Прошла неделя с начала моего обучения в АЗиРе. За это время я привыкла к мысли, что учиться буду здесь, немного освоилась в академии и в доме Бирнов.
Сегодня было воскресенье, и, следовательно, у меня был выходной. Я лежала на своей кровати в доме Бирнов и переписывалась с Эарланом и Вероникой.
В Академии Зла и Разрушений wi-fi работал хорошо, а вот переписываться с кем-то, находящимся в Академии Добра и Благоденствия, было нельзя. Не положено добру со злом разговаривать.
К счастью, на дом моих родственников это правило не распространялось, поэтому я спокойно переписывалась с прежними однокурсниками. Правда, по электронной почте, данной мне ещё при отчислении, так как не могла предугадать, как отреагируют дядя и тётя, когда узнают, что я переписываюсь с их врагами. Надежды на то, что никто не возьмёт мой планшет и не будет смотреть, с кем я переписываюсь по социальной сети, у меня не было. Не потому, что были основания, а потому что злодеи по природе своей были несколько недоверчивы.
Веронике я отправила письмо о Тёмных Властелинах. Нам хорошо объяснили эту тему, и теперь я могла подробно рассказать попаданке, почему у нас такая ситуация.
Итак, Тёмными Властелинами являлись выпускники АЗиРа, в основном те, кто обучался в группе чёрной магии. По окончании академии высокопоставленные злодеи (чаще всего Хэйс) приводили их к власти. Это был своеобразный экзамен, попытка показать, что мало завоевать мир, им ещё нужно управлять и не потерять его при этом. Тёмные Властелины получали бесценный опыт, и потом не без помощи тех самых злодеев уходили лучше продумывать своёзавоевание мира. Жертв же за всё правление Тёмных Властелинов не было потому, что злодеи держали своё участие в захвате в страшной тайне от добра, и очень сильно боялись, что жертвы заставят добро принять меры и избавиться окончательно от зла.
Зачем я всё это пишу Веронике? Здесь ответ тоже прост. Сомневаюсь, что добро когда-нибудь решится на масштабный поход против зла, это не их стиль.
Что же касается моих личных отношений с попаданкой, то они были таковы – я не до конца её простила, но, обдумав, поняла её мотивы и теперь не считала её поступок чем-то ужасным. Да, в Академии Добра и Благоденствия по определению не могло быть никаких заговоров, но откуда попаданке это знать? Пособие не может заменить реальную жизнь и опыт. Я решила, что не стоит так резко разрывать наше общение с Вероникой.
Эарлану я отправляла письмо с фотографиями «У Сиреневой реки», которое теперь называлась «Серая пустыня». Подходящее название.
Как ни странно, но Эарлану отправлять послание было тяжелее. Чувство вины меня сильно тревожило. Он подарил мне мощный артефакт, а я ему лишнее напоминание о разорении, настигшем его семью. Как точно внешний вид поместья характеризовал состояние семьи Маккарти.
Отправив письма, я открыла «ЗиД» – нашу местную социальную сеть, переводится как «зло и добро». Там уже Ёрш скинул мне наброски работ над нашим новым проектом. На парах по культуре зла мы работали вместе. Ёрш оказался крайне замкнутым человеком, и я была единственной в АЗиРе, с кем Ёрш разговаривал.
Все мои знакомые – начиная с Эивас и одноклассников и заканчивая тётей – советовали мне бросить общаться с Ершом и найти себе более адекватную компанию. Их совет был более чем странен, так как с Ершом я общалась только на парах по культуре зла. Всё остальное время я проводила, в основном, с кузиной. Хотя, не буду скрывать, что-то в Ерше было такое особое, завораживающее, тёмное.
«Как тебе?» – пришло новое сообщение от Ерша.
Он хорошо рисовал, и мы наш совместный проект решили нарисовать. Это была сказка о чёрном колдуне, чья душа была черна, как ночь, но он был эстетом.
Однажды он увидел прекрасную девушку, оказавшейся Избранной. Девушка должна была спасти мир, но была похищена колдуном. Дальше шёл алтарь, жертвоприношение и раскаяние колдуна, который понял, что не может погубить такую красоту. Сумасшедшая любовь и трагическая смерть от удара грозы, сил зла. Влюблённые погибли, и на них падали чёрные лепестки роз.
Как эта сказка связана с новым планом по захвату мира? Всё очень просто. Мой клип вдохновил верхушку зла переманить на нашу сторону Избранных. Дескать, раз добро хорошо боролось со злом благодаря Избранным, то почему бы не попробовать применить тот же способ, и использовать Избранных для победы зла.
Самое сложное в этом деле – переманить Избранных. Как это сделать? Убедить, что зло не такое уж и плохое. Для этой цели почему-то решили использовать тёмную романтику, крайне невостребованную в нашем чёрно-белом мире. Как я говорила, зло предпочитает ужастики или боевики; добро, в основном, любит комедии и мелодрамы. Хотя от хорошей драмы оно тоже не откажется. Но happy end предпочтительнее.
