Клавдия давно усвоила основной принцип службы под командованием Ксеркса: делай, что велит командир, и будешь жива, сыта и в тепле. Поэтому, когда командир сказал, что инфицированные не могут быть восстановлены и должны быть нейтрализованы, она беспрекословно подчинилась.

В мире было предостаточно зон, где восстановление еще не осуществилось, и зараженные находились под прямым управлением информационных центров. Переживать о тех, кого можно восстановить и назначить минимальный необходимый приоритет, не было никакого смысла.

И всё же каждый раз, припечатывая зараженного к стенке, она переживала. Это мог быть чей то отец, сестра, дочь или сын, а она лишает их шанса на будущее, которое точно будет у неё. Она твердо решила, что эта операция станет последней перед повышением приоритета. Клавдия должна будет предоставить соответствующий рапорт и была уверена, что Ксеркс её поддержит. Для этого надо добраться до центрального процессора станции и отключить вещание.

Они уже пробовали перехватить управление антенной снаружи, но антенна была надежно защищена: попытка взлома, осуществленная Некией, чуть не привела к её смерти. Местная версия разума крепко держала власть в своих руках и не собиралась передавать ту чужакам, вторгшимся на её территорию.

Сразу после входа в зону нижнего вещания им пришлось отрубить собственные передатчики дальнего действия, чтобы самим не оказаться среди зараженных. Возможность отключения передатчиков была их привилегией, которую часто называли позором и даже проклятьем.

Действительно, кому может прийти в голову добровольно отключить себя от заботливого, всеведущего, находящегося одновременно везде и нигде существа, Разума с большой буквы? Однако это спасало их несколько раз, и сейчас было несомненным плюсом.

Вся информация, которую они получали, передавалась с командного интерфейса Ксеркса по прямому лазерному лучу. Он шел в центре группы, прикрываясь толстым штурмовым щитом с ЭМИ излучателем, и включал его, как только решетка остывала до приемлемого уровня. Зараженные в панике разбегались от направленного излучения — в такие моменты группа передвигалась бегом.

Когда решетка перегревалась, и было заметно, как керамика пышет жаром, Ксеркс отступал в центр группы. Тогда впереди вставали Клавдия и Гектор, они старались не убивать, а лишь нейтрализовать зараженных, но шли и на крайние меры, когда это было необходимо.

Гектор, еще недавно бывший овощем после установки защиты от внешних сигналов, теперь пытался всячески выделиться, что не шло на пользу отряду. Сначала он был излишне жесток. Ксерксу пришлось его одернуть, когда Гектор чуть не убил сидящего на поводке контролера, который не представлял существенной опасности. Потом, наоборот, он стал слишком мягок и оставил в живых зараженного, напавшего затем на Некию.

После этих проколов и выволочки от Клавдии и Ксеркса он старался в точности соблюдать инструкции старших по званию. На удивление, ему это удавалось, он даже стал работать эффективнее.

Некия замыкала отряд, она всё возилась с каким-то устройством. Она была чужой в отряде, но все относились к ней со сдержанной теплотой. Её прикомандировали в последний момент из 11-го взвода технической поддержки, именно она в этой операции должна была отвечать за связь. Надо отдать ей должное, она старалась изо всех сил: сразу нашла безопасный маршрут между автоматическими дронами, обезопасила проход в комплекс и нашла связь между антенной и комплексом. Все остальное время она провела, уткнувшись в монитор устройства, закрепленного на её спине.

Клавдия видела подобные устройства в экспериментальных взводах и слышала, что легендарные адские псы использовали их для контроля атакующих дронов во время битвы в Канаде и Европе. Однако у Некии с собой дронов не было, а значит, и устройство было бесполезно в бою. Тем не менее, Ксеркс сказал, что она должна что-то там настроить, и все подчинились.

Клавдия успешно использовала в бою свои преимущества хамелеона, откидывала к стене прущих мимо нее зараженных, четкими мощными ударами выбивала из них дух. Она била по восстанавливаемым частям, шее, внутренним органам, контролирующим антеннам. Убивала только когда встречались особо буйные экземпляры, способные нанести непоправимый вред команде и миссии.

Броня делала её практически невидимой, из оружия она использовала только кастеты и дубинку, в случае необходимости легко трансформирующуюся в длинную сабельную пилу, способную резать металл толщиной до трех сантиметров. К счастью, пока ей пришлось использовать саблю лишь раз, когда заевшая на третьем этаже дверь не поддалась мощному натиску Ксеркса.

