Неспешно переставляя ноги, я понуро плёлся по чисто выметенной дорожке, выложенной цветной плиткой, ведущей от тренировочных полигонов прямиком к главному корпусу школы. После всего случившегося вместе с нахлынувшей на меня яростью куда-то подевались остатки сил, так что теперь мне казалось, будто я целиком и полностью состою из какого-то желе.
Мыслей особых не было, зато накатила апатия, и единственным сильным чувством колыхалось сожаление о том, что я так и не смогу стать чародеем, потому как меня сейчас, скорее всего, просто банально отчислят. Ну а что меня ещё могло ожидать? В первый же учебный день вот так вот загреметь на ковёр к директору из-за порчи школьного имущества
- это, можно сказать, своеобразный подвиг.
Денег, чтобы возместить разрушения, пусть даже половину, у меня просто-напросто нет. Откуда бы им вообще взяться? А отмазки, мол: «Это всё она! А я ни при чём!» - никто всерьёз не воспримет. Чай, не в детском саду, да и не стоит забывать, что белобрысая здесь уже давно учится и вроде как «своя», в то время как я в школе без году неделя, да и вообще на птичьих правах.
Хотя... на самом-то деле ведь всё так и было! И от этого факта становилось в разы тоскливее, чем даже от осознания того, что меня только что прилюдно отметелила хрупкая девчонка.
Я нашёл взглядом источник своих неприятностей. Дарья довольно быстро оправилась от испуга и сейчас вышагивала передо мной, гордо задрав голову, но при этом не ускоряясь и тайком подстраиваясь под мой темп. Это-то понятно. Никому неохота быть козлом отпущения, а практика показывает, что один получает всегда больше, чем двое. Даже если виноватых несколько, но первым под раздачу попал только ты, остальных накажут уже не так строго. Тем более что есть же ещё куча смягчающих обстоятельств, вроде пола или возраста, в результате чего крайним всегда оказывается ненужный человек.
Непонятно только одно: откуда девочка из элитной академии знает такие тонкости? Хотя с чего бы мне задаваться таким вопросом, скорее всего, у любой богатенькой принцесски имеется обширный опыт перекладывания своих проблем на чужие плечи. А по большому счёту, плевать!
Но вот на то, что я всё же оказался чародеем, - нет! Губы словно сами собой расползлись в улыбке. Я только что чувствовал силу! Был ей! Пусть недолго, но в момент, когда пелена ярости застила глаза, я ощущал себя несокрушимым! И пусть в те мгновения думал я совсем о другом, сейчас, слегка переварив произошедшее, могу сказать, это было просто очешуенно!
Настолько, что если потребуется, я готов в ногах у директора валяться, чтобы он только разрешил мне остаться. Честь, гордость - пустой звук на дне. Там выживают только крысы, готовые в любую секунду вцепиться в горло даже лучшему другу. В подобных ценностях нет ничего хорошего или достойного, но, как ни странно, пребывание в Таганской Нахаловке стало для меня отличной школой жизни, как я считал, закалившей мой характер.
Так что, хотя становиться беспринципным подонком я не желал, но готов был переступить через себя и унижаться, только бы не вернуться туда - в бездну безысходности. Однако всё же надеялся, что этого не понадобится.
Грег МакПрохор с нами не пошёл, а, загрузив класс выполнением какого-то комплекса и оставив очкастую девчонку за старшую, свалил в противоположную сторону. Это в какой-то мере обнадёживало. Может быть, всё же мой проступок не считают здесь таким уж серьёзным, раз конвоир не понадобился.
Ладно детдом, где для таких целей имелись несколько дюжих охранников, вооружённых палками, но даже в моей старой школе провинившихся учителя тащили на расправу самолично. Хотя, может, я чего не понимаю в местных порядках? Если подумать, а куда ты отсюда денешься? Сбежишь и лишишь себя будущего? Вряд ли даже клановые гордецы пошли бы на такую глупость. Тем более из-за подобной мелочи. Ну... по их меркам.
Мне же оставалось надеяться, что в ту сумму, которую уже внесли или только собираются оплатить за моё обучение «пиджаки», входит хотя бы частичная страховка возможного ущерба.
Так, погружённый в нерадостные мысли, я и добрёл вслед за Дарьей до знакомых уже дверей кабинета директора. В прошлый раз я не обратил внимания, но напротив, рядом с окном, стоял небольшой диванчик, видимо, предназначенный для посетителей. Его-то я сейчас и обжил, потому как на громкий стук Белоснежки хозяин кабинета не откликнулся.
Бояр Жумбрулович явно отсутствовал на своём рабочем месте, а секретаря, чтобы уточнить, где он шляется и когда его ждать, у директора не было. Может, по школе бродит, а может, уехал куда, или вообще, ведёт сейчас какой-нибудь урок - я слишком мало знал о его привычках и обязанностях, чтобы судить, но раз сказали идти сюда, собрался сидеть, пока кто-нибудь не появится. Одного косяка в день с меня хватит. Пусть видят, что я готов отвечать за проступки.
