Деймос Белл со скоростью света перемещался из угла в угол в мрачном, сыром и душном месте, пока Орхидея приходила в себя. Очнувшись, она увидела, как одежда на нем тлеет и, превращаясь в пепел, осыпается. На том же теле вновь, словно шкура, образуется подобие одежды, которая снова тлеет, как от огня, и снова осыпается. И так бесконечно.

Поймав взгляд узницы, Люцифер вернул себе прежний облик ее бывшего работодателя и произнес:

– Здесь уж твой обожаемый Эдмонт не сможет тебя спасти!

– Для меня главное, чтобы Вы ему не навредили, Деймос.

– Знаешь ли ты, что Деймос – это древнегреческий Бог Ужаса? – проговорил Белл и подошел к Орхидее. – Как же манит твоя невинность, – и, наклонившись ближе, он вдохнул ее запах. – Странно, – озвучил он, но не продолжил тему.

От страха девушка не могла расспросить его о том, что будоражило ее сознание. Она смотрела на него одновременно с обидой и благоговением, неприязнью и уважением. «Что, если бы он не был Сатаной? – думала она. – Смогла бы я полюбить живого мужчину с таким характером, пороками и амбициями?»

– Ты боишься меня? – спросил он с улыбкой.

– Я боюсь не Вас, а того, что Вы собираетесь со мной сделать.

– Да-а, я могу многое, – протянул Деймос, – например, сжечь, – и из его ладони стали вырываться небольшие лепестки огня, которыми он обжег подбородок Орхидеи.

Она сдержалась и не вскрикнула.

– Вы когда-нибудь думали о том, чтобы стать человеком? – спросила пленница, чем рассмешила Белла. – Я серьезно! Что было бы, если бы на один день или неделю Вам позволено было ходить по земле обыкновенным мужчиной: играть на улице со своими детьми, обнимать жену, готовить и обедать с семьей, кататься на велосипеде, чесать за ушком любимого питомца, ощущать дуновение ветра на прогулке и многое другое?

Люцифер отошел от Орхидеи куда-то к темному углу логова и, взмахнув конечностью, поднял часть стены. Оттуда девушка услышала жуткое рычание, и навстречу хозяину вышел огромный трехголовый пес черной масти. Он был на цепи, но все равно узница прижалась к стене, не отрывая глаз от стража преисподней.

– Мне есть, кому почесать за ушком, – с улыбкой произнес Деймос. – А ты скажи мне одно, малышка: стоит ли жизнь Демона тех мучений, которые тебе предстоит испытать?

Девушка вся сжалась от безысходности, зажмурила глаза и выкрикнула: «Стоит!»

Люцифер силой мысли оторвал пленницу от земли и повернул ее голову в ту сторону, где из огненного жерла пытались вырваться наружу гнилые души убийц и насильников. Она видела такой ужас в их красно-черных глазах, что онемела от страха.

– Вы не можете меня к ним бросить! – наконец, закричала она. – Я не совершала зла, как они! Я не грешна!

– Пока не грешна, – ответил Белл. – Но ты же готова на все, чтобы спасти любимого?

– О чем Вы?

– Все мои демоны – бывшие люди, которые по той или иной причине продали свои души. И среди них были такие же чистые и непорочные девушки, как ты. Но у них было одно уязвимое место – это сердце, которым они любили пылко и самозабвенно. Среди них были матери и отцы, которые ради новой любви избавлялись от своего старого потомства. Среди них были братья и сестры, которые ради наследства лишали друг друга жизни. Понимаешь, к чему я?

Пленница кивнула.

– Вы хотите предложить мне сделку, Деймос? Чтобы я тоже продала свою душу ради любви?

– Это должно быть твое добровольное решение, – ответил Белл. – Если жизнь и душа твоего возлюбленного дороже твоей собственной, то ты согласишься подписать этот договор своей кровью.

Из ниоткуда в руке Люцифера появился свиток пергамента, который развернулся в то же мгновение, как он взглянул на него.

Пленница взяла его в руки и обожглась.

– Осторожней! – рассмеялся Деймос. – Безболезненно ознакомиться с ним можно, только касаясь кровью. Он впитывает ее в неограниченных количествах.

В договоре на тысячах языках и диалектах было написано, что «Даритель своей души» единожды может вручить свою душу Дьяволу и получить взамен желаемое. После своей смерти, он попадает в преисподнюю в услужение Люциферу и подчиняется ему беспрекословно в качестве Демона. При малейшей провинности хозяин отправляет своих демонов в Ад, где в огненном жерле они проводят века.

Орхидея замерла. Такая перспектива ее страшила, но она ясно понимала, что, если откажется от сделки, Деймос жестоко отомстит Эдмонту. Девушка уже готова была согласиться, но Сатана перебил ее.

