Глазам Мефистофеля, вернувшегося к месту сбора, предстала мерзкая картина. Эльен, которого он с высоты своего опыта и умений считал хорошим бойцом, лежал на земле в луже крови. Кровь была везде. На примятой траве в небольшом вытоптанном круге. На узкой полоске выжженной земли. На сброшенном рюкзаке рыжего счастья. На теле самого Эльена.

В воздухе пахло паленым. Так, Мефистофель знал это точно из пыточной «практики», пахла кожа и волосы, попавшие в объятия огня. Так пахли обожженные люди.

Присев на корточки перед лежащим демоном, Мефистофель приложил пальцы к его шее, проверяя пульс.

Очень слабый, едва-едва прощупывающийся, он всё же был.

— Он жив? — усталый голос Лила раздался откуда-то сбоку и снизу.

Меф кивнул, потом повернулся и еле сдержался от совершенно нецензурного, но такого подходящего ситуации мата. Брат был в крови. Рассеченный висок обагрил левую сторону лица, от набрякшей опухоли глаз заплыл.

Видимо, кружилась голова. Потому что других повреждений видно не было, а на ногах Лилиар уже не стоял.

— Нам надо срочно отсюда выбираться, — пробормотал Мефистофель. — Эльен долго не протянет. Да и тебе надо оказать помощь!

— Скажи мне, как это сделать. И я отдам тебе всё, что ты захочешь.

— Всё что я захочу, — демон отвернулся, — это невозможно. А выбраться отсюда, вызволяй своего котенка. Она как ведьма сможет нас вывести.

— О, — Лил покачал головой. — Попытка засчитана как, безусловно, провальная. Видишь ли, мой брат-воин, нет ее.

— Кого нет?

— Котенка моего нет. Та же тварь, что «приголубила» так Эльена, ее унесла. А я даже не знаю кто! И куда.

— Так… почувствуй ее! Вы же связаны!

— Мы? Связаны. Узами магическими, работающими только в пределах одного мира. А мы вообще в параллельном мире шатаемся. Еще предложения будут?

— Найти проводника из этого мира. Есть же стандартные места, где можно найти проводника. Или там…

— Попытка засчитана как провальная. Чем ты слушал, когда Эльен говорил о том, какой второй мир, куда мы попадем? Здесь нет проводника. Здесь нет порталов. Есть только библиотекарь, которого нельзя увидеть дважды. И проекции его сознания. И всё.

— Как всё?

— Вот так, — буркнул Лил, потерев лоб. — Зеркал здесь тоже нет. Поэтому до Инь и Янь дозваться не удастся. И я не имею ни малейшего понятия, что делать дальше.

— Впервые вижу, чтобы ты опустил руки.

Демон не стал кидаться в полемику. И это было действительно необычно. Мефистофелю пришлось сделать вывод, что ситуация гораздо хуже, чем ему казалось всего несколько минут назад.

— А ты нас не выведешь?

— Нет. Только действительно сильные маги, умеющие перемещаться между мирами с искажениями могут привести сюда и вывести.

— Значит…

— Значит, мы в ловушке. И единственный шанс для нас на то, чтобы выбраться, это привести в себя Эльена, — Лил разлохматил волосы. — И я не могу даже предположить, что будет с котенком…

— Предложения есть, где нам надо будет ее искать?

— Предположение только одно. И я уверен, что не ошибаюсь.

— Значит, это замечательно!

— С ума сошел?! Ничего хорошего в инквизиции нет. А именно инквизиция за ней охотится теперь.

— Да ладно, — отмахнулся Мефистофель, — Сергий же считает, что она мертва.

— Сергий ее видел. И мы ушли только в самый последний момент, благодаря чьему-то вмешательству. Если бы не чужая помощь, то мы бы могли там остаться.

— Значит, надо… — старший наследник замолчал.

Рыжего котенка надо было спасать. Знакомство с русской инквизицей могло считаться по праву триллером даже для демонов, которые умели не ощущать боль и обладали значительно большей выносливостью и регенерацией нежели люди. А тут — хрупкая малышка с такими огромными глазами… Но как спасать ее?! Тут самим бы спастись.

— Ладно, — Лил взъерошил волосы. — Давай начнем с другого. Походную аптечку мы положили в рюкзак малышки. Он остался здесь, значит, нам повезло хотя бы в этом. Вытащи всё из него, только не на кровь, а на чистое место. Перебинтуй Эльена, вколи ему обезболивающее, там было что-то. После этого посмотришь, что у меня. Если придется шить…

Мефистофель вздохнул.

