…»

– Смотри, о прекрасная! Вот они!

Над их головами, заслоняя звезды, начали появляться крылатые тени. Они кружили высоко в небе, но потом стали опускаться все ниже и ниже.

– Наш юный Бедр-ад-Дин сейчас и ловец и приманка одновременно. Ибо крылатые чувствуют магию за многие фарсахи, а юноша так зачарован, что даже я, простой смертный, не могу не видеть этого.

На поле для игр спускались светлые тени. Вот одна из них коснулась черной в этот вечерний час травы, потом опустилась вторая.

– Я вижу это чудо уже не один десяток лет. Но не устаю радоваться тому, что Аллах милосердный позволил мне любоваться этим необыкновенным зрелищем.

Едва различимый в темных одеждах Бедр-ад-Дин тем временем осторожно опустил седло на траву и выпрямился, зажав в руках легкую упряжь. И, словно ожидая этого мига, к нему подошел белый конь. Его шкура блестела в лунном свете, огромные темно-карие глаза смотрели доверчиво, а роскошная грива казалась сотканной из серебристого света звезд.

– О Аллах милосердный! Как он прекрасен! Но как же мне приручить тебя, удивительное существо?

Будто поняв слова Бедр-ад-Дина, конь ласково и доверчиво положил голову на плечо юноши. Теплое дыхание коснулось его шеи, и изумительное чувство единения с этим волшебным животным пронзило странника.

– Но это же так просто! – воскликнул он и, едва касаясь теплой кожи животного, одним движением набросил на него упряжь. Мягкие губы без сопротивления позволили вставить удила, и вот уже в свете звезд затанцевал оседланный крылатый красавец. Он словно приглашал Бедр-ад-Дина сесть в седло.

– Благодарю тебя, чудесное животное! – с трепетом произнес юноша и легко взлетел в седло, почти не коснувшись стремян.

– Смотри, мудрейшая! – воскликнул царь, едва не хлопая в ладоши. – Ему это удалось. Древние знания помогли и сейчас! Как счастлив будет тот миг, когда сбудутся все мечты юноши!

Тилоттама с удовольствием смотрела, как к террасе приближается всадник. Конь танцевал под седлом, выступая легко и даже, казалось, с удовольствием. Так мог бы вести себя юноша, получивший в дар драгоценное оружие, впервые появляясь с ним среди сверстников.

– Да пребудет с тобой милость Аллаха всесильного, о царь! – воскликнул Бедр-ад-Дин.

– Да пребудет она и с тобой, мой юный друг! Теперь ты можешь отправляться хоть на край света! Но помни, что дивный конь будет слушать лишь тебя, жестоко карая любого другого, посмевшего коснуться даже кончика его хвоста.

– Я запомню это, о царь!

– Запомни и еще одно, юный странник! Крылатые кони необыкновенно выносливы. Они могут лететь часами. Но даже им нужен отдых. А потому никогда не утомляй его! Ибо вместе с потерей сил теряет крылатый и магию, что дарована ему от рождения. А тот миг, когда крылатый не захочет вставать с соломенной подстилки, станет последним мигом его жизни.

– Благодарю тебя, царь! Я запомню и это!

– А теперь ты волен отправляться к мастеру, который обещал тебе ловушку для твоей злой джиннии. Отправляться хоть верхом на крылатом…

Бедр-ад-Дин засмеялся.

– О нет, мудрый царь! Я не решаюсь так жестоко утомлять это удивительное существо! Он станет гостем на моем корабле. И поверь, я буду его баловать так же, как баловал бы любимого сына!

– Да будет так!

Бедр-ад-Дин не захотел ждать до утра, и потому вскоре берега острова царя аль-Михрджана растаяли в черноте ночи. Цель странствий становилась все ближе.