Что же касается тёмной романтики, то если бы неожиданно пришла бы мода на неё, то популярной она стала бы скорее у добра, чем зла, так как сторона зла предпочитает действия, а не обсуждение того, почему оно так поступает.
Ёрш меня прекрасно вдохновлял. Идеальный образ для чёрного колдуна, хотя сам Ёрш, как он признался мне, предпочитает всё же ужастики.
«Хм, может ещё какие-нибудь детали придумать?» – размышляла я, когда увидела, что мне пришло новое письмо по электронной почте. От Эарлана:
«Привет! Прости, что не писал тебе, не знал, как с тобой связаться. Спасибо за фотографии, теперь я знаю, за что бороться. Чем занимаешься?».
Фраза «теперь я знаю, за что бороться» мне очень сильно не понравилась. Я написала ответ:
«Продумываю историю в стиле тёмной романтики. За что ты собираешься бороться, Эарлан? Хочешь отнять у моего дяди дом?».
С выводами мне спешить не хотелось, поэтому я их по одной фразе предпочла не делать. Но плохие мысли о Маккарти продолжали против воли возникать.
В ожидании ответа, я снова вернулась к проекту. Так, чёрный колдун-эстет … Его внешность нарисует Ёрш, а мне остаётся только подумать, будут ли у него ещё какие-нибудь атрибуты. Может осиновый кол, которым он уничтожает вампиров? Нет, это не в стиле зла. Хотя … Плохой, отверженный герой, пытается творить добро, но получается лишь зло. Нет, это не то, что нужно.
Я решила посмотреть какие-нибудь книги о тёмной романтике и заметила, что мне пришло новое письмо от Эарлана.
«Что ещё?» – немного раздражённо подумала я.
«Зло придумало новый план по захвату мира? И да, я планирую восстановить справедливость и вернуть свой дом. Он принадлежит моей семье!»
Мне было грустно читать это письмо. Да, я понимала, что дядя поступил плохо, когда-то отняв у Маккарти дом, но Эарлан будет не лучше, если поступит так с дядей.
«Дело твоё. Я тебе больше не помощник», – написала я и отправила письмо.
Вот так и расходятся дороги добра и зла.
«У тебя остались знакомые в Академии Добра и Благоденствия? Мне нужно лучше узнать о культуре Избранных», – прислал своё следующее сообщение Ёрш.
А раньше ты это не мог написать? Я только что поссорилась с человеком, который мог бы дать достаточную информацию об Избранных.
Впрочем, Эарлан не единственный добряк среди моих знакомых. Есть ещё Вероника, а у неё есть много способов получить электронную почту других студентов Академии Добра и Благоденствия, многие из которых согласятся мне помочь.
«Вероника, ты не могла бы прислать почту кого-нибудь, кто смог бы побольше рассказать об Избранных? Или в твоём пособии о них много написано?» – написала я.
Отправила. Смотрю «ЗиД». Сообщение от Гайвет.
О’Доннелл не зря ко мне в первый день подошла. И вовсе не из личной симпатии, просто девушка к тому времени знала, как я прошла вступительные испытания и решила меня держать под контролем. У Гайвет всё было под контролем. Она была старостой группы универсалов (иными словами, объединённых технарей и магов) и всего нашего первого курса. Не знаю, как другим, а мне О’Доннелл нравилась. Чисто по-человечески.
Гайвет была прирождённым лидером и быстро строила нас на физкультуре (больше напоминающей армию). Вот что значит династия зла! Шекила же такого впечатления не производила и навряд ли когда-нибудь произведёт.
Гайвет писала: «Могу открыть доступ к какой-нибудь секретной библиотеке, если понадобиться».
У меня отвисла челюсть. Доступ? К секретной библиотеке? Я не сомневалась, что у Гайвет он есть, но зачем она мне предложила его. Впрочем, ещё ранее я ответила на свой вопрос – чтобы держать меня под контролем.
«Спасибо. Тебе интересно, какой мы проект готовим?» – быстро набрала я сообщение.
«Да, не отказалась бы послушать».
Корысть злодеев меня восхищает. Я скинула идеи того, что мы намерены с Ершом делать.
Судя по мелькавшему курсору, сейчас Гайвет их читала, поэтому я отвлеклась на другие дела. Например, нужно сделать домашнюю работу по математике.
Преподавательница математики и всех математических наук, Эйлерия (такое у неё злодейское имя), очень строго спрашивает материал и за каждую ошибку добавляет одно дополнительное задание.
Когда Эйлерия закончила АЗиР, то она отправилась за пределы нашего мира, преподавать у детей начальной школы. На работу её взяли, а потом была проверка и выяснилось, что Эйлерия старается преподавать, в основном, математику, причём не только в ущерб остальным предметам, но и задерживая детей сверх положенного срока.
Да и программа математики немного не соответствовала тому, что должны были проходить, точнее сказать, так дела обстояли с углами.
