Путь, на который купцы тратили месяц, а спешащий конный отряд проходил за неделю, мы прошли за три дня. Это была безумная гонка со временем. Что заставляло меня так гнать лошадей? Не знаю, возможно — страх, а возможно — интуитивное понимание того, что время убегает как песок сквозь пальцы.

Ни одна лошадь не смогла бы выдержать такого темпа, да никто на это и не рассчитывал. В империи было какое-то подобие почтовых станций, но я довел эту систему до идеала как минимум на маршруте «имперская столица — Сатар». Отрезки между станциями, в которых всегда держали наготове десяток лошадей, были рассчитаны до метра. И делалось это на основе моих догадок и знаний Змея о физических возможностях лошадей. Он же решал, когда наша кавалькада переходила с галопа на рысь и даже шаг. Иногда мы останавливались на короткие привалы, но таких радостных минут было до обидного мало.

Отряд Карна мы догнали за час до того, как солнце нырнуло за горизонт. Я еще раз напомнил кронайцу, что нужно беречь лошадей, и мы ринулись дальше.

Короткий сон на станции больше напоминал мгновенную потерю сознания — только закрыл глаза, как Шип уже дергает меня за плечо.

Просыпаться и видеть над собой лицо убийцы, похожее на вырезанную из дерева маску смерти, — еще то удовольствие. Так можно и заикой стать.

— Шип, можно было разбудить меня как-то по-другому?

— Ага, поцеловать, — фыркнул Барсук.

— По-моему, кто-то в последнее время слишком осмелел, а ведь пропажа еще не оплачена достойным наказанием.

— Уж и пошутить нельзя, — надулся невысокий «медведь».

— Почему же, можно. Вот я и шучу. Ладно, посмеялись и хватит. Пора в седло.

Честно говоря, подобный марш стал испытанием для моих жокейских навыков. В отряде практически все очень хорошо держались в седле: оба бывших «медведя» были «летунами» — егерскими конными связистами, Грифон вообще в седле с детства, как и любой дворянин, а про казака Змея говорить не приходилось. Хуже меня скачку переносили только выросший в городе Шип и Еж, и это при всей моей любви к верховой езде.

Ох, грехи мои тяжкие — разогнуться удалось с трудом, а впереди еще два таких «веселых» дня.

Еще одно испытание ждало меня во дворе почтовой станции. Возле ворот нас уже ждали пять «полустепняков», а из сарая доносилось возмущенное ржание Черныша.

Ну и как ему объяснить, что мы расстаемся ненадолго?

На любимый соленый сухарик конь не отреагировал. Змей даже предложил повести его рядом одвуконь, но я понимал, что даже такой быстрый способ скачки все равно нас задержит — у «ящеров» не было необходимых навыков.

Ничего, потерпит. Как контраргумент этой мысли в ночи за спиной обиженно и слегка плачуще заржал конь.

На душе стало неспокойно.

Блин, нашел время на сантименты!

Второй отрезок пути напоминал предыдущий, с той лишь разницей, что ехали мы полночи и весь день. Передышки пришлось делать чаще, и к вечеру мы едва не загнали своих лошадей.

Вновь короткий «провал» сна — и последний отрезок пути.

Золотой Город предстал перед нами одетым в пурпурную мантию заката. Он, как всегда, был прекрасен и не похож ни на что в обоих известных мне мирах. Хотелось хоть на минуту застыть и насладится прекрасным зрелищем, но в глубине катакомб под городскими улицами уже зародился черный клубок, грозящий уничтожить Золотой Город и всех его жителей. Я не знал, что именно нужно дари под землей, но точно ничего хорошего для людей.

Нас уже ждали. Редкая цепочка бойцов тайной канцелярии стояла вдоль дороги, указывая путь через город. Похожие на воронье в своих черных одеждах, оперативники окружили развалины, которые раньше были домом.

Дежавю какое-то — именно здесь я впервые спустился в сатарские катакомбы, здесь же мне придется сделать это во второй раз.

Надеюсь, что не в последний.

То, что спуск пройдет в других условиях, я понял сразу, когда увидел, что от дома менялы ничего не осталось. Кто-то предприимчивый снес здание и построил из его останков защитный вал вокруг расширенного зева входа в катакомбы. Из темной дыры в золотистом камне торчала верхушка массивной лестницы. Но не это буквально приковало мой взгляд, а ровные ряды тел в черных одеждах. Их было не меньше трех десятков — закопченные, разорванные и, казалось бы, совершенно целые, но от этого не менее мертвые.

Да что же здесь произошло!

— Кто старший?! — прорычал я.

— Тайный советник шестого ранга Гилар, ваша милость, — тут же подскочил невысокий сатарец с традиционными бакенбардами, но при этом в строгой черной форме тайной канцелярии. Вот только эта форма была изрядно изорвана и пропитана кровью.

— Почему шестого ранга? Кто приказал спускаться вниз?

— Приказ отдал тайный советник четвертого ранга Вруман, — четко отрапортовал боец тайной канцелярии.

— Где он, чтоб вас всех?!

— Внизу, ваша милость. Девять тел мы так и не смогли достать.

