Сушняков попросил медперсонал не беспокоить его и генерала, прежде чем вошел в палату к раненому.

— Как самочувствие, Егор Матвеевич? — поинтересовался он у Карпова, ставя на стол полиэтиленовый пакет с фруктами.

— Твоими молитвами, — отшутился пациент больницы УВД, куда его перевели из первой городской, закидывая за голову здоровую руку. — Тебя не смущает, что разговариваю с тобой лежа?

— Что за предрассудки? — ответил майор.

— Ничего не предрассудки. Вот я, например, испытываю неловкость. Ладно, бери стул, подсаживайся ближе и докладывай обстановку.

Посетитель сел, накрыв колени широкими ладонями.

— Результаты не радуют, — сказал подчиненный. И тут же поправился: — Вернее, они совсем отсутствуют.

— Конкретнее.

— Ни оружия, ни интересующих лиц на месте проведения операции не обнаружили. Задержали Шерстнева, но ясности он не внес. Против него у нас улик нет, пришлось отпустить. — Петр Валерьевич не смотрел на генерала.

— Отсутствие результата — тоже результат, — задумчиво произнес старший по званию. — Такое ощущение, что их успели в последний момент предупредить, и они спрятали концы в воду. Нужно искать брешь: где произошла утечка информации.

— Насчет утечки информации согласен, — кивнул собеседник, и они, наконец, встретились взглядами, — но в этом деле много темных пятен. Куда, например, делись «Газели»? Если сам Гонтарь на своей машине не приехал, то все равно на ней должен был прибыть его представитель. А мы даже водителя не нашли.

— Не могли же они провалиться сквозь землю, — недоумевал Карпов. — Может, наблюдение сработало неудовлетворительно?

— Парни опытные, круглосуточно не спускали глаз с особняка Шерстнева, — заступился Сушняков.

— В наши дни все возможно. Может, они купились и, естественно, многого не видели.

— Я за своих людей ручаюсь, — твердо заявил майор. — Скорее всего, Гонтаря предупредили заранее, и он разыграл перед нами комедию. А это означает, что не исключена возможность утечки информации через ваше окружение.

— Что за глупости?! — искренне возмутился начальник УВД. — Я не ставил своих замов в известность о предстоящей операции. Только с мэром поделился. Уж не подозреваешь ли ты его?

— В умышленном вредительстве, разумеется, нет. Но он не оперативный работник. Мог лишнего сболтнуть супруге, та еще кому-нибудь и так далее. В результате, пусть в сильно искаженном виде, но какие-то обрывки информации дошли и до Ерофеева.

— Ну, наплел, — сказал генерал, но все же рассуждения подчиненного заставили его задуматься.

— А сейчас ведется наблюдение за объектом? — неожиданно спросил он.

— Снято. Какой смысл держать там людей, которых и так не хватает?

— Напрасно, Петр Валерьевич, напрасно, — недовольно буркнул генерал. — Не исключено, что преступники отсиделись в укромном месте.

— Да мы весь особняк вверх дном перевернули.

— Неужели ни одного светлого пятна?

— Почему же ни одного? Но они выдвигают еще множество вопросов. Обнаружили синий «вольво». Подозреваем, что именно из него высаживались автоматчики, которые покушались на вашу жизнь.

— Хозяин машины задержан? — нетерпеливо поинтересовался Карпов.

— Владельцем числится не существующее в природе лицо, а преступник, видимо, ездил по фиктивной доверенности, — в очередной раз разочаровал подчиненный начальника. — Мы, можно сказать, отбили вашу служебную «Волгу», — продолжил доклад Сушняков. — И тут вырисовывается любопытная деталь: отпечатки пальцев угонщика, который спас вам жизнь, совпадают с отпечатками некого Шумилина Виталия Сергеевича, бежавшего из-под стражи во время расследования убийства, в котором он и являлся подозреваемым. Я просмотрел материалы следствия, вина практически доказана.

— И все-таки есть в этом парне что-то благородное. Поверь, я редко ошибаюсь в людях. — Узнав, что и Шумилин каким-то образом замешан в деле, генерал добавил: — Найти бы его, поговорить с парнем по душам. Почему-то уверен, что многое бы прояснилось. Его нужно искать через ту молоденькую девчонку, — вспомнил он о напарнице Шумилина.

— Делаем все возможное, но слишком тонкая ниточка. О ней ничего не известно. Мои люди утверждают, что видели молоденькую девушку, когда гоняли «волжанку» по полю, в салоне, но потом она каким-то странным образом испарилась.

— В том и заключается наша профессия, чтобы раскрывать странности.

Они еще долго ломали головы, но к определенным выводам пока не пришли. Оставшись один, генерал думал о своем спасителе, а именно: что побудило угонщика рисковать по меньшей мере свободой, а то и жизнью ради незнакомого человека. Никак не вязалась у Карпова личность Шумилина с репутацией закоренелого преступника и убийцы. Он испытывал благодарность к этому парню и задался целью докопаться до истины.

Шерстнева отпустили из милиции на следующий день после задержания, ближе к полудню. Естественно, что первым делом он отправился в свой особняк. Тщательно обследовал округу и убедился, что наблюдение за домом не ведется. Только затем спустился в гараж, запер его изнутри и, передернув нужный рычаг, включил токарный станок. Все, кто остался за потайной стеной во время описанных выше событий, там и находились. На немой вопрос Гонтаря Червонный поведал все, что было ему известно и что с ним произошло.

— У ментов на тебя ничего нет, а это означает, что парня с девчонкой они упустили, — пришел к заключению вор в законе. — Иначе тебя бы они не выпустили из мусарни.

— Но их наверняка разыскивают, — вмешался в беседу Косолапый, почесывая за ухом.

— Не сомневаюсь, — кивнул Ерофеев. — И твоя первейшая задача найти их раньше и… Надеюсь, не стоит учить, что делать дальше?

— Обижаешь.

— А ты, Червонный, внимательней подбирай людишек для своих дел. Сам чуть не спалился и нас подставил.

От взгляда авторитета у хозяина особняка мурашки по спине забегали.

— Их Верка рекомендовала, говорила, что парень в розыске и деваться ему некуда, — оправдался Павел.

— Если это так, то не могу понять: какого лешего ему понадобилось спасать мента? И его человеком он быть не может. Не устраивали бы гонок со стрельбой, да и тебя бы тогда не освободили. Как бы там ни было, а лучше всего придерживаться известного правила: нет человека — нет проблемы, — оскалился Гонтарь.

— Ты обещал обеспечить безопасность, — наконец подал голос один из чеченцев, которые, естественно, тоже находились здесь, но дали возможность собеседникам хоть мало-мальски прояснить обстановку.

— Приношу извинения за причиненное беспокойство, — повернулся к ним Ерофеев. — Но наше занятие связано с некоторым риском, где-то просчитались, произошел сбой. Обещаю все исправить и сегодня же отправить вас с товаром, — пообещал он. Авторитет поискал взором Верещагина. — Отправкой пусть займется Кадык. Позвони ему по мобильному. И срочно. Менты очухаются, пошевелят мозгами и не исключено, что вновь выставят наблюдение.

Виталик уговаривал Леночку не ходить на занятия в школу, но та не соглашалась. В конце концов они решили, что в самой школе ей опасность не угрожает, а после занятий он ее встретит.