Во-первых, Эйлерия постоянно твердила, что угол бывает не только острым, но прямым, тупым и развёрнутым, иными словами – преподавала из геометрии старших классов. Во-вторых, полная цитата «Кто вам сказал такую глупость, что у круга нет углов? Есть. Один единственный угол, равный 360°. А прямая линия? У неё два развёрнутых угла. Вот у точки – да, углов нет. Но у остальных …»
Комиссия эту оригинальную идею с углами не одобрила, и Эйлерию выгнали без права учить. Наша преподавательница вернулась в АЗиР, и теперь нам объясняла все тонкости углов.
Мне Эивас рассказала всю эту историю ещё после моей первой пары по математике в АЗиРе. Здесь, кстати, к математике и физике относились намного серьёзнее, и сделали обязательными предметами.
Теперь я знаю, почему так ценится образование в Академии Зла и Разрушений. Больше предметов, чем в Академии Добра и Благоденствия, и, соответственно, у нас уходит больше часов на освоение учебной программы.
Так что неудивительно, что меня на пятой паре (как раз по математике) в понедельник клонило в сон.
Эйлерия, седая женщина со всклоченными волосами и в чёрной мантии, похожая на колдунью, которыми пугают детей, чёрным вороном металась между пятью досками, объясняя материал.
На сей раз у нас была геометрия Лобачевского.
– Кстати, – вдруг сказала Эйлерия, прекратив метаться, – кто-нибудь назовёт мне математические достижения нашего мира?
Сонливость как рукой сняло. Все знали – не ответишь сейчас, получишь кучу дополнительных заданий.
– Нолан? – спросила Эйлерия.
Как оказалось, Кирира уже успела поднять руку.
– Таких нет, – спокойно ответила злодейка.
– Почему? О’Доннелл?
Есть, кстати, у нашей математички ещё одна особенность. Она почти всегда на трудные или на вопросы на смекалку вызывала Гайвет. Может, из-за какой-нибудь личной неприязни, а может, готовила тем самым из неё первоклассного злодея, достойного представителя своей династии.
– Не успеваем за прогрессом остального мира, – ответила О’Доннелл.
Эйлерия улыбнулась. Хищно так, неприятно, показав свои гнилые зубы. Обычно подобная улыбка предвещала гору дополнительных заданий.
– Верно, – просто ответила она.
Любой другой преподаватель зачислил бы дополнительные баллы за такой ответ, но только не Эйлерия. И мне уже страшно, как мы будем сдавать экзамен по математике? Сможем ли хотя бы получить допуск?
– Странно, не правда ли? Технически обгоняем, про магию я молчу, а по математике – нет. И это меня крайне огорчает. Надеюсь, что кто-нибудь из вас исправит это упущение.
По закону жанра повисла торжественная тишина и откуда-то зазвонил колокол.
«Похоронный мотив», – отметила я про себя.
Видимо, это означало конец всем мечтам Эйлерии. Или, наоборот, начало чьих-то страданий, потому что добровольно заниматься математикой в нашей группе не хотел никто, в том числе и Зловещая четвёрка, как мы прозвали про себя Гайвет и её компанию.
– Итак, – сказала Эйлерия после паузы, – возвращаемся к теме нашего сегодняшнего урока. Как я уже говорила …
– Эврика! – послышалось откуда-то из конца аудитории (я и Эивас сидели на первых партах).
Все дружно посмотрели туда. Ёрш счастливо улыбался и, казалось, ещё немного и сейчас станцует от радости.
Что его так впечатлило? Рисунок что ли удачный нарисовал?
– Ёрш! – прикрикнула на него Эйлерия (злодейское имя плотно прилепляется к её владельцу).
– Простите меня, Эйлерия, но математика подарила мне великую идею, – сказал парень.
Наличие великих идей, разумеется, в АЗиРе поощрялось.
– Я очень рада, – ответила математичка, поощрённая, и продолжила свой урок.
* * *
– Виилам, – задержал меня после пары Ёрш.
Математика была последней, и мы могли пойти домой.
– Мне нужно с тобой поговорить, – объяснил напарник и, взяв меня за руку, направился со мной в первую попавшуюся пустую аудиторию.
Ёрш, в принципе, предпочитал беседовать со мной с глазу на глаз, чтобы никто не мог воспользоваться нашими идеями, так что его поведению я не удивилась.
Когда он закрыл дверь на ключ, я произнесла:
– Я нашла одну неплохую книгу об Избранных.
Мне Вероника вчера скинула ссылку на неё. Я прошла по ссылке, просмотрела – мне понравилась эта книга.
Ёрш улыбнулся.
– У меня есть идея получше, – заговорщически произнёс он и, подойдя ко мне близко-близко, шепнул на ухо. – Я теперь знаю, как завоевать этот мир.
Опять двадцать пять. Не успели доделать один проект, как уже появился другой. Как же я хорошо понимаю папу и его слова о бесконечной погоне за чем-то непонятным. Лучше Ёрш в любви бы признался!
– Слова Эйлерии заставили меня задуматься о нашем мире. Мы представляем себе пространство, как прямую линию, но что если она не прямая? Если наш мир в геометрии Лобачевского?
