2598 год AD. Среда 23 мая по г. ч.к. Виртуальная реальность игры «Освобождение Терры». Город Стамбул, ныне Улей клана инопланетян расы рептилидов «Яма — Ан — та».

Десантный бот заложил очередной вираж, уходя от ревущего потока плазмы. Меня бросило к стене, но я устоял на ногах, вовремя ухватившись за ближайший поручень.

— Так вот, тут главное — не пытаться целиться самостоятельно. Он сам всё сделает! Тяж — бой машина умная, а твоё дело только на гашетку давить, да с врагами перекрестье совмещать, — Валера похлопал свой тяжёлый боевой экзоскелет, больше похожий на маленького меха, по блестящему полированному плечу, — а если сам начинаешь целиться, ничего хорошего не получится.

— Не, не моё это! — я покачал головой. — Пробовал как‑то. Ещё когда за Прагу с прусаками воевали. С тех пор так и пылится в ангаре.

— Да, в Чехии пруссы нам знатно всыпали… — Валька отщёлкнул со своего кесо — костюма пластину наплечника, и, повертев её в руках, недовольно хмыкнул, — протухла вафля. Вот почему всегда так не вовремя?

— Следить за шмотками надо, — довольно грубо ответил я, — а не клювом в последнюю минуту щёлкать.

Вытянув перед собой руку, он взмахнул ей, будто отгоняя от себя надоедливую муху, и перед ним вспыхнул интерфейс игрового меню. Покопавшись во всплывающих окнах, Валя поморщился, пару секунд выбирая что‑то из длинного списка своего инвентаря, и наконец, решившись, нажал на нужную строку. В руке у него появилась новая наплечная панель. Характеристики её узнать я, конечно, не мог. Для этого нужно было быть её владельцем, но выглядела она гораздо круче, нежели та, которую приятель показательно дезинтегрировал на кучку чипов и плашек со сжатым металлом.

— Вот ты Денис ругаешься, а на пражском ивенте точно так же было. Я в бой как пошёл — с иголочки. А немчура мне три тяж — боя по винтикам разобрали, ты ж помнишь, я тогда почти на тысячу баксов просел!

— И пятёрку поднял на трофеях! — отрезал я. — И вообще, у нас была простая задача — тащить локу до прибытия ударной группы. Что мы и делали!

— Ну да, порвали нас тогда, что тузик грелку!

— Но Прага то наша! Значит, мы со своей задачей справились! Не знаю, что там у Козловского с основным составом Альянса не заладилось — молчит как партизан, и на форуме ничего написано не было. Но я, например, вполне доволен своей частью навара. К тому же мы не только город у ксеносов отбили, а ещё и крейсер прусского Альянса уронили и распотрошили. Благодаря этому против нас сегодня не вся сборная солянка собралась. Кому охота обриталки терять.

— По местам! Стамбул на горизонте! — заорал в громкоговорителе голос Ильи, нашего пилота. — Зафиксирована домна ксеносов! Замечены многочисленные враждебные цели! Идёт идентификация!

— Быстро! Быстро! — затрещал в коммуникаторе шлема голос второго рейдлидера, Ивана. — Отделения по машинам! Тяж — боям приготовиться к отстрелу! Меха, код красный. Десантируешься первым! Пауканы на броню.

О! Последнее — это про меня. Я — Паукан. Точнее, это моя специализация в игре — «Power sydrakan», по классификации принятой в Американском Демократическом Содружестве Планет. Или, по — нашему, просто «егерь». Не самая популярная, но и не самая трудная роль.

Русско — имперское игровое комьюнити, конечно же, не согласилось с официальным названием, и какое‑то время использовало английскую транскрипцию «сайдракан». А потом кто‑то, копаясь в подборках сохранившихся ещё с двадцать первого века архивных видео, наткнулся на забавный кривоватый мультик. Вообще‑то, ничего особенного. На фоне плохонькой анимации искажённый микрофоном детский голос поёт песенку про «ослика, суслика, паукана». Видео перевели в галоформат и выбросили в сеть. Потребовалось не очень много времени, чтобы какой‑то умник в шутку сократил АДСПшное название егеря до «Pow‑kan».

