В числе приветственных посланий, которые радиостанция Октября принимала со всех концов Родины, было и письмо Абэку Аденцу от его дяди, проживающего в Армении.
Письмо было длинное, озвученное на киноленту.
Уединившись в своем номере в гостинице «Метеор», Абэк прослушал письмо. Звукофон совершенно не искажал голоса. Абэку чудилось, что старый дядя Лео говорит с ним, находясь тут же рядом, чуть ли не в самом номере.
Старик поздравлял с победой, одержанной над врагами мира, созданием и удачным пуском «Октябрида». Он выражал уверенность в том, что именно советским людям суждено быть колумбами будущих межпланетных путешествий. С восхищением описывая «чудесный Ереван», он выражал сожаление по поводу того, что гибель брата и болезнь помешали его дальнейшей научной деятельности и просил передать горячий привет товарищам и друзьям, в первую очередь Николаю Аспинедову.
«В Армении, дорогой Абэк, я чувствую себя довольно хорошо, - сообщал он в своем письме, - хотя тут все на каждом шагу заставляет вспоминать о пропавшем брате - моем дорогом Давиде… И лишь радостные вести о твоих успехах несколько смягчают мое горе.
Если бы ты знал, дорогой племянник, как изменилась наша Армения! Как прекрасен Ереван со своими новыми высокими домами, выстроенными из розового туфа, базальта, гранита и разноцветного мрамора, точно напоенного солнцем!..»
Письмо было очень сердечным, хотя и немного бессвязным, выдававшим душевное волнение старика, и естественно, оно вызвало бесчисленные воспоминания в душе Абэка. Он вспомнил детство свое, проведенное в пригороде Еревана - Норке. И казалось, будто было это только вчера…
«Да, Абэк Давидович, немало пришлось пережить и вам, немало…» - обращаясь к самому себе, пробормотал он, вставая с места. Перед ним встал образ Николая Аспинедова, которому дядя просил передать привет, он вспомнил и Елену, с которой несколько лет назад вновь встретился в Москве. Как она изменилась после той последней встречи! Вот уже прошло больше недели, как он здесь, в Октябре, а Елена так и не нашла нужным встретиться с ним наедине. Ясно, что она избегает этой встречи. И как странно вела она себя вчера в саду… Она же явно стремилась внушить окружающим мысль, что близка с ним… Но почему это она делала? Зачем? Неужели он заблуждается, и Николай Львович прав? Она равнодушна к нему?
Звякнул звонок телефона. Абэк, вздрогнув, взял трубку. С экрана глянул на него совершенно незнакомый человек.
- Здравствуйте, Абэк Давидович! - прозвучал его голос. - Секретарша Николая Львовича не смогла лично выполнить его поручение - он ее спешно отправил на «Октябрид». Поэтому передаю вам по просьбе Аспинедова, чтобы вы немедленно приехали к нему. Машина ждет вас у гостиницы. Профессор просил предупредить, что вас ждет путешествие в мороз и мрак. Вам предстоит выехать за пределы весны, царящей в Октябре. Экспедиция - неотложная. Вас будет сопровождать полковник Дерягин. Что передать профессору от вас?
- Скажите, что я сейчас же выеду, - ответил слегка удивленный Абэк: он впервые слышал о какой-то поездке вместе с профессором Аспинедовым и полковником Дерягиным.
- Хорошо, я так и передам профессору, - кивнул собеседник Абэка.
Едва Абэк успел положить трубку, как раздался второй звонок. Он поспешил снова взять трубку.
На экране появился Илья Дерягин.
- Здравствуйте, Абэк Давидович!
- Здравствуйте, товарищ Дерягин.
- Вам звонили от Николая Львовича?
- Да, только что. Сейчас сойду вниз.
- Ну, черт побери! - В восклицании Дерягина прозвучала тревога. - Слушайте, Абэк Давидович, никуда не выходите из номера, слышите? Через несколько минут я сам буду у вас. Понимаете, - вам ни в коем случае не следует выходить из комнаты. Ждите моего прихода.
- Товарищ Дерягин, но из отдела внутренней службы уже звонили мне и торопят спуститься. Быть может, вам нет смысла заезжать ко мне?
- Алло! Не отвечайте на звонок, - нахмурился Дерягин. - Вашей жизни угрожает опасность. Ни одного шага без моего разрешения! В целях предосторожности заприте дверь на ключ. Не впускайте никого к себе - буквально никого!