— Блин, дебилы! — прорычал я, сам не зная, на кого злюсь больше: на себя или на слишком рьяного начальника фискалов.

Возможно, именно этот до жути ровный ряд тел и перекошенный от боли Гилар заставили меня сделать ту же глупость, что и погибший начальник местного отделения тайной канцелярии. Но не только — интуиция буквально выла о том, что драгоценное время уходит быстро и безвозвратно.

— Шип, выгружаемся. Еж, готовь фонари, мы идем вниз.

Я ждал возражений как минимум от бывшего убийцы, но их не последовало. «Ящеры» проверяли снаряжение, а Еж достал из своей сумки небольшой футляр. Смотреть, как работает артефактор, я не стал, потому что видел этот процесс уже много раз.

Увы, Ургену так и не удалось оживить маленькие магические светильники, зато он вышел из положения, пойдя совсем другим путем — алхимическим.

Еж начал с меня. Сначала он достал из той же сумки небольшую трубку с зажимами. Затем снял пробку с одного конца трубки и вложил в нее небольшой серый камушек. Пробка вернулась на место, а юный артефактор зажал трубку в ладонях и зажмурился. Через секунду его «камланий» с противоположного от пробки конца трубки ударил бледный на солнце луч света. Этот свет излучал тот самый серый камешек. Хватало его где-то на полчаса, а затем на место истлевшего источника света нужно было помещать новый. Не очень удобно, но значительно удобнее, чем факелы или спиртовые лампы.

Еж закончил свои манипуляции, протянул фонарь мне и ушел к «ящерам». Щелкнув зажимами, алхимическо-магический фонарик надежно встал в пазы на одном из стволов тяжелого игломета, и на этом я в принципе был готов спускаться в катакомбы. Но только в принципе — усталость и абсолютное отсутствие подготовки и информации делали всю это затею совершенно безумной.

Так, информация. Блин, как там его?

— Гилар, — наконец-то вспомнил я имя фискала.

— Да, ваша милость.

— Говори все, что знаешь.

— Они сошли с корабля, принадлежащего царю Вернея, вечером три дня назад. Прошли по улице напрямую от порта. Не меньше трех десятков, но это по словам зевак. Два патруля стражи были вырезаны полностью. Тайный советник Вруман отправил вам письмо и заблокировал этот выход и четыре других. Три дня ничего не происходило, и советник решил провести разведку. Поисковые отряды разошлись по сети катакомб. Те, кто прошел по маршруту одиннадцать, нарвались на засаду, которая гнала их до самого выхода. Последних патрульных убили буквально под нами. Советник приказал контратаковать. Вот, в общем, и все, — вздохнул Гилар и понурился. Это движение растревожило рану, и он сморщился.

— Как думаешь, где они сейчас?

— Если одиннадцатый маршрут не случайность и они хоть немного знали катакомбы, то сейчас находятся у Бесовского колодца.

— Твою ж мать!

— Что, ваша милость?

— Ничего.

Вот я придурок, ведь думал же завалить эту проклятую дырку, в которую на заре моих приключений в этом мире улетели тела моего первого носителя и местного босса мафии. Взрыв тогда получился знатным, и наверняка где-то на глубине стенки обрушились. Так что нелюдям еще предстоит поработать, если, конечно, то, что им нужно, находится в бездонном колодце.

Но все равно я идиот! Ну кто, скажите, мешал мне завалить колодец до самого верха, да к тому же обрушить всю пещеру?

Так, хватит рефлексировать, потому что «ящеры» уже закончили подготовку и стоят у импровизированной насыпи вокруг входа под землю.

Ничего толкового Гилар больше сказать не смог, так что тянуть время бессмысленно.

— Пошли. — Я прошел мимо застывших, как страшные чешуйчатые статуи, «ящеров» и, перебравшись через невысокую насыпь, подошел к лестнице. И тут меня остановили.

— Первым пойду я, командир, — придержав меня за плечо, прогудел из-под шлема Шип. Мало того, он со значением постучал пальцем по шлему у меня в руках.

— Вот что непонятно, Шип: командир здесь я, а командуешь ты.

Однако бывший убийца был прав, и мне оставалось только вздохнуть и нахлобучить шлем на голову.

Шип с ловкостью обезьяны скользнул вниз по лестнице. За ним последовала юркая фигурка Ежа. Я, немного подумав, пропустил вперед Барсука и полез под землю уже за ним.

Короткий спуск перенес нас в совершенно другой мир, в котором нет перспективы и совершенно другая температура. Слабое на фоне солнца свечение фонаря под землей, как по волшебству, превратилось в яркий луч. Под мечущимися лучами золотистые стены катакомб заискрились, как снег, — великолепное зрелище, и тут же, словно напоминание о том, зачем мы здесь, я увидел кровавые разводы на золотистом фоне.

Так, нужно собраться. Рука автоматически проверила, удобно ли доставать закрепленный на спине «младший» клинок из трофейной дарийской пары. Похожий на катану меч имел обоюдоострое лезвие полуметровой длины и рукоять для двойного хвата. «Старший» из пары, с более тонким метровым лезвием, был приторочен к сбруе коня. В пешем бою от него толку мало, а вот в конной схватке такой меч был практически идеален.