Здесь я напомнила окрылённому Ершу, что есть как минимум ещё одна геометрия.
– Да, я в курсе. Но я не об этом. Что если есть что-то, что существует одновременно с нами?
– Параллельные миры были открыты ещё в 1889 году Валаном Кларком.
Ёрш раздражённо махнул рукой.
– Ты не понимаешь. Я говорю не о параллельных мирах, а о некой границе, грани, не знаю, как ещё назвать в нашей реальности. Что-то среднее между нашим и мёртвым миром.
А, вот теперь стало понятнее.
– Ты хочешь открыть это пространство и узнать, что там?
– Да, Виилам. Мы вместе сделаем это.
«Мы?» – к такому повороту я была не готова. Почему я должна участвовать в этом?
– Ты единственный человек, который со мной общается, – словно прочитал мои мысли Ёрш. – И ты одна из немногих, кто изучал Светлый язык. С языком Теней у тебя также проблем нет.
Не спорю, язык Теней мне давался легко, потому что в школе я его немного изучала. А вот другие языки заклинаний – нет.
– Шорохов и Вздохов я сам знаю, Манящий у меня немного получается, а вот Потусторонний … С ним могут возникнуть проблемы.
Это точно, Потусторонний мы будем проходить только в следующем семестре, у небезызвестного мне вампира Арнольд Пассендо́рфера, а пока у нас был Манящий язык, который мне совсем не давался.
– Есть ещё Жёлтый и Крови. Впрочем, разберёмся.
– Зачем тебе все языки заклинаний? – удивлённо спросила я.
Разве одного из них не будет достаточно для прогулки в эти вне реальности?
– А ты подумай, почему до сих пор не открыли эти измерения?
– Может, потому что их нет?
А мы тут напрасно спорим и решаем, что делать, чтобы в них попасть.
– Мне кажется, что всё дело в том, что нужен язык Гармонии.
Утерянный в наше время. Кстати, вполне логичное предположение у Ерша. Может, язык потому и утерян, что не хочет Вселенная, чтобы всякие люди ходили по её тайным измерениям?
«Может быть», – прозвучал у меня в голове чей-то голос.
Я тряхнула головой, отгоняя наваждение.
– И знаешь, я считаю, что получить этот язык можно, только объединив все остальные семь.
– То есть ты хочешь создать некую смесь из семи языков заклинаний, чтобы узнать восьмой? – уточнила я.
Если это так, то Ёрш придумал один из тех безумных и опасных планов по захвату мира, чьи последствия потом придётся силам добра устранять не один год.
– Да. Мне кажется, у нас получится.
Я вздохнула, готовясь как можно спокойнее ответить.
– Прости, Ёрш, но участвовать в твоих планах по захвату мира я не собираюсь.
– Да ну? – прищурился он. – Ты же злодейка.
– Не до такой степени.
«А, на самом деле, я хотела быть доброй», – добавила я про себя.
В этот момент Ёрш вдохнул и стал произносить какие-то слова.
«Язык Шорохов и Вздохов», – поняла я.
Не зная этого языка, я не могла сказать, что готовился сделать мой напарник, но подозреваю, что скорее всего подчинить меня каким-то образом своей воли. А так как язык Шорохов и Вздохов известен тем, что призывает разных существ или сущностей, то мне стало реально страшно. Мало того, что мне не хотелось подчиняться чьей-то магической воли, так ещё и контроль над вызываемым в немалой степени зависел от умений вызвавшего. Я не знала умения Ерша и поэтому предпочла не рисковать. Я потянулась к кулону, подаренному Эарланом, как вдруг:
«Не трогай! – закричал кто-то в моей голове. – Лучше воспользуйся этим».
В моей голове прозвучали слова на неизвестном мне языке.
– Ири-гаан-бай, – произнесла я.
Тут же что-то хлопнуло, засветилось, я отлетела к стене, но не стукнулась об неё, а мягко опустилась.
«Дарю», – прозвучал голос у меня напоследок и пропал.
В моей голове что-то щёлкнуло, как в настройках на компьютере. Я поняла, что каким-то образом овладела языком Гармонии и что говорила со мной сейчас сама Вселенная, спасшая весь АЗиР и меня тем, что дала возможность сказать заклинание, а не использовать артефакт-управитель, чьё использование вместе с языком Шорохов и Вздохов могло привести к неожиданному и непредсказуемому результату.
– Виилам? – удивлённо спросил Ёрш. Он уже понял, что я овладела языком Гармонии.
И так мне вдруг захотелось, чтобы парень не знал моего имени. Ведь имя – это нечто очень личное. Не зря же у злодеев есть прозвища. Теперь я понимала, зачем они.
– Отныне зови меня Ехидна, – велела я и вышла из аудитории.
Так я понимаю, напарника мне придётся искать нового?
Сказать, что я злилась – значит, ничего не сказать. Нет, к Ершу я не привязалась, поэтому его поступок не воспринимала предательством. Но меня сильно задел тот факт, что на мне попытались применить подчинение. И неизвестно, чем для меня это закончилось бы!
