В кабинете начальника русского патруля собралась маленькая, но весьма странная компания, которую вряд ли бы можно было увидеть где-то в другом месте. Потому что за столом для переговоров собрались оперативники, в принципе друг с другом не разговаривающие и на дух не переносящие. Любая случайная встреча после пары слов перерастала практически в драку.

Во главе стола, с вселенской тоской во взгляде сидел Котик. То, что его кабинет превращен в балаган, он уже смирился, но желание прибить светловолосую деятельную заразу никуда от этого не делось. Вышеупомянутая зараза сидела на другом конце стола, о чем-то перешептываясь с Нефритовым.

Помимо детектива, Эми и Котика, в кабинете присутствовали еще четыре оперативника патруля. Фея и Мерцающий, давно и взаимно ненавидящие друг друга. Оперативники не могли провести на одном квадратном метре больше пяти минут молча. После этого начиналась безобразная ссора. На соседних стульях сидели Танк и Антик. Мужчина предпочитал этого «ненормального ребенка» игнорировать, а вот Антик его смертельно боялась, хотя и поводов для этого не было.

— Итак, — привлек Котик внимание Эми, — может быть, мы всё же начнем? А свои личные вопросы вы обсудите позже?

— Простите, шеф. Никаких личных вопросов, просто Виктор Александрович подтвердил мои опасения. Как выяснилось, меня действительно заказали на устранение в отделе зачистки, впрочем, как и нашего многоуважаемого детектива.

— Эми! — Антик забыв, что сидит на достаточно неустойчивом стуле, испуганно подалась вперед. Тяжелая лапища подхватила ее за шиворот через мгновение после того, как стул под девушкой завалился, и она сама поняла, что сейчас упадет. Молча, на Антика не глядя, Танк пересадил ее на соседний стул.

Всё произошло настолько быстро, что картинка перед глазами окружающих даже немного смазалась.

— Прости, что ты сказала? — недовольно насупилась Фея, — опять охота на тебя? Но я же красивее!

— Зато полная дура, — поддакнул Кайл, сидящий с пилочкой в руках и подтачивающий ногти.

— А лиц нетрадиционной ориентации попрошу молчать в тряпочку!

— Уже сто пятьдесят лет как традиционной и узаконенной по всему миру, — усмехнулся Кайл. — Меньше в своем дурацком монастыре сидеть надо было.

— Да что ты знаешь о моем монастыре!

— То же, что и ты о жизни — ничего!

Казалось еще мгновение, и двое великовозрастных идиотов сойдутся в рукопашной.

— Не обращай внимания, — улыбнулась детективу Эми, говоря громко и четко. — Они такие всегда. Безбашенные.

— И что, в таком режиме и в такой компании можно еще как-то работать? — подыграл мужчина.

— На своем примере могу сказать, что не только можно, но еще и достаточно успешно при этом.

— Не иначе это настоящий подвиг, — покачал Нефритов головой. — Но теперь я хотя бы понимаю, почему Змей категорически долгое время отказывался брать меня сюда. Такой урон репутации патруля…

Эми задорно кивнула:

— Поэтому ты главное, ничему не удивляйся. Тут у нас всех куча своих тараканов.

— У тебя тоже?

— Что я, не сотрудница патруля?

— А вот с этого момента поподробнее, — радостно улыбнулась Фея, потирая руки и забыв о Кайле. Возможность поиграть на нервах Эммануэль переплюнула желание заткнуть рот Мерцающему.

— Может, перестанете позориться? — поинтересовался Котик со вздохом.

Оперативники замолчали, хотя теперь начали сверлить друг друга ненавидящими взглядами.

— Эми, что ты хотела получить, собрав всех в такой компании?

— Экий вы нетерпеливый, начальник! Ну, ладно-ладно, спокойнее. Просто, эти четверо, — показала она пальчиком на оперативников, — единственные, кто смогут предотвратить взрывы. И не надо там на меня смотреть. Да. Я знаю, в каком месте будет произведена акция с взрывами. Высчитала их, как по формуле. Важно здесь то, что взрывы будут в трех местах, если опираться на формулы и компьютерное моделирование. Но если довериться моей интуиции, взрыв прогремит еще в одном месте.