Все уроки Смуглова с задумчивым видом смотрела на Павла Воронежева, вспоминая, каким его лицо было прежде. И удивлялась, что перед ней, стоило лишь прикрыть глаза, вставал образ Шумилина.

«Я, наверно, совсем чокнулась», — одергивала она себя мысленно.

С Виталиком они договорились, что вместе отнесут деньги родителям Воронежева. Сам Павел ее сторонился, и ему предложить она не рискнула.

«Когда узнает, кто ему помог, сразу изменит ко мне свое отношение, — подумала она и попыталась представить улыбку одноклассника, которую уже давно никто не видел. Но опять перед ней появилось улыбающееся лицо напарника по угону автомобилей. — Просто с ним я испытала много острых ощущений и ничего более», — продолжала она обманывать себя.

У Виталика замерзли ноги, и он стучал ботинком о ботинок у входа в школу. Он не заметил, как появилась Леночка и взяла его под руку.

— Замерз?

— Синоптики двадцать пять — двадцать семь градусов мороза обещали и, по-моему, не ошиблись, — потер он свободной рукой покрасневший нос, затем перехватил портфель школьницы.

— Я сбежала с последнего урока, у нас сорок пять минут времени, — поторопила собеседница.

Дверь открыл грузный мужчина с залысиной на лбу, на вид лет сорока с небольшим.

— Добрый день, Артем Дмитриевич, — поздоровалась Смуглова с отцом одноклассника. Мужчина смотрел на нее с недоумением.

— Здравствуй, Лена.

— Мы к вам по важному делу.

— Паша в школе? — поинтересовался Воронежев.

— Да, я отпросилась с последнего урока, чтобы переговорить с вами.

— Проходите, — пожал плечами хозяин, пропуская их в квартиру. — Ольга! — крикнул он. — Тут к нам пришла одноклассница сына и утверждает, что по серьезному делу.

В прихожей показалась миловидная женщина. Если бы Лена не знала, сколько ей лет на самом деле, то дала бы только тридцать и то с большой натяжкой.

— Проходите на кухню, чайник закипает, — пригласила Ольга Сергеевна. Она знала, что Смугловой нравится ее сын, а девочку считала положительной.

Лена отставила в сторону пустую чашку.

— Еще налить? — поинтересовалась гостеприимная хозяйка.

— Нет, спасибо. Мы, собственно, на минуточку забежали. — Она почувствовала на себе два внимательных взгляда. — Я слышала, что пластическая операция на лице Павла стоит десять тысяч долларов. — Хозяин заинтересованно кивнул. — Я принесла эти деньги. — Она посмотрела на Виталика. Тот молча выложил на стол стопку стодолларовых купюр.

— У нас нет возможности вернуть долг, — отказалась женщина. Но увлажненные глаза говорили, что она тронута благородством девушки.

— Это безвозмездно, — поднялась гостья. Встал и Шумилин.

— Как это? Откуда у тебя такие деньги?

— Ты не прокурор, чтобы задавать подобные вопросы, — вмешался хозяин и сгреб деньги. — Уверен, девочка, что сын по достоинству оценит твой жест.

Он схватил хрупкую руку школьницы и пожал ее по-мужски. Та даже скрипнула зубами, чтобы не вскрикнуть.

— Только у меня просьба.

— Все, что в наших силах и даже сверх того, — сыпал обещаниями Воронежев-старший. Виталику этот скользкий тип не нравился, но он не высказывал своего мнения, а молча ждал, когда закончится разговор.

— Вы скажете Павлику о том, кто оплатил операцию, только после ее завершения.

— Без вопросов, — продолжал трясти руку девушки глава семейства, но уже не сжимал кисть. Как только Леночка почувствовала, что миссию свою выполнила, сразу же ощутила какую-то неловкость.

— Нам пора, — осторожно высвободила она руку. На выразительный жест хозяйки оправдалась: — Паша скоро придет, не хотелось бы, чтобы он видел меня здесь.

Ольга Сергеевна с сожалением развела руками, но понимающе кивнула. Виталик пропустил Смуглову в дверной проем и вышел следом.

Долговязый, сутулый, но жилистый мужчина с маленькими круглыми глазками и утиным носом выскочил из подъезда Верки Силантьевой и нырнул на заднее сиденье бежевой «Волги».

— Ну что, Венгр, узнал? — поинтересовался Косолапый, который расположился на переднем пассажирском сиденье автомобиля. Валерий Михайлович Венгроев, который был обязан своим прозвищем фамилии, назвал адрес, телефон и школу Лены Смугловой. Верещагин мельком взглянул на часы и скомандовал водителю: — Давай к школе, Рама.

Роман Ильсурович Ибрагимов получил кличку на зоне. Во время первой ходки, а их у него накопилось три, он тогда трудился в столярном цехе и изготовлял рамы. Внешне он был полной противоположностью Венгру: невысокого роста, из-за чего водительское сиденье придвинул к самому рулю, коренастый. Единственное их сходство — это коротко стриженные черные волосы. По тому, как он ловко маневрировал по двору, можно было смело предположить, что водитель он отменный.

Они припарковались за школьным ограждением, напротив центрального входа. Верещагин сразу узнал в одиноком парне, маячившем перед входом, Шумилина.

— Вот он, голубчик. Девчонку поджидает, — сообщил он присутствующим с довольной ухмылкой.

— Может, тут его и пристукнем? — предложил Валерий.

— Нет. Это спугнет его напарницу, а нам оба нужны, — ответил старший. — Проследим.

Ждать долго не пришлось. Вскоре выпорхнула и напарница Виталика, передав тому портфель и на ходу застегивая верхнюю одежду. Они явно торопились. Правда, парень подозрительно, но не очень внимательно огляделся, не придав значения припаркованной за школьным двором «Волге»…

Злоумышленники понимали, что Виталик и Лена находятся не в квартире Смугловых, и рано или поздно должны оттуда выйти.

— Пацана можно замочить в подъезде, а девчонку прихватить с собой, — выдвинул предложение Косолапый. Венгр извлек из кармана кожаной куртки нож, нажал кнопку, проверяя, как выкидывается лезвие. Убедившись в исправности холодного оружия, сунул его в рукав.

— Пошли, — хлопнул он левой рукой по плечу Рамы. Не покидая салона, Антон Сидорович перебрался за руль и перегнал автомашину к самому подъезду, в котором скрылись его подручные. В успехе он не сомневался. Ибрагимов и Венгроев не единожды проверенные в делах боевики и должны все провернуть быстро и без лишнего шума.

Шумилин отстал от школьницы на три-четыре ступеньки. Нападения в данный момент они не ожидали. Парень не успел среагировать, когда из-за колонны между вторым и третьим этажами выскочили двое незнакомцев. Коренастый дернул Леночку за рукав. Та врезалась в стену, сильно ударившись о нее головой, и упала, потеряв сознание. Руки у нее остались в карманах, из носа текла струйка крови, а губы все еще продолжали улыбаться. Она находилась под впечатлением своей благородной миссии. Но в выражении лица все-таки появился намек на недоумение. Долговязый бросился на Шумилина, в руке блеснуло лезвие ножа. Выручил лишь привитый годами навык борца. Машинально, в самый последний момент, спортсмен перехватил кисть нападавшего, отклонил тело в сторону и дернул его на себя. Рука Венгра проскочила между лестничными арматурами по самое плечо. Он вскинул голову вверх и почувствовал, как на переносицу обрушился локоть противника. От ужасного хруста, казалось, лопнули барабанные перепонки и его посетило видение, как он сам частенько любил выражаться: небо в алмазах.

