Солнечный луч проник сквозь матерчатую крышу шатра, назойливо вонзился в веки, распахнув покрывало сна. Пришлось нехотя пошевелиться и убрать голову в спасительный для глаз полумрак. Обрывки сновидений, моментально испарившись, уступили место воспоминаниям прошедшего дня. Проснувшийся разум занялся самобичеванием.

Идиот, опять купился на непонятные фокусы и ритуалы. Тяга к опытам над собой непременно приведет в могилу. Точно, своей смертью не умру.

Открыв глаза, я увидел преданно сидящего рядом Адольфа. Солнце всходило, плетя световую паутину сквозь многочисленные отверстия в грубо сшитом шатре. Рассеянная в воздухе пыль струилась по сияющим нитям, уплотняя лучи. Сквозь назойливый запах шкур, густо замешанный с духом весны, пробивался тонкий непонятный аромат. Наступало утро. Тело изрядно затекло. Во рту обжился металлический знакомый привкус крови. Мир как мир, и никаких новых возможностей я в себе не открыл. Разговаривать с вампалом не хотелось. Отсутствие информации о месте нынешнего пребывания тяготило, предстояло не только выжить самому, но и уберечь людей, принесших клятву верности.

Да, вот еще – надо придумать, как представить слугам вампала.

Необходимо срочно отвлечься и все разложить в голове по полочкам, оценить сложившиеся обстоятельства.

Встав с ложа, я заметил Эльзу. Переодетая в мужскую одежду, она сладко посапывала, положив голову на рюкзак. Назойливые солнечные зайчики копошились в искрящейся копне рыжих волос.

Так вот откуда незнакомый аромат. Все-таки нюх явно обострился.

Стараясь не разбудить посапывающего стража, окинул полог, и утренний морозный воздух шустро ворвался, принеся волну свежести. Замершая роса кристаллами блестела на робкой изумрудной зелени. Доспехи и оружие я вчера так и не успел снять. Приятная тяжесть лат давила на плечи. Рукоять меча призывно торчала у правого плеча, придавая серьезности.

Становлюсь настоящим средневековым рыцарем. Сплю в доспехах и при оружии.

Тело слегка зудело и требовало принять ванну. Лагерь мирно спал, укутавшись в марево дыма от потухающего костра.

Непорядок! Срочно наладить круглосуточное дежурство и приступить воспитанию подразделения.

Одолеваемый мыслями и планами, я незаметно для себя оказался на берегу реки. Горный поток радостно поприветствовал шумом, обнимая легкими хлопьями тумана. Любопытное солнце выглянуло из-за пышных крон деревьев, опустив красную ткань световой дорожки на веселый поток. Закрыв глаза, я попытался расслабиться и приступил к като.

Слово следовало держать.

Каски мира затухали, приглушая шум реки. Оружие приятной тяжестью легло в руку, слившись с ней воедино. Сталь пела. Мысли приобрели ясность, легкое волнение уступало наполнявшей меня энергии и уверенности. Я стал частью мира, а мир частью меня. Горный воздух, река и туман вносили умиротворение в процесс медитации.

Все, закончено. Открыв глаза и успокаивая дыхание, я смотрел на распахнутые объятия горного утра. Лучи солнца пробивались сквозь молодую весеннюю листву, касаясь серебряных вод реки. Перья тумана улетучивались, стыдливо прячась в прибрежной растительности.

Мир прекрасен.

Еще раз глубоко вздохнув, я обернулся и замер. На берегу сидел вампал, за ним, возглавляемое Эльзой, на коленях расположилось все небольшое войско, излучавшее фанатизм и благоговейный ужас.

– Ваша светлость, вы говорили с богами, и великий хозяин гор – Гурган – пришел посмотреть, – дрожащим голосом нарушила тишину рыжая, указав на гордо сидящего Адольфа.

– Никакой это не Гурган, это мой четвероногий друг. Зовут пушистое недоразумение – Адольф, – буркнул я.

– Великий Гурган – друг герцога! – счастливо закричала Эльза, и крик радости подхватили остальные.

