Зачем же для цареубийства понадобились такие сложности? Ведь комиссар Яковлев, столь добросовестно исполнивший приказ, на самом-то деле был крутым и довольно жестоким человеком. Достаточно было дать ему другую инструкцию, и что бы ему помешало уничтожить Романовых еще в Тобольске? Или по дороге? Или в поезде? Наконец, он сам мог бы даже ничего не предпринимать, но не препятствовать убийцам в Тобольске или на вокзале в Екатеринбурге. И никаких оправдательных версий потом не пришлось бы придумывать — самосуд разъяренной толпы, и все тут… Нет, зачем-то обязательно требовалось доставить и сохранить Романовых живыми! Зачем?

Ответ на эти вопросы дают Н. А. Соколов, производивший расследование убийства, участвовавшие в расследовании английский журналист Р. Вильтон, генерал М. К. Дитерихс. Эти данные приводятся в работах О. А. Платонова, Д. Н. Меркулова и В. М. Бобровника и др. Дело в том, что истребление Николая Александровича вместе с его родней и близкими не было обычным политическим или уголовным преступлением. Это было ритуальное убийство. Тайное каббалистическое жертвоприношение…

Начнем с обстоятельства, о котором по сей день столько вопят любители «оккультятины» — надо ж, мол, какое роковое совпадение! Династия Романовых началась в Ипатьевском монастыре и закончилась «в доме купца Ипатьева»… Но неужели не ясно, что никакого «совпадения» не было? Что Романовых преднамеренно поместили в доме Ипатьева, заранее намечая уничтожить в нем? Мало того, никакого купца Ипатьева не существовало. Дом принадлежал купцу Г. И. Шаравьеву. О. А. Платонов приводит сведения, что дом являлся «чистым» с магической точки зрения, в его стенах за 50 лет со времени постройки ни разу не было мертвого тела. Приводит и версии, что одно время в нем размещалась тайная синагога.

А в январе 1918 г. здание купил инженер Ипатьев. Хотя, согласитесь, это выглядит довольно странно. Ну какой нормальный человек в России в январе 1918 г. стал бы приобретать недвижимость? Когда уже были национализированы банки, промышленные предприятия. И уже вовсю начали прижимать домовладельцев, отнеся их к «буржуям»? Да и на какие средства можно было купить дом? Все банковские счета частных лиц уже накрылись! Предположим, инженер Ипатьев хранил крупные суммы наличными — в домашнем сейфе, в наволочке, в кубышке. И не додумался ни до чего лучшего, кроме как грохнуть их на покупку дома? В то время как другие люди, сохранившие какие-то средства, спешили обратить их в золото, драгоценности, твердую валюту?

Э. Радзинский сообщает, что Ипатьев был хорошим знакомым Войкова. А в апреле именно Войков потребовал от хозяина выехать. Так может, Ипатьеву «помогли» и совершить приобретение? По «дружбе»? Кстати, откуда взялся Ипатьев, куда он делся потом — неизвестно. Он как будто и появился только для того, чтобы купить дом и исчезнуть. То есть получается… что дом сделали «домом Ипатьева». Найдя человека с подходящей фамилией, обеспечив «роковое совпадение» и замкнув таким образом каббалистический круг между Ипатьевским монастырем и местом убийства.

Дом Ипатьева к приезду царя был заблаговременно превращен в тюрьму, обнесен высоким двойным забором с будками для охраны, между заборами оставили подобие дворика для прогулок (два раза в день по полчаса). О принятии царя Белобородов доложил лично Свердлову, и он в ответе дал указание: «Предлагаю содержать Николая самым строгим порядком». Поэтому режим установили не такой, как в Тобольске. Там был «полутюремный», здесь — окончательно тюремный. Охраняли две независимые друг от друга команды, внутренняя и наружная. Наружная под командованием Медведева жила рядом с домом, внутренняя, из красногвардейцев Злоказовской фабрики под командованием коменданта Авдеева — в самом доме, на первом этаже.

