Европа выползала из феодального хаоса. Объединившиеся Кастилия и Арагон навалились на последнее исламское государство на Пиренейском полуострове, Гранаду. Вместе получалось лучше, мавры терпели поражения. Обозначился победитель и в борьбе итальянских торговых республик – Венеция. Утратив позиции на Черном море, Генуя уже не могла с ней соперничать. Что ж, генуэзцы стали менять профиль. Богатая верхушка переквалифицировалась в банкиров, моряки искали заработки на чужбине. Генуэзцы контактировали с арабами, а арабы – с персами, индусами, китайцами. Они знали побольше, чем европейцы. Например, представляли, что земля круглая.

У одного из генуэзских капитанов, Христофора Колумба, возникла мысль поискать дорогу в Индию в западном направлении. Он предложил услуги португальскому королю. Но бесплодные попытки добраться до Индии надоели португальцам. Они предпочитали пользоваться тем, что удалось найти. Захватили острова вдоль африканских берегов – Азорские, Зеленого Мыса. Нападали с этих баз на материк или договаривались с местными вождями, устраивали торговые фактории. Загребали неплохую прибыль и строго цеплялись за монополию на Африку. Всех чужих, появившихся в здешних водах, объявляли нарушителями папской воли, стало быть – еретиками. Корабли топили, моряков казнили. Предложение Колумба их не заинтересовало.

Тогда он обратился к испанским королям. Фердинанду и Изабелле идея показалась любопытной. Снарядили экспедицию из трех небольших кораблей, и в 1492 г. она достигла Антильских островов. Колумб был уверен, что вожделенная Индия где-то рядом. Назвал острова Вест-Индией, а население индейцами. В Испанию привезли новинки – табак, сахарный тростник, диковинных животных. Привезли золотые изделия, хотя и в небольшом поличестве. Привезли и неизвестную доселе болезнь – сифилис. О нравах европейцев говорит тот факт, что портовые города сразу же поразила венерическая эпидемия.

А Фердинанд и Изабелла находились на вершине успехов. В этом же году они победоносно завершили войну, Гранада пала. Мусульманам и иудеям короли предоставили выбор: креститься или покинуть Испанию. Принимать христианство притворно стало слишком опасно, за 18 лет Торквемада отправил на костры 10 тыс. обманщиков. Мусульмане перебирались в Африку. Часть евреев подалась к туркам. Султан полагал, что они принесут в его страну немалые деньги, науку, ремесла. Часть эмигрировала к соплеменникам в Польшу и Литву. Многие отправились поближе, в Италию. Там инквизиторы вылавливали ведьм, а на мнимых христиан внимания не обращали.

Италия уже полтора столетия не испытывала вражеских нашествий, переполнялась богатствами. «Возрождение» достигло высшей точки. Заново отстраивался Рим, создавались шедевры Рафаэля, Микеланджело, Леонардо да Винчи, Челлини. Но и распущенность зашкаливала – дальше некуда. Очередным папой стал испанский дворянин Родриго Борджиа. Он ради карьеры приехал в Италию, пристроился в постель к богатой вдове Елене Ваноцци. Дама была в летах, и Родриго сошелся с ее дочкой Розой. Вместе с ней спровадили Елену на тот свет, завладели наследством, произвели троих детишек.

В брак не вступали, поскольку Родриго подвизался по церковной линии. Интриганом он был талантливым, выбился в кардиналы. А потом ринулся в борьбу за «святой престол». На взятки не скупился. Престарелому кардиналу Венеции за голос при избрании отвалил 5 тыс. золотых и предоставил на ночь свою 12-летнюю дочь. Он добился успеха, получил папскую тиару, принял имя Александра VI. Сыновьям Чезаре и Франческо дал герцогства и кардинальские титулы, а красавица-дочка Лукреция с детских лет стала любовницей братьев. Разделила с мамой и папину постель [51].

