Глава 10. След, ведущий в никуда

Оборудование, которое использовали в казино Грёз, было устаревшей модели, поэтому Эммануэль не потребовалось даже пяти минут, чтобы его взломать — хватило трёх.

— Это у вас интересы такие? — изумлённо пробормотал Макс себе под нос. — Хобби, профессор?

— Да что ты, — девушка взглянула на него через плечо. — Моё хобби — это ролики. А это так, зарядка для ума.

— Зарядка?! — совсем перестал Максим что-либо понимать. — Как это возможно?

— Да очень просто. Меня когда дед отправил на кафедру нанотехнологий, защищать кандидатскую, как раз перед тем, как я на второе высшее по джампу пошла, мой любимый профессор очень любил закрывать всю свою информацию. Под пароли, под агрессивные файерволы, даже вирусы использовал, если кто-то излишне любопытный заходил на его компьютер по удалённому доступу. А я тогда… не очень понимала, что слово «нельзя» означает. Мне было интересно, а раз интересно — значит, надо выяснить. Раз надо выяснить, но не дают — надо приложить усилия, подучить теорию, и всё равно выяснить.

— Информация по технологиям взлома строго засекречена. Её даже в военном округе невозможно почерпнуть.

— Макс, есть такое понятие, как «свободный интернет», не говори мне, что ты про него не знаешь, поскольку именно там ты общаешься со своим связным, и именно там ты получаешь задания и отчитываешься по ним. Потому что эта зона не поддаётся контролю, её невозможно перехватить, прослушать и уж тем более её невозможно контролировать. Именно в свободном интернете заключается многомиллиардные теневые сделки, дилеры продают наркотики, а молодые хакеры изучают искусство взлома. Так я туда пришла.

— И у вас сразу всё получилось?

— Смеёшься ты надо мной что ли? — Эми ухмыльнулась. — Нет, всё было куда как интереснее. Моя первая попытка взлома была никудышной, у меня не получилось взломать собственный планшет. Военной разработки, — подмигнула она Максу. У парня, мгновенно сложившего два и два, приоткрылся рот.

Эммануэль, бросив на него смеющийся взгляд, двинулась по помещению, где они были. Двери, ведущие к локальному генератору помех, она уже заблокировала, отключив любую возможность удалённого её управления. Попасть сюда не мог сейчас никто, кто не был гением от математического джампа, а таких, как надеялась девушка, здесь не было. Ну, с другой стороны, что они с Максом, не справятся с незваным гостем?

Операционная система военной разработки, о которой говорила Эми, была особо надёжной и защищённой. В России она использовалась только в высших кругах, и хакеры других стран не раз напарывались на неё и уходили ни с чем.

Естественно, девочка, первый раз севшая за искусство взлома, просто не могла её взломать! Это не получалось и у куда более маститых профессионалов. А уж если учесть, что по компьютерам Эми тогда была более чем слаба, такой исход даже не был удивительным. В конце концов, девочка видела в компьютерах и планшетах лишь инструмент для своих исследований, а не поле для отдельного изучения.

— Что было дальше? — спросил Макс.

— Я отступила, добавила ещё немного знаний, поморщилась, побегала, попрыгала вокруг. И снова атаковала свой же собственный планшет. И снова — неудача.

— И вы отступили?

— Нет. Нет, нет и нет. Фамильное упрямство Борисовых, а оно мне точно досталось в полной мере, подбивало меня на углубленное изучение предмета. Я отошла немного назад и занялась тем, с чего следовало начать — занялась изучением компьютера. Потом перешла к программированию, но особо мне это не понравилось. С созиданием у меня всегда были нелады, если честно.

— С созиданием?

— Например, рисование мне не даётся, я никогда не напишу музыку или стихотворение. А уж сочинения на уроках русского языка были для меня одним большим адом. Это изложение я могла без проблем написать, анализ информации, её структурирование — это даже легко. А вот сочинение, написать что-то своё? Однозначное «нет».

— Значит, вы вернулись обратно?

— Да. Мне потребовалось полтора месяца. Проф на меня нарадоваться не мог, тихая девочка-аспирантка, я ему помогала в исследованиях, подбирала математический аппарат и пару раз подкинула идеи для осмысления, причём сама этого не заметила. Я бродила вокруг собственного планшета. Я же была уверена, что он — первая ступень для взлома! Проще него просто быть не может.

— Итак, — Макс прислушался к происходящему в коридоре и подвинул поближе к себе пистолет. — Значит, вы получили много-много знаний. А дальше что было?

— Дальше я попробовала свои зубы на планшете и снова обломалась!

Макс расстроенно вздохнул, он надеялся на то, что гениальный профессор Борисова всё же со своей задачей справилась.

— Увы, увы, — развела руками Эми. — До четвёртой попытки дело не дошло. Проф получил интереснейшие результаты того эксперимента, который шёл всё это время, и снова спрятал от меня данные! Я расстроилась, немного рассердилась и лёгким движением взломала полностью всю университетскую систему. Получила нужные мне данные, увидела там ошибку в исследованиях и пошла каяться к Профу.

— Чем дело закончилось?

— Моя полугодичная практика обернулась годовой, я для Профа стала настоящей головной болью. Я всё-таки провела собственный эксперимент, защитила кандидатскую и отправилась получать второе высшее образование. Докторскую работу я уже защищала, когда работала в русском патруле. И связана она была как раз с локальными генераторами помех. Я разрабатывала новый тип генераторов.

— Новый тип? А зачем? Эти же отлично справляются со своей работой.

— Увы, нет, — девушка грустно покачала головой. — Как раз таки нет, Макс. Локальный генератор помех можно обойти, если знать как. А это знание, увы, не настолько тайное, как бы хотелось тем, кто понимает, насколько оно опасно в чужих руках. Так… О, я слышу знакомые шаги!

Дверь перед появившимся в коридоре оперативником открылась сама собой. На лице довольной Эми сияла ясная улыбка, когда она пропела:

— Костик!

И Макс так и не понял, почему полицейский, вошедший в помещение, так страдальчески скривился.

Через полчаса Эми закрыла за собой дверь спальни. Рашель тихо спала в своей комнате. Домашний компьютер отчитался, что девочка не просыпалась, а её сон оставался спокойным.

Сняв одежду и повесив серебристое платье на плечики, девушка мимолётно подумала о том, что надо будет навестить химчистку, и об этом забыла.

Лан Тинг Ян. Дикая орхидея, исключительная красавица и не самый умный человек на втором этаже отсутствовала. Что означало, что эта девочка была математическим гением, и могла не просто прыгать без векторизатора, но и могла обходить локальные поля помех, даже не зная коэффициенты искажений.

Следующим сюрпризом, но уже приятным было то, что прыгнуть эта азиатка могла только одна. Никого прихватить с собой у неё уже не получилось. Значит, к счастью, никакого физического аномального проявления. Просто хорошие математические способности.

Откинув в сторону одеяло, Эми забралась в кровать, удобно устроилась на боку, закрыла глаза. Разговаривать с полицейскими не хотели ни охранники, ни начальство. В конце концов, такие неожиданные облавы были редкостью, но зато известные посетителям коэффициенты искажений давали им надежду на то, что действительно крупная рыба в сети полицейских не попадётся.

Сегодня всё было наоборот.

Костик, увидев, кто собрался в залах казино, рвал на голове волосы, словно собираясь стать лысым досрочно, или небольшой залысинки ему уже не хватало. Рыба была не просто крупная, вместо сомов или щук, в сети полицейских угодили настоящие крокодилы и акулы…

О том, что к начальнику заходила девушка, проговорился один из охранников.

Лан Тинг Ян заходила к Джингу Ту.

Если Эми правильно помнила, то этот человек был правой рукой директора казино, но что более интересно — он был связником с триадой дракона. Несколько лет назад поговаривали, что он станет заместителем дракона Рю, но дракон скончался…

Какие дела могли связывать Лан с Джингом? И если она исчезла, то вряд ли дело было в Джинге. Скорее, с кем-то она должна была встретиться в казино. И этот кто-то… Гений ли Лан? Может быть, всё гораздо проще, и её оттуда забрал другой человек?

Для членов триады нет безопаснее места, чем казино Грёз, ещё несколько лет назад оно было объявлено нейтральной зоной. Любые конфликты здесь строго-настрого запрещены. Даже прокитайским мафиози нужно место, где можно встретиться, не опасаясь пули в спину.

Если продолжить эту цепочку, то получается, что встречалась девушка с кем-то высокопоставленным, кто не хотел, чтобы их видели вместе; но кто достаточно переживает за Лан, чтобы не встречаться с ней в месте опасном. Хм.

Лан Тинг Ян.

Верхушка триады дракона.

Раскол.

Выборы царька.

Странное поведение Змея. То, что за ним следили.

Тот перехват Джоя Арса, которые он изображал из себя предателя.

Гюрза, которая являлась для триады карманными террористами.

Так всё-таки главная цель какая? Вернуть Змея на трон? Или под его прикрытием провернуть какое-то грязное дело внутри триады? Или всё же главная цель — развалить русский патруль, а всё остальное не более чем мишура?

Покрутив в голове мысли об этом ещё пару минут, Эми решительно отбросила их прочь и уснула. Здоровый сон куда важнее всего остального.

Утром она встала с мыслью о том, что ночью что-то снилось, не то важное, не то намекающее. Но как ни старалась, что именно конкретно во сне грезилось, Эммануэль так и не вспомнила.

Утренняя суматоха вокруг сонной Рашель, какао, кажется, обещавшее стать ритуалом. Чашка кофе для себя.

Собранная сумочка. Пачка визиток, которые пришлось изготовить в типографии, но выложить из рабочей сумки так и не дошли руки.

Третья сим-карта в телефоне, с заблокированным доступом на видеовызовы.

Дела, дела, дела.

В русском патруле Эми пересеклась с замученной Ледой, поинтересовалась, пробегая в свой кабинет из архива:

— Леда, ты меня напоследок приберегла?

— Таких как ты, — тут же отозвалась леди Дракула, — можно оставлять только на конец. Как самое, самое, самое что ни на есть тяжелое!

Засмеявшись, Эми двинулась дальше, а вот Леду, направляющуюся к кабинету Змея, остановили.

Предложив свою помощь, один из оперативников заодно поинтересовался тем, что именно имелось в виду. Тяжёлый характер или всё-таки дела, с которыми капитан Лонштейн постоянно имеет дело?

На что леди Дракула, отказавшись от помощи, сообщила, что самое тяжелое в общении с очаровательной Эммануэль — это её склад ума. Ибо никогда невозможно угадать, как она ответит на вопрос, и не выпадет ли посреди разговора в астрал, решив какую-то задачку по текущему делу.

— Я вот думаю, — Эми плюхнувшись на свой стул, воззрилась на замученного Серхио.

На столе девушки были копии тех допросов и опросов, которые напарник вчера получил. Сегодня ему снова предстояло отправиться в поле с Максом. Кайл насчет временной «прихватизации» собственного напарника не возражал. Отдел зачистки получил первое дело, и сейчас о'Ларен занимался разработкой клиента. Следовало проявить все его контакты, адреса, телефоны; выявить его круг общения; уточнить всё, что связано с его жизнью. Но самое главное — получить неоспоримые доказательства той деятельности, которая послужила основанием для вынесения смертного приговора.

— О чём ты думаешь? — спросил устало Серхио. — Не добавить ли в тот опросник ещё пару десятков вопросов?

— Нет, вопросник составлен так, что ни добавлять, ни прибавлять туда ничего не надо, — отмахнулась Эммануэль. — Я думаю о другом, почему все так зациклились на том самом мистере Икс, который покровительствовал Гюрзе и натравливал её на те дела, которые ему были исключительно интересны.

— Все?

— Да. Полицейские, военные, мы — патрульные, нелегалы. Его ищут абсолютно все, не имея при этом в запасе вообще ничего, что можно было бы использовать. О нём известны лишь расхожие фразы: белый мужчина европеоидного типа внешности. Что значит, он может быть и брюнетом, и блондином, и шатеном, а цвет глаз от серого до карего. Не имеющий акцента. Получил два высших образования, как минимум. Лет сорок пять — пятьдесят девять. Разговаривает свободно языках на пяти точно. Математический гений джампа. Обладает как минимум парой военных секретов и умеет их применять. Слишком мало данных.

— Неужели нет способа получить больше?

— Есть, — Эми подалась вперед, оперлась ладонями на стол, — и это возвращает нас к началу, то есть к тому, с чего я хотела начать. Ну, в том смысле, что мне нужна твоя помощь!

— Моя? Помощь?

— Точно! Оперативникам русского патруля очень важна взаимопомощь!

— У меня дурные предчувствия, — вздохнул Серхио. — И? Что нужно сделать?

— Прикрыть меня. Есть дело, на которое я могу отправиться только в одиночестве. Рядом не должно быть никого, иначе мой осведомитель откажется со мной разговаривать. А вот… наш начальник не терпит, когда кто-то отправляется на такие дела, не получив его визы. На такого осведомителя разрешения я никогда не получу, но мне очень надо поговорить с этим человеком, ну так что? Прикрыть можешь?

— Авантюрность это что? Качество характера русского человека?! — рассердившийся мужчина снова потерял свой акцент. — Эми, это плохая идея.

— О, снова здорово. Ну и что, что это плохая идея? Она может дать информацию. Не буду надеяться на горы и тонны информации, но хотя бы несколько слов, хоть какую-то зацепочку!

— Ты авантюристка.

— Не-а, — отмахнулась Эми. — Я просто вышла на след, и сейчас он меня подманивает к себе ближе. Должна же я проверить?

— У тебя есть ещё две точки, ты должна их обработать! А не гулять где попало.

— Где попало я и не гуляю, тех, кто по мне попал, шанса на вторую попытку никогда не остаётся. Я их либо устраняю… либо устраняю. Серхио, ну, что ты ведёшь себя как мой брат или отец?

Мысленно хихикнув, глядя как исказилось лицо мужчины. Эми состроила самое умильное выражение, на которое только была способна.

— Мне, правда, очень-очень надо.

— Нет.

— Ого, — присвистнула Эммануэль, выбираясь из-за стола. — Отказать мне?! Что, на самом деле?

Серхио нахмурился, ощущая приближение бури.

Буря в лице обаятельной девушки в водолазке и джинсах двинулась к нему, напевая что-то под нос. Устроилась на краешке стола, бедром смахнув электронные папки на пол. Поднимать их мужчина не стал, замер, не понимая, что происходит.

— Ну, Серхио, от тебя требуется не так уж и много. В конце концов, я не в первый раз отправляюсь на опасные задания, а это даже и опасным назвать то нельзя. Ну, хочешь, — она наклонилась чуть ближе, почти касаясь губами его уха. — Я что-нибудь для тебя сделаю?

С каждым следующим словом мужчина понимал всё меньше и меньше. Предположить, что Эми его сейчас соблазняет, ему и в голову бы не пришло.

«А вдруг?» — пришло в голову заманчивое. — «К тому же, в эту игру можно играть и вдвоём».

— А как насчёт моей выгоды? — поинтересовался Серхио, скользнув ладонью по коленке девушки.

— А ты хочешь что-то конкретное?

— Говорят, ты хорошо стреляешь. Научи меня. А то я с пистолетами общался лишь на курсе академическом, и то особых успехов достичь не смог.

— Ух, — Эми облизнула губы. — Тебе удалось меня удивить. Но всё же говорить о собственной выгоде, когда тебя о помощи просит напарница.

— Напарница собирается нарушить правила, это плохо. А если меня просит о помощи красивая девушка, то всё же я должен задуматься о собственной выгоде.

— А разве, — чуть наклонилась девушка, — это хорошо?

Проведя пальцами по её щеке, Серхио вздохнул:

— У меня такое ощущение, что ты что-то задумала — и это плохо.

— Чем это?

— Тем, что я не понимаю, что происходит.

— А ты мужчина из тех, что любят держать ситуацию исключительно в своих руках? — округлила глаза Эми.

— Скорее, — рука Серхио упала на её плечо. — Я не привык ощущать себя дураком. А твои вопросы, твои действия, твоя манера вести дела — я ничего этого не понимаю.

— Потому что это всё алогично, а ты привык базироваться на логике. Отвыкай. В русском патруле нельзя подходить к делам с точки зрения логики, плохо заканчивается.

— Тогда, я попробую поступить так, как ты говоришь и не с логической стороны подойти к делу, а к… как это называется? Алогической?

— Можно так, а можно по-другому. Одним словом, надо больше верить своей интуиции. К тому же, раньше-то ты ей верил. Это сейчас, невесть с чего, ты задумался больше о другом, и совсем не о том, что надо.

— Я начинаю бояться.

— Не надо меня бояться, — улыбнулась Эми. — Я хорошая.

— Для своих.

— Ну, да, с этим я поспорить не могу. Хорошая я исключительно для своих. Но как только ты стал сотрудником русского патруля, ты в эту когорту тоже входишь. На исключительных, между прочим, правах.

— Ну, хорошо, раз на исключительных правах, то я тебя прикрою перед страшным начальником.

— Тссс, — прижав палец к губам, Эми проказливо улыбнулась. — Не называй страшного — страшным! Он этого жуть как не любит.

— А он знает?

Девушка досадливо дёрнула плечом:

— Никогда не могла этого понять, что он знает, а чего нет. Этот человек большая, неразгаданная, а оттого не самая приятная тайна.

Серхио хмыкнул, покачал головой.

— Ты его не любишь.

— Покажи мне человека, который скажет, что любит начальство и не будет при этом подхалимом.

— Его секретарь Лан, — подумав, предложил мужчина. И остался абсолютно растерян, когда Эми перед своим исчезновением только и спросила:

— А так ли ты в этом уверен?

И свидетелями этих слов были ещё трое оперативников в русском патруле.

Одному сказанное понравилось. Но отказать в уме капитану Лонштейн означало не просто недооценить противника, а подписать себе сразу смертельный приговор. Второй вздохнул и подумал о том, что скрыть что-то от этой девушки просто невозможно, а было бы очень даже неплохо.

Третий, а точнее третья тряслась в ознобе.

Кусая побелевшие губы, Лан только и задавалась вопросом:

«Откуда?! Откуда она знает?!»

Заручившись помощью напарника и буквально сбежав из патруля, Эми отправилась на конспиративную квартиру, куда был отправлен не далее как пару дней назад мистер Джой Арс.

Девушка успела даже за это время пробить личность этого человека, и не могла не отметить, что фальшивка была сделана превосходно. У Джоя Арса было всё — любые документы, десятки записей о его жизни: учеба, работа, военная служба по контракту, друзья, знакомые. Всё было ненастоящим, но сделано на самом высоком уровне. Захочешь подкопаться, и то не получится.

Фальшивка была сработана так замечательно, что Эми задумалась о том, где ещё она видела такой уровень проработанности. В чьих именно документах! Мысль покрутилась вокруг и ушла, хотя и осталась узелком на память. Потому что работу такого уровня могли выполнить всего несколько специалистов.

Зачем это было ей надо, Эммануэль не могла понять. В конце концов, она была на работе, а мистер Арс мог стать её осведомителем, и какое ей дело до того, кто именно делал его фальшивые документы?

Фальшивые. Документы.

Нет, ничего не вспоминалось, как ни крутила девушка эту мысль. Но самое неприятное, мысль оказалась удивительно навязчивой и не желала уходить. Стоило Эммануэль от неё отмахнуться, как она тут же подлетала обратно и снова начинала крупной мухой жужжать над головой.

Что-то было связано с этими документами.

Легендой, проработанной до места рождения и личности акушерки, которая принимала лёгкие роды.

Ещё Змей тогда, кажется, сердился, что Эми куда-то полезла.

Что-то экономическое! Глава… глава какого-то концерна оказался фальшивой личностью, его так и не нашли, а все документы, все следы, которые были — вели в пустоту. В никуда.

И что же там было за дело такое?

Поморщившись, Эми потёрла виски.

Странно. Обычно она могла с лёгкостью назвать не просто дело, в котором участвовала и его главных подозреваемых, но и с десяток главных лиц в нём. И свидетелей важных, и косвенные улики, и главные, и …

Имя. Имя!

Нет, никак, не вспоминалось и всё тут.

Поставив мысленную галочку о том, что надо зайти в архив и посмотреть, что же это за дело такое было, девушка остановилась перед дверью квартиры и позвонила.

Звонок прозвенел раз, второй, но из квартиры никто не откликнулся. Ни сам мистер «Джой Арс», ни та оперативница, которая должна была за ним присматривать.

Постучавшись в дверь соседней квартиры, Эми не получила ни привета, ни ответа.

Пистолет в руку лёг сам собой. Имея дело с такой организацией как Гюрза, очень быстро становишься параноиком. Привычки же, вошедшие в жизнь, уходят из неё куда как неохотнее, чем приходят.

«Что ж», — решила для себя Эми. — «В случае чего, я слышала отсюда крик о помощи».

Вот только, вместо того чтобы открыть дверь квартиры, где её должен был ждать возможный будущий осведомитель, вытащив свой планшет, девушка взломала дверь соседней квартиры. Остановилась на пороге, присвистнула, разглядывая царящий везде разгром, и через балкон перелезла в соседнюю квартиру. Немного постояла на балконе, раздумывая над тем, стоит ли убрать пистолет и так и оставила его в руке.

Двигалась девушка крадучись, как кошка, но все предосторожности были излишне.

Вторая квартира была в куда более раскуроченном состоянии, чем соседняя. Перевернутая мебель, вывернутые ящики и пятна крови. Тут шёл и обыск, и допрос разом. И кто бы сюда ни пришёл, кто бы кого ни забрал — здесь уже никого не осталось.

Девушка-оперативница нашлась в ванной, связанная, с заткнутым ртом и заклеенными глазами, перепуганная насмерть, но живая.

Вызвав для неё скорую помощь, а заодно и полицейских, всё-таки такой разгром проходил по части их деятельности, и составлять отчётность предстояло также им, Эми ещё раз изучила обе комнаты.

Нет. Ни единого следа.

Ничего!

Занятая пессимистическими мыслями, на голографический кубик, оставленный на полу, Эми чуть не наступила. И то заметила его только потому, что на полу чьей-то кровью был нарисован симпатичный ангелочек. Между крыльев ангелка кубик и лежал.

Подняв игрушку и покрутив её между пальцев, капитан Борисова-Лонштейн криво усмехнулась. Власов заключать сделку не подумал и кинулся прочь. Почему-то испугавшись капитана Лонштейн куда больше, чем того человека, который и вынудил его согласиться на встречу с капитаном.

И интересно, кто же это был?

Но всё же самым обидным было другое: след, на который надеялась Эми, только что оборвался…

 

Глава 11. Легенда о душе дракона

До конца рабочего дня Эми считала каждую минуту, хотелось нестерпимо всё бросить и метнуться домой, чтобы ознакомиться с содержимым оставленного голографического кубика. Как подозревала девушка, там будет то самое, чем мистер Джой Арс собирался её зацепить изначально — пьяные откровения Марко Алэно.

Но мало того, что Эми как привязанная должна была сидеть на одном месте и никуда, совсем никуда не двигаться, так под конец рабочего дня ещё и Змей вызвал.

Началось всё со звонка Лан, незадолго до того, как часы всё-таки соизволили добраться до отметки в шесть часов, когда можно было бы прыгать и забирать Рашель из школы.

— Капитан Борисова-Лонштейн, вас ждёт в кабинете начальник, — пропела Лан.

— Спасибо, Лан, — отозвалась Эми, встала из-за стола, оправила форменную юбку и тоскливо покосилась на пустой стол, где должен был сидеть напарник. Серхио был в поле, и попросить его вызвать её вот просто срочно-срочно, а ещё лучше вчера и немедленно, было невозможно. А хотелось.

Низкие каблучки в несколько сантиметров задорно отбивали ритм по полу. Пасмурный свет из окон скользил по стенам коридора. Девушка, зябко поёжившись, укорила себя за то, что вместо того, чтобы надеть уже хотя бы лёгкий свитер, предпочла рубашку под пиджак. В конце концов, Леда и комиссия, которая ходила за ней хвостиком, были людьми. И в холодную погоду, а до включения отопления было ещё как минимум месяц, снисходительно смотрели на свитера на сотрудниках.

Идти к Змею не хотелось.

А придумать что-то, чтобы этого избежать — не получалось.

«Капитан, капитан — улыбнитесь, ведь улыбка — это флаг корабля», — напела Эми мысленно, потом вздохнула, натянула дежурную улыбку и толкнула двери в приёмную.

Лан не было. Поэтому, пожав плечами, Эми зашла в кабинет Змея и с порога, убедившись, что посторонних нет, пропела:

— Начальник, а начальник, погода — плохая, настроение — хуже не придумать, все дела на сегодня уже закончены, а отпустите меня домой пораньше?

— Капитан, вы заболели?

— Никак нет!

— Тогда присаживайтесь, — Змей показал на кресло перед собственным столом.

— А может не надо?

— Капитан Лонштейн, ведите себя как положено.

— Е-есть, — тоскливо вздохнула Эми, опускаясь в кресло. Сложила на коленях руки и примерной ученицей из начальной школы воззрилась на начальника, ожидая, чем он её осчастливит.

Хотя вот чего-чего, а такого встречного желания у Змея, кажется, особо и не было. Впрочем, и сама Эммануэль не особо этого жаждала.

Вопреки собственной разумности, всем своим планам, умениям. Вопреки тому, что она не ребёнок, хотелось сделать глупость. Правда, в том, какую именно, Эми терялась. Не то хотелось врезать, как следует этому чешуйчатому хладнокровному, не то что-то ещё…

Только от хорошего удара ему — ей самой легче бы не стало.

А на что-то ещё… она была слишком разумной и логичной.

Вот только сегодня говорила Серхио, что логика — это вредная основа для жизни, а сама ей следует. В делах правит бал интуиция, а в жизни… что угодно, но только не она.

— Капитан?

— Да?

— С вами всё в порядке?

— Боюсь, немного в этом смысле… не совсем… — Эми отвела взгляд. Только с её проблемой к врачу было обращаться бесполезно. Не лечили кардиологи от дурацкой любви, от которой только больше слёз, чем от любого провала в работе…

— Капитан? Эми!

Перед глазами всё помутнело, голова закружилась, а когда отпустило, девушка поняла, что сидит, опираясь рукой на стол, а её за плечи придерживает Змей.

— Что с тобой?

— Простите, — девушка отстранила руку начальника. — Что-то нехорошо стало.

— В незнакомом месте что-то ели, пили?

— Никак нет.

— Прямо сейчас отправляйтесь к врачу, капитан. И я надеюсь, вы будете достаточно дисциплинированы, чтобы выполнить мой приказ в точности, как я его сказал, а не отложите это на «потом», или что нисколько не лучше — подобьёте своего напарника на очередное нарушение дисциплины или уложений должностного кодекса.

«Упс», — Эми только поморщилась. — «Всё-то ты знаешь, змей подколодный!»

— И, капитан, если бы я умел читать сейчас ваши мысли, думаю, прочитанное в них, мне бы очень не понравилось.

— Хорошему начальству не надо знать о том, что творится в голове их подчинённых.

Змей криво усмехнулся, девушка опустила голову.

Ну, да, он как раз и не претендовал на то, чтобы быть хорошим начальником. И вообще на эту должность не собирался. Просто так получилось, что его в отдел зачистки оформить не успели, а из основного отдела документы на перевод он подал. Просто сложилось так, что Котик ушёл, хотя мог бы ещё и лет пять работать как минимум.

И Эми тут совсем не причём! Хотя её голос и рассматривался, когда выдвигали мнения на тему того, кто именно будет новым начальником в русском патруле.

Но ставить Кайла было бесполезно, Мерцающий был хорошим парнем, но немного без царя в голове.

Карыч был бизнесменом до мозга костей. При нём русский патруль мог бы достичь значительных успехов, но скорее в экономических делах, чем общеполитических или делах, связанных с искусством.

Змей был универсален. У него не было одной любимой сферы. У него был подходящий типаж внешности, довольно представительный, чтобы с честью представить русский патруль на любом собрании. В военных кругах у него уже сложилась определенная слава. О нём хорошо знали, кто он, что из себя представляет. Знали его сильные стороны, но зато понятия не имели о слабых.

Где он живёт — тайна.

Чем занимается? Где проводит свободное время? С кем наиболее тесно связан?

Прочерки, прочерки, прочерки в виртуальном списке опроса. О Змее ничего никому не было известно. По сравнению с тем же Котиком, о котором было известно достаточно многое, в личном деле нового начальника русского патруля было куда как больше белых пятен.

— Капитан! — над ухом донесся требовательный голос.

Ну и подумаешь.

Она сама, она справится!

Эми резко поднялась со стула и пошатнулась.

Кажется, её организм не думал, что она справится, но упрямство Борисовых… оно исконное, чисто-русское упрямство, поэтому девушка стряхнула руку, лёгшую ей на локоть.

— Я сама.

Взгляд Змея потемнел, налился предгрозовой синевой.

Девушка не отреагировала. Нет уж! Раз уж он её посчитал недостойной знаний, не стал ничего объяснять, предоставил самой разбираться со всем сразу, то и ей совсем не обязательно ему о чём-то говорить, отчитываться. И уж тем более она не будет прибегать к его помощи!

Много чести.

Мужские губы шевельнулись, выводя всего несколько слов.

Лицо Эми вспыхнуло, словно он её ударил.

«Как маленький ребёнок».

«Это вот сейчас он имел в виду, что это я маленький ребёнок?!» — боль в душе тесно смешалась с яростью.

Ребёнок вырос. И Змею давно пора было это уже увидеть и понять.

Круто повернувшись, Эми двинулась к дверям.

Каждый следующий шаг словно отбивал: «Ненавижу. Ненавижу. Ненавижу тебя!»

Лан прянула от двери в сторону и вовремя, вышедшая капитан Борисова-Лонштейн выглядела так, что краше в гроб кладут. Нет, не её саму — а тех, кому не повезло встретиться ей на пути.

— А… — пискнула девушка, ощущая, как по спине бежит мерзкий холодный пот. — Может быть, чайку, мне друзья тут прислали пачку вкусного белого чая.

— Нет, — улыбка Эми была почти натуральной, когда она остановилась у конторки. — Спасибо, Лан, но чай я не пью. И… — показала она пальцем на дверь, — он тоже.

— Откуда вам это известно?! — тут же навострилась Лан, даже глаза, кажется, засияли ярче.

Эми на безголовую девушку воззрилась с искренней тоской. Всерьёз захотелось вот этой безголовой постучать по лбу и спросить есть ли там кто.

— Лан, — заговорила она очень мягко, почти деликатно, — это написано в тех личных делах, которые ты листала в первый же день. Мы с ним были напарниками и делили один кабинет. Несмотря на то, что дела у нас были по разным профилям, и мы отправлялись в поле в разное время, поэтому и в кабинете вдвоём сидели редко, всё же не знать, что напарник всем напиткам на свете предпочитает чёрный крепкий кофе… это было бы даже не смешно, это было бы верхом непрофессионализма.

— А… а… это здесь причём?!

— При хороших манерах и при серых клеточках, работающих в правильном режиме. Лан, мы кто?

— А… а… ру… русский патруль!

— Замечательно, а что делает русский патруль?

На этом вопросе Лан забуксовала, Эми, забыв о том, что ей вообще-то надо отправиться к патрульному врачу, с интересом на нее смотрела. Ну, действительно, девушка-секретарь, по секретным делам лазила, какие-то возмущенные речи выдавала на гора — но она хотя бы вообще знает, чем в патруле занимаются оперативники?

— А… Э… Против террористов работаете! — нашлась Лан.

— Что, круглый год и каждый день?

— Д… Да…

— Да столько террористов бы на нас не хватило! — засмеялась Эми. — Ладно, а что делает патруль тихоокеанского сектора?

— Гоняется за триадой дракона! — радостно сказала Лан. — И все время опаздывает, а потому они все время пишут объяснительные!

— И все?

— Ага!

Эми отвернулась, словно на шарнирах, по частям и двинулась к дверям приемной, пробормотав:

— Проверка на IQ больше не кажется мне насмешкой! Простите, Иван Валерьевич, я не знала, что такие люди действительно существуют!

В медицинском кабинете врач Эми уже ждал. Суховатого язвительного старичка Эммануэль любила. Ему единственному в голову не пришло относиться к новоявленной тогда практикантке как к ребенку. И ему же единственному дозволялось многое из того, что Эми не позволяла другим. Например, подключать датчики и брать у нее кровь на анализы.

— А, ангелочек мой пришла. Заходи, милая, заходи.

— Вячеслав Андреевич!

— Да, свет мой, знаю, знаю. Твой начальник уже звонил, ругался, что ты медкомиссию не прошла вовремя, а теперь на ровном месте спотыкаешься. И велел, буде ты сопротивляться вздумаешь, чтобы тебя вообще на обследование положить.

— Вячеслав Андреевич, — Эми только растерянно села на кушетку. — Да начальник наш параноиком что-то заделался.

