Прошло две недели. Моё настоящее имя не вспоминали, теперь я отныне и вовеки веков стала Ехидной. Даже дядя с тётей и мама с папой называли меня так. Исключением была Эивас.

– Виилам, не гипнотизируй потолок, – велела мне кузина.

Жить с ней в одной комнате было нелегко из-за её постоянных экспериментов, но мне теперь было куда уходить.

– Не буду, – ответила я, отпуская взгляд на Эивас.

Та упорно что-то смешивала в огромном ведьмином котле, применяемом отнюдь не для зелий.

– Прости, что отвлекаю, но всё-таки – что ты делаешь?

Двоюродная сестра сильно покраснела. Не помню, чтобы я её хоть когда-нибудь виделасмущённой.

– Я хочу научиться летать. Неважно при помощи чего.

Ясно. Древняя мечта всего человечества.

Я растянулась на кровати, накрытой жёлтым покрывалом (мой любимый цвет, кстати).

Гайвет не обманула и действительно помогла нам с Эивас получить комнату, которая смогла понравиться нам обеим.

Оказалось, что комендантом в АЗиРе является робот, поэтому и было так трудно получить всё, что нужно. Заколдовать, конечно, робота ничего не стоило, но нужно действительно принадлежать к известным злодейским фамилиям, чтобы не получить наказания за порчу имущества.

Вообще, наша жизнь с кузиной с заселением в общежитие сильно изменилась. Эивас могла проводить здесь опытов гораздо больше, чем дома, а я … Я тоже экспериментировала, только с языком Гармонии.

Я улыбнулась и дотронулась висящей над моей кроватью гитары ярко-синего цвета. Предмета моей гордости и мести. Именно благодаря гитаре моя жизнь в АЗиРе изменилась. Точнее, изменилось отношение ко мне.

Всё просто. Как-то раз, когда Эивас не было рядом (я никогда не проводила эксперименты в её присутствие), я пыталась проникнуть в то нечто, что Ёрш назвал гранью.

«Не сейчас», – велела мне Вселенная.

Ослушаться её я не могла, да и понимала, что у Вселенной есть свои причины не пускать меня туда.

«Я сделаю тебе другой подарок», – сказала Вселенная и из ниоткуда появилась эта самая гитара.

Я никогда не училась играть на музыкальных инструментах, но на данной гитаре я играла с таким мастерством и навыком, словно училась играть всю жизнь.

Гитара гармонии – так она на самом деле называлась – была древним артефактом. Я могла играть на ней любую мелодию, и моя игра получалась совершенной. В том числе и то, что оппонент не воспринимал настолько, что впору было лезть на стенку. Именно это и стало орудием моей мести каждому, кто не делал то, что я бы хотела.

Слова типичной злодейки, не правда ли? А между тем я до сих пор не считала себя ею. Да, у меня теперь было злодейское имя, злодейская обидчивость и злодейский имидж. Я покрасила себе волосы в рыжий цвет и носила исключительно чёрные спортивные костюмы.

Осталось только обзавестись заклятым врагом.

Как известно – добро борется со злом. Но борются же люди друг с другом, добряк со злодеем. И почему-то всегда получается так, что одному добряку попадается в битве один и тот же самый злодей. А потом у них ещё происходят какие-нибудь столкновения, и тогда злодей объявляет этого человека своим заклятым врагом.

Заклятый враг становится в кои-то веки членом семьи. Его уважают, берегут, не даёт никому обидеть («это мой враг, я сам его уничтожу!»), и чуть не приглашают на семейные праздники. Если же заклятый враг погибает, то у злодея траур и проходит не меньше десяти лет, прежде чем у него появляется новый заклятый враг. Забавная привязанность, не так ли?

В этот момент я почувствовала зловоние.

Я посмотрела на Эивас. Так сидела около котла, зажав нос.

– Кажется, я слегка переборщила с клеем, – покаянно произнесла кузина.

– Зачем тебе клей?

Связи между полётами и клеем я не находила.

