По исторической литературе сейчас гуляет теория, будто никакого ордынского ига не было вообще. Будто на самом-то деле сложился взаимовыгодный симбиоз Орды и Руси. Кстати, это было бы логично. Под обобщенном именем «татар» перемешалось множество разнородных племен, спаянных суровой дисциплиной Ясы Чингисхана. Но завоеванная ими гигантская империя от Желтого моря до Балкан оказалась крайне непрочной. Она быстро стала распадаться на отдельные ханства. При этом кочевники, очутившиеся в разных странах, перенимали более высокую культуру покоренных народов. В царстве Хубилая – китайскую. В царстве Хулагидов – иранскую. В Джагатайском улусе – среднеазиатскую. Разумеется, это способствовало сближению с коренным населением.
Батый выбрал для себя западную окраину Монгольской империи, Золотую орду. Исходя из общих закономерностей, она должна была перенимать русскую культуру, самую высокую в здешнем регионе. Соответственно, сближаться с Русью. Однако этого почему-то не произошло. А период более-менее взаимовыгодного сосуществования Орды и Руси, на который обычно ссылались Л. Н. Гумилев и его последователи, был совсем коротким. Возобладали совсем другие процессы.
Чтобы разобраться в них, надо углубиться в прошлое еще на несколько столетий. Вспомнить, что в VII–X вв. на юге нынешней России раскинулась обширная держава – Хазарский каганат. Его столица Итиль в низовьях Волги стояла на перекрестке важнейших торговых путей, и в Хазарии набрала огромный вес купеческая группировка. В 808 г. она произвела переворот, захватила власть. Государственной религией стал иудаизм. А основными товарами, которые экспортировал каганат, были меха и рабы. Их можно было скупать у окрестных народов. Или взять бесплатно в виде дани. Хазары выбрали второй вариант. Они покорили Северный Кавказ, Поволжье, часть Крыма, подчинили славянские княжества северян, полян, вятичей, радимичей. Каганат стал главным поставщиком невольников на мировые рынки.
Противниками хазар выступили русские князья династии Рюриковичей. Борьба тянулась с переменным успехом. Наконец, в 965 г. Святослав Игоревич нанес по Хазарии смертельный удар. Город Итиль был стерт с лица земли. Уцелевшие хазары разбегались кто куда. Часть их передалась в подданство шаху Хорезма. Хотя шах им поставил условие – принять ислам. Конечно, многие принимали для видимости. Впрочем, в исламе существовали суфийские учения, очень далекие от ортодоксальной религии, приемлемые для каббалистов и прочих сектантов.
Другая часть хазарских купцов угнездилась в крымских и приазовских городах под крылышком Византии. Но свои промыслы они сохранили. Хорезмийцы контролировали важный участок Шелкового Пути – из Китая и Средней Азии к низовьям Волги. А дальше этот путь шел на Дон, к Азовскому и Черному морям – и к тем же хазарским компаньонам. Кроме того, иудейские колонии в Крыму удерживали «золотое дно» – работорговлю. Они скупали пленных у всех кочевников, клевавших Русь набегами: у печенегов, потом у половцев.
Но постепенно Византия захирела. Разорившиеся императоры запустили в страну итальянских купцов – генуэзцев и венецианцев. За долги или какие-то иные услуги им раздавали причерноморские города. В портах появились итальянские корабли, повезли здешние товары в Средиземное море. В это время нахлынули и татары. Хорезм попал под власть Золотой орды. Ее столица Сарай встала почти в тех же местах, где Итиль. На «перекрестке» Великого Шелкового пути, дорог по Волге, Дону. К ханской ставке потянулись хорезмийские купцы. Они оказались в очень выгодном положении. По законам Чингисхана купцы находились под покровительством властей, им обеспечивалась полная неприкосновенность. На востоке лежали еще два царства родственников Батыя: в Приаралье – Синяя Орда, в южной Сибири – Белая Орда. Через них пошли караваны в Монголию, Китай.