— После того, как вы Гюрзу развалили? Тут параноиками весь патруль от старшего оперуполномоченного до младшего обслуживающего персонала заделался.

— И вы?

— И я тоже, ангелочек. Так, не отвлекай-ка ты старого деда, знаешь, что у меня к тебе слабость, вот и пользуешься. Сидишь удобно?

— Да, — вздохнула Эми, предчувствуя дальнейшее и не ошиблась.

— Руку давай, — велел врач, и внутренне содрогнувшись, девушка разжала ладонь.

Место на сгибе было протёрто специальным раствором, а потом на место сгиба было уложена короткая спиралька.

— Зажимай, — велел Вячеслав Андреевич, и девушка послушно зажала руку. Кожу чуть защипало, возникло ощущение щекотки под кожей, когда наноанализаторы погрузились в кровеносные сосуды и присосались к ним.

И хоть Эми и недовольно пыхтела, выражать своё недовольство в голос немного опасалась. Нет, безусловно, Змей ничего бы ей не сделал. Прямо. Но вот направить её в клинический центр для полного исследования мог без проблем, поэтому лучше было немного посидеть вот тут на мягкой кушеточке и никуда не дёргаться.

До конца рабочего дня провести время было лучше в хорошей компании!

— …ми… Эми!

Девушка дёрнулась, слепо таращась, потом сильно-сильно зажмурилась и открыла глаза.

— Ангелочек, не пугай так старика, — Вячеслав Андреевич стоял рядом с ваткой, от которой доносился мерзкий запах. В глазах всё плыло и качалось.

— Это что? — пробормотала Эми. — Почему мне так плохо?

— Сильная интоксикация организма, ангелочек. Ложись. Сейчас запущу программу очистки организма. Будет неприятно, но уровень заражения крови уже тридцать семь процентов. Готовься, ангелочек. Сейчас станет полегче, и будешь писать объяснительную. Где была, что делала, что пила, что ела, где могла отравиться.

— Случайное бытовое отравление? — предложила неуверенно девушка и согнулась пополам, когда внутри началось восстание геенны огненной. Больно. Больно… больно!

По щекам покатились слезы, а потом девушка уже ничего не ощущала. Мир поблёк, лицо Вячеслава Андреевича то отдалялось, то приближалось. Уши заложило, и Эми ничего не слышала.

И тогда она просто закрыла глаза и позволила себе уплыть по волнам этой боли.

Сон пришёл неожиданно. И во сне был Змей.

Он сидел на кресле рядом, глядя на Эми.

Его холодная большая рука лежала у неё на лбу.

Эми так много хотела ему сказать! но … губы словно были запечатаны, а грудь холодил могильный камень.

Ей хотелось крикнуть, что она устала от всего этого. Что она не понимает, что происходит. Что ей больно от того, что рядом с ним какая-то другая девчонка! Что чужой дано право обнимать его везде и при всех, а с ней он так холоден и так далёк.

Ей хотелось, чтобы он был с ней и только с ней. Принадлежал только ей. Но…

По щеке скатилась одинокая слеза, и тогда Змей наклонился, и его прохладные губы скользнули по нежной коже, стирая влажную дорожку.

И Эми открыла глаза.

Часы отсчитывали время, до шести часов оставалось не более пары минут, когда она с тихим вскриком села на кушетке.

От стола повернулся Вячеслав Андреевич, покачал головой:

— Ангелочек, ну зачем так старого человека пугать. Что случилось? Пожар? Потоп? Землетрясение?

— Шесть часов! Вячеслав Андреевич, мне девочку из школы забирать надо! Можно я по-быстрому за ней, покормлю девочку ужином и вернусь обратно?

— Не надо возвращаться, — врач снисходительно посмотрел на всполошившуюся пациентку, потом вручил ей электронную папку. — Что делать знаешь. Заполнишь отчёт дома. Здесь, — лёг поверх электронной папки рецепт, — лекарства, которые тебе придётся пропить. Так что, из дома переместишься в аптеку или закажешь всё с доставкой на дом.

— А… А… Чем отравление-то?

— Солями тяжёлых металлов. Точнее будет известно только после того, как закончится анализ. А ты сама знаешь, это дело не одних суток.

— Соли?! Тяжёлых металлов?! — глаза Эми потрясённо распахнулись. — Откуда бы? Чушь какая-то!

— Ангелочек…

— Простите, Вячеслав Андреевич, но какие тяжёлые металлы в нашем патруле?

— А это мне неведомо. Моё дело маленькое — найти результаты, а уж источники их — уже твоя задача. А пока, смотри, шесть часов уже наступило.

— Ой! Спасибо, Вячеслав Андреевич, я завтра забегу!

— Завтра пятница будет, егоза. В понедельник приходи.

— Хорошо! Спасибо! — помахав рукой, Эми пропала из кабинета.

И практически тут же на стул около кушетки вернулся Змей, посидел, задумчиво разглядывая потолок.

— Значит, соли тяжёлых металлов?

— Так точно.

— Держите меня в курсе, док.

— Так точно!

В окно стукнулась ветвь дерева, Вячеслав Андреевич инстинктивно бросил взгляд туда, а когда повернулся к кушетке, от начальства и след простыл. Словно причудилось, привиделось — приснилось…

…Рашель устроилась в кухне с домашним заданием. Эми, смотавшись в аптеку, сидела в кресле, уткнувшись носом в электронный отчёт, скрупулёзно внося в него один за другим всё, что она делала, где была, что делала в последние три дня, расписывая его практически по минутам.

Это был минимальный срок, который необходимо было осветить в подобных отчётах. В случае если выявленная причина отравления была более обширная, то могли затребовать воспоминания и за месяц, и за два, и за год — всё, что запомнилось, всё, что осталось в памяти. Отравление сотрудника русского патруля не было будничным делом. Более того, русские, пожалуй, были единственными, кто никогда этого не спускал.

В любых других патрулях нападение на сотрудника патруля заканчивалось лишь личной вендеттой. В случае русских — оперативники выходили на охоту и не успокаивались, пока не выходили на того, кто был заказчиком организации больничного для коллеги.

Эми, поняв, что ещё немного, и текст перед глазами превратится в размытые точки и квадратики, отложила электронную папку в сторону, вытащила голографический кубик, покрутила его перед собой и положила на пол, активировала и закрыла глаза, чтобы не видеть рожу абсолютно пьяного Алэно.

Сыграть такое было возможно, но Марко не играл, он был абсолютно пьян, настолько, что даже слушать его было мерзко.

Поток бреда, который он выдавал на слушателя, был бессвязным. Но мало-помалу, с каждой новой фразой, с каждым новым словом, смысл складывался воедино.

На встрече их было пятеро. Представителем Гюрзы был один Алэно. От русских были двое. Лже-Власов и тот самый человек, вокруг которого все танцевали. Двое китайцев. Один из них — недавно погибший дракон Рю, второго по описанию Эми не узнала. Точнее как, по описанию — по татуировке.

Высшие эшелоны триады, а других быть на этой встрече не могло, имели очень специфический отличительный признак — татуировки у них всех были уникальными. У дракона Рю, что очевидно, был выбит огромнейший дракон. На спине — были крылья этого сине-чёрного красавца, хвост с зазубринами спускался по правой ноге, нижние лапы заканчивались чуть ниже бедер, верхними они цеплялся за плечи своего хозяина, с удобством устроив хищно вытянутую морду чуть ниже его левого плеча.

Дракон был страшен и великолепен одновременно.

У второго была плотная рубашка, поэтому было не очень понятно, что именно наколото у этого мужчины. Что-то полосатое, сине-белое. Тигр? Снежная птица? Что-то ещё из китайской мифологии?

Других отличительных черт не было.

Но если того человека, которого сопровождал лже-Власов и дракона Рю Алэно смертельно боялся, то второго прокитайца — не до такой степени.

Пьяная исповедь длилась и длилась. В основном, темой разговора были или лже-Власов, или дракон Рю, или сопровождающий его человек. Или сам Алэно. Но о пятом он словно бы боялся даже думать, не то что говорить или как-то обсуждать вслух. Не самое понятное в происходящем.

Настолько страшный человек?

Запись на голографическом кубике почти подошла к концу. Марко почти спал, опираясь головой на стол, когда прозвучала очень интересная сентенция.

— И вообще, — пьяно икая, бормотал он: — Таких тварей земля носить не должна. Нелюди, что один, что второй. Но один хоть человеком притворяется, а второй не иначе как отпрыск Сатаны! Разноглазый убийца, улыбается так миленько, будто происходящее к нему никакого отношения не имеет. Ничего, я выясню ещё, что это за мерзость! И почему это дракон Рю с ним себя так ведёт, спокойно, но чуть ли не на равных! Как будто право на это имеет! Никому не дано права смотреть на меня сверху вниз! Даже если у него душа ископаемой ящерицы!

Голограммный кубик пискнул и замолчал. Эми прикусила губу.

Душа. Душа ископаемой ящерицы.

Она уже слышала это.

Только, естественно, звучало это куда красивее.

И… это было давно. Ещё в ту пору, когда она не знала, что любит Змея, а считала, что ей просто так с этим человеком хорошо и тепло, и просто без причины бродила за ним маленьким хвостиком, заглядывая в глаза.

Была зима. Оперативники только вернулись с одного из заданий в поле. Эми, пытавшая произвести впечатление на Змея, была в высоких белых сапожках, короткой юбочке и коротенькой шубейке, замерзла до посиневших губ.

В тот вечер возвращаться домой ей не хотелось. Дед был в командировке, а опустевший и холодный дом, куда привёл её Змей, был не самым подходящим местом для «замёрзшей напрочь безголовой девицы», как «осчастливил» её этот непостижимый мужчина.

Он смотрел на неё ещё пару минут, потом вздохнул, смиряясь со своей незавидной участью, взял за руку и перенёс на одну из своих конспиративных квартир, где был камин. Юную девушку он раздевал быстро, сноровисто, вначале влил в неё коньяк с чаем, потом запихнул в горячую ванную. А когда распаренная Эми, пошатываясь, выбралась на «свободу», в том смысле, что покинула мини-сауну, натянул на неё свой колючий шерстяной свитер и посадил у растопленного камина.

Сам хотел уйти, но Эми не дала, вцепилась отчаянно в его ногу и затрясла головой, умоляя не оставлять её одну. С каждой минутой температура у неё поднималась, но она этого даже не хотела замечать. И не хотела отпускать Змея за лекарствами.

Он сам был тем единственным лекарством, которое ей было надо.

Мужчина искренне старался отвязаться вот от этой малявки, которая сама головой не думает, ещё и других подставляет, а потом сдался. Сел на пол, притянул девочку к себе и растерялся, когда она потребовала сказку.

Сказок он не знал.

— Тогда красивую легенду! — попросила Эми, согласившись с компромиссом.

— Какую?

— Ну, необычную! И про драконов!

— И обязательно со счастливым концом?

— В твоей стране счастливый конец — это «все умерли». Причём чаще всего, — проснулся в девочке маленький логик, — одновременно и свои, и чужие. Так что, можно без счастливого конца.

— Ну, хорошо… — смирился Змей. — Я расскажу тебе легенду про драконов.

— Драконов?

— Да. Много-много тысяч лет тому назад, когда небо было чистым, а Земля ещё не знала людей, миром правили драконы. Крылатые хищники правили небом. Но однажды два дракона сцепились, один не смог убить второго, и тот пал на землю. Разбился, потерял свои крылья, но выжил. Еды для него было мало, добывать её было тяжело, и он уснул. Шли тысячелетия, появились первые люди. Бескрылый дракон сердился, когда его тревожили, и люди решили, что будут приносить ему жертвы. Молодых парней и красивых девушек. И он всех их пожирал. Но однажды, когда местную красавицу повели на заклание к дракону, человек, который любил эту девушку, не согласился с участью, на которую её обрекли.

— Он убил дракона?! — всхлипнула Эми.

Змея погладил её по макушке.

— Да. Он убил дракона, чтобы тот не съел его возлюбленную. Кровь хлестала во все стороны…

— Так не бывает, — снова подняло голову логическое полушарие. — В том смысле, что…

— Эми.

— Ой! Слушаю, не перебиваю. Итак, кровь…

— Хлестала во все стороны. И очень много этой крови попало на парня и на девушку. Там же… — Змей замялся и перескочил через какой-то кусок истории. — Они вернулись в деревню, поженились, у них родился сын. Но у сына была чешуя на лице и на теле, он не болел, не ощущал боли, мог безопасно пройти сквозь огонь. Одним словом, так появились полукровки. Не драконы и не люди. Шли века, долгие годы. Черты полукровок стирались, смягчались, пока единственным признаком души дракона, передавшейся с кровью к потомкам убийцы, не остались разноцветные глаза.

— Разноцветные?

— Когда один глаз, например, синий, а второй — зелёный. В средние века в Европе про таких людей говорили, что они дети дьявола, а в Китае, которая стала колыбелью Тихоокеанского региона, про таких людей говорили, что они — носители души дракона.

— Только глаза? — любознательно уточнила Эми.

И Змей покачал головой:

— Не только. Разноцветные глаза — это внешнее проявление. Внутренним проявлением всегда был характер, и он…

Эми распахнула глаза. Она не помнила!

Она не помнила, о чём именно тогда сказал Змей, какими чертами характера обладал носитель души дракона. А ведь это может быть зацепкой! Может быть, очень важным дополнением к личности таинственного мистера Икс!

И если пойти с этим вопросом к Змею Эми не могла, то у неё оставался ещё один близкий источник информации — Лан. Оставалось надеяться, что собственные легенды девушка знает куда лучше, чем область рабочей деятельности.

Ехидно хихикнув, Эми убрала голограммный кубик в сейф и двинулась на кухню. Во-первых, готовить ужин, во-вторых, помогать Рашель с уроками, в-третьих, планировать выходные и, наконец, проверять, что пришло с пересланной корреспонденцией, и к каким сюрпризам надо готовиться на этот раз!

 

Глава 12. Посланник с дикой орхидеей

Погода с утра в пятницу не баловала. Бабье лето, кажется, прошло, промелькнуло, словно бумажный журавлик в сером нахмурившемся небе.

Котельная в патруле начала работать раньше срока.

«Не положено», «не принято» — Змея никогда не волновало, и возможность, чтобы его сотрудники комфортно себя на работе ощущали, была для него куда важнее, чем необходимость выискивать в бюджете патруля средства на погашения оплаты.

Так что в патруле было тепло, и пока за окнами завывал ветер, оперативники бегали по коридорам и своим кабинетам в тонких рубашках, фирменных юбках или брюках, обменивались деликатными улыбками и чувствовали себя более чем просто хорошо.

Вернувшийся Кайл закрылся в кабинете со своим напарником. Он получил нужные доказательства, и отдел зачистки планировал свою операцию.

Не собирались сегодня идти в поле и Эми с Серхио. Во-первых, надо было проанализировать результаты того, что уже напарник принёс, во-вторых, было кое-что ещё, о чём следовало поговорить.

Сняв тонкий свитер и устроившись в своём кабинете, Эми задумчиво листала бумаги с деловой документацией.

Серхио сидел рядом, просматривая бегло сделанные для него копии.

— Значит, — повторил он, — тебя ждут на производственном совещании, как опекуна держательницы контрольного пакета акций?

— Что-то вроде этого, — кивнула девушка. — И я вот понять не могу, я этому рада или не очень.

— Ты этому не очень рада.

— Почему?

— Потому что это, — Серхио стукнул тыльной стороной ладони по электронной папке, — филькина грамота! Хлам. Тебя собираются обмануть.

— Ну, — Эми зевнув, устроилась головой на столе.

Таблетки, которые она начала пить по приказу врача, обладали одним весьма неприятным эффектом — вызывали непомерную сонливость. А ещё глушили сознание. Не сильно, но на первое место выходила та самая интуиция, которая и стала толчком для полного разрушения Гюрзы.

Мир ощущался чётче, цвета стали ярче, звуки громче, запахи острее, а чувства искреннее. От Серхио пахло одеколоном с морским запахом. Его рубашка была очень гладкая, и хоть выглядела как форменная, была явно сшита на заказ очень дорогим портным. К кончику галстука была приколота булавка, а остальные патрульные галстуки не носили.

И…

— Ты меня слушаешь, Эми?

— Не очень, — покаялась девушка. — Да и неважно для меня это всё. Я тебе просто принесла показать.

— В каком смысле тебе это неважно?

— В самом что ни на есть прямом. То есть, в теории, конечно, я нахожу ситуацию возможно неприятной, а также деликатной, которая потребует от меня максимум спокойствия и нейтральности, но не более того.

— Не более?! — Серхио вздохнул. — Ты понимаешь, что те вопросы, которые они собираются поднять, ставят тебя в абсолютно невыгодное положение!

— Куда более интересный вопрос другой, — Эммануэль открыла сетку со своими таблицами и пододвинула к себе первую папку с электронным отчётом Серхио, чтобы начать работу.

— Какой же?

— Понимают ли они, — девушка подняла голову, взглянула на напарника со спокойной улыбкой. — Что эта ситуация может легко повернуться к ним другой стороной? У нас говорят, не рой другому яму — сам в неё попадёшь. Они так виртуозно подготовили для меня яму, что не воспользоваться ей по прямому назначению — грех. Они сами туда и свалятся.

— Это невозможно. Для того, кто не имеет ни малейшего понятия о том, что такое бизнес, какие там правят законы и…

— Серхио. Мы — русский патруль. Мы — конечная станция для любой жалобы, мы самые здесь опасные, и если от кого-то ещё, от любого другого патруля можно увернуться, отговориться, откупиться — от нас нельзя. Всё. Конечная станция, на которой стоит бронепоезд под названием «Россия». Если мы сдвинулись с места, мы не остановимся, пока не размолотим противника в хлам. Как ты думаешь, кто занимается вопросами правительственных игр, где вращаются очень большие деньги?

— Русский патруль? — не поверил сам Серхио в то, что сказал.

— Верно. Сектор работы с экономическими преступлениями. Виталий Андреевич, он же Карыч, и Инна Аркадьевна, она же — Русалка. Эти двое имеют за плечами по два высших образования в экономической сфере, они с лёгкостью раскручивают любые дела. А я с ними выбиралась на задания, наверное, трижды. Только перед тем, как допустить меня до работы и до подозреваемых, они нагрузили меня учебной литературой и велели всё выучить.

— И?

— Я прочитала эти талмуды. Я прочла и запомнила всё, что они решили мне дать. Я запомнила все формулы, все выкладки, я выучила наизусть то, что было написано мелким шрифтом, и чего я не очень понимала, из-за того, что никогда не сталкивалась с этим в реальности. Всё это было очень интересно. Мне было только шестнадцать, меня перекидывали из сектора в сектор, чтобы понять, где приложение моих знаний и умений будет наилучшим. И я начала как раз с сектора Карыча и Русалки.

— Долго ты продержалась у них? — заинтересовался Серхио.

— Те самые три дела, после которых они показали мне на дверь и сказали, что не хотят ощущать собственную неполноценность.

— Неожиданный поворот сюжета!

Эми засмеялась, заполняя первую строку.

— А я вообще для патруля оказалась очень неожиданным сюрпризом. Явилась девочка-подросток, в плане человеческих эмоций страх отсутствует, разочарование от неудач — тоже; то, что известно любому человеку — зависть, раздражение, ненависть — всё это прошло мимо меня. Зато я была любопытна, как кошка; не терпела, когда меня куда-то не пускали или называли мелкой, а ещё, самое неприятное, была жутко мстительна.

— Это так понимать, что те, что вызвали твоё неудовольствие — об этом пожалеют?

— Если успеют, — честно сказала Эми. — Как-то так получилось, что моя мстительность носит немного чересчур разрушающий характер. И тот, на кого я обратила своё внимание, именно с мстительным оттенком, почему-то всегда плохо заканчивает.

— Как насчёт исключений?

— Ещё ни разу не было.

— А сделать такое? — предложил Серхио.

— Исключение для кого-то? Не-а! Не хочу. Я даже одного человека, который меня обидел, прощать не собираюсь. Безусловно, я буду деликатна, может быть, даже спокойно отнесусь к его доводам для такого поведения, но, — хрупкий кулак сжался, и мужчина подумал почему-то, что получить такой удар — это не самое приятное дело. — Не прощу.

— Наверняка этот человек раскаивается.

— А меня это не волнует и не интересует. И, Серхио, если ты не вернёшься за свой стол и будешь продолжать мешаться мне здесь и сейчас… Ну, ты понял.

— Ухожу, ухожу, — ухмыльнулся напарник, перепрыгивая в мерцании за соседний стол, потом поднял голову: — Эми, объясни всё-таки, что ты хочешь увидеть в этих таблицах? Я понял, что мы ищем момент, когда человек изменился, но как ты собираешься это увидеть в матрице?

— М, сложно объяснить, проще показать. Смотри, — пробежав пальцами по появившейся на столе лазерной клавиатуре, Эми вывела несколько диаграмм и сводную матрицу. От обилия цифр, букв и пиктограмм, при этом непонятно что характеризующих, у Серхио закружилась голова.

Как в этом можно было разобраться, он, вот честно, совершенно не понимал.

— Как бы так объяснить, — Эми прикусила косточку пальца, — чтобы было понятнее, с учётом твоего образования.

— А оно здесь каким боком?

— Если ты будешь гуманитарию объяснять дифференциальные уравнения из математического анализа, он тебя поймёт?

— Нет!

— А если ты будешь объяснять линейную алгебру физику?

— Придётся подумать о том, какие привести примеры из смежной области.

— Здесь то же самое. Это математическая модель поведенческих и эмоциональных реакций. Например, смотри. Компьютер, голосовой ввод, сектор А-2, — подчиняясь приказу, в воздухе увеличился указанный сектор. — Это погода, мы смотрим, насколько человек зависим от погодных проявлений. У нас есть видеозаписи, и я просматривала их. Именно старые кассеты с видеокамер, которые хранятся по пару десятилетий, ты мне и привёз. Где-то нам повезло, и сохранились именно нужные знания. Где-то, увы, но одним словом, у нас есть самый разный статистический материал для анализа. Это сектор дождевых явлений. А-1 солнце, А-2 дождь, А-3 ветер, А-4 холод. Если смотреть на эту прямую линию, становится понятно, что дождь человек этот не любит. Вот попросту не любит. Он всегда одевался в такие дни теплее, выглядел не очень хорошо, злился без причины. А теперь представь, что во время анализа мы видим, что этот «Власов» выходит на улицу без зонта и при этом ощущает себя просто великолепно. О чём это говорит?

— Отклонение.

— Да. Вполне может статься, что в тот момент он узнал о каком-то денежном выигрыше в лотерее или о наследстве, но сам факт подобного отклонения будет очень хорошо заметен.

— Соответственно, — легко продолжил Серхио логическую цепочку, — можно выделить и обратную ситуацию. Когда в солнечный яркий день, вместо того, чтобы немного постоять на улице или выйти на прогулку, как он делал на протяжении тех дней, что мы узнали, он закрывается в номере, выглядит хмуро, и мы видим, что он выкуривает пару пачек сигарет, то мы можем сразу заметить новое отклонение.

— Именно! — обрадовалась Эми тому, что пояснять больше ничего не надо. — Но нам мало найти и зафиксировать подобное отклонение, нам необходимо ещё и проследить следующие дни. После такого отклонения на стандартных поведенческих реакциях должны пойти искажения. Например, голосовой ввод, сектор С.

В воздухе поменялась картина, теперь ровно между двумя столами висели несколько диаграмм и несколько таблиц.

— Сектор С — это еда. Генерал отличался впечатляющим аппетитом, но что куда более интересно — он был очень привержен русской кухне и её определённым блюдам. На этом секторе искажения будут видны лучше всего. Если падает аппетит или наоборот улучшается и не разово, а постоянно — это тоже определенный сигнал.

— Теперь понятно, почему так много вопросов, — пробормотал Серхио, перелистнув на сенсорном экране несколько страниц опросов. — Мало разового сигнала, надо убедиться, в том, что он имел продолжение, и получить соответствующее подтверждение.

— Именно. Если смотреть только на сектор С — можно сделать вывод, что в тот день, когда у него неожиданно пропал аппетит, он встретился с искомым человеком. Но это будет ложным ощущением, потому что помимо пропажи аппетита сохранились данные электронной регистрации в местной клинике. И личное дело генерала Власова. То есть в тот день ему стало плохо с желудком, он пролечился в клинике, но потерял аппетит.

— То есть, мы ищем и рассматривает только совокупность всех секторов. Поэтому их так много. Сон, здоровье, еда, поведение, эмоции, реакция на события окружающего мира и так далее. И… что потом? Когда… Нет, — мужчина вздохнул. — Я тебе верю, хотя такие методы для меня и немного за гранью понимания. Так что, что будет, когда мы найдём эту точку?

— Мы обыщем её. Мы будем сидеть там неделю, две, три, месяц. Мы будем сидеть там весь отпущенный нам срок из трёх месяцев. Если понадобится — опросим каждого жителя этого места, чтобы найти, с кем именно встречался Власов, где это произошло, во сколько, при каких обстоятельствах.

— Всех жителей?!

— Ну, не всех, — улыбнулась Эми, — тут уже мы включим логику. Например, если дело происходило сорок три года назад, то мы не будем опрашивать тех, кому меньше пятидесяти восьми.

— С тем учётом, что продолжительность жизни сейчас в районе девяносто, у нас неплохой шанс сорвать куш.

— Я бы не стала говорить, что он «неплохой», он у нас есть, а сможем ли мы его из раздела вероятности перевести в раздел шансов, зависит уже только от нас. А! Слушай, мне надо отбежать на пару минут! Я совсем забыла о том, что мне сообщил один из информаторов! Информация хороша, но можно сделать её немного более полной. По крайней мере, добавить пару теоретических штрихов к портрету нашего мистера загадки. Жаль только, что дракона Рю уже нет в живых, я бы не отказалась от его свидетельских показаний.

— Так бы этот тип и стал их давать!

— А это смотря как спрашивать.

— Разве есть разница? Патруль в любом случае действует всегда в рамках закона.

Эми промолчала. Взгляд у неё был насмешливо-критичным, но она так и не произнесла ни слова, подхватила жакет, накинула и двинулась к дверям, задумавшись над том, о чём надо спросить Лан.

На этот раз к кабинету девушка подходила громко. Каблуками, по крайней мере, старалась стучать так, чтобы было далеко слышно, хорошо слышно.

В спину ужалил чужой взгляд, но капитан Лонштейн, ушедшая в свои мысли, это ощутила, но повернуться даже не догадалась.

Стукнув в дверь приёмной и подождав для приличия пару секунд, Эми вошла вовнутрь, остановилась на пороге, разглядывая смущенную взъерошенную Лан.

Вид у секретаря страшного начальника русского патруля сейчас был такой, словно она с этим самым начальником занималась чем-то… чем-то…

«Вот чего я страдаю и переживаю?» — задумалась Эммануэль на полном серьёзе. — «Может, просто её убить, да и всё? Нет тела — нет дела. Нет её, и я получу полный доступ к шкуре Змея, обшкурю его медленно, потом порежу на ломти и пожарю на медленном огне. Шашлык из змеятины, что, самый писк моды!»

— Добрый день, Лан.

— Здравствуйте, капитан Лонштейн, — девушка постаралась выдавить из себя улыбку, получилось что-то неприятно-заискивающее, но Эми великодушно сделала вид, что этого не заметила.

— Лан, у меня к тебе есть вопрос. Он, правда, немного деликатный. Вот ты культуру исторического Китая хорошо знаешь?

— Закончила исторический факультет! — гордо задрала девушка голову.

— Ага, чудесно. А там предания, легенды?

— Они часть китайской истории и литературы. Это наше наследие, которым мы гордимся. Естественно, я знаю большинство из них!

«Вау, какой накал эмоций. Действительно, задета за живое? Ну, не буду спрашивать, как выпускница исторического факультета оказалась в русском патруле джампа, перейду сразу к делу».

— Насколько мне известно, в китайской мифологии дракону уделяется немало внимания.

— Конечно, — расцвела азиатка в обворожительной улыбке. — У нас много драконов, дилун — земляной дракон или фуцалун — дракон скрытого сокровища. Драконы могут принимать человеческий облик и… Вот! «Велик дракон и стать его горда, душа крылатая стремится в небеса».

— Красиво, — Эми кивнула. — А… ты сказала, что драконы могут принимать человеческий облик. А ещё есть души драконов, да? Когда человек выглядит человеком, но вот душа у него дракона.

Электронное перо, которое Лан только-только взяла, дрогнуло, выпало из ослабевших пальцев и покатилось по столу.

— Душа дракона? — слабо переспросила она.

— Да. Если не ошибаюсь, признаком такого дракона является полная гетерохромия, разные глаза у человека.

— Д… д… да. А почему вы спрашиваете, капитан?

— Потому что в числе подозреваемых есть человек с полной гетерохромией. Его назвали человеком с душой дракона. Вот я и хочу знать, помимо глаз — есть ли ещё какие-то общие признаки? Может быть, там характер конкретный или цвет глаз должен быть определённым?

— Д… да.

— Что да? — хищница, почуявшая свою добычу, выскользнула из логова.

Лан, ощутив, как по спине бегут ледяные мурашки, заикаться начала ещё сильнее:

— Цвет глаз строго определён. Обращаться в человека могли драконы только старше восьмисот лет, но не все виды… Один глаз истинного дракона должен быть жёлтым, а второй — синим.

— Ещё какие цвета возможны?

— Чёрный, белый, красный. Но глаза у человека с душой дракона таких цветов не бывают. Никогда.

— Почему?

— Дракон с жёлтым цветом шкуры считается самым главным среди драконов, поэтому у человека один глаз всегда жёлтый.

— А синий? — Эми чуть задумалась, потом улыбнулась: — любознательность?

— Верно, — голос Лан дрогнул. — А… это… связано с кем-то из террористов?

— Я бы не сказала, что с террористами. В любом случае, как насчёт характера?

— Это сложнее… — азиатка нервно облизнула губы. — Налить вам чаю, капитан?

— Нет, спасибо. Не отвлекайся, Лан, пожалуйста. У меня сегодня ещё встреча с одним из осведомителей, хотелось бы знать, о чём его спрашивать. Так, что у нас с характером? Раз душа дракона — значит, мудрость… хотя нет, не факт, скорее, предусмотрительность. Человек должен просчитывать на несколько шагов свои действия и действия своего противника. Ещё лучше, если таким образом он просчитывает до двух-трёх десятков шагов. Про любознательность мы указали. Верность. Он должен быть верен своим каким-то идеалам.

— Капитан… Вы же сказали, что не знаете этой легенды!

— Так я и не знаю. Дополнить можешь? Как насчёт красоты? Человек с душой дракона красив?

— Нет, нет-нет-нет. В нём нет ничего от классической красоты, человек с такой душой он… — Лан замялась. — Не знаю, как объяснить, но это немного не то, что принято называть у вас «красотой», это… привлекательность? Нет… притягательность… Тоже нет.

— Очарование? — предположила Эми, потом сама же себя и поправила. — Магнетизм. Эти люди притягивают к себе всех.

— Да, — кивнула Лан. — Ну, остальное по мелочам. Впечатляющая память. Властность. Хорошие лидерские качества. И… всё. Наверное.

— Этого мне достаточно, спасибо! Кстати, начальство сегодня здесь?

— Нет, капитан. Он ушёл ещё пару часов назад, и в ближайшие часа три ещё и не появится. У него сегодня совещание в военном округе.

— В котором?

— Н… не знаю.

— Ну, и ладно! — отмахнулась Эми. — Ещё раз спасибо, Лан, очень помогла!

— Д… да? Хор… хорошо.

Вдохновленная новой информацией Эми шла по коридору, с трудом удерживаясь от того, чтобы не запрыгать от радости на одной ножке.

Это было намного больше, чем она надеялась получить! Дополнительные штрихи в копилку мистера икс! Да ещё и такие цвета глаз!!! Это же подарок, это толстый жирный след.

Компьютерщикам русского патруля предстояло поработать во славу капитана Лонштейн.

О чем Эми даже не догадывалась, так это о том, что бледная как смерть Лан через пару минут после ее ухода наберет экстренный номер телефона и прорыдает в трубку:

— Она все знает!

На что в ответ на той стороне улыбнутся и скажут, что посыльный с букетом диких орхидей уже в пути.

…На работе Эми в этот раз засиделась допоздна, Лика — её тетя, собиралась со своей дочерью отправиться в развлекательный детский центр почти на другом конце мира. И прыжкового запаса — предела джампа, у неё вполне хватало на то, чтобы прыгнуть туда и вернуться обратно хоть десятки раз. Высоким был и предел «грузоподъёмности».