Так, проблема представления Адольфа народу отпала сама собой. Нужно срочно прекращать эту религиозную эйфорию.

Строго посмотрев на подчиненных, я произнес:

– Что, вам заняться больше нечем, как подглядывать за мной?

Народ, встрепенувшись и напустив озабоченность на лица, метнулся по тропе к лагерю.

– Вот и первые фанатики, ты почитаем, – съязвил вампал.

– Да и ты хорош. Что, нельзя было спрятаться? Я думал как-то по-другому представить тебя публике. Религиозного фанатизма еще не хватало.

– А что, религия очень может помочь при объединении герцогства.

– Да, но живым божеством в глазах невежественной толпы становиться не хочется. Знаешь, в истории много таких примеров, и каждый плохо заканчивается.

– А давай я им стану?

– А спину медом не помазать?! – ответил я и пошел вверх по тропе.

Напрасно сказал. Адольф всю дорогу донимал, что такое мед и зачем надо мазать им спину. Насилу отвязался обещанием, что непременно найду мед и обязательно окажу ему великую честь, намазав спину.

Хотелось наконец помыться. Адольф, абсолютно не прячась, расхаживал по суетившемуся лагерю, испытывая восторг от испуганных взглядов шарахавшихся в стороны девчонок. Самая молоденькая, Цинна, мешала в котле остро пахнущее варево. Только вампал оказался в опасной близости от разогревающейся еды, девчушка смело шлепнула зверя по голове ложкой. От неожиданности Адольф сел на задние лапы и тупо уставился на дерзкую девчонку. Мой громкий хохот вывел вампала из ступора. Оценив комичность ситуации, несостоявшееся божество фыркнуло на Цинну и важно удалилось в шатер. Стоя посредине лагеря и чуть не умирая от хохота, я мысленно подтрунивал над Адольфом. Стойко не отвечая на издевательства и ускорив шаг, пушистый шустро юркнул за полог шатра. Бойкая девчушка приободрилась, поняв, что не накажут, и еще с большей гордостью и старанием принялась помешивать в котле.

Попросив Эльзу согреть воды для мытья, я проследовал за пушистым другом.

Адольф устроился на ложе, задумчиво положив голову на лапы. Присев рядом и машинально почесав зверя за маленькими рожками, скрывающимися в рыжей шевелюре, я спросил:

– Ну что теперь делать будем?

– А что ты так волнуешься? Разберешься как-нибудь.

– Да как тут разберешься? Ничего не известно ни о мире, ни где теперь наше владение, ни как туда добраться. Да и стоит ли идти? Может, никто и не ждет? А самое главное – узнать не у кого. Если начнешь спрашивать у снегом свалившихся на голову слуг, то подумают, что вообще сумасшедший. Хорошо хоть молчат о том, что видели желтые глаза и рога, будь они неладны. Я-то думал потихоньку в одиночку найти дверь – и обратно. А что теперь? Куча сопровождающих – юные девчонки да кузнец. Их, кстати, надо кормить. Одевать. Заботиться… В общем, проблем выше крыши.

– Давай помогу, я же помощник, а не слуга.

– А чем? Может, разузнаешь о здешнем мире? Карту нарисуешь? Дорогу покажешь? – Я чуть не сорвался на крик.

– А что такое карта? И что конкретно надо? Не забывай, я же не животное, а вампал! – гордо ответил рыжий, тряхнув головой.

– Хорошо. Все равно не с кем больше поговорить, – согласился я и начал объяснять Адольфу, какая информация необходима и что такое карта.

Особенно долго пришлось втолковывать, что от него требуется. Во-первых, узнать, где находятся теперешние владения и какие они. Какая там обстановка, как туда добраться, что может ожидать нас в пути. Во-вторых – много ли врагов у герцога Сапсанского и почему они враги. Местный уровень развития вооружения и сколько у возможных противников людей.

Мозг современного человека испытывал информационное голодание. Семинар про полезность разведки затянулся почти до обеда, и, когда я наконец выговорился, Адольф покачал головой.

