Как я пережила ночь, я поклялась себе не вспоминать даже в самых страшных кошмарах. Восемь часов!!! Восемь часов, когда у меня не получалось даже сообразить, сколько мне лет. Я спала и не спала в это время одновременно.
Моё тело лежало на кровати, как ему и положено, а с кем-то я играла в куклы, в догонялки, слушала сказки… Кайзер обманул, хотя если бы я знала, что скачусь рассудком до мелкой пацанки пяти-семи лет от роду, я бы рехнулась от ужаса.
И при всём при этом, когда на утро я открыла глаза, я была сама собой, от начала и до конца. И опять не смогла вспомнить, с кем именно я играла во сне-не сне. Я была, пожалуй, уверена только в том, что во сне я видела не Дайре. Тогда кого? Рауля? Он был тем, кого я встретила во вторую очередь здесь, на Альтане. Или может быть, это кто-то из призраков? Ведь до того, как всё это завертелось и закрутилось, я несколько раз ощущала присутствие призрака.
А значит Кайзер. Юэналь. Дитрих.
Из живых Рауль. И даже дядя Хиль…
Странно как-то всё.
Голоса их всех я могла слышать до попадания в преддверия призрачной обители. Да и к тому же, я могла слышать ещё чей-то голос, до того, как …
Мало информации для того, чтобы делать выводы.
Слишком мало.
И чтобы получить побольше информации, я ведь так и не узнала от Дайре, что случилось на поляне! мне нужны были источники информации. А значит — мне нужно было познакомиться со своими «братьями».
Что-то мне не верилось в то, что вся толпа, которую мне предстояло узнать получше, воспримет меня как манну небесную. Вполне возможно, что кто-то захочет меня узнать, чтобы после этого сделать свои выводы. Но каким может быть самый первый вывод, когда кто-то увидит необразованную деревенщину, для которой слово «этикет» в первую очередь соотносится с понятием «бизнес этикет»? Я знала, как нужно отвечать на звонки и деловые письма, как принимать посетителей и как проводить совещания. Это всё мне было знакомо.
Но вот бальный этикет?!
За столом я могла спокойно пользоваться всеми нужными столовыми приборами, но не когда их двенадцать штук! И пару из них я вижу впервые в жизни.
Одним словом, выбирая бальное платье на вечер среди тех немногих готовых, что на меня подогнали вчера, я думала о том, что меня ждёт полный и безоговорочный кошмар.
Дурные мысли сопровождали меня весь день, и не всегда они у меня возникали спонтанно и без повода.
Мои родственники сопровождать меня в походах, естественно не могли, поэтому с удобством устроившись в королевской коляске и получив на руки список портных, и Мисси в качестве сопровождающей (заповедь три, дробь четыре, пункт два по малому этикету), я отправилась гулять по магазинам. Гулять. Нервы тратить, а не гулять!!!
Когда я была у портных, уже со своим «новым» гербом, на меня смотрели спокойно, но командовали снисходительно, и впихнуть хотели… В общем, да, обычно я спокойна. Попробуйте выйти из себя, когда общаетесь с людьми, которые подозреваются в психических отклонениях? Вообще, с психами работать надо очень осторожно, потому что никто не может сказать, что им может прийти в голову, и не схватятся ли они в следующий момент за канцелярский нож.
Именно поэтому первые два курса и на первой же производственной практике, мы всем составом работали над собой, вымарывая из своего характера такие черты, как гневливость, вспыльчивость, агрессию.
Грубо говоря, я могла виртуозно делать из себя белую и пушистую овечку. Но как показали несколько последних дней, никуда не делись мои агрессивные черты. Моя ярость, моя злость и злоба. Вспыльчивость. Мстительность.
В общем, характер у меня был не сахар.
И когда ко мне приложили следующее розовое нечто с лиловыми оборками и ядовито-жёлтыми вставками, моя крыша сказала «пока-пока милая» и умчалась в тёплые края вместе со сдержанностью.
— Это что? — спросила я тихо.
— Платье! Это последний писк моды!