Вдох-выдох. Вдох-выдох. Ты взяла себе злодейское имя Ехидна. Ты теперь Ехидна, Виилам.
Почему именно Ехидна? Змеи есть такие. И, вроде, не только змеи. А мне тогда хотелось напугать Ерша, тоже быть колючей и ядовитой. Надо потом прочитать побольше информации о моём новом имени.
Злость постепенно улетучивалась. Дыхательные упражнения мне помогли.
Вдруг я вспомнила, как лечила меня Фунда. Дриада одним прикосновением смогла успокоить меня. Хорошо бы узнать секрет, как у неё это получилось.
«Ты находишься в Академии Зла и Разрушений», – напомнила я себе.
С другой стороны – и что? Это приговор? Я теперь не могу общаться с добряками? Да, Интернет здесь для такого не предназначен. Но, может, Ёрш прав, и действительно есть что-то, что позволит перемещаться в пространстве, будучи незамеченной. А зная теперь язык Гармонии … У меня много новых возможностей.
Понимаю теперь Избранных и подобных им. Когда у тебя впервые открываются неожиданные способности, это всегда радостно. А если они есть только у тебя, то прям кружится голова от осознания своего могущества, и такое ощущение, что стоит только щёлкнуть пальцем и сдвинется гора.
Так, Виилам, включаем здравый смысл и напоминаем себе, что раз Вселенная не всем даёт язык Гармонии, то это значит, что не надо его распространять и делать различные эксперименты для потомков.
«Совершенно верно», – отозвалась в моей голове Вселенная.
Великий Ктулху, если Вселенная может со мной говорить, значит, она и до этого подслушивала мои мысли. И не только мои …
«Виилам, не надо страдать ерундой, да я не могу не знать ваших мыслей, но это именно я позволила вам так думать».
«То есть создала нас такими?» – спросила я.
«Да».
Круто! Я разговариваю со своей прародительницей, матерью всего, что есть!
Так, не о том думаешь, Ехидна. До этого была мысль об Академии Добра и Благоденствия. Вот её и развивай.
«Вселенная запретила мне экспериментировать», – напомнила тут же себе.
Вернее, Вселенная запретила мне делать конспект для потомков, а против того, чтобы просто увидеть своих однокурсников, речи не шло. Точнее сказать, экспериментов для себя.
Вот только где мне их проводить? В доме дяди нельзя – там мигом почувствуют магию, а кроме того, сомневаюсь, что там есть защита от магических опытов. А в общежитии есть. Значит, нужно договориться о том, чтобы мне разрешили поселиться здесь.
В этот момент у меня зазвонил телефон. Эивас.
– Ты где? – закричала моя кузина. – Мама говорит, что я тебя потеряла.
У двоюродной сестры действительно была привычка ни на что не обращать внимание, и моё присутствие/отсутствие девушка не всегда замечала.
– В АЗиРе, надо было кое-что обсудить с Ершом.
– А!
Обсудить проект – что могло быть важнее? Только мега крутые опыты, помогающие завоевать мир.
– Слушай, я тут подумала, что мне лучше жить в общежитии, – неуверенно произнесла я.
Не хотелось мне расстраивать родственников.
– Почему?
– Хочу проводить опыты. В общежитии это удобнее.
– Думаешь? – спросила Эивас, и через пять секунд раздалось. – Тогда я с тобой!
– Что?
Проклятье (слова мы используем самые разнообразные, в том числе и не из чёрно-белого мира), зачем я сболтнула об экспериментах? Нашла что говорить!
– Конечно! Виилам, ты без меня пропадёшь, это, во-первых. Во-вторых, мне тоже так будет удобнее, а, в-третьих, я знаю, как удачнее всего достать комнату, чтобы и ты, и я были довольны.
Н-да, больше ничего тут не скажешь. Разве что только также отвечать по пунктам.
– Во-первых, я теперь Ехидна, во-вторых … – э, чтобы такого сказать? Мне, на самом деле, удобно и приятно будет присутствие кузины. – Какой у тебя способ получить комнаты?
– Попроси Гайвет.
И почему я не удивлена? Эивас знала от меня, что О’Доннелл предлагала мне доступ к секретным библиотекам. И раз так, то почему бы у неё не попросить комнату?
Что ж, завтра всем этим и займусь. Сейчас поздно, я есть хочу и не знаю, где находится общежитие, а без сопровождающего боюсь заблудиться. АЗиР больше не был для меня замком из кошмаров, это правда. Но хоть карканья ворон и мрачный антураж больше не отталкивали меня, это не означало, что я готова бродить здесь день и ночь напролёт. Мало ли какие секреты у Академии Зла и Разрушений.
Вернувшись в дом, я обнаружила сюрприз – письмо от Эарлана, написанное ещё вчера.