– Сделаю, но надо время. Дней пять, а карту тебе потом покажу. Сам нарисуешь, у меня лапы. – Вампал выразительно продемонстрировал кошачью пятерню с прячущимися когтями.

– Ты сможешь? Будешь бегать дворовой собакой по дорогам? Ты же у людей не спросишь?!

– Конечно нет. Я демон-помощник и день ото дня становлюсь сильнее, не забыл? Ты забрал жизненную силу людей на тропе, я тоже подрос. Ты не замечаешь, что сам стал физически сильнее? Еще ритуал провели. Теперь ты тоже меняешься. Правда, нужно время и знания, как воспользоваться новыми возможностями. Ты научил меня, что такое информация и зачем нужна, а я научу пользоваться чувствами, которые тебе так понравились. Сосредоточься. Вспомни ощущения. Попробуй ночью, пока никто не видит. Зря думаешь, что слуги увиденное позабыли. Они искренне верят, хозяин – Черный герцог! Ты же не догадался назваться сэром лейтенантом, а гордо сказал – я сэр Алекс Дрэгон, герцог Сапсанский! А знаешь ли ты, что последний герцог был предан соратниками и брошен в горах погибать? В отместку убийцам сэр Фридрих прокричал: «Наступит время, и придет новый герцог! Он не станет церемониться в объединении разрозненных земель! Каленым железом покарает ваших потомков! Отомстит за гибель предка!» Слава о том, что сам герцог владеет тайными силами, была небеспочвенна. Сэр Фридрих долго выкрикивал проклятия из темноты пещеры, пока враги заваливали вход камнями. Если интересно, это было лет триста назад, по твоим меркам. Что стало с землями герцогства, я не знаю. Но на страшилках о Черном герцоге воспитано не одно поколение местных жителей. Правда, в глазах простолюдинов последний из Сапсанов – герой. Сэр Фридрих не был жесток и много делал для народа. Добился у последнего императора снижения налогов, хоть и постоянно воевал с вассалами. Недавно здесь произошло сильнейшее землетрясение. Вообще, землетрясения и остальные природные катаклизмы здешний люд объясняет просто – Черный герцог пытался выбраться из пещеры.

– Откуда знаешь? – взволнованно прохрипел я.

– Умею читать не только твои мысли, так что тебе будет очень трудно под таким именем, но ничего не поделаешь. Придется соответствовать и, как говорится, исполнять пророчество.

– Я не хочу исполнять ничье пророчество!

– Не ты выбираешь пророчество, а оно выбирает тебя. Согласись, будет весело. Разузнаю все и вернусь. – Не позволив мне вставить и слова, Адольф растворился в воздухе.

Теперь обстановка прояснялась.

Впасть в раздумья мне не дала Эльза. Откинув полог шатра, доложила – вода для его светлости готова. Ответив, что скоро выйду, я принялся снимать доспехи.

Немного помучился – и вот латы грудой железа свалены на пол. Завороженно наблюдал за волшебным отсоединением кольца от перчатки. Никак не привыкну к этому зрелищу.

Оставшись в нижнем белье, я почувствовал себя не очень уверенно. Легкость, овладевшая телом, поражала. Быстро привыкаешь к тяжелым латам и кольчуге. Правда, тело слегка зудело от постоянного ношения непроветриваемого железа. Стыдно признаться, с наслаждением минут пять чесался.

Моется тот, кому чесаться лень!

Каково же было разочарование, когда в процессе наслаждения на нижней рубашке обнаружил вошь!

С детства не переношу такую живность. За время службы в армии часто приходилось сталкиваться с этой проблемой. Не медля ни секунды, начал принимать меры по кардинальному решению данного вопроса.

Хорошо отмылся в приготовленной воде.

Как ни странно, здешние нравы позволяли особо не прятаться. Зеленоглазая Каталина шумно плескалась у соседнего котла, изредка бросая робкие взгляды то на багровый шрам на моей груди, то на лучистый медальон, напоминающий ожерелье. Сговорившись с кольцом, последний подарок сэра Фридриха ни в какую не хотел сниматься с шеи и на все попытки отвечал жжением и покалыванием, угрожающе сжимаясь в размерах. Увидев простоту и непосредственность зеленоглазки, я отбросил стеснение. Нужно быть ближе к народу!