Аннет, дочь Лики, похваставшаяся об этом Рашель, натолкнула Эми на идею. И сегодня вечером, вот уже почти час назад, счастливую девочку из школы забрали как раз тётя Лика с Аннет. Девочки собирались пойти на вечерний просмотр фильма, вышла новая часть какой-то жуткой популярной девчачьей франшизы, а следующим утром на весь день они прыгали в развлекательный центр.

В воскресенье, когда Рашель собиралась вернуться, уже с Эми они планировали навестить Себастьяна, а потом отправиться в парк кататься на роликах.

Эммануэль же по идее уже давным-давно должна была отправиться домой, но она не могла, да и не особо хотела туда, где в одиночестве всплывало перед глазами слишком много воспоминаний связанных с одним чешуйчатым гадом.

«Тоже мне, дитя дракона, змеюка подколодная!»

Тикали часы на стене. В патруле должны были быть только компьютерщики, заступающие в ночную смену чаще, чем в дневную. Пара человек из обслуживающего персонала — младшие техники. Возможно, врач, но не Вячеслав Андреевич, добрый дядюшка, а скорее всего Елизавета Петровна — дама гренадёрской комплектации, с щегольскими усиками, трубным голосом и при всем этом добрейшей души человек. Главное, не вызывать у неё тревоги — залечит насмерть; и её не злить — результат будет тот же, что и в предыдущем случае, потому что дама очень эффектно била левой, и вот от такого удара увернуться было попросту невозможно.

Тихие шаги в коридоре прошли мимо уха Эммануэль.

Листая текущие отчёты в электронной папке, она ушла в свои мысли так сильно, что окружающий мир попросту перестала воспринимать.

И хлопнувшая дверь стала для неё не просто сюрпризом, а сюрпризом удивительно неприятным, потому что гость, вместо того, чтобы представиться, открыл по ней огонь.

Брызнуло сверкающими осколками стекло, Эми оказалась под столом быстрее, чем сообразила, что происходит. Прижалась к массивной стойке, внутри которой был спрятан пуленепробиваемый лист, и крикнула:

— Эй, ну, ты хотя бы представился что ли!

Ответа, естественно, не последовало.

Впрочем, Эми и не ждала. Звякнул ящик, шаги стали ближе, под массивный стол заглянул мужчина, но… никого там не увидел.

Зато уже в следующий момент страшный удар обрушился на его шею, отправляя «гостя» в отключку.

Упал убийца как подкошенный.

Эми, показав видеокамере в люстре язык, наклонилась, чтобы гостя обыскать. Ни документов, ни клочка бумаги, ничего, что можно было бы использовать как зацепку. Пусто. Но, увы, ожидаемо.

Глушитель. Дополнительные патроны.

И букет диких орхидей.

— Ну, что ж… весьма красноречиво, — девушка выпрямилась, так и оставив нападающего на полу, запрокинула снова голову к камере, встроенную люстру. — Ну, и, таинственный наблюдатель из второй системы видеонаблюдения, смонтированной бездарно за то время, что я была в отпуске, что делать будем? Разрешишь убить этого гостя? Или может мне сразу вызвать начальника?

Кто бы ни был на той стороне наблюдения, но упоминание о начальнике ему не понравилось. Наёмник на полу подёрнулся сиянием и пропал…

Эми косо усмехнулась и двинулась к дверям, пробормотав на ходу, что будет ей урок на тему того, что после окончания рабочего дня задерживаться в патруле не стоит. У неё есть свой дом, есть свидание, назначенное на воскресенье, а на завтра вполне можно посетить салон красоты, и вообще — у неё выходные!

Девушка пропала.

Ветер, врывающийся сквозь разбитое окно, разметал по полу букет орхидей. Змей, стоящий в дверях, сложив на груди руки, подошёл к столу, взглянул на пулевое отверстие и круто повернулся. Исчез.

А ещё через несколько часов, ночью, в кабинете появились люди, которые заменили окно, аккуратно восстановили стол и оставили в качестве извинений на столе Эммануэль огромную коробку с шоколадными конфетами.

Начинка, для того, чтобы извинения уж точно были приняты (мёртвые, как известно, всем всё прощают), естественно, была ядовитой…

 

Глава 13. Дело было вечером…

На роликах можно и нужно было кататься, но ноги болели, руки ныли, а спина вообще отказалась разгибаться. Эми вчера успешно провела день. Нет, она вообще не добралась до салона красоты. Отправилась в Австралию, к семье друга и накаталась на лошадях до полного отваливания спины и того, что пониже. Ходить враскорячку, как пьяная морячка, было не очень удобно, поэтому Эми сидела на лавочке и грустила, наблюдая за тем, как Рашель, под присмотром Макса осваивает технику разворотов.

Серхио появился откуда-то со спины, сел рядом на скамейке, вручив букет крупных осенних астр.

— Доброго дня.

— Какой же он добрый? — вздохнула девушка. — Воскресенье добрым бывает редко…

— Всегда думал, что «не добрым» может быть только понедельник. А воскресенье так вообще чудесный день.

— Отвыкай так думать, — посоветовала Эми, уткнувшись лицом в букет астр, — русские нелогичны. И я точно знаю людей, которые «самым противным» днём назовут с тем же успехом пятницу или четверг, а то и среду с субботой.

— Почему?! — изумился Серхио, глядя на счастливую дочку.

— Потому что это дурацкая идея.

— Какая?! — опешил мужчина.

— Дурацкая, — как ни в чём не бывало, повторила Эми, потом смягчилась. — Подгонять всех под одну гребёнку не надо, Серхио. Может в твоей родной стране оно и срабатывало. Но в России такой номер не прокатит. Никогда, ни с кем и нигде.

— Чем больше с тобой общаюсь, тем страшнее мне становится от понимания того, куда меня занесло работать.

— Пиши рапорт на перевод.

— Нет уж, — ухмыльнулся мужчина. — Чтобы я добровольно отказался от возможности проводить так интересно время? Ни за что!

— Да, да. Ты кататься-то будешь?

— А как насчёт тира и пострелять? — сделал Серхио встречное предложение. — А то на тебя глядя, кажется мне, что если я предложу тебе ролики и покататься, то ты будешь этому не очень рада.

— Какой вежливый эвфемизм для моего состояния «отвалите от меня все и сразу», — восхитилась Эми, потом вздохнула. — Ну, пошли в тир. Сейчас только молодёжь опрошу. Макс, Рашель!

Парень и девочка переглянулись и покатились на зов, остановились рядом.

На Максима как всегда, ухоженно-великолепного, заглядывалась половина девушек с гоночных дорожек. Мягкие брюки, спортивного кроя, светло-серая рубашка, чёрный джемпер с V-образным вырезом. Растрёпанные волосы, шальная улыбка, и рядом с ним Рашель, в спортивной синей юбке и белом свитере, с растрёпанными от быстрой езды тёмно-золотыми волосами. Абсолютно счастливая и всем довольная.

— Мы в тир, вы с нами?

Рашель, ноги которой уже дрожали, закивала:

— Да! Хочу. Максим?

Парень задумался, потом пожал плечами:

— Профессор, как насчёт соревнования?

— Издеваешься? — сморщила нос Эммануэль. — Ещё и соревнование? А! Я поняла! Ты решил, что раз я с трудом стою на ногах, то ты сможешь меня перестрелять?

— Ну, так, когда ещё выдастся случай обыграть саму профессора Борисову?

— Да не дождёшься! — ухмыльнулась девушка. — Вызов принят!

Серхио, встав со скамьи, протянул руку, и, взявшись за неё, Эми подняла своё многострадальное тело с лавочки.

Хотелось взвыть. Хотелось послать все эти планы на выходные далёким лесом, вернуться домой и устроиться в горячей ванне на пару часов. Но… Ох уж это «но».

Максим улыбнулся, предложил руку Рашель, и когда девочка по-аристократически элегантно положила руку на его локоть, у половины тайком наблюдающих за компанией, вырвался завистливый вдох.

Ну, хороша же пара! Удивительно хороша.

Эми, покосившись на Серхио, приняла предложенную им руку.

— Что за «сама профессор Борисова»? — тихо спросил он.

— Время от времени читаю курс лекций в академии джампа, а раньше преподавала пару месяцев в университете кибернетики. Запомнилась надолго, очень многим.

— В хорошем качестве?

— Ну… Боюсь, что нет. Крови я там попортила многим.

— А причём тут стрельба?

— Это уже из академии джампа. Там каждый год проводятся соревнования по стрельбе. Мои курсы ставятся примерно в конец марта-начало апреля. Три-пять-семь недель, в зависимости от того, насколько умные ребята, и есть ли смысл с ними возиться. Курс, из которого Максим, был очень умным. С этими ребятами я работала семь недель, и так получилось, что в середине мая, когда начались стрелковые недели, я ещё была в академии. Инструктор по стрельбе повредил руку, а честь академии защищать надо же. Поэтому деканат попросил меня выступить на стрельбищах.

— Не одно?

— Четыре. Пистолет. Винтовка. Автомат. Ручной пулемёт.

— В академии готовят к войне?! — изумился Серхио.

— Да, нет, просто специалистов общего профиля. Мало ли в какой ситуации окажешься, стрелять надо уметь. К тому же, например, стрельбища с ручным пулемётом проходили только ребята с военной кафедры. Пистолет был универсальным. Автомат только для будущих патрульщиков. Винтовка — спецкурс, на который записывались желающие.

— Дай угадаю, ты стреляла из всех четырёх видов?

— Что-то вроде, — улыбнулась Эми. — Я немного смухлевала, самую малость, но в те дни был очень интересный эксперимент у профессора, и мне было абсолютно не до стрельбищ и не до стрелкового дела.

— Значит, ты плохо стреляешь?

— Нет. Из пистолета я стреляю более чем «хорошо». В винтовке Максим меня с лёгкостью перестреляет на дальности. Мой предел около двухсот метров, а у него рекорд куда больше. Автоматом он владеет на уровне среднего патрульного, а я в зарнице обыгрывала с ним мужиков-военных.

— Зарница?! Военные?

— Ну, дети должны отдыхать. Желательно при этом в лагерях отдыха. Ещё лучше, если рядом будут море, сосны, чистый песок, и при этом хорошая компания. За хорошую компанию мой дед посчитал военных. За три месяца, которые я провела первый раз в таком лагере, я научилась стрелять из пистолета и автомата, метать кинжалы, выучила основы рукопашного боя и так и не научилась ругаться!

— Кажется, последний пункт тебя печалит больше всего.

— Точно, — согласилась Эми. — Ругаться на латинском, как дед, бесполезно, этот язык в совершенстве знают единицы. Поэтому набор слов и никакого воспитательного эффекта. Даже мысленно так поругаешься — и никакого удовольствия!

— Вот уж не думал… — пробормотал Серхио.

И хоть свою фразу ему заканчивать и в голову бы не пришло, Эммануэль поняла всё сама. Взглянула на него искоса с лукавой усмешкой:

— Что я такая?

— Да… На балах я видел прекрасную леди, способную поддерживать разговор на трёх языках как минимум. Английский, французский и испанский. Ты разговаривала о политике, живописи, музыке, разбирались в последних политических тенденциях. И никому и в голову не пришло, что перед ними оперативница русского патруля джампа. Более того, я ведь сам в это не верил. До той ночи…

— Серхио, — Эми приложила палец к губам. — Забудь об этом. И никогда не упоминай. Пусть это станет лишь историей, которую ты когда-то прочитал.

— Считаешь, что всё ещё не закончилось?

— Я буду откровенна с тобой. Я знаю, что всё ещё только начинается. Пока мы не найдём мистера Икс, мы будем опаздывать. Он может сейчас приводить в исполнение свои любые планы, а мы, даже узнав об этом постфактум, ничего сделать не сможем. Мы можем прочитать сообщение в информационной ленте о том, что в Сибири случился взрыв на газовой магистрали. И мы никогда не поймём, что именно кроется под этими словами.

— Ты… его боишься, Эми?

— Я его опасаюсь. Это будет куда честнее. Например, ты знаешь, что «ядовитые клыки» Гюрзы, те единицы, которые мы не смогли выдернуть, до которых мы не дотянулись, не смогли добраться — пришли в движение? Их кто-то науськивает.

— Что это значит? — растерялся Серхио.

— Натравливает, — пояснила девушка тихо. — Кому-то очень не хочется, чтобы русский патруль и некоторые из него жили и здравствовали. Например, Котик — бывший наш начальник, уже попал в прицел их интереса. Вчера ночью квартира, в которой он живёт, была разгромлена. Некие люди вошли в неё, перевернули всё вверх дном, но ушли несолоно хлебавши.

— Вы знали о том, что они придут?

— Мы не знали только время, но да, мы полагали, что это случится.

— Тогда надо было оставить там засаду!

— И позволить убить ещё несколько человек? — Эми покачала головой. — Это не тот случай, когда информация настолько важна, чтобы рисковать человеческими жизнями. Мы с тобой отправимся на квартиру к Котику в понедельник. Там есть записывающие системы. Возможно, напавшие были достаточно умны, чтобы молчать. Или чтобы использовать глушилки. А может быть, это не более чем исполнители, из чьих переговоров мы вполне можем что-то узнать.

— В понедельник, но я думал, что…

— Это то же самое дело, что и мистера Икс, только его другой конец, поэтому оно у нас. Дело будет заведено в региональном отделении полиции и одновременно в патруле. В зависимости от типа используемого джампа.

— А это здесь причём?

— М… За должностными инструкциями, которые, — Эми несильно стукнула кулаком в плечо Серхио. — Ты до сих пор не выучил!

— Каюсь.

— Вот и займись сегодня вечером. А пока хватит работы, мы пришли.

Здание тира было длинным, стрелковые стенды были разными. Пейнтбол и лазер, статические мишени и динамические; короткие дистанции для пистолетов и длинные для винтовок.

Макс, повернувшись к Эми, вскинул насмешливо голову:

— Сегодня победа будет за мной, профессор!

— Думаешь? — девушка засмеялась.

— Я в это верю!

— Да, да.

— Я буду за тебя болеть, — сообщила тихо Рашель, а потом скосила взгляд на Эми. — Но кто выиграет, я уже знаю!

Проходя мимо Раш, Эммануэль с улыбкой растрепала юной интриганке волосы.

— Сама-то стрелять будешь?

— А я не умею!

— Макс научит. Научишь?

Смерив Рашель задумчивым взглядом, парень вздохнул:

— Такой юной леди, и вдруг пистолет в руки?

— Чего это пистолет? — обиделась Рашель. — Я винтовку хочу!

Бинго! Сильнее зацепить Макса с одной фразы было попросту невозможно. Парень даже споткнулся на входе, пытаясь понять, не ослышался ли.

— Винтовку? У тебя руки слабые.

— Так с неё же не на весу стреляют!

— Это верно. Ну, ладно! Если профессор у меня выиграет, то я буду тебя учить.

— А почему ты ставишь на её выигрыш? — изумилась Рашель.

И Максим, обернувшись на недоумевающую Эми, склонился к чуть порозовевшему ушку девочки:

— Потому что в противном случае она бы поддавалась. А мне этого не надо. Научу я тебя в любом случае.

Когда парень выпрямился, Рашель уже успела взять себя в руки и смотрела на него с улыбкой:

— Это точно. Она такая.

— Тогда, на этом и остановим наш выбор. Тир ждать не будет. А, касательно состязания! Профессор, как насчёт три на три?

— Пистолет на динамической дистанции, винтовка на короткой, винтовка на дальней? — расшифровала предлагаемые условия Эми, потом махнула рукой. — А, ладно! Постараюсь сделать отрыв в первом раунде побольше. Серхио, ты с нами?

— Нет, — торопливо отказался мужчина. — Знаете ли, это не моя прерогатива бегать по полосе препятствий и отстреливаться, а уж винтовки — это ещё хуже. Я буду болеть за тебя, Эми, и посижу с Рашель. Всё-таки в таком месте красивой девочке лучше одной не оставаться.

Раш, взглянув на отца искоса, изобразила реверанс.

Эми засмеялась и вместе с Максом двинулась к стойке администратора.

На то, чтобы выбрать и оплатить интересующую их полосу ушло всего несколько минут, и уже очень скоро Серхио и Рашель смотрели вниз с небольшого балкончика.

— Почему три на три? — поинтересовалась девочка.

— Три обоймы в пистолетах на динамической дистанции и по девять выстрелов в винтовках на три мишени. Получается, три на три.

— Как думаешь, кто победит?

— Леди Эммануэль, полагаю. Она сильнее в пистолетах, а вот Максим в винтовке на дальней дистанции, но чисто из-за количества очков, леди может выиграть.

— Ну, что ж, — Рашель мечтательно улыбнулась, глядя сверху вниз на Макса, избавившегося от своего джемпера, и на Эми. — По крайней мере, это любопытно! И у Максима есть все шансы на победу.

— Есть, есть. Раш…

— Да? — девочка повернулась.

Серхио смотрел на неё с улыбкой, но в глазах отца Рашель впервые увидела что-то… незнакомое. Так смотрела Эми, когда девочка принесла свою первую пятёрку по русскому языку. Гордость?

— Как ты?

Девочка задумалась.

— Новая школа. Новые друзья. Эми забирает меня каждый день, и каждый вечер проводит со мной. Помогает мне с домашними заданиями. Варит по утрам мне какао и провожает в школу. Я записалась в три кружка, занимаюсь рисованием и лепкой, а ещё хожу на танцы. И факультатив по русскому языку посещаю два раза в неделю. В пятницу была на ночном просмотре с новой подругой… Новые знания. Мне нравится. И… Я бы хотела, чтобы так всё и оставалось.

Серхио кивнул.

— А не боишься? Эми же сотрудница русского патруля, а ты — графиня.

— Графиня из меня пока, — девочка только засмеялась. — Для галочки в документах. Зато у меня есть замечательный опекун, вот из неё получилась бы хорошая графиня.

— Тссс, — нахмурился Серхио. — Не накаркай. В совете акционеров, куда она отправляется в понедельник, есть неженатый граф, а девушка с экзотической внешностью как раз в его вкусе.

— Экзотической? — не очень поняла, о чём идёт речь Рашель.

— Белые волосы, рыжие глаза. Посмотри на неё внимательнее, она отличается от тех, что идёт рядом с ней. У неё не модельная внешность, но она экзотическая и запоминается с первого взгляда.

— Эми красивая!

— Я с этим и не спорю, — кивнул Серхио.

— А тебе нравится?

— Раш!

— Что? — девочка надулась. — Мне же интересно!

— Помнится мне, ты болела за кого-то ещё.

— А… он… — Рашель вздохнула. — А он — дурак!

Серхио открыл рот, но перейти к воспитательному моменту не успел. Снизу донесся первый хлопок выстрела, и Рашель, забыв обо всём, снова оперлась на бортик, болея и за Эми, и за Максима сразу.

Но выиграла с перевесом в семь очков всё-таки Эммануэль.

Когда Рашель и Серхио спустились вниз, парень внимательно слушал капитана о чём-то.

— Ну, что, — замолчав, Эми протянула Серхио два пистолета рукоятками вперёд. — Держи, напарник. Будем с тобой стрелять. Макс, вверяю Рашель твоим заботам. Только не перестарайтесь. У нас всего час, а потом обедать.

— Да! — обрадовалась Рашель, остановившись около Макса. — Что нужно делать?

Парень смерил тоскливым взглядом ноги девочки и её короткую юбку.

— Как насчёт того, чтобы переодеться? — предложил он.

Эми оглянулась через плечо, ткнула пальцем в джемпер.

— Проще повязать его на поясе.

— О! Тоже идея, — обрадовался Макс, снимая с пояса завязанный там свой джемпер и протягивая его Рашель.

Что было дальше, Эми уже не смотрела, перевела всё внимание на Серхио.

— Итак, начнём с банальной проверки. Возьми пистолет наизготовку. Упс… начнём тогда с самого начала. Пистолет берётся вот так…

И покатилось по накатанной.

Потом был обед, потом кинотеатр, а потом компания разошлась по домам. Счастливая Рашель молчала и только мечтательно жмурилась. И даже необходимость готовиться к завтрашнему учебному дню её не пугала.

Эми, убедившись, что от неё больше на сегодня ничего не нужно, устроилась в горячей ванной, а потом, когда вышла, поняла, что скучно. Душа просила хоть какого-то занятия, вторые «девяносто» просили приключений, и, заглянув к Рашель, девушка уточнила:

— Я тебе сегодня ещё буду нужна?

— Куда-то хочешь сходить?

— Угу.

— Не-а. Сама справлюсь. Я Аннет позвоню?

— Да, конечно. Можешь позвонить кому угодно с видеовизора снизу, там защищенный канал.

— Хорошо, — обрадовалась Рашель.

Эммануэль чмокнула свою подопечную в макушку и двинулась в спальню. Переодеваться.

Босоножки со стразами и короткое алое платье, маленькая сумочка. Белые волосы в беспорядке упали по плечам, закрыв рыжие глаза очками без диоптрий, Эми задумалась, а потом прыгнула в любимое казино военной элиты.

Часто она там не появлялась, не считала нужным, но знакомые у неё там были, хотя и не слишком близкие. И пусть не хотелось этого признавать, но Эммануэль просто не хотелось сейчас быть одной.

Бар, ресторан, бильярд, танцевальные залы и укромные уголки, где можно было посидеть и отдохнуть, «Эдита» — казино высшей категории предлагало помимо игорных залов для своих гостей всё, что они только могли пожелать.

Эми двигалась по тёмному коридору, даже не думая о недавнем провалившемся убийце. Таблетки приглушили её интуицию, поэтому, когда её схватили за руку и дёрнули к стене, она даже отреагировать не успела.

Она не успела даже осознать, что на неё напали, не то, что дёрнуться!

Но… напали ли?!

В стороне прозвучали торопливые шаги: в одну сторону, потом в другую. И сбоку донёсся возмущенное:

— Она прошла мимо тебя?!

— Смеёшься! Мимо тебя!

— Не было.

— И рядом со мной тоже. Неужели прыгнула?

— Тут локальный генератор помех. Не могла.

— Опять мимо… Вот заговоренная ведьма!

— Зато красивая как ангел, ей можно.

— Ты это начальнику не скажи, придурок.

— Сам такой!

— Пошли отсюда. Заглянем в гости в понедельник.

— А стоит?

— Ну, пока нам не дали отмашки прекратить страдать этим делом, увы, да. Надо. Пошли отсюда.

Шаги двинулись в обратную сторону. Эми криво усмехнулась. Ну, конечно. Как это она забыла? Её чуть не убили. Пробовали, по крайней мере, а она…

Она стояла притиснутая к чужому телу, укрытая маскировочным халатом из последних военных разработок. Ощущение было …

Странным.

Над ухом ровно билось чужое сердце. Так знакомо, так…

Мужчина исчез быстрее, чем Эми смогла соединить снова ощущения и знания. Прижавшись спиной к стене, девушка вздохнула. Хотелось запрокинуть голову и завыть в голос. Но ещё больше хотелось…

Круто повернувшись, девушка направилась в ту сторону, куда только что ушли её несостоявшиеся убийцы. Вряд ли они так быстро могли убраться из казино. Они, скорее, должны были её искать. Ну, так, пускай найдут!

Рыжие глаза девушки были мертвенно-пустыми, и двое, которые собирались «познакомиться» с ней поближе, так подойти и не решились.

Оперативница, подобно голодной акуле, порыскала по залу, досадливо чертыхнулась и, стуча каблуками, двинулась к рулетке.

Села на высокий стул, высыпала перед собой фишки.

— Тринадцать. Чёрное, — вздохнула она, делая первую ставку.

За её спиной красавчик модельной внешности усмехнулся, повернулся, что-то буркнув в незаметный усик рации. Серые глаза обласкали красавицу рядом, ещё сильнее растрепав волосы цвета гречишного меда, парень сел за карточный стол, не отводя от капитана Борисовой-Лонштейн изучающего взгляда.

Под рукой удобно лежал пистолет.

Из казино Эми вышла под утро. Постояла на крыльце, глядя на светлеющее небо, посмотрела на планшет. Рашель спать легла уже несколько часов назад, а Эми самой надо было спать давным-давно.

Что она вообще здесь делает? Играет.

Скосив взгляд вбок, Эми вздохнула. Ну, да. В рулетку проиграла, за покерным столом отыгралась обратно.

— Хорошая ночь? — донёсся позади задумчивый голос.

И девушка повернулась, пожалев, что сейчас в платье. Не помешали бы джинсы, чтобы можно было засунуть пальцы в карманы, чтобы… чтобы…

Серхио приподнял бровь.

— Удивительно видеть тебя здесь, капитан.

— Удивительно, что накануне «тяжелого» понедельника, ты сам не спишь, — заметила Эми, спускаясь по крыльцу вниз.

Мужчина, взглянув на неё, накинул на хрупкие плечи свою куртку.

— Как насчёт чашки кофе, чтобы быстрее проснуться?

— Не хочу. Ещё немного, и кофе польётся у меня из ушей.

— Тогда, просто погуляем?

— Почему бы и нет. Ложиться сейчас спать бесполезно. Только голова будет чугунной на работе.

— Были прецеденты?

— Не раз, — легко призналась Эми. Девушку шатнуло, и Серхио прижал её к себе.

— Эй, всё в порядке?

— Относительно, — пробормотала она сонно.

Голова была тяжёлой, прижавшись щекой к груди мужчины, девушка закрыла глаза.

«Что я делаю?!»

— Эми…

— Прости. Сейчас… постою ещё немного, ладно?

— Сколько угодно. Просто я думал…

подняла лицо, криво усмехнулась:

— Почему-то вокруг меня слишком много думающих людей. Ладно. Пойдём, ещё по чашечке кофе выпьем, и заодно ты расскажешь, что мне ждать от собрания акционеров, на кого обратить внимание, а на кого — не стоит. С кем можно спокойно портить отношения, а кто стоит того, чтобы дать второй шанс.

Серхио вздохнул, коря себя, что упустил такой шанс.

— Хорошо. Итак, прошу. Я знаю одну очаровательную кофейню, в которой помимо кофе подают чудесные блины и пышный омлет, а ещё вкуснейшую запеканку с клубничным вареньем.

— Клубничным? — переспросила Эми, потом кивнула и засмеялась: — Если клубничное, то я согласна!

Миг. И оба исчезли.

Ветер подхватил в воздух горсть листьев, повлёк их прочь. Одинокая тёмно-синяя орхидея осталась лежать на скамейке впереди.

Двое убийц переглянулись, стоя у окна, поежились и поспешили вернуться обратно. Связываться с капитаном Борисовой-Лонштейн теперь им хотелось ещё меньше, но с таким начальником, как у них, спорить было бесполезно.

Змей, наблюдавший за всем происходящим из малого кабинета на третьем этаже, со злостью ударил об стенку кулаком. Содранная кожа мгновенно заныла, но легче не стало.

— Сам виноват, — заметил с дивана Кайл.

— Ты помолчи.

— А чего, правда глаза колет? — уточнил нахально Мерцающий. — Ты её обидел. Я в жизни не видел, чтобы она столько плакала, как по твоей вине.

Змей промолчал, повернулся тёмной громадиной, но Кайл не испугался, покачал головой и кивнул на диван.

— Садись. У нас ещё есть работа, которую надо сделать.

Сжав зубы так, что они скрипнули, мужчина опустился на диван, посмотрел на электронные папки на столе и откинулся на спинку дивана.

Дурацкая идея сделать его начальником русского патруля.

Дурацкая ночь.

Чертова женщина! Он не заметил, как она выросла!

А теперь ему, ему одному предстояло за это расплачиваться…

 

Глава 14. И хорошо, что у друзей есть шпаги!

Вообще-то понедельники Эми раньше любила, ведь это была возможность побыстрее отправиться на работу и увидеть Змея! Узнать что-то новое, порадоваться применению уже известного или же просто найти пару-тройку-десяток новых приключений.

Потребовалось всего одно событие, один крутой поворот, чтобы Эми разлюбила патруль. Всего ничего — но смысл работы как-то неожиданно пропал. Она все так же готова была к заданию любой сложности, но внутри, там, где бушевал огонь ума и интуиции, даже искры не тлели. Был только пепел.

И даже взламывая сеть русского патруля, что раньше делала бы с особенным удовольствием, в этот раз Эми даже не улыбалась.

Леда, сидящая на соседнем стуле, опиралась подбородком на спинку, задумчиво глядя на подругу. И то, что она видела, ей категорически не нравилось! Но вот говорить Эми об этом было чревато, да и делать разговор достоянием кого бы то ни было, Леде не хотелось.

— Итак, — Эми скользнув по лазерным клавишам в последний раз, включила циклическую систему подтасовки данных, которая препятствовала обнаружению исчезновения передачи изображения и звука в режиме реального времени. Потом решительно убрала клавиатуру, нажав на клавишу отмены проецирования, и спросила, не поднимая головы:

— Не нравлюсь?

— Тебе такое говорить чревато, — хмыкнула Леда. — Я ещё помню, как ты умеешь кидаться предметами. Метко. И больно.

— Это если попаду, а у тебя реакция ничуть не хуже моей.

— Это когда ты думаешь головой, — возразила Леда, — а если ей не думаешь, то даже Мерцающий умудряется получить от тебя по голове. И Эми, хватит меня сбивать с темы!

— Хватит, — послушно согласилась та. — К какой теме перейдем?

— Давай начнем с твоего вопроса, про шантаж. Среди десятка оперативников (если не считать начальника и троих новеньких) шантажируют троих.

— Танк, — Эми вытащила из ящика стола коробок длинных спичек и клей. — Фея и Мерцающий. Тот, кто разрабатывал этот план, постарался лишить меня не только союзника проверенного, но ещё и чтобы человек, с которым меня связывают зубоскальные отношения, тоже не вздумал прийти мне на помощь.

— Может, ты ещё и знаешь, чем именно их шантажируют?

— Знаю.

— И тогда зачем я всю эту информацию выясняла?! — рассердилась Леда, а потом мгновенно заледенела. — Чтобы я не путалась у вас под ногами, капитан Лонштейн?

— Что ты! Нет. Нет-нет. Тебя я попросила о помощи ради второй строчки в твоем отчете. Обслуживающий персонал. Оперативники редко пересекаются с ними. Кроме имен и вида примелькавшихся сотрудников я ничего не знаю. И не я одна. Что касается доступа, то он у некоторых из них впечатляющий. Смешно, но оперативникам и не снилось!

— Почему ты вспомнила про них?

— Сегодня утром в лабораторию пришли анализы. И спустя некоторый промежуток: от нескольких минут до часа, результаты пропали. В неизвестном направлении. А значит, соли металлов, которые попали в мой организм, были достаточно специфичны, чтобы можно было попробовать их отследить. Момент для кражи подгадали таким образом, что согласно отчетам искусственного интеллекта, в здании не было никого кроме двух новеньких: Лан Тинг и Макса, а также технический персонал, обслуживающий работу патруля. Что возвращает нас к вопросу: кто в перечне, и чем шантажируют?

— Все как в классике, — Леда не сводила с Эми подозрительного взгляда. — Деньги. Секс. Наркотики. Жизнь ребенка. Парочка постыдных секретов. Адюльтер с женой высокопоставленного человека. Весь набор, как по учебнику.

— Как по учебнику? — повторила нахмурившаяся капитан Лонштейн. — А кто сказал тебе об этом?

— Что-то, какую-то информацию, вытянула я сама. А что-то сообщил мне Змей. Причем последнего человека, с наркотиками, он сдал мне буквально сегодня утром. За несколько минут до того, как я пошла к тебе.

— Наркотики? Сдал… Змей… — Эми закусила губу и замолчала.

Леда собралась было переспросить, что для подруги это сказала, но увидела её лицо и откинулась на стуле.

Капитан Лонштейн в последнее время пугала всех своих друзей. У неё словно выключилась часть её способностей. Не надо было быть гением, чтобы понять, что всё дело в Змее. И тем более, не надо было быть умником, чтобы понимать, что неладное что-то творится в патруле.

Леде со стороны было это видно лучше всех. Причём, о том, что в патруле помимо одной комбинации крутится ещё и вторая встречная, кажется, мало кто осознавал. Все внимание было приковано к разыгрывающейся на их глазах драме.

А Эми… Эми действительно думала.

По учебнику перечень поводов для шантажа не включал наркотики. Легкие синтетические наркотики давно уже в ряде стран были разрешены. А смертной казни на таких делах не было тем более. Если их продавать и распространять, тогда да — подсудное дело. Но человека, замазанного в таком — никогда не возьмут на работу в русский патруль. Даже на должность уборщика.

А значит — употребление. Вот только этого недостаточно для шантажа. Значит, подсказка.

В любое другое время, Эми даже не нашла бы своего обидчика. Его труп тоже нигде бы не всплыл. Нигде и никогда. А сейчас у Змея связаны руки. Или он просто самоустранился. Или… он снова защищает Эми.

Она же уже поняла, что всё дело в нём. И в его прошлом. Вся эта история с триадой, и эта попытка развалить русский патруль. Посчитали опасными? И вот тут был ещё один очень важный момент.