«Виилам, я прочитал твоё последнее сообщение, поговорил с родителями и спросил их мнение насчёт «У Сиреневой реки». И, знаешь, что мы решили? Что нам давно пора построить свой собственный дом. Да, с одной стороны, мы сильно обеднели, а с другой – разве Бирн мешал нам все эти годы подняться с того места, что мы сами себе дали? Мы, а не твой дядя. Мы затаили на него злобу и надеялись, что когда-нибудь мы вернём себе утраченное и покараем Бирна. Но разве человек не сам кузнец своего счастья?».
Да, добро прощать умеет. Впрочем, я всегда считала, что лучший способ отомстить врагу – это жить долго и счастливо вопреки пожеланиям своих врагов и всем бедам.
Что ж, я была рада, что так быстро помирилась с Эарланом.
«Привет! Я очень рада за тебя – написать, что ты осознал, что месть – это плохо у меня не хватило наглости. В конце концов, поступок дяди Киона был нешуточным, – только больше не зови меня Виилам. Я теперь стала Ехидной. Как дела в Академии Добра и Благоденствия?»
В этот момент в мою комнату вошла тётя.
– Рассказывай, как ты получила своё злодейское имя, – велела мне она.
Я рассказала, убрав тот момент, что я овладела языком Гармонии. По моей версии выходило, что Ёрш задумал подчинить меня, а я использовала первое попавшееся заклинание на Светлом языке.
– Ты даже знаешь Светлый язык? – удивилась тётя.
– Да, в академии проходили, – объяснила я. Вдаваться в подробности насчёт того, как я готовилась к поступлению в АЗиР, посчитала излишним.
– Знаешь, Ехидна, из тебя может получиться хороший образ злодейки, но и только. Других качеств, важных для зла, такие как: жестокость, чрезмерная увлечённость, расчётливость и умение идти по головам – у тебя нет. Хотя и могут появиться в дальнейшем.
– Будущее рассудит.
– Да, только оно, – задумчиво отозвалась тётя. – Значит, ты хочешь жить в общежитии?
Я кивнула.
– Хорошо. Я даже этому рада. Будешь присматривать за моей Эивас, а то я не могу одновременно следить за папой и дочкой, а следить за ними необходимо, иначе в один прекрасный день я обнаружу, что дома больше нет, потому что он либо сгорит, либо окажется в параллельном мире, или ещё что-нибудь в этом роде.
Кстати, о доме, точнее домах …
– Тётя, а у вас ведь есть другие дома?
Просто я помню, что семье Маккарти как раз сдавали землю Стеллы.
– Да, есть. Старая развалившая лачуга твоего дяди, которую мы отдали твоей бабушке, и один старый сгоревший дом.
– Что?
Не знаю, какая весть удивила меня больше: о бабушке, о которой я только слышала, но ни разу не видела, или сгоревший дом тёти Стеллы.
– Вы отправили старушку жить в старую лачугу? И почему ваш дом сгорел?
Тётя улыбнулась мне, как неразумному ребёнку, как я догадалась позднее, тому, что сначала я спросила о бабушке, а потом уже о доме.
– Твою бабушку, Эфаду Бирн, менее всего можно назвать старушкой.
О бабушке, я слышала разные истории. Большинство из них было о том, в кого и за что превращала моя прародительница.
– Вы с ней знакомы?
– Имела несчастье, – кивнула тётя. – И по виду Эфады не скажешь, что ей семьдесят, скорее сорок. В нашу первую встречу (а она произошла после того, как наша жизнь с Кионом наконец наладилась) твоя бабушка превратила меня в тыкву, потом в карету, посадила в неё твоего дядю и велела ехать на бал к местной королеве искать новую жену. А когда Кион отвёл меня к знакомому магу, чтобы снять заклинание, то я превратилась в лягушку и только поцелуй любви смог вернуть мне прежний облик. Так что поверь, Виилам, то есть Ехидна, твоя бабушка не беспомощная и жить в развалившейся лачуге было её желанием. Сказала, что такая жизнь соответствует её новому имиджу.
Тётя Стелла выдохнула. Выговорившись, ей явно стало легче.
– Что же касается сгоревшего дома, то это сделали сторонники семьи, которой мы его сдавали. Как же их фамилия? На «м» как-то начинается.
– Маккарти, – произнесла я.
– Да, точно они. А ты что, с ними знакома?
– Нет, конечно, просто запомнила фамилию, – ответила я, не желая расстраивать тётю.
А вот с Эарланом после этого хотелось непременно поговорить и спросить, кто кому здесь мстить должен.
На следующий день мне пришло письмо от Вероники.
«Виилам, Эарлан мне всё рассказал. Ты стала злодейкой, правда? Наверное, тебе обманом подсунули какие-то зелья. Или заколдовали. Не волнуйся, мы тебя спасём! Эарлан сейчас пошёл к Шекиле, выяснять о тайных ходах в Академию Зла и Разрушений».
«Это что такое?!» – была моя первая реакция.
Да, я не горела желанием становиться злодейкой, да и сейчас не собираюсь, злодейское имя к этому не обязывает. Но … У меня нет слов. Честно, нет. Только надеюсь, что Шекила окажется поумнее их и объяснит, что со мной всё в порядке.
