– М-м-м-м… – протянула Лулуяся, медленно обходя вокруг рыдающей прикрыв ладошками лицо Тиасель и посмотрела на меня. – А ктой-та?

– Это «Дура», – представил я эльфу. – Бывшая-будущая Первожрица богини Асуры Тиасель «Чего-то там, чего-то»…

– Элунвиэль Нимна… – сквозь всхлипы вставила девушка.

– Ну да – как-то так, – кивнул я и добавил. – Высшая Эльфа.

– А чёй-та она плачет? – ласково погладила зайцеухая эльфоухую по роскошным русым волосам. – Не плачь!

– Плачет – потому что «Дура», – пожал я плечами. – Правда похоже, что интеллектуальное развитие её мало волнует. Рыдает она в основном потому, что больше не является кандидаткой в Первожрицы. Вот такая вот у них дискриминация введена для замужних женщин.

– Я забыла… – проныла Тиасель.

– А это потому что сначала надо думать, а потом делать! – сурово выговорил ей я. «Семь раз отмерь – один отрежь!» «Не зная броду – не суйся в воду!» «Работа не волк, в лес не убежит…» Хотя нет! Забудь – последнее к тебе не относится. Вот не полезла бы ты в эти долбаные руины, ничего бы не случилось! А то видите ли: «Интересно ей стало!»

– Какие такие руины? – задала новый вопрос кроля.

– Древние! – сквозь рыдания пояснила эльфа. – Данморской цивилизации!

– Я даже не знаю кто это такие… – немного растерянно вставил маркиз, довольно неаристократично почёсывая затылок.

– Да какие-нибудь очередные «предтечи», – отмахнулся я. – В любом случае…

– А откуда я знать то могла! – выкрикнула Тиасель, – Я в Геремалок в Академию учиться шла, а они… а там… Интересно же!

– А Геремалок – это вообще где? – поинтересовалась Лулуяся, склонив голову, от чего её мягкие ушки свесились набок.

– В Республике Фаестиция, – крякнул Сау. – Мы с ними изредка морем торгуем.

– На ней платье лесных эльфов, сделанное в феоде д’Вергри, – как и любая женщина, будучи экспертом по тряпкам тут же подметила несоответствие Лулуяся.

– Мне его дядя Отриеф в Геремалоке купил, – продолжая разводить сырость провыла Тиасель. – Когда в Академию устраивал!

– Его, наверное, какой-нибудь купец туда привёз, – вздохнул Сауриал, – Прощупать так сказать рынок сексуальных нарядов. Всё-таки это у нас подобные костюмчики нормальными считаются, а у них всё строго… по их меркам – это жуткая экзотика.

– Как же она в Запретном лесу то оказалась? – не унималась крольчиха.

– Я же говорю – дура! Полезла в руины, – пожал я плечами, – забралась в какую-то дыру, и вылезла неподалёку. Сунулась обратно, а там потолок обвалился. Ну, а она, поудивлявшись тому, как изменился родной лес, просто попёрла по прежнему маршруту…

– Ну дура я, – пошла на новый круг эльфа. – Дура!

– Да ладно тебе Эсток, – заступился за девушку коллега-маркиз. – Не всё так плохо! Посмотри на случившееся с другой стороны – у тебя теперь есть такая очаровательная молодая жена. Мало кто из людей в этом мире, может похвастаться тем, что является супругом молодой аристократки из Высших Эльфов, только-только покинувшей свой запретный город!

– Слушай, а может мы тебя женим на ком-нибудь, с самого детства мечтающем о гареме из ушастых мальчиков метрасексуалов?

– Нет, спасибо… – быстренько пошёл в отказ Сау. – Несогласный я! Это ты у нас по эльфятинке спец…

– Вот и я не соглас…

– Пию-ф-ф-ф… – издала вдруг странный звук наша крольчиха и через мгновение мы услышали свук упавшего на землю тела.

– Это чего это она? – спросила Тиасель, прекратив лить слёзы и хлюпая носом уставилась на лежащую без сознания Лулуясю.

Как, впрочем, и мы с Сау.

– Наверное, – медленно произнёс маркиз, – упоминание про гарем из эльфов-метэ’расеэктцуа-лоф, было уже слишком для её нежных кроличьих мозгов…

– Возможно… – серьёзно кивнул я.

– А… – произнесла Эльфа и вместе с Сау они дружно посмотрели на меня. – Кто такие ушастые метэ’расеэктцуа-лоы, и почему я должна мечтать о таком гареме?

– Вот кстати мне тоже очень интересно, – кивнул, подтверждая её слова парень.

– Да идите вы… – почему-то обиделся я.

С орками, живущими в лесном логове мы втроём разобрались на раз-два, вдоволь до этого наоравшись решая расовые и культурные разногласия. Правда так и не придя к общему знаменателю.

Я установил растяжку из тонкой проволоки, соединённой со связкой из двух осколочных гранат, подвешенных на ветках кустарника, метрах в полутора над землёй. А затем закинул поглубже в пещеру звуко-дымовую.

Когда ещё толком не проснувшиеся свинолюди, в панике всем скопом попёрли прочь из своего логова, ловушка успешно сработала, выкосив большую часть визжащих толстяков. Ну а остальных перещёлкали из луков Тиасель с Сауриалом.

Причём разговор у нас тогда сложился довольно занимательный.

– Трусы одень! – настаивал я. – Они уже сто раз высохли.

– Не одену! – отвечала мне эльфа, яростно дёргая тетиву своего лука, и добавляя к каждому выстрелу магию ветра, от чего её юбчонка опасно задиралась. – Пусть всё разумные меня видят и поймут, как ты к супруге относишься!

– Да ладно вам цапаться, – посылая одну за другой стрелы, покосился на нас Сауриал.

– А ты! Если ещё раз повернёшься в мою сторону! Я тебе глазища то выцарапаю! – тут же окрысилась на него девушка, а затем яростно зашипела на меня. – А ты куда смотришь извращенец!

– Трусы одень! – устало повторил я, поводя стволами пистолей, выискивая особо резвых орков.

– А не одену!

И так по кругу.

В результате, из деревеньки мы выехали только на следующее утро. Пока откачивали Лулуясю, пока общались со старостой, у которого как-то резко поплохело с финансами.

Пока Сауриал искал свою ясноглазую селянку, внучку старосты, которая как оказалось внезапно ухала по делам к тётке на дальние выселки. Пока отлавливали Тиасель, решившую «ознакомиться» с человеческим бытом в этом «странном деревянном городе»…

В общем наступила ночь и ехать куда-либо по лестной дороге стало мягко-говоря глупо.

Зато хотя бы меня в местной таверне вкусно накормили.