Дарья, сунувшаяся было к двери, прожгла меня, уже умостившего зад на диванчике, злобным взглядом - делить его со мной не решилась и, отойдя к соседнему окну, демонстративно уставилась во двор с лицом истинной княгини. Чем внезапно вызвала у меня приступ неконтролируемого смеха. Уж больно комично выглядела девица, пытаясь казаться надменной и неприступной, при том, что её заметно трясло то ли от пережитого испуга, то ли от страха перед директором.
Не знаю почему, но на меня это подействовало успокаивающе. Боится - значит чувствует себя виноватой! А вот я, наоборот, ничего такого за собой не ощущал. Даже больше - перестал волноваться из-за взорванной стенки. Чувством «всеобщей справедливости» я никогда не страдал - с такой болезнью на дне вообще не выжить. Да и Светлым Витязем не был, а потому перекладывать на себя проблемы Красной Девицы не собирался!
Да и вообще! Что это за тренировка такая: «Я, конечно, понимаю, что ты поставлен в неравные условия, но постарайся показать всё, что умеешь...» Обалдеть и не встать, блин! Вы научите сначала хоть чему-нибудь, прежде чем ставить в пару к психованной девке вообще без каких-либо тормозов!
Почувствовав, что начинаю заводиться, я потряс головой и постарался переключиться на какую-нибудь другую, более приятную тему. Ждать пришлось недолго. Минут через пять послышались гулкие шаги, и в коридоре, вынырнув из бокового перехода, появились директор с мистером Грегом.
Поздоровавшись с нами кивком, Бояр Жумбрулович, одетый так же, как и вчера, достал из кармана связку ключей и, повозившись, отпер свой кабинет, после чего махнул рукой, заходите, мол, «хулюганы». Первым, громыхая металлическими сабатонами, в дверь с трудом протиснулся физрук, затем я, а последней, с небольшой задержкой, бледная, под цвет наших волос, Дарья. От прежней надменности на лице девчонки не осталось и следа, зато трясти её стало ещё сильнее.
Директор, поставив посох в стойку возле стены, устроился на своём месте, кивком указав нам на стулья, и, когда мы повиновались, а физрук прислонился спиной к стене за его правым плечом, Бояр Жумбрулович, сложив руки в замок, принялся сверлить нас нечитаемым взглядом. Так, в тишине, под тиканье настенных часов прошла минута, затем другая. Молчаливость директора начала меня напрягать, а уж девчонка, буквально плюхнувшаяся на свой стул, будто из неё все кости вынули, казалось, забыла, как дышать, и сейчас смотрела на старикана, словно кролик на удава.
«Блин, да что тут такое с нарушителями делают, чтобы в подобный ужас впадать?» - я встряхнулся, отгоняя подступивший к сердцу холод, не став изображать из себя пай- мальчика, нахмурился и сам уставился деду в переносицу.
Знаем мы эти приёмчики! Нас на мякине не проведёшь...
Бояр Жумбурлович ещё немного подавил на психику, затем, тихо крякнув, усмехнулся и отвёл взгляд. Дарья облегчённо всхлипнула, а мистер Грег коротко хохотнул, но тут же умолк и вновь застыл, словно металлическая статуя.
- Да... Антон. Задал ты мне задачку... - старикан, сосредоточившись на мне, покачал головой, вновь принимая облик доброго дедушки. - Я, конечно, ожидал от тебя проблем, но не в первый же день. Однако оказывается, сюрпризов в тебе даже больше, чем утверждала Ольга Васильевна. И главное - каких! Последний раз новый аспект описывали более ста лет назад... А этот твой «взрыв» так и вовсе не укладывается в стандартную классификацию.
- Это хорошо или плохо? - поняв, что сию секунду из школы меня никто выкидывать не собирается, я рискнул подать голос.
-- Пока только хлопотно, а там... посмотрим, - директор перевёл взгляд на девушку. - Да-а- арья, ну от тебя-то я подобного вообще не ожидал!
Девушка, тихо всхлипнув, сжалась, уставившись на лежащие на коленях подрагивающие руки, и вся как-то сжалась. Ей сейчас явно очень хотелось стать невидимой, ведь, как я уже ощутил на своей шкуре, она это умела. Вот только провернуть подобный фокус перед директором смелости не хватало.
- Первое, чему мы вас учим, - это дисциплина. Неисполнение приказа командира при отражении прорыва может поставить под угрозу если не весь полис, то несколько районов точно! - ровным, хорошо поставленным голосом с осуждающими нотками, словно бы плетя кружева, продолжал старик. - А это десятки, а то и сотни тысяч жертв! И что? Вдруг мне сообщают, что одна из лучших наших учениц не просто не подчинилась команде наставника, а продолжила избивать своего одноклассника и даже, возможно, пыталась его убить. Ты ведь знала, что у Антона проблемы с энергетической системой и оперировать живицей он пока не может, так?
