Казалось, прошла целая вечность, прежде чем я протянула Полю Ожильви свою руку. Мне стоило огромных усилий не упасть в обморок, когда его пальцы коснулись моих. Судя по безучастному выражению лица, ему никогда прежде не приходилось встречаться со мною... Возможно, так оно и было. Сегодня утром, когда наши взгляды встретились случайно, его мысли скорее всего были заняты более важными делами, и он мог не обратить внимания на пару оказавшихся волею случая рядом зрителей.

Ну а если бы он узнал меня, как ему удалось бы столь непринужденно улыбаться мне? Да и голос его был абсолютно спокоен...

— Я нахожу вполне естественным, что любящая и ответственная мать, прежде чем доверить мне сына, предпочитает проверить мои способности, — заметил он. — А потому я бы предложил прямо сейчас, не откладывая в долгий ящик, договориться обо всем.

— Великолепная идея, — одобрила мадам д'Эшогет. — Вы можете пройти в библиотеку, я же тем временем попытаюсь поближе познакомиться со своим внуком.

И она улыбнулась Майклу. Ее улыбка показалась мне крайне неприятной, поскольку я отлично видела, что она даже улыбается лишь потому, что хочет вбить между нами клин. Именно поэтому сама мысль о том, чтобы оставить моего маленького переутомленного сыночка наедине со всеми его новыми родственниками уже сейчас, в этот наш первый вечер в замке, вызывала у меня глухой протест. Ведь он будет чувствовать себя абсолютно беспомощным среди этих враждебно настроенных чужих людей. Как мне казалось, лишь Брайан испытывал к нам что-то вроде симпатии. И даже пылкий Фарамон находился под слишком сильным влиянием образа жизни своей семьи, чтобы понимать своего маленького племянника. Но что я могла поделать, чтобы не показаться в лучшем случае невежливой, а в худшем — просто идиоткой?

К моему крайнему удивлению, на помощь ко мне поспешил как раз Поль.

— Так как вы, мадам, были столь добры, что решили доверить мне воспитание мальчика, может быть, мне будет позволено заметить, что сейчас ему следовало бы уже находиться в постели. Он ужасно утомлен. В ближайшие дни наверняка найдется достаточно времени для того, чтобы установить с ним более глубокое и основательное знакомство.

Мадам д'Эшогет промолчала, хотя было видно, что предложение Поля ей не понравилось. В этот момент я впервые подумала, как странно, что мужчина, пусть даже и дальний родственник, согласившийся на такую скромную работу, может оказывать на нее столь сильное влияние. Но тогда я была еще слишком далека от того, чтобы по достоинству оценить ту непонятную власть, которую этот человек имел над семьей д'Эшогетов.

— Поль абсолютно прав, мама, — пылко поддержал друга Фарамон. — Мальчику нужно отправляться в постель. Я позабочусь об этом, — он повернулся ко мне. — Вы можете спокойно удалиться с Полем, Леонора. Поверьте, о Мишеле хорошо позаботятся.

— О Майкле! — сонно пробурчал мой сын, но его проигнорировали.

Ну как было сказать ему, что согласно метрике его нарекли именно Мишелем, а не Майклом?!

Я ожидала, что последует какое-нибудь понимающее замечание от Брайана. Но, увы, он промолчал. Делать было нечего. В каком-то отуплении я последовала за Полем Ожильви. Мы прошли через широкий коридор, покрытый розовым ковром, в котором ноги утопали по лодыжки. Библиотека оказалась колоссальных размеров помещением высотой в два этажа. Своей обстановкой она больше походила на кунсткамеру. Уже много позже я обнаружила там редчайшие произведения искусства. Тогда же я просто ничего не замечала вокруг себя. Я стояла потерянно посреди огромной комнаты и молча смотрела на своего визави. Я прекрасно понимала, что как члену семьи мне следовало взять инициативу в этом разговоре на себя — но была не в состоянии.