И все же в данном случае оба «брата» останутся не у дел — в тесных коридорах катакомб придется драться листовидными сорокасантиметровыми клинками с короткими рукоятями. Оба то ли коротких меча, то ли длинных кинжала были закреплены на бедрах.

Пройдясь пальцами по круглым противовесам на рукоятях коротышей, я удобнее перехватил шестиствольник. Скользящий вдоль стволов луч фонаря уперся в стену рядом с фигурой Барсука, внося свой вклад в общее освещение.

На первом отрезке подземного пути мы видели лишь кровавые разводы — тела были уже убраны, именно их я видел наверху. Временами на стенах попадались вырезанные прямо в камне цифры. В первое мое подземное путешествие подобного не было. И неудивительно. Помня о тех блужданиях, я приказал пронумеровать все прямые маршруты.

Сначала мы шли девятым маршрутом, а затем повернули и вышли на одиннадцатый. Тот самый, который вел к злополучному колодцу.

Первые тела мы обнаружили через два перекрестка узких тоннелей. Их было двое — жутко изрубленные трупы в черной форме.

Аккуратно переступив через тела, мы двинулись дальше.

Третье тело лежало еще метров через сто. В отличие от первых двух, оно было практически полностью обгоревшим. Именно это место дари выбрали для засады.

Лучи фонарей высветили во тьме тоннеля какое-то шевеление, а затем пространство вокруг нас словно вздрогнуло.

Волосы на моем затылке встали дыбом.

Если это дарийский маг и фаербол в его исполнении — нам всем хана!

В воздухе запахло озоном, и ветвистая молния врезалась в «чешую» Шипа.

Фух, это «всего лишь» одариец с артефактными браслетами, так что старался он напрасно. Испытания черной «чешуи» показали, что молнии ее не берут, — приятного, конечно, мало, но не смертельно.

Шип качнулся к стене и все же, превозмогая судорогу от разряда, поднял игломет и с первого же выстрела пробил голову одарийского мага.

— Вперед! — крикнул я, намереваясь обогнать Барсука, но бывший «медведь» был значительно шустрее.

Он как торпеда рванул вперед, успел пристрелить здорового мечника-одари, а второго достал уже коротким клинком с левой руки. Барсук работал в ближнем бою, который предусматривает даже пару пропущенных ударов и один ответный выпад. Наша броня была лучше, так что подобная тактика работала.

Первый заслон мы продавили моментально и тут же наткнулись на второй.

Узкий тоннель постепенно расширялся и выходил в небольшую искусственную пещеру. Само пространство пещеры по форме напоминало шайбу — метров сорок в диаметре и всего два с половиной в высоту.

Везде валялись бракованные каменные блоки — именно из них дари смастерили себе баррикаду. Это строение закрывало дальний выход из пещеры. О том, что у нас неприятности, я понял еще на выходе из тоннеля. Пригнувшаяся за баррикадой большая фигура неожиданно осветилась красноватым светом.

Знаем, проходили.

— Рывок и веер.

Повинуясь команде, отряд резко ускорился и, выбежав из тоннеля, рассыпался в стороны.

Успели.

Маг-дари закончил формирование огненного шара и запустил им в тоннель, но нас там уже не было.

— Еж, дымучку!

Последний год постоянной охоты за дари не прошел даром — среди прочих изобретений Урген подобрал дымообразующий состав, который был относительно безвреден для человека и вызывал аллергическую реакцию и у дари, и у одари.

Еж на бегу сорвал с пояса похожий на ракетницу короткоствольный «пистоль» и сунул в трубу ствола колбу с приделанным оперением. Этот агрегат создали уже местные умельцы, правда, пружину для него пришлось везти из Вольных Городов.

Тихий щелчок — и колба по некрутой дуге полетела к каменной баррикаде. С едва слышным звоном емкость разбилась, расплескав по камню синеватую жидкость, которая тут же начала испаряться клубами дыма.

— Атака! — скомандовал я и побежал к баррикаде. Оттуда уже доносились звуки чихания и кашля вперемешку с яростным рычанием.

Дышать в дымовой завесе было трудно, но можно. Всадив в завесу по несколько игл, мы нырнули внутрь образовавшегося облака. Иглометы переместились на ремнях за спину, и в ход пошли короткие клинки.

Маг-дари достался мне. Он попытался создать защитную сферу, но не успел — зародившееся заклинание схлопнулось через мгновение после того, как мой клинок вошел под челюсть нелюди.

Легкий сквозняк в подземелье начал развеивать дым, и я увидел, что бой практически закончен. Три мечника одари уже легли мертвыми телами на пол пещеры. Барсук с Грифоном яростно дырявили шкуру, согнувшуюся от боли, — громадную тушу «младшего» из свиты мага-дари. Второй «младший» врезал Змея увесистой лапой, запустив того в короткий полет, но тут же получил под поднятую руку хорошо рассчитанный удар Сома. Сталь достала до сердца, и большая туша звероподобного «младшего» забилась в агонии. Хорошо, что у них всего одно сердце, а не два, как у морхов.

