Наши со Скули вопли разогнали всю речную живность в радиусе нескольких километров. Хорошо, что разгулявшиеся морские бродяги шли в хвосте каравана судов, и мы не особо тревожили уши королевской знати. Мы гуляли уже неделю. Дольга влекла нас по своему течению, и даже редкие взмахи не совсем трезвых хирдманов придавали дракарам неплохую скорость. Викинги праздновали, а я вместе с ними. Первые три дня запомнить не удалось. Затем, перессорившись практически со всей командой «Могучего Тура», я резко снизил дозу принимаемого внутрь эля и начал хоть что-то соображать. Да и то не до конца, иначе не орал бы русскую песню на всю реку. Говоруну был «скормлен» рассказ о том, что Стенька Разин — это неимоверно крутой «херсир», который наводил шорох на всю Дольгу задолго до образования Брадара. Викинга эта версия удовлетворила, но, если странной песней на не менее странном языке заинтересуется кто-то из свиты принца, простой побасенкой отделаться не удастся.

Так, с пьянкой нужно завязывать. Потому что скоро столица, а Скули выучит наизусть не только песню про Стеньку, но и про вьющегося над головой ворона. Повод для радости у викингов был солидный: принц своей волей закрыл пятилетний договор — так сказать, пятилетка за два года. Поэтому в столице их ждала полная оплата за весь срок службы. К тому же от короля тоже перепадет за спасение единственного сыночка. Так что эля, вина и пива едва хватало от одного населенного пункта до другого.

О размерах городов и уровне их жизни можно было судить по изменению качества выпивки. Пока шли через славянские селения, пили медовуху, пиво и легкое ягодное вино отменного вкуса и качества. А вот ближе к столице, как ни странно, вместе с увеличением населения в городах качество выпивки ухудшалось. Сначала шло неплохое вино, но под конец мы умудрились пропить все наличные деньги и начали давиться какой-то кислятиной. Радовали две вещи — маги не отдали мне все золото сразу, что в сочетании с отказом от алкоголя избавило меня от банкротства.

И вот одним прекрасным утром столица королевства, обхватившая своими кварталами могучую реку, приняла в военном порту два десятка дракаров с жутко похмельными викингами и одним вполне трезвым поводырем. Седмица беспробудного пьянства подкосила даже железобетонное здоровье детей моря, что уж говорить обо мне — от хмельного меня будет тошнить еще года два.

Не успели дракары пристать к берегу, а мою голову посетить вопросы о дальнейших действиях, как взгляд выхватил на пристани знакомую фигуру королевского слуги. На душе стало легче.

— Прошу идти за мной, — с по-прежнему с непробиваемым спокойствием заявил слуга и направился к стоящей у причала карете.

Процесс прощания с тисканьем моего еще не отошедшего от ранений и пьянки тела затянулся минут на десять. Все это время слуга и кучер покорно ждали.

О том, что нельзя являться к королю в таком виде, я подумал только минут через пять после того, как погрузился в карету, но, как оказалось, все мои опасения были напрасными, потому что ехали мы отнюдь не в королевский дворец, а остановились у входа в гостиницу.

— Прошу за мной! — как заводная игрушка повторил слуга и начал подниматься по монументальной мраморной лестнице. О том, что это не дворец, я догадался сразу — видел его изображение на гравюрах, а также издалека на редких прогулках по центральной части города. Впрочем, для меня большой разницы не было. Спускавшиеся и поднимавшиеся по лестнице господа окидывали меня презрительными взглядами.

К счастью, слуги в гостинице обладали такой же невозмутимостью, что и мой провожатый. Они быстро оценили ситуацию и провели меня по менее людным коридорам — судя по всему, это были служебные проходы. Наша прогулка закончилась в большом номере из трех комнат.

— На седмицу, до и после приема в замке, эти апартаменты находятся в вашем распоряжении, — с привычной невозмутимостью, которая уже начинала вызывать во мне смесь раздражения и зависти, сказал слуга. — Это стандартная практика для тех, кто готовится стать дворянином. В подарок от короны входит стоимость апартаментов, закуски из меню доставляемых в номер блюд. Кроме того, работа мастера платья, который посетит вас через две меры времени. Драгоценные украшения на камзоле и отдых в обеденном зале уже за ваш счет. Если у вас возникнут вопросы по проживанию, обращайтесь к личной обслуге. Они же найдут меня, если эти вопросы окажутся вне их компетенции. На данный момент это вся информация. Вы позволите мне удалиться?

— Да, конечно, — словно загипнотизированный речью слуги, сказал я, и он тут же испарился. А на его месте материализовался низенький толстячок.

Обалдеть. Уверен, ни в одном отеле Земли на такое не способны. Разве что в Англии, да и то вряд ли. Высший класс. Умудриться показать твою власть и при этом не уронить своего достоинства — это надо уметь. Я так и не сподобился спросить имя моего куратора — все проходило по его сценарию и вполне естественно. Кстати, он вел беседу так, что мне не нужно было его называть по имени.

— Господин чего-то желает? — с мягкой улыбкой спросил толстячок, выводя меня из ступора.

Этот тоже хорош, но классом все же пониже.

— Мне бы помыться.

— Желаете в личной кади или спуститесь в купальню?

Почему-то сразу захотелось в купальню.

Через час я весь свежий, благоухающий и замотанный в тогу, как римский патриций, объедался «закусками» в своем номере. Ну и зачем мне платный «ресторан», если и закусками можно наесться до отвала. Меню хоть и не поражало количеством блюд, но при этом ни одно из них мне не было знакомо.

После массажа в купальне и сытного обеда потянуло в сон, но не тут-то было. В номер явился портной. Во время обеда я «тормознул» порхавшего, как воробей, толстячка и принялся его расспрашивать. Общаться с этим представителем служебной братии было намного проще.

Благодаря «допросу» удалось узнать, что королевская гостиница под лаконичным названием «Корона» принимала высших или просто очень богатых дворян королевства, тех, у кого не было в столице своего жилья. Но основной ее специализацией было размещение делегаций союзных и не очень стран. Судя по всему, именно для них и была задумана все эта помпезность. Что уж говорить о вожде какого-нибудь северного племени, если даже у меня, избалованного достижениями более развитой цивилизации, появилось ощущение, будто попал в рай.

Для обслуживания иностранных гостей имелось даже большое ателье при гостинице. Его мастера облагораживали дикий вид иностранных варваров. Так что шокировать мэтров иглы и нити мне вряд ли удастся.

Так и получилось. Благообразный старичок с мерной веревочкой в руках сначала прыгал вокруг меня, замеряя во всех возможных местах, а затем у нас состоялся короткий диалог. По прейскуранту мне полагался один комплект из кафтана, пары рубах, шаровар и мягких сапожек. Все это любого цвета и соответствующего последней моде фасона. Как бы это ни было непрактично, я все же не удержался и попросил сшить белый наряд — сказывалась юношеская мечта о белом костюме. Кроме того, я мог заказать еще один комплект своего собственного фасона.

Понимая, что в классическом наряде без дорогих украшений я буду смотреться блекло, попытался раскрутить портного на костюм родного для меня мира и эпохи. Старик извинился и сказал, что не сможет выполнить такой сложный заказ. Скорее всего, он просто не захотел утруждаться.

Денег у меня на данный момент не было, поэтому поддержать в нем уверенность в его профессионализме не удалось. Мы сошлись на наряде, по стилю очень близкому к форме поводырей, но из дорогой ткани — другой у него и не водилось.

Утро встретило меня ласковыми лучиками Ярила, которые наполнили отблесками шикарную спальню. Первые несколько секунд я не верил происходящему, а затем несколько минут наслаждался ощущениями, сладко потягиваясь.

Да уж, в такой обстановке рядом точно чего-то не хватало, но слуга еще вчера на все мои тонкие вопросы не менее тонко намекнул, что это королевская гостиница, а не бордель.

В небольшой комнатке рядом со спальней имелся тазик и кувшин с водой, но энтузиазма они не вызвали, поэтому я вновь завернулся в тогу и отправился в купальню.

В центре круглого помещения находился паровой пузырь. Туда-то мне и нужно. Как только энергетический барьер был пройден, мое тело тут же обожгло паром.

Хорошо!

Я прилег на один из лежаков и буквально растаял. Через пару минут стало трудно дышать, так что пришла пора охладиться. Вокруг центральной площадки пузыря, как лепестки, разместились бассейны с водой разной температуры. Меня интересовал круглый бассейн с синим бортиком — самый холодный.

— Ох! — выдохнул я, опуская ноги в ледяную воду. Затем было резкое погружение. — Пингвиньи яйца!

После этого вопля и обжигающих объятий воды я пробкой вылетел из бассейна и «нырнул» в паровой пузырь.

— Лепота!

Очень не хватало веника. Хотя с другой стороны — это королевская гостиница или ночлежка?

— Любезный!

Зов был отправлен в пустоту, но все же нашел своего адресата.

— Чего желаете? — спросил банщик у слишком раннего посетителя.

— У вас тут не пользуются вениками?

По лицу банщика мелькнула короткая гримаса, но он сумел быстро совладать с собой.

— Некоторые гости из северных племен требуют такую услугу, поэтому мы держим небольшой запас.

— Давай. — Я повелительно махнул рукой, совершенно игнорируя эмоции банщика.

Счастье есть!

В свой номер я возвращался довольный, как обожравшийся сливками кот. После веников мне даже не понадобился массаж — и так чувствовал себя просто великолепно.

В номере помимо затребованного еще в купальне завтрака находилось одно из двух заказанных платьев, а именно белый костюм традиционного для столицы кроя. Также на столе лежала богато украшенная тисненым золотом открытка с приглашением на завтрашний бал.

Что ж, будем готовиться.

Костюм сидел на мне как влитой и смотрелся очень эффектно. Не хватало только белой шляпы. Но здесь такого предмета гардероба еще не знают, и к тому же к полукафтану она не пойдет.

Попытка пополнить все это великолепие оружием едва не испортила все настроение. Мою пропавшую на поле боя нагинату подобрал Скули, он же и почистил оружие, но, несмотря на все его старания, выглядела она не очень презентабельно. Мало того — ножны ушли в страну потерянных вещей.

Вызванный слуга, с одной стороны, успокоил мои тревоги, а с другой — добавил вопросов, на которые он не мог дать внятных ответов.

Как оказалось, подобные проблемы с оружием возникали у многих гостей короля. Так что помимо ателье при гостинице имелась отделочная мастерская. Но здесь возникла другая проблема — украшение оружия уже не входило в бесплатный бонус. Пришлось вызывать королевского слугу.

