Я собиралась лихорадочно, суматошно, плохо соображая, что делаю. Лишь бы поскорее очутиться на месте… Куда спешила? Тот, кого ищу, прожил десятки веков и еще столько же разменяет. Что ему день, два, три… Есть у меня дурная черта — на сильных эмоциях бросаться в омут с головой, вместо того, чтобы нормально подготовиться, обдумать, потренироваться, в конце концов.

Дрожащими руками нацепила бежевый спортивный костюм и кеды — хотелось одеться поудобней, длинные волосы заплела в тугую косу.

Уверена, куратор нарочно сообщил мне об альтернативе именно сейчас, когда в стране, куда направляюсь, лето вступило в свои права. Знает, как мерзну… Тот, кого ищу облюбовал жаркие места. Власть у него огромная, так что где хочет, там и селится. Но зимой во владениях древнейшего ледяного около 10 градусов. Конечно не ноль и не минус, но все равно не слишком-то приятная для меня погода.

Захватила паспорт, кошелек, не без труда запихав туда все заначки и пару запасных резинок для волос.

Здраво рассудить, увы, была не в состоянии.

А если в новом мире какие-то особенные деньги? Планеты-близнецы копируют друг друга не полностью. Действительны ли там местные документы? Может вообще чипы вживляют? Не станут же оборотни в зверином обличье таскать в зубах удостоверение личности… Про резинки для волос и не говорю. Конечно! Разве есть что-то более необходимое в чужом пространстве?

Свой нехитрый скарб покидала в сумку с ремнем «через плечо».

Ладно, еще чемодан мне сквозь портал ну никак не протащить. По словам куратора, чем тяжелее предмет, тем больше энергии требуется на его перемещение из мира в мир. На десять-тридцать килограмм моих сил уж точно не хватило бы. В противном случае, приволокла бы на себе кучу абсолютно ненужных вещей.

Отчего не взяла оружие? Ну хотя бы нож, уж если раздобыть пистолет или нечто подобное для меня слишком сложно. Вот тут почему-то сработала логика, напрочь отказавшая в остальном. Я слишком хорошо понимала, что сверхов мира, куда направляюсь, мне уж точно не одолеть.

Любой из них гораздо сильнее, быстрее меня и неуязвимей. Только потянусь за кинжалом или револьвером, уже буду скручена, попытаюсь вырваться, сломают как тростинку. Куратор рассказывал, что пробить вампирскую плоть, вербера или, скажем кана, не всякому спецназовцу из нашего пространства удалось бы. Уничтожить ледяного можно только точным ударом или выстрелом в сердце. Причем, не чем угодно, а посеребренным клинком или оружием, стреляющим пулями с серебряной наплавкой. Очень сомневаюсь, что моих скромных сбережений хватило бы на подобное оружие.

Как навредить оборотням, Святейшество не знал, или делал вид.

Их регенерация позволяла восстановиться даже после ранения в сердце, в глаз, в голову. Если, конечно, не снести полчерепа или не разрубить пополам.

Не уверена, что годы тренировок дали бы мне даже мизерный шанс против любого из сверхов пространства, куда намеревалась попасть.

Тогда в чем смысл траты времени, когда боль и жажда вернуть утраченное толкали побыстрее рвануть в неизвестность?

Мне оставалось надеяться лишь на везение Марио. Вдруг удастся договориться с кем-то из нелюдей? Предложить что-то взамен помощи и защиты? А может удача итальянца и вовсе привлечет друзей?

При всей фантастичности любой из этих вариантов куда реальней, чем хотя бы ничья в драке с существами в разы сильнее, быстрее, ловчее, а главное, почти неубиваемы.