Экран погас.
Абэк был не из пугливых людей, но предупреждение подействовало: он понял, что ему кем-то расставляется ловушка. «Пушки давно умолкли, а тайная война продолжается…» - мелькнуло у него в мыслях, и он, сжав кулаки, начал беспокойно шагать по номеру.
Минуты казались часами. Но вот, наконец, в коридоре послышались шаги. Абэк невольно шагнул к двери, но, остановившись, стал тихо прислушиваться. Шаги остановились перед самой дверью номера. Абэк ждал, что в дверь постучат. Через мутно просвечивающуюся сталолитовую дверь номера невозможно было разглядеть, что творилось в коридоре. Абэк бесшумно приложил ухо к закрытой двери.
Через две-три минуты вновь послышались какие-то шаги. Ближе, еще ближе… И вот кто-то остановился перед дверью. Что-то зашуршало в замочной скважине, и свернутая в тонкую трубочку бумажка показалась с внутренней стороны скважины. Абэк вытащил трубочку, развернул ее и прочел: «Абэк Давидович, притаитесь в номере, пусть получится впечатление, что вас нет. Потерпите еще десять минут. Ваш И. Дерягин».
Едва успел Абэк пробежать глазами эти строчки, как ему стало ясно, что в коридоре находится несколько человек.
- Абэк Давидович, вы опаздываете, Николай Львович ждет вас! - прозвучал незнакомый голос.
- Я проверил, обещанной профессором машины не было внизу. Решил вернуться и подождать в гостиной, - отозвался другой голос.
- Вы правы, Абэк Давидович, я отсутствовал лишь две минуты, чтобы сообщить профессору, что вы не отвечаете на сигналы портье гостиницы…
- Ну, что ж, спустимся. Я готов.
- Вы ничего не забыли взять, Абэк Давидович?
- Нет.
Послышался шум удаляющихся шагов.
- Что же это такое? - встревожился Абэк. - Один из них называл мое имя, другой откликался на него… Мой двойник, что ли?
И тут внезапно созрело решение. Он быстро подошел к телефону и соединился с квартирой Николая Аспинедова.
На экране появилась Елена.
- Здравствуйте, Елена Николаевна!
- Здравствуйте, Абэк.
- Я хотел бы знать, Елена Николаевна, ждет ли меня профессор?
- Мне ничего неизвестно об этом.
- Неизвестно? - удивленно повторил Абэк. А ведь если бы действительно подготовлялась какая-либо серьезная и неотложная экспедиция, едва ли Елена могла не знать о ней! Но Абэк тут же подумал и о том, что если в экспедиции принимают участие полковник Дерягин, то она могла в этом случае остаться втайне от других.
- Алло, Абэк! Вот и папа подошел. Поговорите с ним сами! - приветливо продолжала Елена.
На экране показался Николай Львович в домашнем халате. Это поразило Абэка. Ведь всего десять-пятнадцать минут назад ему звонили от имени профессора, предупреждая о готовящейся срочной поездке! Он ожидал увидеть профессора одетым в дорожный костюм, между тем как видит его в сугубо домашнем виде.
- Алло, приветствую вас, уважаемый! - весело заговорил профессор. - Ну как поживаете? Вы так редко балуете нас своим вниманием. Чему же приписать, что вы, наконец, решились позвонить к нам? Должен сознаться, что я не так уж доволен вами, дорогой мой! Ну, ну, не хмурьтесь… Чем могу быть вам полезен?
Абэк был ошеломлен. Только глупец мог не сообразить, что Аспинедов никому и не думал поручать звонить ему в это утро.
- Вы правы, Николай Львович, я виноват перед вами, простите уж меня. Я звонил вашей секретарше - Нине, но ее не было, - вы, наверно, куда-нибудь послали ее?
- Нина? Нет, она все утро была у себя. А что такое?
- Видите ли, я хотел сообщить вам, что получил радиограмму от дяди Лео из Армении. Он просил передать вам самый сердечный привет, - быстро проговорил Абэк, стараясь подавить охватившее его волнение.
- Очень рад слышать это, очень. Благодарю вас. А как он чувствует себя?
- Говорит, что поправляется, что страстно желал бы очутиться со мной… и с вами, где бы мы ни находились: на дне ли океана, или на одной из планет!
- Как трогательно, Абэк… Вы взволновали меня!
Голос Аспинедова дрогнул.