— Значит, будем шить… Да ты не бойся, я осторожно, даже без фигурных швов. Вот увидишь.

— Маньяк-садист-белошвейка.

Старший оскалился.

— Да я такой. И скажи спасибо, что я не люблю такой любовью ножницы.

— Да. Хорошо, что напомнил. Надо будет сказать «спасибо» кормилице, которая постоянно их у тебя маленького выдирала!

— И в кого ты весь такой?

— В мачеху. Она со мной постоянно возилась. Это ты у нас был папенькиным сынком.

— Ненавидишь меня за это?

— Отнюдь, — коротко отозвался Лил. — Ненависти у меня нет ни к кому.

— Даже к младшим? — вытащил тем временем Мефистофель аптечку из рюкзака.

— А чего их ненавидеть? Их убить надо, чтобы перестали путаться под ногами.

— В такие моменты начинаю сомневаться, кто из нас старший и более страшный.

— Более страшный я, мне по должности положено, — отозвался Лилиар равнодушно.

Меф, стерев кровь с лица Эльена, заклеил косую неглубокую царапину прямо над глазом. Затем занялся плечом, откуда кровь буквально хлестала.

— Хорошо хоть старшинство не оспариваешь.

— Да мне даже если бы предлагали за деньги не взял бы. Ты у нас старший, вот и страдай со своей политикой и экономикой.

Меф только головой покачал.

— Странный младший брат, считающий страшными совершенно обыденные вещи. Но при этом не боящийся тех вещей, которые страшные, грустные и злые.

— Кому что, — отозвался Лил и зашипел, когда ватный тампон, пропитанный местным анестетиком коснулся его виска. — Мог бы и понежнее!

— Чай не барышня. Потерпишь!

— Ты же старший! Ты должен о маленьком заботиться!

— Я и забочусь, видишь, сейчас зашивать буду…

Лилиар застонал, потом…

— Меф.

— А?

— Что лежит на траве. Кусочек… пластика?

Демон, не донеся до головы младшего брата уже приготовленную иголку, вздохнул и повернулся. В неверном взгляде Лилиара всё двоилось и троилось, поэтому он никак не мог увидеть, что же там такое написано.

К тому же — это был хороший способ держать брата подальше от своего головы.

Меф тем временем наклонился к пластику, поднял.

«Инфернальное такси 666. Звоните, где бы вы ни были, наши сотрудники приедут и заберут вас в любое время дня и ночи!»

Меф усмехнулся.

— Любопытные у твоей этели знакомства. Платиновая визитка инфернального такси — это дорогого стоит.

— Насколько дорого?

— В данном случае, очень. Это способ выбраться отсюда. Главное, чтобы здесь брал оператор демонской мобильной сети!

Оператор брал.

Такси демоны ждали чуть в стороне от места, где недавно развернулась трагедия. Лилиар всё-таки не смог отвертеться, и Меф зашил рваную рану у него на виске. Эльен в себя так и не пришел.

Спустя полчаса с визгом шин перед ними остановилась зеленая десятка. Дверь открылась, и высокая симпатичная брюнетка поинтересовалась:

— Инфернальное такси «три шестерочки» вызывали?

* * *

Стянутую кожу пощипывало. Хотелось почесаться, но под слоем тугих бинтов добраться до саднящих мест было попросту невозможно. Хотя Андра пыталась, и не раз, не два — а значительно большее количество раз.

Она до сих пор не могла понять, что заставило незнакомого демона почти сразу же стряхнуть огонь на землю, когда она шагнула наперерез заклинанию. Она не знала, что заставило его потом забинтовать ее раны, особенно если учесть, что до этого он только чудом не убил Эльена.

Незнакомый демон, естественно, отчитываться о причинах своих поступков не стал, а Андра настолько хорошо читать в чужих душах еще не научилась. И подозревала, что теперь больше никогда не научится.

Это не была интуиция, как можно подумать. Это были выводы простой логики. Эльен был ранен, а кроме него вывести с того мира никто бы не смог. О том, что Лилиару после ранения восстанавливаться месяц, а то и два, любезный незнакомец прояснил во время того, пока намазывал ее кожу какой-то зеленой гадостью, а потом бинтовал кожу.

Потом с такой же любезностью, он закутал Андру в свой собственный плащ, связал тонкой веревкой и сдал на руки инквизиции.

До Сергия и Грея информация о том, какая пленница в их камере еще не дошла. Причин этого ведьмочка не знала. Да и в любом случае, ночью главный инквизитор и его наследник по духу и по крови вряд ли бы отправились в камеры. А именно ночь царила в родном мире девушки.