— Давай, ни пуха! — сказал Валя, забираясь в свою машину.

— К чёрту, — я, как у нас было заведено ещё с тех пор, когда мы только начинали играть, закрыл купол его тяж — боя.

Подбежав к закреплённой на катапульте мехе, занимавшей большую часть не такого уж маленького десантного модуля, я ловко вскарабкался на её массивную тушу и распластался на ней. Магнитные перчатки и захваты ботинок щёлкнули, намертво прилепляясь к полиметаллическому боку, закрепляя меня рядом с четвёркой других пауканов — счастливчиками, которым, как и мне, удалось по знакомству выцыганить себе место постоянном составе рейдовой группы Альянса.

— Парни, вы там готовы? — раздался в шлеме голос оператора меха Сани Рябцева.

Мы нестройно подтвердили свою готовность.

— Сброс на счёт три! Основная задача стандартная! Занять обозначенный плацдарм, зачистить всё, что движется и тащить! Ребята! Тащить, во что бы то ни стало, до высадки тяжей! Сольёмся, Альянс уже не поднимется!

— Как там, наверху? — спросил кто‑то на общем канале, в нарушение всех рейдовых правил.

— Тяжело, — ответил лидер после пары секунд молчания.

Иван не стал ругаться. Умный мужик, вроде как бывший военный. Понимает. Народ здесь рискует своими, кровно заработанными, вот он и не лезет в бутылку из‑за ерунды. Ведь состояние дел на орбите касается напрямую всех нас. Если крейсерам не удастся выиграть космический бой, не будет никаких космодесантников. Точнее, будут, — но не наши, а звёздно — полосатые. Кто там против нас сегодня воюет? Альянс «Dark Coffer» или «Trinity Magistrate»?

Да вообще‑то неважно. Насядут на нас интуристы, поломают или захватят технику, а потом будут «раздевать». Оставят нетронутыми регенерационные капсулы, и будут убивать нас на респавне до тех пор, пока не выйдем из игры. Останется только почистить наши безвольные тушки на предмет вещичек, а заодно попробовать взломать банковские карты.

Смерть от рук других игроков в этой игре — вообще очень неприятная штука. Можно остаться и без штанов, и без средств к дальнейшему существованию. Особенно в моём случае.

Я, как мог, выкрутил голову, чтобы взглянуть на закреплённую рядом с проходом в кабину пилота «Стратегическую капсулу» — пульт боевого планирования, за которым и восседал сейчас Иван. Угловатая штуковина, похожая на продвинутый флайбайковый шлем, являлась одновременно и центром связи, и сердцем всей операции, из которого осуществлялось руководство рейдом, и пунктом управления армией строительных дроидов, закреплённых сейчас под брюхом корабля, которые будут возводить различные постройки на поле боя.

— Хреновые дела там наверху, ребята. Наши крейсера вступили в бой с авианосцем Магистрата и группой сопровождения, в бой вмешались китайцы, которым в спину ударили бразильцы. На орбите сейчас такая огненная каша, какой давно уже не было. Ладно, не отвлекаемся! Высадка на счёт три. Один.

Борт заложил крутой вираж — вошёл в бочку, резко нырнул вниз, видимо уходя от зенитного огня ксеносов, и встал на правое крыло. По обшивке забарабанили гасимые бронёй остаточные частицы от выстрела плазменного орудия, но мне уже было не до этого. Зажужжали сервоприводы катапульты, меха дрогнула, и по аппарату пробежала вибрация, от которой заныли зубы и резко зачесались кончики пальцев.

— Два!

С жужжанием, медленно и неторопливо разъехались створки десантного люка. Кораблик резко задрал нос к небу, входя в «мёртвую петлю», и я увидел стремительно проносящиеся под нами древние полуразрушенные коробки небоскрёбов из стекла и бетона, вперемешку с порыжевшими от времени древними зданиями, помнящими, наверное, ещё Турцию двадцатого века. На горизонте мелькнула перевёрнутая вверх ногами домна улья ксеносов, какие‑то шарообразные биопостройки инопланетян и огрызок Собора Святой Софии: единственный сохранившийся зуб минарета, да половина осевшего купола.