— Хватит, Эми, нас мучить, — пробормотал немного пристыженный Кайл, — где это всё случится?

— Первый взрыв прогремит в художественной московской галерее. Туда привезут по обмену картины. Это будут не постимпрессионисты, как скорее всего вы уже успели подумать, это будут обыденные картины романистов. Не самых известных даже.

— Тогда почему?

— Дело в запасниках. Вместе с картинами на реставрацию к одному нашему гениальному мастеру привезут картину Поля Сезанна «Голубой пейзаж». И упустить такой шанс хозяин картинной коллекции, Гарри Дюпре, не сможет.

— Как всегда, не очень понимаю, каким путем идет твоя мысль, но спорить с тобой бесполезно.

— Разве я хоть раз ошибалась?

— Такого не было.

— Вот! — торжествующе кивнула девушка. — Именно! Второй взрыв прогремит в детском саду во время тихого часа. Гюрза держит свое слово. Она сказала, что погибнут дети — и так оно случится. По их планам. Наконец, третий взрыв будет в Госдуме, во время депутатских прений. Всё-таки Гюрза политическая группировка, и она решила об этом напомнить. Если не окружающим, то хотя бы себе. Последний взрыв прозвучит в нашем патруле.

— Как? — даже подскочил Кайл, — быть того не может!

Эми пожала плечами.

— Может, не может, а будет. Антик, ты сейчас здесь именно по этой причине. Ты знаешь наизусть все дела Гюрзы. Ты знаешь их лучше, чем любой из здесь присутствующих. Скажи нам, как всё произойдет.

— Любишь же ты озадачивать, — Антик вздохнула, сильно-сильно потерла щеки. — Ладно, сейчас. Попробую. Эми, а если они сменили того, кто планировал им атаки?

— Нет, им просто не на кого его менять. Единственный, кого они могли бы привлечь, если бы нашли рычаг давления, — глаза Эммануэль распахнулись, голос сел, и она медленно произнесла, — это граф Монтесье. А значит, Рашель!

Девушка исчезла из кабинета, не прощаясь. Котик закрыл глаза, потом пристально взглянул на Антик:

— Мы тебя внимательно слушаем.

— А как же Эми? Ей же нужна помощь!

— Кажется, помощь уже не понадобится. Слишком поздно, — тихо сказал мужчина.

* * *

Дома Рашель осталась одна, тетя Лика вместе с Аннет ушли за покупками к школе. Рашель неожиданно для себя даже немного позавидовала новой подруге и подумала о том, можно ли будет попросить Эми вместе с ней купить всё необходимое к сентябрю.

Хотелось еще немного попробовать того, чего Рашель никогда не имела — полной семьи, с мамой и папой.

Заставив себя выбросить из головы мысли и строго напомнив себе, что она уже взрослая девочка, Рашель устроилась со свежей клубникой у игровой приставки и погрузилась в атмосферу мистического детектива, который предстояло распутать любой ценой.

Карманный видеофон зазвонил неожиданно. Рашель надо было в игре повернуть за угол коридора, а ей самой было страшно. Поэтому за возможность отвлечься от игры она ухватилась руками и ногами.

Подняла свой видеофон, надеясь, что звонит Эми или папа, и улыбка с лица девочки увяла. Номер был незнакомый.

В голове тут же всплыло предостережение Эммануэль: «Если тебе раздается звонок, номер которого ты не знаешь, то ты должна сделать следующее. Во-первых, сразу же отключи входящий звонок. Во-вторых, ты должна выключить свой видеофон. В-третьих, попробуй сразу же после этого переместиться. Я тебе забила координаты русского патруля, где ты будешь в безопасности. Если у тебя ничего не получится, сними с запястья свой векторизатор, на обратной стороне есть кнопка-маячок. Нажми эту кнопку и сам векторизатор спрячь в одежде, но не на видном месте. Еще у тебя в медальоне тоже есть маячок, активируй его и закрой медальон обратно. Открыть медальон можешь только ты. К счастью, он похож на детскую игрушку, и на него не обратят внимания. После этого, чтобы не случилось — я смогу тебя отыскать. Затем спрячься».

Рашель не успела всего чуть-чуть. Последнее, что она сделала, было активирование жучка в медальоне.