Эивас оставила мой вопрос без ответа. Мы открыли окно, чтобы проветрить помещение.

– В следующий раз я буду осторожна, обещаю, – заверила меня двоюродная сестра.

С учётом того, что она чуть было не взорвала нашу комнату (хорошо, что магическая защита АЗиРа была приспособлена для таких опытов), я не поверила.

В этот момент к нам в комнату запрыгнул рыжий кот.

– Ой, какая прелесть! – воскликнула Эивас.

На мой взгляд, самый обычный кот.

– Ой, какой ты хорошенький. Сейчас я тебя на ручки возьму, – говорила кузина. Впервые слышала у неё такой восторженный голос. – Ой, Виилам, он кажется голодный!

Кот и впрямь выглядел голодным. Даже очень. Как будто его не кормили несколько месяцев, но при этом и тощим назвать этого кота было трудно.

– Мяу! – истошно, как-то не по-кошачьи, закричал ночной гость.

В следующий миг его жёлтые глаза стали ещё ярче, а зубы удлинились … кажется …

Комната потеряла все очертания, и только глаза кота сверкали в темноте.

«Мой зайка, – умильно думала я. – Я готова умереть ради твоих прекрасных глаз».

Я шла к коту, и его длинные клыки, и его облизывание на меня, как на хороший кусок мяса – всё казалось мне таким умилительным.

– Нельзя! – услышала я чей-то крик.

Что происходит с человеком, чей мир разбивается подобно зеркалам? Он оглушён! Вот и я была оглушена и некоторое время просто сидела на корточках, держась за голову и зажмурившись.

– Фу, Ваовра, фу! – слышалось в комнате.

Я подняла глаза. В комнате стояла Гайвет, держа за шкирку кота, вернее кошку.

– Плохая девочка, нельзя кусать людей! Фу! – отчитывала злодейка.

– Это Ваовра? – спросила Эивас.

Она сидела также, как и я.

– Да, это Ваовра Флинн, наша однокурсница. Оборотень-кошка.

Я и Эивас дружно посмотрели на недовольную мордочку Флинн и также дружно расхохотались.

– Ничего смешного, хоть Ваовра и не похожа на обычных оборотней, это не значит, что она не может вас покусать и не сделать себе подобными.

Смех тут же прекратился.

– А и правда, она нас загипнотизировала. И пыталась покусать? – задала я вопрос Гайвет.

Она кивнула.

Тот факт, что О’Доннелл не подавалась гипнозу, для меня не был удивителен. Известных злодеев отличает не только хитрость и властность, но ещё и не восприимчивость ко многим видам магического воздействия.

– Маленькая беззащитная кошечка?

Ваовра в ответ зашипела. Да, согласна, не такая уж и беззащитная, особенно если принять во внимание клыки.

– Вы ведь понимаете, что жаловаться кому-либо бесполезно, особенно ректору? – с угрозой спросила Гайвет.

Теперь была наша очередь с Эивас кивать.

В АЗиРе, как было ранее сказано, учились не только люди, но и множество других рас, наиболее из которых опасными для нас были вампиры и оборотни. Мы, честно говоря, с нечистью и нежитью виделись нечасто, но встречались. И к этому факту относились совершенно нормально.

– Тогда я вас оставлю. Луна зайдёт ещё нескоро.

И как мы могли не заметить полнолуние? Кстати, о нём.

– Кого нам ещё стоит сейчас опасаться?

У вампиров, насколько мне известно, сейчас пары. Оборотни должны находится под специальным присмотром (по идее). Кого я могла забыть?

– Ректор, – ответила Гайвет и выпрыгнула из окна.

Разумеется, не разбилась, а взлетела.

– Эх, надо лучше чёрную магию изучать, – печально вздохнула Эивас.

Чёрную магию она не любила, хотя и проблем с ней не имела, в отличие от своего отца.

– Она же О’Доннелл, – напомнила я.

