Тот день начался для сотрудника отдела по расследованию убийств инспектора Чжу Пэня крайне неудачно. В три часа ночи его разбудил телефонный звонок. Вообще-то, в силу характера работы, ему довольно часто звонили в неурочное время. За долгие годы службы в полиции Чжу Пэнь к этому привык, и телефонный аппарат стоял у него на тумбочке возле кровати на расстоянии вытянутой руки.

Из тех же соображений инспектор Пэнь приобрел телефон с самым неприятным звонком и установил последний на максимальную громкость. Но в данную конкретную минуту, когда самый неприятный в мире (как уверял продавец, и это было совсем недалеко от истины) звонок вырвал инспектора из мира снов, Чжу Пэнь впервые подумал о том, что, может быть, не надо так далеко заходить в служебном рвении.

К тому же оказалось, что звонили вовсе не по служебной надобности: кто-то, судя по голосу, изрядно нагрузившийся алкоголем, пытался выяснить у инспектора Чжу, не знает ли тот, куда подевалась супруга звонящего господина. Инспектор честно, но несколько раздраженно ответил, что не знает. Чуткое ухо звонящего уловило в сонном голосе инспектора отголоски супружеской измены. Пьяница вдруг стал подозрительным и настойчивым. Инспектора разговор утомил, и он повесил трубку.

На часах было 3:00, утро еще и не собиралось наступать. Нужно было постараться заснуть, но это как раз и не получалось. Сон, из объятий которого инспектора вырвали самым невежливым образом, был чрезвычайно приятным. Чжу Пэнь не мог точно вспомнить, что там происходило, но вроде господин начальник отдела приводил его, Чжу Пэня, в пример остальным. И — да-да, чуть не забыл самое главное — его сделали старшим инспектором.

Чжу Пэнь тяжело вздохнул и перевернулся на другой бок. Действительность отличалась от сна как юрта от небоскреба. Уже второй год подряд инспектора Пэня нагло обходили с повышением. Очередная подвижка по служебной лестнице должна была случиться в следующем месяце, но у Чжу Пэня были смутные подозрения, что и на этот раз старшим инспектором сделают не его, а выскочку Жэнь Фа, всего лишь год назад патрулировавшего улицы в новостройках. Этот мальчишка, сосунок (по меркам уважаемого Чжу Пэня), почему-то очень нравился господину начальнику отдела. И господин начальник уже несколько раз намекал инспектору Пэню, что тому стоит повнимательнее присмотреться к методам работы инспектора Фа.

Чжу Пэнь еще раз повернулся, кровать жалобно заскрипела, что навело инспектора на еще более грустные мысли о лишнем весе, одышке и пенсии. Но на пенсию однозначно лучше уходить с должности старшего инспектора, а это, похоже, в ближайшем обозримом будущем ему не светит.

К утру инспектор Пэнь был твердо уверен в двух вещах. Первое: он никак не может допустить, чтобы заветная должность старшего инспектора досталась выскочке Жэнь Фа. Второе: для достижения цели совершенно необходимо, чтобы руководство должным образом оценило выдающиеся способности инспектора Чжу. Дело было за малым: нужна была ситуация, в распутывании которой спасовали бы все (а в первую очередь, конечно же, наглец Фа), кроме инспектора Пэня. Короче, нужно было убийство. Но не рядовое убийство — из ревности или по пьяной лавочке. Нет, тут требовалось нечто большее. Например, убийство, совершенное при переделе сфер влияния. Хотя нельзя сказать, что подобные убийства происходили редко — в Гонконге сферы влияния делились практически ежедневно. Вопрос в том, насколько обширная территория контролировалась убитым. Вряд ли должность старшего инспектора дадут за выяснение отношений между двумя молодежными группировками, оспаривающими друг у друга право контролировать рыбный рынок в Йа-Ма-Теи. Нет, тут требовалось убийство «высшего ранга». Чтобы покойный имел вес в криминальной тусовке. Слова «имел вес» навели инспектора Чжу Пэня на мысли о толстяке Чу, некоронованном короле преступного мира.

К сожалению, согласно сведениям, полученным из достоверных источников, толстяк Чу если и мог в ближайшее время отправиться в лучший из миров, то лишь от болезней, вызванных избыточным весом. Столь банальная смерть короля преступного мира никак не устраивала инспектора Пэня. Увы, на данный момент времени у толстяка не было реальных соперников. Как-то незаметно за последние годы он подмял под себя всех. Время от времени появлялись граждане, недовольные ростом влияния Чу, но они на удивление быстро исчезали и их больше никто никогда и нигде не встречал.