Борджиа высоко ценили искусство, окружали себя художниками, поэтами. При росписях базилики св. Петра в Риме Мадонну изобразили с лицом Розы Ваноцци. С нее и с Лукреции написали ряд святых. Ариосто посвятил Лукреции октаву в поэме «Неистовый Роланд», воспевал ее «добродетели» и «благородство». Но Александр VI не пренебрегал и церковными делами. В это время видные богословы и инквизиторы Шпренгер и Инститорис опубликовали «Молот ведьм» – юридическое и практическое руководство, как выявлять, пытать, судить «колдуний». Папе книга очень понравилась, была одобрена и стала бестселлером, выдержала за 9 лет 9 изданий [104].

А между Испанией и Португалией возник конфликт. Португальцы возмущались открытиями Колумба, указывали на свою монополию. Испанцы возражали, что она касается только Африки. Обратились к папе. Что ж, Александр VI содрал мзду с обеих сторон и никого не обидел. Взял, да и поделил земной шар пополам по «папскому меридиану», лежащему в 100 лигах (500 км) западнее островов Зеленого Мыса. Пусть то, что лежит западнее, берут испанцы, а восточнее – португальцы. В Лиссабоне остались недовольны, возобновили переговоры, и в 1494 г. заключили с Испанией Тордесильясский договор. Граница сдвигалась на 370 лиг к западу от островов Зеленого мыса. Но «святой отец» спорить не стал. Чего спорить-то? Еще раз содрал с тяжущихся хороший куш и утвердил договор [19].

Однако благополучие Италии уже кончалось. Среди европейских стран объединившаяся Франция выглядела настоящим гигантом. Правда, аристократы все еще противились централизации. Двоюродный брат короля Карла VIII Людовик Орлеанский сговорился с герцогом Франциском Бретонским, с англичанами, германским императором Максимилианом и начал «безумную войну». Но королевские войска разгромили противников, осадили герцога Бретонского. За его дочь Анну сватались сразу несколько женихов – Людовик Орлеанский, германский Максимилиан, короли Испании и Наварры. Это неудивительно, девочка была наследницей Бретани. Но Карл VIII продиктовал ее разбитому отцу условия мира: выдать Анну за него. Последнее крупное герцогство соединилось с Францией.

Причем король крайне озаботился юридической стороной дела. Ведь другие женихи могли обвинить, что он вынудил невесту к браку, и оспорить права на Бретань. Чтобы избежать этого, брачная ночь прошла в присутствии шестерых присяжных. Они засвидетельствовали клятвой – Анна стала супругой Карла «добровольно». Ну а потом король стал посматривать, что бы еще хапнуть? Самой соблазнительной приманкой были богатства Италии! Юристы покопались в родословных, обнаружили, что Карл имеет какие-то права на Неаполитанское королевство. Тут как тут очутился братец русской государыни Андрей Палеолог, продал королю залежалый титул византийского императора. В 1494 г. французские полчища двинулись на Апеннины. Мелкие итальянские государства не могли оказать сопротивления. Старались задобрить завоевателей пышными празднествами.

По воспоминаниям очевидцев, солдаты грабили все подряд, заливались вином, «занимались лишь греховодством и делами Венеры и брали женщин силой, не щадя никого». Вступили в Неаполь, Карлу VIII и его соратникам казалось, что они попали в сказку. Город чествовал их ночным карнавалом, украсился иллюминацией. Незваных гостей обслуживали девушки в слишком легких нарядах, с разрезами до пояса. А понравившаяся королю Леонора явилась без какой-либо одежды. После застолья торжества продолжались по кустам. Подвыпивший и возбудившийся Карл хвастался идти дальше, освобождать Константинополь. Но… от испанцев в Неаполь попал сифилис. В считанные недели эпидемия охватила французов, буквально косила армию. А папу ничуть не прельщала роль подручного при Карле VIII. Он быстро организовал мощную коалицию – примкнули герцог Миланский, Венеция, Генуя, Испания, германский император, заняли Северную Италию. Сифилитичным полкам пришлось пробиваться домой с огромными потерями, бросить всю добычу.