В. Г. Орлов, собиравший свои данные по чекистским каналам, пишет, что «Войков… Голощекин и Сафаров сыграли решающую роль в споре о необходимости расстрела… Хотя смертный приговор был подписан Белобородовым по указанию Свердлова, он был лишь слепым орудием в руках этой троицы». Ну нет! Председатель исполкома Уральского Совета Белобородов отнюдь не был безобидной «овечкой». Это был бандюга еще тот. Но в том-то и дело, что он был обычным русским бандюгой (некоторые источники приводят гипотезу о его еврейском происхождении и фамилию Вайсбард, но документами это не подтверждается). Поэтому на долю Белобородова осталась роль номинального руководителя, а верховодили всем действом Голощекин, Войков, Сафаров. Плюс Юровский. И никакого «спора о необходимости расстрела» никогда не возникало. Вопрос был предрешен. Неясности проявлялись лишь по поводу деталей.

12 июня произошло первое убийство. В Перми. Здешние «революционеры» Мясников, Марков, Иванченко, Жугжов, Колпакщиков уничтожили великого князя Михаила Александровича и его секретаря Джонсона. Их убили без всякого ритуала. Вывезли за город, расстреляли и тайно закопали. После чего объявили, будто Михаил Александрович «бежал». Что ж, здесь ритуала не требовалось. Убийство было политическим. Напомним, что Михаил Александрович отрекся с оговоркой — если его не призовет на престол Учредительное Собрание. Которое было разогнано. То есть с юридической точки зрения он все еще оставался кандидатом на трон. Но он не был Православным Царем с духовной точки зрения! Над ним не было совершено таинство миропомазания на царство! И если в суматохе «бумажных» отречений марта 1917-го столь важная вещь была забыта, то заказчики цареубийства об этом хорошо помнили. Истинным царем, несмотря ни на какие отречения, оставался Николай II…

О. А. Платонов считает, что расправа над Михаилом Александровичем была «пробным шаром» — посмотреть, как отреагируют иностранцы, «общественное мнение». Позволю высказать и другие предположения. Это мог быть и «фальстарт». Преждевременное убийство. Каковое Яковлев предотвратил в Тобольске и Екатеринбурге. Но там была «столица» края, ситуацию взяли под контроль Уралсовет и эмиссары Свердлова. А в Перми орудовали провинциальные громилы. Могли и не «дотерпеть». Еще одна версия — при разработке ритуала определили, что Михаил Александрович не понадобится. И дали «добро» на устранение «лишних» жертв. Или таким путем создавалась версия прикрытия. Версия некой могущественной подпольной организации, которая смогла похитить Михаила Александровича, а значит, могла организовать побег и для Николая II, что позволяло официально оправдать цареубийство.

В пользу последнего предположения говорит тот факт, что в июне в дом Ипатьева стали передаваться записки за подписью «Офицер» — дескать, держитесь, освобождение близко. Фабриковал их Войков. Возможно, и в самом деле местными большевиками рассматривался вариант убийства с инсценировкой побега. По воспоминаниям участников злодеяния, обсуждались и разные способы убийства — закидать бомбами, перестрелять из наганов, зарезать в постелях.

Что же касается отношения иностранцев, «общественного мнения», то до царя и его родных никому никакого дела не было. При переездах и растасовках семьи Романовых некоторым приближенным, прислуге невысоких рангов удалось вырваться на свободу. В частности, воспитателю наследника Алексея швейцарцу П. Жильяру. И незадолго до убийства он обратился к британскому консулу. Описал ему ситуацию и молил предпринять шаги для спасения Николая Александровича, его жены и детей. Могло ли подействовать твердое дипломатическое предостережение Советскому правительству? В той тяжелой обстановке, в которой очутились большевики летом 1918-го, думается что да. По крайней мере, это могло заставить их осторожничать, отложить расправу. Но Жильяр получил заявление, что, по мнению англичан, положение царя «не является угрожающим»!

Ну а сценарий убийства был определен не в Екатеринбурге. А в Москве. В начале июля Голощекин отправился в столицу — на съезд Советов. Как обычно, жил у Свердлова, общался с ним. Там и получил окончательные инструкции. (Опять можно подивиться энергии и организаторским способностям Якова Михайловича — он и Конституцией занимается, и «левоэсеровским мятежом», а одновременно и цареубийством). В это же время, 4 июля, была заменена внутренняя охрана дома Ипатьева. Под предлогом злоупотреблений снимают коменданта Авдеева, его помощника Мошкина арестовывают, красногвардейцев Злоказовской фабрики отправляют восвояси. Их заменяют латышами отряда особого назначения Свикке (Родионова), комендантом становится Юровский, помощником — Никулин. О смене караула докладывают в Москву: «Свердлову для Голощекина».