Если бы Змей вмешался — сразу бы стало понятно, что он … почему-то заинтересован в капитане Лонштейн. И тогда её попытались бы схватить… Возможно, для захватчиков, как было уже однажды, это закончилось бы очень плохо. Вплоть до смертельного исхода. Но удача могла оказаться и не на стороне Эми.

Итак. Один и ноль.

Один: если бы Змей вмешался, Эми бы оказалась в зоне интересов триады, соответственно стала бы рычагом давления на начальника патруля. Широкое поле для комбинаций.

Ноль: Змей не вмешался, Эми осталась вне зоны.

Но почему никто точно не проверил контакты Змея? Или контакты самой Эми…

Так…

Девушка крутанулась на стуле.

В вопросе кроется ответ.

Контакты капитана Лонштейн и не думали проверять по одной, зато очень простой причине. Её с самого начала собирались убить. И повлияет эта смерть на кого-то или нет — даже не думали.

Правда, убийц или желающих выступить в таковом качестве, оказалось неожиданно слишком много. Произошёл конфликт интересов, который сейчас должны решать. А значит… по губам капитана Лонштейн зазмеилась усмешка, в город скоро прибудут весьма влиятельные люди. Возможно, прямо сюда, это было хорошей практикой решать проблемы там, где они возникли.

— Эми, — Леда головой покачала. — Тебе зеркало дать? Мне от твоей улыбки страшно!

— Не бойся, — капитан снова крутанулась на стуле, резким движением включила клавиатуру. Вначале одну, затем вторую, немного подумала и вывела второй дополнительный экран.

— Эми?

— Ты знаешь, что в последнее время одна из организаций Чёрного льва — сектора заказных убийств, открыла своё представительство в России?

— Они с ума сошли?! — опешила Леда, отложив в сторону планшет.

— Нет, совсем нет. Они очень разумно решили, что самое темное место под фонарем и устроились на соседней с патрулем улице. Кому придёт в голову, что убийцы сами окажутся настолько близко?

— Дай подумать, тебе?

— Ну, я не считаюсь!

— Ты же в русском патруле.

— Всё равно, — заупрямилась капитан Лонштейн. — Я хоть и сотрудник, но не считаюсь.

— И давно они там?

— Примерно когда заварилась вся эта каша с Гюрзой, их офис там и открылся.

— А кто об этом знает? — уточнила Леда, нахмурившись.

— Начальство — раз, — загнула Эми палец. — Высшее начальство из военного генералитета — два. Я — три. И… всё. Пока велено их не трогать. Пускай живут.

— Но зачем?

— А этого мне никто не сказал. Но что самое главное, эти ребята были столь благоразумны, что защитили свою базу новыми, передовыми методами!

— И?

— Ну, и, надо своей головой думать, а не пользоваться чужими наработками, а то зайдёт так случайный человек с улицы, а там список… — пальцы оперативницы бегали по лазерным клавишам быстро-быстро. Мимолётно подумав о том, что ещё лет пятьдесят назад, обработать её движения лазерный передатчик не смог бы, Эми ускорилась. Сухие строчки летели перед взглядом, открывая чёрный вход в базу убийц. А потом таблицы распахнулись на разных экранах. В работе и отмененные, выполненные и под вопросом, спорные и заказы повышенной опасности.

Капитан Лонштейн не ошиблась. На первой строчке таблицы «заказы под вопросом» стояло её имя. Тот, кто остался из Гюрзы на свободе, до кого так и не удалось дотянуться, тот самый шпион, решил воспользоваться лучшими убийцами в России. Но помешали убийцы из триады. По логике вещей…

— Леда, — Эми отвернулась от таблицы и светло улыбнулась. — Как у тебя с планами на сегодняшний вечер?

— О господи…

— Ну, правда. Я ничего такого не имею в виду. Просто прогуляться в одно место.

— Отказано!

— Почему?!

— Не хочу снова оказаться в отделении по подозрению в чем-нибудь очевидном и не очень! Эми, ну, зачем тебе это?! Напарника попроси! Или студента своего, чтобы устроили тебе огневую поддержку. Я-то тебе зачем?

— Я же не воевать иду!

Леда содрогнулась.

В прошлый раз, когда Эми так сказала — офисное здание, в котором засели террористы, не подлежало ни восстановлению, ни реконструкции. Капитан Лонштейн потом с невинным видом сообщила, что эта «уродливая коробка портила весь городской пейзаж, её нет — зато люди не пострадали». Террористов к людям с некоторого момента Эми уже не относила.

Одним словом, вот это её «не воевать» означало, что Эми будет разбираться самым быстрым для неё способом. Выживаемость тех, кто ей мешал, после этого снижалась… или стремилась к нулю.

— Я буду хорошей, — пообещала капитан задумчиво.

— Кому?

— Себе! И… патрулю. Немножко.

— Не пойду! — Леда вскочила, взглянув на время. — Всё. Наш с тобой сеанс закончился. У меня ещё твое начальство не обработано. Данные я тебе слила, если будет нужно — разбирайся сама. А я хочу побыстрее закончить проверку и смыться отсюда. И… — у дверей аудитор остановилась, вздохнула и повернулась. — Куда ж я от тебя денусь. Во сколько встречаемся и где?

— У дверей того типа, которого шантажируют из-за наркотиков. Сегодня. В семь тридцать. И будь в коктейльном платье покороче. Мы идём в казино.

— О нет!

— О, да, — согласилась Эми. — И… прихвати что-то поудобнее из оружия.

— Может, сразу автомат или базуку?

— Если ты будешь на своем страшном джипе — тащи базуку.

— Лучше бы я не спрашивала, — пробормотала Леда, вывалившись из кабинета, улыбнулась криво встретившемуся ей в коридоре Серхио. — Сочувствую.

— Что?! — опешил мужчина.

Но аудитор уже пошла дальше по коридору, прижимая ладонь ко лбу.

Проводив её взглядом, красивая чертовка! Серхио вошёл в кабинет. Эми, уже убрав все следы своей деятельности, сидела и рисовала на компьютере какие-то кружечки, линии, черточки, квадратики.

Напарница была исключительно занята.

И не сказать же, что всю ночь была не дома, а под утро, вместо того, чтобы поспать, пила с Серхио кофе в маленькой французской кофейне. Предлагать кофе мужчина не решился.

— Привет, — пропела девушка, поднимая голову. — А ты как всегда минута в минуту на работу.

— Это ты ранняя пчёлка, за час уже здесь.

— У Раш утренние занятия, прогулялась с ней, потом вернулась, поняла, что дома сидеть не хочется, и вернулась в патруль. Всё лучше время проводить здесь, чем изображать из себя медведя-шатуна дома.

— Может быть, я могу тебе помочь?

— Изобразить со мной шатуна тоже? — предположила Эми, потом вздохнула. — Серхио…

— Да?

— Сделай доброе дело, не привлекай к себе внимания, а? Вы пока новенькие. Ты, Макс, Лан Тинг — к вам не будут лезть, если вы сами не дадите для этого повод. Так не давайте его? Поработай тихо, спокойно, а ещё лучше — прихвати … Макса того же. И отправляйся вместе с ним дальше заполнять поведенческую матрицу генерала Власова.

— Вообще-то, моя напарница ты.

Девушка развела руками:

— Мне запрещено покидать здание патруля. Сегодня утром приказ начальства появился.

— Почему?

— Официально — до выяснения обстоятельств по отравлению. Неофициально из-за того, что вчера ночью чуть не убили, — ухмыльнулась Эми. — Знаешь, такая вот… досадная ситуация. Девушка пошла погулять в казино, а там её двое убийц поджидали.

— Они живы?

— Обижаешь. Я с ними даже не смогла встретиться. Не дали.

Серхио внимательно вгляделся в напарницу. Вид у неё был не из лучших, но этот лихорадочный блеск в глазах. Ещё немного, и она затемпературит и свалится. И кто работать будет? Если она будет в таком состоянии, её надо будет отправлять на больничный.

Эми подняла руку, медленно скользнула пальцами по своим губам и улыбнулась.

— А, ты думаешь, что я вот-вот заболею. В этом случае, я не уйду на больничный, даже не думай. Ты будешь моим якорем и будешь меня ловить. А я буду делать свою работу не на «пять» — а на «шесть».

Да, конечно, он слышал про неё слухи. Не далее как пару дней назад.

Что его напарница — это как матрёшка. Есть просто Эммануэль, оперативница русского патруля — просто милая девочка, с первого взгляда никто ничего не понимает, вовремя не реагирует, а она собирает информацию. Есть капитан Лонштейн — это уже голодная акула, которая рыщет вокруг своей жертвы, понемногу отхватывая от неё кусочки. А ещё есть «болеющая Эми» — вот это инферно, после которого не остаётся ничего, что стояло на пути. Кайл советовал это не просто запомнить, а где-нибудь записать и смотреть почаще, чтобы не оказаться такой вот помехой на пути.

Посмотрев на девушку внимательно, Серхио подхватил со стула свой пиджак, электронную папку с вопросами и вышел молча в коридор. Спорить с женщиной, уверенной в своей правоте? — самое глупое, что может сделать мужчина. Он был не глуп, поэтому предпочёл её оставить в одиночестве. Правда, запомнив, что присмотреть за напарницей всё же надо. Мало ли что она говорит! Разумная забота ещё никому не мешала.

До Макса он дошёл за пару минут, по дороге разве что остановился около автомата, чтобы купить с собой баночный кофе. Постучал и открыл дверь.

Временный напарник сидел за своим столом, внимательно вчитываясь в какие-то бумаги.

— Мы сегодня снова вместе? — спросил он, не поднимая головы.

— Точно, — кивнул Серхио. — У нас небольшой городок где-то в Сибири. И вроде бы есть долгожитель, который был знаком лично с генералом.

— Вот как? — парень выдвинул ящик своего стола, убрал туда бумаги, отодвинув в сторону пару колбочек с алой кровью. И поднялся. — Тогда отправляемся. Хочу сегодня побыстрее вернуться.

— Конечно.

Миг, и оба оперативника пропали.

Понедельник продолжался в своем обычном ритме. Леда доделывала проверку, с огорчением понимая, что в этот раз даже придраться не удастся к чему-то. Новый начальник взялся за дело слишком уж круто, и уже успел заменить то, что нуждалось в неотложной замене, и тряс генералитет на тему того, что было нужно заменить до конца года. Новые сейфы, новые замки, шкафы для улик, ключи, системы идентификации, система обороны здания, блокираторы джампов и так далее, и тому подобное.

Рачительный хозяин. Котик был в этом плане более спокойный. Он делал упор на людей, подбирал их, огранивал — учил.

Змей был из другой категории людей. Территория была только его, и на ней всё должно было быть и хорошим, и разумным, и обороноспособным. Как показали события с Гюрзой, лишним ничего из того, что начальник патруля затребовал — не было бы. И возможно, погибшая девочка осталась бы в живых. И не пришлось бы ловить на живца Гюрзу…

Но возможно, если бы здание патруля было бы крепостью, к русским вообще бы не полезли? Хотя, вряд ли, русский патруль в последнее время был для очень многих красным флагом, который хотелось порвать на мелкие кусочки…

…Эми была в платье. Опять.

Леда, примерившая шикарный шелковый костюм, на подругу смотрела в состоянии близком к шоковому. Нет, безусловно, она Эммануэль десятки раз говорила, что нужно женственнее быть, женственнее. Но такой резкий поворот… выбил из колеи уже саму Леду.

Платье было короткое. Настолько, что захотелось подойти и потянуть вниз подол. Белоснежная тряпочка с искрой, туфли-лодочки и плащ сверху, чтобы не продуло осенним ветром.

Поправив волосы, Эми улыбнулась подруге и шагнула к дверям.

Порыв сквозняка качнул плащ, обнажая… кобуру с пистолетом, скользнул дальше и качнул дверь квартиры перед ними. Леда тревожно нахмурилась и опустила руку на свой штатный револьвер.

Эммануэль, взглянув на неё, отрицательно покачала головой. Вытащила пистолет и фонарик и двинулась в темную квартиру. Подруга шла следом.

Тот, кто приготовил эту ловушку, был хорошо осведомлен о манере Эммануэль ходить на дело в одиночестве. Или со Змеем в качестве прикрывающего, или не тащить с собой балласт. Знали об этом только свои. Только близкие, которых происходящее не обмануло.

В темноте кто-то был.

Один? Двое? Нет. Четверо.

Дыхание было тихим, но если знать, как слушать — услышать было можно. Ждали, когда Эми пройдёт в центр, туда, где было что-то бесформенное. Хотя, скорее всего, не что-то. Кто-то. Труп того самого незадачливого типа, на которого указал Змей.

Кто-то опередил Эммануэль. Пока она была на работе, кто-то из тех, кто покидал здание или сам убил типа, или… указал место его жительства.

Весьма пугающий аспект.

Если бы Эми была одна, они бы атаковали сразу с четырёх углов, а пока… Векторизатор не сработал. Биение? Активирована система, препятствующая джампу. Но почему?!

— Эми! — от двери донёсся голос Леды.

Эми отступила на шаг назад:

— Стой там!

— Зачем это? — подруга вынырнула рядом, стукнула по плечу. — Что ты тут стоишь, нам надо просто включить свет!

— Он не включится.

— Кто именно? — поинтересовался мужской голос.

— Свет, — улыбнулась Эми. — Верно же, незнакомый человек?

— Верно, леди. Удивлён, что вы не одна.

— Не хотите открывать огонь, не зная, с кем я?

— К сожалению. Нам запрещено убивать кого-то, кроме вас.

— Своего заказчика, вы, конечно же, не назовёте.

— Увы, прекрасная леди. Увы, увы, увы.

Эммануэль хохотнула, прикрыв губы ладонью:

— Почему-то я и не сомневалась в том, что вы именно так мне ответите.

— Вы умны именно настолько, как нам говорили.

Леда отступила, ещё, ещё немного и прижалась к стене. Линзы на зрачках, защищающие её глаза от солнечного света, перестроились. Маленькая хитрость, управляемая подвеской на шее. Миг дискомфорта, и вот уже ей не нужен свет, чтобы видеть.

Четверо мужчин. В тепловизоре, естественно, было невозможно описать их внешность, но вот зато рост и вес можно было понять без проблем, как и то, куда целиться, чтобы подранить шаловливые ручки.

Тихо щелкнул барабан револьвера.

— А, — добавила Эми. — Я попрошу ваших ребят, сэр, не тянуться к своим игрушкам. Боюсь, что человек, который составил мне компанию в сегодняшней прогулке, окажется быстрее, чем они. В скорострельной стрельбе, по тарелочкам, если знаете такое, у меня ещё выиграть не получалось ни разу. А я, вы должны знать, хороший стрелок.

— Давайте мы проверим?

— Вам сразу трупы подать или можем обойтись крайними мерами?

— Давайте начнём…

Говорливый свою фразу до конца не закончил. Раздался выстрел. Кто-то взвыл.

Леда развела руками. Ну, правда, не стоило лезть к пистолету, когда предупреждали.

Отлично зная, куда стреляет подруга, Эми посочувствовала:

— Предплечье, да? Больно, очень, а ещё потом придётся руку разрабатывать. Долго и тяжело. Рекомендую следующим не подключаться. А то начну стрелять уже я. В отличие от спутника сегодняшнего вечера я не такая добрая. А! И он кстати тоже. Первый выстрел всегда идёт в предплечье. Кто дёрнется второй — получит сразу две пули. В предплечье и под ребра.

Из темноты донёсся вслед за двойным выстрелом отчаянный вскрик.

— Ну, вот, не успела немного предупредить, — фальшиво расстроилась Эммануэль. — Третий доброволец получит уже три пули. И да, к сожалению, на этом в барабане пули закончатся.

— Барабан на шесть пуль? — немного изумился говорливый. — Я думал, их уже не делают.

— О, надо знать места или отличных коллекционеров. Я вам даже больше скажу. Это уникальное оружие, но… вот ограничение на шесть патронов.

— Значит, на четвёртого просто не хватит пуль, — обрадовался говорливый.

Леда вздохнула. Ага, у неё. Но то, что у Эми есть пистолет, думать надо. И бегать тоже не надо в темноте, споткнуться можно. Или налететь на шальную пулю. Первый выстрел в предплечье. Второй слишком быстрому мужику в ногу, третий в живот. Чтобы не задеть жизненно важные органы, но и при этом, чтобы долго теперь не смог вернуться в строй.

Эми в такие моменты смеялась, что более человечный способ выяснения отношений у Змея — он хоть убивает, а Леда ещё и мучает. Разработка части тела после огнестрельного ранения — это не только больно, но ещё и дорого, а пострадавшая часть потом всё равно реагирует. На погоду, например. И это… на всю жизнь. Ничем не лечится, никогда.

— Я вот думаю, — пробормотала Эми, — а думать ваших ребят не учили? Или вас. Ой, не стоит дёргаться. Ведь теперь уже я отчётливо вас вижу.

Ответа не последовало.

Их было четверо в комнате, с самого начала. И прибывшая гостья просто не знала, кто из этих четверых самый главный. А теперь, когда трое оказались на полу поскуливающими тушками, Эммануэль взяла на мушку того, кто был самым главным.

Мужчина расхохотался.

— Так вот какая была ваша цель с самого начала, леди.

— Точно. Очень просто, правда?

— Я ждал многоходовую комбинацию, а вы поймали меня в простейшую ловушку. Не могу не восхититься. Мы отступим. А… Только одно. Как насчёт ужина в пятницу? Только вы и я.

— А Чёрный лев уберёт меня из списка своих заказов? — улыбнулась Эми.

Леда дёрнулась, опуская револьвер в кобуру.

Опять интуиция?! Или блеф?

— Это будет зависеть от вашего ответа.

«Не соглашайся!!!» — мысленный крик Леды мог бы дотянуться до другого конца света. Но не до отчаянной капитана Лонштейн, начавшей свою собственную игру.

— Что ж, — Эммануэль улыбнулась, вновь поправив волосы. — Я приму ваше предложение.

— Тогда в эту пятницу. В семь часов тридцать минут в ресторане, который принадлежит нашей организации. Если вы так умны, как нам говорили, вы узнаете, где это, и — придёте туда. В этом случае я отменю заказ. А до пятницы, не обессудьте, придётся побегать.

— Значит, встреча с представителем триады в пятницу утром. Спасибо за информацию, и до встречи в ресторане.

— Буду вас ждать, прекрасная леди.

Резкий хлопок в ладони погасил «биение» блокиратора джампа. Четверо убийц исчезли так же тихо, как и появились. Эми круто повернулась к подруге. Леда, заваливаясь на стену, только и пробормотала:

— С тобой … как в эпицентре урагана, стоишь-смотришь на происходящее в безопасности, а вокруг такое происходит! И… мне надо выпить!

— Тогда отправляемся, — пропела довольная Эммануэль. — И я даже пообещаю никуда не соваться до конца недели.

— Пообещает она, ты уже сунулась хуже не придумать! Пошли отсюда, авантюристка!

— Кто бы говорил, леди, кто бы говорил!

 

Глава 15. Ядовитые клыки Гюрзы

В кухне дурманяще пахло пирожками с малиной. Из заварочного чайника на столе вырывался ароматный дымок. Эми суетилась около плиты, то и дело поглядывая на время. Вчера они разошлись с Ледой по домам рано. Рашель, проболтавшая полвечера с кем-то, а с кем не призналась! ещё сидела и делала домашнее задание, когда красавица Эммануэль явилась домой.

Эми даже выдался шанс выспаться, потому и чувствовала она себя достаточно прилично. Насколько, правда, это возможно после таких эмоциональных раскачек, ночи без сна и пары бокалов крепкого коньяка.

Рашель, устроившись на стуле, спиной к пирожкам, чтобы не соблазняли, повторяла стихотворение, которое было нужно выучить наизусть согласно домашнему заданию. И в кухне звучали строчки из бессмертного «Евгений Онегина».

— Я к вам пишу, чего же боле! Что я могу ещё сказать, теперь я знаю… — Рашель сбилась. — Какой трудный язык! Красивый, певучий, но до чего же его заучивать наизусть тяжело, мне так и хочется начать этот же отрывок читать на французском языке! Его мама очень любила… Себастьян проговорился, когда мы в выходные были у него. Но не могу его запомнить на русском просто никак!

— Чтобы легче было запоминать русские стихотворение, — Эми поставила на огонь турку, чтобы сварить себе кофе, — нужно запоминать скорее атмосферу и интонации, чем слова. Если собьёшься в одном-двух словах не страшно, они ложатся в канву ритма сами. Запоминай движения, дыхание, естественность фраз.

— Как будто это так легко!

— Нелегко. Давай попробуем вместе.

— Вместе?

— Да, — улыбнулась Эми. — Я буду читать вместе с тобой.

— Тебе принести учебник? — обрадовалась Рашель, подскакивая.

— Не нужно, я хорошо помню письмо Татьяны. Начинаем?

— Да!

… «Другой!.. Нет, никому на свете

Не отдала бы сердца я!

То в высшем суждено совете…

То воля неба: я твоя;

Вся жизнь моя была залогом

Свиданья верного с тобой;

Я знаю, ты мне послан богом,

До гроба ты хранитель мой…»

Эми помахала рукой Рашель, забежавшей в школу, повернулась, накинула на голову капюшон плаща. Было холодно на улице, зябко в душе. В их семье все были такими, однолюбами. И встречи со вторыми половинками обычно было волей неба. Только редко кому удавалось свою вторую половину сохранить… Или теряли по воле жизни, или… теряли по воле смерти. Первое было больнее, второе непоправимым.

— Я вот думаю, — Эми, войдя в свой кабинет, уставилась на Серхио голодным взглядом кобры. — Когда ребёнок заявляет «не приходи сегодня за мной, у меня свидание», это повод хвататься за голову или за сердце?

— За ремень! — подскочил мужчина.

— Нет, за ремень хватаетесь вы, горячие итальянские парни. Вот будет у тебя ребёнок, поймёшь, — пройдя мимо Серхио, девушка надавила на его плечо, заставив вернуться обратно. — А мне и в голову не придёт прибегать к таким мерам. Скорее схвачусь за сердце, что девочка успела вырасти, а я и не заметила. А если серьёзно… Ма-а-акс! Иди сюда…

Дверь кабинета хлопнула, Максим просунул внутрь взъерошенную голову:

— Как неудачно меня принесло. Я, когда услышал ваши слова, профессор, думал, у меня получится тихонько отступить и смыться, но вы же меня засекли! По дыханию что ли?!

— Бери выше, — ничуть не смутилась Эми. — Ты слишком громко думаешь!

— Когда вы так говорите, я готов поверить во что угодно!

— Верь, — согласилась девушка. — Итак, с чего начнём? С личного или официального?

— С личного, — вздохнул Макс. — Давайте, я сразу скажу, а то мне даже страшно.

— Я же спокойна!

— Так потому и страшно, профессор, — парень взъерошил волосы, потом признался: — У меня сегодня показ. В шесть часов вечера. После него обязательный раут, на котором я должен появиться. Если появлюсь один — меня разорвут на памятные сувениры. Если появлюсь с девушкой — разъяренные мегеры разорвут на клочки её. Если появлюсь с юной и прекрасной леди — никто не посмеет сказать ни слова.

— Думаешь?

— Уверен. К тому же, профессор, я ещё не встречал девушек, которые умеют правильно танцевать и не наступать мне на ноги на каждый третий, а то и второй шаг.

— С Рашель тебе будет танцевать не очень удобно. Сам посмотри, какой ты высокий, — Эми подошла к кофейнику, включила на кнопку и задумчиво на него уставилась.

Аппарат зажужжал. Громко, низко, опасно.

Но среагировать девушка не успела, успел Серхио.

В резком прыжке джампа дёрнул Эми на себя и, оттолкнувшись ногами от пола, прыгнул, не успевая даже потянуться к приборчику или высчитать новый вектор в уме.

Кофемашина взорвалась. Гул ударил по ушам, прокатился по кабинету, вынося стёкла, полетели на пол несколько электронных папок, что лежали на столах у оперативников

Столб огня мгновенно достал до потолка, и тут же включились спринклеры и сигнализация. Рёв прокатился по всему зданию патруля, и через несколько минут в кабинете было не протолкнуться. Серхио, на которого пришёлся основной удар, забрали появившиеся медики.

Эми оставили отлеживаться в кабинете врача внизу.

Сердитый Макс отделался только звоном в ушах и временным понижением чувствительности слуха. Вот и поговорили. О том, что встречаться Эми с Рашель сегодня нельзя, было очевидно. Максим получил добро на то, чтобы вести девочку на свой бал. Легенда была заготовлена мгновенно: дочь друзей семьи. Платье у Раш было готово, поэтому Максу предстояло прыгнуть вначале за своей прекрасной леди, переместить её домой — в вишневый комплекс. Платье, к огромному счастью Эми, курьерской службой доставили именно туда. И после этого отправляться развлекаться в свое удовольствие.

В принципе, Эми сама была немного ниже, чем Рашель, а с Максом танцевала безо всяких проблем. Так что, тут никаких вопросов быть не могло. Вопросов не было и о том, откуда сегодняшний подарок. Ядовитые клыки Гюрзы, которые остались не выдранными. Конкретно кто заказчик — неизвестен. Доставитель — Чёрный лев.

Была бы бомба мощнее — разнесло бы весь кабинет, в живых никого бы не осталось. Но к счастью, те устройства, что установлены были по приказу начальства, большую массу пронести бы не позволили. Но и того, что было, хватило с головой и немного больше.

Вячеслав Андреевич, патрульный врач, суетился вокруг девушки, приговаривая:

— Ну, как же так, ангелочек, не успела после отравления в себя прийти, уже чуть на бомбе не подорвалась. А следующим что будет?!

— Из-за того, что я свой лимит везения на год исчерпала во время гонки с Гюрзой, думаю, огнестрельное, — радостно улыбнулась Эми, которой уже успели вколоть слабенький транквилизатор. И тут же получила по голове линейкой. — Ай! За что?!

— За язык длинный! И за то, что сначала говоришь, а думать — не думаешь!

— Ну, и подууууумаешь, — зевнув, девушка завалилась на бок. — Вячеслав Андреевич, всё вокруг кружится. И змеюка подколодная опять мерещится, что вы мне такое вкололи?

— Поспи, — причудившийся Змей наклонился, смахнул с щеки белые пряди, лаская провёл по нежной коже. — Тебе это сейчас необходимо.

— А когда я проснусь? — спросила Эми, закрывая глаза. Невесомое покрывало поднималось словно само собой, укрывая её.

— Сладких снов, — раздалось над головой, и сон утащил, утянул куда-то, где были две огромных змеи, одна из которых её защищала, а вторая пыталась укусить. И наблюдал за всем этим чудо-зверь, с морды которого на девушку смотрели умные разноцветные глаза…

…В офисе детектива Нефритова Виктора Александровича с недавних пор постоянно что-то происходило. На работу он брал Ингера, смешливого молодого парня, не закрывающего рот, а получил вместо него кучу проблем в компактной оболочке и с запасом энергии, сравнимым с тем, что вырабатывал когда-то ядерный реактор.

Ингер, а точнее Федорова Инга, бизнес-вумен первой категории, решила, что ей в жизни не хватает приключений, и влилась в агентство Нефритова. Первое время Виктор был, безусловно, ей благодарен. Освободилась часть времени, которую можно было потратить с большей пользой. Да и разговорчивый обаяшка Ингер взял на себя то, что самому Нефритову никогда не нравилось — общение с клиентами.

А потом взвыл уже сам глава агентства, потому что оказалось, что Инга привлекает массу неприятностей и клиентов, от которых стоит держаться подальше. Не прямым способом, а косвенным.

В результате детектив еле-еле успел выбраться из одной змеиной ямы под названием «Гюрза», только чтобы влететь в следующую, стоившую ему немало нервов.

— Короче! — стукнул он ладонью по столу. — Больше такими делами не занимаемся!

— Ну, как же! — разкапризничалась Инга, сидящая на краешке его стола, сегодня у «Ингера» был выходной, поэтому она явилась в своем нормальном виде. — Я так не согласна! Я хочу…

— Молчи! — взревел Виктор, подскакивая и закрывая женщине рот ладонью.

Причина для спешки была понятна. В прошлый раз после слов «я хочу повеселее», дело закончилось тем, что их обоих похитили и требовали взяться за мерзкое дело на мушке автоматов.

После слов «хочу поинтереснее» оказалось убийство «три в одном», когда заказчик, исполнитель и жертва умудрились несколько раз поменяться местами и было непонятно, кто убит, кого убили и почему, и требовалось установить мотивы всех трёх обнаруженных целей.

И на этот раз детектив категорически не желал, что случится после того, как Инга скажет «что-нибудь поярче» там или «посмешнее».

Инга содрогнулась и засмеялась, Нефритов отступил:

— Уволить бы тебя.

— Не-а, — вскинула она голову. Пряди темных волос качнулись, обнажая не проколотые уши. Шагнув ближе, женщина уперла палец в грудь мужчине, задумчиво обрисовала один круг, второй, третий, поставила внутри точку, словно размечая мишень. — Ты уже полностью мой. Никому не отдашь и сам никуда не денешься.

— Инга!

— Да, да, да. Не любая другая женщина, а одна, настоящая и весьма требовательная. Собственно говоря, Виктор, я сегодня, знаешь, за чем явилась… Через пару недель будет крупное мероприятие, на котором я быть должна. А вот тут вопрос. Ты в каком качестве туда пойдёшь?

— А какие варианты? — успокоившийся Нефритов отошёл к мини-бару, встроенному в стену. Алкоголь там хранился от силы в одной вариации, зато в охлаждающем отсеке стоял добрый десяток различных напитков. Инга вечно мёрзла, поэтому климатическая система была выставлена на уровень чуть выше уровня комфортности самого Виктора. Из-за этого бар он стал разорять куда чаще, чем раньше.

— Вариант первый, — Инга снова устроилась на столе. Платье из тонкого кашемира приятного цвета морской волны поехало вверх, обнажая коленки. — Собственно, как приглашенный со стороны, вариант второй — как мой спутник, вариант третий — как мой телохранитель, а! Ещё есть вариант четвёртый — как детектив.

— У тебя что-то случилось?

— Нет, но если тебе не понравятся первые три пункта, я постараюсь, чтобы четвёртый стал реальностью, и возникла необходимость в твоём присутствии.

— Опять эта твоя эгоистичность.

— Ну, а я и ничего не говорю, нежной фиялкой не притворяюсь. И вообще, хочу, чтобы ты выбрал второй вариант. И не заставлял меня прибегать к жестким методам.

— Инга.

— Да-да, женщина должна быть тихой, мирной, хорошо кидаться пепельницами, метко бить скейтбордами и…

Нефритов засмеялся.

Она не умела молчать. Она могла притворяться, быть спокойной, не привлекать к себе внимания излишнего, но молчать она не могла. Тараторила без конца, смеялась, поправляла волосы, играла подвеской на шее. Безумная, яркая, смешная. И подо всем этим крылся стальной стержень воли, который не ломался и не гнулся.

Можно даже сказать, женщина мечты, если бы не её дух авантюризма и вот этот нарциссизм. Самовлюбленная эгоистка. Сильная и слабая одновременно. От её противоречий дух захватывало.

И хотелось узнать ещё больше и ещё.

— Хорошо. Пусть будет спутник, — согласился Нефритов, поворачиваясь.

Бокал, который он налил, вывалился из рук. Стекло покатилось по полу, а он уже прыгал, сбивая в отчаянном прыжке Ингу. Пуля пронеслась где-то над ними. Разбилось, рассыпалось по полу модифицированное стекло.

— Так, — Нефритов, опираясь одной рукой на пол, нависал над Ингой. Женщина осталась спокойна, будто не в первый раз для неё было оказаться под снайперским огнём. — Что ты там хотела? В этот раз ты хочешь как?

— Поспокойнее, — засмеялась она. — Но поскольку ты не дал мне закончить фразу, то в этот раз во всем происходящем виноват будешь ты.

— Инга, — Нефритов покачал головой, — ты — ведьма!

— Нет, — женщина потянулась губами к мужским губам. — Ведьма у нас Эми, а я так, всего лишь подвизалась в русском патруле. И… говоря, о них… — обняв Нефритова за шею, притягивая его к себе, Инга одновременно включила сигнализацию, обеспечивающую вызов патрульных. Кому-то сегодня предстояло плотно работать.

Но Инга уже не хотела, чтобы этим «кем-то» оказался появившийся посреди комнаты Змей. Ровно в тот самый момент, когда у снайпера где-то дрогнул палец на курке, и ещё одна пуля пропорола воздух. Ну… Раз уж ходят легенды о людях, которые умеют ловить пули руками, то должны же они существовать в реальности?

