За всеми военными и политическими проблемами нацистская верхушка не забывала своих оккультных увлечений. Общество «Анэнербе» из кружков «посвященных» усилиями Гиммлера и Гесса превратилось в крупный научный центр. Или околонаучный, поскольку научные направления перемешивались здесь с магическими дисциплинами и изысканиями. И если в России подобные проекты надломились вместе с разгромом соответствующего отдела НКВД и гибелью Бокия, то в Германии, наоборот, они раскручивались на полную катушку.

В 1938 г. под эгидой «Анэнербе» была организована экспедиция в Тибет и Гималаи под руководством штурмбанфюрера СС Эрнста Шефера. Сам он был известным ученым-зоологом, но перед экспедицией ставились геополитические, оккультные задачи, а также дипломатические. Она побывала в Лхасе, установила дружеские контакты с далай-ламой. Между Лхасой и Берлином была налажена постоянная радиосвязь. Кроме изучения животного мира Тибета, экспедиция проводила антропологические исследования, искала доказательства, что здесь когда-то лежала «прародина ариев». Искала и Шамбалу, искала контактов с «Высшими Неизвестными».

Для Гитлера и его окружения это было важно — накануне войны добиться расположения и покровительства потусторонних сил. Что из этого осуществилось, а что нет? Открытые материалы экспедиции попали в фильм «Таинственный Тибет». Было много других киносъемок, фотографий. В частности, по ним установлено, что нацистов крайне интересовала древняя тибетская религия бон, замешанная на черной магии. Эсэсовцы привезли в Германию различные мандалы — буддийские символические схемы, применяемые для медитации. Для наведения связей с этими самыми «неведомыми» и прочими «голосами». Далай-лама вроде бы благословил «короля Гитлера» на бранные подвиги. Или просто распускались слухи, что благословил.

Хотя фюрер и без того был уверен, что «провидение», то бишь потусторонние силы, ведут его к победам. Подготовка к войне раскручивалась с колоссальным размахом и экстренными темпами. Правда, она поглощала и немереные средства. Но «финансовый гений» Шахт умудрялся добывать их. Одним из его изобретений стала система «МЕФО». Счета фирм, изготовлявших вооружение, акцептовались компанией с ограниченной ответственностью «Металлургише Форшунггезельшафт», которая не располагала никакими капиталами, была по сути фиктивной. Счета она оплачивала только долгосрочными МЕФО-векселями, но фальшивки принимались к оплате, так как гарантировались государством в лице Рейхсбанка. Система действовала до апреля 1938 г., выдав МЕФО-векселей на 12 млрд. марок [101]. Если бы частные банки, в том числе иностранные, предъявили их к оплате, Рейхсбанк обанкротился бы. Но не предъявили! Никто! Делали вид, будто верят в солидность «ценных бумаг».

А иногда американские или британские финансисты просто клали деньги в германский Рейхсбанк, и их тоже пускали на военные нужды. Шахт при этом похвалялся перед Гитлером: «Таким образом вооружение частично финансируется за счет наших политических противников». Но неужто «политические противники» были такими наивными, чтобы не понимать этого? Вот уж вряд ли. Когда Германию посетил специальный представитель Рузвельта С. Фуллер, в беседе с Шахтом он закинул вопрос: «Вы не можете продолжать до бесконечности делать оружие, если оно не будет находить применение». Финансист ответил кратко, но прямо: «Совершенно верно».

Но агрессивные приготовления Германии мировая «общественность» упорно предпочитала не замечать. И даже по поводу захвата Австрии никто не озаботился! Подал голос только Советский Союз. 17 марта правительство Сталина предложило созвать международную конференцию для рассмотрения «практических мер против развития агрессии и опасности новой мировой бойни». Однако Англия эту инициативу перечеркнула и заблокировала! Расценила предложение Москвы как «усиливающее тенденцию к образованию блоков и подрывающее перспективы установления мира в Европе» [86]!