Патроны были в изобилии, но, чтобы не нанести неоправданного ущерба, огонь было решено не вести. Правда, несколько часов назад им пришлось использовать весь свой арсенал, включая рельсовую пушку Ксеркса.

Один из охранных ботов оказался активирован и встретил непрошеных гостей во всеоружии в конце длинного узкого коридора. Чтобы взламывать его, не было времени и возможности, решили просто уничтожить. При этом была повреждена шахта служебного лифта, но им и не собирались пользоваться из-за общего веса. Грузовой лифт находился в ответвлении, где почему-то вообще не было света. Пытались запитать его от генератора, но энергия тут же перераспределялась на другие системы, обнаружить и обесточить которые они не смогли.

В целом ситуация из безнадежной превратилась в обычную. На них уже не бросались стаи насекомых, под ногами не было растений, которые пытались их сожрать, оплести или плюнуть кислотой. Решение остальных технологических проблем было дли них рутиной. Только отсутствие связи с Разумом было нетипичным, пугающим и странным. Еще до обеда они могли легко связаться с любой точкой на земном шаре, теперь же казалось, что их всего четверо во вселенной. Что они оглохли и ослепли разом. Это выводило из себя всех, кроме Некии, которая не отрывалась от экрана. Клавдия для себя решила, что та странная, и перестала обращать внимание.

До того, как спуститься в подземный комплекс, они наблюдали различные системы обороны и опасались, что внутри их ждут минимум толпы противопехотных дронов, к счастью, пока встречали только редкие группы зараженных.

На седьмом этаже вниз обнаружились следы недавнего вторжения. Потасовка, по всей видимости, завязалась из-за того, что двери в боковой проход были не заперты, и на этаже оказалось много зараженных. Табличка на дверях гласила, что это пресс-центр, но помещения явно использовались как лагерь беженцев или жилая зона. На полу валялись истлевшие матрасы и спальники, у стен стояли несколько детских комплексов. Трупы зараженных были разбросаны по всему этажу. Некоторых уже обглодали сородичи, какие-то лежали нетронутыми, если не считать разбитых черепов.

Клавдия из образовательных роликов помнила, что зараженные воспринимают все: их мозг исправно получает и хранит информацию, но обработкой занимается исключительно под контролем наномашин. В результате человек, совершая любое злодеяние, просто выполняет команду и не может ей сопротивляется. Некоторые люди после прохождения восстановления теряют рассудок, многие пытаются покончить жизнь самоубийством. Лишь некоторые умудряются выстоять и жить дальше. Так что, возможно, смерть — не самое плохое, что может с ними случится.

Когда они вошли, небольшая группа зараженных стояла в противоположной стороне, рядом с дверями на следующий лестничный пролет. Будто они гнались за кем-то, но наткнулись на преграду и перешли в режим ожидания.

Ксеркс остановил всех движением руки, легко тронул за плечо Клавдию и указал на большую кастрюлю в дальнем конце коридора. Клавдия быстро кивнула, перешла в режим невидимости и неслышным шагом подошла к кастрюле. Осмотрелась, нашла поварёшку и со всей дури ударила по дну, как по барабану. Эффект превзошёл ожидания. Такой звон разбудил бы даже мертвого. Отраженный от стен, он пробудил в помещении всех зараженных. Клавдия ударила ещё несколько раз, чтобы зараженные нашли источник звука и бросились к нему, затем отбросила бесполезную погнутую поварёшку, подкинула к потолку кастрюлю и направилась вдоль стены к двери, где её ждал оставшийся отряд.

Дверь, которую предполагалось открыть просто, была чем-то подперта с той стороны. Видимо, группа, прошедшая перед ними, не хотела, чтобы за ней шли. Никакая подпорка или засов не смогли бы остановить отряд Ксеркса, но могли стать неприятной помехой. Разбуженные Клавдией зараженные все ещё толпились у кастрюли, глупо переваливаясь с ноги на ногу и негромко пиная источник звука. Их было в два-три раза больше, чем за минуту до этого у двери. Справиться с такой толпой без жертв было нереально и, взвесив все за и против, Клавдия достала из ножен дубинки свою пиловую саблю.

Ксеркс угадал её мысли и, когда она уже была готова двинуться в толпу, схватил её за плечо и развернул к себе лицом. По прямому лазерному лучу она начала получать передаваемый им текст.