Спасибо тебе, Гайвет за то, что ты спасла нас, и мы с кузиной прекрасно понимаем, что за свою услугу ты могла бы потребовать больше, чем простое молчание.

Так, значит, сейчас стоит опасаться только ректора, Доктора Смерти. Кстати, я до сих пор о нём ничего не рассказала.

Доктор Смерти (настоящее имя неизвестно) был когда-то с чёрной душой чёрным магом, не пренебрегавшим и техникой. Он ставил в своих лабораториях не мысленные эксперименты и погубил много людей. Однажды он решил стать бессмертным, но что-то пошло не так (говорят, из-за происков врагов), и Доктор Смерти стал полувампиром-полуразложившимся зомби, один вид которого может многих людей довести до инфаркта. Неизвестно, стал ли Доктор Смерти бессмертным, но количество его ужасных опытов возросло. И всех провинившихся студентов грозятся отправить к нему, откуда живыми (или относительно живыми) уже никто не выйдет.

– Ты сейчас спать? – спросила я Эивас.

– Да, лягу. А ты?

– И я, – ответила, стараясь спрятать улыбку. Так рано ложиться я не собиралась.

Кузина, видимо, что-то почувствовала, потому что подозрительно посмотрела на меня.

– Точно?

– Точно-точно.

Я действительно легла спать и поспала целых четыре часа. Потом меня разбудил своеобразный будильник, сделанный Гаизжиной. У добрячки оказались невероятные таланты в области технологий. Хотя до Эивас всё же Хьюз было далеко.

Будильник представлял собой маленького, едва заметного робота зеленоватого цвета. Ему нужно было только сказать время, чтобы он тебя разбудил. И будил он на славу – посылал в мозг сигнал о том, что пора вставать. Сонное состояние как рукой снималось.

Приподнявшись на кровати (будильник уже успел спрятаться под подушку, где он и проводил всё время), я посмотрела на кузину. Эивас спала. Значит, можно уходить.

Вселенная мне в конечном итоге разрешила побывать в том нечто, что существует между нашей реальностью и мёртвым миром и всё объяснила, когда решила, что я готова для такого путешествия.

Итак, то пространство называется стык теней. И попасть туда можно было лишь благодаря языку Теней.

Смешно, не так ли? По идее, это должен быть язык Гармонии, давно забытый, но, тем не менее, перемещаться по стыку можно только с помощью языка Теней, который все маги более-менее знают. А о заклинаниях, с помощью которых можно путешествовать по стыку теней, даже и не слышали. И Вселенная здесь совершенно не при чём.

Я быстро оделась, встала посреди комнаты и тихо-тихо произнесла заклинание. Тихо не потому, что боюсь разбудить Эивас, а потому что таковы условия языка Теней.

Стык теней мерцал коричневым цветом. Я вошла в него.

Как выглядит это подобие реальности изнутри? И каковы ощущения?

Мне нравится, хотя и присутствует чувство, будто пытаешься протиснуться в щель, и ты только-только влезаешь. Но что-то здесь есть особенное. Какая-то таинственность и удовольствие от мысли, что можешь проникнуть куда угодно, ты всех видишь, а тебя – никто.

Десять секунд – и я уже во дворе АЗиРа, где наш ректор что-то кричит.

Он представляет собой скелет, с красными глазами вампира и их же клыками. Чёрный плащ хоть как-то скрывает его полуразложившиеся органы (а то, что там они, мы уверены, хотя, к счастью, никогда не видели нашего ректора без плаща и, слава Ктулху, в принципе, его видим редко).

– Кто здесь? – неожиданно спрашивает Доктор Смерти и втягивает носом воздух, как будто что-то может учуять.

– Кто здесь? – повторяет он свой вопрос, и карканье ворон отвечает ему.

Мне стало страшно, хоть я и знала, что меня он в стыке теней не обнаружит.

– Человек … студент … точнее, студентка …

Ректор направляется прямо к тому месту, где нахожусь я. Не мог же он меня почуять, правда?

– Выходи!

Я не шевелилась и не отвечала.

