Пролог

Назвать небольшой класс уютным ни у кого бы язык не повернулся. Мраморная высокая кафедра была окружена, словно в амфитеатре, полукруглыми одиночными партами с неудобными стульями, на которых достаточно взрослые студенты, лет двадцати, двадцати пяти на вид, сидели кто сгорбившись, кто неестественно выпрямившись.

Цвета у парт были самые разные и зачастую некомфортные для взгляда. Не в силах поменять на более удобную поверхность хотя бы стул и стол, не говоря уж о классе в целом, студенты изгалялись над цветом. Серо–буро–малиновые детские аляповатые картинки по сравнению с этими «шедеврами» цвета показались бы классикой приятной взгляду.

Окон в помещении не было. Вообще. Не было и светильников. Но свет был, хотя и не плавный, а местами. Местами ярко, местами тускло, напоминая то ли прогноз погоды, то ли еще что. Кое–где над партами света не было вообще — там отсутствовали студенты.

Преподаватель физико–математических интеграций вещал с кафедры очередную заумь, которая должна была помочь студентам второго потока в их дальнейшей и самостоятельной жизни. Лицо у него было вдохновлённое, просветленное.

Половина студентов точно с таким же выражением лица смотрела на него, шурша световыми карандашами и лэкнотами, ведя аккуратные конспекты.

Вторая половина, уткнувшись в свои электронные конспекты, делала умный вид, играя параллельно на полях в «классики», крестики–нолики, балду или старый добрый морской бой. В отличие от гениальной половины, которые заумную муть понимали, эти студенты понимали хорошо, если через слово, а то и два. Весь конспект целиком так и оставался для них набором фраз, которые надо будет выдать впоследствии на экзамене (добро пожаловать шпаргалкам).

Таисия, с трудом удерживаясь от того, чтобы не закинуть на парту ноги, лениво зевала. Ей было скучно. Просто ужасно. В отличие от второй половины, заумь она понимала. В отличие от первой — она была ей совершенно не интересна. Просто эти интеграции были обязательными в дополнительном курсе, который она взяла в качестве факультатива. Не бросать же из–за пары скукотищ весь курс в целом?

Значок входящего сообщения, как и подмигивание соседа по ряду, Тая благополучно проигнорировала. Не хотелось ни с кем общаться. Да и вообще, до конца пары оставалось еще сорок минут, а после этого можно будет отключить надоевший нейро–интерфейс и выбраться из этого неудобного «студенческого» кресла.

После занятий в вирто–классе оставались на пятнадцать минут преподаватель и зубрилы, остальные обычно сразу же отключались и открывали глаза в своих домах, предпочитая большую перемену на сорок минут проводить дома.

Таисия хмыкнула.

Ну, естественно, дома. В виртуальном университете было много правил, которые ужасно хотелось нарушить. Наказания же при этом были настолько строгие, что студенты предпочитали вернуться по домам, зайти в свои частные сети и вдоволь насладиться свободным временем и тем, что в университете было запрещено.

У Таисии тоже была такая частная сеть. И были планы на грядущую большую перемену. Скоро должны были начаться триместровые каникулы, а на то, что Тая хотела — ей никак не хватало денег. Оставалось только одно, найти их.

Деньги студенты могли заработать на подработке. Подработка была разная, но все, что предлагалось на студенческой виртодоске, Таисии не нравилось. Репетиторские занятия, лабораторные работы, выполнение работ на заказ за глупых студентов (такие занятия, в общем–то, в открытой части доски не вывешивались, но Тая могла заглянуть и в частную доску, куда якобы не было доступа преподавателям).

Второй вариант заработка был полуофициальным. Подработка без оформления в торговых или информационных компаниях. Лучшие из лучших в старших группах уже нашли то место, куда устроятся после учебы, и уже сейчас получали достаточно для обеспечения своих нужд, подрабатывая понемногу.

Третий вариант максимально неофициальный — черный рынок и подпольные игры. Пресытившиеся богачи с удовольствием смотрели на бои, покупали наркотики и убивали людей в виртореальности, даже не задумываясь о том, что калечат настоящих людей. На черном рынке все покупалось и продавалось, и чужая жизнь в том числе.

Правительство уже давно даже не пыталось сделать вид, что как–то решает эту проблему. Черный рынок милостиво не особо наглел. Правительство делало вид, что черного рынка не видит. Все целы, все довольны, всем хорошо.

Действительно, всем. Ну, почти.

Иногда рынок выходил за рамки, и тогда его очень быстро в эти рамки загоняли частные корпорации, имеющие своих бойцов.

Шаткое равновесие держалось. И не планировало рушиться.

Зевнув, Таисия прикрыла рот ладонью и оглянулась по сторонам. Некоторые студенты не сводили с нее взгляда, это была часть, входящая в виртореальность с аппарата полного доступа. Часть даже не повернулась — это были те, кто полный доступ себе позволить не мог, поэтому был в классе только как двухмерная модель.

— Студентка N2–16 ФЗ‑12–27, вы так красноречиво молчите, вам повторить вопрос?

— Не надо, Антон Сергеевич, — вежливо отказалась Таисия. — Я на него в любом случае отвечать не буду.

— Студентка!

— Мне лень, — улыбнулась Таисия.

— Тогда ленитесь где–нибудь в другом месте, — нахмурился преподаватель. — Ко мне придете на экзамен, а пока будьте добры, покиньте аудиторию.

— Антон Сергеевич. Мне лень. Можно я вам экзамен сейчас сдам, и мы в расчете? У меня есть, — Тая взглянула на табло у себя над головой, — целых семь минут для этого.

По аудитории пробежались тихие шепотки и смех. Студентка двадцать семь в их группе доводила планомерно до белого каления всех преподавателей в последнюю неделю. Ее уже к декану вызывали. Впрочем, вернули обратно ни с чем. А сама студентка после этого еще и довольно насвистывала, словно получила не только то, что хотела, но еще и пару бонусов в придачу.

Лицо преподавателя осталось спокойным.

«Сэкономил на мимическом провайдере», — подумала Таисия, перехватывая поток, которым ее попытались «вежливо» выдворить из класса и возвращая его обратно.

Убедившись, что не получилось планируемое, Антон Сергеевич спросил:

— И что же вы хотите сдать за семь минут, студентка?

— Да что угодно, — легкомысленно отозвалась Тая. — Любую теорему, любое доказательство, любое применение на практике. Мне все равно.

— И на какую же оценку вы претендуете?

— Не меньше девяносто семи баллов, профессор.

Мгновение заминки, и в классе снова начал гулять смех.

— Тогда, прошу, — Антон Сергеевич показал на электронную доску, где было написано название теоремы, которой должна была закончиться пара. — Теорема вихревых потоков при трансмедиальном переносе данных.

Среди когорты гениев, все это время старавшихся просто поддерживать компанию, зазвучали уже искренние и злорадные смешки. Частная теорема, одна из тех на которой обосновывалась технология построения виртуальной реальности, за семь минут не могла быть доказана. В принципе.

Таисия вздохнула.

К доске идти было тоже лень.

— Опустить расчеты можно? — спросила она с интересом.

— А как же вы выводить будете, студентка? — профессор покачал головой. — Никаких пропусков. Все обстоятельно. С самого начала.

«И уложиться в шесть минут и двадцать две секунды? М-да… Профессор. И никакого снисхождения к ленящейся девушке. А лень, между прочим, двигатель прогресса. И кстати говоря! Вас же наверняка предупреждали обо мне и моих «тараканах», что ж вы не послушались то старших и опытных наставников?»

Поднявшись со своего места, Тая весело улыбнулась, двинулась к доске, привычно уворачиваясь от кусков кода, которые плавали по классу, и одновременно правой рукой набирая на клавиатуре, отвечающей за построение внутренней частной реальности, коды повышенной подлости. Ничего злорадного в них не было, но, по крайней мере, именно так называли эти коды в Таином исполнении ее немногочисленные знакомые.

Набрав побольше воздуха в грудь и нажав на клавишу исполнения, Тая открыла рот и… никто ничего не услышал, кроме едва слышного гула. А на доске, одновременно с этим странным гулом, начали появляться цифры, формулы, ссылки на теоремы и частные их выводы. Причем со скоростью, из–за которой рассмотреть все это мельтешение в подробностях было невозможно.

Профессор мрачнел на глазах. Одновременно с ним Таисия расплывалась все в более и более довольной улыбке.

А когда она поставила на доске точку, и гул стих, Антон Сергеевич заметил:

— Использовать преломление звуковых волн в частных целях могут только студенты учебного совета.

— Видите ли, профессор, — Таисия довольно улыбнулась, мимолетно взглянув на секундомер, начавший свою работу с того самого момента, как она начала доказательство теоремы. В четыре минуты и пятьдесят две секунды она умудрилась впихнуть рассказ на сорок семь минут с использованием практического материала. Это был частный случай как раз той самой теоремы, которую Антон Сергеевич попросил ее доказать. — Та технология, которая используется в учебном совете, и та технология, которую только что использовала я — не одно и то же. А поэтому, как обладатель исключительного патента, я могу ее использовать, где хочу и когда захочу тоже.

Подсунув под нос преподавателя свою зачетку, Тая улыбнулась.

— Дополнительные вопросы будут?

— Вы с какого отделения, студентка?

— Как? — округлила глаза Таисия. — Вы еще не обратили внимания? Я студентка физиотерапевтического отделения, профессор.

Антон Сергеевич молча расписался в зачетке, также молча отдал ее студентке и показал на дверь. Издевательски хихикнув, Тая нажала на disconnect и с удовольствием вернулась в свой дом. Она совсем не была плохой или злой, просто это обучение ей надоело хуже горькой редьки… А именно этот профессор валил студентов с любых других специализаций, считая их по интеллектуальному уровню тупее табуреток. И сегодня, намеренно начав конфликт, Тая сделала то, что редко кому удавалось. Доказала, что бывают ситуации, когда весь интеллектуальный багаж «умников» ничего не стоит в столкновении с хитроумностью кого–то ещё. Ведь рассмотреть доказательство теоремы не удалось никому из умников — а выводить её теперь им предстояло самостоятельно.

Мстительно? Вполне.

Подло? Уже нет. Умники просто посидят несколько часов, а та часть группа, которая «просиживала» пары, чем училась успела получить разжеванный конспект по почте.

А сама Тая, выбросив все из головы, взглянула на часы. До начала боя на подпольной арене оставалось еще пятнадцать минут. Вполне достаточно времени, чтобы сбегать в душ, перекусить и спуститься вниз — в игровой центр. Со своего домашнего нейроконнекта на подпольные игровые арены Таисия предпочитала не выходить.

…Опираясь на небольшую, практически декоративную решетку, которая окружала огромную яму–стадион, Таисия сонно жмурилась, то и дело поглядывая на один из шести вращающихся шаров, парящих в небе. Внизу, на утоптанной площадке одновременно проводились шесть боев и туда вызывали по номерам.

— Интересно, — рядом с Таисией остановился высокий дроу с белыми волосами, заплетенными в мелкие косички, оперся, как и она на перила, разглядывая семечки в кульке. — Слушай, Тай.

— Надоел с этой собачьей кличкой, — пробормотала девушка невнятно. — Тая! Та-я! «Я» на конце, «я»! Всего три буквы, вбей их в свой куриный мозг, иначе, — остро взглянула она на собеседника. — Это сделаю я. Вызову тебя на дуэль и раскатаю.

— Хорошо–хорошо! — дроу торопливо вскинул руки. — Спокойнее, Тая. Спокойнее. Мне с моим уровнем с тобой не сравниться.

Таисия медленно подняла голову, качнула пальцем золотистый шарик у себя над головой. Сорок седьмой уровень у нее против двадцать первого уровня у дроу.

— И? Что хотел?

— Почему мы все выглядим в общей своей массе здесь не как люди, а как не пойми, не разбери, кто?

— Чего тут разбирать? — Таисия вздохнула, повернулась. — Смотри. Темный эльф, он же дроу. Твой сородич. Оборотень. Светлый эльф. Фея. Русалка. Водяной. Леший. Еще одна группа темных. Кажется, они в командном бою участвовать будут. Робомехи. Ну? Что непонятно?

Дроу вздохнул.

— Тая, ты зануда. Я спрашивал не это.

— А откуда я знаю, двести восьмой, что ты спрашивал? — округлила девушка глаза.

— Почему мы носим здесь трехмерную проекцию нечеловеческих сущностей?

— Хороший вопрос. Можешь взять пирожок с полочки, — Тая вновь взглянула на шар, но бой внизу на ее площадке затягивался, поэтому ее вызова все не следовало и не следовало.

— С двадцать первого века пошло, — спустя пару минут неожиданно мирно ответила она. Сам «двести восьмой» таких вопросов задавать бы не стал, но иногда его аккаунтами пользовались его же друзья или младший брат. Так что, можно было не ершиться. — Когда системы нейросвязей еще только появились, люди представали здесь в том виде, в котором хотели. Так и повелось. В образе людей еще и сейчас появляются игроки, но выглядим мы белыми воронами.

— На ворону ты не тянешь, слишком хорошенькая, — заявил дроу, взглянув на Таю алыми глазами.

— Удивительно оригинальный комплимент, — сообщила коротко Тая, перегнувшись через перила и прыгая вниз. — Но поищи для флирта кого–нибудь другого.

Двести восьмой остался стоять на площадке, задумчиво глядя вслед скользящей вниз девушке. На губах у дроу играла задумчивая усмешка.

Со спины к нему подошла тонкая и хрупкая светлая эльфийка. Прижалась всем телом, обнимая за пояс и закрывая глаза с облегченным вздохом.

— Ну и мерзкое же здесь местечко!

— Люди не лучше, чем место, — отозвался дроу, затем взглянул вниз, на одну из шести площадок, куда спускалась девушка в сером костюме. — Но мы пришли сюда не зря. Мы нашли ее.

— Она что ли?

— Именно. Милая девочка.

— И ты думаешь, она справится с нашей задачей?

— Конечно. Обладая таким ершистым характером и такими бойцовскими качествами, она обязательно сделает то, что нам надо.

— Вне всяких сомнений, Дарэль будет в восторге. Встречать гостью предстоит именно ему. Ну что, отправляем?

— Пусть закончит сначала бой. Хочу взглянуть на нее в деле.

— Почему сам не вызвал?

— Разницу видишь? У меня какой–то двадцать первый уровень. А у нее сорок седьмой. Причем, я временно занял сущность кого–то ее знакомого. И, как я понял, ее здесь многие знают.

— Еще бы не знали, — тихий голос раздался откуда–то сбоку, и из–под ног эльфов на перила выпрыгнула маленькая белка, цепко сжимающая в лапах блокнот. — Поставить ни на кого не желаете?

— Нет, — отказался дроу.

— Жаль, жаль, жаль. Могли бы поставить на Таю. Много бы не выиграли, но что–то обязательно бы получили. Впрочем, на нее ставить не интересно, исход боя всегда заранее известен. А вы новенькие что ли, что про нее не знаете?

— Да, — кивнула эльфийка, опустив ресницы и нежно улыбаясь. — Мы были на другой игровой зоне.

— А, — белка потеряла интерес к разговору, который впрочем к ней мгновенно вернулся, когда между пальцев дроу покатал золотую монетку. — Она — Тая. Кодовое имя — Тайфун. Разрушительная девка. На площадках дерется уже восемь лет. Говорят, пришла сюда четырнадцатилетней пацанкой и в первый же свой бой вынесла воина на три уровня выше. И сейчас предпочитает сражаться с теми, кто не ниже ее по уровню. Взгляните, в этот раз сцепилась с Танком. Ее сорок седьмой уровень против его пятидесятого. После его одного удара народ приходит в себя уже в клиниках. А иногда и не приходит вообще. Но все равно, еще никто за сегодня на него не поставил, хотя именно этот бой будут транслировать на вышке.

— Вышке?

— Вон тот бар, идите туда. Там будет стенд, на котором можно посмотреть все шесть боев. Вышкой называется самый большой экран.

— Ясно, — кинув монетку говорливой белке, дроу взял под руку светлую эльфийку и потянул за собой. — Идем. Взглянем.

— А забирать ее когда будем?

— Когда стемнеет. В таком виде в настоящем ее мире мы далеко не уйдем. Увезут.

— К охране правопорядка? — невинно уточнила эльфийка.

— Нет. Если повезет в местный дом больных разумом. А если не повезет — то на черный рынок, где и продадут как актуальный образчик мутации.

— Что?!

— Тс-с. Тихо. Нас ждет красивый бой, а потом навестим девушку и отправим ее туда, где ее уже заждались.

— Но все–таки, — светлая бросила взгляд через плечо, изучая задумчиво девушку внизу. — Хилая она какая–то. А тут не много, не мало, конец света устроить надо. А если не справится?

— Придумаем что–нибудь еще, — пожал равнодушно плечами дроу, кончиками пальцев потерев зудящие от неудачной прически виски. — Первый раз что ли?

…Закрыв за собой дверь, Тая перевела дыхание, смахнула со лба липкие мокрые волосы и вяло улыбнулась. Бой с Танком выдался не из легких. Зато благодаря победе над ним, она наконец–то смогла прокачать уровень и выйти на сорок восьмой, где удалось получить новую способность. Уникально–экспериментальную, как и обещал для нее знакомый хакер.

И хотя девушка еще не успела понять, насколько интересной для нее будет эта способность, она не жалела ничуть, что выбрала именно ее среди десятка других, более широко распространенных скиллов.

— Тая, это ты? — донесся с кухни уставший голос.

— Да, мамуль, — «радостно» откликнулась Тая.

— Ужинать будешь?

— Нет, я в городе перехватила.

В кухне помолчали.

— Ясно, — донесся ответ. — Завтра опять на занятия?

— Да.

— Деньги возьми на…

— Не надо, — торопливо перебила Тая, сжавшись. — У меня есть.

— Вот как… Ну, хорошо, тогда…

— Мамуль, я отдохну в своей комнате, хорошо? — пробормотала девушка, торопливо разуваясь, чтобы сменить тему, да и избавиться от неприятных вопросов.

— Конечно.

Закрыв за собой дверь комнаты, Тая закрыла глаза. Маму свою она любила. Очень. Как и младшего, упертого как барана, брата. И именно поэтому считала, что о некоторых областях ее жизни, родным знать не надо. Для их же безопасности.

Нелегальных «драчунов» могли и подставить. Просто так, без повода. Или чтобы привести к единому знаменателю количество дел совершенных и количество раскрытых.

Тая уже успела подключиться к виртуальной сети, когда ее настигло приглашение во внутренний чат от единственного человека, которого с натяжкой, но она могла назвать своим другом.

— Тая.

— Да.

— Ты сцепилась с Танком? — чат не передавал эмоций, но девушка была уверена, что ее знакомый сейчас в бешенстве.

— Да, — не стала она скрывать.

— Зачем? Я же просил тебя этого не делать!

— Он вызвал меня первый.

— Могла отказаться!

— Не могла.

— И? Какая разница была в уровнях?

— Разве ты еще не знаешь?

— Если бы знал, не спрашивал. Отвечай, Тая. Нет времени на глупые вопросы.

— И ничего они не глупые!

— Тая!

— Ну, хорошо–хорошо. Я сорок седьмого, он пятидестяого.

— Классы персонажей?

— Я — человек. Он — тролль.

— То есть, мог и убить.

— Не дорос он до того уровня, чтобы меня убить! — возмущенно набрала ответ Тая.

— Попал бы по тебе раз шесть, и был бы тебе конец, — подытожил ее собеседник. — В общем, так. Новые документы получишь по почте. Там же билет. Новый индик и банковская карточка. Тебе надо срочно бежать, Тая. Потому что вынесла ты с арены любимца компании «Umbrella».

— И что тут такого? Я же не в первый раз сражаюсь с любимчиками компании и выношу их. Он не мертв. Просто получил минус уровень, но сам виноват, нечего было ставить его как залог дуэли.

— Дело не в этом! Дело в том, что на кону стояла сделка с очень крупными активами. И поставили ее именно на этот бой. Тебя выбрали элементарно ткнув пальцем в первую попавшуюся пигалицу! А ей оказалась сама Тайфун. И теперь ребятки горят желанием отомстить. Хоть кому–нибудь. Поэтому. Ноги в руки и марш на космовокзал.

— И куда ты предлагаешь мне деться?

— Билеты я уже купил. На Луну. Побудешь немного там, пока тут все утрясется. А там видно будет.

— Ты вообще думаешь, что предлагаешь?! — Таисия растерянно потерла висок. — А как я родных брошу?

— Вот чтобы они не пострадали — ты и должна уносить ноги! Причем, получится у тебя это сделать, только если тебе очень повезет.

— Хорошо. Там в дверь звонок. Сейчас схожу открою, и…

— Тая, нет!

Оклик опоздал. Вынырнув из виртуальной сети, Таисия отложила шлем, привычно провела пальцами по амулету на стене и шагнула в коридор.

Одновременно с тем, как погас свет, причем во всем доме, о чем Тая в тот момент не знала, на ее губы легла темная и очень холодная ладонь. А над ухом голос, мало похожий на человеческий, сильно тянущий свистящие, произнес.

— Не сссстоит торопитьсссся. Вы же, леди Тайфун, не хотите познакомитьсссся поближе ссс мессстными ссстражами правопорядка? И не бойтесссь. Мы не причиним вам вреда. Мы друзья.

— Друзья не приходят без приглашения. Кто вы?

— Нам рекомендовали вассс как ссспециалиссста по решению очень деликатных проблем. Мы предлагаем возможносссть исссчезнуть отсссюда до того, как ворвутссся сссюда ссстражи, и вы навсссегда потеряете сссвободу. Доссстойную оплату того, что вы сделаете, и легенду.

— Нафиг мне легенда? — отозвалась иронично Тая, потом резко повернулась. — Ой! — сорвалось у нее с губ.

Красные глаза, единственное, что она видела в темноте, насмешливо сощурились.

— Я не человек, леди. Как вы верно догадалисссь. И я приглашаю вассс туда, куда обычно человечессским детям вход закрыт.

— С чего это мне такое «счастье»?

— Рекомендации. К тому же, я видел как вы ссссражалисссь на арене. Вы замечательный воин. У вассс сссильный характер. Но быссстрее. В ваш дом уже ломают дверь. Сссоглашайтесссь, и мы продолжим наш разговор в более удобном месссте. Или отказывайтесссь. И тогда ваша учассть будет решена не вами.

— А если я скажу, что мне в любом случае ничего не угрожает? А ваше предложение мне совершенно не интересно?

— Даже ссс тем учетом, что вы сссможете побывать в другом мире и познакомитьссся ссс настоящими эльфами, вампирами, троллями? Увидеть сссамых нассстоящих фей и полетать ссс ними в небе? На сссвоих сссобственных крыльях?

Тая закусила губу.

Предложение было искушающим. Не в плане другого мира. Виртуальная реальность достигла такого совершенства, что находясь в виртуале, человек уже испытывал и голод, и холод, и боль, и наслаждение. Так что о том, что она побывала в других мирах, Тая могла говорить с уверенностью.

Дело было как раз–таки в тех самых расах не людей, с которыми Таисия всегда хотела познакомиться. Очень–очень–очень.

— И сколько времени займет это ваше деликатное поручение? — спросила она, прищурившись.

— Да недолго, — по голосу было слышно, как дроу усмехнулся. — Идемте?

— А почему бы и нет! — залихватски кивнула Тая.

… Когда спустя несколько секунд, выломали входную дверь и ворвались в квартиру специальные агенты по контролю виртуальной реальности, комната Таи была уже пуста. Девушка, которая по уверениям свидетелей, домой вошла и не выходила, просто исчезла в никуда. Камеры наблюдения, фиксирующие происходящие в коридоре и на фасаде, так же никаких следов Таисии не обнаружили.

Обыскав территорию около дома, отдел контроля включил полный контроль доступа девушки к виртуальной реальности, чтобы отследить появление ее медиапотоковых данных. А затем с их помощью найти, где именно в реальности находится Таисия.

Но за одним днем последовал второй. За вторым третий… Минула неделя, а следы девушки так и не были найдены…

 

Глава 1. Контракт на конец света

Раздражение.

Это было первым, что ощутила Тая, когда телепорт, которым ее уволокли из дома, оборвался в какой–то серой пелене, до боли напоминающей хмарь «настройки», в которой она оказывалась каждый раз, когда вступала в новую игру.

Рядом помимо дроу, появилась еще и светленькая симпатичная эльфийка.

— Мы проводники воли богов, — мелодичными колокольчиками прозвучал голос эльфийки.

— Мы нанимаем тебя, Таисия Тайфун, на выполнение нашего заказа, связанного с миром Кириан.

— Цель заказа — конец света, — подхватила эльфийка.

— Правом данным нам изгнанными богами Кириана подтверждаем заказ.

— Да будет так.

— Ныне и во веки веков.

Слова отгрохотали. Тая зевнула, потом взглянула на эльфов.

— И что это было? — спросила она, недобро взглянув на своих «спасителей» и нанимателей.

— Я позабочусь о входе, — сказала эльфийка, исчезая.

Дроу хмыкнул.

— Ну, надо же, она тебя испугалась, — сообщил он, усаживаясь на стульчик из тумана и создавая точно такой же для Таисии. — Присаживайся. Разговор будет долгий. И я отвечу на все твои вопросы, которые ты захочешь задать.

— На все?

— Да. Я не сторонник глупых подчиненных, которые даже не знают, что за задание они выполняют, чем оно так важно, и почему нельзя сделать это по–другому.

— О, — Тая прищурилась. — Какое редкое отношение к поставленным вопросам. Итак. Начнем с того, кто вы такие?

— Как уже и сказала моя напарница, мы посланники совета богов. Если не вдаваться в религиозно–тематические дебри, мы двое — что–то типа координационного центра рекрутов. Отвечаем за то, чтобы найти подходящего человека, эльфа, тролля и так далее, для решения интересующей нас проблемы.

— И сколько у вас подопечных планет?

— Порядка сорока, наверное, — дроу задумался. — Сорок три, если быть точнее. Но нам повезло, в наш сектор входят в основном середнячки. Планеты, на которых не бывает особенных проблем, требующих «появления героя». А нашим друзьям из другой секции так не повезло. В их сектор входит только три планеты, зато там каждый год что–то случается. Следующий вопрос.

— Хи, — Тая перевернула стул, оперлась подбородком на его спинку. — Как интересно! И вы что, ответите на все–все мои вопросы?

— Если это не будет идти вразрез с этикой координационного совета, — кивнул дроу. — Ну и еще не проси представиться. Не имеем права.

— Да не проблема, ушастик, — отмахнулась Тая. — Давай дальше. Почему вы выбрали именно меня?

— За твое умение материализации души.

— Чего?!

— Ты сражаешься на арене,… точнее не так. Та игровая арена, на которую ты выходишь. Это же не твое тело. Твое тело на самом деле достаточно слабое. Ты же сражаешься душой, которая приобретает другую форму.

— За эту форму отвечает специальная техника, — кивнула девушка.

— А у нас за эту «технику» отвечает магия. И она очень редкая, и что самое главное, на ее вызов тратится очень мало магии. А с магией в Кириане проблемы. Большие проблемы, которые и привели к тому, что назрела необходимость конца света…

— Так. Тогда лучше пойдем по порядку. Почему нужен конец света?

— Хороший вопрос, — одобрительно кивнул дроу. — Кириан — это планета магического типа. Любая созданная техника ломается в течение двух недель, разлагается, рассыпается, ломается, не важно. Называется это явление магическая ржавчина. Любой технический предмет, перенесенный на Кириан, приходит в негодность, поэтому пользоваться ими постоянно нельзя. Причём, чем меньше магии — тем магическая ржавчина сильнее. Получается закономерность, которая пугает всех мудрецов планеты. Может статься, что в какой–то момент магии не останется совсем, а технические достижения соседних миров мы использовать не сможем, потому что они у нас разрушаются.

— Пугающая перспектива.

— Именно. Вернемся еще немного к теории. Магия, как и любой другой ресурс на планете, восполняемый ресурс. О мировом круговороте воды знаешь?

— Безусловно.

— Вот есть точно такой же мировой круговорот магии. Есть и то, что возобновляет магию, потребляет её и то, что сохраняет магию в равновесии, потребляя ровно столько, сколько и выделяет.

— Не очень понимаю, можно ли немного подробнее. Для меня это звучит немного… странно. Даже те процессы, которые мне знакомы и с которыми теоретически я могла бы сравнить магию, они не подходят в этом случае.

— Я постараюсь объяснить, — пообещал темный эльф. — Давай начнём с самого простого. Во–первых, магические создания, которые одним своим присутствием магию возобновляли. Грубо говоря, они ее… перерабатывали. Как у тебя с физикой?

— Понимаю. Хотя не очень ее люблю.

— Хорошо. Тогда опустим и не будем углубляться в детали магической алгебры и физики. Итак, для любой расы есть такой показатель — коэффициент магического поглощения. Это означает, что есть некое универсальное количество магии, которое нужно каждой расе для жизни. Но ведь все разные по своим размерам и аппетитам, поэтому наши магофизики ввели этот самый коэффициент.

Тая засмеялась, решив простейшую задачку без труда:

— Значит, умножаем коэффициент на это самое универсальное количество — получаем сколько магии нужно расе, чтобы существовать?

— Да. И количество мы получаем ежесуточное.

— А если перемножить это ежесуточное на все расы, да сложить… Нехилые такие аппетиты получаются!

Тёмный кивнул:

— Увы. Продолжаем?

— Конечно.

— Итак, например, раса драконов, самые большие по размеру и с самым большим коэффициентом, они, естественно, поглощали магию, но воспроизводили при этом в два раза больше, чем поглощали.

— Соответственно, чем больше было драконов в вашем мире, тем больше было магии?

Дроу одобрительно хлопнул в ладоши.

— Я в тебе не ошибся. Именно так. Раньше драконов на Кириане было около пяти тысяч, соответственно и чистой магии они генерировали очень много.

— Очень много — уж слишком расплывчато, мне лучше в цифрах. Вам общий объем мирового магического круговорота известен?

— Нет, — темный покачал головой. — Даже лучшим магофизикам с другой планеты измерить его не удалось, за счет того, что на планете все поголовно маги, и процесс поглощения и выделения энергии идет непрерывно.

— Непрерывно?

— Да. Но к этому мы вернёмся. Чуть меньше драконов производили магию серебряные ясени светлых эльфов, ассатры. И здесь же тассатры — кровавые осины вампиров.

— Представители флоры, значит, — Тая покивала, задумавшись, не встречались ли ей где–то подобные наименования, но, вроде подобного не было. — Дальше?

— Вторая категория. Равновесы. Это расы, которые потребляют столько же энергии, сколько и выделяют, за исключениям особых случаев. Например, сюда относятся эльфы, вампиры, феи, лепреконы, малые лесные и озерные народцы. Если они не ранены, не больны, то они выделяют точно такое же количество энергии, какое и потребляют. В случае опасности для жизни, например, когда раненый вампир начинает быструю регенерацию, магию он поглощает в большем количестве, чем ее воспроизводит. Бывает и обратный случай. Когда, например, малышам из лесного народца оставляют подношение. Тогда они магии вырабатывают больше, чем поглощают.

— Ооо… — Тая, ощущая, как против ее воли, в ее сердце и душу проникает мир Кириана, зажмурилась, представляя себе зеленые поляны, на которых кружатся маленькие феи. — Звучит чудесно! Дальше?

— Категория третья. Нейтралы. Это те, которые магию не поглощают и не воспроизводят. Это обычные растения, многие животные и рыбы, птицы, — дроу постучал пальцами по коленке. — Одним словом — это живая природа, которая окружает разумные расы.

— Исключений нет?

— Есть. Небольшой перечень, которые поглощают или выделяют энергию. Но это ничтожные показатели в десятые, а то и сотые единицы магической энергии.

— Как я понимаю, да здравствует логика! четвертая категория — это паразиты.

— В точку. Паразиты, которые потребляют магии больше, чем ее воспроизводят. В частности, сюда относятся люди.

— И почему я не удивлена?! — вздохнула Тая.

Дроу ответил ей понимающей улыбкой.

— Люди привыкли к магии. Днем они используют ее везде, где только можно. А ночью все потраченное возвращается. Те, у кого послабее аура, пользуются ей в мелочах и не думают о магических достижениях. Посильнее — становятся магами, вмешиваются в погоду, в чужое здоровье и чужую жизнь.

— Люди… они такие люди. Никогда не меняются.

— Точно, — кивнул дроу. — И это хорошо. Вы — ваш яркий народ, который очень быстро проживает свою жизнь, толкает вперед всех, в особенности долгоживущие расы. Можно сказать, что люди — это та категория, которая не дает загнить маленькому болотцу, под названием вселенная. Если прислушаться, там человек что–то открыл, там человек что–то создал, там человек натворил беду, но… Тая, мир вращается вокруг людей. Люди толкают мир. Вы совершаете ошибки. Но это лучше, чем как древние расы замкнуться на себе и своем народе и не идти вперед. Пока еще вы двигатель этой вселенной, во всех ее мирах. Но вернемся к Кириану, — добавил он, видя, что его собеседница смотрит на него приоткрыв рот от изумления. — Итак. На заре процветания Кириана было дано: шестнадцать магических народов. Четыре стихийных бога. Много магии. Создания ее воспроизводящие. Малая численность населения людей. Прошло — три с половиной тысячи лет.

— Ууу, вот это срок, — Тая присвистнула. — А потом люди что–то устроили в мировом масштабе?

— И они постарались тоже. Но беда пришла не только из–за того, что увеличилось население людей. Во–первых, исчезли драконы. Во–вторых, эльфы и вампиры вырубили священные тотемные деревья. А маги отказались от богов, изгнав их из Кириана. Наконец, из–за возникшего многочисленного дисбаланса, начало уменьшаться с каждым годом количество магии.

— Чем помогали боги? — уточнила деловито Таисия. — Ну, когда они были?

— Давали удачу, защиту, покровительство, за это брали у просящих магию и отдавали ее окружающему миру. Смотрели, чтобы было достаточно деревьев, которые отвечали за воспроизведение магии. Указывали на тех, кто не соблюдал правила мира и слишком сильно вычерпывал магию.

— Короче, — перебила непочтительно дроу девушка. — Были своеобразными мерилами равновесия.

— Точно.

— Ладно, значит, пропало всё то, что ты назвал из воспроизводящих факторов по магии, и она стала убывать. Что последовало дальше?

— Всего было три этапа. На первом все можно было вернуть обратно, даже не прося о помощи богов. Магии от прежнего уровня оставалось чуть больше половины. Высадили бы побольше ясеней и осин можно было вернуть все до уровня лишь немногим меньше изначального, наложили бы запрет на слишком мощное колдовство, тратящее очень много сил. В перечень вошли бы меньше десятка заклятий. И никому от этого плохо бы не было. Но… древние расы не пожелали этого делать. Мощные заклятья применяли в захватнических войнах, в то время идущих по континенту направо и налево. Дело дошло до второго уровня, когда количество магии упало ещё больше, стало даже меньше половины. И всё ещё здесь можно было справиться, можно было бы исправить ситуацию!

— Почему этого не случилось? — уточнила Тая, а когда дроу замялся с ответом, нажала: — Ну же!

— Гордость. Потребовалось бы пойти на поклон к богам, и древние расы, которые видели, что происходит, не пожелали этого делать. Теперь магии осталось меньше пятой части от исходного уровня. С каждым годом ее становится все меньше и меньше. У древних рас не рождаются дети, для этого слишком мало магии. Человеческие дети умирают в младенчестве. Магия перестает слушаться. Все чаще и чаще вместо ожидаемого результата магия сбоит и дает совершенно противоположный эффект. Когда на поле, пересохшее от жары, пытаются призвать дождь, вспыхивает пожар — и уничтожает на корню и без того небольшой урожай. Из–за недостатка магии то и дело начинаются магические аномалии. В последние двадцать лет никого не удивляет снег посреди лета, и жара в тридцать градусов посреди зимы. Все… смешалось в мире. Поэтому нужен конец света.

— Конец света. Кардинально.

— Да. Но другого выбора нет. Не думай, мы выбрали тебя не случайно. Во–первых, нам нужен был человек, потому что только вы можете перемещаться по Кириану, не привлекая к себе внимания. Людей по дорогам бродит масса. Во–вторых, нам нужен был человек, который будет казаться со стороны совсем не опасным. Как ты.

Тая цинично усмехнулась. Об этом своем свойстве — выглядеть слабее, чем есть, она отлично знала.

— В-третьих, этот же самый человек должен уметь себя защищать. Единственный вариант, который мог бы решить противоречие между вторым и третьим пунктом — была техника материализации души. Когда человек в своем обычном виде был максимально слаб, а в обличье души воина — силен. Речи о магах идти не могло. Нам нужен был человек, который магией никогда не пользовался. Мы пересмотрели почти тысячу миров, прежде чем нашли твой мир, Тая.

— Как вы нашли именно меня?

— По твоему… игровому имени, вы называете это так, кажется. «Тайфун». У нас именно так назвали в древних хрониках ту, что спасет мир.

— Что–то вы меня запутываете, — вздохнула Тая растерянно. — Так что мне придется делать? Спасать мир? Или устраивать ему конец света?

— Конец света, конечно. Этот мир уже обречен. Он уже догнивает. Спасти его не под силу даже богам.

— Ладно. И? Что надо сделать для того, чтобы сотворить конец света? Или мне самой придется искать ответ?

— Не надо. Мы все приготовили. Всего есть двадцать девять способов устроить конец света.

— Как много! — восхитилась Тая.

— Из них двенадцать придумали люди, — взглянул с усмешкой на девушку дроу. — Пятнадцать способов могут выполнить только не люди. Один способ есть у эльфов, один — у драконов, один — у лепреконов. И так далее.

— Пятнадцать плюс двенадцать получается в общем итоге двадцать семь. Где еще два варианта потеряли?

— Один чисто божественный, ты не сможешь им воспользоваться. Если бы у нас были наши боги, они могли устроить этому миру перезагрузку, полностью лишив его магии, а затем запустив магический круговорот заново. На это ушло бы лет триста, и для жителей на планете действительно наступил бы конец света. Конец привычного мира. Без магии жить было бы невозможно. А техника бы от исчезнувшего круговорота не появилась бы. Все оказались бы пленниками планеты…

— Поэтому и отпадает, а значит остается последний, двадцать девятый способ.

— Да. Именно им тебе и нужно будет воспользоваться. Этот вариант обходный, и, если говорить откровенно, он ещё может и не сработать, — наниматель Таи помялся, всё же пояснил: — Если быть точнее — это артефакт исполнения желаний. Он — одноразовый. Был создан богами как раз в ту пору процветания. Поэтому силы у него божественные… и выполнить он может абсолютно любое желание.

— Почему бы не спасти тогда этот мир? — уточнила Таисия.

— Невозможно, — отрезал дроу. — В любом случае, чтобы не попросить у этого артефакта, это все будет продолжением агонии. Можно разово восстановить магию до прежнего уровня. Люди, получившие снова в свое распоряжение возможность неограниченной магии, думаешь, не применят самые страшные заклинания для передела власти? Применят. И еще быстрее исчерпают магический круговорот. Или вампиры, которые давно поглядывают на людей как на скот, не воспользуются этим, чтобы не создать человеческие резервации? Воспользуются. Если просто восстановить магию, начнется война, в которой погибнут слишком многие.

— А если вернуть богов?

— Они ничего не смогут сделать, только будут страдать. Если бы можно было воспользоваться этим артефактом, чтобы не уничтожать мир, мы бы так и сделали. Но увы…

— Совсем увы?

— Мы не видим другого выхода, — склонил голову дроу.

— Артефакт надо где–то искать?

— Нет. Я тебе его отдам. Только сначала.

— Сначала?

— Его придется зарядить.

— Я так и знала, что где–то будет подвох!

— Ничего сложного, ничего невыполнимого, — снисходительно улыбнулся мужчина. — Артефакт связан с шестнадцатью расами. Тебе надо капнуть на артефакт по капле крови каждого жителя. Эльфа светлого. Эльфа темного. Вампира. Дракона. Гнома. Лешака. Кикиморы. Русалки. Водяного. Человека. Оборотня. Шуршанчика. Феи.

— Стоп–стоп–стоп! — перебила Тая потрясенно. — Кого–кого?! Шуршанчика?!

Дроу кивнул, только в уголках губ затаилось лукавство.

— Об этом ты узнаешь уже на Кириане. Так. Тринадцать пунктов я назвал. Остались еще трое. Эшшеды. Тролли. Орки.

— Восхитительно! А эшшеды кто такие?

— Проклятые.

— Очень понятно!

— Больше — узнаешь на Кириане. Тебя встретит тот, кто знает о том, что ты идешь с целью помочь нашему миру. Хотя и не знает о том, что твоя помощь сводится к организации конца света.

— Так! Стоп! Подожди! — замахала девушка рукой. — Подытоживаю все, тобой сказанное. Мне надо взять артефакт, который ты мне дашь. Затем встретиться с представителем каждой из шестнадцати рас. Получить обманом или добровольно каплю их крови. И?

— Будет лучше, если «донор» не узнает о таком обмене. Каждая капля заставит светиться небольшую руну по краю артефакта, после того как все будут собраны, капнешь своей кровью, чтобы активировать артефакт и показать ему, что именно ты будешь ему приказывать. И произносишь команду.

— Какую?

— Reset.

— Перезагрузка? — Тая чихнула, потом потерла переносицу, огляделась по сторонам. В окружающем тумане появились какие–то мелкие песчинки, от которых свербело в носу. Темно–фиолетового и янтарного цвета, кружась в воздухе, они еще и немного искрились, придавая окружающему миру еще большую нереальность.

— Откуда знаешь?

— Компьютерная игровая команда. Когда в игре застреваешь на девяносто девятом уровне и пройти никак не получается, отдаешь эту команду и все начинаешь с нуля, — пояснила Тая негромко.

— Интересно, даже очень, — дроу едва уловимо нахмурился. Обострившейся интуицией, которая не раз выручала Таисию в играх, девушка уловила, что он чем–то недоволен. — В любом случае, остается небольшая формальность.

— Формальность?

— Контракт. Мы же принимаем тебя на работу. До выхода осталось совсем немного, поэтому надо обговорить все детали, — дроу прищелкнул пальцами, и вновь Тая уловила, что он вполне мог обойтись без этого театрального жеста.

В воздухе повис длинный свиток, расчерченный на две колонки.

В левой было написано «Представители координационного центра совета богов». В правой «Таисия Тайфун».

Под взглядом Таи на свитке начали появляться слова:

«Обязанности.

Со стороны представителей Кириана обеспечить исполнителя своей воли, в дальнейшем и. о., всем необходимым для выполнения задачи: артефактом исполнения желаний, волшебной картой, зачарованными доспехами, амулетом связи и амулетом возвращения, а также всей необходимой информацией, предоставляемой и. о. по запросу один раз в местные сутки. Любой из артефактов выдачи может быть заменен по просьбе и. о. на артефакт аналогичного уровня».

— Предлагаю доспехи заменить на бездонный кошель, — заметил дроу. — Все равно, сражаться ты будешь после материализации. А душа твоя будет облачена в те доспехи, в которых ты сражаться уже привыкла. Эти же придется таскать на себе постоянно.

— Нет, — поспешно открестилась девушка. — Доспехи мне не нужны. Кошель. Тоже… как–то…

— Тебе же придется путешествовать. А деньги лишними не бывают.

— Хорошо. Пусть будет так, — вздохнула Тая. — Раз кошель, значит кошель.

«Со стороны Таисии Тайфун, в дальнейшем и. о., выполнить заказ в указанном виде: «устроить в мире Кириан конец света, использовав для этого заряженный амулет исполнения желаний и команду Reset».

— Даже это прописывается?! — удивилась девушка.

Дроу кивнул, продолжая дирижировать невидимой палочкой. Подчиняясь ритму его движений, на листе продолжали появляться слова:

«В случае невыполнения своих обязательств, для сторон предполагается неустойка:

Координационному совету: отстранение от своей должности сроком до четырёх месяцев и выплата неустойки в сумме шести тысяч золотых или их эквивалента в родном мире и. о..

Таисии Тайфун: наложение ограничения на использование материализации души, магическая неустойка в размере пятидесяти восьми тысяч единиц магической энергии, запрет на возвращение в родной мир».

— Это на случай, чтобы даже не возникало желания воспользоваться в своих интересах? — заинтересовалась Тая, взглянув на один из полученных свитков.

— Именно, — кивнул дроу. — Обрати внимание. В сутки люди могут максимально создать магическую энергию на четыре магических единицы, только с помощью еженощных молитв и активных медитаций. То есть, рассчитана она почти на сорок лет. Каждый день непрерывной медитации.

— Упс, жутковато. В любом случае, мне немного все равно, что за неустойка. Я не собираюсь нарушать контракт. Какой год в Кириане?

— Такой же самый, как и на Земле.

— Хорошо, дальше.

«Стороны обязуются не чинить препятствий в исполнении контракта, не утаивать намеренно информацию».

— Хм. Что–то у меня такое ощущение, что что–то здесь не так, — улыбнувшись обворожительно на недоуменный взгляд дроу, Тая кивнула. — Как насчет времени?

— Не ограничено.

— А вернусь я домой?

— Если будет желание — в ту же самую минуту, когда ты дом покинула. Если такого желания не будет, — мужчина многозначительно промолчал, — то в наиболее выгодный для этого момент времени. Время синхронизируется и идет практически одинаково, что там, что здесь. В любом случае… Есть еще кое–что, о чем бы я хотел попросить.

— Да?

— Ты могла бы быть тихой, вежливой и как можно менее опасной на вид? Дело в том, что в Кириане — девушки…

— Слабый пол? — усмехнулась Тая. — Тихие, вежливые, исключительно прекрасные и совершенно не опасные? Вышивка на пяльцах, игра на музыкальных инструментах, нежное пение и умение поддерживать великосветскую беседу?

Дроу негромко засмеялся.

— Только что ты описала идеал светлых эльфов. Но в общем–то, просто… не веди себя, как сейчас. Смотри на мир с позиции слабости, а не силы.

Тая вздохнула, опустила голову.

Потом вновь подняла. На щеках вспыхнул лёгкий румянец, глаза влажно заблестели. Немного прикусив губу, дрожащим, немного испуганным голосом, она спросила:

— Вот так?

Ошарашенный неожиданной стороной девушки, за которой он наблюдал почти две недели, дроу кивнул. А в следующий момент, испуганное нежное и трепетное создание исчезло. Тряхнув головой, Тая усмехнулась.

— По рукам. Я вам конец света, вы мне вознаграждение. Какое, кстати, меня вознаграждение ждет?

— Исполнение одного желания. Любого, — пояснила появившаяся в пространстве светлая эльфийка. — Захочешь, повернем время вспять, и ты сможешь проиграть тому Танку, из–за которого у тебя начались проблемы. Захочешь — получишь нужную сумму, чтобы заплатить мафии за то, что они оставят тебя в покое. Захочешь — все, кто будут покушаться на твою жизнь, будут умирать за мгновение до того, как решат тебя убить или примут соответствующий заказ. Захочешь — смена фамилии, имени, пола, лица. В общем, что угодно! — На взгляд напарника, женщина пояснила своим чудесным мелодичным голосом. — Мы уже прибыли. Так что…

Повернувшись к Тае, она махнула рукой, создавая аккуратную арку, выводящую на зеленую поляну.

— Твой выход, Таисия Тайфун. Твой выход.

Подхватив появившееся в пустоте перо, Тая вслед за эльфами поставила свою роспись на договоре, распихала по карманам плаща выданные ей вещи. Потрогала длинное легкое платье, в которое оказалась переодета мановением ладони светлой леди, и улыбнулась.

— Всегда хотела поучаствовать в чем–то таком эпохально–эпическом!

— Вот и поучаствуешь, — улыбнулся дроу. — Удачи, Тая. И до связи.

— До связи! — радостно кивнула девушка, выпрыгивая из арки.

Темное грозовое облако, спустившееся с небо в небольшую горную ложбину, вновь поднялось и растаяло в вышине. Мгновение оглядевшись по сторонам, с тихим радостным писком, Тая рухнула на колени, запустив пальцы в высокую зеленую траву.

— Она настоящая! — пропела она, изумляясь тому, как зазвучал ее голос.

— Она настоящая… — раздалось испуганно позади.

И Тая резко повернулась.

 

Глава 2. Этот знакомый незнакомый мир

Восхищение было самым настоящим. Стоя на коленях посреди зеленой невысокой травы, зачерпывая ее в ладони, словно воду, Тая не могла подобрать слов, чтобы хоть немного выразить те эмоции, что её переполняли. И это её состояние болезненного восхищения остро ощущалось двумя светлыми эльфами, стоявшими за ее спиной.

Когда девушка обернулась к ним, она ожидала чего угодно. Но только не того, что увидела.

Один эльф был постарше, второй его младше. И оба… были знакомы Тае до последней черточки. Не далее как два дня назад со старшим Тая пила в таверне, отмечая блистательную победу их маленькой группы. Не первую и далеко не последнюю.

Таисия усмехнулась, поднимаясь с колен. Та идея, которая ходила в их среде, но только с оглядкой, очень осторожно и только между своих — получила явное подтверждение. Хотя и только в ее глазах. Другие миры действительно существовали, а некоторые игры были вратами в эти миры…

Когда шесть лет назад на российском рынке нейроигр появилась новинка «В мире света», ее встретили отрицательно. Не потому, что игра была некрасивая (скорее наоборот), её невзлюбили за полную неклассичность механики и рас. Всего их в мире было шестнадцать, и, в первую очередь, игроков раздражало смешение классической западной мифологии со славянской.

— Как? — потрясая кружкой с дивным пенным элем, вопрошал бородатый гном–игрок. — Как в одном мире могут уживаться прекрасные и возвышенные светлые эльфы с кряжистыми лешими?! Как?

— На мой взгляд, вполне отлично, — заметила тогда Тая, только–только вошедшая в гильдию игроков в новом мире и впервые допущенная до собрания маститых игроков.

На нее тогда уставились с таким неприкрытым изумлением и даже некоторым презрением, что девушка даже немного разрумянилась.

— Что вы так на меня смотрите? — спросила она, защищаясь. — Я просто рассуждаю логично. Светлые эльфы — создания исключительно древесные, а кто лучше леших может позаботиться о лесе? Или вам напомнить, кто такие лешие? Хранители леса. Лесовики, порождаемые им для своей защиты. То же самое и с русалками. Они живут в очень чистой воде. А кто кроме водяных может позаботиться о том, чтобы вода оставалась чистой? И никто лишний не заходил на берега заповедных озер или заводей? Это мы, чужаки, можем позволить себе разделять расы по критерию «западные», «славянские», «китайские» или тем паче «космические». А здесь они просто живут.

— Не слышит тебя мастер, — в ответ на это сообщил Тае рыжий гном. — Вылетела бы ты из игры, как нечего делать.

Гном ошибся. Очень быстро слова Таи дошли до мастера уровня, и девушка также была ему представлена. Но вместо вылета Тайфун получила неожиданно самую высокую оценку своих слов.

— Наконец–то! Хоть кто–то оценил великолепнейшую задумку нашего игрового плацдарма. Кстати, Тая. Заказ есть. Опасный, повышенной сложности и главное, с интересными NPC. Причем, ты должна вести себя так, словно ты местная. Выдашь себя — Game Over.

Именно тогда впервые Тая познакомилась с главной заповедью «Светлого» мира. Здесь нельзя было озвучивать свою принадлежность к игрокам. Нарушение этого правила — каралось полным запретом на доступ к игре. Причем не помогали ни смена шлема, ни переустановка игры. Доступ к миру оставался навсегда закрыт.

Те игроки, которых не отпугнули неклассические образы рас, были в полном восторге от того, как детально прописан характер каждого NPC. Как великолепно прорисован мир: трава, листва, поляны, леса, горы, реки, города — идеальным было всё. За исключительную работу дизайнерам можно было ставить памятник при жизни!

А ещё смена времен года, смена погоды — все это было хаотичным, но при этом подчинялось определенным правилам, благодаря которым погоду можно было «предсказать». Мир был настолько живым, что однажды попав в него, покидать его не хотелось.

Тогда же, в тот пасмурный осенний вечер, после знакомства с мастером, Таисия познакомилась и со своими самыми первыми эльфами.

Потом, по условиям квестов, эльфам она помогала, спасала их, убивала, впрочем, тоже. Но в самый первый момент представители светлой расы произвели на нее очень яркое, запоминающее и отталкивающее впечатление.

Как там звучало классическое описание эльфов из всех очаровательно–привлекательно–завлекательных игр?

Красавчики, каких поискать, с совершенными и одухотворенными чертами лица.

У эльфов была, во–первых, светло–голубая, тонкая и почти просвечивающая кожа. Некоторые типы, которые мало времени проводили под дневным светом местного солнца, щеголяли сеточкой вен на открытых участках кожи. Смотрелось это отвратно. Черты лица были мелкими, хищными. И ни о каком совершенстве не могло идти и речи.

Вообще, глядя на эльфов, Тае приходила в голову мысль о голубых ласках. Такие же мелкие хищники, опасные даже на вид и совершенно не вызывающие желание потискать.

Волосы у эльфов были в цветовой гамме от белого до зеленого. Никаких «он был прекрасным блондином». Или «на нее смотрел эльф, с тяжелой шевелюрой, цвета вороного крыла».

Высокие? Тая, со своими метр семьдесят в прыжке была на голову, а то и две выше среднестатистического эльфа. А ее знакомый из числа эльфов, который был лишь на самую малость ниже Таи, в среде своих долгое время считался кем–то вроде отщепенца. По большому счету, именно это и привело его в когорту наемников, где подвизалась сама Таисия.

Наконец, уши. О, эти очаровательно–длинные ушки с острыми или тупыми кончиками. Ну да. Уши были длинные. Любой эльф мог перещеголять зайца. Но почему ни в одном описании к игре или ни в одной книге не говорилось о том, что эти уши к голове располагались практически перпендикулярно, и при желании на них можно было сушить мелкую одежду?!

Только в этой игре эльфы превращали свои ушки в выставку украшений, созданных своими руками. Только в этой игре светлые эльфы относились к растениям без особого пиетета и спокойно общались с низшими расами. Только в «светлом» мире эльфы лучниками быть не могли по той простой причине, что этим мелким не хватало сил натянуть тетиву длинных плечевых луков (кстати, арбалетчиками как раз они были первоклассными, в цель били десять из десяти раз).

Впрочем, если бы такие неклассические эльфы в игре были одни, ей бы их еще простили, но оставалось еще четырнадцать рас… Некоторые из которых привычной и милой для взгляда классичностью также похвастаться не могли…

Впрочем…

Тая вынырнула из своих мыслей, поняв, что она сидит с остановившимся испуганным взглядом и смотрит на двух эльфов. И еще немного, и они начнут суетиться вокруг нее. Сильные менталисты, как Дарэль, вполне могли прочитать и мысли при тактильном прикосновении, и недавние воспоминания.

Мельком подумав о том, что теперь в качестве ближайшего помощника для леди, ей придется найти кого–то другого или, по крайней мере, не позволять Дару касаться обнаженных участков кожи, Тая медленно поднялась на ноги, с сожалением проведя ладонью по траве.

— Добрый вечер, Леди, — Дарэль склонил голову, приветствуя девушку. — Меня зовут Дарэль. Я светлый эльф и ваш проводник по нашему миру Кириан на ближайшее время. Таращится на вас с немым изумлением мой невоспитанный ученик Гарш.

Отвесив парню подзатыльник и тем самым вызвав у Таи короткий смешок, Дарэль повел рукой по сторонам.

— Позвольте, я немного расскажу, где вы очутились, — сказал он, начиная небольшую импровизированную экскурсию. В старых легендах и интересной подачи информации Дарэль, как раз таки тот самый высокий эльф, с которым Тая познакомилась когда–то, всегда был очень силен. И обычную и в принципе малоинтересную историю мог подать так, что невозможно было не заслушаться.

— Мы с вами сейчас находимся в Малых Вересковых горах, леди, в самой узкой их части. За нами, на востоке лежит царство Шуантель. Это закрытая для въезда и выезда небольшое территория — царство шуршанчиков. Чуть ниже, у подножия гор начинается Королевский золотой тракт. Он ведет через земли светлых эльфов, моих сородичей, делает загиб–арку на территорию вампиров, затем вновь делает изгиб и возвращается в одно из шести королевство людей, Эхон. Заканчивается тракт в портовом городе Златороге, центре торговли с русалками и водяными, обитающими в море Энарк. А также единственным портом, откуда можно добраться до Драконьих островов, которые почти полтысячи лет назад заняли отщепенцы. Пираты для всех остальных и надежные союзники для Эхона.

Тая коротко кивнула, показывая, что все поняла.

— Ну что ж, — продолжил Дарэль. — Насколько мне известно, в Златороге вас будет ждать другой проводник, пират, который отвезет вас на Драконьи острова. Моя же задача позаботиться о том, чтобы вы безопасно добрались до Златорога. Сейчас мы с вами отправляемся вниз. Нас ждут грифоны, на которых мы достигнем подножия гор. Там, в небольшой горной деревушке я познакомлю вас еще с двумя охранниками. Обычно дороги безопасны, но в последнее время начали шалить разбойники. А наш наниматель сообщил, что вы совершенно никудышный воин и не маг. Все верно?

Таисия медленно кивнула, находя в этом положении определенную прелесть.

— Все верно, — согласилась она с улыбкой. — Я не воин и совершенно не маг.

— Вы аристократка?

— Нет, — это предложение Тая отринула сразу. Кириан она знала и правила аристократии тоже, поэтому о том, чтобы выдать себя за аристократку девушка даже не помышляла. — Нет. Я…

— Не можете рассказать? — подсказал правильные слова Дарэль. — Ничего страшного. Обычно, простите, мы, наемники, не лезем в дела, но вы сейчас выглядели так…

— Одухотворённо! — вылез с комментариями Гарш и мгновенно замолчал после очередного подзатыльника.

— Он болтун, — вздохнул старший эльф. — Но иногда говорит дельные вещи. Вы выглядели удивительно одухотворённой. О таких, как вы, у нас пишутся баллады на праздник костров осени…

— В духе, — Тая задумалась, на ходу подбирая экспромт:

Она была прекрасна,

Дрожали ее ресницы,

Взмахнув небрежно руками,

Она свалилась как птица.

Свалилась с обрыва мгновенно,

Чтоб в небеса взлететь.

Разбилась, разбилась, наверное.

Найдя на дне свою смерть.

Дарэль покачал головой, чуть сведя брови.

— Что вы, леди. Это в духе скорее наших сородичей дроу. Или вампиров. К ним это гораздо ближе. А для вас такой темный юмор…

— Это не юмор, — Тая медленно покачала головой. — Это просто слова о человеке, который верил, что сможет обмануть законы и взлететь в небо. А потом упал.

— Вы говорите об эшшедах? Проклятых?

— Разве? — девушка улыбнулась. — Разве я говорю о них? Я говорю о людях.

— Люди умеют летать. Умели, — поправился негромко Дарэль, помогая девушке спуститься вниз на небольшую площадку, где на магической привязи были оставлены двое грифонов. — Но не будем об этом. Прежде чем я усажу вас в седло на своего грифона, могу я узнать ваше имя? Наниматель, который позаботился о том, чтобы у вас после появления были проводники, даже не счел нужным сообщить, будем мы сопровождать мужчину или женщину, не говоря уж об имени.

Ресницы Таисии дрогнули, скрывая улыбку, она повернулась к Дарэль, глядя на него с лукавым прищуром.

— Прошу простить! Мне сообщили, что меня будет ожидать светлый эльф Дарэль с учеником Гаршем. Но мне и в голову не могло прийти, что в обратную сторону такая любезность не последует. Меня зовут Таисия. Короткое имя, которым меня обычно называют друзья или хорошие знакомые, Тая. Вы можете называть меня так. Как будет вам удобнее, лорд Дарэль.

— Тогда, Тая. Давайте перейдем на ты. И, как насчет того, чтобы опустить этот великосветский этикет? Не думаю, что мои напарники и ваши будущие охранники смогут его соблюдать. Нет, не подумайте, они отличные ребята. Но…

— Но? — повторила словно в удивлении Тая.

— Но в плане этикета они бездарны. Воспитаны в другой среде.

— Думаю, это будет интересное знакомство, Да… Дарэль, — все же для порядка запнувшись на имени, Тая смущенно и чуточку виновато улыбнулась.

«По мне плачут театральные подмостки. Прям захлебываются горючими луковыми слезами. Переигрываю. Ой, переигрываю. Еще немного, и почует Дар фальшь. В этом его сила, в этом его отдельный особенный дар. Пора спасать…»

Тая шагнула на край обрыва и застыла. Мгновенно.

Ветер растрепал волосы, ударил по глазам. Тая не обратила внимания.

Из ослабевшей ладони выпал зажатый там цветок. Самый первый, самый настоящий, пахнущий цветок, который видела Тая в своей жизни. Она не обратила внимания.

Впереди, под обрывом, под ее ногами — был другой мир. Она осознала это только что. Не игра. Не виртуальная реальность.

Настоящий мир. Отливающий яркими цветами и переливающийся приглушенными тонами. Запахи. Ощущения. Видения.

Все это налетело на Таю и сбило ее с ног. Закружило вокруг.

Ноги девушки подкосились…

«Как бы я хотела взлететь!» — подумала она, оседая на небольшой уступ без сознания.

Как Дарэль подхватил ее на руки, она уже не ощутила. Зато увидела, неожиданно… со стороны! Потому что вылетела из собственного тела, как будто его цепи её больше не держали. Сейчас, она могла парить в небе, здесь она была свободна.

И с ликующим криком, Тая взлетела вверх, выше и выше, в царство облаков и глубокого синего неба.

…Грифоны мягко приземлились около таверны. Птичьи лапы ударили о землю, но за мгновение до того, как приземление потревожило бы Таисию… Надо же какое странное имя, Дарэль спрыгнул с седла, придерживая девушку на руках.

От коновязи шагнул мальчишка.

— Позаботься, — попросил Дарэль, кинув ему монетку. Затем взглянул на ученика.

— Итак. Здесь наши дороги, Гарш, расходятся. Ты — отправляешься на свое задание, после которого я буду знать, можно ли тебе доверять, сможешь ли ты сдать экзамен ученичества или нет. Вызвать меня на помощь ты можешь три раза. Третий раз будет для тебя последним, и срок твоего ученичества будет продлен еще на семь лет. Помнишь это?

— Да, наставник.

— Тогда, все при тебе. Возьми грифона и отправляйся прямо сейчас.

Гарш вскинул голову, но тут же опустил. Уши парня поникли. Учитель не доверял ему. Учитель не хотел знакомить Гарша со своими товарищами по команде. Значит Гарш пока не достоин этого.

Отдав честь, парень вернулся на грифона, чуть качнул за магическую уздечку, и волшебное создание растаяло в вышине.

— Мог бы и сказать, что один из твоих напарников дроу, — раздался ленивый голос, и из тени Дарэля поднялся силуэт мужчины.

Темные эльфы. Они же дроу. Любовники и повелители тени, могли своим внешним видом поспорить с тьмой. На неподготовленного человека, «улыбка» дроу производила сногсшибательное впечатление. В том смысле, что ноги после нее не держали.

Выше двух, двух с половиной метров по росту. С широченными плечами, накаченными телами. Черты лица темных эльфов были очень грубыми, резкими. Словно скульптор только–только набивал руку. Кожа была очень плотной и чисто–черной, чаще всего покрытой разводами тонких–тонких сеточек–прожилок, до ужаса напоминающих чешую. Глаза у них были или алого оттенка, или янтарного. Очень редко встречались дроу с фиолетовыми глазами. Волосы у всех были только белыми. Никаких других оттенков не существовало в природе. Даже магическая краска на волосах дроу не держалась. Последствия общения с госпожой тенью…

Еще одним последствием образа жизни были зубы. Акулий частокол тонких и очень острых клыков — довершали картину, после которой знакомиться с дроу отпадало желание практически у любого.

— Думаю, подобного бы падения статуса учителя в своих глазах Гарш бы не пережил, — сообщил Дарэль. — Раз уж ты здесь, прими драгоценную ношу.

— Наш контракт?

— Верно. Леди Таисия. Должна быть доставлена до Златорога в целости и сохранности. Заказчик очень настаивал, чтобы ни одной царапинки не было. Синяки сколько угодно, но без крови.

— Удивительное условие. В контракте прописано? — деловито уточнил дроу.

Светлый неохотно кивнул.

— Увы… Увы. Прописано. Причем черным по белому. Кстати говоря. Рель.

Темный, взяв на руки Таисию, обморок которой плавно перешел в сон, удивленно приподнял белую широкую бровь.

— Ты что–то хочешь сказать?

— Тайфун не появлялась?

— Эта девчонка? — Рель поморщился. — Не было ее. И что вы так с ней двое носитесь? Терпеть ее не могу.

Резкий голос.

Открывать глаза не хотелось. Рель…

Точнее, Иввирель. Темный эльф. Третий из их боевой четверки.

С ним у Таисии… нет, точнее у леди Тайфун никогда не складывались отношения. Реля раздражала девчонка, которая была ниже его почти в два раза (рост Реля был около трёх метров, такая впечатляющая гора мускулов и мышц), но могла на равных с ним сражаться.

И ладно бы на арбалетах, или метала там ножи, в этом случае темный признал бы ее. Но Тайфун предпочитала контактный бой и два коротких сая. Облегченный полуторник, выкованный для нее гномами, висел в ножнах на спине или оставался притороченный к седлу.

Тайфун нравилось упоение боем…

Рель ее за это ненавидел.

Она была слишком похожа на идеал темных эльфиек в эти моменты.

— Дар, — обернувшись на эльфа, резко остановившегося у коновязи, Рель удивленно на него взглянул. — Ты чего?

Дарэль, удивленно оглядывающийся по сторонам, только отрицательно покачал головой.

— Показалось, — сказал он себе под нос, потом встряхнулся и улыбнулся. — Уже иду. Кстати, где наш еще один напарник?

— Сказал, что подойдет позже. У него там какие–то дела, какие–то проблемы. Слушай! — возмутился Рель. — Ты что, его не знаешь?

— А… простите, — тихий голос Таи перебил возмущенного дроу.

Слишком громкие звуки над ухом заставили девушку «прийти в себя».

— Проснулись? — ничуть не смутился дроу, ставя ее на землю. — Я разбудил? — И не слушая ответа, продолжил. — Я Иввирель. Называть меня будете Релем. Я охранник вашего прекрасного тела на ближайшие несколько дней, пока мы не сдадим вас с рук на руки следующего проводнику и пирату.

— Рель! Притормози! — Дар подошел ближе, развел руками. — Тая. Я предупреждал. Помнишь?

— Тая? — взгляд Иввиреля скользнул с макушки до ног девушки, потом прошелся в обратном направлении. — Тогда она мне не нравится.

«Мужжжлан!!!» — прорычала девушка мысленно.

На лице же ее тем временем появилось выражение изумления, расстройства и боли.

— Я… Я… вам не нравлюсь? — прошептала она, отпрянув назад.

Рель немного смутился.

— Мне не нравится твое имя.

— Таисия… Чем оно вам не нравится, лорд Иввирель?

Темный эльф несколько минут изучал Таю. Тая в ответ смотрела куда угодно, но только не на него, думая о том, что надолго ее не хватит.

Вредная и язвительная Тайфун, и вдруг рамки ограничения и необходимость быть тихой, белой, пушистой и совершенно ни к чему не способной.

— Таисия… — тихий голос, едва–едва слышный пробрал Таю до костей. — Тая… Какое необычное имя для такой … девушки. Рель. Дар. Это наш заказ?

— Да! — Рель вытянулся в струнку. Подтянулся и Дар.

Четвертого в компании оба эльфа ненавидели настолько же, насколько и уважали, ценили и практически боготворили.

Раса? Никто не знал.

Этот мужчина без возраста, выглядящий как человек лет так тридцати, появился в таверне «Семигрезья» почти сорок лет назад. И с тех пор совершенно не изменился. Мастер войны. Тактик и стратег. Гений ловушек. Бог военных действий. Ему было подвластно все что угодно.

Карьера. Любовь. Азартные игры.

Он ко всему относился как к войне и выигрывал.

К тому моменту как в «Семигрезье» пришла Тая, все трое мужчин были на ножах. Трое лучших из лучших наемников, за каждый интересный заказ они воевали, как мальчишки в песочнице, за единоличное владение всем песком.

Новенькую ни один из трех в расчет не взял… И зря. Потому что заказ, который обещал кучу потрясающих сливок, забрала… Тайфун.

А когда по праву наемников все трое вызвали ее на дуэль, Тайфун до них снизошла. С абсолютно кабальными условиями.

… Сидя на заборе, покачивая ногами и лузгая семечки, словно обычная девчонка из портового квартала, Тайфун предложила:

— Не хочу мелочиться, ребята. Все просто. Три дуэли. Одна за другой, в том виде, который вы выберете. Если выигрываете — получаете заказ. Если проигрываете — вступаете в мою команду.

— Чего? — Рель, сжал кулаки, поднялся с завалинки, словно грозовая туча. — Что ты несешь, девчонка?! Я тебя этими самыми руками на косточки порву!

— Принято. Рукопашный бой, — мило улыбнулась Тайфун. — Пойдешь первым, как самый смелый. Как насчет тебя? — перевела она взгляд на Дара.

Светлый эльф окинул девушку взглядом, оценил некоторую тяжеловесность в ее движениях и кивнул:

— Арбалеты. Десять выстрелов из десяти.

— О… — Тая засмеялась. — Хочешь победить меня в том виде, где сам силен. А ты? — взглянула она на третьего. — В чем желаешь вызвать меня на дуэль?

— Я мог бы вызвать тебя на магическую дуэль, — тихий голос–шепот впервые ворвался в сознание Таи, разрушая все стены, которые стояли вокруг ее мыслей и желаний. Два амулета от ментальных атак сгорели мгновенно. Еще один потрескивал, но держался. — Но не буду. Я не сражаюсь с маленькими детьми, даже если они на этом настаивают. Мы просто с тобой сыграем. В карты.

Девушка даже не смогла отследить взглядом, откуда появился новенькая, даже не распечатанная колода.

— Никаких глупостей и сложных игр. Удача. И только она. Игра кантарра. Три карты тебе. Три карты мне. У кого больше очков — тот и победил. У кого выше тридцати семи, у того перебор. Запомнила?

Тая вскинула бровь.

— Ты пойдешь на закуску, — пообещала она медово, хотя в ее глазах читалось недовольство. — Последним.

— Ты не пройдешь дальше меня, — пообещал Рель.

Спустя полторы минуты огромного дроу Тая завалила на землю, устроилась на его груди, вонзив оба сая в землю круга дуэлей с двух сторон в миллиметре от шеи.

— Это было неинтересно, — сказала она негромко. — Ты слишком возгордился и недооценил меня. К тому же ты совершенно не умеешь сражаться с теми, кто тебя меньше, гибче и быстрее. Ты делаешь ставку на свою силу, а в результате падаешь как подкошенный дуб. Тренироваться тебе и тренироваться, если однажды ты хочешь меня победить. А теперь, добро пожаловать в мою команду!

Релю не осталось ничего иного, кроме как подчиниться.

Вторым Тая разнесла Дара. Они начали стрелять одновременно. Сделав выводы, он оценил противницу адекватно и стрелял отлично, но Тая была быстрее, и последняя десятая стрела, выпущенная из ее арбалета, в полете сбила стрелу Дара.

Так она получила в свою команду светлого эльфа.

А потом был он.

Первый раз, когда раздали карты, счет был одинаковым.

На второй раз — тоже самое.

На третий раз Тая получила заветное число — тридцать семь, а ее противник немногим меньше, всего лишь тридцать шесть. Малейшая разница и всё, игра была закончена.

— Сегодня удача отвернулась от меня, — вздохнул мужчина. И его голос прозвучал плоско, без всяких эмоций. Коснувшись ладони Таи, он наконец–то представился. — Я Кантарр. Меня зовут так же, как и самую популярную игру на этом континенте.

— Глядя на тебя, можно подумать, что игру назвали в твою честь, — пробормотала тогда Тая, а потом спохватилась, улыбнулась. — Добро пожаловать в мою команду… И, мальчики, времени на то, чтобы оплакивать конец своей свободы, у вас не будет. Отправляемся на задание. Немедленно!

Уже потом выяснилось, что вчетвером, в таком составе, они практически непобедимы. Уже потом выяснилось, что голосом Кантарр может творить немагическую магию. Уже потом… потом Тая выяснила, что от голоса и от взгляда этого мужчины у нее подкашиваются ноги и хочется куда–то спрятаться. Уже потом… Вначале они учились вместе работать.

А сейчас. Сейчас этот гад стоял около таверны, опираясь на столбик навеса плечом и смотрел прямо на Таисию. Спокойно. Уверенно. А в глазах, синих, как Рассветные водопады, царила насмешка. Словно он знал что–то, чего не знал никто другой. И этот взгляд наполнял душу Таи недобрым предчувствием…

 

Глава 3. Да придет Тайфун

Оттолкнувшись от столбика, рядом с которым стоял, Кантарр подошел ближе, разглядывая живописную композицию из двух эльфов и девушки.

— Так, так, так, — повторил он, затем прицокнул языком. Чарующий голос мужчины лишился своего очарования. Стал плоским, невыразительным и совершенно безопасным.

По крайней мере, ноги у Таи подгибаться перестали, вернулась возможность дышать, да и мысли перестало туманить. Так что, она постаралась как можно незаметнее перевести дух и принять вид гордый и независимый.

— Значит, не леди? — уточнил тем временем небрежно мужчина, пока эльфы вытянувшись в струнку стояли по обе стороны от него.

Тая помотала головой.

— Совсем? — уточнил Кантарр.

— Если в плане, — хрипло сказала девушка, потом откашлялась и попыталась еще раз справиться со своими капризными связками. — Не появятся ли аристократические братья или слуги, чтобы отомстить за поруганную честь, если ко мне протянуть лапы, то нет. Не появятся.

— Какая жалость! — съязвил мужчина.

— Да кто на такую позарится! — басисто усмехнулся Рель. Дар только кивнул, в кои–то веки соглашаясь со своим вечным другом–соперником, потом спохватился.

— Простите, Тая. Не хотел вас обидеть. Просто…

Таисия грустно улыбнулась в ответ, мгновенно теряя кураж и желание притворяться кем–то, кем она не была. Своими словами эльфы попали прямо по больному месту.

Отражение в зеркале девушка видела не раз. Тая отчетливо понимала, что слова мужчин не случайны, была целиком и полностью с ними согласна! Но, извечная женская логика, даже если учесть, что себя она ненавидела, никто не давал этим парням права так о ней говорить.

Да, девушка была никакой. Абсолютно. Мимо такой пройдешь в толпе и не заметишь. Низкий рост, если ориентироваться на человеческих мужчин и женщин. Очень худощавое телосложение. В мире Таи над девушкой не раз подшучивали, подкладывая в ее вещи камни, «чтобы ее никуда не унесло».

Не то, чтобы сплошные кости, какой–то там слой мускулов был… Наверное…

По крайней мере, кости не выступали как на анатомических моделях. Почти.

А еще была кожа. Светлая, хотя, к счастью, и не пергаментно белая. И глаза, серые. Дымчатые. Как и у многих. И волосы, мышино–русые.

Ни одного выдающегося достоинства. Что в прямом смысле, что в переносном.

Наклонившись неожиданно ниже, Кантарр щелкнул Тае по кончику носа.

— Отставить грустить, мелкая.

— Я не мелкая! — возмутилась Тая. — Я… я… я…

Мужчина выжидательно на нее смотрел.

— Ты? — помог он. — Мелкая. Худая. Как только ветром не уносит. Что полезное умеешь? Драться? Магия? Алхимия? Лекарское дело? На худой конец, искусство барда?! Сказителя?

С каждым отрицательным качанием головы, Кантарр мрачнел, точно так же как и эльфы. Когда они подписывались на это задание, они понятия не имели, какую обузу вешают на свою шею.

— Ну, хотя бы готовить? — предложил Дар, который всегда кашеварил в походе.

Тая взглянула на него, улыбнулась. Эльф воспрял духом. И тут же девушка мстительно сказала.

— Приготовить могу. И съесть это можно. А вот откачать потом не факт что получится.

Дар поник. Рель заржал как конь.

Кантарр покачал головой.

— Мелкая… И не спорь. Тая — ты для кого угодно, — взглянул он на насупившуюся Таисию. — А я не буду звать тебя этим именем, поскольку оно принадлежит другой девушке. На тебя совершенно непохожую. Ты останешься «мелкой». И перестанешь ей быть только после того, как сможешь меня положить на лопатки…

Договорить Кантарру Таисия не дала. Злость ударила в голову, окончательно развязывая язык:

— Подлости принимаются? — мило улыбнулась она, а потом пояснила. — Там подпиленные перила, веревки по ходу движения, аркан на шею?

Смех эльфов как оборвало. Кантарр нехорошо сощурился.

— Подлая?

— Еще какая, — согласилась Тая, уперев руки в бока. — А еще мстительная. И еще, — подойдя к мужчине, она ткнула острым ноготком ему в грудь. — Я никому не позволю так разговаривать со мной. И можешь быть уверен, ты первым не будешь. Ясно?

— Ха. Да оказывается не все еще потеряно! У мелкой есть зу… — Кантарр не договорил.

Тая знала его не слишком хорошо, пусть они уже играли в команде некоторое время. Его вообще никто хорошо не знал. Но девушка знала, что он не замолчит и не смирится. Поэтому она удар нанесла еще раньше. До того, как мужчина начал говорить. И естественно попала.

Удар костистого кулачка был не очень сильным. Все–таки Тая в своем обычном виде драться не умела. Но достаточно ощутимым для того, чтобы стало понятно, что она не шутит.

— Я повторю еще раз, — тихо сказала девушка, и всем троим пришлось прислушаться. — Обузой я не буду. Хоть многого и не умею, я быстро учусь. Первый же, кто посмеет относиться ко мне с таким снисхождением, получит на голову ушат помоев. И не в переносном смысле.

Мужские пальцы, словно сделанные из железа, сжались на плече Таи. Казалось еще мгновение, и затрещат хрупкие тонкие кости. Таисия взгляда не отвела, смотрела с вызовом. Кантарр довольно грубо спросил, правда, опустил раздражающее девушку обращение «мелкая»:

— Не боишься, что я наплюю на контракт и убью тебя прямо здесь?

Девушка подняла руку, словно мерзкое насекомое стряхнула с плеча ладонь Кантарра.

— Не боишься, что я после этого встану привидением и отравлю тебе жизнь до такой степени, что ты сделаешь все, чтобы самому сдохнуть? — спросила она с очаровательной улыбкой.

Кантарр внял внутреннему голосу, рекомендующему временно сдаться, и отступил. Рель и Дар переглянулись.

— Стоило запрашивать двойную, а то и тройную цену, — вздохнул Дарэль. — А то такими темпами…

Он не договорил. Запустив руку в карман, Тая высыпала ему под ноги золотые монеты.

— Можете считать, что это заочная премия, — оскалилась она, затем круто повернулась и двинулась в таверну, около которой они стояли. Девушку колотило от злости. Казалось еще мгновение, и от нее пойдет пар.

Прежде чем кто–то из мужчин успел что–то сказать, она уже скрылась за дверью.

— И почему у меня такое ощущение, — жалобно спросил Дар, поднимая воздухом монетки и опуская их в кошель. — Что на нас только что обиделись? И теперь сделают все, чтобы путь до Златорога показался нам настоящим кошмаром?

— Может, потому что так оно и есть? — пробасил Рель, затем взглянул на Кантарра. — Чего ты на нее накинулся?

— Ты сделал то же самое парой десятков минут ранее! И далось вам это имя, — светлый эльф горько вздохнул. — Тайфун, где же ты?!

Отчаянно чихнув, Тая зашла в комнату, которую ей сдали мгновенно, стоило только рыкнуть на хозяина и покрутить у него под носом монеткой. Девушка слабо улыбнулась, увидев огромную кровать с чистым бельем, и прислонилась к двери, закрывая глаза.

Это будет совсем не просто. Это «деликатное» задание выматывало все силы. Заставляло ее страдать, задаваться непривычными вопросами и вести себя так, как она никогда себя не вела.

Подойдя к зеркалу, Тая наставила на собственное отражение палец.

— Ты хорошая! Милая и пушистая! Когда мужчины разговаривают, ты должна молчать! В тряпочку! Максимум — поддакивать. Ясно? Хо–ро–ша-я! Хо–ро–ша-я! И почему я только в это не верю? Ладно, надо хоть глянуть, что у нас тут с игрушками.

Расслабив завязки на шнуровке платья, Тая приподняла цепочку и вытащила на свет медальон, который ей вручили те самые ребята из координационного совета, покачала перед собственным носом.

С одной стороны, рядом с ней были уже готовые «ингредиенты» сразу трех рас. С другой стороны, Тая почему–то совершенно не хотелось использовать кровь тех, кого она считала своими друзьями в этом мире. Пусть даже со скидкой на то, что считала этих ребят нарисованными и ненастоящими.

Теперь, когда стало понятно, что они настоящие, Тая не знала, как к ним относиться. Она не знала, как относиться к самой себе. Неожиданно все это навалилось, закружилась голова. Внутри все болезненно сжалось. А потом все отхлынуло. Потирая занывший висок, девушка пыталась вспомнить, о чем она только что думала. Не вспоминалось.

Взглянув на зажатый в правой руке медальон, Тая кивнула сама себе и спрятала его обратно. Да. Она получит кровь, которая нужна для активации этой маленькой игрушки. Но не будет использовать для этого кровь своих друзей.

Почему именно так, Таисия не знала, да и знать не желала. Просто ей так захотелось, а значит именно так и сделает. И точка на этом.

В зал таверны она спустилась через двадцать минут, немного освежившись, причесавшись, в который раз порадовавшись тому, что еще десять лет назад отрезала волосы, и теперь они короткой волной лежали вдоль лица, не мешая ей.

Засунув руки в карманы, Тая уже шла к столу, где сидела ее команда, ее друзья и ее … охранники, когда путь ей заслонили двое гостей бара.

«Я хорошая», — сказала Тая сама себе. И сама себе же возразила. — «Да счас! Я и хорошая? Я ж… Нет. Нет–нет! Терпи, Тая, терпи, милая. Если раскроешься сейчас, мало никому не покажется. А эта таверна мне в отличие от прошлой, которую мы разнесли, нравится. Тихо, Тая. Тихо».

Опустив в смущении глаза, Таисия пролепетала, даже не задумываясь о том, какой диссонанс составляет ее вызывающий вид с ее же поведением.

— Простите, я спешу. Пропустите меня, пожалуйста.

Двое высоких темных эльфа, заступивших ей дорогу, переглянулись и дружно заржали.

— Цыпочка, а что будет, если мы тебя не пропустим?

Тая всхлипнула, вновь закипая.

«Да что со мной такое?» — задалась она вопросом, на миг выпадая из реальности. — «Я так сильно контроль не теряла даже когда первый раз вышла на арену».

— От нее — не знаю. А я переломаю все кости, — раздался тихий голос, и на плечи дроу легли ладони Кантарра. Радужно улыбнувшись, он сообщил. — Вы, дроу, народ крупный. У вас четыре сотни костей с небольшим. Представьте, как «приятно» будет, когда я вам сломаю все кости разом?

Дроу побледнели. Тая осталась спокойна. Фирменную угрозу Кантарра, после которой народ сваливал и старательно делал вид, что он здесь не был, не видел и не привлекался, она уже слышала не раз и на нее уже давно не реагировала.

Взгляды перекрестились. Серые глаза Таисии и синие — Кантарра.

Мужчина шагнул ближе, дроу исчезли, словно их и не было. Чуть наклонившись к Тае и опираясь ладонью на перила лестницы за ее спиной, Кантарр спросил.

— Ты в курсе, что когда женщина смотрит с таким вызовом в глазах, это прямое приглашение к поцелую?

— Ты в курсе, что бывает, когда целуешь женщину без ее на то согласия? — с интересом спросила Тая в ответ, но с места даже не тронулась.

Кантарр засмеялся, протянул руку.

— Давай, детка. Ты мне нравишься. За словом в карман не лезешь, а остальному научим.

Коснувшись запястья мужчины, Тая нежно улыбнулась.

— Я буду стараться, — пообещала она. — Очень.

А уже спустя пару минут, девушка с ужасом смотрела на маленькую хрустальную стопку доверху наполненную водкой. Да еще не абы какой, а гномьей.

— За знакомство! — улыбнулся Рель, поднимая двухлитровую кружку с пивом.

Тая медленно покачала головой, ткнула пальцем в стаканчик.

— Я не буду это пить, — сказала она. Хотела, чтобы получилось твердо, а получилось очень жалобно.

— Почему? — спросил Дарэль удивленно, разливая в свой бокал и бокал Кантарра виноградное вино фей. — Это вкусно.

Тая хмыкнула. О да. Гномья водка пилась легко, была вкусной, практически не туманила сознание. А если ее еще и не смешивать ни с чем, то и похмелья потом не было. Практически.

— Не могу, — пробормотала девушка. — Если я это выпью, целителя, чтобы меня спасти, найти не успеете.

Мужчины переглянулись.

«Проверка?» — едва уловимо нахмурилась Тая. — «В игровом виде эту водку я пила не раз. Что же происходит?»

Кантарр накрыл ладонью стопку. Взглянул на Таисию.

— Окей, детка. Водку тебе нельзя. Что еще?

Девушка пожала плечами. Ощущение было такое, что она ступила на очень хрупкий лед. Но при этом она никак не могла понять, что именно вызвало такое ощущение.

— Нельзя грибы. Ядовитые. Травку ядовитую. Ягодки ядовитые. — Радостно сказала она. — Яд, одним словом! И все! Еще вопросы будут?!

Очередное переглядывание, и Тая буквально ощутила напряженной шкурой, как расслабились все трое.

«Ой, ой, ой. Да отмотайте кто–нибудь назад, что это было, и что вообще происходит?!»

— Итак, — Тая сделала вид, что все абсолютно нормально, и она ничего не поняла, ничего не ощутила и ничего не знает, как собственно говоря, и должно было быть. — А теперь, скажите мне, когда мы отправляемся, и как будем двигаться?

— У нас здесь свои … транспортные средства, — неожиданно спокойно улыбнулся Кантарр. — Ты верхом ездить не умеешь, верно?

Тая кивнула.

— Значит, будешь по очереди ехать со мной или с Релем. Сильф Дара двоих потянет, но тогда будет тормозить наших зверюг.

«Зверюг?! Эти идиоты в конюшню приволокли кошмара и гардара?» — Тая с трудом сдержалась, чтобы не засмеяться. — «То–то народ от конюшен так шарахается. А мне–игровой их не показывали… В игре «не предусмотрено». Вот гадство», — так и не притронувшись к еде, Тая поставила локоть на стол, смерила всех троих задумчивым взглядом. — «Чего же еще я не знаю о вас, ребята? И почему мне кажется, что настолько многого, что между нами огромная и ужасная пропасть?»

Уйдя в свои мысли, Тая ни на что не реагировала. Впрочем, о чем подумать было не только у нее.

Кантарр, потягивая вино, украдкой поглядывал в сторону того недоразумения, которое было их заказом. Девочка. Маленькая девочка. Со взглядом лани. Недоверчивая до ужаса. Ее явно не раз предавали. Она явно запрещала себя любить, и никогда не любила сама.

Хрупкая, как статуэтка. Эту малышку хотелось обнять и никому–никому не давать в обиду. Кантарр хмыкнул своим мыслям. Как же, даст она ее защищать. Эта крошка будет защищать себя сама. До последней капли крови, до последней капли души.

Несмотря на то, что она ничего не умела. Ничего не знала. У нее не было при себе не ни ножа. Ни лука. Эти нежные ладошки явно никогда не касались оружия. Точно так же, как однозначно она не была магом.

Вопрос о том, что еще Таисии нельзя есть, был задан не случайно. Если бы она назвала хоть одно блюдо из семи, это было бы равносильно чистосердечному признанию.

Но она не назвала ни одно из них, и с упоением таскала длинные спиральки местного овоща в пряном кляре, который магам есть было категорически запрещено.

Кантарр поднял голову, кивнул Дару и Релю, эльфы тоже не сводили изучающе–вдумчивых взглядов с Таи. И впервые воин подумал, что они трое не так уж друг от друга отличаются. И напарники из них троих получились почти отличные. По крайней мере, спину есть прикрыть кому…

Может быть, Тайфун была в свое время не так уж неправа, когда свела вместе их троих. Но об этом он ей никогда не скажет и тем более, никогда в этом вслух не признается. Мало ли.

— Ну что, — когда блюда опустели, Кантарр поднялся с места, взглянул на Таю. — Детка, тебя можно оставить в комнате одну, или ты найдешь приключения на свою очаровательную…

Недобрый взгляд Таи заставил мужчину расхохотаться и не закончить свою фразу, сказать совсем другое.

— Моя комната слева. Напротив комната Реля. Насколько мне известно, наш обаяшка светлый комнату еще снять не успел, поэтому остановится у Реля. Так что если что–то случится — зови. Ясно?

Тая медленно кивнула. Очень медленно, почти нехотя.

А потом поднялась от стола. Ноги подвернулись, и девушка рухнула вниз, как подкошенная. Кантарр еле успел ее подхватить, не допуская падения на пол. Хотя и перехватил не бережно, а просто рванул на себя. В то же мгновение, в стул, где сидела Тая, врезались две стрелы.

— Вот тьма! — пробормотал Дар, касаясь кончика оперения. — Ядовитые. Светлых. Рель…

Реля уже не было. Подхватив гигантский тесак, темный выскочил на улицу и растворился в набегающих сумерках, словно его никогда не было.

Когда же Дар взглянул на Таисию, он готов был к тому, что девушка сейчас будет биться в истерике, отчаянно рыдать, пафосно спрашивать за что. Но он совершенно не был готов к тому, что девушка с мрачным видом будет смотреть на веревку с двумя грузиками, которые оплели ее ноги и привели к падению, и, судя по всему, злится. Очень и очень.

Дарэль с трудом подавил желание отступить.

Ему, светлому эльфу, легко было считать все ее эмоции. А жаром гнева от Таи несло как от печки. На миг этот гнев показался знакомым. Привычным… но в следующий момент девушка абсолютно успокоилась.

И ощущение, едва–едва пойманное, растворилось, как след на песке перед прибоем.

Кантарр качнулся вперед, слитным движением распутывая ноги девушки.

— Значит так. Одна не спишь. Дислокация меняется. Дар. Организуй нам один номер на четверых.

— Моя репутация будет безнадежно испорчена, — заметила спокойная Тая.

Кантарр подцепил ее за подбородок, заставляя взглянуть на себя. Серые глаза остались спокойными, и мужчина не мог не восхититься чертовкой.

— Ты понимаешь, что тебя только что могли убить? — спросил он.

— Ну и что? — отозвалась равнодушно Таисия. — Не убили же…

В какой–то момент возникло совершенно не мужское желание. Ударить идиотку, которая не понимает, насколько она рисковала. Насколько она была сейчас на грани смерти. Впрочем, Кантарр удержался. Промолчал. Только показал на лестницу.

— Только после тебя.

Тая взглянула на него, на миг бросила взгляд за окно и двинулась к лестнице.

Что–то было не так…

* * *

Двое сидели на краю утеса. Светлая эльфийка задумчиво разглядывала костюм, парящий перед ней, то и дело что–то в нем поправляя.

Темный эльф молча смотрел в сторону садящегося солнца.

— О чем задумался? — спросила светлая негромко.

— О том, о чем и ты. Правильно ли мы выбрали лошадку для нашего деликатного поручения?

— Не знаю, не знаю, — девушка пожала плечами. — Там видно будет. Если она не полная дура, то она очень быстро поймет, что происходит, когда капля крови касается того амулета, что мы ей выдали. К тому же, мы не соврали ей не словом. Что–то утаили, что–то подали под другим соусом. Но общий смысл — верен. Этот мир — умирает. Этому миру нужен конец света. А то, что для нас это…

— Тихо. — Темный нахмурился. — Тихо, милая. Не надо ничего говорить.

— Кто–то есть рядом?

— Не уверен. Но что–то не так в окружающем мире. Так что не стоит нам здесь задерживаться.

— А девочка? Как же она? Мы же собирались присмотреть за ней… хотя бы издали!

— Ее появление было предсказано еще четыреста лет назад, так что можно считать, что мы просто стали спусковым крючком древних пророчеств. Теперь на нее будут охотиться все расы. Все фанатики. Не важно, хотят они, чтобы мир снова стал магическим или стал только технократическим. Все они будут пытаться убить эту девочку. Нам можно уже не вмешиваться. Да и не стоит мешаться под ногами.

— Но ведь… если ее убьют до того, как она соберет шестнадцать капель крови, задуманного эффекта может и не получиться! Ты же не забыл об этом?

— Тут забудешь, как же. Но у нее очень сильные охранники, изумительно сильные. Думаю, к тому моменту, как ее убьют, она не раз прольет свою кровь. Даже если артефакт напитается не полностью, то чего он получит, будет достаточно, чтобы устроить в этом мире конец света. А уж смерть этой девчонки — самый лучший и самый прямой способ, чтобы наполнить артефакт отборной силой.

— Ее… мне ее немного жаль, — виновато сказала светлая. — Мы ее вытащили из ее родного мира, куда она никогда и ни за что не сможет вернуться, только ради того, чтобы она обрекла на смерть миллионы жизней и умерла сама.

— У нас не было другого выбора. Ты сама все прекрасно понимаешь.

— Понимаю, но не могу об этом сожалеть. Скажи… ее… убьют… быстро?

Дроу покачал головой, протянул руку, погладил по щеке свою подругу.

— Увы. Быстрой смерти ей никто гарантировать не сможет. Но, видишь ли, в чем дело, убить девушку где попало нельзя. Надо обязательно на алтаре древних богов. Потому что только там проявятся ее крылья.

— Крылья?

— Да.

— Я тебя не понимаю! Почему ты никогда не можешь рассказать понятнее!

— Могу. Но ты же перебиваешь.

— Я больше не буду, — вздохнула эльфийка, состроив уморительно–просительную мордочку. — Я слушаю!

— Знаешь, что я не могу устоять, когда ты так делаешь и пользуешься этим? Не кипятись, сейчас расскажу. Первое предсказание о конце света подхватили остальные народы. Немного переиначили, немного изменили. Но сошлись в том, что девушку из легенд будет очень легко узнать. У нее на спине, с каждой каплей пролитой ею крови будет появляться огромная магическая татуировка.

— И какая же?

— Тайфун, вестимо, — отозвался дроу, потом мечтательно улыбнулся. — В свое время мне довелось познакомиться с одной разрушительницей, на спине которой был тайфун. Конец света в мире она устраивала за четыре дня, даже особо не напрягаясь. Так что, думаю, из этой куколки тоже получится шикарная разрушительница.

— Я начинаю ревновать.

— Глупая, — мужчина притянул светлую к себе, обнял таким образом, чтобы она положила голову ему на плечо. Подул на макушку. — Разве какая–то девчонка сможет сравниться с тобой? Да никогда и ни за что.

Светлая прерывисто вздохнула, потом улыбнулась.