Именно поэтому сидящая в углу камеры на тюфяке Андра прикидывала, что нужно сделать, чтобы спастись.

Всё тоже, кстати, было логично. Спасать ее было некому, но это не значило, что девушка решила сдаться. Наоборот, она собиралась любой ценой остаться в живых. Она еще не успела нормально познакомиться со своей мамой. Она не успела отдать третью регалию Лилиару. Она не успела разобраться, что вообще случилось с ее жизнью, и кто она такая. Да она вообще столько всего не успела!!!

Тихий лязг металлических мелких предметов привлек внимание Андры. Медленно подняв голову, она увидела… Грея.

— Привет, — инквизитор устроился по ту сторону камеры на корточках. В руках у него покачивались, звонко позвякивая — ключи. Среди них, скорее всего, был ключ от камеры девушки. Ничего хорошего из этого выйти не могло, в принципе. Скорее, это был ковер, выстеленный к эшафоту.

— И чего тебе не спится? — поинтересовался он негромко.

— А почему я должна спать? — спокойно ответила Андра. Поводов срываться в истерику она пока не видела.

— Потому что это твоя последняя возможность нормально выспаться. Больше такого мягкого тюфяка у тебя не будет. Сергий поклялся, что тебя три дня и три ночи пытать будут.

— Он всегда был очень мстительный. Так что не вижу в твоих словах ничего нового или заслуживающего отдельного внимания.

— Ты слишком спокойная. Думаешь, кто-то за тобой придет?

— Некому, — отозвалась Андра. — Ты же пришел сообщить мне именно это?

— Нет. Я понятия не имею, что там с теми, кто тебя «охранял». Я за другим пришел. Давай договоримся?

— Что? — растерялась девушка.

— Давай договоримся, — повторил Грей негромко.

— Нет, — Андра не стала даже слушать, что именно скажет этот лживый мужчина. Доверие к нему она успела утратить.

— Ты даже не послушаешь, что я могу тебе предложить?

— Не хочу.

Грей пожал плечами.

— Что ж, это, безусловно, твое право. Но имей в виду, я два раза не предлагаю. Если ты сейчас отказываешься, то передумать потом не сможешь.

— Я вроде бы уже отказалась. Поэтому… иди. Иди куда-нибудь.

Мужчина захохотал.

— В твоих словах так и читается продолжение: «Пока я…». Неужели, ты еще на что-то надеешься, котенок? Кстати, что случилось с твоими волосами? Такое заманчивое серебро. Краска? Пожалуй, магическая марка S14?

— Ты сейчас зачем вообще пришел? — Андра подтянула коленки к груди. — Если просто поговорить — найди себе кого-нибудь еще. Мне ты — надоел. Еще в то время, когда был моим «личным» инквизитором. Лгун.

— Какая обида в твоем голосе звучит. Ты действительно считала, что я стану твоим другом? Подумала бы хоть немного головой, девочка. У тебя двадцать лет не было ни одного друга, а тут вдруг появились. Не считаешь, что это слишком хорошо?

Андра отвечать не стала. Вопрос отчасти был из разряда риторических. Если быть точнее, этот вопрос она задавала сама себе, и не могла найти ответа. К тому же, девушка не понимала, можно ли назвать друзьями демонов.

С Лилиаром она была связана контрактом. И это был контракт временный. Эльен относился к ней снисходительно. Но это тоже было последствием контракта с Лилиаром. Еще были зеркальные духи. Еще был Мефистофель…

Андра покачала головой.

Глупость. Какая глупость…

— Я никогда не считала тебя другом.

— Что? — растерянность, пропитавшая насквозь слова Грея, вызвала на лице Андры улыбку.

— Ты что, посчитал, что я тебе доверюсь сразу же, мгновенно и навсегда? Ты был инквизитором. Принадлежал к той касте, которую я ненавидела два десятка лет с лишним. И ты действительно посчитал, что я сразу тебе доверюсь?

— Ты что, притворялась?

— Судя по тому, что ты так говоришь, я могу только порадоваться за себя. Я стала хорошей актрисой. В этом мне помог твоей… прадед. По-другому с ним не выживешь. И вообще, ты зачем пришел?

— Договориться, — пробормотал раздавленный инквизитор. Потом пошатнулся, прислонился к стене, схватившись за голову. Спустя мгновение на Андру он смотрел жестко. Мгновенная перемена в характере заставила девушку присвистнуть.