«Вот когда мы освободим Москву, надо будет сходить, посмотреть. Во что, по мнению разработчиков, превратился мой дом… точнее, то место где жили мои предки. А ещё хочется посмотреть на знаменитый Кремль». — пришла мне в голову неожиданная мысль.

«Вам поставлена боевая задача: „Захват и удержание“. За каждые пять минут, проведённых на указанной позиции, вам будет начисляться пятьсот единиц дополнительного опыта».

Сообщил искин шлемофона нежным женским голосом, выводя мне на забрало обработанную мозгами кораблика карту местности. Огневая точка находилась на сорок седьмом этаже одного из небоскрёбов, чей фасад был разворочен давним взрывом и осыпался, открывая слоёный пирог из обвалившихся межэтажных перекрытий.

— Три! Меха пошла!

Взвизгнула катапульта. В лицо ударили тугие струи кислого, горячего воздуха. Такой мерзкий душок всегда стоит в городах, облюбованных инопланетными захватчиками. Очень неприятный контраст после вентилированного и очищенного фильтрами помещения десантного модуля. Меха закувыркалась, выравнивая падение, распрямила ноги и загудела гравикомпенсаторами. Обшивка подо мной мелко задрожала, это Саня в полёте отрабатывал по наземным целям в области посадки из скоростного мелкокалиберного рейлгана.

Пространство вокруг боевого робота гудело, разрываемое вихрями смертоносной энергии. Шипела плазма, росчерки боевых лазеров проносились мимо нас в хаосе бластерных выстрелов и свисте твёрдотельных снарядов. Бронированное пузо меха прикрывало нас, пауканов, от выстрелов с земли, но стреляли‑то не только снизу.

— Су. — Вадик, один из егерей, рассыпался ярко розовыми, светящимися крошками, словив шальной заряд антиматерии.

— Вижу Папу пиндоса! — раздался в шлеме радостный голос Санька, — Выхожу на боевое сближение.

«Папа пиндос»! Значит, американцы уже успели десантировать свою технику, и сейчас наш гигантский шагающий робот «Остап Бендер» будет мутузить своего заокеанского коллегу.

— Отстёгиваюсь! — крикнул я в микрофон, и вырубил магнитный зацеп.

Теперь я был предоставлен сам себе, и мог надеяться только на свою удачу, гравитационный ранец егеря и штурмовую кошку, своеобразную визитную карточку пауканов. И всё‑таки, удача, она на первом месте. Совсем не хотелось бы разделить судьбу Вадика и отмокать в пустоте, дожидаясь пока Иван сможет дать приказ на установку регенерационных капсул, а строй — дроиды смонтировать их.

Да и двадцать пять кредитов жалко — десять баксов, как ни как. Хотя у меня счёт рублёвый… значит, пятнадцать рублей. Большие деньги по нынешним меркам. В противном случае придётся дожидаться накопления ресурсов для общего респа, а этого минимум полчаса ждать. То есть я потеряю тридцать пять тысяч халявного опыта. Ну, уж нет!

Включив ранец, я замедлил падение, и, крутанувшись всем телом, чудом ушёл от пролетевшей мимо болванки. Точнее я догадался, что какая‑то скотина палит в меня из ручного рейлгана только после того, как увидел инверсионный след, оставленный понёсшейся мимо смертью. А вот фиг тебе, кто бы ты ни был!

Выбросив руку вперёд, я активировал кошку. Хлопок, и захват с рёвом микротурбин умчался в сторону нужного мне небоскрёба, оставляя за собой спиралевидный гравитационный след, тянущийся к левому запястью моей брони среднего класса.

Вот он из полупрозрачной ниточки, по которой бегали едва заметные огоньки превратился в крепкий осязаемый жгут, я рывком дёрнул его на себя, и в тот же момент перестал подчиняться гравитации планеты. Теперь я быстро падал на здание, и именно его фасад был для меня «низом», в то время как «сверху» кружились десантные корабли.

Илья и остальные пилоты на двадцати четырёх машинах нашего рейда, не имея возможности немедленно опуститься на землю и начать отстраивать опорные базы, насели на своих более удачливых американских конкурентов. Огнём из автоматических пушек они вынудили подняться в воздух так и не закончивших разгрузку, и не наладивших воздушную оборону десантных ботов, и теперь кружились вокруг неповоротливых громадин, покусывая их и уклоняясь от ответного огня.