Виталик не только был кандидатом в мастера спорта по вольной борьбе, но и неплохо чувствовал себя в рукопашном бою. Воспитываясь в детском доме, он нередко дрался и в основном выходил победителем. Теперь еще прибавилось спортивное знание и владение приемами.

Рама тоже считал себя крепким бойцом и редко встречал превосходящего противника. Но сейчас догадался, что один на один справиться с молодым человеком ему будет не так легко. И он пошел на хитрость.

— Ладно, парень, я все объясню, — притупил он бдительность противника, широко улыбнувшись. И хоть Шумилин скрежетал от злости зубами, уловка сработала, он расслабил кисти и шагнул на ровную площадку, потеряв преимущество верхнего над нижним. Его желание услышать объяснение подвело еще больше. Ибрагимов заметил, что за спиной парня очнулся и уже поднимается его напарник, и продолжал заговаривать зубы. — Видишь ли, нас наняли.

— Кто?

Голос собеседника звучал требовательно. Он склонился и приподнял Леночку, думая, что долговязый получил по заслугам, а коренастый струсил.

— Какой-то пожилой тип, — ответил Рама. Венгр уже приблизился со спины и занес нож, намереваясь нанести удар в шею. Виталик в это время поправил шапку на голове Смугловой, та открыла глаза, которые сразу же неестественно расширились, и она поспешно выкрикнула:

— Берегись, сзади!

Шумилин среагировал мгновенно. Он был вынужден откинуть девушку влево, а сам перекатился вправо. Острое лезвие рассекло воздух. Правда, Ибрагимов ощутимо пнул парня в солнечное сплетение. От невыносимой боли поплыло перед глазами и перехватило дыхание, но неотчетливые силуэты Виталик различал. Превозмогая резь в животе, он напряг мышцы и, как на тренировке, при помощи взмаха ног принял вертикальное положение. Руку скорее всего выставил наугад, но удачно, о чем свидетельствовал звук вспоротого рукава. Сталь лишь коснулась кожи и поцарапала ее, ощущение было, как после легкого ожога. Это сыграло и положительную роль — зрение прояснилось. Парень отклонил голову и внушительная кувалда Рамы лишь чуть чиркнула по кончику носа. За рукой Ибрагимова проследовало по инерции и его тело. Соперники столкнулись между собой. Парень воспользовался превосходством положения и вывернул кисть с ножом, почти одновременно с этим подсек второго. Затем откинул ногой нож в сторону (он зазвенел по лестничной площадке), развернул корпус, не выпуская кисти Венгра, перекинул его руку через плечо и швырнул через себя. Тот спиной опустился на бетонный пол, издав приглушенный стон. Рама стоял на четвереньках, подняться во весь рост Шумилин ему не позволил, а в партере ему на тренировках практически не было равных. Вскоре от удушающего приема Роман затих.

Леночка, вжавшись спиной в стену, испуганно наблюдала за схваткой.

— Уходим, — потянул ее за руку напарник, когда все закончилось. Они выбежали из подъезда, и Виталик узнал человека, сидящего за рулем «Волги». Внезапное появление спортсмена и замешательство, в котором пребывал Косолапый, сыграли решающую роль в очередной схватке, которой, собственно, и не было. Виталик дернул на себя водительскую дверцу и вытянул Верещагина за волосы из салона, пнув коленом в пах. Тот согнулся пополам. Затем снизу по лицу другим коленом парень выпрямил его. Косолапый стоял с открытым, окровавленным ртом, пытался поймать воздух, но тот упорно не желал поступать к нему в легкие. Кувырок через голову вернул дыхание, но отнял сознание. А автомобиль уносил с этого места совсем не тех, кого недавно сюда доставил.

Шумилин притормозил около телефона-автомата, и Леночка позвонила матери. Она предупредила ее, что поживет еще некоторое время у деда, и просила, чтобы она никому не говорила о ее местонахождении. Избавиться от машины они не спешили, уверенные, что пострадавшие не станут заявлять в милицию об угоне, но в связи с создавшимся положением и сами не имели возможности обратиться за помощью к правоохранительным органам. Понимали, что придется выкручиваться своими силами.

— Ты говорила Червонному, в какой школе учишься? — спросил Виталик. Он сидел за рулем, но еще не решил, в каком направлении ехать.

— Он не интересовался, — пожала плечами собеседница, — но это легко выяснить у Верки.

— Значит, они знают и твой домашний адрес, — заключил парень.

— Мама им не скажет, где меня искать, — уверенным тоном отозвалась Смуглова. Шумилин посмотрел в зеркало заднего вида и развернул автомобиль. — Мой дедушка живет в противоположной стороне, — заметила напарница.

— К Поликарпу Сидоровичу мы еще успеем, а сейчас навестим нашу общую знакомую.

— Верку?

— Ее, непутевую.

— Хочешь убедиться, что именно она навела на след?

— Теперь уже не играет большой роли, кто именно на нас вывел. А вот с документами на «Волгу» она нам помочь в состоянии, — поделился планами Виталик.

Силантьева пришла в изумление, увидев перед собой Смуглову и Шумилина. Но, справившись с волнением, намеревалась захлопнуть дверь перед носом.

— Вижу, не особо рада гостям, — подставил ногу парень и грудью втолкнул хозяйку в глубь прихожей.

— О вас справлялись, надеюсь, ничего серьезного?

— Пустяки, — отмахнулся посетитель. — Мы к тебе по другому вопросу.

Он взял Веру под локоть и провел в комнату, усадив ее насильно на диван. Сам опустился рядом. Лена прошла за ними и присела на стул.

— Я не хотела подводить вас, но врать им опасно, — попыталась оправдаться хозяйка, хотя этого от нее не требовали. Но парень ей по-прежнему нравился, и она испытывала некоторые угрызения совести.

Шумилин жестом показал, что извинения приняты.

— Не кори себя, мы понимаем. Нам нужны документы на автомобиль марки «Волга», — поведал он об основной цели своего визита.

— Есть чистый техпаспорт с печатями. — Хозяйка обрадовалась, что имеет возможность хоть как-то реабилитироваться. Каллиграфическим почерком она заполнила документ и с грустной улыбкой передала его Виталику. Силантьева догадывалась, что добиваться от него взаимных чувств у нее теперь вряд ли представится возможность. «Вероятнее всего, люди Гонтаря сотрут их с лица земли», — пронеслась мысль помимо воли. В глазах светилась жалость, но большего для несчастных, по ее мнению, она сделать не могла, да и побаивалась за собственную безопасность.

Сухо поблагодарив Силантьеву и сославшись на недостаток во времени, Шумилин двинулся к выходу. Его неизменная с некоторого времени тень — Лена Смуглова, держалась за спиной.