В это время Барсук с Грифоном «домучили» своего соперника. И только Шип не участвовал в этих разборках, а хладнокровно целился в убегающего от нас по тоннелю мага-одари.

— В ноги! — успел крикнуть я за секунду до выстрела.

Шип сорвался с места едва ли не одновременно с иглой и уже через пару секунд приволок к нам постанывающего одари, которого можно было спутать с человеком только издали. Это существо с генами человека было раза в полтора меньше своих господ-дари, представитель которых сейчас лежал на спине, широко раскинув когтистые руки. У одари была такая же серая кожа и вертикальные зрачки, но когти больше походили на ногти, а на голове имелась хоть какая-то растительность.

— Пакуйте его, нам нужна информация.

Не знаю, что именно стало причиной того, что произошло через секунду, — мои слова, или все так и было задумано. Воздух перед глазами как-то поплыл. Нет, сознания я не терял. Зрение тоже оставалось в норме, но в глазах временами словно проплывала какая-то рябь, как это бывает, когда резко просыпаешься и встаешь.

Что все это неспроста, я понял, когда коротко застонал Грифон. Из-под короткого подола его «чешуи» потекла кровь. Его перекосило набок, а это значит, что он получил удар снизу, практически в единственное доступное место.

Но кто это сделал, черт возьми?! Ведь никого рядом не было.

Я выхватил из пристегнутой прямо поверх набедренных ножен кобуры двуствольный иглометный «пистоль» и начал крутиться на месте как умалишенный. Сдвоенный ствол бессильно тыкался в темноту, но никого, кроме таких же растерянных «ящеров» и пленника, я не увидел.

Что за чертовщина!

Следующим пострадал Барсук. Неожиданно его голова дернулась, и бывший «медведь» начал заваливаться на спину, а из-под забрала его шлема потоком хлынула кровь.

— Нет! — Страх цепкими когтями впился в мою душу, а бессилие перехватило горло. Моих людей резали прямо у меня на глазах как бестолковых баранов.

Не знаю, на чем основывались мои действия, возможно — на кратковременном помешательстве? Но я все же надеюсь, что это была интуиция.

Левая рука рывком расстегнула подбородочный ремень и сдернула шлем. А затем я врезал тяжелым шлемом себя же по голове, которая загудела как колокол. По лицу потекла кровь, взгляд поплыл — и тут я увидел размытую фигуру.

Рука сработала быстрее мозга. «Пистоль» с тихим щелчком выплюнул иглу, и мой взгляд внезапно прояснился, насколько это возможно для человека с легким сотрясением мозга.

Теперь таинственную невидимку увидели все. Поняв, что ее раскрыли, «невидимка» рванула в сторону ближайшего тоннеля. Причем не того, что мы могли простреливать, а соседнего. Бежала она, очень грамотно качаясь, как маятник, из стороны в сторону. Почему она? Да потому что с такой грацией может двигаться только женщина. Причем обтянутая зеленым комбинезоном фигурка имела довольно соблазнительные формы.

Этакий зеленый ниндзя все же добрался до поворота и нырнул в тоннель.

Взбешенный Змей хотел рвануть следом, но я не мог допустить еще одной глупости:

— Стоять! Отходим!

Я тупо смотрел в сторону тоннеля, в котором исчезла «невидимка». По щекам, словно слезы, текла кровь, а мне было страшно повернуться и посмотреть на то, что сделал невидимый убийца. Если Грифона местные целители еще вылечат — полостные операции они делают легко, — то весельчаку Барсуку уже ничем не помочь. Эта тварь угодила ему в смотровую щель.

— Дядя Ван, — Еж называл меня так, только когда очень волновался.

Пришлось разворачиваться. То, что я увидел, было похоже на чудо. Барсук смотрел на меня, причем обоими глазами. Видок у него был еще тот, но это мелочи. Конечно, если можно назвать мелочами жуткую рану от верха левой щеки до рта. Судя по всему, клинок «невидимки» выбил пару зубов и, возможно, повредил говоруну язык. Не знаю, как он теперь будет хохмить, но по крайней мере жив — и на том спасибо всем местным святым. Возможно, я ошибаюсь, но сработал наработанный рефлекс защиты от стрел. Барсук инстинктивно наклонил голову, и острие кинжала лишь скользнуло вниз, не попав в глазную впадину.

Кровь из жуткой раны уже почти не шла благодаря стараниям Сома — опытный «медведь» успел налепить на лицо друга какую-то гадость. Конечно, ухищрения егерей давали лишь небольшую отсрочку.

А нам больше и не надо.

Поблагодарив Господа за жизни своих людей, я решил, что на сегодня с меня приключений достаточно. Бешеная скачка и бой окончательно выпили небесконечные силы, и все мы держались только на адреналиновом допинге.

— Все, уходим. Змей, тащишь со мной Барсука. Сом, Шип, на вас пленник. Еж, помоги Грифону.

Обратный путь прошел как в бреду. Подъем на поверхность ясности не добавил — на Сатар навалилась ночь.

