На Западном фронте немцы решили покончить с бельгийской армией, подвезли осадные орудия к Антверпену. Понимая, что это смертный приговор городу, бельгийцы пошли на вылазку. Старались пробиться к «Толстым Бертам» и уничтожить их. У германцев не нашлось резервов. Спасая орудия, бросили в бой все что можно. Погубили элитные десантные части — полки морской пехоты, но бельгийцев отогнали. Англичане пытались помочь союзникам, прислали подмогу, хотя это было уже бесполезно. На Антверпен падали огромные снаряды. Но и немцы не достигли своей цели. Артиллерия британской эскадры прикрыла бельгийскую армию, 9 октября она оставила Антверпен и отступила вдоль берега.

Французское и германское командование продолжало «бег к морю», не оставляло попыток обойти друг у друга открытый западный фланг. Происходили встречные сражения то на р. Скарп, то у Лилля. Фронт растягивался к западу и достиг заливных лугов Фландрии. Но французские возможности истощились. Снимать войска с пассивных участков становилось все труднее, чтобы не оголить их. К англичанам начали прибывать канадцы и индусы, но их было еще мало. Бельгийцы оказались очень кстати. В их армии осталось всего 82 тыс. человек, у Остенде она сомкнулась с союзниками. Фронт дотянулся до моря.

А Фалькенгайн, по своим планам, уже готовился его прорвать. Огонь и атаки обрушились на Верден. Но форты крепости и полевые части сдерживали немцев, а у «Толстых Берт» иссяк запас заготовленных снарядов, для гигантских орудий не хватало пороха, и штурм прекратили. Зато другой прорыв, во Фландрии, Фалькенгайн полагал вполне реальным. Сюда он направил целую свежую армию, «новую 4-ю», сформированную в основном из молодежи. 20 октября лавины немцев хлынули в наступление. Лезли напролом. Бельгийцев смяли и отшвырнули к французской границы. Они зацепились за речку Изер, но уж тут-то решили стоять до конца — это был последний еще не оккупированный клочок бельгийской земли. Король Альберт приказал взорвать шлюзы каналов у Ньюпора. Вода разлилась огромным озером длиной 12 км, шириной 5 км и глубиной около метра. Позиции немцев затопило, им пришлось отходить на сухое место. То же самое сделали французы, затопили часть побережья у Дюнкирхена и Берга. И бельгийцы все же удержались на своей территории, их «столицей» стала деревня Фюрн, где разместилась штаб-квартира короля.

Германское командование перенесло удар к г. Ипр, на участок англичан. Только что призванных юношей бросили в бой необученными, но они горели энтузиазмом, были преисполнены «германским духом». Под Лангемарком несколько полков добровольцев, студентов и гимназистов, установили круговую поруку — чтобы никто не дрогнул под огнем, сцепились под руки и пошли в атаку с песней «Дойчланд, Дойчланд юбер аллес» (эта песенка уже существовала и была популярной). Погибли почти полностью. Сперва англичан смешили такие выходки, их пулеметы исправно косили наступающих. Дальше стало уже не до смеха. Натиск не ослабевал. За одной атакой начиналась другая, немцы не считались ни с какими потерями. Обороняющиеся тоже редели, еле держались.

В этих боях участвовал и рядовой Гитлер. Войну он считал необходимой, писал, что «само существование германской нации было под вопросом». Но он был подданным Австро-Венгрии и не желал сражаться за разношерстную империю Габсбургов, зараженную «славянством» и «еврейством». Уклонился от призыва в австрийскую армию, перебрался в Мюнхен и подал прошение принять его добровольцем в баварскую часть. В октябре он с другими новобранцами попал под Ипр. В армии Гитлеру очень понравилось. Один из офицеров вспоминал, что полк стал для него «словно дом родной». А сам он писал: «Я оглядываюсь на эти дни с гордостью и тоской по ним». Он считался образцовым солдатом, выполнял обязанности связного и доставлял донесения даже под самым жестоким огнем. Был награжден Железным крестом II степени.

Под Ипром с обеих сторон полегло и было переранено 238 тыс. человек. В Германии из-за погибшей молодежи сражение назвали «избиением младенцев». Но и британский экспедиционный корпус потерял 80 % личного состава. Прорвать фронт немцы не смогли. А потом начались дожди, влажная почва Фландрии превратилась в сплошное болото. 15 ноября битва заглохла. От Швейцарии до Ла-Манша обескровленные противники зарывались в землю, опутывались колючей проволокой. Началась позиционная война. Всего же в 1914 г. немцы потеряли на Западе 757 тыс. человек, французы — 955 тыс., англичане и бельгийцы — 160 тыс.