Мой куратор в мире роскоши явился, когда я покончил с завтраком и даже успел заскучать.

— Вы звали меня? — Слуга появился, как всегда, неожиданно и неслышно.

— Да, у меня возникла проблема с деньгами. Необходимо украсить оружие, не могу же я прийти во дворец с этим? — указал я пальцем на лежащие на столе меч и трость.

— Вполне разумное решение, — кивнул слуга. — Оружие следует украсить, но хочу сразу предупредить: по старинной традиции в стены дворца пускают только безоружных. Все сдается в специальное хранилище у ворот. Впрочем, это не решает вопроса с украшением. Все не так печально, средства у вас есть. Те самые, что были сняты с тел погонщиков. Прошу прощения, я планировал занести их с утра, но не знал, когда вы проснетесь.

Целый ворох мелких нюансов придворной жизни и вообще сложившейся ситуации заставил меня задуматься.

— Еще вопрос. Магистр Годобрад должен мне некую сумму и артефакт. Как вы думаете, возникнут ли у меня проблемы с получением всего этого добра?

— Говоря откровенно, — позволил себе тень эмоции слуга, — маги отличаются прижимистостью. Если вам дали слово, они, конечно, отдадут все обещанное, но при этом могут затянуть этот процесс надолго.

— Даже если это деньги за пожалованные принцем трофеи?

— Они не откажутся отдать требуемое, просто будут тянуть.

— А если этим займетесь вы? — Вопрос был задан не потому, что в голосе слуги появился намек, его-то как раз не было, просто мне очень не хотелось общаться с магами, особенно если существовала возможность избежать этого общения.

— Думаю, статус королевского служащего дает некоторые преимущества.

— Я буду очень благодарен, если вы займетесь этим делом лично.

Мы обменялись понимающими взглядами, и слуга испарился.

Что же, теперь займемся оружием.

Мастерская «рюшек, позолот и финтифлюшек» находилась в отходящем от основного здания гостиницы крыле. Там же, где и мастерская по пошиву. Мой модельер, увидев меня издалека, изобразил на лице удивление, которое сменилось пониманием, когда я направился в другое отделение.

Сначала мне показалось, что в мастерской командует гном, но через минуту стало понятно, что это всего лишь коренастый и невысокий человек.

С мастером мы быстро договорились об украшении рукояти меча, трости и ножен, которые он также взялся изготовить. На это ушли почти все наличные деньги. Оружие пришлось оставить в мастерской до завтра, но взамен я получил простой меч, так сказать, на «поносить».

Солнечный день, которому небольшие облачка шли только на пользу, навевал радостные мысли и толкал на… опрометчивые поступки. Не знаю, почему меня потянуло в сторону дома Ровены? Желание похвастаться новым костюмом или славой героя войны? Глупо. Обида и разум говорили, что этого делать не стоит, но…

Роскошный букет алых цветов неизвестного мне названия подчеркивал белизну одежд — я нравился не только сам себе, но и окружающим дамам. В таком настроении я и пересек центральную часть города. Стоит сказать, что по большому счету с этой частью столицы мне приходилось знакомиться заново. В бытность учениками школы поводырей мы с товарищами забредали в этот район, но никогда не бывали в центральных кварталах — в основном держались ближе к трем рыночным площадям с их развлечениями и неувядающей ни днем ни ночью праздничной атмосфере. Теперь же предо мной предстал другой Лугус — торжественный, блистающий и немного чопорный, а самое главное, светлый и высокий. Если в торговом квартале аравийский мрамор встречался только в башенках и обрамлении окон и дверей, то здесь он был везде. От высоких шпилей тянущихся ввысь дворцов до плиток на мостовых.

Из центральных кварталов в торговый район я выпал, как жемчужина из раковины, вынося с собой часть торжественной белизны. От затянутых виноградными листьями стен повеяло знакомой жарой.

Увы, вся моя торжественность треснула от одного вида удивленно-испуганной физиономии отца Ровены.

— Вой Владислав?

— Да, вы не ошиблись. Могу ли я увидеть Ровену?

— Увы. — По лицу торговца было видно, что он в очередной раз уверился в правильности принятого решения. — Мне очень жаль, но моя дочь покинула столицу и сейчас находится в поместье своего мужа.

Не скажу, что небо рухнуло на мою несчастную голову, но было неприятно. От дома торговца я шел, как ушибленный пыльным мешком. Ведь я хотел только позлорадствовать и «засвидетельствовать почтение», а сейчас чувствовал себя обманутым влюбленным.

Нахлынувшая злость выдавила обиду и отупение. Букет, на который у меня ушли почти все деньги, тут же перекочевал в руки первой встречной. Удивленная девушка, чем-то похожая на одну из подруг Ровены — не удивлюсь, если это была она, — даже одарила меня заинтересованным взглядом. Но в тот момент мне было плевать на все взгляды, а волновало совсем другое. Впрочем, как выяснилось через десять минут, и «другого» мне тоже не понадобилось — в дверь знакомого публичного дома я так и не вошел.

Оставалось только утопить разочарование в вине, хотя и клялся, что после «запоя» с викингами пить не буду как минимум пару лет.

В «закусочном» меню алкоголя не было, а интуиция подсказывала, что на ресторан у меня тупо не хватит денег. Так что я направился в ближайший кабак и купил три бутылки недорогого, но вполне неплохого вина, с чем и вернулся в свой номер. В новом костюме посреди кабацкого зала я смотрелся, как гусь в свинарнике, так что пришлось брать навынос.

Мелькнувшее презрение во взглядах слуг на входе в гостиницу я проигнорировал — не стали тормозить за «взятое с собой», и то хорошо.

Увы, утопить расстройство в вине мне не дали. К третьей четверти первой бутылки в моем номере появился королевский слуга. От его совершенно невозмутимого взгляда мне стало стыдно.

— К вам посыльный магистра. Желаете принять?

— Да, пусть проходит.

Хорошо, что не надрался в зюзю, а то было бы печально.

Пришел явно один из подручных хозяйственника магов — та же надменность и написанное на лице огромными буквами нежелание отдавать мне то, чего я «недостоин». Но в этот раз все было просто — и сумма, и факт передачи артефакта были давно озвучены, так что все ограничилось простой доставкой.

Сначала на стол лег длинный пенал, внутри которого находилась шеренга небольших мешочков. Судя по тому, что их было шестнадцать, внутри каждого находилась сотня золотых монет. После пенала с деньгами последовала шкатулка с артефактом.

Осторожно открыв шкатулку, я увидел кристалл размером с голубиное яйцо. Что примечательно, никаких креплений на кристалле не было.

Вот уроды, мне что, носить его в кармане? Судя по физиономии посыльного, моя злость ему понравилась. Что ж, хоть в этом маги мне подгадили — крепления на артефакте не оговаривались, зато оговорилось другое.

— Инструкция.

Что ж, один — один: посыльный явно надеялся зажулить инструкцию по применению.

Требовать доделки артефакта я не стал в уверенности, что посыльный скажет, будто «родная» оправа повредилась во время «перевязки».

Что-то подсказывало мне, что прямо сейчас брать артефакт в руки не стоит. Поэтому я с недовольством вопросительно уставился на мнущегося у стола посыльного. Он явно хотел что-то сказать, но не решился.

Через минуту, когда за гостем закрылась дверь, оказалось, что счет все-таки два — один в пользу магов. Если первые строки инструкции были предельно ясны — для привязки необходимо просто капнуть кровью на камень, — то в остальном это был набор совершенно неудобоваримых научно-магических терминов.

Не откладывая дело в долгий ящик, я проколол палец застежкой фибулы с банного хитона. Капля крови упала на камень, и кристалл словно впитал ее. Амулет на секунду вспыхнул и вновь принял прежний вид.

Королевский слуга не торопил меня и не спешил уходить — ему явно было интересно.

С замиранием сердца и надеясь, что в непонятной части инструкций нет предупреждений об опасности, я взял камень в руки. Никаких ощущений.

— И как вам?

Ага, он, оказывается, тоже человек.

— Да никак. Думаете, меня обманули?

— Уверен, что нет. — Слуга быстро опомнился и вернул на лицо маску невозмутимости. — Есть ли у вас еще вопросы?

«Вопросы», а не «приказы», разница неощутима, но она есть. Такое искусство не должно остаться без вознаграждения.

— Вы оказали мне услугу, не входящую в ваши обязанности. Уважающие себя люди обычно подходят к делу строго. Я слышал, что в подобных случаях принято выделять десять процентов. — С этими словами я взял из открытого пенала два мешочка и, удерживая свою жадность мертвой хваткой, протянул деньги слуге.

Он взял мешочки, но тут же оставил один на столе.

— Принято пять процентов. — Кошелек исчез из рук слуги как по волшебству. — Нам необходимо обсудить еще один вопрос. Решение о предоставлении вам дворянства уже принято, и главе геральдической палаты необходим ваш новый герб. Я понимаю, что сразу ответить трудно, у вас есть время до завтрашнего полудня. Однако цвет фона нужен прямо сейчас.

— Цвет фона? — ошарашенно спросил я. Честно говоря, мысль о гербе мою голову пока не посещала. Хотя когда бы она могла это сделать за сплошной-то пьянкой. Все, с викингами я больше не «гуляю».

— Герб эрла имеет две составляющие. Некий образ одного цвета на фоне другого цвета.

— Красный, — не особо задумываясь, ответил я и, прислушавшись к собственным эмоциям, не почувствовал эстетического отторжения.

— Вы позволите мне удалиться?

— Да, у меня все.

Слуга исчез, а я вновь поймал себя на том, что не спросил его имени.

Вторая половина дня прошла под гнетом мыслей о собственном гербе. Это же на всю жизнь, так что небрежность в данном вопросе недопустима. Одна мысль не давала мне покоя, она занозой засела на краешке сознания. Что-то очень важное хранилось в моей памяти. Если учесть, что большую часть новой информации в этом мире я получил из книг, за решением нужно идти в лавку мэтра Казоира.

Времени было мало, так что через город пришлось буквально бежать, и в лавку я влетел, немного запыхавшись.

— Приветствую вас, Владислав, — искренне улыбнулся книготорговец. — Вижу, удача улыбнулась вам.

— Грех жаловаться, — искренне улыбнулся я в ответ. Практически у двери лавки я вспомнил, в какой части памяти сидит «заноза», поэтому сразу перешел к делу. — Мэтр, у меня не так уж много времени, хотелось бы посмотреть книгу по истории поводырей.

— Конечно, в честь вашего успеха я допущу вас в хранилище бесплатно.