Завязались интенсивные контакты с колониями Венеции и Генуи. Стоит отметить, что итальянцы только управляли ими и обеспечивали морские перевозки. Под их покровительство перешли и переплелись с ними купеческие кланы, торговавшие здесь испокон веков. Достаточно обратить внимание на красноречивый факт: правитель венецианских колоний носил титул «консул Хазарии», а для управления генуэзскими колониями был создан особый орган «Оффициум Хазарие».
Связи этих колоний и Орды оказались чрезвычайно выгодными для обеих сторон. Ведь татары приводили из походов массы пленных. Но сами жили кочевым хозяйством, скотоводством, такое количество невольников им было совершенно не нужно. У генуэзцев и венецианцев имелся многочисленный флот, они готовы были покупать «живой товар» для перепродажи. В общем, договорились легко. Итальянские колонии признали номинальную зависимость от Орды, отстегивали ханам некоторую дань, а взамен получили сказочный источник прибылей.
Но в результате и сама Орда стала превращаться в подобие Хазарского каганата! Купеческая группировка приобрела в Сарае огромное влияние. А среди татарской знати формировалась партия, зависимая от иудейских и западных торгашей. Мурзы, вельможи, ханские советники кормились подачками олигархов. Соответственно, готовы были выполнять пожелания заказчиков.
Основатель Золотой Орды хан Батый и впрямь переосмыслил отношение к Руси, пытался сделать ее своей опорой. Ту же линию вел его сын и наследник Сартак. Подружился и даже побратался со св. Александром Невским, принял христианство – именно тогда мелькнул короткий период, когда между победителями и побежденными наладилось приемлемое сосуществование.
Однако толстосумов подобная политика никак не устраивала. Сартака отравили и на престол возвели брата Батыя, Берке. Он окончательно отделился от Монгольской империи. Хазарам и итальянцам до нее дела не было. Берке принял ислам, это было важно – оторвать хана от Руси, привязать к Хорезму. Мало того, религия властителя облегчала доступ на рынки Востока. Купцы выделяли Берке сколько угодно денег. Он смог вести войны за Закавказье, начал строить новую великолепную столицу, Сарай-Берке. А расплатиться было легко, кредиторы выпросили у хана самим собирать дань – на откуп.
Летописи сообщают, что в русских городах появились «бесермены и жиды» с собственными отрядами. Драли с людей три шкуры, «у кого денег нет, у того дитя возьмут, у кого дитяти нет, у того жену возьмут, у кого жены-то нет, того самого головой возьмут». Бесчинства довели людей до того, что в нескольких городах вспыхнули восстания, перебили откупщиков. От расправы Русь уберег св. Александр Невский. Он отправился к хану и сумел доказать, что виноваты сами хищники, ведь они разоряют подданных Берке. Уговорил отменить систему откупов, пускай дань собирает великий князь и отсылает в Сарай. Вполне возможно, что купцы отомстили св. Александру. Существует убедительная версия, что он был отравлен.
Как бы то ни было, теневые олигархи стали в Орде внушительной силой. Ханы, неугодные им, быстро расставались с троном и жизнью. А те, кого они поддерживали, возвышались. Одним из ставленников купцов стал темник Ногай. Его владениями были как раз причерноморские степи, с купцами он поддерживал теснейшие связи. В прошлой главе мы уже упоминали эту историю: Ногай набрал такую силу, что сам принялся сажать на престол собственных ставленников. Хотя он просчитался. Орда еще недостаточно разложилась, татары возмущались столь бесцеремонным обращением со священной ханской властью.
