Еще довольно новый, но уже заброшенный парк на окраине города не привлекал горожан. Потрескавшийся, местами сколотый асфальт, уже прогнившие деревянные скамейки на аллеях, мусор и полное запустение отпугивали людей. Когда-то на месте парка была огромная яма, где располагался забытый богом район — Шанхай.

Казалось, что это место проклято. Только молодые и стройные, набиравшие силу и рост деревья радовали глаз. Под тенью деревьев на одной из скамеек грустила старая женщина.

У входа в парк остановилась легковая машина. Из нее вышел высокий, стройный и широкоплечий мужчина в форме майора милиции. На вид ему можно было дать лет тридцать с небольшим. Он легко пробежал по аллее и замедлил шаг перед старушкой.

— Я за тобой, мама.

— Знаешь, сынок, примерно на этом месте был наш дом, в котором родились все мои дети. — И она тихо заплакала.

— Жизнь состоит не из одних только потерь. У меня для тебя сюрприз. — Он поднял старую женщину на руки и, не обращая внимания на протест, отнес ее в машину, усадив на переднее сиденье.

Ирина Анатольевна устало опустилась в кресло в своей трехкомнатной квартире и вопросительно посмотрела на Александра.

— Я обещал тебе, что найду ее! — радостно произнес тот и крикнул: — Ксюша!

Из спальни в инвалидной коляске выехала улыбающаяся Ксюша.

— Внучка! Родненькая моя!

Они обнялись, и загрубевшая от горя душа Ирины Анатольевны начала постепенно оттаивать.

— Это не единственный сюрприз, — гордо сказал Александр.

— Извини, бабушка, совсем забыла. — И внучка кивнула в сторону спальни, где в дверном проеме застыл мальчуган лет четырех.

— Ты кто будешь? — всплеснула руками хозяйка.

— Алеша Крутояров, — заявил тот.

— Мой родной брат и твой внук, — пояснила Ксюша.

— Алешин сын?! — не поверила собственным ушам Ирина Анатольевна, на лице которой впервые за последние годы светилось неподдельное счастье.

Внук подбежал к бабушке, обнял ее за шею и крепко прижался всем тельцем к родному человеку. — Надо же! — воскликнула сияющая и помолодевшая на глазах женщина.

— Превратности судьбы, мама, — тихо сказал сын.

— Что? — не расслышала та.

Сын набрал полные легкие воздуха и громко повторил:

— Превратности судьбы!