Шансов немного, но больше надеяться не на что, а жизнь без надежды измотала, превратила в жалкого нытика. Лучше погибнуть в попытке вернуть самое дорогое, чем до конца дней жалеть себя и презирать за это… Тем более, я даже не знаю как долго живут нишати. Святейшеству лет пятьсот, по его собственным словам. Разве выдержу столетия безнадежности? Бесконечные воспоминания и сожаления, в плену которых хочется лечь и больше никогда не вставать. Вещи… ее вещи. Слишком бесценные, чтобы от них избавиться, каждый взгляд на которые придавливал к земле многотонной глыбой отчаяния.

Нет! Больше не могу! Пан или пропал! Лучше рискнуть жизнью, чем существовать так…

Решение приняла в каком-то полубреду, на грани истерии.

В последний момент положила в кармашек сумки газовый и перцовый баллончики. Не для сверхов, конечно же. Оборотни если только чихнут пару раз, а ледяным подобное средство самозащиты вовсе нипочем — немертвые не дышат, химикаты на них не действуют.

Взяла на случай нападения людей. Мало ли… маньяк встретится, убийца.

Судя по обрывочным сведениям, когда-то брошенным куратором, нужные мне вампиры облюбовали очень глухие места, неизвестно на кого напорешься.

Пожалуй, это было единственным здравым решением, не понятно как возникшем в затуманенном сознании.

Руки тряслись как у алкоголика с дикого похмелья, нервы накалились до предела. Казалось, посмотри изнутри — и каждое окончание будет светиться и мигать. Мышцы одеревенели от напряжения, затекли, будто я отлежала, отсидела все, что только можно.

Почему думала, что получится? Понятия не имею, пришла уверенность. Я отпросилась с работы, сказавшись больной, и собралась в путь. Сегодня четверг, завтра у меня выходной — значит, до понедельника совершенно свободна. Ну что ж, поехали.

Я действительно не знаю — как путешествовать по мирам.

Погрузилась в медитацию и вернулась в тот момент… Тогда переместилась всего на метр и грузовик, на сумасшедшей скорости выруливший из-за дома, просвистел мимо, в миллиметрах от ошарашенной пешеходки.

С головой окунув в отвратительный запах бензина и грязи, заставил вмиг забыть все чувства, кроме смертельной угрозы. Как говорится — что имею. Начнем с малого.

Память не подкачала, услужливо вернув все, до мельчайших деталей.

Весенняя улица, дышащая сыростью. Мерзкий дождик росой оседает на волосах, ресницах и бровях. Пронизывающему до костей шквалу потрескавшаяся кожаная куртка — что урагану соломенный сарай. Радостно прорывается ветер к телу, обдавая влажным холодом. Серый асфальт и полустертая разметка пешеходного перехода наводят тоску… Надвигающийся страх. Так! Перемотка! Монтаж! Не нужно погружаться в ужас! Это лишь спутает карты, заберет силы. Еще перемотка, еще и еще.

Стоп!

Бездна. Чернота. Асфальт. Бездна. Асфальт. Бездна. Асфальт. Воронка, заглатывающая меня, словно голодное мифическое чудище. Мгла. Живая, дышащая, шепчущая что-то на своем чуднОм языке. Разряды невиданной мощи бегут по нервам и вот-вот обратят их в прах. Мышцы жжет так, словно их обдают крутым кипятком. Бездна. Асфальт. Ноги подкашиваются. Меня швыряет из стороны в сторону. Желудок, похоже, вознамерился покинуть тело и начать свободный полет в неизвестность. Вокруг горла стягивается тугая петля. Сильнее. Сильнее. Сильнее. Бездна. Асфальт…

Под ногами становится твердо. Еще секунду назад они балансировали в «нигде», ощущая лишь пустоту — бесконечную и зовущую. Земля! Как же приятно снова чувствовать ее крепкую опору!

В нос ударил запах смешанного леса — прогретая беспощадным солнцем хвоя прочищала нос не хуже ингаляции. Сладкая нотка цветов, горчащая — свежей травы, спорили с резким ароматом раскаленного асфальта.

Я открыла глаза и начала с осмотра себя, любимой.

Сумка пропала! От этой новости хотелось заорать во всю глотку.