Проводив визитеров, хозяйка наблюдала за ними в окно и узнала «волжанку» Ибрагимова, удивившись, каким образом им удалось завладеть ей и уйти невредимыми. Едва успела машина с Виталиком и Леной отъехать от подъезда, глаза Веры в очередной раз расширились от еще большего изумления. Буквально через полминуты с противоположной стороны двора показался джип и припарковался на освободившемся месте. Из него вышли Ибрагимов, Венгроев и Верещагин. «Опять по мою душу. Что они ко мне привязались?»

В дверь сначала звонили, затем постучали, но девушка решила не открывать. Она на цыпочках подкралась к входной двери и прислушалась.

— Где ее черти носят? — узнала недовольный голос Косолапого. Ей не часто приходилось общаться с людьми Ерофеева, но этих она знала.

— Невезение сплошное, — отозвался Рама. — Мать Смугловой в разговоре по телефону виляла, так и не сказала, где дочка. Теперь еще этой дома нет.

— Ладно, пошли, — скомандовал старший. Они бы ушли, если бы не произошла нелепая случайность с Силантьевой. Она уже отвернулась от двери и наступила на коврик у входа. Но тот скользнул в сторону, и она упала, стукнувшись затылком о дверь.

— По-моему, она дома. Просто не открывает, — обратил внимание на глухой стук Венгр. Они вернулись, и Роман вдавил кнопку звонка, продержав ее не меньше минуты.

— Открывай, не то взломаем дверь. Не поздоровится, — пригрозил Валерий. Девушка лихорадочно искала выход. Табличка с младенцем под струей душа на двери ванной комнаты дала подсказку.

— Одну минуту, я в ванной! — крикнула хозяйка. Она быстро скинула всю одежду, намочила голову, обернула ее полотенцем и уже в махровом халате открыла входную дверь.

— Почему сразу не откликнулась? — грубо толкнул ее к стене Косолапый и прошел внутрь квартиры.

— Из-за воды не слышала, — потерла хозяйка вторично ушибленный затылок. В зале ее буравили три пары недовольных глаз. Их отношение к ней нельзя было назвать доброжелательным.

— Звони Смугловым и узнай у матери, где прячется ее дочка, — в приказном тоне обратился к ней старший из троицы.

— Она не скажет, потому что… — запнулась, взглянув на устрашающую ухмылку Верещагина.

— Так почему же не скажет? — не отрывал тот от нее взора. Венгр схватил Силантьеву за волосы и притянул телефону.

— Звони.

— Только учти, — не остался в стороне Рама, который сунул ей в руки трубку, — для тебя лучше… — Он замолчал, пригрозив указательным пальцем. Не на шутку перепуганная девушка нажимала кнопки и мысленно посылала проклятия в адрес Червонного, считая, что это он ее подставил.

— Алло, Вера Сергеевна? — Ее голос дрожал. — Это Вера, подруга Лены. Не подскажете, где я могу ее найти?

— Нет, — твердо заявил голос на противоположном конце провода, не объясняя причины. — Что нужно, можешь передать мне.

— Я в курсе того, что она скрывается, и как раз хотела предупредить об опасности.

— Что у нее произошло? — смягчился голос женщины.

— Она сама потом расскажет. Уверена, что она просто забыла про меня предупредить. Я на ее стороне, — протараторила Вера. — Да вы не сомневайтесь, я больше никому не скажу адрес Леночки, — дожимала собеседница. И в конце концов ей удалось вытянуть нужные сведения. — Она у деда. — Вера положила трубку и назвала точный адрес.

— Повезло тебе, — погладил ее по голове Венгроев. — Симпатичная девка, с удовольствием бы с тобой провел время в постели, но… как-нибудь в следующий раз.

Та выдавила из себя смущенную улыбку, хоть в душе готова была разорвать самоуверенного ухажера. Облегченно вздохнула, лишь когда входная дверь захлопнулась за непрошеными гостями.

Вот так в течение одного часа она помогла и опять предала человека, к которому была неравнодушна. Но что делать? Даже имея связи в преступном мире, она остается хрупкой и беззащитной молодой женщиной. Присев на краешек кресла и подперев ладонями подбородок, Вера чуть ли не впервые в жизни задумалась о несправедливости, с которой в конечном итоге вынуждена мириться. И хотя считала, что перевоспитываться поздновато, не тот род занятий выбрала, чтобы испытывать угрызения совести, не без удовольствия отметила, что в редких случаях и ее испорченной душе присущи благородные качества.

Сидя на жестком стуле своего рабочего кабинета, Сушняков вспоминал беседу с генералом. Он и сам понимал, что напрасно снял наблюдение с особняка Шерстнева. Не могли же в конечном счете эти злополучные «Газели» провалиться сквозь землю. Но где брать людей? Вечная головная боль. Начальник отделения милиции наотрез отказался выделить хотя бы двоих. Беспокоить Карпова не хотелось, а больше ему рассчитывать было не на кого. В конце концов майор решил подежурить вторую половину дня и ночь сам. Если «Газели» действительно с оружием и все еще находятся где-то на территории Шерстнева — держать опасный товар преступники долго не решатся. Логическое мышление подсказывало еще и то, что у тех наверняка разработан план переправки оружия, и на самое ближайшее время. Главная задача — выбрать место, чтобы противник не обнаружил слежки. В памяти Петра Валерьевича всплыла заброшенная свиноферма, из которой неплохо просматривались владения Червонного. Но необходимо также спрятать и автомобиль. Если его оставить рядом с фермой — это вызовет подозрение. О том, что преступники перестрахуются, особенно после случившегося вчера, — не сомневался. Как ни крути, а помощник нужен. Как раз в это время к нему заглянул молодой сотрудник — Сергеев. Начальник уголовного розыска РОВД считал двадцатидвухлетнего парня, отслужившего в морской пехоте, честным и безотказным. Но тот последнюю ночь дежурил с ним, предыдущей ночью вел с напарником наблюдение за объектом и требовать, чтобы он подежурил еще одну ночь, было как-то не совсем удобно.

— Петр Валерьевич, я вам еще сегодня нужен? — поинтересовался тот, не входя в помещение.

— Зайди, — пригласил майор. Кивнул на стул и подождал, когда сержант удобно усядется. — Сильно устал? — Для собеседника не остались незамеченными лукавые глаза старшего по званию.

— Глаза слипаются, — признался тот. — За последние двое суток удалось не более трех часов покемарить, и то урывками.

— Ты же морской пехотинец, — подбодрил его Сушняков.

— Говорите уж напрямую, — махнул рукой парень. Тут же во взгляде майора исчезло лукавство и появилась серьезность.

— Подстрахуешь меня? Спать можно, но чутко и рацию не отключать.

И офицер вкратце изложил суть задуманного.

— Если начальство официально разрешает вздремнуть — грех отказываться от сверхурочной работы, — с юмором отозвался сержант.

На место прибыли в семнадцать двадцать. Потрепанный, видавший виды личный «жигуленок» Сушнякова загнали во двор одного из местных работников милиции, примерно в полутора кварталах от дома Шерстнева. Сергеев проверил рацию, оставил ее включенной и чуть откинул спинку водительского сиденья. Армия приучила его к чуткому сну, а за два года так и не отвык. Глаза помимо желания открывались при малейшем шорохе.