Девушка молча кивнула. Покуда директор говорил, она всё ниже и ниже опускала голову, но только сейчас я заметил, что белобрысая беззвучно рыдает, мелко вздрагивая плечами. Видимо, в местном табеле нарушений её косяк был гораздо больший, чем мой. Хотя, в свете слов директора, оно и понятно.
Снесённое можно отстроить, сломанное починить или заменить, а вот нарушение или, точнее, игнорирование приказа, если здесь всё так серьёзно, бьёт напрямую по репутации будущей чародейки. Ведь если даже во время спарринга в мирной обстановке у белобрысой так сносит крышу, то что будет на реальной миссии, случись, например, погибнуть одному из членов команды?
А если действительно прорыв? Можно ли будет доверить ей ответственное задание? Ведь если по её вине твари проникнут за Стену - мало никому не покажется! Казалось бы, маленький инцидент, зато серьёзный звоночек для будущих «отцов-командиров». И это, если не принимать во внимание то, что я ей, вообще-то, ничего такого не сделал!
Конечно, я, как и любой житель полиса, слышал многочисленные рассказы о том, что чародеи, не состоящие в гвардии или клановых дружинах, птицы вольные, строем ходить не обученные, да и вообще, очень эгоистичные и эксцентричные личности. Убить человека для них раз плюнуть, а законы так и вообще не писаны. Что из этого правда, а что нет, мне ещё только предстояло выяснить, но одно я сейчас понял и взял на заметку: командир для чародея - князь, а его слово - закон!
Касательно же слов о том, что белобрысая хотела меня убить - признаться, они меня не зацепили. Во-первых, я в этом сильно сомневался. Не похожа была Дарья на безжалостного маньяка, способного забить человека голыми руками, ну, или обутыми ногами. Скорее, произошедшее походило на вымещение на мне какой-то обиды. Дескать, сейчас изобью и прощу! А за что? Да кто её разберёт! Она ещё в лаборатории на меня ни с того ни с сего наехала. Может, с парнем поссорилась, а может быть, цвет волос не понравился...
Ну а во-вторых, не получилось бы у неё меня убить. Это я сейчас точно чувствую. Пока летал туда-сюда по полигону, действительно думал, мне кранты! Да и вообще, если припомнить, то по отношению к синеволосому почти-чародею, которого поломала Лина, физрук проявлял куда больше эмоций, нежели ко мне, «обычному парню», изобразившему из себя пушечное ядро. А это заставляло задуматься: то ли Грегу на меня просто плевать, то ли он что-то знает, а может быть, увидел или почувствовал.
- Бояр Жумбрулович, я не думаю что всё так серьёзно, - подтверждая мои мысли, вставил мистер МакПрохор. - То, что Дарья приказ не выполнила, в этом, конечно, ничего хорошего нет, и это её не красит, но вот «убийство»... Вряд ли она смогла бы, я вам уже говорил... да и угрожай ученику какая-нибудь опасность, я бы непременно вмешался...
«Ага, - мысленно фыркнул я. - Как по мне - ты как стоял и смотрел, так и продолжил бы... Опасности он, видите ли, не видел. Зато я насмотрелся!»
Рыжеусый, усмехнувшись, посмотрел вначале на девушку, а потом на меня.
- Скорее уж наоборот, я бы сказал, - мужчина развёл руками. - Ну знаете, как зто у детишек бывает, мальчишки девчонок за косы дёргают, внимание привлечь хотят, те их портфелями лупят с той же целью. А что? Антон парень видный. Не клановый, конечно, но пять кругов в подавителях осилил с ходу.
«Вот не надо мне такого счастья!» - беззвучно вскричал я, поймав на мгновение полный ненависти взгляд Белоснежки, брошенный на меня из-под прикрывавших лицо волос.
- Неплохо, однако. Но, надеюсь, ты понимаешь, что этого мало? Даже чтобы догнать одноклассников тебе, Антон, ещё нужно как следует потрудиться. И это касается не только физической формы, - директор, быстренько переключившись, строго посмотрел на меня, дескать, понял ли, проникся? - И не стесняйся подходить за помощью к учителям. Они здесь именно для того, чтобы помочь, дать знания, а не просто вбить информацию без понимания и осмысления. Но об этом мы ещё с тобой поговорим отдельно.
Я быстро закивал, едва сдерживая счастливый вопль. Я остаюсь!
Ради этого готов каждый день разговаривать на любые темы, включая миграцию невидимых розовых пони-единорожек и плодоносность мохнатой выхухоли в зависимости от климатического пояса Земли и близости к полисам. Да сейчас для меня даже нудные нотации звучали прекрасней пенья соловья. Волевым усилием я заставил себя удержать на лице выражение раскаяния. Пусть видят, что я хороший.