Исходя из этого, вряд ли можно найти добровольца (из числа тайных осведомителей), в нужной степени не дорожащего своей жизнью и здоровьем, чтобы уговорить его на совершение преступления. Ну, не самому же инспектору Пэню браться за нож.

Звонок будильника прервал размышления, пора было идти на службу. Все было как всегда: пока Чжу обильно украшал пеной для бритья свой подбородок, на кухне убежал кофе. Варить вторую порцию не было времени, поэтому инспектор Пэнь прибыл на место службы в весьма мрачном настроении.

Обменявшись приветствиями с сослуживцами, он первым делом направился к кофеварке для того лишь, чтобы убедиться, что сегодняшнее невезение не закончилось со звонком будильника. Последнюю чашку прямо перед его носом унес Жэнь Фа. Теперь кофе будет не раньше чем через двадцать минут — дама, отвечающая за его приготовление, куда-то удалилась.

Чжу Пэнь вернулся за свой стол и тупо уставился на разложенные бумаги. Аккуратность не являлась сильной стороной инспектора Пэня. Периодически (приблизительно раз в месяц) он пытался навести на своем рабочем месте относительный порядок. И ему это даже удавалось. Но очень скоро на девственно чистой поверхности стола появлялась первая бумажка, потом вторая… Потом одновременно несколько очень важных бумаг аккуратной стопочкой укладывались с краю. День за днем количество очень важных бумаг росло; инспектор Пэнь был просто не в состоянии контролировать этот поток, пока не наступало время отчета. И вот тут выяснялось, что самые важные и необходимые для составления отчета бумаги погребены под кучей второстепенных. Следовало немедленно приниматься за разгребание завалов, что инспектор Пэнь крайне не любил. Вот сегодня как раз и был «день великой уборки», а это никоим образом не улучшало настроение.

К полудню отчет так еще и не был составлен, хотя господин начальник отдела уже несколько раз недвусмысленно интересовался, когда инспектор Пэнь предоставит ему данные за прошедший месяц, потому как ему, господину начальнику, необходимо в свою очередь делать отчет для предоставления в более высокие инстанции.

Часам к трем Чжу Пэнь с большим трудом отыскал две самые главные бумаги, открыл на экране компьютера ненавистную таблицу отчета и начал вбивать в нее данные, поминутно сверяясь с найденными документами. И тут раздался телефонный звонок. Инспектор Пэнь, радуясь малейшей возможности отложить хоть ненадолго рутинную процедуру составления отчета, первым схватил трубку. Когда он вник в то, что говорит ему взволнованный голос на том конце линии, душа его радостно запела. Это было оно — немотивированное, необъяснимое убийство, совершенное, к тому же, в центре города, в пользующемся солидной репутацией отеле, в номере, который занимала представительница далекой и непонятной страны России.

Вот он, звездный час инспектора Чжу Пэня. Главное теперь — постараться сделать так, чтобы выскочка Жэнь Фа не поехал с ними. Увы, сделать это не удалось. Более того, именно Жэнь Фа должен был докладывать обстановку господину начальнику отдела.

На первый взгляд в убийстве не было ничего загадочного: кто-то что-то искал в гостиничном номере, и в момент поиска вошла горничная. Скорее всего, джентльмен (или это была дама?), производящий обыск, ничего лично против горничной не имел. Просто она пришла в неподходящий момент. Так что относительный мотив (убрать нежелательного свидетеля) и способ убийства (горничной просто свернули шею) были понятны. Оставались нерешенными два главных вопроса: что именно искали в этом номере и куда, черт побери, подевалась иностранка, этот номер занимавшая. Допросить двух мужчин, прибывших и заселившихся в гостиницу одновременно с главной подозреваемой, представлялось крайне затруднительным по той простой причине, что оба были пьяны и твердо придерживались хорошо знакомой инспектору Пэню версии «ничего не видели, ничего не знаем, вот только что сидела с нами, а потом ушла к себе в номер». Трое граждан Гонконга, также участвовавших в попойке, не оказали должного содействия представителям органов правопорядка по той же самой причине. Причем, в отличие от иноземцев, обладавших ростом и статью великих богатырей древности, а потому мало восприимчивых к напиткам высокой градусности, соотечественники бесславно пали в битве с «зеленым змием». Они бессмысленно таращили глаза (впрочем, слово «таращили» здесь не совсем уместно, скорее их глаза стали несколько менее «прищуренными») и наотрез отказывались признавать в одетых в гражданское платье инспекторах сотрудников полиции. На вопросы вразумительных ответов не давали, невразумительных тоже.