Спокойно… спокойно, Огни. Давай хотя бы оглядимся.

Наблюдения всегда отвлекали, переключали с эмоций на рассуждения, анализ происходящего, вырывали из воронки психоза.

Под ногами темнела неровная граница трассы. Упрямые зеленые кустики откалывали асфальт, будто скорлупу на яйце. Вот она! Победа природы над техническим прогрессом.

Я стояла на самом краю шоссе. Оно уходило вперед и назад и, казалось, бесконечным. Справа, слева, насколько хватало глаз, к трассе неумолимо подбирался лес. Деревья начали осваивать даже придорожные кюветы. Кустарники протягивали мне, бредущему по обочине страннику, спелые ягоды, будто пытаясь подкормить для долгого пути. Беспомощно оглядываясь по сторонам, так и не смогла определить — куда идти до ближайшего города. Поэтому зашагала, в надежде, что ровное серое полотно дороги ведет к цивилизации.

Совершив скачок, я четко поняла — энергии на следующее путешествие не хватит. Хочешь еще? Жди месяц или два. А пока? Иди куда глаза глядят.

…

Сколько дороги отмерила шагами — не знаю. Вообще я довольно вынослива, часто и подолгу гуляю на своих двоих. Это успокаивает расшатанные нервы и помогает ни о чем не думать. Хотя бы на время насквозь пропитываться монотонностью движения и очищать сознание.

Мимо разноцветными пятнами проносились машины, оставляя шлейф противного запаха горючего и обожженной асфальтом резины. Пара водителей сбавили скорость, похоже, хотели подбросить. Но я делала вид, будто не замечаю акта доброй воли. Прежде, чем доверять свою жизнь незнакомцам, нужно внимательно «прочитать» новый мир.

Куратор говорит — у всякой галактики, планеты, города, есть информационное поле, сравнимое разве что с цепочкой ДНК. Там записывается каждая мелочь, каждая деталь жизни небесного тела. Со временем, когда сведений чересчур много, самые незначительные для грядущего вытесняются, замещаясь новыми.

Забравшись туда, как в интернете нароешь все, что хочешь о месте, где очутился. Одна беда — информация идет, как попало. Можно сразу напороться на все интересующее, но чаще всего получаешь сведения урывками, то об одном, то о другом и на составление полной картины требуется не один день, а то и не один месяц.

Очередная копия Земли, надо отдать ей должное, поражала воображение. Россия, Франция, Япония, прочие знакомые страны давно исчезли с местной карты, объединенные в одно мегагосударство, как мечтали фантасты моей Родины.

Всемирным языком признали гремучую смесь нескольких человеческих и сверх-диалектов, каким-то чудом доведенную лингвистами до более-менее удобоваримого и произносимого вида.

Будто гигантский пазл, каждый континент дробился на зоны. Квартал людоедов, квартал ледяных, квартал гентов, квартал смертных… Почему-то вспомнились резервации — не слишком приятная ассоциация, если честно. Словно изюминки в кексе, среди зон разных рас и ничейных земель рассыпались «нейтральные кварталы». «Рабочие» — кишели экологичными заводами, фермами, офисами, «веселые» — пестрели и заманивали ночными клубами, гипермаркетами, кинотеатрами. Здесь же отвоевали себе места пресса и телевизионщики.

Назначение «правительственных кварталов» объяснять нет нужды.

Хорошо или плохо, но людей здесь пока оставалось немногим больше, чем сверхов.

Возможно, поэтому среди демократических лидеров только «смертные», как их тут часто называют. Немного странно, учитывая, что оборотни, хоть и живут дольше, но, в отличие от вампиров, вовсе не бессмертны.

Если не случалось ничего из ряда вон выходящего, раз в месяц главные кланы немертвых, советы вождей двусущих и гентские монархи встречались с всепланетным президентом и лидерами парламентских фракций на закрытом собрании. Обсуждали новые законопроекты, предлагали свое, пытались мирно разрешить споры между народами.