- Но продолжим. Думаю, мы не будем касаться личностных взаимоотношений, так как никто не пострадал, если, конечно, впредь подобное не повторится, - старик задумчиво побарабанил пальцами по столешнице. - Я тоже не думаю, что Дарья пыталась убить Антона. Скорее, не соразмерила силы, увлеклась и не смогла вовремя остановиться. Однако оставить без внимания факт игнорирования приказа я не могу...
Девушка чуть приподняла голову.
- Так как нарушение это первое за долгое время, думаю, обойдёмся двумя неделями работ на кухне, - хмыкнул старикан. - Как раз будет время привести в порядок мысли и чувства. А в качестве нагрузки подтянуть Антона по основным предметам. Он присоединится к тебе в нелёгком деле помощи поварам. Ты же, надеюсь, не думал, что разрушение школьного имущества сойдёт тебе с рук безнаказанно?
- Да! То есть, нет! То есть... - уф-ф-ф, вот это было настолько неожиданно, что я аж запутался в словах, пришлось выдохнуть, чтобы прийти в себя. - Не думал и готов отработать. Только, может, я как-нибудь сам, отдельно...
- Антон, жизнь чародея трудна и полна опасностей, а у многих ещё и неоправданно коротка! Так стоит ли самому плодить проблемы, о которых в будущем ты можешь горько пожалеть?
- Бояр мягко улыбнулся и, навалившись на стол, продолжил: - Что ты знаешь об Уроборосе Железном Змее, что оплетает своим телом корни Великого Древа и кусает себя за хвост?
- Ну... он вроде как символизирует бесконечность существования и круговорот бытия, а также исполнения долга служения полису и защиту от внешних сил, - неуверенно ответил я, не очень понимая, с какого перепуга разговор зашёл о религии. - Так же как Древо означает рост и обновление...
- Не только. Уроборос не зря называется «Железным Змеем» и изображается в виде шипастого создания со страшными клыками, - тяжело вздохнул директор. - Уроборос - суть круг боли и ненависти, что сковывает жизнь каждого чародея от его рождения и до самой смерти. Круг, разорвать который не дано никому.
- Правда? - я нахмурился. - Я не часто посещал с родителями проповеди, прежде чем оказаться в детдоме, но ничего подобного про Великого Змея там не говорилось...
- Так это обычным людям знать и не следует, - старик откинулся в кресле, не отпуская меня взглядом. - Я ведь не зря сказал «чародея», а не «человека». Чародеи одного полиса убивают чародеев другого, порождая тем самым страдания и плодя месть. Мы уничтожаем духов и прочих тварей, но и привлекаем их внимание, самим своим существованием рождая боль и смерть. Однако исчезни мы - и за нами последует остальное человечество. Эта истина не для простых людей.
Бояр Жумбурлович тяжело вздохнул и переключил внимание на притихшую Дарью.
- Сейчас вы ещё совсем дети, и все ваши обиды друг на друга легко разрешить, но при этом не сомневаюсь, что у каждого из вас уже имеется зуб на кого-то из взрослого мира. Жизнь чародея как ствол Великого Древа, чем сильнее он и старше, тем сильнее сжимают его кольца Уробороса, тем больнее впиваются в плоть острые шипы ненависти, пока однажды верный слуга не станет причиной его смерти. А потому не стоит плодить взаимные обиды, чтобы потом при первом же удобном случае вцепляться соратнику в горло! Ненависти вокруг нас и так хватает, и если вы не научитесь прощать хотя бы друг друга, то однажды Москва просто повторит судьбу Константинополя. Думаю, что никто из вас не хочет подобного исхода. Поэтому учитесь взаимодействовать даже с неприятными вам людьми, ведь вы можете ошибаться, и однажды именно они придут на помощь в самой трудной ситуации. Ну а касательно вас двоих, разобраться во взаимоотношениях, как я уже говорил, у вас времени будет достаточно.
Я кивнул, мол, хорошо, а Дашка возражать не посмела. После озвучивания наказания она вроде успокоилась и больше не рыдала, но всё ещё была похожа на маленького мокрого котёнка, отчего желание оберегать и защищать эту малявку усилилось в несколько раз.
Вот ведь бабья порода. Приходилось напоминать себе, что передо мной злобная стерва, буквально полчаса назад пытавшаяся оторвать мне голову, кто бы что ни говорил.
- Раз всем всё понятно, можете быть свободны. Идите, приводите себя в порядок и поторопитесь, а то на обед опоздаете. Заодно узнаете по поводу отработки - приказ я сейчас напишу, - Бояр Жумбрулович вновь стал похож на доброго дедушку, дающего наставления внучатам. - Да, Ольгу Васильевну, по поводу случившегося у тебя, Антон, прорыва, я в известность поставил. Не скрою, несмотря на разрушительность произошедшего, рад, что она не ошиблась на твой счёт. И хотя впереди у тебя много работы, начало уже положено. Дарья, ты ведь тоже числишься лаборанткой? Помоги согласовать время вашего наказания, чтобы оно не мешало остальной деятельности. Идите.