«Интересно, с кем же я говорила перед этим? Точнее, у кого же хватило сил подчинить себе разум далеко не слабо инквизитора, уже успевшего набраться сил чужих жизней? И кстати, спросит сейчас, как в анекдоте: «Где я» или всё обойдется?»

Обошлось.

Грей прислонился к стене, засунув руки в джинсы. Смерил оценивающим взглядом съежившуюся в углу девушку.

— Я удивлен, — сказал он негромко.

Андра виртуозно изобразила улыбку.

— Да-да?

— Я удивлен твоим поведением. Где истерика, где слезы, просьбы о пощаде и помиловании? Ты же даже не знаешь, что для тебя приготовили.

— Обойдусь и без этого знания. В любом случае, от вашей братии ничего хорошего ждать не приходится. Паразитируете на чужой крови и жизни. А своих мозгов ни на что не хватает, — девушка махнула рукой, в интернациональном жесте «кыш-кыш». — И вообще, иди отсюда, подобру-поздорову. А то я когда посмертное проклятье буду накладывать, поделю его поровну, а не просто отдам тебе треть, как планировала.

Грей засмеялся.

— Глупая ведьма, — сообщил он отсмеявшись. — Ты что, считаешь, что посмертное проклятье ведьм действительно существует?

Андра не произнесла ни слова, лишь внимательно смотрела на мужчину.

— Глупая ведьма, — повторил он. — Нет никакого посмертного проклятья. Подумай сама. Для того, чтобы сбылось любое колдовство, ведьме нужна сила. То же самое связано с посмертными проклятьями. Если бы у ведьмы была сила, то проклятье действительно нашло бы своего обидчика. Но когда мы вытягиваем у ведьмы силу, то у нее не остается пустота. Ноль! В магических закромах нет даже крупицы силы, поэтому посмертное проклятье рассыпается, не набрав нужное количество силы. И это я еще не говорю о том, что пока ведьма в кандалах — колдовать она не может. И ты тоже — не сможешь.

Ответа вновь не прозвучало. Девушка, отвернувшись, изучала стену.

Грей усмехнулся и оттолкнулся от стены.

— Не буду составлять тебе компанию. Адью, сестренка. В следующий раз увидимся уже в пыточной.

Инквизитор ушел, но его слова еще долго звучали в коридоре. И девушка не знала, как выгнать их из мыслей и из сердца.

А потом они ушли сами. Были, были — и пропали. Осталось только кристально ясное сознание. И нить, которую Андра научилась ощущать только после того, как она исчезла в мире библиотекаря, натянулась и завибрировала, посылая куда-то отчаянный звон.

Девушка мысленно видела ее, ниточку между самой ведьмочкой и Лилиаром. На другом конце нити звенела и покачивалась гроздь золотых колокольчиков. Голос пришел неожиданно. Была гулкая тишина, было эхо от колокольчиков, а потом появилось это.

По спине прокатилось тепло, и словно невидимыми крыльями девушку окружили от горя, боли и любой опасности.

«Лил?!»

«Привет, котенок», — мысленный голос демона звучал немного суховато и надтреснуто.

«Ты жив!»

«Да что мне сделается-то? Мы почти дома, приведем себя в порядок. И придем за тобой».

«Не надо!»

«Что?» — озадачено пришло в ответ.

«Не надо приходить», — торопливо крикнула Андра. — «Я слышала от демона, ну, того доставившего меня в инквизицию, что двое младших наследников трона сговорились с инквизицией. И что я, доставленная и переданная в руки инквизиции, безусловный дар и награда для инквизиторов. Но на два или три дня я должна остаться в живых, потому что я приманка для тебя! А Мефистофеля этот демон попробует убить лично. Как он успел уже выяснить, вы, старшие наследники, не такие уж и хорошие бойцы, как про вас говорят».

«Парень с гнильцой… Но почему он всё это сказал?! Зачем?»

«Нет. Я была без соз… ой. Ну, в общем, я в этот момент спала. Кто-то просто спросил его, почему он приволок куда-то меня. Я пока спала, всё это услышала и поняла. Ты же знаешь, что я…»

«Да», — перебил Лилиар. — «Я помню. Твоя особенность. Ты запоминаешь всё, что касается тебя, даже когда спишь».

«Да».

«Я тебя там не оставлю в любом случае, котенок. Но раз уж это ловушка, то нельзя будет нападать в лоб. Если всё так, как ты сказала, у нас есть немного времени. Вряд ли очень много, но чтобы подготовиться и собрать команду — нам хватит».