Очередная марионетка Ногая, хан Теля-Буги, выступил против покровителя. Темник пробовал схитрить. Привлек на свою сторону брата Туля-Буги – Тохту. Сбил этим с толку татар, хана свергли и зарезали. Но и Тохта изображал послушание лишь до тех пор, пока боролся за власть. А когда получил вожделенную ханскую власть, решил уничтожить всесильного временщика. Война закипела упорная и жестокая. Ногай был отличным полководцем, в первых сражениях громил сарайскую армию. Под его знаменами дралось много русских – с Волыни, Приднестровья, Поднепровья. Но и Тохта привлек русских. Выше рассказывалось, как он помог великому князю Андрею Городецкому свергнуть соперника – Дмитрия Переславского. Теперь Андрей расплачивался, повел в степи владимирские, ярославские, ростовские полки.
Кроме того, Тохта позвал на помощь сородичей с востока – из сибирской Белой Орды, приаральской Синей Орды. Ногай стал терпеть поражения, и купеческие группировки тут же изменили ему. Ведь для них выгоднее было иметь дело с Золотой Ордой – с теми, кто контролирует пути на восток. Финансирование темника пресеклось, по подсказкам купцов от него стали отпадать мурзы. В 1299 г. в упорной битве между Днепром и Днестром ордынцы смяли войско Ногая. В пылу схватки безвестный русский воин пробился к темнику и сразил его лихим ударом. Отрубленную голову понес хану, рассчитывая на награду. Однако Тохта был иного мнения. Ногай был его смертельным врагом, но как посмел русский раб понять руку на столь знатного татарина? Вместо награды воина казнили.
Но и Тохта не угодил ордынским купцам. Он взялся править в полном соответствии со степными традициями и кодексами чести. Если Белая и Синяя Орды помогли ему сокрушить Ногая, требовалось отблагодарить союзников. У ханов Белой и Синей Орд тоже имелись противники. Тохта посылал им войска. Начались затяжные войны в сибирских степях. Перекрыли дороги в Китай, нарушили торговлю, разоряли казну.
А Тохта, вдобавок ко всему, обратил внимание на колонии генуэзцев. Они давно «забыли» о первоначальных договоренностях с ханами. Платить дань прекратили, о зависимости не вспоминали. Города бесцеремонно прихватывали окрестные земли. Хан вздумал покорить их, привести к общему порядку для Золотой Орды. Прикидывал, что такая война будет очень выгодной. Генуэзские богатства наполнят казну, воины нагребут добычи, станут восхвалять удачливого хана. Он кинул полчища на Кафу (Феодосию), город был захвачен и порушен.
Но выгода получилась только с привычной ему точки зрения степного хищника. Ведь генуэзцы оставались главными партнерами ордынских олигархов! Хан опять подорвал их доходы. Этой войной он подписал себе приговор. Купцы принялись исподволь плести интриги, обрабатывали сына Тохты, Узбека. Он обратился в ислам, ему внушали неприязнь к язычникам. Вокруг него группировались вельможи и знать, связанные с сарайскими и генуэзскими толстосумами. В августе 1312 г. Тохту отравили. Официальным наследником считался его сын Ильбасмыш, но утвердиться на престоле ему не дали. Выступили заговорщики, Узбек убил брата и в январе 1313 г. провозгласил себя ханом.
У него-то купцы и финансисты превратились в главную опору. А ислам был провозглашен государственной религией. Часть знати возмутилась. Вспоминала Ясу Чингисхана, отказывалась переходить в «веру арабов». Но хан без долгих разговоров приказал казнить их. Впрочем, смена веры была лишь удобным предлогом для репрессий. Потому что татары в исламе не разбирались, принимали его чисто формально. Зато это была проверка на послушание Узбеку и хороший повод истребить оппозицию. Купеческая «западническая» партия уничтожала национальную, окружавшую Тохту. Лишились жизни 70 царевичей, многие эмиры.