- Ну а теперь я просто требую, чтобы вы тотчас же приехали к нам! И без всяких отговорок, если, конечно, не хотите по-настоящему рассердить меня. Поговорим, сыграем партию в шахматы, - вы же сами знаете, что нам приказано эти несколько дней вести спокойный образ жизни. Одним словом - жду вас… ждем вас и я, и Елена, - и, не дожидаясь ответа Абэка, Аспинедов положил трубку телефона.
Абэк не двигался с места. Загадочные события этого дня занимали все его мысли. Обещавший зайти через десять минут Дерягин все еще не появлялся, хотя условленный срок давно прошел. И почему перестал его тревожить звонками портье, гостиницы? Кто говорил в коридоре перед его дверью, почему упоминалось его имя?.. Секретарша Аспинедова никуда не отлучалась в это утро. Но тогда, кто же звонил от ее имени, передавая поручение профессора? Выяснилось также, что Аспинедов не давал поручения звонить к Абэку в гостиницу. Николай Аспинедов предлагает ему партию в шахматы… Ну, а путешествие за пределы весны, царящей в Октябре, как говорил незнакомец?!
Абэк вновь перечел записку Дерягина.
- А вдруг эту записку писал не полковник Дерягин? - мелькнуло у него подозрение. - Сколько же времени придется мне оставаться взаперти?
И Абэк Аденц решительно двинулся к запертой двери.
Через несколько минут он вышел из вестибюля гостиницы и зашагал к Голубому дворцу, где находилась квартира Аспинедовых.
Не успел он сделать несколько шагов, как кто-то тронул его за локоть и над самым ухом прозвучал негромкий голос:
- Полковник Дерягин просил вас ничего никому не рассказывать о сегодняшних событиях.
И незнакомец, вежливо приподняв на прощанье шляпу, удалился.
Переходя аллею, Абэк неожиданно увидел Елену.
Она стояла под одной из пальм, опустив голову.
- Елена! - окликнул ее Абэк.
- Ах! - испуганно вздрогнула Елена. - Откуда же это вы возникли?.. - и она широко раскрытыми глазами посмотрела на Абэка.
- То есть, что значит «откуда возник?» - в свою очередь удивился молодой ученый.
- Ну да… - растерянно настаивала Елена. - Ведь всего лишь три минуты назад вы проехали на автомашине!
- Проехал? Я?!
- Ну да, вы!
- Елена, вы шутите?
- И не думаю. После того как вы говорили с нами по телефону, папа сказал мне: «Он застенчив, Елена, и, пожалуй, не решится прийти один. Иди к нему, возьми его за шиворот и тащи сюда!» Да, да, - он так и сказал: «Возьми за шиворот и тащи!» Я оделась и вышла. Подошла уже ко входу гостиницы, как вдруг из вестибюля выходите вы в сопровождении двух незнакомцев и проходите мимо меня. Нас разделял всего лишь один шаг. Но вы даже не посмотрели в мою сторону… Я была так оскорблена… и не только тем, что вы не нашли нужным даже поздороваться со мной… нет! Но на мой вопрос - придете ли вы к нам, вы так грубо ответили: «Нет!» и бросили мне: «Завтра, завтра!..» И я услышала, как засмеялись ваши спутники.
- Елена, что с вами? Вы больны?! Что вы выдумываете? Ни в какую машину я не садился, никого не сопровождал, а вас я вижу сегодня впервые!
- Вы что, решили теперь занимать меня подобными сказками?! - с гневом воскликнула Елена, резко отвернувшись и отойдя от Абэка, и Абэк услышал, как она, словно разговаривая с кем-то, возмущенно шептала: - «Он говорит неправду мне в лицо!.. Я же сама видела!.. Нет, не хочу, чтобы он переступал наш порог… И как я верила ему!..»
С минуту она еще оставалась стоять неподвижно и отвернувшись от Абэка, а потом вдруг, глубоко вздохнув, повернулась, снова подошла к нему и взглянула прямо в его глаза.
- Поклянитесь, что вы не встретили меня сегодня у входа в гостиницу! - потребовала она.
- Клянусь вам чем хотите, Елена… Клянусь честью! Я не видел вас и не говорил с вами ни слова. Пойдемте, я провожу вас, Елена, вам наверно нездоровится.
- Да, я больна, но я вылечусь!.. - задыхаясь, воскликнула Елена и почти бегом удалилась от Абэка.