Вот жук — услышал о недостатке времени и решил блеснуть щедростью.

— Еще одно, мэтр, — остановил я двинувшегося из-за прилавка торговца. — Есть ли у вас возможность скопировать из книги изображение?

— Если это сложный рисунок, то необходимо пригласить художника.

— Это контур-эмблема.

— В таком случае мы сделаем все через тонкую бумагу, — оживился торговец.

То, что не давало мне покоя все это время, находилось на двадцать шестой странице книги «Повелители зверей». Посреди страницы красовалось стилизованное изображение животного — без сомнения, о ни. Да только никто из моих знакомых, даже учитель по управлению, и слыхом не слыхивали о таком звере. В книге рисунок описывался как эмблема гвардейской части поводырей. Еще тех — чистокровных нихонцев, служивших императору Хоккайдо.

Зверь был изображен в профиль. Плоская, как у примата, морда имела чуть выгнутые вперед рога и большие клыки в широко распахнутой пасти. Причем верхние клыки размещались на одной условной линии с рогами, а над этой линией горели красные глаза. Вся нижняя челюсть щетинилась шипами. На лбу угадывался небольшой костяной гребень.

Изображение навевало жуть даже в стилизованном виде. Немного посомневавшись, я все же понял, что другие идеи блекнут на фоне этого образа. В книге под рисунком было написано «сагар». Но что это — название зверя или отряда? Возможно, и то и другое.

Книготорговец оказался довольно умелым рисовальщиком и быстро скопировал сагара на несколько тонких листов. На этом мы с ним и попрощались, обменявшись уверениями во взаимном уважении.

Уже сидя в номере, я попросил прислугу принести принадлежности для рисования. Ими оказались довольно неплохо сработанные карандаши. Причем с большой палитрой цветов.

Несколько испорченных рисунков привели к самому простому и закономерному результату — на красном фоне практически полностью черная голова таинственного сагара, и лишь чуть вытянутый глаз злобно горел алым цветом.

Следующий день встретил меня еще одним ласковым рассветом и новым нарядом. Мастер не зря потратил на этот костюм значительно больше времени, чем на первый. Получилось похоже на стандартную форму поводырей, только в черно-белом исполнении.

Делая этот заказ, я вспомнил совет нашего иллюзиониста: «Если не можешь выделиться в едином стиле дороговизной, бери креативом и непохожестью». Он знал, что говорил, так как являлся большим модником. В его профессии это было важно.

Примерив новый наряд, я понял, что угадал. Вряд ли даже Вторак Возгарь явится на прием в форме, а различия в крое и качество материала не дадут злопыхателям повода для насмешек. Но кое-чего не хватало. В памяти возник образ моего нечаянного учителя стиля. Точно!

Спустившись в ателье, я отыскал своего мастера. Портной даже успел недовольно сморщиться, пока не получил объяснения, что никаких претензий у меня нет. Необходим всего лишь небольшой отрез красной шелковой ткани.

Так, теперь меняем одолженный меч на свое оружие — и к ювелиру.

В центре города цены кусались, как цепные псы, что было ясно и без проверок, поэтому все необходимое пришлось искать в торговом квартале. Чуть больше нагрузки на ноги, зато целее сбережения.

В этой ювелирной лавке мне уже доводилось побывать, когда Олан покупал подарок сестре. Воспоминание о друге заставило меня залиться краской стыда. Поэтому прямо в лавке ювелира была написана записка, и один из вездесущих мальчишек отправился в школу поводырей.

Ювелир оправдал все мои надежды. Через меру времени из его лавки вышел не очень богато, зато креативно одетый человек. По черному наряду с белыми вставками были разбросаны капли маленьких рубинов. Все соответствовало местной моде, а вот шейный платок алого цвета, посреди которого темным огнем горела булавка с крупным агатом, являлся новшеством.

Какой-то я неправильный попаданец — мой вклад в прогресс выглядел довольно странно. Но, увы, ни плавить сталь, ни делать порох я не умею. Насчет пороха, даже если бы умел, то не стал бы наказывать этот мир подобным новшеством.

Возможно, подобные хлопоты немного не к лицу мужчине, но поговорку «встречают по одежке» придумали не дураки.

За всеми шмоточными заботами едва не забыл об амулете. Мало того, дорогущий кристалл остался в старой одежде. К счастью, никто не забрал мой белый костюм в чистку и даже не проверил его карманы, так что все обошлось десятью минутами страха и многими эпитетами в адрес своего склероза.

По совету слуг я обратился в магическую лавку в центре — в этом деле экономить не стоит.

— Чем я могу помочь благородному господину? — по достоинству оценил мой наряд торговец. При этом он учел и отсутствие татуировки у меня на виске.

— Мне нужна оправа для защитного артефакта и кое-какая консультация.

— Брошь или кулон?

— Лучше кулон.

— Позволите взглянуть?

— Конечно, — ответил я и протянул амулет на раскрытой ладони.

Торговец даже не попытался потянуться к кристаллу, а просто внимательно посмотрел на него, чуть наклонившись вперед.

— Какие пожелания к цепи и оправе?

— Главное, чтобы была крепкой, аляповатость ни к чему.

Торговец даже не стал никуда ходить. Похоже, такая услуга была очень популярной.

— Попробуйте вот эти.

На прилавок легли три цепочки с раскрытыми оправами на них.

«Упаковка» артефакта производилась очень просто. Камень вставлялся в раскрытую «корзинку» оправы, а затем она защелкивалась. Глаз у торговца был наметан — первая же оправа подошла идеально.

— С вас тридцать золотых. Вы что-то говорили о консультации?

Я с трудом сохранил невозмутимость на лице. Тридцать золотых! Да лучше бы я носил ее на ремешке!

— Не могли бы вы перевести на человеческий язык эту инструкцию.

Принесенная посыльным магов бумага перешла в руки торговца. Минут пять он всматривался в текст, а затем вынес свой вердикт:

— В принципе это стандартный защитный амулет от магического воздействия. Достаточно мощный. Только непонятно, почему с него снят предохранитель мощности. Если при сотой части наличия энергии он попадет под мощное воздействие, то не отключится, а раскрошится.

Вот магистр — сволочь! Все-таки подгадил.

— Можно ли это исправить?

— Да, но для этого нужен тот, кто «перевязывал» артефакт, он ведь ранее принадлежал другому?

— Да, вы поняли все правильно, — едва ли не сквозь зубы ответил я, хотя торговец был ни в чем не виноват.

Отдав еще десять золотых за консультацию и окончательно испортив себе настроение, я отправился в гостиницу.

Там меня уже дожидался королевский слуга с легким укором в глазах. Пришлось извиняться. Получив эскиз герба, слуга удалился. Мне же оставалось сидеть в номере, дожидаясь вечера.

Еще больше меня расстроил прибежавший в гостиницу мальчишка-посыльный. Он сообщил, что в школе поводырей почти никого нет, а куда отправились все ученики и наставники, мальчишке конечно же не сообщили. Хорошо хоть вообще стали с ним разговаривать.

Когда делать нечего, в голову лезут самые неожиданные мысли. Вспомнились слова слуги о запрете носить оружие на территории дворца. Почему-то в душе зашевелилась паранойя. Так что явившегося с каретой слугу я встретил прямым вопросом:

— Как насчет трости, распространяется ли на нее запрет на оружие?

Слуга даже на пару минут завис.

— С палкой ходить не принято, но если вы повредили ногу в бою, то никто не станет упрекать вас наличием подпорки. Хотя к королю с тростью лучше не подходить, ведьмы иногда бывают неадекватны.

Ну хоть так. В карету я садился уже без острых приступов паранойи.

А затем началась сказка.

Вечерняя столица казалась нереальной, особенно в дни праздника. На дворцах и вдоль улиц горели магические фонари, а в небе время от времени проносились шутихи и вспыхивали брызги фейерверков. Воздух заполняла негромкая, но вездесущая музыка, чем-то похожая на мелодичные валлийские песнопения.

Казалось, дальше уже некуда, но королевский дворец впечатлил меня еще больше.

Сначала мы попали в довольно обширное здание у ворот в королевский парк. Там меня встретил один из офицеров гвардии, только без тяжелой брони, хотя в этом же помещении находились два тяжелых пехотинца в полной амуниции — то ли для солидности, то ли «во избежание».

— Прошу ваше оружие.

На стол перед офицером тут же лег меч в ножнах и кинжал. Хербаты я вообще оставил в гостинце, дабы не нервировать телохранителей королевской семьи. На трость гвардеец не обратил внимания, а ведь там мог скрываться потайной клинок. Да и моя показная хромота в мире, где полно магов-целителей, его тоже не насторожила. Впрочем, это не мои проблемы.

Неожиданно из неприметной двери появился человек в балахоне мага.

— У вас имеется артефакт, — уверенно заявил он.

— Да, это защитный амулет. Его нужно снять?

Маг шагнул ближе и на мгновение прикрыл глаза.

— Нет, защитная магия позволительна, а боевых артефактов я не чувствую.

На этом демилитаризация моей персоны закончилась. И вот тут началась сказка.

Даже воздух в королевском парке искрился светом. В ветвях диковинных деревьев скользили призрачные фигуры — столичные мастера миражей славились на весь континент. У этой разновидности магии практически не было дистанционных ограничений. Материалом для воздействия им служил воздух. Они создавали условные артефакты из газа, придавая ему любой вид. Эти «призраки» были прекрасны и… совершенно бесполезны, как в хозяйственном, так и военном смысле. И все же это было великолепно!

Сам дворец кутался в густом тумане, в который я входил уже без сопровождающего. Заблудиться было невозможно — путеводной нитью в тумане горели огоньки у плиточной дорожки.

Через некоторое время в белесой дымке проявилась огромная лестница, которая повела меня вверх. Подъем оказался затяжным, но то, что открылось моему взгляду, стоило каждого шага. Вход в главный бальный зал находился выше линии тумана. Такое впечатление, будто оказался на облаке. Именно так в воображении простых людей и киношных ваятелей представлялся Олимп.

Основание дворца утопало в облаке, а над его шпилями горели яркие звезды на бездонно-черном небе.

Бальный зал встретил меня неимоверной смесью звуков, цветов и запахов. Судя по расположенным у стен столам, к этому коктейлю впечатлений скоро присоединятся чисто гастрономические ароматы.

Честно говоря, я даже растерялся, но тут спасательным кругом стал не очень гармоничный шум и вид, чуть портящий общую картину. В плотно заполненном, несмотря на огромные размеры, зале чудесным образом образовалось кольцо отчуждения. А вот меня этот раздражитель манил как свет в конце тоннеля.