По-видимому, политика Гитлера перспектив мира не подрывала. Сразу после «аншлюса» Австрии, 30 мая 1938 г., он подписал план «Грюн» — план нападения на Чехословакию. Начальник германского генштаба Бек ужаснулся, счел это катастрофической авантюрой. Германия, не успев оклематься и набрав силу, рухнет в новую войну и неминуемо погибнет. Бек выразил несогласие тем, что подал в отставку. В общем-то, надеялся, что его поддержат другие генералы, устроят эдакую коллективную демонстрацию отставок, и Гитлер одумается. Куда там! Его сослуживцы цепко держались за свои кресла, погоны и оклады. А для фюрера спор разрешился сам собой — он отправил Бека в отставку и заменил Гальдером.

Операция в Чехословакии началась по такой же схеме, как в Австрии, с внутренних провокаций и беспорядков. В Судетской области проживали 3 млн. немцев. Их уже давно нашпиговали агентурой и создали массу пронацистских организаций — таковыми стали спортивные, культурные, музыкальные, профессиональные общества, союзы ветеранов войны. Теперь они в один голос подняли крик, что им надо предоставить национальную автономию, а Чехословакию преобразовать в федеративное государство.

12 сентября Гитлер на партийном съезде в Нюрнберге обвинил президента Бенеша в ущемлении прав судетских немцев, даже в намерении истребить их. Чехи пытались усмирять буйства, арестовывали нацистских активистов. В ответ на это и в Германии стали хватать чешских граждан. А отряды Добровольного корпуса судетских немцев полезли с германской территории в Чехословакию. Убивали полицейских и пограничников, захватывали административные здания и другие объекты. Чехи подтянули войска, после стычек и перестрелок отряды Добровольного корпуса выгнали, они увели с собой в Германию 1500 «пленных» [147]…

Нацистская разведка готовила повод уже к настоящей, полномасштабной войне. Таким поводом должно было стать убийство германского посла в Праге. Однако послу повезло. И не только послу! Несказанно повезло германским военным и правительству! Потому что план «Грюн» был и в самом деле невыполнимой авантюрой. Той мощной моторизованной армии, которая вскоре начнет громить поляков и французов, у немцев еще не существовало. Танковый корпус имелся только один (16-й, Гудериана). Он был вооружен слабо бронированными танками Т-I (с пулеметным вооружением) и Т-II (с малокалиберной пушкой). Практически это были броневики, а не танки.

Все вооруженные силы Германии насчитывали 47 дивизий, из них 8 приходилось на всякий случай оставить на французской границе. А у Чехословакии было 45 дивизий. Они были гораздо лучше вооружены и обучены, чем германские [149]. Если заводы Круппа только наращивали производство вооружения, то гигантские чешские заводы «Шкода» функционировали вовсю. Они поставляли в разные страны мира танки, бронемашины, автоматы, пулеметы, винтовки. А в Судетах в течение многих лет чехи с помощью французских инженеров строили мощнейшие линии укреплений.

Волею судеб несколько лет спустя, весной 1945 г., войска советского 4-го Украинского фронта обтекали Чехословакию с запада, со стороны Германии, и им пришлось брать эти самые укрепления! Многочисленные бетонные доты были врыты в землю и великолепно замаскированы — можно было ходить по крыше дота и не заметить его. Имелись доты по несколько этажей, с гарнизоном в сотню солдат, пушками, пулеметами. Толстенные стены и перекрытия выдерживали попадания 152-миллиметровых снарядов! А некоторые огневые точки даже не имели амбразур в сторону противника (куда можно попасть). Амбразуры смотрели во фланги и в тыл. Система была продумана настолько хитро, что доты надежно прикрывали подступы друг к другу, образовывали огневые ловушки — вроде бы прорываешься, а тебя расстреливают с нескольких сторон. В 1945 г. советские армии, накопившие огромный опыт и великолепно вооруженные, надолго застряли здесь. В 1938 г. немцы вообще не смогли бы прорвать эту линию.