Мы вразнобой попрощались и быстренько вышли из кабинета. Ну, точнее, я выскочил пулей, а белобрысая выползла, словно пыльным мешком ударенная. Видал я такое в старой школе у отличников. Стоит раз получить плохую отметку или в чём-то накосячить, они тут же сдуваются, словно жизнь закончилась.
А ведь, по сути, ничего страшного не случилось. На кухне поработать две недели? Ха! Зто ведь кухня! Зто тебе не в карцере без еды и воды чалиться. Тем более тут, где повара самые добрые, каких я только встречал. Так что жизнь хороша! А что учёбы много, да ещё и тренировки, похоже, придётся усилить - так это всё ерунда! Прорвёмся!
Не обращая больше внимания на девчонку, я рванул бегом в раздевалку третьего корпуса. К директору мы припёрлись как были - в спортивной форме и берцах, - а я вдобавок ещё и собрал на себя большую часть грязи и пыли со спарринговой площадки. Да и бетонная крошка элегантности не предавала.
Так что стоило помыться и переодеться в чистое, благо душ имелся и даже - о чудо - с горячей водой. Нереальная роскошь в моей прошлой жизни. У нас в детдоме и холодную-то давали, в основном, ржавую и с перебоями, так что, бывало, неделями не мылись.
Трубы прорывало часто, но менять их только ради нашего удобства никто не собирался. Просто перекрывали воду и ждали, пока у служащих дворницкой дойдут руки поставить хотя бы временную заплатку. А так как контингент там был пьян с самого утра, случалось это чаще всего перед инспекционными проверками. Ну а мы в то время спасались, благодаря колодцам с колонками, снабжёнными ручными насосами, доступ к которым обычно приходилось покупать у их самозваных хозяев из бандитских старшаков.
Натянув на чистое тело школьную форму, я всё так же бегом кинулся в столовую. Вот уж куда опаздывать желания не было. И мои старания оправдались. Наш класс всё ещё находился в помещении, пусть и не в полном составе, ковыряясь в своих тарелках. Привычно подхватив свободный поднос, я встал к раздаче. Кроме горячего, блюда уже были разложены по тарелкам, и в количестве съеденного никто никого не ограничивал, а потому я тут же ухватил две порции салата из свежих овощей.
За два года я уже почти забыл, что это такое. Достать свежий огурец или помидор детдомовцу в Нахаловке было, наверное, так же сложно, как пачку сахара. Хотя если очень припёрло, и не брезгуешь гнильём, то на рыночной площади по вечерам, после окончания торга, подобное угощение валялось под ногами, и никто не запрещал детишкам на свой страх и риск составить конкуренцию крысиному племени. А уж покопаться в мусорных баках уровнем выше для вечно голодной мелюзги из младших групп было сродни походу в дорогой ресторан.
Мне же не позволяли подобного заявленный статус и врождённая брезгливость. Да и не сказать, чтобы прямо так уж не хватало еды, другое дело - её вкус, но это вторично. Нет, я не обкладывал младших данью и вообще не брал лишнего у своих, просто работал за сахар. А вот его уже можно было обменять на многое. Например, пары кусков рафинада хватало, чтобы как следует набить пузо в любом трактире. Главное, особо в тарелку не всматриваться и не интересоваться, из чего приготовлена еда. Откровенной крысятины или, упаси Древо, человечины там точно не было, если только в совсем уж дикие места не забредать, но о свежести продуктов и о том, мяукало или гавкало мясо, до того как попало в котёл, можно было только гадать.
Что же касается овощей, да и прочих продуктов, и то и другое в изобилии имелось лишь у кланов, правда, ходили слухи о гигантских гидропонных фермах где-то на севере полиса. Вот мне, оказывается, и повезло своими глазами увидеть и попробовать одну из городских легенд. А потому сдерживать себя я не собирался.
Хлеб, два компота, большая тарелка куриного супа с макаронами-рожками и громадная груда перловой каши, которую здесь никто не ел, щедрой рукой растроганных поварих политой соусом и накрытой шницелем размером с большую шестерёнку мобиля-паровика. У меня от одного запаха закружилась голова, а рот наполнился слюной.
Благодарно кивнув улыбающимся мне женщинам, я бегом добрался до стола, где уже сидели Ульрих с толстым Борисом, и, плюхнувшись на свободное место, принялся орудовать ложкой. Вкусную еду в детдоме на дне очень быстро учат ценить. И сжирать лучшие куски ещё не доходя до стола, а то старшаки отберут. И это при том, что меня старались лишний раз не трогать.
Мелкие же всегда ходили голодные, и некоторых, например, пятилетнюю Алёнку, я даже в тайне подкармливал. До тех пор пока в шесть лет она внезапно не исчезла. Нам тогда сказали, что её удочерили, но я, пробравшись на третий уровень к дому «её новых родителей», за три дня так ни разу и девочку не увидел.