Была определена и приблизительная дата ритуала. В 1990 г. на аукционе «Сотби» было выставлено донесение Белобородова в Москву о цареубийстве: «Ввиду приближения контрреволюционных банд к красной столице Урала Екатеринбургу и ввиду того, что коронованному палачу удастся избежать народного суда (раскрыт заговор белогвардейцев с целью похищения бывшего царя и его семьи) президиум Ур. Обл. Сов. Раб., Кр. и Кр. Арм. Депутатов Урала, исполняя волю революции, постановил расстрелять бывшего царя Николая Романова, виновного в бесчисленных кровавых насилиях над русским народом. В ночь с 16 на 17 июля приговор этот приведен в исполнение. Семья Романовых, содержавшаяся вместе с ним под стражей, эвакуирована из города Екатеринбурга в интересах общественного спокойствия».

Исследователи обратили внимание — в датах 16 и 17 были проставлены только единицы, а цифры 6 и 7 вписаны позже, другими чернилами. Судя по всему, текст заранее, во время пребывания Голощекина в Москве, был согласован со Свердловым. И намечена вторая декада июля. А конкретный день был уточнен позже, когда и вписали цифры в заготовленный текст.

С возвращения Голощекина закипает уже непосредственная подготовка к акту. Юровский лазил в районе так называемой Ганиной Ямы, глухом углу лесов и болот. В этих местах было много старых шахт и штолен, и выбиралось место для сокрытия трупов. Заготавливалось большое количество керосина и серной кислоты для уничтожения тел. И спирта — поить участников.

За день до ритуала появляется еще одно действующее лицо трагедии. Как установило следствие из опроса свидетелей, «в Екатеринберг из Центральной России прибыл специальный поезд, состоявший из паровоза и одного пассажирского вагона. В нем приехало лицо в черной одежде, похожее на иудейского раввина. Это лицо осмотрело подвал дома» (т. е. место ритуала). О неизвестном еврее с «черной, как смоль, бородой» пишут Дитерихс и Вильтон. Он был важным лицом, прибыл с собственной охраной из 6 солдат. Доказательством его присутствия стал и найденный в камине дома Ипатьева незаполненный бланк на идиш — бланк органа центрального комитета еврейской коммунистической организации в Москве. Той самой, созданной под эгидой Свердлова на Варварке.

Очевидно, «инспектор» проверил и готовность местных сил. А дата уточнилась 16 июля. Голощекин и Сафаров направили Свердлову телеграмму, что «условленного Филипповым суда по военным обстоятельствам ждать не можем» (Филиппов, Филипп — псевдонимы Голощекина, суд — условное название убийства). Но и Яков Михайлович в этот день дает команду. Так называемая «Записка Юровского» сообщает, что «16 июля была получена телеграмма из Перми на условном языке, содержавшая приказ об истреблении Романовых». Пермь находилась в подчинении Екатеринбурга, поэтому ясно, что приказ пришел через Пермь из Москвы.

Юровский в эти дни обменивался со Свердловым и другими шифровками, уточнял детали. Телеграфные ленты при этом изымались, но отступление красных из Екатеринбурга было настолько поспешным, что о лентах забыли и бросили, они попали в руки следствия. Хотя расшифровать их удалось далеко не сразу. И из текстов стало ясно, что Яков Михайлович имел контакты с заокеанскими воротилами иудейских масонских лож! Именно с ними согласовывая предстоявшее цареубийство. Процитирую книгу О. А. Платонова.

«В 1922 году следователю Н. А. Соколову с помощью специалиста по шифрам удалось прочитать телеграфные сообщения, которыми большевистские вожди обменивались перед убийством Царской семьи. В одном из этих сообщений Свердлов вызывает к аппарату Юровского и сообщает ему, что на донесение в Америку Шиффу об опасности захвата Царской семьи белогвардейцами или немцами последовал приказ, подписанный Шиффом о необходимости «ликвидировать всю семью». Приказ этот был передан в Москву через Американскую Миссию, находившуюся тогда в Вологде, равно как через нее же передавались в Америку и донесения Свердлова.