Смущенный Абэк остался стоять, не зная - следовать ли ему за нею или нет. Все случившееся с ним в этот день вызывало его естественное беспокойство. В последнее время число иностранных посетителей в Октябре значительно увеличилось. Они, как правило, выискивали самые различные причины, для того чтобы остаться подольше и подробнее изучить созданный советской наукой и достижениями передовой техники чудесный город. Особенно ненасытный интерес проявляли все эти визитеры к подводному городу «Октябрид», исполинский корпус которого, наполовину погруженный в воды моря, сиял и сверкал наподобие заходящего солнца.
Однако на всех входах в пристань крупными буквами было написано предостережение: «Всем посторонним лицам вход строго воспрещается!»
Тем не менее именно в этой запретной зоне пристани в последние дни был задержан некий зарубежный лазутчик, проникший туда под видом «белой тени». Еще несколько «белых теней» было задержано на окраине города, там, где тепловая зона отделяла Октябрь от царства стужи и мрака. И наконец, в кабинете Аспинедова был пойман попавший в западню глава всей этой диверсионной группы.
Какие-то подозрительные явления происходили и вокруг Абэка Аденца. Да, все это выглядело очень подозрительно накануне пуска и испытания «Октябрида»! Ведь вместе с испытанием «Октябрида» сдавал экзамен и сам его конструктор, Абэк Аденц. «Октябриду» предстояло оторвать свой исполинский корпус от воды и взвиться вверх, в воздушные просторы. Но это второе испытание «Октябрида» решено было держать пока втайне от жителей Октября, в особенности же от нежелательных посетителей. Тем более что пора уже было всем этим гостям распроститься с чудесным городом и уехать восвояси.
Подумав, Абэк решил, в конце концов, отказаться от мысли проводить Елену до дому. Он чувствовал себя необычайно взволнованным всеми событиями и не находил себе места и покоя. Что это происходит вокруг него? Как таинственно начался этот день! Неужели неизвестные враги плетут какой-то заговор, о котором он ничего не подозревал? Абэк не тревожился за свою жизнь. Он понимал, что удара следует ожидать со стороны тех, кто озлоблен успехами его Родины. Мысли Абэка тотчас же обратились к «Октябриду». Под завесой торжественных деклараций о мире не собирается ли капиталистический мир перейти к самым предательским методам тайной войны, которая, разумеется, приведет в будущем к войне явной? Необходимо сейчас же поспешить к «Октябриду», где он был вторым после Аспинедова лицом!
Абэк серьезно упрекал себя за неосмотрительность и за неоправданную обстановкой успокоенность. Неужели некоторые изобретательские успехи могли усыпить в нем присущую советскому человеку осторожность и бдительность? Абэк особенно остро почувствовал свою ошибку, вспомнив гибель астероидиноплана АЛД-1. Как дорого обошлась им эта гибель!.. И как мог он забыть об этом в тот миг, когда Родина так любовно чествовала своих: сыновей?!
Охваченный тревожными мыслями, Абэк быстро шагал по набережной к пристани. Двойной ряд пальм, окаймлявших аллею, заставил его вспомнить о побережье далекого Черного моря, куда он часто ездил до войны отдыхать в санаторий научных работников. Внимательно оглядывая прохожих, Абэк видел на всех лицах радостное оживление и деловую озабоченность. Почему же сам он в последнее время чувствовал себя выпавшим из атмосферы этого общего делового оживления, точно пребывал на отдыхе во время праздника?! Чем это было вызвано? Неужели же переменой климата, или чем-либо иным? Ведь он сам не узнает себя! Но нет, дело не в этом. И вдруг Абэк Аденц остановился. Его точно осенило. Он внезапно почувствовал, что все это время вынашивал в душе какую-то новую, медленно оформлявшуюся творческую идею. Вот и объяснение всех встревоживших его сомнений!
Абэк свободно перевел дух, словно у него с души скатился тяжелый камень, и облегченно улыбнулся. Стало быть, его подсознательно поглощала мысль добиться исполнения одной из основных задач: построить межпланетный корабль-ракету. А люди, - они ведь всегда делаются особенно самоуглубленными и в известной мере даже замкнутыми в преддверии больших творческих дерзаний, венчающих их многолетний труд. Но в таком случае, чем же виновата Елена?! Ведь, наоборот…
Когда мысли Абэка уже потекли по совершенно иному руслу и он стряхнул с себя тяжелые думы, перед ним неожиданно вновь появился все тот же проворный молодой незнакомец, который встретил его у входа гостиницы «Метеор» и передал просьбу полковника Дерягина.
