Первым собрался с мыслями и заговорил Кароль.
Однако мысли эти, по всей видимости, были столь неутешительны, что капитану на сей раз изменил даже его обычный легкомысленный тон.
– Ну, теперь мы, кажется, влипли по-настоящему!
Он рухнул на диван возле пианино и похлопал себя по карманам.
– Черт, сигареты кончились…
– У меня еще есть, – хмуро сказал Антон. – Из-за этого ливириса я и курить не могу.
Он выдал Веронике и Каролю по сигарете, а сам нервно проглотил еще пару пилюль.
– Пока не отобрали…
Все уселись кружком перед капитаном и долго сидели молча, по-прежнему пребывая в растерянности. Угрозы губернатора отнюдь не казались шуткой. Но провести его на Землю они не смогли бы ни под какими пытками. И положение, хоть убейся, выглядело совершенно безнадежным…
Наконец Кароль встрепенулся. Затушил сигарету и сказал небрежно:
– Надо делать ноги. Это очевидно. Но вот в какую сторону? И второй вопрос, не хуже первого, – как быть со стражей? Куды ее, родимую, девать?
Вероника поморщилась.
– Хоть сейчас оставили бы свои шуточки!
– Хотите, всплакну? – с готовностью предложил он. – Если это вас взбодрит…
– Довольно паясничать, – буркнул и Антон. – Говори о деле!
Кароль с умоляющим видом повернулся к Овечкину.
– Они сговорились против меня! Заступитесь, масьёр!
Михаил Анатольевич только тяжело вздохнул.
– Вы неисправимы, капитан. Но, может быть, у вас уже есть очередной хитроумный план?
– Ни единого, – с искренним огорчением сказал Кароль. – Как я уже говорил, вдохновение обычно осеняет меня в самый последний момент. Когда ведут на казнь, например. Когда же призываешь его и жаждешь – увы!
Вероника снова поморщилась.
– Как я понимаю, первым на казнь отправят Антона, а не вас…
– Ни Боже мой, Вероника Андреевна! Неужели вы думаете, что мадемуазель Бьячи позволит это своему дяде? Вы не видели, как она смотрела на него, когда нас арестовывали? Да она съест его с потрохами, этого масьёра Осёля, чтоб ему провалиться, честолюбцу проклятому! Дайте только девушке время выяснить, что он затеял…
– Вы и вправду так думаете? – внезапно преисполнившись надежды, спросила Вероника.
– Ну, конечно! Я знаю ее характер. Не знаю только, какова будет цена. Может, она выпросит Антона Николаича себе в мужья, чтобы освободить дяде дорогу к вам, мидам. И тогда на растерзание ему останемся лишь мы с Михаилом Анатольевичем, а, может, на радостях он и нас помилует…
– Не самая заманчивая перспектива, – усмехнулся Овечкин, тоже поддавшись поневоле обаянию мрачноватого оптимизма капитана Хиббита.
– Ничего, ничего, – подбодрил его Кароль. – Главное, остаться в живых.
Он попросил у Антона еще сигаретку и, затянувшись, продолжил:
– Я на самом деле с удовольствием показал бы губернатору проход на Землю – подозреваю, его там ждет хорошая встреча. Даже жаль, что это невозможно.
– Хорошая встреча? Почему? – удивилась Вероника.
– Все очень просто. Вы слышали, что сказал тот угрюмый молодец в кандалах? Будто бы меня ловят по спецзаказу ФСБ! Это ж надо! С каких пор, интересно знать, фээсбэшники владеют техникой открывания проходов? Нет, ребята… будьте уверены, на нашем тихом кладбище затаились квейтанцы. Это они меня выследили и запустили ловцов. И ждут. Открывают время от времени наш с вами проходик, заглядывают – не ведут ли им капитана Хиббита в серебряных наручниках? Ох… Другого варианта просто не может быть. Так что масьёру Осёлю мало не покажется, сунься он туда!
– Хм, – сказал Овечкин. – В таком случае, возможно, ничего страшного и не произойдет, если мы отведем его на это место?
Кароль дернулся.
– Мы?! Без меня, пожалуйста. И вообще, кем из нашей компании вы предлагаете пожертвовать?
– В каком смысле пожертвовать?
– Ну как же! Губернатор, хоть и Осёль, но отнюдь не дурак. Если вдруг там откроется проход, неужели он сунется в него первым?..