— Стой на месте. Мы просканируем дверь, чтобы выяснить, как её забаррикадировали, затем ты вырежешь участок, в который упирается засов или подпорка своей пилой.

Клавдия кивнула и пошла вслед за Ксерксом. На нем, как и подобает, был командный комплект обмундирования, в том числе всевозможные сканеры и датчики. Приложив ладонь к двери, он медленно повел её вдоль косяка, постепенно сдвигая к середине. Несколько раз он озадаченно останавливался и возвращался назад. Однажды даже пробовал снова открыть дверь поворотом ручки, в конце концов, указал на нижнюю часть двери. Вероятно, дверь подперли чем-то не очень большим, хотя подпорка оказалась на удивление надёжной.

Клавдия подошла к двери, посмотрела на Ксеркса, затем на Некию и Гектора — все были готовы. Даже Некия отвлеклась от своего экрана и взяла в руки дубинку. Клавдия ещё раз кивнула — скорее себе, чем группе, уперлась в рукоять пилы обеими руками и зажала кнопку.

Скрежет металла пронзил помещение, даже сам воздух, казалось, начал вибрировать. Толпа зомбированных побежала в их сторону со скоростью, недоступной простому человеку. Они не издавали ни звука, однако топот и рассекаемый когтями воздух вполне имели свое звучание и были страшнее, чем рычание или крики. Расстояние от центра помещения до киберов зараженные преодолели в три секунды. Первый из них прижался к полу и приготовился прыгнуть на Ксеркса, но в этот момент по толпе ударила волна ЭМИ.

Направленное ЭМИ было не летальным, но страшным оружием. Пару раз Клавдию на тренировках ставили против щитоносцев с такими излучателями. Они не только выводили всю электронику из строя, перегружая платы и наномашины, но и воздействовали на тело человека, вызывая ощущение, будто тебя сжигают заживо. Единственное желание, которое вызывало излучение — бежать. Бежать и забиться как можно глубже. Их учили сопротивляться, но из всех стажеров, которых она знала, никто не смог продержаться больше тридцати секунд.

Толпа зашипела, завыла. Стало казаться, что они все — один организм. С точки зрения программно-аппаратного комплекса именно так и было. Зараженные являлись самоорганизующейся защитной сетью для местного центра обработки данных, а центр был местным аналогом Разума, вероятно, значительно менее развитым.

Клавдия управилась за десять секунд. Она подавила первоначальное желание вырезать аккуратное отверстие в двери, вместо этого сделала две широкие прорези и выломала середину, просто ударив дверь посильнее.

Раскрыв дверь нараспашку, она вышла на лестничную клетку, вслед за ней зашла Некия, затем Гектор. Замыкал движение Ксеркс. Было видно, как перегрелся от работы его щит: потоки горячего воздуха создавали над ним марево. В последний момент он не выдержал, и Ксерксу пришлось выключить излучатель, но только пара зараженных успела добежать до двери до того, как они её захлопнули. Одного из них Ксеркс ударил щитом и опрокинул на пол, второго просто пнул в живот так, что тот отлетел на пару метров. Сила у него была потрясающая, и, учитывая, сколько он нес на себе вспомогательного оборудования, он проделал все это с удивительной легкостью и быстротой.

— Блокируем! — Командный голос Ксеркса звучал среди криков зараженных негромко, но отчетливо. Он придержал дверь щитом, и Гектор в два удара подпер дверь обломками перил от лестницы — так, что в бетонном полу образовалось небольшое углубление.

— Отлично, теперь отходим вниз, нет смысла провоцировать их больше, — Ксеркс махнул рукой вниз и все послушно стали спускаться. Некия снова уставилась в свой экран, с трудом попадая ногами на ступеньки.

Клавдию это сильно нервировало, ведь она твердо знала, что отряд силен настолько, насколько силен его самый слабый член. Некия была не просто отличной, медленно движущейся мишенью, но и обузой для всех: она не оборонялась, не вела кругового охранения и даже не несла дополнительной нагрузки, чтобы облегчить свою защиту другим членам отряда. Внезапно Некия не попала ногой по ступеньке, споткнулась, повалилась на идущего впереди Гектора, сбила его с ног и упала сверху. Это было последней каплей. Клавдия резко подняла её на ноги и повернула к себе лицом.