Изгнав французов, Борджиа разгулялись вволюшку. Правда, их семья уменьшилась. Папские сыновья ревновали сестру друг к другу, и Чезаре убил Франческо. Мамаша Роза сочла, что соперничать с дочкой слишком рискованно, благоразумно отошла в сторону. Александр VI с Чезаре и Лукрецией дружно зажили втроем. Сын командовал папской армией, взялся огнем и мечом сколачивать в Италии собственное королевство. Борджиа не отказывали себе в забавах. Устраивали случки лошадей во дворе Ватикана, охоты в лесах, где участники «свободно предавались порывам плоти». На пирах, куда приглашались кардиналы, благородные дамы и конюхи плясали в чем мать родила. В таком же виде дамы ползали на четвереньках, подбирали ртом брошенные им каштаны.

Широкий образ жизни требовал немалых средств, и Борджиа научились добывать их. Отравили троих кардиналов и ряд вельмож, прибирая их имущество. Иногда яд давали в вине или лакомстве. У Чезаре было кольцо с шипом – пожал кому-то руку, оцарапав ее, и вскоре человека не станет. У Лукреции имелся аналогичный ключик от спальни. Она предлагала любовнику открыть слишком тугой замок, а потом испытывала острое удовольствие, зная, что обнимающий ее человек обречен. Ее четырежды выдавали замуж. Двоих мужей убили, третий догадался сам сбежать. Их владения и деньги достались семье Борджиа.

Отец разрешал Лукреции участвовать в управлении церковью, читать конфиденциальные доклады и выносить решения. Как-то для потехи позволил даже председательствовать на коллегии кардиналов. Там она появилась в костюме «афинской гетеры, состоящем из прозрачной муслиновой накидки на чреслах, с обнаженной грудью». Но она и сама изобретала неслабые развлечения. Собрала подобие клуба из знатных девиц, и на ночных балах доходило до самых «изысканных» наслаждений. Например, собравшиеся дамы и господа разыгрывали, кого их них умертвить.

На оргии Лукреции заглядывали ее отец и брат. Чезаре очень любил истязать женщин, в том числе и сестру. Однажды он велел огородить площадь Св. Петра, загнал туда толпу пленных женщин и детей, гонялся за ними на коне с мечом и рубил, «в то время как св. отец и Лукреция любовались этим зрелищем с балкона». Хотя от народа папа строго требовал соблюдать нравственность. Некую Корсетту уличили в связи с мавром и обоих осудили на сожжение. При этом потешились очередным зрелищем. Приговоренную привели через весь город нагишом, а мавра в женском платье с задранным подолом.

Но откровенные бесчинства в Риме стали возмущать людей. Настоятель монастыря Сан-Марко во Флоренции Савонарола обличал Александра VI, призывал к чистоте веры. А Медичи после французского нашествия решили возместить убытки за счет подданных, взвинтили поборы. Люди взвыли, и проповеди Савонаролы совпали с их настроениями. Флорентийцы восстали, выгнали Медичи, отвергли власть развращенного папы. Крушили дворцы, разбивали статуи, жгли картины. Видели в них безбожное начало. Но однако очаг неповиновения был слишком опасным и для Борджиа, и для итальянских властителей. Город осадили войска папы и миланского герцога, вынудили сдаться. Мятежников вешали, колесовали, четвертовали. Савонаролу Александр VI казнил кощунственным способом: его распяли на кресте, внизу разожгли костер и поджарили [59].

Зато с французами папа сумел восстановить добрые отношения. Карл VIII намеревался повторить поход в Италию, но не успел. Его отравили, и престол занял двоюродный брат Людовик Орлеанский. Но он хотел удержать за собой Бретань, а для этого требовалось развестись с собственной супругой и жениться на вдове брата. Подобные вопросы находились в компетенции папы, и в Рим повезли щедрые подношения. Александр VI не отказал новому королю, благословил и развод, и кровосмесительную женитьбу. Но выдвинул ответное условие. Его сыну Чезаре надоело быть кардиналом, он хотел стать светским королем. Папа просил женить его на какой-нибудь французской принцессе. Людовик с радостью это исполнил, сосватал ему дочь герцога Гиенского. Правда, родители невесты озаботились репутацией жениха, но их успокоили, дали их младшему сыну сан кардинала, и возражения отпали.