— Мне кажется, мадам Леонора, будет лучше, если вы сядете, — прервал затянувшуюся паузу Поль и указал мне на кресло. Сам же он уселся за письменный стол, что еще больше подчеркивало его авторитет в этом доме. Несмотря на его весьма тактичное обращение, у меня складывалось впечатление, что отвечать на вопросы предстоит не ему, а мне.

В течение нескольких секунд в комнате царила неприятная тишина. Затем Поль Ожильви решительно прервал ее:

— Я весьма сожалею, что ваше первое впечатление от нашей belle province оказалось неприятным, мадам Леонора.

Мой взгляд, по-видимому, выражал такую растерянность, что он счел нужным добавить:

— Я имею в виду кошмарное происшествие на вокзале сегодня утром. Слышал, будто вы случайно как раз в это время оказались там.

По спине у меня пробежали мурашки. Брайан и Фарамон отвели меня из холла сразу же в салон. У них просто не было возможности рассказать Полю о том, что во время террористического акта я находилась на месте происшествия. Следовательно, он все же видел нас. Узнав меня, он лишь ждал возможности оказаться со мною с глазу на глаз.

— Мы как раз приехали на вокзал, когда раздался взрыв, — сказала я. — Уверяю вас, мы ничего не видели...

Я смущенно замолчала. Если у него прежде и были какие-либо сомнения, то теперь их уже не должно было оставаться. Я сама выдала себя.

Поль насмешливо смотрел на меня.

— Вы очень умны, мадам. Это правильно, что вы не собираетесь вмешиваться в обстоятельства, которые вас не касаются. Если мне будет позволено дать вам совет, я рекомендовал бы выбросить из памяти всю эту историю. Это сделает вашу жизнь тут невыносимой, если не сказать — просто невозможной...

Голос его звучал очень мягко, благодаря чему скрытая угроза казалась еще ужаснее.

Он помолчал несколько мгновений, а затем продолжил:

— Поверьте мне, мадам, я желаю вам только добра. Политическая ситуация в этой провинции чрезвычайно щекотлива. И на примере такого маленького местечка, как Сан-Дегарр, вам, скорее всего, будет трудно составить о ней правильное впечатление. Человек английского происхождения тут воспринимается как... как черт. И даже самые умные и интеллигентные люди будут приписывать вам различные вымышленные намерения. Вот именно поэтому я беру на себя смелость еще раз порекомендовать вам не рассказывать ни одной живой душе о том, что вы видели сегодня утром. Никому!

Он наклонился вперед. Его глаза были устремлены на меня с нескрываемой угрозой.

— И то же самое относится к вашему сыну. Вам необходимо самым серьезным образом предупредить его о том, чтобы он ни при каких условиях не болтал обо всей этой истории.

— Но он вообще ничего не видел, — я запнулась. — А если даже и видел, то наверняка ничего не понял.

— Тем больше оснований не позволять ему говорить на эту тему. Я уверен, мадам, что вы можете разъяснить ему это достаточно убедительно.

Я подавленно кивнула, готовая ради своего сына дать какое угодно обещание.

— Возможно, вам сейчас пришла на ум мысль покинуть замок вместе с сыном, — после короткой паузы продолжил Поль. — Я вам не советую. Это может оказаться даже опасным. Конечно, вы можете обратиться за помощью. Но среди согласившихся вам помочь могут оказаться как раз те, кто любыми способами захочет помешать вам. А их методы воздействия не отличаются особой предупредительностью, особенно когда они...

Он не закончил фразы, но я поняла, что он имел в виду. Особенно когда эти люди считают, что для участников покушения будет безопаснее, если я умру.

— Позже, когда несколько разрядится атмосфера, нам, вероятно, удастся найти какое-нибудь другое решение, — счел необходимым утешить меня Поль. — Конечно, если вам до того ничего не придет в голову самой. В конце концов не буду же я вечно заниматься с вашим мальчиком. В один прекрасный день ему придется начать ходить в школу, нравится это мадам д'Эшогет или нет.

Но ведь до того могут пройти многие годы. И что же, все это время мне жить в вечном страхе? Я, как загипнотизированная, не могла отвести от него взгляда. Поль улыбался.