- Простите меня, - улыбаясь, заговорил он. - Но мне поручено сообщить, что вас ждут на квартире профессора Аспинедова.
- Но… - возразил Абэк и остановился.
- И профессор Аспинедов с дочерью встревожены вашим опозданием, - с улыбкой закончил незнакомец.
- Благодарю вас, но…
- Но вы удивлены тем, что незнакомые вам люди выполняют поручения личного характера? Что ж делать! Бывает и так. А для более близкого знакомства у нас будут еще время и возможность. До свидания!
Незнакомец снова улыбнулся и, быстрыми шагами перейдя улицу, свернул к городскому парку.
Недолго думая, Абэк решительно направился в сторону Голубого дворца.
В Голубом дворце его встретил пожилой комендант и, вежливо поздоровавшись, нажал электрическую кнопку. Массивная дверь бесшумно раздвинулась.
- Прошу! - приветливо повел рукой комендант.
Молодой конструктор пошел в тамбур и, поднявшись по
ступенькам, вступил в просторный и красиво обставленный вестибюль, служивший приемным залом. В зале никого не было. Лестница из сталолита, выделанного под мрамор, вела наверх. Стены были украшены картинами кисти известнейших мастеров. Абэк остановился посреди зала, любуясь огромным портретом вождя - произведением кисти талантливого молодого художника.
Абэк не замечал, что с полукруглой площадки лестницы, ведущей наверх, Николай Аспинедов молча следил за ним.
Как только Абэк отвел взор от картины, Аспинедов окликнул его:
- Абэк Давидович, дорогой, мы ждем вас…
Абэк поднял голову и, увидев Аспинедова, поспешил наверх.
- Наконец-то, соизволили! - произнес Аспинедов, делая шаг навстречу и протягивая руку: - Посмотрим, как вы будете оправдываться, посмотрим! Идем же, идем…
Не находя ответа, Абэк улыбался. Они вдвоем вошли в столовую, где Елена хлопотала вокруг стола.
- Елена, вот и сам преступник! - показывая на Абэка, провозгласил Аспинедов.
- Да, но на сей раз, папа, придется быть снисходительными. По крайней мере я такого мнения, - проявила неожиданную уступчивость Елена.
- Слышите, юноша?! Итак, знайте, что вы до вечера останетесь в моем полном распоряжении. А пока располагайтесь как у себя дома! - отеческим тоном, ласково сказал Аспинедов, похлопывая по плечу молодого гостя.
- Сдаюсь, смиренно и безоговорочно! - отшутился Абэк, перекладывая шляпу из одной руки в другую.
- В таком случае положите куда-нибудь вашу шляпу и плащ! - отозвалась Елена в тон ему, - или, лучше, дайте-ка их мне!
- Нет, нет, я сам… Вы только укажите, где я могу их оставить, - отказался Абэк, не отводя глаз от лица девушки.
- Тогда пройдите туда, в соседнюю комнату! - повелительно махнула рукой Елена.
Улыбнувшись, Абэк пошел выполнять приказание.
Оставив плащ и шляпу, он вернулся в столовую и занял место на диване, рядом с прославленным ученым.
Елене явно не сиделось. Она незаметно от Абэка обратилась к отцу, приложив указательный палец к губам, как бы о чем-то предупреждая его, а потом сказала вслух:
- Папа, Абэк Давидович временно остается на твоем попечении, пока я накрою стол в честь нашего гостя! - Потом, прежде чем уйти, она, улыбаясь, бросила молодому конструктору: - Надеюсь, не вздумаете убежать…
Мужчины весело рассмеялись.
Абэк проводил ее взглядом. В этот день она казалась ему особенно привлекательной в своем бледно-голубом, просто сшитом платье, с волосами, подобранными под усеянную жемчужинками сетку. И, как всегда, блестел на груди ее крохотный медвежонок в тонкой сталолитовой оправе.
Оставшись наедине с Аспинедовым, Абэк достал портсигар и протянул его Николаю Львовичу. Но тот отказался.
- Нет, решил бросить. А если уж очень сосет, прибегаю к трубочке.
Беседа вновь коснулась экипажа исчезнувшего астероидиноплана АЛД-1.