Свердлов подчеркивал в своем разговоре по прямому проводу, что никому другому, кроме него, Свердлова, обо всем этом не известно, и что он в таком же порядке передает приказание «СВЫШЕ» — ему, Юровскому, для исполнения. Юровский, по-видимому, не решается сразу привести в исполнение этот приказ, но на следующий день он вызывает к аппарату Свердлова и высказывает свое мнение о необходимости убийства лишь ГЛАВЫ СЕМЬИ — последнюю же он предлагал эвакуировать. Свердлов снова категорически подтверждает приказание убить ВСЮ семью, выполнение этого приказа ставит под личную ответственность Юровского».

Дата назначается — 17 июля. О. А. Платонов предположил, что ее выбрали из-за совпадения, 17 июля 1174 г. был убит великий князь Андрей Боголюбский при участии «жидовина» Анбала и Офрема Моизовича. Но дата могла быть выбрана и из более мудреных, астрологических соображений. Спешно делались последние приготовления, распределялись роли непосредственных палачей. Возглавил их Юровский. Состав «бригады» в разных источниках различается — впоследствии участники оспаривали друг у друга «заслуги». Но известно, что в команду вошли Ермаков, Никулин, П. С. и М. А. Медведевы, Свикке со своими латышами. Двое из них отказались стрелять в девушек, тут же были отстранены и на следующий день расстреляны. Вместо них были назначены иностранцы — А. Вергази и еще кто-то. Всего палачей было 12.

К ночи на 17 июля собрались. Ермаков опоздал, он готовил и поил команду для сокрытия трупов. Прибыли и Голощекин, Белобородов. Здесь же находился неизвестный еврей из Москвы. Подогнали машину, шум мотора должен был заглушить выстрелы. Около двух часов ночи узников стали будить, потребовали сойти в нижний, подвальный этаж — мол, в городе неспокойно. 11 человек проснулись, умывались, одевались. Спустились вниз. Царь, Александра Федоровна, Алексей (отец нес его на руках), царевны Ольга, Татьяна, Мария, Анастасия, врач Боткин, повар Харитонов, лакей Трупп и комнатная девушка царицы Демидова. Царица попросила принести стулья — принесли только два. Для нее и царевича.

Юровский попросил всех пройти к восточной стене (смерть должна была прийти с запада на восток, направление антихриста). Вежливо и деловито расставлял, он же был фотографом. Вот и теперь, как фотограф, регулировал — кому правее, левее, кому в первый ряд, кому во второй. После чего вошли убийцы. Юровский зачитал приговор. Царь попытался переспросить: «Как, я не понял?». Есть и другие версии — о вопросе «так нас никуда не повезут?» Но Юровский выстрелил в него. И сразу же началась бешеная пальба. Палачи поспешно разряжали револьверы и пистолеты. Комнату заволокло дымом, летела крошка известки, пули рикошетили, грозя задеть «своих». Юровский дал команду прекратить огонь.

Многие были еще живыми. Охранник Стрекотин вспоминал: «…Наследник все еще сидел на стуле. Он почему-то долго не упадал со стула и оставался еще живым. Впритруть начали стрелять ему в голову и в грудь, наконец и он свалился со стула… Второй на носилки стали ложить одну из дочерей царя, но она оказалась живой, закричала и закрыла лицо рукой. Кроме того, живыми оказались еще одна из дочерей и та особа, дама, которая находилась при царской семье… тогда тов. Ермаков, видя, что я держу в руках винтовку со штыком, предложил мне докончить оставшихся в живых. Я отказался, тогда он взял винтовку и начал их доканчивать. Это был самый ужасный момент их смерти. Они долго не умирали, кричали, стонали, передергивались. В особенности тяжело умирала та особа, дама. Ермаков ей всю грудь исколол…»

Охранник Нетребин писал, что «младшая дочь б. Царя упала на спину и притаилась убитой. Замеченная тов. Ермаковым, она была убита выстрелом в грудь. Он встал на обе руки и выстрелил ей в грудь». По воспоминаниям М. А. Медведева, Демидова, закрывшаяся при расстреле подушкой, закричала: «Слава Богу! Меня Бог спас!» Подошли, ударили штыками. А охранник Кабанов писал: «Один из товарищей в грудь фрельны стал вонзать штык американской винтовки «Винчестер». Штык вроде кинжала, но тупой, и грудь не пронзал, а фрельна ухватилась обеими руками за штык и стала кричать». И ее «добили прикладами ружей».