— Чем ты так занята, ваше технологическое высочество? — Раздраженность сквозила в её речи, а Некия непонимающе смотрела широко открытыми голубыми глазами с блестящими фиолетовыми прожилками. — Ты не в состоянии даже смотреть под ноги. Оторвись от своего экрана.

— Простите, — Некия выглядела смущенно и виновато. — Я просто пытаюсь разобраться. Здесь что-то не так, непонятные потоки данных. Я обязательно буду внимательнее.

— Хватит, — Ксеркс оборвал извинения Некии и слегка оттолкнул Клавдию, окончательно прекращая диалог. — Некия, занимайся своим делом. Как только будут объяснимые результаты, сообщишь. Клав, не лезь к ней. У неё своя специальность, у нас своя. Плохи мы будем, если втроем не сможем защитить одного связиста в такой пустяшной заварушке.

Голос Ксеркса звучал железной уверенностью в своих силах и силах подчиненных, он приободрял и приводил в чувство. Клавдия даже оторопела от такого напора на секунду, затем поняла, что он во всем прав. Почему-то относительно небольшая группа зараженных смогла вывести её из себя. Непонятно, что сказалось больше: проход через плотоядные кислотные джунгли или спуск в давно заброшенный бетонный комплекс без связи с Разумом.

До этого момента она не придавала значения своей раздражительности и не анализировала, когда это началось, но теперь задумалась. Что-то на краю сознания беспокоило её: мысль или даже зачаток мысли, которая ещё не сформировалась, хотя настойчиво витала в голове. Клавдия закрыла глаза и несколько раз глубоко вздохнула, очищая лёгкие. Внезапно она закашлялась, поперхнувшись на половине вдоха.

Нейроинтерфейс, принудительно отключенный ещё у входа в комплекс, внезапно включился на сотую долю секунды. Перед закрытыми глазами вспыхнуло и погасло неясное изображение. Клавдия резко открыла глаза, обернулась и утонула во взгляде Ксеркса, полном уверенности. Он был столь величественен, что она подавила в себе опасения вместе с возникавшим вопросом.

Ксеркс всё контролирует, всё будет в порядке. Пока она в его команде, беспокоиться не о чем. Невольно она улыбнулась и увидела улыбку на его лице. Всё верно. Беспокоиться не о чем.

С этой мыслью она спустилась на следующий пролет. Гектор, который успел их обогнать, пока они состязались в красноречии, стоял у следующей двери. Та была нараспашку. Гектор заглянул в дверь и, полуобернувшись, приложил палец к губам, хотя и так было понятно, что шуметь не стоило. Клавдии стало интересно, к чему такая осторожность, перейдя в режим скрытности, она прошла вперед.

Открывшийся ей вид, действительно, требовал предупреждения. Она ожидала новой толпы зараженных, охранных пехотных ботов или какой-нибудь похожей пакости. Однако посередине длинного коридора, полуразвалившись в кресле, сидел контролер, одетый в полный боевой военный экзоскелет.

От его шеи к потолку шел длинный светящийся кабель толщиной в несколько сантиметров. Он сидел спокойно и сосредоточенно смотрел в сторону Клавдии, хотя она была на сто процентов уверена, что он её не видит: режим маскировки был технологией, доведенной киберами до пределов совершенства. За спиной контролёра стоял десяток зараженных, одетых в шлемы и бронежилеты охраны. Они были вооружены автоматами и стояли в боевом порядке, готовые в любую секунду закрыть контролёра своими телами.

Клавдия подумывала перерубить кабель контролёра, но в какой-то момент он чуть наклонил голову, и стал виден второй кабель, уходящий за спину. А ещё она увидела тонкие нити кабелей, идущих от контролёра к остальным зараженным. Вероятно, именно это было главным в их поведении, которое не казалось бездумным или звериным. Они просто ждали. Очевидно, ждали давно и, вероятно, совсем не их.

Все стены и пол коридора покрывала фиолетовая пленка наномашин, похоже, образовавшаяся здесь десятилетия назад. На полу была тропинка, протоптанная десятками ног. Встречались свежие и уже покрывшиеся плесенью следы. Тропинка чуть огибала группу зараженных, на ней стояли несколько бывших охранников. Наверное, раньше они крепко спали, иначе никак не объяснить, почему кто-то так свободно мимо них ходил.

Это была серьёзная проблема, не имеющая простого решения. Клавдия постаралась подойти как можно ближе, чтобы оценить вооружение и боезапасы охранников, но с каждым её шагом контролер становился все более сосредоточенным. После очередного её шага он встал с кресла и чуть отошел в сторону, наклоняя голову то на один бок, то на другой.