— Надеюсь, что это именно так и есть. Ты не дорассказал, — напомнила она после продолжительного молчания.

Темный кивнул и продолжил.

— Самым правильным до сих пор остается первое предсказание. Четыреста лет назад в королевстве светлых эльфов начался переполох. Самая лучшая провидица, которая была на тот момент, умирала. Сама знаешь, со смертью у светлых эльфов совершенно особые отношения. Было ясно, что очень скоро, провидица произнесет самое главное, самое важное предсказание в своей жизни. И она его произнесла. На заре конца мира и конца света, когда черное смешается с белым, а белое растворится в черном, из другого мира придет девушка с двумя крыльями за спиной. Одно крыло — белое. Другое крыло — черное. На крыльях у девушки будет судьба мира. Спасет она его или уничтожит, зависит от тех, кто рядом с ней будет. Если девушку не тронуть, то мир она уничтожит. Если девушку убить постараться, да не добить, то мир она уничтожит. Если девушку убить в месте не положенном, то мир она уничтожит.

— Да хоть где–нибудь будет положительный эффект?! — возмутилась светлая.

Дроу опять рассмеялся.

— Нетерпеливая какая! Дослушай. Недолго осталось. Каждая капля крови, пролитая пришедшей девушкой, будет мир разрушать с той же скоростью и силой, с которой ее будут мучить. И будет чернеть белое крыло. И когда почернеют оба, мир будет уничтожен. Чтобы спасти мир, надо отпилить крылья девушки. А для этого надо принести девушку в жертву древним богам, напоить ее кровью алтари. И тогда засверкает татуировка на ее спине. Расколется артефакт, сулящий конец миру, и появятся крылья. Крыло черное, на кончиках перьев которого конец света. Крыло белое, на кончиках перьев которого спасение мира. Она придет на заре мира, она принесет с собой конец света. Она будет притворяться светлой, и будет смеяться над горем остальных. Она будет притворяться темной, и будет плакать по безвинно павшим. Она придет, и имя ее будет Тайфун…

 

Глава 4. Волчий гон

Когда Рель вернулся в комнату с ожидаемым, но все же неприятным отрицательным результатом, Тая уже спала. На втором этаже двухъярусной кровати, подложив по–детски беззащитно под щеку ладошки, с усталым и вместе с тем безмятежным видом.

Возведя над девушкой полог тишины, Дарэль, устроившись на полу около окна, взглянул на Реля.

— Пусто?

— Кроме того, что это были действительно светлые эльфы, и их было шестеро, стандартный пограничный отряд, я ничего больше не могу добавить.

— Рановато для пограничного отряда, — задумался Кантарр. — Если бы мы подъезжали к их территориям, я бы еще согласился, что они могут появиться. Но в горах, особенно в этих? Вересковые горы изначально принадлежали темным эльфам, а сейчас хоть формально и принадлежат гномам, все равно остаются весьма неприятным для светлых местом из–за вереска? Не верю. Может, — мужчина взглянул на кровать. — С нашей спутницей что–то не так. Дарэль. Сколько заплатили?

— Стандартную тройную за заказ повышенной сложности, — отозвался светлый равнодушно. — Жаль.

— Чего тебе жаль? — взглянул на него разозлено Рель. — Опять будешь скулить, как жаль, что с нами нет Тайфунчика?

— Рель, спокойнее, — попросил Кантарр. — Как бы ты не любил Тайфун, нельзя не отдать ей должное. Когда мы вчетвером, мы практически непобедимы. Ты составляешь отличное комбо с Даром. А я — с Тайфун.

— В этом смысле, — с неохотой признал темный. — Так и есть.

— Кантарр? — Дарэль перебил неприятный разговор, взглянул на старшего в их команде. — Мы отправимся по королевскому тракту?

— Не думаю, — мужчина взъерошил волосы. — С тем учетом, что светлые уже напали на нас… На Таисию. Можно допустить, что это нападение случилось по ошибке, но лучше сразу же не обольщаться и предположить самое плохое. По какой–то причине, Тая — их цель. А значит…

— Нам придется задуматься о том, как миновать их территорию с минимумом потерь, а вообще желательно даже не привлекая к себе внимание патрулей, — предположил Дар. — Верно же? Тракт только краем выходит из территории светлых эльфов, потом проходит по территории вампиров… Если по нему ехать, мы не сможем миновать их пограничных застав и их городов. Кантарр, что ты предлагаешь?

— В принципе ничего особенного. Завтра на рассвете, как мы планировали, выезжать не стоит. Будет мало тени, Релю будет сложнее сражаться. К тому же на рассвете у светлых самый мощный запас магии. Если их было шестеро, то получится не самый лучший для нас расклад. Выедем после раннего обеда. Проедем до подножия гор по тропам.

— Если я правильно помню расстояние, то мы там будем где–то к вечеру. Вряд ли у нас получится гнать на рейнджерских тропинках.

— Точно. Уже вечером мы будем на месте. Если все будет в полном порядке, и никто не будет проявлять к нам повышенного внимания, то остановимся на ночлег, чтобы могли отдохнуть лошади, и наш заказ, которая говорила, что верхом ездить не умеет. Рядом с местом, где заканчивается территория гномов, и начинается территория светлых эльфов, стоит пограничная застава. Будет лучше, если мы ее минуем.

— Как ты себе это представляешь? — удивился Рель.

— Чуть в стороне, не выходя к заставе, в горах есть Малая черепаховая заводь. Мало кто знает, — Кантарр постучал по коленке пальцами, — что она соединена подводным тоннелем с Колодцем звездчатки. А оттуда по долине рукой подать до границ человеческого Эхона. Стычки случаются часто, поэтому если даже что–то пойдет не так, как нам бы хотелось, пограничники людей за нас заступятся.

Рель и Дар переглянулись.

— Кантарр. Ты знаешь что–то, что не хочешь говорить нам? — прямо спросил Рель.

Мужчина изумленно взглянул на дроу.

— С чего такие выводы?

— Ты говоришь так, словно не сомневаешься в том, что нас ждет что–то паршивое, — пояснил Дар. — И…

— Ничего не знаю, — перебил его насмешливо Кантарр. Потом взглянул за окно. — Но место на кладбище для себя я уже выкупил.

— Кантарр! — ошеломленный выкрик на два голоса заставил мужчину усмехнуться.

— Да шучу я, шучу. А вообще я спать. Если кому–то не спится, можете прогуляться вниз до карточных столов. Только очень прошу не разнести таверну.

— Почему?!

— Она Тайфун очень нравилась, — пояснил Кантарр, укладываясь в свою кровать. Спустя полторы минуты он уже спал. Эльфы, в который раз подумав о том, что по старшему в этом плане можно сверять часы, улеглись спать и сами. Если завтрашний день обещал быть очень нелегким, то не стоило бездарно тратить время.

Уже засыпая, Рель подумал с удовольствием о том, что Тайфун с ними нет, а значит, не придется переживать о том, что совершенно не подобающая девушка захватила так много внимания Дара.

О пропавшей напарнице думал и Дарэль, только ему хотелось, как никогда, чтобы Тайфун была рядом. Злая, ехидная, острая на язык. Вначале делающая, потом думающая… С ней не было скучно. Принимая мир таким, какой он есть, она помогала в этом другим. С ней было легко. И иногда, глядя на Тайфун, Дарэль думал о том, что хотел бы, чтобы эта девушка полюбила их мир. Полюбила настолько, что не смогла бы от него отказаться. Полюбила настолько, что осталась бы в нем навсегда…

…Открыв глаза, Тая попыталась вспомнить, что же ей такое необычное снилось. Яркий сон никак не хотел забываться и вместе с тем никак не мог вспомниться во всех деталях.

«А. Точно. Мне снился Кириан», — нежно улыбнувшись, Тая села на кровати, прижимая к груди одеяло. — «Мне снилось, что это не игра. Я попала в дурную историю на подпольной арене. Натворила кучу глупостей и в результате вместо того, чтобы воспользоваться помощью своего «друга», приняла заказ от первого попавшегося дроу на деликатное задание по концу света. Изображала из себя белую и пушистую идиотку, и все ради того, чтобы не привлекать к себе внимание! С ума сойти, я и вдруг тихая и послушная!»

— Проснулась? — раздался сбоку насмешливый голос. Если бы Тая стояла, она бы однозначно свалилась. А так… падать было некуда. Только глаза изумленно–испуганно расширились, когда Таисия медленно перевела взгляд вбок.

«Не приснилось?»

— Еще сплю, — пробормотала девушка, резко падая обратно на кровать и натягивая на ухо подушку. — Сплю. Кант… Кантарр.

— У тебя проблемы с памятью? — усмехнулся мужчина, уловив заминку в своем имени.

— Нет. Я просто еще не проснулась.

— Увы. Не верю. Не родилась ещё та женщина, что сможет меня обмануть. Вставай. Нас ждет ранний обед и будем выезжать. Наш транспорт уже готов к долгому путешествию, а Дарэль докупает некоторое необходимое оборудование. Таисия?

— Не называй меня полным именем, пожалуйста, — попросила девушка негромко, взяв себя в руки и под покрывалом натянув свою рубашку, которую скинула во сне.

Вновь сев на кровати, девушка спустила ноги на край и спрыгнула на пол. Испугаться, что она в своем настоящем виде и сейчас точно отобьет ноги, она уже не успела. Поймав девушку на лету и поставив на пол, Кантарр негромко спросил:

— Тебе не нравится твое имя?

— Нравится, — отозвалась с легкой ноткой раздражения Тая, «Что я творю?!» — металась в голове заполошная мысль.

— Тогда почему?

— Оно напоминает мне, как далеко я сейчас от дома, — пробормотала девушка, потом тряхнула упрямо головой. — Ты мне поможешь?

— В чем именно?

— Зашнуровать платье. Снять вчера у меня его получилось отлично, а вот в обратную сторону…

— А как же вопли? — непонимающе спросил мужчина. — Вон из комнаты? Или «хватит на меня смотреть»? Или «Извращенец»? Или там…

Тая хлопала ресницами, как кукла, не очень понимая, о чем идет речь.

— Я должна устроить истерику? — уточнила она. — Или упасть в обморок? Швырнуться тапочками? Или чем–нибудь еще?

— Ну и фантазия, — вздохнул Кантарр. — Прости, я не подумал, что ты…

— Я не леди, — уже раздраженно перебила его Тая.

— Тогда зачем платье? — последовал на это провокационный вопрос.

Девушка задумалась, потом насмешливо взглянула на Кантарра:

— Ты полагаешь, совсем без него будет гораздо лучше? Если ты не обратил внимания, позволь довести до твоего сведения. У меня нет одежды. У меня только платье и плащ. Все.

— У тебя проблемы с деньгами?

— Увы. Проблемы с мозгами! У охранников! — поняв по закаменевшему лицу Кантарра, что ляпнула что–то достаточно жестокое, Тая сильно потерла щеки, потом взглянула на него уже гораздо спокойнее. — Прости. Я еще не проснулась. Когда я не проснулась, я … злая. И ехидная.

— По–моему, ты всегда такая, — Кантарр, круто повернувшись, вышел из комнаты.

— А шнуровка! — растерянно крикнула Тая ему вслед, но так ничего и не добилась…

Впрочем, когда через сорок минут, девушка показалась во дворе, в сопровождении Дарэля и Реля, взглянув на нее Кантарр приказал.

— Поедешь со мной.

И Тае не осталось ничего иного, кроме как кротко и послушно кивнуть, пытаясь соответствовать навязанному ей образу. У нее это получилось даже без особого труда, достаточно было увидеть «транспорт», на котором предстояло продолжить путешествие.

Наивная Тая считала, что кошмары — это просто более выносливые лошади, чисто–черные, с огненной гривой, оставляющие огненные следы на земле. О чем она даже не догадывалась, так это о том, что кошмары… они и есть кошмары. На коней они не были абсолютно не похожи. Не было вообще ничего общего.

Скорее кошмары были похожи на птиц. Птичья хищная морда, но без клюва. Мощная грудь и высокая холка. Мощные лапы, заканчивающиеся тремя широко расставленными пальцами с когтями. Зачатки крыльев. И кошмарный, отвратительнейший голос, заслышав который, Тая искренне пожалела, что у нее нет берушей.

Гардар — выглядящий как аллигатор с непропорциональной длинной шеей и удивительно мощными приземистыми лапами, произвел на нее уже более слабое впечатление. Хотя и был под стать Релю, огромным. В пасти этого создания Тая могла бы запросто поместиться целиком.

Сильф Дарэля на фоне двух монстров выглядел прекрасным созданием, целиком сотканным из воздуха. Впрочем, насколько Тае было известно, сильфы обладали отвратнейшим характером, что сделало их еще в самом начале взаимопроникновения рынков рас друг в друга, совершенно неконкурентоспособным товаром.

Еще раз смерив взглядом кошмара, Тая испуганно спросила:

— А может я пешком пройду? Он… страшный!

Подведя своего верхового вплотную к девушке, Кантарр наклонился и резко забросил ее в седло, затем сел сам. Оглянулся на напарников:

— Никто ничего не забыл? Тогда отправляемся!

Спустя пару минут от компании и их заказа не осталось и следа…

Малые Вересковые горы были действительно «малыми», вершина самой высокой горы доходила, хорошо если, до трех тысяч метров. Свое название горы получили за розовый и сиреневый вереск, заполонившие эти места после вторых некромагических войн, когда склоны гор превратились в выжженную землю, не оставив даже надежды на то, что здесь когда–то что–то вырастет.

Дорога к подножию гор от той деревушки, где началось путешествие, осталась позади, а вся компания свернула в бок — на малые рейнджерские тропинки, уже порядком заброшенные. По ним когда–то передвигались дроу, еще когда территория гор принадлежала им. Дроу ушли, на смену им пришли гномы, чьи редкие дозоры ходили под землей, а тропинки пришли в упадок.

Спешить здесь было опасно. Разбросанные в самых необычных местах крупные камни могли переломать ноги не только сильфу, но и кошмару с гардаром вместе. Валуны были огромные, но Тая, как ни оглядывалась по сторонам, не могла найти, откуда они могли свалиться.

В то, что кому–то могло прийти в голову намерено рассыпать по тропинки такие здоровенные булыжники, Тая совершенно не верила. Это было неосмотрительно. Ну, на ее счет, естественно.

Мужчины так не думали.

— Хорошо, что сегодня день, — пробормотал над ухом девушки Кантарр.

— Точно–точно, — поддакнул Дар. — Мне бы не хотелось встретиться с гномами, когда они вышли на охоту за кем–то, ради кого не поленились даже вырастить такие каменюки.

— Гномы? Вырастить? — со слабой надеждой, что она ослышалась, вмешалась Тая в разговор.

— Точно–точно, — усмехнулся Рель, взглянув на ошеломленную девушку с довольно спокойным видом, а не его обычным «убил бы, но нельзя». — Ты с нашими гномами знакома?

Тая медленно покачала головой.

— Не довелось. Те, с кем я обычно была рядом на Кириане, в самом начале сказали мне, что с гномами они знакомить меня не будут.

— И хорошо, что не познакомили. Наши гномы…

— А почему вы называете их «нашими»? — спросила с интересом Тая.

— Потому что раньше они были совершенно другими, — пояснил Дарэль, подхватывая нить рассказа. — Когда Кириан только–только возник, на нем было шестнадцать народов. И многие из них выглядели совершенно не так, как сейчас. Можно сказать, что мы — искаженные. Несмотря на то, что мы носим название той же расы, рождаемся в семьях таких же, как мы, с каждым поколением появляются и все явнее становятся признаки вырождения.

— Как это заметили? — спросила Тая тихо.

— Как заметили, говоришь, — Дар помолчал, темнея лицом. — Да никак, Тая. Очень долго этого не видели, не замечали и не желали замечать, пока признаки нашего падения не стали налицо. Голубая кожа светлых эльфов. Трехметровый рост дроу. Искаженные гномы. Изменения русалок… Когда–то поэты воспевали наш прекрасный мир. Когда–то в него заглядывали барды и сказители из других миров. И все они сходились на том, что наш мир — прекрасен. А теперь от этой красоты остались разве что нетронутые пейзажи. Да люди, что как тараканы… заполнили все вокруг. Прости, не в укор тебе было сказано.

Тая ничего не сказала, только наклонила голову.

— И? — спросила она, словно не услышала ничего оскорбительного в адрес людей. — На что похожи гномы? Точнее, что с ними случилось?

— Гномы практически потеряли разум, — сказал Кантарр негромко. — Рост под метр, не больше. Раньше они были широкоплечими, с массивными телами, сильными руками и ногами. Только так они могли удержать кузнечные меха и устоять на ногах, когда начиналось землетрясение в горах. Сейчас гномы похожи на спички. Тонкие ручки, тонкие ножки. Когда из Кириана начала уходить магия, первыми пострадали гномы.

— Почему?

— Магофизические законы. Когда магии было много, она стелилась по земле, щедро насыщая подземелья, а соответственно — владения дроу и гномов. Гномы настолько привыкли жить под землей, что когда магии стало меньше, они закупорились на своих землях, пытаясь справиться со своей бедой, вместо того, чтобы вслед за магией подниматься выше — в горы. Все это привело к тому, что гномы больше не могут показаться на поверхности земли днем. Солнце обжигает их. Они ничего не видят. И у них сразу же начинается солнечная лихорадка.

— Жестоко…

— Очень, — кивнул Дар. — Но… Это днем. Ночью они превращаются в каннибалов, которым все равно, чье мясо есть.

Тая содрогнулась.

— Гномы? — переспросила она.

Кантарр кивнул.

— Точно. Гномы.

— Какая жестокая история, — пробормотала девушка. — И что? Все… расы так пострадали?

— Да, — пробасил Рель, глядя в сторону. — Все. Кому–то досталось на «орехи» чуть больше. Кому–то чуть меньше. Некоторые расы, как драконы, эшшеды и тролли — вымерли. Некоторые находятся на грани вымирания. Русалок, орков, кикимор, водяных, леших — этих народцев практически не осталось. Подходят к этому порогу очень близко и остальные расы. Эльфы очень скоро исчезнут с Кириана. У нас давно уже перестали рождаться дети, а мы хоть и живем очень долго, но все же — не вечно. Да еще и постоянные стычки… Казалось бы, ну, погибнет один эльф в пограничной стычке, что тут такого? А на самом деле, еще один эльф исчез с лица Кириана. И его некем заменить. Разве что только людьми… Впрочем, к этому все и идет.

«Рель, да ты философ!» — Тая не сводила с темного эльфа потрясенного взгляда. — «Я никогда не слышала, чтобы ты говорил что–то подобное. Обычно все твои слова сводились к «жрать хочу», «брысь отсюда», «понял». А тут…»

Впрочем, удивлена была не только Таисия. И Кантарр, и Дарэль смотрели на члена своей команды с изумлением. И если Кантарр думал: «Он еще и так умеет?», то в мыслях Дарэля было: «Почему он так открылся?»

Дальнейшие пару часов, даже перекусив в седлах, компания проделала в молчании. Таисия любовалась вереском, погрузившись в свои мысли. Эльфы оглядывались по сторонам. Кантарр, как обычно с каменным лицом, смотрел только вперед.

— Кантарр, — негромкий голос Дарэля скользнул к воину, минуя Таю. Девушка не слышала слов, зато Рель навострил уши.

— Да?

— За нами следят. Недружелюбный взгляд преследует нас уже минут сорок. И боюсь, очень скоро нам придется сражаться.

— С кем?

— С волками.

— Волки? — нахмурился Кантарр. — Тебя напугали обычные серые волчики, которых можно испугать, просто махнув в их сторону твоим фирменным огненным шаром?

— Если бы это было так, я бы уже давно махнул и спугнул их. Эти волки под три метра в холке, с двумя рядами острых зубов, зелено–коричневой шкурой и алыми глазами. Фамильяры светлых эльфов. И они идут по нашим следам.

— Отличная новость, — усмехнулся мужчина. — А хозяева их где?

— Рядом. Но не с волками. Но как только волки начнут нас загонять, то вне всяких сомнений, объявятся и их хозяева.

— Я, возможно, задам глупый вопрос, — вмешался в разговор Рель. — Но как мы узнаем, что волки начали нас гнать?

— Раздастся волчий вой, — тихо сказал Дарэль. — Это и будет означать, что волки нашли свою жертву и встали на ее следы. Они успокоятся или после того, как жертва будет убита. Или после того, как погибнут сами.

— Вот такой? — невинно спросила Тая, поднимая руку вверх, словно призывая всех к тишине.

Мужчины не успели отреагировать на то, что какая–то девчонка, обуза! услышала их разговор, защищенный магическими линиями, потому что уже и сами услышали вой. Далекий, отчаянный волчий вой, пробирающий до самых костей.

Задавать вопросы больше было некогда. До подножия оставалось всего ничего, поэтому, как следует тряхнув поводьями, компания сорвалась с места. А им вдогонку все летел и летел волчий вой.

Кони гнали вперед отчаянно. От копыт вверх поднимались фонтанчики пыли и грязи, скорость была такая, какую Тая не всегда видела в гоночных мирах. Но вой не становился тише. Наоборот, становился громче с каждым километром, который отмахали кони.

— Дар! С какой вообще скоростью они мчатся? Эти ваши… волки?

— Может, чтобы оставить хотя бы слабое подобие надежды, что нас не догонят, я промолчу? — предположил светлый, потом все же со вздохом ответил. — Когда мы были молодыми и глупыми, мы соревновались. Сильфы против волчьих фамильяров. До финиша не дошел ни один сильф. Хотя там были самые лучшие сильфы самых лучших заводчиков. Если бы дело было в бою, фамильяры бы порвали сильфов. А так просто обгоняли, вышвыривая лапами сильфов за пределы беговой дорожки.

— Очаровательно, — пробормотал Кантарр. — А у тебя такого нет?

— Нет. У меня… есть фамильяр, — отозвался Дар с неохотой. — Но это не волк. И…

— Вызвать его ты не можешь? — предположил мужчина.

— Точно. Просто не хватит магии…

— О… А на волков?

— Волки низшая ступень эльфийских фамильяров. Выше кабаны. Лоси. Грифоны. Фениксы. Виверны. Мантикоры.

— У тебя кто? — уточнил Рель.

— Да понятия не имею, — вздохнул Дарэль. — Когда я пытался призвать фамильяра, он не пришел. Значит, у меня может быть или грифон, или феникс, или даже виверна. Что конечно вряд ли… Скорее всего, грифон. Или феникс, поскольку у меня очень хорошо получается заклинания огненной школы.

— Дар. А как победить этих фамильяров?

— Как обычных волков. Если не учитывать того, что фамильяры быстрее, выносливее и сильнее. Если я правильно помню, встречу с фамильярами переживают только двое из десяти.

— Замечательно! — пробормотал Кантарр. — И? — взглянул он на Таю, задумчиво смотрящую куда–то вперед. — Детка, не объяснишь, в честь какой радости за тобой такая свита и такая охота?

— А если бы я знала, — отозвалась Таисия. — Если бы я знала.

Волк выскочил откуда–то сбоку. Настолько неожиданно и бесшумно, что никто не успел отреагировать. От удара мощной лапы Дарэль успел увести своего сильфа, резко натянув удила. Загарцевав на месте, сильф остановился, пропуская вперед мерзкую зверюгу. А Дар уже вытаскивал свой арбалет.

— Рель, разверни его ко мне! — крикнул он.

Резко дернув поводья своего гардара, дроу повернулся к волку, метнув ему в морду огромное копье, но огромное создание без труда увернулось.

Глаза дроу изумленно расширились.

— Я же говорил, что они быстрее! — крикнул Дар, стреляя.

— Я не думал, что настолько! — огрызнулся дроу, возвращая к себе копье и приготовившись к атаке.

Семь стрел, сорвавшихся с тонко зажужжавшего арбалета светлого эльфа, ушли в молоко. Восьмая попала волку в лапу. И после мгновения изумленной тишины, когда эльфийский фамильяр изучал свою собственную лапу, словно в недоумении, что какие–то таракашки посмели его ранить, над подножием вересковых гор снова зазвучал волчий вой.

— Скорее! Уходим! Сейчас… — предупредить Дарэль не успел. Кантарр и Рель, никогда не встречавшиеся с эльфийскими фамильярами, отреагировать тоже не смогли. Вокруг дорожки сгустились тени. И из них на тропинку шагнули еще пятеро волков и шестеро эльфов…

Дюжина охотников на троих телохранителей и испуганную девушку, ничего не понимающую в происходящем…

— Кажется, только что нам подписали смертный приговор, — сообщил негромко Дарэль, снимая с седла второй арбалет.

Эльфы переглянулись. Волки рассредоточились вокруг компании, беря их в профессиональную цепь, прорвать которую было бы невозможно.

Вперед шагнул хрупкий мужчина.

Волосы у его висков были заплетены в тоненькие косички, увенчанные черепками из черного хрусталя. Убийца врагов народа. Палач, выполняющий за эльфов грязную работу.

— Мы не враги вам, наемники. Оставьте девушку. И уходите.

— Вы ее убьете, — тихо сказал Кантарр.

— Безусловно, — согласился эльф. — Таким чудовищам как она, лучше не жить. Оставьте девушку. И не пострадаете.

Дарэль нахмурился.

— Убийца не отпускает никогда свидетелей. Почему вы готовы сделать исключение ради этой девушки?

— Потому что она…

Палач замолчал, захрипел… и рухнул назад, заваливаясь с маленьким дротиком в шее.

— Убить всех! — раздалась мгновенная команда, и эльфы с волками сорвались с места…

 

Глава 5. Кровь светлого эльфа

От удара мощной волчьей лапы покатился по земле гардар вместе с Релем. Дар, спрыгнув со своего сильфа, резко ударил по крупу лошадь, прогоняя ее в сторону, чтобы она не мешалась в драке и не погибла из–за пустяка.

Светлый эльф собирался подороже продать свою жизнь. В то, что какое–то чудо позволит им выжить, Дар не верил. Волчьи фамильяры были очень умны и, встав однажды на след, никогда не отпускали свою жертву.

Взглянув на девушку, ради которой предстояло умирать, Дарэль ожидал увидеть испуг, слезы, молитвы, что угодно, но не спокойный вид, с которым она смотрела на окружающих. Так на врагов смотрела Тайфун, снисходительно, насмешливо. И в самых безвыходных ситуациях неожиданно находился выход.

«Значит, Тайфун говорила правду, она такая не одна», — вскинув арбалеты, Дарэль выстрелил несколько раз, отгоняя двоих эльфов и волка от Реля, выбирающегося из–под упавшего гардара. Затем оглядываться по сторонам стало некогда, надо было защищать свою жизнь.

Кантарр же, спрыгнув со своего кошмара, снял девушку. Задвинул ее за свою спину.

— Чтобы не случилось, стой здесь. Мы тебя защитим.

— От пятерых эльфов и шестерых волков? — насмешливо спросила Тая. — Тройка испуганно дрожащих наивных мужчин, даже не думающих о том, как обратить себе на пользу то место, где они находятся?

— Если бы ты была мужчиной, я бы убил тебя за эти слова… — пообещал равнодушно Кантарр.

— Убей того, кто стоит за твоей спиной и замахивается на тебя мечом, — посоветовала Тая даже не изменившись в лице.

Мужчина круто повернулся, подставляя под удар огромную алебарду и слыша за спиной издевательский смех девчонки.

— Убью. Заразу, — пообещал он негромко.

Смех стих, но оборачиваться было уже просто некогда. Эльф и двое волков это не шутки. Разве только что смертельные.

Тая же, прислонившись спиной к кошмару, пыталась отдышаться и взять себя в руки. Нельзя было демонстрировать сейчас свою силу. Тайфуну еще слишком рано было появляться. После Златорога, когда она расстанется с тройкой друзей, вполне возможно, но не сейчас.

Тая ощущала, что мир вокруг становится к ней еще более недоброжелательным, чем был. И совсем не хотела, чтобы те, кого она называла друзьями, доверяла свою спину и свои мысли, погибли по ее вине.

«Я сама во все это ввязалась», — не поворачиваясь, Тая завела руку назад, нашаривая на седле ненавистный кинжал Кантарра. Он всегда возил его с собой. Всегда приторачивал его к седлу, но никогда им не пользовался. И на все недоуменные вопросы отвечал: «Так надо».

Пару раз Тайфун брала его на охоту, удивляясь, как ладно, хоть и немного неудобно, лежит кинжал в ее руке. Сейчас же оплетенная рукоять легла в руку Таи так, словно была создана по ее мерке. И даже в районе мизинца было странное, но такое удобнее утолщение, благодаря которому ее слабая, не натренированная рука держала холодную игрушку сильно и уверенно.

Удар волка она не успела встретить во всеоружии, для этого надо было быть Тайфуном. Лобастая башка ударила в плечо, выбивая девушку из–под защиты Кантарра словно шаром кеглю с дорожки.

Прокатившись по земле, на удивление ничего не ободрав, Тая выпрямилась, пытаясь справиться с дрожащими конечностями. Торжествующе взвыв, все шесть волков сорвались с места.

— Тая! — крикнул Кантарр, резко повернувшись.

— Э нет! — перегородили дорогу ему сразу двое эльфов.

Загораживали дорогу и Релю, и Дару.

Тая осталась беззащитной.

— Тая! — общий выкрик смешался со звоном оружия.

Девушка рухнула на землю, прокатилась, каким–то чудом увернувшись от клыков волка и тоненько вскрикнула, когда длинные клыки все же распахали предплечье, оставляя на нем длинные порезы.

— Тая!

Окрик долетел словно издали. Сильная и гордая Тайфун не боялась крови. Слабая и трусливая Тая, которая только и могла что злиться, боялась.

Переведя взгляд вбок, Тая мазнула по плечу, собирая алые капли на кончики пальцев и с ужасом глядя на них. А в следующий момент, она уже кричала…

Дикий крик, раскатившийся далеко по подножию гор, остановил драку. И эльфы, и телохранители Таи — все повернулись одновременно, причем с одной и той же мыслью — так кричать может только смертельно раненный человек.

Тая была жива.

Стоя на коленях, зажимая правое предплечье, в правой же руке она сжимала кинжал. И пятились назад эльфийские волки, которые должны были разорвать девушку так, чтобы жизнь в ней осталась только–только едва теплящейся. Пятились, низко прижавшись к земле, словно котята, наделавшие лужу в любимых туфлях хозяина. Пятились, тихо скуля. Тая наоборот медленно поднималась.

Откинув голову, словно пытаясь не дать слезам скатиться на землю, девушка так и застыла. Лучшая мишень, которую только можно придумать.

И естественно, проигнорировать такое приглашение враги не смогли. Светлые эльфы, даже не задумавшись над смыслом происходящего, выстрелили одновременно. И ни одна стрела не достигла своей цели, сгорела на некоторой границе, словно…

— Ложись! — отчаянный рывок Дара совпал с темным вихревым лезвием, который в один момент не оставил ничего, кроме пепла, от шестерых волков и пятерых эльфов. Единственный эльф рейнджер, оставшийся в живых, с диким и невнятным ревом бросился на Таю, пытаясь призвать по дороге самое самоубийственное заклинание из всех, которое он только знал.

Добежав до девушки, которая и не думала уходить, он замер. Магия не появлялась. Попробовав еще раз, светлый убедился в том, что эффект тот же самый. За его спиной — он это знал точно, с земли медленно поднимались трое телохранителей.

А девчонка, мерзкая тварь из–за которой погибли его друзья, стояла совсем рядом. Выхватив длинный кинжал, ритуальный, которым светлые эльфы ставили точку в своем собственном существовании, он замахнулся.

Сзади звучали крики, в голове метался целый хоровод, но живая тварь была настолько рядом, что голос трезвого рассудка был заглушен. А потом, глаза эльфа закатились.

— Мне очень жаль, — прошептала Тая, придержав его за шею одной рукой, еще испачканной в крови, а второй вогнав кинжал ему в сердце. — Мне, правда, жаль, парень. Но ваш мир… Он не должен существовать. Я никогда не думала, что что–то может быть таким искаженным. Красивым внешне и настолько изуродованным внутри. Пусть будет милостива к тебе богиня земли, всегда покровительствующая эльфам, и найдет для тебя новое перерождение, которое будет гораздо лучше предыдущего.

Когда Кантарр все–таки добрался до Таи, она уже сидела на коленях, бережно закрывая глаза мертвому светлому эльфу. Под шнуровкой платья, на груди, покачивался медальон, на котором загорелась первая руна.

Впереди еще было пятнадцать отметок, а девушка уже точно знала, что доведет дело до конца. Она только что вынесла свой личный приговор Кириану. И теперь ничто, и никто не смог бы сбить ее с этого пути.

— Когда ты говорила, что быстро учишься, — сказал Кантарр. — Я ожидал, что это не более чем слова, Тая. Уж лучше бы ты научилась чему–то другому, чем убивать.

— У меня не было другого выбора, — мертво сказала девушка, а потом рухнула в обморок.

Молча подхватив ее на руки, Кантарр повернулся к друзьям. Рель и Дар переглянулись и уставились на него.

— Это то, о чем я думаю? — спросил тихо Рель. — Последствия нарушения буквы контракта? Там где было, чтобы не проливалась ее кровь.

— Нет, — пройдя мимо друзей и усевшись в седло своего кошмара, Кантарр устроил поудобнее девушку в своих руках, прикрыл полой плаща, затем снова взглянул на них. — То, что мы видели, было причиной появление этого пункта в договоре. Дар. Ты что–то понял, когда утянул нас на землю. Не расскажешь, что случилось?

— Она… — взгромоздившись верхом на своего вернувшегося сильфа, Дарэль откашлялся. — Прозвучит, наверное, пугающе, но она высушила всю магию в округе. Нам придется проехать с десяток, а то и два десятка километров, прежде чем у нас зажжется хотя бы самый маленький, с ноготок магический огонь.

— Именно она? — уточнил Кантарр.

— Да. Смотреть было некогда, побочное влияние такого заимствования — вихревое лезвие, уже появилось, и я просто спасал ваши шкуры.

— Ну и заказ у нас в этот раз, — пробормотал Рель негромко. — Ненормальная девчонка, которую я считал обузой, чуть не падает в обморок из–за вида собственной крови, а потом убивает дюжину живых существ, не моргнув глазом по этому поводу!

— Можешь отказаться, — негромко сказал Кантарр. — И ты, Дар, тоже.

Эльфы переглянулись.

— Кантарр?

— Я не шучу. Это задание вполне возможно станет смертельно опасным для нас. Всех. Достаточно вспомнить, как отреагировали на Таисию светлые эльфы. Ценящие жизнь, понимающие ее важность они так отчаянно стремились убить Таю, что не пощадили своих фамильяров и были готовы отпустить свидетелей. Я думаю, — начал Кантарр, и эльфы снова переглянулись. После двух этих слов обычно следовало то, что знать Кантарр не должен был, поэтому выдавал все за шутку. Или за предсказание. Или просто за мысль. — Что, в конце концов, в охоту на Таю включатся все расы. А нам ведь еще идти по территориям эльфов, они точно бросятся на перехват, как только узнают, что случилось. И… мне бы не хотелось, чтобы из–за какого–то заказа наша команда распалась.

— Воевать сразу против всех я не согласен, — твердо сказал Рель, потом пожал мощными плечами. — Но заказ мы уже приняли. И до Златорога я пойду.

— Дар?

— Ты все же знаешь больше, чем говоришь. Я спрошу у тебя только одно. Она — нам враг?

— Умеешь же ты задавать вопросы, — поморщился мужчина, — на которые и отвечать не хочется, и не ответить нельзя. Я просто не знаю, Дар. У меня в этом деле есть свой личный интерес. А вы двое…

— У нас есть контракт, — твердо сказал Дарэль. — Тайфун бы не одобрила, что в то время когда она где–то бродит, мы дали умереть девчонке просто потому, что не знали, когда принимали заказ, насколько это будет опасно.

— Ясно. Значит, ты с нами?

— До Златорога, — кивнул Дар. — Там мы сдаем ее с рук на руки следующему проводнику и возвращаемся в Вересковые горы, ждать Тайфун.

Кантарр неожиданно отвернулся, понуканьем послав своего кошмара вперед.

— Я не вернусь с вами, Дар.

— Вот оно! — светлый нахмурился. — Вы с Тайфун все–таки поссорились? Поэтому она не возвращается?

— Как бы тебе ни хотелось обратного, не поэтому. У меня в происходящем свой личный интерес. Я долго ждал появления этой девушки, поэтому… Не спрашивайте ничего. Я не могу рассказать. Но знайте, что будет гораздо лучше, если сейчас вы откажетесь от этого задания и вернетесь. Или в Вересковые горы. Или в свои дома. Или в любой крупный город, где напьетесь до потери сознания. Неважно. В той кровавой бане, которая вот–вот разразится на континенте, по доброй воле лучше не участвовать.

— Кровавая баня? — эльфы переглянулись.

— Да, — Кантарр наклонил голову. Кивнул и повторил еще раз, выделяя каждое слово. — Кровавая баня.

Дарэль задумался. Двигаясь в конце небольшой кавалькады, он пытался вспомнить, почему ему так знакомо это сочетание, да еще и в контексте с его семьей. Точно. В семейных хрониках было что–то похожее.

«Да придет Тайфун», — всплыли последние слова пророчества в голове, словно подсказал кто. Дар содрогнулся всем телом, а в ушах уже звучал хорошо поставленный голос тетки, которая зачитывала вслух двум мальчикам легенду о девушке с тайфуном на спине, с двумя разноцветными крыльями и открытой душой маленького ребенка.

О девушке, чья проливающаяся кровь, приближала мир к концу света. О девушке, чья улыбка, возвращала жизнь на изуродованную планету.

«Это же не Тая, нет? И почему тогда Тайфун? За всю свою жизнь я встретил только одну Тайфун. Девушку, которая приходила к нам из другого мира и делала вид, что она принадлежит нашему. Девушка, которая не знала наших законов и наших обрядов, не подозревала о наших глупых предрассудках, принимала нас троих такими, какие мы есть. Девушка, которая даже не подумала о том, что дроу и светлый эльф в одной упряжке — это нонсенс. Это смертный приговор для всех окружающих, потому что резонирует их магия. Девушка, которой было наплевать, как о ней говорят, как о ней думают. Которая доказывала свою правоту мечом… Тайфун. Где же ты? Мне так тебя не хватает…»

В Малой черепаховой заводи вода была чисто черной. Лежа на берегу, забыв о том, что уже давно ночь, что в лагере все спят, и она вообще–то вышла по дамской необходимости, Тая опираясь локтями на берег, заглядывала в воду.

А потом тихо–тихо дула на черную поверхность. От ее дыхания рождалась рябь, круги, увеличивающиеся в размерах, хотя и быстро слабеющие, распространялись по заводи, преображая ее. В черной бархатной тьме появлялись, словно сделанные росчерками невидимого художника, образы всех цветов радуги.

Подула раз, и по заводи побежали ярко–алые круги. Сплетаясь и расплетаясь, кружась словно ленты, они то складывались в диковинных животных, то завораживали красотой и чистотой собственного цвета.

Подула еще раз, и под черной пеленой ожили диковинные огромные фиолетовые бабочки.

Третий раз — и светло–голубые рыбки, подобным которым Тая никогда не встречала, пускались под водой в диковинный пляс.

— А я уж начал думать, что ее в кустах гномы съели, и наше диковинное и опасное задание закончится, толком не начавшись. А она тут на бережку лежит, на красоту любуется.

Резко подскочив, Тая чуть не свалилась в воду. Помогла рука, цапнувшая ее за шиворот и вернувшая на место.

— Вот и стоило так волноваться? — усмехнулся Кантарр, присев рядом. — Ну?

— Что «ну»? — огрызнулась девушка, не в силах справиться с собственным сердцем, опять начавшим сходить с ума.

— Действительно, — согласился насмешливо мужчина. — Что же может значить «ну». Рассказывай, беда моя, как докатилась до жизни такой.

— Беда? — Тая с ужасом ощутила, как в горле пересохло.

Кантарр засмеялся, подал ей свою фляжку, и прежде чем Тая успела вспомнить, что обычно таскает в своей фляжке этот гад, она уже сделала глоток и… поперхнулась. Из глаз брызнули слезы.

Помянув на чем свет стоит, и сам Кириан, и этих чокнутых нанимателей, в общем, и смеющегося гада с синими глазами, Тая немного успокоилась.

— Ну, вот и ладненько, — усмехнулся «гад», расстилая свой плащ на берегу и укладываясь на него, потом похлопал ладонью рядом. — Ложись, беда моя. И рассказывай, зачем с Танком связалась, зачем вообще из дома вышла, когда я просил тебя пару дней посидеть тихо, спокойно. И, наконец, как ты в Кириан угодила из своего насквозь технического мира?

Это был нокаут.

Широко распахнутыми глазами Тая смотрела на Кантарра и не находила что сказать.

— Мне надо выпить, — пробормотала она, садясь рядом, а затем вытащила из руки мужчины его фляжку и сделала глоток крепкого виски. Смогла не закашляться и в голове немного прояснилось.

Кантарр смотрел на нее смеющимся взглядом и молчал. За что ему сейчас Таисия была удивительно благодарна.

— Теперь, — попросила она негромко. — Все то же самое, но только помедленнее, чтобы я хорошо расслышала. Более понятно, чтобы я отлично поняла. И желательно, не то, что ты сказал, чтобы я подольше побыла в счастливом неведении относительно происходящего!

Кантарр расхохотался, в который раз поблагодарив капризных богов Кириана за то, что в их команде есть свой маг. Они с Таисией могли разговаривать о чем угодно, но Дар и Рель не проснулись бы.

— Тая, с каких пор ты считаешь меня глупее, чем я есть?

— Да никогда я тебя дураком не считала!

— Отрадно это слышать.

— Тогда… как? Почему?

Кантарр задумался, думая над тем, как ответить на такой простой и одновременно сложный вопрос.

— То, что твой мир и Кириан стали едины, пусть даже для этого потребовались эти ваши штучки, — изобразил рукой какой–то дурацкий жест мужчина, — заслуга эшшедов.

— Проклятых.

— Точно. Это раса, о которой тебе лучше не знать, и с которыми тебе лучше не сталкиваться. Немертвые мертвые, не имеющие ни сердец, ни душ, не живущие, не умирающие, они до сих пор остаются очень сильными магами. И, однажды, они нашли способ, благодаря которому возможно удастся спасти Кириан.

— Каким?

— Тайфун. Есть пророчество о девушке, которая придет на Кириан, чтобы уничтожить его, но есть и еще одно пророчество. О девушке, которая спасет Кириан.

— И? Ее имя?

— Тайфун.

Тая грустно рассмеялась.

— Так все–таки что мне надо сделать с этим миром?

— Спасти, — Кантарр коснулся щеки Таи, бережно провел, отводя в сторону пряди. — Спасти этот многострадальный мир, из которого сбежали боги, поняв, что натворили. Спасти этот мир, от которого отказался даже координационный совет, в силах которого было нам помочь. Спасти нас. Нас всех. Спасти меня. Дара. Реля. Которые даже не подозревают о том, что рядом с ними не просто обуза и опасный заказ, а сама Тайфун, которая до поры до времени решила скрываться.

— Откуда?

— Что? — переспросил Кантарр, потом понял. — Откуда я знаю, что ты — это ты? Когда миры только соединились, когда первые игроки только–только начали приходить сюда, я… один из немногих, получил возможность проходить туда. В тот мир. За пороги нулей и единиц. И я встретил тебя, на арене, когда ты выходила после очередной победы. Все тебя приветствовали, радовались те, кто на тебя поставил, кричали и топали ногами те, кто ставил на твоего противника. Но ты, уставшая, ускользнула, извернулась. А спустя мгновение из собравшейся толпы выбралась уже ты настоящая. Я не понял, где это было. Что все это значило. Я только осознал, что та высокая красивая девушка, только что отчаянно сражающаяся на арене, и вот эта усталая, привалившаяся к фонарю — одна и та же.

— Кантарр, — Тая виновато отвела глаза в сторону, понимая, что на нее скорее всего сердятся за тот обман.

— Мне стало страшно, — спокойно сказал мужчина.

— Что?!

— Мне стало страшно. Я спросил себя — какой силой надо обладать, чтобы душа была так прекрасна? И я не смог найти ответа. А потом мы встретились с тобой еще раз. В другой игре. Мы были на разных сторонах этой игры, я за «жертв», ты за «вторженцев». Я видел, как ты убивала. Быстро, красиво и стараясь, чтобы твой противник умер без мучений. А потом, когда битва закончилась, я видел, как ты плакала над телом маленького мальчишки из противоположного лагеря. Для тебя это был … как вы называете нас…

— NPC.

— Да. Для тебя он был картинкой. Картонкой. Нарисованной. Запрограммированной, но ты так открыто плакала над ним, что мне снова стало страшно. Когда ты была в битве, мне показалось, что за твоей спиной два черных, как ночь крыла. А когда ты плакала над ребенком, за твоей спиной бились два белоснежных.

— У меня?

— Да. Я знал пророчество. Знал его так, как не знали другие. Меня изгнали из моего дома родители, и я еще до знакомства с тобой решил, что займусь этими пророчествами. Решил, что это не лучше и не хуже ничего другого. Я собрал все варианты пророчества. Все до единого. И выходило, что все будет зависеть от Тайфуна, и от того, как встретят эту девушку. Если ее убьют — миру придет конец. Если она выживет — миру придет конец. Я подумал, что нужно сделать, чтобы миру не пришел конец? Потом понял. Нужно не дать убить Тайфун. Самоуверенно?

— Очень в твоем духе, — отозвалась Тая, внимательно слушая.

— Возможно, — согласился Кантарр. — А потом мы познакомились. Я бездельно шатался в твоем пространстве, по любопытству взломал чей–то интерфейс и неожиданно получил отпор. Каково же было мое удивление, когда я понял, что это — ты. Мне нельзя было представляться. Мне нельзя было там задерживаться. Иначе закрылись бы врата в Кириан. Но все же я смог сделать многое.

— Ты стал хакером.

— Точно, — кивнул Кантарр. — Я стал хакером. Я взламывал, перебирал тысячи сетей, тысячи игр и искал тех, кто будет достаточно силен. Но никто ни разу не смог, попав в Кириан, почувствовать его. Для всех он оставался пресловутыми нулями и единицами. Нарисованным миром, красивым, изумительным, почти как настоящим. Но не настоящим.

— Я его тоже не ощущала, — спокойно сказала Тая. — Я не ощущала запахов. Не было осязания. Он очень долго оставался для меня нарисованным. До того момента, как мне не предложили устроить здесь конец света.

— И ты согласилась?

— Да, — Таисия закинула руки за голову, глядя в темное небо. — Я согласилась. В контракте прописана неустойка. И я еще думаю над этим. Возможно, я придумаю другой выход, но все же.

— Я буду защищать тебя, — Кантарр, что–то найдя на небосводе, поднялся, поднимая вслед за собой и Таю. — Чтобы тебе не пришлось проливать свою кровь. И тогда твои крылья останутся белоснежными, и ты принесешь в этот мир покой и процветание. Ты спасешь его.

— Если ты опоздаешь хотя бы один раз, то все закончится так же, как сегодня. А ты потом себе этого никогда не простишь. Кантарр, ты взял на себя слишком тяжелую задачу.

— Я думаю, я справлюсь, к тому же, я немного подстраховался, — протянув руку, мужчина потянул девушку за собой к заводи. — Я хочу тебе кое–что показать.

— Не надо мне ничего показывать!

— Это — надо.

Темная вода заводи сомкнулась над головой, испуганно оглядываясь по сторонам, Тая никак не могла понять, что происходит, потом поняла.

Внутри воды не было.

— Что это значит?

— Подводный тоннель. Естественный. Всего на двадцать минут в сутки он высыхает и можно пройти на другую сторону. Завтра нам придется плыть, чтобы добраться до колодца. Но Дарэль уже позаботился о соответствующих артефактах для нас и для наших лошадей. Идем же, Тая.

— Кантарр.

— Да?

— Когда ты понял, что я та самая, предсказанная, что ты решил?

Круто остановившись, мужчина пожал плечами, потом отступил чуть–чуть в сторону, словно чтобы у него было больше места для маневра. Поежился, глядя в черную бездну у него под ногами.

— Так все–таки? — спросила Тая, подойдя к нему ближе.

— Я понял, что мне все равно, — ответил мужчина негромко и столкнул подошедшую к нему девушку вниз.

 

Глава 6. Закон магического равновесия

Бездна не кончалась. Уступ, с которого Кантарр ее столкнул, остался далеко позади, а дна все не было и не было. Только черная дыра, в которую Тая все падала и никак не могла упасть. А потом картинка изменилась. В дыре стали появляться разрозненные куски кода. Нолики и единички, сплетаясь и расплетаясь, переплавляясь из одного в другое, дефилировали мимо взгляда.

Летя вниз, лежа на спине и ловя потоки кода, девушка даже на миг забыла о том, что она не дома. Так это все походило на привычный для нее переход из мира живых в мир игры.

— Как насчет покричать? — поинтересовался Кантарр, дрейфующий вместе с Таей сквозь бездну.

Девушка, еще ни разу не видевшая на лице Кантарра такого спокойного и умиротворенного выражения, с опаской спросила:

— А ты что, этого хочешь?

— Не особо. Звуки здесь разносятся гулко, далеко и резонируют долго.

— Это значит, чтобы еще и я мучилась? Да ни за что!

— Как–то ты себя все–таки неправильно ведешь, Тая.

— Правильно, не правильно, какая разница? — подтащив поближе пару кусков кода, Тая слепила из них хоть и кривоватый, зато удобный валик, затем гамак, в котором и устроилась. — Кантарр.

— Да?

— Что мы здесь делаем?

— Я хочу тебе кое–что показать.

— И обязательно сегодня? Может, я хотела отдохнуть немного. Поваляться на холодной земле, под тонким плащом и ворочаясь в куче неудобных юбок? Померзнуть от порывов ветра, пытаясь погреться от затухающего костра?

— Какая ты оказывается неженка! — подначил он Таю.

— А ты не знал? — повернулась девушка к нему, распахнув глаза.

— Даже не догадывался.

— Кстати, Кантарр.

— Да?

— Так куда мы двигаемся?

— На границу. Между нашим миром и миром единиц и нолей — соответственно, твоим.

— И зачем?

— Чтобы ты могла перезайти в Кириан.

— Зачем? — Тая нахмурилась и остановила скольжение. Бездна вокруг перестала двигаться, все застыло. Кантарр неторопливо пощелкал пальцами, пытаясь возобновить скольжение, но не получилось.

С той самой поры, как Тая вышла на черный рынок нелегальных боев, свои умения по контролю над виртуальной реальностью она прокачала по максимуму. И сейчас Кантарр просто не мог у нее перехватить «вожжи» управления, две тонкие ленты из единиц и нолей, от которых шли волны по пространству, перестраивая его.

— Зайдешь как Тайфун. Это будет более безопасно для тебя.

— Нет.

— Что?

— Я отказываюсь, — Тая резко дернула «вожжи» на себя, разрывая бездну, и снова оказалась на краю уступа, упрямо глядя на Кантарра. Одернув пояс платья, из–за которого приподнялся край верхней юбки, и щиколотки холодило ветром из бездны, Тая шагнула к выходу.

— Стой, — Кантарр перехватил ее за пояс. — Уже поздно! Там вода.

— Проплыву, — упрямо сообщила девушка.

— Не сходи с ума. Здесь есть другой выход.

— Где же он?

— Наверху.

— Предлагаешь, вообразить себя пауками и переться наверх, карабкаясь по склизким, голым камням?!

— Нет, — усмехнулся Кантарр. — Предлагаю подождать местный транспорт бездны и выбраться вместе с ним.

— Пауки?

— Нет.

— Червяки?

— Нет.

— Слизняки?

— Нет.

— А кто?

— Кто–кто в теремочке живет, кто–кто в маленьком живет? — необидно поинтересовался Кантарр, потом все же ответил на вопрос. — На улитке.

— Ни за что! — мгновенно отреагировала Тая. — Никаких брюхоногих моллюсков!

— Они очень милые, — заметил Кантарр негромко. — С такими очаровательными…

Мужчина не договорил. Тая заткнула ему рот рукой.

— Ничего не говори, — пробормотала она. — Никаких улиток. Никаких слизневых улиток! Ни за что! Я лучше сама наверх поднимусь.

— Это невозможно. Стены отвесные. Нет ни одного зацепа.

— Значит, проплыву под водой.

— Без специального заклинания долго под водой ты не продержишься.

— Я попробую!

— Вот же упертая! — Кантарр вздохнул. Протянул ладонь в бездну, зачерпнул темную материю и протянул ее Тае. — Держи.

На доверчиво протянутые девушкой ладони посыпались единицы и нолики.

— О! И что мне с этим делать?

— Что хочешь. Можешь заглянуть в свой рюкзак. С прошлого похода должны были остаться у тебя там пару артефактов подводной прогулки.

— Хорошая идея, — пробормотала Тая, просыпая между пальцев кусочки кода и формируя из них на скорую руку артефакт подводного дыхания, создающий вокруг хозяина небольшой купол. — Десяти минут хватит?

— За глаза, — кивнул Кантарр.

Девушка довольно улыбнулась, покачав в воздухе маленьким серым ромбиком на цепочке, внутри которого перекатывались с места на место пузырьки воздуха.

— Это?

— Точно.

Накинув на шею подвеску, Тая взглянула на Кантарра. Он был таким же как и всегда. Невозмутимым, хладнокровным. Но все же, почему–то девушке казалось, что он — обижен.

«Тайфун нравилась ему гораздо больше, чем Тая?» — спросила сама себя Таисия. А следом отбросив личные мысли, шагнула из–под свода коридора в толщу темной воды в тоннеле. Артефакт окутался лентой серого дыма, а затем вокруг Таи выстроился небольшой купол.

Тишина.

Как–то очень быстро получилось так, что в этом подводном мире Тая осталась одна. Кантарр, обогнавший ее на выходе из тоннеля, чтобы показать дорогу, растворился в темно–серой хмари подводного мира.

И догонять его Тая не стала.

Решила благоразумно дать ему время на «остыть». И решила немного побыть одной. Мир вокруг до сих пор оставался для нее нереальным. Даже после нападения волков и светлых эльфов, даже после того, как Таисия решила, что Кириану не существовать. Все вокруг для нее оставалось не игрой, но очень близко к этому.

Мир не желал становиться реальным, застрял где–то посреди между игрой и действительностью.

Всю опасность подобного подхода Тая отчетливо понимала: здесь у нее нет второго шанса, да у нее в играх, по сути, никогда этого второго шанса не было. Девушка должна была прочувствовать, что она здесь и сейчас, настоящая сама, и настоящие все вокруг. Но не получалось.

Возможно, она плохо старалась. Или сама не хотела принимать реальность вокруг. Или… Вариантов было много. Но все они оставались иллюзорными словами, неспешными мыслями, которые проходили сквозь сознание, не оставляя ни понимания, ни осознания. И уж тем более, не давая никакого толчка к действию.

Все было не так. Не как игра. Не как жизнь.

Тая остановилась в центре небольшой заводи, подняла голову наверх. Черная пелена водной поверхности медленно покачивалась, и то и дело по ней разбегалась разноцветная рябь. Заводь еще не успокоилась после того, как Кантарр вышел на берег.

«Надо подниматься», — подумала Тая и не тронулась с места.

«Надо всплывать», — ленивая мысль проскользнула и растворилась. Девушка снова даже не двинулась.

Только ладонь подняла и вздрогнула, разглядывая свою чисто–черную кожу.

«Я стала негром!» — радостная мысль расколола на осколки ту странную удушающую апатию, в которую Тая загремела ненароком. — «Даже не негром, дроу!»

Кожа была черной, а маникюр мог посоперничать своей экстремальностью с любым хищником. Почесав кончик носа, Тая глупо хихикнула. Опустила голову вниз, разглядывая, как черный цвет сбегает с кожи подобно тени, убегающей от солнца.

Озадаченно дернула головой и увидела совсем рядом светящийся квадрат. Алым цветом. И шагнула туда.

Движение вышло излишне резкое, вокруг поднялся небольшой буранчик, но Тае было все равно. Стоя на алом квадрате, с удивлением, переходящим в искренний восторг, она разглядывала себя. Кожа покрылась алыми и золотыми чешуйками. Волосы стали походить на толстые шнурки, состоящие сплошь то ли из узелков, то ли из каких–то утолщений. Исчезли те небольшие выпуклости, за которые можно было подержаться. Зато появился хвост. Начинающийся не оттуда, откуда утверждали ученые, а повыше. Хвост был совершенно некрасивый. Слишком массивный у основания и излишне длинный, он оказался еще и неудобным. Попробовав шагнуть в сторону, Тая в своем же хвосте запуталась и благополучно клюнула носом вниз. Прямо на маленький зеленый квадратик, засветившийся у нее под носом.

Память наконец–то соизволила подкинуть нужное воспоминание. Светившиеся квадраты больше всего напоминали черепаший панцирь. Каждая «ячейка» которого светилась разным светом. Приземлившись носом на зеленое пятно света, Тая чуть не завизжала, обнаружив, что ноги у нее исчезли, вообще. Вместо них ниже пояса свисали какие–то то ли лохмотья, то ли жгуты. А затем, медленно выпрямляясь, девушка поняла, что спина болит из–за того, что от лопаток распахнулись фасеточные, как у древних стрекоз, крылья.

И мир исчез.

Разум отключился.

Остались только инстинкты, мельтешащие вокруг краски, с которым Тая играла в догонялки, и крылья за спиной.

А еще ощущение полного и безоговорочного счастья…

* * *

В маленьком лагере царила сонная тишина. Две аккуратные походные палатки были закрыты плащом сна от звуков окружающего мира и ветра, особенно сильного на равнине горного бога. В палатке спали трое, еще трое ушли на ночную охоту. Один разведчик отправился с отчетом к Князю, ну а еще двое сидели у костра. Если кто–то взял бы на себя труд приглядеться, то он сделал бы вывод, что из двоих сидящих один постарше, второй помоложе. И в руках у старшего мелькает длинное что–то серебристое, подозрительно похожее на человеческие спицы. Младший — безусый мальчишка разглядывал аляпистое пятно на пяльцах и раздумывал на тему того, чем это объявить.

Разговор не клеился…

Над лагерем царила сонная тишина, нарушило которую появление разведчика.

— Хорх Дирг! — подорвался с места младший.

— Почему моллюски еще не в спальниках? Брысь отсюда!

Младшего словно ветром сдуло, названный Диргом сел на его место. Взглянул на старшего, выражение лица которого было далеко от приветливого.

— Зубы не ломит? Челюсть не сводит? Ты же знаешь, я всегда готов поделиться с тобой кровью.

— Не паясничай. Знаешь же, что я не люблю этого.

— Маленькое уточнение. Только когда ты в паршивом настроении не любишь. Ладно, шутки в сторону. Светлые ее упустили, еще и сами все рассыпались прахом.

— Многовато в твоих словах радости, — наклонившись к костру, начальник Дирка поворошил угли. — Неужели светлые успели тебе настолько опротиветь, что даже мысль об их гибели доставляет тебе удовольствие?

— Не делай из меня большего монстра, чем я есть, — Дирк поморщился, приглаживая волосы. — Ты же знаешь, все дело в девушке. Не хочу, Гор, чтобы пострадала еще одна невинная душа. Сколько у нас уже таких было до нее? Каждую из которых обвиняли в том, что она предсказанная Тайфун? У меня! Гор, у меня, лучшего мастера–палача на континенте, волосы дыбом встают при мысли о тех пытках, которые пришлось перенести девушкам! А ведь некоторые из них были просто дети!

— Я помню. Твоя дочь…

— Да, — Дирк ссутулился, зажимая между коленей ладони. — Да. Мою дочь назвали Тайфун… Поэтому я не дам мучить девушку, если не будет доказано, что она и есть Тайфун!

Гор хмыкнул:

— Да я лично ее раздену ради тебя!

— Ради меня не надо, благодарю. Даже покорно. А вот ради нее самой и можно, и нужно будет!

— Дирк, да ты циник!

— Наша клыкастая братия другой не бывает. Кстати говоря, Гор, твои ребята хорошие, в деле охоты на живой товар проверенные?

— Обижаешь!

— Не будешь против, если мы проверим это на практике? — уточнил с показательно невинным видом Дирк.

Гор подорвался, чудом не сорвав защитное плетение с всего лагеря:

— Что, Тайфун?

— Да, сядь ты лучше, оглобля клыкастая! Если на старости лет зрение меня не подводит, то у нас будет очень интересный бегунец. Смотри налево, да налево, кому говорят! — взяв за уши Гора, Дирк повернул его в нужную сторону. — Видишь вон, шмакодявка двигается? Имени не помню, но это точно ученик Дарэля Лилейного II. Посмотрим, чему он ученика успел научить, а что оставил за кадром?

— Дирк, светлые не все подлюки подколодные, да и этот мальчишка совсем. Пусть себе идет.

— Нет. Я хочу его скальп на стену в свою коллекцию, — мгновенно уперся Дирк. — Поднимай лагерь.

Гор тяжело вздохнул, немного помолчал, в надежде, что друг одумается. Не дождавшись этого, просто махнул рукой и отправился будить подчиненных.

С сумасшедшими не спорят, с сумасшедшим Дирком зен Фрайеном в особенности.

А любые дипломатические последствия всегда можно было свалить на Тайфун и ее компанию. В пору очередной погони за бедной девушкой, Тайфун становилась страшилкой для непослушных детей и любимейшей отмазкой всех и вся.

Что самое ненормальное было то, что раз за разом лживое тайфунное оправдание принималось…

* * *

Дар сладко спал, впервые за последние несколько недель видя потрясающий сон, а не мешанину из перепутавшихся образов, страшных криков и стонов боли и отчаяния.

Красивая светлая эльфийка подмигивала ему, кокетливо делая в воздухе пальчиками трудно трактуемые знаки. Эльфийке было весело. Дару тоже. И даже вопросы эльфийки об их маршруте и о Таисии, которую они с компанией сопровождали, не казались ему неправильными. Время от времени фигурка эльфиечки подергивалась рябью, и тут же все возвращалось на круги своя. Только разве что с каждой такой рябью ее становилось все хуже и хуже слышно, пока слышимость не исчезла окончательно.

Взгляд эльфийки стал растерянным, по щекам покатились мутные слезы. Она все порывалась что–то сказать, а Дар не слышал. В какой момент дева шагнула вперед, протягивая руки, мужчина не уловил. Протянув навстречу ладони, чтобы обнять красавицу за тонкий стан и привлечь ее к себе, меньше всего Дар ожидал, что красавица ухватит его самого за шиворот и возмущенно рыкнет на ухо:

— Да проснись же ты, остроухий!

— Кантарр? — удивленно спросил Дар, опознав голос.

— Нет, твоя теща, — ответствовал над головой медово–сладкий голос.

Дара передернуло, глаза распахнулись мгновенно, не понадобилось даже прибегать к крайним мерам.

— Какая теща! Я не женат! А вашими стараниями, — смерил злым взглядом светлый двух довольных напарников, стукнувшихся кулак к кулаку, — и не буду. Вы меня раньше в могилу загоните!

— Ну, будет тебе жаловаться, будет. Прошу за мной. Рель уже собрал вещи, поэтому мы успеваем.

— Куда? — вздохнул тяжело Дар.

— На уникальный рейс граница — Златорог. Отправление порталом, как только одна спящая красавица соизволит окончательно прийти в себя.

— Вы сошли с ума, оба? Какой портал в наше время?

— Быстрый и надежный, — наконец перестал отмалчиваться Рель. — И если ты перестанешь задавать дурные вопросы и, наконец–то, пройдешь с нами, то увидишь удивительную картину, которую мы прочувствовали на своей шкуре.

— Точно, — Кантарр кивнул. — Это был первый раз, когда я порадовался тому, что я не маг.

Уши Дарэля опустились практически вертикально, прижавшись к лицу.

— Вы издеваетесь? — жалобно спросил он.

— Увы нам! — с надрывом в голосе воскликнул Кантарр.

— Издеваемся, — припечатал Рель, — Ты пока спал, пропустил все самое красивое и болезненное одновременно. Эта девочка, Таисия, свалилась в заводь. Красивый черепаховый эффект ее заворожил и в общем–то вот…

Напарником надоело ждать, поэтому подхватив светлого под руки, они буквально потянули его за собой по воздуху. Дару осталось только расслабиться и попытаться получить удовольствие. А тропинка вывела на берег заводи. Дар, которого перестали сжимать две высоченных оглобли, остановился как вкопанный. Не веря, он рассматривал толщу воды, висящую над котлованом на высоте в несколько метров. Вокруг благоухало то ли сиренью, то ли чем–то схожим, в воздухе то и дело сверкали разряды молний. А в центре всего этого безобразия спала Таисия, хрупкий ребенок…

Магические поля вокруг заводи были паранормально перенасыщены. Магии хватило на любое бы заклинание, а не только на портальный прокол.

— Я займусь порталом, — Дар нервно стряхнул с плеча невидимые пылинки, сражаясь с ощущением полного, а от того слишком страшного всемогущества. — А вы двое вытащите девочку оттуда.

— Я сам, — сообщил Кантарр. — Рель, на тебе багаж.

Темный кивнул, а Кантарр, спрыгнув на дно заводи поднял Таю на руки.

Отвел с немного чумазой мордашки серо–русые волосы и мысленно порадовался тому, что в Златороге Тая будет в полной безопасности. После такой «демонстрации» силы, Кантарр уже не сомневался в том, что у девушки вполне хватит сил спасти Кириан. А чтобы такое желание у Таи возникло, Кантарр собирался приложить все усилия…

Впрочем, все стоило делать по порядку. И для начала надо было забрать отсюда малышку. Подняв девушку на руки, Кантарр вместе с ней взбежал по крутой стене. За его спиной с громким раскатистым «бууум» рухнула вниз вся вода, разбрызгивая вокруг ледяные брызги.

Мгновенно мокрыми по уши были и эльфы, и Кантарр. Сухой осталась бы только Таисия и то если бы она уже не была мокрой.

— Отправление откладывается, — заведя за голову руку, Дар отжал волосы. — При таком количестве магии никого высушить я не смогу, зато отлично смогу подкоптить до костей.

— Один мой знакомый тролль, — раздался полусонный голос Таи, — говорил, что копченые эльфы на вкус мерзость неописуемая. Мало–мальски она съедобные в том случае, если их потушить в собственном соку. И кстати, что у нас здесь происходит, проясните кто–нибудь пожалуйста. А ты, — подняла она голову к Кантарру. — Поставь меня на землю.

Приказные интонации грязной с ног до головы пигалицы только окончательно развеселили эльфов. На второй план отступил даже внеплановый холодный и грязный душ.

— Ты еще не до конца проснулась? — поинтересовался негромко Кантарр, все же выполняя сказанное.

Тая смерила его задумчивым взглядом:

— Если я такая же чистая как ты, то я еще не проснулась.

— Увы–увы, — сообщил Кантарр с ухмылкой. — Ты еще хуже.

Тая промолчала, недобро покосилась на мужчину и задрав подбородок с независимым видом двинулась обратно к заводи. Предупредить ее о том, что берег будет очень скользким, телохранители не успели.

С отчаянным визгом Тая вторично рухнула в воду.

А выбралась на берег уже разозленная фурия с пучком водорослей в руке, и дальнейшие полчаса напоминали гонку папуаса за взбесившимися курицами.

Поле боя в итоге осталось за Таей, и макушки трех «диких–диких обезьян, ничего не понимающих в хрупкой женской душе», украсились зелеными париками.

Не передать словами весь «восторг» владельца элитной гостиницы в Златороге, когда на пороге его заведения сразу после рассвета появилась грязная компания в сине–зеленых пятнах и потребовала сразу четыре лучших номера, в каждую горячую ванну, очень сытный завтрак и в комнату к девушке хозяйку лучшей лавки готовой одежды.

Не усомниться в платежеспособности клиентов помог инстинкт самосохранения, а бархатный мешочек, приятно позвякивающий, заглушил все сомнения.

— Сейчас все будет, — радостно пообещал хозяин, и вокруг Таи с телохранителями завертелась карусель работниц гостиницы.

А уже через два часа вся компания собралась в комнате Таисии. Обыкновение собираться именно в женской комнате у команды повелось еще с той поры, когда их группа только–только появилась и притиралась друг к другу. Заказы получали они очень дорогие и могли себе позволить все что угодно, вот только мужчины наказывали себя за проигрыш аскетичными условиями, слабо надеясь на то, что если предложить Тайфун денежный откуп, она его примет. Вышеупомянутая девушка средства не экономила и выбирала удобные номера по максимуму, соответственно тащиться в мужские каморки желания у нее не было, и все встречи проходили на территории самой Тайфун.

В этот раз исключения сделано не было. И ввалившись толпой в комнату Таисии, каждый со своей эгоистичной целью, мужчины застали девушку у зеркала в охотничьем костюме. Подобные фасоны предпочитали шпионы, воры и полуразорившиеся мелкопоместные дворянчики, не чурающиеся возможности подзаработать пару десятков звонких монет. Когда своим мечом, когда своим умом. Видеть в этом подопечную было удивительно неприятно. Она стала напоминать щуплого и нескладного подростка–мальчишку.

— Не надо так на меня смотреть, — попросила Тая с улыбкой. — Ваши взгляды будят во мне удивительно кровожадные мысли. Давайте лучше к делу. Больше всего меня интересует, как скоро вы передадите меня следующему проводнику?

— Соболезную, «не леди», — Кантарр взглянул на Таю снисходительно. — Но вам придется еще немного потерпеть наше общество. Шнурик Золотые рога еще не прибыл в Златорог, поскольку мы сюда явились со значительным опережением графика. И теперь еще как минимум неделю вы проведете под нашей охраной.

— Супериально! — Тая нахмурила брови. — Как минимум еще с вами сколько: день, два, три?

— В лучшем случае неделя, — сообщил Рель, потом не выдержал. — Дар, что происходит? Ты уже минут пять пытаешься что–то услышать!

— Тс-с, — светлый приложил палец к губам, — тихо!

Соблюдать тишину нужды не было, пространство комнаты раскололось отчаянным детским криком:

— Помоги–и–и-те!

А потом пол под ногами у всех четверых распахнулся, и второй раз за сутки их всех поглотил портал.

* * *

Амулет был великолепным, а еще он был зачарован лучшим мастером во всей столице светлых эльфов, Аусерроне. Мама постаралась!

Амулет был дорогим, сверхнадежным и имел с десяток бумажек подтверждающих его качество. Проблема была только в одном. Вместо того чтобы перенести Гарша, недовольно бурчащего себе под нос о том, где он видел таких учителей, такие выпускные задания и такие требования, в пограничную деревушку Дангарр, его выбросило в каком–то подлеске.

Низкие кривоватые осины, почти клонящиеся к земле тонкие березы. Вонючий запах, который пропитал собой весь воздух, заставляя желудок сжиматься в болезненных спазмах, сразу подсказал юному будущему «рейнджеру» где он очутился. Гнилой перекресток. Пяточек ничейной земли между несколькими государствами. Узкая полоска территории между вампирской и светлоэльфийской территории, территорией вампиров и людей, людей и эльфов.

Для населенных королевств сразу же можно было бы предположить, что территория была много раз опротестована и переходила из рук в руки, но на самом деле, все было гораздо хуже. Гнилой перекресток не нужен был никому. И долгое время, подложив соседу «гадость», в виде куска перекрестка в дополнение к уже упомянутым спорным землям, короли хвалились своей смекалкой на своих венценосных съездах.

Зажав чувствительный нос двумя пальцами, Гарш торопливо перебрал свой арсенал высокоуровневых чар. Бытовые чары, к сожалению, на Гнилом перекрестке не помогали. История у перекрестка была темная, откуда он появился, многие не знали. Отчего рождались и гуляли по территории королевств слухи, один другого чуднее и удивительнее. Гарш лично мог рассказать с десяток подобных историй, причем ни одно особо его не вдохновляло. А уж когда его учитель случайно проговорился, что что–то знает, молоденький эльфенок поставил своей целью узнать причину появления этого перекрестка.

Но год сменялся новым годом, цикл проходил за циклом, а истина не приближалась.

Поежившись, показалось, что спину сверлит чей–то недобрый взгляд, мальчишка ускорил свое продвижение, призвав ветряные чары. И только тоненько вскрикнул, когда в спину ударил земляной столб, сбивая с курса, заставляя прокатиться по сухой пыльной земле, обдирая руки, ноги и лицо. Уткнувшись носом в землю, Гарш сел на коленки, приложил пальцы к носу и поднялся, растирая по лицу кровавые разводы.

Вокруг него из теней собирались вампиры.

Теоретически земли были ничейными, никаких правил Гарш не нарушал, поэтому ему ничего не грозило, и ничего ему сделать вампиры не могли. На практике же получалось ровно обратное, если вампиры решат что–то сделать Гаршу, им за это ничего не будет. Нет тела — нет дела. Нет свидетелей — тоже нет дела.

Хотя в этом плане в Кириане все было гораздо проще, в качестве свидетелей вызывали и мертвых, и души мертвых. Но вампиры были изумительными некромантами, и Гарш не обольщался. Если его сейчас убьют, то никто не дозовется его душу, и никто не поднимет его тело. Звать учителя эльф не хотел. Был для этого слишком горд.

Медленно распрямив спину, он встал в стойку для нанесения магических ударов. Вокруг зазвучали смешки, издевательские, злые и даже одобрительные. Возможно, будь противником Гарша обычные бандиты… Возможно, встреться он с вампирами на другой территории, а не на Гнилом перекрестке… Возможно, будь он чуть умнее, чуть опытнее, чуть взрослее — все сложилось по–другому, но уже через пару минут эльфенок лежал на земле. А на его лице стояла нога, обутая в тяжелый сапог с серебряной окантовкой.

— Убить? Или просто заклеймим как беглого раба? — спросил радостно высокий вампир у него над головой? — Или снимем с него шкуру, тоненько–тоненько? Моя любава давно хотела себе сумочку из голубой эльфийской кожи. Или может быть, отрежем ему руки, ноги? Или пальцы?

— Хватит, — поморщился кто–то в стороне. — Убей его просто. Ты уже убедился, что мы хорошо выполним свою часть работы.

— Но я совсем не повеселился! Я думал, он будет гораздо интереснее. Все же ученик Дарэля!

«Он знает учителя?»

— Хватит. Просто убей.

— Не буду! — заупрямился говорящий. — Не хочу. Вначале, я буду его мучить. Я буду долго его мучить!

«Учитель, помогите», — мысленный зов Гарша никто не должен был услышать. Но вампиры услышали и захохотали. Как гиены…

— Кричи громче, малыш, — посоветовал кто–то, присев на корточки рядом с Гаршем, — гораздо громче. Тебе это все равно не поможет, а нам все же интереснее будет.

— Помогите, учитель! — голос Гарша звучал ровно, только надтреснуто немного.

Но ничего не произошло.

Вампиры хохотали.

— Ничего не произойдет, мальчик. Ничего не произойдет, никто не придет тебя спасать, — сказал тот, который прижимал голову Гарша к земле. — Кричи, делай, что хочешь. Можешь даже помагичить, если тебе очень хочется, но ты обречен.

— Учитель Дарэль, помогите мне! — отчаянный крик раскатился по Гнилому переулку.

Поднялся ветер и стих.

— Вот, — довольно сказал палач. — Видишь, никто не пришел, тебе никто не поможет…

 

Глава 7. Ищущий да обрящет

Смех не стихал. Издевательский смех все звучал и звучал, а Гарш старался проглотить горькие слезы.

— Ну вот, видишь. Никто не пришел. Ты никому не нужен. Мальчишка, возомнивший себя богом. Ты дурак! Вот и все, что я могу тебе сказать, — Дирк засмеялся. — Или, может быть, у тебя есть на примете кто–то еще, кого можно позвать? Кто вообще может тебе прийти на помощь в такой ситуации? Дай подумать! Не иначе как Тайфун. Не хочешь позвать ее? Блистательную дамочку, которая угробит наш мир?

Гарш неожиданно вспыхнул.

— Не называй ее так!

— Ее? О, не иначе у нас большая и светлая любовь к этой леди? — презрение в голосе Дирка можно было черпать и есть ложкой. — Это так по–эльфийски глупо, влюбиться в несуществующую девчонку!

Кто–то перед смертью вспоминает родителей или любовь всей жизни, кто–то дела, которые не удалось совершить, потому что–то не хватило упорства, смелости или силы воли. А Гарш вспомнил старый бар и смеющуюся девушку. И затем ее объятия за углом. Ее запах каких–то незнакомых цветов и буйного ветра.

Тая всегда пахла только так, ветром, после гроз, разгоняющим тучи и обиды.

С губ мальчишки сорвалось горькое и безнадежное:

— Помоги мне, Тая!

Сапог с головы мальчишки исчез. А уже мгновением спустя он катился по земле, пересчитывая все ухабы ребрами.

— Маменькина тряпка. Нафаршируйте его стрелами. Пли! — отдал команду Дирк. — Мне стыдно пачкать руки об идиотов, которые перед лицом смерти зовут девку, чтобы спрятаться за ее юбку!

Гарш съежился на земле, понимая, что в следующий миг в его спину вопьются стрелы.

Но вместо этого нежные руки обняли его за плечи. Приятный запах коснулся носа, став порывом свежего ветра в этом воздухе, пропахшем гнилью.

И тоненько вскрикнула над ухом девушка.

Вампирский патруль выпустил стрелы, совершенно не рассчитывая на появление кого бы то ни было. Первая стрела попала в плечо Таисии, остальные, все до одной, отбили ее телохранители.

А землю уже обагряли тяжелые горячие капли…

— Ба! Кого я вижу! — радостно осклабился Дирк. — Дарэль! Иввирель! И сам Кантарр. Какая примечательная компания посетила этот гнусный уголок сегодняшней ночью. Вы чего это здесь забыли, ребята?

— Меня тоже интересует этот вопрос, — Дар бросил испуганный взгляд на Таисию, с предплечья которой текла кровь

— Второй раз в одно и то же место, — сообщила девушка задумчиво, зажав плечо ладонью и отпуская Гарша. — Второй раз эффект «погибать так с музыкой» не прокатит. Можете и не надеяться.

Рель и Дар переглянулись. Кантарр немного переместился, чтобы закрыть собой девчонку.

Противников было десять. Девять — стандартный вампирский отряд рейнджеров, а вот десятый мастер–палач. Слишком много для двоих по ближнему бою, раненого ребенка и мастера дальнего боя. Да еще и при обузе в лице симпатичной, но бесполезной совершенно девчонки.

— Дирк.

— О да! Это я, рад, что вы соизволили меня узнать. Больше я был бы рад, если бы мне довелось встретить вашу девочку, Таю, кажется. Но она сегодня не с вами. Какая жалость! Правда, очень скоро у меня выпадает возможность встретиться с другой девушкой. Более интересной. Но это уже мои маленькие личные радости. Но все же, твари, как я рад вас видеть!

— Он псих? — жалобно спросил Гарш.

Кантарр кивнул.

— Больший, чем ты можешь себе представить, Гарш.

— Вы меня знаете? — удивленно спросил мальчишка.

Кантарр усмехнулся.

— Тебя знаю не только я.

— Кантарр, хватит молоть языком! Что нам делать?

— Не будь здесь прекрасной дамы, я бы сказал, что нам делать, но поскольку она здесь, придется мне обойтись иносказательной фразой, что у нас легкие проблемы. Очень легкие.

Вампиры, к разочарованию присутствующих, о своей «легкости» даже не догадывались.

— К сожалению, — глава патруля вампиров немного нервно пригладил волосы. — Вы стали свидетелями очень некрасивого нашего занятия. Не сказать, что это очень сильно ударило бы по нашей репутации, но будет лучше, гораздо лучше, позвольте заметить, если вы не выживете.

— Да они подлежат смерти, только потому, что они — мужчины Таи! Их следовало бы убить только за то, что они знаются с этой… бесстыжей дрянью, а ведь они еще и смеют ее защищать.

Откуда из–за спины Кантарра на Дарэля повеяло злостью. Неприкрытой злостью женщины, оскорбленной до глубины души. А затем тоненькая девичья рука легла на плечо Кантарра и сдвинула его в сторону.

— Попрошу взять свои слова обратно, — Таисия, выйдя вперед, смотрела на Дирка с вызовом в серых глазах. — Я не ангел. Но ни один мужчина в мире не смеет сквернословить за моей спиной, а потом не отвечать за это!

— Деточка, — снисходительный взгляд вампира ударил по Тае словно кнут. — Помолчи и не возникай, когда говорят мужчины.

— Что ж, — Тая опустила голову, кажется смирившись. — Да. Я понимаю. Девушка должна сидеть дома, растить детей, суетиться на кухне и не отсвечивать.

В девичьем голосе прорвалось гулкое рычание разбуженного зверя.

— Парни, как вы меня достали… Кого вы там с такой страстью искали в голосе и глазах? Тайфун? Так я вас поздравляю. Вы меня нашли!

Фигура Таи замерцала, окуталась странным облаком, сплошь состоящим из вертикальных, пронзительно–зеленых линий, скользящих сквозь тело, не причиняя ни малейшего вреда. А потом начались метаморфозы.

Первой изменилась фигура. Маленькая шпингалетка, не достающая даже до плеча Дарэля, мгновенно его переросла, словно кто подлил зелье увеличения. Плечи распрямились, появилась грудь, и попышнели бедра. Талия стала тоненькой, такой, что Рель смог бы обхватить ее двумя пальцами.

Серые куцые волосенки, покачивающиеся облаком вдоль лица, распрямились, падая на плечи тугими косами. Цвет остался почти тем же, серым, только теперь в них появились пряди другого цвета. Гаммы песка. Больше всего это напоминало облако, когда ветер гонит по пустыне или пустоши перекати–поле, объятое пылью, землей и песком.

Тоненькие ручки, которые никогда не держали ничего тяжелее нейропривода, стали мускулистее. За спиной появился верный меч. Вместо костюма появились кожаные доспехи, не лишенные элегантности и изящества. На голове, прижимая челку, появился обруч.

Размяв шею, Тайфун, она же Тая, она же Таисия, усмехнулась.

— Ну, теперь, вампиреныш, у тебя кишка не тонка, ответить за свои слова? — осведомилась она.

Вампир молча смерил взглядом девушку, окинул удивленным взглядом стоящих вокруг нее и онемевших от удивления ее же телохранителей, затем своих вампиров и усмехнулся.

— Да не проблема, девочка. Остальных убить, — отрывисто скомандовал он. — Эту лишить резвости. Впрочем, этим я займусь сам.

И мир сошел с ума.

Тая, уже привыкшая к битвам, научившаяся получать от них удовольствие, неожиданно растерялась. Потому что руки перестали ощущаться руками, ноги — ногами. И тело словно исчезло и растворилось в окружающем мире. И мир вокруг перестал быть объемным. Исчезли звуки. Запахи. Исчезло осязание. Осталась только глупая и бездарная плоская картинка 2D.

И ощущая себя глупее некуда, Тайфун пожелала, чтобы «ее» нарисованный персонаж просто шевельнулся. Нарисованная Тая качнулась с места, рваным ломаным движением марионетки, у которой перепутались все нити, и сорвалась с места. Со скоростью гораздо выше, чем по идее было способно человеческое тело.

Нарисованные картинки не вызывали никаких эмоций, и Тая делала то, что у нее пусть не слишком хорошо, но получалось — убивала. Тихо качался невидимый метроном, отсчитывая короткие мгновения. Число вампирских рейнджеров уменьшалось с каждым мгновением.

А потом все закончилось.

Катясь по грязной пыльной земле, глотая пыль и вдыхая мерзкий воздух, пропахший гнилью, Тая задыхалась от боли в ребрах. Дирк, на глазах которого планомерно вырезали весь отряд рейнджеров, успел первым. Подхватив девчонку, он прижал ее к себе. Намотать волосы Таи на руку, у него бы не получилось, да он особо и не старался. Приставив к горлу девушки нож, он покачал головой.

— Не двигайтесь.

Кантарр, Дар и Рель замерли. Гарш, так и просидевший все время на земле, не сводил с Таи взгляда побитого щенка.

Девушка прерывисто вздохнула, откидывая голову и давая вампиру еще больше возможностей для маневра.

— Ты может, — поинтересовалась она, — объяснишь, чего на меня взъелся? Наговорил кучу гадостей, а теперь еще делаешь вид, что ты милаш и не при делах. Хоть объяснил бы, что ли.

— Слишком много чести, что–либо тебе объяснять!

— Вот мужики пошли, — заметила с усмешкой девушка. — Эй, парни, застывшие тревожными сусликами, может, вы знаете, где я этому клыкастому кадру дорогу перешла?

— Ты не очень тут выеживайся, — Дирк потянул за волосы посильнее, причиняя Тае боль. — Твоя жизнь в моих руках. Поэтому…

— Слушай, ты же не наивный мальчик, а настоящий муж! Ты еще ничего не понял? Ты сейчас ничего не решаешь.

— Что?

— Убей меня, — тихий шепот Таи обрушился на вампира, заставляя скручиваться внутренности в ожидании удара. — И подпиши приговор этому дурацкому миру. Ты еще не понял разумом? Я повторю. Я Тайфун. Та самая, единственная и неповторимая.

— Врешь!

Таисия расхохоталась, словно и не было ножа у ее шеи. Словно не она стояла в руках вооруженного идиота.

— И почему же мужчины такие глупые? — с сочувствием спросила она. — Если тебе кажется, что я вру — проверь. Для этого много не надо, просто сними с меня рубашку.

Кантарр возмущенно рыкнул что–то себе под нос, но не тронулся с места.

— Я понимаю, — продолжила Тая, — прикасаться к представительнице той самой «мерзкой» части населения, которое ты не перевариваешь после смерти жены и дочери, наверное, совершенно неприятно. Но в любом случае, только не режь! Это единственная рубашка, которая не колет шею. Все остальное такое неудобное, что мне хочется раздеться! — совершенно невинно добавилась девушка.

Рубашка с ее плеч поползла медленно, словно нехотя. Вначале под ноги Тае упал жилет, с аккуратно расшнурованным корсетом. Следом свалилась белая рубашка. Таисия чуть–чуть шагнула вперед.

— Да не бойся, — усмехнулась она добродушно, посмотрев на Дирка через плечо. — Как ты рассмотришь мою спину, если будешь при этом держать меня за шею? Да и убегать я не собираюсь. Убить ты меня не убьешь. В конце концов, подписать приговор целому миру у тебя не хватит духу. Порталы открывать ты не умеешь. Подстраховки у вас здесь нигде нет, ситуация в общем–то, для меня совершенно безопасная.

Вампир ничего на эти слова не ответил. Он не отводил взгляда от тонкой белой спины, на которой еще едва–едва заметно расцветал огромный тайфун.

— Видишь? — спросила Тая повернувшись к нему лицом, а спиной к своим телохранителям. Закрывая грудь рукой, девушка как–то виновато улыбнулась. На груди качнулся медальон странной формы, когда Таисия плавным движением скользнула вперед. — Если честно, я бы не хотела уничтожать Кириан. Он мне нравится. Трава, небо, красивейшие пейзажи, интереснейшие магические аномалии. Его интересно изучать.

— Изучать? — спросил хрипло Дирк.

Тая шагнула к нему еще ближе, обняла за шею.

— Ну да, — положив голову на грудь вампира, она говорила тихо, практически не слышно. Даже эльфы с их чутким слухом, оставшиеся позади, ничего не могли услышать. — Жить в Кириане невозможно. Даже если очень захочется.

— Неправда! — взвился Дирк.

— Увы, увы. Чистая правда. Кто кроме меня может ее сказать? Мутации детей. Мутации взрослых. Мутации окружающего мира. У вас заканчивается магия. У вас нет поддержки богов, поэтому то и дело приходит беда, которую некому остановить, и которая наносит чудовищный ущерб. Подумать только, вампиры! Без клыков. У вас клыки выпадают каждые пару месяцев и растут заново, причиняя чудовищную боль. И это тот самый народ из легенд?! Древние создания, которые должны перемещаться очень быстро и уметь оборачиваться в летучих мышей и волков в случае опасности для их жизни, с высокой регенерацией, ушли от людей немногим дальше лишь потому, что пьют кровь! Вы живете в аду, Дирк. И даже не догадываетесь об этом. То, что вокруг… Нет, ничего хорошего. Нет вообще ничего. Это ад. Ад, в котором умирают, а то даже и не рождаются дети.

— Не хочешь же ты сказать, что в твоем пришествии есть что–то хорошее?

— Есть. В моих силах спасти из этого ада — ваших детей.

— Потому что они никогда не родятся!

Тая смотрела внимательно, не отводя глаз.

— А что хорошего в том, что они родятся? Что хорошего они увидят в этом мире? Что хорошего увидела твоя дочь, Дирк? Она предпочла сбежать из дома, воспользовавшись помощью первого увиденного наемника, чтобы только ее жизнь осталась ее. Именно поэтому ты хотел меня убить, верно? Я помогла ей покинуть крепость вампиров!

— Она умерла! Ты знаешь это, тварь?

— Знаю, — Тая наклонила голову. — Знаю. И точно так же знаю, что это был ее выбор! Она отказалась раздеться перед всеми. Ее личная гордость осталась с ней до самого конца. Она так и не посрамила чести твоей семьи. Твоего дома. А ты, преследуя меня, сделав это своей манией, вначале убил свою жену. Тебя не было рядом с ней, когда она больше всего в тебе нуждалась. Тем, что ты сейчас здесь, принимаешь участие в охоте на Тайфун, ты унижаешь ее смерть! Ты унижаешь ее посмертно, так и не поняв, почему она ушла.

— Ты не имеешь права так говорить!

— А кто как не я скажет тебе правду? Тебя боятся. Тебя и раньше–то боялись, а в последнее время от тебя стали шарахаться даже друзья. Маньяков не любят. Впрочем. Я дам тебе возможность искупить твои грехи, посмертно. Когда встретишься там, за порогом смерти со своей дочерью, передай ей, что я была рада с ней познакомиться. Сказать ей это сама я уже не успела.

Сказать ничего Дирк не смог, на губах вскипела кровавая пена, а в сердце плавно вошел нож.

«И совсем не больно», — была последняя мысль вампира, когда он рассыпался прахом.

Кантарр, подойдя ближе, набросил на плечи Таи ее рубашку.

— Прикройся, Тая, — негромко сказал он. — Во–первых, холодно. Во–вторых, нечего светить этой татуировкой. И, наконец, ты же знаешь, что я не люблю, когда не тебя пялятся другие.

Таисия подняла голову, совершенно жалко улыбнулась и рухнула вниз…

Перепуганные эльфы качнулись вперед, но Кантарр отрицательно помотал головой, придерживая девушку.

— Все в порядке, — пояснил он негромко. — Первое использование магии души не проходит бесследно.

Вдев в рукава рубашки руки бессознательной девушки, Кантарр застегнул темные пуговички, затем зашнуровал на Таисии жилет. Потом поднял голову.

— Что это вы смотрите на меня с такими разбойничьими взглядами? — спросил он негромко. — Спокойно надо реагировать на все перипетии нашего нехорошего мира, спокойно. В противном случае, вы действительно не доживете ни до свадьбы, ни до тещ.

— Не уводи разговор в сторону, — потребовал Рель.

— Точно–точно, — поддержал его Дар. — Сдается нам, ты Кантарр, жук. И задолжал нам пару десятков ответов.

— Не проблема, — насмешливо ответил мужчина. — В любой момент, когда только пожелаете, я к вашим услугам.

Эльфы переглянулись.

— Мы запомним! — хором сказали они, а затем Дар легко вздернул за шиворот на ноги своего ученика.

— Ну что, Гарш. Вызывай своего грифона и отправляйся дальше.

— Нет! — мальчишка встретился удивленный взгляд ученика твердо. — Я уйду только после того, как поговорю с Таей.

— О, неплохо–неплохо, только в следующий раз говори это потверже, — добродушно посоветовал Рель, положив свою лапищу на светлую макушку. — Пошли искать место для ночлега, да будем вызывать своих лошадок. Сдается мне, что ближайшие два–три дня мы проведем именно здесь. Не идти же пешком куда–то!

— Почему нет? — возразил Кантарр, размеренно шагая вперед, повернувшись он взглянул на напарников. — Я здесь бывал. Тут неподалеку есть очень удобное местечко. Правда, прямо в центре Гнилого перекрестка.

Выбирать не приходилось, и эльфы потянулись вслед за ним.

…Отравленный воздух Гнилого перекрестка остался позади. Тая спала, свернувшись трогательным калачиком в палатке, поставленной на скорую руку. Хорошо, что в кармане Дара завалялась пара десятков артефактов, и обеспечить какой–никакой, но все же комфорт, удалось.

Спал эльфенок, измученный прошедшим днем.

Мужчины не спали. Кантарр сидел спиной к палатке Таи, то ли ее охраняя, то ли наоборот — ее сторожа.

Дар и Рель сверлили напарника предвкушающе–торжествующими взглядами, а тот предпочитал пока отмалчиваться. Первым нервы сдали у Реля. На повышенных тонах он спросил:

— Значит, наша пигалица и есть наша Тая. И главное — та самая Тайфун, которая уничтожит наш мир?

— Мне больше нравится другая трактовка, — сказал Кантарр. Против обыкновения его звучный голос не давил, вынуждая принять нужное мужчине решение, а был тихим и почти деликатным, оставляя право решать все самостоятельно. — Она та самая, кто спасет наш Кириан. Конечно, если мы в этом ей немного поможем.

— Такая пигалица–то? — Рель пробормотал это себе под нос, едва слышно. И даже эмпат Дар не смог понять, какие эмоции больше всего обуревают сейчас темного эльфа: гнев, недоумение, здоровая злость, радость или легкое сочувствие к Тае…

Самому Дару было не легче.

Когда схлынул адреналин после жесткой драки, когда настала пора расслабиться, он почувствовал себя обманутым. И судя по всему, не он один. Кантарр — знал. Это было написано в его глазах.

Откуда–то знал и Гарш. Мальчишка–ученик совершенно был не удивлен, когда выяснилось, что Тая и Тайфун, и Таисия — все это относится к одной и той же девушке.

А вот они с Релем были слепы. Как котята.

Поведение. Слова. Нахальство и скрытая слабость.

Знакомые эмоции.

Достаточно было сложить все это воедино, и Дар давно бы уже нашел нужный ответ.

— Когда? — спросил он, проглотив обиду. — Когда ты узнал? О том, что Тая … и Тайфун одно и то же? Или о том, что Тая и Таисия — одна и та же девушка.

— Еще до того, как она появилась здесь. Если быть точнее, мы познакомились раньше, в другом месте, — Кантарр поднял голову вверх, к темному небу. Кислотно–зеленые тучи обещали вот–вот обрушить на Гнилой перекресток ядовитый дождь. — Я был потрясен. Растоптан. Обижен. А потом начал мало–помалу понимать. Она у нас не жила. Забегала, когда у нее было время. Улыбалась, смеялась, но не жила. Она не доверяла нам, точно так же как мы не доверяли ей. А потом она исчезла и попала в беду. У себя. В своем доме.

— И своем мире, — усмехнулся Рель. — Вы думаете, я один не знал? У темных эльфов очень хороший слух. Очень хороший нюх, поэтому я слышал на ней запахи чужого мира.