… И о дотошности Змея пора тоже слагать легенды. А ещё посоветовать ему поменьше общаться с заразой Эммануэль, чтобы не набирался ненужного!…

***

Светские рауты после показов были для Макса настоящей бедой: скукота, толпа разряженных женских тушек, бегающих за ним, словно он был жертвой. И никого же убить нельзя!

Того, кто придумал для него такую легенду, надо было самого убить. Но, увы, имена людей, создающих легенды для убийц на службе государства, чистильщиков или некоторых оперативников под прикрытием, тщательно охраняли. Если бы не этот факт, Макс уже давным-давно устранил бы типа, который таким экстравагантным способом тешил собственное самолюбие.

Единственным светлым пятном сегодняшнего вечера, оказалась Рашель.

Про разницу в возрасте Макс помнил, как и о том, что ни о каких отношениях и речи быть не может. Но разговоры с этой малышкой были настоящим глотком свежего воздуха в этой затхлости. Она была начитана для своего возраста куда больше нормы. Вела себя так, что невоспитанные девицы бледнели и рассасывались по стенкам. Юная аристократка, умеющая себя подать.

Рашель с удивительной легкостью нашла общий язык и с начальником группы Макса — милейшей души человеком, и его склочной женой, являвшейся гениальнейшей портной, которую он когда-либо встречал. Девочка одним своим присутствием сглаживала вечер, и мало-помалу он становился всё лучше и лучше.

И даже вальс, к которому Макс был неравнодушен, она танцевала легко и естественно, и сама своими результатами была недовольна.

— Нужно больше практики, — грустно сказала Рашель, когда они уже стояли на балконе.

— Больше? — удивлённо взглянул на неё Максим.

— На балу меня засмеют, — девочка, повернувшись спиной к перилам, оперлась на них локтями, глядя в темное небо.

Всё вокруг казалось сказкой.

И парень, ставший на одну ночь принцем, и она сама, оказавшаяся принцессой. Рашель никто не читал на ночь сказок, она всегда читала их себе сама. Но тут Эми взявшись за воспитание своей младшей сестры, как она в последнее время начала называть Раш, взялась ликвидировать и этот пробел.

И сказок, наверное, было слишком много. А может быть, в этом было виновато золотистое платье самой Раш, и сложная прическа в ее волосах с мерцающими звездами. А может быть, это была вина самого Максима. Потому что принцы должны выглядеть именно так: высокие, не толстые и не худые, красивые. В белом костюме с золотом.

— А ты умеешь ездить верхом? — поинтересовалась Рашель тихо.

Максим, стоящий рядом с ней, кивнул:

— У нас в детстве была своя… ферма, пожалуй. Она и сейчас есть, только там уже не маленькое подсобное хозяйство, а один из гигантов сельскохозяйственной продукции. Вот поля мы объезжали на лошадях. Машину гонять по тем полям и пыли не хотелось, к тому же, чтобы осматривать растения, нужно было медленно передвигаться, выбрали лошадей и не прогадали. В первый год я больше падал, чем ездил. На второй стал уверенно держаться в седле. На третий гонял лошадь галопом и брал препятствия. А на четвёртый уже начал ездить без седла. А ты хочешь научиться?

Рашель покачала головой, грустно улыбнувшись:

— Я умею. У нас… в нашем… — вздохнув, девочка сдалась и назвала вещи своими именами. — Аристократия высоко ценит некоторые архаичные умения. Например, верховая езда, танцы, прокитайские чайные церемония или икебана. Живопись, литература, экономика — в необходимом базисе обучения заложены предметы, которые мои сверстницы никогда не изучают и изучать не будут.

— Сейчас всё закончено? — уточнил Макс, стараясь не обращать внимания на червячок, закопошившийся в сердце. Действительно, маленькая принцесса. Не показалось.

— Нет… — Рашель отвела взгляд. — После… событий… этого лета… лишь небольшой перерыв, потом обучение снова продолжится в полном объёме, — занервничавшая девочка поправила волосы. На запястье сверкнул локальный блокиратор джампа, к которому Максим прикипел взглядом.

— А это?

— Блокиратор. Когда он включен, меня переместить куда-либо могут люди, имеющие доступ. И никто кроме.

— Зачем такие сложности?

— Эми сказала, что третьего моего похищения она не переживёт, — Рашель деликатно улыбнулась, не показывая зубки.

— А были первые два?!

— Первый я ещё маленькая была. Чуть не умерла. Она меня в последний момент нашла. Второго я почти не помню, меня на снотворном держали. Зато чуть не умерла сама Эми, когда кинулась меня спасать… Как-то… так… — и снова тот самый взгляд, полный тоски и неожиданно взрослого выражения.

В боевых действиях даже маленькие девочки взрослеют очень быстро…

Максим знал это как никто другой. Насмотрелся на приютских, которых дрессировали вместе с ним в военной части. Поэтому положив ладонь на плечо Рашель, он чуть сжал его:

— Это было. И прошло. А сегодня, как уважающий себя рыцарь, я не дам тебя в обиду. И уж тем более, не дам никому похитить.

— Во всех историях, что я читала, страшный дракон крадёт деву из-под носа у рыцаря, — открыто улыбнулась Рашель.

Макс усмехнулся, потянул её к себе, шепнул на ухо:

— А я совершенно неправильный рыцарь и прекрасную деву никакому дракону не отдам. Если она согласится подарить мне танец.

— С удовольствием, — кивнула девочка, вкладывая ладонь в руку Максима.

И спустя мгновение мягкие переливы дунайского вальса подхватили и повлекли пару за собой…

Вечер закончился рано и вместе с тем очень поздно. И Рашель, и Максиму не хотелось расставаться. Между ними была не такая уж и большая разница. Рашель знала и умела куда больше, чем её ровесницы, ей с ними было не то чтобы скучно, но не очень комфортно. А Макс из-за своей работы многое пропускал и наверстывать приходилось урывками. У них были схожие интересы, и, в конце концов, очень похожий взгляд на некоторые вещи.

Но раут был закончен. Гости разошлись. Переместившись из центра Москвы до вишневого комплекса, до самого дома Максим и Рашель шли пешком.

Вокруг шумели вишни, жёлтые листья покачивались, и то и дело срывались в воздух, пока ещё только десятками, но и до золотого листопада было недалеко.

Как истинный рыцарь, Макс набросил свой пиджак на хрупкие плечики Рашель. Они шли вместе молча, не хотелось разговаривать, хотелось эту ночь разделить в молчании на двоих.

Узкий серп луны то и дело прятался за налетающие клочковатые тучи. По-осеннему яркие звёзды низко нависали над землёй, но желания дотянуться до них не было.

По дорожке задорно отстукивали ритм каблучки.

Воздух пах осенью и почему-то яблоками и корицей.

— Максим, — Рашель повернулась, взметнулся золотистый подол, девочка вопросительно взглянула в глаза своего спутника. — А о чём ты мечтаешь?

Парень только головой покачал. Такие вопросы! Кто бы мог подумать, что она спросит именно это. Хотя, к этому всё и шло. Её взгляд, их разговоры. У него была мечта, совершенно немужская и не военная. Вырваться из круга смертей. Стать обычным человеком, которому не надо заботиться о чужих жизнях, свидетелях, убийцах.

Не серой массой, не планктоном, кем-то достаточно высоко, чтобы можно было заниматься любимым делом. Но… сначала нужно его найти.

Только разве скажешь такое девочке?

Макс улыбнулся, открыл перед ней дверь:

— Мы пришли, Рашель. Отложим этот разговор на другой раз?

Девочка, проходя в тёплый с улицы холл, кивнула.

Раз отложить — значит, другой раз обязательно будет! А это того стоит. И провожают её сразу до квартиры! А значит, она ещё немного может побыть принцессой в сказке.

К сожалению, сказки обладают свойством заканчиваться. Иногда даже быстрее, чем ожидается. Максим думал о том, что сейчас проводит прекрасную деву до дома и отправится на работу. У него был заказ.

Рашель думала о том, что завтра будет вставать долго и тяжело, но вечер того стоил.

Только вечер ещё не закончился. Девочка уже шла к идентификационной панели, чтобы открыть квартиру, когда Макс рванул её на себя, причиняя невольно боль, но времени церемониться не было.

Шестеро.

Двое вышли из открывшейся изнутри двери. Двое поднялись по лестнице снизу и двое же спустились сверху.

Максим ожидал, что Рашель вскрикнет, заплачет, но девочка рядом с ним осталась совершенно спокойна. Видела хуже? Маленькие девочки не должны превращаться в маленьких солдат.

Один из тех, кто вышел из двери, подошёл ближе, остановился около Рашель и… присел перед ней на одно колено:

— Меня зовут Арсьен, миледи Монтесье. Я один из тех, кто был тщательно законспирированным оперативником Гюрзы. Один из ядовитых клыков, который до сих пор не вырвали. Мы не верим в то, что ваш отец умер, но мы знаем, что так просто до него не добраться. Ваша смерть, миледи, станет ему посланием. Вы станете нашим проводником к нему. А поскольку не хотелось бы причинять боль столь прекрасной юной девушке как вы, пожалуйста, не сопротивляйтесь. И вашего спутника, как и вашу женщину-опекуна… — скользнул Арсьен рассеянным взглядом по Максу. — Мы не тронем. Молодой человек, будьте благоразумны и стойте там, где стоите.

Рука Рашель, которую Максим нашёл и осторожно сжал, чуть дрогнула. Девочка боялась, что он от неё откажется. Что сейчас правильный рыцарь спасует перед разбойниками.

А потом она словно ещё раз услышала: «Увы, я неправильный рыцарь».

Выражение лица Максима изменилось.

Ещё мгновение назад рядом с очаровательной юной графиней стоял такой же аристократический воспитанник, знающий, что в мире всё может принадлежать ему, всё, на что упадёт его взгляд. Раздолбай, лентяй, прожигатель жизни и ценитель бомонда.

Ситуация изменилась для «разбойников» мгновенно.

Только что они загнали в угол парня и подростка, а потом парень оскалился и…

— Верь мне, — попросил он, притянув Рашель к себе и закрывая её глаза рукой. — И ни за что, не открывай глаза, пока я не попрошу. Договорились?

— Да, — шепнула девочка.

Максим не двинулся. Его рука так и лежала спокойно на её глазах. От него пахло лимоном и немного мятой.

Над ухом что-то как будто вжикнуло. Раз… второй… шестой.

А потом девочка оказалась поднята вверх, на руки.

— Я сейчас внесу тебя в квартиру, — сказал Максим ровно у неё над ухом, проходя мимо тел, которых Рашель не видела. — И только потом ты откроешь глаза. Да?

— Да, — согласилась девочка послушно.

— Ты молодец, не испугалась.

— Ты сказал, что защитишь меня.

— Да, — Макс поставил маленькую принцессу на пол, коснулся губами её виска. — Пока я буду рядом, я смогу защитить тебя. А пока, сделай мне чай, прекрасная принцесса, а я буду вызывать стражу. Разбойники не должны оставаться перед замком, а то мало ли…

Рашель засмеялась, кивнула и отправилась на кухню — ставить большой чайник, потому что, если что она и успела запомнить, пока общалась с Эми и Змеем — так это то, что оперативники всегда голодные! Работа у них… такая, что поесть нормально никогда не удаётся. Всё на бегу, на лету… на голодном ходу.

 

Глава 16. Немертвые мертвые

Голова, когда Эми открыла глаза, была чугунной. Что там ей такое вкололи, было вопросом интересным, но не самым своевременным. На часах было немногим больше полуночи, нужно было собирать себя в единое целое и отправляться домой, куда вот-вот Максим должен был вернуть Рашель.

Врача в здании патруля уже не было. Искусственный интеллект новой системы безопасности послушно отчитался, что в здании нет никого, кроме двух техников. Вообще никого.

«Приходи, кто хочешь, делай, что хочешь, слова никто против не скажет», — мысленно оценила ситуацию Эми, покрутилась у зеркала, разглядывая собственное помятое отражение. — «Только вот какое странное дело, я же тоже «кто хочешь», и я хочу, я очень хочу, только вначале, прости добрый ИИ, разреши я немного покопаюсь в твоих внутренностях, ибо мне очень-очень надо проверить, чтобы в здании патруля действительно никого не было».

ИИ добрым не был, сердито сопротивлялся и корчился, но в итоге все равно предоставил Эммануэль доступ к камерам наблюдения. Посторонних вроде бы не было. Своих, впрочем, тоже. Интуиция шептала, что задуманное это серьезный риск, но, тем не менее, риск оправданный.

Эми облизнула пересохшие губы. Обыскать кабинет Лан Тинг было не авантюрой, а разумной превентивной мерой предосторожности. Но покушаться ещё и на обыск кабинета Змея… Заманчиво, но опасно.

Что касается нового секретаря патруля, ни о каком компромате не могло идти и речи. Эми на подобное и не рассчитывала: ее цель была куда проще и куда мелочнее. Она хотела получить логи двух действий. К каким системам Лан Тинг обращалась — раз, и куда она звонила — два. Совершенная мелочь!

Естественно, нормальные оперативники личные разговоры из здания патруля не совершали. И очевидно, что новенькие не знали о параноидальной системе отслеживания данных, установленной ещё на заре зарождения русского патруля. Эми знала — Змей однажды проговорился на свою голову. А вот с пользованием были проблемы. Старые интерфейсы и совершенно очевидные несовместимости мешали юному гению в лице Эми добраться до тайн логов, что вел «Большой Брат».

Сейчас она была старше, хотя с «умнее», очевидно, были серьезные проблемы.

Полезла же она вообще в этот кабинет!

Но зато у Эми были знания некоторого рода, а ББ уже очень давно не обновлялся. Словно был оставлен, чтобы Эми… могла что-то увидеть?

Пальцы скользили по клавиатурам каскадно, девушка ломала систему одновременно с двух сторон, и это был не один и тот же способ — два абсолютно разных.

Система не поддавалась, с самого начала, а потом мало-помалу начались подвижки. Сначала Эми взломала первый контур системы, затем второй, покрутилась голодной акулой вокруг третьего и взломала и его.

Чтобы узнать, что её обошли! Логи системы были чистыми. Слежка велась только за четырьмя людьми: некто очень знающий (вот подколодная змеюка) использовал систему Большого Брата, чтобы не сводить глаз с Лан Тинг, Серхио, Макса и… самой Эми!

Логи были заботливо рассортированы по подписанным папкам и буквально кричали:

«Я знаю все, что ты захочешь сделать. Но в этом вопросе препятствовать тебе не буду».

В первый момент она даже не поняла, что случилось. Как такое возможно. Как вот это вообще может быть! А когда Эми осознала, что ее не просто просчитали, но ещё и переиграли, не просто обиделась. Она ещё и рассердилась.

Девушка так долго вела все это дело не ради того, чтобы явилась какая-то девчонка со стороны, и все пошло коту под хвост. Змей перестал разговаривать. Вместо того, чтобы заниматься одним нормальным делом, ни на что не отвлекаясь, пришлось то и дело спотыкаться на мелких неприятностях. И из-за чего?! Ради того, чтобы её переиграли в последний момент?

Снисходительно показав, что она — могла бы и не стараться?!

«Завтра отправляюсь сама по местам. Я вычислю этого шпиона! Уже просто из чувства вредности! И никто меня не остановит. Не хватало ещё планы свои менять!»

Смахнув логи в свой наладонник, Эми, полыхая обидой, поменяла все три поля, вокруг системы, подхватила свою сумочку и двинулась в кабинет соседний — в кабинет Змея.

Разум пискнул, что это плохая идея, интуиция с ним согласилась, но оба голоса потонули в яростной жажде крови.

К сейфу Эми не полезла, как и к шкафу — там никогда не было ничего полезного.

Зато стол…

Выдвинутый нижний ящик стола был пуст.

«Думаешь переиграл?» — на губах Эми сама собой появилась злая ухмылка. — «Думаешь самый умный? Раз уж ты просчитал, что однажды я сюда залезу, то и свой тайник ты оставил здесь же. Сейчас я выдвину второй ящик, затем сделаю вот так…»

Второй ящик оперативница выдвинула до середины, скользнула в образовавшееся пространство ладонью и вытащила искомое. Длинная продолговатая шкатулка. Внутри такой могла поместиться без труда электронная папка. А еще… фотография самой Эммануэль.

Девушка знала, что у Змея плохая память на короткие цифровые комбинации. Он ее тренировал, но на самые важные вещи ставил один и тот же числовой код. Эми один раз его взломала и думала, что это деяние прошло незамеченным.

Ощущение того, что рядом кто-то есть, прокатилось по телу обжигающей волной.

Эми, придерживая свою фотографию, выпрямилась. Змей стоял в дверях с блокиратором. Джамп запрещен. Видеть и слышать их тоже сейчас явно никто не может?

Молчание начальника было красноречивым. Вопрос: «что ты тут делаешь?» был буквально повешен в воздухе.

— Забираю свое, — сердито сказала девушка.

Змей усмехнулся и перегородил дверь, одним своим видом говоря: «Не выпущу».

— А я и спрашивать не буду! — Эми потянулась к кулону на шее, внутри которого пряталась уменьшенная одноразовая копия экстренного векторизатора, к доведению которого до ума сама приложила руку.

И не успела.

Змей был быстрее. Эми ойкнула и… оказалась прижатой к мужскому телу. Крепко — не вырваться. А фотографию из ее руки забрали, осторожно разжав женские пальцы.

Вместо этого в руку Эми опустили папку.

— Твоя по праву, — голос у Змея был хрипловатый немного.

В душе заныло тревожно: «Простыл? Он же никогда не болеет! И… Опять, не хочу! Не буду! Меня это совершенно не касается!»

Мужчина над головой хмыкнул, скользнул пальцами по нежной щеке, поддел за подбородок, поднимая лицо Эми к себе.

— У меня не было выбора.

— Он есть всегда!

— Альтернатива была только твоя смерть или воздействие на тебя через Рашель. Изощренные азиатские пытки — это те пытки, которые явно позаимствовали из ада.

— Меня это не волнует! Отпусти.

— Ты капризничаешь.

— Я обижена! Ты мог сказать мне! Ты должен был это сделать, а не писать эту чертову записку!!! — отчаянный крик перешел в заглушенный вой.

Плакать не хотелось, но в душе снова наливался комок боли. Душной, тугой, тисками обмотавшей сердце. Но показывать Змею, насколько ей больно, Эми не хотела. Нужно было спрятаться от его внимательного ищущего взгляда. Нужно было сделать это как можно быстрее, пока не стало слишком больно, пока эта боль не накрыла приливной волной. — Отпусти…

— Не могу.

Взгляд Эми полыхнул непониманием. В черных глазах спокойного Змея не было видно ничего, разве что отражение самой Эммануэль.

— Что?!

Мужчина не ответил. Подхватив девушку на руки, словно она ничего не весила, он подошел к дивану и сел, удерживая Эми.

Мысли разбежались в разные стороны. Комок подкатил прямо к горлу. За что он так? За что?!

— Тш, — мужские губы прижались к виску Эми. — Все хорошо, я рядом. Поэтому можешь поплакать. Я больше не дам тебе плакать одной.

Сердце сжалось в удушающих кольцах одного нахального Змея. Эми дернулась прочь, но мужские руки только казались обманчиво спокойными. Их надежность, их крепость… Она ведь совсем не железная. Боль и непонимание всех этих дней замешали адский коктейль, но сейчас…

Слезы потекли тихим потоком, прижавшись щекой к мужскому плечу, Эми просто не могла их остановить. А потом вцепившись в Змея крепче, отчаянно разрыдалась. Больше не было сил… Да и его она слишком любила.

Змей держал ее в своих руках, и в его душе пропасть голодной бездны распахивала свою пасть.

Все, все виновные в том, что его женщина так отчаянно плачет, понесут свое наказание. А он сам… Она не простит так быстро, а ее месть будет, безусловно, изощренной. Его же женщина.

И дождавшись, когда слезы утихнут, Змей положил ладонь на щеку Эми, не давая ей отвернуться. Большим пальцем стер соленую дорожку слез, и накрыл ее губы пусть коротким, но жадным до боли поцелуем. А потом отпустил, с шальным взглядом фиалковых глаз и с отчетливым ответом: «Не прощу. Пока, по крайней мере».

Змей усмехнулся, разжал руки, давая своей бывшей напарнице свободу. А спустя мгновение, в кабинете Змея включился автоответчик с телефона дежурного патруля.

«Нападение на офицера патруля, Иванова Максима. Место происшествия: Вишневый комплекс, дом шесть, квартира восемь. Рапортую о трех взрывных устройствах в квартире, обезврежены, а также о том, что это был привет от Гюрзы для капитана Лонштейн».

— Я туда!

— Одна не пойдешь.

— Но!

— Должностная инструкция.

Всего два слова, и простой изящный план начальника Эми легко разгадала. Любому, кому придет в голову уточнить, что это Змей делал ночью в ее квартире, достаточно будет подсунуть под нос служебную должностную инструкцию, гласящую, что в случае покушения на жизнь офицера патруля, на место в обязательном порядке выдвигается начальство.

И Змей, вне всяких сомнений, это сделает. Подсунет кому-то излишне любопытному именно эту инструкцию и именно эти строчки.

А ночь опять предстоит не спать. Судя по голосу Крока, вряд ли там будут живые для допроса. А оформлять трупы — это такая галиматья!

…На следующий день Рашель могла бы и не пойти в школу. Эми ей предлагала такую возможность, но девочка (русский язык в расписании!) торопливо заглотила завтрак, и под охраной Макса выдвинулась на уроки.

Стоит сказать, что к удивлению Эми трупов не было вообще. Были шесть потенциальных источников информации, которые ей со Змеем и Максом на пару предстояло выпотрошить за рабочий день.

Вечером же Эммануэль и Рашель ожидал новый светский раут. Как выяснилось, в Вишневом комплексе Эми ждала корреспонденция в виде ещё одного приглашения.

Имя отправителя было из того списка, игнорировать чьи приглашения было нельзя ради Рашель. Граф Линдр Шатильон. По аристократической легенде, потомок тех самых Шатильонов, что сражались в крестовых походах. А вот имя «Линдр» означало «человек льва».

«Вот жизнь пошла», — Эми плеснула в лицо ледяной воды, — «покушения на убийства и сразу за ними балы. То, се, пятое, десятое. То враги, то недруги, то убийцы. И с некоторыми из них у меня ещё и свидания! Ладно, будем надеяться, что мои знакомые хакеры накопают мне информации по этому типу из Черного льва, чтобы я знала, к кому меня несет на свидание. И, кстати, если мои источники меня не подвели, то это значит, что глава Львов — француз. И почему у меня такое недоброе ощущение? Ладно, быть такого не может, чтобы верхушка французской аристократии вся поголовно была из породы разбойников. Не может же, да?»

День начался удачно, вдруг повезёт, и он так же хорошо закончится?

Через пару часов Эми уже так не думала.

Ещё через пару — она была готова взвыть и запросить пощады.

Информации пойманные «языки» почти не дали. Нисколечко. Даже вот на такусенькую крошечку! Вот как?! Как это можно назвать, кроме как подлость и предательство?!

Змей вернулся в свой кабинет, разобравшись со своей двойкой, Эми растянулась в зале для совещаний на столе, глядя на Макса у кофе-машины.

— Макси-и-им, — протянула она жалобно, — ну, порадуй ты меня что ли? Удалось что-нибудь узнать?

— Увы, профессор, — Макс только головой покачал. — Это какой-то бред они несут! Мы не причём, бес попутал. Satan. Нашептал на уши, и вообще…

— Стой. Что?! Что ты сейчас сказал?! — чашка, которую Эми только-только начала брать, громко звякнула о блюдце. — Скажи мне их слова в точности! От начала и до конца.

— Профессор, с вами всё…

Взгляд Эми полыхнул яростью.

— Очень точно, Макс. Слово в слово.

— Как скажете, — парень, недоумевая, что же такое случилось, вытащил свой электронный блокнот, открыл записи вначале одного допроса, потом второго. — Мартин Сквош. Ирландец. Тридцать один год. В его речи звучало, зачем он это сделал, следующее: Сатана пришёл ко мне в ночь с двенадцатого на тринадцатое. В ночь чёрной пятницы. Сатана был страшен, от одного взгляда на него внутри всё сжималось от ужаса. Мне хотелось преклонить пред ним колени, а ещё лучше даже не смотреть на него. Он стоял ко мне полубоком, и его ярко-жёлтый глаз до сих пор снится мне в кошмарах. Сатана приказал — и мы пошли. Мы не могли игнорировать его приказ. Даже если нам не хотелось больше возвращаться, даже если нам не хотелось убивать или поднимать руку на ребёнка. Приказ Сатаны не обсуждается.

Эми сжала пальцами виски, потом кивнула:

— Хорошо. Дальше. Второй.

— Профессор?

— Макс, слова второго!

— Сейчас. Ричард Джойс. Американец. Тридцать девять лет. Его слова: Сатана пришёл в ночь с двенадцатого на тринадцатое. Это было немногим за полуночью. Он был страшен. Чёрный плащ вился за его плечами словно крылья. Он смотрел на меня в упор, и бездна его синих глаз заставляла меня трястись от ужаса. Он сказал, что Гюрза не оправдала его надежд. На нас он тоже не рассчитывает, но мы, по меньшей мере, можем сделать для него кое-что полезное… Теперь вы объясните, что это значит?

— Не Сатана. Satan, — Эми закусила губу. — Это не оговорка, Макс. Это … кличка. Кличка человека, за которым мы охотимся!

— Они называли разные глаза! И ирландец, и американец, когда их забирали… Профессор, послушайте, я специально проверил — они назвали одно и то же время, одной и той же даты. И глаза у пришедшего к ним «гостя», они же называли разные!

— У него полная гетерохромия, Макс. Один глаз жёлтый. Другой — синий.

— Мне никто подобного не говорил.

— Я ещё не вносила это в отчёты. Это знаю только я. А теперь и ты… — Эммануэль поднялась, бросив взгляд на часы. — Нет. С меня на сегодня достаточно. У начальства я отпросилась, так что, Макс, передаю сегодняшние дела тебе. Я… домой.

— Профессор! — растерянно крикнул парень, но Эми даже не застыла, нажала на клавишу быстрого перемещения на векторизаторе и… пропала.

Максим сердито стукнул кулаком по столу. Она была так близко, чтобы сказать что-то важное, а он… дурак. Спугнул!

***

Французская аристократия была пропитана духом снобизма. Появившуюся среди них Эми — как опекуна маленькой графини Рашель Монтесье, принимать как равную они не захотели.

Это стало очень хорошо понятно на официальном рауте, где людей было очень много, куда больше, чем на недавнем «домашнем» приёме у барона Волтуара. Половина тех, с кем Эммануэль была знакома, держались с ней холодно и отстраненно. Даже те, с кем ещё пару недель назад у неё были хорошие отношения! Из оставшейся половины часть её вообще не знала. Часть даже не ответила на приветствие. Где-то пятая часть вела себя цивилизованно-нейтрально. И только малая, от силы десятая часть всех присутствующих, вела себя так, как и до того, как Эми стала опекуном Рашель.

В любом другом случае Эми, пожалуй, что и расстроилась бы, а после того, что удалось узнать от Макса про Сатану, она больше двигалась по тёмным углам зала, раздумывая о том, что же делать дальше. Одна кличка — это не более чем дополнительный крючок, но уж точно не возможность выявить человека окончательно.

Злило. Злило это до невозможности и до невероятности!

Столько работы, а всего эффекта на копейку.

— Столь прекрасная леди и неожиданно в тёмном углу одна прячется от гостей. Может быть, вы составите мне пару, и мы потанцуем?

Подошедший мужчина был невысок, плотного телосложения и небольшим животиком, что-то вроде «пивного брюшка». Циник в душе девушки сообщил, что это — легче всего организуется с помощью силиконовой модифицированной накладки. Получается аккуратно, а вот облик меняет зачастую до неузнаваемости!

Пара штрихов на лице. Широкие скулы и квадратный подбородок были оставлены. Пропал приметный шрам и щеголеватые усики. Немного изменился цвет глаз — из серого в цвет плотного тумана, форма носа стала тяжелее и грубее, лишая лицо природного изящества, как бы приземляя его. Ну, и наконец, от щеголеватой прически нестареющего ловеласа ничего не осталось. Деловой стиль лучших парикмахеров-англичан.

Но, вне всякого сомнения, перед Эми стоял дон Диего Сервантес, несколько недель назад «скончавшийся» в лазарете тюремного поселения.

Положив ладонь поверх его руки, Эммануэль приветливо улыбнулась:

— Думаю, с вами потанцевать я не откажусь. Заодно может, — добавила она мечтательно, — вы мне и на пару вопросов ответите, сэр…

— Жюль Морель, леди.

— Чудесно. Но вам не хватает бороды!

— Исправлю в самое ближайшее время, — дон Диего увлек Эми за собой в танец, огляделся. — Удивительно дело. В вас ничего не изменилось. Скорее, ваш статус даже повысился, а из человека, который пусть и не блистал на балах, но был одним из тех, кто постоянно в центре внимания, вы стали парией.

— А, это… ожидаемо. Снобизм цветет и процветает. Доведут до ручки — устрою всем присутствующим вечер очень «приятного» времяпрепровождения с обысками и повальными допросами.

— А повод есть?

— Есть. Повод всегда есть, да, вам это точно известно, что среди присутствующих есть люди, у которых за душой грехи. Не один и не два, а больше, много больше.

— Доказательства, милая леди, — дон Диего покружил Эммануэль, глядя на неё с отеческой заботой. — Да, действительно, некоторых из этих людей вы могли бы встретить за другой стороной стола, уже на своей работе. Но доказательства — это камень преткновения. Например, вы не сможете доказать, что Жюль Морель — меценат и бизнесмен средней руки, вхожий в аристократический свет из-за пары выгодных контрактов и удачного замужества младшей дочери и погибший дон Диего Сервантес — одно лицо.

— Я играю по правилам, — улыбнулась Эми. — К тому же, сэр Морель, давайте будем говорить откровенно. Нам не нужны официальные доказательства, чтобы спустить с цепи отдел зачистки. Но погибший дон Диего Сервантес не сделал ничего, чтобы его дело прошло по этому отделу.

— Вы сейчас пролили бальзам на мою душу, — несмотря на легкое ехидство, всё же в мужском голосе действительно звучало что-то… серьезное.

— Пролейте и вы на мою. Вам известно имя «Сатана», сэр Морель?

Дон споткнулся, что, впрочем, в ворохе юбок присаживающихся в реверансе дам (танец закончился), прошло незамеченным.

— Леди, ваш вопрос… не случаен? — предложив руку, Дон повлёк Эми за собой на балкон, подхватив по дороге пару бокалов с шампанским.

Проследив за Рашель, находящейся в стайке подростков, Эммануэль кивнула, стала так, чтобы не выпускать свою подопечную из вида.

— Да. К сожалению, мой вопрос более чем… насущный.

— Во-первых, должен сказать сразу, прекрасная леди, — дон протянул Эми бокал. — Да, я знаю человека, которого так называли в преступном мире. Человек-легенда. Человек, которому было известно о слабостях всех. Не было никого, кто не испугался бы его величия и его … пугающего великолепия. Во-вторых, леди, этот человек мёртв. У него не осталось наследников, у него не было учеников и последователей. Были поклоняющиеся ему, но не более того. Он появился в один прекрасный день, человек без имени и фамилии, а потом также исчез. В-третьих, я был одним из свидетелей его смерти. Он был… любителем технического винтажа. Его маленький частный самолётик — что-то вроде тех, на которых устраиваются ежегодно авиамоторные гонки, взорвался в воздухе. Спастись оттуда было невозможно…

— Если он не был гением от джампа.

— Гении от джампа, по статистике, в основном русские. Да, вы правы, была возможность телепортации. Но… когда машина упала, в ней нашли обгорелый труп… с перстнями Сатаны. В остатках его одежды.

Эми кивнула.

Неужели, неправильный след? Н… нет. Что-то было в этих немёртвых мёртвых, которых в последнее время развелось вокруг неё слишком много. Вполне возможно, что и этот таинственный Сатана не такой уж мёртвый. Его смерть могла быть подстроенной толковой мистификацией. Да, это было сложно подготовить. Возможно, не так уж и легко реализовать. Но это могло быть, если некому Сатане нужно было быстро и аккуратно исчезнуть.

Здесь нужно было покопаться.

Раз уж Гюрза оказалась перерождением Прохожих.

То вполне возможно, что Сатана переродился в человека из аппарата президента страны, того самого из-за которого и началась вся беда с Гюрзой и её планами. Кстати, вопрос, с какой целью то всё это было начато и закручено?! Деньги? Власть? Страну собирались развалить? Сдать кому-то? Какая была цель у всего случившегося? До определенной информации Эми не допустили, поэтому всей картины она не видела и не знала.

— Сэр Морель, расскажите, пожалуйста, всё, что вы помните об этом человеке.

— Он мёртвый, леди.

— Ничего страшного. Мёртвый мне тоже подойдёт.