– Здесь, – Доктор смерти прямо напротив меня. – Я тебя чувствую, но не вижу и не слышу.

Мне не нравятся эти задумчивые интонации в его голосе, обычно они означают, что сейчас будут опыты. Одни из самых страшных, в которых подопытные кролики умрут в мучениях!

– Почему это так происходит? Я назову тебя – исчезающей студенткой. И как только я найду тебя …

Права была Гайвет, мне следовало опасаться ректора. Он даже сквозь стык теней смог меня учуять, хотя до этого мне казалось подобное невозможным. Впрочем, ректор – непонятное существо, а стык – всё же не параллельный мир.

– … то приглашу к себе в кабинет, и мы поженимся и будем жить долго и счастливо. Я буду любить тебя вечно! До твоего гроба! И мы вместе сможем захватить мир.

Спасибо, мне такого счастья не надо. Ни в захвате мира, ни тем более вашей любви и вашего сердца ни в прямом, ни в переносном смыслах.

– Ты меня поразила своей возможностью быть незамеченной. Я хочу такую. А взамен подарю тебе романтику. Какую ты хочешь?

На этой ноте я бросилась бежать. То, что наш ректор неожиданно заговорил о любви, меня не удивило. Он давно сошёл с ума, а у сумасшедших всегда отсутствовала всякая логика.

Почему он до сих пор на посту ректора АЗиРа? Во-первых, из-за того, что он создаёт подходящий имидж академии. Во-вторых, он первоклассный злодей, существующий не одно поколение, и к тому же непонятной расы, поэтому быть его открытым врагом никто бы не хотел. И, в-третьих, он, скорее всего, нужен известным злодейским фамилиям, раз они до сих пор даже не попытались от него избавиться. Так что убрать с поста нашего ужасного ректора весьма проблематично.

Зачем мне понадобилось в принципе выходить из комнаты? Я встречаюсь со своими друзьями, студентами Академии Добра и Благоденствия. Виртуальное общение у нас и раньше было сильно ограничено, а теперь оно и вовсе отсутствовало. Да и реально общаться намного лучше.

Я вышла из стыка на поляне около Академии Добра и Благоденствия, где мы когда-то проходили нашу практику по ботанике. Эта поляна была и им, и мы удобна. Им – потому что рядом с академией и далеко идти не надо; мне – потому что далеко от АЗиРа, а по стыку теней добираться намного ближе.

– Всем привет! – поприветствовала я своих когда-то однокурсников.

Они все были здесь, те, с которыми я постоянно общалась – Вероника, Гаизжина, Фунда, Амар и Эарлан.

– Привет, – вяло поздоровался Амар. – Напомни, зачем мы ради тебя собираемся здесь уже которую ночь?

Эльф в нашей компании был только благодаря его зародившейся дружбе с Эарланом, и на наши встречи приходил только в пятый раз.

Вероника шикнула на него и вроде даже постаралась ущипнуть. Зря – я не обиделась, на самого Амара это тоже не произвело никакого впечатления.

– Вы просто рады меня видеть! – радостно ответила я. Иначе зачем бы они сюда приходили, включая эльфа?

– Виилам. Нам надо поговорить, – строго сказал Эарлан.

Он упорно не желал принимать моего прозвища и звал по имени, даже когда я была против.

– О чём?

– О твоей злой сущности.

Великий Ктулху, начинается! Эарлан единственный до сих пор верил, что злодейским именем я стала называться не по своей воле, все остальные добряки давно меня поняли и больше не искали тайных проходов в АЗиР.

– Я тебя понимаю, такое с каждым может произойти.

Я не хотела с тобой ссориться, но, видимо, придётся.

– Эарлан, со мной всё в порядке! Если ты помнишь, то в АЗиР я поступила совершенно добровольно, и если бы не …

Далее Фунда прикоснулась ко мне, и моя злость пропала.

– Объясни мне причины своего беспокойства, – уже спокойно продолжила я.

