Она говорила на удивление убедительно. Я была уверена, что речь идет о какой-нибудь темной и связанной с драматическими событиями тропе, ведущей в страну, из которой уже нет возврата. Однако она имела в виду более прозаические вещи. Среди прочего транспорта в замке было что-то вроде снегохода — трактора с широкими гусеницами, на котором можно было преодолевать большие расстояния.

— На нем вы доберетесь по крайней мере до Ривьер дю Луп. Ну а оттуда вы наверняка сможете уехать поездом. В случае, если и там почему-либо не ходят поезда, то вы сможете добраться до Монреаля на любом другом транспорте. Важно лишь, чтобы за вами не могли последовать люди из Сан-Дегарра.

— А если все-таки кто-нибудь попытается преследовать меня на другом снегоходе?

Мари-Лизет улыбнулась.

— Тогда этому человеку придется потратить не менее суток на поиски снегохода. А может быть, и несколько дней.

И все-таки она не убедила меня в своих добрых намерениях.

— Вы хотите уверить меня, что д'Эшогеты позволят мне воспользоваться их снегоходом? — спросила я.

— Естественно, не позволят, — огорченно подтвердила она. — А потому нам придется проделать все совместными усилиями. Я покажу вам этот трактор. Хотя бы сегодня ночью, когда никто не сможет увидеть нас. Научу как им пользоваться. Управлять им не сложнее, чем обычным автомобилем. А потом вы можете подготовить Мишеля и уехать с ним однажды ночью. Вас не хватятся наверняка до следующего утра. А вы к тому времени будете далеко, и им уже не удастся настичь вас.

— Но это же воровство! — пробормотала я.

— Воровство! Разве же можно расценивать преступлением ваш побег от людей, которые держат вас тут в заточении? А кроме того, тут все принадлежит вашему сыну, а Мишель едва ли откажет вам в своем согласии.

— Да, — растерянно пробормотала я, стараясь не обращать внимания на насмешку в ее голосе, — но я не особенно дружна с техникой.

Мари-Лизет снова изобразила улыбку.

— Давайте говорить откровенно, — сказала она. — У вас нет каких-то сомнений морального плана. Вы просто не доверяете мне. Верно? Вы боитесь, что через некоторое время после отъезда что-нибудь случится с этой штуковиной и т-р-р! — вы оказываетесь среди снежной пустыни на сломанном снегоходе, или произойдет еще что-нибудь, что трудно предвидеть.

Я покраснела до корней волос. Именно об этом я и думала. Я только не знала, откажет ли у снегохода двигатель или я попаду в какую-нибудь засаду. В любом случае мне трудно было представить Мари-Лизет в виде этакого ангела-хранителя. Все это очень было похоже на пустую болтовню. Даже ее мотивы. Но, с другой стороны, она ведь не утверждала, что помогает нам исключительно из человеколюбия. Вот только — почему для нее было так важно, чтобы мы уехали? Не могло ли это означать, что она и Брайан?.. Нет, это исключено.

— По крайней мере поглядите на этот трактор, мадам Леонора. Тогда вы поймете, насколько он прост в управлении. Если вы его увидите, вы сможете оценить, стоит ли вообще думать о побеге.

Мое внутреннее сопротивление постепенно испарялось. Она заметила это.

— Пойдемте, — сказала она. — Мне не придется далеко вести вас. Трактор стоит в большом сарае за последним амбаром. Вы знаете это строение.

Да, верно. Я видела его. Именно там я встретила в последний раз Мари-Лизет. Не встречается ли она там с кем-нибудь? Но — с кем? Единственный мужчина, которого я встречала вблизи сарая, был ее брат. Но, может быть, там пребывал и еще кто-нибудь, кого я не могла видеть? И снова я подумала о Брайане...

— А почему мы не можем отправиться туда немедленно? — спросила я.

При этом мне подумалось, что днем мне едва ли будет угрожать там какая-нибудь опасность.