Когда вокруг замелькали факелы, я с трудом сумел вычленить из мешанины светлых пятен знакомое лицо.

— Советник, как там тебя?

— Гилар, ваша милость, — тут же подскочил временный начальник отделения тайной канцелярии в Сатаре.

— Слушай внимательно, Гилар. Пленника в глухую комнату. Дверь завалите камнями. Если вдруг камни начнут шевелиться сами по себе или кто-то из постовых ни с того ни с сего умрет, постарайтесь накрыть «невидимку» сетями.

— Невидимку? — недоверчиво переспросил Гилар.

— Выполнять приказание вплоть до самых бредовых мелочей.

— Есть, — вытянулся он довольно резво.

Сфокусировав взгляд на происходящем чуть дальше, я увидел толстяка в рясе, который хлопотал над лицом Барсука.

— Нас тоже.

— Что тоже? — осторожно поинтересовался Гилар.

— В глухую комнату и завалить… — это было все, что я запомнил, перед тем как провалиться в черную пропасть обморока.

Из глубин бескрайнего неба, откуда-то очень издалека, ко мне подплыла белая тучка.

— Ван, — ласково прошептала она.

Мне не хотелось отвечать, потому что полет в небе был упоительно сладок.

— Ван, — чуть громче прошептала тучка.

— Уйди, — отмахнулся я.

— Ван, колючку тебе в штаны, — внезапно голос тучки огрубел, а она сама налилась чернотой и прыгнула на меня, обдавая мокрыми брызгами дождя.

— Что?! Где?! — Я вскочил с кровати и только после этого понял, что нахожусь в небольшой полуподвальной комнате. Причем в неожиданной компании: это были не спящие на других лежаках «ящеры».

Кто бы сомневался — парочка извергов собственной персоной. Встретились два одиночества. Я сознательно старался держать этих персонажей подальше друг от друга, потому что был уверен: как только они встретятся, так сразу примутся пить из меня кровь, причем ведрами.

Профессор Урген, за прошедший год изрядно потолстевший, поставил на стол пустой стакан и довольно улыбнулся.

— Вот, а ты говоришь, что не проснется, — улыбнулся он Карну, которого еще совсем недавно ненавидел всей душой и боялся до колик в животе.

Что делает с человеком спокойная жизнь — никто за тобой не гоняется по всему континенту, и вот уже появляется изрядное брюшко и снисходительное отношение к тем, кто охотился за тобой и отнюдь не с мыслью вместе попить пива.

Ладно, поулыбались и хватит.

— Как вы здесь оказались так быстро? — спросил я и, чтобы избежать шуточек, сразу добавил с металлом в голосе: — Сначала ты, Урген.

— Дежурная шхуна была под рукой, и ветер оказался попутным. Вот и все объяснения.

— Карн.

— На почтовых станциях из десятка вы оставили трех лошадей.

— Ясно, — кивнув я, сел обратно на кровать и обхватил гудящую голову руками. — Что успели сделать?

— Ну, немного допросили пленника, — отчитался Урген.

— Демоны, — встрепенулся я, понимая, что профессор открыл заваленный по моему приказу вход во временную темницу. — «Невидимка» не появлялась?

— Успокойся, я уже обо всем позаботился, — небрежно отмахнулся профессор, и эта небрежность взбесила меня, давая выход накопившемуся раздражению.

— Что ты мог предусмотреть?! Эта тварь резала нас, как кутят, и если бы не чистое везение, мы все остались бы в катакомбах. Ты это понимаешь?!

Урген не обиделся, он сразу посерьезнел, подошел и присел рядом.

— Ваня, все в порядке, — старательно выговаривая земное имя, сказал он. — Я, как только прибыл, расспросил Барсука. Он сейчас накачан эликсирами по брови и все равно не спит. Если не ошибаюсь, а мои архивы не врут, то это простой отвод глаз, правда, в исполнении настоящего виртуоза.

— И что ты сделал? — спросил я, успокаиваясь.

— Выбил пару рун на виске Барсука, и теперь отвода глаз он не боится. Жаль, что теперь уже от него будут отводить глаза не только дамы, но и мужики: покорежило парня серьезно.

— Так, с этим понятно. Что насчет допроса пленника?

— Молчит, тухлая каракатица, — ответил за профессора Карн.

Ничего нового он мне не сообщил — договориться с одари очень сложно, но у меня был ключик к стойкости нелюдей, который удалось нащупать совершенно случайно.

— Ты его резал и жег?

— Ну да, и еще слегка попинал, — недоумевая, ответил Карн. — Но все без толку.

— Ну ладно, с морячком все ясно, но ты, светило, блин, науки! — недовольно повернулся я к Ургену.

— Не понял, почему это со мной все ясно? — тут же взбрыкнул Карн.

— Помолчи, — отмахнулся я, продолжая смотреть на профессора. — Ты про воду забыл?

— Точно! — хлопнул Урген себя ладонью по лбу. — Пошли, попробуем!

Уже немолодой ученый почти бегом направился к выходу, чтобы применить на другом живом существе изощренную пытку.