Потом дверь открылась, словно родным ключом, и в квартиру вошла Клэр Элье. Правда, выглядела она совсем не так, как привыкла Рашель. Приятная взгляду, симпатичная, но немного рассеянная художница исчезла. Та, что появилась на ее месте — пугала. Потому что выглядела рыжей лисой-хищницей, пробравшейся в доверие к куропаткам.

— И не надо так на меня смотреть, — улыбнулась Клэр, поправляя на руках лайковые перчатки. Из-за ее спины вышел еще один парень. Выглядящий встрепано и совершенно незнакомо. Блондин с серыми глазами что-то сказал в рацию, и Клэр повернулась к нему:

— Что скажешь?

— Присматривающих нет. Видимо, считали, что это место обнаружить невозможно.

— Ну, и отлично, обойдемся без убийств. Они меня в последнее время притомили. Рашель, мы с тобой друг друга не очень любили, признаю это. Но всё же надеюсь, что ты будешь достаточно благоразумна и отправишься с нами по доброй воле. Пока я с тобой рядом, тебе ничего не грозит. Всё, что потребуется от тебя, это позвонить папе и сказать, что ты жива и здорова. Он тебя заберет, и всё закончится.

Слащавая улыбка Клэр могла означать, что угодно, но точно ничего хорошего для Рашель. Девочка напряглась, готовая побежать, как только эти двое отвлекутся, но не успела. За ее спиной кто-то появился, в предплечье что-то укололо, и девочка свалилась на пол тюфяком.

В комнате воцарилось недолгое молчание, а потом, как только была разжата петля генератора помех, гости квартиру покинули.

Появившейся спустя пару минут Эми достался только растоптанный векторизатор Рашель.

Закрыв глаза, девушка постояла так две минуты, потом набрала номер единственного родственника, к которому могла обратиться за помощью в любое время дня и ночи. Девушка звонила прадеду.

Они встретились через полчаса в маленьком кафе на территории подмосковной военной базы.

Бодрый старик улыбнулся правнучке, показал ей на место напротив себя:

— Ну что, егоза моя, снова во что-то вляпалась?

Эми кивнула. Ей было не до шуток. Гюрза была уверена, что угрозы уберут Эми из их поля зрения. Эми в свою очередь такого счастья давать им не собиралась.

Гюрза уже подписала себе окончательный приговор. А после того как они украли Рашель, решимость Эми любой ценой уничтожить всех в этой организации, только укрепилась. Больше пути назад не было.

Разговор с прадедом затянулся почти на час. По всей Москве в это время шли приготовления к грядущей атаке Гюрзы. Эми, которая добровольно выключила себя из подготовки операции, была уверена, что слежка за ней продолжается.

Но после расставания с прадедом, девушка была уверена в двух вещах. Во-первых, в том, что о семье можно больше не беспокоиться. А, во-вторых, в том, что она найдет Рашель, чего бы ей это не стоило.

…Граф Монтесье разглядывал свои пакеты акций, решая какие пустить в дело, какие на продажу, а в каких компаниях стоит увеличить процент до контрольного пакета.

В стороне от документов лежал видеофон. Клэр, позвонившая полчаса назад, пообещала перезвонить немного позже. В тот момент ей было неудобно разговаривать, но для любимого графа она приготовила приятный сюрприз.

Антуан склонялся к тому, что ее словам можно верить, но на душе было тревожно. Клэр вела себя немного не так. Что-то в повороте головы, возможно, в развороте плеч или взгляде читалось необычно-непривычное.

Возможно, это разыгралась паранойя, но граф был всё равно настороже.

Еще через полчаса раздался звонок. Вот только звонила совсем не Клэр.

На экране видеофона возник бледный как смерть Шэндон, не здороваясь, мужчина выпалил:

— Они украли Рашель!

Граф посерел, из руки выпала ручка:

— Когда? Как?

— Я ничего не знал, — маркиз Лафорже готов был рвать на голове волосы от горя. — Я просто перехватил донесение об успешности операции! Они как-то отыскали место, где находилась Рашель. Туда отправились вместе Клэр и Зигзаг. От них пришло донесение, что они забрали девочку. Спустя всего пару минут пришел еще один сигнал от них — SOS. И они пропали! Вместе с девочкой!