Но больше меня поразило то, что Каталина, помывшись, начала надевать на белоснежное тело грязную мужскую одежду со следами крови, принадлежавшую одному из убитых разбойников. Отсутствие элементарной гигиены губило города и народы. Вши, крысы, другие переносчики заразы – причина возникновения чумы и других болезней, бичей времени. Я, будучи образованным человеком, воспитанным на соблюдении санитарии, содрогнулся, представляя, что на грязной одежде разбойника может водиться.

Своих людей стоило беречь, тем более вчерашнее распоряжение привести вид в порядок девчонки выполнили как умели. Из рук вон плохо! Окончив моцион, я принялся за бедных слуг.

Заставил вскипятить воду в котлах еще раз. В бурлящий кипяток бросил свою грязную одежду. Позвал Эльзу и приказал, чтобы они проварили все барахло, которое найдется в лагере. На удивленный и осторожный вопрос, зачем герцогу варить одежду, сначала хотел прочитать лекцию на тему гигиены, но вовремя одумался, сославшись на обычай – помоешься, нужно надевать проваренную и просушенную на солнце одежду, показывая богу чистые помыслы. Недоумение четко читалось на лицах слуг, но, хвала времени, ослушаться они не могли и с присущим усердием принялись кипятить все! Пригрозив – накажу всякого, кто, помывшись, наденет грязную одежду, я отправился на звук мирно стучащего молота, проверить, чем занимается Эрик.

Хорошо жить в таком мире. Слово хозяина – закон и обсуждению не подлежит. Надо варить одежду – будем варить!

По лагерю разносился отвратительный запах кипятившегося грязного белья. Глядя на девчонок, таскающих ворохи тряпья, вспомнил старую рекламу стирального порошка. Один из героев постоянно спрашивал: «Вы еще кипятите?»

Здесь даже не кипятят! Рассадник болезней. Надо приучать к чистоте и гигиене.

Оставалось лишь придумать, как проще это сделать. С такими размышлениями и дошел до полевой кузницы.

Эрик, отложив работу, низко поклонился и принялся рассказывать, что перековал коней и сейчас занимается починкой единственной телеги.

– А что с доспехами? – спросил я.

– Ваша светлость, это займет много времени. Я не знаю, как быть. Хорошие латы ломать не хочется, подгоняя под женщин, да и тяжело им будет.

– А что, если одеть девчонок в кольчуги и слегка укрепить их?

По глуповатому выражению лица было видно – Эрик не понимает.

Я отобрал из кучи доспехов, сваленных рядом с полевой кузницей, кольчугу и не слишком хорошие латы и принялся наглядно объяснять, что требуется. Если на кольчугу спереди укрепить небольшую пластину, защищающую грудь, прикрепить наплечники и наручи, то получится средний доспех, позволяющий свободно двигаться. Такие доспехи, как я помнил из уроков истории, носила легкая пехота.

– Ваша светлость, на изготовление уйдет почти два дня.

– Вот и хорошо, еще останется время заняться оружием. Я понимаю, стандартный меч девчонки в руках держать не смогут.

– Ваша светлость собирается из женщин делать воинов?! – Кузнец был ошарашен.

– Да не собираюсь я делать женщин воинами! Пускай хотя бы выглядят ими издалека. Тогда, может, не каждый осмелится напасть на группу путешественников, закованных в латы.

– Ваша светлость, будет сделано, – поклонился Эрик.

Решив больше не задерживать кузнеца, я отправился решать еще одну проблему – охрану лагеря.

В суете и заботах день пролетел незаметно. Войско наконец вымыто и одето в чистую одежду. Стук молотка не умолкал ни на минуту – кузнец работал в поте лица. Расставив последние оставшиеся сигнальные мины вокруг лагеря, я решил проблему с охраной. Глупо выставлять часовыми дрожащих от страха девчонок.

Снова облачился в доспехи, чтобы в случае срабатывания сигнализации быть наготове.