Господи, что же мы с собой делаем-то — стоит вспыхнуть вражде, и даже такие вполне приличные люди, как Урген, превращаются в зверье.

Но тут ничего не поделаешь — наш пленник хранит тайну, от которой зависит жизнь очень многих людей.

Под временную тюрьму местный начальник фискалов использовал полуподвал одного из соседних домов. Из окон в наполовину выдолбленном в камне помещении была только небольшая отдушина, которую в данный момент завалили тяжелым камнем.

Такие же глыбы, раньше подпиравшие массивную дверь, теперь валялись вокруг. На одном из камней сидел Барсук и слегка осоловевшим от эликсиров взглядом осматривал окрестности.

Видок у него был еще тот. Нижнюю часть лица закрывала плотная повязка, а на чуть вспухшей коже левого виска «красовалась» свежая татуировка.

Сложная вязь символов сплеталась в тугой клубок, выпустив пару нитей на лоб и к уху.

— Со святошами проблем не будет? — тихо спросил я Ургена.

— Понятия не имею, — пожал он плечами и тут же добавил: — Но Барсука я предупредил, а он согласился. А что ему терять? И так придется прятать лицо, пока им не займутся серьезные целители.

От дальнейших пояснений я отмахнулся, потому что мы уже приблизились к вскочившему «ящеру». Даже без шлема он представлял собой жуткое зрелище, и это при том, что рану закрывала повязка.

— Ты как? — спросил я. И тут же поспешил добавить: — Не говори, просто покажи.

Барсук изобразил на пальцах нечто невразумительное, судя по всему, как и его состояние.

— Ладно, жив — и слава всем святым. Денег у нас хватает, так что вылечим, будешь еще краше, чем был.

Губы «ящера» закрывала повязка, но в его глазах я уловил отражение грустной улыбки.

— Ты это брось, Валат, — для убедительности назвал я Барсука настоящим именем. — Целители могут очень много, а за большие деньги они сотворят чудо. Вот только что делать с татуировкой?

Немного приободрившийся Барсук небрежно отмахнулся, а затем даже ткнул пальцем в татуировку и показал общий для обоих миров знак одобрения с оттопыренным вверх большим пальцем.

Ну что ж, друга успокоил, теперь пришла пора напрячь врага.

Одари висел на стене полуподвала, прикованный к камню тяжелыми кандалами и раздетый донага. На светло-золотистом камне застыли разводы темной, практически черной крови одари. Такими же потеками была измазана его серая кожа, на которой также имелись длинные разрезы и запекшиеся ожоги.

— Молчит, говоришь? — хмыкнул я почти как Сухов из советского фильма. — Ну-ну. Карн, найди тряпку и кувшин с водой.

Пока кронаец бегал за требуемым, я приказал двум фискалам отцепить задергавшегося пленника от стены и прикрутить его к массивному стулу.

Карн вернулся с чьим-то форменным камзолом и ведром, из которого торчала ручка черпака.

Немного не то, что я просил, но и так сойдет.

— Зажми его голову лицом вверх.

Карн уже догадался, что сейчас будет, и перед тем, как запрокинуть голову пленника, накрыл ее чужим камзолом.

Струйка воды из черпака полилась на быстро намокшую ткань. Через минуту одари стало нечем дышать, и он задергался. Воздух все же поступал в его легкие, но с изрядной частью воды.

Сунув черпак в руки одного из сатарских фискалов, я отошел к стене и прислонился к золотистому камню. Сон, конечно, прибавил сил, но не настолько, чтобы я скакал кузнечиком.

Попытки пленника вырваться перешли в мелкую судорогу, а это значит, что можно начать конструктивный разговор. Повинуясь моему жесту, Карн отпустил голову одари и сдернул с его лица намокший камзол.

Чистокровные дари и их слуги одари явно имели в своих генах что-то от кошачьих. От них же они унаследовали нелюбовь к воде. Пытка водой сама по себе очень неприятная штука, а если водобоязнь у существа заложена на генетическом уровне, то и подавно.

— Что вы здесь делаете? — спросил я, подойдя ближе. Повинуясь жесту, один из фискалов вложил в мою руку мокрый камзол, который я и поднес к лицу одари. — Отвечай!

Второго захода делать не пришлось — одари поплыл.

— Мы освобождаем Господина… — Имперский язык в устах нелюди звучал довольно чисто, что было неудивительно. Тихая война дари с людьми шла не одну сотню лет, и только благодаря близорукости имперских правителей это противоборство осталось тайной для широких масс обывателей.

— Какого господина?

— Господина Кидраба.

— Демон Торнадо, — тут же перевел стоящий за моей спиной Урген.

— А он что, здесь? — удивился я, услышав имя древнего мага, в чьей резиденции теперь размещалась лаборатория профессора.

— Похоже, его здесь прижал кто-то сильный.

Так, все это, конечно, интересно, но меня не покидала мысль, что вопросы немного не те.

— Почему вы пришли только сейчас?

— Не знаю, — прохрипел одари, а вот его забегавший взгляд говорил об обратном.