Впоследствии германские военные признавались, что у них даже для полевой артиллерии было заготовлено недостаточно снарядов! Их хватило бы лишь на две недели боев. А ко всему прочему, у Чехословакии имелись серьезные союзники. Покровительница — Франция, партнеры по «Малой Антанте» — Польша, Румыния. Был заключен и договор о взаимопомощи с Советским Союзом. Для русских судьба Чехословакии была совсем не безразличной. Ведь вторжение гитлеровцев в эту страну нацеливало их на Восток! Когда ситуация стала накаляться, Сталин немедленно отреагировал. Были приведены в боевую готовность западные военные округа, к границе выдвинулись 30 дивизий, 3 танковых корпуса, 4 авиационных бригады. При столь внушительной поддержке немцам и подавно не приходилось думать о каких бы то ни было успехах. Так схлопочешь, что костей не соберешь!

Но по условиям договора для оказания советской помощи требовалось два условия: если Прага об этом официально попросит и если в войну вступит Франция. Да и общей границы у СССР с Чехословакией не было. Красную армию должны были пропустить через свою территорию Польша и Румыния. Правда, советское правительство дало понять президенту Бенешу, что наша страна готова обойтись и без французов. Намекала, что проблему с пропуском войск тоже может утрясти (нажать на тех же румын, и куда они денутся?) Но все это будет иметь смысл лишь в том случае, если сама Чехословакия будет защищаться и призовет русских. Вроде бы дело и шло к войне. Чехи мобилизовали резервистов, их дивизии разворачивались к обороне, занимали форты, подземные казармы и доты неприступной Судетской линии. Расконсервировались и заряжались тяжелые орудия, грозно взирающие из амбразур.

Однако штурмовать эти позиции немцам не пришлось. А чехам не пришлось оборонять их. Конфликт взялись гасить другие. Как выяснилось, в правительственных кругах Англии прекрасно знали: после Австрии Гитлер намеревается проглотить Чехословакию. Проводились закулисные встречи, консультации, и еще с марта было принято решение: Чехословакией пожертвовать. Возник так называемый «план Z» — вмешаться с посредничеством в самый последний момент, чтобы щедрыми уступками «ошеломить Гитлера», погасить готовую вспыхнуть войну, а сами англичане пожнут неплохой дипломатический выигрыш. Они сыграют первую скрипку в «европейском оркестре», выступят высшими арбитрами и миротворцами [7].

Такой «последний момент» настал 22 сентября. К Гитлеру экстренно, на самолете, примчался вдруг британский премьер-министр Чемберлен. Согласовали основные вопросы, а через неделю, 29 сентября, в Мюнхене открылась представительная конференция по Чехословакии. Присутствовали Чемберлен, французский президент Даладье, Гитлер, Муссолини. Прибыла чешская делегация, но ее даже не пустили в зал заседаний. Лидеры ведущих держав все обсудили и утрясли без нее. А чехов потом поставили перед фактом. Их страну расчленяют, и Судетскую область отдают Германии. При этом от Праги требуется расторгнуть договор о взаимопомощи с СССР, а за это урезанное государство будет принято под «международную гарантию», и никто его не тронет.

За счет Чехословакии поживились не только немцы. Начавшейся возней и переговорами весьма заинтересовалась еще одна соседка, Польша. Страна горделивая, милитаризованная. Принялась так и эдак пыжиться. Почему Варшава должна молчать? Чехи-то ее союзники. В конце концов, Польша хочет, чтобы сохранялось равновесие. О, Гитлер прекрасно понял потуги и маневры панов, легко их купил. Предложил им взять из состава Чехословакии Тешинскую область с богатыми угольными копями и четвертьмиллионным населением. Польша обрадовалась. Больше никаких возражений против передела Чехословакии у нее не нашлось. Мало того, она подняла войска, вывела к чешской границе — если будет война, выступить на стороне немцев!

Англия с Францией тоже не возражали, утвердили Тешинскую область за поляками. Это в полной мере ложилось в струю их замыслов. Гитлер сближается с Польшей! Чего же лучше желать? Объединить усилия они могут только против СССР. Ну а чехи повели себя как обиженные и незаслуженно наказанные, но послушные детишки. Спорить со «старшими дядями», Англией и Францией, они даже не пытались. Впрочем, можно ли было пражским политикам спорить с решениями старших масонских иерархов? Велели — надо выполнять. Президент Бенеш поспешил исполнить все навязанные ему пункты. Немедленно, срочно, даже не согласовав с парламентом. А то вдруг будут возражения, споры, скандалы? В спешном порядке был расторгнут договор с Москвой, отменена мобилизация, войска получили приказы сниматься с позиций и оставить западные районы. После чего и сам Бенеш ушел в отставку.