Кроме того, «шишки» ледяных, оборотней и лесные короли — вместе или поодиночке могли потребовать сколько угодно внеочередных заседаний. Такова цена за видимое господство человечества.

Склоками, преступлениями с участием смертных и других рас занималась «полиция сверхов», отчитывающаяся только перед городским руководством, или самим штабом президента. Увы! Прав у нее было не очень много — уж больно сильное влияние имели «нелюди» на управление мегастраной. Не мудрено — опасность конфликтов с могущественными существами, вроде ледяных, канов, верберов сложно переоценить.

Нарушения закона, традиций, обычаев внутри каждого племени расследовались и карались тоже внутри, не вынося сор из избы.

Человеческими ведали обычная полиция, суды, прокуратура, адвокаты.

…

Книга истории близняшки Земли увлекла как роман, вышедший из-под пера талантливого писателя. Я погрузилась в нее, утонула, захлебнулась подробностями.

Лишь когда ноги заныли, а дневная жара уступила место бодрящей прохладе, стало ясно — миновало несколько часов. Навязчивое дурное предчувствие заставило бросить интересное занятие. Да и пора бы обдумать, что делать дальше. Вечерело, а ночевать под открытым небом в мире полном монстров не слишком удачная идея.

Ладно, что не нашла сейчас, «прочту» позже. Хотелось бы выяснить про деньги, про то на что живут разные племена, да и многое другое.

Восторженные трели птиц смолкли, ветер насвистывал соло в пышных кронах деревьев. Самозабвенно. В гордом одиночестве. Запахи леса стали свежее, легче, тоньше, изысканней.

Но не успела до конца вынырнуть из информационной оболочки, как нечто большое и черное столкнуло меня в кювет. Рывком схватило за ворот блузы и затащило в лес.

С ужасом смотрела в морду огромного черного тигра, чьи передние лапы буквально впечатали меня в землю. Кан. Мысли путались. Завладело смятение, подкидывая ненужные сейчас и даже вредные вопросы. Неужели вот так, бездарно сгину? Неужели все было зря? Неужели это конец? За что?

Дыхание застряло в груди. Будто воздух вдруг стал плотным, тягучим и тяжелым, как жидкий бетон, и никак не желал выходить из легких. То, что вытворяло сердце, и мастер чечетки не повторит.

Но почему оборотень медлит? Кан даже пасть не открыл. Лишь смачно вдыхал и переминался на задних лапах. Понимала, что любое движение, любой крик, даже ненароком оброненный стон может стоить мне жизни. Замешательство лишило воли. Подобно запуганному птенцу, съежилась, вжавшись в мягкую траву.

Кан тряхнул головой и обратился. Сказать, что человеком он был брутален, не сказать вообще ничего. Большой, тяжелый, горячий, людоед придавил мощным телом так, что и шевельнуться не могла.

— Кто ты? — потребовал резко.

Почему я понимаю чужой язык? Поразительно, какие нелепости лезут в голову в критические минуты! Да в чем разница?! Лишь бы выжить! И все же вопрос этот упорно сверлил сознание. Крутился, как навязчивая муха, жужжащая над головой, садящаяся на тебя, сколько бы ни сгоняла.

— Я-я-я-я-я, — говорить было адски трудно. Кан приплюснул, и я едва делала вдох. Голос осип, внутренности ныли от тяжести чужого тела. Страх парализовал мозг, не давая нормально мыслить. Да и что сказать-то? Аватар из чужого мира? Пришелец? Засланец? Гость? — Огни, — выпалила вместо чего-либо содержательного.

— Плевать на твое имя! — голос людоеда, низкий, грудной и грубый, вдалбливался в сознание. — Что ты за сверх?!!

— Человек, — промычала я. Вот дура! Обонянию канов любая исследовательская лаборатория позавидует. Людоед встряхнул так, что сначала я взлетела над травой, а затем впечаталась в землю. Хорошо, хоть она такая мягкая! Иначе переломов не миновать!