— Отвечай, тварь! — Раздражение нахлынуло внезапно: все-таки давало о себе знать напряжение последних дней. Чтобы подтолкнуть пленника к ответу, я резко ткнул, почти ударил его в лицо мокрой тряпкой.

Мотивации хватило — судя по всему, недавние воспоминания затопили мозг одари паникой, потому что он вновь мелко затрясся.

— Наши маги… — пробубнил он из-под тряпки. Я убрал мокрый камзол от его лица, давая возможность говорить. — Наши маги нашли способ совершить ритуал пробуждения Господина всего за три пролета дневного светила.

— Черт, когда вы начали?

— Три дня назад.

— Демоны меня задери! — заорал я, буквально чувствуя, как, ускоряясь, бегут секунды отведенного нам срока. Потраченные на сон часы давили на плечи молчаливым упреком. — Карн, буди «ящеров». Гилар, готовь штурмовую команду. Собери только лучших.

Кронаец в серой «чешуе» и фискал в черном камзоле пулей вылетели из комнаты, а я повернулся к Ургену.

— Делай что хочешь, но я должен знать о Торнадо и его «саркофаге» все. Не помогут книжки — вот тебе тряпка, а вот ведро, — указал я профессору орудия пытки и тут же получил вполне ожидаемый ответ:

— Я не палач.

— А я?

Некоторое время мы смотрели друг другу в глаза, и Урген сдался.

— Хорошо, но для начала все же посмотрю в те книги, что привез с собой.

— Делай как знаешь, не мне тебя учить. А я займусь тем, что умею лучше тебя.

Прохладный и чуть спертый воздух катакомб вновь принял нас в свои объятья. Теперь нас было значительно больше, но в узких коридорах подземелья это не имело значения.

Впереди шли «ящеры» в полном составе — Барсук отказался снимать броню и шел в общей цепочке, накачанный эликсирами до одурения. Впрочем, даже в таком состоянии он был эффективнее любой замены из неподготовленных людей. Остальным тоже пришлось хлебнуть какой-то дряни и получить заряд бодрости от целителей. В том числе и мне. Следом за «ящерами» шла троица «попугаев» с арбалетами — инициатива Карна пришлась очень кстати.

Замыкали колонну три десятка бойцов тайной канцелярии под руководством Гилара.

О масштабном бое в узких коридорах не могло быть и речи. Поэтому когда нас встретил заслон одарийских мечников, взбешенный неприятностями друга Сом просто попер вперед, как морхский носорог. Нам же оставалось только переступать через оставленные «медведем» трупы.

Схватка приобрела массовый характер, когда мы вышли в очередной зал масштабной вырубки камня. Здесь нас ждали «младшие». Что характерно, при этом не было видно никого из старших — похоже, они занимались побудкой демона.

Полные сил и решимости «ящеры» практически не пользовались иглометами, а ринулись в атаку. Огромная масса плоти и чешуйчатая сталь столкнулись с необычным звуком, к которому прибавилось звериное рычание и человеческая ругань.

Прислушиваться и присматриваться у меня времени не было — на меня прыгнула туша «младшего». Кроме жалкого подобия приема из айкидо, в голову больше ничего не пришло. Я сделал короткий шаг в сторону и, перехватив когтистую лапу, постарался подправить траекторию полета вражеской туши. Получилось это лишь отчасти, но результат оказался положительным. Монстр завалился на бок, увлекая меня за собой. Я не стал тянуться за клинками, а быстро выхватил из кобуры двуствольный игольник и, нащупав дулом висок зверя, нажал на курок. Голова «младшего» дернулась, а его лапы заскребли по камню в агонии.

Вскочив на ноги, я вернул «пистоль» в кобуру и перетащил большой игломет со спины на грудь.

Бой в помещении уже стихал, поэтому мне осталось лишь оценить обстановку — увы, сделал я это слишком поздно. Мой взгляд успел выхватить ползущего по полу одари, который явно двигался к определенной цели. Этой целью был небольшой сундучок, под открытой крышкой которого виднелись какие-то синеватые камни. Догадка пришла мне в голову в тот же момент, когда рука одари легла на камни.

— Бойся! — ну как еще предупредить тех, кто не знает, что такое бомба. — Всем под стены, обва…

Закончить свой вопль не удалось — хорошо, хоть орал уже на бегу к ближайшей стене.

Грохнуло знатно — сначала взорвался сундук с «камнями» а затем потолок ударился о пол. Мне на голову упало несколько изрядных камней, и хорошо, что шлем полностью оправдал свою стоимость.

Когда пыль немного рассеялась, я увидел, что все «ящеры» и Еж выползают из-под завалов у стен теперь уже кольцевого помещения. Судя по ругани, Карн и его парни уцелели. Выжили также Гилар и десяток его бойцов. А вот остальные оказались погребены под огромной кучей камня, образовавшейся посреди зала. Проход, который защищали нелюди, также был перегорожен солидным завалом.

— Гилар, есть другой путь к колодцу?

— Есть, но придется пропетлять, — прокашлявшись, ответил фискал.

— Тогда вперед!