Трупы вынесли во двор. Есть упоминания, что сфотографировали. Погрузили в кузов машины и увезли к Ганиной Яме для уничтожения. Комнаты, залитые лужами крови, тут же стали убирать силами бойцов «внешней» охраны. Мыть, чистить. А когда убрали, они были удалены. И в помещение, где произошло убийство, вошли другие люди для исполнения каббалистических ритуалов. О. А. Платонов считает, что это были неизвестный раввин, Юровский и Голощекин: «Какие ритуальные танцы они совершили на месте злодеяния, нам неизвестно, но после их ухода на южной, обращенной к храму Соломона, стене комнаты, где погибла Царская семья, остались две надписи, объясняющие значение совершенного здесь ритуала».

Эти надписи были потом обнаружены следователем Н. А. Соколовым. Первая по-немецки, две строки из стихотворения Гейне «Валтасар»:

Другая надпись — четыре каббалистических знака. Три из них — буквы «л» разных алфавитов, «ламед» арамейского, «ламед» самаритянского и «ламбда» греческого. Четвертый знак — косая черта. Причем буквы изображены перевернуто, «вверх ногами».

Относительно первой надписи следствие пришло к выводу, что сделал ее еврей, очень хорошо знавший Гейне в подлиннике. Поскольку Гейне писал стихотворение о Валтасаре, не любившем евреев и за это понесшем кару, и имя дал в иудейской транскрипции, Белшацар. А автор надписи счел возможным пропустить из оригинала слово «aber» — «однако», имеющее смысл в контексте всего стихотворения, но не отдельной надписи. И «скаламбурил», добавив в имя букву «t». В подлиннике — Belsazar. Но с добавлением буквы окончание имени получается «tzar» — то есть «царь» в немецком написании.

Расшифровку второй надписи впоследствии вел ученый-востоковед, знаток магии, М. В. Скарятин. Дело это было очень непростое и неоднозначное. Поскольку в каббалистике буквы имеют и символическое, и цифровое, и астрологическое значение. Особое значение могут иметь и сочетания букв, и сочетания самих значений, «суммирующихся» разными способами. О. А. Платонов излагает рассуждения и аргументы Скарятина. Я же процитирую только результирующий итог: «Здесь, по приказу тайных сил, Царь был принесен в жертву для разрушения Государства. О сем извещаются все народы».

В тот же день, 17 июля, произошло убийство Романовых в Алапаевске. Эту расправу курировал специально приехавший Сафаров (Вольдин). Узникам предложили собраться якобы для переезда в другое место. Под вечер повезли за город 8 человек. Великую княгиню Елизавету Федоровну, после гибели в теракте мужа принявшую постриг и ставшую настоятельницу Марфо-Мариинской обители, содержавшуюся при ней монахиню Варвару, великого князя Сергея Михайловича, Князей Иоанна, Константина, Игоря Константиновичей, князя Владимира Пелея и Ф. Ремеза.

Уже ночью привезли к перекрестку на Нижнюю Синячиху. Банда палачей под руководством Сафарова (участвовали и местные руководители Соловьев, Серебряков, Смольников, Перовский, Плишкин, Черепанов и др.) ссадила жертвы с телег. С побоями и издевательствами повели к намеченной старой шахте — колодцу глубиной около 20 метров. Над ним была перекинута доска, обреченным завязывали глаза, связывали руки и заставляли идти по доске, чтобы падали вниз живыми. Только Сергей Михайлович оказал сопротивление, пытался увлечь за собой большевика Плишкина, и великого князя убили выстрелом в голову. А в Алапаевске был разыгран спектакль со стрельбой, при этом прикончили и бросили на улице заранее арестованного мужика — и объявили, что заключенных освободили и увезли налетевшие белые…