— Сдыхающей? Это позывы её предсмертных корч мы и видим? Или нет, это предсмертные корчи мастера, создавшего «это», я наблюдаю? Хотя нет, дайте угадаю, вот это разляпистое нечто, в котором из хорошего я вижу только аккуратные стежки и дивные пуговицы — работа какой-то поденщицы. Вы решили, что работа мастера слишком великолепна, и вы никак не можете коснуться её своими руками. Ну, давайте я вам что ли помогу. Ибо если вы сейчас будете утверждать, что это работа мастера, я пойду к другому портному и специально выберу ваших конкурентов. А! Как у вас заблестели глаза! Дайте догадаюсь, вы работаете на конкурентов, специально у мастера отбивая клиентов. Чудесно. Какая гениальная махинация. Стражу позвать стоит?
— Миледи? — тихий голос прервал моё кипячение в самой высшей точке.
Повернувшись, я воззрилась на высокого остроухого мужчину, стоящего у выходной двери. Вмешавшийся в мою обличительную тираду эльф был в тёмно-зелёном камзоле изумительного кроя. Бриджи и высокие мягкие сапоги дополняли его костюм. На поясе был хлыст, а судя по тому, что с рук этот красавчик стягивал перчатки, он только что с дороги.
— Добрый день, — отозвалась я вежливо, насколько мне позволяла кипящая в жилах кровь.
— Меня зовут Арман, и я главный портной в этом маленьком магазинчике. Судя по тому, что вам сейчас предлагает эта… уже уволенная девушка, вас ввели в заблуждение намеренно. Я могу вам чем-то помочь?
«Разумный человек!» — возликовала душа.
«Угу, ещё бы вспомнить, что он эльф», — согласился разум. — «Вот пообщаемся, посмотрим, есть там ум или он нам только показался?»
Ну, да, опять крышеснос тотальный, и снова у меня! Кыш, кыш!
— Мне нужен гардероб, — сообщила я твёрдо. — И если тот костюм, что на вас, сделан вашими руками, то весь гардероб я закажу у вас от и до.
— Почту за честь, красивая девушка со вкусом — это редкость в наши беспокойные времена. Ты, — взглянул он на красную как помидор помощницу. — Уволена. Марш отсюда, пока я не позаботился о страже. А вы, миледи, прошу за мной.
Арман оказался вполне нормальным эльфом, ну, то есть в меру заносчивым и высокомерным, это можно было перенести. К тому же, даже осознавая, что перед ним просто человеческая аристократка, особо нос он не задирал, а вот портным оказался отличнейшим.
Все мерки были сняты с меня в кратчайшие сроки. Помимо того, что будет шиться мне на заказ, а потом будет выслано на мой адрес в пансионат, Арман подобрал мне пару бальных платьев из уже сшитых. Затем мы подобрали кое-что из повседневной одежды и костюм для верховой езды. Этому мне предстояло учиться в любом случае. Белье и обувь должны были естественно шиться на заказ.
Расплачиваться с Арманом собирался дядя Хиль. В том смысле, что потом, когда начнут выяснять, откуда взялась маркиза де Лили, будут проверять и её контакты. Обязательно выйдут и на эльфа, и на королевский транш. Чудесно!
Дурные мысли вернулись и нахлынули на меня с новой силой после того, как посреди леса, посреди которого шла дорога в особняк Дайре, у коляски отлетело колесо. Двигаться дальше она, безусловно, не могла. На дороге в результате оказались: я, Мисси, оглядывающаяся по сторонам, и два гвардейца, которые отрядил с нами дядя Хиль. Отремонтировать коляску не под силу было никому из нас.
— Миледи, — один из мужчин повернулся ко мне, — простите, пожалуйста. Нам придётся немного подождать. Мы оповестили капитана о случившемся с магическим соколом. Так что в течение ближайшего получаса к нам подгонят вторая коляска.
Кивнув, я оглядела покореженную коляску, сидеть в которой однозначно было невозможно, и махнув мысленно рукой на платье — уселась прямо на землю. Благо юбки были достаточно пышными для того, чтобы прохлада уже остывающей земли мне не навредила.
— Леди, — бросилась ко мне Мисси, — нельзя сидеть на земле!
— Это выставочный образец? — наклонила я голову, ощущая как немного схлынувшая злость снова начинает поднимать свою уродливую морду.
— Н… нет.
— Она от того, что я на ней посижу, как-то испортится?