— Ну, хорошо. Он был человек без возраста. Никаких оговорок на тему событий, свидетелем которых он был. Те редкие моменты, когда он намеренно похоже оговаривался, только поддерживали его реноме мистического существа. Он был свидетелем великой депрессии, мора во Франции, великой и ужасной Чёрной Смерти.

— Пандемия чумы XIV века.

— Верно. Ещё он однажды проговорился, что плыл на Титанике.

— Признаться, — Эми едва заметно улыбнулась. — Ни о чём не говорит.

— Ну, как же, прекрасная леди, романтическая история из… XX века, в виде фильма, кажется.

— В свое время такие истории меня не интересовали.

— А про черную чуму знаете? — изумился дон Диего.

— В подростковом возрасте у меня были… очень специфические интересы, — смущенно улыбнулась Эми, потом попросила: — что ещё вы помните?

— Он был химероиден, этот человек. Он мог прийти сегодня высоким, завтра… ниже, на пять-десять сантиметров. Был тонким и толстым. С синими глазами или желтыми. Или карими. Или чёрными.

— Цветные линзы. Увеличивающие рост накладки. Уменьшить рост сложнее, чем увеличить, но поскольку он был то ниже, то выше, то поставлю на среднее количество. Что ещё?

— Он никогда не отображался на видео. На фотографиях. Даже когда его пытались снять, о чём он не знал, всё заканчивалось неудачей. Будто бы этот человек никогда не существовал. Был миражом. Легендой. Сатаной.

Эми кивнула, потом взглянула в зал и нахмурилась.

Около Рашель стоял высокий мужчина и судя по тому, как напряжено было тело девочки, это соседство ей или не нравилось, или было чем-то опасно.

— Леди?

— Спасибо за консультацию, сэр Морель. Рада была снова с вами увидеться. Надеюсь, как-нибудь мы ещё выпьем по чашечке чая и поговорим.

— Буду рад, леди, — кивнул дон Диего.

Эми улыбнулась на прощание и двинулась решительным шагом к подопечной, даже не зная, к кому приближается на самом деле… Чьи улыбчивые, с кошачьей ленцой глаза, взирают на неё поверх плеча девочки…

 

Глава 17. Точка преломления

Чем ближе Эми подходила к Рашель и мужчине, который стоял рядом с ней, тем отчётливее она понимала, что этого ей делать не хочется. Хочется закричать, хочется подхватить девочку и забрать её отсюда. Забыть про французскую аристократию как про плохой сон и … не делать то, ради чего всё это было задумано. Не вводить Раш в мир богемы и аристократического света. Держаться от него подальше, если здесь водятся такие мужчины.

Он был действительно хорош.

Великолепный светский лев.

В костюме с иголочки, с зелеными кошачьими глазами и хитрым прищуром. Губы тонкие, не очень четкой формы и уголки губ лениво приподняты. Скулы высокие, лицо само по себе узкое, и тонкий аристократический нос. Хорош. Знает себе цену, а внутри — прячется мразь. По крайней мере, так обычно и бывало.

Борясь с внутренней дрожью, Эми подошла ближе, положила ладонь на плечо Рашель, прижав девочку к себе.

— Боюсь, сегодня я нарушу писаные и неписаные правила этикета, но вас, сэр, я решительно не знаю.

Мужчина улыбнулся так, словно Эми сказала что-то смешное, но сама не знала подтекста шутки.

— Доброй ночи, леди Лонштейн. Разрешите, я представлюсь сам. Линдр Шатильон, граф Шатильонский. Глава концерна А-фарм, а также держатель пакета крупных акций почти во всех предприятиях, где акционером состоите и вы.

— Доброй ночи, лорд Шатильон, — Эми улыбнулась, — это значит, что именно вам я должна за те минуты веселья, которое меня обуяло, когда я прочитала присланный мне договор.

— А там было что-то особенное?

— О, нет, что вы. Совсем ничего особенного. Скорее там было что-то вроде зашифрованного послания: «Русская курица никогда не сумеет понять ничего в нагромождениях математики и экономики, а в бизнесе ей и подобно делать нечего. Поэтому мы её обманем вот тут, тут и тут, а заодно позаботимся о том, чтобы скупить у неё всё за бесценок. Продаст и не поймёт, как продешевила». Что-то в этом роде.

— Удивительное дело, — лорд Шатильон даже смеяться не стал. — Леди, вы меня поразили в самое сердце!

В голосе ловеласа зазвучала нотка веселия и нахальства, веселого, задорного. Человек, стоящий перед Эми, знал, что, чтобы он ни сделал, его не получится привлечь к ответственности. В его голосе звучала вседозволенность с уверенность в безнаказанности. И Эммануэль узнала этот голос. Его мягкий и чарующий напев, вот эти нотки. И… уверенность в себе.

Она слышала этот голос в тёмной комнате.

И говорили, что глава Чёрных львов француз.

Эми пришло в голову, что такого быть не может.

Но испуг Рашель. И слова Серхио… ну, в смысле графа Монтесье о том, что среди акционеров есть человек, который только притворяется душкой. Вошёл Макс, и напарник свою фразу не закончил. Но кажется Эми и без того поняла, о ком именно он говорил.

Граф Шатильон.

— С первого взгляда? — поинтересовалась она. — Или с того самого момента, как вы узнали о том, кто именно вошёл в совет акционеров?

— Признаться, — граф взглянул на Рашель. — Погуляй, малышка?

Рашель нахмурилась, вздёрнула подбородок.

— Я леди, граф Шатильон. И хоть я ещё маленькая для аристократических реверансов, никто, кроме Эми, не смеет называть меня малышкой!

— О, — граф сначала даже опешил от неожиданности, потом засмеялся. — Аристократическая гордость, впитанная с молоком матери. Следовало подумать, что при такой матери… и при такой леди-опекуне…

— Рашель, — ладонь Эммануэль сжалась на плече подопечной. — Пожалуйста, попрощайся с тем, кто тебе важен, и побудь немного на балконе. Сейчас я закончу разговор, и мы отправляемся домой.

— Хорошо. Доброй ночи, граф, — взглянула девочка на мужчину, потом повернулась и двинулась к стайке подростков, глядевших на неё с долей испуга.

— Думаю, я должна извиниться за её поведение, лорд Шатильон.

— Ничего. Переходный возраст. Понимаю. У меня… сын такой же.

— Вот как… — Эми вежливо улыбнулась. — Простите, но вам разве за сорок лет?

— Тридцать два. По глупости… случилось всё. Зато теперь у меня пятнадцатилетний сын.

— Семнадцать лет? — произвела девушка математические подсчёты. — Вам не кажется, что это даже в наш просвещенный век слишком рано для брака или того, чтобы стать родителями?

— Кажется. Но о браке и речи не шло. От новоиспеченной «мамы» откупились. Мне повезло, что родители оказались людьми разумными. А сын… Ну, сейчас в переходном периоде, заставляет сомневаться порой в собственной разумности.

— Бывает, — вежливо улыбнулась Эми.

— Так, значит, нашу небольшую шалость с договором вы раскрыли?

— О, так это была небольшая шалость?

— Именно, леди, — граф шагнул ближе, деликатно положил ладонь на локоть девушки и все, кто ещё изучал исподтишка их обоих, торопливо отвели взгляды в стороны.

— Тогда если я вам отвечу подобной шалостью, вы не обидитесь?

— Нет, конечно. Если вы сможете.

— Думаю, никаких проблем. Отправлю со своим юристом.

— Ну, что вы, — Шатильон улыбнулся, опустил взгляд вниз, на губы Эммануэль. — Не стоит такого труда. Давайте, мы договоримся с вами о встрече? И вы передадите мне их лично. Знаете ли, приятнее получать возможные … шалости из рук столько прекрасной леди.

— Не хочу.

— Простите?

— Не хочу. Чего непонятного? Я отказываюсь от встречи с вами, — Эми попробовала осторожно высвободить локоть и замерла, когда мягкое пожатие стало железной хваткой. — Лорд?

— Я думаю, вы придете ко мне, леди. Добровольно и без всякого давления.

— С чего бы мне это делать?

Шатильон наклонился чуть ближе, к нежному уху:

— Вы же не хотите, чтобы все узнали, кто именно стал опекуном маленькой графини Монтесье? Как думаете, что произойдёт, когда общество французской аристократии узнает, что среди них представитель законников, которых по корсарской традиции здесь никто не любит?

— Серия повальных арестов, — Эми без улыбки посмотрела в лицо графу. — Я очень не люблю, когда на меня пытаются давить, лорд Шатильон. И хоть я стараюсь… держать себя в руках, у меня не всегда это успешно получается. Если я выйду из себя, первым пострадаете вы.

— Примените силу, капитан Лонштейн?

— Не глупите, мы в разных весовых категориях. При моем весе, вы меня тяжелее раза в полтора точно, выше сантиметров на двадцать. Знаете, я элементарно с вами не справлюсь.

— А как же легендарный Молчун, которого, говорят, вы завалили одной левой?

— Так это говорят же, лорд. Кто знает, кто пришёл мне на помощь?

— Намекаете, что кто-то может за вас заступиться?

— Нет, вот в этом смысле мне помощь не нужна, — Эми с прохладной улыбкой на лице положила ладонь на руку графа и медленно отжала его пальцы, не отводя взгляда. — Знаете, я опасная русская женщина. Не боитесь, что я продемонстрирую на вас свою опасную натуру, граф?

— Я обычный человек, леди, — Шатильон позволил себе снисходительную улыбку, только глаза смотрели всё так же насмешливо, свысока. — Что вы можете сказать, чтобы меня озадачить?

— Например, сказать, что я решила всё-таки прийти к вам на свидание в пятницу, лорд Линдр Шатильон, или мне лучше сказать «глава Чёрного льва»?

Граф посмотрел на Эми, потом тихо рассмеялся, притянув её к себе ближе, почти лицом к лицу.

— Представьте себе, моя прекрасная леди, об этом знают почти все, но здесь никто не имеет ни единого доказательства. Более того, никто не знает, где эти доказательства вообще можно найти. В целом или в частности, поэтому они так боятся. И…

— А я оперативница русского патруля, лорд. И нам плевать на то, как себя ведут в других патрулях. Мы вцепляемся в глотку и больше не отпускаем. Ни-ког-да. Вы уверены, что хотите моего появления на пороге вашего дома в белом «похоронном» костюме?

— Красивой женщине пойдёт белый цвет. Впрочем, я хочу увидеть вас в белом цвете, когда вы будете в свадебном платье. Выйдете за меня замуж?

— Нет.

— Уверены?

— Вполне.

— Жалко. Но я спрошу ещё раз, — Линдр отступил с улыбкой. — Что ж, леди, раз вы придёте ко мне в пятницу, то тогда на сегодня я оставлю вас в покое. А, да. Последний вопрос, какие ваши любимые цветы?

— Найдите их сами, лорд, вы же … — Эми позволила себе вежливую улыбку, — талантливый человек во всех сферах. Запугайте кого-нибудь, подкупите, найдите сами. У вас масса вариантов. Доброй ночи.

Граф кивнул:

— Спокойных вам снов, миледи.

Эммануэль двинулась к девочке, провожаемая кошачьим прищуром. Чёрный лев нашёл новую жертву и собирался порезвиться с ней в свое удовольствие.

На следующий день была собрана планерка в полном составе.

Сердитый Змей молча изучал бумажки, Леда, сияя улыбкой, смотрела на окружающих, сжимая пару электронных папок. Инспекция была закончена, а значит, оперативников ждали разносы, выговоры, благодарности и одобрения.

А ещё выводы, которые всегда озвучивались на общем собрании.

Определенные выводы никогда не становились достоянием всего патруля. Более того, кое-что самое личное, Леда не доносила даже до начальства, но для укрепления отношений в патруле и выстраивании дружеских отношений некоторые детали должны были озвучиваться очень громко.

— Доброе утро! — радостно поприветствовала Леда, разглядывая собравшихся. — Я рада сообщить вам, что инспекция в русском патруле закончилась, с вынесением общего вердикта «положительно». До «отлично» вы немного не дотягиваете, так что, есть куда стремиться. Пройдёмся по деталям. Как вы знаете, результаты инспекции складываются из нескольких аспектов: бюджет, материально-техническая база, внутренняя безопасность, обеспечение внешней безопасности и кадры. Пять базовых параметров, из которых складывается работа любого отделения по государственной службе. Начнём с того, что у вас до сих пор хромает. Уважаемый начальник, — Леда взглянула на Змея, глаза её смеялись. — Ваша работа по улучшению внутренней и внешней безопасности заслуживает всяческого уважения. Но «три» балла там и там, уж простите. Я понимаю, что вам не хватило, может быть, всего нескольких недель, но… что есть, то есть. Теперь вам до следующей инспекции года четыре, не меньше. Успеете со всем справиться. Материально-техническая база твёрдая «четыре». Кое-что нуждается в модернизации, но не так много, чтобы это имело критическое значение. К тому же, что-то уже заказано, что-то вот-вот будет монтироваться. Мое искреннее восхищение вашей оперативностью. Пункт следующий — бюджет. Не знаю, где вы взяли этого бухгалтера, но с этим монстром даже мне не захотелось общаться больше необходимого. Твёрдое «отлично», и моё пожелание для остальных сотрудников держаться подальше от этой каменной леди. И… последний пункт. Кадры. Я даже сомневалась, каким образом выводить здесь итоговую оценку, — Леда развела руками. — Не то «два», не то «пять», не то «три», не то «четыре». В общем можно мерить от начала и до конца. «Единиц» нет, средний общий балл три с половиной, округлим в вашу пользу, получается «четыре». Касательно практикантов. Секретаря рекомендую поменять. Лан Тинг не пройдет производственную практику. Продолжаю, Серхио Бьянки требуется пройти стрелковый полигон и получить соответствующие корочки о том, что он прошёл курсы повышения квалификации и сдал базовый норматив по пистолетам. А то что-то уж очень страшное. у вашего оперативника с пистолетами, господа и дамы. Максим Иванов, — взгляд аудитора скользнул на Макса. — Жалею, что мы не познакомились раньше. Я бы вас сманила.

— Простите, леди Варга, — Макс с искренним сожалением покачал головой. — Но у вас был бы шанс только в том случае, если бы я не знал, что в патруле профессор Борисова.

— Капитан Лонштейн, не устаю удивляться вашему умению заводить друзей… и поклонников. А, хотя, ваше умение заводить врагов не менее впечатляющее. Продолжим наш краткий бриф… Лан Тинг, — взгляд Леды обратился на секретаря. И, с трудом проглотив «поумнейте, пожалуйста», Варга сказала: — Пройдите курсы русского делопроизводства. И освойте криптографию. Пока вы ещё на практике и вам есть, куда расти. Иначе от вас будет очень мало толка. Куда меньше, чем, думаю, хотелось бы видеть вашему начальству. Кайл о’Ларен, — попал под раздачу Мерцающий, — вы заставляете меня сомневаться в том, что в прошлый раз я разговаривала именно с вами. Ничего из того, что я вам рекомендовала — вы до сих пор не выполнили. В этот раз, постарайтесь за четыре года, избавиться хоть от чего-то из списка рекомендованного к исчезновению?

Кайл взглянул на посмеивающуюся Эми, развёл, скучая, руками и кивнул:

— Обязательно, Леда.

— Ясно, в следующий раз мы остановимся снова на тех же самых вопросах, — растолковала Варга его поведение. Обвела взглядом остальных и… махнула рукой. — Всё те же лица, всё те же проблемы, вы не меняетесь, ребята! И я теряюсь в догадках, хорошо это или плохо. Ну, на этом я рада вам сказать, что инспекция закончена. По внутренней сети вызову тех из вас, с кем я хотела бы напоследок поговорить. Сразу скажу, что это уже ни на что не повлияет.

Леда поднялась со своего места и кивнула:

— Пока вас оставляю. В порядке, пожалуйста, той очереди, которая у вас размечена, если вы всё-таки согласитесь меня навестить.

Дверь за ней закрылась, оперативники переглянулись и выдохнули. Допуск! Всё прошло не так хорошо, как могло бы, но и не так плохо, как они начали опасаться по мере того, как затягивалась инспекция.

Если бы Леда посчитала, что что-то не так, в её возможностях было бы отправить патруль на консервацию — а это полная остановка всех дел. И это самый страшный приговор, которого вполне достаточно, чтобы развалить на корню работу любого государственного подразделения.

Допуск, в свою очередь, означал, что временный карантин снят, можно спокойно работать, можно запрашивать документы из архивов и военных округов. Да много чего можно!

— Лан Тинг, — Змей, приоткрыв глаза, взглянул на свою секретаршу. — Три кофе.

— Сейчас! — девушка кинулась в приёмную, а начальник патруля повернулся к своим подчиненным. Уже совершенно точно «своим», сбежать уже не получится, патруль прошёл аттестацию, в текущем составе, а значит всё так и останется, до заявлений по собственному желанию. А таких нет и не могло быть. Пока не могло.

— Кому нужно, — продолжил он тихо, — могут разойтись. Я хочу, чтобы в кабинете остались капитан Лонштейн и, пожалуй, стажёр Иванов. Остальным, если нет вопросов, «свободны».

Оперативники, не говоря ни слова, кивали и расходились по своим делам.

Когда же остались в кабинете только трое, Змей взглянул на Эми:

— Капитан, вам стоит остаться сегодня в патруле.

— Никак нет, товарищ начальник, не могу. Мне нужно сегодня одной прогуляться по делам. И осведомителям.

— Вы хотите, чтобы вас всё-таки убили, капитан?

— До пятницы новых попыток убийства не будет, — ответила Эммануэль то, чем решила поделиться. — Дело в том, что Триада и Чёрный лев меня не смогли поделить. В пятницу у них встреча, Лев отказывается от моей шкуры, а Триада потом в одиночестве пытается до неё добраться. Всё просто и… просто.

Змей промолчал.

Эми поёжилась.

Если бы всё было бы как обычно, она бы с вызовом спросила «что?!» и он бы промолчал. А она потом сказала, что всё равно ей пока ничего не грозит. Его молчание стало бы ещё выразительнее, и она бы рассказала ему про Сатану, после чего Змей схватился бы за голову, а потом потянулся бы к ремню.

Она могла бы сказать ему столь многое! Но они уже не были напарниками, а сейчас за происходящим наблюдали чужие любопытные глаза. Не стоит подставлять себя, когда жизнь и без того нелетная, и нелегкая тоже.

— Возьмите с собой стажера, капитан.

Эми скосила взгляд на Макса. Как вариант можно было, но интуиция намекнула, что этого делать не стоит, и девушка отрицательно покачала головой.

— Одна.

Змей помолчал, буравя Эммануэль взглядом. Но она сдаваться не собиралась, и тогда начальник патруля махнул рукой.

— Делайте, что хотите, капитан. Можете тогда даже идти, а вы, стажёр, останьтесь.

— Как скажете, товарищ начальник, — пропела девушка, выходя из кабинета. Горло сжало удавкой обиды, и тут же всё пропало.

Не стоит привлекать к себе внимание. Не стоит.

Ей было достаточно одного раза, второго — уже не надо.

К тому же, сегодня на очереди интересное место — провинциальный тихий город, где был однажды лже-Власов. Надо посмотреть, что же там расскажут свидетели.

В первую очередь надо было смотреть прогноз погоды, не забывать зонтик и внимательнее смотреть на карту аномалий! Потому что место, куда Эми попала и откуда сразу же хотела прыгнуть обратно, отпускать ее не пожелало. Уникальная аномалия, которую в книгах обязательно бы назвали магической, объяснялась рудным составом верхних слоев земной коры. Для Эммануэль же это значило, что сразу прыгнуть отсюда она не сможет. Надо или выбираться каким-то транспортом, вроде верхового или автораритетов, или ждать сутки или даже больше в зависимости от того какое здесь «окно мерцания джампа».

Дождь припустил сильнее и вместо того чтобы сориентироваться и решить, куда идти, Эми забежала в первое попавшееся муниципальное здание, оказавшееся по случайности местным краеведческим музеем.

Заплатив за вход через терминал, девушка вошла внутрь. Было неожиданно тепло, ветер тщетно бился в стёкла, порождая странный эффект дребезжания. Звука не было — было что-то вроде голографической ретроспективы.

В помещении не было людей.

Видимо, все были на работе.

Информационные экраны, которые по необходимости могли провести экскурсию, были выключены.

Было настолько тихо, что Эми сама невольно пошла крадучись вдоль стен, разглядывая экспонаты. Их было не так уж и много, в крупных столичных музеях, где она была не раз, были и более впечатляющие экземпляры прошлых веков и ушедшей жизни.

Здесь всего ничего: старые радиоприёмники, телевизоры, настоящие бумажные книги, несколько игрушек, которые почти не изменились и… странный маленький приборчик. Чёрный, гладкий, с матовыми боками и добрым десятком переключателей-рычажков. Полное отсутствие каких-либо экранчиков и интерфейса для вывода показателей. Смотрелось это чудовищно чуждым, выламывающимся из стройного ряда других экспонатов.

А у Эми было такое ощущение, что её ударили под рёбра со всей силы, дыхание не перехватило — перебило!

Она знала! Черт подери, естественно, она знала — что это такое! Первая версия векторизатора, первая и единственная, ещё с той поры, когда это была закрытая экспериментальная технология военных, о которой знали единицы, над ней работающие.

Дед говорил, что этот «излучатель гамма-векторного преобразования и переброса сквозь волновые уравнения» исчез из закрытой лаборатории сразу же после того, как стало понятно, какое чудовищное оружие оказалось в руках военных. Потом, по уже существующим наработкам, удалось создать карманные и ручные векторизаторы, но вот этот — самый мощный, в силах которого было перебросить целую страну, исчез с концами.

Чтобы всплыть в маленьком провинциальном городке, который на карте даже не обозначен большой точкой?! С населением меньше пяти тысяч человек?! Простите, это что?! Это как?

— Он тоже так смотрел.

Дёрнувшись, Эми круто повернулась. За её спиной стояла низенькая старушка, в сером халате и простом ситцевом платье. С настолько светлыми голубыми глазами, что смотреть было страшновато.

— Он? — хрипло переспросила она.

— Человек. Люди приходят и уходят. Они скользят взглядом по этому чемоданчику и идут дальше, даже не читая то, что там написано. Или смеются. А он узнал. Также как вы, с первого взгляда, мгновенно. Он побледнел. И ясно было, что ему очень, очень страшно. Но он стоял и смотрел. А потом вышел, пошатываясь.

— Вы… можете его описать?

— Нет, деточка, — старушка покачала головой. — Это было очень давно, да и подслеповатая я. Я знаю, что он был, стоял так, смотрел. А его лицо уже стёрлось из памяти.

Эммануэль вздохнула и кивнула.

Наверное, всё-таки не могло такого быть, чтобы ей повезло, чтобы это был лже-Власов. Чисто по логике вещей, замена генерала была из военных кругов. У дубликата должно было быть такое же образование, такие же взгляды на жизнь. Возможно, они даже были с настоящим Аркадием Петровичем друзьями. А потом только лже-Власов изменился. После встречи с кем-то…

— Почему вы запомнили этого человека?

— Потому что к нему пришёл Сатана.

Сердце в груди ударило набатом. Губы мгновенно пересохли, а в ушах поселился мерзкий низкочастотный гул.

Старушка придержала Эми за руку:

— Что с тобой, деточка, тебе плохо?!

— Н… нет… мне уже лучше… Тут можно где-нибудь выпить кофе?

— Какое тебе кофе, сердешная? Пойдём, я тебя чаем напою. У меня и сушки есть, вкусные. Свежие. Пойдём, а то бледная совсем.

Дар неба звали Аглая Федоровна, коренная жительница маленького городка на отшибе цивилизации, она родилась здесь и собиралась здесь умереть, только Бог всё никак к себе не прибирал. Уже и дети умерли, и внук в прошлом году разбился насмерть на своей игрушке из прошлого века. Уже правнуки в гости приезжают, а она всё живёт, живёт…

В музее она работала хранительницей древнего наследия, так это называли здесь местные. Молодёжь в таком скучном месте работать не хотела. Им бы всё с роботами общаться, по городам работать, а деревня — деревня таким никогда интересна не была. После падения численности городок по старинке «городом» оставили, но какой из него город? Так… название одно.

Большая деревня и всё.

Тот человек, который интересовал Эми, появился в сентябре, тогда осень была холодная, Аглая Федоровна хорошо помнила тот год. Снег выпал ещё в начале сентября. Вьюжило всё, кружило, сердилось небо, низко нависая над городом. В тот год у неё родилась маленькая внучка, и появился этот человек.

Она бы не запомнила его, если бы он с первого взгляда не опознал черный ящик и не побледнел так, что вот-вот упадет. Он пришёл ещё раз и ещё раз. И ещё. Пока был в их деревушке — почти неделю, залетная птица из «самой столицы», он каждый день приходил и смотрел на черный ящик.

В последний день появился Сатана.

Он пришёл в черном хлопающем пальто. У него не было хвоста или рогов, и глаза были всего лишь желтые, почти что человеческие. Но это был он. Аглая Федоровна точно это знала! Он и ее душу не забрал только потому, что она в своей каморочке закрылась и молилась.

Только Сатана всё равно попытался её забрать. Наслал на неё беду и немочь, сердце старое не выдержало, чуть не остановилось. Хорошо ребята на скорой быстро приехали, у них машинка хорошая тогда была. И сейчас неплохая, подарили меценаты, чтобы люди не погибали… Пока удастся довезти до зоны вне окна мерцания.

О чём Сатана с тем человеком говорил, Аглая Федоровна не знала, но она точно могла сказать, что, во-первых, гость её музея узнал Сатану, назвал его по имени-отчеству. А второе…

Старушка вздохнула и вытащила из ящика бумажку:

— Я не очень хорошо помнила, почему записала это. Чай хотела кому-то показать. Или передать. Я в больнице тогда лежала долго, а бумажка так и пролежала под стеклом все эти годы. Держи, деточка, тебе, наверное, это важнее всех.

Руки тряслись, когда Эми разворачивала бумажку.

«— Валентин Алексеевич, как же так? Откуда же вы? Как? Вы участвовали в разработке этого?! — Да, Аркадий Петрович. Истинно так. Нас трое было. Только когда стало понятно, к чему всё идет, старикашка ведущий испортил прибор. Успел, ничтожный, как раз перед тем, как я хотел передать прибор более достойным людям. А теперь и не забрать ту деталь, которая заставит его работать. Но я сделаю то, что мне нужно. Пусть на это уйдут десятилетия. Я буду править этим миром. А ты, Аркадий Петрович, поможешь — я тебя вознагражу по-царски, по-королевски! Какую страну ты там ненавидишь? Францию? Вот станешь её королем. А пока пойдём со мной, пойдём, это не место для такого разговора».

 

Глава 18. Каменный старик

О некоторых вещах из своего прошлого прадед Эми не рассказывал. Не хотел вовлекать любимую правнучку в эту грязь и политические изворотливые ходы. О чем-то она догадывалась, что-то рассказывали другие люди, о чём-то становилось известно во время расследований в военных округах.

Но вот такого неожиданного удара под дых, девушка никак не ожидала.

На то, чтобы попрощаться и поблагодарить за чай, ушло несколько минут. Потом Эми просто явилась в местное отделение полиции, показала документы и попросила подкинуть за границу аномалии.

Работали здесь молодые ребята, таращившиеся на неё как на выходца с другого света точно, и девушка всю дорогу предпочла молчать и только отвечала на вопросы, когда её о чём-то спрашивали.

С края поля аномалии она прыгнула к военному городку, в котором сейчас располагался полевой лагерь ученых, изучавших как раз-таки влияние аномалий на джамп. Получалось у них, судя по письму деда очень плохо, никак не могли понять, что с чем взаимодействует, и почему блокируется вектор перемещения, а если быть точнее — первичный импульс, что отправляет человека по этому самому вектору.

Как в проводах — искра есть, тока — нет.

В лагере было тихо, на КПП Эми пропустили, лишь взглянув на документы, да предупредив Борисова Леонида Александровича о том, что к нему идёт капитан Борисова-Лонштейн.

Прадед ждал свою непоседу в маленьком кафе на территории лагеря. Перед ним, как это было обычно во время его изысканий, вместо еды была куча электронных папок, пара наладонников и мощный ноутбук с переносным генератором.

— Дед! — Эми засмеялась, — ты не меняешься!

— Иди сюда, егоза, обниму, — крепкий старик поднялся со стула, раскрывая объятия.

Девушка пересекла улицу, прижалась к его плечу щекой, обнимая.

— Дед, как же я соскучилась.

— А появилась, небось, по делам. Да ты не красней, садись, садись давай.

— Еда планируется? Или я снова не очень вовремя, и ты согласен немного уделить мне время, но есть точно не будешь?

— Будем, будем. Тут хорошо готовят. Ещё немного и на пирожках местной мастерицы я так раздобрею, что придётся форму перешивать, садись.

Эми кивнула, постояла ещё немного и села за стол.

— Как ваши изыскания?

— Ничего толкового не получается. Знающие и приближенные говорят, что ещё пару месяцев мы тут подумаем, а потом нас перебросят в теплые страны, поближе к морю в постоянный лагерь. Будем сидеть там и заниматься какой-то другой задачей. Ну их. А ты с чем пожаловала, егоза?

— Дед. Мне нужно… знать твое прошлое.

— Давнее?

— Н… не очень. Или очень. Это как посмотреть.

— Эми, мне не нравится, как ты начинаешь увиливать от моих вопросов.

— Прости, дед, — Эммануэль вздохнула. — Ты никогда не отвечал на мои вопросы о том, как началась разработка джампа. От расспросов ты всячески уклонялся, да и, в общем, не очень тебе нравилась эта тема.

— Так… — Леонид Александрович закрыл свой ноутбук, выключил электронные блокноты. — Это и есть твой вопрос жизни и смерти?

— Мой вопрос касается твоего коллеги, который… оказался, возможно, не совсем коллегой или не оказался. Я знаю его имя и отчество: Валентин Алексеевич. А также знаю то, что ты, он и кто-то ещё — были первой тройкой специалистов, которая начала разработку не просто джампа, а теми, кто создал чудовищный излучатель гамма-векторного преобразования.

— Ты никогда не задавала вопросов ни о чём, Эми. Но… дела такой давности? Это… странно.

— Дед, если ты об этом не можешь говорить, так и скажи. Только не тяни время, а? И нервы, тоже… Сейчас на них очень большая конкуренция, целое соревнование идёт. «У кого лучше получится довести капитана Лонштейн до нервного срыва» называется.

— Эми!

— Я серьёзно, дед. Кто он такой?

— Мёртвый человек. Когда он предал военный округ, его убили.

Количество мёртвых вокруг «Сатаны» опять выросло. И снова неудача?!

— Кто именно.

— Отдел зачистки русского патруля.

— Кто из него? Ты не можешь не знать этого. Ты не любил этого человека, и ваша нелюбовь была взаимной!

— Немного больше, чем нелюбовь, егоза. Мы ненавидели друг друга. Он постоянно переходил мне дорогу во всех делах, а я — ему, он делал это намеренно, я случайно. Но не было ни одного раза, чтобы мы не уходили, случайно оказавшись в одной компании. Я был… тогда моложе, не такой циничный, не такой… предусмотрительный. Как и все ученые, был вещью в себе. Окружающий мир мне представлялся полем для исследования. Я не думал о предательстве Родины или там о том, чтобы обогатиться на разработках. Я хотел создать то, чем бредил — векторизатор. Мне казалось, что после этой разработки мир обязательно станет немного лучше… Когда я начинал — это были просто «бредни провинциального дурака», когда я дошёл до первых практических опытов — это была уже глубоко засекреченная военная лаборатория.

Эми кивнула.

— Мне было уже пятьдесят два. Выглядел хорошо если на сорок, был вдовцом, терпеть не мог военных и того, кого мне дали в напарники.

— Этого самого Валентина Алексеевича?

— Да. Его. Третьим с нами была женщина. Обворожительная тогда была. Умная. Высокая. А потом, когда её семья погибла, очень быстро постарела и ушла. Её звали Аглая.

Сердце стукнуло на перебое.

— Федоровна?

— Да, — не удивился прадед. — Аглая Федоровна. Вернулась куда-то к себе домой, и мы потеряли всякую связь с ней. Она сказала, что не хочет больше заниматься наукой. Не хочет никого из нас ни видеть, ни слышать. Я надеялся её переубедить, но увы… Этого у меня так и не получилось. Примерно после её ухода, в исследованиях случился прорыв. Первый… объект, живой объект, удалось переместить в рамках одной комнаты. А потом я немного изменил волновое уравнение, и переместил в результате сбоя весь подземный комплекс, в котором проходили испытания. Военные в тот день шумно радовались успеху. Валентин тихо меня ненавидел. В тот день, уходя с работы, я вытащил из излучателя микроплату, обрабатывающую волновые уравнения. Ей нельзя было подобрать замену — штучная вещь, разработки которой я держал в секрете, в том числе и от него. Валентин пропал на следующий день, а я узнал, что он — предатель Родины. И теперь будет убит. В тот же день среди военных я получил прозвание «каменный старик». Приблизительно через полгода после этого я узнал, что Валентина убили. И на этом для меня история закончилась.