Что ж, для купеческой группировки Узбек оказался идеальным властителем. Перед подданными и иностранцами он выступал ревностным мусульманином. Но при этом тесно подружился с католиками, переписывался с римским папой. В период его правления в самом Сарае возникло больше десятка латинских костелов и монастырей! Еще бы не дружить, если католики являлись главными торговыми партнерами Орды. Зато с Руси Узбек несколько раз повышал дань. В княжествах и городах копились недоимки. Чтобы взыскать их, хан отправлял «лютых послов» с отрядами, за долги они без счета набирали невольников. Если те или иные княжества провинились, неосторожно дали повод для царского гнева, на них бросали карательные рати – то на Тверь, то на Рязань, то на Смоленск. Живого товара пригоняли сколько угодно!
В целом же у Орды сложился симбиоз не с Русью, а с западными и еврейскими работорговцами. Золотая Орда в полной мере унаследовала роль Хазарии и вышла на уровень главного поставщика невольников на международные рынки. Генуэзские и венецианские флотилии десятками тысяч развозили их за моря. Великий гуманист Петрарка восторженно писал, что у него «сердце радуется» от изобилия дешевых русских рабов: дескать, куда ни пойдешь, «всюду слышна скифская речь».
Однако продавали их не только в Италию. Основные центры международной торговли в ту эпоху лежали в Палестине и Египте. Сюда выходили караванные и морские пути из Китая, Индии, Персии. Итальянцы дружили с властителями здешних стран, мамлюкскими султанами Египта, держали тут фактории. А в результате их корабли стали курсировать по треугольнику. В черноморских портах набирали полные трюмы рабов, везли на Ближний Восток и продавали. Выручку обращали в драгоценные камни, пряности, шелк и следовали в Западную Европу, где перец и гвоздика были на вес золота. Кстати, именно эти прибыли обеспечили расцвет итальянского Возрождения, капиталы первых крупных банковских домов Европы.
Для русских положение изменилось в лучшую сторону при сыне Узбека, Джанибеке. Он подружился с московскими князьями Иваном Калитой и его наследником Семеном Гордым. Уважал их, предоставлял льготы. А уж после того, как св. митрополит Алексий исцелил от тяжкого недуга и беснования любимую жену Джанибека, Тайдулу, он вообще стал благоволить к Московской Руси. В летописях его назвали «добрым царем». Зато хищничества и жульничества генуэзцев вызывали у Джанибека отвращение. Он очередной раз объявил войну западным партнерам. Осаждал Кафу. Даже применил бактериологическое оружие – велел катапультой забросить в город чумные трупы.
Но… итог стал точно таким же, как у хана Тохты. Вокруг Джанибека сформировался заговор. В походе на Кавказ хан внезапно разболелся. А наследнику Бердибеку придворные подсказали, что надо бы прикончить отца. Заодно и братьев… Однако Орда уже больше столетия сосала соки из окрестных народов! Гной и грязь копились, отравляя в первую очередь самих татар. Теперь эти гнойники прорвались. Пример переворота показался чрезвычайно соблазнительным. Сразу же нашлись другие желающие, и грянула «великая замятня». Недорезанные царевичи из династии Чингизидов кинулись свергать и убивать друг друга. Добавились самозванцы.
Мурзы приспособились предавать, перекидываться на сторону победителей. А в дополнение, вмешались сородичи с востока – татары Синей и Белой Орд. В зауральских степях они жили весьма бедно. До сих пор оставались язычниками, суровыми и неприхотливыми пастухами и воинами. Золотоордынцев они презирали. Считали, что те обабились и изнежились в своих городах. Но завидовали сказочным богатствам Золотой Орды! Свирепые восточные степняки нагрянули на Волгу. Несколько раз громили и грабили Сарай. Да ведь и самим хотелось пожить «красиво»! В роскоши, достатке, сплошных удовольствиях. Они заселялись в залитые кровью дворцы, пытались возродить царство.