— Н… нет.
— Может быть, от того, что я тут устроилась, я нанесу какое-то оскорбление ей?
— Нет, леди! — девушка понизила голос, потому что двое гвардейцев, стоящие за её спиной, уже начали сдержанно посмеиваться. — Это не по этикету.
— Ему придётся как-то пережить эту трагедию, — отрезала я. — Мне тут нравится, птички поют, травка зелёная, земля тёплая. Зачем я буду бить ноги?
— Но тут же лес!!!
— Мисси, в твоём голосе столько страха, что можно подумать, сейчас из леса ка-а-ак выскочит страшный серый волк! — укорила я, потом устыдилась. Ну, вот какой из меня психолог? Девчонка может действительно леса боится, а я тут над ней подтруниваю. — Иди сюда, — вздохнула я.
Мисси, то и дело оглядываясь по сторонам, чисто загнанный зверёк, села рядом со мной. Разбираться, что это значит, я не стала, хотя надо было! Ведь ближайшие три года нам придётся провести вместе. Но почему-то неожиданно захотелось спать, так, что сил держать глаза открытыми, не осталось…
Голова потяжелела, стало так мягко… так тепло, и сквозь сон я слышала теперь уже совершенно незнакомый голос:
— Ещё пока слишком рано, я никому пока не дам тебя убить…
Провал в памяти дело сугубо неприятное, особенно, когда тебе выпадает честь наблюдать за этим провалом со стороны.
В том смысле, что я отлично помнила, как отвалилось колесо у коляски, как я уснула там на зелёной траве, и как очнулась уже, когда коляска подъезжала к особняку Дайре. Два гвардейца и Мисси были уверены, что мы проследовали всё это время без остановок и чрезвычайных происшествий.
Кра-со-та, одним словом.
Мне, правда, совершенно не нравящаяся. Именно поэтому, к тому моменту, как должен был начаться бал, я была в прекрасном платье, с прекрасной причёской и изумительным макияжем… и насколько я была прекрасна внешне, настолько черна была сейчас моя душа.
Я была зла… нет, пожалуй, чрезмерно раздражена, а ещё — испугана. Я хорошо помнила слова того человека с незнакомым мне голосом. «Никому пока не дам тебя убить». Из одной простой фазы, всего шесть слов следовало сразу два очень важных вывода. Во-первых, коляска сломалась не случайно, в том месте меня должны были убить. Вопрос в том, кому я — ещё никому не представленная принцесса, скорее уж иномирянка, могла так мешать? Во-вторых, «пока», то есть человек, который пришёл мне в этот раз на помощь, в следующий раз может прийти для другого. То есть не спасти меня, а взять мою жизнь.
Именно поэтому, я не столько смотрела по сторонам, сколько была задумчива. Именно поэтому, моя невнимательность стоила мне весьма странной встречи и неприятных последствий.
Я шла по коридору, куда мне было указано (дядя Хиль сначала хотел мне представить самого младшего принца), когда она встретилась мне. Девушка, чем-то похожая на меня, прошла по коридору, обгоняя. Потом резко остановилась, повернулась, прижала палец к губам и… поманила за собой.
Она хочет, чтобы я проследовала за ней?
Разум сообщил, что я никого здесь не знаю, и любой может оказаться предателем. Нечто куда сильнее меня намекнуло, что за этой девушкой нужно пойти.
И я пошла.
Свернула послушно с главного ярко освещенного пути, на узенькую простеночку, о которой мало кто знал, поскольку людей здесь не было. Низко наклоняла голову, чтобы не стукнуться о выступающие камни и не вляпаться в паутину. Придерживала края платья, чтобы не испачкать их в пыли углов и шла. Шла.
Пока не пришла. Это был очень маленький балкончик-козырёк, выступающий над уютной открытой гостиной, в которой… сидели шесть мужчин. Половину из них я знала, половина мне была решительно не знакома.
У камина с бокалом янтарного напитка сидел Рауль. Сердце жалобно ёкнуло и затихло, радуясь тому, что можно посмотреть на любимое лицо. Хладнокровная половина отстранённо сообщила, что узы замкнулись. И этого мужчину мне предстоит ближайшее время воспринимать, как мою неудачную любовь.