Клавдия обругала себя последними словами. Сосредоточившись на стоящей перед ней группе, она забыла держаться посередине протоптанной тропы и оставила четкий след в плесени. Однако эта её неосторожность сослужила ей и всему отряду киберов хорошую службу. Стало видно, что кабель, идущий к голове контролера, один — просто он длиннее, чем нужно, и поэтому опускается к полу.

Это значило, что для того, чтобы оборвать коммуникацию контролёра с местным разумом и опустить всю группу до уровня интеллекта обычных зараженных, достаточно просто обрубить его или отстрелить метким выстрелом.

Клавдия досконально зафиксировала все детали, затем аккуратно вернулась к группе за дверь. Как только она завернула за проем, лазерный луч приемника данных Ксеркса нашел её интерфейс и снова включил в общую локальную сеть. Получив возможность передавать информацию напрямую, она скинула записанные фото и видеообразы для общего просмотра.

— Это серьёзно, — губы Ксеркса не шевелились, но она, как и все, отчетливо слышала его голос у себя в голове. — Мы не можем обойти эту группу и обезвредить без риска для собственных жизней. Я разрешаю вести огонь на поражение при первой необходимости. Сначала попробуем обойтись малой кровью. Гектор, ты пойдешь первым. Используй парализующие гранаты с ЭМИ, как только я уничтожу кабель. Клавдия, стреляй по оружию и по ногам. Некия, мне нужен дублер, стреляй по кабелю одновременно со мной. Всё понятно? Отлично, проверьте снаряжение и боеприпасы, начинаем на счет ноль. Двадцать. Девятнадцать, — руки всей группы запорхали по оружию и запасным магазинам. — Десять, — все взяли оружие наизготовку. — Пять, — сняли его с предохранителей. — Ноль.

Группа, как единый организм, не вышла из-за угла, а словно материализовалась прямо в коридоре. Вспышка от гранаты заставила контролёра присесть на секунду. Кабель на мгновение погас, затем из синего стал ярко-голубым и засветился. Потоки кремний-углеродных бронебойных пуль оборвали его через секунду, но этого хватило, чтобы охранники дали первый слаженный ответный залп.

Клавдия с группой стояла за спиной Ксеркса, надежно укрытого широким штурмовым щитом. Пули охранников, казалось, не причиняли ему никакого вреда, ссыпаясь под ноги командира дождичком. Несмотря на оборванный кабель, охранники не побросали оружие и не бросились врукопашную. Они слаженно меняли магазины, прикрывая друг друга. Когда Клавдия уничтожала автомат очередного охранника, он немедленно доставал пистолет. К счастью, гранат у противников не было.

Гектор выстрелил второй парализующей гранатой, она оказалась чересчур мощной. Импульс накрыл весь коридор, вырубив не только освещение и группу охранников, но и оборудование самих киберов. В этот момент контролёр дернулся и окончательно стал бывшим контролёром. Он резко повернулся вокруг себя, обрывая все связи с другими охранниками, и с животным рыком прыгнул на Ксеркса.

Возможно, не ударь по нему секунду назад ЭМИ, Ксеркс мог бы отразить удар, но теперь большая часть его встроенного оружия перезагружалась. Не работала ни плечевая крупнокалиберная пушка, ни встроенный в руку ускоритель. Поэтому Ксерксу оставалось принять противника на щит. Он с трудом удержался на ногах после удара и попытался откинуть нападавшего в сторону, но тот крепко вцепился в щит и тянул его на себя. Остальные охранники каким-то невообразимым способом всё ещё сохраняли контроль и продолжали стрелять из оружия, устаревшего настолько, что у него не было электронных воспламенителей патронов — оно было ударным.

Ксеркс не смог удержать щит ровно, и Гектор вскрикнул от боли, когда одна из пуль охраны попала ему в голень. Каждый в это мгновение принял самостоятельное решение, которое стало одинаковым для всех. Все пули из перезагрузившегося оружия находили свою цель. Они перестали стрелять по оружию и стреляли по суставам, коленям и локтям, чтобы наверняка. Потом можно будет реабилитировать повреждения, залечив их с помощью тех наномашин, которые сейчас управляли охранниками. Они были в бронежилетах и шлемах, но пули киберов легко их пробивали. Пули состояли из молекулярного соединения углерода и кремния и могли пробить даже двадцать миллиметров стали на расстоянии полукилометра.