Дар и Кантарр переглянулись, и оба заржали.

— С ума сойти! Мы все трое знали и скрывали это друг от друга! — констатировал Кантарр. — Сумасшедшая девчонка сумасшедшими сделала и нас.

— Когда ты узнал, что она — Тайфун? — спросил Рель.

— Пару месяцев назад. До того, как все это завертелось. Тогда ее ранили в спину, и я начал ее перевязывать. Под кожей на спине что–то перекатывалась, кожа немного шелушилась, и кое–где начали появляться первые линии. Потом я проверил. Есть три способа определить Тайфун.

— Помимо татуировки есть еще две?!

— Да. Одна из них косвенная. То, что Тайфун прячется в глубине чужой души. Это разгадать легко.

— Теперь уж точно, — Дар бросил взгляд на палатку, где спала Таисия. — Я бы никогда не сказал, что эта малышка и рослая Тая — Тайфун одно целое. Это магия души?

— Да. Придание душе физической формы, — Кантарр покачал головой. — На Кириане давно уже утеряна эта техника, а она умеет.

— Пигалица умеет такое делать! — в растерянном голосе Реля прозвучало слабое подобие уважения.

— И? — Кантарр перебил погрузившихся в размышления обоих напарников простым вопросом. — Что дальше?

— Дальше?

— Да. Расстаемся здесь. Как и сказано в контракте, вы проводите нас с Таисией до Златорога. Или же…

— Никаких или, — рубанул воздух Рель. — Я эту пигалицу не очень–то и люблю. Не дело это для девчонки меч в руках крутить, но и остаться в стороне, когда ее каждый, кому не лень, захочет убить, тоже не могу. Так что я с вами до самого конца, любого конца.

Глаза Дара округлились. Взглянув на темного эльфа, не веря тому, что он услышал, он спросил:

— Почему? Вы же… всегда! Как кошка с собакой! Дня не проходило, чтобы не поцапались!

— А причем здесь это? Теперь снова будем цапаться. Только теперь я могу ее пигалицей называть с полным на то правом, — Рель улыбнулся. — Я! Темный эльф. И пигалица, которая пигалица.

Кантарр поперхнулся воздухом, рассмеялся.

— Тая будет в бешенстве.

— Вот, по сути, ради этого уже стоит остаться. К тому же, — темный взглянул на Дара. — Если ее бросить одну, она тут натворит дел. Если мы не хотим, чтобы наш мир был уничтожен, значит надо дать возможность этой девочке самой выбирать. Хочет она нас спасти или уничтожить. А что может быть лучше, если мы постоянно будем рядом с ней? И поможем ей сделать правильный выбор?

— А как же? Обида?! Она же нам не доверяла!

— Дар, не хочется тебя огорчать, — Кантарр взглянул на действительно расстроенного и обиженного эльфа с сочувствием. Но Тая понятия не имела о том, что она Тайфун, и что это значит, до той ночевки у Черепаховой заводи. Там я ей и объяснял, кто она такая, с какой целью загремела в наш мир.

Дар промолчал. В словах Кантарра промелькнула едва заметно фальшивая нотка. Что–то из всего им сказанного было неправдой. Но главное…

— Она ничего не знала?!

— Да. Это нам с вами хорошо, можем рассуждать сколько угодно, пережили уже несколько поколений фальшивых Тайфунов. А она — самая настоящая, понятия не имела о своей предсказанности.

— А самое главное, — раздался хриплый голос, и около костра появилась сама Таисия, пытающаяся пальцами разобрать перепутанные волосы. — Когда мне сказали, что я должна уничтожить какой–то мир, я понятия не имела, что это именно Кириан.

Эльфы переглянулись.

И Дар задал осторожный вопрос, сам не зная, хочет ли он услышать ответ на него:

— А если бы ты знала, что это наш мир, ты бы согласилась?

Таисия села у костра, предварительно согнав с нагретого места Кантарра, потом пожала плечами:

— Не знаю, — честно сказала она. — Кириан мне нравится. И если получится, я сделаю все, чтобы сохранить этот мир и его жителей. Но если меня убьют до этого, то… особо у меня это не получится.

— Не позволю, — нахмурился Кантарр.

— Не позволим, — поправил его Рель.

Дар вздохнул.

— Сами сумасшедшие, еще и других за собой тянете, — буркнул он грустно, потом взглянул на Таю. — Но эти двое — правы. Мы с тобой одна команда, и чтобы убить тебя, остальным придется пройти через наши трупы.

— А вот до этого постараемся не доводить! — засмеялась Тая, протягивая ладонь. — Ну что? Мы снова вместе?

— Вместе. — Большая рука Кантарра легла под рукой Таи, придерживая ее на весу.

— Вместе. — Рука Дарэля закрыла ладошку девушки.

И следом уже на его ладонь легла темная лапа Реля.

— Вместе, — подтвердил он с усмешкой, а потом добавил глядя на Таю. — Мелкая…

 

Глава 8. Лес кикимор

Из спальника Тая выбиралась с очень недовольным видом. Дар, чья смена выпала как раз на утро, смотрел на нее с интересом.

Девушка ответила ему хмурым взглядом, потом вздохнула и поежилась.

— Вот как? — спросила она, впрочем, не ожидая ответа. — Как еще светлые изверги, творящие такую фигню, — покосилась Тая на спальник. — Смеют причислять себя к разумным расам?!

— А чем тебе не понравилось? — улыбнулся эльф.

— Скажи мне! Хотя бы, чисто теоретически, чем вот оное изделие должно было мне понравиться?!

— Оно мягкое.

— Да? А почему у меня россыпь мелких синяков по телу? Я как на камнях спала!

— Зато спальник теплый! И ветром тебя не продуло!

— Поэтому я замерзла ночью как цуцик, сегодня у меня болит горло! И у меня такое подлое ощущение, что к обеду я окончательно охрипну и потеряю голос!

— Ты просто не выспалась, — сообщил Кантарр, поднимаясь за спиной девушки.

— Это сейчас ты таким немудрящим образом пытаешься мне сказать, что все это мне приснилось?! — возмутилась Таисия.

Кантарр отступил. Алые отблески в серых глазах не обещали ничего хорошего окружающим.

— Спокойно, — сказал мужчина. — Сделай вдох. Потом выдох. Потом набери как можно больше воздуха и закричи.

— «Помогите» сойдет?

— «Помогите» то почему?

— Может, по той простой причине, что меня тут все обижают? Никто не ценит и вообще.

— Вообще?

Тайфун нахмурилась. Прижала палец к губам.

— Дар, ничего не слышишь?

Светлый навострил уши. Над небольшим лагерем повисла тишина. Чуть в стороне от лагеря журчал ручеек, с отравленной гнилью водой. Припахивало болотом и гнилым воздухом Перекрестка. Потрескивали сучья в бездымном костре.

Вокруг сгущался туман.

— И что вообще это значит? — Кантарр шагнул было вперед, но его удержали в две руки Тайфун и Дарэль.

— Не хочется пугать тебя и заранее настраивать на неприятности, но было бы гораздо лучше, если бы ты не пересекал границы обережного круга, — сообщила мило Тая. — В окружающем мире что–то происходит неправильное. А вот что именно — это уже вопрос вторичный, который рассматривать лучше с безопасного места.

Кантарр вздохнул. Когда Тая начинала умничать, он начинал нервничать. А в нервном состоянии мужчина иногда мог сотворить одну–две глупости, поддавшись влиянию эмоций. Эта чертова девчонка вообще свела его с ума.

До знакомства с ней и эльфами, Кантарр успел забыть о том, что такое эмоции. Что помогало ему быть лучшим в азартных играх, кстати. И планировать военные операции с холодным разумом было гораздо проще.

Но появилась Тая. И все пошло под откос. Вот что теперь предлагалось Кантарру делать?

«А что еще тут сделаешь?» — мужчина отступил от края круга, к кострищу. — «Придется верить».

— Что там такое? — спросил он.

Тая и Дар переглянулись. Девушка шагнула ближе к эльфу, привстала на цыпочки, чтобы дотянуться до его уха. Дарэль почти на автомате обнял Таисию за талию, придерживая.

— Слушай, что это с ним такое?

— Понятия не имею. Но что–то мне кажется, не к добру это его спокойствие… Как бы потом не последовал настоящий шторм.

— А на тему чего хоть? Чтобы соломки, что ли, заранее постелить?

— Не знаю… — Дар вновь взглянул на Кантарра, затем перевел взгляд чуть дальше и вздрогнул, поймав ненавидяще–злой взгляд Реля. Возникло нестерпимое желание самому выйти за пределы круга. Напарник вел себя очень странно. И злость в его глазах тоже была совершенно нетипичным проявлением эмоций. — Слушай, Тая. Рель тоже чудит чего–то.

Девушка повернула голову, смерила темного задумчивым взглядом, снова встала на цыпочки и прошептала на ухо Дару всего пару слов, затем отстранилась от опешившего эльфа и весело улыбнулась.

— Ну что? Мы, кстати, вчера так и не пришли к единому мнению. Мы дальше пешком? Или подождем, пока доберутся наши лошадки?

— Не называй их лошадками! — на один голос рявкнули Рель и Кантарр.

Тая засмеялась.

— Хорошо, хорошо. Не буду. Так все–таки?

— Лучше будет, — заметил Дар, — если мы все–таки подождем наших четырехногих друзей. Не в обиду тебе, Тая, будет сказано. Но далеко пешком мы не уйдем, даже при всем нашем желании. А места здесь дикие. Нехорошие. Одни страшилки перекрестка чего стоят. Поэтому будет лучше, если мы побудем здесь. Кошмар и гардар передвигаются очень быстро, сильф без седока бежит быстрее раза в три, так что мы проведем здесь сутки. Если очень не повезет, полтора. За это время никто не убежит. К тому же, и в Златорог нам еще пока рано. Кстати, Тая, зачем тебе туда?

— Понятия не имею, — отмахнулась девушка, даже не дав себе труда задуматься. — Мои наниматели забыли огласить полный список моего пути. От вас троих я уже знаю, что в Златорге меня должен был встречать пират. Оттуда по идее я должна была дальше двинуться на Драконьи острова. Но вот зачем меня понесла бы нелегкая к пиратам… честно сказать, не имею ни малейшего понятия.

— Тая.

— Да?

— А у тебя вообще план есть? — спросил Кантарр. — Как спасти наш мир? Или твои работодатели хоть как–то намекнули, как его надо уничтожать?

— А то ж! Правда, если так прикинуть, то не нравится мне их способ, думаю, есть способ и попроще, и менее затратный по времени и ресурсам.

— Ты что, — оскорбился Дар. — Действительно думала над тем, как уничтожить этот мир?!

— Угу, — согласилась Тая, растянувшись поверх многострадального спальника и подперев кулаками подбородок. — Тут, видите ли, есть какая штука. Некоторые задачи решаются от противного.

— Противного? То есть Кириан тебе противен?!

— Не передергивай, — поморщилась девушка. — Я подумала, что если я пойму, как можно уничтожить этот мир, я смогу оттолкнуться от этого и понять, как именно можно Кириан спасти.

— И до чего додумалась?

— Пока, увы, ничего толкового в голову не пришло, — вздохнула девушка. «Это безнадежно. Спасать такой мир?! Ради чего?» — Признавать это, конечно, обидно. Но думаю, я что–нибудь придумаю. Время есть. К тому же, мои наниматели куда–то исчезли и не отвечают по тому каналу связи, что мне оставлен.

— Не отвечают?

— Да, — Тая кивнула. Озвучивать свои мысли насчет того, что ее, скорее всего, планировали тихо–мирно убить прямо на Пиратских островах, Таисия не стала. Мысль об этом пришла сразу же после того, как девушка узнала на практике об интересных свойствах своей крови. Достаточно было не очень опасной раны, чтобы последствия были разрушительными. А что уж тогда говорить о смерти Таи?

Теперь становилось понятным и то условие, которое озвучили ребята, после того, как решили, что продолжают охранять Таю вопреки всем предсказаниям и тому, чем в результате может закончиться их помощь и их охрана. Тайфун должны были убить строго на алтарях. У каждого народа был свой алтарь.

Вполне закономерно, Тая подозревала, что всего алтарей четыре, согласно количеству богов, которые раньше были на Кириане. Просто у каждого народа после исчезновение богов, алтари немного изменились, приобрели более тривиальное значение, если можно так выразиться, конечно.

Законы логики вряд ли отменялись в магическом мире, поэтому Тая в своих расчетах сделала первое предположение — во–первых, все алтари связаны. Во–вторых, если напоить алтарь чистейшей силой, то боги все вернутся.

Проблема была в трактовке «уничтожения мира». Почему, все варианты должны были привести к разрушению Кириана?

Впрочем, у Таи здесь тоже было предположение.

Все зависело от того, какого цвета будут крылья девушки к тому моменту, как ее принесут в жертву. Если оба крыла будут черными, то, скорее всего, боги получат массу разрушительной энергии, которую пустят в дело. Этот вариант был самым вероятным, если учесть какую охоту объявили на несчастную Тайфун.

Если оба крыла будут белыми, то мир будет спасен. Именно поэтому Кантарр решил сопровождать Таю и охранять ее. Чем меньше проливается ее кровь, тем больше вероятность того, что ее крылья будут чисто белыми.

Наконец, был еще один вариант, когда Тая останется при «своих», то есть одно крыло будет черным, второе — белым. В этом случае боги получат достаточно сил для того, чтобы вернуться. Но вектор их первого приложения сил будет задавать как раз таки Тайфун.

Если бы точно знать, правильные ли предположения девушки, то пространство для вариаций открывалось широченное.

Проблем было несколько.

Во–первых, все надо было держать в тайне от друзей/охранников. Здесь Тая руководствовалась принципом — меньше знаешь, крепче спишь.

Во–вторых, если координаторы вернутся и узнают, что Тая пытается играть по своим правилам, чем она страдала гораздо чаще, чем нужно, то очень быстро ее постараются устранить более влиятельные игроки, чем те, которые сейчас охотятся на их команду.

Был еще раздражающий пункт «в-третьих». У Таисии была грандиозная проблема с интуицией. Внутреннего голоса у Таи не было в принципе. Если бы был — сколько проблем смогла бы она избежать!

В плане интуиции был удивительно хорош Дарэль. Благодаря его словам компания очень часто избегала ловушек и спорных заказов. Но сама Тая в этом плане была безнадежна.

Была еще одна проблема, о которой Тая старалась не думать. Сможет ли она подписать приговор своим друзьям, решив уничтожить Кириан? Решение, что этот мир не должен существовать, было твердым. Но все–таки, что–то царапало сердце, что–то стягивало горло, как только Тая думала о том, что ей предстоит сделать.

На душе было противно. Сама себе девушка на миг показалась грязной, циничной, а потом голова словно попала в раскаленный обруч. Боль прокатилась от затылка до макушки. Еще немного, и Тая бы расплакалась, и тут все прошло.

Облегчение от ушедшей боли было таким острым, что Тая не успела уловить тот момент, когда исчезли все мысли о том, сможет ли она уничтожить Кириан или нет. В виски мягкой лапкой ткнулась мысль: «Смогу. Я все смогу…»

Мысли Таи разогнал вопрос Дара:

— Чем будем заниматься?

— Хорошо было бы поохотиться, — рассеянно сказала Тая.

Остальные с искренним удивлением уставились на девушку.

— Тая. Гнилой перекресток. Говорит тебе о чем–нибудь?

— Мои знания о том, что это такое и с чем это есть можно смело приравнять к дырке. От бублика.

— От бублика–то почему? — спросил Рель.

— Специально для тебя от баранки. Она поменьше.

Темный добродушно усмехнулся.

— Как всегда, в своем репертуаре, мелочь.

Тая вздохнула и надулась:

— А что я сделаю, если я такая мелкая?! Особенно по сравнению с тобой?!

— Сейчас уже ничего. А в детстве надо было больше молока пить!

Девушка фыркнула и отвела взгляд. Мужчины рассмеялись.

Громкий смех разбудил Гарша, и эльфенок, выбравшись из своего спальника, удивленно огляделся по сторонам, мало понимая, где он находится и по какой причине. Увидел Таю и расплылся в улыбке.

— Тая…

Девушка задорно подмигнула эльфу.

— Привет. Ты в порядке?

— Я да. А ты?

Бросив взгляд на руку, где была повязка, Тая улыбнулась.

— Меня Дар подлечил, так что я в полном порядке.

— Это моя вина, — опустил мордашку мальчишка. — Прости…

— Выше нос! Нашел кого считать виноватым! Если уж тебе хочется кого–то винить, — Тая сделала вид, что задумалась. — Да вот этих троих и вини.

— Это еще почему?! — практически на один голос возмутились мужчины.

— Три здоровых лба. Сильных, умных, красивых, опасных… И ни один не смог позаботиться о такой маленькой и хрупкой девчушке как я!

— Да мы просто отреагировать не успели, — начал оправдываться Дар. — Потом же мы…

— Вот! Видишь! — перебила его тираду Тая, не моргнув и глазом. — Они отреагировать не успели! А еще смеют называть себя взрослыми и делают вид, что всемогущие!

— Значит, ты не сердишься?

— Я? Да на тебя? Да ни в одном глазу! На них, наверное, надо бы, — вздохнула девушка задумчиво.

— А давай ты на нас сердиться не будешь, — предложил Кантарр, — а мы тебя накормим вкусным шашлыком или грибным ризотто.

— Не хочется вас огорчать, но сделать это у вас не получится, — заявила Тая тут же. — Для шашлыка нужно мясо, для ризотто грибы. А что–то я здесь не вижу ни леса, ни пастбища, ни диких свиней, которых можно было бы пустить на ужин.

— Тут неподалеку есть лес, — улыбнулся Кантарр. — И идет как раз грибной сезон.

— Не считая того только, что этот лес когда–то принадлежал кикиморам, и ни один человек, эльф или вампир в здравом уме туда не пойдет.

— Ооо, — Тая заинтересованно подалась к мрачнеющему Релю. — Кикимор? Лес? А кикиморы там есть?

— Уже лет сорок как повывели. Наверное, последнюю кикимору из того леса убили, когда перекресток появился, — задумчиво сказал Дар.

— Наоборот, — пожал плечами Кантарр. — Перекресток появился после того, как последнюю кикимору из леса убили. Это было посмертное проклятье той старухи.

— Старухи?!

— Ну да. Поговаривали, что старухе той было лет 600. Она все время сидела в том месте, где была спорная граница вампиров и людей. То ли ждала кого, то ли просто нравилось ей там. Ее пытались выгнать, вначале по–хорошему.

— И как выглядело это «по–хорошему»? — спросила Тая с иронией. — Отряды с одной и другой стороны с пиками наперевес, и маги с огненными и ледяными шарами.

— Точно. Именно так все и было. Кикимора была старой, а значит — сильной. Она создала болото между границами. Будущий горизонтальный крест Гнилого перекрестка. Половину отрядов утопила, магов … задушила. Войска от нее бежали, теряя по дороге доспехи. Второй раз были умнее, пришли большим числом. А кикиморы на перекрестке не оказалось.

— Какая жалость!

Кантарр усмехнулся.

— Солдаты были настолько недальновидны, что решили точно так же. Их было много, вампиры с людьми соединились и перемешались. А кикимора была одна. В лесу. Лес был огромный, шумел высокими кронами, скрипел узловатыми корнями. Туман стелился по земле, когда в лес вошли войска. Не было слышно ни птичьего гомона. Не было видно звериных следов на земле. Тревожно всхрапывали кони. Вошли войска в лес на рассвете, прошли всего немного. И небо стало темнеть…

Гарш нервно вздрогнул, повернулся. Эльфенку неожиданно показалось, что за его спиной, по границе обережного круга, в тумане кто–то двигается. Туман был слишком плотным, подошел к границе круга слишком близко, и не было ни одной возможности убедиться, показалось мальчишке или нет. Взрослые ничего не заметили.

Подумав немного о том, не стоит ли сказать, что ему показалось, Гарш остановил себя волевым усилием. А если действительно показалось? Учитель будет недоволен. Да и не хотелось мальчишке выставлять себя дураком в глазах Таи.

А Кантарр продолжал свой рассказ:

— И вроде рядом никого не было, но показалось и людям, и вампирам, что на границе тумана движется что–то, не то темное, не то светлое. Не то гладкое, не то с драными клочьями шерсти. Строй был сломан. Никто не побежал, но все сгрудились. Было уже не до выяснений, кто лучше, кто сильнее, кто быстрее. Страшно было всем. Двигались не спеша, то и дело глядя назад. Все было тихо и спокойно. Ребята даже решили, что смогут спокойно вернуться домой. Кикимора не находилась, да про нее уже все давно забыли. Назад повернули, и тут началось. Вначале где–то заухал филин. У-ху, у-ху. И главное, как не повернешься, звук постоянно из–за спины дается. У-ху, да у-ху.

— И что в этом страшного? — Тая засмеялась. — Я тоже умею, — сложив ладони лодочкой, она набрала в грудь воздуха и …

У-ху, разнеслось над поляной.

У-ху, откликнулось из леса.

— Ух ты! — обрадовалась девушка. — А еще раз?

Кантарр поймав Таю, потянул ее на себя, затыкая ладонью ей рот.

— Вот ты когда–нибудь думать научишься, прежде чем делать? — укоризненно спросил он. — А если накликаешь?

— Кого?

— Кикимору.

— Так ты сам сказал, что последнюю убили сорок лет назад. Причем, покайся, облегчи душу. Ты сам принимал участие в той прогулке?

— Принимал. Во многом только благодаря тому, что я там был, живыми из этого леса хоть некоторые вышли.

— Некоторые?

— Ты слушать будешь? Или перебивать?

— Слушаю я, слушаю!

— Тогда помолчи.

— И молчу я.

— Тая!

— Я!

— Замолчи! — хором рявкнули эльфы.

Девушка рассмеялась, но соизволила замолчать, со снисходительным видом поглядывая на друзей. Гарш, то и дело косящийся на нее, успел увидеть, как мелькнула и тут же исчезла тревога с лица Таи.

Поскольку его раскрыли, дальше Кантарр уже рассказывал спокойно, не пытаясь подменить рассказчика.

— Прошагали мы, наверное, часа два, прежде чем один из вампирских сержантов заметил, что мы двигаемся по кругу. Решили проверить, оставили нож. Прошли полчаса, вернулись к ножу. Нож как был, так и остался. Только на его рукояти череп. Маленький такой, почти игрушечный. Но человеческий.

Гарш тоненько вскрикнул, Тая устроилась поудобнее. Страшилки она любила с детства.

— У людей началась паника. Вампирам с трудом удалось успокоить второй отряд. Оплеухи не помогали, воды холодной под рукой не было. Пришлось надавать кучу пощечин каждому и волочь за собой насильно. Прошли еще круг — новый череп на рукояти, уже второй. Тоже маленький такой, только на этот раз череп вампира!

— Ой!

— Дальше уже не пошли, страшно было. Остановились, начали думать, что это такое и как с этим бороться. Хорошо среди нас парень был, он, когда оклемался, вспомнил, что ему старая прабабка про кикимор говорила. Сказал, что скоро вой позади нас раздастся. Да не волчий, а человеческий, страшный. Побежим, себя забыв, в разные стороны. Тут нам и крышка.

— И что же ты сделал? — подалась вперед Тая.

— Связал всех одной веревкой, — пожал плечами Кантарр.

— И помогло?

— Да. Вой раздался, страшный, пробирающий до костей. Дрогнули и чуть не бросились бежать даже вампиры, а они к таким примочкам устойчивый народ. Вой стих, постояли мы немного, минуты две, не больше. А вокруг смех. Издевательский, злой такой. Недовольна кикимора, что мы устояли. Зато впереди корни расступились, просвет мелькнул. Вроде как мы победили, кикимора нам шанс дает на то, чтобы уйти. Мы вначале решили идти в обратную сторону, вроде как кикиморе назло, а позади нас корни метров четыре в высоту.

— Хи, какая кикимора умная!

— Тая!

— Молчу–молчу…

Не обращая внимания на недоверчивый вид окружающих, Тая начала копаться в своей сумке, делая вид, что она тут не причем, и вообще это они первые начали.

— Парень, что знал о кикиморах, сказал. Дальше по дороге пойдем, за спиной будут голоса звать по имени. Кто обернется — пропадет с концами. Кикимора заберет и убьет.

— А зачем ей чужая жизнь? — не удержался от вопроса Гарш.

— Из живого создания она жизнь выпивает и себе забирает, — пояснил Дар коротко ученику. — Благодаря этой силе она потом колдовать может и молодеет. Чем больше сил сожрет, тем красивее молодка получается. Ну, а из костей она себе дом строит.

Эльфенок задрожал, Тая перешла к нему, села рядом и обняла мальчишку за плечи. Уткнувшись в ее плечо, Гарш затих.

Дарэль покосился на ученика ревниво, но промолчал.

— Идем мы дальше по тропинке. Тропинка не кончается, вокруг все ухает, в темноте алые глаза горят. Туман клубится, щупальцами вытягивается. Вокруг голоса слышны, на все лады имена склоняющие. Женские, мужские, детские. И чем дальше я иду, тем идти легче. Веревка–то все так же у меня на поясе была повязана… В общем, когда дошли мы до поляны, выяснилось, что от всего отряда осталось нас всего 20. Четырнадцать вампиров и шестеро людей. Стоим мы, как идиоты, посреди этой поляны. Вокруг ухает все, деревья трясутся. И тут даже дураку понятно, что сейчас кикимора появится, и от нас ничего, даже черепов не останется.

— От кикиморы соль помогала, кажется, — пробормотал Рель себе под нос.

Кантарр кивнул.

— Создали мы круг, сидим внутри. Вокруг вроде бы поутихло немного. Парень–подсказчик сидит, на одном месте раскачивается. Мы на него «ты чего», уже в безопасности все, рассветет — выйдем из леса, вернемся домой, а сюда пусть других дураков посылают. А парень тут возьми, да скажи, что в лесу кикиморы вообще не темнеет, никогда. Ну, нет в лесу кикимор такого понятия, как рассвет. Чтобы из леса выйти, надо вначале кикимору убить… Монетку кидать не стали, я вызвался добровольно. Я уже тогда одним из лучших воинов считался. А поскольку круг я мог повредить, когда выходил, обсыпал вокруг ребят еще одним кругом. Ждал я где–то час, а потом ветви леса шевельнулись, и на поляну шагнула девушка. Красивее не придумать и не нарисовать. Она еще ближе шагнула, и тут мне стало нехорошо. Обнаженное тело было покрыто зелено–коричневыми разводами, словно она в болоте купалась. Шагнула еще ближе, и стало понятно, что зеленое — это водоросли. А то, что мне в темноте за коричневое показалось — кровь. На шее у красотки было ожерелье из черепов. А волосы в первый момент мне огромным растением почудились. Листья огромные, лопушистые. Только чем ближе она подходила, тем нормальнее выглядела. Волосы разгладились, упали на плечи. Вместо разводов на теле амазонка оказалась, охотничья. В руках вместо кинжала острого, закругленного, как зуб, появилась шляпа, поля которой она смущенно мяла в руках. Подошла она ко мне ближе, а я от ужаса с места стронуться не могу. Взгляд у нее больно нечеловеческий, словно она на меня смотрит и уже успела прикинуть, куда мои кости пойдут, на что она мою жизнь потратит. За спиной в обережном круге мне что–то кричат, а я не слышу. Они в меня, потом сказали, даже кидали камешки маленькие. Не почувствовал. От верной смерти меня сама кикимора и спасла. Расхохоталась торжествующе, да взгляд от меня отвела, когда голову откинула.

— Гипноз пропал, а вместе с ним кикиморе пришла хана! — радостно сказала Тая, хлопая в ладоши. — А пойдемте в этот лес прогуляемся?

— Этого стоило ожидать, — вздохнул Дар. — Тая, зачем тебе туда?

— На кикимору посмотреть хочу!

— Я не очень, — пробормотал Гарш. — Может, никуда не пойдем, Тая?

— Так я же никого насильно не тащу! Я просто познакомиться хочу!

— Подозреваю, что этого знакомства кикимора не переживет, — пробормотал Кантарр в сторону. Таисия навострила уши, но было уже поздно. Мужчина отрицательно покачал головой: — Тебе туда идти не стоит. Не забывай, что кикиморы тоже участвуют в охоте на тебя.

— Как они могут участвовать в охоте на меня, если их самих не осталось?!

— Хороший вопрос. Но все–таки немного не актуальный, — пробормотал Дар. — Гарш, ты на месте ерзаешь уже минут двадцать! Что случилось?

— Здесь кто–то есть! — панически вскрикнул эльфенок.

Туман вокруг обережного круга поднялся высоко–высоко и отпрянул. Отряхивая от капелек воды мокрые волосы, в круг шагнула девушка.

Поправив лук на плече, она окинула взглядом сидящих.

— Слушайте, ну и бегать вы горазды, я думала вас не догоню!

— А ты вообще кто?! — ахнул Рель.

Пришелица покачала головой.

— Я знала, что Гнилой перекресток плохо влияет на рассудок, но чтобы так! Тая я. Тайфун. Не признали что ли?!

 

Глава 9. Два Тайфуна?

Туман начал таять, стихло далёкое уханье филина, утихомирился ветер. Низко нависшие над землёй тучи, из–за которых казалось, что сейчас не позднее утро, а самый настоящий вечер, поползли к краю горизонта.

Где–то между облаков мелькнул просвет, в не погасшем до конца костре треснула ветка, разрушая тишину, воцарившуюся на поляне с появлением гостьи.

Опомнившаяся первой Тая озадаченно спросила:

— Эй, если ты Тайфун, то кто же я?

— Точно–точно, — подхватил Кантарр, пока и Рель, и Дар согласно кивали головами. — Если ты Тайфун, то кто она?

— Она? — новоявленная напарница наклонила голову к плечу, озадаченно глядя на мужчин. — О чем вы, мальчики? Она — кто?

— Она — вот! — три руки указали на то место, где раньше кто–то сидел. Кто–то… когда–то… Но сейчас там была только пустота.

— Мальчики, вы что, воды из ручья попили? Грибы какие–нибудь съели? Или под дождь вчера попали? Нет? Точно нет? Тогда мне пора начинать беспокоиться за ваше психическое здоровье. Оно точно успели где–то пострадать, пока меня не было рядом.

Мужчины переглянулись, читая в глазах другого свое собственное изумление. Скорее всего, Тайфун говорила правду. По крайней мере, на лжи ее еще ни разу не ловили. Но все же, каждый из мужчины мог поклясться, что на поляне был кто–то еще. Но вот кто? И куда он делся?

— А где Гарш? — спросила тем временем «Тая». — Вроде бы я слышала его голос, когда шла на свет костра.

Гарш, сидевший в это время около настоящей Таи, изумленно взглянул на нее, мало что понимая:

— Тая, что происходит? Кто это такая? И почему они все замолчали? Почему они на тебя не отреагировали?

Девушка прижала палец к губам.

— Пожалуй, я тоже не отказалась бы это узнать. Но пока придется немного подождать, перед тем как удастся это выяснить. Иди к учителю.

— А как же ты?

— Что я? Со мной все будет хорошо. Давай, Гарш, иди.

— Но, но… Я не хочу тебя оставлять!

Тая одной рукой взлохматила волосы мальчишки, потом легко его подтолкнула.

— Не скули, как котенок. Я буду рядом, не пугайся, чтобы не случилось.

Как только исчез контакт рук, Тая из поля зрения Гарша пропала. Зато он сам — появился перед глазами остальных на полянке. Только вместо того, чтобы пойти к учителю, эльфенок завертелся юлой на месте, растерянно оглядываясь.

— Тая! — крикнул он. — Тая!

— Да здесь я, мелкий. Здесь, — помахала ему рукой «Тая» у костра. — Чего ты кричишь?

Еще не поворачиваясь, Гарш уже знал, что это не его леди Тайфун. Голос звучал неправильно. Вид был похожим, а голос — нет. И запах был не тем. Тая пахла ветром, а от костра и этой — пахло гнилью и пеплом.

Закрыв глаза, Гарш прислушался к воздуху, втянул в себя многообразие запахов и снова распахнул глаза, приказывая себе видеть сквозь иллюзию.

Получалось это редко, но в этот раз все прошло успешно. Иллюзия пала.

Воздух вокруг дрожал. Туман давно пересек черту обережного круга, закутывая в молочное полотно все и вся.

А около костра сидела старуха. На шее у нее покачивались несколько ниток из человеческих черепов. Одетая в какую–то хламиду, она сыпала в костер порошок. Алые гранулы были едва заметны, и если бы не острый взгляд мальчишки, он бы так ничего и не понял.

Догадаться, кто именно посетил их небольшой привал, было легко, особенно если вспомнить рассказ Кантарра и то место, где они все находились.

«Кикимора», — Гарш чуть–чуть отступил в сторону. Это было слишком плохо, чтобы быть правдой. Появление кикиморы в их лагере, неправильное поведение взрослых, словно они ее не видят. Настоящая Тая куда–то исчезла, и помощи ждать неоткуда. И уж тем более, непонятно как справляться с этой гостьей. Магия на нее не действует. Клинок нужен специальный или хотя бы соль.

Соль была на другом конце поляны. Клинка у Гарша не было. Обычно он обходился арбалетом, и теперь он об этом пожалел. Учитель был прав, холодным оружием надо владеть, чтобы можно было защитить себя и других вот от таких знакомств.

Старуха медленно поднялась от костра, отряхнула ладони и вытерла их о края своей хламиды.

За ее спиной с тихим шорохом сползали на землю мужчины. Кантарр только чудом не упал лицом в костер. Тихое сопение говорило о том, что они не мертвы — просто спят. Но помощи теперь однозначно можно было не ждать.

— Ты меня видишь? — спросила кикимора. Голос ее звучал как шуршание костей друг о друга.

Испуганный Гарш кивнул.

— Необычно, но интересно, — старуха топнула ногой по земле. Широкий каблук ушел почти до половины в серо–бурую грязь, а потом от него пошла извилистая трещина. Вначале вперед. Затем вбок, снова вбок и вбок, вычерчивая на поляне спираль, из которой потом медленно поднялась трость. На конце ее был огромный череп со светящимися алыми глазами. — Ты должен был видеть не меня, а ту самую девицу, которую я подменила. Но почему то ты увидел меня настоящую. Полукровка?

— Нет.

— Даже не полукровка, а самый настоящий светлый эльф, — старуха медленно обходила Гарша по кругу. — Как странно. Я думала, все светлые давно уже потеряли все, что у них было. Красоту. Силу стихий. Разум. А тут, такой образец. Ну–ка, ну–ка… Что тут у нас? Стихии в наличие. С доверием проблемы. С интуицией хорошо. И какая устойчивость к иллюзиям потрясающая! Кажется, я готова предложить тебе сделку! Упускать такой экземпляр совсем нельзя. Ну–ка, ну–ка.

Тяжелая трость первый раз ударилась об землю. Мальчишка почувствовал, что голова у него закружилась. Слова от этого прозвучали немного невнятно и непонятно:

— Сделку? — переспросил он.

— Да, — кивнула старуха, обходя Гарша по кругу, и чертя своей тростью вокруг него круг. С каждым движением кикиморы, у мальчишки все сильнее кружилась голова, перед глазами повисла пелена. И как Гарш не смаргивал, она с каждым мгновением становилась все плотнее и плотнее. А кикимора начинала таять. — Да ты не сопротивляйся, девка небось уже валяется где–то. От моего порошка устоять не получится, даже если захочется. А этих троих убить бы не помешало, чтобы не заявились не вовремя.

— Нет! Не надо! — эльфенок замотал головой. — Пожалуйста! Не…

— Тс–с–с, — по плечам старухи рассыпались густые черные волосы, на глазах начавшие терять свой цвет. Помолодело лицо, черты стали тоньше, более хищными. Тело вытянулось, кожа разгладилась. И вместо старухи появилась девушка. Хрупкая, тоненькая, как гибкая ива. Удлинились уши, приобретая эльфийские очертания. На кожу словно кто волшебную голубую краску вылил. Серая мешковатая тряпка её дерюги стала тонким шелком, скользящим по телу.

И через мгновение перед изумленным и немного испуганным Гаршем стояла Таисия. Такая, какой она могла быть, если бы родилась настоящей светлой эльфийкой.

— Тая… — растерянно сказал Гарш.

Эльфийка улыбнулась, коснулась ладонью щеки мальчишки.

— Удивительно. Когда ты успел влюбиться в меня? Я считала, тебя ребенком, а ты оказывается, уже вырос. Пойдем со мной, Гарш. Я научу тебя тому, чему тебя никто кроме меня не научит. Я расскажу тебе о тайнах леса и Гнилого перекрестка. Ты же всегда хотел об этом узнать? Я расскажу тебе, как найти цветок папоротника, и где загадать желание так, чтобы оно непременно исполнилось. Пойдем со мной. Пойдем. Я научу тебя блаженству… И целый мир остановится для нас двоих.

— Профессионально вешаешь лапшу на уши, — заметил насмешливый голос.

Кикимора повернула голову, краем глаза поглядывая на Гарша. Ей нужно было только, чтобы этот ребенок сказал «Да», и после этого никто не посмеет отобрать у кикиморы ее законную добычу.

— Ты кто? — спросила она, разглядывая удивленно пигалицу по ту сторону обережного круга.

— Тая.

— Тая? Твое имя мне о чем–то напоминает… — кикимора задумалась, потом пожала плечами. Ей это было не интересно. Шагнув ближе к Гаршу, она протянула ладонь, чтобы коснуться его и ойкнула, когда по ладони ударила шишка.

Повернулась. Пигалица около круга подкидывала в ладони еще одну шишку.

— Не лапай то, что тебе не принадлежит, — посоветовала она. — Тогда и не пострадаешь.

— Ты мне угрожаешь что ли?! — всплеснула руками эльфа.

— Пока еще не угрожаю, — пожала плечами девушка. — Но очень скоро перейду к этому пункту. Если хочешь остаться в живых, медленно отойди от мальчишки и мужчин, тогда я тебя пощажу.

Кикимора рассмеялась, потом махнула тростью. Из глазниц вырвались два тонких алых луча, отбрасывая в сторону эльфенка. Больше он не поднялся… А старуха уже шла к Таисии, и на ходу ее тело перестраивалось. Только на этот раз это была не иллюзия, которую она не себя надела, подглядев в мыслях своих жертв. Это был настоящий второй оборотный облик кикиморы.

Волосы поднялись, заплетаясь на тонкие веточки рябины. Укоротились низки с черепами, подчеркивая шею. Длинная хламида укоротилась, обнажая длинные сильные ноги. Вместо трости появилась огромная костяная коса.

Остановившись около Таи, кикимора оглядела ее удивленным взглядом и усмехнулась.

— Слабая девчонка, что ты можешь мне сделать?

— Надо подумать, — махнув рукой, девушка кинула что–то за спину противницы, и прежде чем та успела очнуться, за ее спиной вспыхнул белоснежный круг.

— Соль?! — не веря спросила кикимора.

Тая кивнула.

— Ага, чтобы ты к моим не сунулась в любом случае. Итак, поговорим?

— Чего?!

Посмотрев на растерянное лицо противницы, Тая расхохоталась.

— А ты, что? Посчитала, что я тебя сразу убивать буду? Да зачем мне? Убить я тебя всегда успею, а мне вначале поговорить надо.

— Сумасшедшая, — кикимора чуть отступила и едва не налетела спиной на щит, хорошо еще Тая успела ее вовремя перехватить, не давая соприкоснуться с соляным кругом.

— Спокойно, я еще пока здесь, и пока еще нападать не буду. Как тебя зовут?

— Мора.

— Отлично, хорошее имя — Мора. Идём за мной.

— Но, — кикимора опомниться не успела. Схватив ее за руку, Тая потащила ее за собой.

— Ты же совсем молоденькая? — уточнила она коротко и, дождавшись подтверждающего кивка, хищно усмехнулась. — Совсем хорошо!

Кикиморе стало страшно… С такими странными людьми ей еще не доводилось встречаться. Нормальные люди должны были бояться, теряться в лесу, убегать с криками паники. Нормальные люди не должны были даже близко подходить к кикиморам. А эта схватила за руку и еще куда–то тянет.

— Эй! — опомнилась Мора, наконец. — Куда ты меня тащишь?

— Подальше от лагеря, — пояснила Тая. — Сейчас мои друзья очухаются, воспылают жаждой мести. А мне ты живая нужна. И информация нужна. О, ручеек. Тебе же надо поближе у воды быть? Верно?

Кикимора кивнула, сказать хоть слово она была не в состоянии. Тая ответов и не ждала, устроившись на бережку и наконец–то выпустив руку Моры, она вздохнула чистый, не спертый воздух и закрыла глаза, наслаждаясь легким ветерком.

— Итак, Мора. Ты кикимора.

— Да.

— Давно здесь живешь?

— Три года как с семьей скрываемся…

— С семьей? — тут же навострилась девушка. — Почему с семьей?

— Люди, — лицо кикиморы исказилось гримасой боли и ненависти. — Люди! Они пришли на нашу территорию, осушили болото, вырубили лес. Уничтожили священный родник и разломали наш алтарь богини земли!

— И вы сразу сдались и ушли?!

— Мы сопротивлялись пятнадцать лет, что мы только не делали! Мы их убивали, топили в болоте, натравливали на них змей. Они уходили и возвращались с воинами и магами. Наш лес горел, наши змеи шипели и плакали от боли, когда их убивали. Наш родник капал отравленными слезами, но мы проиграли. Они выгнали нас с нашей родины, и нам больше некуда было идти, кроме как сюда, на этот перекресток, — Мора сжалась. — Еще мой прадед рассказывал, что раньше мы были почитаемым народом. Мы хранили болота и леса, вместе с лешими охраняли границы и ходили в дозоры. Берегли животных и растений. Мы присматривали за кровавыми осинами вампиров, а лешаки — за священными ясенями эльфов. Всем было хорошо! Мы молились нашей богине земли, вознося ей молитвы и получая взамен ее благословение. Мы заключали с людьми договора и выполняли их условия… но однажды, наши боги ушли а старшие древние начали на нас охоту. Нас и без того было мало, больше просто не надо было. Водяные хранили воду. Лешие — леса. Мы — болота. Феи — воздух. Шуршанчики — горы. Леса выбрали для жизни светлые эльфы и оборотни. Под землю ушли темные эльфы и гномы. Тролли и орки выбрали горы. Драконы селились около вулканов. Под воду ушли русалки. Вампиры и люди были связующими звеньями между всеми расами. Эшшеды, как самые старшие, следили за порядком и одергивали зарвавшихся. Их называли помощниками богов. Мы жили хорошо! Иногда было тесновато, но, — Мора стерла со щек темно–зеленые слезы, напоминающие чем–то древесный сок. Так плачет дерево, когда не остается сил на жизнь. И так плакала кикимора по загубленной земле. — Но ведь жили мирно! Конфликты почти всегда развязывали люди. Вечно им было мало, мало, мало! Того мало, этого мало. Они только и делали, что жаловались, да зарились на чужие куски.

— Мора, кто изгнал богов?

— Старшие и изгнали. Только сначала их обманули люди. Люди сказали, что осознали свою неправоту. Что лучше жить в мире! Сказали, что они устали сражаться и готовы подписать мирный договор. Старшие расы обрадовались…

— Кого ты называешь старшими расами?

— Эшшеды, драконы, эльфы и вампиры, — пробормотала Мора тихо. — Боги создали их раньше, чем нас, поэтому они старшие расы. Есть младшие расы — это люди, орки, тролли, гномы. И есть расы хранители — это мы и те, кого я называла раньше.

— Значит, к людям прибыли старшие расы, — кивнула Тая, запоминая все, что говорила кикимора.

— Чтобы союз был крепче, старшие отправили к людям послами своих детей. А люди принесли детей в жертву, изгнав с Кириана богов… Эшшеды еще пытались что–то сделать, но люди готовились к этому долго и обрушились на расы, потерявшие свои некоторые способности, настоящей лавиной… — Мора опустила голову. — И все теперь, что нам остается делать, это ждать Тайфун.

— Зачем? Тоже убить?

— Нельзя! — вскинулась Мора. — Нельзя Тайфун убить! Если убить Тайфун, последняя надежда на то, что наш Кириан выживет — пропадет.

— Значит, Тайфун должна спасти мир?

— Не знаю, — кикиморка съежилась. — Еще мой пра–пра–прадедушка леший говорил, что не все так просто. Ее постараются обмануть все. И друзья, и враги. И только от того, успеет ли Тайфун обнаружить истину, будет зависеть ее решение.

— Обмануть, значит, постараются и наши, и ваши, — пробормотала Тая. — Ладно, этого стоило ожидать. Главное только понять до трагедии, кто именно обманывает и в чем. Мора.

— Да?

— У кикимор кровь есть?

— Да. Она на древесный сок похожа. Но, — под хищным взглядом Таисии поспешила кикимора добавить, — нашу кровь можно получить, только если мы сами ее добровольно дадим.

Вытащив из–за пазухи медальон, Тая протянула его кикиморе:

— Давай.

Кикимора удивленно посмотрела на медальон, где горели две черных руны, на Таю. Снова на медальон, снова на Таю.

Голос ее зазвучал высоко–высоко:

— Как ты сказала тебя зовут?

— Тая. Тайфун.

Мора позеленела, а потом склонилась перед девушкой.

— Почту за честь отдать свою кровь тебе, пусть дорога твоя легка будет и безопасна…

— Эй, эй! — Тая еле успела перехватить руку кикиморы. — Ты так не размахивайся, а то я успела испугаться, что ты сейчас себе горло перережешь. Ты пальчик проколи и капни.

— Но…

— Без «но». Просто одну–единственную капельку крови, и больше мне не надо.

Уже через пару минут, помахав рукой озадаченной кикиморе, которая так и осталась сидеть у ручья, Тая вприпрыжку двинулась обратно к своему костру.

На ее медальоне появилась третья руна. Только эта сверкала чистым белым светом… Напрашивался удивительно простой вывод — координационный совет очень хотел, чтобы Тайфун уничтожила Кириан.

«Интересно», — мимолетно подумала девушка. — «А что на Кириане хотели спрятать эти двое, раз не побоялись привлечь даже Тайфун, чтобы уничтожить весь мир и живое на нем?»

Пришли в себя мужчины только уже к вечеру, когда свет заходящего солнца окрасил все вокруг в алые тона.

На костре на тонких веточках румянились кусочки мяса с грибами. Таи нигде рядом не было. Самым интересным же в ситуации было то, что из памяти напрочь выветрились события последних несколько часов, и пряча друг от друга взгляд, мужчины пытались вспомнить, почему они все поголовно спят, и куда делась Тая?!

Память словно в издевку блистала белыми пятнами, а понимание ситуации заблудилось где–то по дороге.

— Кто–нибудь помнит, что это было? — спросил Кантарр.

Дар, гипнотизирующий взглядом еще спящего ученика, на предплечье которого еще были заметны краешки светло–желтого синяка, отрицательно покачал головой.

— Помню, что ты рассказывал страшилки. Кажется, о кикиморах. Помню… — Дар задумался, пытаясь сообразить, а что еще он помнит. Выходило, что память у него исчезла как раз после того, как Кантарр закончил рассказывать о кикиморах.

— Ух ты! — появившаяся со стороны ручья, Таисия весело рассмеялась, на ходу отряхивая руки. — На лицо признаки мучительного раздумья! До самоидентификации дело дошло? Или кто вы есть и чем занимаетесь, помните?

— Тая!

— А что Тая? Пить меньше надо было.

— Пить?! — растерялся Рель, свято уверенный в том, что даже если он выпьет два ведра гномьей водки, останется на ногах. А тут вдруг Тая уверяет, что они выпили что–то, и все сразу спать улеглись? К тому же, какой светлый эльф даст пить своему ученику до того, как тот сдаст экзамены. — Юлишь ты, мелкая, — подытожил он вслух свои мысли.

Тая хмыкнула.

— И не проведешь же вас! В следующий раз, — заметила она наставительно, пытаясь что–то сообразить с длинной и неудобной юбкой. — В таких местах не забывайте к магии добавлять простые и проверенные временем средства. Например, соль, потому что, — Тая подняла голову, серьезно глядя на друзей. — Следующей встречи с кикиморой мы можем и не пережить.

— Это что, шутка? — с надеждой в голосе спросил Дарэль.

Тая медленно покачала головой.

— Не хочется вас огорчать, но еще пару часов назад наши с вами жизни висели на волоске. Кикимора появилась здесь, и выдала себя за меня.

— Мелкая, не вешай нам лапшу на уши! Что мы, совсем слепые? Не смогли бы определить, что какая–то пришлая кикимора — не ты! — возмутился Рель.

— Не смогли.

— Тая, пошутили и хватит. Это же какими надо было быть дураками, чтобы не понять, что перед нами морок?

— А это не было мороком. Это просто была кикимора, изменившая свою внешность так, что никаких сомнений быть не могло насчет того, что это не я, — пожала плечами Таисия. — Вы, конечно, можете мне не верить. Я не настаиваю, но все же, надеюсь, в следующий раз решение таких опасных проблем ляжет не на мои хрупкие плечи.

Кто знает, до чего бы дошел разговор, если бы в этот момент не проснулся Гарш и не спросил, даже толком не проснувшись:

— А где кикимора?

Под удивленными взглядами мужчин, обратившихся на нее с немым вопросом: «так это была правда?», Тая только руками развела.

— Неужели, я бы стала врать? — философски спросила она, потом вздохнула. — Не поверили, и ладно. В следующий раз буду иметь в виду, что вы, относясь к когорте «Фома Неверующий» особо доверять моим словам не будете. Да не смотрите так расстроенно. Я понимаю, что после слов о том, что кикимор здесь не осталось — все убиты, сложно поверить в то, что кикимора сама на огонек зашла.

— Тая.

— Да?

— Как ты смогла с ней справиться?

— О! — девушка закатила глаза. — Это было смертельно опасная битва! Даже не смея надеяться на благоприятный исход ситуации, я поймала ее за руку!

— Повалила и зарезала? — предложил Рель.

Тая метнула в его сторону гневный взгляд и продолжила уже без излишнего пафоса:

— Я взяла ее за руку, посадила рядом и заговорила.

— Насмерть?! — ахнул Гарш, потирающий плечо.

Тая тоскливо на него взглянула.

— Вот вроде умный молодой эльф, а такую чушь говоришь! Договорилась я с ней? Ясно? До–го–во-ри–лась!

— Как?! Это же невозможно!

— Почему?

— Кикиморы еще триста лет назад разум потеряли, — тихо сказал Дар. — Почти сразу же после второй эльфийской войны, когда было уничтожено сердце их территории, Долина слез. После этого кикиморы не понимали ни слов, ни действий. Все, что можно было сделать при встрече с ними — убить, чтобы не быть съеденным.

Тая задумалась, откинула голову. Рядом с ней ошеломленным выглядел и Гарш:

— Но она разговаривала со мной! Предложила сделку! — пробормотал он. — Потом еще, — подняв голову, эльфенок посмотрел на Таю. — Тая, а откуда ты взялась?

— Круг чертила солью, потом выманила ее из круга, чтобы вы не пострадали, — пояснила Таисия. — Когда она вышла, я круг солью за ней замкнула, а потом и поговорила.

— Но все–таки, — Кантарр потряс головой. — Как–то странно это. Вменяемая кикимора, с которой удалось договориться без смерти! Так с тобой по континенту пошатаемся, глядишь, повезет, еще дракона или эшшеда встретим.

— А почему в таком странном выражении? «Глядишь, повезет»?

— Да потому что нет давно драконов. И эшшедов нет.

— Совсем нет?

— По идее, — пророкотал Рель, — совсем. А там кто его знает…

— Значит, проверим на практике! — радостно сказала Тая.

Кантарр хмыкнул. С Таисии станется и самой неприятности найти, и других в них заволочь. А впрочем, когда это они от приключений бегали? Не было такого!

Через полчаса шашлыки были готовы, к шашлыкам прилагались веселые байки у костра и замечательное настроение, а наутро Гарш отправился в приграничный город, а оседлав коней, остальная компания двинулась в Златорог.

Позади их внимательным взглядом провожала кикимора, едва слышно постукивали черепа, трущиеся на ветру друг о друга. Губы кикиморы шевелились, но даже любопытствующий бродяга–ветер так ничего и не услышал…

 

Глава 10. Честь пиратов

В любом мире, любой вселенной — люди остаются людьми. Любят и ненавидят, лгут и плачут, доверяют и предают. Рождаются и умирают. Убивают и продолжают свое наследие в детях. А еще чаще — не хранят то, что для них важно, и плачут, когда теряют то, что считали когда–то бессмысленным.

А еще люди так любят гордиться чем–то своим, чем–то особенным, объединяющем в одно целое маленькую деревушку, шумный город, яркую столицу или всю страну в целом. Кто восхищается архитектурой, кто народными промыслами, кто отдельно взятыми личностями «земляками», кто — своей семьей.

Но если прислушаться к разговорам, то почти у любого человека найдется место, которым он гордится больше всего.

Понять именно эту особенность, проявляющуюся, в том числе, и среди знакомых, Тая не могла. По ее личному мнению, гордиться можно только тем, к чему ты лично приложил руки. В чем смысл гордиться металлической бандурой, выстроенной несколько веков назад, если в ее строительстве ты не принимал никакого участия? В чем смысл гордиться полуразвалившимися каменными блоками, поставленными друг на друга, если время все равно их не пожалело?!

У всего этого «хлама» была одна–единственная польза — они были запоминающимися.

Впрочем, запоминающимися могут быть не только хорошие и красивые архитектурные ансамбли. Тая убедилась в этом попав в Златорог.

Портовый город встретил путешественников пряным запахом моря, птичьими драками, когда чайки и незнакомые Тае птицы слетались на побережье и, отчаянно махая крыльями, дрались за рыбу, вырывая ее из клювов.

В гранитных доках у причалов покачивались корабли. Величественные флагманы, шустрые каравеллы, маленькие боты. Дырявые рыбацкие лодчонки соседствовали с ухоженными шхунами и над всем этим, сбивая с ног, царила рыбная вонь. Чем ближе компания подходила к причалам и той самой таверне, где остались их вещи и комнаты, оплаченные на несколько дней вперед, тем сногсшибательнее она становилась.

Брусчатка улиц начала поблескивать в лучах солнца, от невообразимого количества чешуи.

То и дело попадались обгрызенные рыбьи скелеты, на углах, на подоконниках, на заборах мирно дремали огромные чайки. Птиц такого размера Тая видела впервые, впрочем, честным будет уточнить, что живых чаек Таисия тоже видела впервые…

А еще город был буквально переполнен котами. Рыжие, белые, черные, в полоску, трехцветные — каких только здесь не было. Маститые зверюги, сплошь покрытые шрамами, пушистые котята, кувыркающиеся в солнечных лучах или гоняющиеся за собственным хвостом, вальяжные домашние коты или грациозные кошки… Город можно было назвать кошачьей столицей, и при этом не ошибиться. Больше нигде такого количества котов не было. Три других королевства людей не имели такого выхода к морю — прибережные города находились во владениях других народов. Они такого засилья бесполезных созданий не допускали.

В прошлый раз вся «красота» Златорга прошла мимо Таи по той простой причине, что телепортировались они сразу же в таверну, и сейчас, оглядываясь по сторонам, благо кошмар Кантарра шел медленно, чтобы никого не затоптать, она морщилась от запаха и впитывала в себя все многообразие красок портового города.

— Предлагаю начать с заезда в таверну, переодеться и затем отправиться на рынок, — донесся до Таи бас Реля. — Здесь продают вкуснейшую пряную рыбешку, которую ты, мелкая, обязательно должна отведать.

— Почему? — высунулась девушка из–под руки Кантарра. — А! Отравить меня задумал?

— Вот счас как дам! В воспитательных целях! — рыкнул над головой Таи Кантарр. Перекинув поводья в одну руку, он поймал девушку за шиворот и снова усадил нормально.

Рель же на шпильку внимания не обратил. Темный довольно жмурился, словно сытый кот.

— Нет, мелкая. Рыбка вкуснейшая. По сути, город получил от нее свое название.

— Город получил название от рыбы?! — не поверила Тая.

— Точно, — подхватил Дар, подведя своего сильфа поближе к кошмару и закрывая Таю своим телом от прохожих. Несмотря на то, что Тая оказалась Тайфуном, работа троих мужчин продолжалась, и девушку все трое незаметно охраняли. — Тысячу лет назад сюда пришли первые поселенцы. Опальный человеческий маркиз, виновный в покушении на своего короля, изгнанный вместе со своей челядью, прибыл сюда. Есть было нечего. Припасы закончились несколько дней назад. А чуть выше, впадала в море река, с чистой пресной водой. Посидев у берега, маркиз заметил, что в реке плавает рыба, с удивительной золотистой чешуей. А еще маркиз был неимоверно удивлен, увидев, что у рыбки, которую поймали его лакеи, есть маленькие витые рожки.

— У рыбы? Рожки?

— Да, — Кантарр огляделся по сторонам. Рель взглянул на Тайфун, показал два пальца и очертил указательным в воздухе круг. Кивнув, Кантарр тут же стянул с себя плащ, закутал в него Таисию, не реагируя на ее возмущенное «Мне же дышать нечем будет» и, как ни в чем не бывало, пояснил слова Дара: — Это своеобразные «локаторы», которыми рыбка изучала речное дно и искала свою еду.

— Точно! Точно! Выловленную рыбу отдали поварам. В приготовленной рыбе легко отделились все кости, мясо было чуть золотистым, истекало на углях соком. Впервые за последние дни все наелись. Голодная смерть больше никому не грозила, и маркиз повелел заложить в этом месте новый город. А назвать его Златорог, в честь золотых рыб с рожками, благодаря которым были спасены их жизни. Вот такая вот история.

— Не в обиду городу будет сказано, — пробормотала Тая, — но что–то мало верю я в эту сладкую историю. Я, конечно, все понимаю, рыба, спасение жизни, опальный маркиз. Но назвать город по такой причине? Неее… Не верю!

— Есть еще одна легенда о том, как город получил свое название, — захохотал Рель. — Слушать будешь?

— Конечно!

— Дело было так: Стар стал человеческий король, стар, да немощен. Прожил он много лет, пять королев сменил, да ни с одной ребеночка у него не было. И решил он, что не его в том вина, а вина всех его королев. Отправил он свою пятую королеву на плаху и решил жениться еще раз. Выбрал он себе новую королеву, его самого в четыре раза моложе. Привезли ему красавицу откуда–то с севера. Кожа светлая — кровь с молоком, губы пухлые, алые, один раз увидишь, и уже на вкус попробовать хочется. Брови соболиные вразлет, глаза черные, жгучие. Косы черные до пояса спускаются, мелким жемчугом перевитые. Стан тонкий, фигура пышная. Красавица, слов нет. Месяц прошел, за ним второй, а там и третий минул. Королеву юную по утрам тошнит, на мужа она смотреть не хочет. Посуду бьет, да все прицельно — по королю старому попасть норовит. Первой королевская повитуха догадалась, что понесла королева. На радостях устроили праздник. А королева ходит, да усмехается, глаза черными сверкает. Отходила она срок положенный, да родила сына. С волосами зелеными, кожей светлой, с голубыми разводами, да ушами длинными, как у ёльфов. Наставила королева рога своему благоверному!

Звонкий смех Таи потонул в гвалте окружающей толпы.

В таком шуме услышать Дара было невозможно, поэтому отсмеявшись, девушка обняла за шею Кантарра, чуть подтянулась, коснувшись губами его уха:

— А дальше–то? Дальше что было?

— Отдать приказ о казни любимой король не смог. Отправил сюда, в ссылку. Город повелел назвать «Илана», по имени любимой, да только название не прижилось. Вместо этого город называли «Золотые рога», поскольку рога, которые наставила Илана благоверному, были золотыми. От этого и пошло. Златорог.

— В такой вариант верится больше, — смеясь, сказала девушка.

Кантарр снисходительно взглянул на нее, покачал головой и пришпорил кошмара. Улицы, ведущие к городскому рынку, остались позади и до таверны оставались считанные десятки метров. А прибыв туда, компания обнаружила, что их планы в очередной раз нуждаются в корректировке. Несмотря на то, что до прибытия пирата, следующего проводника Таи, оставалось еще несколько дней, угодливо кланяющийся мальчишка–половой сообщил, что господин Шнурик уже изволил прибыть.

И его комнаты рядом с покоями господ.

— Ишь как Шнурик их допек, — покачал укоризненного головой Рель, — как забегали, как завыражались! Покои, видите ли, комнаты.

— Рель, хватит так злиться. А то еще немного и у тебя яд с клыков капать начнет!

— Молчи, мелкая. Не зли меня!

— Что будет, если разозлю?

— Еще не решил, но думаю, ничего хорошего.

— Бедная фантазия не порок, но очень неудобное для злодейских планов чувство, — насмешливо отозвалась Тая.

— И у кого теперь яд с клыков капает?! — воззвал к благоразумию Дар.

— А у меня их вообще нет! — радостно сказала Тая, повернувшись к светлому и одарив его своей ласковой улыбкой.

— Глядя на тебя в такие моменты, мне постоянно кажется, что в следующий раз они обязательно там обнаружатся…

Девушка, пожав плечами, тут же задорно сообщила:

— Когда кажется, молиться надо!

— Кому? Зачем?

— Тому, кто ближе! Чтобы дал сил прозреть и увидеть истину! — не удержавшись от абсолютно детского желания похулиганить, Тая высунула язык и смылась по лестнице наверх.

Мысли мужчин в этот раз были на удивление единодушными: «И это безобразие должно спасти наш мир, в то время как в ее силах его уничтожить? Да быть такого не может!»

Возможно, только возможно! если бы они вспомнили о том, как вредно недооценивать кого–то, дальнейшие события могли бы развиваться совсем по–другому.

Но мелкая вредная пигалица с детскими замашками?! Чего от нее можно ждать?

Таисия, даже не догадываясь о том, какие мысли сейчас витают в головах ее спутников, вприпрыжку двигалась к собственной комнате. У нее мысли были исключительно радужные. Мясо! Мясо и еще раз мясо — вместо всех пропущенных завтраков, обедов и ужинов во время путешествия по Гнилому перекрестку, когда одна мысль о еде вызывала рвотные позывы. Ванна! Большая, чугунная на ножках, в которой она со своим маленьким ростом могла запросто скрыться с головой. И наконец–то нормальная одежда, сменить эту, пропахшую конским потом, гнилью и пеплом, ветром и болотом, и надеть все свежее.

В эти планы совершенно не вписывался Шнурик Золотые Рога, который стоял, привалившись к дверям своей комнаты, и щерился беззубой улыбкой.

— Наконец–то! — не здороваясь, тут же произнес он, раскланявшись перед Таей с воображаемой шляпой. — Как я понимаю, госпожа Таисия?

Тая насторожилась и подобралась. Подобное начало не могло означать ничего хорошего. Впрочем, до плохого, она искренне надеялась на это, дело тоже не дойдет.

— Господин Шнурик?

— Ну что вы, никакой не господин. Просто Шнурик. Капитан Шнурик, если вам так будет удобно. Случайно оказии я в порт Златорга прибыл раньше, чем планировалось изначально, а отбываю уже сегодня. Поэтому, если вы не сочтете это за труд, то соблаговолите собрать свои вещи. Отплытие корабля через две склянки.

«Читай между строк — если откажешься, ищи кого хочешь для того, чтобы попасть на Драконьи острова. А поскольку острова издревле пиратам принадлежат, а они свой кодекс блюдут строго, с одним не найдешь контакта, больше ни один пират тебе руки не подаст. Замечательно! Что еще сказать?»

— А две склянки это сколько? — невинно уточнила Тая, — боюсь, не успею уложить свои вещи!

— В переводе на наше нормальное время это будет четыре часа, мелкая, — пробасил Рель, появляясь с лестницы, затем взглянул на пирата. — Мы продолжаем ее сопровождать. Найдется на вашей скорлупке место для трех воинов?

Не надо было быть великим физиономистом, чтобы понять, что вопрос капитану не понравился.

Несмотря на то, что еще немного и в опасности была бы шкура Таи, она невольно посочувствовала капитану. Попробуй он сейчас отказать, и от простого вопроса «почему», ему просто деться будет некуда.

— Отчего же не найтись? Добрым воинам везде почет и уважение, — степенно склонил голову Шнурик, только в глубине рыбьих глаз мелькнуло что–то темное, недоброе.

Тая улыбнулась.

— Раз у нас четыре часа, значит, я успею принять ванную! Урра! — не реагируя больше ни на что, девушка нырнула в комнату и закрыла за собой дверь.

Мужчины остались в коридоре одни.

Шнурик оглядел всех троих задумчивым взглядом.

— Дарэль Сантийский. Ивверель тьян Дарай. И «просто» Кантарр. Вот уж не ожидал, что судьба, однажды, надо мной подшутит, и я снова с вами троими встречусь. Не хватает только вашей четвертой девочки, леди Тайфун.

Рель вздохнул, Кантарр взъерошил волосы, Дар взмолился:

— Только не говорите, капитан Шнурик, что вам тоже наша компания наступила на хвост!

— Что вы! Ничего подобного. Право слово, мы же с вами не герои рыцарско–пиратского романа. Два года назад вы спасли от верной смерти моего сына. Глупый мальчика совершенно не оценил того, что вы для него сделали, и сбежал, даже не сказав, насколько он вам благодарен! Поэтому за него свою благодарность выражу я. У пиратов не принято платить за спасенную жизнь золотом, поэтому я найду что–то особенное, когда мы прибудем на острова. Но все же, какая встреча! Какая встреча, — покачав головой, Шнурик двинулся вниз, сказав только на прощание: — Через три часа с небольшим я жду вас на причале. Моя каравелла называется «Русалка», мимо не пройдете.

Капитана, пока он не скрылся из виду, провожали очень внимательными взглядами. Потом мужчины переглянулись и молча разошлись по комнатам.

А спустя три часа все уже были на причале.

Добровольные телохранители Таисии, которых обуял приступ паранойи, вполне логично решили, что лучше отправиться на место «рандеву» пораньше, чтобы как следует осмотреть место, на котором им предстояло провести ночь и пару дней. До Драконьих островов было около 50 часов под волшебными парусами.

У Шнурика каравелла ходила именно под волшебными парусами. Поэтому до Драконьих островов компания надеялась добраться без сюрпризов.

Сюрпризы начались раньше, чем они успели подняться на корабль. На сходнях, перекинутых с борта на причал, сидел огромнейший тролль.

При виде серо–зеленой махины Тая самым преступным образом потеряла дар речи. Собственно говоря, с троллями в играх сталкиваться девушке приходилось, поэтому у нее уже успело сложиться свое собственное мнение.

Рост тролля должен быть огромным — это было непреложной истиной. Этот громила огромный рост имел. Навскидку он был даже выше трехметрового дроу.

Следующей такой истиной были мышцы, мощные руки и мощные ноги. Нет, вне всяких сомнений, все перечисленное в наличии было. Только ноги были коротенькими настолько, что было непонятно, как эти две кочерыжки могут удержать на весу такое тело. Вторым разочарованием были руки. Две длинные тонкие макаронины свисали практически до земли.

На фоне всего этого отсутствие шеи и носа, низко посаженные глаза, безгубый рот уже не вызывали удивления.

Мышцы у тролля, кстати, были. Тонкие жгуты обкручивали все тело, не добавляя ему привлекательности. И когда первый шок прошел, Тая поняла, что она боится своего первого увиденного на Кириане тролля.

Спрятавшись за спину Кантарра, девушка пыталась уговорить себя, что в обличие Тайфун она с легкостью справится с этим троллем, поэтому нет ни единого повода его бояться, но голос разума буквально тонул в детском внутреннем голосе: «Мне страшно»…

Тролль поднялся, одновременно с ним Тая ойкнула и перебралась под защиту Реля. Рель был выше и шире в плечах, и маленькая девушка за дроу буквально растворилась.

Дар покачал головой, на удивленный взгляд Кантарра сказал одними губами: «боится». Мужчина явно не поверил, но ему было уже не до Таи. С удивительной проворностью ближе подошел тролль.

Смерив взглядом всех четверых, он гулко загрохотал:

— Женщина на корабле — к несчастью. Но сухопутные крысы — к несчастью вдвойне. Я хозяин удачи «Русалки» и пущу вас на борт только в том случае, если вы смоете с себя сухопутную грязь!

— Боюсь спросить, каким образом эту грязь мы смывать будем, — пробормотала Тая.

Но тролль ее услышал. Длинная рука, изгибаясь под немыслимыми углами, дотянулась до ее плеча и вытащила наружу.

— Девка.

— Еще немного и я пожалею о том, что я не мужик, — девушка вскинула голову. — Девушка. Таисия.

— Та самая госпожа, ради которой не погнушались с Драконьих островов нашу «Русалку» погнать? Я ожидал большего, чем невзрачная, насмерть перепуганная пигалица. Ты точно та самая Таисия?

— Если тебе об этого станет легче, без всяких проблем, скажу, что не та самая.

— Язык за зубами держать тоже не умеет. И как вы до сих пор ее не прибили? Грех бы на душу не взяли, а мир чище бы стал.

Тая злобно рыкнула. Показалось, еще немного, и пар у девушки из ушей повалит. Не повалил. Зажав обратным хватом кинжал, который после того эпизода со светлыми эльфами Кантарру Тая так и не вернула, девушка размахнулась, утяжелила свою руку мысленным пожеланием, «чтоб тебе гадюке провалиться» и врезала.

Метила в живот, но не рассчитала с собственным ростом и ростом тролля…

Поморщившись вместе с троллем из чувства солидарности, остальные мужчины из компании больше в защиту подвывающего тролля ничего не сказали. Опасались получить тем же самым по тому же месту.

А Тая, спохватившись, сложила вместе ладошки, опустила голову, трогательно покраснела и замолчала. Ну, чисто девочка–колокольчик.

— Итак, — дал Кантарр возможность троллю выйти из ситуации, не потеряв своего лица, когда тот смог подняться, — что там у нас с обрядом омывания сухопотных.

— Это выпить, — ткнул тролль на четыре чашки доверху заполненным чем–то рубиновым. — Это ром. Капитан не пожалел, из своих запасов выдал. А этим обдаться с головы до ног, — ткнул он пальцем уже в четыре бочки. — Это соленая вода.

Дар и Рель переглянулись и синхронно шагнули к чашкам и бочкам — проверять, действительно ли там то, о чем говорил «хозяин удачи».

Никаких аномалий проверка не показала, и эльфы отступили назад, давая троллю слово.

Тролль еще не начал говорить, а Кантарр зажал девушке уши, и вся тирада прошла мимо нее. Свободу девушка получила только после того, как ее обдали морской водой, отчего тут же зачесалась кожа, и поднесли чашку с ромом.

— Пей до дна, — велел тролль.

Одарив его скептическим взглядом, Тая сомневалась в том, что она сможет выпить такое количество рома, девушка коснулась губами края чаши и замерла, совершенно околдованная.

Ром она выпила мгновенно, облизнулась довольной кошкой и уставилась на тролля влюбленными глазами:

— А еще есть?!

Тролль открыл рот, за его спиной захохотал капитан, спускающийся с верхней палубы.

— Огонь — девица! Ой, огонь! Вы, госпожа Таисия, может, и пираткой хотите стать?

— Надо подумать, — отозвалась Тая. — Если надоест в наемницах и телохранителях ходить, и захочу стать пираткой, к вам приду. Примете?

— Да без вопросов! С такой свободной душой, понимающей толк в отличном роме, на нашей стороне боги будут!

— Не помешало бы только знать, какие именно, ну да ладно, — для своих сказала тихо девушка, затем уже значительно громче спросила: — Мы готовы к отправлению! А вы, капитан?

— Ждем только вас, прошу на мою «Русалку».

Над каравеллой из белоснежной древесины распахнулись золотые паруса, попутный ветер наполнил их силой, и прекрасный корабль отчалил.

Через полчаса из виду скрылся Златорог. Еще через полчаса стремительно меняющая оттенки цвета Тая узнала, что страдает морской болезнью…

Ей было плохо, внутренности словно выворачивало, как тряпку. Хотелось или умереть. Или убить кого–нибудь. Желательно из той компании, которые подсуропили Тае с такой поездкой.

Боль.

Забытье.

Боль.

Забытье.

С каждым новым пробуждением Тае становилось все хуже. От лихорадки ломило кости, мир вокруг утопал в ярких белоснежных вспышках.

В ушах звучали звуки, которым было не место в этом мире, доносились голоса, которые Тая оставила за порогом другого мира.

И над всем этим больше прочего, сводя с ума, довлел голос, отсчитывающий в обратную сторону:

— 6 320, 6 319, 6 318…

… Зелье в роме и соленой воде подействовало не сразу. Поодиночке оно было безопасно и ничем не определялось, что там такого опасного. После того, как они смешивались в крови, зелье начинало действовать. Первым под него попал Дарэль. Светлый эльф, отошедший в сторонку, почувствовав недомогание, не успел сказать ни слова, когда упал. Сноровисто подхватив его под руки и за ноги, двое матросов потащили Дара в трюм.

Капитан сказал, что гостям нужен особый прием, что означало, в антимагические кандалы и в холодный трюм, где не то, что колдовать, из–за постоянно холодной температуры, жить не хотелось.

Следом туда же отправили Реля. Темный эльф держался долго, и покинул «дружескую» компанию пиратов только по той причине, что забеспокоился о пропавшем Даре и отправился его искать, нырнув в тени корабля. К сожалению, тролль был достаточно хорош в своем деле, чтобы перехватить Реля и отправить его в трюм к предыдущему «потеряшке».

Сложнее всего пиратам пришлось с Кантарром.

Мрачнеющий на глазах тип выпил наравне с капитаном полбочонка отборного рома, обыграл в пух и прах половину команды, получив с них полмешка серебра и гору всяко–разных предметов, начиная от талантливо выполненных блях на поясе и заканчивая оружием.

В конце концов, ждать пиратам надоело, и Кантарр был отправлен в трюм посредством удара об голову пустым бочонком. Проследив за тем, как бессознательное тело поволокли в трюм четверо матросов, капитан поднялся и усмехнулся:

— Женщина на корабле к несчастью. А в последнее время в этих водах кракен завелся. Мы же не хотим познакомиться с ним поближе?

— Нет!

— Мы пираты!

— Да!

— Не будем несчастье на свой корабль кликать — за борт девку!

— Да! — рев, вырвавшийся из десятка луженых глоток, мог довести до заикания любого морально устойчивого человека. Но непривычных к происходящему не было. Трое телохранителей были в трюме, связанные по рукам и ногам. Пират решил, что трое сильных и выносливых рабов на Драконьих островах никому не помешают, поэтому не отдал приказ об их смерти.

А сама девка после того, как свалилась с лихорадкой, уже точно была некому не опасна.

Пигалицу на руках вынес помощник капитана. Девушка бессильно обвисла в его руках, с ее губ срывались тихие стоны. Пират даже пожалел Таю, и по дороге немного ослабил удавку рубашки у нее на шее.

Корабль начал замедлять свой ход, матросы суетились на палубе, готовясь к смене «имиджа». Спускались золотые паруса, им на смену должны были в небо взвиться черные полотнища с нарисованной костяной акулой. Статуя на носу корабля потекла как воск, меняя свои очертания. Из тонкой и нежной русалки, которая очаровывала с первого взгляда, появилась жестокая воительница с трезубцем в руках. На конце трезубца была человеческая голова…

Когда корабль остановился окончательно, и стихли все звуки, капитан кивнул своему помощнику, и мужчина послушно шагнул вперед. Дойдя до доски, по которой в последнее плавание к акулам пираты отправляли пленников, которых никто не выкупил, и своих врагов, помощник дошагал до края, опасно наклонился над морской бездной и безжалостно разжал руки.

Хрупкое тело Таи рухнуло в воду, подняв тучу брызг.

Пираты сгрудились по краям палубы, заглядывая в воду.

Прошли тридцать секунд, потом минута, полторы минуты, две минуты. Три минуты. Не было ни единого всплеска. И нигде не показалась светлая голова. Девушка не всплывала.

Когда прошло десять минут, пираты радостным гомоном отметили свою удачу. Шелковые паруса начали разворачиваться, ловя потоки воздуха, корабль, все ускоряясь, двинулся к горизонту.

А в белой пенной шапке от его кильватера показался первый треугольник плавник. Акулы спешили на внеплановый ужин…

 

Глава 11. Попранная сказка

Страх — чувство, которое может свести с ума, заставить совершать ошибки и глупо умереть. Страх за близкого человека может распахнуть за спиной крылья и научить совершить чудеса. В любом случае, когда человек чего–то боится, он движется, барахтается. Делает хоть что–то!

А Тае страшно не было, вот совсем. И удивительного в этом ничего не было. Сложно переживать за героя из игры, не самым лучшим образом отрисованной на экране. А для девушки всё сейчас выглядело именно так. Она снова сидела в старом кресле за древнейшим компьютером. В правой руке старая мышь, под пальцами левой клавиатура с залипающими кнопками. И тишина вокруг, давящая на уши. Немного неприятно, чуть–чуть зябко, словно откуда–то сквозняком тянет. И не страшно. Глупо, да?

На экране перед Таисией колыхалось темно–синее грязное море. Мимо взгляда то и дело проплывали серебристые косяки рыб. В правом верхнем углу на экране подмигивал ядовито–зелёным цветом мудлет «отравления». На поясе, с ячейками от одного до десяти, был активирован амулет подводного дыхания. Он остался в инвентаре Таи от приключения в подводной заводи. Тогда же амулет был заряжен под макушку. И теперь под водой можно было прожить год, не меньше. А не просто падать вниз, на зелёно–коричневое дно, где бурлило…

Тая мигнула, и с невнятным бульканьем камнем рухнула в холодную воду. Вода заливалась в уши и в распахнутый рот. Лицо мгновенно облепили волосы, дёргаемые подводным течением. Промокшая одежда тянула вниз, на дно, где собрались две воинствующие группировки. И будь у Таи выбор, знакомиться она не стала бы ни с одной из них.

Правые представляли собой ожившие комки грязи и водорослей. Коричневые, синие, зелёные, бордовые — всё это перемешалось в единый ком. И вместе с грязью, стекающей непрерывно вниз и тут же поднимающейся наверх, смотрелось это отталкивающе.

Их противники выглядели не лучше. Если честно, они отдалённо кого–то напоминали. Но скорее представляли собой среднее арифметической между акулой, морским коньком и человеком. Причём, части созданий были перемешаны. И, в общем–то, с такими страшилками Тая бы ещё и век не встречалась. А тут её никто не спрашивал, и не было возможности избежать такого «приятного» знакомства.

Чем ближе девушку подтаскивало ко дну, тем лучше были видны противники. И можно было разглядеть, что к прямым военным действием никто сейчас переходить не будет. И это несмотря на то, что спорщики злятся и кипятятся — в прямом смысле! Вода вокруг спорщиков бурлила пузырьками и выплёскивалась горячими фонтанчиками на окружающих.

В центре происходящего безобразия были двое. Комок белой глины, с которого грязь не стекала, выглядел даже прилично. По крайней мере, у него были причёсаны водоросли на голове. Да ещё и подхвачены были ржавой цепью, чтобы не растрепались. Напротив «глиняного» спорщика была «дама». В данном случае ошибиться бы не получилось. Из всех окружающих она одна была похожа больше всех на человека. Туловище, голова и руки были от человека, правда, не от одного, а от разных. Тонкая девичья талия, плечи и руки. Дряблая и обвисшая грудь, шея в складках и лицо женщины, умудрённой долгой жизнью. Вместо человеческих кистей у этой дамы были плавники, вдоль позвоночника ещё один. Треугольный, знакомый Тае, потому что был акульим. На голове у дамы было своеобразное утолщение, напомнившее Тае акулу–молот. На концах утолщения у дамы тоже были глаза. Ниже пояса был хвост морского конька. Трубчатая загогулина была прихотливым образом «увешана» шипами. И девушке показалось, что на них сама дама не раз резала руки.

Додумать до конца девушка не успела, рухнула на камень. Приземление вышло почти мягким. Сидящий рядышком грязевой комок подслеповато сощурил на Таю совершенно изумительные огромные глаза. Радужка цвета серебра едва заметно светились, а зрачок — семилучевая звёздочка, был просто огромен.

Засмотревшись в эти глаза, Тая не сразу поняла, что в её голову звучит чужой голос. Сбросив с себя оцепенение, Тая вслушалась.

«Утопленница»? — ещё раз повторил местный абориген.

«Ещё пока живая, но скоро пополню собой коллекцию невинно убитых душ. А что тут происходит? И почему ты сидишь в стороне?»

«Я летописец. В мои задачи входит правдиво описать по какому поводу снова разошлись во мнении водяные и русалки. Впрочем, сейчас повод может быть только один — Тайфун».

«Да чем она вам всем не угодила–то?!» — вырвался крик души у девушки.

«Почему сразу не угодила?» — удивился водяной. — «Мы вот уверяем, что Тайфун спасёт наш мир. А русалки орут — что уничтожит. И мы с ними разошлись во мнениях. Сейчас вот они договорились до того, что раз Тайфун такая могущественная, что всех спасти может, пускай это доказывает. А значит, сегодня мы с ними найти общий язык не сможем. И драться опять не хочется. В прошлый раз, когда сцепились, часть городов затопило. Про шторма и заикаться нечего. Погибших потом и остатки от кораблей месяца два вылавливали на побережьях. А сейчас у нас и старейшины тут. Ох, дела наши горькие, грех наши тяжкие».

Где–то над головой на поверхности моря уже зарождался шторм. Тревожно кричали чайки, и торопливо маги побережья укрепляли дамбы и волнорезы. Они ощущали плач моря. Провидцы говорили об огромной волне, которая катилась к городам. Начиналась паника.

Всего этого Тая не знала, она просто ощущала, что позволять русалкам и водяным сражаться — нельзя. Кириан был неправильным сам по себе. И нельзя было усугублять ситуацию, позволяя сражаться тем народам, которые были созданы друг для друга.

А ещё это могло помешать Тае в её делах. Ей ещё предстояло долгое путешествие, поэтому ей не нужна была паника в городах, трупы на побережьях и разрушенные города. Нужны были сытые народы, которым было мало дела до чужачки.

Голова ещё решала как лучше разрулить текущую ситуацию, а инстинкты уже швырнули тело вперёд. Как раз туда, где двое старейшин уже набирали из воды вокруг силу. Чтобы нанести по противнику чудовищный удар.

«Нет, я так точно не играю!» — возмутилась Тая громко. — «Хотя какое играю, так даже жить невозможно! Вы, двое, уберите своё оружие! У меня и без этого мало времени. Не хочу его тратить на таких как вы!»

«А что с нами не так?» — голос у старейшины водяных был удивительно приятный. Его хотелось слушать если не вечно, то хотя бы подольше.

«Цивилизованные же расы!» — попеняла Тая. Она отдавала себе отчёт, что её пока спасает лишь безоговорочная наглость появления и поведения. Понимала, что от смерти её отделяли считанные минуты, но упрямо гнула свою линию. — «Итак, рассказывайте, чего вы там не поделили? Пока у меня есть время, я вам всё расскажу, по полочкам расскажу. Гадать, правда, не буду. Ну?»

«Судьбу мира мы не поделили, утопленница», — скрипучий голос русалки наждачной бумагой прошёлся по позвоночнику Таи. Заныли виски, и мгновенно заложило уши.

«И?» — спросила девушка, с трудом справившись с неприятными ощущениями. — «Чего не поделили–то? В судьбе мира? Вам в отличие от водяных мир уничтожить хочется?»

«Мы убьём ту, что пришла сюда затем, чтобы уничтожить Кириан! Разрушить его, не оставив нам второго шанса на жизнь!»

«Ну, я и говорю, уничтожить свой мир вам хочется», — поддакнула Тая. И пока русалка, изумлённая словами пришелицы хватала воздух ртом, добавила: — «И кстати, вы у самой это самой Тайфун спросить не пробовали?»

«А толку то её о чём–то спрашивать», — махнул рукой водяной. — «Нам известно, что от Тайфуна мало что зависит! Она песчинка в неминуемых жерновах трагедии. И, чтобы её предотвратить, нужны усилия всех рас! До единой!»

«Прости», — на этот раз русалка уставилась на водяного. — «Что ты сказал?! Причём тут все расы?!»

«Ещё раз повторяю для хвостатых ду… дам, которые не желают слушать то, что им говорят! Тайфун не выбирает, уничтожит она мир или спасёт! Она просто спасает свою жизнь. А повезёт нам с жизнью или не повезёт, зависит только от нас! Больше ни от кого! Как мы её встретим, так и она к нам отнесётся».

«Авторитетно подтверждаю», — кивнула Тая, разглядывая кружащиеся около лица разноцветных рыбок. — «Так оно и есть. После исключительного «тёплого» приёма светлыми эльфами, у меня было только одно желание — вырезать весь этот народ целиком. Правда, не имею возможности. Но на них я обижена, да. И не надо так на меня смотреть. Меня сюда занесло не особо попутным ветром! Но занесло же, и теперь надо каким–то образом себя спасать, ещё и об остальных думать. А оно мне надо? Вот, светлые эльфы меня хотели уволочь с собой, а потом казнить остальным в назидание. Так хотели, так хотели, что даже порезали. И от такого их старания в живых там никого не осталось. Ой, нет! Не подумайте, я никого не запугиваю. Просто мне тоже жить хочется. А когда я защищаюсь, я высушиваю всю магию в округе. Вам же она нужна для жизни. И довести дело до конца вы в любом случае не успеете. Но вреда Кириану своими действиями нанесёте — не счесть. Ну, собственно говоря, если меня убить — Кириан будет уничтожен мгновенно. Не останется магии — и не останется тех, кому она нужна для жизни. А это — всё. Ой. Да. Простите, я поняла, чего вы так на меня изумлённо и не веря смотрите! Я же не представилась. Тайфун. Та самая, легендарная Тайфун. Уф, закончила. Я сроду так много мысленно не говорила!»

К чести присутствующих на дне и водяных, и русалок, проверять смертельную истину на практике никому не захотелось. Под водой и без того было тихо, а теперь ещё и ментальная тишина повисла.

Тая вздохнула, окинула собравшихся тоскливым взглядом. И поняла, что если ничего не скажет, то она не приобретёт врагов, но и союзников не найдёт тоже. А союзники, ой как, были нужны.

«Да. Я понятия не имею, удастся ли мне спасти Кириан. Если быть точнее, удастся ли мне выжить в этой кровавой гонке, когда каждый встречный может оказаться убийцей. Я хочу жить! Правда. И я хочу помочь этому миру, в который влюбилась с первого взгляда. Но мне в этом никто не хочет помогать. Я не могу даже спокойно выспаться! Это недостижимая мечта. Потому что каждый может вонзить нож мне в спину. Я не могу спокойно есть, потому что в еде может оказаться отрава!»

Водяные на Таю смотрели с сочувствием. Это чувство тёплой волной окутывало девушку. И подкатывающая истерика отступила, давая возможность вздохнуть, не боясь сорваться на крик.

«Всё хорошо», — прошептал тот летописец, с которым девушка успела мимолётно познакомиться. — «Мы тебя не обидим».

Русалка–старейшина молчала. Все четыре её глаза были обращены на Таю. А потом вскинув голову, она что–то забормотала, закричала. Волны звука, то затихающие, то усиливающиеся, понеслись от неё в разные стороны. Голову Таисии сжало железным обручем, из глаз хлынули слёзы. И опустившись на колени, закрыв руки ушами, она надеялась, что эта пытка прервётся быстрее. Быстрее! Ещё быстрее…

Когда русалка замолчала, из носа девушки уже капала кровь. Алые капли смешивались с водой, и розовой дымкой уносились вместе с течением.

Старейшина неожиданно для всех склонилась перед Таей.

«От лица всего нашего народа, мы приглашаем тебя Тайфун в наш дом, в хрустальный дворец. И вас, дружественный нам народ водяных, мы приглашаем в наш дом».

Восприятие опять шутило шутки. И Таисия кожей ощутила искреннее недоумение водяных.

«Мы принимаем ваше приглашение», — склонились водяные.

«Со всем моим удовольствием!» — откликнулась и девушка, когда на ней скрестились взгляды и с той, и с той стороны. — «О хрустальном дворце я слышала многое! Поэтому для меня честь — увидеть его».

Лицо русалки исказилось, в глазах заплескалось море боли, но она смогла показать вперёд. «Прошу за мной. Я буду вашим проводником до дворца. В последние два столетия течения меняются, как им заблагорассудится, поэтому можно даже заблудиться».

Процессия двигалась вперёд без особой спешки. Поэтому отличив летописца по нежно–салатовым водорослям на макушке, Тая подплыла поближе к нему и пристроилась рядышком. Летописец скосил на неё глаза и улыбнулся.

«Хотите что–то спросить, леди Тайфун?»

«Хочу, можно?»

Летописец степенно кивнул.

«Почему бы и не ответить на вопросы той, что стремится к знаниям».

Очень быстро Тая убедилась, что со спутником ей повезло. Водяной действительно отвечал на вопросы, спокойно и обстоятельно. Начиная от внешнего вида его народа и заканчивая, почему при дыхании пузырьки у них изо рта вырываются.

Посмотрев снова на русалок, плывущих впереди, Тая спросила:

«А почему вы были так удивлены, когда всех пригласили в хрустальный дворец? Разве не там обычно русалки принимают гостей?»

«Принимали, когда–то», — согласился водяной. — «Но одна из самых страшных тайн народа русалок состоит в том, что их сказочного города больше нет. Есть грязь, есть пустота и забвение Есть руины, но нет города. Всё что осталось от былого великолепия — это башня, пару пристроек, да сад сирен. Точно также как у нас от нашего Ледяного города остался только маяк, да шпиль отчаяния».

«Ледяного города? Что это?»

«Наш город, наша обитель».

«Она располагалась тоже под водой?»

«Нет», — летописец медленно покачал головой.

«А почему?»

«Вода — была царством русалок. А наш народ хоть и был стражем всех водных сокровищ мира, все же свободное время предпочёл проводить на суше. У нас был прекрасный ледяной дворец на заповедном озере в горах. У нас были ледяные горки, по которым можно было быстро добраться с одного яруса на другой. У нас были ледяные фонтаны и гейзеры, которые выстреливали вверх, как из пушки. У нас были сверкающие дома, выстроенные из ледяных кирпичей. Но по мере того, как наш мир терял свою магию, беда приходила ко всем расам. И при этом зримое воплощение нашего могущества тоже начало умирать вместе с нами. Мы сами не заметили, как оказались на краю гигантской пропасти. Мы оказались возмутительно слабы, когда дело дошло до беды. Мы ничего не могли изменить. И прежде чем старшие расы попробовали что–то сделать, мы уже одичали».

«Одичали?»

«Да. Многие расы потеряли свой человеческий облик. Мы потеряли возможность творить магию и пользоваться ей. Мы вымирали быстро и очень страшно. Именно в это время наши города окончательно превратились в руины. Не только наши или русалок. Города кикимор и леших. Заповедные поляны фей. Или кристальные пещеры шуршанчиков — всё. Всё пришло в упадок. А следом беда пришла к старшим. Старшие начали меняться».

«Сейчас кто–нибудь помнит о том, что было до беды?»

«Нет. Только малые народы. Старшие уже не знают о том, что было когда–то. Это цена. Это забвение, которое мы заплатили за то, что не смогли спасти себя. Мы не смогли выполнить и свою клятву стражей, и она превратила нас в таких чудовищ. И иногда мне становится страшно. Может быть, мы тоже виноваты во всём случившемся? Может быть, мы должны были что–то сделать? Объяснить, доказать! Что–то, кому–то….Мы позволили даже украсть наших богов, не смогли вернуть их домой».

«Украсть?» — удивилась Таисия, слышавшая о богах совсем другое.

Водяной с неохотой качнул головой.

«Украсть. Люди», — он помолчал, собираясь с мыслями. — «Люди обманули старшие расы и изгнали богов с Кириана. Тогда эшшеды согласились заплатить своими душами и призвали координаторов из отдела равновесия. И там им «помогли». Они дали Кириану четыре семечка, из которых должны были «прорасти» цветы. В каждом цветке была душа бога. Но люди прознали об этом и украли только распустившиеся бутоны».

«О», — Тая задумалась. Цветы с душами богов? Это было интересно. Это было очень интересно и давало пространство для интриг. Давало возможность для того, чтобы один совершенно сумасшедший план девушки получил дальнейшее развитие.

Летописец тем временем продолжал рассказывать.

«После того мы узнали, что координаторы нас обманули. Уже тогда было невозможно пробудить богов. У нас оставалось слишком мало магии к этому моменту. И если бы люди не украли цветы, а мы попробовали пробудить бы богов — Кириан бы погиб. Точнее, нет. Не погиб. Кириан бы вернулся к тому состоянию, которым он был до нас».

«С богами, но без вас», — подытожила девушка.

«Да».

Летописец погрузился в молчание. Тая, прикусив косточку пальца, погрузилась в размышления. Выходило, что координаторы из совета равновесия обманули её в вопросе с богами, а также в пункте о том, что местные никогда не делали попыток спасти свой мир и свою планету.

«А точно это были ребята из совета равновесия?» — задалась Тая вопросом. — «Документы выглядели красиво, всё вроде было правильным. Но пахнет это дело гнилью».

Повернув голову, Тая встретилась с серьёзным взглядом летописца.

«Я знаю и ещё один вариант пророчества, что Тайфун уничтожит наш мир. Знаете, леди, я люблю свой мир. Я хочу жить в нём долго и счастливо. Но когда я вижу, как страдают наши дети, у меня возникает крамольная мысль. А не чёрт бы с ним, с этим миром?»

Что на это сказать водяному Тая не нашлась. Да и что она могла понять о Кириане? Что здесь всё не так — она и без того знала. Но что она могла сделать? Не гость в этом мире, а лишь наёмница. Не друг, не враг. А так.

«Вы чем–то расстроены?» — спросил водяной неожиданно, вынырнув из своих тяжёлых воспоминаний.

Девушка покачала головой, смущённо улыбнулась.

«Нет, всё в порядке. Просто это обида. Не очень большая, но, пожалуй, немного досадная. На тех, кто меня обманул».

«Может быть, я могу вам чем–то помочь?»

«Благодарю, но не думаю, что это тот случай, когда можно что–то решить силой. Да и думается мне, что моих обидчиков на Кириане–то больше нет».

Тая сама не знала, что заставило её так сказать. Но сорвавшиеся с губ по наитию слова показались правильными, единственно верными. А потом накатило это. Ощущение сжимающейся на горле удавки. Перед глазами всё потемнело, мир вокруг закружился, завертелся и ноги подогнулись.

Течение придержало Таисию, не дав ей никуда деться. Но неприятные ощущение, поднимающиеся из глубины тела никуда от этого не делись.

Это заметил и водяной.

«Вы бледны, леди», — встревожился он. — «Вам нехорошо»?

«Голова немного закружилась, простите. Это пройдёт».

«Позвольте помочь», — водяной протянул Тае руку. И девушка ни о чём не думая, с искренней благодарностью на неё опёрлась.

Но чем дальше они двигались, тем хуже становилось Тае. Мир вокруг сжался до булавочной головки и пульсировал. И каждая пульсация отдавалось болью в измученном отравленном теле.