Рядом с ним, на удобном диване развалился Дайре с книжкой. В стороне, прямо на подоконнике — Лис. Если бы я была кошкой, только при одном его виде выгнула бы спину и злобно-злобняче зашипела, а так просто перевела взгляд, рассматривая незнакомцев.
Итак, трое мужчин. Высокий молодой мужчина с копной пшеничных волос и синими глазами напоминал картинку с глянцевой обложки любовного романа. Красиво, очаровательно, но совершенно неактуально. В стороне мрачный тип, черноволосый, кажется, кареглазый, с желчным лицом, сухими чертами, тонкими губами. Нет, конечно, физиогномика без динамики — лженаука, но с этим типом знакомиться поближе мне как-то даже и не захотелось.
Третий мне незнакомый — среди всех отличался самой понятной и приятной внешностью на взгляд стопроцентного человека. Каштановые волосы, ямочка на щеке, приятная улыбка и гусиные морщинки у глаз. Он казался ровесником Рауля и точно был старше блондина или моего Дайре. А вот за Лиса не поручилась бы.
Взглянув на приведшую меня сюда призрачную леди, я изобразила, насколько могла изумление.
Ну, и, чего я тут должна делать?
Леди коснулась своего уха, потом показала на зал, улыбнулась и… пропала.
Это что, она ради меня появлялась?
Ой, что-то мне это не нравится. Но зато ладно, сказано слушать — буду слушать.
День выдался сегодня не из простых, стоять было тяжело, поэтому я с удобством устроилась прямо на входе. Снизу меня было не видно, балясины были толстыми, а мне через просветы балюстрады было всё видно просто замечательно!
Явно продолжая разговор, один из незнакомых взглянул на Дайре:
— Ну, и? Ты с ней общался больше всех, какая она? Эта девица.
— Она не девица, а девушка, очень миловидная и замечательная, умная, вежливая, умеет держать себя в руках, а ещё смелая и совершенно чудесная, — мгновенно отозвался рыжий. — И Аэрис, знаешь что, придержи свой язык в общении с нашей чудесной леди. Она всё-таки будущая принцесса.
«Ага, будущая, — отметила я. — Значит, до сведения остальных то, что принцесса я уже действующая не довели. А что тогда с гербом? Они его увидят? Надо будет спросить или Кайзера, или дядю…»
А Аэрисом оказался, кстати, тот самый мрачный тип! Надо же, какое неподходящее имя!
«Да ладно, — укорила меня хладнокровная половина. — Может этот парень только прикидывается жёсткой подошвой, а на деле мягкий белый и пушистый? Любит выращивать ирисы и жевать ириски?»
«Сгинь, шизофрения!»
«Да, да…»
— Дайре, не старайся, они всё равно тебе не поверят, — засмеялся мужчина с каштановыми волосами. — Ты для них слишком романтик!
— Я-то?! — возмутился мой рыжий братец.
— Ты, ты, — подтвердил Лис, даже ради этого убрав из рук книгу. — Романтичен до безобразия. Но, насколько мне известно, вышеупомянутую леди видел и Рауль.
— Рауль? — Аэрис взглянул на мужчину.
— В этот раз Дайре прав от первого и до последнего определения, — кивнул воин.
В душе мгновенно потеплело, по лицу расплылась глупейшая улыбка.
— Да ладно? — изумился Лис.
И радость из моей груди куда-то делась. Вот сейчас наговорит про меня гадостей!
И … я не ошиблась.
— Я не спорю, если умыть и причесать, девушка будет достаточно миловидна, но в ней даже нет и капли королевской гордости. В ней нет породы. И этого достаточно, чтобы вынести решение. Я не признаю её своей сестрой.
— Оэрлис, минуточку, — Аэрис тряхнул головой. — Что значит «не признаю сестрой», отец что, в самом деле надеялся, что её кто-то из нас примет в семью? Я думал, он просто позаботился о том, чтобы такая племенная кобылка никуда от нас не делась. И один из нас рано или поздно на ней женится.
— Знаешь, Аэрис, твой язык такой же острый, насколько ты временами бываешь туп, — хмыкнул Лис. — Как думаешь, стал бы он для этого вводить девушку в семью? Дал бы титул, какой-нибудь там графини, пожаловал земли недалеко от наших исконных земель, познакомил бы со всеми нами. А мне лично он успел уже заметить, чтобы я держался от этой малышки подальше.