Тут капитан Хиббит на мгновение замер с открытым ртом. Затем лицо его прояснилось, и он порывисто поднялся на ноги.
– Худосочная, но мысль, – сказал деловито. – Пойду-ка я перекинусь с нашим славным дядюшкой парой слов. Попробуем договориться.
– О чем? – Антон тоже вскочил, глядя на него с подозрением.
– Ой, да сидите вы, масьёр Антуан! Предоставьте все мне. Я всего лишь собираюсь признаться губернатору в том, что я действительно преступник и беглец от правосудия, укрывшийся за вашими честными спинами. Сообщу, что по ту сторону прохода ждет засада, и потому мне не резон туда соваться. Пусть он навалится на мрачных ребятишек, которые пришли меня ловить. Они ему все покажут… и если удастся убедить его в этом, наша казнь будет отложена – на какой-то срок!
Кароль ослепительно улыбнулся, помахал всем рукой и легким шагом направился к двери.
– Пожелайте мне удачи, – попросил на ходу. – Что-то ее так не хватает в последнее время!..
Отсутствовал капитан Хиббит долго. Очень долго. Невозможно долго для любых признаний и убеждений…
После его ухода прошло около полутора часов, и на улице давно успело стемнеть, когда узникам принесли ужин. Убрать со стола слуги явились через час. И еще два часа после этого все трое провели в унылом молчании, не зная, что и думать, пока Кароль наконец не возвратился, целый и невредимый, с каким-то тяжеленьким кожаным мешочком в руках. Он снова был под хмельком, но изрядно воодушевленный.
– Все хорошо, – заявил капитан с порога. – Завтрашний день можем жить спокойно.
– Рассказывайте, – нетерпеливо потребовала Вероника. – Вы что же, все это время пьянствовали с губернатором?!
– Разве это пьянство? Это…
– Слезы, знаем уже, – перебила она. – Говорите!
Кароль снова рухнул на диван возле пианино, бросил рядом свой мешок и сладко потянулся.
– Ух, ребята… не поверите, но я гений!
– Вы его убедили? Нас оставят в покое?
– На время, как я и говорил. Пока он будет разбираться с теми парнями. Но дело не в этом. Оказывается, когда я вчера пировал у шуалье Бредака и внезапно потерял сознание, я потерял его не до конца. В полном помрачении ума я еще успел научить пиратов играть в карты. Сам же их и нарисовал, всю колоду!
– Ну и что? – мрачно осведомился Антон. – В чем гениальность-то?
– Ах, масьёр, – Кароль посмотрел на него с жалостью. – Сразу видно праведную душу! Вы никогда не знали азарта? Бедняжка… Так вот, до губернатора дошел слух… ма-аленький такой слушок об этой удивительной игре. Не поверите, но относительно нашего дела я договорился с ним минут за пять. Все остальное время мы с масьёром Осёлем играли. В покер. Сегодня я выиграл сотню золотых. Завтра проиграю их. И если так пойдет и дальше, у меня есть надежда в конце концов выиграть у него… даже нашу свободу!
Все посмотрели на него скептически, и, заметив это, Кароль довольно рассмеялся.
– Не верите. А я, между прочим, профессиональный игрок. И шулер к тому же. Губернатор же оказался азартным, как черт. Он впервые в жизни ощутил вкус к игре. А это, знаете ли, чревато!
Он полез в кожаный мешочек, лежавший рядом, вынул из него золотую монетку и покрутил ее в пальцах.
– Профиль прекрасной королевы Дюфтель, – сказал мечтательно. – Странноватые, однако, имена и названия в этом мире. Будто кто специально их придумывал… например, вы постарались, Вероника Андреевна… Одна Козиринга чего стоит! Спортплощадка для козлов… А эта королева Тефтель! А масьёр Осёль! А юный шуалье Забредак! Про пьяницу-сержанта с его откренениями от курса я уж и не говорю…
Вероника не выдержала и рассмеялась.
– Пощадите хотя бы девушку! – сказала она.
– А… мидимасель Бьячи? Вам хочется ее пощадить? Странно, однако…
Капитан Хиббит снова был в ударе.
Постепенно, слушая его болтовню, начал улыбаться даже Антон. Спать никому не хотелось, несмотря на поздний час, и через некоторое время пленники губернатора вернулись к обсуждению своего нелегкого положения.