– Есть еще одно условие освобождения моего бывшего Демона, – произнес он неожиданно, и в глазах его снова заиграли зловещие огоньки. – Я хочу испытать блаженство от близости с женщиной, то тепло и эйфорию, которые испытывают люди, совокупляясь.

– Вы можете выбрать любую женщину для этих целей! – гневно бросила Орхидея и отвернулась, закрыв лицо руками.

– Ты не любая, – произнес Люцифер, принимая облик Деймоса Белла, который был привычен девушке. – Я хочу обладать девственницей.

– Нет! – вскрикнула Орхидея и прижалась к сырой стене.

– Это условие освобождения Эдмонта, – грозно заявил он.

– Вы сказали, что мои решения должны приниматься по доброй воле! Но я не отдамся Вам добровольно, это принуждение!

– Я не желаю принуждать тебя, Орхидея. Решай сама: либо твоя невинность мне в дар, либо муки ада для Эдмонта в качестве наказания.

Сатана оставил девушку наедине со своими мыслями, а сам направился к жерлу с душами. «Прочь! – кричал он на бывших демонов. – Прочь, твари! – и опустил железные ставни, перекрыв адский огонь.

Когда он обернулся в образе Белла, пленница уже была обнажена и стояла нагая с подписанным договором в руке. «Вот! – бросила она сверток под ноги Люциферу. – Теперь Ваша очередь. Даруйте свободу Эдмонту!»

Деймос с головы до ног рассмотрел Орхидею. У нее была хрупкая фигура, мягкие покатые плечи, нежная гладкая кожа и стройные ноги. Она залилась краской, когда заметила пронзительный взгляд Белла.

– Я прошу Вас, пусть все пройдет быстро, – попросила пленница. – И не смотрите на меня так.

– Как ты прекрасна, Орхидея! – искренне произнес хозяин преисподней и подошел к ней ближе. – Жаль, близость от любви мне все же не удастся испытать, но я надеюсь, что ты хотя бы не испытываешь ко мне ненависти.

Девушка молчала, лишь быстро взглянула из-под опущенных ресниц на своего мучителя.

– Подпишите договор об освобождении Вашего бывшего Демона, Эдмонта Степфорда, – потребовала она, когда Деймос наклонился поцеловать ее в шею.

Он покрутил пальцем в воздухе, и тотчас в его руке появилось перо с красными чернилами. Белл расписался в свитке и закрепил подпись печатью своей сжатой ладони.

– Довольна? – спросил он. – Я даровал твоему любимому свободу существования в человеческом обличии и вернул ему душу. Теперь он не мой слуга.

– Моя же душа отныне Ваша, – сказала Орхидея обреченно и глубоко вздохнула.

– Я хочу поцеловать тебя… в губы, как он когда-то. Только мой поцелуй будет обращен непосредственно тебе, а не бывшей возлюбленной в чужом обличии.

Девушка едва улыбнулась, сощурив глаза, но Люцифер этого не заметил. Она ответила на его поцелуй, и ей он показался искренним, несмотря на то, что перед закрытыми глазами предстал образ Эдмонта.

Он взял ее на руки и отнес в какое-то яркое место с позолоченными стенами, люстрой и кроватью. Даже балдахин над кроватью, простыня и одеяло были из позолоченной ткани.

– Не бойся, – прошептал Белл, положив девушку на постель. – Я буду намного более нежным любовником, нежели мужчины могут себе позволить, уповая на тестостерон.

Орхидея зажмурилась и отвернула голову в другую сторону.

– Только пусть это будет быстро, прошу Вас, Деймос!

– Не могу дать тебе такого обещания, малышка. Я намереваюсь насладиться процессом, – ответил Люцифер.

Через несколько часов, проведенных в объятьях продавшей душу девушки, Сатана разочарованно сел на кровати. Он посмотрел на нее. Она выглядела измученной с всклокоченными волосами и выступившим потом. Кое-где на ее теле виднелись свежие ожоги, оставленные потерявшим над собой контроль Беллом. Он столкнул ее с кровати и железным тоном произнес: «Кто ты?»

Орхидея подняла на него глаза и растерянно назвала свое имя.

– Ты смеешь лгать самому Дьяволу? – оскалился он, обнажая заточенные зубы в нечеловеческой пасти. – Я знаю нежный, чистый, благоухающий и дурманящий аромат, исходящий от плоти Орхидеи. А твой запах мне не знаком, хотя…

Люцифер пристально взглянул на лежавшую на земле пленницу. Она вся дрожала и вот-вот готова была разрыдаться от страха.

– Когда и с кем ты потеряла невинность? – грозно спросил он.

– Только что… с Вами, – прошептала напуганная девушка.