На Балканах сербская армия два месяца сдерживала австрийцев. Но силы были неравными. Одолеть сербов стало уже для Австро-Венгрии «делом чести». Невзирая на удары русских, войска отсюда не снимали. Сербских солдат некому было сменить на позициях, они изнемогали от усталости. У них не хватало оружия, боеприпасов. А австрийцы собирали группировки артиллерии, подавляли их градом снарядов — отвечать было нечем. Постепенно неприятель вклинивался в оборону, форсировал Дрину и Саву. Возникла угроза окружения, и 7 ноября сербы начали отступать. Торжествующая армия Потиорека вступила в Белград. Сербское правительство перебралось в Ниш. Потрепанные части отходили. Русский посланник Трубецкой сообщал: «Переутомление физическое и нравственное после четырех месяцев непрерывной борьбы овладело сербскими войсками до такой степени, что в середине ноября катастрофа кажется мне неизбежной».

А австро-венгерские войска повели себя еще и похлеще, чем немцы в Бельгии. Солдаты, ворвавшиеся в Белград, не стеснялись грабить, насиловать, убивать попавшихся под руку жителей. В любом захваченном населенном пункте сразу же появлялась шеренга виселиц. У австрийцев они строились профессионально, военными саперами по типовым чертежам. Они никогда не пустовали. Импровизированные военно-полевые суды из случайных офицеров выносили повальные смертные приговоры. Это называли местью за Франца-Фердинанда. Объявлялось, что каждый серб — бандит. Или родственник бандита.

Все взрослые мужчины были в армии, и вешали подростков, стариков, женщин. За «помощь противнику», «враждебное отношение», «неисполнение приказов». Отправляли на виселицу сербок, пытавшихся защититься от поругания. Хватали заложников, они оказывались уже заранее приговоренными, придумывался лишь повод. Над обреченными глумились, избивали, держали на холоде полураздетыми. Американский корреспондент Шепперт был свидетелем этих зверств и обратился к офицерам штаба Потиорека с вопросом, зачем же казнят мирных женщин? Ему, не подумавши, ляпнули — дескать, ничего подобного, из мирного населения уничтожают только мужчин. Пошутили, что женщинам находят другое применение. Ну а по деревням австрийцы обходились без всяких приговоров, там шла просто резня и грабеж.

От таких ужасов вслед за отступающей армией потекли массы беженцев, запрудили дороги. Возле складов Красного Креста, где выдавали продовольствие, собирались бесконечные очереди. Обессиленные люди даже не сидели, а лежали, по несколько дней дожидаясь куска хлеба. В кочующих таборах родилось и другое страшное бедствие — тиф. Большинство беженцев в надежде на помощь тащились в Ниш, к своему правительству. Там образовался главный очаг эпидемии. Многие приходили еще здоровыми, заболевали и умирали прямо на улицах. Зато в солдатах поднималась волна ненависти к оккупантам. Они забывали о собственном состоянии, ожесточенно отбивались.

Благородно повела себя и соседка, Черногория. В критический момент она объявила Австро-Венгрии войну. Армия у нее была совсем маленькая, но дерзко атаковала противника во фланг, отвлекла на себя и заставила приостановиться. А тем временем Сербия через черногорские и албанские порты получила от союзников орудия, боеприпасы. У России с оружием было уже туго, но она прислала 150 тыс. винтовок. Воевода Путник подписал приказ: «Лучше смерть, нежели стыд оккупации». 3 декабря 1-я сербская армия абсолютно неожиданно для австрийцев перешла в наступление. Они принялись перенацеливать против нее свои соединения, ослабили другие участки, но на врага ринулись 2-я и 3-я армии. Дрались отчаянно, не щадя себя. Понимали, что речь идет о спасении своего народа. К 15 декабря войска Потиорека во второй раз разбили и выбросили из Сербии. Освободители с развернутыми знаменами вошли в Белград…

А японцы в сентябре высадились в Китае на Шаньдунском полуострове, где располагалась германская база Циндао. Немцы построили тут сталелитейный завод, разрабатывали угольные копи, и в порту корабли заправлялись углем. Циндао считали «немецким Порт-Артуром». Еще во время восстания ихэтуаней вокруг города возвели вал длиной 5 км, в крепости было много артиллерии, с моря ее прикрывали береговые батареи. С началом войны построили редуты, вырыли траншеи с проволочными заграждениями. Но предполагалось обороняться только от британских и русских десантов, мятежей китайцев. О схватке с Японией германское руководство не подумало, гарнизон крепости насчитывал всего 2 тыс. штыков. К ним присоединили 1,5 тыс. добровольцев — клерков, мастеров, гимназистов.