Мари-Лизет решительно отвергла мое предложение:

— Нет. Это невозможно. Поблизости наверняка будут какие-нибудь работники. А если они заметят, что вы интересуетесь трактором, то все пойдет насмарку. Об этом услышит тот, кому это не следует знать, и двери сарая запрут.

Я согласилась с ее предложением встретиться у сарая вечером после ужина. Заодно мне пришлось пообещать, что я никому не расскажу об этом разговоре, включая и моего сына.

— Дети не в состоянии хранить тайну, — пояснила свою просьбу Мари-Лизет. — А если кто-нибудь узнает об этих планах, то не только ваше намерение бежать отсюда станет невозможным, но и у меня будут крупные неприятности. Да и у Жиля тоже... Поскольку я прихожу сюда так часто в основном из-за него.

Итак, я должна была на всякий случай быть очень осмотрительной и осторожной.

Естественно, у меня были большие сомнения в целесообразности нашей встречи. Но уж слишком сильно было желание выбраться из замка. А это была единственная возможность для побега. По крайней мере до наступления весны. Мне уже было невмоготу ждать еще месяцы. Да и вообще, остаться бы в живых до того времени!

Я была так возбуждена, что мне стоило немалых трудов нормально вести себя во время ужина. Сославшись на головную боль, я извинилась и поспешила к себе в комнату, где быстренько переоделась, абсолютно упустив из виду свое обещание зайти после ужина к Майклу и помочь ему сочинить письмо к дедушке.

Я как раз доставала из шкафа свое пальто, когда увидела в зеркале надутую физиономию сына. Он был уже в пижаме и стоял у двери, которая вела в соединявшую наши комнаты ванную.

— Да-а, ты уходишь, — с упреком сказал он. — А ведь ты мне обещала...

— О Майкл, мне очень жаль, — сказала я и обняла его. Но он попытался вырваться.

— Видишь ли, за то время, что мы не виделись, произошло нечто очень важное. Мне нужно обязательно встретиться с одним человеком, — тут мой взгляд упал на его босые ноги. — А тебе нельзя бегать тут в таком виде. Ты можешь простудиться. Быстренько назад и надень тапочки.

Удаляясь, он хмуро бросил:

— А раньше ты говорила, что дедушка беспокоится о нас, так как он давно не получал никаких известий отсюда. А сама теперь...

— Но ведь почта так или иначе уйдет отсюда лишь через несколько дней, так что можно обойтись без спешки.

Тут мне пришло на ум, что за все то время, что мы провели тут, я не получила еще ни одного письма. Собственно, я и не ожидала почты, но это обстоятельство только усугубляло ощущение полной изолированности от окружающего мира.

— У меня есть фантастическая идея, — сказала я. — Мы позвоним завтра дедушке в Ванкувер.

Странно, что эта мысль не пришла мне в голову раньше. В конце концов мы же не были здесь гостями.

Мое предложение не вызвало у Майкла особого восторга.

— А почему ты уходишь? — хотел он узнать. — Почему он — или они, не знаю — не могут прийти к тебе в замок?

Если бы мне знать, что ответить ему! Ну что он мог теперь подумать обо мне!?? После нашего приезда сюда мне несколько раз удавалось выходить из положения различными отговорками и даже удачной ложью. А теперь я даже не могла себе представить, каким образом объяснить ему предстоящий ночной отъезд. Он был тут счастлив и наверняка не заметил ничего угрожающего вокруг. Да и как Майкл мог что-нибудь заметить? Он был только маленьким мальчиком. И ему трудно будет понять, почему нам нужно вот так вот внезапно уезжать.

Ну, когда мы будем далеко отсюда, я все улажу. Теперь же мне не оставалось ничего другого, как успокоить его очередной ложью.

— Ты не понимаешь, люди из деревни стесняются появляться у нас в замке. Но я не намерена уходить далеко. Просто я должна быстренько повидаться с одной дамой, — я специально подчеркнула это, чтобы он не подумал, будто у меня назначено тайное рандеву с его будущим отчимом.