Но столичные олигархи разбежались от постоянных встрясок, переворотов и резни. Кто-то переселился в Хорезм, кто-то к генуэзцам. А золотоордынцев объединил темник Мамай. Он, как и Ногай, начал сам ставить и менять марионеточных ханов. В XIV в. это получалось гораздо лучше, чем в XIII в. За ханов никто особо не заступался. Откуда брались, куда исчезали? Спорить с Мамаем не смели. Его владения раскинулись к западу от Волги. А основной его опорой стала та же группировка купцов – сарайских и генуэзских. Кстати, генуэзцы жестоко конкурировали с венецианцами, и Мамай поучаствовал в итальянских войнах. Выделил войска, помог своим союзникам отбить у Венеции Сугдею (Судак), Тану (Азов). За это и купцы ему помогали, давали деньги.
Но для Руси разыгравшиеся свары в Орде открыли путь к освобождению от басурманского ига. Московское правительство во главе с великим князем Дмитрием Ивановичем и святителем Алексием начало предпринимать шаги в этом направлении. Исподволь, постепенно, шаг за шагом, но целенаправленно и неуклонно. Власть Мамая над собой признавали, не отвергали. Но дань значительно снизили. «Лютых послов» и откупщиков на Русь не пускали, наглеть не дозволяли.
Что ж, Мамай-то был не дурак. Он без труда разобрался, куда клонится московская политика. А купеческая группировка поняла это еще лучше! Поток живого товара иссяк! Олигархи очутились в кризисе! И именно они настраивали Мамая ударить на Русь. Попытались, как прежде, посылать карательные экспедиции. Но этого оказалось недостаточно! Великий князь Дмитрий разгромил на Воже рать Бегича и Арапши. Однако генуэзские и хазарские толстосумы внушали Мамаю: оставлять Русь в покое нельзя. Она усиливается с каждым годом. Поэтому надо покорять ее заново, как при Батые.
Купцы выражали готовность выделить любые суммы. Тем самым они позволили темнику навербовать несметное войско. Предоставили и привезли генуэзскую пехоту, она считалась в Европе лучшей. Расходы оказывались более чем солидными, но ведь они должны были окупиться. Кредиторы получат рабов и добычу, Мамай за долги отдаст им на откуп сбор дани. Кроме того, генуэзцы рассчитывали получить монополии на торговлю русскими мехами, воском, урвать концессии на Севере. Но для русских Куликово поле стало тяжелым и страшным подвигом покаяния. Предки разделились, разрушили державу и отдали чужеземцам. Потомки объединились и искупили их грех своими муками и кровью, опрокинули врага.
Но в это же время вынырнул очередной соперник из восточных степей. Хан Синей и Белой орд Тохтамыш. Бороться с ним разбитый Мамай уже не мог. Точнее, неудачнику изменили золотоордынцы. У татар это становилось уже обычным, переходить к сильнейшему. Когда их начали строить к битве, они без особых проблем перетекли к Тохтамышу. Мамаю осталось только бежать к друзьям-генуэзцам, но кому был нужен проигравший? Несостоятельный должник? Нет, теперь купцам требовалось наводить мосты с победителем. Теперь поставки невольников ожидались от него. А прежним властителем легко пожертвовали. Убили.
Однако после переворота при дворе Тохтамыша утвердилась и принялась рулить эта же самая торговая группировка. Перехватила под влияние его приближенных. А хана принялась нацеливать на то же самое, что не удалось сделать Мамаю! Сокрушить Русь, привести ее к покорности! Впрочем, подстрекатели нашли единомышленников и помощников не только при ханском дворе. На самой Руси опять нашлась «пятая колонна». На этот раз в подобном качестве выступили тесть св. Дмитрия Донского, нижегородский князь Дмитрий-Фома, его дети Семен и Василий Кирдяпа, его брат Борис Городецкий.