Деймос встал с постели и прошелся вокруг нее. Потом резко взмахнул конечностью с когтями на пальцах, и неуловимый поток горячего воздуха поднял тело узницы высоко над ним. Она сопротивлялась, когда Белл швырял ее об стены своего логова, и пинал изо всех сил.

– Не надо! – кричала она в исступлении. – Мне же больно!

– КТО ТЫ? – зловещим голосом вновь спросил мучитель.

– Орхидея Скалли! – вопила пленница и вскоре потеряла сознание.

Люцифер бросил ее тело на кровать и телекинезом притянул к себе свиток с договором. Прочитав его снова, он с такой силой воскликнул «НЕТ», что содрогнулись стены и земля под его конечностями.

– Ты обманула меня, мерзавка!

В договоре под дарованием свободы Эдмонту Степфорду и возвращении души бывшему Ученику ярко сияла непоколебимая подпись Дьявола, тогда как под продажей своей души Орхидеей Скалли подпись растаяла. Это означало лишь одно: Люцифера обманули, провели как жалкого человека, и ему не принадлежит ее душа, как не принадлежало и тело. Он вступил в близость с самозванкой, ради которой собственной волей освободил своего Демона, самого талантливого и незаурядного из всех его прислужников.

Возвратившись к узнице, Белл привел ее в чувство. От многочисленных ожогов и травм она еле дышала, но гордо смотрела ему в глаза – глаза Дьявола.

– У тебя ничего не вышло, – улыбалась она, – Они будут счастливы вместе.

– Элизабет, – произнес хозяин преисподней. – Как?

– В вещах Орхидеи был оберег от отца. Она думала, что это лишь сувенир, а он оказался «шаром преображения».

– Ты разбила его, – догадался Белл.

– Да, – подтвердила Элизабет.

– В тот момент, когда я почти настиг Вас обеих в замке Эдмонта?

Его бывшая приспешница кивнула.

– Да. И мы обменялись телами.

Люцифер положил руку ей на грудь, и лицо ее скорчилось от боли. Казалось, что это гиря прижимает ей легкие. Она пыталась вдохнуть, но тщетно. В конце концов, несчастная испустила последний вздох, и по щекам ее потекли две кристально чистые слезы. Орхидея перевоплотилась в Элизабет.

А он вытянул из неуспевшего остыть тела свежую душу и намеревался бросить ее в пекло. Однако в этот момент его словно громом поразило, конечности парализовало, и Сатана услышал голос Всевышнего:

– Ее душа не принадлежит больше тебе, Люцифер! Ты ослушался меня не в первый раз, и на этот Я накажу тебя!

– Ты! – возмутился хозяин преисподней. – Это мои владения! Как ты смеешь нарушать баланс тьмы и света?

– Ты давно его нарушил, – был небесный ответ. – Последней каплей стала твоя дерзость, и ты, нарушив нашу договоренность, без позволения пытался затащить незапятнанную девушку в Ад и вынудить ее продать свою душу. Я истреблю все твое дьявольское племя.

Жерло адского пламени в логове Сатаны разгорелось жарче, стало шире, и в него магнитом втягивались орудующие на земле демоны один за другим.

«Не-ет!» – неистово кричал побежденный.

– Но ее ты у меня не заберешь! – ухмылялся он, размахивая душой Элизабет. – Уж я поглумлюсь над ней вдоволь!

Вдруг из конечностей Люцифера что-то вырвало полупрозрачное полотно и потянуло на небеса.

– Ты не смеешь! – протестовал он. – Она грешница, и душа ее грешна!

– Я простил ее, – милосердно произнес Всевышний. – Она пожертвовала своей жизнью ради благополучия ближней и попадет в Рай.

– Благодарю тебя, Господи! – ответила посветлевшая душа бывшей грешницы и с улыбкой протянула руки к небу.

Когда она растаяла в райском облаке, Сатана громко рассмеялся.

– Ты! – бросил он. – Это ты проиграл, а не я! Всеми твоими действиями руководит зависть, ведь ты не можешь замарать свою честь! А я могу! Я наслаждался тем, за чем ты мог лишь наблюдать сверху. Обидно, правда? Людские пороки щекочут воображение, но испытать их на себе позволено не каждому!

Он не дождался Божьего ответа, просвет между Царствами исчез. Но Люцифер не мог остановиться, продолжая доказывать свое превосходство над Повелителем света. Теперь он остался один без своих демонов, прислужников тьмы. Лишь грешные души находились под его властью, отвергнутые людьми при жизни и Господом после смерти.

– Всё-таки борьба за нее стоила всех жертв, – обессилено произнес Белл, обращаясь к Церберу. – Я с надеждой и вожделением буду ожидать ее грехов. Это еще не проигрыш. А демонов среди людей достаточно, и дюжая часть из них готова продать душу Дьяволу за исполнение гнилых желаний. Ничего, дружок. Я подожду. И терпения мне хватит.