Когда германские генералы осматривали укрепления в Судетах, доставшиеся им задаром, они задним числом вытирали пот, а верующие крестились — понимали, что тут они наверняка разбили бы себе лбы. Гитлер также признал, война обернулась бы для него ох какими тяжкими последствиями! Но «провидение» преподнесло ему настоящий подарок! Само выправило все его ошибки, он выиграл без единого выстрела! Для фюрера это стало красноречивым доказательством — его на самом деле ведут и подпирают могущественные сверхъестественные силы! Но и западные правительства были на седьмом небе от радости. Полагали, что провели великолепную игру. Чемберлен, прилетевший из Мюнхена в Лондон, на трапе самолета размахивал договором о предательстве Чехословакии: «Я привез вам мир!» Встречающая толпа ликовала…

Между тем Гитлер оценил Чемберлена и Даладье как «жалких червей». На Судетской области он и не думал останавливаться, это была лишь затравка. На чешское правительство он принялся давить уже откровенно, неприкрыто. Покрикивал, вспоминал те или иные вопросы, которые еще «не урегулировали». В октябре потребовал предоставить автономию Словакии и Подкарпатской Руси (Закарпатской Украине). Чехи после Мюнхена будто впали в политическую прострацию. Не сопротивлялись, покорно исполняли все, что им диктовали.

В ноябре Германия и Италия взялись перекраивать и исправлять границы уже без Англии и Франции, вдвоем. В Вене собрались министры иностранных дел Риббентроп и Чиано, пригласили представителей Венгрии и Чехословакии. Стали разбирать давние территориальные споры между ними. Пышно назвали себя «Венским арбитражем» и постановили — Подкарпатская Русь и некоторые районы Словакии должны принадлежать венграм. Заодно это позволило пристегнуть Венгрию к нацистской упряжке.

А тем временем Гитлер наметил очередные задачи своим войскам: ликвидировать «остатки Чехии» и прибрать к рукам Мемель (Клайпеду). Ранее этот город входил в состав Германии, но по решению Версальской конференции был отчленен, получил статус «вольного города». Были ли дельнейшие планы фюрера секретом для западных держав? Не ахти каким, разве что «косметическим». 21 декабря 1938 г. американского посла в Берлине Додда посетил финансовый гений Ялмар Шахт и сделал весьма откровенное заявление: «Если Соединенные Штаты… предоставят Германии свободу рук в Европе, всеобщий мир будет обеспечен». Додд после этой беседы записал в дневнике: «Большинство высокопоставленных немцев жаждет аннексий мирным путем или же посредством войны, но при условии, что Соединенные Штаты будут стоять в стороне» [101].

Что ж, за аннексиями, то есть захватами, дело не стало. Границы по сути уже не существовало. Зимой 1938—39 г. в Чехию хлынула германская агентура — и из абвера, и из СД. В Праге под видом студенческих и молодежных нацистских организаций формировались отряды. Руководить ими приехал сам Гейдрих, и в чешской столице забурлили безобразия. Манифестации, драки, столкновения, избиения, расколоченные витрины. Одновременно забуянила Словакия, здешние сепаратисты принялись требовать полной самостоятельности.