- Ты что? - удивился Борис, глядя на мой поднос. - Неужели перловку любишь?
- Ну да! - пожал я плечами. - Вкусно ведь!
Естественно, сейчас я вёл себя не как в детдоме, а ел, хотя и быстро, но аккуратно, да и за столом оказался не самым большим обжорой. Удивительно, но главным чревоугодником оказался не Камыш, как можно было подумать, глядя на его телосложение. Хотя и он подкреплялся основательно, взяв сразу три порции второго и закончившиеся до моего прихода мясное рагу с капустной солянкой.
«Главным по тарелочкам» оказался худющий как жердь Шмель, обложившийся порциями, словно строил из них новую Стену полиса. Три порции салата и четыре супа, пять шницелей, правда, не шибко больших, и огромное блюдо жареного с овощами риса, а также море разливанное компота. И всё это планомерно исчезало в ненасытной утробе «резинового» мальчика. Я даже украдкой пнул ногой Бориса, мол, нам-то прятаться не пора? А то мало ли с таким-то аппетитом...
- Не обращай внимания, - толстяк пригубил сладкий напиток. - Мы поначалу тоже пугались. Это эффект его вторичного аспекта - высокий метаболизм. Вот и приходится Ульке хавать как не в себя.
- Фе фажыфай мемя фак, - с набитым ртом пробурчал худой и с трудом проглотил кусок мяса в панировке. - Лучше уж Шмель, всё равно Нинка уже весь мозг всем им выела. Чего тебе назначили-то?
- Две недели на кухне, - скрывать наказание я не собирался. - Вместе с чокнутой Белоснежкой. Она всегда такая безбашенная, или я удостоен особенного отношения?
- Да как сказать, - толстяк пожал плечами. - Бывало у неё поначалу. Стремилась доказать всем, что круче её только горы. Ну и частенько перебарщивала, как с тобой примерно, правда, первый раз вижу, чтобы кто-то оказался настолько крепким, как ты.
- Кстати, Антон Каменский, - я протянул соседу руку. - Честно говоря, не думал, что выживу, сам знаешь, наверное, что я вообще этой вашей живицей не владею.
- Борис Цимбалюк, - ответил он на рукопожатие, - но можешь звать меня Камышом.
- Очень приятно, - улыбнулся я. - Тогда я Белый. Так ещё в старой школе погнали.
- Взаимно, - кивнул толстый. - А живица, она не наша, она и твоя. И скажу прямо, Антон силён.
«Ну да, - мысленно хмыкнул я. - Лестно, конечно, но вот как реально биться с подобным монстром, как ты, я вообще не представляю!»
- Так что там с Дарьей?
- Да вроде бы была она такой раньше, но года два как успокоилась. Да, Уль?
- Блин, достал! Ну, первые пару лет Дашка из отработок не вылазила. А потом стала сдержанней, но иногда, когда тронешь её, могла дать жару. Три года назад после турнира получила титул абсолютной чемпионки школы по рукопашному бою без использования печатей. И тут же обернулась пай-девочкой, - Шмель пригубил компот. - Правда, в спарринги с ней мало кто вставал - обычно Дарья с мистером МакПортером работала.
- МакПортером?
- Ну, физрук «МакПрохором» стал, когда к нам переехал, а так - Грег МакПортер, переделал себе фамилию в честь какого-то дедка.
- Хм...
- Да неважно это, - отмахнулся Шмель. - Ты представь, как мы удивились, что он тебя с Дашкой выпустил. Наверное, посчитал, что такой опытный боец, можно сказать, его воспитанник и почти инструктор, не наделает глупостей... А уж когда ей башню сорвало... честно говоря, я думал, что тебе конец! Уж извини.
- Да эта мелкая... - за спиной что-то грохнуло, и я чуть не прикусил себе язык от неожиданности.
Все повернулись к источнику звука, и я тоже, чтобы увидеть за соседним столиком, буквально в шаге от меня, белобрысую, невозмутимо поднимающую стул.
- Прошу прощенья, выскользнул из рук, - приторно медовым голосом проворковала эта стервозина и полосонула по мне злобным взглядом. - Антон, не забудь, что нам нужно подойти насчёт отработки.
- Слушайте, а как тут с медициной? - я демонстративно отвернулся, не удостоив девушку ответом. - Мистер Грег говорил, что Борислава за неделю на ноги поставят, а вот с болезнями как? Часто проверяют? На бешенство, например?
- Спасибо, я наелась...
Звякнула ложка, и все, кроме меня, демонстративно поглощавшего обед, проводили взглядом покинувшую столовую белобрыску.
- На дне все такие психи, как ты? Чудом ведь жив сегодня остался и опять нарываешься, - Ульрих покачал головой. - Не спешил бы ты заводить врагов, Антон, а то Дашка, она ведь резкая, но при этом простая, как барабан. Даст в морду и успокоится. Но ведь нарваться можно и на такое гуано, что будет тебе в глаза угодливо хихикать, а потом подставит по полной.