— Ты-то?!
— Я некромант же, как-никак.
— Я признал её своей сестрой, — сухо сказал Дайре, перебивая Лиса. В голосе брата звучала такая непримиримая сталь, что лёд, в который превратился от обиды и огорчения мой позвоночник, начал подтаивать. — И это ничто не изменит. Думаю, малыш Чи признает её своей сестрой с удовольствием. Папа уже признал её нашей по крови и по духу. С такими качествами, как у неё, она без труда пройдёт встречу в призрачной обители. Поэтому, говорю это всем сразу — придержите языки. Не посмотрю, что мы братья, никому из вас не дам её обидеть. Да, Аэрис, специально для тебя, лучше молчи. Ничего не говори ей. Потому что в отличие от тех куриц, что постоянно тебя окружают, эта девушка может постоять за себя. А ты проигрывать не умеешь. И ещё одно. Она принцесса. Пусть и будущая, но она принцесса Таирсского дома, поэтому ведите себя, как полагает.
На этом слушать я перестала. И выбравшись с тайного местечка, двинулась туда, где меня ждали.
Всё, что было дальше, слилось в какую-то мутную пелену, из которой только иногда я запоминала что-то яркой вспышкой. Информации снова стало слишком много, в один момент подслушанный разговор дал мне гораздо больше, чем могла бы получить я сама из разговоров и экивоков этих мужчин.
Маленькая, но уютная комната и четырёхлетний крепыш, который оказался моим самым младшим братом.
— Сеста! Сеста! — поприветствовал он меня, даже не осознавая, что замыкает последнюю цепь, вовлекая меня в род Таирсских. Но я была не против. Арчибальд был похож на отца, точно такие же шоколадные волосы, разве что в тёмных прядках запутались тонкие прядки цвета гречишного мёда. У младшего принца волосы были не прямые — чуть заметно вьющиеся. Глаза — серые-серые, а с тем учетом, что похож он был на своего отца, то лет через двенадцать уже из этого малыша получится парень — сухота девичья, устоять перед которым не сможет ни одна девушка.
С Арчи я просидела почти полчаса, пока дядя разбирался с накопившимися за утро делами, а уже потом, опираясь на руку короля, я проследовала в комнату, где мы должны были собраться вместе, всей семьёй.
К счастью, это был не бальный зал, и к ещё большему счастью — не в тот зал, где состоялся подслушанный мной разговор.
Это была охотничья гостиная.
Добротный стол из тёмного дерева, стулья с высокими спинками, камин и медвежья шкура у него — и по стенам свидетельства охотничьей доблести: чучела животных, птиц, рыб, головы крупных особей. Я узнала рысь, узнала лося с огромными рогами, кабана. Узнала огромного сома и щуку, маленького катрана и каймановую акулу.
Скользнув взглядом по всему этому изобилию, я опустилась по правую руку от дяди. Интересно было то, что по левую руку от него сел Лис. Если такое соседство было устроено ради меня, и этот невозможный тип надеялся, что я потеряю от него аппетит, то он ошибался. Аппетит у меня пропасть не мог даже после взрыва бомбы. По крайней мере, не сейчас, пока ещё шла перестройка ауры.
Впрочем, испортить его мне всё же попытались мужчины, которым меня представляли, а поскольку я с ними только-только знакомилась, мне надлежало изображать радость!
Итак, выяснилось, что сидящий по правую руку от короля, Оэрлис дель Ниано, принц Таирсский, заведует отделом внутренней разведки. Лис с абсолютно хамской улыбкой приподнялся со стула, чмокнул мои пальцы и сообщил, что ему исключительно приятно познакомиться со мной, находящейся в сознании.
На что мне очень сильно захотелось познакомить его с универсальным оружием русских женщин — скалкой! Не помешало бы, для того чтобы этот тип раз и навсегда запомнил, как опасно с нами, красивыми и русскими связываться! А то, справляется, видимо, хорошо со шпионами и разведчиками, вот и решил, что ему всё можно!