Встревоженно поглядывающий на девушку летописец, хотел уже остановить весь караван, когда дело пошло на лад. Вначале цвет лица стал розовым, затем девушка перестала задыхаться. А уж когда впереди показались первые дома города русалок, Тая смогла даже идти самостоятельно. До этого она скорее висела на руке водяного, чем плыла сама.

Город стал для девушки настоящим испытанием на прочность. Ещё когда она впервые попала на Кириан, рассказами о прекрасном городе русалок её дразнили эльфы. И вот — она была в городе своей мечты. Но… Разум твердил, что вокруг она видит как раз города хрустального города. А сердце плакало. Руины, покрытые грязью, занесённые тиной. Скользкие улицы под ногами и грязная вода.

Смотреть на это было больно, слишком больно. Но отвернуться не было сил. И девушка, в то время как остальные плыли над городом, спустилась на улицы вниз. Водяным хватило такта остаться с основной делегацией русалок. А старейшина спустилась вниз, к Таисии.

«Грустный вид, не правда ли?» — спросила русалка, горестно глядя на свой город. Обхватив себя за плечи, старейшина говорила спокойнее, и её голос уже не причинял Тае такую боль.

«Я бы сказала, что это больно. Почему?»

Старейшина взглянула на улицы своего города, словно увидела их впервые. Покачала головой, немного виновато взглянув на девушку.

«Нет сил. Просто нет сил».

«Сил?»

«Раньше русалки управляли течениями. Мы пели вместе с ними, мы пели для них. Течения приходили в наш город за песнями и следовали ими ведомые. Мы пели для подводных ветров, и они создавали для нас водовороты. Мы пели, и они приносили нам пески и закручивали водовороты. С их помощью мы очищали свои хрустальные дома. Мы выращивали кораллы и жемчуг, а затем соревновались, кто красивее украсит свой дом. Но теперь нас осталось слишком мало. И наши голоса больше не приманивают ветра и течения. А руками. Мы почти ничего не можем. Всё, на что у нас хватает сил — это поддерживать в порядке хрустальный дворец. Но не более того….»

Тая кивнула. Она видела, как тяжело и больно говорить об этом старейшине, и поэтому не стало сыпать ей соль на рану.

В молчании они вдвоём шли дальше. До первых жилых кварталов. Но это место причинило Тае ещё большую боль.

Дети должны играть и веселиться, а не возиться с палочками и цветочками в тщетной попытке вызвать ветер или течение. Молодые русалки не должны плести водоросли в тщетной попытке создать красивое украшение или сплести одежду, разрезая в кровь пальцы. Жители подводного города вымирали вместе со своей хрустальной столицей.

Девушка шла за старейшиной всё дальше и дальше, а из ей глаз всё катились и катились слезы. Это было неправильно, так не должно было быть! Так… Только не такая сказка, только не то, о чём она всегда мечтала.

Ощущение попранной сказки заполнило душу без остатка…

 

Глава 12. Союзники на пять с плюсом

Тяжёлые мысли поглотили Таю с головой, и обстановка этому соответствовала. Вокруг были «жилые» кварталы, отличающиеся от нежилых лишь грязью в воде. Грязь окружала город целиком, поглотила его словно в жадные затягивающие объятия. В воде плавали песчинки и маленькие кусочки тины, ил покрывал дома и пару раз, к искреннему возмущению Таи, приходилось пробираться на ощупь между стен. Трудно передать словами искреннее возмущение девушки, когда вся эта влажная «прелесть» сдавливала её со всех сторон. А ещё её приходилось трогать голыми руками!!!

Впрочем, плохое также как и хорошее имеет свойство заканчиваться. Закончилось и это. Узкие проёмы между стен остались позади, девушка вырвалась на свободу.

И в общем, пока Тая немного суетливо пыталась отчистить от налётов ила влажную одежду, она всё пропустила. Вначале вода посветлела, исчезли наносы ила и песка. Водоросли заняли своё место там где им и положено — не в воде, а в вёдрах.

И подняв голову, Тая увидела шпили. Дворец не был красив в общепринятом смысле. Он не был витым, в нём не было каких–то излишеств. Просто он был словно слеплен из низки ракушек, причудливым образом составленных друг на друга. Маленькие жемчужницы переходили в толстые и широкие конусы раковин. А затем округлые линии выпучивались тонкими хрустальными иглянками.

И это было так прекрасно, что сердце Таи дрогнуло. Ощущение чёрной безнадёжности исчезло. Дыхание перехватило. Перед ней была сказка, о которой она всегда мечтала. И тихо ахнув, девушка потянулась рукой к хрустальному чуду. Желая дотронуться, желая погладить, мечтая о том, чтобы…

О чём Тае мечталось, она сама толком осознать не смогла. И девушка не видела, как отшатнулись от неё и водяные, и русалки. Она не видела, как поднялся вверх ил, заставляя всех отчаянно раскашляться. Она стремилась к чуду. И мир откликнулся на горячий призыв.

Завихрились вокруг течения, подхватывая девушку подмышки. И повлекли её выше и выше, закружив вокруг водовороты.

Всё выше и выше, к стремительно светлеющему «небу», туда, где хрустальные шпили тянулись к солнцу. Коснувшись рукой маленькой русалочки, которая была на самом высоком шпиле, Тая звонко рассмеялась.

И магия рванулась от неё в разные стороны. Выпущенная на свободу, такая же, как её душа — чистая, стремительная, искренняя. Такая же сине–зеленая, как и морская вода вокруг. Такая же звенящая, как и чистый хрусталь.

Звук, который появился буквально из ниоткуда, вместе с магией Таи, буквально сотрясал здания. Натужно хрипели и стонали давно забитые илом ветровые трубы, пока течение выгребало из них всю грязь. А потом на центральной площади под рёв чистых и сверкающих труб завертелся песчаный вихрь. Неосмотрительно сунувшийся вперёд водяной, отпрыгнул назад, прижимая к сердцу очищенную, словно наждачной бумагой лапу. А вихрь кружился.

И глядя на него и водяные, и русалки неожиданно заметили своеобразный ритм в происходящем. Влево–вправо, круг на месте. И снова, влево–вправо, круг на месте. В это было сложно, практически невозможно поверить, но вихрь танцевал. Под звук ветровых труб, вместе с подводным ветром и течением.

А когда вихрь опал, площадь преобразилась.

Брусчатка оказалась выложена сланцевыми пластинками, прилегающими друг к другу тесно, как чешуйки. И казалось, что идёшь по хвосту или телу огромной рыбы.

Вычищенный дворец засверкал хрустальными гранями. В его стенах поселилась ночь, отражая время суток на поверхности. Так работала простенькая домашняя магия дворца. В тёмных колоннах вспыхивали звёзды, и то и дело пролетали стремительные кометы.

Соседние с дворцом жилые здания также очистились от налёта грязи, ила и песка. И теперь можно было рассмотреть их удивительные формы и тонкие хрустальные вязи, которыми были украшены двери, окна и забор.

Распустились коралловые кусты, всё это время утопленные под грязью. Магические растения торопливо распахивали свои зонтики и звенели, звенели радостно тонкими веточками.

Это был лишь кусочек прошлого, но он был прекрасен. А водяным и русалкам неожиданно показалось, что за спиной девушки, которую медленно опускало на землю течение, полыхают два огромных белоснежных крыла.

Тая ещё не успела насладиться хрустально–волшебной сказкой, когда все опустились на колени. И водяные, и русалки, в едином порыве. И под водой зазвучала клятва, которую уже вот как несколько столетий не слышал ни один человек.

Клятва высшей благодарности, которую только может просить тот, кто так много сделал для двух народов.

Волна остаточной магии ещё гуляла по воде, утихомиривая шторм, разгоняя тяжёлые облака над морем. Остаточная магия ещё звучала мелодичными колокольчиками, насыщая подводный город. И звонко смеялся ребёнок, на музыку которого откликнулось пусть слабое, но всё–таки настоящее течение!

Старейшина русалок же, посмотрев на Таю, приложила к груди руку:

«Проси всё что хочешь».

Рядом с русалкой те же слова повторил водяной.

«Что сможем, всё отдадим».

«Всё что хочу, да», — пробормотала девушка, нервно почесав щеку, расцарапанную песчаным вихрем. — «Хочу… Да. Мне в общем–то много и не надо. Пожертвуйте, пожалуйста, по капельке крови на спасение мира. Вот и всё».

Звонкий дружный смех двух народов ещё долго носило по морю.

Таю, не слушая её возражений, накормили. И отпустили потом наверх.

Провожать её Тая никому не разрешила. У девушки было небольшое подозрение, касающееся того места, рядом с которым ей стало плохо, и она собиралась его проверить. Подобные ощущения у Таи уже возникали. Самым ярким примером подобных ощущений — был Гнилой Перекресток. Рядом с ним Тая теряла сознание, вылетая из игры, а потом с огромным трудом возвращаясь обратно.

После второго раза напарники сделали какой–то вывод, и больше по подобным местам девушку не таскали. Правда, причину долгое время объяснять не хотели. А потом тайное стало явным, и Тая узнала, что там, на перекрёстке, захоронены древние личи. Гнилые мертвецы находились в своеобразном состоянии покоя, потому что в мире вокруг для них не хватало магии. И таких спящих «подарков» по всему Кириану было много больше тысячи.

Именно поэтому Таисия вполне закономерно подозревала, что в этом самом местечке, около которого ей стало плохо, дремлет какая–то древняя тварь. Для того, чтобы проверить наличие этой твари в том месте следовало туда прогуляться. Делать этого ей ой как не хотелось, только выбора другого не было.

Потому что, если там тварь действительно была… и её не стало — то вина в этом могла быть только Таи. После того выброса магии, который она устроила, не проснулся бы только мёртвый, слепой и глухой.

Соваться в случае пробуждения монстра к нему идеей было, безусловно, глупой. Но Таисия просто не представляла, как она сможет смотреть в глаза тем, кто был ей благодарен! Что она им скажет, простите, я показала вам прошлое, а теперь смотрите, какие твари были там?!

Невозможно. Именно поэтому Тая плыла вперёд. Медленно, осторожно, оглядываясь по сторонам и готовясь в любой момент обратиться в себя-Тайфун. Но опасности вокруг видно не было, совершенно. Всё было тихо–мирно и замечательно.

И чем меньше оставалось до того места, где Тая чуть не лишилась сознания на пути к хрустальному дворцу, тем паршивее у неё становилось на душе. Плохо не становилось! Дышалось легко, вода не давила на тело, а наоборот, поддерживало его, увлекая за собой вперёд и вперёд. И это было не к добру.

Встревоженная мыслями, девушка поплыла вперёд со всей доступной скоростью. Спешка её и подвела. Тая обо что–то споткнулась.

Чем–то оказался толстый шевелящийся жгут с присосками. Общая толщина этого самого жгута была размером с талию Таи. Слова и цензурные, и нецензурные тоже вымело из головы девушки в тот самый миг, когда ЭТО обвило девушку за пояс. А следом обхватило трогательно осторожно и за руки, и за ноги. А затем начало медленно и вдумчиво изучать на предмет «съедобное»/«несъедобное».

«Гигантский кракен, обыкновенный, голодный. Очень голодный! Мама, да за что мне такие испытания?! Я его боюсь!!!»

Щупальца кракена скользнули по лицу, шее и дотронулись до медальона на груди. Тут же жгуты отпрянули в сторону. Кракен, словно обжёгся на медальоне, подобрал все свои щупальца, оттолкнулся ими от земли и торопливо метнулся вверх.

Преодолевая течения, отталкиваясь от той же скалы, под которой спала, древняя тварь поднималась к небу. И всё, что успела сделать Тая, — это вцепиться в одно из щупалец. И она искренне надеялась на то, что может сделать хоть что–то, прежде чем появятся первые жертвы.

Кракен дополнительного груза даже не заметил. Создание стремилось наверх, ведомое голодом. Туда, где была такая мягкая, слабая жертва, с неправильным запахом крови!

* * *

Невозможно стать хорошим наёмником, если ты не умеешь пить. Это было негласное правило в среде наёмников, которое практически никогда не нарушалось. В команде Таи пить умели все.

Поэтому было не просто обидно, а отвратно после пробуждения обнаружить себя в цепях и в ледяном трюме.

— Если я скажу, что больше никогда не буду пить, это мне зачтётся? — грустно спросил Дар, созерцая на запястьях чёрные ленты, не дающие ему колдовать.

— Мелкой–то? — Рель басовито захохотал. — Да, даже не надейся. Максимум от неё последует сакраментальное «А не надо было пить, раз не умеете», и всё.

— Ага, только вот вопрос, будет ли кому это всё говорить.

— Не трави душу! — неподдельно возмутился Дар.

На этот раз с ним был согласен и Рель.

— Такой щелчок по профессиональному самолюбию, стыдоба!

— Кому стыдоба, а кому и смертельно опасно. Представляете, что будет, — заговорил Кантарр. — Если пока мы ушами хлопали, Таю убьют. Впрочем, — сам же он и успокоил напарников. — Поскольку мы с вами ещё живы, а это корыто ещё и куда–то плывёт, то, по меньшей мере, наше подопечное чудо ещё живо и «в относительном порядке».

— Твой чёрный юмор вызывает у меня желание познакомить тебя со своим кулаком, — процедил Рель.

Кантарр пожал плечами.

— Что имеем. Порвать наручники сможешь?

— Нет. Их и тролль не порвёт.

— А если постараться?

— Да, даже если надорваться! И вообще, — добавил тёмным, — вам не кажется, что эту утлую лодчонку как–то очень сильно штормит. Да к тому же, я слышу, как поверху как–то слишком быстро и испуганно бегают пираты.

— Думаешь, нам повезло, и случилась какая–то грандиозная гадость, которая позволит нам сбежать? — обрадовался светлый.

— Дар! — возмутились на два голоса Рель и Кантарр.

— Подумай головой!

— Какого размера должна быть гадость, чтобы нас отсюда выпустили?

— Размером… с кракена? — с невинной улыбкой спросил светлый гад, показав на иллюминатор.

Собственно больше добавить он ничего бы не смог при всём своём желании, ибо толстое щупальце разнесло борт корабля в щепки. И трое мужчин, как были, в ножных кандалах, а Рель и Кантарр ещё и в ручных, так и полетели в бурлящее море.

Тёмная грязная вода охотно приняла пленников в свои объятия. Следом прилетело по голове мусором от недавно красивого и быстрого корабля.

Чтобы удержаться на плаву со скованными руками и ногами приходилось прикладывать массу усилий. А то и дело поднимающие волны задачу совсем не облегчали.

Крики ужаса вокруг сменялись воем боли и обрывались быстро и страшно, захлебываясь на середине. Тяжёлый Рель уже наглотался воды от души. Да и лёгкий Дар, у которого руки были стянуты лентой, то и дело нырял в воду.

— Какая удивительная картина! — восхитился над головой кто–то. — Но ребят, как–то вы неуверенно тонуть пытаетесь. Давайте, помогу?!

И прежде чем кто–то успел сказать хоть слово, возразить или возмутиться поведением девицы–заразы, она уже прыгнула в воду. Рель, получивший в нагрузку пятьдесят килограмм живого веса, топориком пошёл ко дну.

— Дура! — рявкнул он, напрочь забыв о том, что находится под водой и естественно захлебнулся водой. Спустя всего несколько секунд вес исчез, и тёмный смог вынырнуть на поверхность. А там откашливаясь, отфыркиваясь и соображая, на том ли он свете, Рель изумлённо огляделся по сторонам.

Картина была не той, которую он ожидал увидеть. Волны почти улеглись. Корабля не было. Пиратов тоже не было. Серо–зелёную поверхность устилали обломки дерева, обрывки матч, сукна. Кое–где проплывали куски сундуков. Целого не было ничего. Только осколки, щепки. И живых тоже не было.

Мимо проплыло что–то кроваво–алое, и Рель торопливо отвернулся, дыша ртом. Он успел понять, что именно только что проплыло мимо. И что именно мелькало кое–где между щепок. И это знание было слишком страшным, чтобы можно было его кому–то передать.

Рядом вынырнул Дар со счастливой улыбкой на лице. Следом за ним показался и Кантарр. А затем и замученная мелкая, прячущая кинжал куда–то в потайные ножны.

И первое что эта паршивка заявила, было:

— Вас спасать замучаешься!

И пока мужчины хватали ртом воздух, ничтоже сомневаясь, добавила:

— И не стройте мне здесь рыб, выброшенных на берег! Можно подумать, я сказала то, что вы сами не знали. Мало того, что вы пить не умеете, так ещё позволили каким–то пиратам себя поймать! И более того, даже не смогли кандалы самостоятельно снять. Позор! Мне из–за вас пришлось древнего кракена в качестве перевозчика использовать! А я их боюсь, чтоб вы знали!

— Тая, — голос Кантарр прервал монолог девушки. И она подняла на него лихорадочно горящие глаза, виновато улыбнулась и кивнула.

— Мне безумно страшно.

— Тебе совсем не обязательно принимать участие в его избиении. Найди себе тихое место, а с ним мы справимся и сами.

— Вы так ничем и не научились! — поморщилась девушка.

— Сейчас ты о чём? — нахмурился Кантарр.

— О своём, о девичьем! — огрызнулась Тая.

— Я отчаялся понять женщин! Что не так?!

Тая не ответила. Море вокруг снова вздыбилось. Взорвалось вокруг двумя, а то и тремя десятками щупалец. Мужчины увернуться успели, а Тае не хватило ни сил, ни скорости. И спустя пару мгновений она смотрела на мужчин сверху вниз. Толстый жгут поднял её высоко–высоко над поверхностью моря.

Взглянув на девушку, Кантарр одобрительно кивнул.

— Точно, точно! — крикнул он. — Там сейчас будет самое безопасное место, поэтому сиди тихо и не рыпайся!

— Да я как бы и не планировала рыпаться–то! — отозвалась Тая с тяжёлым вздохом, обмякнув в щупальце кракена. А затем не удержалась и вместе с ним с любопытством уставилась на трёх мужчин. Те, призвав своё оружие, заодно вооружились магией и приготовились шинковать кракена на кусочки.

От первого же удара когда в воздухе столкнулись три оружия, звук прошёлся такой, что Тая зажала уши, подумав о том, что такими темпами, мужичины убьют быстрее её саму, чем кракена. Когда в глазах прояснилось и в голове перестало звенеть, девушка убедилась что была права. Кракену от ударов было ни холодно, ни жарко. Более того, вытаскивая из воды то одно щупальце, то другое, он намеренно подставлял их под удары. Так иной раз модница подставляет свои пяточки под щётку с пемзой.

Один удар, второй, третий. Пятый, десятый. Тая успела заскучать, прежде чем до мужчин наконец–то дошло, что обычные удары здесь мало помогают. И над ними скорее издеваются, чем действительно принимают в расчёт!

Нужно было что–то более мощное, поэтому отплыв чуть подальше в сторонку, мужчины начали готовить общий магический удар, который без сомнения должен был уничтожить кракена.

Серебристые молнии Дара смешивались воедино с колючими разрядами чего–то тёмного Реля, дополнялись огненными шарами из артефакта Кантарра. Мужчины готовились не оставить от кракена даже кусочка щупальца.

Магия смешалась воедино, как хороший коктейль закружилась в воздухе. Но за миг до того, как мужчины окончательно её соединили, раздался отчаянный женский визг.

На глазах трёх наёмников, кракен закутал Таю в свои щупальца, а следом бесшумно и без всплеска монстр ушёл под воду.

— Вот тебе и защитили, — ахнул Дар. — Тая! Тая!

— Меня больше интересует, что у него со щупальцами было?! — озадачился Рель. — Тонкие, светящиеся… Они что, были не настоящие?!

— Точно, — согласился Кантарр. — Ложные. Я такие никогда не видел, но могу предположить, что мы стали свидетелями очень редкого зрелища. Кракен, наевшись живого мяса, отрастил массу магических щупалец.

— Да плевать на ваши щупальца! — рыкнул светлый эльф. — Куда делась Тая?! Тая!!!

Отзываться светлому никто не спешил. Три воина были посреди моря, где ближайшее расстояние до земли было ровно вниз. И было совершенно непонятно, в какую сторону двигаться до большой земли.

— А ещё здесь акулы водятся, — заметил Кантарр между прочим.

— Да ладно, — не поверили ему.

— Точно тебе говорю… — глаза мужчины остекленели.

Все трое поворачивались назад очень медленно. Словно боялись, что от резкого движения иллюзия Таи растает. Также как и она сама под водой минуту назад. Не исчезла, была там, где и они ожидали её найти. Правда, не одна.

Спокойствие моря в очередной раз было нарушено. Над водой прозвучал короткий вскрик на три голоса, а потом мужской мат.

— Хорошее представление, — оценила Тая, лежащая с удовольствием на голове кракена. Из воды торчали только любопытные глаза самого кракена. — Знакомьтесь, — продолжила девушка радостно. — Я назвала его Рик. Доказать ему, что вы не съедобные, я не смогла. Но Рик понял, что вы мои личные запасы. И я откусываю от вас понемногу каждый раз, когда мы путешествуем по берегу.

Ласково погладив древнего монстра, Тая продолжила:

— В общем, поскольку Драконьих островов семь, а побывать надо бы на каждом, я подумала, что нам нужен свой транспорт. Но там территория пиратов, а с ними после такого знакомиться снова я не хочу. Поэтому я подумывала о корабле крупном, хорошо вооружённом. На такое нужна команда, а на сбор команды у нас нет времени. Чтобы купить, нужны деньги. И если деньги не проблема, то проблема в том, что они могли бы нас предать. А этого мне не хотелось бы. И в общем–то мы с Риком подумали, и он согласился взять вас с собой.

— Нас?! С собой?!

— Ну да, — кивнула девушка. — Он со мной, а вы — моя еда.

— Боги, да что за бред! — возмутился Кантарр.

— Мелкая, ты! — Рель начал говорить и замолчал мгновенно.

Длинные щупальца с присосками оплели его попрёк груди и сжали, недвусмысленно намекая, что лучше не продолжать. Тая прижалась щекой к голове кракена.

— Ага. Рик теперь ещё и человеческую речь понимает, поэтому вы с выражением собственного гнева будьте поаккуратнее. Во избежание проблем гастрономического свойства. Не хочу, чтобы потом у моего Рика была изжога!

У мужчин слов не было. Никаких. Было только ощущение, что их, походя, стукнули пыльным мешком, а потом удивились, почему они этого не оценили. Милая девочка Тайфун улыбалась. И стало страшно, что вручили они судьбу мира той, которой до этого мира ни дела, ни интереса.

— Ну так что?! — недовольно спросила девушка. — Мы продолжаем наше путешествие? Или я вас покидаю и дальше отправляюсь одна?

— Тебя же одну оставишь, потом сами себе не простим, — с тяжёлым вздохом признался Кантарр.

— Заводи свою шарманку, мелкая, — усмехнулся Рель. — На добрых кракенах я ещё ни разу не катался, будем получать новые впечатления!

Девушка кивнула, погладила Рика по голове. Вопреки словам девушки, мужчин своими щупальцами кракен обхватил очень нежно. И придерживал их заботливо над водой, чтобы не наглотались и не задохнулись. А затем устремился вперёд со скоростью военного корабля. А может даже и быстрее.

И пока Рик стремился дальше и дальше, Дар установил между всей компанией мысленную связь. Тая тихо рассказывала то, что уже успела узнать от самого кракена.

«Его создали русалки. Тысячелетия назад. Создали как няньку и охранника для малышек–русалок королевского дома. Заложили психотипическую матрицу поведения и определили своеобразные шкалы. С их помощью Рик определял опасен и нормален ли появившийся рядом с детьми представитель любого народа. Спустя века Рика усыпила всё та же королевская семья. Когда стало понятно, что рождающиеся дети — сами с отклонениями, и теперь кракен представляет угрозу для них. После усыпления Рик просыпался ещё дважды. С каждым разом требовалось всё больше и больше сил, чтобы его усыпить. И количество жертв с каждым разом насчитывало сотни».

«Почему?» — спросил Дар тихо.

«Потому что на Кириане больше не осталось ни одной расы, которая попадала бы под определения нормальности. В вас искажено всё. От физических и магических возможностей и заканчивая внешним видом и строением внутренних органов. Вы даже не кривое зеркало прошлых народов, Дар. Вы от них низшая ступень деградации. Дальше только — могила».

«Тая…»

«Я не шучу. Вы знаете, что из детей старших рас, кто родился в последнее двадцатилетие — не выжил ни один?»

Мужчины переглянулись. Им это было известно, а вот откуда это могла узнать гостья на их планете. Данные эти были хоть и не засекречены, но мало кто знал, у кого их спрашивать.

«Это настоящий кошмар», — продолжила Тая горько. — «Рик вцепился в меня по одной единственной причине. Я похожа, да что там похожа! Я стопроцентно нормальный человек. К тому же я умудрилась его разбудить».

«Как ты это сделала?» — уточнил Кантарр.

«Создание магии. Когда увидела хрустальный дворец русалок, меня заворожило. И я создала немного магии. Совсем немного. Но этого оказалось достаточно, чтобы пробудить Рика. Так вот, по мере того, как он насыщался, он «пробуждался». Хоть это и немного неверно, но общий смысл поймёте. В общем, сразу после сна он был комком инстинктов. А сейчас, сами видите, очень умное и, главное! Думающее, создание!»

«К русалкам как ты попала?»

«Меня пираты утопили», — отмахнулась Тая.

«И когда ты собиралась об этом нам сказать?»

«А зачем вам об этом говорить? Я жива, здорова. С приятным дополнением в лице Рика. Зачем вам говорить о том, что вы никак не можете изменить?»

Кантарр замолчал, спас положение Дар.

«Как ты выбралась от русалок?»

«Мы с ними немного пообщались, потом я нашла Рика. Вместе с ним поднялась сюда, наверх. Увидела вас», — отчиталась Тая. — «Бросилась к вам. Рик на инстинктах ощутил, что я одна нормальная здесь вместе с кучей измененных. И бросился меня спасать. В общем–то», — добавила Тая с подкупающей искренностью. — «От вас он меня тоже защищал».

Мужчины подобную откровенность не оценили. И вдобавок ко всему и обиделись.

Таисия же звонко засмеялась, а потом закрыла глаза. В отличие от напарников, которым лучше было следить в оба, её саму кракен готов был защищать до последней капли крови. И это подкупало и успокаивало измученную Тайфун… и впервые за последние дни она уснула в полной безопасности.

 

Глава 13. Переполох на драконьих островах

Капитан Чёрный Ястреб на своей быстроходной каравелле «Мулатка» возвращался домой, на Драконьи острова. В трюмах была припрятана богатая добыча. Ястребу повезло, и в своём плавании он встретился с торговым караваном, чью военную охрану сильно потрепал недавний шторм.

И сейчас все трюмы ломились от вина, шелков, жемчугов и мехов. На «Мулатке» он вёз сейчас самое ценное. То, что было не таким дорогим, везли позади на захваченных кораблях доверенные люди.

Бархатные сумерки за бортом корабля напоминали своим цветом вино дроу. Три бутылки! Три бутылки вина тёмных эльфов стояли на столе, затмевая своими пузатыми пыльными боками даже золотые безделушки, которые чуть ли не пол усыпали толстым слоем.

Среди торговцев путешествовали ещё аристократы, да и на кораблях военных в плане золота всегда было чем поживиться. Но главным было не это. Главным было украшение, которое капитан забрал с одного трупа. Тонкий цветок удивительной работы на серо–серебристой цепочке. Казалось бы, цветов таких сотни, особенно из прошлых времён. Но этот был совершенно удивительным.

Цветок был как живой. Лепестки чуть заметно трепетали, бутон едва заметно приоткрыл свои янтарно–алые лепестки. И в нежной сердцевине казалось полыхает живой огонь.

Глядя на это произведение искусства, капитан мечтал о том, что наденет эту подвеску на шею своей любимой Эллиоре. Женщина капитана была совсем не падка на побрякушки, но мерещилось Ястребу что–то особенное в кулоне. Что–то, что обязательно оценит женщина его мечты.

Взглянув на склянки под столом, Ястреб улыбнулся в бороду. Вот–вот они пройдут Малое ущелье виверны. Голые скалы, на которых уже тысячелетиями никто не живёт, были опасны для новичков и тех, кто не знал секрета ущелья. Но они знали, и боцман проходил это ущелье уже десятки раз. Сразу после него должен был раздаться крик из вороньего гнезда «Земля по правому борту!»

Капитан потёр руки, положил украшение в верхний ящик стола и придвинулся к иллюминатору. Вот, вот покажутся огни малого западного острова! Вот, вот!

Склянки ударили раз, второй, а заветных слов не прозвучало. Да и в иллюминаторе огней не появилось. Капитан невольно заволновался. Огни могли быть скрыты туманом, хотя какой туман в ущелье.

Но чтобы ошиблись склянки?! Да такого не могло было быть никогда! Склянки, созданные почти полторы тысячи лет назад гномами, были магическими. И они никогда! Никогда не ошибались.

Прихватив с собой пару револьверов на порохе, найденных на корабле военных, капитан поднялся на палубу. Внимательно огляделся, изучая обстановку вокруг. Скалы остались позади. Шелестели волны, скользя по крутым корабельным бортам. Где–то далеко перекрикивались чайки, да поглотил всё вокруг плотный туман. Островов — не было.

Капитан потёр глаза, убедился, что у него перед взглядом ничего не двоится, не троится. Поднял голову наверх, разглядывая небо и звёзды. Крупные грозди созвездий были ему хорошо знакомы. Подмигивала насмешливо Принцесса Севера, охранял её крупный Пёс, чуть в стороне выл Волк. Самые главные созвездия, которых знал даже самый маленький ребёнок на островах, были на месте. А островов не было!

Капитан посерел, сравнявшись цветом лица с цветом с туманом, царящим у воды.

— Этого просто не может быть! — прохрипел он полузадушено, схватившись за воротник.

— Да ладно, — не поверили ему.

На долю несчастного капитана в эту ночь выпало больше, чем он мог перенести. Насыщенные сливовые сумерки разошлись, туман посветлел и засветившись торопливо прянул в разные стороны. Показалась девушка, сидящая в тумане словно на троне. Дымные кольца стелились у её ног, обнимали за плечи, бережно покачивали за её спиной шлейф сумеречной мантии.

— Ты кто ещё такая? — спросил Ястреб, попятившись подальше от бортика. Он никогда не слышал ни о каких красотках в тумане. Да что там говорить! Никакого тумана не предполагалось вообще в районе Драконьих островов.

— Я леди этого моря, — засмеялась девушка. — Но в любом случае, знание о том, кто я — тебе не поможет. Тебе больше уже ничего не поможет!

— Будут мне тут ещё угрожать всякие ша… — капитан договорить не смог. Его любимый корабль, его драгоценная «Мулатка» трещала, словно в чьих–то объятиях. Девушка лениво показала рукой куда–то в сторону, за его спину. Движение было бесконечно плавным, люди так не могли. И потому хоть Ястреб и не хотел этого делать, он послушно повернулся.

Воцарилась тишина, треск стих, даже туман немного отполз, демонстрируя картину толстых щупалец с присосками. И капитан, мужчина не из пугливых, тоненько завизжал, когда на его глазах, мачта сломалась. Толстая мачта, выдержавшая несколько десяток штормов, сломалась как лучина!

А щупальца переползли на палубу, показались из тумана, оплетая крутые борта. Обняли фигуру на носу каравеллы, словно любимую мягкую игрушку.

Зубы капитана выбивали дрожь, когда Тая бережно погладив щупальце Рика, сказала больше для себя:

— Чего он боится? Красиво же!

Её слова к сожалению капитан услышал. Как и увидел, когда часть тумана ещё немного расступилась, что вместо ног у красотки на тумане — клубок спутанных щупалец. Больше увидеть он ничего не смог. С тихим, бессильным стоном осел на палубу без сознания.

Из сгустившейся тени на палубу ступили Рель и Кантарр. Синхронно протянули руки, и, коснувшись их ладоней, на палубу поднялась и Тая. Вслед за ней перебрался по услужливо протянутым щупальцам кракена Дарэль.

— Итак, — пробормотала Тая, хищно оглядевшись. — Найдите еду, воду. Найдите что–то, благодаря чему то местечко, что мы присмотрели, можно будет хотя бы относительно облагородить. В идеале шкуры или меха. Мёрзнуть на том безумном ветру у меня нет совершенно никакого желания. Впрочем, чтобы вы не пошли в одну сторону, времени у нас не так уж и много. Рель — ты в трюм. Дар, пройдись по верхней палубе, может быть, кому–то стоит оказать помощь. Кантарр — ты по нижней. Если по дороге найдёте кого–то кровавого, в воду его. Пока мы сюда плыли, Рик проголодался. А пираты и так почти все ходят под смертными приговорами. А я прогуляюсь, да.

— Тая, — Дар покачал головой. — Здесь на каждого второго ткни пальцем, не ошибёшься. Руки тут у всех залиты чужой кровью.

— Каждого второго за борт не надо, — пожала плечами девушка. — Рик столько не съест. Выкидывайте всех, кто не понравится, но не перестарайтесь. Нам их напугать надо в короткие сроки, а не довести до массовых смертных случаев.

— Ладно, мелкая, — пробасил Рель. — Не переживай, сделаем всё как положено.

— Тогда почему вы всё ещё здесь?

— Мелкая, ты, когда мелкая, ты совершенно невыносимая.

— Правильно, нечего меня носить, когда у меня на это нет никакого желания. Так, побалагурили, поулыбались, и хватит. Марш по указанным местам.

Коротко хохотнув, мужчины переглянулись и разошлись в разные стороны. Тая потянулась, выгнула спину и усмехнулась.

«Знаю я вас, ещё подсматривать начнёте. А мне не хочется этого», — подумала она, глядя им вслед.

А потом в воздухе запахло озоном. По плечам расплескались косы. Тело вытянулось, кости стали массивнее, фигура плотнее. Немаркий и пропитавшийся солью костюм сменился на платье. Поверх которого тут же собралась броня–паутинка тёмных эльфов. В ножнах на спине появился меч. Девушка Таисия исчезла, появилась воительница Тайфун.

Подол платья шелестел, соприкасаясь с начищенными до блесками палубными досками. В арсенале девушке оно было единственным с мудлетом: «Защита от влажности».

От моря пахло солью, от корабля — нагретой за день древесиной, немного парусиной и рыбой. А потом в эти запахи ворвался ещё один, необычный, который на корабле Тая почувствовать не должна была. В воздухе запахло костром. Диким, безудержным, живым. Костром, который обжигает любого, кто неосмотрительно протянет к нему руки.

На корабле ни о каком костре и речи быть не могло, поэтому заинтригованная Тая не нашла ничего лучше, как отправиться по следам запаха. Вначале по лестнице на нижнюю палубу, затем перелезла по краю бортика в закрытую секцию… Постояла немного, пытаясь понять куда идти.

И совершенно неожиданно на стене перед ней полыхнули отблески огня.

«Не может быть», — изумилась Тая. — «Действительно огонь? На корабле? Без дыма и криков «пожар, горим»? Нет, это что–то из области сказки».

Но огонь не пропадал, огонь танцевал по стенам и манил за собой. Мимо дверей в маленькие каюты, мимо дверей в кладовку, дальше. Ещё дальше по коридору, прямо к каюте на двери, которой был маленький штурвал. Огонёк втянулся в дверь и пропал.

Тая к этому моменту была достаточно заинтригована, чтобы не оставить это без должного внимания. Отойдя от довольно хлипкой на вид преграды, рослая Тайфун вынесла её ударом ноги.

А в каюте танцевало пламя. Самое настоящее. Стены были покрыты узорами копоти, всё трещало от жара. Раскалённым воздухом плеснуло в лице Таи, и она отшатнулась, прикрываясь руками. А когда разжала ладони, перед ней предстала совершенно нетронутая каюта. Ни следа недавно бушевавшего здесь пожара. Тишина…

У стены покачивался гамак на крупных кольцах. Металлические ободки украшали во множестве золотые и серебряные по виду безделушки. Позвякивали чуть слышно штурвалы, якоря, русалки, рыбки, ракушки — и прочая мелкая дребедень. Безвкусно. Хотя, безусловно, дорого. Работа была тонкая и скорее всего из древних времён.

На столе стояли несколько бутылок вина. У иллюминатора висела карта. И ни следа огня… В глаза бросалось только золото, усыпающее всё и вся.

Девушка заинтриговано присвистнула. Аномалия? Нет, скорее всего, что–то более просто и понятное. Например, артефакт. Пройдя по двери, раскидывая носком ботинок, прячущихся под платьем, нагромождения золота, Тая кружила по комнате. Как в детской игре времён земли 20–21 веков. Горячо, холодно. Пошла в нужную сторону, стало теплей, снова пахнуло в лицо жаром и запахом костра. Сбилась с пути — и в лицо подуло морозным ветерком.

Таким опытным путём, она дошла до стола кабинета и начала просто выдёргивать на пол ящики, пока и не нашла цветок. Раскрывшиеся лепестки бушевали жаром, но когда, морщась от неприятных ощущений, Тая подняла его на ладонь, бутон сжался. Лепестки плотно–плотно обхватили друг друга. И затем, девушка даже не поверила своим глазам, цветок притворился обычным украшением. В нём ощущалась чужая воля, в нём ощущалась сила, но Тая была уверена — никто её не почувствует. Только она, которую цветок счёл … достойной? Нет… Здесь было что–то ещё. Более тонкое, более эфемерное и в то же время — опасное.

Цветок нашёл Тайфун для себя полезной!

Пожав плечами своим мыслям, которые саму Таю ввели в замешательство, девушка круто повернулась. Остановилась у двери, вернулась и прихватила бутылки с вином. А уже затем вышла на палубу, правда, на этот раз уже через приоткрытую потайную дверь. По дороге вернувшись в свой облик беззащитной Таисии, девушка с улыбкой показалась наверху. Покачала в воздухе бутылками и улыбнулась ожидающим её мужчинам:

— Отправляемся?

— Карета подана, — кивнул Кантарр, махнув рукой в воду. Сыто икающий Рик лениво шевелил огромными щупальцами, число которых снова увеличилось.

— Вы его перекормили! — ахнула Тая.

Мужчины сделали вид, что им стыдно. Кракен косился на них уже значительно подобревшим взглядом.

И через пару минут от команды налётчиков не осталось и следа. Туман растаял, успокоилась водная гладь. И течением корабль со спущенными парусами повлекло к берегу, который был всего лишь в паре сотен метров…

Собственно говоря, один раз не показатель, и в историю об огромно кракене и леди из тумана никто не поверил. Списали на пьяные байки поседевшего за одну ночь капитана.

Два раза — это тоже не показатель, и когда такую же историю повторил капитан корабля, пришвартовавшегося в порту через два часа после «Мулатки», всё списали на сговор.

Час, два, три, корабли продолжали прибывать на ежегодный пиратский фестиваль, и рассказывали уже об армии кракенов.

После десятого случая слушатели поверили, что около острова есть огромный кальмар. Но никто не видел причин отправляться за ним на охоту.

Часы торопливо отматывались. И когда начался прилив, вместе с ним на отмель выбросило куски разных кораблей. Ни один из них так до стоянки и не доплыл. Вот тогда даже до самых отъявленных пессимистов и самых бестолковых пиратов дошло, что это не шутки.

На островах началась паника.

…Сидя на скале Ущелья виверн и жуя персики, которые оказались в трюме последнего ограбленного корабля, Тая разглядывала суетящихся на островах людей. Зеркало дальнего зрения создал для неё Дар, даже не спрашивая, что она хочет увидеть.

— Если до них и сейчас не дойдёт, — прочавкала злющая девушка, — я не знаю, что с ними сделаю!

— Тая, может, ты сейчас хотя бы объяснишь, что пытаешься сотворить? — уже в который раз спросил Кантарр, нарезая на кусочки сочное мясо утки.

Ответа он не ждал, и доводил её до раздражения по сути из принципа. На подначки Тая не реагировала, а сейчас к удивлению мужчин, наконец–то ответила.

— Помнишь, ты однажды рассказывал мне про Драконьи острова? Жестокие пираты, прекрасные острова и легенды. Вот среди прочего ты рассказывал мне о ночи всех ветров. Помнишь это?

— Я‑то помню, — Кантарр отвлёкся от утки, — но почему запомнила ты? Помнится, ты кривила нос во время всего рассказа.

— А ты нашёл, что рассказать девушке, — вмешался в разговор Дар. — О кровавых жертвоприношениях и царящих здесь жестоких традициях. Лучше бы что–то более толковое рассказал и интересное.

— Не того я спрашивала, — вздохнула Тая, потом махнула рукой. — Напомнишь мне, Дар?

— Без проблем. Тебя интересует ночь всех ветров. Да? Так. Из глубин веков восходит традиция оставлять на одну ночь в году все острова. От мала до велика, все жители, выходят на эту ночь в море. И до заката следующего дня они не возвращаются на побережье своих островов. Покров тумана скрывает острова от взгляда человеческого. Опасные кракены наводняют побережье, и ни один корабль не может подплыть к пирсу. Но ежели случается чудо, и находится смельчак, что решается проплыть по воде, то он может стать свидетелем ужаса. Ибо в тумане прячутся твари елико огромные, огнедышащие. Духи предков, души первых драконов.

— Точно, — кивнула Тая, задорно улыбнувшись светлому. — Так вот, я успела в этом убедиться, что легенды скрывают всегда истину. И скорее всего, где–то на островах до сих пор есть драконы!

Под смеющимися взглядами Тайфун поправилась:

— По крайней мере, один дракон там будет обязательно.

— Мелкая, — Рель, не выдержав, расхохотался. — Мелкая, ну откуда в тебе берётся такая наивность? Вроде бы умная девушка, взрослая, уже столько грязи и крови на наших руках. А ты ещё веришь в сказки? Да будет тебе известно, вот уже лет двадцать как эту традицию никто не соблюдает.

— О, да, — хищно кивнула Тая. — Не соблюдает. Такая хорошая, просто таки замечательная традиция, а её почти никто не соблюдает! Вот пришла пора ее вспомнить.

— Как всегда, сумасшедший план, — вздохнул Кантарр. — Итак, хорошо Тая. Допустим, они все сейчас ринутся искать твоего Рика, но не более того! На что ты надеешься, скажи мне? На островах останутся дети, те, кто не может взойти на корабль, женщины. Тебе… хорошо, хорошо, — под злыми взглядами Таи и Дара поправился мужчина. — Нам всё равно не удастся обыскать острова. Ты же хочешь именного этого? Обыскать всё и вся и найти дракона.

— У тебя как–то прозвучало это паршиво, — поморщилась Тая, — ну да не суть. Так вот, я хочу именно что возобновить традицию. Потому что…

Под удивлёнными взглядами эльфов и Кантарра, девушка закрыла глаза и неожиданно на распев заговорила.

— А ежели древний договор нарушен будет, то волны на море вздыбятся. Поднимется с пучины дна странный зверь с осемью тысячами щупальцев. Охватит он ими острова и затянет их на дно морское. Зверь будет приходить три ночи. В первую ночь он будет воровать чужие жизни. И судьбы тех, кто с ним встретился ни на земле, ни под землёй покоя не найдут более. На вторую ночь, сегодняшнюю если кто не понял, — вышла из образа Тая. Кашлянула и продолжила, старательно нагнетать обстановку. — Пропадать в пучине морской корабли будут. И никто из тех, что чудище то увидит, больше не ступит на землю царства живых, а останется навечно в царстве мёртвых.

— Оно круто, в общем–то, — заценил Рель. — Но каким боком нас касается, мелкая? Это портовая страшилка, с лёгкой руки какой–то пьяни пущенная. Дальше там на третью ночь огромный кракен утащит под воду все острова… Мелкая. А где твой ручной кракен?

— Корабли под воду таскает и кушает, — сообщила девушка.

— Тая, — дошло до Кантарра. — Ты же не собираешься с помощью Рика утащить под воду острова?

Девушка взглянула на небо, полюбовалась на облака и сообщила:

— Как сегодня красивы ночные облака, и как прекрасны звезды, видимые в их редкие просветы. Вам так не кажется?

— Пусть к пиратам на том свете будет милостивы их предки, — прошептал Дарэль, невольно вспомнив смертников своего народа. Чтобы девушка не задумала, собиралась она всё выставить именно в легендарном стиле.

Тая радостно засмеялась:

— Дар, я тебя люблю! Только ты меня и понимаешь!

Рель и Кантарр одинаково помрачнели. Таисия как всегда не обратила на это внимания. План был ясен, слова все были тщетны. И на скале вначале повисла тишина, а вслед за ней пришла скука.

— Расскажите что–нибудь, — попросила Тая. — А то, ну совсем делать нечего.

— Сейчас будет, — пообещал Рель, разглядевший два быстрых фрегата, на всех парах идущих к скалам. — Я нас всех поздравляю. Все семь королей пиратских островов, судя по флагам. И сбежать у нас уже не получится. Мелкая, где твой Рик?

— Резвится где–то, — отозвалась девушка. — Придёт, когда наиграется.

— Ну а как–то его позвать? Нам же что–то делать надо?!

— Да зачем?

— Тая! — рассердился на безрассудство девушки Кантарр.

Она же окинув взглядом место, которое они с Даром создали из утащенного у пиратов, хищно улыбнулась.

— Кантарр, ну что за глупые вопросы?! Не маленькие же уже, и меня хорошо знаешь. Мы будем делать то, что у нас всегда получалось лучше всего. Мы будем блефовать!

И прежде чем её успели остановить, плавно перетекла в свою боевую форму. Потом умоляюще взглянула на светлого.

— Дар, организуй им сказку, пожалуйста. Можно потемнее и покровавее. Всё–таки, они нам угрожать идут. И надо сразу им показать, что это не самое безопасное для жизни занятие. Их жизни.

Рель и Кантарр переглянулись с тяжёлым вздохом. Дар с улыбкой кивнул. В авантюрах Таисии он никогда не отказывался поучаствовать. Во–первых, потому что Тая — это Тая. Во–вторых, это никогда не было скучно. В-третьих, он никогда не упускал шанса узнать или сотворить что–то новое.

Задорно щёлкнув пальцами, чтобы сотворить простую иллюзию, Дар неожиданно потерял контроль над своей магией. Она сама прянула от него во все стороны, растягивая реальность, изменяя её.

Эльфу показалось, что в воздухе появились единицы и нули, почему–то ядовитого зелёного цвета. Распахнулись глаза Кантарра, когда он уловил то же самое. Рель в окружающем мире не увидел ничего особенного, а Тая… задорно подскочила на месте.

Длинная нить из цифр закружилась вокруг её запястья, скользнула по щиколотке и свернулась в послушную спираль прямо в воздухе. А дальше пришлось просто вспомнить несколько курсов из … настоящей, реальной жизни. 3D моделирование, программирование нейроинтерфейсов и набившую оскомину теорему вихревых потоков. И всё стало легко и понятно. Отщипывать кусочки кода, как из пластилина, вылепливать нужную форму и отпускать созданное на свободу.

Можно было создать светлую картинку. Тая даже на миг себе её представила. А потом поняла, что такая пастораль не напугает привычных к крови и жестокости пиратов. А значит ей нужно что–то совершенно особое.

И по скале заклубился алый туман, снизу, от её самого подножия — вверх. Словно гигантская кисть раскрашивала камень. От дымчатого цвета в алый с чёрными прожилками, с вкраплениями чего–то… к чему даже пиратам вряд ли захочется присматриваться.

По той «ложе», где была вся компания, расплескалось… некая субстанция. Это не было туманом, это не было водой. Что–то среднее между ними, неощутимое физически, но оставляющее массу неприятных ощущений в моральном плане.

Мужчины оказались в доспехах, похожие на статуи. Перед ними воздвиглись алтари.

Тело Таи задрапировало кроваво–алой тканью на манер чего–то мало мужчинам понятного. Одно плечо девушки было обнажено, второе — закрыто. А по всему телу стелились складки ткани. Волосы поднялись, закрепляясь обручем. На голом плече расплылась татуировка в виде огромного кракена.

Настоящая владычица морей. Злая владычица.

Приняв из рук Дара золотую чашу с кроваво–алым напитком, Тая улыбнулась.

Наклонившись к ней, Кантарр тихо прошептал:

— Если ты так будешь улыбаться и им, то…

Он не закончил фразу. Тая торжествующе расхохоталась, пряча в кулон на груди остатки кода. Серебряный смех прокатился между скал и далеко по воде.

Мачта одного из фрегатов треснула пополам. И вместо красивого причаливания, корабль рыскнул носом.

Кантарр был вынужден отстраниться и позволить девушке вести свою особую игру. Он уже пару раз пытался помешать Тае в таких случаях, ещё когда она была игроком. От того времени остались неприятные воспоминания, саднящие раны на спине. А ещё знание того, что когда Тая изволит развлекаться, ей лучше не мешать. Хуже будет. Нет, не помехе. Помех иногда Тайфун склонна была даже щадить. Хуже будет тем, кого помеха правдами и неправдами пыталась защитить.

От Тайфун отступили и Дар, и Рель. И их примеру пришлось последовать и Кантарру, хотя и не хотелось. Кто бы его ещё спросил! Это на ту Таю он мог ещё влиять, а на эту уже с трудом…

Незваные гости ещё не успели высадиться на берег, а у них над головой уже зазвучал женский голос:

— Ну же, сюда. Сюда. Раз уж заявились без приглашения, будьте добры не заставлять хозяев ждать. Мы знаете ли, не любим долгого ожидания. Скучать начинаем. А когда мы скучаем, мы убиваем. Вы же не хотите стать причиной моей скуки? Ну же, скорее. Давайте познакомимся. Поднимайтесь ко мне. И не пугайтесь, это ручной… Он не укусит.

Пираты застыли, кто где стоял. А по витой тропинке между скал прокатилась огненная полоса. Вздыбилась у лиц пиратов оскаленной мордой, бросилась пару раз на скалы и утихла. Огромная огненная тварь притаилась, притворившись обычным меховым ковром.

— Капитан, а может, повернём обратно? — жалобно спросил кто–то.

— Нет. Нет! — испугался всё тот же женский голос. — Нет. Вы же зачем–то пришли к нам. И я хочу знать зачем. И вы мне всё… всё расскажете.

За спиной пиратов поднялась высокая волна, взбесилась, также как и огонь ранее, обнажая клыки. И другого пути не осталось — только вверх, только вперёд. Туда, где по ровной площадке на живой ковёр стекала кровь. Туда где чёрный туман стелился по стенам, и в нём то и дело мелькали человеческие лица, искажённые криками боли.

Туда, где их ждала самозванка, назвавшая себя леди моря Энарк.

 

Глава 14. Договор с семью королями

Пираты поднимались наверх большой толпой. Короли шли выдвигать ультиматум. Но вместо голой скалы их неожиданно встретили монстры, огонь и вода. И в смеющемся женском голосе звучала не ненависть — это как раз было бы легко объяснить. В женском голосе хозяйки скалы звучала насмешка.

Она не ощущала себя сильнее, она ею была. И пиратам пришлось задуматься о том, действительно ли эта леди моря — самозванка. А уж когда они поднялись по огненному ковру наверх, то мысли их стали совершенно упадническими. Перед ними был не человек. И картина, представшая взгляду семи королей, выбивалась за рамки нормальности даже в их Кириане.

Это не была кровь, к крови то они все привыкли. Это не было туманом. Но это было что–то пугающее, отвратительное. И пусть там стояло ложе, на котором в окружении трёх статуй лежала дева, ступать туда не хотелось.

Уловив смятение гостей, хозяйка скалы рассмеялась и щелкнула пальцами. И всё исчезло. Осталось только голая скала, остался только ветер. И она… Красивая, пропитанная томностью и страстью до каждой клеточки совершенного тела.

— Ну же, сюда, — улыбнулась девушка, маня пиратов. — Вы с чем пожаловали ко мне, гости дорогие? Товары какие принесли али предложить что хотели? Да вы не стойте. Нет в ногах правды. Давно уже нет.

— Земля холодная, — буркнул кто–то и королей. Ноги пиратов не держали, но признаваться в этом было выше их сил.

— И всего–то?! — пожала плечами Таисия. Потом провела ладонью по коже, собирая капли алой влаги и клочки тумана на ладонь. Скатала их в шарик и подула. И тут же по площадке растелился пушистый ковёр с мягкими подушками.

— Удивительно конечно, что суровые пираты ведут себя как жеманные девицы, но замнём для ясности, — засмеялась она. В глазах хозяйки этой скалы царила насмешка. Потом она повторила свой вопрос: — итак? С чем вы сюда пожаловали? Договариваться, дары дарить, али вопросы спрашивать? Да вы решайте побыстрее, тут знаете ли солнце встаёт, и я планирую вернуться до ночи в морскую пену. Она мягкая, нежная и так нежно укачивает тело. Хватит стоять, сядьте!

Короли переглянулись. Садиться им расхотелось и вести дела с этой «леди» — тоже. Но тела их перестали слушаться, тела сами делали шаги к мягким подушкам. Чужой рукой невидимого кукловода они усаживались кто куда. И случайно ли, намерено ли, но некий шутник подушечки приготовил того цвета, что и сами короли.

С каждым мгновением пираты погружались в замешательство всё более и более. И дело было не только в цветах подушек. Дело было ещё и в том, что они не знали, что говорить. Всё что они заготовили заранее, здесь, на этой скале могло прозвучать только глупо.

Тая теребила в руке виноград и мало–помалу начала замерзать. Ничего хорошего это ни для пиратов, ни для членов её команды не обещало. Холод был единственным раздражителем, который стабильно приводил Тайфун в состояние повышенной злости. Можно даже сказать, что для довольно спокойной авантюристки холод был личным озверином.

— Послушайте, — тем не менее мирно сказала девушка, — вы зачем пришли? Угрожать? Так начинайте угрожать пошустрее. Мне уже скучно становится и холо… А нет, уже не холодно! — Радостно добавила Тая.

Пираты, которые сопровождали королей, отступили ещё и ещё, а потом с дикими воплями бросились вниз. По огненному коврику, оскальзываясь и обжигаясь, ближе к воде. На площадке остались только короли, которым статус не позволял последовать примеру трусливых подчинённых. Но остаться спокойными было выше их сил.

Из провала за спиной морской «владычицы» поднялись огромные щупальца, и свились вокруг девушки тёплым коконом. Укрытая от пронизывающего до костей ветра Тая вновь вернулась в благодушное расположение духа. И готова была выслушивать что угодно, даже те угрозы, которые собирались высказать пираты.

То, что они будут угрожать, Тая не сомневалась. Ровно до того момента, пока не увидела бледные вытянутые лица. По скале прокатился огорчённый девичий вздох

— Да вы не пугайтесь, давайте по порядку. Я могу вам помочь даже. Вы планировали начать со слов: «Мы, пираты семи морей, семь королей Драконьих островов», — надоело Кантарру изображать из себя бессловесную статую. — Далее следует представление. Король Красного моря, Жёлтого, Чёрного, Белого, в общем, по ранжиру.

— И? — взглянула Тая на него. — Дальше то что? И какой ещё ранжир?

— Все пиратские угодья отличаются площадью зеркала моря. А ещё — тем, какие караваны по ним ходят. Например, Белое море — третье по площади и при этом самое холодное. По нему перевозят кость и меха, под охраной военных караванов. Отбить их очень сложно, поэтому Белый король только четвёртый в общем списке.

— Как интересно! А чего они собирались после представления озвучить?

— Дальше планировалась порция ругательств в адрес того, кто осмелился перейти им дорогу. Следом восхваление их самих.

— Ну–ну, а дальше? Дальше то что?

— Потом они перешли бы к делу. И последовало бы что–то в духе…

Кантарр не договорил.

Один из королей подался вперёд и запальчиво крикнул, махнув рукой:

— Мерзкая девица убирайся с нашей территории!!!

— Что?! — растерялась Тая. — И всё?! А где же цветастые угрозы?! А как же морской фольклор, в котором описано, что их предки делали с такими нахалками, как я? А как же… ну я не знаю, ну хоть что–то, ради чего я готовилась, создавала тут ажур. Они что просто припёрлись на своих кораблях, чтобы сказать мне, что я мерзавка?! И должна убраться с их территории? Это что, такое изощрённое издевательство?!

— Мелкая, успокойся, — пробасил Рель. — Если захочешь, я скажу тебе всё то же самое, только от лица своего народа.

— Уволь. Ваши кровавые сказки меня быстрее загонят в могилу, чем повеселят. У пиратов солёные выражения, как орешки. А они молчат. Тьфу ты, можно было не готовиться, — дёрнув плечами, Тая хлопнула в ладоши.

И картина снова изменилась. Скала стала обычной скалой, исчез пугающий антураж. Цвета стали серыми, туман сгустился над водой. В пронизывающем ветре перестали слышаться крики боли. Осталась только скала, меха и хрупкая девушка Таисия, а не её боевая и наглая ипостась. Удобнее устроившись в объятиях Рика, Тая подытожила:

— Значит так. Я нечисть. Это мой кракен. И на следующую ночь мы утянем под воду ваши острова. Вопросы?

Кантарр от наглости подопечной растерялся. Рель мысленно поаплодировал. Кажется, ему пришла пора пересмотреть своё отношение к этой девице. Давно даже, наверное, следовало это сделать. Не такая уж она и безнадёжная, хоть и вляпывается вечно в смертельно опасные дела. И их потом следом затягивает. Всё же есть в ней хорошие черты. Например, вот такая наглость, которую высоко ценили дроу. Пара слов, а против сказать никто ничего не может. Ну, разве не умница?

Дар наоборот поглядывал на Таю встревоженно, волнуясь за неё. Пираты кипели от злости. С ними, королями, никто не смел так разговаривать. И тем более некая нечисть не могла стать первой.

— Рик, — капризно протянула Тая. — Они не хотят ничего интересно предлагать, помоги им. Покажи, насколько они неправы видя себя вот так…

Кракен, воодушевлённый доверием, радостно заурчал, опуская щупальца вниз. А в следующий миг над скалой вознеслись в воздух корабли, на которых короли подплыли к ущелью. Но до того как раздались негодующие крики, вниз посыпался дождь корабельных осколков и труха. Рик прикрыл от них разве только что Таю и её еду.

Впечатлились все. И свои, и чужие. Но если команда Таисии привыкла ещё и не к такому, то её гостям стало плохо. Пираты смотрели в небо остановившимся взглядами, пока разочарованная Тая не поторопила их:

— Ау, короли?! Вы тут? Нет, да что ты будешь делать. Я что должна и за себя слова говорить, и за них! Да мы же не в театре одного актёра, чтобы так себя вести. Вы! Короли морские! А ну очнулись живо!

Реакции не последовало. Девушка махнула рукой.

— А ладно, с кораблями, наверное, мы немного переборщили… Кантарр! Помоги! Что с ними сделать, чтобы они перешли к конструктивному диалогу и начали со мной общаться? Я же не так уж и много хочу, мне просто надо с ними поторговаться немного!

— Торговаться они не будут, — усмехнулся мужчина, — даже не надейся. Ты не просто выбила их из колеи. Совершенно очевидно, что ты свела их с ума.

— И что мне делать?!

— Выдвигай условия, вот и всё, — посоветовал Кантарр.

— А они их примут? — любознательно уточнила девушка.

— Мелкая, у них нет другого выбора. Вообще нет, — добавил Рель. — Поэтому выдвигай свои требования, и пошли спать. Надоели они мне.

Тая покосилась на пиратов, на окружающий мир и сообщила буднично:

— Слушайте волю мою, короли семи морей. Слушайте и запоминайте, чтобы избежать беды самим и других от неё избавить. Если вы согласитесь на мои условия, то можете не бояться. Я вас отпущу. Вы отправитесь отсюда живые и здоровые.

— Ты… не врёшь? — спросил самый молоденький король из всех, единственный, косящийся на Таю с тщетно сдерживаемом интересом.

— А надо? — спросила она в ответ задумчиво. — Всегда считала, что ложь это слишком низко и того не стоит. И даже для вас врать я не стану. Ну, так что, слушать будете?

Короли закивали.

Тая усмехнулась.

— Ну и слушайте. Мне нужны семь туш быков, семь бочек вина, и на неделю чтобы ни одного пирата на островах близко не было! Я буду пробуждать духов древних драконов!

Пиратов после этого можно было выносить вперёд ногами. От требования девчонки ни один не мог вымолвить ни слова. Милая девочка продолжала улыбаться, но в её улыбке было больше от оскала. И как–то подозрительно над головой собрались щупальца ручного кракена «нечисти».

Пираты сочли за лучшее согласиться со всеми требованиями.

И Тая, довольная всем, согласилась, чтобы быков оставили на центральном острове. А ещё девушка напомнила, что забывать о ночи всех ветров пиратам больше не стоит. Никогда. Ибо в следующий раз из пучины морской может подняться не такая снисходительная к людям леди, как она. А кто–то другой, более кровожадный и опасный. Она то, в конце концов, бывший человек. А к ним хотели бывшую акулу отправить, которая от пиратов настрадалась при жизни. Представляют они, чтобы с ними такая леди сделала?

Пираты побледнели, вняли и пообещали, что больше никогда–никогда не забудут о празднике.

— Ну тогда, — Тая потёрла руками. — Сейчас я вам сделаю подарок, и катитесь на все четыре стороны!

Подарком оказался корабль, поднятый Риком со дна морского, чтобы пираты могли добраться до берега (читай, убраться прочь). И ничего, что корабль был весь покрыт водорослями, короли бежали, забыв даже сказать «спасибо».

Потом, пока эльфы о чём–то спорили под скептические хмыки Кантарра, перевалившись через скалу, Тая смылась к Рику. И непостоянную напарницу пришлось догонять.

Спускаясь по дорожке мимо скал, мужчины продолжали спорить, сильно пираты испугались или не очень. Выходило, что хоть и испугались, но главным образом — из–за кракена. А чего его бояться, милашка же!

Своё мнение мужчинам пришлось пересмотреть немного позднее. У побережья мужчин ждал сюрприз в виде кракена. Нет, не Рика. Ещё одного, нового.

— Как?! — спросил Дар, обессиленно опираясь рукой на Реля.

— Как, как, почкованием! — сообщила задорно девушка. — И не смотрите вы на меня так! Нет, я не сошла с ума. Это просто своеобразный магический механизм кракенов. Когда он переедает, он может разделиться на двоих. А потом на четверых. И на восьмерых, и на…

— Тая, мы считать умеем. Успокойся, пожалуйста, — попросил Кантарр, потирая виски. — Ненормальная девчонка! Слышишь меня!

— Да ладно. Совершенно нормальная. Я же не сама его размножила. Это вы начали его перекармливать. К тому же нам надо острова проверить, а как мы бы сделали это без кракенов? В общем, скажите им спасибо, и перейдёмте к делу. Дар, слушай. Нам нужен Гарш. Всего островов семи, нас же, даже с учётом Рика и Руны только шестеро. И было бы неплохо, если бы он нам помог.

— У нас не принято прерывать самостоятельную стажировку будущих стражей границы.

— Почему это непринято? Потренируется парень на пленере. Познакомится с древними тварями. Покатается на кракенах. Только задумайся, какой замечательный опыт он получит! Ты же не хочешь лишь его такой возможности?

— Хочу. Нечего ему здесь делать.

— Почему?! Он же уже в курсе, кто твои друзья. Кажется, ты не хотел, чтобы он знал именно об этом. Он в курсе, кто я. А, я поняла! Ты боишься, что он захочет и потом вместе с нами продолжать путешествие, а поскольку всё слишком опасно…

— Тая, — прервал её Дар. В голосе спокойного светлого звякнул лёд, и девушка сочла за благо послушать его. — Помолчи.

— Хорошо, — кивнула девушка, уступая и даже не обидевшись на друга. — Хорошо. Без Гарша, значит без Гарша. Тогда двигаемся на острова и начинаем…

— Нет, — на этот перебил её Кантарр. — Мы начнём с другого. Точнее, ты начнёшь с другого. Объяснись.

— Что?

— Объясни, что ты задумала. Мы одна команда, а не твоя наёмная сила. Ты же, кажется, об этом успела забыть. Даже не поясняешь, что ты творишь. Просто командуешь. Забылась?

— Э… — на лице Таи была написана растерянность. Обведя взглядом Реля и Дара, она тихо спросила: — Вы тоже так думаете?

— В общем, мелкая, он немного прав, — кивнул дроу.

— Просто скажи, о чём ты забыла нам рассказать, — сказал Дар, спокойно улыбаясь.

— Да ничего особенного я не забыла. В центре каждого острова мы ставим вино и быка. На трёх островах — готовых. А на четырёх, где устроимся сами, будем готовить на ходу. И соответственно кормим мясом и вином всех, кто выйдет на огонёк.

— Мелкая, — нахмурился Рель. — Я правильно понял? По твоему плану мы должны будем разойтись в разные стороны?

— Ну да, — совершенно не смутилась девушка. — Вы все взрослые мальчики, неужели кто–то боится остаться один? А Дар обеспечит нам связь. Обеспечишь же? Ты же знаешь нужное заклинание.

— Знаю. В магии светлых эльфов для этого используются воздушные зеркала. Но всё же, Тая, разве можно тебя оставить одну?

— А почему нельзя? Кто ж на меня напасть здесь может?

— А драконы?

— Если я права, — вздохнула девушка, — то нам мало повезёт в этом плане.

— Подробнее, — потребовал Кантарр.

Бросив на него задумчивый взгляд, Тая пояснила:

— Потому что драконов на Кириане, может, вообще не осталось.

— Ты же сама говорила, что один точно есть!

— Один может и есть. Более того, глядя на вас, — Тая отвела взгляд. — Я уверена, что один из них скрывается здесь, на островах. Потому что ему больше некуда идти. Но я совершенно не уверена, что этот дракон будет для кого–либо опасен.

Тае не поверили. Переглянувшись, мужчины сделали вывод, что их подруга где–то ударилась головой. Поэтому изобразив радость и согласие со словами Тайфун, они решили вооружиться получше. И быть готовыми не только к любым обстоятельствам, но ещё и отправиться на выручке девушке в любой момент.

Знай Тая об их мыслях, скорее всего дело бы закончилось скандалом, а так следующий день прошёл тихо–мирно. Со Скалы виверн компании было хорошо видно, как торопливо отчаливают от берега пиратские корабли. Острова практически вымерли за несколько часов.

Несколько военных кораблей, оставшихся в засаде, Рик и Руна с удовольствием потопили. Тая мысленно пожала плечами, дуракам законы были не писаны, и распределила между всеми острова.

Быки крутились на огромных вертелах, распространяя дивный запах мяса. В бочках покачивалось гранатово–алое вино.

Полночь прошла незамеченной. Кракены дежурили вокруг островов, Дар наигрывал что–то незатейливо–тихое, приятное. И через воздушные зеркала музыка звучала на всех островах.

Чудеса начались в час дракона. В три часа после полуночи всё вокруг затихло. И даже стойкие эльфы начали клевать носом. Именно тогда раздался тихий шелест.

Это было совсем не похоже на ожидаемую поступь дракона. Поэтому мужчины даже не подумали, что происходящее может быть как–то связано с тем делом, ради которого они оказались на островах.

За это они и поплатились.

Волна рогатых и крылатых ящериц вынырнула из–под земли. Зашуршали лапки, зашелестели крылья. Не обращая внимания на свидетелей, ящерки саранчой прошлись по мясу, вину и исчезли.

Над костром, в котором даже не качнулся ни один язык огня, остался лишь обглоданный костяк.

— Что это было?! — ахнул Дар, первым очнувшийся от шока и убедившийся, что ни на одном из островов нет ни капли вина и нет мяса.

— Кто знает, — пробасил Рель, потом спросил: — Мелкая, ты не испугалась. Мелкая?!

Кантарр ругнувшись сквозь зубы, бросился к соседнему острову. Но он мог и не торопиться. Таисии нигде не было. Исчезли в неведомом направлении кракены.

Наемники остались одни, плохо себе представляя, где искать Тайфун. И надо ли это делать.

Общий настрой выразил Рель.

Потерев лоб, тёмный эльф недоумением сказал:

— Как–то это всё я представлял по–другому. Мелкая нам, по ходу, не доверяет. И больше сама делает, чем опирается на нашу помощь. Да и по сути, — Рель взглянул на Кантарра. — От нас сейчас больше проблем, чем действительно защиты. Может, она нас считает обузой?

— Может и так, — согласился Кантарр. — Но одну я её не отпущу никогда. Только если захочет, могу дать ей временный перерыв. Но не более того.

— Никаких временных перерывов, — отрезал Дар. — В своем обычном виде Тая — слаба. А вечно везти ей не может. Впрочем, так же как и нам. И с этим неплохо было бы что–то сделать.

— Да не надо с этим ничего делать, — отозвался Рель. — Мелкая, она такая мелкая. Сама справится.

— Рель.

— Понял, понял. Хрупкая Тая нуждается в нашей помощи, и мы не можем ей отказать ни в коем разе, — расстроился тёмный. — И принесла же её… — Дроу замолчал. Дар даже не успел выразить своё недовольство его словами. — А кстати, а чего я так её не люблю, хорошая же девчонка, пусть даже и мелкая…

Риторический вопрос остался без ответа. Дар не знал. Кантарр не относился к магам. А Релю неожиданно показалось, что он нечаянно напал на какой–то очень важный вопрос. Но думать об этом было некогда. Нужно было искать Таю. Ведь куда–то же девчонка пропала?!

…Двигаясь ползком по узкому лазу, покрытому в равной степени слизью и кусками шкур, Тая ругалась. Вслух, с искренним удовольствием и злостью. Сделать ничего другого она не могла, но не выразить своё отношение к происходящему было выше её сил.

В лазе было скользко, мерзко, мокро и еще отвратительно скучно! Взгляду было не за что зацепиться, надо было активно двигаться, а не было даже места, с помощью которого можно было мысленно отмечать путь.

Поэтому как долго Тая ползла — она не знала, а за её ногами затягивался ход. Неотвратимо, очень быстро, подгоняя вперёд.

Но страшно не было, вообще на Кириане это чувство словно отключилось за ненадобностью. Да ещё и было ощущение, что если Тая сейчас замрёт и остановится, то ход схлопываться перестанёт. Впрочем, девушка была достаточно благоразумна, чтобы не проверять всё это на практике.

Вот Тая и ползла по узкому лазу, уговаривая себя, что ещё немного, ещё немного, ещё немного. В конце концов, должна же она наконец–то узнать, что на Кириане делают механические ящерицы! Механика здесь по умолчанию не функционируют, а эти не только работают, но ещё и лет им не меньше пятидесяти.

Узнать, что напавшая «саранча» механического происхождения особого труда для Таи не составило. Сложно не узнать свою любимую игрушку из родного мира.

Сложным было справиться с удивлением, когда эти ящерицы вылетели из ниоткуда и набросились на вино и мясо. Та слабая мысль, которая всё это время терзала девушку — превратилась в уверенность. Драконов на Кириане действительно больше не было. Тех самых, огромных созданий, которые могли разрушать дома своими лапами. Тех драконов, чьё огненное дыхание поджигало города — больше не было.

И в этом Тае предстояло убедиться всего через несколько мгновений. Когда ход оборвался, и она с тихим вскриком рухнула вниз.

— Что за гости пошли! Слезь с меня, кобыла! — раздался раздраженный голос.

Перекатившись торопливо вбок, Тая осторожно села на побитый молью красный коврик и воззрилась на маленькую ящерицу. На бархатной подушке, выцветшей от времени, лежала маленькая рептилия с крыльями и костяным воротником. И смотрела недовольно, топорща шипастую «кисточку» на хвосте.

— Что смотришь?

— Прикидываю, — честно призналась Тая.

— Как из огромного дракона могла получиться такая мерзкая ящерица? — усмехнулась ящерица. — А вот как–то так. Ладно, оставим эту тему. Сейчас спрошу я. Ты — Тайфун?

— Точно, — согласилась девушка. — А как…

— Ты бы своей силой ещё больше светила, — закряхтела ящерица, меняя положение. — А старшие расы отлично знают, как будет выглядеть та, в чьих силах разрушить наш мир или дать ему новую жизнь.

— В моих силах?!

— Ну да, — костяной воротник ящерицы затрясся. — Это будет полностью твой выбор. Видела, наверное, у тебя на амулете шестнадцать рун. Восемь из них будут белыми, восемь из них — чёрными. Так предопределено, так эти расы созданы, так мир решил. Вот если тебя убьют, попытка какой–то расы окажется удачной, то в центре амулета загорится чёрная руна. Этого будет достаточно чтобы уничтожить Кириан. В этом случае, сама понимаешь, выбирать ты уже ничего не будешь. Просто умрёшь, и на этом всё и для всех закончится. А вот если ты сможешь не только выжить, но ещё и добровольно отдашь свою кровь, то силы, которая появится, будет достаточно, чтобы наполнить заново магией наш мир. И не только его.

— Слушай, — спросила Тая негромко. — А если моя кровь вообще не попадёт на амулет? Или закроет в нём руну людей?

— Второе никак, — снова затрясся как в припадке воротник дракончика. — Ты не человек, точнее — нет. Ты то как раз человек, а люди, на которых сейчас настроен амулет, людьми называться уже полтора тысячелетия точно не могут. А вот если твоя кровь на амулет не попадёт, то амулет подчинится своему создателю.

— А кто его создал?

— Кто–то из эшшедов. Ещё тогда, когда можно было всё исправить.

— А зачем ему надо было это делать?

Ящерица вздохнула.

Посмотрела на Таю, обвела взглядом «приёмный» зал и недовольно подпрыгнула, раскрывая крылья.

— Полетели за мной, гостья Кириана. У тебя вопросов много, а здесь скоро запоют ветра, а сквозняки и радикулиты — не любимое наше дело.

Девушка удивленно воззрилась на дракона, потом засмеялась и кивнула.

Она сама не знала, почему так легко доверилась дракону, но подсказывало что–то, что руна этой крови будет белой. А сама Тая наконец–то сможет узнать ответы на те вопросы, на которые ей вряд ли бы ответила тройка охранников.

А знания, ой как, были ей нужны!

 

Глава 15. Последний дракон Кириана

Ящерица летела по узкому лазу, Тае пришлось двигаться за ней, пригибая голову, чтобы не стукнуться обо что–то. Стены были выложены кирпичом. На поверхности Кириана Тая никогда такого не видела. Не алый и не серый, а какой–то золотистый. Время от времени то здесь, то там вспыхивали яркие блики, прокатывались по стенам и снова стихали.

— Это накопители, — заметив, куда смотрит девушка, пояснила ящерица. — В общем–то, я потом объясню, зачем они нужны, если мы в разговоре дойдём до этого. Хотя, я ещё надеюсь, что мы с тобой остановимся на более важных вещах.

Спросить о каких таких важных вещах идёт речь, девушка не смогла. Лаз оборвался. И Тая опять таки рухнула вниз.

— Ай!

— Ой, — отреагировала ящерица, повернувшись. — Прости, прости. Там обвал.

— Говорить об этом уже поздно, — потёрла Тая мягкое место. Потом посмотрела на что приземлилась. Оказалось на груду чего–то мягкого и довольно приятного.

— Итак, — пока Таисия отвлекалась, ящерица устроилась на очередной подушечке в центре неаккуратного зала. Стены местами обвалились, колонны покосились. По потолку змеились трещины, всё было в паутине, местами в грязи. Почти везде валялись куски чешуи.

Всё ожидаемо, по идее обыденно, и в тоже время что–то было не так. Тая, крутя по сторонам головой, пыталась понять, что зал ей напоминает. Было в нём что–то такое, казалось, что надо только немного сосредоточиться, и перед глазами появится…

Чужое воспоминание распахнулось перед глазами девушки. Смелась паутина, исчезла грязь, восстановились стены, выложенные тонкими пластинками гигантской чешуи. Выпрямились колонны, появились тонкие узоры. Вспыхнул огонь в чаше в центре, и стало понятно, что …

— Боже, — вырвалось у Таи. Зал был не просто залом — это была чаша между лап огромного дракона.

Ящерица взглянула на девушку и поманила её лапкой.

— Красиво, правда? А теперь иди сюда, и начнём заново. Я Василиса, последний дракон Кириана. И ты просто умница, что не только догадалась, где меня искать, но и смогла меня найти.

Тая смущённо зарделась, Василиса засмеялась.

— Чурбанам–мужикам не пришло в голову тебя даже похвалить? Впрочем, что от них ещё ожидать можно. Как мне тебя называть?

— Полное имя Таисия, но лучше просто Тая. Мне нравится, как звучит.

— Отлично, Тая. У тебя красивое имя. Давай начнём с твоих вопросов. Что ты хочешь узнать в первую очередь?

— Далеко в прошлое лезть пока не стоит. Да и в любом случае нам его не изменить. А от расспросов прошлое может не только не стать ближе, но ещё и запутать.

Костяной воротник Василисы затрясся, она смеялась. Потом ящерка склонила голову:

— Ты мудра, это хорошо. Тогда что ты хочешь знать?

— Вот об этом, — расстегнув воротник, девушка вытащила круг амулета, выданного её нанимателями. На плоской «тарелке» уже сверкали пять рун: две черных и три белых.

Василиса подумала, перебирая что–то в памяти, потом кивнула:

— Ну да. Я знаю этот артефакт. Это круг обновления, лента вечности. Создал кто–то из эшшедов, когда стало понятно, что магия уходит с Кириана. Четыре бога вложили большую часть своей силы сюда. Создатель ленты должен был собрать кровь представителей всех рас. Облачённый доверием богов он должен был получить все шестнадцать добровольных капель. Но он не успел, всего немного, всего чуть–чуть. Его задержали люди. Боги были изгнаны с Кириана, а артефакт — пропал.

Тая кивнула, чего–то подобного она и ожидала.

— Что он делает?

— Уничтожает всё существующее и создаёт заново, но уже в правильных границах. Грубо говоря, если его применить верно, то сложится ситуация, когда все потеряют свои жизни. А потом возродятся, но только настоящими, не искажёнными. Светлые эльфы станут светлыми, русалки — русалками. И при этом расы вернутся к своему собственному предназначению. Есть только одно «но». Магию этот артефакт не вернёт при таком применении. Усилий всех рас не хватит, чтобы восполнить такую утечку магии, как уже сложилась. Возможно, только возможно, могли бы этот процесс остановить боги, но их нет.

— Артефакт управляется командами?

— Нет, — Василиса медленно покачала головой. — Нет. Артефакт может находиться только в трёх состояниях. Белый. Чёрный. И алый. Белый — это смерть и последующее возрождение всех рас. Чёрный — это твоя смерть и смерть всех на Кириане, вместе с Кирианом. А алый — это когда ты не активируешь артефакт своей кровью, и он подчинится тому, кто его создал. В этом случае, уже создатель активирует артефакт и переведёт его в белое или чёрное состояние.

— Ладно, — кивнула Тая. — С этим разобрались. И это значит, что мне придётся найти создателя этого артефакта.

— Невозможно.

— Почему?

— Никто не признается. Тебе никто не скажет, кто создатель, даже если ты каким–то чудом встретишься с ним самим лицом к лицу.

— Почему? — искренне удивилась девушка.

— Потому что это, — Василиса задумалась, невольно шкрябая лапкой по камню. — Это запрет, Тая. Запрет памяти. Координаторы наложили на старшие расы этот запрет, чтобы никто не смог спасти Кириан.

— О! Об этом подробнее, можно?

Ящерица только покачала головой, грустно глядя на Таю.

— Тебе об этом могут сказать только координаторы, если ты их поймаешь.

— Поймала бы с удовольствием, — прорычала девушка, сбиваясь на измененное горло. — Ох как бы я их поймала…

— Тая?

— Прости. Идём по моим вопросам дальше. Скажи мне теперь, что вот это такое? — из–под нательной сорочки, девушка вытащила найденный на «Мулатке» цветок.

Глаза ящерицы распахнулись. В бескрайнем изумлении она подпрыгнула над камнем, отчаянно хлопая крыльями.

— Тая! Тая! Тая! Где ты это взяла?!

— На корабле. Не искала, он нашёл меня сам. Так, ты знаешь, что это такое? — терпеливо повторила девушка свой вопрос.

— Это… это… это чудо! Это шанс!

— Василиса. Спокойнее, пожалуйста. Объясни нормально.

— Этот цвет! Это цветок, в котором хранится душа огненной богини! — Василиса забегала по своей подушке. — Ты понимаешь, что это…

— Понимаю, — перебила Тая. — Это шанс на спасение Кириана, верно?

— Да… да! Это самый явный шанс, который я когда–либо видела! Если ты сможешь найти все цветы и зарядишь артефакт, то Кириан получит шанс на новую жизнь.

— Итак, — подытожила девушка негромко. — Мне для этого надо найти ещё три цветка и собрать ещё одиннадцать капель крови.

— Десять, я тебе отдам свою! И даже скажу тебе, где ты сможешь отыскать второй цветок!

Улыбнувшись энтузиазму Василисы, Тая кивнула:

— Тогда я тебя внимательно слушаю.

— Отыскать второй цветок труда не составит. Гномы. Раньше они были самыми крупными барахольщиками. В тысяча двести девятнадцатом году третьей эры, когда гномы уже были похожи больше на недоразвитых детей, чем на могущественный народ, в одном месте ещё сохранялось обычная жизнь. Древняя столица гномов. Как ты знаешь, всем до одной расам — нужна для существования магия. А в древней столице были хранилища артефактов. За счёт них гномы и жили. Но этого было бы недостаточно. В других городах тоже были артефакты, но они не замедлили настолько деградацию расы. Поговаривали, что в сокровищнице гномов прячут кое–что особенное. Вполне возможно — что это и есть цветок!

— Неплохо, — кивнула Тая. — Думаю, мои спутники знают, где искать эту самую древнюю столицу.

— Вне всяких сомнений, — согласилась с ней дракона. — Карт того места, конечно, ни у кого не осталось, поэтому вам надо будет подготовиться к путешествию получше. И… ещё кое–что. Припасы собирай и останавливайся на отдых в человеческих городах. Люди не верят в Тайфун, хотя и знают о ней. Им не интересно участвовать, им не интересно происходящее. Поэтому там тебе не грозит опасность. Вообще!

— Люди они такие люди, — пробормотала Тая, задумчиво подтянув к груди коленки и опираясь на них подбородком. — Слушай, Василиса.

— Да?

— Откуда ты так много знаешь? Обо мне, об артефакте, о Кириане?

— Драконы. Древние драконы отдали мне всю свою память, и ушли под землю, погрузившись в сон. Беспамятные, без надежды, что они смогут однажды проснуться. Они не верили в благополучный исход, но цеплялись… кто знает, за что. Наверное, за подобие своего народа. За его гордость! Они ушли, а я ждала. Тебя.

— Именно меня?

— Девушку Тайфун, чья сила создавать магию и магию поглощать. Да, Тая. Я ждала именно тебя. Предсказанную, проклятую и долгожданную.

— Мда, — поморщилась от выданных характеристик девушка. — Вот так живёшь себе спокойно, никого не трогаешь, а потом выясняется, что ты часть легенды. Слушай, Василиса, получается, что при любом исходе, каким бы он ни был — Кириан прекратит своё существование!

— Точно. Ты уничтожишь этот мир в любом случае. Но только тебе решать, получим ли мы второй шанс. На новую жизнь, которая возможно будет гораздо лучше, чем старая.

Таисия хотела было что–то спросить, и не смогла. Отвернулась.

Но дракона не зря была древней и женщиной, она всё поняла сама. Воротник сжался, Василиса опустила голову, но её тихий шёпот был подобен раскату грома.

— Никто из них вспомнит о тебе, друг о друге. Никто не вспомнит о том, что они были наёмниками, путешествовали, сражались бок о бок. Их память будет уничтожена. И твои следы из этой памяти — тоже сотрутся. И… есть ещё кое–что, Тая. Та нить, что связывает Кириан и твой мир — она мгновенно оборвётся. Её созданием Кириан обязан эшшедам. Они всегда были подобны богам, их вечная стража, хранители, помощники. Они знали больше, чем говорили. Так вот. Как только оборвётся нить, ты никогда не вернёшься на Кириан. Да, ты можешь дать нам второй шанс, но ты не увидишь, получится ли это у тебя. И… твоя память тоже исчезнет. Ты забудешь обо всём, что здесь случилось.

— Да что же это такое! Почему на меня столько свалилось–то?! — возмутилась Таисия. — Спасительница мира, его погибель. А меня кто–нибудь спросил?!

— А тебя не спрашивали?

— Нет. Мне дали задание мир уничтожить, по поводу спасения ничего не говорили, — растрепав волосы, Тая беззащитно добавила. — Это сугубо личная инициатива, с которой я даже не знаю, справлюсь ли.

— Я дам тебе артефакт!

— Что?

— Я дам тебе артефакт. Зеркало связи. И когда тебе понадобится знания — я буду всегда готова тебе их дать. Я буду ждать у зеркала столько, сколько понадобится.

— А для тебя это будет не сложно?

— Нет, совсем нет! А пока ты совсем вымоталась. Приляг и немного поспи. Никуда твои «охранники» не денутся. Да и найти они тебя не смогут. Так что, спи спокойно, Тая. Спи…

Никуда мужчины, и правда, не делись. Поспав в пещере с Васей пару часов и получив от неё амулет в подарок, Тая поднялась наверх. Охранники нашлись спящими на центральном острове у почти потухшего костра.

Скептически похмыкав, девушка занялась чаем и рыбой. Рыбу притащил Рик, и если её запечь в углях получалось вкуснейшее походное блюдо. Тая, когда говорила, что готовить не умеет — немного слукавила. Если в руки Таи попадала рыба — устоять было невозможно. Даже в ограниченных возможностях, даже когда готовить было проблематично, рыбка получалась сочной, вкусной и таяла во рту!

Вот и в этот раз наёмники проснулись, когда над костром поплыл аппетитный запах сочной рыбы…

После того как был утолен первый голод (и пропало желание прибить паршивку), Кантарр начал свои расспросы:

— Итак. Тая. Не объяснишь, что у нас в дальнейших планах?

— Безусловно, — кивнула девушка. — Это всё легко и просто. Рик и Руна доставят нас обратно в Златорог. Там мы закупим продукты и все необходимое для того, чтобы посетить старые катакомбы гномов. Впоследствии из Златорога мы отправимся по южному тракту, вдоль побережья гостеприимного моря Энарк. Дойдем до отрогов малых Вересковых гор, а затем двинемся вдоль них. Минуем по границе королевство Эхон и, не заходя на территорию шуршанчиков, нырнём под землю. Конечно, не факт, что нам повезёт, и мы с первого попадания найдём подземные тоннели. Тех, которые ведут в подгорную столицу немного, но если нам повезет, мы сможем попасть в любой гномий тоннель, а там сможем добраться до нужных.

— Зачем такие сложности? — Рель вонзив в землю кинжал, которым только что разбирал рыбу, взглянул на Таю. Кантарр и Дар с удивлением вытаращились на тёмного, а он пояснил. — Я там был. Дважды. Когда воровал, и когда возвращал обратно один артефакт, который очень нужен был моему клану. И собственно говоря, знаю, как туда попасть. Если, конечно, мелкая, тебе туда надо.

— Очень надо! — обрадовалась Тая. — Очень–очень! Очень–очень! У меня такие планы на то место! Рель, я тебя обожаю!

— А как же я? — взглянул в её сторону обиженный Дар.

— А тебя люблю! — также радостно сообщила девушка.

И пока светлый пытался осмыслить сказанное, она засмеялась.

Рель же только головой покачал.

— Мелкая, сразу видно, что ты не воевала. Двигаться вдоль побережья не лучший вариант. Будет лучше, если два твоих питомца подкинут нас на ту сторону гор. И заходить мы будем со стороны Драконьего пролива. Когда–то там была территория драконов, а сейчас выжженная проклятьем земля. И если нам повезет, то мы сможем пройти там без особых проблем.

— Если? — уточнила Тая, взглянув на Кантарра. Мужчина старательно отводил взгляд, и смотрел куда угодно, но только не на девушку. Более того, даже Дар на которого Тая привыкла полагаться, не спешил в этот раз её просвещать. — Ладно, Рель, о чём речь?

— После третьего исхода эта территория стала запретной. Никто не знает, что наворожили там драконы, но они позаботились о том, чтобы никто чужой не занял их земли. Без вреда для жизни так можно пробыть всего несколько часов. Более того, люди — самая слабая раса, и на территории этой земли могут быть только два часа. Потом включается механизм проклятья, и люди сгорают как свечи.

— Мне уже страшно до слез, — не впечатлялись Тая. — Так, это всё? Что вызвало у вас такой приступа страха?

— Минуточку, — кивнул Кантарр Дару и Релю.

Подхватив Таю за плечо мужчина увлёк её за собой.

— У нас важный разговор.

Далеко он отводить девушку не стал, просто отвёл подальше к воде.

Накатывало на побережье море, расплескивая белоснежные хлопья пены. Тихо шептал что–то прибой.

Мирная картина вокруг была удивительно контрастна по сравнению со злостью, которая бушевала в глазах Кантарра. И его пальцы, сжимающиеся на предплечьях Таи, причиняли боль.

— Тая! Ты помнишь, что вокруг не игра?! И у тебя не будет второй попытки?!

Девушка вздохнула.

— Мне больно.

— Тая!

— Мне, правда, больно! Отпусти!

Кантарр с трудом разжал пальцы и отступил подальше, чтобы воздержаться от соблазна взять легкомысленную безголовую девицу за плечи и встряхнуть как следует.

Таисия смотрела на него тоскливо. Отвечать ей не хотелось, слишком уж грязно было то, о чём Кантарр не знал. И будь воля девушки, не узнал бы никогда. Но терпеть его обвинения — не хотелось, и она решилась.

— У меня никогда не было второго шанса.

— Что? — растерялся мужчина.

— Повторяю ещё раз и надеюсь, что в этот раз ты меня услышишь. У меня никогда не было второго шанса. Даже когда я «играла». В любой игре, в любой дуэли у меня был всегда только один шанс. Там где я дралась… Ох, — девушка отвела взгляд. — В общем, это всё из прошлого идёт. Моя семья, мама зарабатывала не очень много. А брат попал в дурную историю, и понадобились деньги. Много денег. По чистой случайности… да впрочем, ладно. Ты хотел правду, ты её получишь. Когда он попал в дурную историю, нам сказали, что дадут шанс получить деньги. И меня отправили на подпольные бои.

— Тая… — Кантарр уже пожалел о том, что поднял эту тему. Но лихорадочно блестящие глаза Таи подсказали, что сменить её — уже не получится.

— Семь турниров. И устаревшая модель нейрошлема. Она обеспечивала гораздо лучшие реакции, перенося сознание человека практически целиком в его аватар, но плата за это была слишком высока — нулевой болевой порог. Всё, что ощущал аватар, передавалось в тело человека. Смерть в игре — становилась смертью и в реальном мире. На этом у нас зарабатывают деньги, много денег. Посмотреть на то, как умирают другие, молодые, маленькие — любят толстосумы. Тогда я этого не знала и просто стала частью этого чёрного рынка. Испуганная, измученная, мало что понимающая. До этого я никогда не надевала нейрошлем. Мне всё приходилось постигать на практике, но первые четыре боя я выиграла. Против меня были такие же как я, новички. И не надо было никого убивать. Просто выкинуть за пределы ринга. Я так и делала. Пятый бой был до крика «сдаюсь». Шестой бой до нокаута. Седьмой бой до смерти. И этот бой был заказной. Против шмакодявки, которой я была, выставили настоящую машину смерти. Я не должна была выжить. Ни в коем разе. Ни в коем случае. Но выжила. Противник со мной игрался, а я — изо всех сил цеплялась за жизнь. Чтобы не было нарушений, ринг, на котором мы были, — неожиданно показалось, что Тая поменяла тему, — был огорожен линией непресекания. Это… черта, проведенная вокруг площадки, при пересечении которого болевой шок становился предельно высоким. И человек умирал только от этого. Точнее — плавились контакты нейрошлема. Я столкнула противника туда. Собой, своим телом. И сама попала на эту линию. Почему я выжила, никто не понял. Но за это я заплатила тем, что у меня никогда больше ни в одной игре не было второго шанса. Любая смерть — станет той самой соломинкой, которая сломает хребет верблюду. Я могла умереть в любой момент, когда мы были в горах Аша. Когда мы были на Белом море. Когда нас чуть не убили рейнджеры светлых. И, в общем, оставь свои нравоучения для того, кто действительно в этом нуждается. Я ответила на твой вопрос?

— Да.

— Тогда, уходи.

Кантарр покачал головой.

— Никуда, — пообещал он негромко. — Тебя одну оставь, а потом неясно где искать. А у нас впереди ещё много славных подвигов! Как же я тебя оставлю. А поводу попыток. Прости. Я действительно был не прав.

— Ничего страшного, — девушка покачала головой. — Но если ты не против, — опередила она Кантарр, уже собравшегося задавать вопросы. — Оставим эту тему. Это не то, о чем я хотела бы говорить больше, чем я уже сказала.

— Конечно. Возвращаемся?

— Да.

Тая приняла руку мужчины и вместе с ним вернулась к костру. И Рель, и Дар виновато отводили в сторону от Таисии глаза.

— А… — Тая скривила губы, садясь на приготовленный спальник. — Я совсем забыла. Вода. Вы всё слышали?

— Прости, — прошептал Дар. — Мы не знали, мы не думали, что услышим такое. Да кому вообще могло прийти в голову, что ты… ты…

Тая пожала плечами, провела пальцами по песку под ногами.

— Я, в общем–то, не в обиде. Те дни научили меня сражаться, ценить жизнь. Но и сделали адреналиновым маньяком. И… в общем–то, я разучилась получать удовольствие от обыденной жизни. Мне бы на острие меча, на гребне волны. Постоянно впереди, забыв обо всё и вся. Я… ненормальная, правда?

Рель и Дар переглянулись. Кантарр ощущал себя виноватым, что заставил окунуться Тайфун в тяжёлые воспоминания.

— Тая, — поднявшись со своего места, Дар перешёл к девушке. Взял её лицо в ладони. — Девочка, посмотри на меня.

— Ненавижу, когда ты называешь меня девочкой, — грустно прошептала Таисия. Только в её словах истинной злости не звучало. Усталость, безнадёжность и тоска. Вернулись уже забытые, припорошенные пеплом мысли, чувства, эмоции. Из тех дней, когда она осталась жива, но не знала, сможет ли когда–нибудь снова видеть, слышать, ощущать вкус.

Родные были благодарны ей, и мама, и брат. Но… они чувствовали свою вину перед Таисией, и не смогли преодолеть это чувство. И очень скоро Тая от них отгородилась.

Они так и не узнали, откуда у неё появляются деньги. Девушка врала об учебном гранте, а на деле зарабатывала их на чёрном рынке. Продавая свои боевые умения и сражаясь на подпольных боях. Ставя свою жизнь, потому что это единственное, что у неё всегда оставалось за душой.

Таисии не хотелось об этом вспоминать, но прошлое вставало перед глазами само собой.

— Девочка, — менталист Дар легко считал всё это в создании Таи, бережно погладил подушечкой большого пальца по её щеке. — Маленькая, глупая. И как верно говорит Рель — иногда такая мелкая.

— Не называй меня так! — вскинулась Таисия и попала в ловушку взгляда Дара. Перед глазами тут же закружился бесконечный космос. Ресницы дрогнули, опускаясь. И девушка обмякла на руках светлого эльфа без сознания.