В неуютном, продуваемом помещении, которое некогда служило пристанищем колхозным свиньям, а теперь его облюбовал для ночлега майор милиции, было холодно. От сквозняка не спасал и толстый, но коротковатый тулуп. Сушняков поежился, поднял воротник и влез на одно из уцелевших перекрытий, некогда разделявшее стойла животных. Затем прильнул к небольшому квадратному окну без стекла. «Мерседес» Гонтаря исчез, видимо, и его хозяин, если вчера находился здесь, тоже. Но у ворот стоял красный «ниссан», и наблюдатель знал, что он принадлежит Андрею Сергеевичу Ненашеву, одному из приближенных Ерофеева. Это обстоятельство вселяло надежду, что он прибыл не к шапочному разбору и что-то интересное еще предстоит увидеть. Но Сушняков не мог знать, что ему придется просидеть тут до рассвета, потому что с летчиками преступники договорились на утро. Получив солидную мзду за перевозку неизвестного багажа, командир воздушного извозчика наплел начальству про неисправность самолета и обещал к утру устранить неполадки. Отказался от бригады мастеров, которых в заводском авиаотряде не хватало, сказав, что его опытный бортмеханик справится своими силами. Тот тоже получил долю и проспал ночь в кабине пилота.

После тяжелого дня Леночка Смуглова уснула рано, а Виталик смотрел старенький черно-белый телевизор неизвестно какого года выпуска. Он даже подозревал, что тот значительно старше его самого, и тем ни менее показывал телевизор четко.

— Раньше и наш товар отличался хорошим качеством, — словно прочитав мысли парня, сказал Поликарп Сидорович. Они поделились с ним злоключениями последнего дня, и с тех пор озабоченное выражение не сходило с его лица. Шумилин взглянул на деда и улыбнулся. — Сдается мне, — перевел тот разговор в другое русло, — что в покое вас не оставят.

— Школьные занятия Лена с недельку-другую пропустит. Отсидимся, если не прогоните, а там видно будет, — отозвался парень.

— Найдут вас скоро. Возможно, скорее, чем ты предполагаешь. И пока внучка спит, мы, мужики, должны приготовить этим скотам соответствующий прием.

— Они не знают этого адреса, а Веру Сергеевну Лена предупредила.

— Дай-то бог, дай-то бог, — произнес собеседник. Но, будто очнувшись, добавил: — На бога надейся, а сам не плошай.

— Пусть только сунутся, у меня оружие имеется.

Шумилин вынул из-за пояса ПМ и показал его хозяину дома.

— Серьезная игрушка, — кивнул тот, — но полагаю, что и они заявятся не с пустыми руками. Хочу отправить вас к своему другу в Беляевку. Мы вместе с ним прошли всю Вторую мировую войну. — Старик положил Виталику на колени конверт и присел рядом с ним на потрепанный диванчик. — Передашь ему письмо, в котором я написал про вас.

— Завтра об этом можно поговорить.

— Если ночь пройдет спокойно, то можно и завтра, — согласился Поликарп Сидорович. — Но у меня стопроцентной уверенности в этом нет. Выслушай до конца и иди отдыхать. Не исключено, что силенки еще пригодятся. — Он скрутил самокрутку и с удовольствием затянулся. Дед курил папиросы, но иногда его тянуло на крепкий, самовыращенный табак, сказывалась армейская привычка, ради которой он и выращивал его в уголке дворового участка. — Неплохо, что имеется транспортное средство, — выпустил он едкий дым. Постоялец зажмурился, протер глаза и кашлянул. Создавалось впечатление, что это он курил самосад. — Я с противоположной стороны двора разобрал ограду. В случае чего — это вариант для отхода. Посадишь внучку в машину и увезешь.

— Прямо через двор?

— А что, не проедешь?

— Да нет, подморозило, проскочу.

— Тогда и вопрос решенный. Главное — езжай туда, куда я тебе посоветовал. Понял?

— Понял.

— А теперь спать.

Шумилин считал, что Поликарп Сидорович уж слишком перестраховывается, но спорить не стал и поднялся. С рассветом он изменит мнение, а сейчас его охватила даже некоторая беспечность.

Старик же уединился в кухоньке и занялся, как сам считал, первостепенным делом. Он готовился к обороне. На печи сох шнур, смоченный селитрой, на столе лежало старое, смазанное и ухоженное охотничье ружье ижевского производства, а в патронташе — патроны двенадцатого калибра, набитые крупной дробью. Когда селитра высохла, он просверлил ручной дрелью в пробке из-под бутылки вина отверстие и просунул туда шнур. Затем заткнул этой пробкой бутылку, заполненную не вином, а горючей смесью, рецепт которой знал еще со времен войны. Зажмурившись, Поликарп Сидорович вспомнил, как выпрыгивали из охваченного огнем танка немецкие солдаты. Встряхнув седой головой, отогнал воспоминания и подготовил еще несколько таких бутылок. Вставив два патрона в стволы ружья и закрепив патронташ у себя на поясе, он занял наблюдательный пост у окна. Как ни желал обратного, а самые плохие предчувствия деда оправдались. Лишь забрезжил рассвет, он заметил, как в переулок свернуло несколько машин. Они остановились, погасив фары. Приоткрыв форточку, фронтовик слышал шум нескольких пар ног. А еще через какое-то время отчетливо долетел голос незнакомца:

— Вот дом, который мы ищем.

Сомнений не оставалось, что прибыли именно те, к встрече с которыми Поликарп Сидорович так тщательно готовился. Незваные гости прошли под окнами, которые выходили не во двор, а на улицу, и намеревались уже стучать в ворота, когда их окликнул в форточку хозяин:

— Какая надобность беспокоить людей в такую рань?

— Нам нужно поговорить со Смугловой и ее дружком, дедок, — отозвались с улицы. Это был Венгроев, его сопровождали еще три человека. В конце переулка осталась еще целая группа — в силе, решительности и дерзости Шумилина у них уже была возможность убедиться.

— Они спят, приходите позже.

С улицы уже не просили, а требовали:

— Разбуди!

— Не велено, — издевался хозяин дома. — Скажите, что надо, а я потом им передам.

— Открой ворота, старикан, не то выломаем, — вмешался кто-то еще. И по голосу чувствовалось, что он готов выполнить свою угрозу немедленно. Старик прислонил на какое-то время ружье к стене, снял очки, протер глаза и вернул очки на место.

— Сказал же: днем приходите.

— Ах ты, ах ты… — негодовал самый несдержанный. Им оказался Ибрагимов, у которого угнали «Волгу». Он пнул два раза по воротам, но крепкие, дубовые доски в ответ только скрипнули. — Гони сюда джип, — отдал он приказание кому-то из соратников, — сейчас вышибем. — Тот побежал к машинам.

— Последний раз предупреждаю: уходите. — И Поликарп Сидорович высунул стволы в форточку.

— Ну, дед, сам напросился.

В руке Рамы появился пистолет, и он направил его в сторону окна, из которого раздавался неприятный старческий голос, но выстрелить первым не успел. Фронтовик прищурил один глаз и плавно спустил курок. Страшный вопль разбудил всю округу. В некоторых из соседних домов загорелся свет. Естественно, что проснулись и Виталик с Леной. Парень босиком, но с пистолетом в руках вбежал на кухню.

— Сам справлюсь, — охладил его пыл старший и еще раз выстрелил, правда, не так удачно, как в первый раз. Венгр спрятался за деревянный столб, остальные залегли.