* * *
День для меня прошёл суматошно. Приходилось постоянно всем говорить, что я теперь Ехидна, а не Виилам Даффи и на вопросы «Как так получилось?» объяснять, что я так захотела. Подробности я никому не собиралась рассказывать, в том числе и собственным родителям. Маме с папой я тоже написала, что у меня теперь есть злодейское имя. Мама моё сообщение ещё не прочитала, папа выразил надежду, что становиться злодейкой не является моей целью.
«Как будто не ты меня сюда отправил», – добавила я про себя.
Мне было очень обидно получить такое сообщение. Даже если я и захочу стать злодейкой, разве не они будут отчасти в этом виноваты, когда отправляли в АЗиР?
И только Ёрш делал вид, что вчера ничего особенного не произошло.
– Есть и есть у тебя злодейское имя. Что это меняет?
– А ничего, что ты пытался меня подчинить и это из-за тебя?
– Я не заставлял тебя брать псевдоним. Это было целиком и полностью твоё желание. А подчинять я тебя больше не собираюсь. Да, виноват, что попытался. Впрочем, чего ты ожидала от злодея? Разве не знаешь, какие мы?
Знала. И так на душе стало тоскливо. В Академии Добра и Благоденствия со мной бы так не поступили бы.
– Предлагаешь перемирие? – спросила я.
Сама от себя не ожидала, честно.
– Взаимовыгодное сотрудничество, – ответил Ёрш.
Я была согласна.
Отныне мы делали вместе все проекты по каким бы то ни было предметам. Плюс, обучали друг друга нам известным языкам заклинаний, кроме Гармонии. Я честно рассказала Ершу, что не могу обучить его этому языку из-за просьбы Вселенной.
Зачем я заключала сделку со своим врагом? А из-за того, что мне нужен был человек, который общался бы со мной чисто из-за выгоды, безо всякой личной симпатии. Который одобрил бы любой мой поступок.
Взять хотя бы моих друзей с Академии Добра и Благоденствия. Ищут какие-то тайные ходы, чтобы спасти меня. А вот тот факт, что меня не нужно спасать, их не волнует.
Да, когда-то я сама стремилась вернуться туда. Но мне и здесь хорошо. Зачем же бегать туда-сюда? Может, я уже передумала и не желаю творить добро?
Эивас? Тут всё просто. Кузина обо мне всё же заботиться и, как мне кажется, тоже не даст совершить глупость, хотя у Бирн и есть весьма серьёзный и существенный недостаток – чрезмерная увлечённость наукой.
Гайвет? Она – представительница династии злодеев и не так свободна в своих действиях, как Ёрш.
Кстати, о Гайвет. Мне надо попросить её достать мне комнату.
– Сафаин, – окликнула я одноклассницу уже после всех пар этого невероятно тяжёлого дня.
Девушкаостановилась и посмотрела на меня.
– Ты знаешь, где живёт Гайвет?
Светло-карие глаза Сафаин широко распахнулись.
– А ты не знаешь? Мне казалось, у тебя неплохие отношения с ней.
В голосе одноклассницы была зависть, впрочем, я понимала и это чувство, и удивление. Но к общежитию, а потом и комнаты О’Доннелл Линч меня довела.
Коридор общежития был, как ни странно, самым светлым в АЗиРе и начинался прямо в академии. Двери здесь были чёрными, с черепами, под которыми были написаны фамилии. В комнате Гайвет, помимо её самой, жила ещё и Ваовра.
– Спасибо, – поблагодарила я одноклассницу.
Сафаин, пожав плечами, направилась дальше по коридору. Я постучала в дверь. Открыла мне сама Гайвет, одетая в свои модные очки и лёгкое сине-красное домашнее платье.
– Виилам? – удивлённо переспросила она. – Или, правильнее, Ехидна?
– Да, это я, Ехидна. Мне нужна комната в общежитии на двух человек. Хочу вместе с кузиной жить здесь и проводить свои эксперименты.
– Не буду говорить, что это плохая идея, но … Что я получу взамен?
Так и знала, что О’Доннелл не просто со мной дружить собиралась!
– Что хочешь?
Гайвет подумала (для вида, в этом я готова была поклясться на чём угодно) и ответила:
– Расскажи об Избранных.
Неожиданно. Впрочем, чем ещё я могла заинтересовать представительницу королевской династии зла? Хотя тут на самом деле выбор был большой.
– Пройдём? – я указала на комнату.
Разговаривать в коридоре и через порог я не собиралась. Когда я вошла, Гайвет закрыла за мной дверь, потом произнесла несколько заклинаний на Жёлтом языке (я узнала суффикс «-укум-»).
– Чтобы нас не подслушивали, – объяснила она.
Разумно.
– Что ты хотела бы узнать?
– Для начала как к ним относится добро?
– Как к извечной проблеме.
– Поясни.