Рассказ был в духе деда. Кратким, емким и исчерпывающим. Эми сидела, глядя в стол пустым взглядом.

Всё было так и не так одновременно.

Человеческая жадность и глупость, жажда власти, ущемленное самолюбие — да, это было дьявольским коктейлем. Но в словах деда не звучал тот человек, за которым охотилась Эми. Или дед просто многое опустил?

— Каким он был?

Дед молчал.

Молчал так долго, что девушка серьезно забеспокоилась, потом вздохнул:

— Наверное, я буду предвзят, моя егоза, но он был дьяволом. Или, по меньшей мере, его сыном. Для него не было ничего святого. Чужие отношения, мысли, тайны, страхи, желания — он узнавал их словно сверхъестественным путём и пользовался… метко. Точно. Одно действие — и конечный результат был каскадным. Начинался с одного, заканчивался другим, но всегда ему на пользу и на радость. Он не хотел делиться джампом со всеми, считал, что эта технология должна быть технологией только для избранных, только для своих. Так считали многие, у него была серьёзная поддержка. Но…

— Каменный старик, — поняла Эми. — Тебя назвали так, потому что ты стоял до конца.

— Технология джампа должна была принадлежать всем. Иначе в её изобретении не было никакого смысла. Годы жизни, что я на неё потратил — прошли бы бездарно. Я ненавидел военных… а потому делал все, чтобы технология стала общедоступной.

— Сейчас об этом жалеешь?

— Нет. Возможно, в личных делах я не сделал того, что нужно было. Допустил, чтобы моя семья отдалилась от меня. Но то, что я хотел сделать в плане… общечеловеческом, я сделал. Хотя и устроил… всему миру весомую встряску.

— Миру было полезно, — утешила Эми, положив ладонь на руку деда, чуть сжала. — Слушай, дед. Плата. Та плата, которую ты вытащил из преобразователя? Она цела?

— Нет, егоза. Когда я понял, как можно использовать этот преобразователь, плату я уничтожил сразу же. Валентин украл мои чертежи, а без них восстановить плату я так и не смог… Потом долго писал объяснительные по поводу случайной аварии в лаборатории. Даже аудиторы сошлись во мнении, что авария была совершенно случайная…

— Хорошо. Это легче, — крепче сжав руку деда, Эми тихо сказала: — Он жив, дед. Этот самый твой Валентин. Поменял шкуру, образование, имя, забрался на самый верх, в аппарат президента. Успешно работал на кого-то из зарубежных стран. Натравил на нас Гюрзу. Тот самый мистер Икс, которого мы долго и упорно искали. После того, как не удалось получить преобразователь, он появился во Франции. Как раз в ту пору, когда там работали Прохожие. А потом зрелищно «погиб», и всплыл уже в аппарате президента. Поэтому, дед, пожалуйста, расскажи мне всё, что ты помнишь. А ещё лучше — организуй мне встречу с верхами и доступы в архив… Это слишком круто, чтобы здесь разбирался только русский патруль.

Каменный старик дрогнул, но не сломался. Кивнул:

— У тебя всё это будет на следующей неделе. Дай мне немного времени, а сама — будь осторожна.

— Теперь я знаю, что искать. И… фамилия-то его, какая?

— Когда он пришёл в НИИ, его звали Артамонов Валентин Алексеевич. Тридцать девять лет. Родился семнадцатого сентября. Служебная проверка, проводившаяся перед началом работы, посторонних связей не выявила. Никаких отклонений. Ничего подозрительного.

— Этого стоило ожидать. Дедуль, будь осторожнее, пожалуйста. Я искренне надеюсь, что этот человек достаточно благоразумен, чтобы понимать всю важность твою… как учёного, который может восстановить ту самую плату, без которой преобразователь работать не будет. Но…

— Я понял тебя, егоза. Я буду осторожен. А теперь беги. У тебя ещё не закончился рабочий день, а по твоим глазам вижу, что у тебя в голове роится масса планов.

— Да. Есть немного…

— Вот и беги. Я попрошу выделить мне охрану сразу же, как только поговорю с генералом.

— Дед… Ты же можешь отдать приказ.

— Не хочу объяснять лишнее тем, кого это не касается. Я разберусь, девочка моя.

— Хорошо, вот в эти слова я верю, — поднявшись со стула, Эми поцеловала деда в морщинистую щеку, счастливо улыбнулась, когда он, как в детстве, погладил её по макушке, и почти вприпрыжку двинулась к краю лагеря, к КПП и окончанию зоны антиджампа.

Если бы она только повернулась, она бы увидела, что на её стуле появился другой человек.

— Это может стать большой проблемой, — пробормотал второй человек.

— Может, — согласился Леонид Александрович. — Но генералитет посчитал, что толку от патруля в военной операции такого уровня и масштаба не будет. Посмотрим, что они запоют теперь.

— Как насчёт охраны?

— Не буду обманывать внучку. Пусть будет.

— Хорошо. Я соберу экстренное собрание. Постараюсь это сделать побыстрее.

— Было бы хорошо, — согласился профессор Борисов, открывая свои изыскания обратно, на собеседника он уже не смотрел. — А то сядет моя внучка Сатане не хвост и оторвёт его ко всем чертям, где потом эту тварь искать будете?

— В аду, не иначе, — засмеялся гость и пропал.

Профессор остался наедине со своими изысканиями. И хотя он волновался за внучку, помочь ей он сейчас не мог ничем. Верхушка военных округов не желала, чтобы русский патруль со своей прямолинейностью вмешался туда, где все строилось на тонких ходах и танцах на цыпочках…

Эми сидела на лавочке, разглядывая рельсы и их не видя.

Осенний сезон роликовых соревнований класса агрессив должен был вот-вот открыться. Макс, всё-таки чудом проскочивший на отборочных в основную группу, готовился к старту. Рашель, сидя под боком Эммануэль, собиралась активно за него болеть. А сама Эми думала о том, что ей не хочется стартовать, не хочется ни в чём участвовать, хочется лечь, и чтобы её оставили в покое и дали спокойно подумать.

Пока дед давал ход военной машине, она заглянула в полицейский архив. Нашлось там не так уж и много информации, но более чем достаточно для того, чтобы понять, что это фальшивка. Идеальная фальшивка, в которой чувствовалась рука мастера. Рука того, к кому Змей ещё восемь лет назад категорически запретил Эми соваться. И отобрал все документы по тому делу, что они вели. И сказал, что напарница ещё легко отделалась. В любое другое время он бы ещё и проследил, чтобы она никуда ни-ни.

Даже не думала!

Если бы предложение хоть на немного, хоть на малость звучало в другой тональности, хоть на чуть-чуть-чуть! Эми с удовольствием бы послала своего напарника в далёкие дали. Тогда её уже успели этому научить.

Но Змей был серьёзен, и она ни разу не нарушила той его просьбы. Наверное, с чего-то надо начинать? И…

Не хотелось.

Эми сгорбилась, зажала ладони между колен.

Рядом, она видела краем глаза, Рашель перешла к краю платформы. Здесь, среди своих, девочке ничего не грозило, но оперативница отслеживала её постоянно, ведя взглядом, слухом, ощущениями.

Мастер опустился рядом тихо и бесшумно. Посмотрел на неё и заговорил:

— Новое поколение отличное. Он станет хорошей заменой тем, кто уходит в этом году. Стремительный, быстрый.

— Макс? — Эми взглянула вниз, потом подняла глаза к информационному табло. Удержаться в призовой тройке Максим не смог, но уверенно держался на четвёртом месте. — Да. Хороший парень.

— Что тебя гложет, Ангелочек?

— Дурацкий день, дурацкая работа. Это пройдёт, на выходных отдохну, отосплюсь.

— Нужна помощь?

— Н… Нет, Мастер. Боюсь, сейчас ваша помощь будет не то, чтобы лишней… а опасной для вас.

— Когда это нас останавливало, Эми?

— Действительно. Мастер, тогда… во-первых, оплата по высшему разряду. Во-вторых… не по времени. Время не критично, максимальный упор на безопасность. Я не хочу оказаться вызванной на труп своих друзей.

— Удивительное дело, всё так плохо?

— Там где в деле замешаны не просто деньги, а чужая жажда власти… люди не остановятся ни перед чем.

— Всё плохо, — подытожил Мастер.

— Даже немного чересчур… — вздохнула девушка.

В воздухе повисла напряженность. От сгорбившегося Ангелочка веяло тоской и отчаянной безнадегой. Нужно было как можно скорее менять тему, и единственным вопросом, что пришел в голову ее собеседнику, было:

— Эми, а ты будешь участвовать в гонках?

— Наверное, да. В гонке… — слова Эми давались тяжело. В голове навязчиво крутилось, что она что-то упускает из вида. Но пугать кого-то ей уже откровенно надоело, потому встряхнувшись, девушка вымученно улыбнулась и пояснила как следует: — В гонке участвовать буду, представлю наш клуб. Но вот отборочные в этот раз пропущу. Воспользуюсь правилом «большой пятерки» и, как занявшая четвёртое место по России, пройду сразу в основные игры, миновав отборочные.

— Первый раз, — пробормотал Мастер.

Эми кивнула:

— Все должно быть в первый раз.

Она смогла продержаться до ночи в нормальном состоянии, поужинала с Рашель и Максимом в небольшом приморском ресторанчике. Макс так и остался четвёртым. Шансов пройти в основной заезд это его не лишило, но впереди ждало ещё одно соревнование.

Узнав о том, что на выходные Рашель и Эми собираются посетить аквапарк, а после понырять с аквалангами, парень напросился с ними. Глядя на счастливое лицо Рашель, Эми отказывать не стала, к тому же — это была возможность чуть ослабить бдительность, разделить её на двоих. Только следовало ввести Макса в курс дела.

Потом. Завтра.

Посидев с Рашель, пока она разбиралась с домашним заданием, девушка поцеловала свою младшую сестренку в висок и отправила в кровать. Сама забралась в ванную, налила в воду пены, закрыла глаза.

Здесь можно было ничего не опасаться, про этот дом лишние не знали. А Змей… Этот тип… он мог вести себя как угодно, дом Эммануэль он бы никогда не выдал. Наверное, надо было прекращать так безоговорочно в него верить, но… Она не могла.

Сполоснувшись под прохладным душем и выбравшись из воды, Эми завернулась в пушистое полотенце и вышла в пустую спальню. Постояла, глядя на собственную кровать. Перед глазами мелькнуло видение, когда она «играла на публику» в его доме, на его кровати. В тот день Алэно так хотел их убить, но … у него не получилось.

Порой Эми хотелось знать, сможет ли она кого-то ещё полюбить, или в её сердце навсегда этот чешуйчатый гад.

И хоть от этого легче бы ей не стало, знать всё равно хотелось.

Как бы сложилась её жизнь, если бы она не выбрала русский патруль?

Если бы никогда не встретилась со Змеем?

Или в какой-то момент решила бы, что с неё хватит?

Сердце болело. Забравшись на подоконник в пледе, Эми прижалась щекой к стеклу. Она его любила так сильно, что от этого было только больнее.

Что он делает сейчас? Спит? Читает книгу? Занимается делами? Думает о чем-то?

Эми совсем не хотелось растравлять душу и самой думать об этом невозможном человеке. Ей хотелось быть сейчас рядом с ним.

Не обязательно вместе. Хотя бы просто рядом…

Тёмная ночь за окном качала ветвями деревьев, тихо шелестели листья, собираясь вот-вот сорваться в свой прекрасный осенний танец.

Первые капли дождя забарабанили по стеклу и подоконнику. Тонкие узоры-дорожки расчертили оконное полотно, сливаясь друг с другом и снова разбегаясь. Капли были счастливы, они знали, что те, с кем они танцевали в небе, обязательно будут их ждать в огромном бескрайнем океане. Сколько бы ни прошло времени, сколько бы не потребовалось, чтобы дотянуться друг до друга, они всё равно будут вместе.

Люди почему-то так не могут, не умеют. Им нужны выкладки, заверения, чтобы всё было, как у всех и как положено. Чтобы окружающие одобряли и понимали — это обязательно.

Эми тут сама не могла понять, что в её жизни и её любви происходит, где уж тут другим объяснять?!

Как было бы хорошо уехать куда-нибудь далеко-далеко и больше никогда… не видеть этих людей… начать новую жизнь… и забыть о патруле и о Змее… как о страшном сне…

…Змей дёрнулся так резко, что кофе из кружки, которую он сжимал в руке, пролился на стол. Хорошо хоть не на электронные папки, стоящие стопкой на краю столешницы.

— Ты чего? — взглянул на него Кайл с изумлением.

— Дурное предчувствие. Как иголками по спине…

— Ну, ты даёшь. Не отвлекайся. Нам ещё с этими делами сидеть и сидеть. Над чем ты в этот раз застрял? — Мерцающий растрепал волосы, с тоской огляделся. Пыльные завалы архива отдела зачистки действительно нуждались в рассортировке, но не руками же двух его сотрудников!

— Дело об убийстве Артамонова Валентина Алексеевича.

— Это кто?

— Ученый. Из одного военного округа.

— Чем он привлёк твое внимание?

— Тем что работал когда-то с прадедом Эми… Капитана Лонштейн, — замедленно поправился Змей, потом поднялся.

— Ау! — опешил Кайл, — ты куда это намылился?! Если ты бросишь меня тут одного, я тебе этого не прощу. Змей?!

Начальник уходить не спешил. Мужчина медленно расхаживал по комнате, о чём-то думая.

— Кайл, запроси архив.

— Что?!

— Запроси архив, — сердито повторил Змей. — Человек, который исполнял приказы в те годы, был… одним из агентов азиатской Триады. Если ему дали отмашку, он не тронул этого ученого. А триады тогда ученых, особенно русских, не просто переманивали, они их даже воровали, шантажировали, чтобы получить своего человека.

— Но… — Мерцающий покачал головой. — Понять тебя может только Эми.

— Смотри при Лан этого не скажи.

— Слушай, раз уж разговор зашёл, — Кайл сжал кулак и тут же разжал. — Что за Лан? Откуда она взялась?! Что значила твоя мегаэпическая фраза, что её родили и воспитали для тебя?! А потом твое демонстративное игнорирование Эми?

— К тому моменту, как я вернулся домой… от… своих родственничков, — Змей говорил медленно, пролистывая папку, что была у него в руках, и явно больше вчитываясь, чем вдумываясь в свои слова. — На моем хвосте висели три боевых троек. Три из них от моей «семейки», ещё три — от представителей других… глав триады. Кто-то из них был бы рад, если бы я сдох, кто-то готов был сделать всё, чтобы этого не случилось. Всё до одного были бы искренне счастливы найти способ на меня повлиять. Потому что с их планами вернуться в триаду, я их послал… в лес, как выражается Эми, когда очень хочется сказать грубо, но зато чётко и по делу, а что-то мешает.

— Что… Ты хочешь сказать?

— Я не мог её предупредить ни словом, ни звонком, ни отложенным сообщением, ни даже запиской. Они в туалет за мной таскались, не говоря уже о чём-то ещё. А потом явилась Лан. Её родители были выбраны как победители на конкурсе селекции. В полтора года Лан забрали из семьи и воспитывали в моем клане в полном соответствии с традициями. Она умна, хорошо знает историю, пару языков, великолепно стреляет, дерётся на ножах, в рукопашном бою может заткнуть за пояс многих. Но, дура, — критично добавил Змей, потом поднял голову к застывшему Кайлу. — Если бы не Рашель, я бы нашёл способ сказать Эми о случившемся, но, умники вы, стратеги, подумайте сами, что случилось бы, если бы кто-то нашёл моё слабое место?

— Девочка пострадала бы… — Мерцающий сердито взъерошил волосы. — И не только она! А теперь Эми грозит опасность!

— Она ей грозила с самого начала. Как только она встряла в это дело с Гюрзой. Влетела в него, как муха в мед…

Кайл промолчал. У него сравнение было немного другое.

За окном пошёл дождь. Первые капли дождя вначале неуверенно застучали по подоконнику, потом всё сильнее. Дома Кайла никто не ждал, с очередной любовницей он расстался, и перспектива провести ночь в патруле показалась не такой уж плохой штукой.

А когда он поднял голову, чтобы спросить Змея, что тот собирается дальше, то Мерцающий обнаружил, что начальство пропало в неизвестном направлении…

 

Глава 19. Конфликт интересов

Просыпалась Эми в пятницу неохотно, нежилась под одеялом, крутилась, ворочалась, а скинуть с себя сонное оцепенение никак не могла. И не то, чтобы очень уж сильно хотелось спать, с этим как раз особенных проблем не было, глаза открыть, холодный душ, кружка кофе, и снова готова к подвигам. Почему-то казалось, что недавно случилось что-то хорошее…

— Эми, — Рашель появилась на пороге, сонно позевывая. — Я чайник поставила, но если ты не встанешь, ты проспишь.

— Я просплю, — согласилась девушка, садясь на кровати, словно восставая из мёртвых, зевнула, отбросив в сторону вначале одеяло, потом плед. И на мгновение застыла. Она не помнила, как возвращалась в кровать! Она уснула же на подоконнике, глядя на дождь за окном. И…

— Он здесь был, — буркнула девочка, кутаясь в теплый халат.

— Кто?! — взглянула потрясенно Эми на неё.

— Змей. Сказал, чтобы я не говорила тебе ни слова. Я и не говорила. Но он дурак! И… И…

— Раш. Так, спокойнее, иначе сейчас я уже совсем ничего не пойму.

— Ты умная! Ты всегда всё понимаешь.

— Рада видеть, что юное поколение так высоко оценивает мои умственные способности. Но сейчас я понимаю, что в отличие от меня, собирающейся за сорок семь секунд по боевой тревоге, тебе требуется на то, чтобы одеться, минут двадцать. А ещё с вчера у тебя не собран учебный комплект, и свою форму из стирки ты не забрала. Поэтому если ты ещё немного со мной постоишь, однозначно — опоздаешь.

— Ой! — девочка махнула рукой и только ее босые ноги простучали по полу.

Эммануэль смотрела ей вслед.

«И не говорила», «он здесь был», то, что она засыпала на окне, а проснулась в своей кровати, ощущение того, что он был рядом. Он и был.

Этот мерзкий чешуйчатый…

Этот гад…

Змей…

Эми пошатнулась, привалилась спиной к стене. Так нельзя, нельзя расклеиваться, нельзя показывать, что ей больно, нельзя привлекать внимание своим цветущим видом. Ничего нельзя. Жить, кстати, тоже опасно. Или, по крайней мере, не слишком уж безопасно. Потому что сегодня соберутся в одном месте убийцы из Гюрзы и убийцы из Чёрного льва. Будут делить её бедную несчастную шкуру. Если Линдр не обманул, он откажется от заказа. Чтобы это прояснить, нужно будет снова взломать систему. А завтра нужно будет прогуляться до своего напарника, в конце концов, Серхио оказался в больнице по вине самой Эммануэль, не расслабься она так, не потеряй так преступно бдительность, ничего плохого бы не случилось.

Впрочем…

Встряхнув сама себя, Эми двинулась одеваться. Ещё нужно было приготовить завтрак для Рашель, надо было проверить, чтобы девочка выглядела, как полагается. И сегодня надо будет обязательно поговорить с Максом, сказать ему, на что он должен смотреть во время прогулки. И звякнуть деду, узнать, как он там. Можно связаться с родителями, уточнить, не появились ли вокруг них посторонние люди? Хотя их ещё попробуй поймай. Эми сама не знала, где они всплывут в следующий момент, а уж бедные несчастные следаки… Нет. Вряд ли.

Эми не разрабатывали на тему «использования», шла её разработка сугубо в теме уничтожения, а это значит, что родителям никакая опасность не грозила. Даже если таинственный Сатана всё-таки решит воспользоваться прадедом, вряд ли полезут к родителям, хорошо зная, что профессор Борисов с ними не поддерживает никаких отношений. Зато у профессора Борисова есть любимая правнучка…

И здесь, кстати, таилась одна странность. Сатана не в курсе что ли, что вставившая ему палки в колёса капитан Лонштейн и Эммануэль Борисова-Лонштейн, правнучка профессора Борисова — один и тот же человек? Неужели, он просто выпустил что-то из-под контроля? Или он просто-напросто на Гюрзу махнул рукой? Если правильно второе, то Эми спокойно вычислит оставшихся недобитков и позаботится о том, чтобы убийцы оказались за решёткой, и дали положенные показания. Правда, к Сатане этот след не приведёт. А ведь так оно и есть, скорее всего!

Не мог такой умный человек, как он, оставить не след, но эхо следа! Происходящее — частная инициатива. Поэтому Эми до сих пор жива, поэтому так облажались, назовём вещи своими именами, с Рашель, именно поэтому не смогли найти деда или убить Котика с Ингой. Одним словом, инициатива имеет инициатора. И с остатками, недобитыми ядовитыми клыками, в таком случае разобраться не составит труда. Главное, чтобы Чёрный лев свалил в туман и не мешался под ногами. А то одновременно разрываться на два фронта — это самое глупое из того, что можно сделать или придумать. Дело не в уме, не в стратегии и не тактике — элементарно задавят количеством. И ресурсами.

Один человек не может не спать сутками, то и дело находиться на страже собственной безопасности, а когда преследователей много, то…

В общем, Эми улыбнулась себе в маленьком зеркале, если всё так, как она соединила всё воедино, то ей даже и не надо особо зверствовать. Гюрза не равно Триада, Гюрза не равно Чёрный лев. С остатками она уже сама справится.

А вот Триада… Охотится она за Змеем, Эми это уже поняла. Вопрос в том, каким боком сюда относится сама Эммануэль и относится ли как-то. Вполне возможно, что нет. Она просто «один из сотрудников», ведь этот чешуйчатый сделал всё, чтобы в текущей обстановке не было ни одного следа внеслужебных отношений. Слишком уж он даже позаботился об этом.

Включив духовку, девушка отправила туда пиццу, открыла крышку кухонного комбайна, чтобы разложить по тарелкам кашу. Замерла, глядя на две тарелки. Две. Тарелки. Две!

Вот она причина. Рашель. Змей посчитал, что Эми никак не сможет защитить свою девочку, свою младшую сестренку. Точнее, смочь — то сможет, но Триада — это не та организация, с которой стоит знакомить девочек-подростков. Этот… он всё предусмотрел, от и до. Не смог только удержаться от того, чтобы…

Зачем же он приходил к ней домой? К ним домой? Он мог оторваться от своих преследователей, ненадолго, но значит смог. И тратил эти минуты на то, чтобы прийти и посмотреть на спящую Эми? Спросить у Рашель, как она и как ее опекунша?!

Это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Этот чешуйчатый до сих пор смотрел на неё как на ребёнка?! Нет… тогда бы он её не целовал…

Эми стукнула кулаком по столу, тарелки вздрогнули. Она ничего не понимала! Ничего совершенно. Но она припрёт этого человека к стене и получит у него все, все до одного ответы! Даже если для этого понадобится сначала развалить Триаду. Опыт развала преступной группировки уже есть, отщипывать по маленьким кусочкам от большого она тоже умеет — акулий инстинкт как никак. А кого натравить на Триаду она тоже найдёт. Не найдёт — создаст. Но того чего хочет — добьётся.

А пока… Улыбку на лицо, спокойный вдох и выдох. Нечего пугать младшую названную сестру. Не-че-го.

…Вечером в пятницу, Макс, получивший вводные данные по ситуации с Рашель, получил девочку и отправился с ней гулять. К счастью, не на очередной «светский» раут, хотя юную красавицу рядом с известной моделью-мужчиной, искали наперегонки все светские издания. Для погружения с аквалангами нужны были специальные корочки о прохождения курсов, а что Макс, что Рашель их не имели, и молодежь унесло на Средиземное море. Туда, где были многочисленные центры для начинающих. Они решили, что с опытной Эми учиться не будут — научатся сами.

Выдав карточку со средствами, девушка напомнила технику безопасности, попросила долго не задерживаться, если куда-то по дороге занесёт — отписаться, и отбыла на работу. Отправляться на «свидание» к Линдру, она собиралась именно оттуда. Правда вначале собиралась взглянуть, как он выполнил свои обязательства по изыманию её имени из списка потенциальных жертв.

В кабинете было прохладно и тихо. Серхио возвращался в строй в понедельник, Кайла не было, он всё ещё продолжал разработку по отделу зачистки и появлялся только чтобы отчитаться перед начальством. Судя по тому, как старательно он обходил Эми — Мерцающий тоже что-то знал, но делиться этим отказывался.

Остальные члены русского патруля разбрелись кто куда. В кабинете начальства вроде бы кто-то был, по крайней мере, точно Лан, но в районе отдельных кабинетов оперативников царила глубокая насыщенная тишина.

Самое то, что нужно, чтобы «милое» начальство не запалило за делом, приличной оперативнице не полагающимся. Хотя, в общем-то, к «приличным» Эми давно надо было себя перестать причислять.

В резиденции Чёрного льва были столь любезны, что совершенный взлом заметили и даже удосужились поменять пароли и на скорую руку состряпать пару экранов сетевой защиты. Хорошая инициатива, очень хорошая. Но не преграда для того, кто знает хотя бы десяток операторов, выходящих за рамки университетского курса программирования.

Страницы летели с сухим шелестом, обманки рассыпались кодом и бессильно падали, пока Эми, охваченная азартом, рылась в базе Чёрного льва. Её фамилии в общем итоге там нигде не оказалось. Ни в текущих заказах, ни, тем более, в выполненных. Значит, Линдр не обманул и действительно отказался от работы.

Эммануэль не обольщалась. Отключившись от системы убийц, крутанулась на стуле раз, второй. Всё было куда хуже для неё лично со стороны этого человека. Потому что он теперь не отступится. Потому что теперь для него — она станет игрушкой. Ему же интересно, что в этой «русской девчонке» такого, что делает её непохожей на других. И как назло и попросить помощи не у кого. Хотя… Когда это капитан Борисова-Лонштейн просила у кого-то помощи? Не было такого. Не было…

И делать было тоже нечего.

Можно было сходить в архив, но прежде чем военная неповоротливая машина повернётся, чтобы дать ей положенный доступ, Эми успеет десятки раз продумать, что ей нужно, а бегать те же десятки раз в архив как-то было не с руки.

— Капитан Лонштейн, — Лан, постучав, открыла дверь.

Девушка, снова крутанулась на стуле, смахнув голограммы рабочих стол с воздуха.

— Что случилось, Лан?

— Там… человек. С цветами.

— И в чём проблема?

— Он к вам.

— По-прежнему не понимаю, что тебя так смутило, — вздохнула Эми.

— Эти цветы, их доставили в приемную и…

— Они чем-то кому-то мешают?

— По правилам безопасности, — отбарабанила Лан заученно, — я не могу передавать полевому оперативнику цветы, конфеты, алкоголь без визы микробиологической лаборатории. Единственное исключение, когда оперативник ставит свою визу в листе доставки.

— И? — никак не могла капитан Лонштейн понять, что происходит, причем тут она и какие-то непонятные цветы.

— Но ведь эти цветы… Адресат доставки — вы, они все вам!

Эми хмыкнула, пожала плечами и вернулась обратно к столу.

— Как и положено по КБ, отправьте их в микробиологическую лабораторию, Лан.

— Но как же? Вы не будете смотреть от кого они?

— Нет, я знаю.

Растерянная секретарь русского патруля осталась стоять на пороге. Как же так? Капитан только что не могла понять очевидного, что те прекрасные цветы доставлены ей, а теперь один факт того, что они для неё, и она уже знает от кого они? Да быть такого не может!!!

— Может быть, вы хотя бы взглянете на них?

— Я тебе и так скажу, что там, — отозвалась Эммануэль, включая обратно виртуальные дисплеи и выводя на них архивные документы на французском языке, коллеги всё-таки прислали документы по Сатане. — Букет розовых роз, букет белых роз, букет красных тюльпанов, букет ландышей, пара букетов с гибискусом и одна маленькая корзина с фиалками. Ничего не перепутала?

— А… Э… а… но… Нет… Всё так.

— А карточка, причём без подписи, лежала в букете с ландышами. Отправьте их в лабораторию, Лан. И пускай их проверяют в точности как положено по технике безопасности.

— Хорошо.

— Что-то ещё? — повернулась Эми, поняв, что секретарь патруля уходить не собирается.

Девушка действительно переминалась на пороге её кабинета.

— Я бы хотела… задать вам… личный вопрос.

— Конечно, я слушаю вас.

— Скажите… вы в тот раз спрашивали про разные глаза…

— Да?

— А почему у вас такой вопрос возник? Это как-то… связано с Триадой?

«Она идиотка?!» — Эми даже выронила световое перо, с искренним непониманием глядя на Лан. — «Так, минуточку. Это вопрос или прощупывание почвы?! Разноцветные глаза… Сатана снова вернулся в Триаду?! Да вы что?! Да правда?! Да я же тогда…»

— Нет, Лан, это было старое дело, связанное, к сожалению, с уже умершим человеком.

— А… Просто, — девушка нашарила в кармане амулет на удачу, сжала. — Я не все вам тогда рассказала. Понимаете, люди с душой дракона — они особенные… Они… не то чтобы… но…

— Лан, вы хотите мне сказать, что люди с душой дракона могут перемещаться без векторизатора и, как правило, могут нарушать математические или физические законы джампа?

— Д… да… А откуда вы это знаете?!

— Мне положено знать всё и немного больше, — пробормотала Эми, возвращаясь к делам. — Спасибо, Лан.

— Не за что, — девушка вывалилась в коридор, закрыла за собой дверь, повернулась, резко прижала к ней маленькую пластинку и двинулась обратно на своё рабочее место.

Эми стучала по двум клавиатурам, переключаясь то на одну, то на другую, выстраивая две разных схемы вокруг двух умерших людей. Теперь, с пришедшими от французов документами, она могла выстроить схему вокруг французского Сатаны из прохожих и ученого, который предал деда — Артамонова Валентина Алексеевича. Это могло и ничего не дать, но, по крайней мере, будет, что показать военным кругам, если там всё-таки начнут раскачиваться. Или…

Эммануэль вздохнула и растянулась на столе.

Она глупела на глазах. Змей плохо на неё воздействовал!!! Вся эта ситуация привела к тому, что в голове оперативницы точно перестали крутиться какие-то ролики. Кто сказал, что никакой операции не ведётся?! Да быть такого не может!!! Ведётся. Однозначно ведётся, просто русский патруль, скорее всего, предпочли держать на расстоянии.

Но им же нужен был осведомитель? И лучше даже два. Например, Котик. Он же так удачно «ушёл»… А куда именно — неизвестно. Слова о том, что он начал какое-то дело, скорее всего, не чушь — да и не отпускают таких людей со службы. Отпуск — да, но не более того и ненадолго. Скорее всего, сейчас бывший начальник русского патруля уютно чувствовал себя в военном округе.

Имея … глаза и уши в патруле. Скорее всего, это кто-то из старого состава, кто-то, у кого с Котиком были отличные отношения. И Лада… Варга не могла так долго проводить инспекцию. Не было на это причин! Не было. То, как она долго возилась со Змеем. Что они делали за закрытыми дверями? Ради чего всё это было.

Шарики со скрипом начали двигаться. Эми резко поднялась с места.

Они…

Змей мог всё это подстроить, чтобы она не сунулась в пекло?

Мог. Нет… Нет. Этот тип отлично знал, как она к нему относится. И даже если… как бы он сам не относился к своей напарнице, так поступать он бы не стал. Это был план кого-то ещё, а ещё — нагромождение случайностей.

Явно в военных кругах не были в курсе, где именно окопался на долгое время убийца с разноцветными глазами. А окопался он в Триаде, Лан это только что косвенно подтвердила. И теперь… Следовало запросить личное дело на того человека из отдела зачистки, который якобы убил предателя. Эми проще, она знает о том, что Артамонов — Сатана жив. Теперь надо просто взглянуть, на кого работал его убийца, и где этот учёный проводил время, до того, как заявиться к Прохожим. И почему-то оперативнице казалось, что она не очень удивится, если увидит, что этим местом будет Азия и тихоокеанская Триада. Должны же, наконец, все линии соединиться воедино?!

Должны.

Засев с бумагами и архивным делом, которое недавно кто-то тоже брал, но отметки о том, кто именно, не было, Эми почти проворонила время отправления на «свидание». Засиделась настолько, что времени прыгнуть до дома, чтобы переодеться во что-то особенное, у неё не осталось. Пришлось вытаскивать из рабочего шкафа платье, оставленное здесь на крайний случай. Ни покрой, ни ткань, ни цвет этого платья Эми не любила. Да и раньше оно всегда было слишком уж облегающим.