Завтрашний день им так или иначе предстояло провести под замком, пока губернатор будет разбираться с двумя другими землянами, и перспектива эта никого не радовала. До грота на холме Призраков – обещанного сержантом Крено прохода в другой мир – было не добраться. До торгового судна, на котором они могли бы бежать с Кортуны, – тоже.
А бежать хотелось всем. Каждый понимал, что если губернатор не добьется своего от амбалов, присланных за Каролем, он снова возьмется за них. И вряд ли, несмотря на все уверения капитана, мадемуазель Бьячи сумеет спасти от расправы хотя бы одного Антона…
Часа через два обсуждений и споров они снова начали падать духом, поскольку пришли к выводу, что полностью зависят от того, как сложатся обстоятельства. Нужно было опять полагаться на удачу. На капризное вдохновение капитана Хиббита. Или на его умение играть в карты, что почему-то особенно бесило Антона, «праведную душу», как обозвал его Кароль.
Тогда Овечкин призвал всех к порядку, сказав, что утро вечера мудренее, и предложил хоть немного поспать, ибо время близится к рассвету, а Вероника Андреевна неважно себя чувствует, а на Антона и вовсе страшно смотреть…
– Уснешь тут с вами, – сказал раздраженный Кароль, но тем не менее первым принялся выбирать себе диванчик.
Этих условных спальных мест в гостиной хватало с избытком. И хотя заснуть никто особенно не надеялся, потому что все слишком устали и перенервничали, пленники начали неохотно разбредаться по углам. Отдохнуть все же следовало…
Лечь, однако, они так и не успели.
Только Вероника и капитан Хиббит решили выкурить перед сном еще по сигаретке, как произошло нечто совершенно неожиданное.
За балконной дверью послышался приглушенный шум, замелькали какие-то темные тени, затем дверь распахнулась, и в комнату, прижимая шляпу к груди, заглянул шуалье Бредак.
– Мидам, масьёры… вы еще не спите? Какое счастье!
– Очень вовремя, шуалье, – сердито сказал Кароль. – Кажется, пять утра не лучшее время для визитов… постойте! Откуда вы взялись?
Все застыли, в изумлении глядя на юного Бредака. Тот тяжело дышал, и растерзанный бархатный наряд его был щедро залит кровью.
– Я пришел спасти вас, – гордо заявил шуалье. – Узнал о коварных замыслах масьёра Аселя убить вас всех и завладеть мидам Вероникой… и вот я здесь!
Он отвел в сторону руку со шляпой и низко поклонился.
– Черт возьми, – сказал капитан Хиббит. – Вы здесь… стража что, перебита?
– Разумеется, масьёр Кароль! Внизу нас ждут лошади, а в гавани – «Черный лебедь», корабль капитана Легада. Он тронется в путь, как только мы будем на борту.
На лице Бредака засветилось совершенно мальчишеское удовлетворение.
– Славная работа, – растерянно сказал Кароль. – Но…
Он оглянулся на своих спутников. На мгновение задержал взгляд на Веронике.
Все это, конечно, просто замечательно… гран мерси влюбленному и храброму шуалье… но бежать на пиратском корабле? Такую возможность они даже не обсуждали, рассчитывая на торговые суда, где команда должна быть все-таки поприличнее…
«Спокойно, – скомандовал сам себе капитан Хиббит. – Это не все, что нам осталось».
И перевел взгляд на остальных мужчин.
– Масьёры… что будем делать?
– Как что? – нахмурился Антон. – У нас есть выбор?
– Конечно! Вы забыли о гроте сержанта Крено? Мы еще можем быстренько смотаться туда и проверить…
– Да… – Овечкин потер подбородок. – Не так уж это и быстренько. Станет ли нас дожидаться капитан Легад?
Кароль вновь повернулся к Бредаку. Но тот, услышав о возможной задержке, энергично замотал головой.
– Капитан вообще собирался сняться с якоря на рассвете, – сказал он. – Я объяснил ему, в какую беду вы попали, и он согласился задержаться, но ненадолго. Видите ли, время рассчитано… мы можем не успеть перехватить у мыса Чиргано хисбанский корабль… а это очень хороший приз!