Аспинедов рассказал все, что ему было известно от полковника госбезопасности Ильи Дерягина. Сообщения задержанного посланца «белых теней» не оставляли никаких сомнений в том, что положение экипажа было крайне тяжелым. Судя по заявлению бывшего следователя царской охранки, экипаж АЛД-1 был взят в плен какой-то международной авантюристической организацией, район деятельности которой простирался от Аляски до Сингапура и оттуда - до берегов Южной Америки и еще дальше… Организация эта занималась куплей и продажей научных открытий, вербуя в свои ряды псевдоученых шарлатанов; предлагала темные сделки различным государствам, козыряя своими мнимыми открытиями; принимала заказы на всякого рода диверсионные акты и шпионаж; поставляла специалистов высшей квалификации для подрывной работы во всех концах земного шара. Лозунгом этой организации было: «Человечество, поверни назад!»
- Так вы полагаете, что виновником гибели астероидиноплана АЛД-1 является именно эта организация международных мерзавцев?! - спросил с возмущением Абэк Аденц.
- Да, факт этот подтверждается показаниями задержанного Жабова, с которым и мне, и вашему отцу пришлось когда-то, в давние времена, встретиться. Этот Жабов был в свое время довольно крупным чиновником следственных органов царской охранки. Бежав после революции за границу, он нашел там богатую почву для своей деятельности под этим реакционным знаменем. Между прочим он примкнул к ним не с пустыми руками. «Космический кристалл», которым он в свое время обзавелся, был достаточно серьезным аргументом в его руках, чтобы занять почетное место в организации «Человечество, - назад!» Вот этот-то Жабов и рассказал о находящихся на дне Тихого океана грандиозных лабораториях, которые когда-то были частично знакомы и мне.
- Как, вы разве бывали на дне океана?! - поразился Абэк.
- Да нет! Мне пришлось только в давно минувшие годы получать корреспонденцию со дна океана, где в то время обосновались отшельники науки, которые даже и не задумывались над тем, чтобы поставить свои знании на службу человечеству. «Подальше от политики, подальше от нужд человечества! Наука - для науки!» - провозглашали они, усердно уговаривая и нас примкнуть к их обществу. И вот показания Жабова свидетельствуют теперь о том, что в настоящее время эти люди отказались от отшельничества и влились в организацию, названную ими «Конец секретам!»
- Международное информбюро шпионажа?! - усмехнулся Абэк.
- И даже нечто значительно большее, Абэк Давидович! Принадлежавшие к этому течению ученые в свое время убеждали нас, что они призваны покончить с войнами. Они уверяли, будто достигнут намеченной цели, если смогут уведомлять каждую из воюющих сторон о том, что именно делает и какими открытиями располагает их противник. «Наука будет служить средством для пресечения войн, поэтому она не должна считаться военной тайной!» Жабов привел любопытный случай, который обращает на себя внимание.
Аспинедов с минуту молчал, затем, чуть понизив голос, произнес:
- Вы понимаете, конечно, Абэк Давидович, что все это, так сказать, внутренним порядком. Вам необходимо быть в курсе показаний Жабова, наравне со мной. Хотя, конечно, тут не все еще проверено.
- Понимаю, Николай Львович.
- Скажу вам больше, - еще более понижая голос, продолжал Аспинедов. - Посещение «Октябридом» районов деятельности этой разбойничьей организации, помимо наших основных задач, становится совершенно неизбежным.
- А какая необходимость ставит целью это посещение? - задумчиво произнес Абэк.
- Ваш отец жив и все наши друзья в плену у этих гадов! - не выдержав, воскликнул Аспинедов.
Абэк побледнел. Заметив его волнение, Аспинедов повторил, на этот раз глядя прямо в лицо Абэку:
- Да, Абэк, отец ваш жив!
- Это опять-таки предположение?..
- Я говорю о факте, а не о предположении, Абэк Давидович! - серьезно сказал Аспинедов.
- Так говорите яснее, Николай Львович. Вы получили какие-нибудь сведения?
- Да, мы располагаем этими сведениями.
Абэк вскочил с места.
Елена незаметно вошла и стала у дверей. «Все-таки не вытерпел отец», - подумала она.
- О, если экипаж астероидиноплана действительно уцелел, я буду счастливейшим человеком на земле! - взволнованно сказал Абэк. - Неужели мне суждено увидеть отца, всех моих друзей… и Сергея Зорькина, моего дорогого Сергея Зорькина?!
При имени Зорькина Елена сразу изменилась в лице.