— Щепка! — привычно поприветствовал меня Скули.

Интересно, как он здесь оказался, если на прием к королю попали даже не все предводители хирдов? Кроме Эйда и Говоруна один из столов с разносолами оккупировали всего пять херсиров из двух десятков.

— Приветствую, — кивнул я тысячнику и повернулся к своему бывшему телохранителю. — Скули, ты же не на дракаре, зачем так орать?

— Ага, то-то все смотрят на меня, как на попугая с островов, — недовольно заворчал Говорун, сгребая с подноса горсть каких-то шариков. Судя по торчавшим из лакомства шпажкам, их нужно было есть по одной. Викинг же просто повыдергивал из горки закусок деревянные шпажки и забросил всю горсть в рот.

Хорошо, что здесь нет Клеппа, который смог бы одним махом заглотнуть весь поднос.

— Вкусно, — промычал Скули. — Попробуй.

Я последовал его совету, и это было более чем здорово. Передать все оттенки и богатство вкуса трудно, но такого мне не доводилось пробовать ни в том, ни в этом мире. На столе было как минимум три десятка разных блюд, и мне не удалось успокоиться, пока все не перепробовал. Говорун не отставал.

— Хватит жрать, свиньи, — зашипел Эйд. — Ладно Скули, но ты-то, Владислав.

— А что, вкусно ведь, — пожал плечами я, но все же остановил Скули, когда тот вознамерился слить в опустевшую фруктовую чашу вино из нескольких узких серебряных бокалов. — Говорун, это уже действительно перебор!

— Да ладно тебе. Из этих наперстков можно только нюхать, — пожал плечами викинг, хотя я уверен, он был далеко не так дик, как хотел показать.

Его реакция была вполне объяснима, потому что окружающие смотрели на нас с плохо скрываемой брезгливостью. Все мои ухищрения в одежде оказались бессмысленными — наряд терялся на фоне роскоши бронированной «упаковки» викингов. Золота на моих соратниках висело не меньше, чем железа, но при этом в их парадном облачении можно было идти в бой хоть сейчас.

Разумнее было бы не портить себе репутацию общением с викингами, но я уже решил, что понравиться местным снобам все равно не получится. Так чего ж тогда рвать жилы? И все же это не значит, что нужно бросаться в крайности.

— Скули, меня они тоже бесят. Давай просто получать удовольствие от праздника.

Мои предположения оказались верными — выслушав меня, Говорун пожал плечами и, довольно изящно взяв бокал, отпил из него небольшой глоток.

— Неплохой букет, хотя все же мало. Может, все-таки организуем братскую чашу?

Это было сказано без остервенения и с задором, поэтому мы все рассмеялись. Смех немного успокоил Эйда и ослабил напряжение других херсиров, которые стояли как деревянные истуканы.

— Тысячник и вы, вой, — обратился к нам вынырнувший из толпы слуга. — Прошу пройти к тронной части зала. Вой Владислав, вы тоже можете следовать с нами.

Слуга двинулся сквозь толпу, а наша компания, словно тяжелый фрегат за маленькой лодкой лоцмана, направилась следом. Толпа придворных не стала расступаться, но позволила нам пройти, не соприкасаясь с дорогими одеждами окружающих.

Слуга рассчитал все идеально — до возвышения с троном оставалось метров тридцать, когда над головами гостей грянули фанфары, а под потолком, расправив крылья, заскользили огненно-призрачные птицы.

— Мои подданные! — Голос короля легко перекрыл шум толпы. Похоже, возвышение с троном являлось мощным артефактом, не только надежно защищающим того, кто на нем находится, но и усиливающим его голос. — Новая победа над старым врагом принесла нашим войскам великую славу. Многие из доблестных воев заслуживают щедрой награды, но сначала я хотел бы наградить тех, кто сохранил жизнь моему любимому сыну. Тысячник Эйд Железная Палица, подойди.

Херсир расправил плечи и направился к трону. Что говорил ему король, оставалось тайной, но бородатый здоровяк возвращался к нам, светясь, как ксеноновый светильник в триста тысяч ватт.

— Вой Владислав Воронов!

Я так засмотрелся на Эйда, что пропустил свой выход.

— Щепка, не тупи, — прошипел мне в ухо Скули, пихнув при этом локтем под ребра.

Отдав Говоруну свою трость, я двинулся к трону. Честно говоря, от волнения даже коленки подгибались, и, как оказалось, не напрасно.

— На колени, вой, — торжественно объявил седовласый мужик с короной на голове.

Окружающее утратило последние крохи реалистичности, и все требуемые действия я проделывал на автомате. В себя пришел уже в толпе придворных после очередного тычка Говоруна.

— Ну и что это за морда? — спросил Говорун, рассматривая значок на моей груди.

Мне вдруг стало тоже интересно. Черный силуэт головы сагара красовался на алом шестиугольном щите. Грани похожей на пчелиные соты бляхи были чуть вогнуты внутрь. Как я позже выяснил, шестиугольник являлся отличительной особенностью эрлов и бояр. Ярлы рисовали свой символ на знакомом мне из исторических книг геральдическом щите. У слуг, носящих символ своих господ, формы гербового фона были проще — подчиненные эрлов носили квадрат, а прислуга и воины из отряда ярлов треугольник.

— Поздравляю, эрл Владислав, — с искренней улыбкой прогудел Эйд.

И только после этих слов меня догнали «картинки» посвящения. Все было как в рыцарских романах — король прикоснулся мечом к моим плечам и объявил рыцарем. А вот фальшивых клятв, посыпания головы пеплом и нравоучительных пощечин не было вовсе. В этом королевстве дворянское сословие служило королю, а не призрачным идеалам. Плохо ли это? Возможно, но если вспомнить о том, чем закончилось рыцарство на Земле, закрадываются сомнения.

— Это нужно обмыть, — сверкая улыбкой, заявил Скули, и стало понятно, что сейчас он точно организует братину.

К счастью для всех присутствующих в зале блюстителей традиций королевского двора, рядом с нами появился слуга и ненавязчиво дал понять, что время нахождения викингов на дворянском собрании закончилось. Мне стало так обидно за товарищей, что даже собрался уйти с ними, чтобы изгваздать костюм в кабацком разгуле. Но, увы, тот же слуга намекнул, что принц хотел бы видеть меня на празднике.

После восхваления доблести королевских воевод начался сам бал. Церемониймейстеры освободили центр зала, оттеснив толпу к стенам и столам с яствами, а вот у меня появилось желание заползти в какую-нибудь норку. И, что удивительно, подобное место нашлось. За некоторыми из стенных занавесей скрывались ниши с диванчиками. Причем закрывавшая вход ткань была тонкой, и через нее неплохо просматривался весь ярко освещенный зал.

Заглянув в ближайшую «диванную» нишу, я увидел, что она уже занята. Впрочем, благостного вида священник в белой рясе не показался мне плохой компанией, поэтому я аккуратно присел с другой стороны большого дивана. Только после этого удалось заметить, что у входа стоит молодой служка в монашеском наряде. Юноша сверлил меня негодующим взглядом, а вот священник делал вид, что ничего странного не происходит.

В главном зале зазвучала музыка, и сквозь «частокол» окружающей танцпол толпы было видно, что там началось гламурное движение. Из засады мне открывался прекрасный обзор моих новых «коллег». Цвет королевского дворянства выглядел более чем оригинально. Простые туники дам и нарядные кафтаны кавалеров соседствовали с тогами, хитонами и платьями, очень похожими на вечерние наряды моего мира. Мало того, на внешнем виде гостей сказывалось присутствие в этом мире магии. Поначалу мне даже показалось, что вижу каких-то уродов, но, когда после одной дамы, половину лица которой затягивала украшенная бриллиантами змеиная кожа, мой взгляд зацепился за такую же спину другой дворянки в откровенном платье, вырисовалась тенденция. Да уж, викторианской строгостью в королевском дворе даже не пахнет.

Временное убежище мне понравилось, но кое-чего все же не хватало. Не мешало бы притащить сюда поднос с едой и парой бокалов вина.

Исключительно из хорошего воспитания я повернулся к священнику и задал вопрос:

— Святой отец, не желаете ли немного вина, как раз собираюсь сходить за выпивкой и закуской?

Священник непроизвольно прикоснулся языком к пересохшим губам — он наверняка хотел пить, а юный сопровождающий не отличался догадливостью.

— Если это вас не затруднит. — Священник обладал приятным баритоном и открытой, поистине отеческой улыбкой.

— Нисколько. — Поднявшись с дивана, я заметил, что служка находится на грани обморока.

И чего это он такой нервный?

Как и следовало ожидать, за бокалом вина завязался разговор. Священник с улыбкой посмотрел на нагло спертый со стола поднос с горой разных закусок, но все же присоединился к трапезе.

— Позвольте, эрл, лично поблагодарить вас за спасение жизни принца. Этот мальчик близок моему сердцу.

— Если честно, это случилось практически помимо моей воли. Я спасал свою жизнь, и так получилось, что заодно спас еще одну.

— Вы откровенны, — с тихим смехом сказал священник. — Эрл… или вы предпочитаете боярин?

— Да без разницы, — отмахнулся я.

— Эрл, ваше обращение ко мне говорит о знании христианских традиций. Вы христианин?

Ну и что ответить на этот вопрос? В традициях местного христианства я был совершенным профаном, так что признаваться пока не стоит.

— Сам не уверен. Я не знаю своих корней. Почти всю жизнь мне пришлось общаться с последователями Перуна, — уф, чуть не сказал «язычниками», — но небесные покровители славян так и не стали для меня своими.

— Если захотите найти путь к Богу, я с удовольствием стану вашим проводником.

— Спасибо, отче. Уверен, что воспользуюсь вашим предложением, только разберусь с насущными проблемами.

Я уже готовился к нравоучениям о том, что в первую очередь нужно думать о душе, но священник еще раз удивил меня.

— Как вам знакомство с высшим светом королевства? — легко сменил тему мой собеседник.

— Честно говоря, пока не определился. Ярко, красиво, но в природе самый яркий окрас имеют самые ядовитые твари.

— Верно подмечено, — тихо засмеялся мой собеседник. Внезапно его лицо стало… нет, не злым, а печальным, что ли. — Однако не следует забывать, что в некоторых случаях ядовитыми бывают и невзрачные существа.

Я проследил за взглядом священника и увидел, что к нашей нише идет самый настоящий монах. Присутствовали все атрибуты — черная ряса с глубоким капюшоном и грубой веревкой вместо пояса.

Разговор увял сам собой.