Бешеная гонка по узким коридорам закончилась в помещении, очень похожем на обвалившийся зал. Недавнее событие повлияло на всех — «ящеры», «попугаи» и фискалы сразу свернули от выхода к стенам.

Этот заслон оказался значительно меньше — всего пять одари и три пары «младших» дари, но дрались они отчаянно. Это отчаянье толкнуло одного из одари на подрыв шкатулки с «разрыв-камнями» задолго до переломного момента рукопашной. В принципе он поступил правильно, потому что «ящеры», растеряв весь гонор, взялись за иглометы. По этой же причине нелюдь так и не смог добраться до своего сундука, сбитый метким выстрелом Шипа.

Троица выживших «младших» моментально отступила в коридор, перекрывая его своими телами, утыканными арбалетными болтами и усеянными отметинами от игл.

Внезапно я почувствовал, что остались считаные минуты, в течение которых нам нужно было добраться до колодца, а монстрам постараться не допустить этого. То, что ставки слишком высоки, подтвердило появление «невидимки». Мой взгляд внезапно поплыл, и вновь появилось ощущение соринки в глазу.

— «Невидимка»! — дико заорал я, безрезультатно вращаясь вокруг своей оси.

С таким же «успехом» по сторонам осматривались все остальные, кроме Барсука. Заполучивший свежую татуировку «ящер» внезапно застыл, затем резко довернул свое тело в сторону и пнул ногой пустоту. Точнее, то, что раньше выглядело как пустота. Закутанное в зеленый комбинезон тело кубарем покатилось по полу, но это только выглядело хаотичным движением. Когда мы ухватились за оружие, «невидимка» «докатилась» до покинутого нами тоннеля и неожиданно длинным прыжком исчезла в темноте. Лучи фонарей, арбалетные болты, иглы полетели следом, но безрезультатно.

— Атака! — заорал я, стараясь хоть как-то сократить заминку, созданную вмешательством «невидимки».

Черные тела «ящеров» метнулись ко входу в перекрытый «младшими» тоннель, но разлившийся в воздухе звон сообщил, что мы опоздали.

Троица «младших» захлебнулась воем, в котором смешались ярость и боль. Монстры сорвались с места, явно желая захватить с собой в ад парочку врагов. Дружный залп оборвал их жизнь и свел благородную затею на нет.

Спешить нам было уже некуда, но я все же поторопил Грифона, занявшего место во главе колонны, и едва за это не поплатился. Хорошо, что бывшего рыцаря тормозила едва залеченная целителями рана.

Впереди показался освещенный магическими светильниками вход в пещеру с Бесовским колодцем. Когда Грифон начал заваливаться на стену, мне хватило ума только крикнуть:

— Стой!

А вот Шип соображал быстрее. Он быстро сдернул с пояса цепь с маленькой кошкой, которой мы иногда останавливали массивных «младших». Коротко размахнувшись, Шип зацепил кошкой упавшего Грифона. За цепь тут же ухватился Змей, и они вдвоем быстро подтащили «ящера» к себе.

Ну и что бы это значило?

Чтобы проверить мелькнувшую догадку, я шагнул вперед, но был тут же остановлен легшей на бронированное плечо рукой Шипа.

— Командир, мы сами. — Несмотря на всю заботливость, бывший убийца до сих пор не называл меня ни «господином», ни «милостью», так что «командир» в его лексиконе пришелся очень кстати. Так же выходил из положения Карн, не желающий лебезить перед тем, кого он не то чтобы ненавидел, но терпел с трудом. Конечно, «ящеры» позволяли такие вольности с графом только без посторонних или в боевой обстановке, как сейчас.

Повинуясь жесту Шипа, Сом крохотными шажками осторожно двинулся вперед. Метра за два до выхода в огромный зал с колодцем он чуть качнулся и тут же попятился назад.

— В голове помутилось.

— Ладно, не будем рисковать. Гилар!

— Да, ваша милость.

— Можно еще как-то попасть в этот зал?

— Там есть сверху балкончик, но путь туда очень неудобен.

— Нам не до комфорта. Веди.

Путь оказался действительно сложным. Похоже, вырубку здесь проводили совсем уж кустарным способом, не заботясь о технике безопасности. Пару раз пройдясь иногда боком, а иногда и на карачках, мы приблизились к цели.

К счастью, ничего плохого с нами не случилось, и до самого «балкона» никто так и не почувствовал дурноты.

Короткий выступ, торчащий под дырой неправильной формы, балконом можно было назвать только приблизительно. По крайней мере, мы получили отличный обзор.

Обширная пещера была мне знакома еще по приключениям в теле мошенника — те же непонятного смысла фрески по стенам и колодец в центре. Но имелись и отличия в виде нескольких куч обвалившегося камня — явно результат давнего взрыва артефакта. Все это было ярко освещено знакомыми мне магическими лампами. Привычный вид катакомб нарушала вязь огромных символов, которая длинной змеей обвивалась по полу вокруг колодца. Кроме того, словно дополнением к мистической картинке по периметру магического рисунка лежала россыпь из полутора десятков тел дари.

Ну и как это все понимать?