— С Мари-Лизет?

Теперь пришла моя очередь удивиться.

— Почему ты так решил? Я имею в виду — откуда тебе это известно?

Теперь он выглядел несколько виноватым.

— Она давно шныряет вокруг. А кроме того, я видел вас сегодня утром. Точнее — слышал, как вы разговаривали. Вы стояли как раз под окнами библиотеки.

Мне стало дурно. Мои пальцы как шурупы впились в плечи Майкла.

— И Поль тоже слышал наш разговор?

Майкл отрицательно покачал головой.

— Его не было рядом. Он как раз пошел за книгой.

Я с облегчением вздохнула. Сын же испытующе смотрел на меня.

— Мама, ты не иди на встречу. Я слышал однажды, что о ней говорят слуги. Они считают ее сумасшедшей. Мадам Маршан полагает, что ее нужно изолировать и держать в специальном заведении.

— Тебе не следует слушать эту чепуху, — упрекнула я его.

— Но мама! Это говорит даже Жиль. А он ее брат.

— Хватит. Иди в постель, — сказала я голосом, не терпящим возражений. — А я обещаю вернуться назад не позднее чем через полчаса. Потом мы сможем еще немного поговорить с тобой.

— Хорошо, мама, — послушно сказал Майкл и отправился в свою комнату.

«Ну что у меня за послушный ребенок! — подумала я, преисполненная благодарности. — И как он разумен. Я действительно могу гордиться им».

На улице — хоть глаз выколи. На небе нельзя было заметить ни луны, ни звезд. Слабый свет карманного фонарика, который я предусмотрительно захватила с собой, выхватывал из тьмы лишь маленький кусочек дороги. Ночной морозец проникал через тонкое платье и пронизывал меня до костей.

Чем дальше я шла по скользкой поверхности, тем меньше у меня оставалось первоначальной смелости. Что из того, что сарай находился в окрестностях замка? Для меня он был на конце света.

Я остановилась и попыталась еще подумать о Мари-Лизет. Не было ли с моей стороны безрассудством согласиться на встречу с ней в такой час и в таком месте? Внезапно во мне вновь возобладало разумное начало. Я уже собиралась повернуть назад когда из темноты появилась рука и схватила меня за плечо.

— Я уже боялась, что вы тут заблудитесь, — услыхала я голос Мари-Лизет, — а потому решила пойти вам навстречу. Выключите свой фонарик. Он нам не потребуется.

По всей видимости, она видела в темноте как кошка.

Мне не оставалось ничего иного, как позволить ей руководить мной. Вскоре перед нами должен был появиться амбар. Несмотря на мои ожидания, мы не вошли в него, а прошли в следующий. Она подтолкнула меня к маленькой двери, которая бесшумно открылась. По всей видимости, кто-то постарался ее хорошенько смазать.

— Осторожно, — предупредила Мари-Лизет. — Сейчас будет высокая ступенька.

Несмотря на предупреждение, я все-таки споткнулась. Пока я пыталась сохранить равновесие, мне показалось, что за моей спиной в замке повернулся ключ.

— Мари-Лизет! — в страхе позвала я, подозревая, что меня заперли тут в темноте одну.

И тут до меня донесся тихий смех.

— Не бойтесь, я здесь, — и затем, когда я наткнулась на что-то вроде косяка, она почему-то сказала шепотом: — Секундочку, я сейчас зажгу свет.

Я ожидала увидеть пламя спички или свет неяркой керосиновой лампы. Но вместо этого раздался щелчок выключателя. Помещение осветилось кучей слабых лампочек.

Но прежде чем я успела удивиться тому, что в этой дыре оказался электрический свет, мне бросился в глаза направленный на меня револьвер, который Мари-Лизет держала в руках.

— Ну-с, мадам Леонора! — сказала она.

В ее голосе звучало неприкрытое ликование.

На сей раз я попала в ее ловушку.