Наступил вечер. Солнце, прощаясь, коснулось пиков гор, напоследок залив округу алым цветом. Прошел ничем не примечательный ужин. Девчонки привычно устраивались на ночлег. Костер в центре лагеря гостеприимно согрел место, и, усевшись возле колышущегося и потрескивающего пламени, я принялся рассуждать.

Адольф вернется через несколько дней, и за это время мне не воспитать воинов, тем более из девчонок, а обратно хотелось страшно. Принявшись перебирать и вспоминать историю, пытался найти решение – хоть как-то обучить людей, чтобы в случае боя хоть какое-то время они могли постоять за себя. Прекрасно понимая – будет сеча, физически не смогу всем помочь и спасти, если не применю огнестрельное оружие. Раскрывать козырь не хотелось. Да еще отсутствие гигиены. Нужно что-то придумать, да такое, чтобы не требовало постоянного контроля, – наладить систему. Погрузившись в раздумья, я не заметил, как осторожно подсела Эльза.

– Ваша светлость?

Сознание встрепенулось, и я оторвался от созерцания завораживающего пламени. В рыжую волну струившихся волос девчонки озорной костер нахально забросил резвящиеся блики. Голубые глаза светлыми льдинками преданно блестели на сосредоточенном лице.

– Да, Эльза. Что, не спится?

– Как можно, когда господин не спит?

– Скажи честно, что тревожит?

– Ваша светлость, я знаю легенду о герцоге. Вам было там тяжело? – А в глазах читался совсем другой вопрос.

– Не волнуйся, если думаешь, что я Черный герцог, то ошибаешься. Я родственник, последний наследник, о котором никто не знал. Из дальних земель. Сейчас решил вернуться на родину предков. Ты же понимаешь, жить триста лет невозможно.

– Ваша светлость, конечно, возможно! Не знаю, в каких краях вы жили, но у нас вполне возможно. Говорят, управитель вашего замка столько и живет. Он поклялся умереть тогда, когда придет новый герцог, вот боги и не дают смерть, а император недавно отметил двухсотлетие, а в соседней деревне жила знахарка, так она была старухой, когда моя бабка родилась. Долголетие не редкость.

– Да врут, наверное.

– Нет, ваша светлость, не врут! Вот эта гора называется Пристанище Герцога, именно в ней вы и похоронены предателями. – Последние слова, произнесенные тихим шепотом, я еле смог разобрать.

– Эльза, да я, может, и герцог, но не Черный! Если б ты знала всю правду…

– Нельзя слугам знать правду, мы и так вас боимся.

– Почему? Я не такой страшный и совсем не злой…

– Ваша светлость, не знаю, в каких краях вы выросли и были ли там люди. Какой вы не злой?! Вы же один вырезали целый лагерь разбойников, а глаза… – В голосе Эльзы сквозил неприкрытый страх.

– Про глаза это вам с перепугу показалось. Вас собирались убить, вот и померещилось.

– Не скажите, ваша светлость! Мы с детства приучены к виду смерти. Думаете, в первый раз на нашу деревню напали? Я еще не такое видела… И не убили бы нас, попользовались бы да и продали в городе. Купил бы какой-нибудь староста, и дальше бы жили… Разбойники ищут наживу. Я знаю, меня продавали…

– Что, и остальных тоже?

– Нет, ваша светлость. В их деревне я была чужой, рабыней.

– И много таких, как ты? Рабов?

– Да, много. Захватывают в плен, продают. Если повезет, раба выкупают, и потом он отрабатывает. Плохо, если попадешь в город, там нравы… – Эльза грустно замолкла.

– И кто управляет землями?

– Всяк по-разному. Знаю лишь одно – наша деревня стояла на вольных землях, платили дань ярлу Тумару из Ширгана. Лет сто назад открылся перевал Семи Ветров, и оттуда пришли северные кочевые племена. Сначала вырезали всех на большой равнине, захватили город Ширган да и осели. Стали практически не кочевыми. Есть и которые кочуют по равнине, но сила их невелика. Остальные теперь городское население. Я тоже смешанной крови, местных и кочевых. Сил у племен не осталось завоевать герцогство, да и местным баронам и виконтам не хватает мощи отбить у них завоеванное. Так и живут, нападая друг на друга.