Они-то на Куликовом поле не были. Нашли какую-то уважительную причину. Но после победы страшно завидовали св. Дмитрию. Возмущались, какой колоссальный авторитет он приобрел! Начал единовластно распоряжаться на Руси. Злобно перемывали ему кости: как он смеет помыкать другими князьями? Чем они сами хуже «Митьки»? Они роскошно встретили и одарили татарского посланника Ак-ходжу и состряпали донос. Дескать, они-то верные слуги хана, а враг татар, возгордившийся Дмитрий, настраивает подданных против Орды.
Тохтамыша обращение князей немало порадовало. Если заявили о себе одни изменники, то будут и другие. Ошибок Мамая хан не повторял. Не созывал вассалов, не вербовал наемников. Он в полной мере обеспечил тайну. О походе даже в ханской ставке знали немногие. Войско составилось только из татар – совместные силы Золотой, Синей и Белой Орд были вполне достаточными. Подняли их быстро, и сама армия была быстрой. Летом 1382 г. Тохтамыш выслал вверх по Волге специальные отряды, убивать всех русских купцов, их слуг, гребцов, чтобы не подали сигнал тревоги. А следом ураганом помчалась рать.
Надежды расколоть князей оправдались в полной мере. Борис Городецкий и сыновья Дмитрия-Фомы явились к хану, привели дружины. Подсказали удобные дороги, броды. А когда подступили к Москве, помогли взять неприступную крепость. Князья Кирдяпа и Семен выехали к воротам, объявили: хан готов мириться. Он привел войско не на москвичей, а только на князя Дмитрия. Тохтамыш милует город, не требует даже выкупа. Просит лишь встретить его с честью и дарами, поклониться, впустить посмотреть Москву.
Тут-то можно было призадуматься, как же отрекаться от государя? Как покоряться без его ведома? Стоит ли верить тем, кто передался врагу? Но св. Дмитрий Донской уехал собирать рать. А городское ополчение очень уж не хотело возобновлять битву. Татарам, наверное, не поверили бы. Но ведь «свои» русские князья целовали крест – ордынцы пощадят Москву. Защитники открыли ворота. На поклон басурманскому хану вышли с хоругвями, иконами, как на крестный ход. А на них набросились, кинулись резать. Город подожгли. Дмитрий Донской вернулся на пепелище, заваленное трупами. Распорядился погребать убитых, назначил по рублю за 80 тел. Вышло 300 руб. – 24 тыс. перерезанных. А в других городах, по селам? А скольких угнали?
Словом, купеческая группировка добилась своего. Массы полона опять переполнили генуэзские порты. Св. Дмитрий Донской вынужден был подтвердить полную покорность Орде, платить большую дань. Но эта же группировка «западников» погубила Орду! Дело в том, что давним покровителем и благодетелем Тохтамыша был властитель Средней Азии Тимур Тамерлан. Он создавал новую великую державу, завоевывал область за областью. Пустынные степи были ему не нужны, Тамерлан на них не претендовал. Ему было лишь важно, чтобы кочевники не совершали набегов на его города. Именно для этого он поддержал в татарских усобицах Тохтамыша. Принимал его, когда он терпел поражения. Выделял средства, войска. Рассчитывал: если у степняков будет царствовать друг, северная граница станет спокойной, можно будет сосредоточить силы для покорения других государств.
Тимур был последним властителем, кто пытался возродить величие исламского мира, погрязшего в пороках и приходящего в упадок. Наводил твердый порядок, сурово карал за ереси. Из голов педерастов складывал пирамиды. Но в период ордынской «великой замятни» Тамерлан прибрал под свою власть Хорезм. Местным купцам очень не нравилась дисциплина, которую устанавливал Тамерлан – строгий контроль, сбор налогов, преследование ересей и извращений. Нет, в составе Золотой Орды жилось куда вольготнее. А кроме того, из-за татарских усобиц сместились торговые пути из Китая. Они теперь пролегли южнее, через державу Тамерлана – через Бухару и Самарканд. Сарайская и итальянская группировки мечтали возвратить пути в прежнее русло. Но для этого требовалось разрушить среднеазиатские города!