Так всегда со мной происходило после заклятий Фунды. А у нас уже были случаи, когда я чуть не поссорилась с Эарланом, два или три раза.

– Я знаю, что сейчас мы не поймём друг друга, поэтому мы просто привели человека, который поможет нам во всём разобраться, – пояснила Фунда, смотря в сторону академии.

Оттуда к нам уже шли два человека.

– Бали Хили? – предположила я.

У ректора явно большой опыт в заклинаниях.

– Нет, Шекила и Мивала.

Не будь я под действием успокоительного заклинания, то возмутилась бы, а так флегматично наблюдала за тем, как две студентки подходят к нашей поляне. На Шекилу я не то чтобы злилась, но видеть её не желала, хотя и не выкинула визитку. Такими вещами всё же не разбрасываются.

– Привет, Виилам!

Я кивнула обеим в ответ.

– Вот только как вы будете определять, есть ли на мне какие-нибудь заклинания или нет? – не могла не спросить.

Ни у Шекилы, ни у Мивалы нет ни необходимых знаний, ни опыта, в отличие от ректора этой академии.

– А кто сказал, что мы будем определять? – спросила Хэйс. – У меня есть брат.

В этот момент нас озарила вспышка портала, построенного на Жёлтом языке, и на поляне появился молодой человек.

Ему было примерно тридцать лет, с такими же, как у сестры, чёрными волосами и серыми глазами, закутанный в чёрный плащ мага.

– Экор Хэйс, мой старший брат, прошу любить и жаловать, – представила Шекила. – А это мои друзья – Эарлан Маккарти, Вероника Ковалёва, попаданка, Мивала Махер, Гаизжина Хьюз, Фунда Ивовая, Амар из рода «Почитающих клевер» и твой эксперимент – Виилам Даффи, известная также, как Ехидна.

– Ехидна? – судя по удивлённому взгляду обо мне Экор слышал. – Та самая?

– Та?

– Создавшая замечательный клип о зомби и его любви к звезде.

Точно слышал! Это плохо, менее всего мне бы хотелось привлекать внимание Хэйс к своей персоне.

– Да? И как наши отреагировали на это?

Экор бросил на сестру взгляд, означающий, что объяснит он потом.

– Поверь, твоя подруга в порядке и действует по своей воли. Это всё? Я могу идти?

Желанием доводить доброе дело до конца он не проявлял, как и многие злодеи.

– У нас был уговор, – твёрдо сказала Шекила.

Кажется, она отступать не собиралась.

– Уговор, так уговор. Не двигайся! – велел Экор мне.

Я замерла. Зелёный луч быстро пробежал по мне и затем пропал.

– Она в порядке. Только одно успокоительное заклинание и … А что это?

Экор ещё раз внимательно посмотрел на меня.

– Похоже какой-то достаточно сильный маг совсем недавно использовал приворот, но он почему-то не подействовал, зато … Я, пожалуй, пойду.

И, быстро произнеся заклинание на Жёлтом языке, брат Шекилы исчез.

– На тебе использовали приворот? – с живым любопытством спросила она сама.

Так вот почему ректор твердил о любви. Он хотел применить ко мне приворотное заклинание, они есть в любом языке. Но я была в стыке теней, а значит, по определению, не могла оказаться под ударом, но это не означает, что приворот не мог повиснуть на мне, как плёнка, и сработать на первом же попавшемся человеке, сканирующем моё состояние. То есть на Экоре Хэйсе теперь приворот либо ко мне, либо к нашему ректору. Что за кошмарная ночь! Надо всё немедленно рассказать друзьям.

– Значит, Виилам действует по своей воле? – зачем-то спросил Эарлан.

– Получается, что так, – согласилась Вероника.

– У нас проблемы, – заявила я.

– У нас? – переспросил Амар.

– У меня и Шекилы.

– А, тогда нас это не касается, – заявил эльф и уже готовился было уйти, как Эарлан схватил его за руку.

– Нет, касаются. Говори, Виилам.