– Понимаю, – протянул Кароль, – приз – это, конечно… – и почесал в затылке. – Черт, что же делать? Вы хоть представляете себе, ребята… ну ладно, положим, нам чудом удастся пережить парочку абордажей, и до материка мы доберемся, не понеся особого ущерба. Но там придется начинать поиски заново, а здесь у нас уже есть маленькая, но надежда!
Все трое его спутников смотрели на Кароля в полной растерянности, точно так же не зная, что предпочесть – полное опасностей плавание на пиратском судне или полное опасностей блуждание по холму Призраков, где еще может и не оказаться никакого прохода. Зато губернатор отыщет их без труда, по наводке того же сержанта Крено…
Кароль хлопнул себя по лбу.
– Бросим жребий, – сказал он, метнулся к своему мешочку с золотыми и вытащил из него монету.
– Орел – уплываем с Легадом, решка – едем на холм…
– Погодите, – сказал Овечкин. – Вы забыли, капитан, что гадание здесь не работает? Жребий бросать бессмысленно!
– Жребий – он и в Африке жребий, – возразил Кароль. – Но пусть… если вы считаете, что бессмысленно, мы поступим ровно наоборот. Наперекор тому, что выпадет. Итак…
Он подбросил монетку, ловко поймал ее и раскрыл ладонь.
– Решка.
– И, поскольку все наоборот, мы уплываем, – решительно сказал Антон. – Хватит балаболить. Пошли, пока не начался переполох!
Он хлопнул шуалье по плечу.
– Вперед! Ведите нас, благородный друг!
Бредак просиял.
– Для дамы приготовлена веревочная лестница, – похвастался он и ринулся на балкон.
– Для дамы… – проворчал Кароль. – Мне она тоже пригодится. Не люблю, знаете ли, падать с третьего этажа…
На балконе обнаружились два мертвых и два живых пирата. Последние проворно, но без суеты помогли всем четверым беглецам по очереди перебраться через перила, после чего те, спустившись по веревочной лестнице, попали в объятия отважного шуалье, который каким-то образом успел очутиться на земле гораздо раньше. Каждого он тут же подводил к приготовленной для него лошади и подсаживал в седло.
– Лошадь, – тихонько охнул капитан Хиббит, когда до него дошла очередь. – Вот она, моя смерть. Пришла все-таки!
На спину «своей смерти» он взлетел, однако, легко, как птица, обойдясь без помощи Бредака.
Вероника, уже сидевшая в седле, только покачала головой, глядя на него. Для чего врал, будто не умеет ездить верхом?
Она лишний раз порадовалась, что надела сегодня костюм для верховой езды и, по причине внезапного ареста, не успела переодеться в платье. Не хватало сейчас мучиться с юбками!
Голова у нее отчаянно кружилась от усталости и треволнений этого долгого дня, и даже трупы, лежавшие на балконе и под балконом, не произвели на сказочницу особого впечатления. События последних дней были столь удивительны и неправдоподобны, что сейчас ей казалось, будто все происходит во сне…
Шуалье Бредак, усадив беглецов, тоже вскочил на коня, негромко скомандовал что-то, и кавалькада под его предводительством, растянувшись длинной цепочкой, помчалась по тесным улочкам Козиринги.
Городок очень скоро остался позади. Всадники выехали на широкую дорогу, пролегавшую среди полей, и перешли на галоп.
В лицо им бил свежий ветер, пахнувший солью, впереди, далеко за морем, уже занималась узкая полоска зари.
Красота, но уметь бы еще… галопом-то… Вероника, забыв о поводьях, судорожно вцепилась в конскую гриву.
Антон заметил это.
– Шуалье! – крикнул он, пришпоривая коня и догоняя предводителя. – Моя жена плохо держится в седле! Нельзя ли помедленнее?
– Можно! – ответил Бредак. – Успеем и так!
Он натянул поводья, помахал рукой своим пиратам, и вся кавалькада резко сбавила скорость.
– В конце концов, капитан Легад без меня не уйдет, – хвастливо сказал шуалье, когда беглецы поравнялись с ним. – Я ведь его первый помощник!
– Как вас угораздило, если не секрет? – тут же поинтересовался Кароль. – Вы же юноша из хорошего рода. И вдруг – пират?