- М-да? - буркнул я. - Ладно... разберёмся.
От моих слов у парня явно дёрнулась щека. Похоже, не всё так благополучно в элитной школе, как кажется снаружи. И сумасшедшие девки не самое страшное, что может случиться на жизненном пути чародея. Вот только согласиться со Шмелём я не мог. Пусть их компания приняла меня хорошо, но даже им я до конца не доверял. С чего бы?
Все они уже повязаны между собой долгим общением, я же чужак. Кроме того, он сам сказал, что кинуть может даже тот, кто сейчас тебе улыбается. Конечно, это не значит, что я прямо сейчас собираюсь прекращать налаживать связи! Всё же одиночке гораздо тяжелее выжить - уж за последние два года я это, можно сказать, печёнками прочувствовал. Но и настороже быть не помешает. Меньше говори - больше слушай, хороший девиз на все случаи жизни. А пока попробуем разжиться информацией.
- Такое уже было, верно? - я закончил с салатом и супом и вгрызся в сочный шницель. - Иначе ты бы не завёл об этом речь.
- Угу, только доказательств у нас нет, - Ульрих с Борисом переглянулись. - А у тебя нет причин нам доверять.
- Всё так! - я с важным видом кивнул. - Но я предпочитаю выслушать всех, кому есть что сказать, а затем уже самому делать выводы, кто прав, а кто виноват.
- Разумно. Тогда слушай. Обычно классы у нас всегда укомплектованы полностью, - Шмель вновь принялся жевать, попутно понизив голос так, чтобы его было не слышно другим. - Попасть сюда сложно, если ты, конечно, не клановый или не связан с крупной гильдией. Нужно быть реально гением, как бы «скромно» это ни звучало. Но это один из немногих шансов войти в будущем в элиту полиса. Поступить в академию по выбору, даже военную, а после выпуска и отработок попасть в Кремль. Или создать свой отряд, а может быть, даже гильдию. Поэтому каждый из нас готов зад рвать за такой шанс, уж извини за грубость, и все понимают цену ошибки. И представь, что один из тех, кто сумел забраться на вершину с самых низов, отучиться тут восемь лет, вдруг убивает другого ученика.
- Поверь, представить я могу всё, что угодно, да и сам понимаешь, убийство убийству рознь. Всякое в жизни бывает, однако, судя по всему, у тебя на этот счёт имеется какое-то иное мнение, отличное от официального? - секреты секретами, а шницель сам себя не съест, так что я опять приналёг на второе. - Но если всё так серьёзно, то вряд ли это дело обошлось бы без тщательного расследования. Директор не похож на человека, который поверит пустым слухам, «случайно» оброненному платку с вензелями или найденному в «нужном месте» окровавленному ножу. Всё-таки, блин, это академия чародеев, а они в следственных делах вроде как покруче любого спеца из гражданских...
- Всё так, конечно, там даже опытная команда чародеев работала, вот только... Понимаешь, поссорились они до этого сильно, и угрозы прилюдные были, - влез в разговор Борис. - К тому же повязали Олега прямо над телом! Вот только сам он утверждал, что не делал этого. Точнее, дрался, конечно, но не с человеком, а с вылезшим из Леса элементалем. Понимаешь?
- Слушайте, ребят, вот без обид! Я чалился в тюряге всего несколько дней, но таких баек наслушаться успел, куда там вашей, - может, для местных такая попытка отмазаться казалась правдоподобной, но у меня она вызывала лишь смех. - И главное, все как один твердили, что они не виноваты. Даже мужик, которого взяли, когда он топором ещё живую жертву на куски рубил. Тоже, кстати, говорил, что духи его заставили. Дескать, таким образом он Древо защищал от паразитов в человеческом обличим.
- Мы его восемь лет знали. Он парень вспыльчивый и на язык несдержан, но при этом отходчивый. Мог психануть, а через десять минут как ни в чём не бывало опять разговаривать, - Ульрих нахмурился. - Это все знали. А у нас на самом деле иногда духи из Леса на территорию забредают. И, кстати, за три дня до происшествия действительно прибили земляного. Не элементаля, конечно, да и нет их тут вообще. Не успевают вырасти.
- Совпадение. Либо попытался закосить под дурака, типа думал, что это монстр, - меня рассказ не впечатлил. - Ну, если уж пытаться его оправдать, то можно сказать, что это наведённая иллюзия. Чародеев здесь учат или нет, в конце-то концов! Я вот до сегодняшнего дня и знать не знал, что бывают серые девчонки, состоящие из дыма, или вообще невидимые су... стервы.
- Да... в том-то и дело, - тяжело вздохнул Борис. - Не было там использовано ни иллюзорных чар, ни туманящих разум, ни соответствующих техник. Говорю же, целая рука чародеев с Васильевым во главе по просьбе директора землю носом рыла. А это, на секунду, элитный магистр и четверо сильных мастеров со специализацией на разведке и поиске!