— Ваше высокопреосвященство, — поклонился монах, войдя в наш закуток.

Святые угодники! Это с кем же я тут по стаканчику пропускал? Если ничего не путаю, подобный титул в королевстве мог носить только кардинал Дагда, а если учитывать, что в этом мире должность папы отсутствует, то мне выпала честь познакомиться с местным главой церкви. Вот попал. С другой стороны, формально я объявил себя язычником, так что не обязан разводить политесы, как это делал испортивший нашу вечеринку монах.

— Брат Врадак, — скупо поприветствовал монаха кардинал и словно нехотя потянул тому руку для поцелуя.

— Простите за беспокойство, но мне нужен этот молодой человек. — Монах перевел на меня колючий взгляд, и мне что-то стало нехорошо от интереса подобного человека. Тень капюшона еще больше заострила и без того словно вырезанные в узловатом дереве резкие черты брата Врадака. — Принц желает видеть вас, эрл Воронов.

— Надеюсь на продолжение разговора, сын мой. Я заметил интерес в ваших глазах, искру, из которой может вспыхнуть чистый огонь веры. Помолюсь, чтобы судьба хранила вас от тьмы. — В словах кардинала угадывался скрытый намек. — А сейчас идите, не стоит заставлять принца ждать. Молодость всегда спешит, это мы, старики, можем позволить себе запас терпения.

Повинуясь мгновенному порыву, я преклонил колено, и мне кардинал протянул руку для поцелуя со значительно большей охотой, чем монаху.

Как бы мне ни хотелось сократить время общения с братом Врадаком, он словно специально выбрал неспешный шаг.

— Вы христианин, сын мой?

— Нет, я язычник. — Подбирать слова в общении с этим человеком не хотелось, хотя, учитывая неприятные предчувствия, следовало бы.

— Но все же ваша душа склоняется к Богу, — словно не заметив моей враждебности, продолжил монах. — Орден Чистоты с радостью принял бы вас в свои ряды.

— Именно меня? — спросил я, чувствуя, как от тона монаха и названия ордена в воздухе запахло инквизицией.

— Именно вас. Вы только вырвались из тьмы служения порождениям мрака и как никто другой нуждаетесь в очищении.

— Вы имеете в виду о ни?

— Мы называем их монстрами, чудовищами, отрыжкой преисподней.

— Не хочу спорить, но у каждого на этот счет есть свое мнение. К примеру, я не рискнул бы навязывать вам свое. А насчет веры, извините, но я уже принял предложение кардинала как своего духовного наставника.

Направление нашего движения выдало приблизительное местонахождение принца, поэтому предпринятая мной попытка увеличить темп оказалась удачной, благодаря чему удалось свернуть и опасный разговор.

Неожиданно на пути к окруженному придворными принцу возникла преграда в виде очень миловидной дамы, почему-то одетой не в вечернее платье, а в облегающее стройное тело облачение из кожи и кольчуги. Судя по креплениям и потертостям, в иных условиях верхняя часть костюма дополнялась фигурной кирасой.

Только через несколько секунд до меня дошло, что она ведьма.

— Тебе трудно ходить без этой палки? — заглянула мне в глаза королевская телохранительница.

От ее взгляда меня бросило в жар, а в животе зародился огненный комок желания. От вожделения помутилось в голове. Вот оно — оружие ведьм! В таком состоянии мужчина не способен не то что биться, даже думать получалось с трудом.

— Не трудно, это больше для красоты, — честно признался я. — Отдать?

— Ну ты ведь умный мальчик и не будешь делать глупостей? — промурлыкала ведьма и шагнула в сторону.

— Блудница, — прохрипел рядом монах, и я заметил в его глазах дикий огонь ненависти.

Если постараться вычленить достоверные крохи из вороха слухов о ведьмах, то получалось, что обладающие особым даром женщины проходили не только боевую подготовку, но и серьезную модификацию мозга, становясь эффективнейшим, а главное верным, оружием королевской семьи. Уверен, если бы на холме — арене моего незапланированного геройства — вместо королевских Погонщиков принца охраняли бы они, все закончилось бы по-другому.

После знакомства с ведьмой аудиенция у принца показалась рутинной и неинтересной. Окруженный друзьями и прихлебателями наследник престола лишь представил меня своему окружению, но не для того чтобы поднять авторитет новоиспеченного дворянина, а как очередную диковинку. Вот здесь и прошел всесторонний экзамен моего внешнего вида. Судя по интересу в глазах дворян, который они тщетно пытались спрятать за презрением, мою креативность оценили по достоинству. Многие с любопытством смотрели и на мою трость, особенно на то, как я двигаюсь, используя, казалось, ненужную подпорку.

После прощания с принцем и его компанией у меня появилось жгучее желание быстро слинять с этого праздника жизни, на котором мне достаются только неприятности и враги, причем с пугающей скоростью. И все же победило упрямство.

Зная выгодную планировку этого зала, я сразу же начал искать еще одну уютную норку. Только в пятой по счету из проверенных мной ниш было пусто. Увы, так казалось только на первый взгляд.

Когда я со вздохом опустился на диван, взгляд выхватил из полумрака женскую фигурку в сером платье, которое и сделало ее поначалу незаметной.

— Простите, что нарушил ваше уединение, — сказал я, пытаясь по-быстрому смыться.

— Прошу вас, останьтесь.

— Вы от кого-то прячетесь? — Меньше всего мне хотелось заполучить дополнительные неприятности, но вопрос напрашивался сам собой.

— Поклонники, — с совершенно искренней грустью сказала девушка, что было очень необычно.

— Разве внимание мужчин может надоесть девушке? — После того как глаза привыкли к полумраку, стало видно, что девушка довольно миловидна, но и только. До той же Ровены ей было далеко.

— Если внимание уделяют не твоей душе и даже не красоте, а богатому приданому, то это не только надоедает, а практически доставляет боль.

Мне было искренне жаль девушку, но нужно отсюда сматываться, пока не отхватил целую кучу совершенно ненужных проблем.

Увы, поздно.

В нишу заглянул какой-то парнишка и, увидев девушку, тут же выскочил обратно. Судя по его поведению, это была чья-то «шестерка», и сейчас сюда явится если не туз, то как минимум валет.

— Ну вот, опять, — сделала такой же вывод девушка и тут же наверняка нарушила кучу запретов: — А вы не хотите танцевать?

— Увы, не умею. И мне кажется, что вы и сами не очень-то хотите на танцпол.

— Куда?

— Ну туда, где танцуют.

— Вы правы, — согласилась девушка.

— Так не ходите.

— Это невозможно.

— Возможно, так же как попросить неприятного вам человека уйти.

— Вы говорите ужасные слова, — округлила глаза девушка.

— Я говорю разумные слова. — Моя собеседница не выглядела дурочкой, но, похоже, она была зажата кучей светских правил и табу.

— Ведь такой отказ нанесет обиду.

— Если сделать все очень мягко, как способна любая женщина, то не нанесет.

Девушка задумалась и, судя по загоревшимся глазам, пришла к тому же выводу, что и заяц в анекдоте про льва: «А разве так можно?»

— Мужчину оскорбляет не сам отказ женщины, а то, что она может предпочесть его другому. Никто не станет добиваться монашки не только потому, что она предназначена Богу. Важно и то, что она не предназначена вообще ни одному земному мужчине.

— А если женщине кто-то нравится?

— Тогда пусть сделает свой выбор явным и даст понять всем другим, что у них нет ни единого шанса, даже призрачного. Этим она избавит своего избранника от проблем, а если судить по нравам королевского двора, то и от смерти.

— Разве не достойно рискнуть собой ради чести дамы? — В голове девушки не было негодования, только любопытство.

Девочка действительно умненькая.

— Достойно, но только спасая ее жизнь и здоровье. Что, по-вашему, скрывается за словом «честь»?

— А по-вашему?

— Ответ на этот вопрос нужно давать самому себе, а не другим. Подумайте об этом, а сейчас, боюсь, время нашего общения заканчивается.

Свет ворвался в наше убежище вместе со стайкой молодых людей. Улучшившееся освещение позволило внимательнее рассмотреть девушку. Русые волосы, светлое лицо с мягкими чертами и большие серые глаза. Она была симпатичнее, чем мне показалось вначале, но ненамного. От моей собеседницы исходили волны нежности, а не агрессивной чувственности, как от Ровены.

Блин, какого черта мне в голову постоянно лезет чужая жена! Что, запретный плод сладок только потому, что он запретный?

— Вы позволите нарушить ваше уединение? — по всем придворным правилам привлек мое внимание богато одетый франт, явно пытаясь спровоцировать меня на грубость.

Ну-ну.

— Да ради бога, — ответил я, подкрепляя свои слова самой лучезарной улыбкой.

Франт на секунду завис, рассчитывая на начало перепалки, но быстро пришел в себя.

— Княжна, куда же вы скрылись от нас?

Девушка беспомощно посмотрела на меня и, как мне кажется, нашла опору в ответном взгляде.

— Мне захотелось уединения.

— С ним? — начал заводиться франт, едва ли не тыча в меня пальцем.

— Нет, просто шум и яркий свет вызвали у меня головную боль, поэтому мне захотелось побыть одной. — Определившись с линией поведения, девушка добавила металла в голос. — Совсем одной.

Франт хотел открыть рот, явно уточняя мой статус, но я его опередил:

— Княжна, простите мою назойливость. Не стану больше отнимать ваше время.

Моя новая знакомая едва заметно улыбнулась и кивнула.

Все, теперь франту крыть нечем — оставшись, он выставит себя назойливым, да и княжна уже почувствовала почву под ногами. Нападать всегда удобнее, чем убегать и скрываться.

Что ж, дай бог ей сил в этой борьбе, потому что она безнадежна и бесконечна. А мне захотелось подальше от этого серпентария. Где, интересно, мои бородатые друзья? Надо бы найти их и опрокинуть парочку кружек эля. Но только парочку.

В замке мне делать было больше нечего, кроме как собирать оплеухи судьбы. Уверен, франт сейчас горит желанием сорвать на мне свое раздражение. Я даже знал, за что он зацепится — за слово «назойливый».

Флаг в руки, пусть попробует меня догнать.

Облачная завеса вокруг замка уже развеялась, давая возможность осмотреть всю перспективу парка. Воздух был прозрачен и свеж.

Отбивая тростью ритм по мраморным ступеням, я стремительно спустился вниз и оказался под сенью парковых деревьев. Вокруг имелось достаточное количество магических светильников, но все равно во многих местах царил таинственный полумрак. Вот в одном из таких «темных пятен» меня и подловили.