С такими силами о полевых сражениях нечего было и думать. Японцы смогли беспрепятственно высадиться, обложить Циндао. Первый штурм 6 октября был отбит мощной крепостной артиллерией. Но японцы довели численность войск до 30 тыс. человек, устраивали оживленные перестрелки, демонстрации атак, и заставили немцев расстрелять боеприпасы. 9 ноября начался второй штурм. Губернатор Циндао понял, что защитников перебьют, да и населению достанется в уличных боях, и предпочел капитулировать.

Японские десанты захватили ряд тихоокеанских островов, принадлежавших Германии — Каролинские, Марианские, Маршалловы. Япония была бы не против прибрать к рукам остальные немецкие владения в этом регионе — Соломоновы острова, Самоа, Новую Британию, Новую Гвинею. Но их увели из-под носа, там высадились англичане и новозеландцы. В Африке у немцев было четыре колонии — Того, Камерун, Юго-Западная и Восточная Африка. На них развернулось наступление из британских, французских, бельгийских колоний. У всех держав войск тут было мало. Формировались отряды из служащих, фермеров, плантаторов и их слуг. Война вылилась в стычки по саваннам и джунглям, иногда происходили бои за те или иные населенные пункты. В 1914 г. странам Антанты удалось занять лишь Того. Но на морях господствовал британский флот, и колонии немцев оказались отрезаны от метрополии, могли сопротивляться лишь собственными силами. А Германия утратила возможность использовать ресурсы заморских владений. Хотя ее противники активно качали из колоний сырье, продовольствие, людские пополнения.

В какой-то мере немцы готовились к подобной ситуации. Они запланировали масштабные крейсерские операции на морских трассах. С началом войны в Тихий океан отправилась эскадра вице-адмирала Шпее. От нее отделились для самостоятельных действий легкий крейсер «Эмден», вспомогательный крейсер «Эйтель-Фридрих». В другие моря вышли отряды, возглавляемые легкими крейсерами «Карлсруэ» и «Кенигсберг». Англия выслала свои корабли и блокировала немцам выходы в Атлантику. Но германские крейсера, успевшие проскочить на открытые просторы, наделали союзникам немало бед.

«Кенигсберг» громил грузовые суда в Индийском океане. «Карсруэ» с четырьмя вспомогательными судами наводил ужас в Атлантике, потопил и захватил 17 пароходов. А «Эмден» в Тихом океане пиратствовал в прямом смысле слова. Он приближался к судам противника под британским флагом, уничтожил и захватил 25 транспортов. 28 октября «Эмден», выдавая себя за «англичанина», нагло вошел в малайский порт Пенанг, потопил стоявшие там русский легкий крейсер «Жемчуг» и французский миноносец «Муспэ». А эскадра Шпее из 2 броненосных крейсеров и 3 легких 11 ноября у берегов Чили встретила английскую эскадру Крэдока из броненосных крейсеров «Гуд Хоуп», «Монмаут» и легкого «Глазго». Немцы, не потеряв ни одного корабля, отправили на дно оба британских броненосных крейсера, ускользнул лишь «Глазго».

В Англии это восприняли как плевок в лицо. Выделили крупные силы, и развернулась охота по всем морям. «Карлсруэ» был самым быстрым в мире крейсером, он каждый раз удирал от погони, но взорвался сам по неизвестной причине — накануне купил на Кубе взрывчатку, видать, подсунули некондиционную. «Эмден» на Кокосовых островах высадил часть команды, чтобы уничтожить британскую радиостанцию, тут-то его поймал английский крейсер «Сидней» и расстрелял на якоре. А эскадру Шпее обнаружил у Фолклендских островов вице-адмирал Стрэди. Теперь у англичан был явный перевес, 2 линейных крейсера, 3 броненосных и 1 легкий, и они рассчитались за поражение. Своих кораблей не потеряли, а германскую эскадру потопили, скрылся только легкий крейсер «Дрезден».

А командующий германским флотом Ингеноль решил повторить то же самое, что противник сделал у Гельголанда. Трижды выводил флот в море, высылал легкие корабли обстрелять британские базы, вызвать погоню и навести ее на главные силы. В декабре англичане клюнули, выслали эскадру. Но Ингеноль получил вдруг приказ кайзера возвращаться без боя. Вильгельм испугался за свои корабли, счел действия Ингеноля слишком рискованными и снял его, назначил вместо него осторожного фон Поля.