В 1383 г. Хорезм неожиданно восстал против Тамерлана, перебил его чиновников и воинов, передавшись под власть Тохтамыша. Хан под влиянием своего окружения не отказался, принял. Тамерлан в данное время был занят другими предприятиями, не отреагировал. Но Тохтамыш даже не пытался как-то сгладить разрыв, договориться. Наоборот, он раздувал ссору! Бросил подданных в набеги на Закавказье, принадлежавшее Тимуру.
А в 1387 г. рать Тохтамыша, «бесчисленная, как капли дождя», вторглась в Среднюю Азию. Хорезм встретил ее восторженно, как «своих»! Предоставил отдых, продовольствие, и татары хлынули дальше, к Самарканду и Бухаре. Но эти города ни малейших симпатий к ордынцам не испытывали. Отчаянно оборонялись, а каменные стены были крепкими. Тем временем из Персии уже спешил Тамерлан с армией. Он жестоко разгромил непрошеных гостей. Поредевшие полчища Тохтамыша бежали. А Тимур сполна расквитался с мятежниками и крамольниками. Столицу Хорезма, Ургенч, он взял штурмом. Приказал сравнять с землей, а место перепахали и засеяли ячменем, чтобы о городе даже памяти не осталось.
Через несколько лет и для ордынцев пришла пора отвечать за все, что они напакостили. В 1391 г. Тамерлан выступил на север, на владения Тохтамыша. Хан принялся собирать всех подданных. Призвал и русские полки. И вот тут-то грамотно сыграл сын и преемник Дмитрия Донского – великий князь Василий I. Он не отказывал хану, выражал готовность выставить большую рать. Но… намекал, что усердие надо поощрить, подогреть весомой наградой. Тохтамыш в критическом положении был готов на все, московские бояре сумели выторговать в Сарае ярлыки на Муром, Мещеру, Тарусу и Нижний Новгород.
Хотя Нижний Новгород принадлежал тем же самым изменникам, которые недавно навели Тохтамыша на Москву! Но хану до них уже никакого дела не было! Он об «услугах» предателей давно забыл. Сейчас ему были нужнее московские полки, побеждавшие Мамая. С русскими его войско должно было удвоиться. Но русские-то не забыли. Не забыли московское пожарище, перерезанных отцов и братьев. Угнанных матерей и сестер. Миновало всего 9 лет! Василий I добросовестно принялся собирать войска, добросовестно выступил, но… не спешил. Лошадей не торопили и чуть-чуть опоздали к столкновению. В битве на притоке Волги р. Кондурче Тамерлан смял и рассеял ордынцев.
Казалось бы, после такой взбучки Тохтамыш должен угомониться и сидеть тихо. Тамерлан в этом нисколько не сомневался. Он без опаски перебросил войска на другие направления. Покорил Грузию, Армению и двинул победоносные полчища на Ближний Восток. Но… выше мы уже упоминали, именно там располагались главные перекрестки международной торговли! Их надо было спасти, мировые кланы финансовых и торговых воротил переполошились, забили тревогу. Требовалось отвлечь Тимура от Палестины и Египта. Отвлечь любой ценой!
Этой ценой как раз и стала Золотая Орда. Купеческая партия в Сарае развила бешеную активность. Убеждала Тохтамыша воевать. Убеждала настолько доходчиво, что он понял: отказываться нельзя. Иначе на троне появится более покладистый хан. Ну а купцы выражали готовность помочь, сыпали золото в любых количествах. Они выступили и дипломатами, был заключен союз с мамлюкскими султанами Египта.
А татарские тумены снова ворвались в Закавказье. Узнав об этом, Тамерлан был поражен. Поведение Тохтамыша выглядело совершенно глупым и нелепым. Тимур отписал ему: «С каким намерением ты, хан кипчакский, управляемый демоном гордости, вновь взялся за оружие?». Напомнил, что даже в собственном царстве он не смог укрыться от возмездия. Тем не менее Тимур предоставил ему выбор: «Хочешь ли ты мира, хочешь ли войны?». Но предупредил, что выбирать он может в последний раз, иначе «тебе не будет пощады».