Убийца двигался бесшумно, но все же выдал себя выдохом, очень знакомым выдохом. Я резко шагнул в сторону и чуть присел. У виска мелькнул метательный нож и исчез в кустах. Резкий разворот дал возможность увидеть метателя, который уже завершал замах вторым ножом.

«Смерть будет ждать тебя на каждой паузе, не давай ей шансов, будь текучим, как вода», — эти слова старого корейца когда-то казались мне глупыми. Что поделаешь, человеческий мозг начинает нормально работать только с возрастом.

Не замирая ни на мгновение, я начал качать маятник, при этом размахивая перед собой тростью. Со стороны это наверняка выглядело очень смешно — эдакий утиный танец, но мне было не до позерства. От второго ножа удалось увернуться, а третий сбить тростью, причем совершенно случайно.

Так, теперь мой ход. Окованная металлом трость ударила по кисти убийцы, выбивая из нее очередной нож, при этом наверняка ломая пальцы. Но радовался я рано. Второй рукой одетый в темные одежды человек выхватил из-за спины длинный кинжал и атаковал левой без какой-либо неловкости.

Вот зараза. Теперь пришлось отступать мне. Шестое чувство подсказало, что в нашем пасадобле появился второй «бык».

Шаг вперед, широкий взмах, и тут же, вращаясь как юла, я развернулся, мимоходом приласкав заходившего со спины убийцу тяжелой тростью по уху. Мне еще повезло, что метатель ножей здесь был только один.

Прыжок в сторону, и теперь оба моих соперника оказались передо мной. Получившему в ухо досталось не кисло — он уже поплыл.

Ох как были правы самураи — если не знаешь, что делать, делай шаг вперед.

Метатель ножей уклоняется от мнимой атаки, но этот «подарок» предназначался не ему. Теперь бедолаге с распухшим ухом прилетело концом окованной металлом трости чуть под другим углом — в висок. Отчетливо послышался хруст кости.

Мы вновь замерли в шатком равновесии, но только уже с равными шансами на победу. Внезапно наше внимание было отвлечено треском и видом вылетающего из кустов тяжело бронированного гвардейца. Убийца попытался воспользоваться моим удивлением, но я этого ждал, поэтому отпрыгнул синхронно с его прыжком вперед, при этом резко ударяя тростью по его вытянувшейся в выпаде руке. Получилось выше запястья. Вряд ли сломал, но ушиб наверняка солидный. Так что он теперь, можно сказать, «безрукий».

А вот того, что случилось дальше, я точно не ожидал. С трудом ухватив обеими поврежденными руками рукоять кинжала, убийца вогнал его себе в горло.

Лысые ежики!

— Замри! — заорал гвардеец, несясь на меня с явным намерением повторить прием игрока в американский футбол.

Встречи с такой тушей я точно не переживу. После предыдущей «разминки» разминуться с тушей гвардейца было несложно. И чисто по причине плохого настроения, уходя с траектории движения пехотинца, я легонько пнул его под коленку. Тяжелая груда металла слетела с плиточной дорожки и взрыла грунт на клумбе.

Нехорошо получилось, ведь пехотинец мог достать свой меч, и все мои фехтовальные потуги с палочкой закончились бы разделением на две сочащиеся кровью половинки.

— Всем оставаться на месте!

А вот этому крику хотелось подчиниться на инстинктивном уровне. С одной стороны дорожки показался офицер в облегченном доспехе, в сопровождении еще одного полностью экипированного гвардейца. С правой стороны из кустов появилась тройка королевских звероловов с короткими луками. Шустрые ребята — уже успели навести на меня острия стрел, причем с очень непростыми наконечниками. Судя по тому, что рядом не было видно ни одного артефактора, стоимость таких «долгоиграющих» боеприпасов взлетала на заоблачные высоты.

Окружение завершала троица незнакомых дворян, хотя почему незнакомых? Впереди с удивленно раскрытыми глазами стоял тот самый франт.

Это что, его рук дело? Хотя вряд ли, слишком оперативно.

— Брось оружие! — скомандовал офицер, удерживая руку на рукояти меча.

— Это? — спросил я и, пожав плечами, отбросил от себя трость. — Да ради бога!

— Владимир, назад! — Этот крик предназначался вставшему со вспаханной земли гвардейцу. Тот уже шагнул ко мне с очень нехорошими намерениями, но не рискнул ослушаться прямого приказа.

— Вы арестованы, — подошел ближе офицер.

— Почему-то я и не ожидал услышать что-нибудь другое.

Ни валить меня на землю, ни вязать руки гвардейцы не стали. Дворянское достоинство давало свои плюсы. Земные омоновцы в подобной ситуации фамильярничать не стали бы, невзирая на чины и регалии.

Это была уже третья ночь в каталажке с момента моего попадания в новый мир — за всю свою жизнь на Земле я ни разу не бывал даже в отделении милиции, а здесь вот как раздухарился. Впрочем, жаловаться грех — условия содержания благородных арестантов здесь были шикарными. Даже имелся кувшинчик с вином, которым я и воспользовался.

Ближе к утру в мое узилище явился знакомый персонаж — дядя принца.

— Ну и как это понимать? — грозно спросил кельт. — Ты едва успел появиться при дворе и уже убил двоих королевских садовников.

— А это были садовники?

— Утверждаешь, что на тебя напали? Готов пустить хороха в свой мозг, чтобы доказать свою невиновность?

От этого предложения мне стало нехорошо, а затем волна злости смыла минутную слабость. В конце концов, дворянин я ли нет?

— Даже не подумаю. Уверен, вам уже доложили все подробности этого происшествия. Там были королевские звероловы. Эти парни не смогут воссоздать по следам картину боя до самой мелкой детали, только если в королевскую охрану отбирают самых бездарных. Хоть убейте, не поверю, что это так.

— А ты не слишком самонадеян?

— Я очень устал и хочу спать. К тому же совсем недавно мне пытались пустить кровь.

Дядя принца только хмыкнул в ответ и, присев на свободный стул, заглянул в пустой кувшин с вином. Хмыкнул еще раз.

— Ты прав. Это были агенты аравийцев. И я их прошляпил. По большому счету мне нужно сказать тебе спасибо. Если бы не горячность нового бея аль Сауда, эти два урода могли бы со временем натворить много гадостей. Одного из них даже собирались переводить на кухню. Как подумаю о последствиях, так в пот бросает.

— Вы знаете, кто хочет моей смерти? Неужели взяли кого-то живым?

— Нет, но догадаться не трудно. У аравийцев месть является делом семейным, а у убиенного тобой Адва аль Сауда было только двое сыновей. Одного ты положил рядом с отцом, а вот старшенький недавно стал беем. Уверен, именно он затеял это нападение. Так что ходи оглядываясь. Пока живешь в гостинице, можешь не бояться. Там охрана не хуже королевской. Слуг начнут проверять прямо с утра сразу после того, как закончим с дворцом.

— И что дальше?

— Ничего, я займусь своими делами, а ты пойдешь жить дальше, постоянно оглядываясь по сторонам.

Что-то мне не очень нравится эта перспектива. И почему я не подумал раньше, что убийство арабского мага вряд ли останется без последствий?

— И что, нельзя ничего сделать?

— Ну если кто-то упокоит твоего мстителя, — пожал плечами начальник дворцовой охраны. — Тогда пост бея займет представитель другого клана, и ему твоя смерть не понадобится, он даже будет благодарен за расчищенный путь наверх.

Мой собеседник встал и хлопнул меня по плечу. Уже в дверях он повернулся.

— Да, если не ошибаюсь, молодой Мак Борво имеет на тебя зуб и даже пытался догнать, чтобы высказать свое недовольство. Я пробовал ему объяснить, что бодаться с убийцей двух магов и пары Погонщиков Смерти гиблое дело, но этим, похоже, только распалил. Будь осторожен, если станешь кровником еще и этой семьи, можешь сразу вешаться.

Ничего не скажешь — обрадовал.

Через пять минут мне вернули мое оружие, в том числе трость, и под охраной доставили в гостиницу. Несмотря на все опасения, уснуть удалось моментально — уж больно насыщенными были эти сутки.

Следующее утро было не таким радостным, как предыдущие. Ни тебе обновок, ни радужных перспектив. Мало того, я снова не знал, что мне делать, так что появление до сих пор безымянного слуги было форменным чудом. Как оказалось, он пришел попрощаться — срок его «командировки» заканчивался.

Отпускать его просто так было бы очень глупо. Напоследок слуга был приглашен к утреннему чаепитию и подвергся форменному допросу. Его ответы оказались ожидаемо информативны. Слуга просветил меня в вопросах дуэльного кодекса и относительно того, чем мне грозит ссора с влиятельными семьями королевства. Также я узнал, что мою новую знакомую зовут Анастасией и принадлежит она роду Гойниковычей — очень влиятельному клану славянских христиан.

Когда поток моих вопросов иссяк, королевский слуга дал два очень ценных совета:

— Вам следует посетить геральдическую и земельную палаты. В геральдической палате просто получите дворянскую грамоту и свои регалии, а вот к походу в земельную палату стоит отнестись серьезно. Если вы хотите получить по распределению хорошие земли, то полезным будет подарок смотрителю палаты. Скажу сразу, меньше тысячи золотых можете даже не предлагать.

— Что? — От этих слов я поперхнулся травяным взваром.

— Если для вас это неприемлемо, то все будет зависеть от настроения смотрителя.

— Но ведь король…

— Король не занимается распределением дворянских ленов. По закону это решает смотритель. К сожалению, в королевстве сложились такие традиции, и не нам их менять. Есть еще одно место, которое вам следует посетить. Как дворянин, вы обязаны служить короне. Этим вопросом заведует верховный воевода ярл Алан Мак Юдеирн. Он честный вояка, к тому же из очень богатого рода, так что в подношениях не нуждается. Ввиду праздников в обе палаты и к верховному воеводе стоит идти только послезавтра, но не позже. На этом позвольте откланяться, у меня много дел. Скажу напоследок, что было очень приятно служить вам.

Поклонившись, слуга исчез из моего номера и из моей жизни.

Блин, я так и не спросил, как его зовут!

Выложенная слугой информация довела свежеиспеченного эрла до головной боли. Или мне приличнее называться боярином?

Размышления о собственном будущем сделали мое бытие менее комфортным. Даже стены уютного номера начали давить, мотивируя на прогулку. Но было ли это разумным, особенно учитывая открывшийся сезон охоты на невезучих попаданцев?

Проблему выбора разрешил еще один утренний гость, точнее, гостья.