В игре постоянно ходили споры, чья техника лучше: американская, русская, китайская или европейская. «Витязи» как транспортные средства были менее грузоподъёмными и защищёнными, нежели американские «Чероки». Зато обладали большей манёвренностью, а также несли на себе генератор помех, легко перебивающий средства радиоэлектронной борьбы, защищающие стратегические капсулы конкурентов. Они просто выключали их рейдлидеров из игры, лишая вражеские войска командования и стратегической поддержки.

Не знаю, что там с остальной техникой, — но наш Бендер, точно был лучшим мехом из всех виденных мной. Гигант среднего класса, непрерывно проигрывая из динамиков фразу: «Смерть человекам!», долбил вражескую шагающую курицу из всех стволов. Игра шла практически в одни ворота, так как Саня ещё на подлёте умудрился раздолбать супостату шасси и сейчас выходил на дистанцию ближнего боя. Засыпая яйцевидную кабину противника десятками ракет, и планомерно отстреливая из болтганера ручные манипуляторы, на которых у «курицы» крепились подвески с генераторами антиматерии.

Я мягко приземлился на покореженный временем и древней войной фасад небоскрёба, и, активировав захваты на сапогах, побежал в краю пролома, перепрыгивая через зияющие чернотой провалы окон и растрескавшиеся стёкла. Заданная мне Иваном позиция — сорок седьмой этаж, и если я правильно прочитал следы трассеров, именно отсюда по мне и палили какие‑то очень нехорошие товарищи.

Сдёрнув на бегу с плеча снайперку «Вардраджахма -78», производства концерна «Абура», я сразу зажал спусковой крючок. Винтовка завибрировала и слегка «поплыла» в руках, как обычно бывает с подобным оружием, имеющим встроенный накопитель. Ствол задрожал, и в закреплённом на его конце генераторе зародился, быстро набирая мощность, плазменный вихрь. Теперь бы только успеть.

Американца, засевшего со снайперским рельсотроном за поваленной колонной, я увидел не сразу.

Он сидел боком ко мне, высматривая цели на идущем от здания проспекте, и заметил я его только благодаря яркой вспышке, прошедшей по стволу рейлгана. Надеюсь, что палил он в ксеноса, в противном случае: «Прости меня неизвестный товарищ за то, что я был таким валенком!»

С виду — обычный снайпер, ничего сложного или опасного на близкой дистанции. Лёгкая бронька «Grey eye», маскировочный плащ, шлем стандартной для этой брони конфигурации. Правда, снайперский, — с неполным забралом. Обвес — баксов на двести. Всё, что нужно, чтобы пару раз умереть в бою, и не жалеть о потерянных шмотках после победы. Но вот винтовка — такой рейлган нужен мне самому…

Скорее всего, он здесь не один. Но закидывать на этаж портативный сканер — значит сразу выдать себя. Лучше поступить по — другому. По «паукански».

Вскинув Варадраджахму, я отпустил спусковой крючок. Шесть почти одновременных выстрелов протянули ядовито зелёные нити к голове ничего не подозревающего американца.

«Выстрел в голову. Цель мертва. Получено семьсот девяносто два очка опыта».

Звон разбитого стекла, дождём просыпавшегося внутрь здания, зазвучал уже у меня за спиной. В тот момент я по широкой дуге уже оббегал пролом. Стрекотание твёрдо — патронных автоматов, раздавшееся из глубины этажа, показались мне райской песней.

Выдали себя голубчики! Правильно говорили, что у Магистрата много новичков, которых они пихают в пехтуру как расходный материал, больше полагаясь на космический флот и постоянный состав.

Парни — штурмовики, видимо всё это время прикрывавшие подходы к снайперской позиции изнутри здания, кучей выбежали из дверного проёма. Деревенские увальни, которым ещё расти и расти, чтобы войти в состав основных рейдов Магистрата.

