Шаги патруля по осколкам разбитых зеркал. Мой друг, ты опять этой ночью успешно воскрес? Я слышал, что ты до заката вчера умирал, А после восхода из гроба тихонько исчез. Твоим Вавилоном теперь управляет другой — Он даже меня пригласил в свой предвыборный штаб. Здесь, знаешь ли, выгодно быть молчаливым слугой, Поскольку, кто тих языком, тот глазами не слаб. Куда ты уходишь, звеня жестяною сумой, Пытаясь одною улыбкой кормить и спасать? По улицам, крапленым ветром, ножом и чумой, Под небом, с которого можно романы писать. Когда ты идешь – босиком по январской земле, Бессонница лижет патрульным седые виски. А я, без огня, грею руки в остывшей золе, Пока не услышу дыханье у левой щеки.