Sutta pitaka. Khuddaka nikāya. Jātaka. Catukka-Nipata. 328 Ananusociya-Jataka.

Перевод Ю. Алихановой выполнен по изданию: "The Jataka", ed. by V. Fausboll, vols 1-7, London, 1877-1897.

"Она уже среди мёртвых..." Эту историю Учитель, находясь в Джетаване, рассказал об одном мирянине. У этого мирянина умерла жена. Говорят, после её смерти он не ел, не умывался и забросил все свои дела. Охваченный печалью, он приходил на то место, где был её погребальный костёр, и там причитал по ней. А вокруг его головы, словно как свет над светильником, поднималось сияние – знак вступления его на Первый Путь.

Учитель, оглядев на рассвете мир и увидев этого человека, подумал: "Кто, кроме меня, отвратит от него печаль и дарует ему силу вступить на Первый Путь. Я буду ему спасением". В послеобеденное время, обойдя округу и собрав подаяния, Учитель взял с собой бхикшу, который обычно его сопровождал, и отправился к дому мирянина.

Услыхав, что к нему идёт Учитель, мирянин вышел ему навстречу и, выказав все должные знаки почтения, усадил на подобающее место. А когда мирянин, поклонившись Учителю, сел возле него, Учитель спросил:

– Отчего ты всё время молчишь, мирянин?

– Почтенный, – отвечал тот, – у меня умерла жена, и я с печалью думаю о ней.

– Закон разрушения разрушает, – сказал Учитель. – Раз она погибла, не следует о ней думать. Мудрые люди говорили о смерти жены: "Закон разрушения разрушил", – и больше о ней не думали.

И он рассказал историю о прошлом.

Давным-давно, когда в Варанаси царствовал Брахмадатта, бодхисаттва возродился в семье брахмана. Достигнув зрелого возраста, он изучил в Таксиле все искусства. А когда вернулся домой, родители ему объявили:

– Мы найдём тебе жену.

– Семейная жизнь – не мой удел, – отвечал бодхисаттва, – после вашей смерти я уйду в отшельники.

Но родители стали уговаривать его жениться. Тогда он сделал золотую статую и сказал:

– Если вы найдёте мне девушку, такую же, как эта статуя, я возьму её в жёны.

Родители приказали своим людям: "Поставьте эту статую на крытую повозку и обыщите всю Джамбудвину. Как только увидите дочь брахмана, похожую на статую, то девушку возьмите, а золотую статую взамен оставьте".

В это время одно благочестивое существо покинуло мир Брахмы и в стране Каши в деревне, расположенной недалеко от города, возродилось в образе шестнадцатилетней девушки, дочери брахмана, у которого было состояние в восемьдесят коти. Звали её Саммиллабхасини. Эта девушка была необычайно красива и стройна, словно небесная апсара, и наделена всеми благоприятными признаками. К тому же она отличалась редким благочестием, и мысли её были далеки от греховных желаний.

Разъезжая по стране с золотой статуей, посланные люди заехали в эту деревню. Увидав статую, деревенские жители стали спрашивать:

– Почему вы возите здесь дочь такого-то брахмана?

Услыхав это, посланные явились в дом брахмана и стали сватать Саммиллабхасини. Но она сказала родителям:

– После вашей смерти я стану отшельницей, семейная жизнь – не мой удел.

– Что ты говоришь, дочка! – сказали родители, взяли золотую статую и отправили Саммиллабхасини с большой свитой.

Против их воли, и бодхисаттвы и Саммиллабхасини, была устроена свадьба. Но даже находясь в одной комнате, лёжа на одной постели, они не смотрели друг на друга с греховными желаниями. Словно два бхикшу или два брахмана, жили они вместе.

Чрез некоторое время родители бодхисаттвы умерли. Тогда, совершив погребальные обряды, он сказал Саммиллабхасини:

– Милая, у меня есть восемьдесят коти и у тебя-столько же. Возьми себе все эти деньги и займись хозяйством, а я уйду в отшельники.

– Почтенный, – отвечала Саммиллабхасини, – если ты уйдёшь в отшельники, я тоже стану отшельницей. Не могу я тебя покинуть.

– Пусть будет так, – сказал бодхисаттва. Они раздали всё имущество, оставили, как сор, своё благополучие и ушли в Гималаи. Там они сделались отшельниками и стали жить, питаясь кореньями и плодами.

Однажды, спустившись с Гималаев за солью и уксусом, пришли они в Варанаси и поселились в царском саду. Когда они жили там, хрупкая отшельница съела разной непосолённой пищи и заболела кровавым поносом. А оттого, что у них не было лекарств, она совсем ослабела.

Направляясь в соседнюю деревню за подаяниями, бодхисаттва довёл Саммиллабхасини до городских ворот и оставил её в одном доме на лавке. Когда он ушёл, Саммиллабхасини умерла. Люди обступили тело красивой отшельницы и стали плакать и причитать.

Собрав милостыню, бодхисаттва вернулся в этот дом и, узнав, что отшельница умерла, сказал:

– Закон разрушения разрушает, таковы все смертные существа.

И он сел на лавку рядом с лежащей отшельницей, поел и омыл себе рот. Люди обступили его и стали спрашивать:

– Скажи, милый, кто тебе эта отшельница?

– Когда я был мирянином. – отвечал бодхисаттва, – она была мне женой.

– Милый, мы и то не можем сдержать себя, плачем и причитаем, почему же ты не плачешь?

– Пока она была жива, – сказал бодхисаттва, – она для меня что-то значила, а теперь, принятая в другой мир, она для меня ничто. Ведь она перешла в другое рожденье, о ком же я буду горевать?

И, объясняя людям дхарму, бодхисаттва произнёс четыре гатхи:

Она уже среди мёртвых,

Но какое до них мне дело,

Поэтому я не печалюсь

О милой Саммпллабхасини.

Зачем о ней горевать,

Ведь её уж нет в этом мире.

О своей печалься душе,

С каждым часом всё ближе смерть.

Стоишь ты, или сидишь,

Или по миру странствуешь,

Не успеешь глазом моргнуть,

Смерти пора пришла.

В исполнении долга жизнь,

В пресеченье сомнений жизнь.

Всё живое надо жалеть,

О погибшем напрасна скорбь.

Так Великое Существо четырьмя гатхами показало закон непостоянства. Люди совершили погребальные обряды над юной отшельницей. А бодхисаттва, отправившись в Гималаи, прошёл все ступени на пути к Высшему Существу и был удостоен мира Брахмы.

Приведя этот рассказ для раъяснения дхармы и показав Благородные Истины, Учитель отождествил перерождения (после этого мирянин, обрёл плод Первого Пути):

– Тогда мать Рахулы была Саммиллабхасини, а отшельником был я.