Хотя у америкосов это вполне стандартная практика. Они всегда были ориентированы на орбитальный бой, с последующим сбросом космодесанта. И пофиг мороз, что там творится в этот момент на земле. Потому они и не любят воевать с нашим Альянсом, что мы сильны и там и там. Хотя Стамбул… Один из тех лакомых кусков, за которые и мы, и они оказались готовы рискнуть всем. И тем, что имеем, и нашим будущим.

Взревели микротурбины кошки, и пронзённое тело одного из штурмовиков повисло на стене. Уже в полёте я сменил винтовку на эргро — катану и сказал:

— Скорость!

«Скорость!», — согласился со мной мой костюм, впрыскивая в тело дозу боевого стимулятора. Я отпустил «кошку», обретя стандартную планетарную гравитацию, и уже через долю секунды жёлтый силовой клинок вспорол сначала одного, а затем и другого американца. Аккуратно. Так, чтобы не сильно повредить моё новое имущество.

Воткнув меч в пол, использую его как тормоз. Клинок с шипением вгрызается в бетонную плиту, взвизгивая в те моменты, когда формирующее лезвие поле перегрызает металл арматуры. Почти не глядя, закинул в дверной проём одну за другой две «паучьи мины». Умные и дорогие машинки сами составят граф движения предполагаемого пехотинца, найдут лестничные пролёты или другие ключевые точки и будут поджидать там незваных гостей.

Удовольствие конечно дорогое. Каждая мина обошлась мне в сто пятьдесят рублей — дороже, чем их реальные прототипы на чёрном рынке, но они стоили своих денег. К тому же если всё пойдёт нормально, я позже заберу их.

Скинув в одно прикосновение вещи американских игроков в собственный инвентарь, я залёг на краю платформы, недалеко от неплохо сохранившейся стены, и прильнул к прицелу Вардраджахмы. Вообще, плазменные винтовки изготовления концерна «Абура» — не лучшее снайперское оружие. Плазма оставляет за собой очень чёткий след, выдавая позицию стрелка. Грех не шарахнуть по такому горе — вояке из чего‑нибудь тяжёлого.

— Веди двадцать четыре ноль один. Вольга позицию зачистил. Приступаю к выполнению боевой задачи, — доложился я на канал стратегической капсулы.

— Веди принял. — ответил в динамике шлема женский голос искусственного интеллекта десантного бота.

«Вам поставлена новая боевая задача: „Разведка“. Задача „Захват и удержание“ помечена как выполненная. Вами получена одна тысяча пятьсот очков опыта».

«Вот и обломился мой халявный опыт». — с лёгким сожалением подумал я, разглядывая кривую траекторию маршрута к заданной Иваном точке. Умеют же искины сделать что‑то простое до безумия сложным. Я, конечно, понимаю, что основываясь на данных сканирования местности, наш электронный помощник просчитал наименее рискованный путь к заданным координатам, который я смогу пройти за минимальное время. Но блин, мы на войне, пусть и виртуальной, а здесь бойцу нужно не только выполнять поставленные задачи, но и в первую очередь думать собственной^) головой. Мы ж не китайцы какие‑нибудь, с их «Теорией Великого Роя».

Вскочив на ноги и сориентировавшись на реальной местности относительно полученной карты, я запустил кошку в соседнее здание, и, дёрнув гравитационный жгут, полетел к его испещрённой оспинами древних взрывов поверхности.

«Дружественный огонь! Дружественный огонь!» — взвыл искин моего гермошлема.

Да твою ж мать! Я пару раз кувыркнулся в воздухе, пытаясь уйти от всполохов лазерных лучей какого‑то… нехорошего товарища, решившего палить по всему, что движется. С шипением испарилась защитная панелька на бедре, приняв на себя максимум возможных тепловых повреждений. Искин незамедлительно в вежливой форме сообщил о полученном ранении ноги, рекомендовав бросить всё и посетить ближайшую базу, на которой уже есть возведённый госпиталь. Я проигнорировал его предупреждение.

Всё таки это игра, рассчитанная в первую очередь на гражданских, а потому переполненная условностями. В реальности при подобном ранении лучевым оружием, костюм вкатил бы мне лошадиную дозу стимулятора, и если бы я не окочурился к тому моменту от болевого шока, то месяц в регенерационной камере мне был бы обеспечен. А так — вся паника искусственного интеллекта заключалась в потере тридцати процентов жизней, и только.