— Я помогу, — решительно возразил Виталик, который не спрашивал, что происходит, потому что догадывался, кто пожаловал.

— Не о тебе пекусь, а о внучке. Головой за нее отвечаешь. Уговор помнишь?

— На машину и через огород? — вспомнил собеседник напутствие деда перед сном.

Тот кивнул и добавил:

— А за меня не беспокойтесь, на фронте не в такие переделки попадал. Эти молодчики еще пожалеют, что со мной связались. — Два очередных патрона утонули в стволах. — Иди, иди, сынок, я на тебя надеюсь, — развеял он последние сомнения Шумилина.

Тот вернулся в дом. Смуглова уже оделась, он молча протянул ей верхнюю одежду.

— А дедушка?

— Он просил позаботиться о тебе.

Глаза школьницы наполнились слезами.

— Но…

— Я обещал, а обсуждать времени нет.

Рев мотора, несколько выстрелов с улицы и два Поликарпа Сидоровича подстегивали их движения. «Волжанка» завелась сразу, и, не прогревая двигателя, парень направил ее по колдобинам через огород, не включая из предосторожности габариты. Выехав на улицу с противоположной стороны от боевых действий, услышали взрыв и оглянулись. Яркое зарево метнулось к небу, но горел не дом.

Старик встал на стул, выбил окно и выстрелил по джипу. Но для того это было не больше, чем укус комара. Автомобиль развернулся перед воротами. Тогда дед схватил две бутылки, выбежал во двор и поджег на одной из них фитилек.

Треск досок — и капот машины показался во дворе. Хозяин, забыв про возраст, ловко метнул бутылку с горючей жидкостью в джип. Стекло разорвало, а вспыхнувшая жидкость охватила пламенем буквально весь автомобиль. Раздались душераздирающие крики обожженных противников. Открылась водительская дверца, вывалился и вскочил на ноги один из боевиков. Ослепленный вспышкой, противника он не видел. А тот хладнокровно навел на него ружье и чуть ли не в упор выстрелил в голову. У убитого раскрылся рот, и из него всыпались несколько дробинок.

— Сам виноват, — скупо обронил Поликарп Сидорович, поджидая других, что уцелели в огне. Но, похоже, переднюю дверь с пассажирской стороны заклинило, а задние прижались расщепленными досками. И все же еще одному удалось выбраться наружу. Он выдавил остатки лобового стекла ногами, расширяя проем, и перекатился по капоту на землю. Одежда на нем горела, но он еще пытался подняться. Старик не стал тратить на противника патрона, а ударил прикладом по шейным позвонкам. Крики в салоне автомобиля к этому времени утихли. Фронтовик держал в левой руке вторую бутылку, готовый в любой момент поджечь фитиль, но не слышал рева очередного джипа.

Нападавшие сообразили, что сопротивление им оказали серьезное, и подготовились основательно заранее.

— Так нельзя действовать, — взял командование в свои руки Косолапый, — все машины пожгут.

Он направил в одно из окон короткоствольный, без приклада автомат и выпустил длинную очередь. Раненный в плечо Рама и Венгр последовали его примеру, только один из них разрядил обойму из ПМ.

— Вперед, — скомандовал Верещагин, и бойцы кинулись к выбитым окнам. Шесть человек во главе с Ибрагимовым исчезли в темных проемах. На улице остались Косолапый и Венгр.

Лишь прозвучали первые выстрелы, хозяин разгадал маневр неприятеля, поджег фитиль очередной бутылки и поспешил в дом. Он добрался до комнаты в тот момент, когда атакующие впрыгивали в окна. Фитиль уже догорел до самой пробки. Не раздумывая, старик кинул бутылку в комнату, захлопнул дверь и щелкнул засовом. Только Рама выпрыгнул в окно с горевшим рукавом, остальные с диким криком носились по дому, поджигая все вокруг. Огонь с Ибрагимова соратники сбили, но от сильного ожога ныла рука.

— Такое ощущение, что в доме один человек, — предположил старший.

— Неужели немощный старик способен в одиночку уложить стольких парней? — высказал сомнение Венгр.

— Сам видишь, — грубо ответил Верещагин. — Уходим, скоро сюда со всего района менты съедутся.

Они направились к двум целым машинам. В одну сели Косолапый и Ибрагимов, в другую Венгроев.

Поликарп Сидорович в кухне вылил на себя два ведра холодной воды, перекинул через плечо ружье, прихватил две последние бутылки с горючей смесью и вновь вышел во двор. Оценивающе посмотрел на дымящийся еще джип. С удовлетворением отметил, что выгорел весь салон, но снаружи обгорела только краска. Он втиснулся в салон и сел на раскаленные пружины, дернул из замка зажигания обгорелые концы проводов и попробовал соединить их. Как ни странно, но с третьего раза ему повезло — машина завелась. Дымящийся автомобиль задом выкатился на улицу.

Валерий еще не успел тронуться, как машину его сильно тряхнуло и он стукнулся лбом о стекло. Тряхнув головой, он оглянулся и с удивлением обнаружил, что в него врезался джип, который он уже считал потерянным. За рулем никого не было. Венгр открыл дверцу и хотел выйти из салона, но успел лишь высунуть голову. Бутылка раскололась на темечке и, теряя сознание, он успел почувствовать, как по телу разливается и воспламеняется жидкость.

По последнему автомобилю старик успел разрядить стволы, выбил заднее стекло, но большего ущерба нанести не сумел. Те, не снижая, а наращивая скорость, свернули в ближайший переулок. А с другой стороны уже доносился вой сирены.

«Интересно, — почему-то подумал Поликарп Сидорович, — кто вперед приедет: «скорая помощь», милиция или пожарная команда?»

Сушняков просидел всю ночь в заброшенной и холодной свиноферме не смыкая глаз, и к рассвету они уже закрывались сами собой. Ни холод, ни встряхивание головой не помогали. Тогда майор уперся в деревянную балку и несколько десятков раз отжался. Процедура помогла на некоторое время, к тому же исчезло ощущение холода. Повторив упражнение три раза, заметил, что в окнах второго этажа особняка Шерстнева загорелся свет, а через пять минут из подземного гаража выехала машина. Наблюдатель поднес рацию к губам, но говорить передумал, потому что автомобиль направлялся в его сторону. Сушняков сообразил, что Червонный выехал на проверку: не ведется ли за домом наблюдение. И действительно, тот остановился у входа в свиноферму. Когда Шерстнев входил в свинарник, Сушняков ловко выскользнул в незастекленное окно. Червонный проверил все помещение, заглянул в каждый угол и только после этого покинул его удовлетворенным. Затем обошел обветшалое строение снаружи, но майор вновь перебрался внутрь и перевел дух лишь тогда, когда заурчал мотор. Шерстнев не вернулся к особняку, а направился к выезду из села. А Сушняков окончательно утвердился в мысли, что преступники готовятся к чему-то основательно, и нажал кнопку вызова на рации. Через мгновение до него долетел сонный голос напарника:

— На связи.

— Игорек, приготовься, прогрей двигатель. Похоже на то, что намечаются большие дела.