- Не напоминайте мне о нем, не надо! - прошептала она, к большому удивлению отца и Абэка.
Она вся дрожала.
- Что с тобой, Елена? - встревожился Аспинедов.
- Не знал я, Елена Николаевна, что Сергей… - начал Абэк.
- Нет, нет, не надо!.. Не упоминайте этого имени в моем присутствии… Я не могу безразлично слышать это имя! - нервно воскликнула Елена.
- Но и я не безразличен к этому имени! Сергей Зорькин был самым близким моим другом! - со сдержанным раздражением сказал Абэк, так и не понявший - какие же именно чувства вызывает имя капитана АЛД-1 в душе Елены.
Абэк ждал отклика на свои слова, но Елена молчала. Он сделал попытку добиться ответа от нее.
- Если вы хотите говорить со мной о достоинствах Сергея, то, уверяю вас, - это лишнее. Я великолепно знаю его…
- Абэк Давидович, - серьезно заговорила Елена, - вижу, что вы решили не оставлять меня в покое. А ведь моя вина не так-то уж велика… Я полностью согласна с вашим мнением об этом чудесном, честном человеке. Согласитесь же потерпеть некоторое время и вы услышите от меня то, чего вы еще не знаете.
- Что ж, пусть будет по-вашему, Елена Николаевна! - согласился Абэк, опуская голову.
Елена взглянула на Аспинедова, подошла к дивану и, перегнувшись через спинку его, обняла отца.
- Ты не сердись, папа! У меня уже нет от тебя никаких тайн! Я всерьез поговорю с Абэк Давидовичем… Да, давно пора нам повести откровенный разговор. И вы оба останетесь довольны мной, - обещаю тебе это.
Омраченное лицо старика вновь прояснилось.
- А сейчас прошу немедленно к столу! - повеселев, объявила Елена.
Они перешли в столовую и сели за стол, который был уставлен печеньями, всякими закусками и графинчиками с отборным коньяком. Рядом с Еленой дымился кофейник.
- Одобряю! - заметил Аспинедов, наливая коньяк в рюмочки себе и гостю. - Полагаю, что и вы не против?
- Отчего же, можно! - согласился Абэк и обратился к Елене: - А вы как?
- Это я-то?! Хотя… знаете что? Я тоже попробую выпить рюмочку!
- Вот так штука! - поразился Аспинедов. - Вот это уж, действительно, настоящая новость…
Елена подбежала к буфету и вернулась с крохотной позолоченной рюмочкой.
- Вот! - воскликнула она, сама наполняя свою рюмочку. Затем, обращаясь к Абэку, высоко подняла руку с рюмкой: - Ваше здоровье!
Она выпила, не ожидая ответа, и тотчас опустилась на стул, закрыв лицо руками.
- Видели?! Ради вас, только ради вас! - похвасталась она, придя в себя после обжигающего глотка.
- Браво, Елена Николаевна! Не ожидал такого геройства. Очень тронут! - воскликнул Абэк.
- Но погодите! - прервал его Аспинедов. - Я же не пил еще. Ну, за ваше здоровье! За здоровье моих старых, хороших друзей - братьев Аденц.
Аспинедов умолк. Поднятая рюмка дрожала в его руке.
- Я сообщил вам радостную, но все-таки тяжелую весть! - Он хотел было прибавить что-то, но не смог и молча выпил свою рюмку.
- Говоря по правде, вы мне сообщили такие вещи, Николай Львович, что я затрудняюсь ставить под сомнение показания этого Жабова. Весьма возможно, что подобная организация действительно существует.
- По словам Жабова, астероидиноплан АЛД-1 со своим экипажем находится именно в их руках…
- Необходимо вырвать наших товарищей из их рук! - взволнованно воскликнул Абэк.
- Это, к сожалению, не так легко, - с горечью произнес Аспинедов.
Елена молчала, прислушиваясь к их беседе.
- Хотелось бы мне хоть раз взглянуть на «белые тени», Николай Львович! Ведь я даже представления не имею о том, как они выглядят.
- Вот это удовольствие я легко сумею доставить вам, Абэк Давидович.
- Вы хотите сказать?!
- Что вы сейчас же и здесь же можете увидеть одну маленькую «белую тень»!
Елена Николаевна звонко расхохоталась.
- Вы шутите, да? - смущенно улыбнулся молодой конструктор.