Приземлившись на фасад древнего небоскреба, и услышав щелчок сработавших на автомате захватов, я подобрал «кошку» и вновь запустил её в полёт к неприметному переулку, пролегавшему совсем недалеко от необходимой мне точки. Полторы минуты свободного падения, и я уже бегу по проезжей части, перепрыгивая ржавые остовы древних, ещё колёсных машин.

Кислый запах усилился. В окнах сохранившихся с двадцать первого века невысоких двух — трёх этажных домиков, то здесь, то там высовывались узкие хищные рептилоидные морды, провожая меня взглядом своих нечеловеческих глаз, горящих зеленоватым огнём. Конкретно этих инопланетян можно было игнорировать. Рабочие особи не опасны. Гражданские, которые не полезут в драку ни при каких условиях.

Из дверного проёма, шустро перебирая многочисленными пухленькими лапками, выползла личинка

— детеныш чужаков. Любопытное создание подняло свою верхнюю часть полутораметрового туловища и слегка наклонив то, что будущем превратится в голову, уставилось на меня большим розовым шариком единственного глаза, часто щёлкая жвалами, с которых стекали вязкие струйки кислотной слюны.

Испуганно шипя, словно попавшее на разогретую турбину масло, выскочила мать этого чудного существа. Схватив своё чадо, больше напоминающее набитый мясом мешок, и совсем не похожее на её, в общем‑то стройную фигурку антропоморфной ящерицы, она ещё что‑то долго свистела мне в спину. Видимо, ругалась на «Незваных гостей».

Несколько выкатившихся мне на встречу ксеносов — воинов, я в мгновение ока покромсал эргро — катаной. Инопланетяне в большинстве своём были заметно слабее вооружённого человека, и брали не особенностями конкретной особи, а видовым разнообразием и технологическим преимуществом, особенно в области биоинженерии. Встреченные мною солдаты нужны были скорее для поддержания порядка среди рабочих особей, и не предназначались для ведения боевых действий с хомо — сапиенсами.

Подобрав с их тел мои законные трофеи, я осмотрелся, сравнивая то, что видел глазами, со смоделированной по результатам сканирования картой. Нужная мне крыша находилась метрах в пятистах от меня, и я, не тратя времени, взлетел на неё при помощи ранца, не пожалев почти двадцати процентов имеющейся у меня энергии. Садок для личинок, расположенный на крыше, пришлось уничтожить вместе с обитателями и выбежавшими на шум рабочими особями.

Никакой жалости к цифровому инопланетному пролетариату я не испытывал. В конце концов, в реальности эти ящероподобные создания никогда не захватывали Землю. Они её просто уничтожили. Не превратили в пустыню орбитальной бомбардировкой, или чем‑то типа того, а вывалившись без предупреждения из нулевого пространства, переместили десяток — другой астероидов покрупнее прямо в ядро планеты. И только после того, как прародины человечества не стало, вышли на контакт с представителями нашей расы и объявили свои смехотворные требования.

Лута с рабочих было с гулькин нос. Правда и умирали они от одного попадания плазмы или взмаха клинка. Зато стоило очистить от инопланетных представителей крышу, как ожил искин гермошлема, радостно сообщив:

«Вам поставлена новая боевая задача: „Целенаведение“. Задача „Разведка“ помечена как выполненная. Вами получено пятьсот пятьдесят очков опыта».

«Скряга ты, Иван!» — подумал я, закидывая для верности в приоткрытый лаз на нижний этаж простенькую боевую гранату.

Бухнул взрыв, сопровождаемый визгом и шипением инопланетных тварей. Вот теперь можно браться за дело. На горизонте, топча дома и обваливая сохранившиеся высотки, Бендер сцепился с очередным американским мехом, на этот раз класса «Голиаф». Над головой в синем небе полыхали отсветы орбитального боя. Где‑то недалеко стрекотал крупнокалиберный пулемёт, жахали разрывы антиматерии.

— Веди двадцать четыре ноль один. Вольга на позиции. Приступаю к подсветке цели. — сообщил я, берясь за закреплённую на пояснице рукоять заппера.