Червонный вернулся через двадцать минут, машину в гараж не загнал и привез с собой еще двоих. Это были водители для «Газелей», которых прислал Кадык. Сам он с чеченцами остался на трассе в «фольксвагене». В задачу Червонного входило вывести из села «Газели» и передать их по эстафете. Затем они все вместе обогнут город по объездной дороге и остановятся, не доезжая поста ГАИ, в направлении аэродрома. В эту ночь дежурил знакомый Шерстнева. Он должен договориться о том, чтобы не проверяли груз его якобы знакомых коммерсантов, а дальнейшее его уже не касалось.

Петр Валерьевич в предположениях не ошибся: все трое спустились в гараж, и спустя пару минут оттуда выкатились две «Газели». Павел прыгнул за руль своего автомобиля и возглавил мини-колонну.

— Срочно ко мне, — отдал майор распоряжение по рации и побежал к выходу.

Представители милиции выехали на трассу и обнаружили, что к колонне примкнул «фольксваген» зеленоватого цвета. Автомобильное движение в это время суток оживленным не назовешь, что позволяло держаться на большом расстоянии и облегчало слежку. Обогнув город по кольцевой линии, Сушняков догадался, что преступники намереваются переправить оружие самолетом. Он связался по рации с дежурным своего отделения милиции.

— Дежурный по Центральному району младший лейтенант Григорьев, — четко представился тот.

— Майор Сушняков. Вот что, Андрей, у меня к тебе просьба, — по-дружески заговорил старший по званию.

— Слушаю, Петр Валерьевич, — с пониманием отозвался тот.

— Две бригады срочно на выезд. Предположительно аэродром машзавода. — Майор понимал, что пассажирским рейсом отправить оружие в таком количестве невозможно, автотранспортом перевозить опасный груз — нелогично, следовательно, остаются только грузовые авиарейсы. — Если что изменится, свяжусь с тобой дополнительно. И еще: позвони в больницу генералу Карпову, — он продиктовал номер телефона, — поставь в известность о том, что я веду наблюдение за колонной с предполагаемым товаром. Пусть руоповцев поднимет.

— Исполню, — пообещал дежурный.

Метров за пятьсот до поста ГАИ «Газели» и «фольксваген» остановились, а «девятка» Шерстнева проехала дальше. Он припарковался у самого поста и вышел из машины, хотя инспектор не останавливал.

— Привет, старшина, — приветствовал Червонный гаишника. Тот расплылся в улыбке, снял перчатку и протянул руку для рукопожатия. — Как ведет себя твое транспортное средство с новеньким кузовом?

Он несколько месяцев назад практически за бесценок заменил кузов на стареньком «жигуленке» инспектора. Естественно, что использовал для этого разобранный на запчасти угнанный автомобиль. Гаишник в подробности не вдавался, чисто символическая плата его вполне устраивала.

— Без проблем. Сам-то какими судьбами забрел на мой пост?

— По коммерческой линии. У меня друг ткань в рулонах закупил без документов и договорился сдать ее в магазине ближайшего районного центра. Можно сказать, подарили товар, грех было отказываться.

Собеседник понимающе закивал головой.

— Они? — кивнул он в сторону остановившейся колонны.

— Они. Пропустишь без проверки?

— Разумеется.

— А это ребята тебе просили передать.

Червонный извлек из бокового кармана дубленки сотенную долларовую купюру и ловко сунул ее в нагрудный карман куртки инспектора.

— Зачем? — смущенно ответил тот, но не предпринял попытки вернуть деньги.

— Это тебе их благодарность, они ж не свиньи какие-нибудь. Прекрасно понимают, что на зарплату гаишника особо не разжиреешь.

— Ладно, — не заставил старшина долго себя уговаривать, — пусть едут.

Мгновенно в руке Павла появился переносной фонарик, и он просигналил условным подмигиванием.

Колонна тронулась. В это же время их обогнала «Волга», в которой находились Шумилин и Смуглова. Старшина принял ее за машину из колонны и не остановил. Червонный буквально остолбенел, узнав «волжанку» Рамы. Кадык тоже узнал автомобиль и догадался, кто в нем находится, но проявлять себя перед постом не стал. Он лишь опустил стекло и жестом показал, чтобы Шерстнев следовал за ними. В принципе, свою задачу Павел выполнил и должен был возвращаться, но он понимал, что Ненашев не может бросить мини-грузовики с оружием и пускаться в погоню за Шумилиным.

— Ну, — тяжело вздохнул Червонный, хлопнул по подставленной ладони старшины и влез в салон, — на обратном пути увидимся.

Колонна продолжала тихим ходом двигаться в сторону аэродрома, а «фольксваген» поджидал Червонного за ближайшим поворотом.

— Узнал? — коротко поинтересовался Кадык. И, не дождавшись ответа, продолжил: — Один ты с ним не справишься, но хотя бы узнай, куда путь держит.

— Постараюсь, — не проявил особого энтузиазма Шерстнев, помянув про себя недобрым словом бывшего таксиста Семенова, который, по его убеждению, втянул его во все эти передряги. Его бизнес, пусть не в таких масштабах, шел неплохо и без знакомства с Гонтарем и его людьми. Но отказываться теперь от сотрудничества с ними — все равно, что привести смертный приговор в исполнение даже без его объявления.

Виталик не спешил и соблюдал все ограничения скорости. Он считал, что основные опасности теперь позади и только переживал за Поликарпа Сидоровича. Обогнав известную нам колонну, которая ему ни о чем не говорила, проезжая пост ГАИ, старался не смотреть в сторону инспектора, поэтому не заметил и Червонного. Лена молчала, перебравшись на заднее сиденье и свернувшись там в комочек. У парня тоже не было желания нарушать тишину. Помочь ее деду они не могли, а говорить об этом — только бередить душу. В том, что они думают об одном и том же, Шумилин не сомневался.

Червонный же вел машину на предельной для этого времени года скорости и минут через пятнадцать настиг их. Уже рассвело, он потушил габаритные огни и на большом расстоянии не привлекал к себе внимания.

Но подсознательная настороженность беглецов не отпускала. Сначала Виталик не придал значения маячившей вдалеке «девятке». Но то, что расстояние между ними не сокращалось и не увеличивалось, в конце концов показалось странным, и он решил на всякий случай проверить. Сбавил скорость почти до сорока километров в час — и «жигуленок» сбавил, увеличил до ста двадцати — и «жигуленок» увеличил.

— Возможно, это плод моего воображения, — нарушил молчание водитель, — но создается впечатление, что кто-то висит на хвосте.

Смуглова встрепенулась и посмотрела назад, напрягая зрение.

— У Червонного красная «девятка», — напомнила она.

— Но откуда ему здесь взяться? — недоуменно пожал плечами Виталик.

— Понятия не имею.

— Если наша догадка соответствует действительности, то меня интересует, сколько человек в их машине?

— Попробуй оторваться, — предложила девушка. За последнее время она привыкла к опасностям, и на ее сосредоточенном лице уже не читалось испуга, лишь трезвый расчет.

— Бесполезно, с передним приводом автомобиль легче держится на зимней трассе. Придется рискнуть.

— Что ты еще придумал?

— За поворотом я остановлюсь и вылезу, а ты сядешь за руль и продолжишь движение. Жди меня на автостанции ближайшего населенного пункта.

— Ты думаешь его задержать?

— Если получится.

— Вдруг мы ошибаемся?

— Лучший вариант. Тогда просто-напросто доберусь к тебе на попутке. И еще… Жди только полчаса.