Кто такой Васильев, и чем он знаменит, я даже близко не знал, но, сделав «понимающее» лицо, покивал.
- Слушайте, ребят, - я отложил ложку и сложил руки в замок. - Мне жаль вашего друга, но раз уж и чародеи ничего не накопали... Хоть следы-то элементаля нашли?
- Нет... - покачал головой Шмель. - Только застарелые остатки живицы с этим первостихийным аспектом, но, сам понимаешь. Это же «Лес», так что она могла быть вообще чья угодно. А следов нету.
- Ну что я могу сказать... - я пожал плечами. - Как ни крути, а все факты явно против этого Олега.
- Вот и все так говорят. Но мы тут в архиве покопались, когда подрабатывали летом, оказывается, были ещё такие случаи. - Борис перешёл на таинственный шёпот. - Три и пять лет назад. Только там до убийства дело не дошло. И оба раза зачинщики утверждали, что нападали не на человека, а на духа.
- О как. А чародеи что, до вас архив перекопать на похожие случаи не догадались?
- Так кто ж их знает-то? - пожал плечами Борис. - Перед нами же не отчитывались...
- И вы, я так понимаю, перетёрли с этими парнями? Или их тоже выгнали? - не то чтобы мне было прямо так уж интересно, но подобное совпадение выглядело забавным.
- Ага, говорили. И нашли кое-что общее. Вот только доказательств у нас нет, - Ульрих скрипнул зубами. - А то мы бы сами разобрались с ублюдком.
- Давай уже не томи, - никогда не любил театральные паузы. - Чего нарыли-то такого, на что профи внимания не обратили?
- Короче, у всех у них за месяц-другой перед происшествием случился конфликт с Комичёвым. Это парень из нашего класса. Вон он сидит, - Борис легонько кивнул в сторону столика, за которым в одиночестве спиной к нам обедал ничем не примечательный парнишка. - Он гильдейский, но аспект у него дерево. Мутный тип. Пять лет с нами учится. А тот пацан, что тогда подрался, был его первым соседом по комнате. Они вроде тоже чего-то там не поделили.
Я ещё раз посмотрел на «подозреваемого». Помню его на уроках: типичный батан, «соплёй перешиби», в роговых очках, что довольно странно для чародея, с непослушной копной русых волос, подстриженных под горшок.
- Деревяшка и в гильдии? - нахмурился я. - Я думал, они все клановые...
- Разное бывает...
- И как он это всё провернул? - если этот хмырь может контролировать других, значит, весьма опасен, только почему за ним самим тогда не следят?
«Или как раз следят! - подумал я. - Матёрого чародея вроде как хрен засечёшь, если он сам того не пожелает...»
- А мы не знаем! - на меня смотрели две пары настолько наивных детских глаз, что аж захотелось сплюнуть. - Поймать его так и не удались. Прижать, чтобы раскололся, тоже не получается - он, чуть что, бежит к завучу. Короче, пока присматриваем за ним, а там видно будет.
- Ну... а как он хоть дерётся-то? - потерев переносицу, я посмотрел вначале на Шмеля, а затем на Бориса.
Как я понял из своего первого урока, стили рукопашки каждого моего одноклассника достаточно уникальны и напрямую завязаны на внутреннюю силу и предрасположенности. Уверенным на все сто процентов я не был - я в школе-то всего один день, но, просто посмотрев на возможности человека, вполне реально оценить его потенциал.
Правда, есть ещё чары, и я совершенно не в теме, как они соотносятся с руко-ного- маханием. Да в любом случае не один я здесь такой умный.
- Да хреново он дерётся, - отмахнулся Борис. - Для деревяшки так вообще позорно. «И это всё? - я чуть было не подавился перловкой. - Это так вы за ним наблюдаете?»
- Так, ладно! А теперь - внимание - вопрос: вот нахрена вы мне всё это рассказали? - я почувствовал, что у меня шарики за ролики заходят.
- Потому что ты учишься на месте Олега, - с уверенностью сказал Шмель. - И хотя бы в память о нём должен помочь нам прищучить эту тварь.
Вот блин, не думал, что на меня ещё и чужие долги повесят. Я не считал, что занял чужое место, хрен вам в рыло с такими предъявами! И я не альтруист, чтобы за кого-то спину гнуть. Но кое в чём эти двое правы, если всё так, как они мне расписали, Комичёв опасен. Можно было, конечно, послать юных мстителей куда подальше, вот только очень это похоже на «проверку на вшивость», провалив которую можно вообще забыть о друзьях- одноклассниках. К тому же что я, собственно, теряю, приняв их предложение? Да ничего - просто немного поиграем в чародеев-детективов.
- Ладно, посмотрим, что можно сделать, но особо на меня не рассчитывайте, - я вытер тарелку кусочком хлеба, собирая последние капли соуса. - Я не сыщик, я больше по головам дубиной лупить умею. Но, если что, я с вами.