14 марта 1939 г. парламент Словакии постановил отделиться от Чехословакии. Впрочем, как именно и когда было принято это постановление, не совсем ясно. Для того чтобы объявить об этом, премьер-министр Словакии Тисо полетел в Берлин — решил, что так будет надежнее и безопаснее. Оттуда, из Германии, Тисо провозгласил независимость страны, а себя — только что избранным президентом. Ну а Гитлер после этого срочно вызвал к себе чешского президента Гаху. Тот еще не успел прийти в себя после демарша словаков, а фюрер указал ему, что остатки чешского государства стали вообще нежизнеспособными. Подсунул для подписи заранее составленный договор. Там обрисовывалось «серьезное положение», возникшее на «территории бывшей Чехословакии». Следовал вывод, что главная задача — «сохранение спокойствия, порядка и мира в этом регионе Центральной Европы», и «президент Чехословакии при этом заявил, что ради достижения этой цели он с уверенностью вручает судьбу чешского народа и страны в руки фюрера Германии…»

Что оставалось делать? Без неприступных укреплений в Судетах Чехословакия была беззащитна. Даже не дожидаясь, когда Гаха подпишет капитуляцию, туда двинулись германские войска. Немецкие агенты, наводнившие страну, по команде заняли все стратегические пункты, парализуя любые попытки сорганизоваться и дать отпор. Но таких попыток почти не было. Армия получила приказ не оказывать сопротивления. Нарушил его только капитан Павлик в городе Мистек. Он засел со своей ротой в казармах, начал отстреливаться. Бой длился 40 минут. Павлик получал повторные приказы начальства, у него иссякли патроны, и рота сдалась. Было легко ранено 2 или 3 чеха, убито 6 немцев, около десятка получили ранения.

Гитлер, приехавший в Прагу, самодовольно констатировал: «Я не хвалюсь, но должен сказать, что сделал я это действительно элегантно!» Его подчиненные тоже старались действовать «элегантно». Гиммлер впервые применил такое формирование как айнзацгруппа — в нее входили представители гестапо, СД, отряд СС. Эта группа двигалась за войсками, в Праге сразу же прибрала к рукам архивы полиции, развернула аресты. Одновременно с германскими войсками в чешской столице появился и Ялмар Шахт, наложил лапу на ценности здешних банков. Позже, на Нюрнбергском процессе, ему попытаются вменить в вину действия в Чехословакии, но он искренне удивится: «Простите, пожалуйста, Гитлер же не взял эту страну силой. Союзники просто подарили ему эту страну» [101].

Чехия была объявлена «протекторатом Богемии и Моравии» в составе Германии. А на Словакию раскатали губы венгры. Решения Венского арбитража только разожгли их аппетиты, но не удовлетворили. В Будапеште вспоминали, что в состав Австро-Венгрии венграм подчинялась вся Словакия. Направили на новоявленную республику свои войска. И вот здесь-то разыгрались кровопролитные бои. Мадьяры наступали. А чехословацкие части, стоявшие в Словакии, превратились в словацкую армию! Дали ожесточенный отпор, с обеих сторон подняли авиацию, бомбили города, бросались в атаки танки.

Но через неделю немцы сумели примирить враждующие стороны. Словакии посоветовали заключить союз, фактически стать марионеткой Германии, а за это ее взяли под защиту. Венграм добавили несколько районов и пообещали — если будут дружить с немцами, получат гораздо больше. В это же время Гитлер и Риббентроп указали правительству Литвы, что статус «вольного города» Мемеля ликвидируется. Ввели в город войска, в порт вошли германские корабли. Ни о каких «международных гарантиях» и договорах европейская «общественность» вспоминать не стала. Фюрер-то явно продвигался к России. Дипломатические документы США, Франции, Германии, Италии, Польши в один голос отмечали, что «после нейтрализации Чехословакии Германии открыт путь на восток». Надо ли было мешать фюреру и его армиям?

Это походило на коллективное безумие. Лидеры ведущих держав тупо позволяли агрессору захватывать одно государство за другим, грабить их, усиливаться за их счет. А народы западных стран оказались уже настолько пропитаны одуряющим духом пацифизма, что праздновали и ликовали! Радовались, что их политики «спасли мир». Спасли мир не вообще, а только для них самих. Кто-то другой попадал под власть чужеземцев, кого-то унижали, арестовывали, казнили, на кого-то другого нацеливались германские войска, зато те, для кого «спасли мир», могли в свое удовольствие спокойно жить, жрать, пить, совокупляться, ходить в театры, читать газеты, рассуждать о политике, чувствовать себя безопасно и уютно. И разве есть разница, какой ценой?