Парень сунул документы в бардачок, а метров через сто за ближайшим поворотом свернул к обочине.

Шумилин притаился за небольшим снежным барханом, передернул затвор пистолета и направил его на дорогу. «Девятка» показалась из-за поворота, но, убедившись, что «Волга» не потеряна из зоны видимости, водитель сбавил скорость. Виталик сразу узнал Шерстнева. Когда «жигуленок» поравнялся с ним, он прицелился и дважды выстрелил в передний баллон. И неважно, один или оба выстрела попали в цель. Главное — машину развернуло и юзом стащило на обочину.

Павел никак не мог понять: стреляют ли по нему или это просто взрываются покрышки автомобиля. Вылез из салона растерянный и напуганный. Тут и увидел бегущего к нему вооруженного человека. Опять метнулся за руль, но услышал знакомый голос:

— Стой на месте, не то пристрелю!

Червонный уже имел возможность убедиться в решительности парня, поэтому имел все основания предположить, что тот действительно застрелит его на безлюдной зимней трассе. Выпрямившись во весь рост, он положил руки на крышу «девятки».

— Повернись ко мне, — последовала очередная команда. — Теперь объясни цель преследования.

— Кадык велел узнать, куда вы направляетесь.

— В общих чертах понятно. Выяснять подробности и удовлетворять любопытство по мелочам нет времени. — В это время из-за поворота вынырнул «москвич». Виталик сунул ПМ в карман. — Не дергайся, ты меня знаешь.

«Москвич» притормозил, и в приоткрытое окно выглянула довольная толстая физиономия.

— Помощь требуется, мужики?

— Сами справимся, запаску поставим и вперед, — ответил Виталик. — Теперь отдай мне из карманов документы и все деньги, — потребовал он у бывшего работодателя, когда опять остались вдвоем. Тот подчинился. — Чего стоишь? — посмотрел с ухмылкой на Шерстнева.

— А что еще делать?

— Разве не слышал: я обещал мужику, что сами с поломкой справимся.

— Менять колесо?

— Догадливый. Не обижайся, — смягчился Шумилин, когда Шерстнев уже принялся за работу, — сам за нами увязался.

— Ты меня отпустишь?

— Разумеется. Безработному не прокормить двоих, — пошутил собеседник.

— Готово, — оповестил хозяин автомобиля.

Виталик направил на него ствол.

— Двигай в поле.

— В спину стрельнешь?

— Была нужда без причины тратить на тебя пули. Иди и не оглядывайся. Окажешься на расстоянии недосягаемости выстрела — смело оборачивайся. Но не раньше, — строго предупредил парень. Усевшись за руль автомобиля, сжалился и крикнул вдогонку: — «Жигуленок» свой найдешь на автостанции ближайшего по трассе села! Документы оставлю в бардачке!

Червонный услышал, как заревел двигатель, но не рискнул обернуться.

Леночка Смуглова в напряжении всматривалась в ту сторону, откуда должен был появиться Шумилин. Лучше всего, думала она, если он придет пешком. Это означало бы, что их опасения оказались напрасными, а до села напарник добрался на попутке. Когда в поле зрения появилась красная «девятка», по спине Лены пробежал озноб. Теперь она думала только о том, кто находится за рулем. И только когда «жигуленок» остановился совсем рядом и из него вышел улыбающийся Виталик, почувствовала, как отпускает напряжение.

— Порядок, — открыл тот дверцу «Волги» со стороны водителя. Смуглова перебралась на пассажирское сиденье. И не успел парень опуститься рядом, порывисто обвила его шею руками и поцеловала в губы. Тот придержал ее, и поцелуй вновь получился долгим и приятным.

Дальнейший их путь до места назначения прошел спокойно, но в Беляевке их ждало очередное разочарование. Афанасий Тимурович Самсонов, фронтовой однополчанин и друг Поликарпа Сидоровича, год назад переехал на другое место жительства.

Все было заранее оговорено и за все, как говорится, заплачено, поэтому «Газели» и «фольксваген» свободно преодолели пропускной пункт и въехали на территорию аэродрома машзавода. Загруженный транспортный самолет и экипаж давно были готовы к вылету и ждали только нелегального груза.

Автомобили остановились в хвосте грузового лайнера, экипаж вышел, чтобы помочь быстрее загрузить ящики. Но непредвиденные обстоятельства заставили преступников изменить планы и действовать по-иному…

Пока Сушняков предъявлял охраннику на пропускном пункте удостоверение, требуя, чтобы его пропустили на аэродром, подоспели две бригады из его родного отделения милиции. Но они допустили ошибку, включенные сирены сразу насторожили торговцев оружием и их покупателей.

— Менты! — воскликнул один из чеченцев. Кадык мгновенно выхватил из-за пазухи пистолет и направил его на экипаж. Те в растерянности переминались с ноги на ногу.

— Немедленно в самолет, — произнес он тоном, не терпящим возражений.

— Мы так не договаривались, — неуверенно возразил командир корабля.

— Обстоятельства изменились. Живо, — повел стволом Ненашев. Под угрозой оружия летчики вынуждены были подчиниться. — Загоняйте «Газели» прямо в самолет, — отдал он распоряжение уже своим.

Подмигивая мигалками, с завыванием сирен автомобили милиции тормознули у авиалайнера, но преступники были уже внутри. В качестве трофея работники правоохранительных органов могли только довольствоваться брошенным «фольксвагеном» Ненашева.

Вскоре прибыла и команда руоповцев, поднятая по тревоге генералом Карповым. Пришлось пойти на переговоры, которые возглавил Сушняков как старший по званию.

— Вы окружены и сопротивление бесполезно, — сказал он из диспетчерской.

— Самолет набит оружием и боеприпасами, — ответил ему один из преступников. — Мы будем отстреливаться до конца, а в безвыходной ситуации взорвем лайнер вместе с экипажем, — пригрозил он.

— Как могло случиться, что ваш ИЛ-76 использовали преступники? — поинтересовался майор у начальника авиаотряда, который только что появился в диспетчерской.

— Мы разберемся, — ответил тот обескровленными губами. И школьнику было понятно, что в его ведомстве имела место по меньшей мере халатность со стороны руководства. «Газели» свободно пропустили на территорию. Ясно и то, что преступники если не в сговоре, то имели какую-то договоренность с экипажем.

— Разберутся они, — буркнул Сушняков. Повернувшись к диспетчеру, добавил: — Разрешайте вылет.

Он взял на себя смелость принятия такого решения. Если не выпустить преступников, то от взрыва пострадают еще несколько самолетов, находящихся в непосредственной близости, к тому же огромную роль играли жизни заложников. Он не верил, конечно, что летчики с бандитами заодно. Задержки с заработной платой вынуждают их калымить, идти на служебные нарушения и брать левый товар. Хаос, творившийся не в одном конкретном месте, а по всей стране в целом. А отсутствие порядка и приводит, считал майор, к подобным инцидентам.

Бандиты приняли курс на Ингушетию, но в последний момент передумали и запросили разрешения на посадку в Грозном, а там законы России не действовали.

На запрос местных властей из Ичкерии просто-напросто не ответили. Пришлось связаться с Москвой. После длительных переговоров вернули экипаж и лайнер, про оружие и остальных по-прежнему молчали.