— Вот так, — прошептал Дарэль, укладывая девушку на спальник и укрывая её. — Спи, девочка, спи сладко, спи без снов.

Пальцы сложились в изломанную фигуру, над головой Таисии полыхнул образ–руны, защитницы сновидений. И отойдя вновь к костру, светлый недобро покосился на Кантарра:

— Вот чего ты к ней полез?

— Точно–точно, — пробасил Рель. — Она ничего особенного не сказала, не сделала. Чего тебе в голову пришло её мучить вопросами? Ничего страшного в тех проклятых землях и нет. А за два часа мы не только дойдём до территории тоннелей, но ещё и обратно без всякого труда успеем вернуться.

— Я… не подумал, — Кантарр растёр лицо. — Я за неё волнуюсь очень. Она слишком открытая, слишком наивная. Постоянно куда–то влипает и совершенно не рассчитывает на нас. Это обижает! Тьма, это бесит меня! Как мы должны её защищать, если она при каждом удобном случае от нас сбегает?!

— Как–нибудь, — пожал плечами Рель. — Это же наша мелкая. Придумаем что–то.

Дар кивнул.

— Точно, точно. А ты, Кантарр, придержи свой диктаторский эгоизм. Девочке и так не сладко.

— Сговорились, — ругнулся мужчина. — Ладно. Понял, был не прав. Завтра извинюсь.

Бросив взгляд на спящую Таисию, Кантарр тяжело вздохнул.

Мягкая, нежная, хрупкая. Такую бы обнять и защитить ото всего на свете, а она на рожон лезет. В числе первых на проблемы нарывается! Вместо того чтобы оставаться за спиной мужчин, сама их защищать рвётся.

— Глупая девчонка, — пробормотал Кантарр, отворачиваясь. — Разбудите, когда будет моё дежурство, — попросил он.

Дар и Рель синхронно кивнули, и вскоре Кантарр так же как и Тайфун — уснул. А эльфы почти до утра о чём–то шептались у костра…

 

Глава 16. Кладбище драконов

До Златорога Рик домчал всю компанию всего за несколько часов. Путешествие оказалось стремительным, и они не столько плыли, сколько летели над водой. Не было брызг, не было волн. И как выяснилось в процессе передвижения по солёным волнам, кракены обладали одним, зато исключительно приятным свойством. Они, как и драконы, умели «прокалывать» пространство. Только драконы сокращали расстояние в воздухе, а кракены — в воде.

И теперь из–за этого планы снова необходимо было пересмотреть. Ведь планируемое на несколько дней путешествие должно было уместиться всего в восемь–десять часов. И перед Таей с охранниками распахнутся тёплые воды Драконьего пролива.

Мужчины постановили, что день они все проведут в городе, как следует отдохнут, поедят, докупят припасы. А уже потом отправятся в продолжение путешествия. Бывшая территория драконов, да ещё и подгорное царство были не самыми безопасными местами. И о том, что их ждет «простая» прогулка не могло идти и речи.

Тая не спорила, она вообще сразу после отплытия от острова, была очень молчалива. Мужчин сторонилась. На заданные ей вопросы отвечала, хотя сама на контакт не шла.

И, в общем–то, мужчины сочли за благо оставить её в покое.

«Мудрое решение», — Василиса, активно грызя кусочек мяса, косилась на Таю из отражения воды. Рука девушки с намотанным на нём кулоном была опущена в воду. Сама Таисия лежала на голове Рика — привилегия, доступная только ей. Мужчины, полулежащие на щупальцах, были впереди. Поэтому и заметить, что Тая с кем–то разговаривает — не могли.

— Что в этих проклятых землях, куда мы идём?

— Ничего особенного там нет. Там кладбище.

— Что?

— Кладбище там. Те драконы, которые не дожили до нашего исхода, там похоронены. Территория обнесена щитами, чтобы кто попало не шатался, и включено своеобразное сторожевое проклятье. Если коснуться того, что тебе не принадлежит — тогда оно будет спущено с цепи. Вор будет убит, а украденное возвращено на место. Только сама понимаешь, проклятью уже очень много лет. Я, конечно, сказала бы, что верю в его работу, «как должно», но сама знаешь, что у нас происходит с Кирианом. Вполне может быть, что и там ожидает вас пара–тройка сюрпризов.

— Не люблю такие сюрпризы!

— А кто их любит? — Вася отвлеклась от мяса, засунула нос в вино, сыто икнула и расплылась по подушке.

— Будешь спать, — предположила с улыбкой Тая.

— Буду! Я впервые за десять лет нормально поела, знаешь как вкусно и как здорово!

— Вижу по тебе.

— Что?

— В размерах ты увеличилась. Поправилась, располнела. И похожа не на засушенное чучело из музея, а на хотя бы ящерицу мелкую, типа варана.

Василиса подпрыгнула на своей подушке, глядя на Таю остекленевшим взглядом.

— Ты что? Что ты такое говоришь!

— Сходи к зеркалу, если мне не веришь, — удивилась Таисия. — И что здесь такого?

— Магия.

— Что?

— Драконы могут набрать в весе, росте, только из–за магии. А всё что случилось… — Василиса снова замерла. — Слушай.

— А?

— Знаешь что, после подгорной столицы прогуляешься кое–куда.

— Кое–куда?

— Ну да, кое–куда. Надо бы проверить кое–что.

— Вася, ты говори нормально, пожалуйста. Я тебя совершенно не понимаю!

— Прости, прости, сейчас объясню. Ты… Ты когда сюда прибыла, скорее всего имела «нулевой» заряд.

— Что?!

— Да ты слушай! — разъярилась дракошка. — Ты когда прибыла на Кириан, была нулевым элементом. Ты не производила магию, но и не потребляла её. Это было вспышками. Вспышка поглощения после того как тебя ранили, и твоё тело стремилось немедленно восстановиться. А следом вспышка создания, после того как твоё сознание было очаровано происходящим. Разница между днём вчерашним и позавчерашним у меня была только одна — это ты. Я пообщалась с тобой, почерпнула сквозь тебя магию и увеличилась. Но ты была именно в этом виде! И, судя по всему, ты вот в этом виде магию производишь, непрерывно. Как солнце — оно светит постоянно. А ты постоянно производишь магию. Когда же ты в другой ипостаси, боевой, то магию ты будешь так же непрерывно поглощать! Вот!

— И что? Это нуждается в проверке?

— Да! — закивала дракошка. — Ещё как! Ой, сюда смотрят…

По воде пробежала рябь, и Василиса исчезла. Тая с неохотой подняла голову, чтобы встретиться взглядом с Кантарром. Пройдя по щупальцу, он наклонился над девушкой.

— Что? — желчно спросила она.

— Пойдёшь со мной.

— Куда?!

— На свидание, — усмехнулся мужчина.

— Не пойду.

— А я тебя не спрашиваю. Я тебя ставлю в известность. Как только мы прибываем в Златорог, ты идёшь со мной на свидание.

И пока Тая хватала ртом воздух, в надежде набрать его достаточно и высказать все, что она думает о таких приглашениях, Кантарр вернулся на те щупальца, где лежал до этого. И всё что осталось обиженной девушке, это попросить Рика и мстительно макнуть мужчину в воду. Впрочем, к концу путешествия, даже не окунаясь в воду, она и эльфы были не суше.

А в городе компания вначале посетила таверну. Необходимо было сменить влажную одежду на сухую и тёплую, отмыться от солёной воды и поесть. После этого они разделились. Дар и Рель отправились на рынок за снаряжением и продуктами.

А Таисии пришлось отправиться на «свидание» вместе с Кантарром. Девушка вполне логично подозревала, что это будет не свидание, а скорее — допрос и процесс воспитания. Поэтому на мужчину она косилась с опаской, прикидывая на ходу что именно ему отвечать. И что именно он вообще может спросить!

По городу двое шли молча. Под ногами шуршала мелкая галька, поблескивала рыбная чешуя, которая была здесь везде. Вокруг двигались жители города, кто с работы, кто обратно на неё, кто на свидание, кто уже возвращался с неудачного.

Мерно шелестела листва высоких деревьев, нависающих над дорогой и дающей приятную тень. Поглядывая в ту сторону, Тая никак не могла поверить, что эти деревья, кустарники, травы — настоящие, не синтезированные, не мутированные. Лёгкий бриз от моря колыхал волосы и пахло, пахло солью и йодом, а еще свежестью.

Уловив её состояние, вдумчивое и немного тоскливое, Кантарр предпочёл беседу первым не начинать.

А сама Тая мало–помалу выходила из своего созерцательного состояния и с возрастающим интересом разглядывала окружающий мир, изучая никогда раньше не виденные цветы и кустарники. На некоторых из них были не зелёные лепестки, а почти прозрачные и жёлтые! А ещё красные! Такие смешные, такие узорчатые.

— Что это? — наконец не выдержала Тая, погладив по стволу развесистое дерево.

— Клён, — отозвался Кантарр. — Весенний клён.

— Весенний клён?

— Да. Он начинает цвести раньше всех. Ещё весна только–только стучится в город, а он уже покрывается мелкими цветами. Зато потом стоит вот таким золотым до глубокой зимы.

— А запах? Запах? Чем пахнет?

— Если я правильно помню, в этих районах растут гортензия и жимолость. Чуть дальше барбарис и дейция. Хотя они ещё только–только начинают зацветать.

— Видела их только на картинке, — пробормотала девушка. Потом повернулась. — Итак. Куда мы идём?

— Увидишь.

Девушка нахмурилась. Любопытство в списке недостатков Таи по праву стояло на первом месте.

— Я думала, ты решил меня допросить! Но если ты хотел поговорить о чём–то, сделать это можно было и поближе к порту. И даже в той таверне, где мы остановились на день.

— Действительно, можно было. Но я же сказал «свидание», а не просто разговор.

— Мне начинать бояться?

— Совсем не обязательно. Я не собираюсь с тобой ничего делать, что могло бы тебе не понравиться.

— Меня пугает твоё «не собираюсь». И пугает оно меня больше, чем если бы ты решил сразу что–то со мной сделать.

— Да ладно. Ничего такого. Я даже не буду задавать тебе неприятных вопросов.

— Действительно ты их уже все задал, — насмешливо отозвалась девушка. — Ладно. Мне восхититься? Или просто сказать «спасибо» за твою такую доброту?

— Я же извинился!

— Да, действительно. «Прости. Я виноват». Это было очень впечатляющим извинением, Кантарр.

— Да, я виноват. Я извиняюсь. Но ты же ничего не рассказывала.

— А зачем мне было это делать?! В конце концов, я считала вас персонажами из игры! И этот мир считала ненастоящим! А потом всё что я делала — это спасала свою жизнь!

— Да, хватит же, — рыкнул взбешенный мужчина. — Давай оставим эту тему.

— Ты первый начал.

— Да, я начал первый, да мне очень жаль. Что мне ещё сказать, чтобы ты перестала есть меня поедом!

— Всё, я всё поняла, мы закрываем эту тему, — согласилась Тая, отведя взгляд в сторону. Кантарр не раскаивался, это читалось в его глазах. И если она будет настаивать, они снова поссорятся. Этого не хотелось, он был союзником, другом… а не врагом. — Так, всё–таки, куда мы идём?

— Я хочу кое–что тебе показать. Мы почти пришли, скоро сама всё увидишь.

Неожиданно остановившись, Кантарр повернулся, хватая Таю за плечи и роняя её себе на грудь. Мимо прошёл наряд человеческой стражи. Проводив их взглядом, мужчина отстранил девушку немного и повернул.

— Идём. Нам вон туда.

В конце дороги стоял небольшой дом. К двойным дверям вела короткая лестница, у края которой стояли две девы в струящихся белоснежных одеждах. На лицах обеих замерло отчаяние.

И сразу же после того, как Тая пересекла порог этой обители скорби, она пожалела сразу обо всём. И о том, что подписалась на этот контракт. И о том, что когда–то собрала в свою компанию Кантарра, Реля и Дара. Без первого можно было спокойно обойтись. Пожалела она и о том, что не притопила Кантарра в море, когда была такая возможность.

Он привёл её в музей имени Тайфун.

Здесь, на постаментах, как живые стояли девушки, однажды обвинённые в том, что они — вестницы конца света. Окружённые огнём, привязанные к колесницам, стоящие рядом с виселицей. Замершие перед кинжалом или топором. На всех лицах было смертельное отчаяние, потому что неведомый скульптор изобразил каждую из них за мгновение до смерти.

Паноптикум ужаса, галерея причинённого зла. Все девушки были прекрасны, каждая из них была совершенным произведением жизни — и все до одной были мертвы.

В горле у Таи клокотали слёзы, она отчаянно рванулась к дверям, но Кантарр её не выпустил. Поймал за плечи и удержал.

— Может быть это и жестоко, но потом ты скажешь мне за это спасибо. Ты должна знать, почему должна быть осторожна. Ты должна знать, сколько девушек погибли до того, как ты пришла.

— Ты хочешь сказать, я виновата в их смерти?

— Нет, нет. Что ты. Ты не виновата. Но они — погибли. А ты — живая. Все эти девушки были убиты как Тайфун. Все они… И они до сих пор не нашли успокоения. Их души — здесь. Я хочу, чтобы перед их лицом ты поклялась, что спасёшь наш мир. Чтобы ты поклялась, что спасёшь нас — живых, ради тех, кто уже погиб.

Измученное лицо Таи исказилось. Это было эмоциональным шантажом. И лучше бы Кантарр взялся её допрашивать, чем привёл сюда. Было бы не так мерзко.

— Нет, — твёрдо сказала она.

— Что? Тая, они все погибли!

— Только из–за того что ваш искажённый мир допустил это. Ваши расы! Ваши люди, эльфы, вампиры. Все они — допустили того, чтобы эти девочки погибли! Вы допустили, чтобы их статуи стояли здесь, удерживая их души. ВЫ начали эту охоту на Тайфун. И глядя на них, — повела Тая рукой. — Я сомневаюсь в том, что вы достойны спасения. Я вообще уже сомневаюсь, что смогу выжить. Кто там будет следующим в очереди на моё убийство? Тёмные эльфы, тролли, орки? Может быть, гномы или шуршанчики. Или таинственные эшшеды? Почему я должна тебе в чём–то клясться? Почему я должна вас спасать, скажи мне?

— Тая.

— Почему я должна задумываться вообще вопросами спасения, если я скорее думаю, как выжить! Ни одного из вас, охранников, не было рядом, когда меня действительно чуть не убили светлые эльфы. Вы пили на палубе, когда меня выкинули с корабля. Вы не смогли справиться с кракеном. И если бы не чистая случайность, то он бы меня убил! Вы не смогли не то, что справиться с кикиморой, вы её даже не увидели. Так скажи мне, когда мне задумываться над такими вопросами, а?

— Тая.

— Я тебе не верю.

Мужчина нахмурился.

— Я тебе не верю, — повторила Тая ещё раз. — И лучше я буду справляться со всем самостоятельно, чем доверять тебе или другим. И видеть тебя больше не желаю, даже близко ко мне не подходи!

Круто повернувшись, Таисия вылетела на улицу.

И естественно, Кантарр не слышал, как задержавшись на мгновение у входа, она прислонилась щекой к щеке плачущей статуи у входа. И пообещала от всей души: «Так или иначе, но это закончится. Просто потерпите, скоро ваши души получат свободу!»

Оставлять без присмотра девушку было нельзя ни в коем случае. Мужчина и не стал, ругнувшись сквозь зубы, бросился вдогонку. Поймал он Таисию уже через пару минут, когда она шла по кленовой аллее. Попытался завести разговор и натолкнулся на молчаливый бойкот.

С ним она вообще не разговаривала. И гнев на милость не сменила, даже когда появились Рель и Дар с покупками. Таисия продолжала молчать, когда компания после обеда гуляла по Златорогу, и эльфы на пару рассказывали смешные истории про город. Девушка задорно смеялась, и единственным мрачным пятном был Кантарр.

Виноватым он себя не ощущал, считал совершенно серьёзно, что Тая должна знать, что ей грозит. Поэтому и не собирался идти на контакт первым. В конце концов, ехидный Рель предположил, что на «свидании» Кантарр был не на высоте. И до самой ночи мужчины переругивались.

Дар попробовал их примирить, а после того, как на него огрызнулись оба, эту глупую попытку и бросил. Подтянув Таю к себе под бок, он тихонько рассказывал ей древние сказки.

А вечером, когда на улицах включились фонари, компания с зачарованными от влажности рюкзаками спустилась к воде.

Человеческая стража, предупреждённая об опасной гостье, сигнал проигнорировала. Ну Тайфун и Тайфун, пускай бегает, ибо не мешает. Авось кто другой прибьёт, если им так надо.

Неизвестному анониму такая реакция не понравилась, и в нижних кварталах у порта зазвенело золото. Только уже было поздно. Пока нанятые бандиты шерстили все корабли в порту, «гости» удалялись на древнем кракене всё дальше и дальше от Златорога.

По ту сторону плавания лежали кладбище беспамятных драконов и подгорная столица гномов. И Тая могла только догадываться, какую форму могло принять искажённое сторожевое проклятье.

Ночь она на Рике проспала. Проспала и рассвет. На берег её вынес Рель. Кракен, помахав всеми щупальцами разом, ушёл под воду. По договору с Таей он должен был плавать недалеко от Драконьего пролива, обучая Руну охоте. А вся компания тем временем двинулась наверх.

Тая проснулась, когда до гор оставалось около часа ходьбы. Побережье осталось позади.

Заметив, что девушка проснулась, тёмный пробасил, спуская её на землю:

— Доброе утро, мелкая. У нас сейчас будет привал. Пройдём немного вон к той площадке, там ручеек хороший. Сама идти сможешь?

Девушка послушно и немного заторможено кивнула. Постояла, приходя в себя. Сильно–сильно потёрла лицо, шагнула следом и…

Секунду назад впереди маячили мощные спины мужчин, а сейчас она стояла посреди кладбища. И вокруг, насколько хватало взгляда, были могильные камни и кресты. И больше ничего. И больше никого…

Сон из головы вынесло, словно ураганом. Переход из одной реальности в другую был настолько резким, что Таисия даже не сразу осознала случившееся. Крутанулась в одну сторону, вторую. Нервно дёрнулась туда–сюда. Шарахнулась назад вспуганной птицей. Снова перешагнула через невидимую границу, и кресты послушно изменились. Перед девушкой было то ли другое кладбище, то ли другой его участок.

Не оборачиваясь, девушка по своим же следам отправилась назад, но туда где только что была — не попала. Из виду исчезли кресты, зато появились дорожки. И вместо надгробий — роскошные статуи.

Девушка заполошно метнулась в другую сторону, картина послушно изменилась.

— Эй! Вы где?! — крикнула она отчаянно, в надежде, что её услышат. — Дар! Рель!

Никто не откликался. И побегав ещё немного, Тая поняла, что окончательно заблудилась. На ровном месте–то!

Рухнув на первую подвернувшуюся скамеечку, девушка уткнулась носом в коленки и загрустила.

Вопросов было всего два — куда её занесло, и как отсюда выбираться.

Пункт, в честь какой радости это случилось, Тая даже рассматривать не стала. Ощущение было, что ничего хорошего не может случиться в принципе. Но всё же всю опасность ситуации, Тая осознала спустя пару минут.

Когда за спиной раздались крадущиеся шаги в исполнении слона, не меньше. А потом скамейка, на которой сидела Тая разлетелась в крупные осколки.

Увидеть, кто именно за её спиной, девушка не успела. Кувырнувшись со скамьи, она ударилась спиной об землю. И чтобы не познакомиться поближе головой с тяжёлым надгробием метнулась всем телом в сторону. Этого хватило, чтобы Тая оказалась на другом участке кладбища.

Только от других оно отличалось в значительно худшую сторону. Причём не просто в худшую, а в настораживающую и заставляющую задуматься. Могилы на этом участке были разорены. И с тем учетом, что землю здесь щедро усыпало золото пополам с обглоданными костями, сделано это было не человеком. И уж тем более далеко не ради жажды наживы.

Чтобы здесь не жило и чем бы оно не питалось, оно было большим и опасным. И становиться строчкой в чужом меню Тая не планировала. Поэтому девушка решила, что будет гораздо лучше, если неведомую пока опасность она встретит в более защищенном виде.

Тело дрогнуло, послушное душе. По венам раскатился жидкий огонь. И приготовившись поудобнее перехватить свой верный меч, ладонями Тая захватила лишь пустоту.

— Девушки послушные с троллями встречаются, — пропела Тая, чтобы не сорваться на истеричный крик, одновременно с тем как невидимую черту пересёк огромный серо–зелёный тролль. Непропорциональная туша на длинных руках отшвырнула в сторону обглоданную кость, пристально глядя на Таю.

— Я не съедобная, — намекнула девушка неуверенно.

Тролль рыкнул, опустился на четвереньки и помчался вперёд со скоростью сошедшего с рельс скоростного экспресса.

— Плохая идея, плохая идея! Это изначально была очень паршивая идея, — расстроилась Тая, белкой взлетая на ближайшее надгробие. — Совсем плохое, — присвистнула она, наблюдая как от живого снаряда в надгробии появилась дыра, совпадающая по размеру с головой и мощным телом стенобитного тролля.

Вторым неприятным выводом, который пришлось сделать Тае, что у этой твари есть мозги. Потому что круто повернувшись, тролль своим телом вынес ещё кусок надгробия. И ещё, и ещё. А Тая по–прежнему не могла превратиться в Тайфун. И её напарники тоже были по–прежнему где–то там, не где надо.

«Ещё удара два и полечу я отсюда», — констатировала с неудовольствием девушка. — «И полечу я вниз топором, который в силу физических законов не умет плавать. И? Делать то чего?! У меня же даже сил не хватит пробить эту шкуру кинжалом!»

Нервно потерев кончик носа, Тая вытащила свой кинжал, покрутила в руках и сдвинулась на край надгробия. Расчет девушки был прост. И базировался на том, что падение придаст инерции, так не хватающей ей. О том, что она будет делать, если ничего не получится, Тая старалась не задумываться.

В любом случае надеяться ей было не на кого.

Негромко хмыкнув, Тая устроилась поудобнее на краю огромного надгробия. А вот тролль замер.

— Еда? — неуверенно спросил он, засунув в рот большой палец.

С губ Таи сорвался истерический смешок. Когда тебя хочет убить большая тварь — это одно. Но когда оно ещё и говорящее!

В глазницах тролля зажглись алые огоньки.

— Едааа, — басовито прорычал он, кружась вокруг надгробия.

Тая двигалась вслед за ним, не выпуская из рук кинжала.

Теоретически у Таисии были хорошие шансы на то, чтобы выбраться из этой ситуации без потерь.

На практике надо было внимательно смотреть под ноги, смещаясь вслед за кружащим вокруг троллем. Девушка не обратила внимания, что оказалась на перекошенном краю надгробия. За что, в общем–то, и поплатилась, рухнув вниз. Одновременно с её падением сорвался с места торжествующим рёвом тролль.

Жить хотелось, жить в любом случае очень хотелось. И ещё даже не упав на землю, Тая метнулась в сторону, попала в могилу, прокатилась по отвесу земли… И выкатилась прямо под ноги всей честной компании.

Мужчины поглядывали по сторонам и на полном серьёзе обсуждали, что Тая, отошедшая после пробуждения до кустиков, где–то задерживается.

Девушка выпала на землю в тот самый момент, когда троица решала, кто из них отправится назад, спрашивать всё ли у девушки в порядке.

— Да всё у неё в порядке, — рыкнув, бросил Кантарр.

Истерический смех девушки был ему ответом.

— Я совершенно не в порядке! И знаете ли, даже совершенно не там, где вы думали!

Причина «непорядка», топая тяжёлыми сапогами, уже пёр на компанию.

Мужчины застыли, А Тая, дёрнув ближайшего к ней Дара за штанину, крикнула:

— Чего стоите защитники? Спасайте уж и меня, и себя!

— Еда! Еда! — обрадовался тролль тем временем. — Много еды, всем хватит!

Прерывистый свист раскатился по полю. Тролль созывал своих сородичей. К тому моменту, как на дороге появился седьмой тролль, Таю уже успели поднять на ноги. Дар наскоро подлечил её синяки и ушибы, и девушку забросили за спину Кантарра.

Рель прикрывал Дара.

А светлый тем временем пытался понять, что из арсенала его магических заклинаний может помочь в этом случае. Выходило, что маловато. Мощные заклинания нельзя было использовать из–за специфики места, а средние уже были для троллей как горох для слона. То есть скорее обидно, чем с какой–то практической пользой.

Над жизнями всех друзей нависла смертельная угроза.

 

Глава 17. Стань моей силой

Тролли не ждали, пока эльфы до чего–то додумаются, они перегруппировались, беря всех четверых в клещи.

— Дар? — Тая, уткнувшись носом в плечо светлого эльфа, мелко дрожала. — Мне страшно.

— Всё будет хорошо, мелкая, — сказал Рель. — У нас же есть магия Дара. Есть?

— Есть, безусловно, — согласился эльф. — Вот только у меня нет ничего, что можно было бы сейчас использовать. Это не воробьи, по ним из пушки надо.

— Дар, — тихий надтреснутый голос Таи звучал за его спиной, прибавляя если не сил, то смелости. — Слушай, а у тебя есть что–то, что можно было бы использовать, чтобы прибить их всех разом?!

— Есть, но у меня не хватит сил. — Признался, Дар, положив свою ладонь поверх руки Таи.

— А если я добавлю?

Кантарр, уже приготовивший алебарду, дёрнулся всем телом и круто повернулся к ней.

«Неужели она уже научилась? Да быть того не может! Этот дар не всем подчиняется и после ста лет, а тут… девчонка?! Которая до сих пор в него не верит, не верит в реальность этого мира. Да нет, точно нет, быть того не может!»

— А ты сможешь? — спросил Дар.

Тая засмеялась, щекоча своим дыханием шею светлого.

— Мы можем попробовать, хуже всё равно не будет. Вы двое, — подняла она взгляд на Кантарр и Реля, — обеспечьте нам безопасность. Если у вас это получится, — усомнилась в возможностях мужчин она.

И, не глядя на них, снова прижалась к Дару. Если Василиса была права, если она действительно стала своеобразным «донором» магии, значит, есть и ключ, который позволит распахнуть ту реку, которая проводила сквозь её тело магию. И если это надо, чтобы спасти жизни всех — значит, Тая так и сделает. К какому бы средству для этого не пришлось прибегнуть.

Сделав глубокий вдох, успокаивая заполошное, нервное дыхание, девушка закрыла глаза. Немного постояла и вызвала в памяти тот восторг, который испытала когда увидела Кириан впервые.

Его зелёные долины, звонкие ручьи, настоящие цветы и реки. Это небо и этот прекрасный пейзаж. Вспомнила, как отчаянно рада была взлететь на чужих крыльях в Черепаховой заводи. Вспомнила хрустальный дворец, и тихо засмеялась, когда внутри словно зазвенели колокольчики.

А Дар в первый момент даже не поверил себе, когда за его спиной девушка засмеялась. Мгновением позже он понял и причину, у Таисии всё получилось.

Хрупкая девушка, которая казалось бы ничего сама по себе не могла и не умела, оказалась опаснейшим оружием. За спиной светлого эльфа раскрылась бездна, полная магии. Бездна, в которой можно было бесконечно черпать силу.

Бездна не сопротивлялась, предлагала силу, не жадничая, щедро. Только Дару показалось неожиданно, что если он возьмёт её отсюда — он причинит боль Таисии. Но тролли уже наступали, и думать об этом было просто некогда. Даже если он причинит боль, девушку, Реля, Кантарра и жизнь самого Дара нужно было спасать.

Ладони охватились огнём, поднялись вверх, застывая кольцами. А следом эльф создал огненные шары. Два заклинания собрались воедино, вокруг шаров завертелись огненные кольца, и самонаводящиеся шары полетели к выбранным жертвам. За спиной мурлыкала какую–то песенку спокойная Тая.

А у светлого ощущение было, что каждый раз, когда он берет у неё силу, он всё глубже и глубже погружает руки в её тело, в её кровь.

И когда на ладонях неожиданно для Дара появились кровавые разводы, он испуганно дёрнулся. И потерял контроль над плетущимся заклинанием. Шар над головой зашипел, кольцо покосилось, разбрасывая в разные стороны горсти искр.

Один из живых троллей, оказавшийся рядом, сразу же напал с радостным: «Еда!»

Кантарр и Рель к этому моменту отошли слишком далёко. И Дару было не увернуться. О том, что за его спиной стоит Тая, светлый забыл. Он только расширенными глазами смотрел на падающую на него дубину.

Стремительного движения он не уловил, увидел только результат. Огромная туша завалилась назад с кинжалом в глазу, а впереди, перед Даром, появилась Тайфун.

Что было дальше, светлый уже не знал. Он падал…

Когда он очнулся, у него над головой низко нависали тёмные и жуткие переходы тоннелей. Тихие голоса звучали как из другой жизни. Вроде что–то слышно, но слова звучали бессмысленно и оборванно.

А потом в поле зрения появилось лицо Таи, и девушка улыбнулась. Говорила она очень медленно, и Дар не столько слышал слова, сколько читал их по губам.

— Наконец–то, ты пришёл в себя.

— Долго провалялся?

— Часа четыре. Рель тебя сюда нёс как принцессу, — сморщивала нос девушка.

Дар прерывисто вздохнул, помотал головой. Уши были словно забиты толстым слоем ваты.

— Плохо слышу.

— Пройдёт, — тут же сказала девушка. — Ты не доплёл до конца заклинание, оно задержалось на несколько мгновений, а потом взрывной волной ударило обратно. В общем, как обычно, мы все в синяках и ушибах. Рель метнулся к тебе, ловить. И закончил свой краткий и впечатляющий полет на каком–то надгробии. Надгробие этого не перенесло и разломалось, а Рель рухнул в разграбленную могилу. Кантарра, в общем, совершенно не задело. Так что самый пострадавший — ты.

— А ты? Тебя не задело?

— Мелочи, — отмахнулась девушка. — Царапины да пару синяков. Всё заживёт само собой.

— Тая.

— Да?

— Тебе не было больно? Когда я черпал силу?

— Совершенно нет, — пожала плечами девушка.

«Значит, эту боль сама Тая не ощущала», — Дару стало нехорошо. Ошибиться он не мог. Боль была, боль должна была пронизывать девушку сквозь каждую клеточку, а она ничего не ощутила, совершенно. Кто–то позаботился о том, чтобы она ничего не чувствовала. Кто–то позаботился о том, чтобы девушку можно было вычерпать до дна, а она даже не поняла, что кто–то её мучает!

Подняв ладонь, чтобы коснуться лица Таи, Дар только и моргнул, созерцая почти чёрную ладонь на своём запястье.

— Рель?

— С меня достаточно. Я не желаю терять своего лучшего друга из–за девушки. Ты возвращаешься домой. Немедленно.

Релю стоило немного подумать, прежде чем всё это говорить. Глаза Дара злобно сузились. Кулаки сжались. И следом тёмный даже не успел увернуться или опомниться. Злой как стая ос Дар без замаха ударил дроу под дых. И с видимым трудом удержался от того, чтобы не добавить следом магически–болезненным.

— Я твой друг, это верно. Но я не твоя девушка, чтобы ты так со мной сюсюкался. И больше даже смей заикаться об этом!

Рель поморщился. Тая, ставшая свидетельницей краткой стычки, старательно делала вид, что её здесь нет. Релю она сочувствовала, но совсем не по той причине, по которой могло показаться.

Со стороны действительно отчасти казалось, что это была любовная ссора. Особенно если вспомнить, что в среде тёмных эльфов однополые отношения встречались часто. Другое дело, что у светлых это было табу. Поэтому, в романтическом смысле Релю бы при всём желании ничего не светило.

Интересным было другое. Тая, а женщины в этих отношениях понимали побольше, ощущала совершенно чётко одну вещь. Романтической подоплёки у происходящего как раз таки и не было. В происходящем была какая–то загадка, что–то очень интригующее.

Но поскольку обоих эльфов она считала друзьями, лезть в душу к ним Тая не планировала. Хотя в такие моменты любопытство становилось просто зверским. И чтобы не дать себе натворить глупостей, девушка спросила:

— Может, на сегодня хватит выяснений отношений? Я хочу дальше, я хочу в сокровищницу. Я хочу, наконец, к гномам.

— Странные желания, мелкая, — усмехнулся Рель, перестав сверлить Дара взглядом голодной виверны.

— Ничего не могу с собой поделать. Я скромная, тихая и мирная девушка, которая без мужской помощи ничего совершенно не может. А вы вместо того, чтобы обеспечивать мне эту нужную мне «можесть», только и делаете, что ругаетесь!

Рель поперхнулся. Брови Дара слились с косой чёлкой. Кантарр только подошедший откуда–то сбоку, осведомился.

— Рель, ты точно правильно помнишь? Здесь столько тоннелей, что можно заблудиться.

— Правильно помню, — отмахнулся тёмный. — К тому же, здесь все тоннели подчиняются определённой логике. Плюс, безопасно, два ближайших тоннеля — завалены. Причём один завалил я сам, когда от тролля удирал.

— Очень оригинально. Значит, нас ждёт ещё одна встреча с троллем?

— Нет. Ход я завалил с той стороны. Когда удирал от них отсюда. Поэтому, никаких опасных встреч нас ждать не должно, если только в сокровищнице с кем встретимся.

— Что с ней может быть не так?

— Всё с ней так, — отозвался Рель. — Проблема в том, где находится сокровищница.

— Хорошо, что не так с её расположением?

— Она на стыке территории гномов и шуршанчиков. И хоть мне признавать это не хочется, но нам может «повезти», и мы встретимся и с той «командой», и с другой. И в общем, мелкая, нам действительно туда надо?

Девушка пожала плечами:

— Никого насильно не тащу с собой. Сами знаете. Даже буду рада, если вы останетесь в безопасности. Но мне очень нужны живые трофеи в виде гнома и шуршанчика.

— Когда ты так говоришь, я сомневаюсь в твоём рассудке, мелкая, — признался Рель. — Но раз нужно, значит нужно. Дар, как самочувствие?

— Вполне могу двигаться. И не надо сюсюкаться со мной. Я не при смерти. Это просто своеобразный откат от использования слишком мощного заклинания. К тому же я слишком часто использовал эти силы.

— Так, мы идём куда–нибудь? — перебила его Тая. — Или вы сидите здесь и сплетничаете как бабушки?

Мужчины расхохотались, совершенно не обидевшись на «пушистую» мелочь. Тая никогда не могла усидеть на одном месте.

Для неё это было невозможно в принципе. И её редкие, но длительные отлучки компания встречала как возможность передохнуть. От всех проблем и неприятностей, которые вольно или невольно она доставляла. В конце концов, её нетерпением они научились пользоваться к своему удовольствию.

Особенно если надо было быстро покинуть какое–то место.

— Мы идём, мы прямо сейчас выдвигаемся, — кивнул Кантарр. — Рель ты впереди. Дар, ты за ним. Смотрите по сторонам в оба. Тая, ты двигаешься вслед за ними. Я буду замыкающим. Никому не лезть на рожон, ясно? О подозрительных звуках сообщать немедленно. Рель, если увидишь кого–то, сразу говори. Постараемся обойтись без неприятностей.

— Ты сам в это веришь? — уточнил тёмный.

— Я на это надеюсь, — буркнул Кантарр неуверенно. — Могу я хотя бы это сделать?

— Нет! — хором отозвались эльфы.

Тая тихо посмеивалась, натягивая на спину рюкзачок. Ей уже не терпелось отправиться вперёд, червячок нетерпения грыз её изнутри. Стоять на одном месте было выше её сил.

Скорее, скорее, скорее.

Тихий шёпоток рассудка подсказывал, что это не самая лучшая идея, из осенивших Таю. Но девочка этот здравый глас предпочла не услышать. Попрыгала в нетерпении на одном месте, радостно напевая под нос детскую песенку.

И двинулась вслед за эльфами по коридору, невольно отсчитывая повороты. Лево, право. Лево, право. Лево, право. Действительно, была какая–то логика в этих самых поворотах. Поэтому девушка положилась на тёмного и его замечательную память. В коридорах ничего интересного не было, ничего не происходило. И Тая даже задумалась на тему того, чтобы ей такое сотворить, когда услышала чьё–то «хрум–хрум».

— Кто–то оглодал настолько, что есть на ходу? — спросила удивлённая девушка.

Рель остановился, повернул голову:

— Ты о чём, мелкая?

— Ну, вот же, слышите?

«Хрум–хрусть», — раздалось поближе и снова: «Хрусть–хрусть».

— Что вы едите с таким звуком? — возмутилась девушка. — Неужели мою любимую карамель?

— Не хочется тебя огорчать, — вежливо сказал Рель. — Но, мелкая, это не мы.

— А кто? И что?

— Шуршанчики, — отозвался Кантарр, поворачиваясь вслед за источником звука. — Подозреваю, что они где–то жрут камень, причём это где–то у нас над головой…

— Что они тут забыли?

— Тоннель роют, — предположила девушка обрадованно. Ещё немного, и она сможет увидеть настоящего шуршанчика! И даже получить каплю крови! А это значило, что она приблизится ещё на шаг ближе к концу своего контракта. Каким бы этот конец не был.

— А теперь снизу, — пробормотал Кантарр. — Что–то мне это не нравится. Собраться!

Компания мгновенно собралась вокруг Таи. Радость, которую охватывала девушку ещё мгновение назад, исчезла. На смену пришло ощущение глобального подвоха, ощущение грядущей беды.

— Тая? — Кантарр, обняв девушку за плечи, на миг прижал её к себе. — Всё будет хорошо.

От слов мужчины ощущение никуда не пропало. Разумом Тая понимала, что её смогут защитить, но страх усилился после того, как хрустящие звуки стихли.

— Оружие к бою, — отрывисто скомандовал Кантарр. И компания ощетинилась во все стороны острыми игрушками.

Таю Кантарр, немного подумав, поставил в центр треугольника, который образовали они спинами. Там, согласно его мыслями, было однозначно безопаснее всего.

Девушке не повезло, Кантарр ошибся.

Но он и предположить не мог, что огромный кусок пола возьмёт и провалится под ногами девушки.

Таисия даже не успела вскрикнуть, ка оказалась под землёй в совсем другом тоннеле.

— Тая? — раздался сверху крик. — Ты в порядке?

— Относительно, — громко крикнула девушка, осматриваясь по сторонам.

— Ты одна?

— Да, здесь никого нет!

— А кто тогда, — голос Кантарра оборвался вместе с шелестом чего–то массивного и громкого хруста.

— Эй, — крикнула испуганно Таисия. — Ребят, вы там? Вы живы?!

Ответа не последовало.

Тревога девушки переросла в панику.

— Эй, вы там есть?! Ребята, да не молчите же!!! Рель! Дар! Кантарр!

Девушка кричала всё громче и громче, но ответа она так и не дождалась.

Сверху вообще не доносилось ни звука. Словно наёмники взяли и неожиданно исчезли, не желая ни помогать Тае, ни хотя бы обеспокоиться о ней.

— И после такого они ещё смеют утверждать, что от них есть польза, — пробормотала разозлённая девушка. Злость помогала не бояться, держала сознание в тонусе. И Тая злилась, оглядываясь внимательно по сторонам. — Бестолочи они! Вот и вся тайна!

Возразить Таисии было некому. Наверху уже никого не было. А подняться туда, чтобы выяснить, куда делись её охранники, девушка не могла. У колодца, по которому она прокатилась вниз, в широкий тоннель, были очень гладкие стенки. Нужна была верёвка.

Вариантов было два — идти по тоннелю или сидеть на одном месте, ожидая, что её все же найдут. Рассиживаться у Таи не получилось.

Вначале за спиной раздался тихий шорох, едва слышный.

Потом цокоток, словно много–много когтей одновременно застучали по камням, на стенах, на полу и потолке.

Вначале Тая наивно решила, что ей показалось. Потом когда на краю тоннеля зашевелилась тьма — они на это слабо понадеялась.

А потом всё что осталось Таисии — это бежать со всех ног, потому что знакомиться с шуршанчиками поближе ей резко расхотелось.

На первый взгляд, тварюжки были милыми и удивительно напоминали пушистые пуфики на коротеньких ножках. Такой пушистый комочек без глаз и челюстей двигался по каменной поверхности. Шуршанчикам было плевать на законы гравитации. Потому что по потолку и по стенам, они шуршали с той же скоростью, что и по полу.

Опасность шуршанчиков Тая поняла позднее. Когда случайно углядела, что вместо мягкого брюшка у шуршанчиков мощные челюсти, в несколько рядов.

Желание стоять на месте и ждать когда ей откушают, отпало совершенно. Подхватив свой рюкзачок, Тая бросилась бежать.

О том чтобы немного затормозить и обратиться в более злой и опасный вариант Тайфуна и речи идти не могло! Шуршанчики слишком впечатляюще хрустели камнем.

А вот обычное тело Таи к таким нагрузкам было не готово. И уже метров через пятьсот она начала задыхаться, через семьсот спотыкаться, а там и совсем остановилась. Шуршанчики остались позади. Двигались они гораздо медленнее, чем Тая, зато с постоянной скоростью.

А ещё девушке по–прежнему было очень тревожно. Понять разумом источник этого ощущения она никак не могла. Но было подозрение, что Таисия что–то важное упускает из вида.

Тоннель загибался влево, за спиной раздавался шелест шуршанчиков. Девушка то и дело оступалась, но всё равно, упорно двигалась вперёд, не давая себе испугаться.

Пару раз она начинала кричать, но никто ей не отзывался. Тоннель вокруг глушил все звуки. Жадно вцеплялся в горло девушки, мешая ей.

И мало–помалу Таю захлёстывало отчаяние.

«Они меня бросили? Я им больше нужна? Я… осталась одна?»

Одиночество сменилось апатией, нежеланием что–то делать, говорить, думать.

Тая брела по тоннелю, нога за ногу. Рюкзак она уже успела где–то потерять и даже не заметила этого. А потом и зрение начало подводить. Перед глазами мелькали единицы и ноли, по стенам побежали ядовитые, кроваво–алые цветы. Краем взгляда Тая то и дело видела полосы, дрожащие, словно линия кардиограммы.

А там девушка наконец–то осознала, что давно никуда не двигается, а смотрит на экран. Слева красная полоса жизни. Справа мигает значок последствий от какого–то ментального удара.

Не страшно. Не одиноко. Просто экран и игра. А там и противники стали видны.

Достаточно было протянуть руку и подкрутить яркость у монитора. И из темноты показались шуршанчики. Более того, эти твари, уже окружившие её со всех сторон, были подсвечены мишенями. И всё что осталось Тае, это переводить курсор атаки и стрелять. Стрелять. Стрелять. Ни на что другое не обращая внимания.

Не было запахов, звуков, только чуть слышные щелчки. Да маячил перед глазами счётчик, на котором отражалось количество убитых шуршанчиков и их общее количество.

И когда первая цифра неожиданно начала увеличиваться со скоростью, которая одна Тая обеспечить никак не могла, девушку вновь швырнуло на Кириан.

Пролетев рыбкой по грязному полу, залитому кровью шуршанчиков, и пачкаясь в ней с головы до ног, девушка вывалилась под ноги Кантарр.

— Жива! — выдохнул тот прерывисто и подхватил Таю под руки, чтобы поднять.

— Даже относительно цела, — согласилась она. — Это не моя кровь.

— Это понятно, — согласился Кантарр. Потом поднял голову и громко крикнул: — Я её нашёл, спускайте верёвку!

Через пару минут вокруг поднятой наверх Таи суетился уже Дар. С помощью заклинаний очень быстро была очищена вся кровь с тела девушки. Мужчины даже отвернулись, давай ей возможность переодеться. Заодно и рассказали о том, что случилось с их точки зрения.

— Стоим, ждём, — начал Дар. — Пытаемся понять, что и откуда сейчас полезет. А вместо этого за спиной твой вскрик и звук падения. И словно этого нам было мало, ты исчезаешь.

— Перепугала ты нас, мелкая, — согласился Рель.

— Точно, точно, — кивнул Кантарр. — Была и не стала. Куда делась, попробуй ещё догадаться. Мы нашли в рюкзаке верёвку. Спустились вниз. Ни следа тебя, ни следа того, куда ты делась. Колодец, и четыре стены вокруг недавно насыпанные. — Нам пришлось разделиться.

— Одну сторону пришлось оставить неохваченной, мы поставили маяк и бросились в разные стороны, — сообщил негромко Дар. — Повезло Кантарру.

— Точно, повезло, — подхватил уже мужчина. — Я прокопал метра три, может четыре, когда наткнулся на свежий тоннель. Пробежать пришлось метров двадцать, прежде чем впереди показались шуршанчики. А за ними — ты. Удивительным было другое. Ты не была в образе Тайфуна, но тем не менее убивала их. Быстро и страшно. Моим кинжалом! Ты не брала ничего другого, ты не взяла из арсенала своей ипостаси духа даже меч, только кинжал и всё. Кстати, можешь, вернёшь его? И мы подберём тебе что–то более удобное?

— Не отдам! — тут же резко отреагировала Тая. — Он мой. И точка.

— Понял, хорошо.

— Моё! — повторила девушка упрямо и, натянув на себя плащ, сказала. — Я готова идти дальше!

— Тогда не будем задерживаться, — согласился Рель. — Мы прошли больше половины. Шуршанчики вырезаны все, поголовно. И хотелось бы верить, что до сокровищницы мы дойдём без приключений.

— Надейся дальше, а мы неприятности на любом месте найти можем, — сказал Кантарр и ошибся.

Тоннель перестал изгибаться. Стал ровным и шире, выше. Теперь Релю не приходилось сгибаться в три погибели, да и Кантарр чувствовал себя увереннее.

Где–то зашумела вода, потом тоннель снова стал расширяться, дошёл размерами до дороги, по которой могла без труда проехать повозка, и оборвался.

Перед путешественниками были огромные врата.

Просто в камне были две створки из чёрного металла, без узоров, без украшений.

— Ну, мы пришли, — вздохнул Рель. — Перед нами врата подземной столицы гномов. Поскольку это вход «чёрный», скажем так, излишеств здесь нет. Итак, Тая, ты по–прежнему настаиваешь, что тебе нужна сокровищница, но не хочешь говорить, почему именно и что оттуда хочешь забрать?

— Точно, — кивнула Тая. — Ты всё понял совершенно верно. И нет, я не передумала. Мне очень надо. Поэтому не надо пытаться меня переубедить, я всё равно не поменяю своего решения. Открывайте врата.

Спорить больше никто не стал, им перед девушкой распахнулись медленно створки, ведущие в ад.

Здесь не было живых, зато была картина разрухи и страха.

Тае хватило всего одного взгляда, чтобы оценить город и скульптуры монстров, выглядящие как живые. Покосившиеся и развалившиеся дома были необитаемы. Дорожки, выложенные кусочками слюды, казались залитыми кровью. И дикий вой всё звучал и звучал всюду. И было совсем не похоже, что это воют трубы.

Заметив, что Таисии не по себе, Рель шепнул ей:

— Не тушуйся, мелка, живых здесь нет, а мёртвых тем более.

— А эти скульптуры, они не… нет… — выразить свои страхи Тая так и не смогла, но эльфы догадались.

— Статуи оживали раньше, — признал Дар. — Но сейчас они ожить не смогут. В окружающем мире не достаточно для них магии. Поэтому отнесись к ним просто как к страшилкам.

Нервно сглотнув, Тая кивнула.

— Удивительная ты всё–таки, мелкая, догадалась, что статуи не простые. — Рель покачал головой. — Удивительно…

Тая подобной догадливости рада не была. Взглянув ещё раз по сторонам, она шагнула ближе к Кантарру. Смерив её смеющимся взглядом, мужчина сграбастал девушку за плечи и прижал к себе. Молчаливый бойкот был забыт.

— Трусишка, — шепнул он ей на ухо. — Ничего страшного здесь нет. И опасного тоже.

Кивнув, Тая сделала вид, что поверила. Поэтому мимо развалин проскакивала торопливым мячиком, по сторонам не смотрела и храбрилась изо всех сил.

«Я не боюсь, я не боюсь», — уговаривала она себя. — «Нет, не боюсь. А это мне вообще показалось! Не могла та кракозябра пошевелиться, и эта не могла. Да показалась же!»

Зубы девушки начали выбивать дрожь. И одновременно с этим всё–таки забеспокоились мужчины.

Такой трусливой Тая сроду не была.

Она была наёмницей. Сильной, смелой, упрямой. Она не умела просить о помощи, чем зачастую мужчин выводила из себя. И увидеть вот такое проявление слабости, да ещё на пустом месте, мужчинам было неприятно.

Но не было причин верить тому, что в окружающем мире что–то нет. Оставалось только идти побыстрее, в надежде, что в безопасном месте Тая успокоиться.

А когда спустя полчаса за путешественниками закрылись врата сокровищницы, со своих постаментов с пронзительным скрипом спустились первые статуи…

 

Глава 18. Сокровищница подгорного народа

Как должна выглядеть сокровищница? Любой ответит на этот вопрос без труда и вряд ли задумается. Совершенно очевидно, что правильная сокровищница должна представлять собой огромный зал, заваленный сокровищами. Золото, оружие, артефакты, драгоценности и книги. В забытых сокровищницах представляются паутины, скелеты невезучих грабителей или стражей.

Сокровищница гномов была совершенно не такая, какой её ожидала увидеть Тая.

Не было зала, не было сокровищ. Зато был коридор и масса чуланчиков. Каждый «чуланчик» состоял ровно из трёх шкафов. И каждый шкаф был педантично заполнен чем–то одним. Слитки металлов, драгоценности в бархатных коробочках, артефакты и оружие в чехлах.

Романтические ожидания Таи разбились в пух и прах. Сокровищница напоминала склад. Да что там напоминала, она им была! И у Таи, не раз сталкивающейся с весьма специфическими способами организации пространства, не ушло много времени, чтобы разобраться в системе существующей маркировки. Благо, для неё использовался не алфавит, а небольшие пиктограммы.

И пока мужчины застывали то у оружия холодного, то у нерабочих, выставочных экспонатов оружия огнестрельного, Таисия сноровисто обыскивала ячейки с артефактами в поисках необходимого ей цветка. Он не попадался, но девушка не унывала. Ведь чем дальше компания уходила от дверей, тем более ценные экземпляры им встречались на пути.

В конце концов, мужчины и без того тормозящие на каждом шагу, совершенно вышли из–под контроля и отказались идти дальше.

Тая даже спорить не стала, только плечами пожала. Ей это было на руку. Интуиция подсказывала, что будет лучше, если напарники не узнают, что именно искала Тая в сокровищнице гномов. Сообщив мужчинам, что они могут развлекаться, а она идёт дальше, девушка двинулась к следующим чуланчикам с артефактами.

Мимо, мимо, мимо.

Поле того, как Тая обшарила чуть ли не по два раза все шкафы с нужной пометкой, ей начало казаться, что она — ошиблась. И Васька, которая не отвечала на её вызовы, тоже ошиблась. И цветы эти с божественными душами — ненастоящие.

И вообще всё это ложь. Такая же, как слова о том, что Кириан прекрасный мир.

С размаху сев на бортик неработающего фонтана, расстроенная Тая вытащила первый цветок, задумчиво покружила его на цепочке.

— Жаль, ты не знаешь, где искать твоего же напарника…

Слова отзвучали, где–то им отозвалось эхо. К удивлению девушки не стало отдаляться, как в горах, а вернулось. И собственные же слова прозвучали у Таисии над ухом, заставив её подпрыгнуть от неожиданности.

Но был и ещё одно последствие у этого эффекта. Цветок в руке девушки качнулся, как живой маятник, и совершенно очевидно указал туда, где Тая только что была.

Озадаченно взглянув на цветок, девушка посмотрела туда, куда он показывал. Снова на цветок. Цепочка в её руке чуть приподнялась и указала застывшей стрелкой на совершенно определённое место.

— Ну, проверим, — спрыгнув с бортика, девушка двинулась вперёд. Стрелка указывала вначале прямо, прямо, а потом резко указала на пол, и цепочка обвисла. Зато начал раскачиваться цветок, описывая круги над полом.

— Ладно, ладно, — засмеялась Тая. — Я поняла. Раз здесь, значит найдём!

Повернувшись, девушка начала разглядывать пройдённое расстояние, уделила особое внимание плиткам. Где–то должен был быть тайник, и Тая собиралась любой ценой его найти!

— Мелкая, — удивлённый голос Реля донёсся из того прохода, который вёл к выходу. — Что ты делаешь?

— Рель! — обрадовалась девушка, бросаясь навстречу дроу.

Растерявшись от проявления такой радости, тёмный испуганно отступил.

— Мелкая?

— Помоги мне!

— Что угодно, только не радуйся мне так больше! Пугаешь, что ты опять задумала.

Тая с искренним удовольствием расхохоталась, потом пояснила:

— Ты говорил, что был здесь уже однажды. Ты нашёл эту сокровищницу, что–то отсюда забрал, а потом вернул. К тому же, пару раз в щепетильных заказах, квестовая составляющая выпадала на твою долю. И, я полагаю, что ты хороший взломщик. Так вот, где–то здесь, точное место я тебе покажу, есть тайник. Мне нужно найти, как туда попасть!

Тёмный хмыкнул.

— Поразительная логика, мелкая. Но ты права, я хороший взломщик. Так что, показывай своё место. И если тайник там есть, я тебе его найду.

— Ага! — засмеялась Тая, становясь туда, где цветок в её ладони вращался активнее всего. А потом, глядя на Реля, удивлённо и сама не веря в то, что это говорит, сказала: — Слушай, Рель. А ты оказывается не такой уж и плохой. Скорее даже, классный парень! Я рада, что ты один из тех, с кем я познакомилась здесь на Кириане.

Эльф уже двинувшийся вдоль фонтана, споткнулся и оглянулся.

— Мелкая, ты меня пугаешь, — пробормотал он, разглядывая простой стояк фонтана.

— Я хорошая! — возмутилась Тая.

— Да я не спорю, мелкая. Просто попала ты как виверна на подмётки.

— Угу, — не стала спорить с очевидным Тая.

— Мелкая, — нашарив что–то в фонтане и включив древний рычаг, дроу подцепил ножом какую–то плитку на полу. Снова взглянул на девушку. — Ты не жалеешь?

— Жалею, — не стала увиливать от ответа она. — Очень. Что не попала сюда раньше, когда можно было бы обойтись более простыми мерами.

— А что приняла заказ на конец света, не жалеешь?

— Нисколько, — отозвалась Таисия твёрдо.

И Рель промолчал, осознав, что не хочется ему портить отношения с этой мелкой. А выяснить, что именно она имела в виду, можно будет и позднее. Показав на пол, где разъезжалась огромная щель, тёмный сказал:

— Твой тайник, мелкая, подан прямо к твоим ногам.

— Большое, божественно огромное тебе спасибо!

— Обойдёмся твоим, простым и человеческим, — Рель поднял голову, к чему–то прислушиваясь. — Мелкая, я сейчас вернусь. Никуда не уходи.

— Да куда же я денусь–то.

— С тебя станется куда угодно, — пробасил со смешком Рель и растаял в ближайшей тени на стене.

Проводив его задумчивым взглядом, Тая вытащила из крепления ближайший фонарь и нырнула с ним в тайник.

Под ногами оказались груды золота, драгоценностей, безделушек, сваленные как попало… Привыкнув к аккуратности гномов, девушка споткнулась на круглом кубке, попавшем под ноги. И с тихим визгом рухнула назад, всем прикладом на мягкие мешки, сваленные между золотых груд.

— Повезло, — пробормотала девушка, нашарив кончик белого меха.

Теперь во всех завалах предстояло найти цветок, а для этого сначала подняться.

Опершись рукой на стену, Тая испуганно дёрнулась и с трудом удержалась от визга, когда под рукой оказалось что–то склизкое. Впрочем, как убедилась девушка спустя мгновение, на стене просто было влажное пятно, а совсем не лягушка, как она успела перепугаться.

Под взглядом Таисии пятно собралось в упругую каплю и поскакало вперёд. Замерло, покачиваясь на одном месте и поджидая Таю. Подпрыгнуло, маня за собой, и девушка двинулась за ним.

Монеты, золото, драгоценности — всё полетело дождём в разные стороны. Таисия охваченная охотничьим азартом, активно копалась в золотых кучах.

Но по закону подлости голубой цветок с сердцевиной из капли воды, нашёлся в самом конце. Выглядел он засохшим, почти разрушенным. Девушка не успела расстроиться, капля воды прыгнула обратно в бутон, и цветок поднялся в воздух. Вокруг него заклубились тёмные тучи. Сущность внутри цветка была в нетерпении.

И стоило Таисии взять артефакт в ладони, как листики, словно под невидимым дождём, разгладились. Длинные хрупкие лепестки закрутились, волшебно звеня, разгладились, разбрасывая в разные стороны хрустальные капли. И скрутились в бутон, напоследок обдав Таю сухой водой. Поток прошёл сквозь тело, насыщая силой и стих.

— Вот так! — радостно пробормотала девушка, приматывая огненный и водный цветок к амулету. Впрочем, перед тем как возвращаться к мужчинам пришлось сделать перерыв. Удивлённая девушка уставилась на новые чёрные руны на плоской «тарелке». Пришлось напрячься, чтобы понять, что одна руна, ожидаемая — это тролль. Вторая руна относилась к шуршанчикам.

Вот так неожиданно оказалось, что путь девушки сократился ещё на два представителя рас Кириана. И может, у неё всё получится?

Хмыкнув своей же наивности, Тая полезла наверх. И когда в зале появился Дар, Тая снова сидела на бортике, сложив руки на коленках. Была спокойна и всем довольна, чем испугала светлого эльфа.

— Я не понимаю, как такое возможно, — Рель покосился на Таю, появившись в зале вслед за Даром. За тёмным шёл Кантарр.

— Как–то же возможно, — буркнул последний.

— А что случилось? — спросила Тая.

— Что–то случилось, — поддакнул Рель. — Боги знают, как такое возможно, а мы нет. Но по ту сторону дверей от сокровищницы нас уже ждут. Гномы, — голос дроу странно дрогнул. — И стражи. Те самые, каменные, которые по идее проснуться не могли. Никак.

— Но проснулись, — добавил Кантарр. — И это не может не настораживать.

— Настораживать? — взглянула на него Тая, втянув голову в плечи.

— Да. Вначале тролли. Затем шуршанчики. Я их такого количества разом не видел никогда. И даже не слышал. А теперь — ожившие статуи. Если бы я был оптимистом, я бы подумал о том, что на Кириан по вине кого–то или чего–то возвращается магия. Но я человек реально смотрящий на вещи, поэтому, скорее всего, у нас есть враг. Который научился так аккумулировать в одном месте магию, получая такой эффект.

— Да плевать я хотела на врагов, — отмахнулась нетерпеливо Тая, уверенная, что всё это — её вина. Вина той магии, которая струилась по её коже и сквозь её тело. — Другое, другое мне скажи. Как с ними справляться–то?

— Да никак, — разозлился Кантарр. — Тут ситуация такая же как с твоим кракеном. Это было так давно, что в наши времена никто с ними не встречался. А значит, никто не знает, как с этим надо справляться.

— Значит, будем разбираться на ходу и самостоятельно, — ничуть не расстроилась Тая. — Как обычно по порядку проверяем на уязвимость, начиная с глаз. Продолжить мозгом не получится, откуда они у каменных то. Значит, попробуем отрубить им голову. Если что–то будет сверкать или вам придёт в голову, что вы видите управляющий компонент, не стесняйтесь проверить свою идею. Единственная просьба, будет осторожны. Это совершенно не тот случай, когда стоит рисковать на пустом месте.

— А ты? — забеспокоился Дар.

— Спрячусь за вашими спинами, — отозвалась девушка с ноткой равнодушия. — И не буду высовываться. С меня на сегодня приключений хватило с горочкой.

— Ты–то?! — не поверил Кантарр. — Ты сможешь это сделать?

— Я постараюсь. Не думаешь же ты, что у меня инстинкт самосохранения плохо работает?

— Иногда мне кажется, что у тебя его вообще нет. Или ты просто не думаешь, когда ввязываешься в сомнительные предприятия, как например это.

Тая фыркнула, но вступать в полемику не стала. Независимо поправила на поясе кинжал и вслед за мужчинами шагнула под своды подгорной столицы.

А там их уже ждали стражи.

Мужчины тут же изготовились к бою, Кантарр начал прикидывать куда бить в первую очередь. А стражи нападать не стали.

Почётным караулом стояли у дверей, отрезая все пути к отступлению.

— Это что? — спросила Тая.

— Кто знает, — Кантарр огляделся по сторонам.

— Мелкая, спрячься, — велел Рель.

Таисия сдвинулась с места, но спрятаться не успела. Скрипя камнями и застарелой ржавчиной стражи расступились, образовывая коридор своими телами.

— Кажется, — нам туда, — сказал негромко Дар.

По коридору вопреки своим же словам первой пошла Таисия. Мужчины остались прикрывать ей спины. Именно поэтому она первой увидела местный народ. Гномов. Или уже не совсем гномов.

А точнее, давно уже не гномов. Перед Таей были звери, потерявшие разум. Девушка вздрогнула. Рель торопливо отвёл взгляд в сторону.

Голенькие низенькие тельца были закутаны в гнилые тряпки. На голове не осталось ни следа волос. Они сбились в кучу, чтобы было теплее, и что–то щелкали.

Пугать они не могли, сколько Тая не смотрела на этих созданий, она сомневалась в их силе. Вряд ли их ручки–палочки смогут удержать огромные секиры, которые наёмники видели в сокровищнице.

— Жалкое зрелище, правда? — свистящий голос раздался снизу, и из толпы гномов выбрались фигурка в какой–то дерюге с крючковатой палкой. От других этот отличался взглядом и тем, что не сгорбился, а стоял выпрямившись. — Думаешь, это можно как–то изменить, Тайфун? — Белые глаза без зрачков смотрели прямо в душу Таи.

В другое время она бы испугалась. Попробовала бы как–то увильнуть от ответа, а сейчас этого делать не хотелось. И девушка прямо глядя в глаза говорящему, четко сказала:

— Я хочу попробовать. Если вы уже успели опустить руки, то я их опускать не собираюсь до самого конца. А там уже можно будет посмотреть, получилось ли у меня. Или просто меня больше нет.

Гном затрясся.

— Какая наглая девица. С чего ты взяла, что у тебя что–то получится?

— Я не буду ничего брать. Если это в моих силах, я просто это сделаю.

Мужчины переглянулись, чувствуя себя лишними на происходящем разговоре.

— Хорошо, — гном кивнул. — Сможешь меня победить?

— Если я это сделаю, разве вся твоя стая не набросится на меня?

— Разумеется, набросится. Но я и не говорил, что я согласен отпустить вас живыми.

— Действительно не говорили.

— Так ради чего мне сохранять вашу жизнь, леди Тайфун?

— Откуда? — вмешался Кантарр. — Откуда гномы знают о… обо всем?

— Не считайте себя самым умным, молодой человек. И тогда вам не придётся ощущать себя дураком.

Тая засмеялась.

— Отлично сказано, можно я тоже кому–нибудь это скажу?

Гном только покачал головой. Действительно, наглая девица. Смотрит как, прямо, твёрдо. И не боится ни капельки.

Высморкавшись в подол своей хламиды, гном постучал палкой по кругу, на котором стоял.

— Идите сюда, леди. Посмотрим, из чего вы сделаны.

— Из единичек и ноликов, — обрадовалась Тая, и резвой козочкой поскакала вниз по ступенькам, не заметив, как содрогнулся Кантарр.

Гном смотрел на спускающуюся девушку с интересом, гадая, чем она отличается от других. Почему те двое, что пришли к нему на рассвете и дали разум, утверждали что она — настоящая.

Она казалось обычной девочкой, подобных тысячи, десятки тысяч. И он, когда был моложе и приезжал в человеческие города, видел таких. Смешных, наивных, доверчивых. Уже не ребёнок, но и не взрослый, умудрённый опытом человек. Такие, как она, верят в то, что завтра обязательно наступит новый день. А сегодня живут как в последний раз и любят совершать подвиги.

Гном не мог поверить в то, что эта девочка отличается от других. Не было в ней ничего особенного. Но все же её велели убить, обязательно. Любой ценой. Пусть даже для этого придётся обрушить всю подгорную столицу.

Убивать эту наивную малышку гному немного не хотелось. Не то чтобы она заслуживала жизни, скорее она не заслуживала смерти в месте, которое уже было мёртвым. И всё же…

— Что в тебе особенного? — спросил гном с интересом, так и не сдержав своего любопытства. — Скорее всего, ты действительно настоящая Тайфун. Но должно же быть в тебе что–то действительно особенное?

— Не уверена в этом, — пожала плечами девушка. — Скорее, уверена в обратном. Я такая же, как и все. У меня две ноги, две руки, на плечах голова. А в голове гуляет ветер.

Гном недоверчиво хмыкнул.

«Гуляет ветер? В это я могу ещё поверить. Ишь ты, какая. Должна уничтожить мир и так спокойно об этом рассуждает? Ладно, контракт. Я помню, да. Надо убить эту девчонку, и мой народ снова получит разум».

— Итак, иди сюда, до первой крови, — гном постучал своей палкой по каменному кругу. — Сможешь победить меня на этом круге, я тебя отпущу. Кровью своей в том клянусь. Не сможешь меня победить, станешь пищей для наших стражей. Глядишь, после этого они чужих пускать перестанут. Давай, сюда.

— Иду, иду. Только не нервничай.

Края круга едва заметно светились в царящем в городе полумраке. Неяркий свет колол взгляд, от чего сосредоточиться было сложно и на том, что происходило в круге, и на том, что было вокруг.

Первым значение свечения понял Дар.

С криком: «Тая, нет!» — он метнулся вперёд, но было уже поздно, девушка преступила через невидимую черту.

Позади с долей безнадёжности закончил свою фразу Дар:

— В этом круге ты не сможешь превратиться! И когда же ты научишься слушать, что тебе говорят!

— Не смогу и ладно. Не переживай, Дар. Всё будет хорошо.

— Хорошо? В отличие от тебя этот ублюдок соблюдать правила не будет!

— Придержите язык, молодой эльф, — огрызнулся гном, потом всё же снисходительно кивнул. — И всё–таки это досадное упущение с моей стороны, насчёт правил. Я действительно не собираюсь их соблюдать.

В момент превращения себя со стороны Тая естественно не видела, а интересно было. Подгорная столица дала ей неожиданную возможность взглянуть со стороны на способность, из–за которой она и влипла в историю. И надо сказать, что разочарована Тая не была.

Это не было похоже на компьютерный эффект, к которым она привыкла к своей реальности. Это было гораздо интереснее.

Гном раздавался в ширину, словно рос на дрожжах. Рост не изменился, но кости стали тяжелее. Он немного просел вниз, словно сила тяжести наконец–то начала на него действовать.

Косая сажень в плечах, массивная грудина. И отличительная черта любого гнома — борода. У этого была длинная, рыжая, заплетённая в странные косички. По плечам у гнома лежали рыжие косы, толщине которых искренне позавидовала Тая.

Ноги гнома стали толстыми — ударишь и не свалишь даже при желании. Руки–грудь покрылись жгутами мускулов.

Девушка озадаченно присвистнула. Она была выше, чем гном, но на этом её преимущества исчерпывались.

«Ну, допустим, я его легче. Но двигаться быстрее мне это не даст. Зато летать буду по этому кругу, как плюшевая игрушка. Можно я отправлюсь домой, а?»

Вытащив кинжал, его рукоятью Тая почесала в затылке, смерила взглядом секиру в руках гнома.

— Один вопрос! — подняла она ладошку. — Вот эта железка! Она часом не весит столько же, сколько и я?

— Именно столько и весит. Пятьдесят килограмм, бараний вес.

— Ой, ой! — Тая округлила губы. — Вы тогда меня сильно ей не бейте, пожалуйста. Лучше тупой стороной, пожалуйста. Сотрясение то я переживу, а вот острые ощущения, знаете ли, я не очень люблю.

— Я бы пообещал бить тупой стороной, но тебе, малышка, будет достаточно и тупой стороной, чтобы сразу насмерть. Но я постараюсь быть полегче.

— Спасибо, — серьёзно кивнула Тая.

Потом взглянула на мужчин.

«И что мне с вами делать, охраннички?» — горько подумала она. — «С этим образиной я не справлюсь, даже если захочу. Но ведь если проиграю, то и для вас смерть, и для всего Кириана наступит. Получится, что я своими руками вас убью. Вот что за моральные проблемы вечно меня преследует! Можно подумать… А чего тут думать! Ещё бабушка до своей смерти говорила, что у нашего народа есть весьма неприятное качество полагаться на авось. Вот возьму и положусь на него. Авось повезёт или что–нибудь удастся придумать!»

Гном на авось не надеялся. Раскрутив секиру над головой, отчего она превратилась в сверкающий круг, гном бросился на Таю. Взвизгнув, девушка метнулась от него вдоль круга. Не надеясь убежать, понимая, что потянуть время тоже не получится, Тая надеялась на удачу. Впрочем, удача слишком эфемерная леди.

И падая носом вниз, девушка только и подумала, что стоило внимательнее смотреть под ноги, а не надеяться на помощь высших сил. Было больно, Тая приземлилась неудачно на скол плиток. Правда, источник боли был немного в стороне от самой девушки. Словно заболели неожиданно несуществующие крылья. Подивившись собственными мыслями, Тая торопливо дёрнулась в сторону и врезалась в невидимую стену.

— Сбежать не получится, — сообщил остановившийся противник.

— Я рада, — буркнула Тая, пожалев о том, что об эту стену не удастся постучаться головой. «Постучаться? Головой? Живём!»

Как всё–таки хорошо, что иногда нет пути назад. Можно решиться на то, на что никогда бы не решился. Находясь в здравом рассудке.

— Нет! — Кантарр крикнул, даже не подумав, как это воспримет соперник Таи. — Не вздумай!

— Да ладно, — усмехнулась девушка. — Что тут такого?!

— Я тебе ещё раз говорю, не смей этого делать!

— Хочу и буду!

Забеспокоившийся гном остановился. Его готовая жертва вела себя неправильно. Где страх и слёзы?! Что за превосходство во взгляде? Об опасности во весь голос завопили инстинкты, и гном даже отошёл на пару шагов назад.

Тая гибко поднялась на ноги. Осмотрелась и довольно фыркнула, когда гном отступил ещё на шаг и подошёл вплотную к границе круга и невидимой стене. Чего собственно Таисия и добивалась.

К гному она бросилась со всех ног, а когда противник прянул в сторону, сама круто поменяла траекторию движения. Гном не успел, бросить в сторону неповоротливое тело было гораздо сложнее. Со стеной он столкнулся всем своим весом. Загрохотала по полу секира, упавшая от неминуемого столкновения. Вскрикнул жалобно гном, отлетевший в сторону. Тая из его поля зрения исчезла.

А тяжесть на руке он ошибочно принял за секиру.

— Их было двое? — голос Таи над ухом у гнома звучал уверенно, медленно. Она не ждала слов, смотрела на эмоции. — Они пришли, думаю, на рассвете. И ты неожиданно сознал себя. Кто ты есть, что ты есть.

Гном кивнул. Кинжал у его шеи был более чем достаточным поводом, чтобы не скрывать то, что уже знала эта девчонка.

— Ты проведёшь нас отсюда, — потребовала Таисия, — и я оставлю тебе жизнь.

— Круг не разомкнётся, пока не прольётся чья–то кровь! — заметил гном.

— Не проблема, — тут же нашлась Тая чуть сдвигая кинжал в сторону.

Гном дёрнулся, желая схватить и размять о камень нахальную блоху, но Тая была быстрее. Кинжал прочертил алую дорожку на шее гнома.

Багряные капли обагрили лезвие кинжала, попали на медальон, зажигая чёрную руну. Но главным было другое. Драгоценные капли упали на круг, и сияние исчезло. Более того, гном неожиданно вернулся в свою дряхлую форму, в которой он ничего не мог противопоставить девушке.

Она же, приземлившись на ноги, свалившись с такого удобного плеча, довольно улыбнулась.

— Теперь же ты спорить со мной не будешь? Ты мудрый правитель, поэтому знаешь, как много можешь принести пользы, если останешься в разуме рядом со своим народом. И ты понимаешь, насколько мы опасны. Статуи далеко, а ты близко. Так что ты сейчас проведёшь нас до выхода из своего подземного царства.

Гном послушно кивнул.

— Да. Я проведу.

— Тогда вперёд, не будем задерживаться.

Новый кивок, и гном что–то скрипуче затрещал.

Это не было похоже на человеческую речь, но остальные гномы, кажется, его поняли.

Толкая гнома перед собой, Тая шепнула мужчинам:

— Будьте настороже. Не верю я, что он так просто нас отпустит. Поэтому смотрите в оба и почаще оглядывайтесь.

— Принято.

Эльфы переглянулись, и Рель растаял в тенях. Дар и Кантарр заняли свои места вокруг Таи.

Всё также как было не раз. Рель в дозоре, боевая тройка на острие атаки. Всё так же, как и всегда.

Интуиция замолчала. Адреналин гонял кровь по венам, сердце колотилось как сумасшедшее где–то в горле.

Тая надеялась на лучшее, но готовиться могла только к худшему.

И чем дальше от подгорного царства они удалялись со своим опасным пленником, тем серьёзнее беда их всех ждала…

 

Глава 19. Гарнизон светлых эльфов

На границе территории светлых и тёмных эльфов был небольшой пограничный город Дангарр. В отличие от десятка других пограничных городов — этот охранялся наиболее тщательно.

Место было не самым красивым, да и далеко не самым безопасным. Рядом был Гнилой перекрёсток, где постоянно пробуждались какие–то твари. Стоило произойти какому–то всплеску сил, случиться магической аномалии, и на перекрёстке тут же что–то пробуждалось.

Сходным было только одно, на какой бы стороне перекрёстка не пробудились твари, шли они именно в Дангарр. Здесь, в этом городке, в небольшой лощине в центре города стоял алтарь богини земли. Когда–то прекрасный, сейчас от него остались только несколько камней от скульптурных групп, да «плато» заклания. Широкая абсолютно ровная поверхность, на которую возлагали жертвы. И на которой закалывали тех девушек, которых подозревали в том, что они — Тайфун.

Камень лоснился, от него то и дело вверх поднимались чёрные жгуты, вытягивающие из мира магию. Но эльфы не замечали того, какое зло сотворили на своих землях и как извратили алтарь своей бывшей богини.

Эльфы просто справлялись с тем, что пробуждалось время от времени на окраинах их территорий. В некотором смысле, Дангарр играл ключевую роль в обороне от нашествий нежити и нечисти. Именно поэтому в нём мирно соседствовали и гарнизоны светлых, и гарнизоны тёмных. Маги и воины, работающие в связке, могли справиться с любым воинством.

Гарш, всё–таки прибывший в город после инцидента с вампирами, никак не мог понять, почему учитель отправил его на стажировку именно в этот город.

На взгляд эльфёнка здесь не было ничего интересного. Но как оказалось, надо было внимательнее слушать наставника, тогда многое бы не стало сюрпризом.

Дангарр оказался совсем не таким, как успел навоображать себе Гарш. Он ожидал увидеть серый провинциальный городок, а в Дангарре бурлила жизнь. Здесь постоянно что–то происходило. Магические бои, дуэли на мечах, соревнования по стрельбе. Здесь никто не считал зазорным поделиться парой секретов, никто не считал нужным скрывать очевидное.

Здесь тёмные и светлые не делились, они были вместе. И это было необычно, непривычно. А уж когда здесь появился Гарш с письмом от наставника — вокруг него начался настоящий переполох. Сбежались все, и к удивлению эльфёнка его завалили вопросами.

Пограничники знали, и по–видимому очень хорошо, кто такой Дарэль Сантийский. А уж когда они начали своими знаниями делиться с мальчишкой, Гарш с обидой понял, что своего учителя он не знал. Совсем.

Потому что такой «раздолбай», «исключительно мощный маг», «безрассудный парень, готовый на всё ради своих» ему был незнаком. Наставник, оказывается, совершенно ничего не рассказывал о своей жизни. А у него за спиной было столько всего интересного! Такие приключения, такие дела!

Парнишке был обидно за такое недоверие, и ничего со своей обидой поделать он не мог. А ещё где–то там наставник сейчас был с Таей. А сам Гарш вынужден был торчать на одном месте непонятно ради чего! Ему хотелось быть рядом с любимой девушкой, с уважаемым наставником. В гуще постоянных приключений! Но не здесь…

Впрочем, Гарш никогда не добился бы успехов, если бы не мог смириться с теми обстоятельствами, которые невозможно изменить даже при всём желании. Он затаился и приготовился ждать, как ждал уже не раз, возможности всё изменить.

Последнее такое крупное ожидание закончилось тем, что Дарэль Сантийский никогда не бравший учеников, таковым всё–таки обзавёлся. Вот и в этот раз надо было подождать, когда появится возможность присоединиться к путешествию учителя.

Мальчишка прикусил щеку, запретил себе думать об обидах и занялся тем, ради чего наставник отправил его сюда — учёбой.

Дни текли мирно, Гарш успел немного успокоиться, перезнакомиться с половиной гарнизона, договориться о паре уроков у тёмного мага и светлого воина, когда пришла беда. Пришла оттуда, откуда её никто не жал.

«Мы обычные рубаки», — любили повторять пограничники. — «Мы не суёмся в ваши дела, вы не лезете в наши. Достаточно того, что мы защищаем ваши жизни и ваши города».

Звеном между пограничниками и главами народов были командиры и командоры отрядов специальных назначений. Мятежный Дангарр их не жаловал, но зачастую приходилось подчиняться.

Гаршу «повезло» столкнуться именно с ними. А из обычной встречи начался новый виток истории Тайфун, о чём мальчишка даже не догадывался.

Он просто возвращался ночного дежурства. Немного клевал носом, подумывал о том, чтобы лечь спать, а не засесть за учебники, как планировал изначально.

Почти с самого начала своей службы в Дангарре парень обнаружил, что напрасно считал себя хорошим магом. Те, с кем он был в одном гарнизоне, знали не в пример больше. И с обычными «базовыми» заклинаниями обращались не в пример легче и элегантнее. А некоторые даже могли, как наставник Гарша манипулировать несколькими заклинаниями, сочетая их. Мальчишка хотел не посрамить учителя, а для этого пришлось снова уткнуться в учебники.

Погрузившись в свои мысли, Гарш завернул за угол. И сообразил, что происходит что–то недоброе, только когда его подхватили под руки с двух сторон и завели в какой–то дом.

Занесли его спиной вперёд, поэтому мальчишка даже не успел понять, куда он попал. Перед лицом маячила дверь и часть аккуратной, но какой–то пустой комнаты.

— Вот он, — сообщил кто–то негромко в сером плаще у него над головой. — Ученик Дарэля.

— Вопросы задавали?

— Трижды. Отказался сотрудничать, ваша милость.

— А ментально?

— Сильный очень, ваша милость, — заговорил второй.

— Очень?! — недоверчиво выделил слово говорящий.

— Да, давненько я не встречал таких.

— Ну, давайте, взглянем на этого «такого» сильного.

Гарша повернули, и изумлённый эльфёнок увидел, что на противоположном конце комнаты, куда он попал, стоит журнальный столик. Рядом два кресла, в которых сидят эльфы. Табуретка рядом с его ногами. И всё… Больше ни следа мебели, никаких шкафов, никаких хотя бы безделиц. Голая комната и два её обитателя.

На эльфёнка смотрели тёмный эльф Джай Шадоу и светлый эльф Ирм Айл. Оба были Гаршу знакомы, пусть и сами ему не представлялись. В своё время, как и некоторые мальчики, он увлекался военной историей. И сейчас перед ним были давние кумиры его детства, знаменитые командоры элитных спецподразделений тёмных и светлых.

— Удивительно милый мальчик, — пробормотал тёмный. — И где этот Сантийский их только выкапывает.

— Не завидуй.

— Но Ирм, только взгляни, какой потенциал, какая сила!

— Обычная Джай. Ну если только немного больше, — отмахнулся светлый. Снова посмотрел на Гарша. — Потенциал, да, хороший. Но с таким учителем он быстрее сам погибнет, чем научится чему–то толковому. Присаживайся, Гарш.

— Спасибо, но я лучше постою.

Ирм поморщился. Упрямый мальчишка — это тормоз для планов. А тормозить им всем было некогда.

— Я сказал, садись, мальчик. А мои слова нужно понимать как приказы.

Гарш остался стоять, упрямо глядя на командора.

— Я подчиняюсь только своему начальнику, до особых распоряжений. И наставнику, пока не закончится моё ученичество у него. Ни один из них по вашему поводу ничего не говорил. Поэтому подчиняться вам я не обязан, хотя и могу это сделать на добровольных началах.

Светлый командор досадливо цыкнул. Дёрнул головой. И двое в серых плащах нажали на плечи Гарша, вынуждая его сесть на табурет. Да так и остались рядом, удерживая мальчишку на месте.

Командиры переглянулись, кивнули друг другу и начали слаженно ломать ментальную защиту парня. Им нужны были знания, которыми владел только он один. Им нужно было знать, действительно ли на Кириане появилась Тайфун. И действительно ли она находится под защитой светлого эльфа Дарэля Сантийского! На командоров давили правители, Тайфун была реальной угрозой для их мира и спокойствия. Поэтому о том, что всё это неэтично, да и не соответствует высокому положению командиров, эльфы не думали — просто ломали защиту.

Так же им было всё равно, что они причиняют боль мальчишке и могут даже его покалечить, если переусердствуют в своих действиях.

Впрочем, сразу же командоров ожидала первая неприятность. Защиту на Гарша ставил сам Дарэль, а он в ментальных науках был бесспорно лучшим. И защита каким–то любителям не поддалась ни с первого раза, ни с десятого.

Эльфы не сдавались, упорно ковырялись в заклинании, надеясь, что вот–вот–вот! Но все попытки были тщетны. Защита оставалась недвижимой стеной.

— С ума сойти! — Джай вытер капли пота с лица. Мальчишка вот уже два часа как находился без сознания. А защита не поддалась усилиям командора даже на миллиметр.

Ирм кивнул.

— Ты обратил внимание, какая защита? Я думал, заклинания агрессивного типа уже утеряны.

— Видимо, мы не правы. А может, правы. В любом случае, как теперь будем узнавать о том, правда ли ушлый наставник этого парня разгуливает по Кириану с самой настоящей Тайфун? Или наши разведчики приврали?

— Может, спросим у самого Дара? — предложил негромко Ирм.

— Нет. Без доказательств к нему лучше не соваться. Он нам ещё за ученика голову оторвёт.

— А если он действительно связался с Тайфун? — предположил светлый негромко. — Только подумай, какой козырь мы можем получить!

Тёмный поморщился

— Ты сейчас ведёшь себя…

— Знаю. Не говори. Но этот парень мне поперёк горла уже два столетия. К тому же, мы всегда можем извиниться, если ошиблись. Заставить парня послать зов мы, конечно, не сможем. Но просто немного его обидим. И Дар будет в нашем полном распоряжении уже спустя несколько секунд.

— Только бей не в сердце, Ирм!

— Конечно, нет. Мы же не монстры. Перережем горл… Ладно, ладно. Не смотри на меня так. Ударишь его просто фантомной болью. И все дела.

— Мне от твоих «и все дела» страшно.

— Ты на чьей стороне?! — вскипел тут же раздражённый Ирм.

— На твоей, твоей, успокойся. Только не нравится мне это.

— Твоя паранойя, Джай, не к месту. Расслабься и получай удовольствие, вот и вся тайна.

Тёмный ничего не сказал. Смерил мальчишку задумчивым взглядом и нанёс удар фантомной боли. Он собирался передать ощущение от удара двумя кинжалами. Но Ирм хотел получить результат побыстрее и вмешался в плетущееся заклинание в самом его конце.

Разряд боли, сотрясший тело Гарша, напоминал атаку одного из паразитов, водившихся на территории Гиблых земель. Найдя себе жертву, они пожирали её заживо на месте.

Отчаянный безумный крик эльфёнка зазвучал над гарнизоном.

А в комнате тут же начал сгущаться туман мгновенного переноса.

Правда, первым из него выпал не ожидаемый эльф.

Сколько кольцо прыгнула огромная каменная горгулья, и, не теряя ни секунды, вцепилась в лицо ближайшего к ней светлого эльфа.

…Ожидания Таисии о грядущих проблемах оправдались на все сто. Вначале, правда, сбежал гном. Ещё в тоннелях. Друзья даже опомниться не успели, как этот сморчок отшвырнул Таю в стену и сбежал. Девушке разбиться не дал Рель. Выскользнув из тени, он без всякого труда поймал на руки лёгкую малышку.

Рядом злобно выругался Кантарр, заметив, как растворяется в камне их заложник.

Теперь становилось понятно, как древние гномы могли из одного конца страны попасть в другой конец и ударить в спину захватчикам. Если они могли просачиваться в камень, то не могло быть никаких сомнений в том, что противники из них неудобные. А если вспомнить о том, какая интересная клюка была в руках сморчка, который чуть не убил Таисию, всё становилось совсем плохо.

— Ноги в руки и ходу отсюда! — рявкнул Кантарр, не церемонясь. — Если нападут в тоннелях, мы погибнем на месте. А вот если будем подальше отсюда, нам ещё может повезти.

— Мы же ушли далеко, — возразил Дар.

— Древние гномы–старейшины, думается мне, могли проводить за собой в камне войско любой численности!

— Вот это да, — ахнул светлый.

— Нам не повезёт, — пробормотала Тая, опирающаяся на камень. — Я не могу идти. Простите. Сегодня выдался слишком отвратительный день. И в Тайфун превратиться уже не смогу.

— Я понесу тебя, мелкая, — Рель повернулся к ней, положил на плечо руку. — Не бойся. Нам главное успеть.

И они успели. Сотрясающие тоннели шаги преследователей уже звучали за спиной, когда компания вырвалась на свободу.

На горизонте солнце двигалось к своему пику, дул сильный ветер, вдали видны были кресты кладбища. А в тоннелях выпучивалось что–то бесформенное. Непонятное, словно широкая простынь затянула распахнутый зев, и теперь с той стороны что–то рвалось сюда.

— Переход, — первым понял Кантарр, что это такое. — Так что до воды мы добежать не успеем.

— Значит, будем принимать бой, — кивнул Рель, опуская Таю на землю. Ободряюще улыбнувшись девушке, тёмный повернулся. В руках у него появилась булава. Рядом с трёхзарядным арбалетом застыл Дар.

Кантарр была за спиной Таи, и его она не видела. Впрочем, особо по сторонам девушка не смотрела. Она пыталась отдышаться и собраться с силами перед грядущей дракой. Не для того, чтобы в ней участвовать, а для того, чтобы особо не путаться под ногами у мужчин.

Тихо шумел серый могильный вереск, из тоннеля доносился писк, скрежет и клёкот.

А потом пелена прорвалась, и никто ничего уже не успел предпринять. Из жерла тоннеля, как из пушки, выстрелили каменные стражи.

— Два паука, две горгульи, четыре рыцаря и… Это что?! — озадачилась Тая, пытаясь сообразить что такое круглое и шипастое выкатилось из тоннеля.

— Это самое опасное из всего что здесь есть, — сообщил Кантарр, пробежавшись взглядом по противникам.

— И? Название у этого «чуда» есть?!

— Ты их так успешно расстреливала, а теперь не знаешь? — удивился Кантарр, дёрнув Таю в сторону. — Шуршанчик это, шуршанчик.

— А почему он такой странный?

— Чтобы ты спросила, — усмехнулся мужчина, двигаясь в сторону и сдвигая Таю за собой. Дар и Рель так же пятились от тоннелей.

— А драться мы с ними что, не будем? — любознательно спросила девушка.

— А ты самоубийца?

— Мелкая, этот шуршанчик нас раскатает и даже не заметит этого. И не потому, что мы с ним не справимся. А потому что чтобы убить его, требуется развернуть вот это всё вверх ногами. И вонзить нож прямо в открытую челюсть. А этого монстра, — Рель поёжился, — руками не развернёшь. Да и вряд ли он рот добровольно откроет. А взрывать его нечем.

— Ну и что?! Опять бегать?! — возмутилась Тая.

— Понадобится — полетишь, — отрезал Кантарр.

Девушка бросила на мужчину изумлённо–задумчивый взгляд, но спорить не стала. Склонила послушно голову, отступая всё дальше. Подобное положение вещей не понравилось горгульям. И с пронзительным клёкотом крылатые каменные стражи сорвались с места.

Зашли над головами компании с двух сторон и ринулись вниз. Как раз в этот момент за спиной Таи сгустилось дымное кольцо телепорта. С криком боли свалился на землю Дар. Следом за ним загремела больше от неожиданности, чем от боли Тая. По спине девушки расплывался багровый синяк. А атаковавшая девушку и оттого слишком низко подлетевшая горгулья, попала в руки Реля. И дроу, раскрутив стража, швырнул её прямо в дымное кольцо. Просто больше никуда не было.

И пока вторая горгулья возмущённо клекотала сверху, хлопая крыльям, следом кинул туда Таю, Дара. И запрыгнул вместе с Кантарром сам.

Дымное кольцо схлопнулось, оставив каменных стражей с носом.

Перемещение вышло болезненным. Приземление вышло не лучше.

Сидя на полу, Тая подняться была просто не в силах. Придерживая на груди расползающаяся после удара каменной горгульи рубашку, девушка смотрела на то, как суетится над учеником светлый эльф.

Кантарр и Рель с непередаваемые выражением лица смотрели за спину Таи.

Но девушка повернуться не могла, чтобы взглянуть, что их так встревожило. Сейчас её больше волновало, что случилось с Гаршем.

— Что же вы так неосторожно, — поцокали укоризненно за спиной девушки. — Такой прекрасный цветок, сама леди Тайфун, сидит в таком плачевном положении, что дрожь от ужаса забирает. Милая леди, позвольте вам помочь?

— Сопроводить сразу на казнь? — ехидно спросил Рель, кося краем глаза на каменные осколки в углу.

Несколько секунд! За те несколько секунд, что им потребовалось на прохождение сквозь телепорт, эти двое буквально порвали горгулью на куски! А впрочем, что ещё можно было бы ждать от командоров отрядов специального назначения? Их всегда кидали на таких тварей, устойчивых к магическим атакам, каким–то несчастье пробуждённым в том или ином месте.

— Зачем же сразу на плаху, — отозвался тем временем кто–то. — Вначале в камеру.

Ирм, насмехающийся над «гостями», фразу не закончил.

Тайфун повернулась.

Испуганные серые глаза занимали, казалось, пол–лица. И на этот раз зашипели её спутники, разглядев чёрно–багровый синяк, оттенявший вращающийся тайфун на спине.

Сама Тая не сводила взгляда со светлого незнакомого эльфа.

— А там есть, где поспать? И поесть? А ещё бы вымыться?

Усмотрев в этом замечательную возможность поиздеваться, Ирм кивнул.

— Камера для дорогой гостьи особая. Вы все там уместитесь и отлично проведёте время.

— Тогда ведите, — согласилась измученная Тая.

Мужчины недоверчиво на неё уставились. Причём и свои, и командоры — тоже.

Но у девушки запас прочности подошёл совсем к концу. И убедившись, что есть возможность короткой передышки, она просто свалилась без сознания там же, где и сидела.

— Сезон бессознательных тел, какая жалость. — Ирм потёр руки, — значит её за…

— Я сам её возьму, — перебил своего напарника Джай.

— Ты!

— Достаточно, — отрезал непримиримо тёмный, поднимая девушку на руки.

Наёмники, уже приготовившиеся к бою, смирились. Пока Таисия была в руках тёмного, они ничего не могли сделать.

Поддерживая под руку своего ученика, Дарэль вышел из дома, даже не взглянув на Ирма. Эльфа, которого когда–то называл своим лучшим учеником.

И ликование в душе светлого командора сменилось обидой и пустотой. А затем взорвалось отчаянной жаждой мести.

Ничего этого компания Таи не знала. Их закрыли в клетке на центральной площади.

На мужчин надели ручные и ножные кандалы. К шеи девушки прицепили ошейник с цепью, оканчивающейся тяжёлым шаром.

Никакой еды, воды, тем более — ванной. Даже туалета не было.

Вместо кровати была охапка гнилого сена, на котором сверху не постелили даже мешковины. Сидеть было больно и неуютно.

Но Тая спала. Обморок от усталости и истощения перешёл в крепкий сон. Но, к сожалению, совсем не живительный. Ни для самой Таи, ни для окружающего мира. Потому что измученная физическая оболочка начала добирать силы из окружающего мира, выкачивая магию.

Дракон Василиса была права, Тая производила магию. Чем больше времени она проводила в этом мире, тем большим «проводником» она становилась. Всё началось с тоненького потока, а ближе к подгорной столице превратилось в бурную реку. Магия проходила сквозь тело девушки, растворялась вокруг, насыщая всё и вся. Именно из–за этого проснулись стражи. Именно из–за этого проснулся кракен и даже смог раздвоиться.

Но сейчас ситуация сложилась обратная. Не зная об этом, девушка тянула магию к себе, к камере, которая была отвратительным местом. Солнце палило с неба, пересушивая кожу светлых эльфов и вызывая поток слёз пополам с головной болью у эльфа тёмного.

Организмы требовали еды. Но стражник, узнавший Дара, шепнул, не разжимая губ, что пленникам запретили давать даже воду.

— Дангарр, я тебя любил, — пробормотал Дарэль, уткнувшись лицом в свои колени.

— Ты о чём? — изумился стражник.

— Попробуй зажечь светильник, — предложил Дар, уже по покалыванию кожи догадавшийся, что происходит. Кандалы не блокировали магическое зрение (жертва должна знать, что бежать ей некуда), поэтому Дар уже успел в своей догадке убедиться. Над клеткой висел огромный тайфун, стремительно пожирающий магию.

Пограничник словам Дара не внял. Решил, что светлому успело напечь голову и сейчас он бредит.

Спустя пару часов тяжелый сон–обморок немного разжал свои цепи, и Таисия смогла открыть глаза. Измученная, совершенно не отдохнувшая девушка села на соломе. Осмотрелась и зарычала. Весомо так, проникновенно.

— Это у нас светлое гостеприимство такое? — спросила она злобно. — Мягкая кровать? Ванна? Еда? Да?!

— Спокойнее, Тая, — отозвался сонно Кантарр.

— Спокойнее?! Я хочу есть! Я мяса хочу, мяса! А мне… — девушка поперхнулась, облизнула пересохшие губы, покрытые кровоточащей корочкой. — Молодой и красивый эльф, а мне какой–нибудь еды дадут?

Пограничник застыл, только уши опустились ниже.

— Нет? Ну, я почему–то так и подумала.

Зверское выражение лица девушки, сквозь которое проглядывала злоба вихря над её головой, могла насторожить кого угодно. Но тех, кто мог принять решение, рядом не было.

Ирм и Джай отсыпались, отчитавшись от успешности поимки Тайфун. У алтаря спешно шли приготовления к кровавому ритуалу убийства девушки. О том, что она истинная — уже знали всё. Новой рубашки Таисии естественно никто не выдал, и татуировку на спине видели все желающие.