Допрос служащих отеля не принес никаких результатов: постоялица, таинственным образом исчезнувшая из гостиничного номера, все эти дни вела себя тихо, здоровалась с портье, уходя по делам (вместе с коллегами), не забывала сдавать ключи. Не намного больше информации удалось получить от официантов из ближайшего кафе, где трое русских ежедневно завтракали и через день обедали.

В общем, выходило, что, после того как женщина покинула номер, где обмывалась удачно завершенная сделка, ее никто не видел. Через лобби она не проходила. Жэнь Фа высказал предположение, что иностранка могла вылезти через окно. На возможность этого указывал тот факт, что окно было открыто. Инспектор Пэнь, дабы проверить все имеющиеся возможности, лег животом на подоконник и максимально возможно высунулся из окна. В полутора метрах под окном здание опоясывали канализационные трубы. Среднестатистический человек, даже не обладающий ловкостью циркового акробата, мог при определенных обстоятельствах (например, когда существует непосредственная угроза жизни и здоровью) спрыгнуть вниз, сначала на трубы, а потом на землю.

Инспектор Пэнь, может быть, и не обладал дедуктивным талантом мистера Шерлока Холмса, но все же он был крепким профессионалом. Обозрев окрестности, он сделал правильные выводы. Через пятнадцать минут разбуженное семейство из дома напротив вновь сидело за обеденным столом, честно пытаясь ответить на задаваемые инспектором вопросы. И вот тут впервые за весь день удача улыбнулась инспектору Пэню. Старшее поколение утверждало, что вообще никогда окно не открывает, ввиду того что здание гостиницы находится слишком близко (это утверждение было явной ложью, Чжу Пэнь разбудил почтенное семейство только потому, что их окно было единственным открытым во всем доме). Дети молчали, но по их лицам было ясно, что они обладают некоторой информацией. Причем информация явно была не из разряда рядовых: их просто распирало от желания с кем-то поделиться. Родители малолетних свидетелей также заметили не совсем обычное поведение своих отпрысков, что вызвало у них (родителей) некоторую озабоченность. Мало кому понравится, если его ребенка начнут таскать в полицейский участок в качестве возможного свидетеля убийства. А вдруг убийцу поймают и придется его опознавать? А у него, к примеру, на свободе останется сообщник? И этому сообщнику станет известно, чьи показания оказались решающими при вынесении приговора? Нет, такой судьбы ни один находящийся в здравом уме родитель своему чаду не пожелает.

Инспектор Пэнь мгновенно оценил обстановку и понял, что старшее поколение необходимо изолировать, дабы оно не мешало процессу дознания. Отозвав патрульного в сторону, он поручил ему препроводить вполне уже проснувшихся граждан в соседнюю комнату, где они могли бы внимательно ознакомиться с записями, сделанными им, инспектором Пэнем, во время допроса. Граждане разгадали замысел инспектора, но возразить не решились. Правда, отец потенциальных свидетелей, выходя из комнаты, бросал на Чжу Пэня такие испепеляющие взоры, что, будь инспектор чуть менее толстокожим, непременно вспыхнул бы как факел в ночи.

Несмотря на возраст, который можно было бы назвать «старшим средним», инспектор Пэнь никогда не был женат, а если и вступал в порочащие его связи, то неизменно пользовался индивидуальными средствами защиты. Ни законных, ни незаконных детей у него не было, поэтому он слабо представлял себе, как правильно начать разговор. Вообще-то в глубине своей души инспектор Пэнь был твердо уверен, что нельзя доверять показаниям людей, не достигших совершеннолетия. Слишком много у них фантазии. А избыток фантазии по шкале ценностей инспектора относился скорее к недостаткам, чем к достоинствам.

Конечно, он бы предпочел свидетелей постарше, но свидетели постарше, в силу отсутствия фантазии и любопытства, ничего не видели. Поэтому предстояло работать с тем, что есть. Голосом людоеда, пытающегося быть любезным, чтобы заманить к себе в замок доверчивых детишек, Пэнь задал свой первый вопрос.