— Господин, к вам посетительница. Прикажете пустить? — с поклоном сказал материализовавшийся в номере коридорный.

— Пускай, — ответил я, даже не зная, чего ожидать.

— Здравствуйте, — немного застенчиво поприветствовала меня миловидная девушка в платье хоть и простого кроя, но из дорогой материи.

— Чем обязан?

— Меня послала та, кому вы давали уроки хороших манер.

Ой-ой-ой, какая таинственность.

— Моя госпожа просила сказать, что она собирается завтра отстоять утреннюю службу в соборе Святой Бетани. Затем она будет гулять по соборному парку, и если вы окажетесь поблизости, то ей будет приятно вас там увидеть. — Эти слова юная конспираторша выпалила скороговоркой и, стрельнув в меня глазами, выскользнула за дверь.

Похоже, ответа от меня не требуется.

Ну и что делать? Княжна милая девочка, но дурить ей голову я не собираюсь. С другой стороны, стоит пойти хотя бы для того, чтобы рассказать ей об этом. К тому же это был вариант компромисса между гордостью и осторожностью. Подставляться просто так было бы форменным идиотизмом.

Нет, не факт, что я стану ревностным христианином. Вставать в такую рань — это же издевательство какое-то. Очередное утро в гостинице даже не порадовало меня солнышком. Облачаться в белый костюм и покидать уютный номер приходилось в предрассветных сумерках. Не желая заблудиться и терять понапрасну время, я поймал транспорт — местный вариант рикши. Широкоплечий парень за пять бронзовых монет домчал меня до собора не хуже лошади.

У ступеней действительно монументального храма я оказался вовремя, но вовремя для чего? Только сейчас до меня дошло, что ходить на саму службу мне незачем. Ведь по официальной версии я являлся язычником.

Что ж, можно пока осмотреться на месте будущей прогулки. Соборный парк примыкал к одноименной площади. Он окружал обширный пруд с огромным количеством различной водоплавающей живности. Больше половины пернатых имели очень интересные формы и расцветку, так что возвещающие о конце службы удары колокола застали меня за орнитологическими наблюдениями.

Минут через десять на огибающей пруд дорожке появилась гуляющая парочка из Насти и ее подружки, в которой без труда можно было опознать вчерашнюю гостью.

Еще вчера я сходил в цветочную лавку при гостинице, но купил не цветы, а информацию. Обычно продавщицы подобных магазинов прекрасно осведомлены о различных знаках, намеках и традициях. Сделав выводы из «ликбеза», озвученного цветочницей, у пруда я гулял с пустыми руками. Точнее, в правой руке была трость, а вот в левой ничего не было, хотя, по идее, там должен быть букет. По местным неписаным правилам, если у мужчины нет чувства к женщине, он приходит на свидание без цветов. Что касается самого букета, то его компоновка также говорила о многом. Например, тот «веник», с которым я явился в дом Ровены, откровенно намекал на желание получить ночь любви. Вот это был бы номер, если бы она оказалась дома. Хотя, с другой стороны, можно подумать, мне хотелось чего-то другого.

— Приветствую вас, Анастасия, — с легким поклоном поздоровался я.

— Я тоже рада вас видеть, Владислав, — улыбнулась в ответ девушка.

Она уже оценила отсутствие у меня букета. Не скажу, что Настя выглядела расстроенной или обиженной, но губки все же поджала.

— Вы бывали здесь раньше? — бросила пробный камень княжна.

— Нет, а место очень приятное. Тихо так, спокойно, — искренне ответил я.

— Мне здесь тоже нравится. — Настя шагнула вперед, самостоятельно формируя прогулочный «ордер».

Я зашагал рядом, а спутница княжны отстала на несколько метров. Ее задачей было сопровождать госпожу-подругу, а не слушать наши беседы.

— Хочу поблагодарить вас за своевременный совет, — искренне улыбнулась девушка. — Батюшка, конечно, не обрадовался чуть подпорченным отношениям с семьей Мак Борво, но ему пришлось смириться. Терпеть выходки Дугана становится все труднее, и, что хуже, он не один такой.

— А сбежать некуда, — продолжил я мысль девушки.

— Да, вы правы, это только в стихах Бояна можно убежать за мечтой, надеясь, что все будет хорошо. Но пока я не встретила того, с кем хотелось бы убежать. — В глазах девушки сверкнули озорные огоньки.

Нет уж, красавица, в эти игры мы играть не будем.

— Уверен, вы еще встретите того, с кем можно с радостью пойти под венец, а затем, если захочется, направиться на все четыре стороны.

— Вижу, к романтическим побегам вы не склонны. И наверняка пренебрежительно относитесь к творениям Бояна?

А вот кто говорил, что плохо читать женское чтиво? Впрочем, Важен Боян не настолько слюняв, как кажется местным мужчинам. Так что скажем спасибо Ровене и моей памяти, в которой всплыл нужный отрывок.

Настя даже остановилась от удивления.

— Но почему из ваших уст эти строки говорят о неразумности побега? Ведь раньше я в них находила упоминание о сказке и стремлении любить исступленно.

— Или же бессмысленно и не опираясь на разум.

— Вы не верите в любовь? — напрямик спросила девушка, наверняка нарушая целую кучу неписаных правил.

— Я верю в то, что где-то в мире есть девушка, способная принести мне счастье, как и в то, что другая девушка может убить мукой и страданием.

Эка меня понесло. Сейчас что, сонеты начну слагать? Так, успокоились. Девочка миленькая, но за нею хвостом придут жуткие проблемы, на фоне которых моя стычка с юным магом из-за Ровены покажется легким конфузом.

— Вы познали любовь? — не унималась Настя.

— Я познал страсть. — В таких случаях ответ должен быть максимально откровенным. — И даже успел от нее пострадать. Причем все могло закончиться намного хуже.

Теперь осталось выдержать прямой взгляд девушки, и ее откровение закономерно перешло в эмоциональный откат. Настя погрустнела и продолжила движение по дорожке.

— Я наводила справки о вас, и оказалось, что вы практически былинный герой.

— Скажете тоже. — Мне оставалось только скромно фыркнуть в ответ.

— Два мага и два Погонщика Смерти! И после этого вы будете утверждать, что не герой?

— Единственное, что я могу утверждать, так это то, что по каким-то причинам пользуюсь покровительством свыше, и, как мне кажется, совершенно незаслуженно.

— Вы христианин? — с непонятной для меня надеждой спросила княжна.

— Пока нет, но планирую. Это так важно?

— Раньше думала, что нет. Мой батюшка совсем измучился, выбирая для меня жениха. Я с детства дружила с одним парнем и даже испытывала к нему чувственное влечение. Но батюшка был против. Мой избранник хоть и княжич, но язычник, а вот Дуган урожденный христианин, и отец слишком часто упоминает об этом.

— Решать вам, — обнадеживающе улыбнулся я. — Экзамен на решительность вы вчера сдали на «отлично».

Девушка застенчиво улыбнулась, а у меня вдруг зачесалась спина между лопатками. Взгляд назад подтвердил, что опасения были не напрасными.

Вспомни про черта.

Со стороны собора быстрым шагом нас догоняла троица молодых людей.

Он что, даже спит со своими «шестерками»? Впрочем, возможно, золотая молодежь еще не ложилась.

— Боже, — выдохнула девушка, а служанка тут же юркнула за ее спину.

Мне же пришлось остановиться, дабы избежать криков в спину. Юный ярл явно нарывался на ссору.

Ну вот скажите, зачем мне дополнительные неприятности?

То, что стычки не избежать, было видно по перекошенному лицу юноши.

— Опять вы! — заявил он, остановившись в паре метров от меня.

— Вроде я, хотя, возможно, мне это снится.

— Изволите шутить?

— А на этот вопрос может быть другой ответ?

В таких случаях лучше всего принять тактику одесских евреев — то есть отвечать вопросом на вопрос.

— Мне не нравится, что вы находитесь рядом с моей невестой, — с вызовом заявил ярл.

— Мне тоже такое не понравилось бы. — С железным доводом юноши пришлось согласиться. — И как только Анастасия намекнет, что мне здесь не место, я тут же испарюсь.

Так, мяч передан полузащитнику нашей команды.

— Сударь, кто вам сказал, что вы мой жених? — недобро сузив глаза, спросила тихоня, сквозь бархат характера которой начали пробиваться стальные шипы.

Ага, в тихом омуте и не такое водится. Я с интересом наблюдал за почти семейной разборкой. Но, увы, самоустраниться не получилось.

— Только трусы прячутся за юбку женщины, — совершенно не обратив внимания на слова Насти, заявил юноша, глядя мне в глаза.

— Совершенно с вами согласен, — с обезоруживающей улыбкой сказал я.

— Вы хам и трус!

Все, парня понесло.

— А вы идиот и самоубийца. — Как бы это ни выглядело, но вызывать парня было нельзя, иначе самоубийцей буду уже я. — Вы серьезно хотите вызвать меня на бой? Того, кто убил магистра аравийцев?

Все, это патовая ситуация, которая, увы, только в шахматах подразумевает ничью.

— Да, я вызываю вас. Завтра на рассвете. На Барсучьем острове. Палаши.

Вздернув подбородок, юноша хотел было развернуться, но замер от моего рыка.

— Стоять! Похоже, вас не учили хорошим манерам, как и дуэльному кодексу, — презрительно сказал я, радуясь, что королевский слуга просветил меня и в этом вопросе. — Оружие, время и место выбирать позволено лишь тому, кого вызвали. То есть мне. Насчет острова не возражаю, но биться мы будем послезавтра утром. В отличие от всяких богатых бездельников, у меня есть долг перед государем, который требует завершить служебные дела. И оружием нашей схватки будет совня. Без брони, с голым торсом. Если не знаете, что такое совня, намекну, что это копье с большим наконечником, именно таким я распластал двух Погонщиков и одного мага. Второй погиб от кинжала.

— Но так не принято, — растерялся юноша, лишившись привычного сценария.

— Посоветуйтесь с папенькой, думаю, он знает дуэльные правила лучше вас. Уверен, что услышите много интересного. — Сказав это, я развернулся к Насте. — Вам, сударыня, я советовал бы вернуться домой. Простите, что не могу проводить вас. Но, уверен, днем в центре столицы достаточно безопасно. Позвольте откланяться.

Не, ну я точно идиот! И зачем вообще был нужен этот цирк?

С другой стороны, иного выхода не было, да и останавливать себя, когда уже понесло, бессмысленно — знаю по нелегкому опыту внутренней борьбы.