– Да, – шуалье выпятил грудь. – Мой отец – маркиз Гиблен. Но я всегда хотел стать моряком. А дома меня не понимали… Шторма! Сражения! Подвиги! Пришлось бежать…
– Что ж, сегодня подвиг вам определенно удался, – ворчливо сказал Кароль. – И как это вы не убоялись масьёра Аселя?
– Он мне не указ! Я подчиняюсь только капитану Легаду!
– Ну-ну… А как вы узнали, что мы попали в беду?
– Как? Я был начеку! Вы же сами вчера намекали, масьёр, что вашей экспедиции угрожает опасность. Особенно мидам Веронике. Вы сказали еще, что с радостью отдали бы за нее жизнь…
– Что? – с ужасом спросил Кароль.
– …и добавили, что, так и быть, уступите мне эту честь, если позволят обстоятельства.
– О Боже, – поежился капитан Хиббит. – Хорош же я вчера был!
Антон угрюмо покосился на него.
– Это уж точно.
Кровь горячо прилила к щекам Вероники, ехавшей рядом. Пусть спьяну, но капитан сказал такое…
И только тут она, к величайшему своему изумлению, сообразила, что понимает, о чем говорят мужчины.
«Нет, наверно, это все-таки сон, – подумала она. – Не может быть!»
Ну, а если это сон…
– Шуалье, – окликнула она, и Бредак немедленно обернулся. – Я очень благодарна вам за то, что вы сделали! – продолжила Вероника, сама не зная на каком языке говорит.
Юноша просиял.
– Ну что вы, мидам! Я сделаю это еще тысячу раз! И мне не нужна благодарность!
Антон и капитан Хиббит тоже повернули головы к Веронике.
– Так ты знаешь французский? – недовольно спросил Антон. – Зачем же притворялась?
Она некоторое время помолчала. Потом сказала осторожно:
– Но ведь это же сон…
– Сон?!
Капитан Хиббит резко натянул поводья.
– Шуалье, остановите ваших людей! – Затем повернулся к Овечкину. – Михаил Анатольевич, а вы как… тоже спите?
– Нет, – кротко ответил тот, придерживая коня. – Размышляю над этим феноменом вот уже целых две минуты. Я-то точно никогда не знал французского!
– Телепатия?! Но ведь это значит…
– Сейчас и проверим, – сказал Овечкин, сползая с седла. – А то скакать надоело, знаете ли. Верхом я тоже никогда не ездил…
* * *
На безымянном холме, откуда к городку Козиринге спускалась желтая песчаная дорога, в это самое время ожила и тихонько зашевелилась некая сухая ветка. Хорошо, что была ночь и на холме не оказалось ни единой человеческой души. Иначе душа эта, пожалуй, вмиг рассталась бы с телом от страха при виде того, что случилось потом…
Ветка подскочила, встала стоймя. Увядшие листья ее распрямились и позеленели. Затем она еще несколько раз подпрыгнула на месте и неожиданно оборотилась тощим, как жердь, нескладным человечком. В полной темноте вспыхнули двумя зелеными огоньками глаза.
Человечек, принюхиваясь, медленно повернулся кругом и остановился, глядя в сторону невидимой в ночной тьме Козиринги.
– Туда, – скрипнул он сам себе.
После этого он взвился в воздух, преображаясь на лету не то в мелкую птицу, не то в крупного мотылька – разглядеть было трудно, и стремительно понесся вперед, бесшумно рассекая воздух.
…Запах любимого парфюма капитана Хиббита изрядно повыветрился за три дня, которые подпоручик Кичига пролежал в сухом виде. Запах коньяка – тем более. Но и слабых следов их Кичиге хватило, чтобы через несколько секунд очутиться возле губернаторского дома. Там чувствительный нос его обожгло смрадом свежей крови, от которого подпоручику на мгновение захотелось немедленно оказаться в родном лесу и вообще бросить разведку.
Но он взял себя в руки. И был вознагражден за это.
Кое-как освоившись с жутким запахом, нос сказал ему, что капитан Хиббит побывал здесь совсем недавно. И сейчас находится где-то близко. Очень-очень близко…
Подпоручик в пылу погони не сразу сообразил, что эльфов Тинтаэля и Галлиэля рядом нет. Вернее, не сразу о них вспомнил.
А вспомнив, огорчился. Как же он задержит капитана в одиночку?