Я рассказала о словах Эарлана, о Веронике, о первой паре в Академии Добра и Благоденствия и как попаданка хотела раскрыть заговор.
– Интересно … То есть, если мы переманим Избранных, вернее попаданок, на свою сторону, то нам же будет хуже?
– Возможно.
Гайвет задумалась.
– Подобное я не предполагала.
Неудивительно, зло встречалось с Избранными только в сражениях. Это, конечно, не исключало шпионство, но даже оно не позволяло настолько узнать о жизни попаданок среди добра.
– План по привлечению Избранных на нашу сторону давно разрабатывался, – пояснила Гайвет. – Нам казалось, что мы всё узнали, а теперь …
– Есть ещё одна книжка об Избранных, – произнесла я и дала злодейке ссылку, скинутую мне Вероникой.
Гайвет ссылку записала.
– Спасибо тебе за такую подробную информацию. Даже чересчур подробную, и теперь я у тебя в небольшом долгу, – шутливо сказала О’Доннелл.
Здесь я позволила себе несколько зловещую улыбку. Я прекрасно знала, как забрать долг.
– Расскажешь о ваших взаимоотношениях с Шекилой?
Я понимала, что это личная тема и что О’Доннелл не обязана была отвечать мне на этот вопрос. Но мне было интересно, что с ними произошло и не лгала ли мне тогда Хэйс, чтобы не спросить об этом.
– С Шекилой? – удивлённо переспросила Гайвет.
«Они все змеи!» – вспомнились мне слова Шекилы. Но отказаться послушать другую точку зрения я была не против.
– Да. Мне любопытно.
– Хорошо.
Гайвет подошла к окну, выходящему на внутренний двор АЗиРа. Там рос колючий чёрный кустарник и громко каркали вороны. Только песка не хватает для сравнения с пустыней.
Комната Гайвет же пестрела цветами – чёрным, белым и красным. Чёрная мебель, белые обои и красные занавески. Ярко, но со вкусом. И даже в стиле зла, хотя белый там использовался нечасто.
– С Шекилой я, Ваовра и Кирира знакомы с детства, – начала Гайвет, смотря в окно. – Представительницы известных злодейских фамилий, как же нам не дружить? Это было бы удачно для будущего зла.
В её голосе не было иронии, она действительно думала о том, как развить зло и победить наконец-таки добро. Забавная позиция, с условием того, что другие злодеи так масштабно не мыслят.
– У нас было всё, что бывает между подругами: и ссоры, и примирения. Без мечтаний о захвате мира тоже не обходилось, – сообщила Гайвет. – Более всего в нашей компании Шекила дружила с Кирирой. В школе мы учились в одном классе и в начальных классах мы продолжали быть дружной командой, а потом нас разделила сама жизнь. Мы знакомились с новыми людьми, общались, дружили с ними. Так в нашей компании появилась и Даидка. Казалось бы, что у нас общего? Но разве людей сводит вместе только их общественное положение? Большая глупость думать, что это так. В первую очередь – общие интересы, увлечения, хобби. У нас и Даидки всё это было. Неудивительно, что вскоре она вошла в нашу компанию и стала частью неё.
– Как же так вышло, что вы на протяжении всей школы продолжали дружить? – не могла не задать я вопрос. Если верить словам Гайвет, то дружбе должен был прийти конец.
– А почему бы нам не дружить? Общие интересы у нас всё же были, и общаться друг с другом нам нравилось. Мы все вместе мечтали поступить в АЗиР. Вернее сказать, были в этом уверены. Но когда я заполняла документы, то случайно толкнула Шекилу, и она в результате зачеркнула строчку. С поступлением в Академию Зла и Разрушений она могла попрощаться. Шекила всегда была вспыльчива, и в тот раз она не подумала сдержаться. Впрочем, о той сцене ты и так знаешь.
Я кивнула, достаточно хорошо вспомнив тот момент.
– В тот же день нашей дружбе пришёл конец. Шекила прилюдно обвинила нас в том, что мы всегда ей завидовали, – тут Гайвет усмехнулась. – Такое мы точно не собирались прощать. И не простим никогда.
Да, с прощением у зла всегда было туго.
– И я не жалею о том, что произошло. Этот случай лишь помог осознать нам, что мы друг другу больше не нужны. Шекила всё равно так или иначе предала бы нас.
«А сама Хэйс считает, что предали её», – подумала я.
Типичные злодейки, которые из-за простого недоразумения могут объявить войну. Может, поэтому зло и одиноко?
– Я ответила на твой вопрос? – спросила Гайвет.
– Да.
– Надеюсь, этот разговор останется между нами?
– Конечно.
Я была достаточно умна, чтобы осознавать, какими последствиями мне грозило невыполнение слова.
– Что ж, хорошо. Пойдём, найдём тебе комнату по вкусу, – ответила Гайвет и, взявшись за дверную ручку, остановилась, словно что-то вспомнив. – Да, Ехидна, чтобы окончательно закрыть свой долг. Не все студенты в АЗиРе люди, поэтому не выходи с кузиной никуда ночью.