Решив не испытывать судьбу еще больше, я поймал рикшу и вернулся в гостиницу, где и просидел до вечера, отмокая в купальне и наслаждаясь разносолами «закусочного» меню. Накачиваться алкоголем не было ни малейшего желания.

Праздник пошел на спад, и столица понемногу начала возвращаться к деловым будням, так что на следующий день я прямо с утра отправился в Старый дворец, где были сосредоточены почти все службы управления королевством. Но перед этим пришлось увидеть настоящий цирк. Ни свет ни заря ко мне в номер начал ломиться странный тип. Судя по его славянскому наречию и цапле на желтом фоне, передо мной предстал некий боярин.

Сначала было не совсем понятно, чего именно требует этот хлыщ от сонного от меня, но постепенно по словам: «княжна… не сметь… недостоин… древнейший род» я осознал, что меня элементарно пытаются отогнать от Насти. Захотелось сразу дать ему в пятачок, благо это явно не Настин папа, но меня опередили. За спиной гостя в дверном проеме материализовался крепыш в форме слуги, которая шла ему, как седло корове. Парень явно был силовиком.

— Господин, вам докучают?

— Да, этот боярин чего-то хочет, но пока непонятно чего, и, если честно, мне не интересно.

— Извините за заминку. — С этими словами крепыш аккуратно взял моего гостя под руку и повел на выход, а когда тот попытался назвать его холопом, нежно ткнул кулаком в брюхо. Дальше они пошли как старые товарищи — ровно и быстро.

Так что утро не задалось, но это не отменяло накопившихся дел.

Геральдическую палату удалось найти не сразу, но зато все формальности были улажены за считаные минуты. Я получил дворянскую грамоту и был усажен в глубокое кресло. Из неприметной двери появился сухонький старичок с целым подносом инструментов. Что это означает, стало понятно, когда мой висок кольнула игла.

Это было больно. Еще в раннем юношестве я мечтал сделать тату, но то ли не хватило времени, то ли решительности. В данном случае мое мнение никого не интересовало.

После двадцатиминутного издевательства, породившего головную боль, я получил от плюгавенького тату-мастера бутылочку с притираниями и был выдворен из помещения.

Возможно, именно из-за этой боли мы так и не нашли общего языка со смотрителем земельной палаты. Худой и высокий, как палка, кельт в просторной хламиде подкатывал ко мне и так и этак, но своей мзды не получил — ну не было у меня лишних денег!

В итоге я получил на руки еще одну грамоту на пергаменте с кучей печатей, в комплекте с небольшой бляхой, на которой была изображена гора и надпись «Мен». Также там имелась россыпь маловразумительных рун. Как пояснил смотритель, это был знак управляющего, на которого я должен был оставлять хозяйство, когда рискую головой на королевской службе. При взгляде на бляху почему-то сразу вспомнился Элбан.

Затем была пламенная речь, из которой я понял, что стал собственником владения Мен в округе Дин-Гуард, провинция Генава.

Ну и что бы это значило?

По кривой улыбке смотрителя земельной палаты стало понятно, что ничего хорошего. В пылу злорадства он даже ткнул пальцем в точку на карте.

Странно, мои земли находились на территории кельтов, к тому же недалеко от столицы и центральных земель. В чем тут подвох? А в том, что он есть, можно было не сомневаться.

И вот, весь в расстроенных чувствах, я добрался до обители верховного воеводы. При виде монументальной фигуры Алана Мак Юдеирна сразу захотелось встать навытяжку.

— Поводырь? — проворчал бородатый гигант, рассматривая мою фигуру. — И куда прикажешь тебя засунуть?

— Не надо меня никуда совать.

— Дерзок, — хмыкнул верховный воевода. — Значит, в разведку. В рыцарской лаве тебе не место. Да и в дружине тоже. Ты хоть на коне ездить умеешь?

— Умею, но вряд ли вам понравится это зрелище.

— Находчив, — еще раз хмыкнул ярл. — Точно в разведку. Поступим так. Получишь приказ Втораку Возгарю на выдачу тебе верхового ковая. Слышал, из твоей пары один остался жив.

— Остался, но не думаю, что командир корпуса его отдаст.

— А кто у него спрашивает? Давно надо поставить этого непоседу на место. Какие земли тебе выдали?

— Владение Мен в провинции Генава.

— Жадный, — не спросил, а констатировал ярл — и был совершенно прав. — По правилам тебя нужно определять к рыцарям, но там ты не приживешься. Будешь в резерве под моим присмотром. Даю две седмицы на ознакомление с дарованными землями, а затем вместе со своим питомцем отправишься на границу с аравийцами. Там как раз не хватает маневренной разведки. Отслужишь положенные девять седмиц и можешь быть свободен до следующего года, если, конечно, не случится еще одна война.

Мне хотелось напомнить военачальнику об охоте, которую ведут на меня аравийцы, что делало службу на границе с этим государством не очень хорошей идеей. Увы, по выражению глаз моего нового начальника было понятно, что ему плевать на подобные нюансы, так что пришлось кланяться и выметаться из кабинета.

Что-то количество оплеух от фортуны все увеличивается, а плюшек пока не видно.

Мой личный небосклон начал светлеть, когда я наконец-то добрался до гостиницы. Точнее, вначале было не совсем понятно, как именно воспринимать образовавшиеся сюрпризы — как приятные или не очень.

Все началось с прихода коридорного.

— Господин, к вам гости.

— Я так понимаю, их больше одного? — уточнил я.

— Да, в ресторане вашего появления ждут князь и эрл, которые не назвали своих имен, но пожелали видеть вас за своими столами.

Сначала я хотел спуститься вниз, а затем вспомнил изречение из советского фильма про графа Калиостро, который на уверения, что юному дворянину от него ничего не нужно, ответил: «Все люди разделяются на тех, которым что-то надобно от меня, и на остальных, от которых что-то нужно мне. Мне от вас ничего не нужно».

Действительно, мне от них ничего не нужно, так что никуда я не пойду.

— Пригласите гостей сюда. Сначала князя. Будем соблюдать субординацию.

Слуга, совершенно не отреагировав на незнакомое слово, поклонился и исчез.

Минут через пять, сохраняя грань достоинства и дружелюбия, в мой номер вошел князь. Кто это такой, я понял сразу. Уж очень он был похож на Настю.

— Эрл Воронов?

— Князь Гойникович?

— Вижу, вы достаточно сведущи, — улыбнулся князь.

— Как и вы, — улыбнулся я в ответ. — Прошу отведать вина. За ним и разговор пойдет легче.

— Согласен, — кивнул князь, усаживаясь за стол и принимая из моих рук бокал вина. — Вы сегодня один из самых популярных людей в королевстве. Спасение принца и убийство четырех магов единым махом. Даже успели поссориться с могущественным дворянским родом. Вассал ярла Борво не зря сейчас ерзает на стуле в ресторане. Не удивительно, что Настасья заинтересовалась вами.

— Если честно, меня больше волнует, что мной заинтересовался сын магистра аравийцев.

— Согласен, неприятный факт, но ведь эту неприятность может скрасить внимание одной из самых богатых невест королевства.

— Вы думаете? — спросил я, выдерживая тон изящной пикировки.

— Мне так кажется.

— Боюсь, вы ошибаетесь. Мне не нужны ни ваши деньги, ни, увы, внимание вашей дочери.

— Вот как, — сузил глаза князь. — Всем неженатым дворянам королевства нужны, а вам нет? Что-то не верится. Вы чувствуете отвращение к злату?

— Что вы, злато я люблю.

Лицо князя вдруг застыло. Похоже, он услышал то, что хотел, и поэтому не распознал иронии в моих словах.

— Что ж, тогда вас должно заинтересовать мое предложение. — Гость достал из кармана свиток. — Здесь обязательство на тысячу золотом, которую вы получите за то, что оставите мою дочь в покое. Или вы предпочитаете, чтобы я отдал эти деньги наемным убийцам?

— Только не говорите, что эта идея не пришла вам в голову первой, — разозлился уже я. — Но, понимая, что принцу это очень не понравится, все же решили откупиться.

— Ты забываешься, эрл!

Что-то наш разговор пошел не туда.

— Князь, — после недолгой паузы, вздохнув, сказал я. — Знаете, кому нельзя указать на его место? Тому, кого мало интересует мнение высшего света. Я мог бы со спокойным сердцем взять ваши деньги. Настя очень хорошая девочка, и я желаю ей счастья, так же как и себе, но Бог так рассудил, что мы не сможем дать его друг другу. Повторюсь, мне не нужны ваши деньги, в смысле именно ваши, и не нужна ваша дочь. И если у вас не пропало желание оскорблять меня, давайте на этом закончим.

Находясь еще в плену своих эмоций, князь встал и, сграбастав со стола свиток, направился к двери. Но хорошее воспитание и внутреннее благородство все же заставили его остановиться у двери.

— Возможно, я был неправ.

— Возможно. И коль уж мы разобрались, не могли бы вы сделать мне одно одолжение?

— Какое? — напрягся князь.

— Если вассал Борво такой же самовлюбленный идиот, как ваш родственник, посетивший меня сегодня утром, то пусть лучше даже не поднимается сюда.

— Не бойтесь, — сдерживая смех, сказал князь. — Я знаю этого человека, и он вполне адекватен. Насчет моего родственника вы правы, он идиот. Позвольте откланяться.

— Всего вам доброго.

Князь оказался прав — посланец ярла Борво был вполне вменяем и в четких выражениях донес до меня волю своего господина. Ярл почему-то решил, что я наемный бретер, и пожелал перекупить заказ на сына. Вообще-то вывод напрашивался сам собой — очень уж изящным выглядел «развод» юноши на бой с незнакомым оружием. К тому же получивший дворянство не слишком богатый воин, по мнению местного общества, не станет отказываться от лишних денег. Разубеждать эту не совсем адекватную семейку у меня не было ни времени, ни желания. Так же как и драться со взбесившимся юнцом, особенно потому, что результат поединка был не так уж однозначен. Поэтому я просто удвоил изначальную сумму в тысячу золотых и предупредил, что если этот пацан еще раз разинет на меня пасть, то будет зарезан совершенно бесплатно.

Мне показалось, что именно такие слова быстрее дойдут до зарвавшихся магнатов. Конечно, существовала опасность, что за мной начнут охотиться убийцы еще и со стороны ярла, но, как говорил герой еще одного советского фильма, «одним больше, одним меньше, ни я не замечу, ни Аллах».

Затем, дождавшись получения банковского векселя с магическими печатями на сумму в две тысячи золотых гривен, я незаметно покинул вдруг ставшую негостеприимной столицу брадарского королевства.