– Вечная война. А император почему не объединил земли?

– Пробовал. Посылал новых герцогов, но никто так и не добрался до замка. Путешествовать очень опасно, нужно много сильных воинов. Здесь каждый за себя.

– Спасибо, Эльза, иди поспи. Завтра будет трудный день.

– Как скажет господин, – склонила голову девчонка.

По белоснежным плечам рассыпались рыжие волосы, и тут же, зарываясь среди прядей, затеяли игру сполохи костра.

Определенно красива. Можно сказать – очень красива.

Удаляясь в сторону шатра, стройная фигура призывно покачивала бедрами, хотя в мужских штанах это смотрелось довольно комично. Костер, прощаясь, гладил силуэт пляшущим светом. Звезды весело подмигивали на черном небосводе, из-за гор, хитро прищурившись, выглядывала белоснежная луна.

Раньше я был далеко не пуританином и имел опыт общения с женским полом, но заводить интрижку не хотелось, нужно побольше узнать об этом мире, чтобы не влипнуть в ненужную ситуацию.

Я долго сидел у костра, размышляя о разговоре с Эльзой. Пламя жадно лизало сухие ветки, довольно попыхивая жаром.

Судя по всему, путь во владения будет не из легких. Интересно, что расскажет Адольф, когда вернется?

Горная ночь опускала звездное покрывало на вершины. Воздух прозрачен и звеняще свеж. Весна в горах ощущается по-другому. Ночи холодные и морозные, а дни жаркие и знойные. Крадущимся вором занимал низины белесый туман. Неугомонная река гасила ночные звуки приглушенным грохотом. В поисках решения проблем копошились назойливые мысли.

Одно понял точно – нужно постараться обучить небольшое войско. Хотя бы чтобы не путались под ногами.

Решив немного развеять потихоньку окутывавшее меня сонное состояние, я отправился прогуляться по лагерю. Луна вошла в полную силу, бледновато осветив землю и изогнув затаившиеся тени. Подувший холодный ветерок сметал с травы туман, загоняя в ущелье. Неугомонный костер продолжал веселиться, ведя непрерывный бой с наступающей тьмой. Все обитатели, кроме Эльзы, зарывшись с головой в шкуры, мирно и безмятежно посапывают. Рыжая, на правах сержанта и приближенного слуги, залезла в шатер. Заходить в манящую глубь палатки не хотелось. Подмерзшая трава вкусно хрустела под ногами. Тропинка, петляя змеей, привела к ворчливой реке.

Я застыл на берегу, созерцая завораживающую картину. Разорванные неугомонным ветром хлопья тумана сиротливо жались друг к другу. Луна искусно выткала бледное покрывало света, окутав корявый лес. Прохлада несущегося потока обдавала лицо, срывая остатки сонливости, разгоняя тяготившие думы.

Самое время воспользоваться советом Адольфа и попрактиковаться с новыми чувствами, пока никто не видит. Попытался расслабиться, вспомнить великолепные ощущения и обостренность чувств. Удалось с большей легкостью, чем раньше, и ночь распахнула объятия, обнажив тайны, наполнившись каскадом запахов и невероятной гаммой звуков. Глаза резанули краски окружающей обстановки. Мозг со скоростью вычислительной машины старался приспособиться к увеличившемуся потоку информации. Резко нахлынувшая ноющая боль в висках и затылке быстро прошла, не мешая наслаждаться преобразившимся миром. Зрение, слух, обоняние, обострившись до предела, раскрашивали реальность невероятным количеством подробностей. Адаптировавшийся мозг дополнял картину действительности, раздробляя поток информации на яркие нити. Ноздри трепетно и чутко уловили в переплетении запахов специфическую тончайшую ниточку, живо отделив от густо переплетенного потока. Мозг четко обрисовал затаенную угрозу и силу. Адреналин ударил по венам. Запах дикого грозного зверя-охотника сквозил неприкрытой агрессией и будоражил кровь азартом.