— Спрашиваю еще раз! Кто ты такая? Я знаю всех сверхов этого мира! Ты точно не из их числа!

— Отпустите меня, пожалуйста, — только и смогла попросить. Глупо, жалко и безрассудно, но нечто мощное, непобедимое наложило печать на уста. Объяснить, кто я такая, была не в силах.

— Ну уж не-ет! Ты идешь со мной! — кан вскочил так ловко, словно вообще ничего не весил. А ведь в обнаженном двухметровом громиле мяса прилично! Воспарила вместе с ним и я. Огромная ладонь, размером с тарелку, со всей дури схватила за руку. Боль запульсировала в плече и мелкими иглами вонзилась в кончики пальцев.

Я зажмурилась! Везение! Госпожа удача! Ну где же ты!!!

— А ну отпусти ее!

Сработало! Уф-ф-ф! Уже боялась — Марио прокололся…

Открыла глаза. Еще трое мужчин. Нет, не мужчин — сверхов. Настолько разных, что трудно представить, как они оказались вместе.

Бархатистый, довольно высокий голос, приказавший кану оставить меня, принадлежал ледяному. Ледяному? Я посмотрела наверх. Солнце весело светило в небе, пронзая пушистые облачка молниями лучей. Определенно, до заката еще несколько часов!

Снова посмотрела перед собой. Да нет же, это точно вампир! Четверо сверхов сверлили друг друга такими взглядами, что ад бы замерз.

Вообще троица моих спасителей выглядела комичней некуда. Большой, чуть меньше и самый мелкий.

Вербер казался просто гигантом. Титаном. То есть ростом он был с кана и ледяного, но вот комплекцией… Мышцы медведя выпирали из ворота серой клетчатой рубашки вместе с пучками коричневых волос. Буграми обозначались на толстенной шее, по которой, спускалась темно-каштановая грива. Из-за славянских черт и серо-голубых глаз оборотня так и хотелось назвать «русский медведь».

Вампир статью не уступал душегубу-кану. Но людоед с его тяжелыми надбровными дугами и квадратной челюстью напоминал пещерного человека. Черты же лица ледяного блистали северной красотой, хотя и выглядели резкими. Платиновые волосы длинными волнами струились по плечам, а радужка была удивительного, изумрудного цвета.

— Да бросьте вы ее! — полные, женственные губы гента скривились в недовольной ухмылке. Вербер и вампир одновременно, словно сговорившись, пренебрежительно махнули на спутника рукой. И не удостоив ответом, продолжили немой диалог с людоедом.

Гент отошел на несколько шагов, грациозно опершись о ствол дерева. Рядом с могучими соседями он выглядел хлипко. На самом же деле фигура златовласого красавца была очень даже атлетической. Лицо диссонировало с остальными так же, как и стать. Черты были правильными, точеными и несколько женственными. Белая рубашка из тончайшей материи и черные брюки со стрелками напоминали образ городского денди.

Тишина, повисшая вокруг, казалась осязаемой. Ложилась на плечи тяжким грузом, давила, лишала воли. Воздух словно бы загустел, наполнился ощущением опасности, незримой борьбы.

Неподвижные, застывшие ледяной с вербером и кан продолжали сверлить взглядами. Огромные. Мощные. Напряженные.

Душа ушла в пятки. Теперь я понимала значение этой фразы.

Надо отвлечься… Хм-м-м. Кожа ледяного — молочно-белая, прозрачная напоминала чистый лист, еще не тронутый рукой живописца. Зеленая футболка и черные джинсы подчеркивали бледность. Затем художнику пришло в голову добавить немного персикового и розового. И — вот уже гент. Дальше живописец решил, что этого мало и взялся за бронзу. Получился вербер! Ну, а потом художника понесло, и он явно переборщил с цветом загара. Вышел смуглый, как индеец, людоед.

От этих мыслей полегчало. Оказывается, я задерживала дыхание! Так… спокойно. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Вдох-выдох.