— Мадам Леонора, нет никаких причин для того, чтобы так бледнеть. Я абсолютно уверен, что вы с Майклом будете чувствовать себя в замке достаточно хорошо. Худшее, что вам грозит, — это скука.

По правде говоря, я была в полном отчаянии. Во всем этом огромном замке не было ни одного человека, которому я могла бы довериться — включая Брайана. Во всяком случае, так, вопреки чувству, говорил мне мой разум. Поль тем временем перешел к проблемам обучения Майкла.

— Не хочу показаться вам нескромным, мадам Леонора, но могу вас заверить, ваш сын получит великолепное образование, ничем не хуже того, которое он мог бы получить в Ванкувере, а, может быть, и лучше. А кроме того, я был бы несказанно счастлив, если бы вы доверили мне также и ваше обучение языку, — и прежде, чем я успела возмутиться, он успокаивающим жестом поднял руку. — Прошу вас, не поймите меня превратно, я лишь хотел подчеркнуть, что и для вас было бы много лучше, если бы вы владели французским. Лишь в этом случае у вас появится шанс быть принятой тут. Конечно, если вы хоть как-то заинтересованы в этом.

— Естественно, я заинтересована, — поспешно заверила я его. — Я... я вам очень признательна.

Меня совсем сбил с толку и испугал прозвучавший в его словах сарказм, но я, тем не менее, решилась заметить:

— И вместе с тем я все-таки считаю, что для Майкла было бы полезнее уже теперь начать ходить в школу. Естественно — в Квебеке. Там он также мог бы изучить французский.

Заметив в его глазах желание возразить, я продолжила с удивившей меня самое решительностью:

— А я могла бы остаться и тут.

— Как заложник? — насмешливо поинтересовался он. — Дорогая мадам Леонора! Я-то полагал, что стал сентиментальным и склонным к мелодраме, но вы в этом явно меня перещеголяли. Если вас заставляют задуматься мои политические пристрастия, то могу вас заверить, они никак не скажутся на обучении. И если пожелаете, то, прошу вас, присоединяйтесь к нашим занятиям. Хотя, откровенно говоря, не думаю, что это принесет какую-нибудь пользу делу. А сейчас вам нужно убедиться в моей квалификации как преподавателя.

Бумаги, которые он выложил на стол, были впечатляющи. Поль не только закончил Сорбонну, но уже читал лекции в университетах Бостона, Мэйна и Лаваля. Его пребывание в замке стало казаться мне еще более загадочным. Однако же Монреаль в настоящее время был, вне всякого сомнения, не совсем подходящим местом жительства для него. В том случае, если его политические воззрения были известны за пределами тесного круга друзей и единомышленников, для него было бы хорошо иметь уважительные причины для пребывания в Сан-Дегарр — на случай, если кто-нибудь из официальных лиц заинтересуется им.

Я ни на минуту не поверила бы, что он оставил Монреаль, чтобы находиться рядом со своей больной матушкой. Более того, я бы даже и не поверила в ее существование, не заметь мадам д'Эшогет, что мадам Ожильви живет в деревне. Не думаю, чтобы моя свекровь могла солгать. И не потому, что она не была способна на ложь. Нет, мне просто представлялось невероятным, чтобы она знала побудительные причины Поля Ожильви и симпатизировала им.

Насколько я могла судить, приди сепаратисты к власти, люди имущие потеряют существенно больше, чем кто-нибудь иной. Не имея представления о закулисной стороне жизни семьи, я, тем не менее, верила, что люди вроде них не могут иметь ничего общего с событиями на вокзале. И в то же время мне было трудно понять, как это могло случиться, что такой образованный и культурный человек, как Поль Ожильви, мог принять участие в столь ужасном мероприятии, и теперь из-за этого угрожать жизни моей и моего сына. Может быть, думалось мне, он сознательно утрировал грозящую нам опасность, чтобы гарантировать наше молчание. Но тут я вспомнила трупы на носилках и поняла, что каждое его слово было дьявольски серьезно.