Я рассказала о сегодняшней встрече с ректором.

– То есть, мой брат теперь приворожён? – спокойно спросила Шекила.

– Скорее всего.

– Как, – Хэйс выделила это слово, – тебе удалось избежать приворота, да и ещё от Доктора Смерти? Учти, в версию, что он ошибся с заклинанием и не смог в тебя попасть, не поверю.

Я и не сомневалась. Злодеи слишком хорошо знали, на что способен ректор АЗиРа.

– На мне было одно устройство, поверх которого также куча заклинаний.

– Что за устройство? – Шекила была сама подозрительность.

«Сильно волнуется за брата», – поняла я.

– Да так, одно устройство … Его сделала моя двоюродная сестра Эивас. Оно должно работать как устройство невидимости, неслышности и неосязаемости. Эксперимент, – добавила, дабы не возникло вопросов, почему ректор узнал о моём присутствии.

– И поверх этого устройства была куча заклинаний?

– Да, – солгала я, глядя Шекиле в глаза.

О моём открытии стыка теней мне нельзя и не хотелось рассказывать.

– Хорошо. Я сейчас к брату и родителям, узнаем, насколько это опасно и что можно сделать.

– Только меня не выдавайте, – попросила я, потому что сильно сомневалась, что мне удастся уйти после знакомства с ректором если не живой, то хотя бы целой и невредимой.

«Не беспокойся, я этого не допущу», – утешила меня Вселенная.

Шекила что-то достала у себя из кармана, сжала в кулаке, нам не показывая что, и исчезла.

– А мы что будем делать? – спросила Вероника.

– Ждать, – ответил Эарлан. – Больше нам ничего не остаётся. Только … – парень неловко замолчал, посмотрев на меня. – Может, тебе лучше остаться в академии и переждать здесь бурю? С нами безопасно.

– Спасибо, но в АЗиРе меня ждут. И не привлекать внимание будет самой лучшей моей тактикой, – ответила я.

Завтра ректор, скорее всего, сделает объявление, чтобы узнать, кто была та студентка с даром исчезать и быть незамеченной.

– Хорошо, – ответил Эарлан.

На этом я рассталась с друзьями. Они пошли в Академию Добра и Благоденствия, а я – в стык теней. Мне было о чём подумать. И не только о надвигающей проблеме.

После наших таких встреч первое, о чём я думала – это Эарлан Маккарти. В его присутствии я чувствовала себя как обычно, то есть никак, а потом начинала вспоминать детали нашей встречи. Смешно, не так ли?

Я не считаю, что влюбилась, для этого моё отношение к Эарлану было слишком спокойным. Мне было с чем сравнивать – в школе я влюблялась и два раза, если не ошибаюсь. Тогда я на объекты своей симпатии налюбоваться не могла; здесь же – Эарлан был мне скорее другом. И при этом – больше, чем другом. Такие вот дела.

Мои встречи с ребятами обычно длились недолго – примерно полчаса, плюс минут двадцать, чтобы по стыку теней добраться до АЗиРа. Итого – около часа.

Когда я оказалась во внутреннем дворе академии, ректора там, к счастью, уже не было. Зато в комнате меня ожидал неприятный сюрприз.

– И где ты была?! – так встретила мой приход Эивас, полностью одетая и очень злая.

Проснувшись ночью, где-то через десять минут после моего ухода, кузина не обнаружила меня и, использовав свои приборы, стала будить весь АЗиР. Поднятые студенты и преподаватели вынуждены были осмотреть всю академию и, не найдя меня, попросить Эивас всё же не беспокоиться и завтра узнать у Ваовры, кусала она меня или нет. Двоюродная сестра свои приборы выключила и с нетерпением ждала рассвета, когда перед ней появилась я из стыка теней. Ой!

– Ты и представить себе не можешь, что я пережила, когда не обнаружила тебя! – кричала на меня Эивас.

О стыке теней она пока молчала, и я надеялась, что так и не вспомнит о нём.

– Я не в первый раз гуляю, – ответила ей.

