Год 1998 выдался разнообразным и удивительным во многих отношениях. Все лето, до глубокой осени мы прожили в лесу – и однажды, выбравшись на станцию купить сигарет, я вдруг на секунду почувствовал, что мир дернулся от нормальности изрядно в сторону – такими иностранно непонятными оказались ценники на полках сельской лавки - и вернулся в лес, начинавший уже замирать по утрам прозрачной стылой хрупкостью (а из города приезжали люди и рассказывали непонятное) – вот что больше всего запомнилось…

Год же 1999 оказался и того похлеще. Я наконец оставил работу (Nonviolence International), куда поступил после Югославии, пожелав заниматься тем же, но дома – и где пользовался невиданной свободой, но со временем мне стало скучно, бессмысленно, и очень надоели чеченцы, а также замеченная у многих правозащитников подозрительная путаница с понятием «свои» – и, съездив напоследок снова на Кавказ, закончить свои обязательства - решил на время поменять географию, род занятий и способ жизни.

а Балканы? - я уже как-то про все это позабыл… пока они неожиданно не напомнили о себе – телевизионными кадрами, на которых американцы бомбили Сербию – а испуганные ее жители, с надеждой глядя в камеру, старательно подбирали русские слова, с таким знакомым акцентом... Часто мелькали и другие теле-картинки, американского CNN: красивые серебристые бомбардировщики, летящие стройным порядком, вдруг рассыпались и пикировали на невидимые цели – а потом появлялась карта Сербии (и карта Европы в отдельной рамке внизу, чтобы было понятно, где это вообще – Serbia), с язычками огня, распускающимися возле крупнейших городов. На компьютерную игру похоже.

все это мне очень не понравилось. До того, ко всякой этой геополитике я относился нууу… как-то так. С ироничным безразличием. А тут, вдруг, начал понимать, что мир устроен более жестоко и подло, чем казалось раньше…

я даже на митинг сходил разок. У американского посольства, с криками и бросанием чернильниц в стены. Но собравшиеся у посольства люди настолько мне не понравились, что с общественной деятельностью немедленно было покончено. Not capable for a team work [28]К работе в команде непригоден.
.

Да и фиг ли уж тут поделаешь (но мальчишка, который живет в каждом, иногда, замечтавшись, представлял: вон я, за штурвалом супер-мега-охренического чудо-истребителя – бац! бац! по бомбардировщикам! И они все падают один за другим - хрясь! хрясь! - и больше не будут никого бомбить, вот так-то)

А вскоре и вообще произошло столько всего, что стало не до того.