Пограничник стоял спиной, и к тому же плохо представлял себе, с кем его свела судьба.

Тая тем временем засунула палец в рот, прокусила кожицу на указательном пальце и провела выступившей капелькой крови прямо по железке на шее. Ошейник свалился на пол. А, поднявшись с соломы, Тая схватилась за решётку.

Девушку повело.

Тихо что–то стукнуло, с металлическим лязгом петли решетчатой двери сорвало начисто. Решётка свалилась на землю с раскатистым грохотом.

Заснув палец в рот, Тая улыбнулась повернувшемуся стражнику.

— Лучше даже не пытайся, — сообщила она невнятно.

— Стой на месте! — пограничник приготовился сплести магические верёвки и с озадаченным видом уставился на свои ладони.

— Не работает? — посочувствовал Дар, подняв голову.

— Что это значит? — взгляд пограничника стал больным.

Тая удалялась по дороге.

— Да она вернётся, — отмахнулся светлый. — А ты садись, это долгая история.

Пограничник послушно сел. Дарэль потёр руки.

«Что там у нас в информационных войнах самой сложной задачей ставили? Врага обратить в свою веру, а из страшилки добрую легенду сделать? Ну, поехали! Зря что ли меня одним из лучших в вопросах дезинформации считали?!»

Дарэль усмехнулся, и началось.

К тому моменту как вернулась Тая, стражника уже не было рядом.

— А где? — растерялась девушка.

— Убежал, — пожал плечами Дар. — Испугался видимо чего–то.

Дружный хохот Кантарра, Реля и Гарша стал ответом на это «видимо».

Смерив мужчин удивлённым взглядом, ничего не понимающая Тая вошла в камеру. Подняла решётку и прислонила её к пазам. Затем протянула Дару кубик со скрученным пространством. Раскрыв его, вся компания оказалась в небольшом доме, в котором были и мягкие кровати, и огромная ванная, и даже кухня, где в леднике лежало мясо, которое только и ждало, когда его пожарят.

Чёрный вихревой столб всё так же покачивался наверху. Но он больше не пожирал свободно разлитую в мире силу. А вдоль тела Тайфун тонким ручейком снова текла магия…

 

Глава 20. Конец Дангарра

Алтарь был подготовлен к церемонии. Всех «охранников» Таисии приволокли к алтарю, также как и Гарша. Всех четверых закрутили в цепи, чтобы они не помешали. Сама девушка, к удивлению обоих палачей, не сопротивлялась.

Такое поведение на памяти Ирма и Джая они видели впервые. И не могли не удивляться. Все девушки, а их через руки прошло не менее двадцати, плакали, убивались, кричали, что они не Тайфун, что их нельзя убивать. А эта — молчит, даже посвистывает немного.

Светлый и тёмный эльф переглянулись и, не веря, воззрились на свистящую девушку. Тайфун, стряхнув с себя цепи, сама села на алтарь, скрестив ноги.

— Слушайте, — сказала она негромко. — У вас тут как, право последней просьбы распространено?

Джай кивнул, вовремя заткнув рот Ирму.

— Замечательно, — обрадовалась девушка. — Тут видите ли в чём дело, я видела в городе женщин и детей. И если я не против стать причиной смерти тупоголовых воинов, которые не отличают добро и зло друг от друга, то брать на руки кровь невинных — не хочу. Поэтому моя последняя просьба прозвучит, наверное, глупо…

— Говори, мы выслушаем её.

— Было бы замечательно, если бы вы её и исполнили, — усмехнулась девушка, потом протянула руку к Джаю. — Вашему напарнику я совсем не доверяю, но вам попробую поверить. Перед тем как меня убивать, не могли бы вы вначале порезать мне руку?

— Ты уверена, что это твоя последняя просьба? Не просьба о пощаде, отсрочке? А именно что порезать тебе руку?

— Угу, — кивнула Тая. — Именно что. Перед тем как вы меня убьёте, порежьте вначале руку. Я бы предложила левую, но второй раз в одно и то же место не сработает, поэтому придётся в правую. Но поскольку она… А впрочем, хватит слов. Выполните мою просьбу?

— Я могу отрубить тебе руку целиком, — предложил Ирм запальчиво, оттолкнув руку Джая в сторону.

Тая поморщилась.

— Ты псих? — спросила она разочаровано. — Что в моих словах тебе непонятно? Нет, если ты хочешь взять на свои руки гибель всех светлых эльфов, вперёд. Но я тебе в этом случае не сочувствую. Потом перед богиней земли оправдываться будешь долго.

— Заткнись! — крикнул светлый.

Момент, когда Тая исчезла с алтаря, увидели только её постоянные напарники. Как бы ни были хороши командоры, с кем–то, кто был вне привычных им рамок, сталкиваться эльфам всё же не приходило. А злая Тая оказалась рядом с эльфом, возвышаясь над ним, несмотря на свою миниатюрность.

— Такой маленький, а такой мерзкий, — брезгливо процедила она, размахнулась и ударила эльфа по щеке. Ударила не жалея, от души.

Голова Ирма мотнулась в сторону, и за ту же щеку схватился Джай.

Он же и удержал светлого на месте, пока Тая хладнокровно возвращалась на алтарь, напевая незнакомую эльфам песенку.

— Ты заслужил, — процедил тёмный командор. — Поэтому заткнись. Не нравится мне это её спокойствие. Мне не нравится то, что сказал её охранник у решётки. И над её плечами, ты видишь?

Ирм поднял голову. На лице светлого не была и следа отпечатка ладони.

— Над её плечами? — неуверенно переспросил он.

— Крылья, — шепнул Джай. — Сейчас проведём обряд, и думаю, ты увидишь всё сам. Я бы не сказал, что они красивы, или ещё что такое. Но мне больно на них смотреть. Такого не было ещё ни разу. Такого не было в записях наших предшественников. И ощущение… Неприятное.

Тая, сидя на алтаре, качала ногами. Чтобы она ни пела, никто из эльфов не мог разобрать ни слова.

Палачи, опасливо на неё поглядывая, начали последние приготовления к ритуалу.

Вокруг алтаря были выложены шалашики из веточек. Внутри размещены связки душистых трав и какой–то камень. Всё это поджигалось, и разноцветный дым тянулся к алтарю. Там он свивался в кольца вокруг жертвы, удерживая её на месте, жадно собирал каждую каплю крови, чтобы она не пролилась на землю.

В этот раз дым, вместо того чтобы подняться в небо, как и положено дыму в безветренный денёк, застыл у земли. А потом, не потянулся к алтарю, как было десятки раз, а испуганно прижался к земле. Приник к своим шалашикам в тщетной надежде найти спасение.

Тая, покосившись на дымок, взглянула на эльфов.

— Что–то не так? — спросила она с интересом, поведя плечами. Некая тяжесть, возникшая в районе лопаток, её раздражала. Это не было больно, просто как–то неловко.

Девушка снова повела плечами, потом больше на эльфов не глядя, дотянулась до лопаток, почёсывая их. Неясный зуд, боль, неудобство — всё это отвлекало ее от мыслей, где она. А ещё эти ощущения глушили понимание того, что сейчас её будут убивать.

— Ууу… — оглядевшись по сторонам, Тая с радостью увидела лежащий в стороне свой рюкзачок. Там в ножнах на боку лежал кинжал. Пока эльфы сосредоточено обсуждали, что происходит и что с этим делать, девушка забрала кинжал и вернулась на алтарь, почёсывая спину ножнами.

Зуд не проходил, от лопаток начал распространяться по всей спине. Ощущения раскалывались ровно напополам на позвоночнике. И пока девушка отчаянно пыталась как–то утихомирить зуд, к нему присоединилась боль.

Выгнувшись на алтаре, девушка ойкнула от накатывающих чувств. И всё.

Всё пропало.

Была только поразительная лёгкость за спиной. Были только ошеломлённые лица, обращённые к Тае. Слишком ошеломлённые.

Нервно откашлявшись, Дар стряхнул с плеча руку конвоира. Подняв руку, что–то сделал со своими кандалами, и они упали на землю. Всё так же не отводя взгляда от Таи, светлый махнул рукой и повесил в воздухе перед ней зеркало.

Немного не понимая, что происходит и чего все так переполошились, девушка взглянула в созданную водную гладь. Теперь уже глаза самой Таи немного остекленели, когда она увидела два огромных крыла, покачивающихся за спиной. Вряд ли на таких эфирных крыльях можно было бы взлететь, но они были прекрасны. Над левым плечом — чёрное, над правым — белое. И на оба было больно смотреть.

— В пророчествах такого как–то не упоминалось, — пробормотал Кантарр негромко. — Либо чёрные крылья, либо белые. Почему одно такое, одно такое?!

— Хороший вопрос, мне тоже интересно, — поддакнул Дар, не глядя расковывая остальных.

— Мы долго тут торчать будем? — возопила Тая, когда ей надоело любоваться на свои крылья и ждать, пока её «палачи» придут себя. — Вы сделайте что–нибудь что ли!

Джаю делать уже ничего не хотелось. А вот напарника остановить он не успел.

Ирм метнулся вперёд, размахивая ножом. И порезал он не правую руку девушку, а мазнул лезвием по её щеке. Ойкнув, Тая завалилась назад, прижимая к кровоточащей царапине руку. На лице девушки царило по–детски обиженное выражение.

Нанести удар финальный, смертельный, Ирм не смог. Алтарь, на который попала капля крови Тайфун, раскололся.

И вся сила разрушения, что в нём содержалась, ринулась на свободу. Перепуганная Тая, совершенно не желавшая поглощать эту гадость, инстинктивно запахнулась в собственные крылья.

Сверху, перестав получать магию от Таи, свалился свитый комок поглощённой ею силы и соединился воедино с комком разрушения от алтаря… На мгновение повисла душная тишина, то самое мгновение, когда ничего нельзя изменить, но когда успеваешь осознать, ЧТО происходит вокруг. А потом грянул гром.

Небо мгновенно затянуло чёрными тучами, извилистая молния мелькнула в просветах раз, второй и ударила вниз.

— Некрасивый конец для Тайфуна, — заметила Тая озадаченно, а следом молния ударила в её тело…

…Если бы она была стеклянной, то ей бы пришлось собираться из осколков. А так как она была живым человеком, у неё просто было ощущение, что она ненароком уснула в кактусе.

Ничего смертельного и, пожалуй, даже ничего травмирующего. Просто всё тело ныло, стонало, пищало, визжало, дрожало — каждая клеточка обрела собственный голос и была ужасно недовольна тем, что произошло. О чем не преминула поставить самую Таисию в известность.

— Лучше не открывай глаза, мелкая, — голос Реля звучал откуда–то слева и выше.

— Точно, точно, — глаз Таи коснулись прохладные пальцы Дара. — Сейчас вначале подлечу немного, а потом видно будет.

— А сейчас что, ничего видно?

— С тем учётом, как сильно тебя швырнуло в сторону, видно будет. Но не самый лучший вариант, чтобы вся грязь, которая на тебе, и те царапины, которые на лбу…

— Лучше не продолжай, — содрогнулась Тая. — Я терпеливо сижу.

— Умная девочка, — со смешком сказал Дарэль. — Сейчас, ещё немного. Всё, можешь открывать глаза.

— Всё очень страшно? — спросила девушка неуверенно.

— Жертв нет, — серьёзно добавил светлый, и Тая тут же распахнула глаза.

— Правда?

— Чистая. Наших конвоиров прикрыл Гарш. Командоры справились сами. Тебя не тронуло благодаря крыльям. Но…

Тая не дослушала, она поднялась… и села обратно.

Гарш, сидящий рядом, придержал её, чтобы с камня Таисия не завалилась на землю.

— Ага, — глубокомысленно кивнул он. — Красиво…

Тае красивым то что было вокруг совершенно не показалось. Потому что вокруг ничего не было. Была воронка, края которой терялись где–то вдали. Чёрная, выжженная, словно внутри бушевало пламя. Или сюда ударила бомба из мира Таисии.

— Диаметр — шесть километров, — добавил Рель. — Высота стенок около трёхсот метров.

— Почему нет жертв? — мгновенно севшим голосом спросила Тая.

— Дар, — тёмный махнул рукой в сторону светлого напарника. — Он заговорил пограничника. Поклялся силой и своим посмертием, что если тут останутся живые, когда тебя пойдут убивать, то из категории живых они перейдут в категории безнадёжно мёртвых. Рассказал пару–тройку страшилок, пограничник внял. И пока мы спали, город ночь готовился к эвакуации. Когда тебя повели сюда, маги запихивали всех в телепорты.

— Какие телепорты?! — взвыл Ирм, которого Джай аккуратно выкапывал из–под осыпавшихся обломков.

— Обычные, после ночи рядом с Тайфун там можно было весь город безопасно переместить. И в общем–то, — Дар огляделся по сторонам и оптимистично добавил. — Всё могло закончиться гораздо хуже.

— Куда хуже? — спросил Джай.

— Конец света, — буднично сказал Кантарр, подходя к ним. — Подняться можно чуть левее отсюда. Тая, ты в состоянии?

— Относительно, — кивнула девушка.

— Здесь лучше не оставаться. Такой выброс, как произошёл, пробудил по моим прикидкам не меньше половины Гнилого перекрёстка. И все эти твари сейчас двигаются сюда, к эпицентру. К тебе.

Командоры переглянулись.

— Эй! — возмутился Джай. — О чём ты говоришь?

— О том, что вы своими тупыми действиями, открыли вход на территорию светлых и тёмных эльфов. И вся эта толпа нечисти двигается сейчас сюда.

— А… Надо что–то сделать! — подорвалась с места Тая. — Надо остановить их! Там же женщины, дети! Там же неповинные ни в чём эльфы!

В воронке воцарилась тишина. Не удивлены были только Дар и Гарш. Остальные не сводили с Таисии непонимающего взгляда.

— Мелкая, они тебя чуть не убили, — напомнил Рель.

— Я знаю.

— Если бы ты не была настоящей Тайфун… То ты была бы уже мертва!

— А поскольку я настоящая, то я жива. И мы живы. И все живы! А умирать в зубах и когтях нечисти с перекрёстка — это страшная смерть. Дар, ты же говорил, что это лишает всех посмертия! Такого я самому злому врагу не пожелаю!

— Да, — кивнул светлый. — Именно это она и делает. Твари с перекрёстка не живые, не мёртвые. Когда они пожирают кого–то, они пожирают его духовную сущность, за счёт которой смогут существовать дальше.

— Я об этом никогда не слышал, — пробормотал Кантарр.

— Ещё бы, — усмехнулся Рель. — Это тайна, которая известна только тем, кто служил в Дангарре.

— Слушайте, — взглянула на них Тая. — Дар, Рель. А вы … часом не здесь познакомились?

Эльфы переглянулись, одинаково снисходительно улыбнулись.

— Умница, мелкая. Догадалась. Познакомились мы здесь.

— И с первого же дня устроили безобразную драку, после которой пришлось перестраивать некоторые здания… — добавил Дар. — А потом мы встретились уже после того, как ты нас свела вместе.

Тая прищурилась. У неё складывалось ощущение, что только что ей выдали начало истории и её конец. Что–то было между этой самой дракой и их второй встречей, что–то, из–за чего Рель так защищает Дара. Защищает его так, словно боится за свою собственную жизнь…

Взгляд девушки метнулся в сторону. Тёмный Джай что–то выговаривал Ирму, растирая ноги того. На лице светлого ушиба не было. На лице тёмного — уже едва заметный отпечаток был.

Повернувшись обратно, она смерила взглядом снова Дара и Реля. Потом усмехнулась.

— Вы были командорами. Вы — оба. Как эти двое, — ткнула она пальцем через плечо на застывших Ирма и Джая. — Только вы с политикой не подружились, не вышло из вас хороших дипломатов. На каком–то из заданий вы окончательно сгорели и завязали оба с военной карьерой. И в разные стороны вы разошлись, потому что напоминали своим видом друг другу службу в этом месте. Верно?

— Мелкая… — Рель покачал головой. — Нет слов.

— Умная девочка, — хищно усмехнулся Дар.

Гарш с открытым ртом смотрел на наставника и не верил, а девушка тем временем радостно потёрла руки.

— Значит, вы оба — приносили клятву охранять свои территории. Дайте мне карту.

Кантарр предупредительно расстелил по земле карту. Поскольку уже темнело, сверху над ней Дар повесил светильник.

— Они точно идут сюда?

— Безусловно.

— Именно сюда, в центр этой воронки?

— Да, — кивнул Кантарр, недовольный тем, что в нём сомневаются.

— Перекинуть сюда никого не удастся, — пробормотала Тая. — После такого взрыва магия есть в очень ограниченных количествах только рядом со мной. Телепорт не откроется. И если стоять на краю котлована и ворожить с безопасного места — толку не будет. Никто не дотянется. Значит, придётся ждать всех этих тварей здесь.

— Нет, — Кантарр покачал головой. — Это риск. Мы не можем тобой рисковать. Мы…

— Не можем оставить это вот просто так, — подсказал Дар ему. — В конце концов, из–за того что мы плохо выполняли свои обязанности, сложилась такая ситуация. А по кодексу наёмников мы теперь должны приложить все силы, для того чтобы эту ситуацию исправить.

— Дарэль!

— Кантарр?

Тая прыснула, закрывая рот ладошкой. Это было знакомо. Три сильнейших личности, собравшихся в одном месте, они постоянно ссорились. В конце концов, и Рель, и Дар признали, что в чём–то Кантарр их лучше. Но они подчинялись только тогда, когда считали, что он — безусловно прав.

Тая была исключением, единственным, совершенно безумным. Какую глупость бы она не велела, эти трое — слушались. А потом удивлялись, почему в очередной раз дело выгорело, почему нагромождение случайностей стало таким удачным.

«Кстати говоря», — пока мужчины мерялись взглядами, задумалась Тая. — «А так ли случайно я пришла в этот мир? Нет, я не верю в судьбу там, предопределённость, но что если тут есть что–то ещё. О чём я пока не знаю?»

— Достаточно! — сказала она, хлопнув в ладоши. — Итак, Кантарр, в этот раз ты в меньшинстве. Мы остаёмся здесь…

— Не мы, мелкая, — Рель махнул рукой. — Ты — уйдёшь. Я согласен с Кантарром. Ты слишком ценная для всего нашего мира, чтобы можно было позволить тебе остаться.

— Эй, эй! Не принимайте за меня решения!

— Мы не принимаем, это… — Дар пожал плечами. — Девочка, считай, что это просто забота старших. Ты сильная, умная. У тебя интересные способности. Но ты очень важна для нас, но только если останешься жива.

— А вы! — Тая переводила взгляд с одного члена своей команды на другого. — Я же не могу вас взять и просто оставить!

— Именно это ты и сделаешь. Возьмёшь свой рюкзачок и отправишься на край воронки. Кантарр покажет тебе направление. Ты поднимешься. И уберёшься отсюда, как можно дальше.

— Я не могу вас оставить! Мы же одна команда!

— Тая, ты должна это сделать, — Кантарр поморщился. Ему это не нравилось, но правоту эльфов ему приходилось признать. — Если ты не будешь участвовать в этой мясорубке, мы справимся. Нам будет придавать силы знание того, что ты — далеко. Знание того, что ты в безопасности. Понимание, что если мы проиграем — то они настигнут тебя, будет окрылять нас. Но если ты будешь рядом — нам придётся постоянно на тебя оглядываться. Смотреть — всё ли с тобой хорошо, жива ли ты, не ранена. Мы не сможем сражаться в полную силу.

Девушка молчала. Только по щекам едва заметно катились слезинки.

— Я не хочу, — расплакалась она. — Я не хочу вас оставлять. Я же тоже могу держать в руках меч! И совсем не обязательно меня защищать!

Кантарр отвернулся. Рель, не переносящий женских слёз, опустил голову. Командоры ничего не могли понять.

Дар присел перед девушкой на корточки, обхватил её лицо ладонями.

— Девочка, посмотри на меня.

Тая отрицательно помотала головой.

— Девочка, глупая.

Таисия расплакалась ещё горше, и эльф прижал её к себе, тихо что–то шепча. Слова были не слышны, но когда Тая через некоторое время отстранилась, её глаза были сухими.

Дар поднялся и поднял девушку на ноги.

— Кантарр, куда ей идти?

— Я покажу, — кивнул мужчина. — И у меня где–то был зачарованный фонарь. Его свет виден очень далеко. Когда ты доберёшься до края воронки, помаши нам. И мы увидим, что ты — в безопасности.

— Хорошо, я… Я всё поняла.

В полном молчании мужчины смотрели, как Тая собиралась. Она хотела бы подойти к каждому из своей команды и просто обнять. И не могла.

Она хотела остаться рядом с ними. Но не могла и этого.

Закусив губу, девушка шагнула раз, второй и пошла вперёд, не оглядываясь.

Рюкзачок плотно лежал на спине. Подогнанные по ноге ботинки не жали и не натирали.

Девушка шла, экономя дыхание и стараясь не плакать. Плакать было нельзя ни в коем случае. И она шла. Шла. Шла.

Очень скоро пропали из виду эльфы. Стихли все голоса и звуки, хотя раздавались они далеко по этой воронке.

А потом Тая не выдержала, выхватила из кармана рюкзака зеркало и отчаянно позвала:

— Василиса! Вася! ВАСЯ!

По зеркалу пробежала муть, серая грязная тля, мелкими точками перебирающаяся по зеркальной глади прыснула в разные стороны. И показалась дракошка.

Там, по ту сторону зеркала, она стояла, опираясь лапами на раму зеркала.

— Ну, наконец–то! Тая! — Василиса села на пол. — Я думала, ты не сможешь до меня дотянуться!

— Дотянуться?!

— Кто–то заблокировал амулет, кто–то очень хотел, чтобы ты до меня не дозвалась. Кто–то очень хочет, чтобы ты погибла. Тая, слушай меня внимательно. Я перечитала все до одного пророчества. Я нашла все документы, которые только к тебе относились. И нигде. Слышишь меня? Нигде не сказано о деве с двумя крылами одного белого, другого чёрного цвета. Ни в одном манускрипте не сказано о деве, которая могла бы магию поглощать и магию творить. Ты — не предсказана. Я думаю, что ты появилась здесь, скорее всего по случайности. Нет! — испугалась дракоша. — Ты настоящая Тайфун, вне всякого сомнения, но все пророчества разнятся, они… неправильные. Кто–то хотел, чтобы, даже попав на Кириан, настоящая Тайфун погибла. Кто–то хочет погубить этот мир любой ценой! И ты… Девочка, ты попала в жернова чужой мести и чужой власти! Те двое, о которых ты мне рассказывала, я всё проверила! Я нашла тех, кто является кураторами нашего региона. Так вот, описание не совпадает! Я… Я уверена, что те кто к тебе пришли — ненастоящие!

Таисия оглушённая сказанной новостью остановилась. Фонарь из её руки выпал и погас.

— Вась, но как же так?

— Не знаю, но обязательно это выясню. Поэтому ты должна как можно скорее покинуть своих … наёмников. Вполне может статься, что…

— Вась, — глаза Таи влажно заблестели, комок снова подступил к горлу. — Я одна, Вась…

— Они тебя бросили?!

— Меня чуть эльфы не убили. Хорошо ещё вначале по лицу чиркнули. Но взрывом снесло город Дангарр и пробудило Гнилой перекрёсток. Они отправили меня одну. Сказали, что не хотят, чтобы я, чтобы я пострадала. Вась, что мне делать?! Они там одни остались! Я не хочу, чтобы они погибли!

— Вот ненормальная девчонка! — дракона даже крыльями всплеснула от возмущения. — Среди них может быть предатель!

— Они никогда меня не предадут!

— По своему желанию — могут и не предать. Но если твой противник владеет магией, ментальной магией подчинения, то что тогда?! Ты должна немедленно уходить оттуда! И в другую сторону, не в ту, которую тебе сказали.

— Вась… Я не хочу их так оставить! Я не могу! Я клялась, что как командир их группы…

— Ненормальная! Да опомнись же ты, ради всех богов этого мира!

Тайфун вздохнула, села прямо на землю.

— Вась. Я не могу их бросить. Сердце в моей груди сопротивляется этому.

— Ты, не моргнув глазом, готова была уничтожить весь Кириан…

— Я и сейчас готова.

Дракон открыла пасть, в немом изумлении глядя на девушку.

— Слушай.

— А?

— Ты всегда такая непостоянная?

— Я постоянная! Я хочу помочь Кириану, правда. Но я не хочу, чтобы мои друзья погибли, потому что у меня не хватило сил им помочь.

— Ты ненормальная! — дракошка стукнулась пару раз лбом о зеркало.

— Вась, у меня же есть сила, я могу как–то… как–то… ей поделиться без физического контакта?

— Если бы у тебя крылья были целиком белые — смогла бы без всяких проблем. Если бы у тебя оба крыла были чёрными, тоже смогла бы выборочно уничтожить себе неугодных. Но ты — не такая. Ты не та и не та.

— А цветы? С божественными семенами?

— Тем более точно нет, ты же не маг.

— Вась. Но делать–то мне чего?! — взмолилась Тая.

— Я помогу, — вздохнула дракона. — Но при одном условии!

— Каком угодно!

— Ты сейчас отправишься дальше. Возьмёшь тот фонарь, что уронила и пойдёшь дальше. А я найду им помощь, которая сможет до них быстро добраться. Ты же — со всей доступной тебе скоростью будешь уходишь. Тебе надо попасть в ближайший человеческий город. Воды рядом нет, поэтому вызвать своего ручного кракена ты не сможешь. Караванов тоже нет. И идти тебе дня четыре. Поэтому не задерживайся.

— А помощь?

— Она им придёт. Обещаю. Верь мне.

Тая кивнула.

— Вась.

— А?

— Спасибо.

Дракона расплылась в оскале–улыбке и торопливо пошуршала от зеркала. Таисия вложила зеркальце в карман рюкзака, подхватила фонарь с земли и торопливо двинулась к краю котлована. Соблюдая условия Василисы — в сторону от того направления, куда говорил Кантарр.

По земле вслед за ней скользила большая тень, и горели недобрым алым огнём провалы её глаз…

 

Глава 21. На перепутье

Карты у Таисии не было. А серая тьма, затянувшая зеркало стала настолько плотной и колючей, что как бы Тая не звала Василису, дозваться до неё она так и не смогла.

И в результате, совершенно очевидным результатом было то, что девушка заблудилась. Она не вышла к Гнилому перекрёстку, и это не могло её не радовать, но вместо земель светлых или тёмных эльфов, Тая оказалась в лесу.

Отчасти она была этому рада — можно было спокойно подумать.

Отчасти — нет. Таисия не знала, что случилось в воронке у Дангарра, что с её друзьями. И главное, она теперь не знала, что делать ей самой. Слова Василисы внесли разлад в душу девушки.

Раньше всё было просто. Есть контракт. Есть задание. Есть своеобразный магический квест, всё было понятно! Собрать шестнадцать капель крови и четыре цветка. Поговорить с персонажем.

Всё как в игре.

А теперь? Теперь всё стало слишком похоже на жизнь, и Тае это не нравилось. В игре она была Тайфун, могла многое. Как Тая она могла слишком мало, и единственное, что было у неё, но никогда не было у Тайфун — это возможность принимать решения.

— Решения, да?

— Решения, решения, — согласились позади.

И Тая круто повернулась.

Голос был знаком. И тёмный эльф, который стоял за спиной — тоже. Это был не Рель. Это был тот самый не представившийся эльф, который вытащил Таисию из её настоящего мира сюда.

— Ты… Вы мне солгали!

— С чего ты взяла? — удивился эльф, отряхивая брюки от налипшей на них тени.

— О, у меня свои источники, — недобро прищурилась девушка. — Вы двое — никакие не посланцы, никакие не координаторы. И ты мне сейчас расскажешь от и до, что вы задумали, и каким боком к этому отношусь я!

Эльф попятился. Хрупкая измученная Тая исчезла, на него надвигалась грозная Тайфун. Надо было делать ноги, очень быстро делать. Эльф щёлкнул пальцами, призывая свои тени, готовясь скользнуть в их объятия, и врезался лбом в дерево.

За спиной раздалось цоканьем языком.

— Больно? Давай поцелую и всё пройдёт.

Подобная идея эльфу не понравилось. Но к его горлу прижался кинжал.

— У меня как раз нет капли крови тёмного эльфа, поэтому если ты дёрнешься с места, и моя рука нечаянно дрогнет, я скорее буду тебе благодарна. Правда, знаешь, какая досада. В этом облике я сейчас поглощаю магию отовсюду, куда дотянусь. А дотягиваюсь я далеко, широко. А вы — народы Кириана, живёте, опираясь на магию. Ты похож на совершенно обычного тёмного эльфа, не гигант, как Рель. А лишь немногим выше меня. Поэтому ты или полукровка, или родился в другом мире, или, что вернее всего — твои родители нашли способ спрятать тебя от магии этого места. Но в любом случае, если этот кинжал тебя коснётся, ты умрёшь.

— Ты что? — спросил с ужасом эльф. — Настоящая?!

Кинжал в руке Таи дрогнул.

— А ты не знал?!

— Нет.

И девушка, удивляясь сама себе, поверила.

Это было абсолютным безумием. Не могло существовать в принципе. Но её заказчики понятия не имели, что она — настоящая Тайфун. А закинули её на Кириан, как…

— Вам нужна была подсадная утка. Вы собирались кого–то выманить с моей помощью, любой ценой. И в этой охоте на Тайфун вы собирались не смотреть, как будет справляться девчонка. Вам нужно было узнать, кто придёт ей на помощь!

— Точно, — эльф обессилено сполз по стволу дерева. — Но если ты настоящая…

— Зачем? Зачем вам это надо было? И собственно говоря, кто ты такой?!

— Меня зовут Харшаан Сан Йон ДеАрм. Я наследник старейшины тёмных эльфов.

— А та девушка, что я видела?

— Моя невеста.

— Почему она из светлых эльфов?

— Потому что принято так. Каждые триста лет для укрепления связей между нашими народами наследники двух народов заключают брачный союз. Моя Аллейли — провидица. Каждые третьи лунные сутки она видела один и тот же сон. Что есть некий мститель, который желает разрушить наш Кириан. Уничтожить его до основания. Его невозможно вычислить, его невозможно поймать, невозможно убить. Единственное, что мы смогли понять, всё это как–то связано с девушкой по имени Тайфун. Мы подняли хроники, и нашли о ком идёт речь. Как наследники могущественных рас, как те, кто сохранил большую часть чистой крови, мы смогли своей кровью пробудить артефакт эшшедов.

— Опять эшшеды?

— Да. Мы пробудили артефакт, но не смогли попасть в другие миры. Мы путешествовали в очень странных местах, видели других… не людей, но и нелюдей тоже.

«В игры? Ведь мы встретились именно в игре».

— Во время драки я услышал твоё имя, проследил за тобой, приняв чей–то облик. Так мы встретились. Остальное ты знаешь.

— Как же всё запуталось, — расстроилась Тая, садясь рядом с Харшааном на землю. — Ну и? Нашли вы? Этого самого мстителя?

— Нет. Это самое досадное. Вокруг тебя вечно крутилось столько… А… — эльф запустил пальцы в волосы. — Я уже ничего не знаю. Голос. Этот чёртов голос!

— Голос?! — Тая стартовала с места, как взявшая след гончая. — Харшаан! О каком голосе ты говоришь?!

Глаза дроу остекленели.

— Голос… Не знаю… Не понимаю…

— Эй! Эй!

Растерянной Тае только и осталось, что подставить руки и удержать падающее тело дроу.

«Попадалово. Вот тебе и контракт на конец света. Приволокли, как подсадную утку, оказалась настоящей. Не успела понять, всю тяжесть этого кошмара, выясняется, что те, кто меня приволокли, понятия не имели, кого приволокли. Ааааа!!! Я запуталась! И кстати, где я нахожусь?!»

— Лес скорби, дитя моё.

— Опять, — Тая уткнулась носом в собственные коленки. — Дай догадаюсь, ты — голос леса, воплощение его сущности. Ты — леший?

— Точно, — деревья вокруг засмеялись, шурша ветвями. — Только сущности как таковой у меня нет. Лешие не пожелали умирать и стали единым целым с деревьями. Мы знаем обо всём в этом мире. И можем статься, что из всех народов мы единственные, кто не изменился, не считая потерянного облика. Мы такие же, как и драконы. Предпочли отступить, не в силах выносить изменений. Предпочли затаиться, ожидая, когда ты придёшь.

— Я уже выяснила, что приходить сюда не должна была, — отмахнулась Тая.

Деревья застучали, в их молчаливом перестуке послышалось осуждение.

— Ты не права.

— Не права.

— Ты совсем не права, глупое дитя!

— Ты истинная.

— Настоящая!

— Нужная.

— Единственная!

Деревья простучали и стихли, затаились, то ли что–то ожидая, то ли страшась чего–то неотвратимого. А может быть, для них просто не хватило магии, поскольку Тая так и оставалось в своём взрослом облике.

Это спасло ей жизнь.

Когда сверху обрушился двуручный меч, девушка кинулась вбок отчаянным рывком. Забытый дроу смотрел на неё и не видел. Взгляд его был пустым и невменяемым.

Только губы шевелились, что–то выводя.

Симптомы были знакомы. Наследник старейшины, в переводе на язык простой и человеческий — принц дроу, был прямо сейчас под чьим–то ментальным контролем.

Тайфун досадливо качнула головой, извлекая из ножен свой меч. Кинжал она оставила в паре к мечу. Противник был слишком силен, и Тае предстояло защищать свою жизнь. На кону стояло что–то гораздо более серьёзное, чем могло быть.

Радовало только одно — всё это не божественные интриги, всё это не чьи–то происки. А там где виновен человек или представитель разумной расы Кириана она обязательно справится.

Не в первый раз.

Метнувшись в сторону, Тая взбежала по стволу дерева, схватилась за ветви, подтягиваясь и тут же спрыгнула вниз. Короткий выдох, чтобы встать за толстым стволом и резкий рывок вбок, чтобы уйти от удара двуручником. Дроу пошатнулся.

— Нельзя, — пробилось сквозь его непонятную речь. — Тебя нельзя ранить!

— Какой догадливый! — всплеснула Тая руками. — Только как бы тебя, болезный, усмирить–то…

Парируя, но чаще просто ускользая от ударов огромной железной оглобли, Тая старательно размышляла в надежде найти способ спасти жизнь этому парню и себе в том числе.

«Ментальный контроль — это магия. Как кто–то до него дотянулся, значит в этом парне слишком много магии! А что может быть проще?! Ломать не строить — сейчас лишим».

План был составлен быстро, надо было провести кинжалом по телу дроу, чтобы получить каплю его крови. Но вот с выполнением возникли проблемы. И очень быстро появились странные мысли, о том, что все трое мужчин Таю обманули. Они ни разу не были серьезны, когда дрались с ней.

Сила дроу превосходила силы Таи на порядок, а то и два. Возможно, сказывалось то, что она была обессилена. Возможно, ему добавляли сил искусственно. Но каждое следующее мгновение загоняло в угол именно Таю.

Она споткнулась раз, другой. Рука отваливалась, кинжал начал дрожать.

И когда двуручный меч в очередной раз начал падать вниз, девушка уже даже не могла сдвинуться с места.

— Всё… — выдохнула она, покорно склоняя голову.

— Мелкая! — Тая распахнула глаза изумлённо, не веря в то, что услышала. Но и голос, и лязг металла ей не почудился. Перед ней стоял Рель. Тяжело дышащий, замученный. Но настоящий. И он блокировал противника.

«Шанс!» — девушка метнулась под рукой у своего тёмного эльфа, мазнула кинжалом по плечу дроу, и одновременно с тем, как на её амулете загорелась чёрная рука крови тёмных эльфов, саму девушку буквально снесло ударом наотмашь от «принца».

Следом свалился и он сам, и Рель тоже.

Тело девушки пронзило болью, и, теряя сознание, она ещё успела сообразить, что вернулась в свою привычную, слабую и хрупкую форму.

…Когда Тая пришла в себя, над головой качались переплетения плюща, усыпанного мелкими цветами. Нежные трёхлепестковые соцветия едва уловимо пахли. Где–то немного в стороне журчал ручей, прыгая по камням.

Медленно сев, придерживая на плечах плащ Реля, Тая огляделась по сторонам. Мягкая поляна и тонкие стволы деревьев были совсем не похожи на тот изломанный лес, в котором она познакомилась с Харшааном.

— Ты проснулась, дитя? — с тихим шелестом ива, росшая у воды, повернулась, склоняя на колени к Тае свои гибкие ветви. — Я не буду представляться, в таком виде у нас нет ни имён, ни псевдочеловеческого вида. Можешь пока меня звать тётушка Ива. Я не буду в обиде. Ты голодна?

Тая медленно покачала головой.

— Что ж, где напиться тебе есть, родник, что берёт начало у моих корней — живой. И быстро восстанавливает силы. Твой защитник скоро проснется, и вы сможете продолжить путь. А пока, поговорим немного, дитя?

— Почему вы… Я же проснулась не в том месте, где засыпала. Вы перенесли меня?

— Это было не трудно. Наши корни и ветви растут везде. Мы подняли тебя и твоего спутника нашими корнями, оплели ветвями и перенесли сюда.

— А второй? Тёмный эльф?

— А, невоспитанный мальчишка–принц, — ива качнула ветвями. — Да, он жив. Что ему сделается? Он хоть и мелкий по меркам современных тёмных, но вот запаса магии у него на десятерых, а то и на двадцати хватит.

— Почему?

— Его берегли с самого детства. Окружили щитами. Он сам магию особо использовать не мог, но и Кириан у него её не отбирал. Так и получилось, что аномалия мёртвых магических полей его не затронула.

— А почему вы назвали его невоспитанным?

— Кто же слушается голоса в голове?

— Вы знаете про него?

— Мы слышали то, что он говорил, дитя. Ты не знаешь наречия тёмных, но мы знаем всё. И мы слышали, как он шептал, что голос приказывает, а он не может сопротивляться. Голос сидит в его подкорке. И он силён настолько, что от него — не сбежать. Он цепями обматывает сознание, удерживая на месте. И он не может управлять собой. Также как и его девушка.

— Кто–то настолько силён?!

— Да, — ива качнула ветвями. — Это пугает нас. Мы давно не сталкивались с повелителями разума и сил. Но… Это тайна. Обет молчания заставляет нас молчать, дитя. К тому же, скоро твой спутник придёт в себя. Мы дадим тебе каплю нашей крови, дадим добровольно. С надеждой на то, что тот путь, который ты выберешь, маленькая Тайфун, будет таким, как ты сама. Возможно, немного жестоким. Но с отчаянной надеждой на лучшее.

Тая зарделась. Ветви ивы на миг окутали её.

— Редкой чистоты душа. Мы рады, что нам выпала честь пообщаться с тобой.

Ствол скрипнул, когда ива отвернулась, а на коленях Таи осталась сверкать чистая роса. Коснувшись её пальцем, девушка засмеялась. Капелька осталась на самом кончике, сверкая внутренним перламутровым светом. Когда Тая поднесла капельку к амулету, и на нём зажглась ещё одна белая руна, на душе стало легче.

Осталось всего пять капель крови и два цветка.

Погладив с лаской ствол ивы, Тая двинулась к Релю, чья встрёпанная макушка показалась из высокой травы.

— Мелкая, — буркнул изумлённый эльф, оглядываясь по сторонам. — А мы где?

— Не знаю, — задорно отозвалась девушка. — А как ты меня нашёл?

— Вот так, — протянув руку, из–за уха Таи, Рель вытащил маленькую бабочку, подул на неё, и хрупкое создание рассыпалось клочками тьмы. — Ты стала так часто от нас сбегать, что мы с Даром забеспокоились. И он сказал мне повесить на тебя такой вот маячок–поисковик.

— Дар?! Сказал? Рель, я была с вами практически постоянно, когда он мог?

Тёмный расхохотался.

— Мелкая, — покачал он головой, положив огромную руку на макушку девчонки. — Как ты напоминаешь сестру Дара. Та тоже совершенно бедовая, совершенно ненормальная, задорная и уверена, что она всё знает. Ты — такая же.

— Рель…

— У нас много секретов, мелкая. И от тебя, и от Кантарра, и даже друг от друга. Но ещё у нас с Даром есть общее прошлое. Ты угадала, мы были командорами Дангарра. Светлый чванливый Дарэль Сантийский. Тёмный высокомерный Иввирель тьян Дарай. Мы не сошлись в первый же день, прокляли всех начальников, которые поставили нас в пару. Мы постоянно ругались, — Рель усмехнулся. — И чем ближе подходило время церемонии чести, тем ожесточённее становились наши ссоры.

— Церемония чести?

— Да, придумали ещё давние маги наших народов. Видела, когда ты ударила Ирма, за щеку схватился Джай? Это последствия. Тёмные — выносливые воины. Светлые — искусные маги. Чтобы выжить — магия необходима. Поэтому те удары, которые попадают светлым, переходят тёмным.

— А наоборот? Что получают тёмные от светлых?

— Силу. Мы становимся сообщающимися сосудами. Светлые тянут магию из окружающего пространства гораздо легче, чем мы. Поэтому и нам магия тени даётся легче. Соответственно, мы становимся ещё лучшими воинами, можем лучше защищать светлых. В связке воина и мага, маг — ценнее. Поэтому и было создано это заклинание.

Тая кивнула. Она ещё ни разу не слышала, чтобы Рель разговаривал с ней так спокойно. Как старший брат.

Хихикнув своим мыслям, девушка неожиданно положила голову на плечо тёмному. И он не стал возражать, продолжил рассказывать.

— А потом в гарнизон заявилась невеста Дара. Он был обещан ей по давнему контракту. Дар в ней души не чаял, а она им играла, да ещё и издевалась вдобавок. Я не стерпел. В тот вечер мы снова поругались. А та девка стояла и смеялась. Ссора плавно перешла в драку. Несмотря на то, что я воин — я владею магией. Несмотря на то, что Дар — маг, настучать он может кому угодно. В драке мы увлеклись, разнесли половину квартала. Девка сунулась под горячую руку, и Дар на неё накричал. Дело закончилось в таверне. Мы напились. Потом расколотили таверну. Разнесли по клочкам отряд, который пришёл нас успокаивать. Потом поддерживая друг друга, завалились в спальню к этой драной кошке, и нашли её с другим в кровати. Скандал вышел жуткий. А мы после того осознали себя лучшими друзьями.

— Надо же…

— Церемонию чести мы всё же прошли. И сейчас я несу ответственность за две жизни. За свою и за жизнь Дара.

— А там, ты на него накричал в тоннелях?

— А, это? — Рель хмыкнул, положил широкую ладонь на худенькое плечо Таи. — Это, мелкая, наш особый шифр. Впрочем, маленьким девочка не положено о нём знать!

Девушка рассмеялась.

— Рель.

— Да?

— Ты слышал голос?

— Слышал, я много голосов слышал, мелкая. Но думаю, тебя интересует особый голос. Который приказывал много чего интересного? — Рель усмехнулся. — Его слышали мы все трое. И я, и Дар, и Кантарр. Мерзкий голосочек, который от нас хотел то твоей смерти. То твоей защиты. Сам не мог определиться, а нас во всё это втягивал. Представляешь?

— Рель, ты…

— Голос приказывал тебя ненавидеть, оскорблять, задевать. Постоянно приказывал относится к тебе жестоко. Связь с Даром дала мне своеобразный иммунитет, но не настолько хороший, как можно было подумать. Не подумай, мелкая, я не оправдываюсь. Сам виноват, что недооценил неведомого врага. Но даже Дар не смог ему сопротивляться до конца.

— Рель, — Тая, высвободившись из–под руки тёмного, перебралась к нему на колени. — Рель, подумай, это очень важно и скажи, когда этот голос появился в твоей голове?

— До того как мы познакомились, — не задумался ни на миг тёмный. — Мы побывали в весьма неприятном местечке. Тогда я был в команде весьма неприятного типа, но зато очень благоразумного и знающего куда больше, чем кто–то ещё. Он знал, как выживать, я же… Был тогда дураком. Да и сейчас, не особенно лучше. Но живым оттуда вернулся благодаря случайности я один. Ну, не случайности, благодаря Дару и этой церемонии чести, которая до сих пор нам аукается. Голос приказал нам подружиться с тобой.

— Он приказал вам поддаться?

Взгляд тёмного расширился, стал изумлённым.

— Вы ведь проиграли мне специально, Рель. Все трое. Я этого не понимала, пока на меня не напал этот принц. Я девчонка. Слабая, глупая. Да, в тот момент я находилась совсем в другом мире, воспринимала это как обычную игру, квест, который можно было перепроходить десятки раз. Но я выиграла, и мы стали одной командой.

— Тая…

На этот раз изумление прошило насквозь Таисию. Рель никогда не называл её по имени! Это было для него… табу?

— Послушай меня, мелкая. Мы не могли тебе поддаться. Потому что это шло бы вразрез с нашими представлениями о чести и о жизни. Но мы были ослаблены. Именно поэтому всё прошло так легко.

— Вот как…

— Мелкая. Ты недавно сказала очень важную вещь. Ты — девушка. Ты слабая девушка, которая чьей–то злой волей оказалась в месте, в котором каждый может оказаться её врагом. И мы хотим, чтобы ты больше нам доверяла. Больше верила. Мы не сможем тебя защитить ото всего, рядом с тобой оживают легенды. И мы просто иногда не знаем, что им противопоставить. Но у нас есть сила, знания, магия, ум. У нас есть прошлое, которое иногда подсказывает ответы в настоящем. Поэтому доверяй нам чуть больше и позволь тебя защищать.

— Рель, — девушка опустила голову. — Я не умею.

— Что?

— Я не умею никому доверять. Там где я выросла, у меня было довольно жестокое детство. Я предпочитала видеть за каждым поступком двойное дно и никому до конца не доверять. Звучит глупо, но даже в том мире, куда я убегала из реальности, я никому никогда не доверяла.

— Почему?

— Потому что доверие — это товар. Никто не знает, как высоко оценят твоё доверие. Если повезёт в денежную сумму. Если не повезёт, то залогом станет чужая жизнь. Ничего приятного.

— Значит, ты не доверяешь и нам?

— Я не знаю. Я просто не знаю, что такое доверие. Это когда… что?

— Ну, девочка, — Тая взвизгнула, когда её под мышки обхватили тонкие руки и вздёрнули на ноги. На её поясе сомкнулись ладони. — Я тебя нашёл.

— Дар?

— И я тоже, — Кантарр осадил взмыленного кошмара.

— И я! — спешился радостный Гарш. — Мы разобрались со всеми проблемами и последовали за тобой по следу, оставленному для нас Релем! И вот здесь. Ты голодная? Я сейчас что–нибудь приготовлю!

И пока Тая растерянно стояла посреди поляны, Кантарр занялся лошадьми, Гарш готовкой, Рель обустройством лагеря, а Дар просто говорил.

— Доверие — это не так уж и сложно. Я тебе расскажу. Когда ты оказалась в беде, когда тебе до смерти всего мгновение, и обрыв вот–вот разрушится у тебя под ногами, ты не боишься. Потому что знаешь, что тебе придут на помощь. Даже когда край осыплется, и ты рухнешь вниз, тебя схватят за руку и не дадут упасть. Ты знаешь это так же, как то, что в Кириане были стихийные боги. Это — доверие.

Тая изумлённо хлопала глазами. Для неё это звучало кощунственно. Зачем стоять на осыпающемся краю?! Надо — прыгать!

— Когда ты стоишь окружённая врагами, спиной к спине, — продолжил Дар. — Когда знаешь, что за спиной твой друг, который никого к тебе не подпустит — это тоже доверие. Когда ты берёшь из рук другого человека или не человека бокал и знаешь, что в нём только чистая вода — это доверие. Когда ты идёшь по осколкам стекла и тебе не больно, потому что веришь в другого. Доверие — это когда ты не одна. Где бы ты ни была. Чтобы ты ни делала. Ты знаешь, что есть тот, кто протянет тебе руку в любом случае. Обычная ли ты девушка, маг или воин, или даже легендарная Тайфун — это неважно. Важно только ты, важна твоя душа, твоя сущность. То что отличает тебя от других, то что делает тебя Таей, Таисией, Тайфун. Доверие — это дать руку, чтобы тебе помогли. Доверие — это принять чужой меч, чтобы тебя защитили. Доверие — это когда ты позволяешь другим увидеть свою слабость. Понимаешь меня, девочка?

У Дара были слишком серьёзные глаза, когда он повернул Таю к себе. И хоть всего им сказанного она так и не поняла, девушка задорно улыбнулась и кивнула:

— Я попробую этому научиться!

 

Глава 22. Разошедшиеся дороги

Задерживаться на заповедной поляне надолго было нельзя. Не по какой–то надуманной причине, а чтобы не показать лишнего. Проще говоря, Тая не хотела, до сих пор, никому показывать, что происходит там, где она проводит слишком много времени. Мужчины знали, что она производит магию в минуты восхищения или по собственному желанию. Но знали ли они, что это происходит постоянно, когда она в своем хрупком облике?

Могли ли они догадаться, что это ее вина — пробужденные каменных статуй, разум у кикимор, раздвоенный кракен? Или вот эта заповедная поляна, буквально перенасыщенная магией — тоже ее рук дело.

Тая считала, что нет. Эти трое до сих пор не сочли необходимым задуматься обо всем происходящем. В любом случае, если бы ее друзья… друзья ли? дали себе труд задуматься, они смогли бы определить, что вокруг Таи происходит что–то не поддающееся трактовке по законам Кириана.

А уходить с поляны надо было как можно быстрее, чтобы не пробудить весь лес. Это будет слишком неосмотрительно, да и к тому же — нечестно, словно пообещала исполнить желание, подарить синюю птицу, а вручила пустую клетку.

— Итак, — устроившись на корточках около родника с баклажкой, Тая чуть повернулась к мужчинам. — Теперь нам надо двигаться дальше. Куда делся принц дроу?

— Ушел. Сказал, что очень тебе благодарен, — ответил довольно мирно Дар, седлающий лошадь для девушки. — И он дождался бы твоего пробуждения, но время не терпит. Ему надо спасти любимую девушку. И хотя он знает, что у него, скорее всего, ничего не получится, не попробовать он не может. Ну, Рель решил, что потерять принца дроу для всего народа слишком расточительно…

— И воспользовался своим любимым способом? — перебила светлого Тая, взглянув на Реля. Тот кивнул:

— Точно. Один хороший удар дубинкой, и больше никаких проблем ни в каком ракурсе.

— Куда парня–то хоть дели? — вздохнула девушка, надеявшаяся, что удастся под шумок у дроу кое–что выяснить.

— Оставили под ближайшим деревом отдыхать, ну и окружили магическими щитами, которые получилось на ходу вспомнить. А пока… Мелкая, ты очень расстроишься, если мы свернем немного в сторону от твоих планов и прогуляемся в другое место?

— В другое? — навострила она заинтересованно ушки.

Дар и Рель переглянулись.

— Общаться с нами особо он не пожелал, — заговорил светлый. — Но все же менталист я не из худших. Мы методом перебора нашли место, где может быть его невеста.

— И? — поторопила настойчиво Тая.

— Феи. Точнее, на феях срабатывала его тревожность, а на самом деле…

— Ух ты! — не дослушала девушка Дара, — а феи есть?

— Безусловно, — Кантарр, подошедший со спины, отстранил Таисию от родника, забрал у нее почти заполненную баклажку и вытащил вторую, свою, на ходу объясняя. — Если верить источникам, которые хранились в семье Дарэля…

Глаза светлого стали большими–большими, как у нашкодившего кота. Он даже ткнул себя пальцем в грудь, словно уточняя: «в моей»?

— Так вот, если верить источникам, которые хранятся в его семье вот уже шестьсот двадцать три года, написаны они были его давней прабабкой, шикарная женщина была по другим источникам, феи были наказаны безумием. Еще до того, как пришла ночь Великого падения.

— Что еще за ночь? — требовательно уставилась на Кантарра девушка, но ответ получила не от него. Мифы и древние знания никогда не были коньком воинственного генерала.

— Ночь, когда с неба упали четыре семени божественных цветков, хранящих души наших богов. Они были изгнаны, — Дар поморщился. — Нет, я не с этого начал. С создания Кириана, над ним были поставлены четыре бога. Вспыльчивая красавица, яркая, но не добрая — богиня огня. Она покровительствовала путешественникам, воинам, торговцам, влюблённым. В равной степени всем, но всё же эти четыре категории — были в числе ее любимчиков.

— А по расам?

— Не особо. За исключением некоторых, которые сама среда обитания вынуждала поклоняться кому–то конкретному. Сама понимаешь, водяные и русалки больше всех почитают… почитали водного бога. Богиню воздуха любили феи. Земли — светлые эльфы. Огня — драконы. Но боги никогда не разделяли своих почитателей на расы, на профессии — да, но профессия — это склад ума, определенный характер и мировоззрения. Они были близки к богиням, поэтому…

— Стоп, Дар, — Тая чуть нервно воззрилась на друга. — У вас что, были четыре богини?!

— Нет. Богиня огня. Богиня земли. Богиня воздуха. И бог воды.

— Бог? Воды? Один?!

Мужчины переглянулись, но никто ничего не сказал. Тая насторожилась:

— Вы чего? Что–то еще было?

— Эшшеды. Равные богу, — заговорил Кантарр. — Это долгий разговор, поэтому, Тая, запрыгивай в седло. И пока будем ехать — я тебе расскажу.

— Ладно. Попробуем так, только не забудь в итоге вернуться на фей.

— Это все взаимосвязано, — улыбнулся мужчина. — Заодно и поймешь, почему пойдешь туда, где они есть, или одна, или с Даром.

— Хорошо, — вздохнула Тая, садясь верхом. — Толкай речь.

Кантарр ухмыльнулся, запрыгнул на своего гардара и первым выехал на тропинку, ведущую прочь от заповедной поляны. Тая ехала в середине, замыкающими были Гарш и Дар. Но только юный ученик светлого эльфа увидел, как девушка прикоснулась на миг к ветвям, что–то шепнув благодарное, а те в ответ обвили ее запястье тонкими веточками, да так и остались там живым браслетом, шелестящим на ветру зелеными листочками.

— Кантарр! — напомнила девушка, подъехав к нему поближе.

— Помню, помню. Из шестнадцати рас, которые населяли Кириан, помимо людей — весьма неприятной расы, которая зато постоянно что–то выдумывала, не давая покоя расам остальным, была еще одна особая раса. Эшшеды.

— Проклятые?

— Это сейчас они проклятые, — поморщился Кантарр. — Тогда они были «равные богу». Равными, конечно, они не были, но зато стояли над остальными. Что чаще означало для них головоломные проблемы. Эшшеды были ступенькой между богами и остальными расами, доносили от богов до рас волю. От рас до богов — просьбы. А еще они были лучшими магофизиками, и на их плечи была возложена обязанность следить за магическим равновесием. Они и следили, появляясь на территориях разных рас и исправляя перекосы. Эшшедов было немного. На всем Кириане было много рас, много жителей, а эшшедов хорошо если пара сотен. Точное количество их неизвестно, зато известно точно, что перед тем, как изгнать богов — люди начали убивать эшшедов. Они не пошли на них войной, да и не было у этого народа своего государства, служителей богов просто вырезали, как скот. Убийства, отравления, интриги: в ход шло все.

После того как боги были изгнаны, на эшшедов стали охотиться еще больше, пока не добились того, что все они попрятались. В «награду» убийцам остались артефакты, которыми они не знали, как пользоваться. Библиотека, книги в которой они не могли прочитать, и знания, которые они не могли применить.

— Звучит… саркастично.

— Да, в итоге получился ноль. То, на что надеялись завоеватели, оказалось «пшиком» — пустотой, которая только заманивала их лаковой оберткой.

— Дальше?

— Остатки эшшедов долгое время ненавидели людей, потом что–то случилось. И было принято решение, что эшшеды должны попытаться вернуть богов. Поступил запрос от них в координационный совет, и была ночь Великого падения, когда небосвод расчертили кометы. На Кириан упали четыре божественных цветка.

— Цветка?

— Бутоны, в которых хранилась души богов. Но, — Кантарр развел руками. — Что случилось здесь, я так и не выяснил. Цветы пропали, все до одного. Их местоположение неизвестно. Почему их не пробудили — тоже непонятно. Это место осталось белым пятном в хрониках и людей, и эльфов, и вампиров.

— Ты так говоришь, словно… — Тая замолчала.

Кантарр кивнул.

— Да, я бывал во всех открытых библиотеках, не только перечисленных, но и у гномов, и в старом хранилище драконов. А после того, как оказал несколько особых услуг эльфам — побывал в закрытых для посетителей родовых библиотеках. Все было бесполезно. Но вернемся к истории. После ночи Великого падения, когда магия перешла тот рубеж, после которого сама не могла больше оправиться, начали происходить необратимые изменения. Раньше с помощью все той же магии можно было что–то изменить — после этой ночи, нет.

— Расы? — догадалась Тая.

— Да. Именно в тот период изменения стали необратимыми, расы начали искажаться. И первыми пострадали так называемые расы «хранители»: лешие, кикиморы, водяные, феи, шуршанчики. Их изменения были почти мгновенными и страшными. Не только внешность, но и … разум. Шуршанчиков ты уже видела. С кикиморой тоже успела познакомиться. Водяные… искажены до неузнаваемости, они сохранили свой разум, но это только причиняет им боль. Они больше не могут сохранить в чистоте воду, за которую всегда были ответственны. Леших больше нет, и леса загнивают, горят, умирают. Феи же… Из всех рас Кириана они, пожалуй, единственные, кто меньше всех пострадал в плане внешности. Они потеряли в росте. Раньше были где–то полметра, а сейчас с ладонь. Но их разум полностью погряз в пучину безумия. Они живут, те, кто пережил темные времена, в домике. Огромный игрушечный дворец из дерева стоит в покоях младшей княжны оборотней. И феи считают себя ее игрушками.

— Господи, — вырвалось у Таи.

Мужчина кивнул:

— Точно, поколения меняются, княжны вырастают и передают дворец по наследству, а феи уверены в том, что они — игрушки. У них есть еда, вода, но они не умеют разговаривать, не умеют сами двигаться, разучились летать. Они послушно разводят руками, шевелят крыльями, подчиняясь пальчикам ребенка, послушно едят и пьют, когда она их рукой подносит к их рту кружку с нектаром или вилочку с чем–то.

— Их… много?

— Нет, всего пара–тройка «игрушек» одновременно бодрствуют. Остальные в это время спят в паутинных коконах.

— Паутина откуда взялась? — изумилась девушка.

— Это уже тайна оборотней, — отозвался Кантарр. — И мы здесь подходим ко второй части нашего рассказа. Оборотни — воинственная раса. То и дело вмешиваясь в пограничные конфликты, они добились того, что почти все расы разорвали с ними какие бы то ни было отношения. Оборотень сейчас в землях любой расы, кроме людей — персона нон–грата. Но это позволило самим оборотням закрыть границы. И когда светлые эльфы рассматривали эту ситуацию, им стало ясно, что именно этого оборотни добивались с самого начала. Дипломатический корпус светлых эльфов отправился в княжество, в надежде выведать информацию о причинах подобного поступка. Все попытки узнать были тщетными, зато светлые смогли стать единственными торговцами, с которыми оборотни поддерживают отношения. Поэтому только ты, как человек, и Дар, как светлый эльф высокого положения, сможете пройти на территорию оборотней.

— Ты же тоже человек.

— Я Кантарр. Я военачальник, который успел потоптаться по больным мозолям оборотней в том числе. Поэтому будет гораздо умнее, если я не только не пересеку границу, но даже не попадусь на глаза дозорным.

— То есть, — Дар повернул к нему голову. — Мы временно расстаемся?

— Да. Встретимся в другом месте. Тая, куда тебе надо еще?

Девушка задумалась, про себя загибая пальцы.

— Мне нужны орки, — честно сказала она.

— Невозможно! — тут же ответили в один голос Кантарр и Рель.

Тая смерила их насмешливым взглядом.

— Так я же никого за собой не тащу насильно. Так что, безо всяких проблем, можете переждать опасное время где–то еще.

— Мы тебя одну никуда не пустим!

— Значит, отправимся вместе. Не вижу ни в чем проблемы.

Дар усмехнулся, подъехал ближе, перехватывая поводья лошади Таи.

— Они имеют в виду немного другое, но да ладно. Останавливаемся. Пока мы будем искать у оборотней принцессу нашего народа, вы двое, — взглянул он на Кантарра и Реля, — доставите Гарша домой. Гарш, не спеши кричать «я никуда не поеду», ты пойдешь в мой дом.

Глаза эльфенка, уже было ставшие совершенно несчастными, распахнулись.

— Что? — не веря спросил он.

— Ты пойдешь в мой дом. Не удивляйся ничему, что ты там увидишь. Я дам тебе ключи и скажу, каким заклинанием ты должен будешь отпереть двери подвала. Там, в дальней комнате будет сейф. В нем будет лежать только одна вещь. Я хочу, чтобы ты привез ее мне. Кантарр и Рель, если хоть кто–то узнает о том, что именно в руках у Гарша — вы не вернетесь к нам с Таисией. Поэтому молчание, молчание и еще раз молчание. Вы не должны даже упоминать, что именно будет у вас при себе. Тая.

— Да?

— Тебе нужны все шестнадцать рас Кириана, верно? Я не буду спрашивать, что именно ты делаешь с расами, и зачем они вообще тебе нужны, но я умею считать. Светлые, темные эльфы, вампиры, тролли, драконы, кикиморы, которых мы считали вымершими. Под водой ты встретилась с русалками и водяными, верно? Ты планомерно обходишь все расы нашего мира. Наверное, так надо. Но… даже с твоим везением ты не сможешь найти эшшедов.

— Дар… — ахнул Рель.

Кантарр ругнулся сквозь зубы, а светлый кивнул:

— Точно. У меня оно есть.

— Оно? — переспросила ничего не понимающая девушка.

— Оно. Звено цепи вызова.

— А для тех, кто не отсюда? И вообще не в теме?! — раздражаясь на глазах осведомилась Тая.

— Сейчас, сейчас, только не злись, — улыбнулся Дар. — Цепь вызова состояла из шестнадцати звеньев и висела на алтарях богини. С ее помощью жрецы вызывали эшшедов. Не кричать же было им: «о, приди, эшшед»? После изгнания богов, но до ночи Великого падения, все цепи были разобраны по звеньям. Звенья были проданы, отданы в надежные руки или просто украдены. Каждое звено позволяло вызвать эшшеда. Если получалось с ним договориться — отлично, твое желание исполнится. Если нет — оплатишь вызов своей жизнью. После каждого такого вызова звено рассыпалось, то есть дважды использовать его было нельзя.

— И у тебя есть такое звено? — не поверила девушка.

— Есть.

— И ты готов его отдать?!

— Да. Ты найдешь ему лучшее применение, чем кто–либо еще.

— Дар! С чего ты это взял?!

— Ты — Тайфун, ты командир нашей группы, кому как не тебе, с легкостью находившей выходы из самых запутанных ситуаций, знать, как применить звено!

— Именно я предварительно всех в эти запутанные ситуации затаскивала, — буркнула девушка. — Дар, я не могу принять это звено!

— Тебе придется. Без него ты не найдешь эшшедов.

— Найду!

— Тая, не упрямься. Мы же друзья, а друзья должны помогать друг другу.

Тая вздохнула. Упрямиться хотелось, а искать эшшедов — нет. И к оборотням идти, и с феями разбираться. Не хотелось! Никак! Ведь каждая капля крови приближала конец света.

Девушка любила Кириан, любила его в игровой форме, полюбила его еще сильнее, попав в действительности. Но ее любовь не надела на нее розовые очки, не затянула глаза шорами. Для того чтобы мир мог жить и здравствовать — ему необходим был конец света. Как всеобщая вакцина, вирус, намеренно введенный в организм…

— Тая? Все хорошо? — Кантарр коснулся плеча девушки, и она, подняв голову, кивнула, смущенно ему улыбнувшись.

— Тогда давайте решать, где встретимся.

— Гелен, — предложил Рель. — Столица темных. После того, что случилось у светлых, они в сторону Тайфуна не то что смотреть, говорить про нее боятся, чтобы ничего не накликать. Там есть стационарный портал, который до сих пор функционирует, если его зарядить. Туда легко добраться и от оборотней, и от светлых. Мы пройдем через малые Вересковые горы. Там есть подходящий перевал, а вы доберетесь по брошенному торговому кряжу, чтобы не возвращаться по своим шагам и не делать серьезный крюк.

Дар задумался, потом с неохотой кивнул.

— Хоть и не хочется мне на твою территорию, но ты прав, так мы доберемся быстрее.

— Не хочется заходить на его территорию? — проснулась в Тае любознательность.

Светлый, взглянув на нее с теплой улыбкой, отрицательно покачал головой.

— Ну и не спрашиваю, — отвернулась она, потом взглянула на Кантарра. — Тогда не будем тянуть. Метров пятьсот назад мы проехали поворот на центральную дорогу, по которой вы…

— Я помню географию, Тая. Как ни странно еще очень хорошо. Поэтому не переживай за нас, мы доберемся до места безо всяких проблем. И надеюсь, то же самое сделаете и вы оба.

Дар кивнул:

— Я присмотрю за ней.

— Это кто еще за кем присмотрит! — легонько стукнула девушка его кулаком в плечо, а потом спохватилась: — Ребята, а заберите с собой нашего принца.

— Что? — растерялся Кантарр.

— Ну, для Реля по теням не составит труда вернуться туда. Под вашим конвоем… ой, конечно, контролем! Он не наделает бед. А в Гелене встретится со своей невестой.

Новое переглядывание, кажется, идея девушки мужчинам почему–то не понравилась.

— Вы от меня что–то скрыли? Вы его убили что ли?!

— Окстись, мелкая, — поморщился Рель, а потом, понимая, что Тая не отстанет, пояснил. — Я дроу, а он мой принц, пусть даже и под чьим–то ментальным контролем. Мы погрузили его в саван.

— Что это?

— Технология пограничников. Во время одной из некромантических войн противники повадились брать под контроль светлых и темных эльфов. Люди…

— Люди?!

— Человек, — пояснил Дар, пока Рель кривился. — Один совершенно сумасшедший малый. Пришел к пограничникам и сказал: «я выпускник академии магии из северного региона, хочу проходить у вас практику». Его подняли на смех. Парень–выпускник и вдруг в одном из мест самых активных боевых действий. Его бы отправили восвояси, но моя прабабка, в то время бывшая командиром светлых, единственная женщина во главе пограничного города, неожиданно его взяла.

Ему хватило месяца, чтобы доказать, что он не такой как все. Что на него можно положиться, ему можно довериться. Что он действительно многое знает и не меньше может применить на практике. Он стал любимцем пограничников. А потом началась вторая некромантическая война. Светлые, темные — война никому не принесла счастья, погибали в равной степени все.

А потом начались истории с подчинением. У нашего парнишки подходил к концу срок практики, он должен был возвращаться домой — его ждали, но он остался. Он не выходил из лаборатории, он постоянно ходил бледный, не доедал, не спал. Стал напоминать умертвие, которые на нас некроманты натравливали, а потом создал «саван».

— Это заклинание?

— Да, — снова вступил Рель. — Помогает как раз против внушений и посторонних голосов в голове. Эльф, человек — неважно кто, погружается в своеобразный кокон, спит там… Проходит неделя, месяц, два — неважно, но выходит пострадавший оттуда уже самим собой.

— И вы погрузили этого принца в саван?

— Точно. И оставили там на заповедной поляне.

— Ладно, зная вас — это он еще легко отделался.

— Тая…

— Не хочу с вами расставаться, — призналась расстроенно девушка. — Вот и тяну время, да еще так бездарно. Простите.

Кантарр, протянув руку, погладил Таю по щеке:

— Мы обязательно увидимся. Не волнуйся.

— Точно–точно, мелкая, с чего это вдруг тебя потянуло на нежности? Все нормально будет. Мы никому не скажем, куда и зачем идем и встретимся уже на территории моего народа. Гелен — прекрасный город, тебе понравится.

Тая кивнула, улыбнулась сквозь слезы.

— Да, обязательно.

Гарш поклонился, вызвав у девушки злобный оскал одновременно с благодарностью в глазах. И вскоре от Кантарра, Реля и Гарша не осталось и следа.

— Едем? — спросил Дар, положив ладонь на плечо Таи.

Девушка, взглянув на него с виноватой улыбкой, кивнула:

— Прости, что–то я совсем расклеилась.

— Ничего страшного, ты совсем не железная леди.

— Дар…

— Да? — тронул эльф своего сильфа с места. Тая так и осталась на месте, потерянно глядя на поводья. Она была уверена, что хотела что–то спросить! Что–то очень… Личное? Важное? Из памяти словно выдернули целый кусок, оставив взамен пустоту.

— Тая? — рука эльфа качнула мимо глаз девушки. — Ты в порядке?

Непослушные губы вывели «да», но ладонь, поднятая, чтобы дотронуться до светлого эльфа, наткнулась на экран.

В висках болезненно кололо, на экране старенького монитора были два всадника, причем над одним — светлым эльфом, покачивался восклицательный золотистый знак. Начало квеста. Внизу, в текстовом чате мерцало сообщение: у NPC'а по имени Дар сюжетное задание, для его начала — щелкните два раза по фигуре вашего собеседника.

Пальцы двигались неохотно, плохо сжимались и разжимались, да и в общем самочувствие Таисии оставляло желать лучшего.

Мышка дважды клацнула, и словно не было отвлеченного разговора, Дар «заговорил». Слова появлялись в золотистом облачке над его головой:

— Оборотни действительно могли скрыть на своей территории нашу принцессу. Но в этом случае нам придется нелегко.

В чате всплыли три варианта ответа: «да ладно», «почему», «справимся в любом случае»!

«Информации много не бывает», — промелькнуло в голове Таи, и в качестве выбора она указала «Почему?»

Дар начал отвечать, но в чате ответ выделился красным. Неправильный выбор.

— Потому что оборотни не выдают тех, кто пришел к ним за помощью. Никогда. Ни перед кем. Нам не будут помогать, хотя и мешать, скорее всего, тоже не станут.

«Справимся в любом случае!»

— Я бы не был так в этом уверен.

«У тебя плохие предчувствия?»// «Ты что–то знаешь, но не говоришь?» // «Ничего подобного! Мы лучшие!»

«Что происходит?» — растерянно подумала Тая. — «Ну я же там, откуда вдруг экран? Да еще и текстовые квесты? Это уже не просто прошлый век, их использовали на заре истории компьютерных игр!»

Но руки словно против ее воли, щелкнули:

«Ты что–то знаешь, но не говоришь?»

— Да, — признался Дар.

И Таю снова швырнуло вовнутрь.

Зеленые линии прошли сквозь тело разрядом тока. Руки сжались на поводьях, но тут же расслабились. Отводя взгляд в сторону, это было нечестно! девушка тихо спросила:

— Что?

— Принцесса может находиться у оборотней, но совсем не по доброй воле. В этом случае нам будут всячески мешать, и мы не то, что принцессу спасти, мы не сможем даже уйти от оборотней. Потому что есть кое–что еще, о чем ты должна знать. Они ненавидят Тайфун.

— Почему? Им–то я в чем перешла дорогу?

— Ты ни в чем не виновата, девочка, — снова в голосе Дарэля промелькнула редкая для него теплая ласка. — Дело в другом. Никому не нравится, что может прийти однажды кто–то и все закончить. Оборотни — единственные, пожалуй, кто комфортно себя чувствует в рамках новых реалий. Они живут, как жили. Да. Они больше не могут обращаться, когда того пожелают — только в полнолуние. Им нужно больше мяса, они более агрессивны. И их устраивает, что к ним никто не лезет. Если Тайфун что–то сделает с миром, все вернется обратно, когда они были наравне с людьми. Гордых оборотней это злило. Поэтому Тайфун они закалывать торжественно на алтаре не собираются, но если получится убить и тихо прикопать — их это только обрадует.

— Ну что ж, — вздохнула девушка, — значит, будем держаться от них подальше. Тихо заниматься своими делами, а лично мне не стоит поворачиваться к ним спиной.

Вырвавшись вперед, дав полную волю коню, Тая так и не поняла, услышала она или ей показались тихие слова:

«Не доверяй никому, Тая, не поворачивайся спиной ни к кому, даже — к нам».

 

Глава 23. Игрушечный дворец

Княжество оборотней встретило Дара и Таю закрытыми границами. На блокпосту, который они хотели миновать, перед ними демонстративно уронили обычный деревянный шлагбаум и сообщили, что все границы закрыты, согласно приказу князя, не далее как три дня назад оглашенного. Пересечь их может только оборотень с соответствующими документами. Точка.

Тая не разозлилась, чего побаивался немного Дар, равнодушно пожала плечами. Кивнула, отвернулась и с независимым видом двинулась по дороге обратно, ведя коня в поводу.

Дар, оглянувшись на невозмутимого стража, отправился вслед за подругой, недоумевая, что еще она придумала.

Далеко не ушел — девушка, недолго думая, затянула его в ближайшие густые кусты.

— Тая! — укоризненно покачал Дар головой, видя скачущие в глазах девушки чертики. — Ну, нет, только не очередная авантюра.

— А, по–другому, мы туда и не попадем, — разбойничьи ухмыльнулась девушка. — Я же не предлагаю тебе мирный люд грабить, или там еще чем–то нехорошим заниматься. Мы с тобой будем искать клад.

— Клад? — скептически уточнил эльф.

— Ну, ладно, ладно. Труп. Два трупа. Мужчины и женщины, нам нужны документы.

— Тая!

— Ты же маг, — сделала девушка вид, что не понимает, в чем проблема. — К тому же, ты сам говорил, что оборотни могут превратиться только в полнолуние. И точка. До полнолуния еще далеко, проверить не смогут.

— У них есть на такой случай амулеты.

— Дар, не рассказывай, пожалуйста, мне сказки! Ты один из самых сильных магов среди светлых эльфов. А оборотни никогда сильной магией не отличались.

— Тая, откуда ты на мою голову свалилась?

— С Земли. Мой родной мир так называется, Земля.

Неожиданное проявление доверия заставило Дара растеряться и потерять дар речи. Тая же, присев на корточки около понравившегося ей куста с дикой земляникой, пояснила, не поворачиваясь.

— Когда–то наш мир был прекрасен. Зеленые луга, золотые поля пшеницы, голубое чистое небо, на котором облака проплывали только во время дождя. Но люди, как вы уже подмечали не раз — странная раса, губящая все, до чего только сможет дотянуться. Мы погубили родной мир. Численность населения земли после … некоторых событий уменьшилась в пятнадцать раз. От пятнадцати миллиардов — до одного. Но было слишком поздно. Растения, вот такую живую красоту, — провела девушка рукой, — я впервые не просто увидела, ощутила — только попав на Кириан. У нас синтезированная вода и еда, они почти не имеют вкуса. Натуральные — дороги настолько, что себе их могут позволить единицы. Я… не люблю мир, в котором родилась, но если бы с ним что–то случилось — дралась бы до конца. Но большей части людей на него наплевать, они не делают даже того, что в их силах. И порой это угнетает. И… я не хочу подобной судьбы для Кириана, думаю, и ты — тоже.

Растерявшись, Дар кивнул, ну а Тае только того и надо было.

— Вот! Видишь, — обрадовалась она. — Ты тоже так думаешь. Ну что по сравнению с целым миром, просто притвориться другим челове… оборотнем в смысле?

— Тая!!!

Дар, гневно грозя кулаком, кинулся вслед за убегающей, задорно смеющейся паршивкой. В воздухе запахло сиренью, перед глазами мелькнули искры, и в следующий момент Тая, обернувшись посмотреть, где светлый, полетела на корне спиной вперед, эльф — следом за ней.

Нос к носу, расстояние всего в несколько миллиметров. В голове стало как–то пусто. Девушка облизнула губы и смущенно улыбнулась.

— Девочка, — Дар тяжело вздохнул. — Ну, кто так делает?

— Я нечаянно, — пробормотала она в ответ.

Выдержки эльфу промолчать хватило. Косо посмотрев на Таисию, он поднялся с земли и протянул руку.

— Вставай.

— Не могу, я ногу на чем–то подвернула.

Светлый кивнул, медленно опустился к земле, разглядывая белый окатыш под ногами Тайфун.

— Знаешь, ты… то ли чертовски везучая, то ли когда–то убила двух оборотней и здесь их прикопала, то ли мир начал выполнять все твои желания.

Нервно потерев кончик носа, девушка уточнила:

— Два трупа?

— Да, довольно давних, но документы при них под оболочкой сохранности, — взглянув на содержимое кристаллов, Дар только поморщился. — Будешь у нас кошкой.

— А ты?

Светлый промолчал.

— Мышкой? — предположила со смехом Тая, и по тому, как дернулась бровь мужчины, поняла что угадала. Смех как оборвало. — Правда что ли?!

— Увы.

— Ну, — смерила его девушка хищным взглядом, — сыграть кошку, которая заполучила потрясающую мышку в твоем лице, я сумею.

— Тая, перебарщиваешь.

— А так?

Во взгляде Таисии отразился такой коктейль чувств, что Дара, сунувшегося к ней с проверкой на соответствие изображаемых чувств и испытываемых, чуть не накрыло цунами чужих эмоций.

Когда же он открыл глаза, над головой было все то же небо, под головой — коленки девушки. Прислонившись спиной к дереву, она спала. В стороне лежали два рюкзака и приготовленные документы. Паслись стреноженные кони.

Протянув ладонь, эльф кончиками пальцев скользнул по нежной щеке, огладил скулы и едва уловимо скользнул по губам. Вернувшись снова вверх, убрал со лба влажные завитки и позвал:

— Тая.

Ресницы дрогнули, девушка несколько мгновений смотрела на Дара, потом расплылась в улыбке:

— Все время боюсь, что когда проснусь в следующий раз — то окажусь в кресле, опутанная нейроприводами. И все что со мной было, останется лишь сном, сладкой сказкой.

— Ты не хочешь?

— Я бы хотела всегда быть на Кириане. Родиться здесь, вырасти, влюбиться, выйти замуж, родить детей. Всегда быть здесь, защищать этот мир… Но не сложилось. Возможно, то, что я вообще сюда попала — награда или наоборот, наказание за что–то. В любом случае, хватит об этом. Нас ждет граница, а потом дворец! Обычный и игрушечный тоже. Интересно же посмотреть, какие такие феи!

…Феи впечатление на Тайфун не произвели, зато она на оборотней, на территории которых располагался игрушечный дворец — впечатление произвела разрушительное, как и ее имя.

Оборотни были виноваты сами и начали, в общем–то, первые.

Через границу Дар и Тая прошли без проблем. Пограничник смениться не успел, поэтому долго обнюхивал «вернувшихся» сородичей, пытаясь понять, в чем подвох. Но все же перебить магию Дара не смог ни амулет, ни чуткий нос пограничника. Гостей в город пропустили.

До дворца они тоже добрались без проблем. Останавливаться в гостинице не стали — не планировали ночевать.

А вот у дворцового парка начались проблемы. На охраняемую территорию пускать незваных гостей отказались. Естественно, это было согласно внутреннему кодексу стражей дворца. И совершенно очевидно, что ни ради денег, ни ради славы — стражники нарушить кодекс не согласились. Магия не помогла, а при попытке проникнуть тайно, Тая попалась.

Мрачный Дар к этому моменту сидел на крыше соседнего здания, уже даже перестав отслеживать, что именно взбредет в голову девушке.

Ей взбрело попасться. Нарушительницу отправили в тюрьму при дворцовых казармах. Через двадцать две минуты, светлый эльф засек, тюрьма стояла на ушах. И за многочисленные нарушения внутреннего распорядка — девушка была препровождена к князю оборотней.

Не собираясь ни о чем ее слушать, князь повелел «казнить», Тая попыталась намекнуть, что просто пыталась попасть на аудиенцию. На что, князь оборотней, взглянув на нее свысока, сообщил, что оборванки его не интересуют. Ни как возможный рекрут на должность служанки, ни в качестве источника информации, ни тем более в качестве временных постельных игрушек.

«Оборванка» заставила девушку упрямо закусить губу, но с места она не двинулась. Служанку Тая перенесла, хотя и поморщилась. Источник информации она пропустила мимо ушей, а вот на «постельной игрушке» сорвалась.

В самом прямом смысле слова. Цепи, которыми ее предусмотрительно заковали, рассыпались в прах. Вместо маленькой пигалицы с кошачьими томными движениями появилась высокая девушка в доспехах. Злая девушка. Стражники от нее разлетелись в разные стороны как кегли.

— Девушка, а можно с вами познакомиться? — обрадовался князь, спрыгивая со своего трона и извлекая из ножен тонкую шпагу. — Познакомимся сразу и насмерть!

— Можете рискнуть, — согласилась Тайфун, — и может быть, у вас это даже получится.

— А ты вообще кто?

— Вы же не представились, почему это должна делать я?

— Логично, — кивнул оборотень, двигаясь мягкими кошачьими движениями к Тае.

Девушка наблюдала за ним прищуренными глазами. Оборотнических сил не было. Вообще. И если вспомнить, где именно она находилась — ничего странного в этом не было. На Кириане, судя по всему, оборотни своими возможностями пользоваться не могли в человеческой форме.

Скатав в комок кусочек силы, Тая, возжелавшая экспериментов, кинула им в оборотня. Тот остановился, вместе с девушкой с интересом наблюдая, как его рука покрывается мехом.

— Угу, угу, — кивнула девушка, — примерно так. Расцветка–то какая интересная! Леопард что ли?

Князь кивнул, оскалился и прыгнул.

— Мимо! — посетовала Тая, поймав его за передние лапы и перекинув через себя. Одна из колонн церемониального зала разлетелась на куски, вызвав этим на лице девушки довольную ухмылку. Аляповатые столбы ей не нравились ни в каком виде и нигде.

С двумя воинами, бросившимися на нее от дверей, церемониться она не стала. Один вылетел в окно в стеклянных брызгах. Второй закончил свое скольжение по полу головой в двери.

— Не вмешивайтесь, — велел князь, поднимаясь с места. В желтых звериных глазах светилась ярость.

Тая кивнула:

— Да, очень хорошо.

Меч из ее рук исчез, в конце концов, убивать князя она не хотела. Во–первых, раз оборотни — воинственные звери, значит, быстрее поймут язык силы, а не дипломатии. Во–вторых, князь ее оскорбил, и душа Таисии жаждала расплаты. А, в-третьих, хорошая драка помогала сбросить стресс. А его в теле девушки было слишком много.

На этот раз оборотень напал гораздо расчетливее, махнул когтями, но не попал. Тая отклонила голову, с интересом наблюдая за пролетевшими мимо взгляда когтями.

Ответный удар девушки пропал втуне, рефлексы мощного мужчины хоть немного и заржавели — видимо, давно не тренировался, но все же не настолько, чтобы получить удар от какой–то пигалицы.

Смерив взглядом собственные когти, оборотень успокоился. Когти превратились обратно в ухоженные ногти, достойные князя.

— Ты кто? — спросил оборотень негромко.

— Тая, Тайфун.

— Та самая?

— Да.

— Хорошо, я Вацлав, — представился мужчина, чуть склонив голову, а в следующий миг от его удара полетела уже Тая…

— Ух ты! — присвистнула она, опуская руки, мгновенно занывшие от принятого удара. — А говорили, что оборотни не умеют пользоваться своей силой в человеческой ипостаси.

Вацлав оскалился и прыгнул с места, вытягивая шпагу в атакующем уколе.

— Не так быстро, пожалуйста, — тихий голос раздался в зале, и между Таей и князем оборотней появился Дар.

— Ты? — удивился Вацлав, останавливаясь.

— Я, — согласился светлый, повернувшись и разглядывая Таю. — Что это ты устроила?

— Не вмешивайся, — отмахнулась от него девушка.

Светлый вздохнул, и на голову Тайфуну вылилось ведро ледяной воды. А когда отфыркавшись и злобно шипя, на эльфа ринулась уже хрупкая Тая, Дар поймал девушку за шиворот. Хорошенько встряхнул, удерживая на одной руке, как котенка, и взглянул на Вацлава.

— Фей покажи.

— Ты только за этим пришел?

— Других поводов почти нет.

— Почти?

— Еще мне нужна принцесса светлых эльфов.

— Много хочешь, — усмехнулся Вацлав. — Но я подумаю, что можно с этим сделать. Высуши свою напарницу, что ли. И я вас проведу в комнаты дочери. Она сейчас с матерью в загородном домике, так что никто не помешает. Надо же, через столько лет…

— Столько лет? — поинтересовалась Тая, сдвигая с лица мокрые пряди и раздумывая над своим собственным поведением. Это было не в ее стиле, это было не в ее правилах. Она никогда не теряла над собой контроль до такой степени, чтобы это стало опасно для окружающих.

Ведь Вацлав мог ее ранить, и что бы последовало? Взрыв? Большой, красивый ба–бах?

Мысль, мелькнувшая в голове, была своя и вместе с тем — чужая, словно кто–то заботливо вложил ее, как часовую бомбу.

«Амулет».

«Амулет?» — повторила про себя Тая. С амулетом–то вроде бы было все в порядке. На одной половине шесть черных капель, на другой пять белых. Не надо было быть математиком, не нужно было применять любимые Таей технологии из высшей математики, разница. Разница в количестве капель, которая только недавно начала сокращаться, влияла на носительницу артефакта.

Если бы было больше белых капель, Тая бы любила весь мир. А при перевесе в одну черную каплю — просто повысилась ее агрессивность.

Взглянув на Вацлава, девушка улыбнулась:

— Извините. Не собиралась доводить дело до драки.

— Ничего–ничего, я тоже обычно красивых незнакомых девушек не оскорбляю.

— Голос посторонний?

— Откуда вы… Да что вы, — оборотень растянул губы в фальшивой усмешке. — Ничего подобного.

Тая кивнула и задумалась.

Значит, этот некий голос сопровождает ее до сих пор. Предпринимает попытки, правда, какие–то маловразумительные, ее убить. Чего–то ждет? Не очень на это похоже.

— Он не знает, что с тобой делать.

— Ой! — Тая, выпущенная из руки Дара, от неожиданности шлепнулась на пол, испуганно тараща глаза на старуху, закутанную в лохмотья.

Вацлав шагнул было к ней, но достаточно было одного взгляда алых глаз в его сторону, и князь оборотней сделал вид, что он вообще здесь ни при чем.

— Он?

— Да, это он, мужчина, потерявший свою любовь, а вместе с ней смысл жизни. Он — тот, кто не хотел, чтобы пришла настоящая Тайфун, он тот, кто ответственен за то, что погибли все девочки ранее. Он мечтал о конце света, он хотел, чтобы Кириан прекратил свое существование. Но пришла ты — и что делать с тобой он не знает.

— Почему? — хрипло спросила Тая.

— Магия. Ты можешь погубить Кириан, но с каждым днем, что ты проводишь здесь, в нем — мир оживает. Ты умираешь сама, но каждая секунда непрожитой тобой жизни — наполняет магией этот мир.

Глаза Таи расширились.

Словно в полусне она снова услышала обратный отсчет. Бесстрастный голос отсчитывал цифры:

— Две тысячи двадцать шесть… Две тысячи двадцать пять…

Это что же получается? Ее жизнь? Глашатай отсчитывает ее жизнь?

— Да, у тебя все меньше и меньше времени. Но спешить не надо, ты все сможешь сделать в нужный срок. Ты — дитя, которое так долго ждала эта исстрадавшаяся земля. Ты — истинная, единственная, но только тебе решать, как поступить с этим миром.

Из–под многочисленных складок лохмотьев показалась старческая изможденная рука. На ней один палец превратился в длинный алмазный коготь, и прямо в подставленные ладони Таи упала капля искристой крови:

— Я провидица княжеского дома оборотней, отдаю свою кровь добровольно. Будь осторожна, детка, я не знаю, кто «он», но он хоть и не решил пока, что с тобой сделать — вряд ли оставит тебя в живых.

— Спасибо, — пробормотала Тая, наблюдая, как величественно уходит по коридору старуха, наведшая полную смуту в ее голове.

— Что. Это. Было?! — прорычал Дар, повернувшись к Вацлаву.

— Моя пра–пра–пра–пра… бабка. Одна из тех, кому мы обязаны нашей изоляцией, кровавая княжна, черный ворон оборотней. Ей давали десятки имен, ненавидели и в народе, и в семье, а она до сих пор живет и дому помогает. Правда, я ее от силы видел раз десять, а тут сама вышла. Встать сможешь, красавица? Тут недалеко до дворца фей.

Тая отрицательно покачала головой.

Дар, пожав плечами, наклонился и подхватил девушку на руки.

— Придется промокнуть и мне немного, — сообщил он тихо ей на ухо.

Таисия смущенно улыбнулась, обняла его за шею.

Вацлав, смерив эльфа и его ношу странным взглядом, покачал головой:

— Опять на те же грабли? — спросил он тихо, затем повторил: — Идемте за мной, тут недалеко.

Недалеко растянулось на полдворца, тайный переход и отдельный этаж. У младшей княжны спальня была отделана в светлых тонах. На кремовых шелковых обоях цвели дивные цветы и порхали райские птицы.

Окна были не слишком большие.

— Тут северная сторона, по ночам холодно бывает, — пояснил Вацлав, открывая двойные двери. — А дворец — вот здесь.

То, что Тая ожидала увидеть — она не увидела. Перед ней не был игрушечный замок, перед ней была просто уменьшенная копия дворца оборотней, сделанная из маленьких кирпичей, выструганных досок, с самыми настоящими окнами.

— Какая красота! — ахнула девушка потрясенно.

— Сюда, — поманил ее Вацлав.

И спустя мгновение Тая наклонилась над своей первой настоящей феей.

У нее были коротенькие ножки и ручки, умиротворенное личико, белое простое платьице и огромные для такого крохотного тельца белоснежные крылья.

На столе перед ней был маленький чайный набор, но фея не сделала даже глотка, она просто сидела с приклеенной на лице улыбкой.

— Она… настоящая?

— Да, — кивнул оборотень. — Можете взять ее в руки.

Оглянувшись на Дара и дождавшись подтверждающего кивка, Тая осторожно взяла в руки малышку с фасеточными крыльями. И… глаза той распахнулись, став широкими и живыми.

— Ты! — обрадовалась она. — Как долго я тебя ждала!

Какое там отреагировать! Тая не успела ничего понять, как мир вокруг стал неожиданно огромным и она… оказалась за столом в маленьком дворце. За соседними столиками нашлись и Дар, и Вацлав с равной степенью потрясения на лицах. Разве что у князя к этому примешивался и страх.

А четвертой за этим столиком оказалась фея. Здесь, в этом уменьшенном мире, ее крылья стали гораздо меньше, и причудливым мерцанием окутывали ее хрупкую фигурку. А вот ноги исчезли. Как уже однажды была Тая в шкуре феи — вместо ног клочья не то тумана, не то магии.

— Меня зовут Сильви, и я фея, — улыбнулась феечка, приложив руку к груди. — Рада познакомиться с настоящей Тайфун и с вами, князь Вацлав. Спасибо, что всегда так заботитесь о нашем народе.

— Вы? Вы…

— Разум? Да, как и драконы, как лешие, чтобы сохранить разум и знания — мы нашли путь, и все отдали свои жизни нашей королеве. Но выдержать вес всех знаний всех фей слишком тяжело для разума одной, поэтому время от времени мы пробуждаемся ото сна. И раз ты здесь! — Сильви порывисто обхватила ладони Таи своими. — Пресветлая Богиня, как же хорошо! Скоро все это закончится.

— Закончится? — подался вперед Вацлав.

Фея степенно качнула головой:

— Так или иначе. Посидите немного здесь, пожалуйста, а мы — прогуляемся.

Тая, понимая, что хочет Сильви, послушно поднялась и двинулась вслед за ней по деревянному мостику через декоративную речушку — в замок и по его коридорам куда–то наверх.

Вацлав взглянул на задумчивого Дара, провожающего Таю взглядом, и обеспокоенно спросил:

— Наступаешь на те же грабли, что и в тот раз?

— Нет. Ничего такого. Она — не моя девушка. Она командир нашей группы.

— Девушка?

— Точно.

— Когда ты проходил у меня практику, ты божился и клялся, что никогда не будешь служить под началом женщины!

Дар пожал плечами. Юношеский максимализм давно уже прошел, оставив ему только трезвый взгляд на вещи.

— Она не только моя начальница.

— Кому еще повезло?

— Релю.

— Вы снова вместе? — еще большее изумление зазвучало в словах оборотня.

И новое пожатие плечами было ему ответом.

— А третий Кантарр, — добавил с неохотой Дар.

— После того, как вы с ним сцепились под стенами моей столицы, вы в одной упряжке? Сумасшедший мир, с каждым днем я убеждаюсь в этом все больше и больше. Дар, ты должен быть осторожен, эта девушка… Она может забрать твое сердце.

— Оно ей без надобности.

— Если посмотреть на вас со стороны — так не скажешь.

— Она влюблена в Кантарра, еще с самого первого дня, когда они познакомились. Ты же знаешь, своим голосом он свел с ума не одну девушку.

— Вот как… — Вацлав покачал головой.

Дар косо на него взглянул, но ничего не сказал, поднял голову к дальней башне. В реальном дворце эта башня принадлежала ему, в ней он проводил все свое свободное время, когда проходил во дворце княжества практику после окончания светлоэльфийской академии.

И сейчас в окне этой башни маячила светлая фигурка.

— Тая! — вскочил он с места.

Девушка, выскочив на узенький карниз, пробежала по нему танцующим движением и остановилась, подставив счастливое лицо лучам теплой лампы.

— Дар! — крикнула она сверху. — Поймай меня!

— Вот несносная девчонка, — вздохнул эльф, двинувшись к башне. — Ну, что ты опять задумала?! — крикнул он.

— Хочу полетать! Но боюсь. А так буду знать, что ты меня поймаешь, и все обойдется.

— Прыгай уж, летунья!

Девушка закивала, осторожно потыкала пальчиком в стену, вздохнула, оттолкнулась и… взлетела.

Налеталась она, впрочем, быстро и вниз опустилась сама. Только в небольшом расстоянии от земли, на лилипутских полуметрах, потеряла над собой контроль от подувшего невесть откуда ветра и свалилась прямо в руки светлого эльфа.

— И вот так всегда, — буркнул тот. — Кто в авантюрах Таи участвует первым? Дар. Кто вечно крайний после них? Тоже Дар. Кто… чаще всего видит светлую улыбку Таи? Тоже я, пожалуй…

Девушка испуганно взглянула на эльфа, и он не закончил свою фразу. Осторожно поставил ее на ноги и протянул руку:

— Пойдем. Нам пора выходить отсюда. Забирать принцессу и двигаться дальше. Нас ждет Гелен, а там — друзья.

И снова мелькнувшее в глазах подруги выражение Дар растолковать не смог. Но она искренне улыбнулась, принимая его руку. Неловкая заминка была забыта.

Счастье в глазах Таи объяснялось просто — феи не просто так сохранили свой разум, они ждали ту или того, кто сможет пробудить цветок богов. Маленький народ хранил в игрушечном дворце цветок с душой воздушной богини.

Оставался только один цветок и три капли крови.

Тае нужны были орки, люди и эшшеды.

Но, к сожалению, все хорошее быстро заканчивается.