— Правильно я тебя понял? — Антуан, не веря, смотрел на экран. — Сейчас никто не знает, где моя дочь?

— Точно. И ее сейчас ищут все: Гюрза, патруль, военные, полиция и нелегалы.

— Нелегалы? Эти еще откуда?!

— Не знаю. В любом случае…

— В любом случае, — потемневший взгляд графа подсказал Лафорже, что его друг не в себе. — Я иду в русский патруль.

— Зачем?! — растерялся маркиз.

— Давать показания. Против Гюрзы.

— Но это же подпишет тебе уголовный приговор!

— Переживу. Тем более что у Рашель есть ее ангел-хранитель. И ни один суд в мире не сможет доказать, что моя дочь имеет какое-то отношение к преступным делам.

— Это глупая идея!

— Мне следовало сделать это раньше, — граф мгновенно разорвал соединение и набрал номер Эммануэль. Возникшая на экране видеофона оперативница была смертельно недовольна. А еще ничем не походила на убитую горем женщину, потерявшую важную для себя мужчину.

Сейчас она выглядела так, словно вышла на тропу войну. Если допустить, что топор войны она была согласна закопать с врагами вместе.

— Граф, — вместо приветствий резко спросила капитан. — Как вы думаете, я без причины сказала вам, чтобы вы не звонили дочери? Почему вы не послушались меня?

— Простите, леди Эммануэль.

— Причем здесь я?! — Эми тяжело вздохнула, отводя взгляд от видеофона и читая чей-то отчет. — Вы, граф, понимаете, что будет настоящим чудом, если мы вернем Рашель домой до того, как с ней что-то случится?

— Я отлично это понимаю. Но.

— Но?

— Я верю в вас.

— От вашей веры! — вскипела девушка, потом вздохнула, сдаваясь. — Хорошо. Сделаем вид, что я приняла вашу веру в меня близко к сердцу и готова совершать подвиги. В любом случае, разве вы звонили мне ради этого?

— Нет. Я хочу дать показания.

К чести Эми она не стала спрашивать ни почему, ни какие именно показания решил дать граф. На ее лице появилось упрямое, жесткое выражение. Побелели косточки пальцев, когда она сжала кулаки.

— Кому еще вы говорили о своем намерении?

— Маркизу Лафорже.

— Хорошо. Более усложнить жизнь себе и окружающим вы не могли в принципе. Попробуйте переместиться. Будет лучше всего, если для этого вы выберете безопасное место.

— Что тут пробовать? — граф ввел координаты любимого кафе в Египте, о котором никто в его компании не знал. Нажал на кнопку отправки и ничего не произошло.

Эми всё прочитала по его лицу, и только вздохнула.

— Ну что ж, будем надеяться, что я успею к вам раньше, чем они. Диктуйте свои координаты, граф. И начинайте молиться.

По какой причине молиться граф не понимал ровно три минуты. А потом одновременно и его входная дверь, и дверь лоджии затряслись, когда начали их ломать. Кому-то очень не терпелось как можно скорее добраться до буйной головы Антуана.

Мало приятного осознавать свои ошибки. Еще хуже, когда из-за этих ошибок могут пострадать другие люди. Граф быстро понявший, что его пришли убивать, с ужасом осознал, что ничего не может сделать сам. Он мог только надеяться на то, что вовремя придут на помощь.

Но вот с этим могли возникнуть значительные проблемы. Джамп не был мгновенным. Чем больше было расстояние от точки А до точки Б, тем больше времени нужно было на перенос.

«Возможно, я так и умру, не дождавшись помощи. Если я решил дать показания, оставлять меня в живых в принципе опасно. Как не хочется мне этого признавать, но я дурак. И Шэн не лучше. И ведь я могу лишь надеяться, что Эммануэль успеет до того, как выломают мои двери».

Эммануэль или патруль, или еще кто-то успел вовремя. Но не туда, куда надо.

Дверь угрожающе затрещала, обещая вот-вот развалиться, а снизу раздался звук перестрелки. Он еще не стих, когда входная дверь вылетела, и на пороге возник один из давних знакомых графа. Один из членов Прохожих, приближенное лицо Дюпре и член внутренней команды зачистки.

Высокий громила весом в пару центнеров, с широченной грудью и канатами мускулов мог ломать локтями кирпичи и жонглировать людьми, если у него возникало такое желание.