– Но сегодня полнолуние! – напомнила Эивас. – И, кстати, куда ты ходила?

А вот это объяснять ей я точно не собиралась.

– Прости, но тебя это не касается. Я взрослая, совершеннолетняя и вправе гулять по ночам.

В самом деле, я не беззащитный ребёнок. Да с языком Гармонии и со знанием о стыке теней я сама представляю для других угрозу!

– Право имеешь, но только не тогда, когда во дворе академии оборотни и ректоры! – припечатала Эивас.

Я вздохнула. Видимо, заклятие Фунды всё ещё действовало, поэтому я и смогла сказать спокойно:

– Я провожу эксперименты. И сегодня было удачное время для одного из них.

Опыты для злодеев значат если не всё, то многое.

– Я понимаю, – тоже спокойно ответила кузина. – Просто я очень сильно испугалась этого оборотня, проснулась (а я нечасто просыпаюсь во сне), смотрю – а тебя нет. Я сразу подумала, что ты убежала к Ершу что-то экспериментировать и создавать. Я это понимаю, Виилам, я сама такая. Но только и меня пойми правильно – мне велели следить за тобой, я и слежу, стараясь спасать от многих неприятных ситуаций.

Я подошла и молча обняла Эивас.

– А скажи, ты заботишься обо мне только из-за просьбы родителей?

– Разумеется, нет, дурочка. Я к тебе привязалась.

«Как и я к тебе», – подумала.

Я понимала свою кузину, сама бы так беспокоилась и кричала, если кто-нибудь вздумал проделать бы со мной такую вещь.

– Эивас, ты сказала, что стараешься спасти меня от многих неприятностей, так?

– Да, а что? Уже успела встретиться с ними? Кстати, а откуда ты пришла? Мне показалось, что из другого измерения.

Умеет же кузина подобрать нужные слова.

– Долгая история, – ответила я. – Завтра расскажу. – «Когда придумаю, как лучше солгать». – Сейчас мне нужна твоя помощь.

– Да?

– Ректор в курсе, кого искали?

Эивас укоризненно посмотрела на меня.

– Значит, ты ему на глаза всё же попалась. Виилам … Ладно, я понимаю, я сделала бы то же самое, если дело касалось бы опытов. Впрочем, запрета покидать общежитие ночью у нас нет, так что …

– Дело не в запрете.

– А в чём?

Я замялась, не зная, как лучше объяснить.

– Доктор Смерти заинтересовался моим экспериментом и попытался меня приворожить.

– Что?

Да, сестрёнка, я сама в шоке.

– Но у него не получилось.

Эивас задумалась.

– Есть, конечно, вероятность, что он не понял, кого искали и, может быть, всё будет хорошо. Но, готовиться надо к худшему, ты права. Что мне надо сделать?

– Скажешь всем, что я была с Ершом.

– А ты разве не с ним была?

И ведь не хотела лгать, а придётся.

– С ним. Только ты должна это подтвердить. Далее – я пошла в комнату Ерша. Ты волновалась и создала какое-то изобретение. И именно это и видел ректор, и пытался приворожить. Просто робот, да это был робот.

– А ты уверена, Ехидна, что когда ректор узнает о том, что это был якобы робот, то он не попытается приворожить меня? Мне не хотелось бы так рисковать.

Эивас права. Что ж, у меня есть задумка и на этот случай.

– Скажешь, что забыла обо всех чертежах и схемах. Или что они сгорели. Нужными доказательствами, в случае чего, я могу обеспечить. Согласна?

Кузина кивнула.

– С Ершом договорюсь завтра, отредактируем вместе версию произошедшего.

А в том, что мой партнёр повторит любую версию, какую я ему скажу, я была уверена. Иначе не стала бы с ним дружить. Да, Доктор Смерти должен поверить. А если нет … Что ж, знание языка Гармонии и стыка теней у меня ещё никто не забрал, спрячусь в случае чего. А там посмотрим, что делать дальше.