Тем временем испанские плавания в Америку подхлестнули португальцев. Король Маноэль Счастливый решил возобновить поиски дороги в Индию, снарядил экспедицию Васко да Гамы. В 1497 г. она обогнула м. Доброй Надежды. Европейцы добрались до Мозамбика и были поражены – обнаружили большие порты, великолепные города из белого камня. Наврали, что они мавры, приплыли из Марокко. Огляделись и неожиданно кинулись грабить. Силой захватили проводников и отчалили дальше. То же самое повторилось в султанате Момбаса. Но потом пришли в Малинди. Здешний султан враждовал с Момбасой, радушно встретил напроказивших там португальцев. Дал им продовольствия и лоцмана, знаменитого в арабском мире Ахмеда ибн Маджида, автора многих трудов по навигации.

Он и привел корабли в индийский порт Каликут (на западном берегу Индии, не путать с Калькуттой). Как писали удивленные пришельцы, «в нем есть купцы со всех концов земли, всех наций и вероисповеданий». Васко да Гама истово помолился в храме Вишну, коего принял за Адама, нанес визит правителю-заморину и получил разрешение торговать. Португальцы выгрузили товары и подарки для заморина – куски ткани, оливковое масло, вино, но индийские чиновники были шокированы. Сказали, что таких ничтожных даров никто правителю не подносит. Купцы от их товаров тоже отказались. Выяснилось, что по здешним меркам европейцы нищие, на изобильных индийских рынках торговать им совершенно нечем!

А с приплывающими моряками стали доходить сведения о бесчинствах португальцев в Африке. Заморин из вежливости все же купил за казенный счет грузы пришельцев, но приказал им покинуть порт. Тогда да Гама принялся пиратствовать, захватывая чужие корабли и истребляя команды. Возвращение в Португалию с награбленными богатствами стало триумфом. В Индию была направлена целая эскадра Кабрала. Но она уклонилась к западу и открыла Бразилию, так что сдвиг «папского меридиана» со 100 на 370 лиг пришелся кстати, новая земля вошла в португальскую зону. А следующая эскадра прорвалась в Индийский океан.

О завоевании здешних стран пока не могло быть и речи, но португальцы задумали захватить море. Да Гама получил пост «адмирала Индии», основал базу в городе Кочин, который враждовал с Каликутом, и установил морской патруль, безжалостно топивший любые суда. Очевидцы вспоминали об уничтожении огромного корабля, шедшего из Аравии с 700 пассажирами и годичной выручкой от торговли. Всех загнали в трюм и подожгли судно. Погибающие проломили палубу. «Многие женщины метались, поднимая на руки своих маленьких детей и, протягивая их к нам, старались возбудить в нас жалость к этим невинным». Да Гама ударил по ним из пушек, а плавающих в воде добивали копьями.

Каликут бомбардировали из орудий, захватили корабли в порту, 800 пленных. Им отрубили руки и ноги и сожгли. Других развесили на реях вних головой и тренировались в стрельбе из арбалетов. А послам заморина отрезали уши и носы и пришили собачьи. Эти зверства были целенаправленными. Европейцев было совсем мало, и они брали верх нахрапом, старались запугать местных жителей, чтобы подавить саму мысль о сопротивлении. Разобщенные восточные правители оказались не готовы к отпору. Некоторые принимали условия, навязанные чужеземцами, покупали у них специальные пропуска на мореходство. Или искали дружбы с ними. Португальцы учредили в Индии вице-королевство, заключили союз с местными пиратами. Вмешались в междоусобицы на восточном берегу Африки, разрушили Момбасу, построили форты в Килве, Софале, Мозамбике.

Испанцы в это же время осваивали Антильские острова. Колумб был назначен генерал-губернатором открытых им стран. Чтобы привлечь переселенцев, он ввел систему «репартименто» – раздавал в полную собственность земли вместе с индейцами. Индейцам это, конечно, не нравилось, они восставали, а их за это истребляли. Так, на о. Эспаньола (Гаити) специально для охоты за индейцами завезли множество собак. Загнали в скалы и болота и выморили голодом. Добавились эпидемии, принесенные европейцами, и население островов, составлявшее около 1 млн. человек, за полвека исчезло. С 1501 г. сюда стали завозить рабов. Этим занялись генуэзцы, урвавшие у Испании монополию на работорговлю.

Западная цивилизация безапелляционно признавала себя хозяйкой мира, делила и перекраивала его…