— Не действует ли на тебя зелье? — поинтересовался я у Рилы, когда мои товарищи вместе со своей тележкой скрылись уже из виду.

— Да нет, — пожала плечами девица. — Определенно, это очень хорошее немного терпкое вино, но все же я предпочитаю пиво.

— Что ж, подожди еще немного, — посоветовал я. — Ни одно средство не действует сразу. Или попытайся подумать о чем-нибудь длинном и толстом, вроде черенка вот этой лопаты, коей ты насыпаешь уголь.

— Ох! — поспешно спрятала руки за спину девица. — Поздний Рассвет, не говори ты о таких… Таких длинных и толстых вещах.

— Как? — в деланном изумлении спросил я. — Быть может штольня твоя уже полна воды? Быть может нужен насос? То хитрое устройство, в котором поршень ходит в трубе туда-сюда, туда-сюда…

— Ах, Поздний Рассвет, — всунув обе ладони себе между ног, присела на корточки девица. — Не мог бы ты не надолго отлучиться?

— Проще тебе будет, если я не надолго отвернусь? — продолжал торжествовать я. — Уж, коли пришла охота приласкать саму себя, то не говори, что мое зелье плохо действует.

— Только ты, и верно, не смотри, — попросила девица поспешно сбрасывая с себя одеяние и укладываясь прямо на кучу угля. — Конечно, нет у меня уверенности, но, может быть, зелье твое, действительно, столь хорошо, как ты его описал.

Когда мои товарищи прикатили следующую тележку с углем, голая Рила у меня за спиной во всю охала ублажая сама себя.

— Эй, Крикун! — сердито сказала Глазки. — Ты же обещал не смотреть на женщин! Ты что, никогда не видел, что у них между ног? А ну, навались на тележку!

Я невозмутимо дождался, покуда мои товарищи не разгрузят уголь и даже помог им вновь установить тележку на металлические бруски.

— Знаешь, — когда тележка вновь скрылась из вида, я обернулся к стонущей девице и, приподняв свое длинное магическое одеяние, слегка приспустил штаны. — Будь у тебя пальцы вот такой толщины, может, тебе и полегчало бы.

— Так что же ты, там стоишь? — возмущенно спросила Рила. — Давай же! Он такой тонкий, что без труда войдет. Ах, ну почему моя маленькая дырочка стала вдруг сейчас такой большой?

В этом она была не совсем права, ибо некоторое сопротивление на входе мне пришлось преодолеть, но все было, конечно, гораздо легче, чем с маленькой Черой и вскоре Рила была совсем уж не девственна. Спутники же мои застали нас в момент самого окончания.

— О! — томным голосом произнесла Быстрые Глазки. — Как представлю, насколько она влажна и готова принять в себя то, что в нее заводят, так по неволе жалею что между ног у меня никогда уже ничего не вырастет.

— Ах, Денра, перестань! — взмолился Маленький Крикун. — Наш Фонарщик околдовал тебя и ты стала более развратной, чем была всегда до этого.

— Глупый дурак! — рассердился я поднимаясь на ноги. — Быть может, твоя сестренка просто повзрослела? Быть может, ей надоело играть в куклы и надобны иные игры? А если еще хоть раз назовешь меня Фонарщиком, я выбью тебе все зубы.

— Ну, милый Рассвет, — вступилась за братца Глазки. — Не сердись так на Гарла. Ему ужасно хотелось бы оказаться на твоем месте. Он почему-то думает, что мы ему это запрещаем.

— Поздний Рассвет, перестань отвлекаться! — потребовала меж тем лишившаяся девственности Рила. — Я хочу еще, мне нужно еще!

— Ну, так поработай ртом, — тут же вставила рыжеволосая плутовка. — Жаль, конечно, что в этот момент никто не может поддержать компанию, ведь мой братец связан неким соглашением…

— Денра! Денра! — простонал Крикун и в поспешности отвернулся, ибо в этот момент дварфянка как раз последовала совету его сестры.

— Нет, конечно, — сказала Быстрые Глазки, — если Гарл устал и не может…

— Все я могу! — рассердился ее брат. — Совершенно все! Хоть сейчас!

— Ох, как бы он туда вошел, — поддразнила Быстрые Глазки меж тем как я, снова возбудившись полез вторично расширять Рилину штольню.

— Эх, Крикун, если бы тебе было можно… — вздохнул я, в очередной раз перебравшись через вершину наслаждений и отстранившись от лежавшей на куче угля Рилы погладил ту по изрядно взмокревшей шерстке между ног. — У тебя ведь все затвердело, правда? Так и готово устремиться вглубь?

— Долго ты еще будешь стоять, дуралей? — рассердилась дварфянка. — Если уж тебя не полностью вымотала эта проклятая тележка, тогда начинай. А если устал, беда не велика — в этой фляге еще осталось несколько капель зелья.

— Так значит, — ухватился я за ее слова, — мое зелье, все-таки, действует?

— Действует, конечно, — согласилась Рила. — Только, все равно, не дождаться тебе от меня пяти золотых. Зачем мне этот милый? Уж лучше уйду в банные девицы: у меня будет много мужчин и не будет этого проклятого подъемника. Идешь ты, глупый или нет? Шахта большая и я найду, кому еще со мной поиграть!

Заслышав такую угрозу, Крикун не сдержался и мигом бросился к Риле. Рот ее оказался настолько искусен, что никаких капель не понадобилось и мальчик вновь, как прежде, прошелся проторенным мною путем.

Тем же вечером Рила уже была банной девицей и развлекала всех, кому только была охота развлечься, Глазки же, по нашему возвращению из бани, усмехнувшись сказала:

— Видят Боги, не то, чтобы у меня было к этому особое желание, но, Бес, достань-ка то, что мне нужно ублажить ртом. А ты, Крикун, смотри.

— Перестань, Глазки, — сжалился я над Гарлом. — С него довольно того, что он знает об этом. Пусть отвернется, если хочет.