И Тохтамыш все-таки засомневался, колебался. В самом деле, за что было воевать? Но подобные настроения пресекли его собственные эмиры. Они «оказали сопротивление, внесли смуту в это дело». Ведь заказывали музыку те, кто платили, а эмиры исполняли заказ. Мог ли хан противиться всей ордынской верхушке? Он не только отказал, а «написал грубые выражения». Таким образом, сконструированные механизмы сработали. Заказ был выполнен. Тимура действительно отвлекли от Ближнего Востока. Но сейчас он развернул на север всю свою мощь.
В 1395 г. армию Тохтамыша вдребезги разбили на Тереке. Однако теперь-то Тамерлан не довольствовался разгромом войск. Он принял решение совершенно опустошить державу врага. Его полчища, сметая все на своем пути, прошлись от Кавказа до Днепра. Потом повернули на северо-восток. Уничтожили Курск, Липецк, Елец, ведь русские считались вассалами Орды. На Москву Тамерлан не пошел. По преданию, Русь спасло чудо, горячие молитвы перед Владимирской иконой Божьей Матери, принесенной в это время в столицу.
Но от Ельца Тимур повернул в другую сторону, на юг, и здешние города Пресвятая Богородица не брала под защиту. Когда победоносная среднеазиатская армия подошла к Тане (Азову), разноплеменная купеческая колония – генуэзцы, венецианцы, евреи, арабы – попыталась договориться с Тамерланом. Выслала делегацию с богатыми подарками. Но он уже знал, кто натравливал на него татар. Изобразил переговоры, а сам послал воинов – будто прогуливаясь, они приблизились к воротам и ворвались в город. Его разорили и разрушили до основания, как Ургенч.
После этого армия круто прошлась по Крыму, по Северному Кавказу, а напоследок Тимур послал свои корпуса разграбить и разрушить Сарай и Астрахань. Удерживать здешние земли завоеватель не собирался. Он лишь наказывал врагов. Границу утвердил по Кавказскому хребту, а для татар стал назначать новых ханов, перебежавших на его сторону царевичей; ордынцы-то были многоженцами, и царевичей у них всегда было в избытке. Тохтамыш где-то прятался. Когда Тамерлан ушел, он появился снова. Пробовал возродить государство, собрать подданных. Но у него не было денег. Русь вообще прекратила платить дань. А вчерашние друзья генуэзцы… отвернулись от него. Так же, как в свое время от Ногая, от Мамая.
Да и могло ли быть иначе? Деловые интересы требовали наводить мосты со ставленниками Тамерлана – ханом Темир-Кутлугом и полководцем Едигеем. Они сидели в Сарае, были хозяевами дорог через ордынские степи и реки, от них ожидали поступлений пленников… Тохтамыш обиделся. Он-то был уверен, что купцы обязаны ему! Он добросовестно исполнял их указания, из-за этого пострадал и что получил вместо благодарности?
В 1397 г. рассерженный хан осадил Кафу. Но генуэзцы быстро прислали флот с подкреплениями. Подали весть и в Сарай. Изменившие мурзы подсказали Темир-Кутлугу и Едигею: Кафу надо выручать, вся Орда живет торговлей через нее. Новые властители поспешили в Крым, разнесли Тохтамыша в пух и прах. Он удрал в Литву, пробовал бороться за власть с помощью чужеземцев, но его песенка была спета. А Едигей стал очередным временщиком, силившимся править так же, как Ногай и Мамай. Опирался на итальянцев, менял на троне ханов. Но такого могущества, как предшественники, Едигей набрать не смог. Да и Орда уже не оправилась от понесенного разгрома. Стала разваливаться на части.