А сегодня, когда оперативница подошла к зеркалу, чтобы взглянуть на себя беспристрастным взглядом, из отражения на нее взглянула она и не она сразу. Как можно было так похудеть?!

Платье, всегда плотно сидевшее на груди и на бедрах, сейчас чуть провисало, не сильно, не очень заметно. Если не знать, с чем сравнивать, можно и не заметить. Но если кто-то, кто хорошо знал Эми, увидел бы её в этом платье…

— И такое тоже бывает, — пробормотала она, коснувшись кончиками пальцев своего отражения.

Мягкие зелёные волны цвета не то изумруда, не то змеиной чешуи стелились по её телу, создавая порочное ощущение того, что вокруг девушки с серебряными волосами колышется море не то водорослей, не то она сама — в центре громадного изумруда. Гарнитур с изумрудами — подарок деда, Эми хранила в сейфе в доме, перенести коробку оттуда не составило для неё никакого труда.

Длинные серьги заняли своё место в ушах, девушка застегнула колье на шее, пожала плечами и вышла из кабинета.

Мягко прошелестели волны материала, когда она проходила мимо кабинета Лан. Дверь в приемную была приоткрыта, и Змей что-то говорил своей подчиненной. Его взгляд поверх темной склоненной головы обратился к коридору. И Эми не удержалась, показала ему язык, насмешливо повернулась и двинулась к лестнице.

Миг зависания над ступеньками и…

Перемещение.

Дворецкий, стоящий у дверей, подпрыгнул, повернулся к Эми и застыл.

Слова «Ваше приглашение» никак не хотели лезть на язык.

Вытащив из маленькой сумочки квадратный кусочек пластика — входной билет в ресторан-казино «Rioala», девушка шагнула внутрь. К ней шагнул один из лакеев, но отрицательное покачивание головы вернуло его на нужное место.

Эммануэль может и не была гениальным аналитиком, но она была хорошим математиком и интуиция у неё работала как нужно.

Спокойное движение по техническому коридору, где не особо сновали даже люди из обслуживающего персонала. Небольшая лесенка наверх — в VIP-зал, где было хорошо если несколько человек. Мимо них, потрясенно пялящихся на совершенно незнакомую девушку, идущую по залу, словно по собственному дому, к огромным дверям с львиными головами на ручках.

Двери качнулись и распахнулись. Ровно в семь тридцать, когда Линдр уже потянулся к собственному телефону.

Эми остановилась на пороге, немного изумленная тем, какая интересная встреча её здесь поджидала.

Лан, тихо пискнув, спряталась за спиной Змея. Сам начальник русского патруля обернулся, смерил Эммануэль ленивым взглядом голодного хищника и повернулся к Линдру, как ни в чём не бывало.

Третьим мужчиной в этой компании, знакомым Эми заочно, оказался Джинг Ту — тот самый, к которому явилась Лан в казино Грёз. Тот самый, который был связующим звеном Триады. Вопрос, интересный вопрос, был в том, что же заставило собраться таких влиятельных мужчин в такой маленькой и тёплой компании. Особенно если учесть, что присутствие самой Эми здесь ничем иным, кроме как «подставой» назвать было нельзя.

Линдр, извинившись тихо перед Змеем, подошёл к своей гостье, коснулся поцелуем тонких пальцев.

— Вы обворожительны и прекрасны, миледи. Я готов петь вам дифирамбы и исполнять под вашими окнами баллады. Только скажите, когда приступать!

— Избавьте, — протянула Эми чуть капризно. — Говорят, что, несмотря на то, что у вас прекрасный голос, со слухом у вас не заладилось. А у меня в соседях люди, которые предпочитают по ночам спать, а не выливать за окна вёдра с ледяной водой.

— Обворожительная умная леди. Прошу, разрешите я вас представлю.

— Оу, не стоит, Линдр. И проверять меня не стоит, и представлять мне никого не стоит. Как я понимаю, сегодня историческая веха, Чёрный лев и Триада дракона решают, как будут жить дальше на русском пространстве. Джинг Ту, — бросила Эми взгляд на мужчину, которому представлена не была и который недоуменно хмурился, — здесь как представитель Триады, вы, граф, как представитель своей организации. А … — взглянула она из-под ресниц на Змея, — вы, как независимый судья. Лан же в качестве сопровождающего лица. Ничего не перепутала?

Джинг Ту, положив руку на пистолет, шагнул вперёд. Его русский был чуть более чем «плохим», но понять его всё равно можно было:

— Кто это? Что она здесь делает? Откуда взялась? И так много знает?

Линдр взглянул на Эми вопросительно:

— Право, леди, я теряюсь, как вас представить. Может быть, вы мне поможете?

— С тем учетом, что вы не угадали, какие мои любимые цветы, граф, помогать вам сегодня я отказываюсь. Так, — высвободив руку, Эми шагнула к столу, проигнорировав пистолет в руке азиата. Её начинало нести, и заметить это мог только Змей. Но ему и самому было не выгодно вмешиваться.

А Эми, ощущая его молчаливое обещание остаться в стороне, развлекалась на всю катушку.

— Для начала, — взглянула она с улыбкой на Линдра, — вы не будете возражать, если я выключу все жучки и камеры, передающие видео? Заодно уничтожу все копии. Я, конечно, понимаю, что вам хотелось бы иметь на меня компромат, но признаться, я так берегу свою девичью честь, что сам вариант того, что где-то может оказаться что-то, со мной несогласованное, мне решительным образом не нравится.

Граф усмехнулся:

— Леди, вы радуете меня всё больше и больше. Нет, я не возражаю.

— Думаете, вам выдастся ещё один способ попробовать меня подставить. А, — повернулся она к Джингу Ту. — Молодой человек, уберите пистолет, когда его на меня наставляют — я нервничаю. Когда я нервничаю, для окружающих это плохо заканчивается. Меня зовут Эммануэль, капитан Борисова-Лонштейн, русский патруль. Единственная просьба, не падать в обморок. На ужинах, где я всего лишь приглашенный зритель, а не главное блюдо, я не кусаюсь. Максимум, могу наступить шпилькой на ногу. Лан, прекрати так на меня смотреть, ещё немного и в обморок завалишься уже ты, а это никак не лучший выбор. Учись у своего патрона, равнодушие, ничем не пробиваемое. Локтем тоже. Даже пулями. Обидно. А, граф, — Эми, махнув рукой, выбила пробки из местного щитка, джампом сняла все жучки из комнаты, заодно изъяв флэшку в кабинете охраны. Всё это она ссыпала в свою сумочку, под прикрытием темноты, с удовольствием огляделась по сторонам, когда включился свет, и устроилась за накрытым столом, слева от того места, где должен был сидеть Линдр. — Итак, граф, раз уж я оказалась здесь свидетелем, ответьте, что ли, на пару моих вопросов.

Линдр, кивнув окружающим, сел на свое место, взял Эми за руку, поднес ладонь к губам, покрывая нежную кожу поцелуями.

— Миледи, вы сводите меня с ума… Боюсь, теперь я не смогу вот так просто взять вас и забыть. Вы будете моей. Или вы будете моей.

— А это мы ещё посмотрим, — отозвалась девушка с улыбкой. — Если вы ответите, то так и быть, я подумаю над вашим предложением.

— Но не примете его?

— Так вы не предложили мне ничего конкретного!

— Замужество, прямо сейчас? — насмешливо сверкнул кошачьими глазами Линдр.

— Нет, — капризно покачала головой Эми. — Замуж пока не хочу, я ещё слишком молода для этого. К тому же, у вас сын в подростковом возрасте, а у меня — младшая сестра. Да и… Вернемся к этому вопросу позднее, а то, кажется, сейчас в нас полетит что-то очень тяжелое…

«Не в «нас», а только в него», — мрачно подумал Змей, усаживаясь на свое место. — «Это моя женщина, и отдавать ее всяким прохвостам я не намерен. Держи свои руки подальше, Линдр, это моё», — тяжелый взгляд черных глаз обратился на кошачьего короля.

Линдр улыбался, не спеша отводить глаза от черной бездны.

«А это мы теперь посмотрим», — ответил он мысленно. — «Так просто от нее я теперь не откажусь, а перейти тебе дорогу — это же двойное удовольствие, Змей. И если ребята из Триады такие идиоты, что не удосужились копнуть чуть глубже, то я это сделал. И знаю отлично, что ты берёг эту девушку, как зеницу ока. Теперь я её заберу себе. А тебе даже скажу спасибо. Ведь ты проделал отличную работу, змеиный лорд».

Два огромных хищника напряглись, как перед ударом и одновременно отвели глаза. Маленькая батальная сцена осталась незамеченной и Джингом Ту, и Лан. Эми… констатировала конфликт интересов на какой-то почве и про это забыла. У неё были вопросы про Сатану, а рядом был источник информации, живой источник, главное было правильно его распотрошить, а уж это она умела!

 

Глава 20. Ужин с заклятым врагом

В своих предположениях Эми не ошиблась нигде и ни в чём. Действительно такой интересный сбор был связан именно с разговорами, пока предварительными, о сфере влияния. И он закончился к моменту её появления в ресторане. Теперь предстоял ужин, от которого, в обычных обстоятельствах Змей бы отказался, но…

Был непредвиденный фактор, о котором он даже не догадывался — Линдр.

Вообще, конечно, дураком мужчина не был. Он отдавал себе отчёт, что француз-ловелас, глава Чёрного льва, не откажется от игры с сотрудницей русского патруля. Не надеялся он и на благоразумие Эми. Скорее, Змей был уверен в том, что если по какой-то причине знакомство с Линдром девушке будет выгодно, она легко пойдёт на свидание или на встречу и не будет избегать этого опасного человека.

Чем мог закончиться подобный ужин, Змей вообще терялся в догадках. Но вот время было подобрано не случайно, несомненно, Линдр хотел, чтобы Змей увидел, кого именно француз выбрал на роль своей новой игрушки. Он хвастался, безусловно, хвастался тем, что оказался умнее представителей Триады, и собирался этим сделать два дела одновременно. Ужалить и побольнее давнего соперника или же подтолкнуть его к опасным деяниям. Что первое, что второе было рискованным для Эммануэль, могло привести к недобрым проявлением окружающего мира для неё, а сама девчонка как назло, словно не замечала этого!

— Итак, — Эми высвободила свою ладонь из рук Линдра. — Значит, ужин с заклятым врагом.

Граф рассмеялся:

— Леди, вы снова делаете неожиданный вывод, сразу же после того, как я решаю, что все сюрпризы на сегодня закончились!

— Вашу игру в гляделки не заметил бы только слепой, — сообщила девушка ему, оглядывая стол. — И, кстати, граф, вы что, вегетарианец?! — возмутилась она, не найдя на столе ни одного блюда из мяса.

— Леди из породы хищниц?

— Нет, я из породы оперативниц, а мы, знаете ли, фигуру не блюдем. Лишние калории покидают неположенные места быстрее, чем успевают там сформироваться. То от взрывов приходится уворачиваться, то от убийц на роликах сматываться, то этим же убийцам устраивать аккуратный геноцид. Ну, никакой личной жизни!

— А вот теперь вы меня пугаете, — вздохнул Линдр, звякнув в колокольчик. — Подавайте горячее, — велел он появившемуся и тут же пропавшему лакею в темно-алой ливрее — знак того, что это был личный лакей хозяина Чёрного льва. Впрочем, кошачьи глаза, вопреки мужским словам, сверкали заинтригованно. Та, кто представлялась ему, просто немного недалекой, но зато точно везучей девчонкой, неожиданно оказалась интересной сама по себе.

Конечно, слова, сказанные Эми на балу, Линдр рассматривать, как угрозу не стал, ему это попросту не пришло в голову. Очаровательная малышка, совершенно очаровательная. И явно в характере прослеживаются нотки Змеиного воспитания. Хотя разве этот идиот чему-то толковому мог научить девочку, оказавшуюся связанной с ним? А вот почему…

— Эми, позволите вас так называть?

— Безусловно, только на «ты», пожалуйста. Обращение на «вы» не переношу ещё с детства.

— Скажи, — Линдр бросил на Змея взгляд полный превосходства и насмешки. — Как ты оказалась в патруле в такие юные годы?! Как тебя вообще взяли?

— Дураками были.

Змей поперхнулся. Эми, протянув руку, постучала его по спине и снова взглянула на собеседника. На щеке играла задорная ямочка.

— Мне так начальник потом сказал, что дураком был. Знал бы, какое я проблемное создание, послал бы лесом. Вернул бы обратно после практики в университет, в академию, куда угодно, только чтобы я не доводила до предобморочного состояния всё и вся.

— А ещё говорят, что у вас напарники менялись постоянно?

— Точно. Мой мерзкий характер, — девушка положила ладонь на запястье Линдра, понизила голос. — Знаете, будут говорить, что у меня хороший характер — не верьте. Характер у меня исключительно мерзкий.

— А ваш начальник на этот счёт, что скажет? — взглянул Линдр на Змея.

До Джинга и Лан уже дошло, что происходит что-то куда более опасное и напряженное. Казалось, что ещё немного, и воздух начнет потрескивать от напряжения. Или в над столом запорхают куда более опасные — метательные предметы. Ножи или вилки. Для начала.

И не став дожидаться этого, Лан резко поднялась с места:

— Я хочу уйти.

Змей поднялся следом, ленивым грациозным движением, полным скрытой силы. Взглянул на Линдра:

— Отвечая на ваш вопрос, граф, я скажу так, что моя подчиненная отличается исключительно мерзким характером и умением доводить окружающих не только до предобморочного, но и до предынфарктного состояния. И будьте осторожны, не обольщайтесь её видом очаровательной девочки-колокольчика. Некоторые, не столь аккуратные и осторожные, как положено, не раз и не два после своих посягательств или отказа сотрудничать, больше никогда не открывали глаза. Зато коллекция цинковых гробов где-нибудь на дне Мариинской впадины, множилась, благодаря капитану. А теперь, раз моей леди здесь некомфортно, я вас покину, граф.

— Не прощаюсь с вами, уважаемый сардар, — ухмыльнулся Линдр. — Я ещё загляну к вам в гости, по старой памяти.

— По старой памяти — это неплохо, граф. Главное, чтобы не по рабочим обстоятельствам, а то, знаете ли, некоторые так легко забывают о безопасности…

Идти до дверей гости не стали, легкое мерцание, и все трое пропали. Джинг Ту оставаться в напряженной обстановке в одиночестве не пожелал.

В отдельном кабинете остались Линдр и Эми.

— Я вот думаю, — девушка улыбнулась графу. — Сейчас начинать пытать или вначале воздать должное ужину?

— Пытать? — изумился Линдр. — Как, вы согласились на этот ужин, не потому что пали жертвой моих чар?

— Ну, что вы, прекрасный граф, ваши чары просто слишком совершенны. Они рассчитаны на другой уровень образования, мышления, самомнения. Чего угодно, одним словом. Русские оперативницы таким не соблазняются. Они просто не любят угроз. А ещё, знаете… очень любят источники информации.

Мужчина прикусил губу, потом расхохотался:

— Теперь я понимаю, почему дон Диего Сервантес так положительно о вас отзывался.

— Дон?

— Он подошёл ко мне, после того, как вы отбыли в направлении… неизвестном окружающим. И сообщил, что, несмотря на то, что у него уже другое имя и фамилия, у него всё-таки найдутся средства, чтобы защитить одну очаровательную девушку, если один повеса перейдёт границы. У вас впечатляющие заступники, Эми.

— У тебя, — напомнила девушка. — Так, где мясо? Я есть хочу, Линдр! Раз уж пригласил девушку на ужин, будь добр — корми. А потом и поговорить можно.

Слов у мужчины не нашлось, рассмеявшись ещё сильнее, он махнул рукой на свои планы, временно, конечно, и предпочёл пообщаться с симпатичной девушкой, которая знает, чего хочет, имеет отличное образование и уж очень необычный для него склад ума. А поиграть с ней он может и позднее, заклятому врагу он уже показал, что имеет интерес в этой девочке. А как только Змей натворит ошибок, тогда можно будет и расквитаться за давнюю обиду. Линдр терпеливый, Линдр подождёт. А эта малышка будет лишь вишенкой на торте его мести.

Но малышка ли? Уж больно хороша чертовка, необычная, яркая, красивая. И ведь ни следа пластических вмешательств. Скорее, родные в генетический базис занесли собственный идеал красоты, а получилось — то, что получилось.

— Эми.

— Да? — отвлеклась девушка от ужина. Мясо было превосходным, а она действительно за день успела серьёзно проголодаться.

— Позволишь личный вопрос?

— Есть ли у тебя шансы?

— Нет, хотя он, конечно, да. Но такой вопрос девушкам не задают, девушек просто ставят перед фактом.

— На таком подходе далеко не уедешь, — предупредила Эми.

— Для тебя я попробую что-нибудь особенное. Такое… великолепно-неспешное, мягкое. Скажи мне, ты знаешь, кто тебя заказал?

— Девчонка, которая пялилась на меня так, словно собиралась вот-вот грохнуться в обморок. Ну, точнее, непосредственной заказчицей была не она, но заказ в Чёрного льва пришёл с её подачи. Глупая ревность, отсутствие мозгов. Знаешь ли, хорошее воспитание для некоторых подразумевает наличие отцовского ремня. Ей его не додали. Так… о чем ты там хотел спросить? Не об этом же? Жалко, что я не узнаю, кого именно она попросила о моём устранении.

Граф молча смотрел. Его гостью совершенно не интересовал этот вопрос. Она была погружена в десяток других размышлений, относясь к собственной безопасности настолько равнодушно, что почему-то было неприятно. Даже Линдр, имеющий практически армию для собственной защиты, себе такого не позволял.

— Изумляешься, — взглянула на него Эми. И это даже не было вопросом, просто констатация факта. — Для некоторых лучшая защита — нападение. А некоторых хранит репутация и связи. Вот я из последней категории.

— Связи? — услышал Линдр главное.

— Именно. Так, будем дружить или воевать, граф?

— Для начала попробуем подружиться, — мужчина протянул руку, провел пальцами по нежной щеке, убирая пряди за ушко. — А потом посмотрим, что получится. У меня больше шансов, чем у Змея, потому что у меня на хвосте не висит Триада. К тому же, говорят, у капитана Лонштейн слабость перед плохими мальчиками.

— Может быть. Плохие мальчики составляют большую часть времени сотрудника русского патруля.

— Тогда будем дружить, — решил Линдр. — «Пока. Никто же не говорил, что потом эту дружбу нельзя будет перевести во что-то больше, но все же какая голова. Какая голова! Сманить бы к себе в организацию, какие бы потрясающие операции получалось бы проворачивать. Мечта, мечта, а не красавица».

— И, это, — девушка улыбнулась, — забыла добавить. Даже не думай, вовлечь меня в свои планы профессиональные. Вот этого не прощу и не потерплю.

— Какие-то сплошные ограничения, — вздохнул укоряюще Линдр. — Это так посмотреть, дружить с тобой невыгодно будет!

— Про плохой характер я уже говорила, — Эми благодарно улыбнулась парню, поставившего перед ней перемену блюд. — Но вот насчет выгоды ты ошибаешься. Например, я могу тебе сказать, что… Тебе не стоит есть то, что перед тобой сейчас поставили, если не хочешь отравиться.

Лакей, подававший блюда, охнул, дернулся прочь, но не успел. Линдр, подхватив со стола несколько ножей, метнул их в сторону, не глядя, прибив человека к стене. И даже не удостоил вскрикнувшую жертву взглядом.

Кошачие глаза смотрели пристально на Эми:

— Бездари, — даже разочаровано пробормотала она, снова проводя над тарелкой со вторым горячим блюдом своим браслетом. — Такой яд попусту потратили. Так… На чем мы там остановились. На внутренней стороне, чуть выше запястья, у этого парня маленький дракончик — собственно Триада Дракона, видимо, результаты сегодняшнего совещания оказались для Триады неинтересными или неподходящими. И он, кстати, не один. Этот парень. Что еще, так на первый взгляд я могу тебе предложить в рамках дружбы. А! Хорошего специалиста по компьютерной безопасности, а то у тебя не защита на базе данных, а кошкины слезки. Мало?

Линдр молчал.

В памяти был прошедший вечер, и дон Диего, в новом облике стоящий рядом.

— Признаться, — добавил он с добродушной улыбкой, — всего этого я мог бы и не говорить. Эта девочка сможет защитить себя сама. То, что я подошел к вам, граф, скорее просто дань тем рабочим отношениям, которые ранее связывали наши организации. Приятно видеть, что есть молодежь, не считающая честь пустым звуком. Так вот, будьте осторожны, граф. Леди Лонштейн может производить десяток разных впечатлений, носить десяток разных масок, но следует иметь в виду, что в первую очередь она крепкий профессионал, а за ее плечами далеко не одно выполненное дело. Не позволяйте вашим глазам обмануть вас, граф. Будьте осторожны с леди. Будьте действительно осторожны. И да, я знаю, признаться, что вас связывает с человеком по имени Змей. Я хорошо знаю, как вы его не любите, и какая давняя вражда между вами. Но вместе с тем, не позволяйте погоне за местью закрыть ваши глаза. Избави Мадонна вас от того, чтобы перейти дорогу капитану Эммануэль Лонштейн — она может выглядеть милой и спокойной, она может выглядеть какой угодно, но она опасна. Она сотрудница русского патруля, места, которое зачастую становится финальной точкой в странице самых известных и самых опасных преступных организаций. Просто держите это в уме, граф. Если, конечно, не посчитаете, что старый дурак сошёл с ума.

Возможно, что сказать, Линдр всё-таки тогда бы нашёлся, но дон Диего вежливо улыбнулся и двинулся к своей жене. А граф остался один. И сейчас, глядя на очаровательную девушку, до него, кажется, понемногу начало доходить, о чём же именно ему говорил один из членов Прохожих, а впоследствии — ширма чудовищной Гюрзы.

— Ау, граф! — Эми махнула ладонью перед лицом Линдра.

— Обойдемся без казино, — сообщил он, возвращаясь в реальность и настоящее. — Давай, ужин и пойдем в кино. На боевики аристократу ходить не с руки, а выполняя волю прекрасной дамы — очень даже можно. Согласна?

— А то, — кивнула девушка с улыбкой. — Очень даже «за»!

Кто-то мог бы сказать, что у капитана Лонштейн слабость к плохим мальчикам. Что вообще сама оперативница русского патруля не раз и не два себя компрометировала, что давно пора было бы попросить её из отдела, дав преступному миру, военным округам и начальству вздохнуть свободно.

Кто-то мог бы сказать, что капитан — одна из лучших оперативниц, а чтобы понять психологию преступника, надо почаще общаться с полезными криминальными элементами.

Змей знал точно, ни первое, ни второе для Эми неважно, всё, чего она хочет — это информация. И если информацию ей может дать только криминальная среда, она пойдёт туда. И хоть ему самому подобное положение вещей активно не нравилось, он не мог вмешаться. Не сейчас…

Эми он ждал в кабинете. Знал точно, что она вернётся к себе в кабинет, сразу же после того, как покинет Линдра. Не угадал только, во сколько это произойдёт.

Девушка, сонно зевая, появилась куда позднее полуночи. На часах было два часа ночи, судя по тому, что она появилась переодетая и с термосом, она уже успела побывать дома. И грядущую ночь собиралась провести в патруле.

— Тебе не кажется, что сейчас не самое подходящее время, чтобы покидать безопасный дом? — уточнил Змей, не открывая глаз.

Эми, закрыв за собой дверь кабинета, пожала плечами.

— Да нет, ситуация с остатками Гюрзы не так критична, как я предполагала. Компьютерный центр начал обработку данных, ещё пара дней, и я узнаю нужное. После этого надо будет получить данные, проверить алиби и арестовать последних людей. После того глупейшего нападения на Рашель, вся эта ситуация решится куда проще, чем могло бы показаться со стороны.

— Откуда ты знакома с Линдром?

— Это официальный допрос? — взглянула оперативница на начальника.

— Считайте, что это пока выяснение обстоятельств, капитан Лонштейн.

— Тогда должна ответить вам, товарищ начальник, что моя личная жизнь никоим образом вас не касается.

— Капитан.

Было очень большое желание не сдержаться, и нагрубить! Сказать ему всё, что она думает, всё, что очень давно сказать хочется, но Эми сцепила зубы и промолчала. Они же просто «начальник — подчинённый». Не может подчинённый понимать начальство без слов. Подчиненному нужны слова.

Змей молчал.

Вся эта история надоела уже и ему. Из-за Триады он не мог убедиться, что с Эми всё в порядке, не мог сказать прямым текстом, что ей не стоит общаться с Линдром. Не мог спросить, как она вообще оказалась с ним знакома, что их связывает.

Ничего не мог.

Ещё эти военные круги свою интригу завели. «Позаботьтесь, чтобы капитан Лонштейн не вмешивалась в нашу работу». Раз так хотели этого — отправили бы её в отпуск. Она ведь не вмешиваясь, влезла уже по самые уши, утром генерал уже приходил бушевал, побушевал и прочь пошёл, несолоно хлебавши.

А Змей даже не знает, что случилось.

Лучшая сотрудница.

Теперь он понимал Котика куда лучше. Одно дело, когда такое бедствие у тебя в напарницах, а совсем другое дело, когда она у тебя в подчинении, и тебе предстоит весь этот кошмар разгребать. И что-то нужно говорить генералам. И вокруг вертится толпа непонятно откуда взявшихся людей.

И Триада эта…

Всё не вовремя, не вовремя, не вовремя.

Поднявшись с места, Змей щёлкнул пальцами, выключая в удалённой комнате абсолютно все системы наблюдения, сработанные бездарно. Порвал мимоходом несколько проводов, и пока дежурный охранник в панике метался по маленькой комнатушке, наклонился к Эми.

— Я всё равно не скажу ни слова.

— Скажешь.

— Змей?

— Эми.

Как будто и не было этих дней, этих слёз. Как будто они снова напарники, засидевшиеся до рассвета над очередным делом. И в термосе давно не осталось ни капли кофе. И её любимые печеньки тоже давно уже съедены.

Ещё пару часов, она сдастся и уснёт у него на плече. А потом на планёрке будет зевать на Котика, на коллег по патрулю, снова уснёт, а после обеда потащит Змея решать в самые краткие сроки поставленные задачи. И уже другие на следующие сутки засидятся до полуночи…

Картинка была такая чёткая, что Эми пошатнулась.

Широкая ладонь легла на её прохладный лоб.

— Я не пойду домой, — пробормотала Эми, — мне нужно работать. Мне нужно сделать то, что я не сделала из-за того, что потеряла время с Линдром.

Молчание стало выразительным, немного злым и уж точно неодобрительным.

Девушка поджала губы.

— Между прочим, он ценный источник информации! И сделал доброе дело, отказался от моего убийства. Те самые ядовитые клыки, которые мы не добили, решили закончить дело. А твоя подружка решила, что будет неплохо меня убить, кому-то пожаловалась, и этот кто-то нанял Чёрного льва. Произошёл конфликт интересов. В результате Линдр отказался от работы. А это значит, что в дело в следующий раз вступят уже непрофессионалы. У меня есть все поводы радоваться!

— Эми…

— Почему не сказала раньше? Ты сам сделал всё, чтобы я от тебя держалась на расстоянии, — в голосе Эммануэль так и читалось «получай фашист гранату». — Я просто сделала то, что ты хотел.

Молчание стало возмущенным.

Девушка хмыкнула:

— Да-да, ты этого хотел! Ты сам сделал всё, чтобы я искала защиту и помощь в другом месте.

— Я не хочу, чтобы ты общалась с Линдром, — вздохнул Змей, понимая, что даже если ему и говорить что-то не хочется, сказать нужно. — Он опасен.

— Я знаю.

— Он убийца.

— Тоже знаю. Сам приходил меня убивать.

— Эми!

— Почему ты об этом узнаёшь в последнюю очередь? Не в последнюю, во вторую. Я была не одна и в принципе мне ничего не грозило.

— Ты не понимаешь!

— Ты не захотел объяснять, — Эми поднялась, отталкивая Змея в сторону. Весовые категории не совпадали, но мужчина послушно отошёл. — Ты!

— Эми.

— Да я всё поняла! Всю эту историю с твоим прошлым сложила по кусочкам как паззл, только знаешь… это ты не все знаешь! И ты ничего не понимаешь!

— Эми…

Змей не успел. Круто повернувшись, девушка подхватила со стула свою куртку, бросив термос, и переместилась домой. Начальник получил информацию, а вместе с ней и головную боль, потому что понять, что именно имела в виду Эми, ни с сразу, ни после размышлений, у Змея так и не получилось.

А на следующее утро, несмотря на субботний день, его уже вызвали на совещание в верхах.

Народа в комнате было много. Из военного департамента, из пары патрулей, из исследовательской лаборатории, насколько Змей успел опознать нескольких человек — были ещё и люди из аппарата президента.

В толпе мелькнул Котик, рядом с ним — неожиданно профессор Борисов. Змей нахмурился. Слишком влиятельное собрание. Не могло такого быть, чтобы вопрос, который собрались поднимать, будет простым и понятным.

Все куда-то бегали, суетились и… в какой-то момент просто разбежались в разные стороны. В маленьком зале с низкими потолками, больше просто не позволял сделать военный бюджет, невозможно было никого прослушать. Не работало вообще никакое оборудование. Было невозможно воспользоваться джампом или одной из его составляющих.

А остались помимо Змея в этом кабинете — Котик, профессор Борисов, генерал, заведующий первым военным сектором — Евгеньев Петр Алексеевич, и также генерал, только заведующий шестым военным сектором, прямой начальник профессора Борисова — Игнатьев Артём Владиславович. Последним в небольшой компании был начальник двенадцатого военного округа, генерал Пафнутьев, Сергей Николаевич, пришедший на место Власова.

Все были Змею хорошо знакомы, впрочем, как и им, он сам.

— Извините, что выдернул сегодня вас всех с выходных, — Петр Алексеевич взял собрание в свои руки. — Рассаживайтесь пока. Кому кофе, чай? Ничьи вкусы не изменились? Нет? Хорошо. Люда, пожалуйста, как обычно. Теперь вы, сегодня мы собрались из-за недавней ситуации с предателем. Капитан Борисова-Лонштейн подготовила крупный отчёт, после которого дело о расследовании личности предателя было передано в мой первый военный округ. Русский патруль был отстранен от дела. В результате чего, расследование шло по двум разным линиям. Одна линия велась в нашем округе, нашими специалистами, вторая линия оказалась в ведении капитана Борисовой-Лонштейн. Кстати, — взглянул он на Змея. — Скажите мне, пожалуйста… — в окно стукнул порыв ветра, в звяканье стекла потонуло имя, — как так получилось, что капитан продолжила разработку?

— Дело Власова не было закрыто, — сообщил мужчина скупо. — За недостатком улик продолжался сбор досье. Капитан Борисова-Лонштейн занималась проработкой контактов генерала, оформляя эмоциональную матрицу. В результате чего, она вышла на предателя.

Сергей Николаевич тяжело вздохнул:

— А можно мне обратно в свой округ, а? С такими подчиненными никаких врагов не нужно.

Котик кивнул:

— Именно. Но таких сотрудников ценить нужно. Не правда ли, профессор Борисов?

— Сегодня мы собрались здесь, потому что три дела разной давности слились воедино, — Петр Алексеевич взглянул на Змея. — Вы снова в работе. Снова в деле. Капитана Борисову-Лонштейн полностью переключите на работу с предателем. Посмотрим, как быстро в этот раз она выйдет на след в этом безнадёжном деле. И да, сманить её у вас что ли?

— Петр Алексеевич, вы и так у нас Ивана Валерьевича забрали. Ещё и капитана вам отдать?!

— Отдали бы, сколько проблем не стало бы.

— И сколько бы у вас добавилось, — хмыкнул Змей. — Не отдам я вам капитана, товарищ генерал. Насчет работы — передам. Она с информатором встречалась, так что возможны новые данные.

— Отчет ежедневно. Мы будем собираться в таком режиме каждую неделю. Не выпускайте из вида капитана. Вполне возможно, что последуют акции устрашения. Возможно, устранения. При необходимости — сообщите, выделим охрану.

— Пока справляемся сами.

— Хорошо. Теперь — главное, — генерал толкнул к прибывшим стопку папок. — Разбирайте, товарищи, будете сейчас смотреть, что там такого натворил этот таинственный «предатель», и будете смотреть, как с этим разбираться в рамках зоны вашей ответственности. Да, для капитана тоже приготовлено такое досье.

— Я передам, — пообещал Змей, открывая первую страницу. — Обязательно.

Но передать он смог досье только в понедельник, когда капитан Борисова-Лонштейн явилась в его кабинет в немного расхристанном виде, с расфокусированным взглядом, закрыла перед носом Лан дверь, подхватила Змея и вместе с ним прыгнула в неизвестном направлении…