— Без обид, — попросил пришелец негромко. — Сам знаешь, я бы на тебя руку ни за что не поднял бы по своей воле. Но обстоятельства у нас сейчас таковы, что меня никто не спрашивал. Твоя последняя просьба, брат?

— Скажи, где моя дочь.

— Прости, брат. Никто у нас не знает. Сами паникуют. Украсть ее точно украли, уже на базу двигались. А вот куда и как пропала и она сама, и двое оперативников, выполнявших заказ, уже настоящая тайна.

— Ясно.

— Вот не упрямился бы ты, жил сейчас как купец, в сыре, масле купался. А вместо этого дочь твоя непонятно где находится, неизвестно жива или нет. Я лично слышал, как Гарри отдал приказ сразу же после ее поимки вколоть ей наркотик. А теперь еще и ты сам одной ногой в могиле. Вот не умеешь ты выбирать друзей.

— В последнее время, — вздохнул Антуан, — мне кажется, что я научился это делать только сейчас.

Громила не ответил. Уловил звериным инстинктом, что что-то не так, и метнулся в сторону. Впрочем, Эми, появившаяся у него за спиной, драться не спешила. И стрелять, кстати, тоже. Вложив в плечевую кобуру пистолет, она поправила ленту в волосах, «срисовала» взглядом напавшего на графа и очаровательно улыбнулась.

— Какая встреча. Бристольский Тролль! Признаться, отправляясь на защиту важного для следствия свидетеля, я даже не надеялась, что мне так повезет. Та мелкая шушера в подъезде и косорукий снайпер убедили меня в этом лучше всяких слов. А тут такая встреча!

— Мои ребята?

— Не мертвы, как мне не жаль это признавать, — девушка чуть качнулась на месте. — Но я всё-таки немного их пристрелила. Сейчас появятся сотрудники местного патруля и займутся этой компанией. Итак. А мы с вами немного поговорим?

Тролль не мог понять, что происходит. Какая-то пигалица, хребет которой он мог переломить одним пальцем, смотрела на него нагло. Вела себя угрожающе. По виду ее можно было сразу зачислять в категорию заведомо проигравших противников, если бы эта девица кого-то Троллю не напомнила.

Не дождавшись результатов мучительного мыслительного процесса, Эми радостно улыбнулась и представилась.

— Эммануэль я. Капитан Борисова-Лонштейн. Русский патруль.

Монтесье так и не понял, чего Эми хотела добиться, зато отлично видел результат. Тролль взревел и дернул за тонкий шнурок на запястье. Векторизатор, который должен был отправить мужчину по одному единственному адресу, чьи вектора не перекрывались генератором помех, не сработал.

— Не работает да? — сочувственно спросила Эми. — Какая всемирная несправедливость. И как удачно я приложила к ней руку.

— Пигалица! Как ты! Как ты вообще осмелилась?!

Эми развела руками:

— Право слово, разве мне тяжело? Для «хорошего» человека сделать гадость — в радость.

Игра слов до противника не дошла. Зато то, что над ним издеваются, тролль просек сразу. Взревев, он как бык на корриде бросился на Эми. Причем девушка даже на алый плащ мало была похожа, так, на ленточку.

Граф, не умеющий драться, но собирающийся защитить девушку, шагнул вперед и замер. Эммануэль едва уловимо покачала головой.

Вообще-то, по роду своей деятельности, Антуан часто видел мастеров своего дела. Встречал он, безусловно, и бойцов. Но впервые в своей жизни он видел, как здорового кабана уложила за несколько секунд девушка в три раза его ниже ростом и раз в шесть легче.

Эми даже особо напрягаться не пришлось. Пропустив Тролля мимо себя, она присела, бросая свое тело на подсечку, а затем, когда противник рухнул, обхватив ногами за шею, придушила своего противника до потери сознания.

А потом просто сняла с него векторизатор и вновь посмотрела на графа.

— Не буду вас отговаривать. Ваша жизнь, граф, и вам решать. Но обратного пути не будет, если вы дадите показания. И кто знает, чего удастся добиться вашим адвокатам. Вполне возможно, что Гюрзу мы упрячем за решетку. Но будет это сделано ценой, в том числе, и вашей свободы. Вы готовы такой ценой платить по своим старым счетам?