А знаете, второе групповое убийство тоже напоминает часть ритуала. Хорошо известного иудейского ритуала с двумя козлами. Один назначался Яхве, убивался в качестве искупительной жертвы, и кровь его относилась в Святая святых храма. А на второго возлагались грехи иудейского народа, и он выгонялся живым в пустыню, в жертву Азазелю. Демону пустыни, духу тьмы. Вот и сравните. Царь и его близкие в Екатеринбурге убиты с пролитием крови, с соблюдением ритуалов, по некоторым версиям в помещении бывшей подпольной синагоги. А жертвы в Алапаевске изгоняются «живыми» с лица земли, в глубь шахты…

Но просто «изгнать» их не удалось. Часть сброшенных в шахту не погибла при падении, они еще долго жили и мучились. Оттуда неслись крики, стоны, молитвы. Это привлекало крестьян. И палачи принялись добивать их — несколько раз бросали в шахту бомбы, потом кинули горящую серу, чтобы удушить.

И с трупами расстрелянных в Екатеринбурге далеко не сразу управились. Вывезя за 11 с половиной верст, в местность Ганина Яма вблизи деревни Коптяки, тела раздели догола. При этом были обнаружены бриллианты, зашитые в лифы царевен. Начался ажиотаж. Ермакову и Юровскому пришлось наводить порядок. К тому же все участники были вдребезги пьяны. Долго не могли найти места, намеченного для захоронения. Поленились возиться со сжиганием. И ограничились тем, что побросали трупы в старую шахту. Попытались завалить ее гранатами, но неудачно.

В Екатеринбурге участники операции получили за такую «халтуру» втык от начальства. И 18 июля все пришлось переделывать. Тела извлекали из шахты, расчленяли, жгли на костре и серной кислотой (было израсходовано не менее 30 ведер керосина и 11 пудов кислоты). Как идет уничтожение, приезжал проверять лично Белобородов. По опросам свидетелей, ездил в направлении Коптяков с 6 солдатами охраны и тот самый неизвестный человек «походивший на еврея с черной как смоль, бородой». То ли с целью проверки, то ли совершить некие дополнительные обряды. Или прихватить какие-то части трупов для магических целей. Н. А. Соколов на месте уничтожения тел нашел еще одно доказательство пребывания столичного «гостя» — обрывок московской газеты на немецком языке от 26 июня. Были обнаружены и вырванные страницы анатомического трактата, тоже на немецком.

То, что осталось после сжигания, попрятали по болотам или старым штольням. Где именно — версии существуют многочисленные и различаются между собой. Имелись и сведения о ложных захоронениях. Что подобрали и расстреляли другую группу людей такой же численности, состава и примерно таких же возрастов. А то и несколько групп. Возможно, останки такой группы как раз и похоронены сейчас в Петропавловской крепости.

20 июля в Екатеринбурге была разыграна и «эвакуация» царской семьи (ведь по официальному донесению расстреляли только царя). Для этого были собраны приближенные Романовых, содержавшиеся по тюрьмам — Шнейдер, Гендрикова и ряд других лиц. В обстановке подчеркнутой секретности их посадили в особый вагон и повезли в Пермь. Но не довезли. Недалеко от Перми расстреляли (только камер-лакею Волкову удалось бежать). Кстати, лишнее доказательство, что дорога на Пермь была свободна.

А в Москве еще 18 июля, получив донесение с Урала, Свердлов отреагировал так, как он наметил заранее. Официальный документ гласит:

«Протокол № 1 выписка из заседания ВЦИКа от 18.07.1918.

Слушали: сообщение о расстреле Николая Романова (телеграмма из Екатеринбурга).

Постановили: По обсуждении принимается следующая резолюция. ВЦИК в лице президиума признает решение облсовета правильным. Поручить т. т. Свердлову, Сосновскому, Аванесову составить соответствующее извещение для печати. Опубликовать об имеющихся во ВЦИК документах (дневник, письма). Поручить т. Свердлову составить особую комиссию для разбора».