- Ничуть! Почему вы ни разу не справились о том, куда девалась моя крошка Туту? - спросила с упреком Елена (она говорила о своей маленькой обезьянке, которой почему-то нигде не было видно).
- Ах да, и впрямь! Где же она?
- Вот она-то и превратилась в «белую тень»! Мой отец и полковник Дерягин подвергли ее действию какого-то «космического кристалла», и моя бедненькая обезьянка превратилась в тень…
- Ничего не понимаю!
- Но неужели слова «космический кристалл» ничего не говорят вам?
- Говорят, конечно. А разве у вас есть такой кристалл? Отец и дядя Лео рассказывали мне о нем, но мне с трудом верилось в его существование.
Аспинедов вместе с дочерью и гостем спустился на первый этаж Голубого дворца. В одном из коридоров к Николаю Львовичу кинулся его любимый пес Чавкан. Не помогли никакие окрики и приказания: Чавкан словно бы понимал - куда именно идет его хозяин, и ни за что не хотел расстаться с ним.
- Ну что ж, придется, видимо, удовлетворить желание Чавкана - повидаться со своей приятельницей! - сказал Аспинедов.
- Если ты что-либо натворишь, Чавкан, ты будешь наказан! - пригрозила Елена, когда они остановились перед дверью, обитой войлоком и клеенкой.
Дверь открыла своим ключом сама Елена. За дверью уже слышалось приглушенное радостное повизгивание Туту.
Дверь раскрылась, и все вошли в помещение, так ослепительно освещенное, что невозможно было не зажмуриться. Не вынеся яркости режущего света, Чавкан лег на пол и жалобно завыл, прикрывая глаза лапами.
Откуда-то из глубины комнаты доносился громкий визг Туту.
- Видите вы клетку в глубине комнаты? - справился Аспинедов.
- Я вообще ничего не вижу! Этот ужасный свет прямо режет глаза, - пожаловался Абэк.
Аспинедов быстро повернулся и выключил свет. В комнате стало темно. Теперь Абэк смог различить в дальнем углу комнаты клетку, в которой металось какое-то светящееся облачко.
- Ко мне, Туту! - позвала Елена.
Облачко метнулось к решетке и плаксиво заныло.
- Ну, вот вам и маленькая «белая тень»! - заговорил Николай Львович. - Мы с Ильей Григорьевичем первым делом обработали кожу бедной Туту особым препаратом, после чего она так почернела, что на нее страшно было смотреть. После этого мы подвергли ее действию «космического кристалла», и наша обезьянка немедленно после этого начала светиться фосфорическим сиянием.
Приподняв уши и вытянув морду, Чавкан тревожно зарычал.
- Тихо, а то сейчас же выгоню! - пригрозил старый физик.
- Но что же заставило вас сыграть эту недобрую шутку с бедной Туту? - удивился Абэк.
- Это было сделано по распоряжению Ильи Григорьевича. Учтите, что об этом эксперименте с Туту никто не должен знать. Елена уже заявила всем, что отправила свою обезьянку в зоологический сад «Октябрида»… Ясно?
- Ясно, - задумчиво произнес Абэк.
- Итак, перед вами один из способов устрашения людей, - применяемый этими бандитами.
Взвизгивания и хныканье превращенной в тень обезьянки вывели из себя и без того встревоженного Чавкана. Он с лаем кинулся к клетке. Фосфорическое облачко прижалось к решетке, между прутьев ее вытянулась тонкая мглистая полоска, коснулась морды Чавкана. Пес, взвизгнув, отскочил от клетки: обезьянка сильно оцарапала ему морду.
Забыв обо всем, Аспинедовы и Абэк неудержимо хохотали.
Когда они, спустя полчаса, поднялись наверх, им сообщили, что полковник Дерягин просит Николая Аспинедова и Абэка Аденца спешно зайти к нему.
Через несколько минут от Голубого дворца отъехала машина, увозившая двух прославленных творцов «Октябрида».
В особой, закрытой от посторонних глаз клетке они везли с собой и преображенную обезьянку. Проводив отца и его молодого заместителя, Елена спустилась с Чавканом в сад.
Несмотря на многозначительные слова Абэка, ей все еще не верилось, что его прежнее безразличное отношение к ней сменилось теперь чувством любви.
Она задумчиво бродила по саду, срывая цветы - чудесные благоуханные цветы вечной весны Октября, пробуждающие столь яркие и светлые мечты в сердцах молодых людей…