Но и в противоположную сторону пули лететь не прекращали. Зараженные не чувствовали боли: она блокировалась так же, как и сложные когнитивные и мыслительные процессы. За несколько секунд, которые понадобились команде Ксеркса, чтобы разобраться с группой охранников, те смогли выпустить сотни пуль, свои цели из них нашли лишь три. Броня на животе Некии выдержала, но, несмотря на прочную броню киберов, легкие пластины не спасли руку Гектора от двух попаданий подряд.

Первая пуля разбила керамическую пластину, вторая вошла в трещину и, пройдя через бицепс, застряла в кости. Наномашины мгновенно соединили кровеносные сосуды, соорудив серые мостики, и не дали Гектору потерять сознание. Однако расщепление пули и вывод её из организма для восстановления кости было задачей посложнее и требующей гораздо больше времени.

Ксеркс короткими точными ударами завершил нейтрализацию бывшего контролёра: сломал не только суставы самого зараженного, но и стальные трубы экзоскелета, не оставив ему возможности продолжать бой. Последний охранник упал под пулями, выпущенными Клавдией, но открывшаяся картина не дала ей расслабиться. За группой охранников стоял пятилетний ребенок, опутанный сотнями синеватых проводов.

Было невозможно понять, мальчик это или девочка, так сильно иссохло его тело за время изоляции. На ребенке были короткие истлевшие джинсы, дырявая желтая кофточка с сохранившейся радостно улыбающейся светоотражающей голограммой и непонятного цвета ботиночки, почти полностью вросшие в черно-фиолетовый мох. Темно-серая кожа казалась черной, она плотно обтягивала кости, не оставляя места для мышц. Глаза были почти полностью черными, узкая фиолетовая радужка ярко светилась, придавая взгляду еще более мрачный вид.

Маленький контролёр стоял неподвижно. Он будто оценивал их. Было ясно, что он не сможет сдвинуться с места — так плотно его опутывали провода и облеплял мох. От него к каждому охраннику шли тонкие провода, те смотрели на группу Ксеркса, не в силах совершить какое-либо действие.

Даже для Клавдии это было слишком. Дети среди зараженных почти не встречались, нейроинтерфейс вживлялся им только в экстренных случаях, вроде смертельно опасных наследственных заболеваний или редких повреждений, полученных при родах. Во время последнего теракта, когда взломанные наномашины начали пожирать своих владельцев, дети пострадали в основном не от наномашин, а от самих зараженных — к ужасу последних это, в основном, были их собственные родители.

Возможно, именно из-за этой психологической травмы, когда Разум взял под свой контроль большинство зараженных, немногие смогли вернуться к осмысленной жизни. Те, кого возвращали насильно, чаще всего сходили с ума и пытались покончить жизнь самоубийством.

Для опытного бойца Клавдии встретить ребенка зараженного было в новинку. В черных зонах гораздо чаще встречались останки, части черепов и тонкие раздробленные кости. Зараженные питались всем, что им попадалось, предпочитая белковую пищу. Каннибализм был бичом всех черных зон, не трогали лишь тех, с кем были объединены в сеть, подчиненную одному центру обработки данных. Чаще всего взрослые зараженные независимо от пола обладали мускулистым телосложением. Женщины, как правило, имели длинные когти и были быстрее, поэтому многие считали, что они опаснее. Глаза зараженных были узкими и хищно сосредоточенными, но не у этого ребенка.

Клавдия держала его на мушке, а он просто смотрел на неё, без злобы, ненависти и страха. Его взгляд был, скорее, слегка заинтересованным. Ребенок стоял на одном месте, его грудь медленно поднималась при дыхании, маленькие рёбра, рельефно проглядывающие под истончившейся кожей, расходились под напором легких. Тощие маленькие руки бессильно висели вдоль тела, живот был глубоко втянут, казалось, что он почти прилип к позвоночнику. Редкие волосы на голове переплетались с сотнями светящихся синих проводков.

Не в силах выдержать его взгляд, Клавдия опустила оружие и отвернулась к товарищам. Некия стояла в таком же ступоре, Ксеркс помогал Гектору вытащить пулю из предплечья. Клавдия оглянулась на ребенка, он всё стоял не шевелясь. Охранники на полу беззвучно корчились, не представляя угрозы. Других зараженных поблизости не было видно. Окончательно решив, что не будет убивать ребенка, Клавдия подошла к Гектору, чтобы помочь с раной.