Лжи здесь предостаточно. 18 июля ВЦИК не собирался. Заседал только президиум ВЦИК (если заседал вообще). Те же Свердлов, Аванесов, Сосновский и др. И никаких документов — дневника, писем (от «Офицера», о подготовке побега) у ВЦИК еще не имелось. Эти документы хранились у членов царской семьи. Следовательно, Свердлов уже знал о том, что и семья уничтожена, и документы ему привезут. И опять, как мы видим, он сплошь дает «поручения» самому себе.

Существуют данные и о том, что привезли не только документы. По сообщению Ермакова, Голощекин велел ему отрезать головы у трех трупов: Николая Александровича, царевича Алексея и царевны Анастасии. Головы «куда-то забрал» Войков. Предположительно, они были отправлены в Москву. О том, что несколько голов убитых были отчленены и увезены в столицу, пишет и генерал Дитерихс, участвовавший в расследовании. А по свидетельствам очевидцев, 19 июля Юровский выехал из Екатеринбурга в центр. Вез он с собой опечатанный чемоданчик, а также какие-то три грубо сколоченных ящика. В Москве он вместе с ящиками сразу отправился на квартиру Свердлова… Хотя существует и гипотеза, что это были ценности царской семьи — но для ценностей больше подошел бы опечатанный чемоданчик.

Однако история о том, будто голова царя была представлена всему советскому руководству и сожжена в присутствии членов Совнаркома, ЦК и коллегии ВЧК, совершенно недостоверна. Автором ее является Сергей Труфанов. Бывший иеромонах Илиодор, боровшийся с Распутиным якобы за спасение Православия и монархии, потом сбежавший за рубеж, где начал торговать грязными «сенсационными» сплетнями о Распутине и царской семье, потом вернувшийся в Советскую Россию, отрекшийся от Православия и поступивший в ЧК, потом опять удравший за рубеж и торговавший грязными «сенсационными» сплетнями о жизни коммунистической верхушки. Доверять «свидетельствам» такого типа нет ни малейших оснований. Да и в фактах он откровенно наплел, указывая, что сам присутствовал при сожжении вместе с советскими лидерами — и перечисляет среди них тех, кого в это время не было и не могло быть в Москве.

Справедливости ради отметим и тот момент, что никаких однозначных доказательств причастности к цареубийству Ленина — нет. А свидетельства слишком слабы. Таких источников в общем-то всего два. Первый — мемуары Троцкого. Причем Лев Давидович передает свидетельство относительно Ленина из уст… Свердлова. Когда Троцкий, отсутствовавший в столице, вернулся, Яков Михайлович сообщил ему новость о расстреле царя и всей семьи. А на вопрос: «А кто решал?» Свердлов ответил: «Мы здесь решали». И упомянул Ильича.

Второй источник — мемуары Свикке «Ясные дали великого пути», написанные уже в 1960-е годы и так и не изданные, известные лишь по свидетельствам журналистки С. Ильичевой. Мемуары, где он называет себя личным представителем Ленина и Дзержинского, сообщает, что по всем вопросам вплоть до содержания Романовых и разрешения передавать им передачи сносился и консультировался непосредственно с Лениным, имея для этого особого шифровальщика и особый шифр — ключом для которого служила книга Лермонтова «Демон».

Свикке явно врет. Все вопросы содержания узников, передач и т. п. были решены без него и до него. А его отряд принял охрану непосредственно перед казнью. И как будто Ленину делать было нечего, кроме как переговариваться по каждой мелочи с командиром отряда из 13 человек! Предполагаю, что сам отряд был сформирован Свердловым параллельно с его охранным «спецназом». А солидный человек, профессор Латвийского университета Ян Мартинович Свикке, видимо, набивал себе цену в воспоминаниях. Ну кто в 1960-х оценил бы, что он был «человеком Свердлова»? А вот человеком Ленина и Дзержинского — это да, это звучало! Могла быть еще одна причина. Уж Свикке-то знал, что это было не простое убийство, не простая казнь. Знал и о том, что участвовавшие в ней «свердловцы» давно пошли под расстрелы в качестве «троцкистов». Так не лучше ли объявить себя не «свердловцем», а «ленинцем»?