Никак…
Не имея привычки перегружать свою зеленую голову мыслями, огорчался Кичига недолго. Не возвращаться же ему ни с чем, если капитан – вот он, рядом? Надо просто дождаться более удобных для задержания времен!
И завидев впереди на дороге кавалькаду, он еще более уменьшился на лету, дабы стать совсем незаметным, и легко понесся вдогон.
* * *
Капитан Хиббит первым делом схватился за любимую фляжку, с которой не расставался никогда, ни при каких жизненных обстоятельствах, даже здесь, в Маго, где толку от нее не было ни малейшего.
Ему даже не понадобилось ее открывать, чтобы понять – фляжка снова полна.
А Михаил Анатольевич не мешкая вынул из потайного кармана кубик-пробиватель. Тот засиял в руке хозяина живым светом, и Овечкин обратил к своим спутникам радостный взгляд.
– Мы свободны, ребята!
Кароль все-таки отвернул крышку и приложился к фляге. И только окончательно убедившись в том, что магия вернулась и любимый коньяк ничуть не испортился на вкус после столь долгого отсутствия, он удивленно сказал:
– Что за чудеса?
– Я, кажется, знаю, в чем дело, – ответил Овечкин с необычным для него воодушевлением. – Жребий… Вы бросили монетку, помните?
– Ну?
– Это был магический акт, который сработал! Нет, не в том смысле сработал, что указал нам верное направление… он разрушил заклятие! В основе великого волшебства зачастую лежит некое необычайно простое действие… я ведь говорил вам, что здесь не гадают? Так вот, оказывается, всего-то и надо было, что погадать, чтобы снять заклятие с целого мира!
Капитан Хиббит захлопал глазами, потом спохватился и сделал умное лицо.
– Надо думать, вы правы. Черт, знать бы с самого начала!..
Он спрятал фляжку и выпрямился.
– Ну, что теперь? Благодарим шуалье Бредака и переносимся на холм Призраков? Вот денек выдался! Телепортироваться уже и сил не осталось…
– Нет, зачем же на холм, – сказал Михаил Анатольевич, сжимая кубик в кулаке. – Мир, описанный сержантом Крено, не кажется мне уютным – холод, скалы, ни травинки… Давайте уйдем прямо отсюда… нам ведь все равно, куда идти, лишь бы покинуть этот негостеприимный остров. А там разберемся.
Антон и Вероника поспешно соскочили с лошадей.
– В чем дело? – удивился, глядя на них, шуалье Бредак. – Мы же опоздаем!
– Поезжайте без нас, шуалье, – Вероника повернулась к нему и помахала рукой. – Я открою вам великий секрет – мы нашли проход. Прямо здесь, на дороге. И поэтому сейчас распрощаемся с вами.
Он стремительно выскользнул из седла, подбежал к ней и упал на колени.
– Как? И я никогда не услышу больше вашего дивного голоса? Мидам, молю вас… на прощанье!
– Я вас лучше поцелую, шуалье, – сказала Вероника, с трудом удержавшись от смеха. – А то вдруг мы так увлечемся пением, что вы не успеете на свой корабль…
Она наклонилась и поцеловала юношу в полуоткрытые влажные губы. Выпрямляясь, увидела при лунном свете слезы в его глазах и смутилась.
– Не надо…
Он шмыгнул носом, отвернул лицо.
– Прощайте, мидам. Я всегда буду помнить вас.
– Спасибо, – шепнула Вероника.
…Через несколько мгновений шуалье Бредак и его пираты стали свидетелями короткого, но весьма необычного зрелища, которого никто из них не забыл до конца своей жизни.
Из волшебного кубика в руке «масьёра Мишеля» вырвался золотой луч света, лег сияющим кругом на траву у дороги. Таинственные и странные гости из другого мира шагнули один за другим в этот круг и пропали, как будто их и не было никогда.
Чудесный свет медленно угас, волшебство кончилось…
Шуалье Бредак, помешкав немного, вытер глаза рукавом, затем громко скомандовал:
– В седло!
И вскоре кавалькада уже скакала дальше, навстречу морю, пороховому дыму, мысу Чиргано, сражениям, смертям и победам.
Никто не заметил, в том числе и путешественники между мирами, крохотной божьей коровки, которая приземлилась в последний миг на растрепавшуюся от ветра белую челку капитана Хиббита и торжественно удалилась на ней из мира Маго в иные, неведомые края.