Через полчаса совершенно обалдевший инспектор смог уяснить для себя, что некто, внешне напоминающий то ли Бэтмена, то ли Супермена (по этому пункту свидетели так и не смогли прийти к единому мнению, так что дело чуть не дошло до драки), выпрыгнул из окна гостиницы, ловко спланировал на канализационную трубу, после чего скрылся за углом дома.

К сожалению, свидетели не сказали самого главного — какого пола был этот ловкий человек. Но, по крайней мере, это была хоть какая-то зацепка. На всякий случай инспектор Пэнь обошел гостиницу по периметру. Совершенно непостижимым образом местное население узнало о совершенном преступлении, около главного входа собралась средних размеров толпа. Возбужденные граждане старательно вытягивали шеи, чтобы получше разглядеть главных действующих лиц: двух в стельку пьяных иностранцев, труп горничной и трех соотечественников, находящихся почти в таком же состоянии, как и горничная, с той только разницей, что, в отличие от горничной, к утру они должны были воскреснуть.

Пробираясь к входу в отель, инспектор задел плечом некое существо среднего рода, демократично одетое в клетчатую рубашку, джинсы и бейсболку. Внутренний голос не подсказал инспектору, что в кармане этого бесполого существа лежит ключ к разгадке преступления. Но не стоит скептически относиться к внутреннему голосу инспектора Пэня. Уверяю вас, что здесь бы спасовал даже внутренний голос мистера Шерлока Холмса. Уж больно негероический вид был у существа в бейсболке. К тому же оно, это существо, никак не соответствовало описанию, данному свидетелями. Внутренний голос, конечно же, не ожидал встретить в толпе человека, одетого в красные трусы поверх синего трико с буквой «S» на груди. Или, скажем, некую персону в маске летучей мыши, вылезающую из «бэтмобиля». Но, согласитесь, человек, сумевший «ловко спланировать» на канализационную трубу, не должен выглядеть так заурядно.

Через два часа, когда все детективы, выезжавшие на место преступления, собрались в кабинете господина начальника на «мозговой штурм», поступил очередной звонок из этого же района. Кошмарное убийство, совершенное не далее чем в квартале от места предыдущего преступления. Совещание было прервано, и второй раз за вечер сотрудники отдела по расследованию убийств отбыли в полном составе в район гостиницы «Интернэшнл».

Прибыв на место, детективы обнаружили полумертвую от страха женщину неопределенного возраста и совершенно мертвого старца, чей возраст также определить было весьма затруднительно по двум причинам. Во-первых, это была задача скорее для археолога, чем для детектива, потому что нормальные люди столько не живут. Во-вторых, тело старца выглядело крайне непрезентабельно.

Знаете, как бывает в провинциальных российских городах, где выбор развлечений на уикенд невелик и сводится в основном к варианту «пивной ларек — возлияние — задушевная беседа». Кульминация развлечения обычно наступает, когда одному из участников беседы кажется, что остальные проявляют к нему недостаточное уважение. Обиженный таким невниманием джентльмен хватает ближайшего собеседника за грудки и обещает «порвать его на части». Как правило, дело заканчивается банальным мордобитием. Но это у нас, в России, где люди гораздо гуманнее.

Последний собеседник владельца лавки, судя по тому, что осталось от старца, был человеком слова. Обещал «порвать на части» и порвал. Даже видавшим виды полицейским стало нехорошо. Господину начальнику отдела тоже стало нехорошо, но по другой причине. Сам он на место не выезжал, но два убийства в один вечер, тем более что одно из них было совершено невероятно злодейским способом, неминуемо привлечет внимание высшего руководства. Что означает постоянный контроль со стороны вышестоящих инстанций.

Ровно в полночь, когда сотрудники отдела по расследованию убийств составили, подписали и подшили в дело все возможные и невозможные бумаги… Когда господин начальник отдела, утирая пот со лба, отбился от нападок вышестоящего руководства, клятвенно пообещав через два дня если не найти преступника, то по крайней мере сдвинуть дело с мертвой точки… В общем, когда все, кроме дежурных, направились к выходу, раздался телефонный звонок.

Приятный мужской голос (баритон) сообщил, что в апартаментах в районе Йа-Ма-Теи совершено убийство.