Справа от меня сидел Дайре, и его король мне тоже представил, видимо соблюдая один из тех самых сводов этикета.
Справа от Дайре был Рауль, его мне отрекомендовали, как лучшего военачальника, который появился за последние пять веков в роду Таирсских. На мой вопрос, а кто же лучший, я надолго выпала в состояние прострации, узнав, что лучшим был… ага, тот самый Дитрих, который стал моим третьим призрачным покровителем! Что задумал Кайзер?! Ради чего вокруг моей скромной персоны появились такие силы?!
Следом за Раулем мне представили мужчину с каштановыми волосами, который назвал Дайре романтиком в подслушанном мной разговоре. Выяснилось, что это у нас Натан де Шутгардский, барон Шутгарда. И… судя по тому, какие черты прослеживались в лице Натана — это был один из моих братьев в том числе.
На другой стороне стола следом за Лисом мне представили остальных мужчин.
Обаятельного блондина звали Вайрис фон Майгард, маркиз Ленский. И заведовал этот молодой мужчина магией и наукой в королевстве. Подмигнув мне, Вайрис создал между пальцев белую фиалку, которую мне и вручил. А в моих руках цветочек дрогнул, потёк, меняя свою форму, и остался изящной заколкой, за которую принца я искренне поблагодарила.
Рядом с Вайрисом сидел Аэрис фон Шварц, граф Веззорский, он же глава финансового департамента.
Итак, считая очаровательного кроху Арчибальда — это всё были мои братья… Уже, вне зависимости от их желания — мои самые настоящие братья, потому что магия признала меня своей… Оставалось прояснить только вопрос с Лисом, потому что он трижды умудрился заявить, что не признает меня своей сестрой, и все три раза при этом у него были свидетели. И чем я ему так не угодила? Ууу! На него.
— А теперь, — дядя взглянул на меня с тёплой отеческой улыбкой. — Я представляю вам ребята нашу леди. Вероника Петровна, урождённая Белова, теперь маркиза де Лили, хозяйка бухты Сирен и принцесса Таирсская. И, позвольте, скажу вам кое-что ещё, прежде чем вы, ребята, не всегда сдержанные на язык, скажете лишнее. Леди уже принята призраками рода. И она уже принцесса Таирсская, она уже под охраной нашего рода. Итак, Ника, — обратился он ко мне, — что-нибудь сказать хочешь?
— Ага, — кивнула я, — очень.
Поднявшись, я посмотрела на мужчин, которых мне предстояло видеть теперь очень-очень много лет. С кем-то дружить, кого-то, скосила я взгляд на Аэриса, лучше избегать, иначе ничего хорошего не получится. Кого-то, как Лиса, ненавидеть, кого-то, как Рауля любить. Но в любом случае, было то, что сказать этим всем парням было необходимо.
Ухмыльнувшись, я чётко сказала:
— Ребята, вы меня простите, я вам сейчас разрушу устоявшийся шаблон. Но я не глупая домашняя курица, которую можно задвинуть в стороночку и сделать вид, что нет человека — нет проблемы. Я не кукла, которую можно заткнуть, завалив платьями, цветами, драгоценностями. Можете считать меня невоспитанной дикаркой. Можете сразу попробовать понять, что я человек другого мира и воспитана в совсем других правилах и устоях. У меня на всё есть своё мнение, я умею думать, анализировать и поступать так, как я решу, как я захочу. И да, я не постесняюсь защищать свое мнение, когда кулаками, а когда и магией, так что ли если вы против меня уже решили плести свои планы, то закатайте губу обратно! Ни-че-го у вас не получится!
После этих слов ужина не состоялось.
Лис, заржав как лошадь, свалил из гостиной, сославшись на какие-то дела. Дайре кусал губу, потом не выдержал и захохотал тоже, поцеловав меня в висок и сообщив, что мной гордится.
Когда то же самое проделал и дядя, нервы у остальных принцев сдали, и они очень быстро распрощались, сбежав по «неотложным делам и очень важным обстоятельствам». А я, объевшись как колобок, уснула в коляске по пути домой, на плече у Дайре. В корзинке у моих ног спал белый карапуз-щенок, которого мне вручил брат, сказав, что лишним не будет.
Завтра на рассвете, мне предстояло отбыть в пансионат…