Ксеркс раздвинул мышцы на руке зажимом и ухватился за пулю узким пинцетом. Его командирское обмундирование имело стандартный хирургический набор, сам он, кроме медицинских курсов, прошел большую практику. Клавдия скорее хотела помочь, чем всерьёз считала, что сможет сделать это лучше. Точными движениями без лишней суеты Ксеркс медленно вытягивал пулю из кости. Наномашины согласно своей программе отводили и перемещали лимфу и кровь так, что рана оставалась практически сухой.

Сразу после того, как Ксеркс извлек пулю, рана закрылась. Тонкий серый шрам остался единственным, что выдавало только что закрытую огнестрельную рану. Но восстановление работоспособности руки было делом более сложным. Кожа, мышцы и даже капилляры быстро соединялись наномашинами и заживали прямо на глазах, а кость требовала длительного восстановления, несмотря на то, что спустя минуту Гектор уже мог двигать рукой. Почти любое ранение, кроме ранения в голову или в сердце, считалось у киберов неопасным для жизни. Многие даже дублировали сердце небольшим мотором, который в случае пробития мог бы гонять кровь.

Посмотрев, как Гектор разминает пальцы, Ксеркс удовлетворенно кивнул, встал и только тогда увидел ребенка, стоящего посередине коридора. Его реакция была практически мгновенной. Вскинув руку, он отдал мысленную команду и ладонь разошлась в стороны, освобождая место для вылета снаряда встроенной рельсовой пушки. Клавдия сама не поняла, как это произошло: она встала между ребенком и Ксерксом за секунду до выстрела.

— Отойди, немедленно, — Ксеркс был предельно серьезен. Клавдия чувствовала, как внутри его руки пушка уже получила достаточное питание, как конденсаторы набирают максимальный заряд, чтобы снести беззащитного ребенка потоком расплавленной плазмы и шрапнели.

— Не могу, посмотри на него, он же абсолютно не опасен. Он остался тут совсем один, он маленький и беспомощный. Неужели ты думаешь, что он нападет на нас? — Клавдия развела руки в стороны и начала пятиться к ребенку спиной.

— Это приказ, Клав, отойди в сторону, я буду стрелять.

— Зачем? Тебе так важно убить его, что ты готов и меня с ним в расход пустить? Мы сохраняем жизнь даже взрослым особям, а это просто ребенок. Давай вытащим его из этой паутины проводов, обездвижим, если надо, у нас достаточно средств.

Внезапно Клавдия поняла, что она готова отказаться от возможности завести собственного ребенка, чтобы спасти этого маленького несчастного зараженного, который стоит здесь в окружении проводов, вероятно, не один десяток лет. Что, возможно, это самый верный и единственно возможный выход из ситуации. Решение крепло с каждой секундой, но до того, как она успела его высказать, ребенок застонал.

Звук стал настолько неожиданным, и в то же время простым и человеческим, что даже Ксеркс чуть опустил ствол рельсы. Клавдия повернулась и увидела, как ребенок тянет к ней маленькие ручонки. В его взгляде читалась мольба о помощи. Он тихонько стонал, прерывисто обрываясь на полузвуке.

Клавдия не выдержала, быстрыми шагами пересекла разделяющее их расстояние, опустилась на колени и обняла малыша. Даже сквозь броню она почувствовала, какая холодная у него кожа — не выше двадцати градусов. В этот момент он обнял её за шею маленькими ручками, прижимаясь всем телом. Его стоны превратились в щебет, похожий на прерывистое пение диковинной птицы. Он был нежным, жалостным и просящим, по крайней мере, так казалось Клавдии. Внезапный выстрел заставил её резко повернуть голову.

Она ещё успела увидеть, как падает Ксеркс, рядом с дымящимся пистолетом в вытянутой руке стоял Гектор. Его глаза были черными: местный разум как-то смог добраться до него даже без открытого соединения. Клавдия в страхе сильнее прижала к себе ребенка и почувствовала, что его ручки сильнее обнимают её.

Острая боль в плечах выгнула её дугой. Она посмотрела на ребенка и поняла, что его взгляд резко изменился, став холодным и хищным. Последнее, что она почувствовала, были тонкие, но чрезвычайно острые когти, раздирающие её позвоночник под пластинами хамелеоновой брони.