И тут горячая рука кана выпустила мою. Кровь рванула в почти онемевшие мышцы, вызвав болезненные судороги и отвратительные покалывания в пальцах.

— Твоя взяла! — выплюнул людоед, и черным тигром скрылся в чаще леса.

Я замерла посреди поляны — растерянная и затравленная. Вербер и ледяной сменили позы хищников перед броском на расслабленные и спокойные. Гент разглядывал свои идеальные ногти, лениво опершись спиной о могучий ствол дерева. Только сейчас заметила, что правое ухо денди-сверха растянуто золотым диском. «Серьга», размером с десятирублевую монетку, не меньше, удивительным образом перекликалась с бирюзовыми глазами гента.

Пару минут медведь и вампир молчали, переглядываясь. Я побаивалась делать резкие движения, начинать разговор первой — уж слишком опасными они выглядели. Оба. Только вербер напоминал кувалду, в любой момент готовую расплющить в лепешку, а ледяной — сверкающий двуручник, за секунду разрубающий врага пополам.

— Испугалась? — неожиданно мягко спросил вампир. — Ты откуда?

Снова здорово! Сейчас начнут пытать — кто я, и все закончится ровно также, как и с каном. Пьеса «Невинно убиенная гостья из чужого мира», второй акт. Похоже, на моем лице отразились почти все опасения, потому что ледяной дружелюбно улыбнулся:

— Ладно, не хочешь — не говори. Но, уверен, понимаешь, что разумней всего пойти с нами. Тем более, это бывшая охотничья территория людоедов. — Вампир сделал широкий жест рукой, указывая на лес.

— Куда? — прошептала тихо.

— Мы едем в город, — вступил в разговор вербер. — Ты эмигрантка, что ли?

Оставалось лишь кивнуть. Хорошо, хоть медведь сам предложил ответ. И выдумывать не пришлось!

— Я — Альвилль, — представился ледяной. — Это — Беарн и Стеллер. Готов приютить тебя у себя дома. В конце концов, каждый может оказаться без крова. Верно, мохнатый?

Вербер нахмурился и невнятно промычал.

— Не знаю, — трудно было на что-то решиться, но положение и впрямь казалось незавидным. Деньги и документы канули в Лету, вместе с сумкой, куда идти — не ясно, охотничья территория канов рядом. Но могу ли доверять незнакомым громилам, призванным везением Марио на помощь? А… была не была! Лучшего выхода все равно не предвидится!

— Я с вами, — голос дрогнул, и ледяной еще раз одобряюще улыбнулся:

— Не беспокойся, нам можно доверять.

— Нам с тобой, — хмыкнул вербер, бросив на гента презрительный взгляд. — А вислоухий все равно скоро покинет эту теплую компашку! — добавил с хищной ухмылкой… Ни-че-го себе! И верхнюю, и нижнюю челюсти медведя украшали конусовидные клыки. И они не втягивались, как у ледяных! Бр-р-р-р.

— Закрой пасть! — вампир пихнул вербера в бок. — Девушка еще не видела таких клыкастых монстров.

— На себя посмотри! — оборотень вернул ледяному тычок.

— Мои клыки втянуты, — хмыкнул тот.

— Ничего… это ненадолго, — не поняла намека вербера, но внутри пронесся холодный вихрь, закрутившись вокруг позвоночника. Мурашки поднялись по спине волной — от пяток до затылка.

— Ты пугаешь ее! — попенял вампир медведю. — Тебя зовут-то как? — обратился ко мне, изобразив, видимо, самое доброе выражение лица.

Представьте, что встреченный в джунглях лев опасно приближается, приветливо улыбаясь при этом… Страшновато. Выглядело примерно так же. Я из последних сил постаралась настроиться на позитив, не заморачиваться на нервирующие темы. Судя по всему, ледяной пытался проявить дружелюбие.

— Огни, — представилась поспешно.

— Ну вот и славно. Идем, машина рядом, — вербер кивнул в сторону трассы.