Хорошее настроение девушки разлетелось на мельчайшие осколки, когда спустя несколько минут, стоя в детской комнате вместе с Даром и Вацлавом, она услышала то, что для них двоих не предназначалось.

Влетевший посыльный, даже не отдышавшись, вытянулся во фрунт и гаркнул:

— Ваше княжество! Принцесса сбежала из башни по северному тракту! А там разбойники. Прикажете догнать ее и вернуть?

Посыльный замолчал, заметив, что Вацлав не один, но вернуть в мешок сбежавшего кота уже было невозможно. Князь взглянул на Дара и Таю и спросил:

— Чего ждете? Отправляйтесь вдогонку, принцесса ждать не будет. И кто знает, что ей прикажет в следующий раз тот, кто как марионетку дергает ее за ниточки?

 

Глава 24. Шелковый путь

Задерживаться друзья больше не стали, не было на это времени. Кони, выданные князем Вацлавом после переглядывания с Даром, были быстрые и выносливые. И по прикидкам напарников на то, чтобы догнать принцессу, много времени уйти было не должно.

Дорога была хорошая, из конюшни светлая эльфийка взяла далеко не лучшего коня — не хотела поднимать тревогу. И за счет и умений, и лучших коней, и даже чар ветра Дар и Тая планировала догнать девушку максимум через час.

Собственно говоря, звучало все хорошо и логично только в теории, а на практике все пошло совсем наперекосяк.

Вместо того чтобы поехать по хорошему наезженному тракту, светлая принцесса, которую преследовали Дар и Тая, проехала по нему совсем недалеко и свернула в лес.

И ладно бы по лесу дальше поехала, конь бы поломал ноги — и пешую девушку нашли бы гораздо быстрее! Так нет же, принцессу понесло еще дальше — на соседний полузаброшенный тракт. В игре эта зона была закрытой, поэтому все знания Тая о нём ограничивались только знанием приблизительного направления. Эта линия изламывалась в землях оборотней и вела в нужном направлении — к землям темным эльфов.

Таисия знала, что им нужно там самим, но зачем понесло туда светлую принцессу?! Да еще не саму по себе, а под чьим–то управлением!

Была и ещё одна причина для тревоги. Ехавший рядом светлый эльф был не то чем–то взволнован, не то даже испуган.

— Ты что–то от меня скрываешь? — поинтересовалась Таисия, чуть поторопив своего каурого коня и отставая от друга на полкорпуса, чтобы не приходилось кричать.

Дар, взглянув на нее через плечо, покачал головой:

— Не скрываю. Просто не хочу заставлять тебя волновать. И еще надеюсь, что наша беглянка свернет в сторону, до того, как этот полузаброшенный тракт выйдет на шелковый путь.

— Шелковый путь? Что это?

— Название дороги, — заметив взгляд подруги, эльф заулыбался. — Не сердись, Тая. Я сейчас расскажу, впрочем, ты сама можешь догадаться, это торговый тракт. До ночи великого падения оборотни делились на кланы и дома. Одними из самых влиятельных были змеиные оборотни, кошачьи и птичьи. Как ты, наверное, поняла, кошачий дом сейчас во главе земель оборотней. А если вспомнить пророчицу, которая вышла почему–то к тебе, раньше он был под управлением птичьего дома. В общем–то, в разное время на землях оборотней жили двенадцать–шестнадцать домов. Одним из самых почитаемых и самых опасных с точки зрения окружающих домов был паучий клан. Хотя он никогда не был особо многочисленным, с ним старались не связываться.

— Оборотни… пауки? — неуверенно предположила Тая.

— Да, — согласился Дар. — Гигантские пауки. Численность этого дома хоть и была низкой, но никогда не падала настолько, чтобы дом пауков переходил под опеку другого, лишаясь своих земель и средств. Расположение их земель не менялось уже несколько сотен лет. И граница их начинается почти рядом со столицей, как раз по этому пути.

— Зачем было главам оборотней селить так близко таких опасных и непредсказуемых оборотней?

— Во–первых, чтобы присматривать за ними, — ответил эльф. — Только глава земель имел право содержать сильную дружину с магами в составе. Но есть и вторая причина, которая была гораздо важнее, чем удержать в узде опасный дом. Паучьи оборотни были самыми главными поставщиками шелка на Кириане.

— Шелка?

— Да. Редкого паучьего шелка, прекрасного, тонкого и вместе с тем очень прочного. Этот шелк ценили во всех землях, но только паучьи оборотни знали, как разводить тех пауков, что его ткали. По шелковому пути везли эти шелка к темным эльфам и в столицу оборотней.

— Звучит очень обыденно, и совершенно не объясняет твоей тревоги. Так что давай прямо, чем опасен этот путь?

— Если бы дело происходило года два, три, четыре назад, — Дар вздохнул, — я бы сказал, что ничем. Только на психику бы давил. Здесь, уже очень скоро мы увидим, паучьи плантации. Раньше здесь были натянуты паутины, по которым ползали маленькие, средние… и даже огромные пауки. Но когда начала уходить магия, то паучьи оборотни позаботились о своих ткачах, они усыпили их в коконах. Поэтому вдоль шелкового пути на толстых жгутах из паучьей особой, клейкой нити раскачиваются коконы, в которых спят пауки. Серые нити сплетены куполом над дорогой, коконы раскачиваются и тихо шелестят. Вот этот звук отчасти и пугает.

— Так. И… эти пауки…. — Тая нервно потерла правое запястье, — могут проснуться?

— Если бы здесь мы ехали с Релем или Кантарром, или даже если бы ехал я один — я бы поклялся именем любого бога, что проснуться они, естественно, не могут! Но рядом с тобой…

— А что со мной не так? — испугалась девушка.

И уловив это, светлый эльф улыбнулся и покачал головой:

— Хотел бы я это знать. Но на этом пути нам надо быть как можно осторожнее. Если проснутся пауки, мы можем не уйти отсюда живыми.

— Они… Чем они питаются?

Дар несколько минут гипнотизировал Таю взглядом, потом пожал плечами и ответил чистую правду:

— Мясом. Именно поэтому паучий дом никогда не заботился об охране своих земель, пауки сами заботились о своей безопасности, убивая и пожирая нарушителей.

— Ох…

— Но есть кое–что еще. Мы должны быть очень осторожны и в обратном случае. Здесь не стоит просыпаться Тайфуну. Коконы очень хрупкие, в них поддерживается жизнь магией. Зачастую одно биение маленького паучьего сердца раздается раз в месяц, в коконах остановлено время, на это уходит очень много сил, и если здесь пробудится Тайфун…

— Достаточно, — перебила Тая друга. — Я все поняла. Если здесь пробудить мою вторую сущность, коконы безвозвратно погибнут, когда вся сила стянется ко мне.

— Да.

— Ну, тогда… остаётся надеяться на то, что никто не помешает нашему путешествию и не перебежит нам дорогу. А значит, мы сможем проехать в земли тёмных эльфов, не объясняя мечом и кровью ничью неправоту.

— Я думаю, что хотя бы сегодня мы сможем проехать спокойно. В конце концов, лимит неприятностей должен быть уже исчерпан, после того, что ты устроила князю оборотней.

— Кто знает, — пробормотала девушка, — моя интуиция молчит в тряпочку. Впрочем, по–моему у неё кляп пожизненно. Ладно. Дар, расскажи мне, пожалуйста, что–нибудь интересное.

— Что–нибудь? — взглянул на нее светлый. — А поконкретнее немного?

Таисия задумалась. Хотелось чего–то волшебного, красивого, обязательно с хорошим концом, но без аристократов и иже с ними.

— Сказку! — наконец–то решила она. — Хочу что–нибудь такое волшебно–красивое, воздушное и немного с магией.

— А такое бывает?

— Безусловно!

— Что–то я такого не припоминаю даже, — покачал головой Дар, пряча улыбку в уголках губ. — Может быть, сначала ты приведёшь пример того, о чём же ты говоришь?

— Ну, вот, — расстроилась девушка. — Из меня плохой сказочник.

— А из меня, думаешь, хороший?

— Ты же светлый эльф! Тебе положено!

Дар не выдержал, рассмеялся, столько в этих словах было обиды, пополам с яростной верой в то, что девушка сама говорит.

— Тебе так хочется сказку?

— Да!

— И обязательно в моем исполнении?

— Да! — подтвердила Таисия.

— Ну, хорошо, будет тебе сказка. Так, какую бы рассказать… — светлый немного подумал, потом вздохнул. — Ну, пусть будет такая сказка. В черном–черном лесу, на черной–черной обгорелой поляне стоял разваленный храм. Покосившиеся деревянные остовы грустно смотрели в разные стороны. Провалы разбитых окон щерились на мир в напрасной попытке укусить. Цветные прекрасные витражи, рассыпались звездными осколками по поляне. В неярком свете ТенРю, небесного дракона, они казались ночными звездами, решившими прикорнуть среди тьмы, царящей на поляне…

Девушка выпустила поводья, заслушалась, завороженная не столько смыслом истории, сколько голосом друга и тихим напевным повествованием.

Дорога под тихий цокот копыт и рассказ текла незаметно, и хотя принцессу догнать так и не получалось, следы, которые находил Дар, становились все более свежими. Эльфийка была где–то близко.

И как выяснилось… не она одна.

Тихий потусторонний шелест, пощелкивание жвал и низкое гудение, заставляющее нервы натянуто дрожать. Вокруг покачивались паучьи коконы, по толстым нитям скользили светящиеся бусины магии — силы, выкачивающейся из окружающего мира. На поддержание жизни паучков шло все, что мог дать Кириан, поэтому здесь у Дара, возникни у него такое желание, колдовать бы не получилось.

Оставалось только уповать на то, что те следы, которые появились рядом со следами беглой светлой принцессы, появились не одновременно с ними, а всё же потом. Забирать принцессу с боем у разбойников, о которых эльф не сказал напарнице, было делом заведомо проигрышным. Ему, по крайней мере, это было очевидно.

Разбойникам, которые ждали путешественников за поворотом — очевидно нет.

— Кто смеет топтать наш шелковый путь? — закричал мальчишка- глашатай в алом костюмчике, стоящий перед конной кавалькадой. — Кто осмеливается заступать на нашу дорогу, не заплатив пошлину?

Дар, уже приготовившийся к взрыву со стороны Таи, только удивленно захлопал глазами, когда девушка, чуть осадив коня, спросила:

— Сколько хотите? Ну, в смысле, как там правильно? Какую пошлину платить надо, чтобы дальше проехать? А то мне тут сказку рассказывают, а вы мне мешаете ее слушать.

Вместо того чтобы взорваться гневным ураганом, девушка осталась спокойной и производила впечатление добросердечной и милостивой, как никогда прежде. Светлый, подогнав коня поближе к коню Таи, схватил брошенные ей поводья, тихо шепнув:

— Таисия, с тобой всё хорошо?

— Всё в полном порядке. По крайней мере, сейчас, со мной и с ними тоже. Да, они мне мешают слушать твой рассказ, но это не повод, чтобы вытаскивать оружие из ножен. Особенно в таком месте, паучков всё–таки жалко… Так, Дар, не отвлекай! — привстав в стременах Тая звонко крикнула: — в любом случае, молодые лю… а, оборотни. В любом случае, господа оборотни, озвучьте свою пошлину, и мы поедем дальше. Некогда нам тут терять с вами время, да и не хочется! А вам кроме денег кровавых боев устраивать не хочется, вам и скучно, и неинтересно это. Так пропустите что ли!

Оборотни переглянулись.

Дар, даже не поверил своему дару, потянулся к нему еще глубже, распахивая створки эмпатических способностей шире. Их хотели пропустить.

В самом деле! Все, о чем сейчас раздумывали стоящие на пути — это о том, сколько запросить пошлину.

— Нет, нет, нет. Никакое злато мира не стоит того, чтобы отпускать такую леди. Вглядитесь в нее, господа оборотни, — тихий говор–шепот донесся из–за спин собравшихся на дороге разбойников. — Взгляните глубже! Неужели вы не видите черных крыльев над ее плечами?! А этих рожек?! Неужели вы не видите черного ветра, вьющегося под копытами ее коня? Неужели вы…

Пафос в речах незнакомого мужика зашкаливал. В противовес ему среди разбойников раздавались смешки, становящиеся все громче и громче. Тая, потерев кончик носа, качала головой в такт словам незнакомца. С интересом похлопала себя по плечам и спине в поисках крыльев, ощупала голову, но рожек не нашла. Даже проверила наличие хвоста. Сняв сапоги, проверила, что ее ноги, вне ее ведома, не превратились в копыта.

Вытащив зеркало проверила зубы, может быть, тут кого–то другого обговаривают.

Нервно пожав плечами, свесилась с лошадки в поисках вышеупомянутого дыма, и с огорчением убедилась в его отсутствии. Впрочем, перебивать незнакомого мужика не стала, слишком хорошо была воспитана.

Наоборот, пользуясь прикрытием его громких речей, подъехала к Дару вплотную и, качнув полу его камзола, наклонилась чуть ближе, тихо осведомившись:

— Это вообще, что за птица–говорун?

— Слепой пророк, — буркнул Дар.

— А для тех, кто не отсюда?

— Человеческий маг. Из–за того, что его поймали на подсматривании за лицами королевских кровей, его ослепили. И он, разъяренный, ушел к оборотням, поклявшись всем отомстить. Не знаю, как «всем», но с его подачи дел они тут натворили… много.

— А чуть конкретнее?

— Раньше эти разбойники предпочитали обойтись пошлиной. Получат пару золотых и пропускают дальше. С ними же можно было по тракту проехать тем, кто боялся звуков, шорохов. Они предлагали заводных коней. Без соленых шуточек, конечно, никуда, но тут собирались реально хорошие ребята. А потом появился этот…

— Слышу я в голосе твоем, — начала Тая и махнула рукой, — все равно не поймешь. Ладно. Значит, после того, как появился этот, пошлиной разбойничкам стало не хватать?

— Точно. Убийства. Насилие. Если была хоть какая–то связь с теми, по чьей вине маг ослеп, то живыми отсюда никто не уезжал.

— Фу, мразь какая.

В наступившей тишине, ока «слепой пророк» удачно заткнулся, слова Таисии прозвучали особенно четко.

— Ну, ребят, правда, — пожала плечами девушка. — Из–за одного человека… да еще такого гнилостного, скатились на самое дно. Хотелось вам поиграть в разбойников, никто не мешал. Воровали бы себе помаленьку, разбойничали. А тут, из такого типа превратились отбросов, как и он сам.

— Вот! Вот! — торжественно возопил пророк. — Вы слышите, как она своими мерзкими устами поносит мое…

— Да заткнись ты, — порекомендовала девушка, скривившись. — Уже все прониклись твоими словами, осознали мою ничтожность и прочее. В чем–то там я покаяться должна что ли? В любом случае, не буду, не желаю, даже более того, буду настолько добра, что разрешу тебе отсюда уйти. Тип ты, конечно, мрачный, и оставлять тебя в живых не стоит. Но и разбираться совсем нет времени! Так что… А, да, минуточку! Ещё вопрос!

Оборотни, переглядывающиеся и рассыпавшиеся цепочкой вокруг спокойно разговаривающей девушки, застыли.

— Принцесса светлых эльфов. Девчонка тут как раз проехала, вы ее не видели?

Оборотни снова застыли, переглянулись и … осторожно, аккуратно начали отступать, косясь в сторону своего человеческого пророка.

— Сдали, — пробормотал Дар насмешливо, краем глаза поглядывая на подругу. Почему–то показалось, что разбираться со своим сородичем она все–таки будет, несмотря на кажущееся нежелание.

Что–то было знакомое в том, как сжались ее губы, как пролегли тонкие вертикальные складочки на лбу, и какое было злое разочарование в ее глазах.

— Нич–чего не могу с собой поделать, — пробормотала Тая спешиваясь. — Я очень люблю очевидные решения. Так, пророк, ты свою смерть видел?

— Что? — сбился с мысли человек.

Девушка нервно потёрла переносицу, поясняя:

— Тут все поголовно твердят, что ты очень хороший пророк. Вот я и спрашиваю, ты свою смерть видел? Успел увидеть человека, который тебя убьет? Успел расслышать его голос и запомнить, чтобы знать, когда надо заткнуться и молчать–молчать–молчать в надежде, что пронесет?

Пророк молчал, Таисия, повернувшись к Дару, со злорадностью в голосе наябедничала:

— Он не хочет со мной разговаривать! Но он не глухой и не немой! Он уже разговаривал! И уже слышал меня! Наверное, он просто никогда не видел свою смерть. Дар, а давай ему покажем?

— Тая, здесь невозможно применять магию. Она вся ушла на коконы.

— А если я хочу?

— Даже если ты очень хочешь, — отказался Дар. Он понял мгновенно, на что намекала девушка. Но еще он очень хорошо помнил то ощущение ее теплой крови на своих руках, помнил океан боли, которую она сама не осознавала, и не собирался без жизненной необходимости снова пользоваться этим способом. Только не Тая, только не так, только не здесь.

Была бы возможность — он забыл бы о том дне, как о самом страшном сне. Но, Дар не мог себе этого позволить. Скорее наоборот, он намеренно оставил это воспоминание в памяти, усилил его, привязал его к кошмарам и мыслям, всё ради того, чтобы чужой голос, сминающий щиты, требовательно диктующий ему свою волю, не смог добиться от него желаемого.

Дар не знал, что именно Тая — Тайфун скрывает от них, что прячет у себя на груди, что пытается сделать на Кириане, и почему не просит о помощи. Он не знал, почему рядом с ней к жизни возвращаются древние и зачастую очень страшные легенды. Но в единственном он был уверен совершенно точно — его это не интересовало. Всё, чего он хотел, чтобы Тая была в безопасности.

Но, пожалуй, это было единственное, чего обеспечить сейчас был вообще никто не в силах. И даже если бы рядом были легендарные эшшеды, вряд ли бы это получилось и у них.

— Ну, ладно, — со вздохом разочарования отказалась Таисия от своей мысли и двинулась к пророку, на ходу приглядываясь к окружающим ее оборотням. Остановилась, кинулась в одного кусочком сырой, слепленной силы, присвистнула, рассмотрев яркое оперение. — Феникс? А здесь у нас … мама дорогая, кобра! Да еще и двухголовая! А здесь снежный барс. Какой красавец. Ой, пушистая какая! Дар, она кто?

— Волчица песчаная.

— А там паук. Ух! Вот это монстр был… Жаль сейчас не осталось!

Что именно планировала Тая, Дар понял, почти сразу, хотя и не верил, что это сработает. Простые слова об истинной ипостаси оборотней по идее напугать их не должны были, но — напугали.

В который раз подивившись тому, что пришлая девчонка понимает жителей его родного мира лучше его самого, Дар спешился, набросил поводья коня на ближайшую свободную нитку — «крючок» и подошел к оборотням. Взгляд светлого упал на мальчишку глашатая, ему и предстояло стать источником информации.

— Так, где принцесса? — словно у давнего друга спросил он, протянув ниточку своей магии и погладив щенка между ушей.

— Этот не скажет, — покачал мальчишка головой. — Он на голову… ушибленный.

— И чего вы рядом с ним застряли?

— Да кто же тебе правду скажет? Он появился, а наш предводитель как завороженный ушел с ним сюда, на Шелковый путь, когда вернулся — словно у него часть души отобрали. Этот… слепой стал указывать нам, что и как делать, и никто не осмеливался его не послушаться.

— А ты?

— А что я? Я тут недавно. Мне еще татуировку не сделали, говорят, маленький слишком.

— А что за татуировка? — насторожился Дар, хорошо помнивший, что для закрепления ментальных чар подчинения необходим закрепитель — предмет, постоянно соприкасающийся с кожей. Сделать татуировку было надежнее, но и сложнее одновременно. А тут… неужели целая банда разбойников в подчинении у одного мага?!

Ближайшего же оборотня эльф потянул на себя сильным рывком, заставил наклонить голову, рассматривая татуировку на коже.

Ну, да, кто бы мог подумать…

— Тая, — крикнул он, — осторожно! Этот «пророк» на самом деле — ментальный маг! И оборотни у него татуированными ходят! Еще немного и…

Что именно «еще немного» эльф не договорил. Оборотню, на котором он изучал татуировки банды, поведение нахального незнакомого мужчины не понравилось и резко вырвавшись из захвата, он бросился на Дара, скаля длинные клыки. И эльфу стало немного не до подруги, потому что сам он колдовать не мог, а в физической силе даже такой тренированный эльф, как он, проигрывал оборотням. Особенно если учесть, что Дару не хотелось калечить противника ни за что ни про что.

Пришлось вертеться как электрическому угрю, пытаясь подобраться поближе к татуировке, и надеяться, что Тая продержится несколько минут, чтобы он, Дар, успел прийти к ней на помощь.

Таисии же как раз чужая помощь была абсолютно не нужна.

— Я вот думаю, — сказала она негромко, остановившись около «пророка». — Ты мне сам скажешь, где светлая принцесса эльфов, или мне придется прибегнуть к очень страшным мерам? Я, правда, запугивать и пытать кого–либо еще никогда не пробовала, зато очень хорошо знаю теорию. Описывать все орудия пытки не буду, слишком мерзко. Ощущение, что я пачкаю свою душу, даже когда их произношу. Но зато, у меня есть другая идея, — Тая улыбнулась, нежно, можно даже сказать невинно. Только у тех, кто ее знал на Земле, от подобной улыбки мурашками покрывалось мгновенно все тело. — Люди такие выдумщики, они придумали столько интересного! И я могу с тобой этим поделиться. Например…

Те, кто стоял ближе всех к Тае, так и не смогли уловить, откуда появились длинные зеленые нити в ее руках, нити сплелись подобно паучьему кружеву и легли на голову пророка. А в руках девушки появилось что–то длинное, серое, продолговатое и с разноцветными выпуклостями.

Хищно хмыкнув, она тонкими пальцами пробежала по кнопкам, выбивая какую–то комбинацию, а потом пророк завыл, катаясь по земле, царапая короткими пальцами землю. Оборотни шарахнулись от него в разные стороны, а потом попадали сами на землю переспелыми грушами.

На ногах остался Дар, мальчишка–глашатай, растерянно хлопающий глазами, и Тая.

— Тая?

— Я почти ничего не сделала, — сообщила девушка негромко, присев на корточки рядом с воющим «пророком» и вытаскивая из–за пояса кинжал Кантарра. Она не желала его убивать, просто сделала короткий надрез, чтобы получить капельку крови. Но вой стих… человек рассыпался в мелкую пыль всего лишь за несколько мгновений, а вместе с этим перестали выть оборотни. Татуировка на их загривках стала таким же пеплом, поднявшимся вверх, собравшимся в пыльное облачко и покатившимся по дороге.

— Ну, — Тая почесала затылок рукояткой кинжала, лихо заткнула его в ножны и развела руками. — Как–то так?

Дар застонал.

— Ну, Тая! Когда же ты будешь делиться своими заботами с остальными?

— Когда–нибудь! — отозвалась она лихо. — В конце–то концов,… — конец фразы, что осталось совсем немного, она пропустила, оставив при себе.

Что–то подсказало ей, какая–то часть ее сущности, что светлому эльфу такая информация не понравится. Но еще больше она не понравится тому, кто как за ниточки своих марионеток дергает ее друзей. Лучше будет, если они этого не узнают до самого конца. Или конца света… или конца света.

Жить Кириану, как и Тае оставались считанные дни. Но ни мир, естественно, ни сама девушка об этом пока не знали.

Таисия тем временем покружилась на ровном месте, улыбнулась. Дару пришлось потереть глаза, чтобы убедиться, что ему кажется, и ее кожа не сияет ровным светом.

— Ну что, бери мальчишку, пока остальные не очухались, и пускай ведет нас туда, где принцесса скрыта! А потом пускай едет на все четыре стороны. Нас ждет Гелен! Вперед! Вперед! Вперед!

Дар, посмотрев вслед подруге, покачал головой, сел в седло и взглянул на мальчишку.

Только его там уже не было, на дороге, между ошарашенных взрослых, волчком вертелся серебристый щенок, гоняющийся за своим хвостом. А когда на него посмотрел и Дар, и ужасающаяся новым последствиям своего пребывания в хрупком облике девушка, он весело тявкнул и помчался вперёд по дороге. По следу цветочного запаха, который звал вперёд, за светлой принцессой эльфов, которую слепой пророк велел скрыть с целью получения выкупа.

Исчезнувшую вдали кавалькаду оставшиеся оборотни проводили взглядами, полными ошеломления, изумления, неверия, а потом молча разошлись в разные стороны — к своим семьям, потому что за спиной исчезающей вдали девушки вились черные–черные крылья.

Надвигался конец света…

 

Глава 25. Беглая принцесса

Серебристый волчонок мчался вперед с такой скоростью, что даже на лошадях угнать за ним было сложно. Впрочем, Дар не возражал — эльфу, чутко отслеживающему окружающий мир, самому хотелось как можно быстрее убраться с территории паучьих плантаций.

Что до Таисии… О чем думает девушка, Дарэль даже не взялся бы судить. Выглядела она достаточно спокойно, почти равнодушно. Вопросов не задавала, вслух это было достаточно проблематично, а для мысленного общения на закрытой линии не хватало магии.

Поэтому эльф молчал и только отслеживал, как мчатся мимо паучьи коконы, как они становятся все меньше и меньше. Как на смену им приходит заросший лесок, сплошь состоящий из декоративных осин, а потом пошли поля, поля с редкими дубравами.

От паучьих плантаций, ведомые оборотнем, эльф и девушка отмахали часа три, прежде чем была сделана остановка. И то — не ими.

Таисия уже была готова просить о пощаде, когда впереди, под ярким солнцем блеснула ярко–голубая лента водной глади, окруженная изумрудным ковром. Впереди была водная преграда.

Кони, почуявшие воду, обрадованно заржали и сами начали замедлять ход. А уже на переправе, ведущей через небольшую речку, волчонок остановился, перекувыркнулся через хвост, и на Таю с Даром посмотрел взъерошенный мальчишка, хватающий ртом воздух.

— Это было! Это было! Круто! — выдохнул он, наконец, не в силах по–другому выразить все восхищение случившимся. — Я первый раз! Первый раз был таким! Когда и лапы по–другому работали! Так мощно, так, так…

— Спокойнее, — попросила Тая, спешившись.

Дар, получив поводья от обеих лошадок, занялся их магическим приведением в порядок. Здесь и сейчас, вдали от коконов он мог спокойно пользоваться силой, не боясь, что это закончится бедой.

— Извините! — повинился мальчишка. — Мне дальше нельзя. Оборотни не могут пересечь этой реки. Девушка, которая вас интересует, прошла здесь минут сорок назад. Шла тяжело, устала сильно. Других следов нет, так что, даже если вы немного отдохнете, вы сразу ее догоните.

Повернувшись к Дару, Тая тихо спросила:

— Мы сделаем ненадолго привал? Или сразу же отправимся дальше?

— Давай сначала догоним, а потом уже сделаем привал на месте.

Решение эльфа девушку почему–то задело. Сама понять не могла почему, но Таисия вспыхнула совершенно нерасчетливой обидой. Как будто, кто–то ей пообещал сказку, а вместо этого устроил жизнь после свадьбы, где вместо «долго и счастливо», было все очень недолго и очень несчастливо.

Эмпатия эльфу особо не помогла. Когда дело касалось Таи, понять что–либо в мешанине чувств, которые ей владели в один момент времени, было практически невозможно. Раньше, когда она была просто гостьей на Кириане, все было легче. А когда она сама, в своем настоящем теле появилась, все стало гораздо тяжелее, хуже и запутаннее тоже. Начать стоило с того, что все эмоции двоились. Тая и Тайфун были сутью одной и той же девушки, поэтому эмоции естественно были одни, зато — в двойном комплекте.

А еще, они были по–разному окрашены. Не в том смысле, что одна эмоция перекраивалась другой, а в том смысле, что эмоциональная палитра, если можно так назвать, у Таи и Тайфуна все же была разной.

Объяснить это Дар не мог сам себе, а когда первый раз с этим столкнулся — долго грешил на собственную ущербность в эмпатическом даре. А потом, во время краткого разговора на привале, эльф неожиданно получил подтверждение своих ощущений. Тая, заваривая чай, только сухо кивнула и пояснила:

— Мы с Тайфун — одно и то же, но есть и различия. У меня перекос в сторону слабости и ехидности, у нее перекос в сторону воинственности. Не сказать, что это словно бы мое разделение на две части. Просто в моем настоящем виде есть слабости, которые заставляют меня ощущать себя так или иначе, а когда я-Тайфун эти слабости или глушатся, или вообще стираются. Ну, кто поймет, если известная воительница будет бояться вида крови? А я боюсь. Подобных примеров можно привести массу, но смысл будет один. Наше эмоциональное восприятие мира, населяющих его личностей и происходящих в нем событий отличаются. Тайфун более мягкая, я — более жестокая.

На этом разговор прервался, Тая бросилась к вернувшемуся из моря кракену — Рику, но Дар потом долго пытался понять, оговорилась ли подруга или сказала именно то, что думала. Кто из них более жестокий — Тая — Таисия или Тая — Тайфун.

Вот и сейчас, уловив безумный водоворот чувств, Дар к нему не рискнул тянуться даже мысленно, во избежание задержки с дальнейшим продвижением.

Подсадив Таю обратно в седло и помахав рукой волчонку, метнувшемуся к лесу на север от реки, Дар сказал:

— Прости. Я понимаю, что ты устала, но если сейчас не догнать принцессу, дело может закончиться бедой. А потом, обещаю, когда она будет в безопасности…

— Дар, — Тая только головой покачала. — Ну, что ты мне говоришь? Я же не маленькая девочка. Я все понимаю.

— Хорошо. Тогда, отправляемся.

От Таисии снова пахнуло обидой, но, не сказав ни слова, девушка первой погнала своего коня вперед по дороге.

Удивляясь не столько происходящему, сколько себе, Тая пыталась отвлечься от собственных мыслей. Там, природа красивая, птички поют. Ветер, ласково касаясь верхушек кустарников, клонит их к земле, подхватывая в воздухе разный мусор: лепестки, листочки, мелкие веточки. Белый платочек…

Девушка, лежащая без сознания на дороге, к мусору точно не относилась.

Тая, остановив коня, только чудом не рухнув с него сама, не столько спешилась, сколько спрыгнула и бросилась к пострадавшей.

Дар что–то кричал позади, она не слышала. Приложила сноровисто пальцы к местечку за длинным остроконечным ухом, прощупывая пульс. Был. Едва–едва уловимый, едва слышный, но все же был.

— Хороши бы мы были, если бы нашли принцессу светлых эльфов мертвой, — пробормотала Таисия негромко, разглядывая светлую эльфийку. Несмотря на то, что видела она ее всего один раз, неожиданно гармоничные для Кириана черты, как выяснилось, в память буквально врезались.

— Тая! — рядом спешился Дар, хотел уже отругать девушку, но до этого ему на глаза попалась принцесса в плачевном положении.

А потом Дарэль, которого Таисия привыкла видеть спокойным в любой ситуации, запаниковал настолько, что сама Тая перепугалась насмерть.

У светлого эльфа затряслись руки.

Так сильно, что он не мог даже прослушать пульс у принцессы.

— Ее что? — спросила Тая, — ранили? Мы опоздали?

— Нет… она в порядке, — откликнулся заторможено Дар. — Она не ранена. Нет. Все хорошо. Мы успели вовремя.

— Тогда возьми себя в руки! — рявкнула девушка. — Что это такое с тобой? Или у тебя к ней … чувства?

— Что ты! — эльф спохватился, выныривая из своих мыслей и посмотрев на Таю почти что с укором. — Ничего подобного. Она же принцесса!

— Так она — принцесса? Или у тебя к ней нет чувств?

Кажется, в глазах Дарэля это было априори одно и то же.

А Тая… Ужасаясь собственному поведению, не знала за что хвататься — то ли за собственную голову, то ли за кинжал. Одним резким движением оттолкнув Дара в сторону, девушка успела рвануться в сторону и сама. А с зеленой травы на ноги поднималась уже Тайфун.

Взгляд принцессы был сфокусирован не на точке в реальном мире, она смотрела куда–то внутрь себя.

— Вас сказали убить. Обоих. И побыстрее. Вы мешаете. Вы заноза. Вас не должно быть.

Взгляд светлой эльфийки Аллейли прояснился. Она смотрела на Таю с грустью и не могла отвести взгляд.

— Ничего… — прохрипела она, обхватив голову руками. — Я ничего не могу с ним сделать. Он там, в моих мыслях. Я сама себе не хозяйка. Убейте меня, пожалуйста. Пока я не убила вас!

— Чужие желания надо уважать, — степенно кивнула Тайфун, перехватив кинжал поудобнее и двинувшись к принцессе, склонившей покорно голову. На этот раз уже Дар хватал ее в охапку, с невнятным:

— Богини Кириана, Тая, девочка, что на тебя нашло?!

— Она хочет умереть, почему бы не дать ей то, чего она хочет? Вот чего ты вмешиваешься?

— Она — моя принцесса. Я должен ее защищать!

— Ну, и защищай, — буркнула Таисия. — Я тебе что, каким–то образом препятствую в этом деле?

— Девочка, да что с тобой!

— Она хочет, чтобы ее убили, какие ко мне вопросы?!

— Принцесса Аллейли, пожалуйста! Вспомните меня, я Дарэль Сантийский. Я клялся, что буду одним из ваших рыцарей и что ни словом, ни делом не дам вас в обиду.

— Дарэль? — взгляд принцессы прояснился еще на чуть–чуть. А потом она улыбнулась. — Ну, конечно. Лорд Сантийский. Светлоэльфийский начальник гарнизона пограничного Дангарра. Я помню вас, лорд. И вашу клятву.

— Позвольте, я помогу вам, принцесса? Я знаю, как изгнать из вашей головы того, кого не должно там быть.

— Вам нельзя подходить ко мне близко, лорд. Тот, кто в моей голове, он очень хочет вашей смерти. Он не остановится ни перед чем, только чтобы добиться этого. Я слышу его, — в глазах принцессы Аллейли стоял самый настоящий ужас пополам с болью. Она не собиралась сдаваться. Понимая, что стоящая перед ней девушка, которую они затащили на Кириан не такая, какой они ее посчитали, светлая эльфийка, пыталась сделать все, чтобы дать Тае как можно больше шансов спастись.

В этом смысле информация о таинственном голосе могла быть гораздо полезнее, чем сама Тайфун могла бы надеяться.

— Он … это мужчина. Он очень злой. Его мысли причиняют очень много боли. Каждое его желание, насчет леди Тайфун — это симфония ненависти. Он готов на все, чтобы только ее уничтожить. Поэтому, леди, пожалуйста… У вас должна быть возможность вернуться домой! Уходите. Оставьте Кириан, оставьте контракт. Пусть будет неустойка, пусть будет что угодно, только возвращайтесь домой. Живой.

— Я не знаю, кто он, тот человек, который ненавидит меня настолько, что цепляется за любой шанс, пытаясь меня убить. Но я знаю, только одно, если его чувства так сильны, он не отпустит меня. Он придет за мной в мой дом, в мою семью. Он не даст мне сбежать. Если понадобится — пойдет за мной на край света. Поэтому я буду встречать опасность с открытым забралом. Я буду сражаться там, где это удобно мне.

— Вы достойны всяческого уважения, леди Тайфун. Простите, что мы обманули вас.

— По наущению голоса?

— Да. Нет. Я уже ничего не помню и не понимаю… Пожалуйста… — руки принцессы, еще мгновение назад окутанные страшными черными разрядами, обмякли. Она отчаянно сопротивлялась голосу в себе. Она совсем не хотела убивать лично девушку, которую они с Харшем привели на Кириан. Пока ее пытались убить другие, это все было нормально. Так было надо, но лично, да еще и по воле того, кого они так отчаянно пытались выманить. Ни за что!

Принцесса светлых эльфов не видела, как уловив ее эмоции и край ее мыслей, ментальные щиты она не ставила, буквально позеленел один из ее поданных. На этот раз надо было держать Дарэля, но Тая даже не догадывалась, что ее флегматичный довольно друг может взвиться такой боевой пружиной.

Во всех боях он был такой спокойный, использовал магию, реже арбалеты. И то, что он может вот так мгновенно вскипеть злобным смерчем, для Таи стало неожиданностью.

Она опомниться не успела, да… какое там опомниться! Перед глазами девушки мелькнуло смазанное пятно, а потом она увидела уже только последствия.

Тихо всхлипнув, принцесса светлых эльфов опустилась на траву, окутанная светло–голубой лентой чистой магии. Не просто пошевелиться, в этом коконе принцесса Аллейли не могла даже думать.

А злой эльф, с чего бы вдруг? колдовал.

Это была совсем не такая магия, как привыкла Тая за время игр на Кириане. Тогда она видела просто последствия, досконально соблюдая правила наложения и возможности повторного использования, а также ограничения магии. Здесь и сейчас высокоуровневая магия творилась на ее глазах.

Вернувшись в свою маленькую форму, девушка уселась там же, где и стояла. Это было… не по–человечески, чем–то отталкивало, и в то же время было очень красиво.

Ленты магии складывались воедино, скользили вдоль принцессы, выстраивая вокруг нее тонкие стены.

«Паук», — пришло неожиданно Тае в голову. — «Вот так паук делает, обездвиживает свою жертву и заматывает ее. Ниточка за ниточкой, пока не останется кокон».

— После этого заклинания, — тихо и размеренно заговорил Дар. — Останется гроб.

— Дар! Ты ее!

— Не убил. Хотя стоило бы. Они тебя подставили как разменную монету!

— Но ведь позаботились об охранниках, — напомнила Таисия, изумляясь такой ярости друга. — Дар, ничего не случилось. Они же не знали, что я настоящая.

— В том то все и дело. Правители любых рас… Они немного не от мира сего. Они думают о всеобщем благе и начинают с малых жертв. А потом как–то очень быстро превращаются в кровавых диктаторов. Подумай сама, они не знали, что ты настоящая, и готовы были принести тебя в жертву.

— А я оказалась настоящей, — упрямо мотнула головой девушка. — Впрочем, в этом смысле я для них более неприятный вариант, чем тот, которого они хотели. Потому что удайся их план, и Кириану пришел бы конец на месте. Сыграли они лишь на руку тому, кого хотели выманить.

— Ты знаешь?

— Принц деАрм поделился. Как раз перед тем, как этим голосом его заклинило. Вы же трое его тоже слышали? И ты, и Рель, и Кантарр. Голос, отдающий приказы, которые вам никогда в здравом уме не пришло бы в голову выполнить. А тут — выполняли и никуда от этого не могли деться.

— Об этом, значит, ты тоже уже знаешь. Кантарр сказал?

Тая покачала головой.

— Рель.

— Когда успел? — искренне изумился светлый, закончив плетение и отходя в сторону от появившегося у дороги хрустального гроба.

Тая, прежде чем ответить, невольно прыснула. В ситуации ничего веселого не было, но в какой–то момент она очутилась в сказке. Прекрасная принцесса в хрустальном гробу ждет поцелуя прекрасного принца. Впрочем, ее принц в гробу таком же. Сказка о спящей красавице на современный лад.

— Девочка, — покачал головой Дар, творя портал на заповедную поляну. — Ну, о чем ты думаешь?

— О сказках! — расхохоталась Тая в голос. — Они бывают такие замечательные и веселые, что даже в нашей ситуации поднимают на раз, два, три настроение!

Светлый эльф переспрашивать не стал, вернулся к магическим расчетам.

Девушка за его спиной продолжала хихикать.

Хорошее настроение не покинуло ее вплоть до перевала, за которым в ложбине пряталась столица земель темных эльфов. А вот Гелен произвел на девушку далеко не такое радужное впечатление, как думали эльфы. Ибо стоя на перевале и разглядывая внизу город, изумленная девушка искренне выдохнула:

— Что это еще за бардак?!

— Бардак- то почему? — не то изумился, не то обиделся Дар.

— Ну, муравейник, — смущенно поправилась Тая.

Город внизу производил впечатление не то первого, не то второго. Во–первых, он был огромен. Во–вторых, он был совершенно не упорядоченным. Сверху было не очень хорошо видно, но, судя по ощущениям, внизу соседствовали высоченные башни с низенькими приземистыми бараками. Наконец, и видимо за это надо было сказать «спасибо» недавней встрече с принцессой, Тая видела точки.

Разноцветные точки, которыми на картах обычно обозначают NPC, монстров и квестовых, перемешивались, тасовались, вспыхивали разноцветными огоньками, указывая на различные расы. Чем крупнее был огонек — тем сильнее был маг, на которого он указывал. И поскольку рядом размещались и очень крупные огоньки, и совсем маленькие тусклые, жили в Гелене все вперемешку.

Напоминало это все перепутанный, а местами и перепуганный муравейник.

От мельтешения разноцветных точек перед глазами голова закружилась.

В животе стало как–то очень пусто, потом рывок…

Наверное, ей должно было быть очень больно. Тая еще помнила, как отчаянно и безоглядно рванулся в сторону Дар на кладбище с троллями. Потом он признался, что ощутил, и то сказал это не самой Таисии — а Релю.

Она вообще, получалось так, по–дурацки, очень много не узнавала, а подслушивала. И честным будет заметить, что последнее получалось куда как чаще.

И, наверное, фиксировала она каким–то краем сознания, то, что сейчас происходило, должно было, обязано быть больным. Но не было.

Она просто на какой–то момент вылетела из собственного тела.

Смотреть на себя со стороны было очень смешно, хотя почему именно так, Тая не ответила бы, даже если бы кто–то приставил ей кинжал к горлу. Смешно и все тут.

Перепуганный насмерть Дар, успевший поймать девушку до того, как она свалится с лошади, пытался от нее чего–то добиться, докричаться до нее. Тая не слышала. Она отстраненно смотрела, как ее тело, превратившись в водопад магии, щедро заливает силой всю долину темных эльфов.

Сила шла не просто тоненьким ручейком — полноводным потоком.

Невнятно выругался Дарэль, осознавший, что вокруг в одно мгновение стало слишком много силы.

А еще у него не было ни одной, даже самой завалящей идеи, как этот поток прекратить. Девушка не отзывалась. Тело ее было в руках Дара, а вот душа была где угодно, но не здесь.

Все закончилось через несколько минут.

Тая тихо застонала, и пока Дар уговаривал себя, что не все так паршиво, как ему кажется — открыла глаза.

— И совсем не обязательно, — тут же возмутилась она, — смотреть на меня так, словно я при смерти!

Больше ничего «умного» сказать она не смогла. Дар что–то злобно прошипел сквозь зубы и обнял девушку, крепко прижав к себе.

Поняв, что это может быть или «дура»," или «идиотка», Таисия благоразумно выяснять и докапываться, что же это такое интересное прозвучало — не стала. Притихла, все же отчасти не понимая, чего друг так всполошился.

— Ехать дальше одна сможешь? — спросил глухо мужчина, не отпуская Таю из своих рук.

Первым позывом было возмутиться: «я тебе что, инвалид? Естественно смогу!»

А потом девушка осознала, что да, хуже инвалида, потому что не то что двигаться, ей тяжело даже думать и дышать — волна тяжелого забытья накатывала подобно цунами.

— Нет, — хрипло сказала она. — Извини, не могу. Кажется…

— У нас такое тоже было. Лет так… пару тысяч назад. Сам я этих времен не застал, но… в дневниках предков было описано. Как раз на излете, когда еще наш Кириан мог выправиться, надо было только воззвать к богам, в нашей семье появилась девушка, которая могла производить магию. Не сама по себе, это пожирало ее жизнь. После каждого всплеска активного маготворения, она теряла сознание, проваливаясь в некую бездну. Не могла сама двигаться. Могла только говорить и спать. А потом все проходило. Летели дни, недели. И начинался новый приступ. Она не могла контролировать ту магию, которая лилась с ее тела, но каждый раз промежутки «между» этими бессистемными вспышками становились все короче. Пока она не умерла, отдав без остатка Кириану всю себя. Даже душу… не осталось даже души…

— Дар, — Тая с трудом подняла руку, погладив эльфа по щеке. — Все хорошо. Правда. Нельзя сказать, что все просто замечательно, но все хорошо. Я не могу умереть, пока я на Кириане. У меня контракт с … будем считать, что с богами сразу, чего мелочиться- то? Меня моя совесть сгрызет и скажет, что так оно и надо. А потом… Дар, Тайфун не производит магию. Она ее поглощает. Если я пойму, что мое тело слишком слабое, я не выдерживаю постоянных вот этих … водопадов, я просто поменяю форму. И все. И никаких абсолютно проблем и поводов для того, чтобы кричать караул.

— Иногда вот за эту не то рассудительность, не то пофигизм я тебя ненавижу.

Тая засмеялась, а Дар продолжил:

— Каждый раз, когда мы влипаем в неприятности, мы знаем о том, какие проблемы нам они сулят — а ты нет. А потом почему–то выясняется, что это неприятности не знают, с какой головной болью столкнулись. И все повторяется заново. Вроде бы и привыкнуть нам уже пора, не первый год с тобой знакомы. Но каждый раз ты умудряешься все повернуть с ног на голову. А мы потом соображаем, как с этим жить.

Тая смутилась.

— Я могу пообещать, что больше так не буду, — виновато сказала она. — Это поможет?

Светлый эльф хмыкнул, устраивая ее удобнее на своем седле, и магией закрепил поводья второй лошади, чтобы никуда не делась.

— Это ты, Тая, можешь говорить Кантарру. Или Релю, хотя и он не факт, что поверит. А я точно знаю, что ты по–другому не умеешь. В стародавние времена про таких как ты говорили «Любимец богов». Сейчас богов давно нет, а ты ведешь себя так, словно за твоей спиной вся четверка точно.

Тая усмехнулась и промолчала. Четверка не четверка, а трио богов уже были. Только не за ее спиной, а в ее руках и на ее груди. Но об этом по–прежнему лучше было не распространяться.

— Кстати говоря…

— Да?

— А где мы остановимся в этом вашем Гелене?

— В доме Реля, — как ни в чем не бывало, отозвался Дар.

— А у него свой дом?

— Ну, не совсем свой. Это семейный особняк. Но все семейство его, если я правильно помню, сейчас должно быть на минеральных источниках в городе на другом конце темноэльфийской империи.

— А нас пустят? В его дом?

— Безусловно.

— Даже без самого Реля? — продолжила допытываться Тая.

— Меня будет вполне достаточно.

— Почему это? — в голосе девушки зазвучало что–то сродни ехидности.

И Дар, прежде чем одна вредина успеет что–то надумать, пояснил сам:

— Еще в ту пору, когда мы были командорами Дангарра, повелось. Я могу приехать в любое время и без приглашения домой к нему, а он ко мне. Причем слуги были поставлены в известность, что даже если хозяина дома в этот момент нет, гость должен чувствовать себя — как дома.

— Так неинтересно! — даже обиделась девушка.

Эльф тихо рассмеялся.

— В твоей светлой голове столько мусора, что я боюсь даже спрашивать об его истоках. Поспи пока. Когда приедем, и будет готова ванна, и плотный обед, я тебя разбужу.

Тая послушно кивнула. В любое другое время, чтобы Дар не расслаблялся, она бы покапризничала, но сейчас усталость делала свое дело.

Глаза закрылись. Мерное покачивание убаюкивало, все проблемы остались где–то там, а Тая спала.

Проснулась она не от голоса Дара, совсем не от обещания обеда или ванны, и даже не от того, что что–то случилось.

Проснулась девушка от насмерть перепуганного голоса Реля:

— Вы прибыли, ну, наконец–то! Собирайтесь, немедленно, мы идем на бал!

 

Глава 26. Куда приводят желания

Свое изумление: «Ну, бал, так бал — чего тут страшного?» — Тая благоразумно оставила при себе. Она вообще бы оставила себя могучим волевым решением в огромном и холодном особняке темного эльфа, который сейчас был серым не от испуга, не от смятения, не то еще отчего.

Тая не могла осознать даже, что происходит вокруг нее. Ее мутило, она стояла под боком у Дара, отчаянно за него цепляясь, и боялась сделать хоть шаг. Понимала совершенно точно — будет хуже.

— Рель, спокойно. Сейчас приведу в порядок Таю, и займемся…

— Дар, ты не понял, — темного эльфа колотило самым натуральным образом. — Это не просто протокольное мероприятие, на котором побыл и забыл. И уж тем более не неофициальная вечеринка, которую можно проигнорировать. Мы идем на бал к темноэльфийскому князю. Мы идем туда ВСЕ. И единственное оправдание отсутствия там — это смерть. И в случае неявки без уважительной причины, эту самую уважительную нам сразу же и обеспечат!

Почему Рель так нервничал, Тая не понимала по–прежнему, зато Дару это о чем–то сказало.

— Все очень плохо? — спросила девушка.

— Все немного хуже, чем очень плохо, — пробормотал светлый эльф, потом покачал головой. — Девочка, да ты на ногах не стоишь.

Снова подняв уже даже не сопротивляющуюся Таисию на руки, он вперил задумчивый взгляд в Реля.

— И? Что еще доброго ты припас?

— Родителей там не будет, не дергайся. Гораздо хуже, что там будет она.

Последнее слово темный произнес тихим–тихим шепотом. Как маленькие дети, если они чего–то не видят, значит, страшного нет. Так и здесь, если он говорит тихо–тихо, значит, та таинственная «она» не услышит, и чего–то не случится.

— Как же так?! — растерялся Дар. — Она же в ссылке!

— Была.

— Была?! Ей еще было в ледниках сидеть несколько лет!

— Выпустили. Раньше срока. За… лояльность и раскаяние.

Кажется, светлому эльфу тоже очень захотелось сказать что–то очень доброе и лояльное, но не при дамах — и он сдержался.

— Бывают предложения, от которых не отказываются… Тая.

Девушка открыла глаза, хотя и далось ей это с трудом.

На этот раз с трудом сдержался Рель.

— Светлоэльфийские манеры тут не помогут, — пробормотал он, наконец, рассмотрев, в каком плачевном положении их личная головная боль. — Дар, иди за мной. Воспользуемся малым алтарем. Взывать некому, но вот привести в порядок ее покореженные меридианы — вполне получится. Заодно расскажешь, что случилось.

— Зачем тянуть, зачем так долго ждать. Магию посмотри вокруг.

— Какая еще магия вокруг? С учетом той бездны, которая в центре Гелена, никакая…

— Проверь, — прервал Дар Реля. — Просто возьми и сделай это.

Когда Дар начинал говорить таким голосом — проще было послушаться.

Обычная картинка магической составляющей Гелена — представляла собой пелену тумана где–то чуть выше второго этажа зданий. Чем ближе к центру города — тем тоньше она была и прерывистей. Ближе к краям города — она постепенно приобретала плотность и даже цвет.

С трактованием все было просто — чем тоньше покров магической структуры, тем слабее заклинания можно использовать. Цвет — это своеобразный множитель, усилитель для заклинаний той или иной школы. От чего цвет зависел, современное поколение уже не знало, а тех, кто был в курсе — уже не осталось.

Возвращаясь к Гелену, еще пару часов назад все было просто. Тоненькая прослойка магической энергии, которой хватало разве что на зажигание свечей без огнива и завязывание галстука без рук, исчезла. Вместо нее в воздухе колыхалось огромное ватное одеяло, переворачивалось, скручивалось, и все пыталось устроиться удобнее.

— Я этого не видел, — пробормотал Рель, резко выключая магическое зрение и двинувшись к дверям дома. — Это сделала она сама?

— Как всегда, мой темный друг, ты очень точно улавливаешь суть. Нет. Это вышло из–под контроля.

— Я думал, хуже быть не может. Я ошибся. Все еще хуже, чем есть. Мелкая, за какие грехи прошлой жизни, в этой мы встретили тебя?!

— Видимо, грешили не только много, — отозвалась Тая через силу, — но еще и делали это без огонька.

— Как это без огонька?! — опешил Рель, а потом осознал: — Мелкая, ты же издеваешься!

— Есть немного. Просто ты с такой тоской вселенской говорил обо мне, как о полном чудовище, что я не удержалась! А, кстати, раньше можно было узнать? О своих прошлых жизнях?

— Да, — кивнул Дар, следуя вслед за Релем по коридору городского особняка.

Тая краем глаза изучала картины на стене, доспехи и боролась со сном.

Получалось местами удачно, местами не очень. Поэтому и слова Дара долетали то четко, то смазано.

Что–то про богов она слышала определенно, как и про их служителей.

О том, что для этого надо сделать — уже нет.

Дальше так и пошло. Местами — провал, местами — в сознании.

Когда Дар спрашивал Реля, куда делись Кантарр с Гаршем, Тая была в сознании. Когда темный отвечал, уже нет.

Она еще отмечала, что ее вертели как куклу, чем–то натирали. Она еще осознавала себя, когда две служанки опускали ее в воду. Как ее мыли — не помнила.

Пришла в себя Таисия окончательно у зеркала. Точнее, что это зеркало ей даже не пришло в голову. Она стояла в темном коридоре, меж двух доспехов, а впереди была чудесная статуэтка, чья–то большая кукла.

Неизвестный мастер создал из белого фарфора, металлов, шелка и драгоценных камней настоящее произведение искусства.

Кукла была белоснежной, не очень высокой, скорее по росту она походила на миниатюрных светлых эльфов. Белоснежная кожа была окутана мягким сиянием. Словно жемчуг в лунной дороге переливался, чудесно и завораживающе. Волосы, убранные в сложную прическу, удерживались в повиновении жемчужной сеткой.

Платье было цвета тумана, с серебристой искрой. По подолу, краю декольте и по рукавам шла полоса вышивки. Серебристая нить свивалась в тонкие завитки защитных рун.

На плечах у куклы, словно она могла замерзнуть, лежал белоснежный мех.

Желая рассмотреть диковинку, Тая шагнула ближе и… куда делась апатия. Увидев, как ожила статуя и шагнула вперед, девушка завизжала. Сбоку, из кабинета показался Дар с книгой, за ним Гарш. Из комнаты напротив выскочил Кантарр с мечом наперевес.

И все трое застыли, изучая перепуганную девушку.

— А… Простите, — повинилась девушка, кутаясь в мех. — Я тут… в себя пришла… а она шагнула… В общем…

— Какая красивая, — ахнул Гарш, — Тая, какая же ты красивая!

— Как привидение, — буркнула Таисия. — Сама себя за привидение посчитала и перепугалась.

Кантарр засмеялся, шагнул ближе, подхватывая девушку на руки и покружив.

— Милая, красивая. Мы за тебя перепугались, а тут за себя бояться надо. Вот сейчас как выйдем, а там на тебя слетятся все окрестные темные эльфы. Сватать будут.

— Ни–ни–ни! — замотала девушка головой, положив ладони на плечи Кантарра. — Это плохая идея. Какая из меня невеста, или того хуже — жена?!

— Самая красивая, — сообщил мужчина с улыбкой. — Самая чудесная. Ну, мандраж прошел? В себя пришла? Готова отправляться на бал и покорить там всех с первого взгляда?

— С первого я буду прятаться, — пробормотала Тая.

— Так мы тебе и позволим, — осторожно опустив девушку на пол, Кантарр предложил ей руку. — Идем вниз? Гарш, поторопи Реля. Он уже задерживается на двадцать минут. Дар, ты готов?

Светлый эльф нырнул в кабинет, чтобы оставить книгу, и появился уже в темно–синем плаще.

Взгляд Таи метнулся к нему, потом к Гаршу, на Кантарра и девушка расплылась в шальной счастливой улыбке.

— Меня на бал сопровождать будут четыре кавалера. Всем на зависть!

Хорошее настроение красавицу — «куклу» сопровождало долго. Пока они шли мимо аккуратных домиков, в которых жили обычные эльфы. Пока летели мимо особняков в экипаже, запряженном шестеркой грифонов.

Единственное, что омрачило ей настроение, была огромная бездна в центре города.

— Что это? — спросила Тая изумленно, пока экипаж медленно опускался вниз.

— Наша достопримечательность, — сообщил Рель негромко. — Бездна в никуда. Юмористы говорят, там провал в никуда. Если туда упадешь — вынырнешь на другом конце нашего мира. Романтики говорят, что там громадная пещера. Обязательно большая, вся в кристаллах и с осколками разноцветных драгоценных руд. В общем, не просто мечта, а мечта того, кто очень хочет стать богатым. Ну, и наконец, пару раз я слышал, что там внизу древний город темных эльфов.

— А зачем мы здесь? И почему здесь так много эльфов?!

— Летние балы по традиции проводятся на этой площади. Все самые важные новости оглашаются здесь. Здесь же произносят публичные клятвы.

— Это еще что за… зверь? — уточнила Тая скептически.

— Это когда… — Кантарр, на которого обратились взгляды всех эльфов, вздохнул. — Помнишь, мы с тобой обсуждали творчество вашего мира? Ты еще рассказывала о том, что был там кто–то, клявшийся любой ценой достать для любимой жемчужину со дна морского? Вот, у нас — такой клятвенник приходит сюда. Становится в центр, видишь, над бездной четыре мостика протянуты, и кричит во весь голос свою клятву.

— И?

— Около каждой стороны, присмотрись — стоит статуя. Это каноничные фигуры наших богов. Вон там, с арфой, это наш бог воды. Парящая в воздухе с птицами — богиня воздуха. Танцующая в языках огня — естественно, огненная богиня. А та, с каменными розами, это богиня земли. Ей всегда поклонялись темные эльфы. Собственно говоря, если подойти ближе, то заметишь, что у богов нет лиц.

— Вообще?!

— Да. Их каноничные изображения не сохранились. Они остались у нас и безымянными и безликими.

— Не самое честное по отношению к богам, — пробормотала Тая. — И? Стоят там статуи, и что?

— Они созданы из хрусталя, — вступил уже Рель, пока Кантарр бессильно развел руками. — Из особого хрусталя. Мы так уже не умеем. Это еще гномы последние, когда были в силе, создали. Если желание чистое, сильное, искреннее и очень–очень нужное — загораются все четыре статуи. Если они вспыхнут, значит — желание сбудется.

— О…

— Самое интересное, — добавил эльф после минутной заминки, — совсем не обязательно кричать. Можно шептать, если желание соответствует — статуя все равно вспыхнет.

— Хочу попробовать! — обрадовалась Тая. — Можно?

Мужчины переглянулись.

— Туда надо идти одной.

— Ну и что? Кто тут знает, что я — это то страшное «оно», которым пугают все и вся?! Ну, девушка, ну, человек, мало ли что здесь делает. Я видела человек триста в городе. Одна я, маленькая, хрупкая, здесь затеряюсь.

— Тая…

— Да, да, да, я буду осторожно. Ну, пожалуйста! Мне очень надо.

Очередное переглядывание. Дар нахмурился, Рель махнул рукой, Кантарр пожал плечами. Он же и вынес решение:

— Иди.

Тая обрадовалась. И стоило экипажу приземлиться, торопливо метнулась к мостикам, только пышная юбка на мгновение около ног взвихрилась.

— И чего ей там надо было? — пробормотал Гарш, вслед за учителем покидая экипаж.

Светлый, проследив за тонкой фигуркой взглядом, покачал головой. На душе было почему–то очень муторно. А Тая, даже не догадываясь о его мыслях, двигалась по ненадежным раскачивающимся мосткам. Фигура темной эльфийки впереди была расплывчатой, девушке даже в голову не пришло, что на тонком мостике не удастся разминуться.

Перила были из толстой пеньковой веревки. Дощечки под ногами чуть поскрипывали, а сам мостик покачивался. Хотелось смеяться, просто на ровном месте, хотелось кружиться, ощущая приятную тяжесть грозди амулетов на груди. Хотелось…

Тая просто споткнулась, отвела взгляд от центрального кружка, хватаясь за веревку, а когда подняла — темная эльфийка была уже рядом с ней.

Пугающая, иссиня–черная кожа. Надменный вид, словно эта женщина не меньше, чем королева всего Кириана, и ненависть. Чистая, ничем не замутнённая ненависть в ее алых глазах.

— Когда мне донесли, — глубоким поставленным контральто заговорила она, — что мой возлюбленный вернулся домой, я не поверила. Тем более, я не поверила, что в его доме остановилась женщина. Более того, человеческая женщина. Мой возлюбленный никогда не страдал отклонениями. Поэтому я хотела просто взглянуть, спросить, кто ты. Но… — тонкие изломанные губы темной эльфийки сжались, превратившись почти в полоску. — На тебе фамильные жемчуга его семьи. И… Как ты могла? Как ты посмела?! Явилась сюда непонятно откуда. И мой возлюбленный! Мой Рель… он даже не поприветствовал меня, хотя знал, что я вернулась из неприятного места! Почему он помогал тебе выйти из экипажа?! Кто ты для него?!

Руки у эльфийки были в черных перчатках. Тая отметила это отстраненно, пока незнакомка, вцепившись в ее плечи, горячо шептала:

— Хотя нет, не говори. Мне все равно! Даже если ты случайная любовница. Даже если ты понятия не имеешь, о чем я говорю, тебе это не поможет. Ты умрешь. Прямо сейчас. Я бы умерла вместе с тобой, но я должна буду быть рядом с ним, чтобы утешить его. Да. Я знаю, я так и поступлю. Лети, птичка. Лети. И сдохни!

Последнее слово эльфийка выкрикнула прямо в лицо девушке. И Тая — не Тайфун, просто не успела среагировать. Огромная незнакомка просто схватила ее и… как тряпичную куклу вышвырнула вниз, в бездну, сопроводив незнакомым шипящим заклинанием и добрыми словами: «чтобы точно сдохла, без случайностей».

Апатия, которая навалилась на Таю, была столь сильна, что девушка пролетела точно пару сотен метров, прежде чем смогла взять себя в руки и подстраховать себя амулетом падения, созданным за несколько метров до удара из единичек и ноликов. Тех самых, чьи остатки были свалены в кулон еще с ущелья виверн и пиратских приключений.

И все равно приземление вышло таким болезненным, что девушка потеряла сознание.

Где–то над головой звучали голоса. Где–то в душе тоже звучали голоса.

Там, сверху, звучали голоса, которым нужна была Таисия. Те голоса звали не просто ее, они называли ее по отчеству, по фамилии, они звали так настойчиво, что девушка невольно ощущала, как в ней что–то отзывается.

Голоса внутри тоже были сильны. Они звали, звали, звали…

На лицо капнуло что–то мокрое, и девушка медленно раскрыла глаза. Ресницы слиплись, и сделать это было не только трудно, но еще и болезненно.

… я…

…ая…

— Тая! Ты слышишь меня?

Знакомый голос.

Голова отметила это без участия мозга, только отделом памяти. Голос действительно был знаком.

— Тая. Пожалуйста! Где ты?

— Тая!

И эти два тоже.

Голоса звучали то близко, то далеко.

Но не вызывали желания откликнуться.

Как и огромная крылатая ящерица, вылизывающая ее лицо, не вызывала желания закричать и отпрянуть.

Узкая вытянутая мордочка отодвинулась в сторону. В воздухе мелькнул узкий раздвоенный язык.

— Таисссия.

— Василиса, — пробормотала тихо девушка, разжимая потрескавшиеся губы. Пересохшее горло отказывалось пропускать воздух, и чтобы сделать глубокий вдох, пришлось внушать себе, что это можно сделать.

— Я не могу тебе помочь сесть, — пробормотала дракошка. — Мои лапы для этого не предназначены.

— Сейчас немного полежу и справлюсь сама. Что ты здесь делаешь, Вася?

— Амулет, — дракоша отодвинулась в сторону, по мере сил, крыльями поддерживая Таю в сидячем положении. Девушка, нервно потирая виски, пыталась сообразить, где она находится и что надо ей сделать.

— Амулет для связи, — тем временем пояснила Василиса. — Тот, который ты использовала, чтобы связываться со мной, он еще и действует в обратную сторону. Я уловила вначале твой страх, а потом твое состояние стало очень нестабильным. Амулет набрал столько магии, что я только подумала о том, чтобы оказаться поближе к тебе, как сработал портал. Меня выбросило неподалеку от центра города, как раз около бездны, ведущей в город семи огней.

— Город? — выцепила Тая самое важное.

— Да, — Вася закивала. — Тая, тебе надо встать. Отсюда надо уходить.

— Зачем?

— Город семи огней — это город, в котором жили темные эльфы. Не все смогли отсюда уйти. Жителей естественно эвакуировали, но здесь был один из самых красивых заповедников темных эльфов. И сейчас я слышу дыхание в коридорах, здесь есть живые хищники, которые не откажутся от еды, которая сама идет им в зубы!

— Вась, я не могу.

— Что?

— Я не могу идти. Точнее нет, идти я смогу. Через полчаса–час, посижу, приду в себя. Мне надо туда.

— Зачем?! — возмутилась дракошка.

Тайфун не ответила, опустила ладонь, призывая к молчанию. Даже для ее слабых глаз это было хорошо видно, а уж для острого взгляда Василисы и подавно.

В камне, как раз под ногой упавшей девушки, прорастал цветок. Тоненький, с сияющими трепещущими лепестками, с маленькими лепесточками, с мелкими зубчиками. В сердцевине полураскрытого бутона виднелась фигурка, фигурка девушки, указывающей в сторону темных коридоров.

— Богини Кириана, — ахнула Вася. — Цвет с душой богини земли!

— Так что… Надо идти туда.

— Куда идти? Тая! Ну, посмотри же на себя! Ты упала с такой высоты, ты только чудом не умерла! У тебя нет еды, воды, нет даже фонаря и веревки, ты в длинном платье. Куда ты пойдешь?

— Туда. Расскажешь мне, что за город семи огней? Почему именно семи, а не двадцати, не четырех, не пяти?

Вася укоризненно вздохнула.

Только на Таю это не произвело абсолютно никакого впечатления. Перед глазами двоилось. Создавалось неприятное ощущение, когда неопытный человек пытается смотреть трехмерное изображение без специальных очков. В случае с Таей все было еще хуже. Изображение было не одним и тем же, просто смещенным относительно друг друга.

Два слоя изображений были разные.

Один слой — с Васей, сбоил. Словно экран, покрытый артефактами старых мониторов с выпавшими пикселями. Присмотришься — видно, а если не присматриваться, то и камень над головой чудовищем мерещится.

Второй слой был куда как интереснее, потому что на нем была консоль. Обычная текстовая консоль для ввода команд–операторов, меняющих мир вокруг.

//Изменить яркость окружающего мира — 46 %.

За одно мгновение там, на Кириане, своды старых рукотворных пещер озарились светом.

Здесь не было никаких источников света, и быть не могло, но, тем не менее, все стало видно как на рассвете или при только–только набегающих сумерках. Стали видны темные массивные стены, выщербленный камень, толстые столбы, удерживающие свод. Черный мох, покрывающий местами стены. И новый цветок, метрах в двухстах от Таи и Василисы.

— Нам туда? — спросила дракошка неуверенно. Ей было страшно.

У Таи страх снова отрубило напрочь.

Или не у нее — а у Тайфун? У девушки сложилось ощущение, что, как и изображение перед глазами, раздвоилась она сама.

Там, в коридорах, осталась Тайфун, а за консолью непонятно где сидела Тая.

//Открыть инвентарь.

Пышное платье с шелестом исчезло в недрах несуществующего рюкзака. Вместо него появилась белая рубашка: плюс четыре к ловкости, черные брюки: плюс два к силе. Ремень из чешуек василиска: плюс два к броне. Кожаная куртка: плюс четырнадцать к защите. Высокие мягкие сапожки: плюс шесть к скорости. На руках перчатки, небольшой бонус к обезвреживанию ловушек. На плечах — не то дымка, не то плащ, активированное заклинание скрытности.

И пока Тая разбиралась с кодами, повышая состояние не то свое, не то Тайфун, она же двигалась по коридорам туда, куда путеводными маяками вспыхивали цветы.

Вася двигалась по стене рядом, ей так казалось безопаснее и удобнее, для Таи же единственным бонусом от такого передвижения напарницы было то, что ее хорошо было слышно. И очередное расслоение. Слушала Тая ушами, а вот перед глазами те же самые слова бежали живой строкой.

— Город семи огней был заложен после столицы и военного гарнизона темных эльфов. Считается, что, изначально, этот город должен был стать центром ремесел, а на деле получилось, что место, которое для него выбрали — не самое безопасное. Исконные жители, зубастые и клыкастые, — по гребню Василисы прошла дрожь, костяной воротник и кисточка у края хвоста встали дыбом. То, о чем дракошка рассказывала, не нравилось ей самой. — Они были голодные, плохо поддавались усекновению, но самое противное, что они были разные. Среди хищников, населяющих эту территорию, были и дневные, и ночные.

— Очень страшно, — одобрительно кивнула Тая. — Что было дальше?

— Пришлось здесь ставить военный гарнизон. А потом во время разработки шахты, первой, которую заложили сразу же, когда сам город начали строить, нашли редкие драгоценные камни. Крупные маджориты, их насыщенный фиолетовый цвет был очень похож на цвет глаз правящей семьи. Камни было решено использовать для набора драгоценностей для всей семьи. Хватить должно было на все и для всех. Когда продолжили разрабатывать жилу, нашлись алмазы, а следом за ними еще несколько жил. Началась разработка. Военный гарнизон дополнился охранниками, а затем и магами.

В город вели три дороги, потом обрушилась шахта, из–за землетрясения сдвинулись ходы, и появилась еще одна дорога — четвертая. Вслед за ней потребовалась тайная тропа для военных, потом ещё одна — для магов. Последнюю, тайную тропу, создали для представителей правящих рас. Так появилось семь дорог — четыре официальных и три — тайных.

— Но ты сказала город семи огней, а не дорог, — сообщила Тая негромко, снова осознав себя в коридорах Кириана, стоящей около очередного цветка с рюкзаком на плече.

— Вот здесь мы подходим к самому страшному, неприятному и главному. Огни — так называлось самое сложное заклинание из темноэльфийского арсенала разведчиков и рейнджеров, позволяющее увидеть сквозь чужую магию и личину. Все случилось не сразу. К тому времени, когда город получил свое второе название, он начал уже набирать известность. Местная ювелирная школа была лучшей на весь темноэльфийский двор. Чужаков в нее не принимали, а отбор был строжайший. Военные несли службу, стражники исправно вылавливали чужаков, хотя их было не очень- то и много. То, что пропадают жители города, заметили случайно. Случилось как в глупой комедийно–романтической истории, которыми зачитываются современные девушки. Влюбленная истеричная девица обнаружила, что тот, в кого она влюблена, и за кем она подглядывала каждый день — домой не появился. А тот, кто пришел домой вместо него — им не является.

— Оборотни?

— Да нет, куда как хуже. Зеркальщики. Мерзкие твари, принимающие облик того, кто последним смотрелся в их фальшивое зеркало. Жертву съедают. Заживо.

Тая содрогнулась.

— И?

— То, что в городе появились зеркальщики, выяснили сразу же после того, как удалось убить ложного парня. Начались поиски. Проверяли каждый дом, каждого жителя.

— Как отыскать зеркальщика? — уточнила девушка.

— Он должен отразиться в обычном зеркале. По крайней мере, так было сначала. Потом зеркала перестали пугать зеркальщиков. Потом… — Василиса сглотнула, застыла на стене, нервно притянув к себе хвост. — Тая, может быть, не пойдем туда? Зеркальщиков после долгой войны вывести не удалось, а эти чудовища легко подчиняют себе зверей и ночных тварей. А вдруг…

— Васька, ты боишься что ли?

— Ужасно! — дракоша скрутилась в клубочек.

— Оставайся здесь, — великодушно разрешила Тая и двинулась вперед к огромным вратам, ведущим в город семи огней.

Василиса что–то кричала ей вслед, не то берегись зеркал, не то наоборот держись ближе к ним. Таисия уже не слышала, ее вел вперед инстинкт, говорящий о том, что скоро все закончится. И цветок, уверенно ведущий не то спасительницу мира, не то его разрушительницу к цели — к четвертому цветку с душой богини земли.

За легкими шагами девушки со стен, потолка и из темных щелей наблюдали десятки… нет, даже сотни очень голодных глаз. Кто бы ни обитал в этих тоннелях, но он был очень голоден. А тут еда сама пришла. Ну не радость ли?

 

Глава 27. Город семи огней

Эхо затихло. Когда Тая двигалась по пещерным тоннелям, она слышала, как от сводов отражались ее шаги, а сейчас — нет, не было. И голос ее не подхватило и не отразило, когда она громко крикнула.

Звук просто схлопнулся, стал плоским и окончательно затих.

А потом Таисия из тоннеля вынырнула на улицу заброшенного города. Под ложечкой неприятно засосало.

Дома никого нет.

Именно так можно было описать в нескольких словах то, что она увидела. Руины? Что вы, никаких руин. Дома выглядели так, словно их покинули «на одну минуточку». Открытые окна, забытая книга на скамейке у палисадника, на столике в маленькой беседке — пара кружек и тарелка с печеньем.

Когда Тая увидела, что печенье еще даже немного дымится, стало все же страшно. Нет, она не храбрилась перед Васей, оставшейся где–то там в тоннелях, она не боялась сюда идти. Не боялась и тех зазеркальников — о них во время игры девушка вообще ничего не слышала, а страх — это просто додумывание человека о чем–то. Не зная о проблеме, додумывать ее до пугающих деталей было проблематично.

Но в этом городе…

Остановившись посреди улицы, Тая закрутила головой.

Как так возможно? В том же Златороге, где люди ухаживали за своими домами, маги постоянно реставрировали культурные и исторические здания, не было такой сохранности, как здесь. А ведь этот город темные эльфы должны были покинуть очень давно. А он — стоит. И не видно ни следа действия времени.

Кажется, что если промелькнет ветерок — то качнутся застывшие занавески на окне. И послышатся детские голоса с ближайшей площадки с горками и качелями.

Город не был нормальным, но все же у девушки не было времени ни любоваться им, ни пугаться его. Надо было следовать за цветком. Это в прямых коридорах его было легко разглядеть, а здесь, на петляющих улицах было не всегда легко найти растение–проводник. И чем ближе Тая подходила к центру, тем цветок вел себя все более странно — его поведение нельзя было описать с точки зрения логики.

Он рыскал туда–сюда, возвращался обратно по улицам, забирался на стены и пару раз даже побывал на потолке. Словно — не знал, где именно находится то, что они искали. А потом приземлился на центральной площади, прямо у ног Таи и расплакался.

Светло–зеленые лепестки, как ранняя весенняя зелень в Кириане, приподнимались, как плечи человека, снова опадали — и по желобку из скручивающихся лепесточков текли сверкающие капельки.

Откровенно говоря, это было пугающе. И все же, все же, Тая была девушкой, и устоять перед так нуждающимся в ее помощи она не смогла. Протянув руку, она осторожно погладила пальчиками по лепесткам.

— Не расстраивайся. Сейчас найдем. Не получилось у тебя найти, пойдем другим путем. У нас есть еще возможности.

Цветочек замер и воспрянул, расправив лепестки во все стороны. Таисия тихо засмеялась, потом расстегнула ворот рубашки и застыла. На груди не было ни амулета–тарелки, ни божественных цветов.

Сердце забилось где–то в горле. Мысли перепуганной стайкой метнулись в разные стороны. Как так возможно? Почему? Кто забрал? Снял? За что?! Разве она…

Пальцы в бессилии скользнули по коже. И вместо мягкой гладкости Тая ощутила какую–то подозрительную шероховатость.

Между ключиц сразу под шеей что–то было. Но как Тая не выворачивала голову, рассмотреть это не представлялось возможным. Зато, судя по форме всех шероховатостей, это амулеты втянулись в кожу. Но нужно было проверить…

— Так, — решительно поднялась девушка с места, поднимая на ладони заодно и цветок. Потом вообще посадила его на свое плечо. — Держись за меня крепче. По дороге сюда я видела зеркало. А оно мне как раз сейчас очень надо.

Цветок отреагировал скрутившимися и снова раскрутившимися лепестками. Тая заставила себя улыбнуться и двинулась искать зеркала.

Должны же они быть в городе, где полно зеркальщиков?

Уже через полчаса Тая так не думала. Ноги гудели, голова болела, а толку от прогулки–пробежки оказалось не просто ноль, а практически и с отрицательным результатом. Зеркала ее не отражали. Ни одно! Словно у нее не было отражения или зеркальщики, если допустить, что это они пытались поймать Таю в свою ловушку, ничего не могли с ней сделать, из–за связки ее амулетов. Вряд ли зеркало может отразить душу бога, а на теле Таи их было сразу три.

— Все, — девушка без сил рухнула в каком–то парке на скамейку. — Больше нет сил.

Цветочек погладил девушку по щеке своими лепестками и заозирался по сторонам, потом сполз на скамейку, потоптался по ней и куда–то помчался. Тая вздохнула.

— Мне к тебе идти?

Цветочек замер на углу между парком и ближайшим домом, повернулся и замахал всеми лепестками. С неохотой, но девушка поднялась со скамьи и двинулась вслед за ним.

Мимо высокого здания, мимо деревьев с темной, почти черной листвой. Мимо двухэтажного ухоженного особняка. Мимо целой галереи зеркал, которые тоже не отражали Таю.

Дальше, дальше, дальше.

Пока впереди неожиданно не показалась речка. Журчала по камням, бурлила на перекатах, разбрасывая в разные стороны искрящиеся брызги и обкатывая окатыши у берега.

Цветочек остановился у самого края воды, заглядывая туда, в чистую воду, а потом обрадованно зазвенел… и потопал на своих ножках — стебельках в воду.

Тая и опомниться не успела. По воде пронеслась волна силы, и … все. Все стихло. Её проводника как и не бывало. Добравшись до воды за несколько мгновений, Тая запустила руку в реку почти по локоть.

Ледяная вода обожгла кожу, девушка охнула и тут же вытащила обратно занемевшие пальцы. Между большим пальцем и мизинцем был нераскрытый бутон на цепочке, в сердцевине которого пульсировал яркий зеленый свет.

Тая не успела опомниться, а бутон уже приник к коже, словно поцелуй. Только не любовника, а вампира. Цветок пил не кровь — силу, а вместе с ней и жизнь спасительницы.

В глазах потемнело. В животе стало как–то очень пусто. А потом было просто падение, куда–то глубоко–глубоко, к голосам, которые отчаянно ее звали, но не могли дозваться. А потом не стало и их.

Только голос, отсчитывающий равнодушно:

— Двести сорок два. Двести сорок один. Двести сорок…

Когда Рель огляделся по сторонам уже в шестой раз, а Дар, отправившийся на мостик в центре бездны, вернулся ни с чем, стало понятно, что Тая куда–то пропала.

— Упустили из вида на пару минут, и что теперь будем делать? — вздохнул темный — Наш князь уже смотрит на нас с недоумением. На балу принято веселиться, а мы мало того, что мрачные, так еще и с каждой минутой все мрачнее и мрачнее. Что делать будем? Может, попросим у Князя помощи?

— Сами найдем, — отмахнулся Дар. — У нее же есть маячок?

— Есть, — согласился Рель с кривой усмешкой. — Есть. Но маячок указывает, что она здесь. На площади. Смещается то влево, то вправо, то вообще начинает ходить кругами, но здесь! Понимаешь?

— Не может она здесь быть. Я уже всю площадь не только обыскал, но еще и накрыл ее поисковой сетью. Если бы яркий свет Таи попал в сеть, я бы узнал об этом мгновенно. Но раз маячок работает, значит, девочка жива.

Кантарр, подошедший откуда–то сбоку, покачал головой:

— Если это и так — то это будет чудо.

— Ты что–то знаешь?

— Ее столкнули. Она стояла там, — мотнул он головой в сторону мостков. — И ее вытолкнули за ограждение. Вы двое, знаете, что внизу?

Рель и Дар переглянулись.

— Меня тоже чрезвычайно интересует ответ на этот вопрос, — раздался очень тихий голос с присвистом. — Помнится, вы двое пропадали на несколько дней пару десятков лет назад. Вернулись настолько притихшие, что наша столица на пару лет перестала от вас страдать. Что же случилось такое в те дни? Вы все–таки были на дне бездны?

— Князь… — Рель повернулся.

Его прадед, он же Князь темных эльфов, правая рука повелителя всех эльфов, воззрился на младшего правнука с укоризной.

— Я же говорил вам обоим, что это опасно, что на том конце бездны можно встретить свою смерть. Так, вы нарушили запрет и спускались вниз?

Рель не ответил. По земле пробежала едва уловимая дрожь, а вслед за этим маячок, который он все время отслеживал, дрогнул и замерцал.

— Пресветлые боги, — пробормотал он. — Князь, простите нас. Мы нарушили запрет, мы спускались вниз.

Все это было сказано достаточно неуверенно, но взгляд… Дар вздрогнул. Друг смотрел так, как смотрят приговоренные к смерти.

— Она там? — спросил он хрипло.

Темный эльф кивнул.

— Она внизу. Причем маячок говорит, что ей осталось совсем немного. Кантарр. Ты остаешься здесь. Я не смогу протащить тебя сквозь тень. Князь… — Рель взглянул на повелителя эльфов и не смог сказать то, что собирался. Покачал головой. — Дед, прости. Нам было интересно тогда, и мы спускались вниз. Мы видели город семи огней. Все семь огней давно погасли, а город стоит нетронутый. Мы видели зеркальные галереи, которые до сих пор ждут новые жертвы. И…

— Вы идете сейчас туда? — спросил Князь темных эльфов негромко.

— Да.

— Что она за человек?

Вместо правнука правителю ответил Дар:

— Однажды она сказала, что наш Кириан еще не безнадежен. Потому что каждый, кто здесь живет, знает, что такое удача. Удача сопутствует многим. А что есть удача — как не высшее проявление любви бога?

Князь промолчал.

По земле снова прокатилась дрожь и стихла.

— Дар, у нас нет времени. Город внизу рушится. Я не знаю, что с ним происходит, но нам стоит поспешить, если мы хотим застать нашу Таю живой.

Светлый послушно кивнул, хотел было двинуться к напарнику и не смог сделать и шагу. В воздухе пахнуло силой, чуждой эльфам. Душное полотно незримого могущества развернуло свои крылья над кем–то среди гостей бала.

Кантарр за спиной Реля смотрел как–то… не так, как привык видеть Дар. Не было в его темном взгляде привычного спокойствия. Было что–то заполошное, злое, что–то такое давящее.

А потом мужчина коснулся обоих эльфов.

— Мое почтение, Князь, — пробормотал он. — У нас нет времени, а вам лучше закончить бал и приготовиться, на всякий случай, к эвакуации.

— Кантарр? — в голосе Реля зазвучало бескрайнее удивление.

— У нас нет времени на путь тени, мы не успеем добраться вовремя с ее помощью. Так что… извините, ребята, это будет больно. Но быстро.

Мужчина обманул.

Когда спустя одно биение сердца, вокруг них распахнулись темные своды подземного города, и Рель, и Дар буквально сложились в три погибели. Боль была запредельной, хоть и мгновенной.

А Кантарр уже мчался вперед, к бушующему грязному потоку, вышедшему из берегов и подобно злому псу треплющему безвольную фигуру в прибрежном потоке.

— Тая! — мужчина рванулся к бессознательной девушке, подхватил ее на руки.

— Ты что? — раздался позади хриплый голос выпрямляющегося Реля. — Маг?

— Да.

— Ты никогда не говорил об этом, — заметил Дар.

— Не было повода. К тому же, я больше верю собственному мечу, чем этой… эфемерной субстанции, — отозвался Кантарр, не замечая, как грубеет его голос.

А Дар уловил, впервые за все то время, которое они были знакомы — эмоции воина. Кантарр полыхал злостью, буквально кипел ей. Ничего кроме злости в его душе не было, только она, захлестывала его с головой, бурлила в его венах, пылала в его душе. А потом все закончилось, Кантарр взял себя в руки, и все стало как прежде.

— Не знаю почему, — пробормотал Рель, прислушиваясь тем временем к стенам. — Но разрушения остановились. Ты сможешь нас вытащить обратно?

— Нет. Пройдем пешком. Раз разрушения перестали…

— Кантарр, мы в городе семи огней, — Дар чуть повернулся, глядя на воина. — В городе, откуда темные эльфы бежали, не в силах справиться с зеркальщиками. И сейчас, здесь они живут по–прежнему. И чувствует себя вполне комфортно. Им не нужна вода, еда. Они едят… души, но это десерт для них, который выпадает лишь раз–два в их долгой, очень долгой жизни. И вряд ли они сделают для нас исключение.

— Вы же здесь уже были.

— Выжили чудом. Зеркальщики не могут пересечь бегущую реку. Мы спаслись там, — Дар махнул рукой на маленький островок за грязным бурным потоком. — Без еды сидели там пару суток, пока зеркальщики бродили вокруг, пробуя различные образы, только чтобы сманить нас, чтобы мы добровольно, сами пересекли реку.

— Вы не пересекли.

— Да, — кивнул Рель. — Здесь магии гораздо меньше чем наверху. Мы сидели на этом острове, пока я не набрал несколько крупиц силы, чтобы вытащить себя и Дара через тень. Нам понадобилось на это пять дней. Хорошо еще, что мы оба — тренированные воины, смогли продержаться на воде и еще каким–то чудом накопить магию. Сейчас же…

— Тихо, — шепнул Дар.

Рель и Кантарр прислушались. Но только через пару минут они смогли услышать то, что уловил не столько слух, сколько эмпатия Дара — шаги. К тому месту, где они стояли, кто–то шел. Не один или два — целая толпа.

— Уходим, — велел Кантарр.

— Не успеем. Тут только одна дорога, мы выйдем сразу же на встречу всем, кто сюда идет. И окажемся зажаты в клещи. Отступаем на остров.

— Слишком мало места, — пробормотал Рель. — Мы там не вместимся.

— Я его увеличу, — сообщил Кантарр после некоторой заминки. Словно решал что–то очень важное, будто отрезал себе все пути назад.

Рель и Дар переглянулись.

— Давай мне Таю, — решил светлый, шагая вперед.

На мгновение ему показалось, что воин не выпустит из рук бессознательную девушку, но мгновение прошло. Кантарр опустил девушку на руки светлого эльфа и шагнул в ледяной грязевой поток. То, что случилось дальше, объяснить не смогли бы ни Рель, ни Дар — вода успокоилась.

Человек… по крайней мере, тот кого они считали человеком, отличным воином и стратегом, но ни разу не магом! не применял вообще никаких заклинаний. Ничего. Он не использовал силу, что благодаря Тае текла вокруг. Он не использовал ни жестов, ни слов, ни–че–го. Но вода остановилась. Стих грязевой поток, она мгновенно очистилась, и подобно пушистому ковру лежала под ногами Кантарра.

— Чтоб мне после перерождения оборотнем стать, — пробормотал Рель. — Ты — …

— Не говори этого! — Кантарр круто повернулся, только темные глаза сверкнули не упрямством — злобой. Темной, душной волной вокруг него снова расплескалось могущество и снова стихло.

Вода на миг взвихрилась темными грязевыми облачками и снова очистилась.

В наступившей тишине хорошо были слышны приблизившиеся шаги.

Остров, на который ступил Кантарр, начал меняться. Его края, подобно глине, потекли, меняя свою форму. Из выпуклого, подобно черепаховому панцирю, он стал словно неглубокая миска, а затем опустился ниже в воду. Внутри, в этой миске появились несколько стульев и все.

— Я не смогу справиться с зеркальщиками, — сказал Кантарр глухо. — Поэтому…

— Эшшеды, — тихий надтреснутый голос Таи заставил мужчину вздрогнуть и покрыться мурашками от ужаса. Эта девчонка всегда была слишком умна. Сложно было, зная о ее авантюрном характере, о ее поведении предположить, насколько острый ум скрывается за непримечательным лицом. Сложно было даже догадаться о том, что она умеет оперировать логикой и очень быстро разгадывает загадки, которые ей подкидывает Кириан.

Стоять сама Тая не могла, и когда Дар перешел в «миску», она не покинула его рук. Она смотрела на Кантарра, чтобы по мгновенным изменениям не его мимики или уж тем более не положения его тела, понять, насколько правдивы ее догадки.

Воин молчал, сжав губы.

Молчала и Тая, не в силах больше сказать ни слова. Зубы выбивали стаккато дрожи, от холода ее тело стало не столько белым, сколько даже уже немного синеватым.

— Для начала, — Дар стащил с плеч свой плащ, затем рубашку. — Нам придется тебя раздеть.

— Я могу сделать это и сама!

— Безусловно. Но не когда у тебя совершенно ледяные и негнущиеся пальцы.

— Дар!

— Ты же не стесняешься нас, Тая?

— Было бы чего стесняться, — буркнула девушка.

— Рель, помоги мне. И… расстегнуть мы вряд ли что сможем, бери сразу нож. Кантарр, посиди спокойно. Мы справимся сами.

Промокшая грязная ткань падала на дно острова полосками ни к чему не годной ткани. Пока Рель срезал нагромождения ткани и легкой кожаной брони, Дар растирал тело подруги, сноровисто смывая с кожи грязь. Царапин к счастью не было, а синяки он мог залечить так, что Тая даже не узнала бы о том, что случилось.

Минут через десять, девушка, закутанная в рубашку Дара и плащ Реля, сидела в руках светлого, греясь в потоках теплого воздуха, которым укутал себя и её. И смотрела на Кантарра. Именно он мог подтвердить ее догадки. И Тая собиралась разобраться с этим делом, во что бы то ни стало.

Потому что уже и без того было слишком поздно…

— Все началось задолго до Великого падения. Все началось к тому моменту, когда магия начала уходить с Кириана. Драконы вымирали, вырубались священные деревья, убивали тех, кто мог производить магию. Таких, как я… — девушка вздохнула, нервным жестом коснувшись собственной шеи, потом продолжила. — Меня все время что–то смущало в ваших рассказах, а я никак не могла понять, что же именно. Потом поняла. Люди. Крайними в ваших историях все время были люди, которых вы не считали вообще ни за что. За мусор, который ничего не стоит, ничего не может. Люди не могли одни вытянуть всю эту историю. Никак. Особенно с учетом того, что кто–то вначале устранил всех эшшедов. Не убил. Нет, никто не мог бы убить тех, кто «равен богам». С ними что–то сделали. Но, об этом думаю, немного позднее. Сначала, я подумала о том, что в истории есть кто–то из кукловодов, кто–то, в чьей голове родилась вся эта идея. Весь этот безумный план. Почему — дело десятое и сейчас не очень важное.

— Тая? — хрипло спросил Дар у девушки над головой. Но она не замолчала, продолжила с долей досады на себя:

— Старшие расы. Только тогда я задумалась насчет старших рас. Эшшеды. Драконы. Эльфы. Вампиры. Эшшеды выпадают из обоймы. Они не мертвы, но участь их — проклятых, хуже смерти. Продолжим, драконы. На Кириане остался один–единственный дракон, которого мы так и не нашли. Но судя по тому, что для питания этот дракон использовал механических ящериц, не в силах даже обеспечить себе пропитание… вариант отпадает. Остаются три варианта: вампиры, светлые эльфы, темные эльфы. С учетом того, что меня приволокли сюда на планету именно эльфы, логично было бы подумать о вампирах. Но вампиры утеряли даже тень собственного могущества. Остаются эльфы. Но какие? Темные или светлые? Только когда я увидела этот город, я все поняла.

— Что именно? — почти прорычал Рель.

Тая взглянула на него в упор.

— Помнишь, еще когда я только прибыла на Кириан, когда мы выполняли свои первые задания, ты восхищался могуществом эшшедов? А еще очень удивлялся, как же их смогли убить? Повернись, Рель, — в голосе девушки зазвучала власть. Это была не просьба. Это был приказ, перед которым темный эльф не мог устоять. Но поворачиваться ему не хотелось. Он смотрел на Таю и видел в ее усталых глазах, что его мир рушится на куски, потому что если он повернется, все — больше никогда ничего не будет.

Мира не будет в том числе.

Он не сломается, он сильный. Но он не хочет знать того, что скажет эта чуждая–чужая девушка. А она не могла уже замолчать, она говорила, быстро, торопливо, захлебываясь не словами — захлебываясь той горькой правдой, которая за ними стояла.

— Это место. Оно особенное. Бездна, которая здесь всегда была, появилась не просто так. Это тюрьма. Это место, которое создали специально, чтобы заточить здесь эшшедов. Хотя, это раньше они были подобные богу, сейчас они — проклятые… Они те, кого исказили темные эльфы. Нет, Рель, не ты, не твои предки. Повелитель темных эльфов. Бессменный, который не менялся уже пару десятков поколений. Этот план родился в его голове. Он создал город. Заложил его в месте, где нарушены магические жилы, порождая аномалии. А потом он заманил сюда эшшедов. Одна его рука отдавала приказы об убийстве их, а вторая — приманивала. Он обещал им безопасность. Говорил, что этот город станет оплотом их безопасности. Я могу только предполагать, — Тая сжала кулаки, — я могу только догадываться, что именно он обещал эшшедам, чем клялся им, но они купились. Они пришли в этот город. Но… они не знали, что здесь создано все для того, чтобы они менялись. Чтобы искуроченные магические жилы — меняли их. По образу и подобию… Эшшеды — мерила окружающего мира, лакмусовая бумажка. Здесь мир искажен, и то же самое происходило со всем народом. Они — зеркала мира, это их внутренняя сущность, здесь она проявилась во внешней сущности.

Тая взглянула на другой берег реки, и Рель повернулся, подчиняясь тоске в ее глазах. На том берегу толпились зеркала. Самые разные зеркала, в которых все отражалось криво, искаженно.

— Вот они! — голос Таи зазвенел, она не знала, откуда появляется информация. Откуда перед ней в воздухе появляются буквы, начертанные алым, словно кровью. Чужой кровью, а может быть, даже ее собственной. — Вот они — эшшеды, вот они те, кого предали жители Кириана. Не в силах умереть, не в силах жить. Они могут только притворяться людьми время от времени, а потом расплачиваются за это. Они — те, кого здесь заперли. Город семи огней. Город семи жертв. Темные эльфы обещали безопасность, забрали самых маленьких и закололи их на алтарях, вложив детские сердца в ворота. После этого эшшеды не могли покинуть этого города, навечно оставшись здесь. А потом уже и покидать было некому. Эшшедов в городе не осталось. Остались лишь кривые зеркала, которые питались чужими душами, в надежде набрать достаточно сил, чтобы покинуть это место. Чтобы найти помощь для своего народа.

— Тая, подожди, подожди! Как же… у нас же были цепи вызова. У нас были… они же…

— А, — девушка кивнула, — тут начинается тоже весьма интересная часть. — Темные эльфы не смогли заманить всех эшшедов. Несколько… скорее всего, небольшая группа, десять–двенадцать представителей расы в это время были в других местах. Они остались живы, но они не могли попасть сюда. Потому что, как только отгремела ночь Великого падения, все оставшиеся «изначальные» эшшеды полностью потеряли магию, став слабее самого дохлого человеческого мага. Им осталось полагаться только на свои мечи, а здесь нужна была магия. Великая магия. А теперь, скажи мне, где я ошиблась, Кантарр.

 

Глава 28. Детские сердца

Кантарр смотрел на Таю молча, только на миг искривилось его лицо, и все снова успокоилась. Буря в стакане воды промчалась и ушла стороной.

— Я тебя не понимаю.