«Собрать команду? А Эльен, он…»

«Жив. Но временно выбыл из наших рядов. Сейчас я устрою его в нашу княжескую больницу. Так что на ноги его поставят быстро. Главное, котенок…»

«Да?»

«Ты должна быть очень осторожна. Пообещай мне, что если случится что-то непредвиденное. Если тебе причинят боль. Или если ты поймешь, что еще немного и тебя начнут убивать — зови меня».

«Зачем?»

«Я приду. Где бы я ни был. Ты помнишь, что нас связал контракт? Пока мы связаны им, где бы ты ни была. Какими бы щитами ты не была отделена от меня, я всё равно приду и украду тебя».

«Я… поняла», — прошептала Андра. — «Да. Где бы я ни была…»

«Да».

«Я не позову тебя».

«Что?»

«Я не позову тебя», — громче и увереннее произнесла девушка. — «Ни за что. Потому что они именно на это и рассчитывают. Я буду держаться столько, сколько смогу. И я лучше умру, но не буду тебя звать!»

«Глупый котенок», — ощущение ладони на плече появилось и тут же растаяло.

В мысленном голосе Лилиара за мгновение до того, как он исчез, звучало тепло:

«Глупый котенок, но пока еще — мой. И только мой».

Демон исчез. А Андра осталась сидеть на тюфяке, прижимая холодные ладони к горящим щекам…

На то чтобы успокоиться у нее ушло почти час. Неожиданное поведение демона. Его слова… Все эти накатившие ощущения — они выбили девушку из колеи.

Успокоить взбудораженное сознание было далеко не так просто, но девушка была упорной. А уж в надежде сбежать от того ощущения, которое в ней пробудил демон, готова была и не на такую малость, как на медитацию.

Медитацию Андра знала правда только одну. Грей когда рассказывал в цикле «обучения» о медитациях, наговорил о сорока вариантах, не меньше. Но запомнилась только одна единственная. Звездная…

Закрыв глаза девушка вслушалась в ритм собственного дыхания. Вдох, выдох. Вдох, выдох.

Представила, как вокруг расползается темнота, не пропускающая свет и звуки. Пелена, не пропускающая злых и чужих, не пропускающая никого и ничего. Представила, как эта темнота окружила ее, Андру, обнимая бесконечно огромными ласковыми крыльями.

И темнота отозвалась. Скользнула из углов камеры, спустилась с потолка и протиснулась в узкие щели между прутьями решетки, обняла девушку, укрывая ее.

Только она этого уже не видела, проваливаясь в темный глубокий колодец.

Стенки его становились всё уже, словно желали поглотить Андру, навсегда заточить ее в этом месте. Сжимались, скалясь причудливыми наростами на стенках. А потом всё исчезло. Вообще всё.

Была только тьма вокруг. Безмолвная, без эмоций, без последствий. Было облако, вращающееся вокруг. Первая звездочка вспыхнула неожиданно, обагрила яркими красками и рассыпалась шипящими искрами.

Следующая звездочка не заставила себя ждать. Вспыхнула ярким огоньком и рассыпалась сверкающими искрами. Одна искорка упала Андре прямо на кончик носа. Но не обожгла.

Девушка просто расчихалась. Жмурясь от вспыхивающих вокруг звезд, зажимая нос и не в силах остановиться. Когда же приступ прошел, и она смогла нормально открыть глаза — вокруг были звезды, бесконечные и прекрасные. Далекие и близкие. Такие знакомые и почему-то домашние?

Хотелось кружиться с ними, купаться в этом звездном свете, наслаждаться им.

Звезды напевали колыбельную, откуда-то знакомую Андре.

Мысли ушли, растворились в этой тьме с ее неярким светом. Свет звезд соткался в огромные качели, на которых Андра заснула, еще успев подумать, что таких ярких снов ей еще не снилось.

… А представителям «святой» русской инквизиции оставалось только посочувствовать. Искренне посочувствовать, от души. Потому что, когда отряд карателей прибыл к камере, где их «ждала» пленница, попасть в камеру они не смогли. Потому что входа не было. Был непроходимый кусок тьмы, щетинящийся острыми шипами, нематериальными, но от этого причиняющими только больше боли.

Пленница была рядом, слухач инквизиции слышал ее спокойное сонное дыхание и ровное сердцебиение. Пленница была всего в двух шагах, протяни руку и достанешь. И при этом, даже находясь в казематах страшной инквизиции, Андра была вопреки всему и вся — в безопасности.