Собственно, это огромное, сказочно красивое сооружение едва ли можно было назвать городом в привычном, земном, смысле этого слова.

На Земле города складываются из зданий, домиков, улиц. Носят на себе печати перестроек, улучшений, ломки, идущего строительства. Словом, содержат в себе застывшее время и некоторую сумятицу архитектурных замыслов. И обыкновенно, города Земли очень разнородны, легко распадаются на те или иные составные части, отдельные здания, улицы, кварталы, домики и т. п. Причём, каждую такую составную часть зачастую можно убрать без особого ущерба для всего замысла строителей города. Ничего похожего перед Юрием не было. Город впереди, великолепно освещённый искусственно и двумя маленькими спутниками планеты, составлял единое целое. Казалось, он был высечен из одного гигантского куска камня. Все его здания, дворцы, башни, мосты и бесчисленные сады и парки переплетались в один сверкающий клубок.

Город окружали довольно высокая каменная стена с бойницами и башнями на манер средневековых и широкий ров с водой. Это придавало городу сходство с замками злых волшебников, какие любили изображать художники в старинных детских книжках.

Вездеход промчался по стальному разводному мосту через ров и въехал в широко открытые городские ворота.

У ворот никого не оказалось. Дорога и улицы были пустынны. Ни людей, ни машин, ни роботов — ничего, что напоминало бы об обитаемости города. Только сверкание бесчисленных фонарей дневного света на причудливо разукрашенных столбах и ароматы цветов: роз, орхидей, медуницы, ромашек…

Юрий удивлённо поводил носом. Ему казалось, что всё бесконечное множество цветов Земли нашло приют в этом непонятном, неизвестно как возникшем на Адрии городе.

Как бы принимая на себя обязанности экскурсовода, Василий вдруг оживился.

— Стены города и ров — это не только декорации, — пояснил он. — Прошу не забывать, что мы на Адрии. Планета всё-таки пока ещё очень дикая, и кое-какие меры безопасности мы были вынуждены принять. Например, обнести данную долину ещё и кольцом гор.

Заметив вопросительный взгляд Юрия, Василий уточнил:

— Нет, я не оговорился. Не город был выстроен в кольце гор, а именно горы выращивались вокруг города… Вообще, конечно, для нового человека это звучит дико, но вам, Юрий Алексеевич, придётся привыкать к нашим условиям.

— Судя по всему, — пробормотал Юрий, рассматривая пышную архитектуру зданий, мимо которых они мчались, — условия у вас здесь вполне сносные.

— Ну, это на чей взгляд.

— Если судить по архитектуре, кое-где проступает прямо-таки восточная роскошь. Мне даже думается, что строители этого города не имели никакого представления об экономии.

— Едва ли то, что вы здесь наблюдаете, можно выразить этими терминами. Роскошь — это ведь всего лишь нищета в красивой упаковке. Что же касается экономии, то, обладая теми ресурсами, которые сейчас имеет Адрианский центр, о ней говорить не приходится. Скорее можно рассуждать о целесообразности. Уверяю вас, Юрий Алексеевич, если бы кто-нибудь из наших обнаружил, что целесообразнее мостить дороги бриллиантами, у нас здесь бы уже действовало несколько подобных дорог. Впрочем, что-то я слишком разговорился. Мы уже приехали.

Василий остановил вездеход у высокого белого здания с колоннами и, указывая на ступеньки каменной лестницы, сказал:

— Подниметесь в вестибюль. Это наша гостиница. Желаю спокойной ночи. Постарайтесь выспаться, Юрий Алексеевич. Завтра у вас будет хлопотный денёк. Получите массу новых впечатлений.

Сбросив чемоданы Юрия в лапы двум выскочившим неизвестно откуда маленьким роботам, Василий подмигнул своему пассажиру, пожелал спокойной ночи и укатил.

Юрий с немым изумлением осмотрелся. Перед гостиницей на клумбах росло множество различных белых цветов. Шумели фонтаны. Ночь стояла тёплая и почти безветренная. И Юрий просто не в силах был поверить, что он не на Земле, а на чужой, далёкой, почти дикой планете. На планете, где ему теперь жить и трудиться, вести своё неофициальное расследование очень запутанной и, видимо, достаточно скверной истории.

То, что он видел, напоминало Землю, но было ли это Землёй? Было ли это вообще проявлением деятельности человека, а не каких-то иных, пока неизвестных ему, Юрию, сил? Всё это предстояло выяснить.

Вздохнув, чувствуя себя и ошеломлённым, и смертельно уставшим, Юрий поплёлся за роботами.