— Тогда я скажу прямо, — уже отогревшаяся девушка, в рубашке, маленькая, худенькая, смотрелась против Кантарра как воробушек против крокодила. — Ты — эшшед. Один из тех, древних, настоящих. Не знаю, как ты избежал ловушки Города семи огней. Не знаю, почему сейчас в твоих жилах проснулась магия. Но ты — эшшед.

— Ты ошибаешься.

— Нет. Ты прокололся… пожалуй, трижды. Первое — ты сказал Дару и Релю, что узнал о том, что я настоящая Тайфун до того, как об этом узнала я сама. Ты знал какой–то способ, который им известен не был. Затем то, что ты знал мой мир. Ты был — в нем. Ты путешествовал по сети, а значит — ты не просто маг. Потом ты сам сказал, что эту связку сделали эшшеды. Воспользоваться ей тоже могли только они. По–другому получается слишком… нелогично, а на Кириане все подчиняется логике. Хотя иногда и довольно сложно понять ее извилистый ход.

— Это совсем не повод…

— Наконец, ты меня не просто подводил к мысли о том, что я должна спасти Кириан, ты буквально натаскивал меня на мысль об этом. Постоянно давил… И в конце концов, это именно ты сказал о том, чтобы я взяла дар «творения магии». Сказал, что это удобная, практически выигрышная штука, что с ней мы не попадем в засаду, как в том квесте с горными троллями. Или нам больше не придется мучиться с накопителями или артефактами… Ты прокололся, Кантарр, в этом всего один раз. «В мире света» нет такого умения. Не–ту. В исходных файлах игры. За несколько часов до того, как за мной пришли правители эльфов, я как раз занималась тем, что ломала файлы нейроигры. Я сделала это успешно и обнаружила, что разработчики никогда не вводили такого навыка. А у меня он был. Он мог появиться там в одном единственном случае, если ты его туда поместил. Допускаю, что из пустого не может появиться чего–то реального. Возможно, у меня изначально были эти способности, ты просто их разблокировал. Но ты — единственный, у кого была такая возможность. И к тому же, — взгляд Таи стал попросту высокомерным. — Ты сам представился нам. Кантарра — игра удачи, игра везучих. Игра, в которой надо набрать тридцать семь очков. Итак, а что же значат слоги этой игры? Никто не помнит. Ну, хорошо, а если мы посмотрим на цифры? На Кириане множество языков, но есть один, который не забыт, но которым никто не может пользоваться. И что же будет, если мы посмотрим в него. Какая странность! Мы увидим, что три — это эш, а семь — шед! Кантарра — три и семь — эшшед. Так, где я ошиблась, Кантарр?

— Ты не должна знать этот язык. Уже никого не осталось, кто знал бы его! — в голосе Кантарра, загнанного в угол, но не сдавшегося, зазвучало удивление пополам с неверием.

— Есть те, кто его знают. А еще есть места, где это написано прямо на стенах.

— Кто бы мог подумать, — бессильно произнес мужчина. — Город семи огней… Ты не должна была сюда попасть. Единственная, кто мог задуматься о сущности происходящего, и ты единственная, кого здесь не должно было быть.

— Я здесь, — упрямо возразила Тая. — И теперь, ребята, вам придется мне помочь.

— В чем? — вздохнул Кантарр, пока эльфы благоразумно отмалчивались.

— О, я попрошу самую малость. Вы поможете мне убить ВСЕХ проклятых, кто здесь собрался.

… На этот раз слов не нашлось даже у Кантарра. Дело было в жесточайшем диссонансе видимого и услышанного, дело было в ужасающей пропасти между девушкой, которую знали хорошо мужчины и той, что сидела сейчас перед ними.

Нет, не стоит думать ничего плохого, это не было требованием палача. Скорее это было эвтаназией для исстрадавшихся за вечность созданий, уже давно пересекших границу разума и безумия.

Но все–таки это сказала девушка, которой по умолчанию нужно чтить жизнь! Потому и было в ситуации что–то чудовищное, что–то, чего не могли объяснить даже себе Кантарр и Рель, а вот Дар, на удивление, все понял.

— Тая.

— Да?

— Это невозможно. Зеркальщики тем и славны, что никто, из тех, кто был здесь, в этом городе, не смог их убить.

— Их можно убить. Я скажу как.

— А ты сама? — спросил Рель.

— Я не буду. Я не могу, — девушка покачала головой. — В ближайшие дня два… — «если они, конечно, у меня есть», — промелькнула недобрая в голове мысль, — я не смогу превратиться в Тайфун. В своем настоящем виде я не смогу ничего противопоставить тому, во что обратится зеркало. Единственный толк, который от меня будет — я пойду первой. Вам нужно будет смотреть только назад — за спины, потому что те зеркала, мимо которых я пройду, отразить меня не смогут.

— Почему? — удивился уже Дар. — Ты же… Не может быть, чтобы дело было в том, что ты не местная.

— Нет, дело все–таки немного в другом. Точнее, дело совсем в другом. Я не существую в этом мире. У меня здесь нет имени, нет адреса, не семьи. У меня есть только три… друга, — мимолетную заминку перед словом услышать было почти невозможно. — А еще есть пара магических созданий, которые почти не знают меня, и которых почти не знаю я. Этого слишком мало, чтобы привязать меня к этому миру. По сути дела, я остаюсь набором единиц и нулей. Я есть, но меня нет. Я…

— Ты говоришь чушь! — вспылил Кантарр, прерывая Таисию.

Девушка воззрилась на него с интересом.

— Да ладно.

— Чушь! Полную и безоговорочную.

— Кантарр, успокойся, пожалуйста. Я не имею в виду ничего такого. Я до сих пор не знаю, каким образом меня сюда перенесли мои «наниматели» и почему при переходе я видела то же самое, что и в своих играх.

— Я не буду отвечать за их работу, но могу сказать тебе вне всяких сомнений, что из своего дома ты исчезла. Ворвавшийся наряд спецназа тебя не нашел. Вообще. Ни в одной больнице, ни в одной гостинице, доме отдыха, ни на одном корабле — вообще нигде не была зарегистрирована девушка с твоими данными. Ни настоящими, ни поддельными. Я поверил даже морги! — ругнулся мужчина. — Я волновался за тебя гораздо больше, чем ты можешь себе представить!

— Я могла попасть в больницу не под своим именем.

— Я проверил, я проверил и этот вариант! Нигде. Слышишь меня? Нигде не было девушки с такими приметами! Так что здесь и сейчас — ты не единицы и ноли, а настоящая Таисия, из плоти и крови.

— Ясно. Это радует, — ничуть не впечатлилась девушка. — Впрочем, здесь и сейчас мы разговариваем о другом. Вы со мной?

— Что ты хочешь сделать?

— Надо вытащить все семь сердец, — тихо сказала Тая. — И похоронить их.

— Где?

— Там, где есть земля, вода и … свет.

— Здесь нет таких мест, — уверенно отозвался Рель.

— Значит, сделаем, — угрюмо буркнул Кантарр. — Только вначале, Тая, тебе нужно переодеться.

— Не проблема… Хотела бы сказать я, но у меня нет одежды.

— У тебя есть код.

— Уже нет. Я его весь потратила, когда падала в бездну.

— Но ты же не можешь пойти в рубашке, мелкая?! — возмутился Рель.

— Почему нет? Я же говорю, Рель, я не могу драться. Я смогу помочь только на алтарях и все. Сражаться — и в полную силу, придется именно вам. Поэтому, если не уверены в своих силах, вам лучше остаться здесь. Я пройду одна, меня вообще никто не тронет. Для этого города я невидимка.

— Вряд ли для всех его обитателей, — вздохнул Кантарр.

— Для всех, — скосила девушка взгляд в бок, на яркие буквы, подсказывающие ей правильный ответ. — Кроме зеркальщиков здесь больше вообще никого не осталось. А они, повторяюсь, меня не увидят.

— Я тебя не оставлю, — покачал головой Дар.

— Значит, я в деле, — усмехнулся Рель. — Как твоя вторая половина, светлый.

— Кто бы говорил, темный, — вернул усмешку светлый эльф.

Кантарр покачал головой:

— Раз уж моя магия при мне, то и отказываться мне не с руки.

— Почему она, кстати, вернулась? — заинтересовалась Тая, с неохотой выпутываясь из теплых рук Дара.

— Потому что я вошел под своды города семи огней. Это условия проклятья. Если я не покину это место в течение ближайших семи часов, то разделю участь со всеми, кто здесь есть.

— Что ж, тогда не будем затягивать. Начнем с очевидного. Рель, создай из тени план города, пожалуйста. Кантарр, ты у нас гениальный стратег, распланируй нам путь движения. Дар, я, конечно, девушка без комплексов, но все же сделай мне хотя бы иллюзию одежды?

— Зачем иллюзию? — светлый маг встряхнул пальцами, затем протянул руки к Тае, собирая клочья магии вокруг нее, вспыхивающие вокруг девушки диковинными цветами. — Сейчас я создам тебе нормальную одежду. В том числе и броню. Потому что невидимка или нет, но лучше будет, если ты будешь двигаться по улицам максимально защищенной. Никогда не любил этот город.

Говорить что–либо Тая не сочла нужным. Магия Дара была удивительно нежной и мягкой, она пушистым потоком окутывала девушку, оставляя после себя только ощущение воздушных пузырьков на коже и одежду.

Плотные брюки, мягкие сапожки, рубашка самого Дара так и осталась надета на Таю, но поверх неё появился кожаный дуплет. На бедрах появилась перевязь под полюбившийся Тайфун еще в начале путешествия кинжал. И спустя еще пару минут, когда на плечах мужчин соткались маскировочные плащи, компания была готова выдвигаться вперед.

Первый отрезок они проскочили практически без труда. Проблемы возникли у ворот, ведущих в город. Там где должен был быть алтарь, по логическим выкладкам магов, алтаря — не было. Зато были два отряда преследователей, состоящих из отражений головорезов всех мастей.

— Очаровательно, — пробормотал Рель, переводя дыхание. — Ну, и? Еще варианты будут? Под землей мы смотрели, в стенах тоже. Мы проверили даже верх ворот. И нам пора отсюда убираться. Потому что еще одной такой слаженной волны нападающих, как у той площади, нам не пережить.

Тая бродила перед воротами, бормоча себе под нос: «плохая идея, плохая идея, чертовски плохая идея…»

— Ребята, как насчет того, чтобы принести в жертву кого–нибудь из вас прямо в центре этого города? Перекосим магический баланс, система алтарей разрушится. И все будут довольны и счастливы.

— Мелкая, — прохрипел Рель, подавившийся водой из работающего фонтана. — Ты… хоть предупреждай, а то так и до смерти довести людей можно.

— Можно, — согласилась девушка. — Но не нуж… Рель, ты гений!

Темный подавился вторично.

— Вода, вода, вода! — Тая тем временем подбежав к фонтану, запустила под прохладные струи обе ладони. Почему–то мнилось, что сердце должно быть очень, очень близко… и…

В руки ткнулось что–то очень холодное. Гораздо холоднее, чем температура воды, гладкое, и скорее всего именно то, что Тая искала.

Когда чуть онемевшие ладони она вытащила из замерзающего на глазах фонтана, на ее руке лежало сердечко. Маленькое хрустальное сердечко…

Рель отвернулся.

До самого конца он не хотел верить в слова девушки. Знал точно, что мелкая врать не может, и все же на его взгляд это не могло быть правдой.

— Мне не понять, ради чего это нужно было делать, — пробормотал Дар. — Но, Тая, такие сердца так просто невозможно уничтожить. Это одно из самых великих проявлений искусства крови, чтобы…

Светлый замолчал так резко, что Рель, ткущий из теней заграду между коридорами, обернулся.

На руках Таи таяло кристальное сердце подобно льду. Расфокусированный взгляд девушки был направлен куда–то… на что–то, находящееся не в этом мире.

И темный очень бы удивился, если бы узнал насколько прав.

Девушка видела ребенка. Малыша лет пяти, сидящего верхом на бортике фонтана и смотрящего на нее с пальцем во рту.

— Тетя. Тетя… — пробормотал он. — Тетя хорошая. Спасибо, тетя. Спасибо. У меня осталось немного. Мне не надо. Я могу отдохнуть. Но ты возьми, тетя.

В протянутую руку Таи высыпалось немного золотого песка, и малыш растаял в воздухе.

— Тая, Тая! — девушку трясли за плечи. Над головой было встревоженное лицо Дара, когда она, наконец, смогла разлепить мокрые от слез ресницы. — Девочка, у нас нет времени. Сюда стекаются зеркальщики со всего города. Если ты не можешь идти, я понесу тебя.

— Я сама, — прошептала девушка. — Я сама.

Этого запаса не то выносливости, не то гордости хватило еще на два сердца. На четвертом девушка сломалась. Никто из мужчин не видел тех детей, что были заложниками алтарей, никто не слышал этого «тетя», никто не знал, что вместе с тающими сердцами на Таю обрушиваются чувства: одиночества, тоска, печаль. Но самым острым было желание увидеть маму.

И от этого желания хотелось завыть, хотелось пойти и просто уничтожить весь этот мир, который позволил, чтобы такое случилось с детьми. Ни в чем не повинными, которые больше никогда не увидят маму.

Тая не думала о том, что это же грозит и ей. Она не думала о том, что как бы не повернулась ситуация — ей уже не вернуться домой. Она просто знала, что только что чаша ее личных весов получила еще один черный камень.

Кириану лучше было прекратить свое существование, потому что в таком виде, как он существовал, он был лишь адом, о котором так любили рассуждать в христианской религии на Земле.

Силы покинули девушку, скорчившись в закутке между двумя домами, она тихо плакала, прижав ладони к лицу.

Мужчины бессильно переглядывались.

Кантарр поднял руки, без слов говоря, что с плачущими девушками общаться ему не приходилось. Рель покачал головой.

Дар, взглянув на них недобро, присел на корточки рядом с девушкой. Обнимать ее было бесполезно, говорить добрые слова — тоже. Она была на краю истерии, ей нужна была срочная помощь и, по крайней мере, возможность отдохнуть.

Но нужно было продолжать движение. Пока еще была реальная возможность каким–то образом выбраться из этого города. И разрушить проклятья всего города.

— Тая?

— Они просто, — девушка закусила губу, сдерживая рвущийся вой. — Они просто хотели к маме! За что, Дар? Кому нужно было это? Кто–то так сильно хотел власти? Зачем? Что им сделали боги, этим темным? Ради чего?! Ради чего? Дети! Они просто были детьми!

— Тая, о чем ты говоришь?!

— Я их вижу. Всех. Каждый раз, когда сердце тает, согревшись теплом моих рук, я вижу этих малышей! Самому старшему было пять! Старшему!!! — девушка вцепилась в рубашку эльфа. Скрюченные пальцы побелели от того, насколько сильно она сжимала пальцы.

Тихие сдавленные рыдания буквально разрывали сердце светлого эльфа на куски. Кантарр и Рель отвернулись, не в силах смотреть на происходящее.

— Девочка, — светлый, не поворачиваясь к друзьям, щелкнул пальцами, отгораживая себя и Таю пологом одновременно и непрогляда, и тишины. — Пожалуйста, не надо так плакать. Ты сейчас рвешь душу нам на части.

— Прости, Дар. Я не плакса…

— Я не имел в виду ничего подобного, — светлый отвел влажные пряди с мокрой щеки. — Ты очень сильная малышка, ты столько времени уже здесь, что удивительно, как ты не сошла с ума до сих пор. Столько времени держала все в себе, что тебе просто необходимо выплакаться. А еще желательно разбить пару сервизов.

У Таи сквозь слезы вырвался истерический смешок.

— Знаешь, что мы сделаем. Я тебе обещаю.

— Обещаешь?

— Да. Как только мы закончим с этим делом, я заберу тебя. Плевать на спасение мира и все планы Кантарра на тебя, я заберу тебя к себе домой. Ты выспишься, выплачешься. У моей мамы изумительная фигура, особенно пышная в верхней части, папу называли за это извращенцем. Но зато — мама лучшая жилетка на свете, которая только может быть. Она обнимет тебя, и ты вволю поплачешь у нее на груди. Потом я предоставлю тебе два лучших сервиза из нашей сокровищницы. Если захочешь — отдам тебе даже фамильный.

— Дар, ты ненормальный! — на губах Таи появилась неуверенная улыбка. — Ты сам понимаешь, о чем говоришь?

— Конечно. А если ты еще немного посидишь здесь такая несчастная и растерянная, то я скажу тебе еще что–нибудь такое…

— Такое?

— Точно, веселое или не очень. А может быть, — Дар едва заметно улыбнулся. — Признаюсь тебе в любви. Такие тонкие воздушные девы как раз во вкусе всех светлых эльфов.

— А как же Тайфун? — гораздо искреннее улыбнулась Тая.

— А она во вкусе любого темного эльфа. Устроим брак на троих: ты, я и Рель?

Девушка расхохоталась. Слез как не бывало. Истерика куда–то спряталась, ожидая более подходящего времени, чтобы снова показаться на поверхность.

— Четвертое сердце ты спасла. Осталось еще три. Готова двигаться дальше?

— Да. Дар, спасибо тебе. И… знаешь, я не откажусь принять помощь.

— Вот и умница, — подняв девушку под мышки, Дар запечатлел на ее виске невинный поцелуй, сняв оба щита. — Итак, — окликнул он напарников. — Мы готовы двигаться дальше. Как насчет вас?

— Мы готовы поработать в качестве лесорубов еще немного, — отозвался мрачно Рель. — Но знаете, ребята, после этого дела я требую отдых. На год, на два… а еще лучше на пару десятилетий.

Тая гортанно хохотнула, цепляясь за руку Дара. Эльф, взглянув на то, как сильно ее знобит, на мгновение прижал девушку к себе и тут же отпустил под вопросительно–недоуменным взглядом Кантарра.

На лице Дарэля тем временем расплылась проказливая улыбка:

— Я вот думаю, а не вспомнить ли нам очень давние времена. Рель?

— Богиня, спаси мою душу, — пробормотал темный. — Дар, ты рехнулся?

— Отчасти.

— Это паршивая идея!

— Нам не придется сражаться. Просто побегаем по крышам. Тая?

— Я не смогу быстро двигаться.

— Тебе и не надо, — улыбнулся Дар, погладив девушку по щеке. — Просто верь мне. Хорошо?

— Да. Это я могу, — кивнула она.

— Вот и отлично. Рель.

— Я понял, — темный понурился. — Я все понял. Но в следующий раз, светлый, если ты…

Дарэль расплылся в такой сверкающей улыбке, что Релю оставалось только махнуть рукой. Кантарр не понимая, что происходит, переводил взгляд с одного эльфа на другого. В следующий момент он взмыл в воздух.

Лопатки ныли так, что хотелось кричать от боли. Центр тяжести сместился, и с непониманием ситуации, Кантарр уставился на собственные крылья.

Рядом подобно легендарным вампирам на изломанных черных кожистых крыльях парил Рель, чуть левее, удерживая на руках Таю, был Дар, с такими же черными крыльями.

— Я думал, это заклинание давным–давно утеряно, — пробормотал Кантарр.

— След древнего могущества… нашей расы, — Рель, мерно хлопая крыльями, показал Кантарру на ворота, к которым они должны были лететь дальше. Голос эльфа звучал одновременно и гордо, и тоскливо. — Это случилось, когда мне было тридцать три, первое совершеннолетие у темных эльфов из военной касты. Меня тогда впервые представили прадеду. По традиции я мог просить у него о чем угодно. Любое мое желание было бы выполнено. Но к этому моменту я грезил о несбыточном, я грезил о крыльях. В старом манускрипте, попавшем мне в руки через браконьеров, я вычитал о том, что темные эльфы могли летать. Крылья тени — заклинание, которое почти не требовало магии во время использования, но при первом вызове вычерпывало мага до донышка, создавая угрозу возможности его дальнейшего маготворения. Я готов был поставить на кон все, чтобы получить эти крылья. Прадед не хотел выполнять мое желание. Предлагал взамен все, что угодно. Но я — уперто стоял на своем. И он сдался, он дал мне это заклинание, но не успел взять с меня клятву его не применять. Его вызвал наш повелитель, а когда он вызывает, да еще и с пометкой «срочно» — это знак того, что если хочешь жить, медлить не стоит. Естественно, пока его не было, я применил заклинание. Я мечтал о небе, о полетах, а совсем не о продолжении военной карьеры своей семьи. Дело закончилось комой. Три месяца я лежал в колыбели жизни, а моя семья не знала, открою ли я глаза или так и скончаюсь, больше никому не сказав ни слова. Я пришел в себя. Но … это заклинание больше никогда не использовал. Пока не познакомился с Даром.

— Мы проводили то лето в поместье Реля, как раз когда была история с его темной «возлюбленной», жрица–паучиха, которая убила уже двенадцать эльфов, подбиралась к молоденькому мясу — Релю.

— Тогда меня спасла только помолвка с сестрой Дара, — кивнул Рель. — Мы смогли доказать, что все двенадцать смертей — были убийствами, поэтому я избежал свадьбы с паучихой. Но дело не в этом. Мы шли к мостику, чтобы я… озвучил желание «избежать свадьбы». И прежде чем мы осознали, что случилось — мы уже падали.

— Тогда случилось чудо, — усмехнулся Дар. — Появились крылья.

— Словно кто–то нашептал мне, что надо делать, — поддакнул Рель. — Я применил это заклинание, но оно мгновенно высушило меня и мои силы, и по связи командоров Дангарра высушило Дара. Именно поэтому нам пришлось отсиживаться на том острове несколько дней. Но благодаря крыльям мы не разбились и смогли добраться до острова.

— Как здорово, — пробормотала Тая, — а теперь летим мы. И … мне это нравится!

Дар улыбнулся.

Действительно, разве это могло не понравиться девушке буквально бредящей полетами? Никак и никоим образом.

Впрочем, следовало поторопиться, задерживаться в городе семи огней больше необходимого не хотелось никому.

И к от алтаря к алтарю мужчины летали вихрем, только на земле ввязываясь в короткие, но жесткие бои, пока Тая уничтожала сердца.

Пятый. Шестой.

Седьмое сердце было последним.

Все шло как обычно. Пока трое мужчин не подпускали врагов, Тая открыла алтарь, вытащила из него сердце, приготовилась к волне чувств, к тому, что сейчас появится последний ребенок. Но ничего этого не случилось.

Просто заглохли звуки, словно кто–то нажал на кнопку «on–off», затем кто–то выключил рубильник света, все погрузилось во тьму, глубокую, насыщенную, с темно–фиолетовым цветом. В точности как глаза кого–то очень знакомого. Тая бы упала, но ее поддержали незримые руки, усадили на земле, прислонили спиной к алтарю, а потом легли поверх ладоней Таи.

— Спасибо, дальше я справлюсь сама, я посажу это семя, — шепнул женский голос, еще переполненный отголосками прошедшей тоски, еще только наполняющийся первыми нотами радости и волнения. — Ты сделала гораздо больше для нас, чем ты можешь себе представить. Я снова могу увидеть своих детей и обнять своего малыша. Я помогу тебе растопить это сердце и отдам свою кровь. Я не жива, от меня осталась только одна капля, но я всегда защищала своего малыша. Тебе моя кровь нужнее. И… поторопись. У тебя больше нет времени на отдых. Твое время на Кириане почти истекло, Таисия, а тебе еще столько осталось сделать. Спеши. Спеши к оркам, а потом тебе надо будет добраться до места, которого нет. Места, где все началось, где родился Кириан. И где решится его дальнейшая судьба. Те, что сопровождают тебя — не знают о нем, но тебя проводит дракон. Прости, что так торопливо и лихорадочно, я могла бы рассказать тебе еще больше, но нет времени. Прощай, Тая — Тайфун, и спасибо за все, что ты сделала для детей нашего народа и для всех нас. Спасибо.

Сердце–кристалл дрогнуло и потекло, оплавляясь по пальцам девушки. Боли не было, хотя, кажется, она должна была быть.

И когда светящаяся белая капля крови эшшедов заняла свое место в медальоне на груди Таи, она уже потеряла сознание от усталости, от всего случившегося, от всего накопившегося.

И уже не слышала, как рушились своды города, выпускающего на свободу своих пленников. Не видела, как осыпается потолок, засыпая все острыми камнями. Не ощущала, как бережно сжимаются огромные когти вокруг ее талии. Не слышала, как ругаются ее друзья–мужчины, пока огромнейший дракон поднимался с ними все выше и выше к обнажившемуся проему небу.

Тая была без сознания, и впервые видела, кто именно ведет отсчет ее жизни. Но когда темная фигура в балахоне подняла голову, вместо лица девушка увидела черный бездонный провал.

На ее глазах под счет сто двадцать семь перевернулись в очередной раз песочные часы ее жизни, и белый–белый песок посыпался через узкое горлышко, отмеряя остатки жизни Тайфуна.

 

Глава 29. На краю мира

Шум морского прибоя смешивался с потрескиванием костра и шумом дыхания кого–то огромного. Едва уловимо пахло травой и чем–то сладким. Было тепло, хотя и не особо мягко. Зато то, чем Тая была укрыта, судя по шуршанию и прохладе материи, было ей знакомо — походный плащ. А еще, если добавить легкий, едва уловимый аромат, принадлежал он Дару.

— Проснулась? — тихий голос, раздавшийся над ухом, был голосом Кантарра, а не Дара, как почему–то подсознательно в первую очередь подумала Тая.

Девушка кивнула и села на своем спальнике, осмотрелась, но ничего особенного не увидела. Света костра хватало только на то, чтобы осветить зеленую траву, на которой лежали четыре спальника и … чей–то огромный хвост.

— Господи, — вырвалось у Таи. — Это что?!

— Точнее будет «кто». Это дракон. Понятия не имею, где ты умудрилась с ней познакомиться. Достопочтимая драконесса отказалась об этом говорить, так же как и не сочла нужным сообщить свое имя. Но именно она спасла нас, когда город семи огней начал рушиться. Ты умудряешься заводить удивительные знакомства, Тая. Как? Как у тебя это получается? Ты пробыла здесь… меньше, чем мы все, но умудрилась все перевернуть с ног на голову. Не только наши жизни, но от твоих действий целые народы уже хватаются за голову.

— Считай это… везением или наоборот, жутким невезением.

— Я не могу считать это ни везением, ни чем–либо еще, — Кантарр поморщился. — А впрочем, не важно, сейчас не место и не время для таких разговоров.

Тая захлопала ресницами. Чтобы место не подходило для задушевных разговоров? Это что–то новенькое.

— И? Где мы находимся?

— Почти на краю мира. Пока мы летели, ты бредила, говорила, что все должно закончиться там, где и началось, поэтому драконесса принесла нас сюда. В паре километров от нас — летняя стоянка кочевых орков. А через пролив, думаю, ты попросишь же Рика и его подружку доставить нас на тот берег? — край мира. Место, где родился Кириан.

— Разве такое может быть?

— В магических мирах — да. Но пусть лучше об этом тебе расскажет Дар, у меня никогда не получалось рассказывать тебе интересные легенды.

— Точно, — засмеялась негромко Тая. — У тебя вечно все в духе компьютерных вводных на пару слов.

— Такой уж я.

— Тебе другим, кажется, особо быть и не положено, — Тая помолчала, потом повернулась туда, откуда слышался плеск морского прибоя. — Здесь крутой берег? Или пологий?

— В смысле, сможешь ли ты подойти к воде? Сможешь, не переживай. Мы уже здесь на месте выбирали подходящую стоянку. Ты хочешь спуститься к воде?

— Да. Надо позвать Рика, а для этого нужна вода. Он же не сможет добраться сюда за несколько минут. Если он далеко, понадобится несколько часов, как минимум.

— Хорошо. Я понял. Тебя проводить?

— Нет. Я сама справлюсь… — Тая замолчала, чутко прислушиваясь. Где–то неподалеку под чьей–то неосторожной ногой хрустнула ветка, на краю взгляда мелькнуло черное пятно, и тут же вспыхнула линия поврежденной магической сигнализации. — Кантарр?

— Я проверю, кто там. Подожди здесь.

— Я спущусь лучше к воде. Круг же очерчен до воды?

— Да. Так что там безопасно, — кивнул мужчина, поднялся от костра и растаял в темноте подобно Релю. Разве что у этого его таланта было не магическая основа, а просто пара сотен лет в военных действиях.

Так странно. На какой–то момент Тая была просто уверена в том, что сейчас Кантарр вернется, чтобы что–то сказать. Но… миг прошел, мужчина не вернулся, темное пятно не появлялось, сигнализация больше не срабатывала. И подождав немного для надежности, девушка выпуталась из–под теплого плаща и двинулась вниз на шум воды.

Костер скрылся за спиной, пропал из поля зрения, и очень скоро глаза смогли подстроиться к скудному освещению. Из–за облаков выглянул круглый глаз луны, освещая тропинку и белоснежный песок у воды.

Босые ноги касались еще теплого, от прошедшего дня песка, пересыпались, доставляя немного неприятных ощущений. Колко. Зябко. Несмотря на то, что нагретый за день песок ещё был тёплым, холод был где–то… рядом. Разлитый в воздухе, он дурманящей патокой плыл в жилах самой девушки.

Опустившись у края берега на колени, Тая пригляделась. Море было темным, и дна не было видно. Словно здесь была глубина в несколько метров.

Море было спокойным, белые барашки пены гасли где–то далеко, если вообще и были. Не было видно ничего. И Тая почему–то ужасно боясь того, что сейчас в эту темноту надо будет опустить руку.

А потом все случилось очень быстро.

Не было звука. Не было движения. Но на тонкую шею легла огромная мохнатая рука, и даже не успев закричать, Таисия оказалась головой в воде. Дыхания, захваченного на вдохе, не могло хватить надолго. Превратиться в Тайфун, она не могла бы еще очень долго из–за предыдущего всплеска магии.

И пока тело билось в судорогах, а руки пытались инстинктивно разжать объятия убийцы, непонятно откуда возникшего, разум хладнокровно что–то отсчитывал.

Даже в такой ситуации Тая не подумала о том, что кто–то может прийти на помощь. Она отправила мысленный зов Рику, даже что–то вроде бы получила в ответ. И думала о том, как справиться своими силами.

Надо было что–то делать, надо было спасать свою жизнь, потому что запаса воздуха хватить могло еще на пару секунд, вряд ли больше. Потом Таи не станет, причем, самое интересное, в таком случае ее кровь то не прольется. Вообще никуда. Что на этот случай диктуют пророчества? Клиент скорее жив, чем мертв? Или перешел в условно–неживое состояние?

Из горла вырвался смех, истерический, отчаянный. И тут же в рот, нос, хлынула вода. И желая хоть как–то изменить ситуацию, Тая призвала свой дар творения магии, раскидывая во все стороны щупальца сияющих рек. Единственное, что у нее было еще в запасе, единственное, на что она могла надеяться.

Надежда оправдалась. Получилось в результате громко и очень ярко.

Полыхнувшее зарево могло по яркости посоперничать с встающим солнцем.

Несостоявшегося убийцу снесло в сторону, словно взрывной волной из мира Таи. Девушка это уже не зафиксировала. Она пыталась одновременно откашляться и сделать хотя бы вдох. А вдоль ее тела снова клубилась магия, очень много магии, проливающейся в разные стороны…

И на этот раз — было больно. Куда больнее, чем попытка непонятно кого ее убить.

От костра слышался крик, кажется, ворчание дракона.

Над морем взлетели встревоженные чайки.

Тая тонула в омуте боли и никак не могла из него выбраться…

Боль отступила сама собой, когда на ее лицо легли прохладные пальцы. Магия свернулась вокруг девушки, закольцевавшись сама собой. То, что пришлось делать Релю и Дару на малом алтаре в доме темного эльфа, восстанавливая покореженные первым выбросом магии магические мериадианы тела Таисии, решилось само собой.

А узнать пальцы для нее не составило особого труда.

— Дар.

— С пробуждением, милая.

— Вы нашли? Кто хотел меня убить?

— Да, мы его поймали. Это орк.

— Мохнатый орк? — Тая даже глаза распахнула не веря.

Дар над ее головой улыбнулся.

— Точно.

— Но как же так! Орки — должны быть с зеленой кожей, обязательно невысокие… — девушка замолчала, скривилась. — Я поняла, искажение.

— Точно, — эльф кивнул. — Умница. Оркам не повезло чуть больше чем эльфам. Мы по сути дела изменили только окрас кожи и угол наклона ушей, а вот они — выросли, раза в два–три, у них уплотнилась кость. И кожа покрылась мехом.

— Мехом? Меховые… Господи, как же это жутко. Итак. Отложим это в сторону, порефлексовать я могу и потом. В этот раз, значит, меня пытался убить орк.

— Да. И это очень странно.

— Почему? — удивилась Тая. — Меня уже пытались убивать все, кому не лень. Не отметились разве что пара народов.

— Потому что сейчас ночь. Ночь на краю мира — это не дружелюбная атмосфера к тем, кто выходит под ее своды. Орки, когда переселились сюда, очень быстро осознали, что ночью им выходить из своих палаток совсем не хочется.

— На это была причина?

— Была. И есть. Тот, кто покинул безопасность палатки, окруженной щитами, окуренной травами, защищенной духами предков — что обратно никогда не возвращается. На нас это не действует, потому что мы — чуждые краю мира, а они здесь живут, поэтому…

— Магия?

— Не совсем, — Дар покачал головой. — В любом случае, для орков выйти на улицу из своих палаток ночью — это что–то за гранью понимания и разумения.

— А если приказали? Тот самый голос, который постоянно нас сопровождал, но неожиданно выпал из нашей сферы внимания. Мог этот голос стать причиной того, что меня столкнула в бездну та темная эльфийка?

На скулах мужчины прокатились желваки, и все успокоилось, когда он взял себя в руки.

— Насчет эльфийки не знаю, а вот у орка сейчас спросим. Пойдем, к костру. Рель должен уже…

— Я не хочу! — слова вырвались быстрее, чем Тая успела их осознать. Дар изумленно воззрился на нее.

— Девочка?

— Не надо к костру, пожалуйста. Посидим еще немного здесь. Еще чуть–чуть… — Тая прислонилась щекой к плечу Дара, закрыла глаза.

Наверное, она была в чем–то не права, наверное, стоило поступить по–другому. Надо было встать, дойти до орка и получить каплю его крови, а потом уже отдохнуть на скале, пока не приплывет Рик, чтобы доставить их по другую сторону земли, через пролив. Туда, где все закончится. Туда…

— Что там? — спросила Тая негромко. — На той стороне? Где все началось, что это за место?

— Остров. Каменный остров, который мне лично, неискушенному предметами искусства, напоминает банальный стол. Беломраморная столешница и четыре разноцветные ножки. Впрочем, к ним лучше не приглядываться, они сделаны из драгоценных камней. И тот, кому в жизни чего–то не хватает, невольно тянется к ним и становится одним из камней украшения стола.

— А почему он каменный?

— Когда был сотворен мир — была лишь вода, — заговорил Дар, поглаживая Таю по волосам. — Бог воды, появившийся на Кириане первым, осмотрелся и решил, что творить землю будет неудобно без какой–либо площадки. Но не было земной тверди, чтобы добыть руду, поэтому он создал площадку, использовав для этого кости тех огромных тварей, что первыми появились на его территории. Когда стол появился, с небес снизошла богиня воздуха, нашедшая что это удобно. Она добавила белоснежные облака в кость, а бог воды — морские прожилки. Так появился белый мрамор. Бог и богиня переглянулись, на пронизывающем ветру им было холодно, и они развели костер. Из костра явилась богиня огня, и появилось тепло и солнце. Бог воды и богиня огня быстро нашли общий язык, посовещались с богиней воздуха, и так в небо взлетела ночная луна.

— А как же земля?

— Бог и богини огляделись по сторонам и общими усилиями создали цветок около огня, из которого появилась богиня земли. Так на Кириане появились четыре бога. Затем они встали спиной к спине и начали творить земную гладь, населяя ее тварями неразумными, насекомыми малыми и млекопитающими. Появились рыбы, земные создания. После этого боги создали карту Кириана, прямо там, на белокаменной твердыне. Рассмотрели ее и решили, какие расы будут созданы первыми. И началось великое создание рас.

Тая прерывисто вздохнула и поняла, что тот узел, который ее скрутил, куда–то делся от тихого голоса.

— Спасибо, — шепнула она.

— Не за что. Возвращаемся к костру? Там должен быть травяной чай и немного хлеба. Тебе стоит поесть. А еще нам стоит подумать, как мы будем возвращаться обратно.

— Обратно? — с помощью Дара Тая встала на ноги, потом взглянула на возвышающуюся громаду дракона. Вася… спала. — Дар? Что с драконессой?!

— Она спит. Пойдем.

— Почему она спит?!

— Магия. Драконы — магические создания. Она ведь такой большой стала с твоей помощью, с твоей магией. Магия окружающего мира ей не подходит. А то, что она производит сама, очень быстро сливается с магией Кириана.

— Она… проснется?

— Не сейчас.

— Но ведь… тут же близко орки! И днем… они же…

Эльф кивнул:

— Я понял. Мы с Релем сможем спрятать ее своей магией.

— Да. Спасибо. Это то, что нужно.

— Хорошо. Достаточно благодарностей. Пойдем, нас ждет костер и встревоженный Рель. И… подбитый Кантарр.

— Подбитый Кантарр? — эхом откликнулась Тая.

Мужчина, держащий около подбитого глаза мешочек с чем–то, взглянул на подходящих эльфа и девушку, покачал головой:

— Вот поэтому мы и стараемся не связываться с орками, — вздохнул он грустно. — В отличие от остальных народов, они мало потеряли в своих воинственных навыках. Они двигаются очень быстро, зачастую практически бесшумно. Их невозможно отыскать, если они этого не хотят. Что–то сродни природной невидимости. Магия на них не действует, в результате получается чушь, типа той, что случилась. Ты в порядке?

— Немного болит горло… — отозвалась девушка.

— Сейчас выпьешь чая, и я залечу, — пообещал Дар. — Где орк?

— В цепях чуть левее отсюда, под ногой дракона. Поднять лапу мы смогли только вдвоем, используя магию. А этот не сможет. Тая…

— Я поговорю с ним. Могу я пойти одна?

— Сейчас это безопасно, — кивнул Рель. — Только сначала мы все же сделаем вот так.

Тени, протянувшиеся от костра, поднялись вверх. Широкими лентами легли на запястье девушки, на ее щиколотки, скользнули по шее, обхватили за пояс.

И темный эльф, довольный своим тенетворчеством кивнул:

— Так будет лучше. По крайней мере, чтобы ни случилось, мы сможем в любой момент выдернуть тебя оттуда. Только, Тая, поспеши. Скоро рассвет. И нам нельзя здесь долго находиться. Когда орки встанут, они ринутся на нас толпой. Сметут количеством, вне зависимости от того, насколько мы хорошие воины.

— Но Рика еще нет…

— Это не страшно. Орки не входят в эту воду, никогда. Для них — это табу.

— А для нас?

— Для нас это просто в меру опасно… не настолько, чтобы отказаться от идеи вообще туда входить, но…

— Кто там?

— Древние твари… Те, из–за которых Кириан был хоть и прекрасным местом, но туристы гуляли только по хоженым тропинкам, никогда не заходя в «дикие» места. А уж океаны и подавно были для них зоной, в которую они не входили. Зато маги любили подводные охоты. Одна такая тварь обеспечивала их магическими ингредиентами на пару сотен лет вперед.

— Монстр–босс, — пояснил Кантарр. — Вы собирали на такого пати, а у нас просто маги собирались в группы и отправлялись на охоту. Потом делили все по кусочкам и растаскивали в разные стороны. Пикантности ситуации добавляло то, что живыми маги возвращались домой не всегда. Счет был примерно равным, пятьдесят на пятьдесят. Существа всегда брали виру кровью и плотью за свою гибель, сопротивляясь до последнего. Сейчас все они спят, поэтому…

Тая покачала головой:

— После ночного выброса?! Когда магия хлестала в разные стороны? Вы хотите сказать, что там что–то осталось спящее?!

— Да, — Кантарр махнул рукой на Василису. — Посмотри на дракона. Она спит, очень сладко. Магия окружающего мира не подходит им, для их питания. Магия Кириана отравлена, поэтому даже если кто–то из них проснулся, он не сможет функционировать.

— Нет, — Тая поджала губы. — Я не полезу туда, пока Рик не вернется. Ни за что! И знаете что, думайте, как защититься от орков, если они сюда полезут. Закройте маскировкой мою знакомую драконессу. Я пойду как раз поговорю с моим несостоявшимся убийцей, а вы тут — посидите!

Метнулся плащ, которым Тая закуталась походя, Дар и Рель переглянулись, воззрились на Кантарра.

— У нее с интуицией совсем беда, — пробормотал темный. — Но я никогда не видел, чтобы она протестовала против чего–то так отчаянно, это повод прислушаться.

— А орки? Вы представляете, что будет, когда встанет солнце, и вся эта масса попрется на нас?!

— Ну, — Дар поморщился. — Сделаем окоп, посидим немного в нем. Можем даже создать крепость, благодаря Таисии тут магии столько, что можно выстроить башню, в которой даже конец света удастся пережить.

— Ну, это уж вряд ли, — засмеялся Рель.

Кантарр смотрел на них хмуро.

— Вам все шутки, а у меня мурашки от этого места по коже.

— Ночь на краю мира — это царство кошмаров. И чем дольше ты живешь, тем большим количеством кошмаров обзавелся. Что я, что Дар — мы прожили не так уж и много, а вот ты…

— Пара тысяч лет, разве это много? — отмахнулся Кантарр. — Ладно, раз прекрасная леди настаивает на том, что в воду она не полезет, давайте займемся прикладно–земляным творчеством. Чего делаем? Окоп? Горку? Можем все сразу, я совершенно не возражаю.

— Действительно, с твоей магией это сделать должно быть раз плюнуть… — Рель ухмыльнулся. — Знаешь что, начнем вот с этого…

…Тая обошла лапу дракона и споткнулась от неожиданности, разглядывая своего первого в жизни на Кириане орка. В старых книгах она читала определение «Настоящий мужик должен быть могуч, вонюч и волосат».

Вот перед ней был образец этого самого настоящего мужика, если допустить, что волосатость может быть зеленого цвета. У орка была длинная зеленая шерсть, спутанная, вся в колечках и спутанных косичках.

Массивный нос, низко посаженные глаза, грубые скулы.

И скрипучий голос.

— Что, не нравлюсь?

— А должен? — скептически уточнила девушка, усаживаясь на безопасном расстоянии от орка.

— Наверное, нет. А может и да. Вы человеческие девки дурные. Нарушаете границу, приходите ночью. А потом удивляетесь, почему мы вас пытаемся убить.

— Я ничего тебе не сделала, — взгляд Таи полыхнул злостью. — Не оскорбила ни тебя, ни твой род, ни словом, ни делом, ни взглядом. А ты как подлый вор подкрался ближе и просто меня хотел утопить.

— Мне велели.

— А вот здесь поподробнее, пожалуйста.

— Вежливая. Можешь мне приказать, но просишь. Ты не такая, как мне описывали.

— Меня выставили злом всея Кириана?

— Да, — орк хмыкнул, обнажив в усмешке кривые желтые зубы. Ожерелье из точно таких же зубов качнулось на шее в разрезе тонкой жилетки на тело. Правильно, а зачем им что–то теплее, когда своя шкура греет.

— Еще что сказали?

— Зачем мне пред тобой отчитываться?

— Ты меня хотел убить, но остался в живых. Я могу требовать твою жизнь, а могу просто взять виру информацией. Тебе какой вариант больше нравится?

— Пигалица, много на себя берешь!

Нож в руку Таи скользнул сам собой. И словно сам собой прочертил дорожку на щеке орка, где было меньше всего волос. Капля крови на лезвии, казалось, была черной, когда девушка подняла лезвие к своим глазам, рассматривая каплю.

— Я могу тебя убить, — сообщила она негромко. — Так же, как взяла насильно эту каплю крови. Тебе решать.

— Ты только пугаешь.

— Мне отрезать тебе руку. Или ногу… или может быть, ухо, чтобы ты осознал серьезность моих намерений? — Таи усмехнулась уголком губ, ощущая, что ее «несет». Это было не в ее характере, и уж тем более, не в ее умениях. Она крови- то боялась, что тут говорить об угрозе применения силы в таком ракурсе.

Зато орк неожиданно поверил, только спросил совсем не то, что ожидала услышать Тая.

— Ты человек?

— До того, как оказалась на Кириане, полагала, что да. Сейчас я в этом уже не уверена. А на какого похожа?

— На … — орк покачал головой. — Мученицу. Ту, что умирает во чью–то славу. И не один раз. Боги дают таким людям новую жизнь, в другом воплощении Проходит всего немного времени, и боги снова убивают своих последователей. И снова. И снова. Ты очень похожа. На тех, что были. Но — ты не они.

— Ты шаман?

— Да. Только шаманы среди орков владеют… подобием магии. Только поэтому я услышал голос, который приказал убить тебя.

— Скажи мне все, что он тебе озвучил.

— Это будет девушка. Лет двадцати двух — двадцати шести на вид. Скорее будет выглядеть изможденно. Не стоит обманываться ее внешним видом. Раз уж она здесь, то это значит, что очень скоро весь народ орков исчезнет. Не останется вообще никого. Ни одного орка. Ни–ког–да.

— Что–нибудь еще?

— У нее есть сила. Сила творить магию. Сила поглощать магию. У меня будет шанс убить ее тогда и только тогда, когда все орки будут спать. И я не должен пролить ни капли крови. Ни одной. Единственная капля крови навсегда уничтожит наш мир.

— Ты не боялся меня убивать?

— У меня не было выбора. Точнее, не так. Я все понимал, все знал, но не осознавал ничего. Не осталось ни угрызений совести, ни чувства вины, страха. Ничего. Была только цель, ясная, прямая. И которой так и не удалось достичь.

— Тебя это расстраивает?

— Нет.

— Почему ты со мной разговариваешь, хотя всего несколько мгновений назад не хотел даже иметь со мной ничего общего? Не хотел сказать мне даже слова.

Орк покачал головой, глядя на собственные руки. Мех исчезал. На глазах Таи орк приобретал свои истинные черты, классические, канонные. Искажение пропадало, стирая свою власть с орка.

— Ты…

— Видимо, да, — пробормотала девушка. — Все заходит слишком далеко. Все пора приводить к единому знаменателю. Знаешь… Голос! — обрадовалась она. — Со мной трое мужчин. Может быть, голос одного из них?

Орк задумался, потом покачал головой:

— Нет. Никто из них не похож, даже отдаленно. Поэтому ты можешь не бояться этих ребят. Они… хорошие.

— Хорошо, — Тая кивнула. — Сейчас я тебя отпущу.

— Это невозможно. Лапу дракона невозможно поднять…

— А я и не буду, — вскинув голову, девушка позвала. — Вась, ты как?

— Болит голова, словно я пьяная. Воздух Кириана меня дурманит, — драконесса помотала головой. — Но рядом с тобой полегче. Тая, ты знаешь…

— Да. Осталось всего немного. Я слышу, что … обратный отсчет пошел на последние пятьдесят циклов. Меньше часа.

— Ты уже приняла решение? — спросила тихо Василиса, убирая лапу и освобождая орка. Зеленокожий, не дожидаясь, пока на его счет примут решение, бросился в сторону степи.

Таисия не обратила внимания, она смотрела на Василису и не знала, что ей сказать.

И в предрассветном неверном сумраке за ее спиной вились два крыла. Одно черное, одно белое.

Внутренние весы справедливости и гармонии Таи были в равновесии. И она до сих пор не знала, что именно сделает с артефактом перезагрузки Кириана. Все зависело от мелочи, и этой мелочью могло стать все, что угодно…

— Не стоит лезть здесь в воду, — тихо прорычала Василиса, так и не дождавшись ответа. — Я доставлю тебя на тот столб. Тебя одну. А трое твоих друзей, знаешь, пусть они отправляются на приплывшем кракене прочь. Им пора домой. И мне — тоже. Ты останешься одна… и пусть принятое тобой решение будет единственно верным.

Сейчас не Тая — сейчас уже Тайфун, призванная, предсказанная, молча кивнула и шагнула к берегу моря.

— Знаешь что, — тихо сказала она. — Наверное, будет лучше уйти не прощаясь. По–английски.

— Ты хотя бы…

— Да. Хорошо. Ленты Реля… да и Дару плащ отдать надо. Сейчас. Я вернусь.

Прикусив губу, чтобы боль отрезвила ее, Тая двинулась к тем, кого называла все это время друзьями. Следовало сказать, что дальше она отправится одна. И следовало попрощаться, потому что при любом исходе увидеться с этими мужчинами, девушке если и было суждено, то встреча с ними, беспамятными, могла принести ей только боль. А ее и без того выпало слишком много…

 

Глава 30. Конец света

Они были против.

Естественно, все трое, как один, были против, чтобы Тая продолжила свой путь без них. Они приводили тысячу и один аргумент, но все слова разбивались о ту стену, которой девушка себя оградила. Она не хотела ничего слушать и слышать.

И вряд ли кто–то мог бы упрекнуть ее в этом.

— Ты нам что, не доверяешь? — наконец, сорвался Дар.

Тая медленно покачала головой.

— Доверяю. Больше, чем тебе кажется. Больше, чем я считала себя способной. Но ты забываешь, что есть тот, кому под силу управлять чужими душами, чужим разумом. Я не хочу, чтобы этот «кто–то» приказал вам убить меня. Я не хочу, чтобы этот кто–то сделал что–то с вами! Я смогу справиться сама. Мне осталось всего одно движение, просто будет лучше, если я сделаю его там, на том «столе», от которого расходятся магические векторы, магическое поле по всему Кириану.

— А как же дракон? Ты полетишь на драконе, — Рель покачал головой. — Она тоже может тебя предать!

— Молодой человек, — грохотнул у него над головой раздраженный голос. — Довожу до вашего сведения, что драконы имеют естественную защиту от ментальных нападок кого бы то ни было. Даже боги не могут заставить нас сделать что–то с теми, кого мы берем под свою защиту. Вы же не имеете ни такого иммунитета, ни достойных амулетов. И даже вы, молодой человек, — свесилась Вася уже над Кантарром. — Хоть и эшшед, но такого иммунитета не имеете. Именно поэтому вы должны остаться здесь. Я не хочу рисковать той, которая почти закончила свою работу. А у вас и без того много дел.

— Как… как мы узнаем, что все… закончилось? — спросил Дар.

— Вы либо это узнаете, либо нет. Все просто. Вы либо умрете, либо будете жить. Какое бы Тая не приняла решение, Кириан будет очень долго оправляться от всего, что случилось. И ему понадобятся те, кто в курсе дел. Вы — в курсе. Светлоэльфийский дом всегда дружил с домом оборотней. Вы поможете друг другу. Темноэльфийский двор наведет порядок на своих землях. Я расскажу своему народу, что мы можем снова распахнуть крылья в небесах Кириана. Орки, живущие на краю мира, сами узнают об этом. Благая весть изменит весь мир. Так зачем вам знание?

— Тая, — на этот раз светлый эльф смотрел только на девушку. — Когда мы увидимся? В следующий раз?

— Ты так ничего и не понял? — Таисия заставила себя улыбнуться. — Все закончилось, Дар. Я не вернусь. Мне некуда возвращаться. Какое бы решение не заставило мои крылья засиять на том столбе, я не вернусь. Контракт почти закончен. Еще немного, и я выполню его тем или иным способом. Я уже покрыла неустойку, поэтому даже если разорву его в одностороннем порядке, все равно вернусь домой. У меня больше не осталось времени.

— Значит, мы увидимся, когда ты придешь сюда в игре.

— Как только магический баланс на Кириане будет восстановлен, сразу же после этого линия между ее миром и нашим развеется, — возразил Кантарр.

— Точно, — Тая развела руками, потом неожиданно склонилась в глубоком поклоне, немного корявом, зато искреннем. И тут же выпрямилась, сияя обворожительной улыбкой. — Спасибо, ребята. Я была рада провести с вами столько времени. Я была искренне рада, что мы были рядом, что на нашу долю выпали все эти приключения. И я надеюсь, что новый Кириан вам понравится. Вася.

— Да!

Мужчинам просто не дали ничего сказать. Огромный дракон подхватил девушку в когти, расправил крылья и помчался по другую сторону пролива.

Все что осталось Кантарру, Релю и Дару — это смотреть вслед удаляющейся точке и понимать, что они больше никогда не увидят Таю. И…

— Если все закончится плохо, — осознал, наконец, Кантарр. — Мы ее даже не вспомним. Что она была, что нет, мы ничего и никогда не вспомним…

А через полчаса лета Василиса опустила Таисию на беломраморную площадку, сделала круг почета вокруг и помчалась прочь. Драконесса никогда не умела прощаться.

Тая осталась одна.

Здесь было холодно. Ветер мгновенно проморозил гостью до костей. Впрочем, хозяев здесь не было и не могло быть. Не горел костер. Пересохла драгоценная ваза, в которой, наверное, когда–то плескалась океанская вода. Там, где когда–то был цветок, не осталось даже трухи. Трубы, которые были прикованы к краям стола, заржавели и точно не могли петь.

Картина запустения…

У богов не было даже места куда вернуться.

Если бы у Таи было немного больше времени, она позвала бы на помощь хранителей. Например, водяные восстановили бы чашу бога воды, лешие позаботились бы о цветке богини земли.

Но времени не было.

Еще в полете Василиса рассказала, что сначала надо пробудить богов. Много для этого не нужно. Просто каждый символ следует вложить в соответствующий предмет, а после этого надо отдать всю магию, что есть в теле Таи. Потом уже своей кровью активировать амулет.

Что будет к этому времени, девушка не хотела думать.

Сначала боги. И кто знает, получится ли у нее пробудить их бутоны? Хватит ли магии, которая осталась в ее теле и душе, чтобы вернуть богов из их небытия? Сложится ли все удачно?

Тая отчаянно на это надеялась.

Потому что Кириан… у него появилась надежда на спасение, а у Таи по–прежнему за спиной была два разноцветных крыла. Все зависело от нее, от ее решения. И раз так, раз по какой–то причине именно она должна принять решение — она его примет. Взвесит все хорошенько и обязательно примет.

Бутон огня лег на кострище. Бутон воды — в опустевшую чашу. Бутон земли туда, где стоял опустевший горшок. Бутон воздуха к основанию центрального рога.

— Что ж, — пробормотала Тая, оглядываясь по сторонам. — А теперь отдать всю магию да. Отдать — значит, все что случилось хорошего, когда я попала на Кириан. А… еще черное крыло, и плохое отпустить надо тоже.

Ее никто ничему не учил, она обо всем догадалась сама.

Закрыв глаза, раскинув руки, Тая заново переживала все счастливые и трагичные моменты, которые перенесла, оказавшись на Кириане.

Полет духа.

Первый настоящий цветок и настоящая трава.

Кантарр. Рель. Дар.

Игра в таверне и неожиданная защита.

Боль в порезанной руке и погибший светлый эльф.

Вампиры, Гарш. Кикимора.

Подводный город. Русалки, водяные и Рик. Ошеломленные лица всех трех мужчин, когда она подружилась с кракеном.

Перепуганные насмерть семь королей пиратов и Василиса. Васька. Почти на глазах Таи из маленькой ящерки выросшая в огромнейшую красивую драконессу, чья чешуя играла перекатами от насыщенно–зеленого до ярко–бирюзового цвета.

Сокровищница гномов, где не мужчины — мальчишки копались в острых игрушках, радостно переговариваясь. А потом Рель, который вел себя почти как старший брат. Это было нежно и щемяще. А впоследствии больно, когда Таю по всему кругу гонял самый настоящий гном.

Побег от каменных тварей. Дангарр, и неожиданное бегство, когда Тайфун бежала от боя, чтобы встрять во что–то куда более страшное. Браслет из листьев несколько дней поддерживал девушку, давая ей силы двигаться дальше и бороться с собственными кошмарами.

Потом друзья расстались, и был игрушечный замок в замке оборотней. И неожиданная новость о том, что Дар! Там был. И Кантарр тоже. И была дурманная трава, и взгляд светлого эльфа сверху вниз. И его тихие слова. И его голос.

Была беглая принцесса светлых эльфов и какое–то жуткое сосущее чувство под ложечкой. Не ревность. Хотя может и она.

Двор темных эльфов, и кукла в отражении. И теплые руки Кантарра на поясе, когда он кружил ее как маленькую девочку.

Была бездна. И отчаянная тоска, когда Тая поняла, кто такие зеркальщики.

Зеленая степь. Зеленая шерсть орков. Дыхание Василисы, пока они летели над океаном, в темной глади которого ворочалось что–то невозможно огромное.

И вот — площадка, где все для Кириана началось, а для Тайфун — призванной и предсказанной сейчас все закончится.

Крылья растаяли, Тая не догадывалась, что сейчас на ее губах царит самая красивая улыбка в мире, а по щекам бегут горькие слезы.

Она не догадывалась, как много магии выбросила в окружающий мир, и что сейчас бутоны четырех богов пульсируют, раскрывая мало–помалу свои лепестки. Она счастливо улыбалась, понимая, что …

Боль была резкой. Острой. Холодной.

И когда Тая не веря опустила взгляд на собственную грудь, она увидела острый клинок, пронзивший ее со спины.

Вместо вздоха получился хрип, а на губах вскипела кровавая пена.

Девушка качнулась вперед, но не упала, ее удержали сильные мужские руки.

— Признаться, — раздался незнакомый голос с удивительно знакомыми, почти родными эмоциями. — Я был уверен, что ты ничего не сможешь. Что у тебя ничего не получится. Ты умудрилась сделать то, что никогда ни у кого не получалось. Ты перекроила все планы. Я десятки раз пытался тебя убить и десятки раз сам тебя спасал. Знал бы, что у тебя эти бутоны, я бы оставил тебя в покое с самого начала… Надо же. Я так долго готовился к тому, чтобы уничтожить этот мир, а в итоге мне придется пересматривать свои же планы и ломать амулет, который я когда–то создал.

Головоломка сложилась окончательно.

Все недостающие кусочки сложились воедино, формируя узор, о низости которого Таисия даже не догадывалась.

И тот, кто стоял за ее спиной, тоже очень легко определился. Только спросить Тая ничего не могла. Жизнь утекала из ее тела по капле, вместе с алыми каплями, которые уже образовали под ее ногами кровавую лужу.

Надо же, так долго ее защищал, а потом убил.

Сам ее втянул в этот мир.

Кантарр.

— Ты проживешь еще несколько минут. Я не задел сердце. Мне просто нужно очень много чистой крови. Нет. Не переживай, Кириан больше не погибнет. Здесь, в этом месте, магия амулета не действует. Точнее, твоя кровь в нем не нужна. Ты ее не нанесла, значит теперь я, как создатель буду решать судьбу этого мира.

Слез не было. Возможно, их высушил ветер, возможно подсознательно Тая знала, что она ничего не решит. Чтобы это ни было, это было глупо. Все ее попытки что–то сделать, как–то изменить ситуацию. Все эти сборы крови…

— Нет, Тая, — в голосе Кантарра прозвучали смеющиеся ноты, когда он опускал ее на белокаменную поверхность, отполированную бесчисленными волнами до скрипящей чистоты. Как операционный стол. — Не думай, все хорошо. Ты умрешь быстро. Даже не так. Ты не умрешь, ты просто вернешься домой. Естественно, ты больше не сможешь играть. И прости, ближайшую пару лет проведешь за решеткой. Точно не помню, что тебе там инкриминируют в твоем родном мире. Кажется, убийство и воровство с использованием поддельных финансовых аккаунтов. Это все последствия того, что ты связалась с Танком, хотя я предупреждал тебя этого не делать. Что тебе еще рассказать?

Рука Кантарра скользнула в ворот рубашки Таи, вытащила медальон. Покачав его перед собственным лицом, мужчина ухмыльнулся:

— Ну, надо же. Я постарался, чтобы ни одна Тайфун, даже если появится, не смогла собрать все шестнадцать рас. Специально так делал. Постарался уничтожить всех кикимор, лично возглавил отряд зачистки против последнего семейства. Я сделал все, чтобы нарушали пиратские заповеди на островах. Принял участие в нескольких войнах против гномов и шуршанчиков. А ты собрала. И главное как! Восемь белых, восемь черных. Великолепная гармония равновесия. Преклоняюсь пред тобой, Тайфун.

Девушка ничего не могла сказать, не могла ни о чем думать. Над ухом равнодушный голос отсчитывал последние двадцать циклов.

— Неужели, ты меня даже ни о чем не спросишь? — удивился Кантарр, потом засмеялся. — Впрочем, ты не можешь. Это не простой меч выбрал в качестве ножен твое тело. На нем столько запреток… Впрочем, тебе не понять. Мусор. Человеческий мусор, который умудрился выжить и столько раз менять все с ног на голову и с головы на ноги! Только я отдам приказ тебя убить, как ты умудряешься что–то отколоть, и я спасаю тебя от посланных собой убийц! Кому скажи, не поверят. Так недолго и до шизофрении додуматься. Может быть, тебе что–то рассказать, пока твоей кровью я буду чертить символ перерождения? Давай, расскажу о нем. Не то, чтоб я очень разговорчивый, но ты сделала мне подарок, о котором я даже не мечтал. Поверь, если бы не эти бутоны, я бы тебя не тронул. Я бы смирился со всем, что ты выбрала. Но стоило мне увидеть четыре этих пульсирующих цветка… Ты не представляешь, ты даже не представляешь, какое чудо ты возвращаешь к жизни! Нет. Об этом я тебе не расскажу. Я расскажу тебе о том, на что пойдет твоя кровь. Если ты будешь себе это представлять, все пройдет лучше. А ты будешь себе это представлять, потому что это больно.

Кантарр огляделся, словно что–то намечая, потом кивнул сам себе.

— Да. Это будет выглядеть вот так. Амулет сейчас содержит в себе шестнадцать частиц чужой крови. Шестнадцать рас. Я нарисую сакральный символ, который свяжет их, а потом по твоей крови перейдет в тебя и магией прольется на Кириан. Если ты будешь представлять, как каждый символ входит в тебя и растворяется в твоей крови — это не причинит тебе боли. Если ты будешь сопротивляться, прости, больно будет. Запомнила? Берешь мысленно символ и представляешь, как он растворяется в твоей крови. Именно так и никак иначе, запомнила?

Если бы Тая могла, она бы засмеялась. Как трогательно, заботиться о том, как она умрет. У нее ведь нет второй жизни. Глупый Кантарр этого так и не понял. Глупый мужчина, интересно только, кого именно он так любил, что ради этого хотел уничтожить весь мир, в котором больше нет этой женщины?

— Знаешь, — Кантарр был где–то слева. — Я бы не отказался поговорить с тобой еще немного. Опять сходить в пати, пройти длинный квест. Это была замечательная идея соединить наш мир с игрой вашего мира. Вы не умирали. А у нас были потрясающие воины, но что самое главное — маги, которые плевать хотели на ограничения Кириана. Вы применяли заклинания, успешно делая то, что не могли сделать мы. Впрочем, наверное, тебе это тоже не интересно. Что может тебя волновать? А. Точно. Эльфы. Эльф темный, эльф светлый.

Тая опустила ресницы. Конечно, Кантарр на нее не смотрел, но судьба Реля и Дара интересовала ее намного больше, чем все прочее, вместе взятое. Особенно чем пустые слова предателя–эшшеда.

— Они живы. Я даже ничего им не сделал. Просто связал и отправил на Рике в ближайший человеческий город. Им ничего не грозит. А твоя ручная тварька ничего не смогла мне противопоставить. Ах да. Как ко мне вернулась магия? Это должно тебя тоже интересовать.

«Разве что только немного любопытно».

— О! Ну, наконец–то, — засмеялся мужчина, — я уже думал, что ты не начнешь думать. И последние минуты своей жизни не спросишь ничего интересного.

«Ты слышишь мои мысли?»

— Конечно. Я маг. Я ментальный маг. Как бы по–твоему эшшеды смогли бы общаться с богами или слышать призывы тех, кому очень нужна была помощь? В любом случае… Нет. Это отвлечение от истории. С чего начать рассказ?

«Кто ты».

— Эшшед. Ты все поняла правильно. Сложила все логические предпосылки в одну цепочку, хотя до сих пор ума не приложу, как у тебя это получилось. Ты не знала больше половины всего, у тебя не было всей той информации, чтобы была у меня, но при этом ты догадалась обо всём самостоятельно. Это достойно уважения.

«Но не жизни?»

— Можно сказать и так. Правда, извини, мне бы и в голову не пришло, что все закончится вот так. Что я буду рисовать твоей кровью узоры на краю мира, где от ледяных ветров покрываешься мурашками. Ты достойна всего самого лучшего. Порой я даже думал, кем бы ты была, если бы родилась на Кириане. Однозначно, ты была бы любимицей богов. Не могу решить кого именно, как ни странно это для меня. В тебе есть качества, которые любил и бог воды, и наши богини. Единственное, чего я никак не могу понять, как ни стараюсь, какой расы бы ты была. Эльфийкой? Тогда уж сразу темной. Или вампирессой? А может с учетом твоей любви к полетам — фея или дракон.

«Человек».

— Не подумал.

Тая не отреагировала. Думать стало тяжело. Мысли ворочались неохотно. Кажется, в ее голове остался тоненький надрывный крик, вроде бы даже детский. Кажется, хотелось пить, а пульс частил так, что она его слышала в ушах непрерывным бум–бум–бумом. Взгляд стал безучастным, а черты лица сильно заострились.

Кожа приобрела синевато–серый оттенок.

Кажется, Кантарр присев рядом, что–то говорил, слова не долетали до измученного рассудка.

Ясность вернулась к ней неожиданно. И слова мужчины, устраивающего у нее на груди огромную «тарелку» амулета звучали очень четко.

— Наверное, ты можешь посчитать это за предательство. В общем–то, я не возражаю. Но в новом мире правду о Тайфун лучше никому не знать. У Гарша до сих пор есть звено цепи вызова эшшедов. Так что, как только он его применит, чтобы найти учителя или тебя, я убью этого мальчишку. А Дар и Рель убьют друг друга. Знаешь ли, свидетели, знающие, что Тайфун реально существовала, и чем закончилась ее история — это не то, что нужно будет богам в новом мире. Им и без того будет чем заняться. Ну, вот и все. Даже не знаю. Твое последнее слово? Нет? Я почему–то так и думал. Потерпи немного. Сейчас я всажу кинжал в твое сердце, и все закончится. Провести преобразование я смогу и после этого, так даже будет лучше, избавлю тебя от боли.

«За что?»

— Ни за что. Просто так. Не в то время, не в том месте ты приняла не то решение. Ничего личного, Тая. Просто в любви, как и на войне, все средства хороши. Мы их не выбираем, они не выбирают нас. Так бывает.

«Кто бы спорил. Хватит разговоров. Я устала. Избавь меня от своего пафоса, просто убей!» — на неожиданную вспышку не то злобы, не то презрения ушли последние силы. Еще несколько мгновений Тая держалась, а потом…

Золотистые искорки собрались перед ее глазами в лицо улыбающейся женщины, знакомой, с которой она виделась всего сутки назад. Всего сутки, когда она была уверена, что Кантарр на ее стороне, и что она еще может что–то сделать. Эшшед.

«Когда–то, очень давно, когда я была эшшедом, я была спутницей бога воды. Я сопровождала его во всех его делах и начинаниях. Именно я была для него связующим звеном между миром живых и божественной любителей. Я его любила, как может женщина любить мужчину, который никогда на нее не посмотрит. Я была немногим могущественнее, чем остальные, поэтому крупиц моих сил хватило, чтобы не дать детским сердцам рассыпаться. Они ждали маму, и ты помогла им вернуться к своим родителям. Но мы гордый народ, что нельзя, если честно, назвать нашим достоинством».

«Чего ты хочешь?»

«Вернуть долг. Сейчас в твое сердце вонзится кинжал, но ты не бойся. Ты не почувствуешь боли, и этот удар не оборвет твою жизнь, ведь тебя уже больше чем наполовину здесь нет. Ты отдала гораздо больше, чем могла Кириану, а теперь я сделаю то, чего хотели бы боги. Я сделаю то, чего ты достойна. Я верну тебе голос и возможность двигаться. Только ты можешь принять решение о дальнейшей судьбе Кириана. Помни. Черное и белое. Твоя кровь здесь уже не нужна, все вокруг уже ей покрыто. Теперь только твое слово. Reset — и ты перезагрузишь весь мир, вернешь его к началу, туда, где уже он был однажды, к исходу бытия. И возможно теперь, боги подумают о том, так ли им нужны все шестнадцать рас или какие–то были лишними на планете. Второе слово, о котором не сказали тебе твои фальшивые наниматели, это Revival — возродить магию, остальное оставив неизменным. Хочу сказать только одно, ты уже сделала больше, чем от тебя кто–то мог ждать. Ты сделала больше, чем тебе кажется. И все, что ты сделала, не останется без награды. А сейчас — решай».

Кинжал мелькнул перед глазами, погружаясь в сердце.

Кантарр отступил за пределы пентаграммы, наливающейся изнутри тревожно–алым светом.

И именно в этот момент Тая открыла глаза. Она больше не чувствовала тела. Не чувствовала своих мыслей, эмоций. Не ощущала холодного ветра, не думала о том, что ее дыхание уже давно сорвалось, а ее лицо больше подходит покойнику. Она видела ровно две кнопки перед собой. Reset и Revival. Перезагрузка и Возрождение.

У нее было несколько мгновений, которые она потратила на то, чтобы взглянуть на Кантарра. И убедиться, что мужчину, который стоял на краю острова она никогда не знала. Все, что было рядом с ней — было ложью. Просто набором единиц и ноликов.

Что есть мир — как не чей–то сон? Что есть реальность, что есть вера? Когда они соединяются воедино, размышлениям не места. Выбирает сердце, а сердце Таисии уже очень давно знало ответ.

И этого было достаточно. Внутренние весы справедливости Тайфун дрогнули и пришли в движение.

Поднять руку было очень сложно. Мышцы не хотели двигаться, сопротивлялись своей хозяйке, словно в ее теле давно уже жило трупное окоченение, но Тая всегда была упорной девушкой.

И спустя всего мгновение, под потрясенным, не верящим взглядом Кантарра, она не прошептала — проскрипела:

— Reset.

«Команда принята», — механический голос звучал не во внешнем мире — внутри девушки.

И это было началом конца.

Конца света, рождавшегося из алых линий огромной пентаграммы, на которой она была жертвой.

За короткое мгновение душа Таи, оторвавшаяся от тела, успела увидеть, как рождается зарево алого пожара, распространяющегося по всему Кириану, стирающего дома, деревья, города, их жителей. Пожара, стирающего не просто животных, а сам факт их существования. Огня, уничтожающего историю, как будто ничего никогда не было. Не существовало, вместе с Кирианом.

А потом начала исчезать твердь. Океан распахивал свои крылья во всю ширь, а потом совсем ничего не стало.

Со вздохом удовлетворенного человека, Тая закрыла глаза.

Тот самый тип в темном балахоне посмотрел на песочные часы в своей руке, из одной чаши в другую пересыпалась последняя песчинка.

— У тебя больше не осталось жизни, — укоряюще сказал он. — Ты бездарно растранжирила все, что у тебя было. Но ты жила достойно, и я, черный жнец, даю тебе право на одно желание. Что ты хочешь знать?

— Я умерла?

— Да. Не задавай вопросов, девочка, загадай желание.

— Я хочу увидеть, что случилось в моем родном мире, пока я занималась контрактом… на конец света.

— Желание принято, — прозвучал равнодушный голос.

Тая ощутила рывок, и оказалась перед дверями собственного дома.

 

Эпилог

Двери собственной квартиры Тая обрадовалась как старому другу. Она была знакома и вызывала чувство невероятной ностальгии. Этот кусок металла с шоколадной обшивкой, неяркий цвет и пара царапин внизу, почти у порога.

Впрочем, вот такого скола не было и небольшой царапины около замка — тоже. А еще не было толпы мужиков, выходящих из квартиры и ожесточенно переругивающихся. Кажется, клиента — саму Таю, в квартире они не нашли.

А дальше все замелькало перед глазами, словно отрывные листы древнего календаря. Или, нет, скорее это напоминало голографический фотоальбом. Длинная лента событий, когда каждое можно увеличить, чтобы рассмотреть ближе, но нет никакого желания делать это.

Интерес Тая ощутила только когда увидела парк в незнакомом городе. Судя по краскам искусственных деревьев, уровню освещения и пониженной температуре, в этом городе муниципальный совет установил осень.

Пятна света скользили по дороге, словно осенние листья, и таяли, не оставляя и следа. Фальшивка. Здесь все, как и везде было фальшивым. Даже синтезированный воздух.

Но заинтересовало Таю не это — в парке, на скамье лежала бессознательная пожилая женщина. Скорее даже старушка. С седыми волосами, в потрепанной одежде с чужого плеча, с выцветшим взглядом, устремленным в никуда. Почему–то эта брошенная всеми старушка показалась Таисии очень важной, и она последовала за ней. Вначале в карету скорой помощи, вслед за этим в приемный покой центрального госпиталя.

Но надежды Таи не оправдались. В больнице не смогли найти айди — универсальный идентификатор личности, чтобы сказать, что за женщина к ним поступила. Оставалось надеяться на то, что кто–то из родственников подаст заявление о поиске.

Дни текли неторопливо. Старушка постоянно спала, практически не просыпаясь. А шестнадцатая палата на третьем этаже начала неожиданно пользоваться дурной славой. Причем, Тая сначала не поняла, почему именно на тихую пациентку из шестнадцатой палаты начали наговаривать.

Старушка просто спала, а ее палата стала источником привидений, призраков, потусторонних звуков и даже странных видений. Так было два или три дня, а потом Тая стала сама свидетельницей случая, который просто потряс ее, в один момент дав ответ на все заданные и незаданные вопросы.

Это было немногим позднее полуночи, когда добрая старушка встала и не открывая глаз двинулась по коридору больницы. Тихие шаркающие шаги, пугающим эхом отражались от стен, они мгновенно разогнали по комнатам абсолютно всех. Старушка прошла мимо поста медсестры, и, что самое интересное, та ее не увидела. Как будто идущая пациентка была накрыта плащом невидимости.

Но самое интересное было дальше, когда старушка дошла куда хотела. Это была пустая комната, которую готовили к реконструкции. Все, что осталось здесь от мебели — это колченогий стол, такой же стул и старый компьютер, которому место было в музее. Старая мышь, клавиатура, древний монитор.

Компьютер был выключен от сети. На взгляд Таи в системном блоке, стоящем рядом со столом и не соединенном с монитором даже шнуром, отсутствовала точно половина нужных деталей. Что не помешало компьютеру включиться.

Не было рабочего стола, не было интерфейса, привычного Тае, не было экрана загрузки или тем более приветствия для подключения нейропривода. Был темно–зеленый экран, на котором на дно моря опускалась девушка.

Синяя полоска «кислорода» таяла на глазах у бойкой старушки. Ее взгляд стал осмысленным всего на мгновение, словно щелкнули переключателем. Она шустро открыла инвентарь той, что опускалась на дно, активировала амулет подводного дыхания, и на этом успокоилась, сочтя свою миссию выполненной.

Прошла обратно в свою палату, легла на кровать и уснула.

А на следующий день по больнице гуляли новые слухи о привидениях.

Тая же в ту ночь стояла около кровати, на которой лежало ее собственное тело, начиная понимать, что случилось. Принцесса Аллейли и принц Харшаан просто не знали, что пытались сделать.

Душа, состоящая как бы из двух частей, еще и тело. Обычное заклинание было рассчитано на тело и душу, но Тая была как матрешка, в душе — еще одна душа, и заклинание с этим просто не справилось.

Душа–матрешка была перенесена на Кириан, восстановившись в прежнем объеме, но тело было перенесено не корректно, и очень скоро часть его вернулась обратно, домой. Это легко объясняло все западания, когда Тая видела себя за монитором. Она действительно видела себя, неразорванная связь между телом и душой то и дело срабатывала откатом.

Оставалось понять только одно, что было, когда Тая падала в бездну в Гелене — городе темных эльфов. Что было, когда ее звали голоса с одной стороны и с другой? Что именно?

Ответ девушка получила очень быстро, только он ей не понравился.

Это было на рассвете, в противоположность тому, что происходило на Кириане.

Старушка к этому моменту была уже подключена к аппаратам жизнеобеспечения. Сразу с утра, под дверью отделения, дежурили два полицейских из отделения по кибернетическим преступлениям. На коленках у одного из них было личное дело Таисии. Нашли по ДНК. Что ж, этого стоило ожидать, но девушка, посмотрев на них, вновь вернулась к собственному телу, ощущая жалость к себе, глядя как еще сильнее сама стареет. Как сморщивается лицо, как печеное яблоко, как становится дряблой кожа, усыхают кости.

Старость не красит людей. А для молодой девушки, которая еще даже не успела закончить обучение, видеть собственную старость было не просто страшно, это было морально тяжело и выматывающе.

Впрочем, эмоции были приглушенные, стертые временем или чужим заклятьем. А может быть, всем тем, что случилось на Кириане. Тая не знала и не особо хотела это знать. Отдавала себе отчет в том, что это было и есть, но не собиралась каким–либо образом раздумывать над этим. Она сделала все, что могла. И даже немного больше, чем считала себя возможной.

Ей помогали столько людей и не людей, что их светлые яркие души однозначно не могли пропасть. В другом виде, в другой жизни они тоже могли встретиться и найти свое счастье.

Наверное, это должно было вдохновлять, но не вдохновляло.

Возможно, предательство Кантарра должно было причинить боль, но боли не было. Была пустота, тлеющие угли эмоций и этот мир чужих воспоминаний, который показывал Тае ее жизнь.

Возвращаясь же к тому, что случилось на рассвете… Подсознательно Тая знала об этом еще, когда была на Кириане. Это было логично, да и то, что сказал тот тип в черном балахоне…

Она умерла.

На рассвете, когда полицейские ждали возможности предъявить ей в чем–то там обвинения, когда на Кириане она падала в бездну, собирая все свои силы, она зацепила и свое настоящее тело.

Кардиограмма, пульсирующая и без того очень редко, сменилась с зеленой изломанной линии на алую прямую. Противный писк повис в воздухе, и пока бригада реаниматологов пыталась спасти уже безвозвратно ушедшую жизнь, Тая впервые расплакалась, ощутив всю горечь оставшихся ей эмоций.

— Пей.

Картина сменилась очень резко.

Вместо больничной палаты был мужской кабинет в каком–то доме. Через открытое окно видны были развесистые кусты разноцветной сирени. В руках у девушки чашка с чем–то, и напротив все тот же мужчина в темном балахоне.

— Доброй ночи. Или вряд ли для тебя она добрая?

Тая покачала головой, делая прерывистый вдох, потом сделала глоток неожиданно пряного чая и улыбнулась.

— Мне уже лучшее, спасибо. А вы?

— Я темный жнец. Тебе все равно это ни о чем не скажет, поэтому лучше я не буду вдаваться в подробности. Итак. Есть на «сейчас» более важная задача. У тебя три имени. Тая. Таисия. Тайфун. Какое из них тебе всегда было ближе?

— Среднее, Тая, — девушка тихо засмеялась. — Какая из меня Тайфун?

— Отличная, как по мне, получилась. Впрочем, ты выбрала. Если бы тебя спросили: жизнь или смерть, что бы ты выбрала?

— Смерть. Я устала. Я не хочу возвращаться в мир фальши и в мир единиц и нолей. Я полюбила запах трав, шелест ветвей, шуршание листвы под ногами. Тяжесть меча и остроту кинжала. Я не хочу быть здесь, так что смерть лучше. К тому же, не поздно ли спрашивать об этом, ту, что уже умерла?!

— Ну, технически, не совсем, — темный жнец добродушно усмехнулся. — Да ты, пей чай, пей, сахарница чуть левее от тебя. И там вкусные печеньки. Итак. Твой контракт выполнен. Согласно его условиям ты можешь получить выполнение любого желания. Абсолютно любого. Но видишь, какая неожиданная проблема, технически ты мертва, желание может озвучить только живой человек. Не выполнить твое желание боги Кириана не могут, поэтому они должны тебя оживить, но это может быть засчитано только в качестве твоего желания. Порочный круг. Поэтому мой последний вопрос, Тая, подумай очень хорошо. Ты хочешь жить на Кириане или ты хочешь быть похороненной на Земле?

Выбор? Снова предлагают выбор?

Окончить все или начать новую историю? Возможно…

Сердце забилось пойманной птицей. Возможность открыть новый лист истории? Возможность снова шагнуть туда, где высокое небо, где поют птицы, где зеленеет трава, и качаются на ветру макушки деревьев?!

— Кириан! Я хочу жить на Кириане!

И все снова изменилось. В третий и последний раз. Долгая дорога домой была окончена.

Зеленая трава щекотала босые ноги. Под край белого платья забирался ветер. Распущенные волосы были немного спутаны и чуть завились от влажности моря, ласковыми волнами оглаживающего беломраморный стол.

Тая стояла в центре пентаграммы из алых роз, внутри которую выстилала зеленая трава. А вокруг, по четырем сторонам, стояли абсолютно незнакомые люди.

— Здравствуй, — самая молодая по виду девушка, в светло–зеленом платье шагнула вперед, беря ладони Таи в свои. — Я богиня земли. Спасибо тебе, за все, что ты для нас сделала.

Следом те же самые слова сказала богиня воздуха, богиня огня и бог воды.

Квартет божественных сил, лично приложивших все усилия, чтобы создать новую жизнь для той, которая пробудила их души. И это было еще не конец.

Тая, сидящая в центре пентаграммы, получила возможность узнать то, с чего все началось.

— У нас нет имен, зачастую нет лиц, — богиня огня, сидящая на краю платформы, качала босой ногой в воде. — Зато у нас есть долг, силы и есть чувства. А еще есть история, которую ты можешь узнать. Хочешь?

Тая думала не долго, потом отрицательно покачала головой.

— Думаю… Не особо. Лишние знания — лишние печали. До чего–то я додумалась сама, только… я хочу знать почему? С чего все началось?!

— С любви, — отозвался бог воды, сидящий на другом конце «стола» с удочкой. — В общем–то, одна моя глупая сестра оказалась в центре странной любовно фигуры. Три эшшеда, которые любили ее не так, как должно любить богиню. Они любили ее, как мужчина любит женщину.

— Да, — призналась богиня огня. — Это была я. Глупая сестра, по чьей вине Кириан на пару тысяч лет пал в пучины безумия, боли и агонии. Их было трое. Красивые, умные, великодушные…

— И это все не про них, — вступила богиня земли, потом звонко засмеялась. — Один был ублюдком, о, нет, девочка, не смотри на меня с таким ужасом в глазах. Незаконорожденный. Чудесный мальчик, ребенок с удивительной судьбой. Одновременно мягкий и сильный. Злой и добрый. Храбрый и отчаянно трусливый. Когда он погиб в первой волне, он переродился светлым эльфом. Не сразу. Почти в самом конце периода. Ты с ним знакома, угадаешь?

— Гарш.

— Точно, — кивнула богиня огня. — Чудесный мальчик. Любил меня так, что я ненавидела сама себя. Но он ничего от меня не хотел в плане взаимности, он просто накалял обстановку. И он же был первой ласточкой, он показал, что к богине можно относиться по–другому. Два других эшшеда в этом отношении были куда как хуже. Один … был могущественен, воин, тактик, маг физических проявлений. Он хотел покорить меня своей силой, но в своей топорности не замечал, что отталкивает меня. Когда же он прибегнул к насилию в моем отношении, он потерял свою сущность эшшеда.

— Надо было убить его, — наставительно заметил бог воды. — Тогда ничего этого бы не случилось.

— Да. Моя ошибка, в которой я раскаивалась очень долго. А ты запомни, Тая, не оставляй недобитых врагов. Лучше пусть будет пара лишних трупов, но ты сама не пострадаешь от козней тех, кому оставила их недостойную жизнь.

— Полагаю, — догадалась Тайфун сама. — Он потерял свою сущность эшшеда и стал представителем расы темных эльфов? Сговорился с людьми и устроил конец света.

— Верно.

— А третьим был, — девушка нервно облизнула губы. — Кантарр.

— Да. Хотя раньше его звали немного не так. Конец один и тот же, мой Ар, — богиня огня ласково улыбнулась. — Такой замечательный. Я его любила, люблю. Именно поэтому он до сих пор жив, несмотря на то, что это он пытался уничтожить Кириан. Мир, в котором нет меня, казался ему тюрьмой и недостойным жизни. Если бы не ты, последняя его попытка обязательно увенчалась бы успехом. Но я не оставила ему памяти о том, что случилось. Он помнит все, кроме тебя, твоего имени, твоего облика. Ты стала в его памяти такой же безымянной, какие мы в памяти всех рас на нашем Кириане.

— Их по–прежнему шестнадцать?

— Нет, — бог воды покачал головой. — Куда как меньше. Но с этим ты будешь разбираться сама, изучая Кириан заново. Мы тебя сюда позвали не только, чтобы поблагодарить, но и чтобы предложить кое–что.

— Боюсь предположить, что это может быть.

— Работу, — улыбнулась богиня воздуха, всплеснув руками, словно досадуя на непонятливость девушки. — Мы можем предложить тебе самую лучшую в мире работу. Ведь в тот момент, когда ты выбрала дар творения магии и подтвердила его делом, словом и кровью, начался процесс слияния тебя с сущностью эшшеда. Мы еще не знаем, чем это может тебе грозить, но выбор в любом случае за тобой. Твой отказ, если ты захочешь, ни на что не повлияет.

— Но мы хорошо платим, — подмигнула богиня земли.

— Ты можешь отказаться, даже будет лучше, если ты это сделаешь, — вступила богиня огня. — И в любом случае, ты будешь любимицей четырех богов. Ни один из нас не откажет тебе в помощи, ни один из нас не сделает ничего, что может тебя привести к беде. И… ты согласна?

Тая подумала, потом покачала головой:

— Как–то все происходит кувырком, комком и слишком быстро.

— Тебе надо немного времени?

— Нет. Мне надо понять, чем … кем я стала?

— Эшшедом. Тело Тайфун, душа Таи, дар творения магии, сила эшшеда, по ее применению. Ты удивительна и красива, твои воинские навыки при тебе. У тебя исключительная регенерация, по–прежнему твой ум, логика. Теперь к ним присоединится интуиция и удача.

— А что делают эшшеды? На Кириане? Чем мне грозит новая работа? — спросила Тая задумчиво.

Боги переглянулись.

— Ну, знаешь…

— Тебе понравится.

— Потому что эшшеды…

— Ввязываются в авантюры.

— А именно этим.

— Ты и занималась все эти года.

— Тогда, — Тая развела руками. — Что делать, я согласна!

* * *

Дангарр — небольшой город, в котором светлые и темные эльфы живут и работают вместе и вполне комфортно себя чувствуют. Военный городок, в котором можно легко найти приключения на свою голову, а можно найти талантливейшего учителя или особые знания.

Можно найти истории, а можно найти несуществующее прошлое.

Дарэль Сантийский и Ивверель тьян Дарай — командоры пограничного города, стоящего на самом опасном участке границ двух государств с одинаковым выражением лиц взирали на молоденького светлого эльфа, сидящего у двери. Потом переглянулись, хмыкнули и расхохотались в голос.

Что «чванливый светлый индюк», что «сумрачный темный гад».

— Не могу, — Рель стукнул кулаком по столу. — Чтобы мы! В компании с еще каким–то парнем! Под началом девчонки, которая еще и нас была в чем–то лучше… Не могу!

У Дара уже не осталось сил смеяться, утерев катящиеся из глаз слезы, он снисходительно покачал головой.

— Гарш, вот уж не думал, что у тебя такая богатая фантазия. Рель в помолвке с моей сестрой, чтобы избежать какого–то брака. Его прадед — князь темных эльфов при живом- то повелителе! Бездна посреди столицы, и светлые эльфы, которые пытаются убить девушку, о которой вообще ничего не знают. Ну, придумаешь же.

— Да еще и приплел расы, которые на Кириане существовали очень давно, — темный хмыкнул. — Не могу. Кикиморы, лешие, водяные, шуршанчики. Насмешил ты нас, парень.

— Я серьезно! — Гарш упрямо смотрел на двух начальников Дангарра. — Это правда было! Конец света! Мы его пережили.

— Тогда как же мы живы, а?

— Я не знаю. Наверное, потому что она заплатила своей жизнью за это.

— Гарш. Я понимаю, — заговорил мягко Дар, — все эти дежурства на Гнилом перекрестке доведут, кого хочешь, до безумия, но все же тебе стоит немного притормозить. Все звучит не просто страшно, все звучит чудовищно. Тебе лучше отдохнуть.

— Я не шучу! Я точно знаю это! А еще, — взгляд Гарша на мгновение затянуло белым. — Я знаю будущее.

— Будущее? У тебя никогда не было сил пророка.

Парень пожал плечами:

— Я не знаю, откуда это берется. Но, учитель Дар, вы не женитесь на той, о ком думаете. Эта история могла бы закончиться бедой. И вы, лэр Иввирель, не женитесь на той, кому отданы по договорному контракту. Вам придется даже бежать из собственного дома, ночью, как вору!

— Да ладно, — усмехнулся Дар. — На ком же я тогда женюсь, и куда денется моя невеста?

— Как–то, — раздался женский голос за окном, явно заканчивающий для кого–то фразу, — это все неправильно. Вот, у Дара невеста, у Кантарра — невеста, у Гарша способности пророка. Два старших эльфа — командорры, отличные, причем, на них весь Дангарр не может нарадоваться. И вы что, хотите, чтобы я просто вошла в дверь… ну ладно, в окно, оно ближе и сказала: «мальчики, вы знаете, мне плевать на вашу работу, вы вообще–то мои, и я хочу забрать вас обратно?» Да они быстрее вызовут наряд стражи. Нет, я в курсе, что они не смогут со мной справиться, но … когда я была в том облике, это было однозначно интереснее.

Вначале на подоконнике появились две ладони, следом, девушка, уцепившись поудобнее, подтянулась и уселась на неширокой доске, разглядывая трех мужчин, сидящих в кабинете.

Пронзительный свист, сорвавшийся с нежных губ, был в меру залихватским, в меру потрясенным.

— Божественный квартет, а вот это зрелище стоило того, чтобы устраивать конец света!!! Как же вы трое красивы.

Описание мужчин в слово «красивые» не укладывалось.

Мало того, что светлый эльф стал выше, хотя остался таким же тонким в кости, с чудесными волосами, но его теперь окутывало неяркое сияние, бывшее признаком мага с впечатляющей силой. У эльфа были выразительные глаза, в которых хотелось утонуть, сразу и на месте.

Мальчишка Гарш стал выше и смазливее. Через пару десятков лет эта смазливость превратиться в девичью сухоту, а сейчас он был таким милым, что хотелось его затискать как плюшевую игрушку.

Высокий Рель стал нормального роста, разве что на полголовы выше Дара, раздался в плечах, приобретая гармонию воина. По мощному телу перекатывались мышцы. И темная кожа была темной правильным цветом.

И все трое были истинными детьми своих народов.

Ни следа аномалий, чего подсознательно Тая боялась, поэтому выдохнув, она оглядела их уже с куда большей придирчивостью и интересом одновременно.

Дар и Рель непонимающе переглянулись: «О чем она?», а потом воззрились в недоумении на незнакомку. Девушка пожала плечами, глядя завороженно то на одного, то на второго, то на третьего. Потом засмеялась.

— Нет, все–таки, знаете, ребята. Я как–нибудь и одна справлюсь. Дороги Кириана милостивы к своим детям, возможно, где–нибудь еще встретимся. Когда–нибудь. Возможно, даже не скоро. Я не возражаю. Мне нравится идея, что у вас собственная жизнь, и я не буду в очередной раз вовлекать вас в безумные приключения.

Таисия откинулась назад, чтобы выпрыгнуть на улицу, и сделать этого не смогла.

Дар, практически за одно мгновение пересекший комнату из одного конца в другой, смотрел ошарашенно на свою руку, цепко удерживающую руку незнакомки, не давая ей тронуться с места.

— Вот про это я и говорил, — поникли ушки Гарша, в одно мгновение расстающегося с надеждой на счастье с той, что его и старше, и младше одновременно. — А потом еще свадьба будет…

— Девочка, — укоризненно сообщил светлый тем временем, отпуская руку и рывком притягивая Таю к себе в объятия, — ну почему же ты так долго шла?!

— Мелкая, — вырвалось спустя мгновение и у Реля. — Могла бы и поспешить.

— Я вообще возвращаться не собиралась, — огрызнулась Тая, разрываясь между стремлением выбраться из рук Дара и остаться в них на как можно долгий срок.

— Ну, да вот здравствуйте, — усмехнулся Дар. — Кто ж теперь тебя спрашивать будет? Возвращаться она не собиралась, ничего, теперь мы позаботимся о том, чтобы ты никуда не делась. И для начала уж точно тебя никуда не отпустим. Рель.

— Да?

— Как тебе идея бессрочного отпуска с поиском приключений?

— Принимается без голосования! — отозвался темный, потом усмехнулся. — Я иду собирать наши вещи, а ты поставишь начальство в известность.

— Договорились. Гарш, ты с нами?

— Безусловно! Вы и так без меня прошлый раз были, я все самое интересное пропустил! Теперь пропускать не хочу и не буду!

Хлопнула дверь, затем створка окна — Релю было скучно идти в обход, через дверь, лестницу и коридор. По стене всяко быстрее будет.

И за пару минут в комнате остались только Дар и Тая.

Девушка молчала, прислонившись щекой к груди мужчины, а он, обнимая ее за плечи, зарывшись лицом в русые волосы, тихо прошептал:

— С возвращением домой, девочка.

И Тая, ощущая, как все становится на свои места, становится именно таким, каким должно было быть с самого начала, звонко ответила:

— Да, я — дома.

 

Добро пожаловать в бесконечную вселенную сказок

Лэкнот — световой блокнот, технология, использующаяся для передачи данных из онлайн–пространства в реальное пространство. Например, в данном случае велись записи в онлайн–пространстве, а лекции потом были доступны офлайн — в реальном мире.

Вирто–класс — виртуальная дополненная реальность, технология объединяющая по набору «ключей» определенное пространство, куда студенты перемещались перед занятиями.

В дополненной реальности «образ» человека — некий слепок его разума — составляет совокупность медиапотоковых данных, программирующих воедино данные в нескольких измерениях, графика, звук, объем.

Для тех, кто не играет в игры подобного типа. NPC — игрок, поведение которого контролируется компьютером и искусственным разумом.

Сай — колющее, клинковое оружие, максимум на полторы ширины ладони, напоминает немного трезубец с коротким древком. Средний зубец — удлиненный, боковые зубцы образуют подобие гарды, могут за счёт заточки выступать и для поражающей роли.

Мудлет — так называется специфический значок в играх, отображающий эффекты, сопровождающие персонажа игрока и влияющий на его характеристики. Например, мудлет отравления чаще всего приводит к понижению HP-шкалы (здоровья) или маны — магической силы. В некоторых играх этот мудлет искажает окружающий мир, заставляя изображение на экране вращаться.

Маджорит — редчайшая форма граната фиолетового цвета.

Пати — от английского Party — в игровых терминах означает сбор группы из реальных игроков, с целью уничтожения редкого босса или зачистки игровой локации.