— Конечно. Заключение пережить не страшно. Только в таком случае, вы сможете позаботиться о моей дочери, Эммануэль?

— Чтобы было о ком заботиться, надо сначала ее найти, — вздохнула Эми, с трудом скрывая свою тревогу. — Ее ищут. Ищут сейчас все, до кого я смогла дотянуться. Но кажется этого мало. Поэтому, граф, давайте не будем терять время. Доставим в патруль этих деятелей, и я продолжу поиски.

Граф кивнул, и через пару минут конспиративная квартира опустела.

* * *

Стрекоза сидела на маленькой скамеечке. За спиной шумел фонтан, где-то над головой пели птицы. На чаше фонтана у воды стрекотала белка, потирая лапками.

Привычное для центра города умиротворение, Настю не успокаивало.

Ее не просто трясло, ее всю колотило. На шее у девушки висел мощный профессиональный аппарат, с длинным выдвинутым объективом. Красивый, дорогой и не настоящий.

Внутри муляжа была спрятана бомба, которой хватило бы на то, чтобы разнести в клочья всю художественную галерею, со всеми ее посетителями.

Настя нервничала. Хотя даже не так, она смертельно боялась того, что будет скоро сделано.

Да, она была в отделе зачистки, но еще ни разу никого не убила своими руками. А то, что ей предстояло сделать, скольких людей убить и искалечить, как сильно ей надо было переломить себя — всё это заставляло девушку отчаянно молиться… русскому патрулю.

Не богам, а обычным людям с необычным мышлением. Они же смогли спасти детей, так пускай же ей повезет, и в этот раз они тоже придут вовремя.

С трудом сдерживать от того, чтобы не подскочить, Настя тянула время. Где-то на крыше окружающих высоток был снайпер, отвечающий за то, чтобы взрыв состоялся в любом случае. Даже если Стрекоза не сможет нажать на кнопку.

Девушка не обольщалась. Первый выстрел будет в фотоаппарат — второго уже не потребуется. Стрекоза просто не успеет переместиться.

Минуты летели как сумасшедшие, и с каждой следующей плечи Насти опускались ниже и ниже. А то, что она плачет, девушка поняла лишь после того, как рядом с ней сел совершенно незнакомый мужчина и молча подал носовой платок.

Профессионально сверкнул корочками оперативника русского патруля и улыбнулся:

— Снайпера мы сняли. В других местах бомбы тоже обезоружены. Ну а вы, вроде как — арестованы.

Кайл, а именно его Котик отправил в галерею, опешил, когда стра-а-ашная и опасная террористка разрыдалась, уткнувшись носом в его тонкую рубашку.

Гладя ее по вздрагивающим плечам, как котенка, Кайл задумался над тем, не успел ли мир сойти с ума за то время, которое мужчине потребовалось на то, чтобы добраться до галереи?

Через пять минут, Стрекоза, выплакавшись, с покрасневшим кончиком носа, припухшими глазами, добровольно отдала бомбу, позволила нацепить на себя наручники и переместилась вместе с Кайлом в русский патруль.

Последний приказ подорвал моральный дух Стрекозы, окончательно сломав девушку. Из апатии, в которую она погрузилась, ее вывела только пробегающая мимо Эммануэль, когда повернула лицом к себе и спросила:

— Показания давать будешь? Начиная от Прохожих и заканчивая последним эпизодом, в котором принимала личное участие? Только имей в виду, на срок ты уже себе насобирала. Не на пожизненное заключение, есть смягчающие обстоятельства. Но лет двадцать пять за решеткой проведешь точно. Можешь сейчас не отвечать. Подумай до вечера. Адвоката приставим тебе нашего. Иначе тот, что придет к тебе в соответствии с вашей корпоративной этикой, убьет тебя раньше, чем ты скажешь хоть словечко.

Стрекоза не думала. Она просто кивнула.

— Я буду давать показания, — хрипло сказала она.

Смерив ее молчаливым взглядом и больше ничего не добавив, Эми унеслась вихрем по коридору дальше.

Только Кайл смотрел напарнице вслед с изумлением, да его слова еще долго звучали в ушах Насти:

— А ты ей почему-то понравилась…